Трансформация пространства религиозной культуры Байкальского региона в трансазиатском контексте (XX-XXI век)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Государственная академия славянской культуры

На правах рукописи

Автореферат

Трансформация пространства религиозной культуры Байкальского региона в трансазиатском контексте (XX-XXI век)

24.00.01 - теория и история культуры

Арзуманов Игорь Ашотович

Работа выполнена на кафедре теории и истории культуры Государственной академии славянской культуры

Научный консультант: доктор философских наук, профессор, Кучмаева И.К.

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор Никонов К.И.

доктор философских наук, профессор Силантьева М.В.

доктор исторических наук, профессор Митыпова Г.С.

Ведущая организация: МГИМО (Университет) МИД России

Защита состоится «10» декабря 2008 года в на заседании совета Д 212.044.01 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Государственной академии славянской культуры по адресу: Москва, ул. Героев Панфиловцев, д. 39, кор. 2.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Государственной академии славянской культуры и на её официальном сайте: http://www.gask.ru

Автореферат разослан « » 2008 года

Ученый секретарь диссертационного совета, к.филос.н., профессор ГАСК С. И. Бажов.

Общая характеристика диссертации

Актуальность исследования. На современном этапе трансформация социофункциональной динамики субъектов пространства религиозной культуры обусловливает цивилизационно-культурологическую специфику региональных проблем геополитического спектра. Методолого-культурологическое осмысление данного фактора в контексте общемировых тенденций актуально потому, что в новых исторических условиях понятие национальной безопасности вышло далеко за рамки лишь политической и военной деятельности. Оно включает в себя экономический, научный, технологический, экологический, культур-религиозный и культур-цивилизационный аспекты. Поиск оптимальной модели социо-культурного развития России опирается на осознание того факта, что эта модель должна соответствовать системе ментальных ценностей историко-культурного прошлого. В поликонфессиональном составе Байкальского региона это, прежде всего, касается философско-культурологической проблематики цивилизационного трансграничья между Россией, Монголией и Китаем.

Актуальность данного научно-исследовательского направления определяется и тем, что в методолого-культурологическом аспекте цивилизационная специфика трансформации пространства религиозной культуры Восточной Сибири а также понятийно-семантическая разработка философско-антропологической стратификации религиозного пространства в его теоретико-методологической и практико-прогнозирующей составляющей еще не были предметом специального рассмотрения. Выявление миссиологических доминант пространства религиозной культуры, анализ трансформационных составляющих его социо-функциональных характеристик, является методологически важным аспектом в процессах осмысления места и роли традиционных конфессиональных и религиозно-обусловленных феноменов социокультурного пространства региона.

Степень разработанности темы. Методологические основы традиции исследования категорий пространства и культуры заложены в философском и философско-культурологическом дискурсах, начиная от Аристотеля и имея продолжение в трудах Канта, Шеллинга, Гегеля. Изучение фундаментальных основ пространства связано с работами Э. Гуссерля, М. Хайдеггера. Но стоит отметить, что в данных работах религиозное пространство как онтологическая основа пространства культуры не являлось предметом исследования. В работах В. Виндельбандта, П. С. Гуревича, Б. М. Берштейна, Э. В. Ильенкова, М. С. Кагана, П. Сорокина, А. С. Кармина, К. Клакхона, А. Кребера, И. Я. Левяша, Б. А. Парахонского, и др. рассматриваются общие методологические проблемы системного осмысления соотношения языка и культуры, культуры и времени, культуры и пространства, дающие ориентиры для дальнейших попыток моделирования религиозно-пространственных дефиниций. В современной философии культуры складывается представление о пространственном измерении культуры. В работах Ю. М. Лотмана, Б. В. Маркова, В. В. Топорова, А. В. Бабаевой, Е. Г. Хилтухиной, А. Н. Быстровой и др. выводятся соотношения некоторых аспектов исследования культурного пространства в контексте межкультурного взаимодействия. В контексте культуро-цивилизационного дуализма мировоззренческих систем, проблемы взаимоотношений религиозных институтов государства носят междисциплинарный характер. Данное обстоятельство обусловило обращение к исследованиям ведущих специалистов в области религиоведения, рассматривающих природу, сущность, историко-культурологический аспект религиозной проблемы в целом: А. Н. Краснова, Л. Н. Митрохина, А. А. Радугина, И. Н. Яблокова, К. И. Никонова, В. А. Куроедова, В. Ю. Петрова, Д. В. Поспеловского, М. В. Шкаровского, М. И. Одинцова и др. Выработанные исследователями положения позволили уточнить понятийный аппарат, касающийся отношений государства и религиознообусловленных институций в условиях либерализации социополитического и социокультурного пространств. Методология структурно-функциональной стратификации процессов трансформации пространства религиозной культуры в дедуктивной проекции цивилизационного подхода основывалась на трудах Т. Парсонса, Р. Н. Белла, П. Бергера, Э. Дюркгейма, М. Вебера, Б. Малиновского, К. Тиле, Ф. Шлейермахера, М. Элиаде. Анализ культурологического аспекта межцивилизационных связей и религиозных традиций в комплексной проекции социокультурного и социополитического пространств базировался на исследованиях, Г. Б. Флоровского, В. В. Зеньковского, Е. Н. Трубецкого, Н. С. Трубецкого, И. А. Ильина, Г. В. Вернадского, Л. П. Карсавина, Н. Н. Алексеева, А. Тойнби, О. Шпенглера, С. Хантигтона, И. А. Василенко, К. Ясперса, Дж. Китагавы. Аспекты мировоззренческой детерминированности антропо-философского подхода исследования основывались на трудах В. В. Розанова, В. И. Несмелова. М. М. Тареева, Е. Н. Трубецкого, С. Л. Франка, Н. А. Бердяева. В исследованиях культурологов, философов, религиоведов И. К. Кучмаевой, В. И. Шамшурина, М. В. Силантьевой, М. Громова, В. С. Глаголева, ставятся вопросы, касающиеся фундаментальных положений методологии исследования коннотации религиозных институтов, государства и гражданского общества в историко-культурной, историко-философской, философско-религиоведческой и теоретико-политической проекциях. Обращение к различным методикам исследования культуры позволило выделить анализ полевой природы религиозного пространства и религиозной культуры. Вместе с тем, при достаточно подробной разработке понятийного сочленения «культурное пространство», произведенной российским и региональным научно-академическим сообществом, отмечается, что методологически понятие «религиозное пространство» не дифференцировано, его социофункциональная стратификация в условиях трансформации социополитической системы произведена фрагментарно. Как следствие, не учитывается и региональная специфика пространства религиозной культуры, переживающей на рубеже XX-XXI вв. процессы трансформации, что, в свою очередь, влечет за собой методологические недочеты в теоретико- и практико-правовой фиксации вероисповедной политики России в регионе.

