Семиотический анализ западнохристианского религиозного ритуала

Размещено на http://www.allbest.ru/

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

доктора философских наук

Семиотический анализ западнохристианского религиозного ритуала

24.00.01 - теория и история культуры

Лебедев Владимир Юрьевич

Москва 2009

Работа выполнена на кафедре теории и истории культуры Государственной академии славянской культуры

Научный консультант: Кучмаева Изольда Константиновна, доктор философских наук, профессор

Официальные оппоненты: Костина Анна Владимировна, доктор философских наук, профессор

Шибаева Михалина Михайловна, доктор философских наук, профессор

Яковенко Игорь Григорьевич, доктор философских наук, профессор

Ведущая организация: Кафедра истории и теории мировой культуры Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова

Защита состоится < > июня 2009 г. в < > часов на заседании диссертационного совета Д 210. 010. 04 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при Московском государственном университете культуры и искусств по адресу: 141406, г. Химки Московской области, ул. Библиотечная, 7.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Московского государственного университета культуры и искусств.

Автореферат разослан « » 2009 г.

Ученый секретарь диссертационного совета,

доктор философских наук, профессор И.В. Малыгина

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. Ритуал западного христианства (католицизма и протестантизма) в том виде, в каком он предстает в XVI-ХХ веках (от периода Реформации, послужившего точкой отсчета для интенсивной секуляризации культуры западного христианства, до позднейших проявлений протестантизации), каковой период и рассматривается в настоящем исследовании, - это не только достояние субкультуры традиционной религиозности, но и актуальное культурное явление, отражающее многообразные секулярные влияния и сохраняющее воздействие, порою деструктивное, на сценарии поведения социума. Построение комплексной статической и динамической модели ритуала, осуществленное с привлечением культурологических методов исследования и позволяющее объяснить его мутации в современном мире, приобретает особое значение именно в наши дни в условиях возросшей наукоемкости культурного планирования. Эффективность последнего напрямую зависит от нашей способности учитывать общую и культурную специфику ритуала. Перспективы, которые открываются благодаря системному исследованию проблем данного круга, - это расширение прогностических возможностей применительно к последствиям деятельности религиозных организаций, усовершенствование методических основ для экспертизы последних, оценка перспектив создания светских ритуалов, возникающих как альтернатива религиозным, и, в целом, внесение корректив в культурные практики и межкультурные контакты. Таков фон социальной актуальности настоящего исследования.

Кроме того, данная работа определяется необходимостью решения вопросов, связанных с прикладными аспектами культурной деятельности, в частности с музейным делом и охраной культурного наследия в религиозной сфере, - экологией религиозной культуры. Учёт культурно-экологической составляющей бытия христианских ритуалов, зачастую находящихся под угрозой полной деструкции, позволяет ставить вопрос об отношении к этим процессам как к проблеме, требующей конструктивного решения.

Богослужебный ритуал воплощает существенные черты эпохи, в которой он формируется и функционирует. Для его понимания необходим подход к нему как к историко-культурному феномену, что диктует необходимость создания целостной модели религиозного ритуала и интеграции ее в общую модель культуры. Современный расцвет философии языка и знака дает новые возможности для исследований, посвященных философско-культурологическим и религиоведческим проблемам, в том числе и для построения указанной культурфилософской модели с комплексным использованием достижений философии в целом, гносеологии и герменевтики, философии культуры, семиотики и теории знаковых систем. Представленная диссертация осуществляет указанный подход, в чем видится ее научная актуальность.

Многие популярные модели могут быть дополнены за счет исследований семиотической природы ритуала; кроме того, некоторые из них были созданы до того, как в культуре ХХ в. произошли беспрецедентные процессы секуляризации. Богословские модели ритуала содержат семиотическую парадигму осмысления ритуала, но нередко в свернутом, имплицированном виде (философия патристики, экспликацию которой предпринял П.А. Флоренский), при этом указанная импликация может быть успешно и эффективно развернута. Не только классические теории культа (Э. Дюркгейм, М. Вебер), но и сравнительно новые (Д. Бонхеффер) могут быть эффективно дополнены методами культурологического семиоанализа. Классические концепции позволяют усилить исследования культурной составляющей ритуала, особенно с привлечением феноменологической составляющей семиотического анализа. Основательные работы П.А. Флоренского являются в этом отношении во многом программой будущих исследований и обнадеживающим примером реализации этой программы. Адаптация к новой, современной культурной ситуации представляется естественной и плодотворной.

Вместе с тем установки постмодернистской философии на размывание всей классической теории знака, а следовательно, и семиотики культуры делают актуальной необходимость создания культуро-семиотической модели ритуала, которая особенно ярко демонстрировала бы преемственность в отношении предыдущих этапов развития науки и неисчерпанность идеалов классической рациональности (под которой здесь понимается не только новоевропейский рационализм), на которых, в частности, базируется философия знака и семиотика.

Среди поставленных нами проблем присутствует не просто терминологическое разведение понятий «культ» и «ритуал», нередко используемых в качестве синонимов, но развитие синтетического философско-культурологического или культуро-семиотического подхода к анализу ритуала. Семиотика, понятая как совокупность теории и философии знака, при этом исполняет роль методологического каркаса, обеспечивающего научную ценность модели. Именно такой подход дает возможность глубже понять сущность и структуру ритуала, характер взаимодействия его различных составляющих, процессы смысловой эволюции (в частности, сакрализации и десакрализации ритуальных текстов), их связь со спецификой культурной эпохи.

Адекватное понимание богослужебного ритуала требует совместных усилий представителей различных дисциплин. Именно поэтому особенно актуальной становится группа проблем, возникающих при анализе богослужебного ритуала. Это и проблемы, порожденные весьма интенсивными в Новое время трансформациями семантики ритуала и соответствующими сдвигами его воздейственности, и проблема межкультурной трансляции, в том числе перевода ритуальных текстов, где основным параметром является сакральность. Интересные и весьма своеобразные семантические трансформации имеют место и при трансляции религиозных ценностей, поведенческих стереотипов из одной культуры в другую, что прямо или косвенно связано с ритуалом, так что дальнейшее изучение ритуала позволит углубить понимание процессов межкультурных отношений. Сохраняет перспективность для исследований и проблема внутрикультурной трансляции, когда обмен происходит между разными историческими пластами одной культуры, архаичными и современными вариантами (культурная диахрония) или разными субкультурами и культурными секторами.

И, наконец, еще одно обстоятельство, представляющееся нам существенным для дальнейшего развития теории культуры. Исследование такого культурного явления, как религиозный ритуал, требует - в силу природы последнего - корректировки подхода к словесному знаку и словесному тексту как к единственным полноценным знаковым феноменам. Любой текст должен рассматриваться как компонент культурного дискурса, организованной культурной практики, пусть и компонент центральный, ядерный. Именно дискурс, как более сложный феномен и живая функционирующая реальность, позволяет полнее описать функционирование текста в культуре. Следовательно, в культурологическом, религиоведческом, культурфилософском исследовании такой яркий объект, как ритуал, требует более активного применения дискурсного подхода.

Описание невербальных компонентов культурных ситуаций и, тем более, создание интегративной модели, где словесные и несловесные элементы были бы показаны как части упорядоченного структурного целого, и поныне является научно востребованным. Для изучения же религиозного ритуала, который практически никогда не бывает сугубо словесным, такая модель жестко необходима.

Выявление семиотических закономерностей строения и изменения религиозного ритуала западного христианства постреформационного периода позволяет приблизиться к созданию структурно-семиотической модели литургического действа в общем.

Объект исследования - ритуальные практики католицизма и протестантизма.

Предмет исследования - семиотический аспект христианского ритуала, взятого в исторической динамике, и его взаимосвязь с эволюцией культуры.

Степень изученности темы. В теории и истории культуры феномен религиозного ритуала в целом хорошо изучен, но на результаты подобных исследований влияли методологические и общемировоззренческие установки исследователей. Существуют работы общего характера по данной проблематике, в том числе и рассматривающие проблемы теории и философии ритуала в целом, из каковой могут быть выведены взгляды на ритуал религиозный как частный случай социального ритуала. Наиболее старой и традиционной научной школой философии ритуала следует считать немецкий идеализм и либерально-протестантский историзм (Г.В.Ф. Гегель, Ф.В.Й. Шеллинг, представители «Тюбингенской школы» и либерального протестантизма, в первую очередь немецкого, - А. Гарнак, А. Ричль, К. Тиле). В рамках этого подхода ритуал рассматривается как элемент равномерно развивающегося мирового процесса, развитие которого определено универсальным духовным началом. Кроме того, условно к эволюционно-идеалистическому подходу можно отнести и «консервативное крыло», ориентированное в той или иной степени на традиционное христианство (православие, католицизм).

На сегодняшний день доминирующими подходами в исследовании религиозного ритуала являются:

- Дескриптивный, дескриптивно-морфологический (традиционно-богословский и светский), дескриптивно-исторический (А.А. Алмазов, В.Г. Ардзиба, М. Арранц, Н.И. Барсов, М. Дэвис, В.И. Еремкина, М. Лефевр, А. Луази, Р. Маккени, С. Массен, М.Л. Рид, Л.А. Успенский, Н.Д. Успенский, Ф. Шмидбергер), объединяющий работы по литургическому истолкованию ритуала, исторической, апологетической и сравнительной литургике. Следует отметить историко-реконструктивный подход (Л. Буйе), предполагающий и более общее осмысление семантических, смысловых основ ритуала.

- Мифолого-этнографический, объединяющий широкую и разнородную группу исследователей (А. Голан, Ф. Арьес, М. Евзлин, Р. Кайуа, К. Кереньи, Б. Малиновский, М.Т. Петров, П. Радин, Э. Тайлор, В. Тернер, Д. Фрэзер). Отдельной ветвью является ритуально-мифологическая теология (Д. Харрисон, Ф. Рэглан).

- Мифологический, представленный относящимися к русской философской традиции сторонниками оригинальной трактовки мифа (А.Ф. Лосев, С.Н. Булгаков, В.И. Иванов).

- Социологический (М. Вебер, А.А. Гараджа, В.В. Глебкин, Э. Дюркгейм, В.П. Левкович, Э. Лич, К. Лоренц, А. Радклифф-Браун, П.А. Сорокин, Т.Б. Щепанская, структурный функционализм, П. Бергер, Н. Луман).