К базовым трудам ученых востоковедов-культурологов необходимо отнести работы Ф. И. Щербатского, И. П. Минаева, В. П. Васильева, С. Ф. Ольденбурга, О. О. Розенберга, рассматривающие религиозно-мировоззренческий комплекс и философские основы индо- и конфуцианско-буддийской цивилизации. Системе религиозных практик, распространенных в индуистской и буддийской традициях, посвящены исследования Гл. Муллина, Дж. Тучи, Л. В. Ивановой, А. Берзина, Х. Урбана, В. Фика, рассматривающих историю и эволюцию тантризма. Социокультурный аспект трансформации тантрическим буддизмом традиционных дошаманистских и шаманистских обычаев автохтонных народов Центральной Азии разработан в трудах основоположника региональной буддологии К. М. Герасимовой, а также Г. Р. Галдановой, Д. Б. Дашиева, Г. Ц. Митупова. Анализ социокультурного базиса исследования опирается также на работы региональных исследователей в области культурологии, философии, истории, этнографии, религиоведения: М. И. Гомбоевой, Д. С. Жамсуевой, Л. Л. Абаевой, Т. М. Михайлова, Д. Б. Дашиева, И. Б. Дашиевой, С. Ю. Лепехова, Б. Д. Базарова, М. Д. Зомонова, Б. Э. Петри, С. П. Балдаева, М. Н. Хангалова, В. В. Хагдаева и др. При фундаментальной разработке вопросов классической буддологии и шаманологии отмечается, что аспекты, связанные с современными трансформационными процессами в религиозном пространстве региона, практически не отражены в научно-академических дискурсах религиоведения, социологии, политологии. Региональная историография по проблемам православной культуры представлена в исследованиях Г. С. Митыповой, В. Т. Михайловой, А. Д. Жалсараева и др. Региональная проекция старообрядческого пласта православной культуры представлена в исследованиях Ф. Ф. Болонева, Е. В. Петровой, В. П. Мотицкого, С. В. Бураевой, С. В. Васильевой, М. М. Шмулевича и др. Несмотря на то, что в работах данных исследователей достаточно подробно рассматриваются история формирования и функционирования институтов православной культуры в регионе, на взгляд автора нуждается в дальнейшей проработке тезис о том, что православная культура является доминантой культурного пространства региона, «центрообразующим» элементом историко-культурного ландшафта. Отмечается, что в дальнейшей проработке нуждаются так же вопросы, связанные с ролью православия в социокультурном и социополитическом обустройстве региона в условиях межцивилизационного трансграничья Россия - Китай.

Базовыми исследованиями в области теоретико-правового, философско-правового и культур-правового дискурса о роли и месте культур-религиозного фактора в политической системе общества, проблемам общеметодологического характера являются труды Б. П. Вышеславцева, И. А. Ильина, П. И. Новгородцева, Л. А. Тихомирова, С. А. Лебедева, В. С. Нерсесянц, С. С. Алексеева. В целом, религиозный фактор как один из составляющих современного периода развития политических концепций, вычленяется политологами К. С. Гаджиевым, В. С. Пирумовым, А. С. Панариным Ю. В. Тихонравовым, В. А. Колосовым, Н. С. Мироненко, А. Дугиным и др.

В исследованиях П. Иванова, Д. Овермайера, Д. Бэйза, Д. Норбу, Ж. Цзы, касающихся философско-религиоведческих аспектов государственной политики в сфере религиозного пространства, вопросов бытования религии в Китае в социополитическом контексте, с историко-логической позиций анализируются проблемы распространения христианства в КНР и на Тайване, влияния христианства на политическое развитие Китайской республики. Трансазиатский аспект глобализационных процессов в сфере религиозного пространства - влияние азиатских сил на глобальное развитие, проблемы этноидентификации, социально-политические и экономические факторы миссионерского движения - рассматриваются в исследованиях Т. Чона, Р. Го, Эр. Райтера, П. Хаздра. В работах Дж. Мандли, Ц. Эньеди, П. Фрестона, Д. Льюиса ставится вопрос о кризисе либерально-демократической идеологии в сфере взаимоотношений религиозных институтов и государства в условиях глобальной трансазиатской евангелической экспансии в XX-XXI вв. Основная проблема, связанная с социополитическим аспектом исследования, вытекает из методологической недостаточности предлагаемых авторами подходов. Отсутствие взаимосвязи с философско-культурологическим знанием является, по мнению автора, основным методологическим просчетом политологического блока историографии вопроса нормативно-правового обеспечения вероисповедной политики России в регионе. Исследования по проблемам социополитической безопасности региона опираются преимущественно на геоэкономические критерии политологического дискурса. Стратификация религиозно-культурного фактора в системе безопасности региона в комплексной культуролого-методологической проекции практически не рассматривалась.