- Игровой (Й. Хейзинга, М.М. Бахтин).

- Коммуникативный, включающий лингвистическую и лингво прагматическую парадигмы исследования (А.Р. Абрамов, М.М. Бахтин, М. Бубер, Ю.Н. Варзонин, А. Вежбицкая, Л. Витгенштейн, А.И. Красных, Б. Кроче, А. Моль, Г.Г. Почепцов, А.А. Романов, Е.Г. Романова, Ю.С. Маремьянов, О.М. Фрейденберг, Ю.А. Шрейдер, Н.А. Шабуров). Специфической разновидностью является лингвистический подход, ориентированный на проблемы перевода словесных текстов (Д. Бикман, Д. Келлоу, Н.Л. Галеева) и реконструктивной вербальной текстологии (Б. Мецгер).

- Психологистский (от З. Фрейда до К.Г. Юнга и постмодернистского психоанализа - Ю. Кристева, а также различные варианты психолого-бихевиористского подхода).

- Феноменологический (Г. Ван дер Леув, Д. фон Гильдебранд, Н. Зёдерблом, И.А. Ильин, Э. Левинас, Г. Марсель, А.М. Пятигорский, П. Рикер, В.В. Розанов, С.Л. Франк, М. Шелер, Э. Штайн, А. Шюц, М. Элиаде, отчасти А. Райнах, Й. Рацингер).

- Семиотический (А.К. Байбурин, Л. Леви-Брюль, К. Леви-Строс, Ч. Моррис, Р. Огден, Ч. Пирс, Л.Ф. Чертов, Р. Барт и французский структурализм).

- Культурно-семиотический и лингвокультурологический (М.А. Алленов, А. Безансон, А. Вежбицкая, Г.В. Гриненко, Ж. Делюмо, В.М. Живов, Вяч. Вс. Иванов, А.М. Лидов, Ю.М. Лотман, Э. Панофский, Э. Сепир, В.Н. Топоров, Б.Л. Уорф, Б.А. Успенский, Тартуско-Московская школа).

- Постмодернистский (К. Бремон, Ж. Делез, Ж. Деррида, М. Фуко), который во многом ориентируется на деконструкцию и психоаналитическую интерпретацию ритуалов, влекущий разрушение самой структурной сущности ритуала.

- Герменевтический (от Ф. Шлейермахера и Р. Бультмана до Тверской и Петербургской герменевтических школ, предпринявших исследования литургического ритуала и литургического сознания, - Г.И. Богин, Н.О. Гучинская, Е.М. Перелыгина).

Также необходимо отметить исследования в рамках «Школы Анналов».

Разумеется, поименованные подходы не всегда можно встретить в изолированной форме: нередки их сочетания, а некоторые из приведенных имен можно отнести, что и сделано выше, к нескольким школам и направлениям одновременно.

Резервы семиотического (в том числе структурно-семиотического), культурно-семиотического и феноменологического подходов использованы все же недостаточно, хотя нужно отметить П.А. Флоренского, продемонстрировавшего возможность совмещения феноменологии культа с элементами семиотического анализа. Предшественниками и, отчасти, основателями нового комплексного подхода можно считать М. Элиаде, П.А. Флоренского и Д. фон Гильдебранда; их подход отличается синтетичностью (общая семиотика, культурологическая семиотика, феноменология и феноменологическое религиоведение).

Материалы исследования

Книжно-печатные издания: богослужебные тексты, церковные уставы, вероучительные документы, ритуально-догматические руководства, метатексты (рубрики, указания), нотный материал христиан разных исповеданий, Библия в разных переводах (Вульгата, русский синодальный перевод, новые русскоязычные варианты). Использовались тексты на латинском, церковнославянском, немецком, польском и русском языках, в том числе переводы с древних на национальные языки, как одобренные церковными властями, так и находящиеся в употреблении без санкции Церкви.

Произведения искусства и памятники материальной культуры: литургические предметы, культовая архитектура, некрополистические объекты различной хронологической, стилистической, конфессиональной принадлежности, исследованные как путем натурных обследований, так и по изобразительным материалам.

Процессы отправления богослужений, их особенности, варианты, литургические стили, исследованные как путем непосредственного наблюдения, так и в формах, зафиксированных на материальных носителях информации.

Статистические данные.

Источниковая база репрезентативно отражает рассматриваемый круг проблем по таким параметрам, как разнообразие, объем, точность передачи и фиксации, сопоставление отличающихся источников одного типа, в том числе текстовых редакций, описаний одного и того же события.

Цель и задачи исследования. Заданные масштабы исследования позволили рассмотреть семиотические закономерности функционирования и изменений ритуалов католицизма и протестантизма постреформационной эпохи и ситуации его конкретной реализации с большей глубиной и системностью, распространяя отмеченные явления на современную культуру. богослужебный ритуал католический протестантский

Цель исследования - создать семиотическую модель изменений богослужебного ритуала, произошедших в результате Реформации, косвенно стимулированных ею, а также новаций протестантского типа в пределах ареалов с преобладанием культур католического и протестантского типа.

Данная цель обусловила постановку следующих задач:

- определить и описать сущность и основные функции христианского культа и ритуала, базовые принципы их культурной организации, выделить компоненты ритуала и основные закономерности его функционирования; построить онтологическую и морфологическую модель составляющих ритуал знаков разной природы с учетом его культурной изменчивости;

- проследить и описать закономерности ситуативной и исторической трансформации семиотики католического и протестантского ритуалов, их семантических, структурных, прагматических характеристик;

- описать основные виды ритуала постреформационного западного христианства и сопоставить семиотические принципы организации наиболее значимых ритуалов разных его ветвей;

- выявить особенности взаимодействия дискурсов в едином пространстве культуры и определить в нем место ритуального дискурса, присущего протестантским и католической культурам;

- выявить основные характеристики и закономерности бытования ритуала в современной западной культуре, проследить влияние ритуала на деятельность религиозных и квазирелигиозных групп, выявить основные проблемы, тенденции и перспективы дальнейшего существования ритуала.

Методологический базис работы.

Методологическая установка данной работы сочетает семиотический и феноменолого-герменевтический подходы. Основное методологическое положение состоит в том, что культура является знаковой системой, в пределах которой функционируют частные знаковые системы, подчиненные определенным закономерностям.

Методологический базис определяется: исследованиями Тартуско-Московской школы, особенно Ю.М. Лотмана, Б.А. Успенского и В.М. Живова относительно функционирования религиозных текстов в культуре и исторического формирования их семантики; концепцией коннотативной семантики Р. Барта; семиотико-герменевтической концепцией Г.Г. Шпета (семантика знака как функциональное явление); феноменологической концепцией религии Р. Отто; историософскими моделями П.А. Флоренского и П. Шоню; герменевтическим методом Э. Панофского в приложении к невербальным артефактам искусства; идеями П.А. Флоренского о знаковой составляющей культа, о его феноменологической первичности в качестве освящающего начала культуры, а также об антиномичном характере богообщения.

Используемые методы, помимо общенаучных, можно охарактеризовать как системно-структурный; историко-культурный; феноменологически-дескриптивный; дискурсивно-аналитический; компаративный; структурно-функциональный; функционально-семантический; структурно-семантический; метод типологизации; выделение лингвокультурных концептов; феноменологический анализ; рефлективный и иерархический анализ семантики.

Научная новизна работы состоит в том, что:

1. Выявлены как глубинные (не явленные непосредственно), так и семиотические черты культа и ритуала; произведено различение этих явлений, определены их функции в культуре, совместимость с определенными типами культуры и степень влияния на культурную реальность; выявлена и проанализирована семиотическая сущность религиозного ритуала и ее соотношение с базовыми характеристиками культуры; указаны структурные признаки словесных и несловесных знаков, входящих в ритуал.

2. Описан принцип приближения (реализацией которого является ритуал), предопределяющий различные формы объективации и рационализации трансцендентного, лежащий в основе метафизики и семиотики культа.

3. Выявлены основные черты знаковой статики и динамики католического и протестантского ритуала (сакральная семантика, экспликационность, контекстность семантики, совершение регрессивных ходов, достижение точки стабилизации, практика литургических реформ); показаны пути их исторической трансформации - прежде всего модель семиотического дрейфа, спроецированная для описания функционирования ритуалов в культуре.

4. Предложена общая трактовка Реформации в рамках культурно-феноменологического подхода с вытекающей отсюда периодизацией и выделением паттерновых ритуалов, определяющих каждый период.

5. Выделены основные социокультурные аспекты роли ритуала (фиксация и накопление культурной семантики, создание нормативных сценариев поведения, соотнесение с ценностью, оформление морфологии и границ религиозного сектора культуры, формирование основания для осознания членами группы своей специфичности), принцип соотносимости сообщества религиозного характера и определенного типа ритуалов (или их коррелятов); определены основные типы соответствующих сообществ («компания приятелей», «ресторан», «клуб», «театр», «храм») и роль ритуальных стереотипов в их деятельности; выделены основные стратегии деятельности религиозных сообществ в условиях постмодернистской и постсекулярной культуры (геттоизация, адаптивизм, популизм); выделены основные причины и виды мотивации участия/неучастия в ритуале (позитивная реакция на стабильность традиционного ритуала и негативные реакции на его трансформацию, принимающие формы целевой, традиционной, традиционно-прагматической, догматической разновидностей), выявлена роль ритуалов в процессах конфессиональной миграции, когда изменения ритуала мотивируют переход из одной религиозной группы в другую или полный выход из группы, причем поведение может иметь разную степень активности - от сдержанного протеста до создания альтернативной общины.

6. Предложена семиотическая модель ритуального стиля, предполагающая наличие стилевого фильтра, необходимого для единообразного «отсеивания» семиотических элементов, и возможность постепенного смыслового насыщения текста культуры с закреплением семантики, связанной с культурой той или иной эпохи. Данная модель предполагает выделение основных стилистических типов западного христианского ритуального искусства с их характеристикой как идеальных и оптимальных (готика и барокко); прослежены наиболее общие изменения стиля в рамках трансформации ритуала.