Таким образом, анализ научных источников дает возможность сделать следующий вывод: в современной западной и российской философии культуры имеются определенные успехи в исследовании пространств культур, однако религиозное пространство и пространство религиозной культуры в целом не получило достаточной разработки. Философско-методологический аспект данной проблемы практически не представлен в современных работах. Нет четкого представления о взаимодействии и структуре религиозного пространства и пространства религиозной культуры в их социо-политической проекции как онтологических доминант цивилизационно-геополитического комплекса. Существующая научная база исследования соотношений религиозно-пространственных измерений разработана фрагментарно, что подтверждает необходимость дальнейших теоретических исследований.

Соотношение двух мировых религиозно-обусловленных мировоззренческих систем - христианства и конфуцианско-буддистского комплекса - имеет различные социокультурные и социополитические страты. Они определяются, с одной стороны, процессами трансформации методологических концептов вероисповедной политики России, сформировавшимися в имперский период XVII - ХХ вв., а с другой, глобализационными интенциями социокультурного пространства Центрально-Азиатского региона в ракурсе геополитического миссионерства XX-XXI вв. Как в прошлом, так и в настоящем данное обстоятельство накладывает свой отпечаток на характеристики этнокультурных процессов, происходящих в регионе. Современные социополитические процессы обусловливают необходимость комплексного анализа сложившейся ситуации в пространстве религиозной культуры региона, что и определило обращение автора к заявленной теме.

Объект исследования: пространство религиозной культуры Байкальского региона Центральной Азии XX - XXI вв.

Предмет исследования: процессы трансформации пространства религиозной культуры Байкальского региона XX - XXI вв. в трансазиатском контексте.

Цель исследования состоит в комплексном анализе трансформационных процессов в пространстве религиозной культуры Байкальского региона Центральной Азии. Исходя из этого, автором были поставлены следующие задачи:

1. Осмыслить в контексте культуро-цивилизационного подхода комплексно-методологическую базу исследования. С позиций принципа иерархиизации вывести методологические доминанты - философско-антропологический, философско-культурологический, философско-религиоведческий и социополитический аспекты исследования пространства религиозной культуры Байкальского региона Центральной Азии.

2. Произвести понятийно-семантический анализ религиозно-пространственных дефиниций в свете выработанного методологического базиса.

3. Дать трансформационные характеристики пространства религиозной культуры Байкальского региона в контексте глобализационных процессов межцивилизационного трансграничья.

4. Провести спектральный анализ инновационных составляющих трансформационных процессов и выявить конфессиональные доминанты трансформации пространства религиозной культуры региона в диахронном соотношении XIX - нач. XXI вв.

5. С позиций комплексно-методологического подхода выявить корреляцию цивилизационно-культурологического и социополитического аспектов исследования пространства религиозной культуры Байкальского региона Центральной Азии.

6. Определить место и роль институтов традиционных конфессиональных доминант пространства религиозной культуры в контексте вероисповедной политики России в Байкальском регионе Центральной Азии.

7. В контексте культуро-цивилизационной апории дать понятийно-терминологическое обоснование трансформационных процессов в пространстве религиозной культуры региона, провести семантико-понятийный анализ дефиниций вероисповедной политики и выработать практико-прогнозирующие положения трансформационных и унифицирующих принципов региональной вероисповедной политики России XXI в.

Методология и методы исследования базируются на сочетании культурологических, философско-антропологических, философско-религиоведческих подходов и методов исследования. Культуро-цивилизационный подход, принятый в исследовании в качестве концептуально формирующего его методологические составляющие, актуализируется недостаточностью традиционных подходов в процессах анализа трансформационных процессов в религиозном пространстве, базирующихся на классово-формационном или материалистическо-социологическом подходах к проблематике религиозной культуры. В контексте структурно-функционального анализа трансформационных процессов в пространстве религиозной культуры Байкальского региона Центральной Азии были использованы общенаучные методы: анализ и синтез, гипотеко-дедуктивный, индуктивный, историко-сравнительный, компаративистский, аналитико-обобщающий методы, а также общетеоретические положения культурологии, религиоведения, философской антропологии, и политологии. Включение в методологический контекст исследования историко-философского, антропо-теологического, философско-правового аспектов поднимаемой проблематики, связано как с межцивилизационными процессами в российской Евразии, так и со статусной стратификацией субъектов пространства религиозной культуры региона, имеющего этноконфессиональное своеобразие.

Гипотеза исследования Кризис интеграционно-унифицирующих интенций российской государственности актуализирует проблемы, связанные с выявлением причин трансформации пространства религиозной культуры. В условиях, когда роль государства в процессах формирования религиозного пространства на современном этапе нивелируется рядом факторов, в том числе и конституционно-законодательного порядка, эффективность государственной социокультурной и вероисповедной политики объективно зависит от выработки обществом четких идеологических императивов, контекстных национальным культур-цивилизационным приоритетам России.