7. Проанализирован принцип контактирования дискурсов в реальной культурной практике с возникновением пограничных семиотических явлений - семантической интерференции и семантического уподобления - с ритуализацией предметов, появлением пограничных ритуальных феноменов (некрополи, неканонические и синкретичные ритуалы) с перераспределением их функций.

Теоретическая значимость заключается в следующем.

- Выделены основные возможности формирования культурной политики в сфере религиозной деятельности, религиозного культа и ритуала в виде сохранения традиционного ритуального уклада, традиционной ритуальной среды с ограничением реформ ритуала там, где они предполагают деструктивные изменения, в первую очередь фронтальную десакрализацию, стирание границ между ритуально-религиозной и иными сферами культуры. Образующиеся в ходе реформ «религиозные гетто», сохраняющие старые ритуальные практики, могут быть использованы и как «заповедники культуры», реставрирующий потенциал которых весьма велик.

- Выявлены возможности более четкой и верифицирумой оценки ритуала в контексте процессов сакрализации / десакрализации.

- Продемонстрирована возможность анализа процессов самоидентификации человека в условиях размывания традиционных границ между религиозным и безрелигиозным секторами современной культуры.

- Выделены основные сценарии взаимовлияния смежных дискурсов культуры и очерчены пределы возникающих при этом семиотических явлений, определяющих состояние сферы не только религиозного ритуала, но и повседневных моделей поведения человека.

- Определена возможность анализа исторических форм ритуала, связанных с иными компонентами религиозной культуры, с дисхронизацией относительно иных областей культуры и исторически формирующейся семантикой знаковой материи ритуала.

Практическая значимость работы определяется описанием культурного статуса ритуалов западного христианства и особенностей их функционирования в культуре, что соответствует потребностям истории и теории культуры и философии. Полученные результаты позволяют осуществлять теоретически обоснованное прогнозирование развития ритуалов западного христианства (в том числе и в ареалах православной культуры), стратегий этих морфологических, в том числе и морфолого-эстетических, изменений. Кроме того, возможно привлечение полученных результатов к прогнозированию миграции в религиозных группах и изменения численности последних.

Материалы и выводы исследования могут быть использованы в научной и учебной работе, при разработке учебных курсов по культурологии, религиоведению, философии религии, семиотике, философии языка.

Выводы, сделанные в работе, могут быть основанием для разработки программ, связанных с экологией культуры, социокультурным прогнозированием, экспертизой деятельности религиозных групп, контролем над формами агрессивного поведения, связанными со сферой религиозного ритуала.

Апробация работы. Основные результаты диссертационного исследования получили апробацию в публикациях и выступлениях на научных конференциях, семинарах. Автором опубликованы по данной теме монографии, статьи, заметки, доклады, учебные и методические пособия.

Отдельные положения исследования обсуждались на VIII, IX, X и XI международных герменевтических конференциях «Понимание и рефлексия в коммуникации, культуре и образовании» (Тверь, 2003, 2006, 2007, 2008), научной конференции «Рациональность и вымысел» (Санкт-Петербург, 2003), международной научно-практической конференции «Достижения сельскохозяйственной науки - развитию агропромышленного комплекса» (Тверь, 2004), Международной конференции по проблемам славянских литератур (Тверь, 2005), международной конференции «На пути к синтетическому единству европейской культуры: философско-богословское наследие П.А. Флоренского и современность» (Москва, 2005), региональных конференциях по социологии и политологии (Тверь, 2004-2005), международной конференции «Россия и феноменологическая традиция» (Санкт-Петербург, 2005), Международной конференции по проблемам международных отношений (Тверь, 2005), Научно-практическом семинаре по проблемам литургической теории и практики (Москва, 2005), международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы аграрной науки и практики» (Тверь, 2005), XVIII научной конференции «Человек в экстремальных условиях: историко-психологические исследования» (Санкт-Петербург, 2005), международной научной конференции «Поэтика и лингвистика», посвященной 100-летию со дня рождения Р.Р. Гельгардта (Тверь, 2007), XVI международных рождественских чтениях «Христианская культура и славянский мир» (Москва, 2008), научном семинаре «Поэтика текста», проводившемся в рамках конференции «Славянский мир: единство и многообразие» (2008). Ряд положений диссертации рассматривался на заседаниях тематической секции Российского философского общества по семиотике культуры (Тверь, 2003-2004).

Материалы, ставшие основой диссертационной работы, использованы нами в 2001-2008 гг. при чтении общих и специальных курсов лекций по философии, культурологии, культурной антропологии, религиоведению, риторике, эстетике, семиотике в Филиале государственной академии славянской культуры в г. Твери, в Тверском государственном университете, в Тверском филиале Современной гуманитарной академии, на курсах повышения квалификации работников культуры при Тверском училище культуры и искусства им. Н.А. Львова, при проведении научных семинаров Секции культурологической семиотики Российского философского общества.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Ритуал есть внешнее, семиотизированное проявление культа как особой самостоятельной реальности, создающейся за счет стремления человека к трансцендентному Абсолюту. Несмотря на радикальное онтологическое несходство мира человеческого бытия и мира трансцендентного, ритуал все же возможен, причем как коммуникация разных миров; это происходит за счет принципа приближения, высшей формой которого является Боговоплощение, создавшее фундамент христианского культа. Иерофания, явление «Священного» в обыденный мир, требует объективации, которую и обеспечивает ритуал, облекая ее в семиотические формы.