Научная новизна исследования состоит в том, что:

- Разработан комплексно-методологический подход и охарактеризованы методологические доминанты исследования природы региональной цивилизационной апории Запад-Восток и Восток-Восток в условиях общемировых процессов глобализационной унификации социокультурного, социоэкономического и религиозного пространств.

- В системной проекции выработаны и определены дефиниции, методологически стратифицирующие понятие религиозного пространства и пространства религиозной культуры по иерархическому принципу уровневого соотношения роли и места конфессиональных дискурсов в процессах формирования социокультурного пространства Байкальского региона.

- В научный оборот введены понятия, характеризующие трансформационную динамику в региональном пространстве религиозной культуры: «религиозное пространство», «пространство религиозной культуры», «конфессиональное поле», «религиозная инновация», «миссионерское пространство», «миссионерское поле», «трансформация пространства религиозной культуры», в контексте характеристик понятийно-семантического комплекса «инновационные процессы в религиозном пространстве» уточнена дефиниция «миссионерская деятельность».

- Определены динамические характеристики данных понятийных соотношений при анализе, синтезе и моделировании процессов формирования пространства религиозной культуры, что позволило уточнить социо-функциональные характеристики понятия «религиозная культура»; осуществлен анализ инновационно-трансформационных процессов в пространстве религиозной культуры центрально-азиатского региона рубежа XX -XXI вв. религиозный байкальский культура

- Выдвигается положение о полевой природе инновационно-трансформационных составляющих религиозно-пространственного спектра в его конфессиональном окрасе, на основе которого понятие религиозной толерантности в социокультурной плоскости уточнено положением о ее относительности.

- На основе методолого-культурологического подхода произведена и уточнена терминологическая стратификация политики государства в религиозной сфере: уточнена такая дефиниция, как «вероисповедная политика», определены понятия «субъект религиозного пространства», «объект» и «субъект вероисповедной политики»; на основе историко-культурологического и теоретико-правового анализа определены концепты вероисповедной политики, включающие в себя результаты культурологического, социополитического, философско-мировоззренческого и понятийно-семантического анализа пространства религиозной культуры Байкальского региона Центральной Азии XX-XXI вв.

Практическая значимость исследования. Теоретические положения, выводы диссертации могут быть востребованы при разработке учебных курсов по специальностям: «Культурология», «Религиоведение», «Социальная антропология», «История», «Этнография», «История религиозной культуры Забайкалья», при подготовке методических рекомендаций и учебных пособий по культурологии, религиоведению и философии религии. Методологические основания и фактологический материал исследования могут быть использованы при выработке практико-ориентированных рекомендаций для общественных и государственных организаций, занимающихся вопросами государственно-церковного регулирования и духовно-культурологической безопасности.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1) Мировоззренческий компонент рассматривается в качестве интегративной и структурообразующей базы исследования религиозных процессов. Он включает в себя антропо-философский подход, моделирующий предметный ряд собственно классической антропологии в ее социокультурном и временно-пространственном измерениях. Данные положения, выводимые из морфологического анализа определения философской антропологии, приводят к пониманию мировоззренческого комплекса в качестве методологического базиса при исследовании религиозно-обусловленных факторов культуры в ее историко-логической, временно-пространственной данности. Религиозное пространство в его философско-антропологическом измерении, детерминированное потребностями, интересами, аксиологическим, семантическим, семиотическим факторами, целями и ориентирами, отражается в знаково-символической плоскости артефактов религиозной культуры. В связи с данными положениями констатируется: а) безусловная роль антропо-культурологического аспекта, его предельных религиозно-аксиологических ориентиров, б) смысло-определяющая роль артефактов религиозной культуры в субъективной идентификации культурно-цивилизационного пространства. Пространственные дефиниции имплицитно увязываются с аксиосемантическим рядом артефактов религиозной культуры. Взаимодействие в социокультурном пространстве различных по своей мировоззренческой направленности конфессиональных институтов рассматривается с позиций определяющих единство этого пространства ценностных приоритетов. В результате, культур-антропологический аспект категории «пространство» рассматривается не только с позиций философской феноменологии религии, но и в социополитическом аспекте.

2) Комплексно-методологический подход в исследовании историко-логических детерминант возникновения и функционирования региональной религиозной культуры, влияния ее на автохтонный культурный блок выявляет социофункциональную специфику религиозной культуры в ее конфессиональном окрасе. Конфессиональная специфика обусловливает векторность аксиологической направленности мировоззренческих блоков; определяет традиционные доминанта культур-цивилизационного и социополитического комплексов цивилизационного трансграничья.

3) Временно-пространственная детерминированность религиозной культуры, семиотический ряд которой воплощает и символически фиксирует концептуальный уровень религиозной антропологии в социокультурном пространстве, определяет национальное, цивилизационное своеобразие мировосприятия, мироощущения и мировоззрения. В рамках концепции, рассматривающей пространство как функцию экзистенциональной идеи (обеспечивающей социокультурное и социополитическое единство общества), предполагается культуро-цивилизационный подход в анализе социокультурных и социополитических характеристик социально-исторической, религиозно детерминированной системы конфессиональных и мировоззренческих приоритетов, транслируемых в рамках конфессиональной миссиологии. Культуро-цивилизационный подход, выявляя мировоззренческий базис, общерелигиозный, конфессионально-миссиологический и социополитический аспекты исследования динамики религиозных процессов, вместе с тем определяет и соотношение общероссийского и регионального (в данном случае центрально-азиатского) пространств религиозной культуры.

4) Инновационно-трансформацонные процессы в пространстве религиозной культуры региона характеризуется тем, что в нормативно-правовой проекции, исторические формы стратификации конфессиональных институтов переосмысляются в контексте общих глобализационных тенденций. Это свидетельствует о тотальной переоценке религиозно-аксиологического фактора социальной жизни, отраженной в тенденции «антропологизации» большинства форм общественного сознания, в том числе, и нормативно-правового осмысления этих тенденций. В реалиях постпротестантского Запада середины и конца XX в. инноватика экзотерической диффузии на уровне религиозного сознания в его обыденную страту, определена современным геополитическим положением Тибетской государственности, предопределившим активизацию миссии тантрического буддизма в ее сотериологическо-эсхатологическом пласте. С учетом теократической специфики инновационная экзотерика тантрического буддизма становится средством, интегрирующим адептов в мировоззренческий дискурс буддийской цивилизации и в культуро-цивилизационное соотношение Запад - Восток в контексте межцивилизационого трансграничья Восток Православный - Восток конфуцианско-буддийский.

5) Теократические интенции римо-католической миссии послужили одной из причин ужесточения вероисповедной политики Китая в отношении иностранных религиозных организаций. Данное обстоятельство делает «китайский» вектор трансазиатской миссии католицизма одним из самых проблемных. Китайский принцип выведения отношения между КНР и Ватиканом в социополитическую плоскость ставит фактически вне закона катакомбную католическую церковь Китая и любое вмешательство «по религиозному признаку» во внутренние дела Китая со стороны теократических институтов. Методологические концепты деятельности католической миссии в Монголии предполагают усиление социальной роли католических институтов, а вместе с ней и латентной включенности российско-монгольских структур римо-католицизма в противостояние Ватикан - Пекин. В свою очередь, экономическая экспансия Китая в регионе ставит вопрос о необходимости выработки региональными структурами Русской Православной Церкви и государства единой стратегии и тактики миссии в отношении китайской диаспоры в условиях межцивилизационного трансграничья.

6) К одним из основных причин изменения спектрального состава пространства религиозной культуры Центрально-Азиатского региона относятся политические процессы в российском социокультурном пространстве. Деидеологизация законодательной базы и смена идеологической платформы привели к нормативно-правовому закреплению принципа демократического плюрализма в сфере вероисповедной политики. Последнее, с учетом культуро-цивилизационной дихотомии Запад - Восток, обусловливает социополитический аспект проблематики. Антропо-культурологическая и мировоззренческая составляющие конфессиональной стратификации определяют традиционно-конфессиональные мировоззренческо-миссиологические комплексы православия (включая старообрядчество), ламаизма (в его популярной форме вероучения) и шаманизма в качестве методологического фона при выявлении новаций в спектре российского и регионального пространства религиозной культуры. С учетом инновационного процесса дезинтеграции мировоззренческих ориентиров в социокультурном континууме к собственно инновациям в религиозном пространстве Байкальского региона относятся трансформационные процессы, связанные с миссией постпротестантских, римо-католических и тибето-теократических религиозно-обусловленных комплексов, выявляемых в ходе спектрального анализа, а также с процессами конфесионализации региональных форм шаманизма.

7) Произведенный со структурно-функциональных позиций спектральный анализ миссиологических доминант религиозного пространства Забайкалья и Монголии позволяет констатировать, что философско-мировоззренческий аспект понятия «миссия», рассмотренный с социополитических позиций, определяет дефиницию «миссионерское поле» в качестве основной динамической характеристики трансформационных процессов. Рассмотренные с позиций цивилизационного подхода Запад - Восток конфессиональные инновации в своей совокупности позволяют делать вывод о едином миссионерском поле Центрально-Азиатского региона (Байкальская Сибирь, Монголия, Китай). Секуляризационные и инновационные процессы приводят к дезинтеграции культурной идентичности и, вместе с ней, традиционной системы ценностей.

8) Либерально-демократические ценности Западного мира, воспринимаемые на Востоке в результате инновационных процессов в религиозном пространстве, оказывают разрушительное действие на традиционные общества. Пространственно-интенциальные характеристики религиозной культуры выявляются в миссионерской деятельности, направленной на переход географических, политических, религиозных и общественных границ в целях распространения иных для данного культур-религиозного пространства духовных ценностей, определяют миссию Запада как экзистенциально-территориальную экспансию в социокультурное пространство стран Центрально-Азиатского региона.

Апробация идей, положенных в основу исследования. Основные результаты исследования нашли отражение в докладах международных, общероссийских, региональных конференций и семинарах в Хале (Германия, 1996), Фэрбанксе (США, 1997), Ялте (Украина, 2006, 2007, 2008), Улан-Баторе (Монголия, 2007), Чите (1997, 1998, 2000, 2006, 2007), Улан-Удэ (2005, 2007, 2008), Новосибирске (2007), Иркутске (2006, 2007, 2008). Результаты исследования закреплены в концептуальных разработках научных центров исследования пространства религиозной культуры при Читинском государственном университета, Иркутском государственном университете, обсуждались на кафедре теории и истории культуры Государственной академии славянской культуры (ГАСК).

Основные положения диссертационной работы изложены в 36 публикациях, в том числе трех монографиях, общим объемом 61 п. л.

Диссертация состоит из введения, четырех глав, четырнадцати параграфов, заключения и библиографии.