2. Развитие религиозного ритуала католицизма и протестантизма является частью культурного процесса в целом, однако это развитие имеет свои особенности. Оно соотнесено с развитием других компонентов религии (догматики, организации и т.д.) и в определенный момент, по достижении «точки стабилизации», останавливается, после чего смысловую наполненность ритуала можно считать достаточной. Иные знаковые системы культуры могут продолжать свое развитие неопределенно долго, благодаря чему между ними и ритуалом создается интервал, сократить который и попыталась Реформация. Такие различия обусловлены различием целевого компонента развития разных знаковых систем. Этот процесс не является обратимым, и возврат к более раннему состоянию знаковой системы невозможен без серьезных утрат в области смысла и эффекта, поскольку влечет сильнейшие изменения ритуала, в частности его десакрализацию - утрату сакральной семантики.

3. Стилистика ритуала западного христианства, имеющая семиотическую природу, достигает стадии развития, при которой степень выражения ею религиозного мировоззрения и практики становится идеальной; однако в ходе сложных культурных процессов она может подвергаться изменениям, не меняющим ее глубинной сути, и перейти в стадию оптимальной. Оформление оптимального литургического стиля совпадает с точкой стабилизации. Любой религиозный ритуал использует специфический субъязык культуры, фиксирующий культурный опыт в виде набора специфических смыслов. Существенным для религиозного ритуала является сакральный субъязык, располагающий средствами воплощения особых сакральных смыслов, постепенно формирующихся в процессе развития культуры. Может существовать ритуал (и даже целые культуры) с дефицитом опыта сакрального. Процесс сакрализации феноменов культуры порождает отставание в культурном времени от общей культурной эволюции, что затрудняет согласование сакральной и светской культур.

4. В семиотике рассмотренных видов ритуала наблюдается явление «семиотического дрейфа», когда знаковые образования, входящие в ритуал, переживают изменение семиотической плотности, степени спаянности плана выражения и плана содержания, двигаясь по «кривой семиотического дрейфа» от ритуалов, гарантированно сообщающих сверхъестественную благодать в момент их совершения, до ритуалов, выполняющих чисто иллюстративную функцию, просто напоминающих о некоторых важных событиях. Дрейф может происходить и в пределах изолированной знаковой ситуации (месса), и в рамках целой культурной эпохи (изменения ритуала в истории протестантизма).

5. Развитие религиозного ритуала западного христианства в процессе эволюции культуры подчиняется принципу невозможности совершения возвратных ходов в развитии, каковой игнорируется во всех радикальных реформаторских и модернистских программах. Особенности семиотического строения литургических ритуалов соотносятся с их ценностным статусом. Изменение этого статуса (например, в процессе реформы) отражается на семиотических и культурно-морфологических характеристиках ритуала.

6. Ритуалы обладают собственной содержательной спецификой, определяемой возможностью их истолкования как коммуникации (состав участников ритуала, распределение функций, порядок совершения действий, состав целей и набор интенций, жанровый состав текстов, составляющих комплексный ритуал-текст, ранговое подразделение ритуалов). В пределах сакрального ритуального дискурса наблюдаются специфические функционально-семантические явления: нарастание и убывание сакральности, десакрализация, транссемиотизация, ресемиотизация, гипер- и гипосемиотизация, контекстуальное приращение смысла, интерференция и уподобление. Все они укоренены в культуре и соотносятся с определенными общекультурными процессами и фундаментальным свойством культуры - системностью. Католические и протестантские ритуалы различны по набору знаковых признаков и характеристик.

7. Каждой культурной группе, претендующей на роль религиозного объединения, соответствует свой тип поведения, в том числе и ритуального. Недопустимо сведение сообщества одного типа к другому, равно как и подмена разной по своей природе деятельности, что происходит в протестантизме и католическом модернизме. Ценностным установкам каждой группы соответствует семиотический сценарий деятельности. Совпадение или несовпадение реальной ритуально-деятельностной практики с ожиданиями членов группы влияет на ряд социокультурных процессов, в первую очередь на конфессиональную миграцию.

8. Стабильность, неизменяемость - неотъемлемые черты традиционного ритуала. Его сохранность в таком качестве нуждается в культурно-экологической охране в связи с перспективой утраты множества ритуальных артефактов, представляющих научную и эстетическую ценность. В эпоху постсекулярности возможен как «ренессанс» ритуала с возвратом к его традиционным формам, так и смысловое оскудение с утратой сакральности или полное размывание с исчезновением религиозного ритуала как самостоятельной семиосистемы, что уже наблюдается в радикальном протестантизме.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы, приложений, содержащих цитатные и иллюстративные материалы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обоснована актуальность темы, определены предмет и объект исследования, продемонстрирована степень изученности темы, охарактеризован материал исследования, поставлены цель и задачи, определены хронологические рамки, приведены теоретические положения концептуального характера, обоснованы новизна и практическая значимость работы, указано на апробацию результатов исследования.