Основное содержание диссертации

Во Введении обосновывается актуальность исследования, раскрывается степень изученности темы, научная новизна и практическая значимость разработки данного исследования; сформулированы цели и задачи работы, выдвинута основная гипотеза исследования.

Глава I «Морфология религиозного пространства» посвящена методологическим подходам исследования в их структурно-функциональной проекции - анализу антропо-философских, философско-культурологических и культуро-цивилизационных составляющих стратификации религиозного пространства и пространства религиозной культуры.

В первом параграфе «Философские и методологические возможности категории «религиозное пространство»» произведен анализ иерархиизации методологических подходов к религиозно-пространственным дефинициям, структурируемых по трем дедуктивно-индуктивным уровням. С фундаментальных позиций первого уровня, антропологический аспект выделяется в качестве имплицитно интегрирующего антропо-философский и мировоззренческий факторы и определяется в качестве методологически субординирующего принципа. Положения, выводимые из предметного ряда философской антропологии, определяют антропо-философский комплекс в качестве методологического базиса при рассмотрении: а) культуры как целостной системы; б) религиозно-обусловленных факторов культуры в аксиоматической плоскости; в) мировых исторических процессов в рамках религиозно-обусловленных форм духовного совершенствования - от личностно-субьективного совершенствования к одухотворению социоэмпирического базиса предметного бытия культуры в ее историко-логической временно-пространственной данности. Антропо-философский уровень в психологической проекции религиозного опыта предопределяет понимание религиозного пространства как всеобъемлющей системы отношений объектов религиозного пространства, характеризующей пространство как фактор высшего, эмпирического и трансцендентного опыта, символически фиксированного артефактами религиозной культуры. Антропологическая детерминанта религиозно-обусловленной философской рефлексии показывает, что мировоззренческий (смыслообразующий) комплекс - жизнь человека, ее цель, задачи и смысл - понимается с позиций всеединства, посредством которого раскрываются взаимоотношения человека и мира, человека и общества во временно-пространственной детерминированности.

В рамках социокультурного дискурса второго и третьего методологического уровней, определяется структуризация понятийного базиса «религиозного пространства» как одной из граней понятия общего социального пространства (в качестве функциональной характеристики социального процесса в его деятельностной страте) и как «поля» взаимоотношений «пространств религиозных культур». Последнее, в границах категориальных императивов духовного бытия социума, указывает на взаимосвязь культур-цивилизационных аспектов бытия социокультурных страт общества в «религиозном пространстве» как способе существования объективного мира в его субъективно-социальной проекции идеального. Понимание пространства как деятельностной функции трансцендентной идеи, дифференцирует пространственные дефиниции в их антропо-доктринальном ключе на «внутреннее религиозное пространство» - пространство веры, психологии религии и религиозного опыта и «внешнее религиозное пространство» опосредованное процессами диффузии функциональных составляющих «внутреннего религиозного пространства» в социальное пространство «объективного». И в том и в другом пласте религиозной культуры Центральной Азии качественно-личностные характеристики субъекта религиозного пространства - человека - определяются в их социокультурной и социополитической манифестационной динамике. Пространство внутренней картины путей и средств трансцендентного совершенствования (христианство) или превращения (тантризм), так или иначе, лежит в области антропологических возможностей религиозной сотериологии. Данный пласт религиозного пространства, является по сути мотивиционной доминантой процессов усовершенствования «внутреннего» пространства в идеальные формы «возможного» человека в аксиологических детерминантах религиозной культуры. Апория внутреннего религиозного пространства и его социокультурной и социополитической диффузии в пространство религиозной культуры - рационализма и духовной интенции - имеет общеметодологическое значение, лежащее в основе проблем теоретико-культурологического и политологического характера. Данное положение определяет религиозное пространство в качестве функционального производного в процессах познания человеком самого себя и окружающей «действительности». Соотношение процессов моделирования «идеальной действительности» как возможной реальности, с процессами организации пространства как фактора культурной деятельности, выводит культур-антропологический подход в качестве одной из детерминант структуризации пространства религиозной культуры в его проекциях «внутреннего» и «внешнего». Таким образом, методологически коннотация дефиниций «религиозного пространства» и «пространства религиозной культуры» по отношению к целому ряду философских и религиоведческих дисциплин должна рассматриваться с учетом мировоззренческого аспекта исследования в объектно-предметной спецификации философской антропологии, методологически выводящее понимание культуры как целого, и религиозного пространства и религиозной культуры как ее подсистем.