В главе I. «Общие проблемы онтологического и функционально-семиотического описания и анализа ритуального дискурса» выявляется общий статус ритуала как явления культуры и его разновидности - ритуала религиозного.

В параграфе 1.1. «Общие проблемы культурно-семиотического анализа ритуальных феноменов» рассматриваются культ и ритуал как взаимосвязанные явления. Несмотря на то, что культ и ритуал в реальной культурной практике тесно связаны, их природа различна. Культ носит характер устремленности человеческого бытия к иной реальности. Ритуал же является конкретной формой объективации культа, осязаемой реальностью семиотического порядка. Культ и ритуал взаимосоотносимы. Любое из свойств культа определяет особенности строения и функционирования ритуала, а их культурное бытование свидетельствует о характере и облике определенного культурного уклада, периода, культурного события, факта.

В параграфе 1.2. «Проблемы характеристики и описания историко-культурных форм протестантизма» предлагается культуролого-феноменологический подход к Реформации и конфессионализации. История протестантизма, при всем разнообразии ее внешних форм, является реализацией установки, которая стала программой Реформации XVI в., конфессионализации и всей последующей деятельности протестантских исповеданий до конца ХХ в. - стремления к достижению «идеального типа» протестанта с его характерными особенностями. Каждый новый этап истории протестантизма являлся ревизией предыдущего, углублением реформационной программы. Разнообразие исторически данных форм не меняет идентичности феноменальной сущности разных форм протестантизма.

В пределах данной модели Реформация рассматривается как внутренне единое культурное явление, хронологические рамки которого расширяются до последней трети XX в., а протестантизм как таковой трактуется как внешний, событийный ее коррелят, форма исторического выражения. Тем самым история протестантизма, в том числе и его ритуальной стороны, превращается в единое связное явление, обладающее собственной целью и культурным вектором. Реформация, а с ней протестантизм отчетливо подразделяются на три волны, и каждой соответствует эталонный ритуал, с вариациями реализуемый в разных протестантских группах. К концу рассматриваемого в работе периода протестантский ритуал закономерно исчерпывает себя, чем и обусловлено появление, с одной стороны, «авангардных» форм ритуала, а с другой - движения за реставрацию элементов традиционного ритуала («высокоцерковные» движения).

Параграф 1.3. «Сакральный язык, текст, дискурс и изучение ритуала» имеет методологическое значение, поскольку для рассмотрения религиозного ритуала как культуро-семиотического феномена необходим понятийный аппарат, который, помимо сравнительно узкой сферы ритуала, связывал бы исследование последнего с общим контекстом науки о культуре. Наиболее плодотворными предпосылками представляются философия языка и семиотика Женевской школы, феноменологическая теория знака, культуросемиотика Ю.М. Лотмана. Важной задачей является преодоление вербоцентризма, когда знаки несловесной природы рассматриваются только как «приложение» к словам. Применительно к теории ритуала исключительное сосредоточение внимания только на слове недостаточно, так как чревато недооценкой сложных форм совместного функционирования словесных и несловесных текстов.

Вводятся и определяются необходимые понятия знака, текста, языка, дискурса, семиозиса, знаковой системы культуры, которые должны стать средствами комплексного семиотического описания и осмысления ритуала и выявления его роли в культуре. Уточняется понятие речевой деятельности в рамках семиозиса.

Указывается на такое фундаментальное свойство знака и текста, как наличие разных уровней интерпретации, при этом усмотрение семантических единиц разных уровней и разного характера часто обусловлено культурно, зависит от культурной состоятельности интерпретирующего субъекта. Применительно к семантическим уровням текста употребляется схема, восходящая к Г.П. Щедровицкому, с выделением значения, содержания и смысла, но при этом сделаны необходимые уточнения для текстов несловесной природы. Смыслы выступают элементом высших уровней текстовой семантики.

Для комплексного семиотического анализа ритуала выделяются три основные категории знаков, входящих в него: вербальные, предметные и акционные (знаки-действия). Затем представлен анализ структуры семиозиса для каждого из этих типов знака. Структурный анализ знака дополняется культуро-феноменологическим. Момент интерпретативности задает культурный момент бытия знака (семиозиса), когда различные семантические эффекты оказываются обусловленными различиями в культурной интерпретации.

Важное место занимает понятие субъязыка как совокупности словесных и несловесных языковых средств, обслуживающих определенную сферу культуры. Ритуалам присущ свой субъязык или их набор. Так, например, использование разных субъязыков апеллирует к разным картинам мира, к различиям культурного опыта и порожденного им тезауруса.

В результате оказывается возможным истолковать религиозный ритуал как стандартный и воспроизводимый набор знаков разной семиотической природы, обладающий ценностным содержанием и целеполаганием. Язык ритуала оказывается разновидностью знаковой системы культуры.

В параграфе 1.4. «Иерофания и ее семиотическая объективация. «Приближение» представлена общая концепция иерофании, явления Священного в обыденный мир. Ритуал можно рассматривать как расширение, развертывание и структурирование первичных «точек иерофании». Ритуализация иерофании есть высший этап ее рационализации, закрепление ее в культурной памяти религиозной общины. Особенностью иерофании является коммуникативное измерение ритуала, организующего коммуникацию человека и существ, принадлежащих к иным уровням бытия, образующим иерархию. Бог в силу самих своих атрибутов (всезнание) не может выступить в роли классического участника коммуникации, но этот парадокс снимается за счет феномена коммуникативного приближения, когда в процессе коммуникации Бог условно принимает антропоморфные черты, что отражается в ритуале.