Во втором параграфе «Ценностно-культурологические детерминанты религиозного пространства» освещаются проблемы морфологического анализа религиозной культуры как системы, структурирующей религиозное пространство. Ценностно-культурологический подход в аспекте данного исследования обусловлен рядом факторов, отражающих, во-первых, его дедуктивные характеристики (логически выводимые из предметно-объектной стратификации культурологии как науки) и, во-вторых, индуктивные составляющие философско-мировоззренческого базиса культуры. Явления из области философии, морали, искусства, исторически вовлекаемые в религиозно-духовную, культовую деятельность и в церковную жизнь, определяют не только ценностно-символический смысл пространства в его социокультурной плоскости, но и личностно-субьективный взгляд человека. В рамках философско-культурологического подхода стратификация религиозного пространства выявляет антропологическую детерминированность его социальной организации и полевую природу его функционирования в социальной среде. Данный методологический аспект весьма примечателен при фиксации в религиозном пространстве артефактов религиозной культуры в их структурно-символической манифестации. В культуро-цивилизационном контексте определяются общерелигиозные, конфессионально-институциональные и социополитические характеристики артефактов религиозной культуры. Анализ религиозно-обусловленных детерминант мировоззренческого комплекса сквозь призму философско-культурологического подхода, определяет роль семантико-семиотического ряда естественных и искусственных (вторичных) языков культуры, место религиозного искусства во временно-пространственной категориальной детерминированности. Религиозное пространство в его философско-антропологическом измерении, детерминированное потребностями, интересами, аксиологическим, семантическим, семиотическим факторами, целями и ориентирами структурируется знаково-символической системой артефактов религиозной культуры. Обеспечение системности и устойчивости общества в рамках пространства религиозной культуры осуществляется через культур-антропологические обоснования, определяя ценность как личностно-окрашенное отношение к миру, возникающее не только на основе знания и информации, но и собственного жизненного опыта человека в его субъективности. В ходе анализа методологических подходов в исследовании историко-логических детерминант возникновения и функционирования религиозной культуры мировых религиозных систем, влияния ее на региональный автохтонный культурный блок выявлена социофункциональная специфика религиозной культуры в ее конфессионально-феноменологическом окрасе. На доктринально-концептуальном уровне религиозного сознания объективно выявляется разновекторность аксиологической направленности мировоззренческих блоков. В контексте общерелигиозного фактора культурологического подхода предпринятом в исследовании, конфессионально-феноменологическая спецификация определяется как традиционная доминанта цивилизационно-мировоззренческого комплекса российской государственности (в том числе и в ее социополитической проекции). К основным методологическим аспектам этой стратификации необходимо отнести: определение пространства религиозной культуры, во-первых, как функции сакрализации социального пространства в динамике полевого взаимодействия, во-вторых, в социоинтеграционной и дезинтеграционной функциональности конфессиональных субъектов религиозного пространства. Таким образом, мы выходим на понимание того, что религиозное пространство в его историко-культурологическом ракурсе не просто географическое пространство, а пространство артефактов религиозной культуры, а в измерении философско-антропологическом и философско-культурологическом оно детерминировано потребностями, интересами, аксиологическим, семантическим и семиотическими факторами взаимоотношений, целями и ориентирами общества, отраженными в плоскости религиозной культуры. Понимание религиозного пространства как функции аксиологического континуума религиозно-мировоззренческих систем выводит рассмотренние религиозной культуры в качестве деятельности по организации религиозного пространства, функционально сакрализирующей все виды социальных пространств в их антропофилософской спецификации.

В третьем параграфе «Семантико-морфологический дискурс культуро-цивилизационного подхода к категории «религиозное пространство» производится анализ семантического ядра понятия «религиозная культура» как культуро-цивилизационной детерминанты, в рамках временно-пространственных дефиниций культур-религиоведческого, культур-антропологического, и геополитического дискурсов. В культур-религиоведческом, с позиций феноменологического подхода рассматриваются временно-пространственные дефиниции религиозной культуры поскольку «пространство» в религиозном сознании имплицитно связано с понятием «священного», высшим проявлением которого в теистических религиозных системах является опытное «переживание» Бога. Идея священного, отраженная в теологических спекуляциях, имеет свое конфессиональное своеобразие. Конфессиональная стратификация религиозной культуры обусловена «разновекторностью» антропо-доктринального уровня религиозного сознания конфессиональных институтов мировых религиозных систем; миссиологической составляющей доктринальных форм религиозного сознания, являющейся базовой в процессах последующей институализации и взаимодействия; наличием у национальных форм религиозно-мировых институций социо-политических границ («канонических» территорий структурно-институциональных форм). Понимание конфессионального поля (КП) как пространства социокультурного континуума, смысловые, мировоззренческие приоритеты которого определяются совокупностью взаимодействий конфессиональных страт пространства религиозной культуры в их антропо-теологической специфике, определяет соотношение религиозного и социополитического пространств, обусловленных наличием у национальных форм религиозно-мировых институций социополитических границ. В рамках геополитической концепции пространства (рассматривающей его как функцию экзистенциональной идеи, обеспечивающей социокультурное и социо-политическое единство общества) соотношение территории государства и религиозного пространства показательно в процессах анализа соотношения границ конфессионального поля и пространства религиозной культуры. Территория в рамках политических границ РФ - сущностная социополитическая характеристика «канонических территорий» (например Русской Православной Церкви). Т.е. политические границы государства в отношении конфессиональных институтов выступают в качестве составной части сакральной территории. Вычленение полевой природы религиозного пространства характеризует социополитические составляющие взаимодействия конфессиональных институтов с институтами государства; отражает проекцию категории пространства на социокультурологический уровень религиозного пространства как части общего; выявляет базовый характер миссиологической составляющей доктринальных форм религиозного сознания в процессах последующей институализации и взаимодействия в религиозном пространстве полевых векторов конфессиональных страт.

Процессы диффузии «внутреннего религиозного пространства» антропо-субъективного в социальное пространство объективного имеют базисным основанием геополитические интенции конфессиональной миссиологии. Ее антропо-доктринальные положения, субъективно сакрализующие аксиологические интенции «внутреннего религиозного пространства» адепта, в то же время являются составной частью идеологических форм политики государства в процессах структуризации социополитического пространства. Религиозное пространство интенциально-транснационально. Границы конфессионального поля, как части политической системы, совпадают с границами внутриполитической государственной системы. Но, как и социополитические границы страны, границы пространства ее религиозной культуры и конфессионального поля являются частью общерелигиозного пространства как совокупности мировоззренческих систем мировых религий и зависят от неравномерности геополитических процессов в пространственном и временном измерениях. Конфессиональная детерменированность религиозного пространства как базиса цивилизационной парадигмы определяет коннотацию культуры и цивилизации в рамках аксиологического, социологического, семиотического и деятельного подходов и обусловливает понимание религиозного пространства как конгломерата конфессионального спектра в рамках социополитических границ государства. Таким образом, анализ семантического ядра понятия «религиозная культура» как культуро-цивилизационной детерминанты показывает, что динамика религиозных процессов определяется пространственными характеристиками и соотношением общероссийского и регионального (в данном случае Байкальского региона) пространств религиозной культуры в методологических рамках культуро-цивилизационного подхода.

Четвертый параграф «Философско-религиоведческий контекст конфессиональной инновации в подходе к религиозному пространству» посвящен понятийно-семантическому анализу дефиниции «конфессиональная инновация» в сфере пространства религиозной культуры. К базовым составляющим конфессионального спектра религиозного пространства Байкальского региона относится мировоззренческий комплекс православной культуры. Он определяет специфику уровневого соотношения общероссийского и регионального конфессиональных полей, а также мировоззренческий, религиозный, социальный и политический аспекты формирования социокультурного пространства. Культуро-цивилизационная парадигма религиозных процессов в России в их региональной специфике выводит методологические аспекты стратификации религиозных инноваций в рамках цивилизационно-геополитического подхода. В его контексте экзистенционально-феноменологический аспект человеческой деятельности рассматривается в рамках системы ценностей культуры, фиксированных в детерминированных конфессиональной культурой нормах и традициях. В силу этого, появление различных нетрадиционных религий и культов, благодаря активности корейских, японских и американских миссионеров, воспринимается не как реализация права на свободу совести и вероисповедания, а как религиозная экспансия, угрожающая национальным интересам России. В рамках концепции «геополитического миссионерства», деятельность миссий может рассматриваться как процесс внедрения мировоззренческих ценностей, транслируемых посредством функционирования религиозно-обусловленных инноваций в социо-культурном пространстве субъектов международного права. На основании вышеизложенного, выводится положение о том, что понятие «миссионерское поле» отражает межцивилизационный характер инновационных процессов в регионе и может классифицироваться в рамках дихотомии Запад - Восток (в совокупности его двух составляющих) как пространство функционирования разновекторных конфессиональных субстратов религиозного пространства с целью внедрения в инокультурную среду аксио-антропологических комплексов доктринального уровня вероучения. Как следствие, функциональные характеристики миссионерского поля определяют понимание миссионерского пространства Байкальского региона как поля взаимодействия субъектов конфессионального спектра религиозного пространства Центральной Азии. Методологически, понятие «конфессионального спектра» как совокупности всех религиозных составляющих конфессионального поля, характеризующих его культур-религиозный, мировоззренческий, социальный и политический аспекты позволяет интерпретировать результаты спектрального анализа в проекции качественно-количественной компаративистики конфессиональных составляющих «КП». При их диахронном рассмотрении выявляется визуальный ряд динамики инновационных процессов как в «КП» России в целом, так и в его региональной спецификации.

Контент-анализ понятия «инновация» выявляет следующие позиции: 1) инновации - это новообразования, отсутствовавшие на предшествующих этапах этнокультурных процессов в общей совокупности культуры, появившиеся в результате межцивилизационного взаимодействия и повлекшие за собой формирование новых моделей поведения; 2) позиция, связанная с понятием «инновационных процессов» как перевода нововведений из сферы непосредственного субъективно-личностного опыта в сферу опыта общественно-исторического посредством трансляции нововведений в систему культурных норм и образцов, подлежащих воспроизводству в процессе их освоения новыми поколениями людей.

Данный тезис непосредственно увязывается с понятием «трансформация», под которой подразумевается переход к качественно новому состоянию структуризации религиозного пространства и пространства религиозной культуры при котором степень структурной хаотизации или упорядоченности религиозно-пространственных систем не будет относительной. Понятие «инновация» подразумевает рассмотрение субъектов «КП» Байкальского региона в контексте национально и государственно образующего начала, с учетом философско-мировоззренческого, религиозного, социального и политического аспектов исследования. Изменение через инновации существующих норм и традиций, обеспечение возможности порождения иных традиций и норморегулирования приводит к трансформации религиозного пространства обусловленной его мировоззренчески-инновационными составляющими антропо-доктринального блока религиозного сознания. В связи с чем, под конфессиональными инновациями понимаются религиозно-обусловленные направления, появившиеся в исторически сформированном конфессиональном поле, которые функционально размывают традиционные мировоззренческие приоритеты, нормы общественных отношений и, как следствие, приводят к трансформации конфессионального поля и дезинтеграции социокультурного пространства. Данное понятие выводит в качестве одной из основных причин трансформации пространства религиозной культуры социополитический фактор нормативно-правовой регуляции вероисповедной политики. Таким образом, философско-религиоведческий анализ понятия «конфессиональная инновация» стратифицирует ее определение на фоне спектрального анализа религиозного пространства и методологически базируется на антропо-доктринальных положениях конфессиональной культуры как подсистемы общества. Функциональные характеристики инновационных процессов определяются степенью глобализациии межцивилизационного взаимодействия, повлекшие за собой формирование новых моделей поведения. Конфессиональные инновации являются доминантной характеристикой трансформационных процессов в религиозном пространстве Байкальского региона Центральной Азии.