Параграф 1.5. «Структура ритуала и его семиотическое оформление» посвящен основным свойствам религиозного ритуала как знаковой системы. Ритуал становится комплексом, где в качестве стержневого компонента выступает последовательность знаков, вписанная в ритуальную обстановку - семиотическую ритуальную среду. Ритуал может быть динамическим - это его типичный вариант, статичным (подобно храмовому зданию) или чередующим два первые признака - статико-динамичным (словесные тексты). Как отдельные элементы вне ритуала, так и статичные компоненты ритуального комплекса и внеритуального действия сохраняют часть ритуальной семантики (алтарь вне литургии не теряет ритуального характера), им приписывается и некий минимум автономного действия (икона в доме как точка иерофании). Храм и некоторые вещи, относящиеся к ритуалу, не движутся, но обладают процессуальностью, поскольку организуют ритуальный процесс, дополняют и врастают в него, за счет чего и можно говорить о едином ритуальном текстовом комплексе. Ритуальная среда не обеспечивает непосредственного достижения цели ритуала, но является частью ритуального комплекса, без которой ритуал будет семантически ущербным, хотя и сможет существовать (в ряде случаев совершение литургии возможно даже в хлеву).

Показана оппозитивная природа ритуала, характерная для любых семиотических феноменов, введена классификация дифференциальных признаков.

Представлена типология семантики ритуалов-текстов с характеристикой особенности и роли каждой из них - семантики лексической, целевой, предикационной, узуальной, фоновой и иных. Семантика ритуала соотнесена с его основными свойствами, в частности с целедостижением, которое выступает обычно как критерий успешности ритуала.

В параграфе 1.6. «Экспликационность ритуального литургического культуросемиозиса» раскрываются такие свойства семиотики сакрального ритуала, как экспликационность и своеобразное действие контекста. Экспликационность проявляется избыточностью знаковых средств с возможностью передачи схожих смыслов разными средствами. Она проявляется как на словесном, так и на несловесном уровне. Основной ее случай - существование различных ритуалов с частичным дублированием значения и цели. Экспликационность выводит сознание к более высоким смысловым уровням и семиотизирует ритуал в качестве безразличного к светским правилам организации культурной среды. Для ритуала характерно преимущественное действие неисключающего контекста, который, в отличие от исключающего контекста, сплошь и рядом действующего в обыденной культурной сфере, допускает одновременную реализацию нескольких смыслов в одной ситуации. Чем больше исторически формирующаяся многозначность, тем ярче действие неисключающего контекста, создающего семантические «амальгамы», «мерцание» смыслов.

В параграфе 1.7. «Семиотический дрейф в литургическом семиозисе» мы обращаемся к рассмотрению разных видов функционирования знака в ритуальном семиозисе, что важно и для историко-культурного осмысления, и для структурно-семиотического анализа ритуала.

Необходимо учесть характер плана содержания ритуальных знаков - как они сообщают благодать и какие при этом могут иметься особенности. Нами предлагается модель, которая оправдывает себя в области семиотического моделирования католического и протестантского ритуалов.

Ритуал совершается как бы в двух плоскостях - обыденной и сверхъестественной. При достижении результата происходит иерофания в виде получения сверхъестественной благодати определенными людьми. Вместе с тем ряд ритуалов не несет такой функции даже в рамках вероучения той конфессии, которая этот ритуал практикует. Дабы создать более строгую модель, в рамках которой различаются разные типы употребления знака, мы вводим два основных признака: симультанность и облигаторность. Под симультанностью понимается одновременность явления материального означающего и сверхъестественного означаемого в акте ритуального семиозиса, когда они являются одновременно, без временного разрыва. Облигаторность понимается как обязательность явления плана содержания вслед за планом выражения, явление внешней стороны гарантирует явление внутренней, не оставляя места для сомнений, если только ритуал совершен правильно. Соответственно, можно выделить ритуалы результативные, целью которых является иерофанизация, и иллюстративные (ритуалы D-типа), служащие лишь для напоминания о событиях, некогда произошедших. Результативные ритуалы распадаются на облигаторные (в которых получение благодати является необходимым следствием) и необлигаторные (где получение благодати считается лишь возможным - ритуалы С-типа). Облигаторные ритуалы делятся на симультанные (результат является сразу по совершении ритуала - ритуалы А-типа) и несимультанные (результат не обязательно проявляется сразу - ритуалы В-типа). Ритуалы, обладающие наибольшей важностью в религиозном мировоззрении, относятся обычно к А-типу. Может происходить приближение ритуала к А-типу (повышение семиозиса), либо к D-типу (понижение семиозиса). Воображаемую линию, отображающую движение знака от одного полюса к другому, мы именуем кривой семиотического дрейфа, которая может иметь простые или усложненные конфигурации, а сам процесс такого движения - семиотическим дрейфом.

Важно отметить, что знак А-типа в рамках данной модели не идентичен перформативу в духе философии Дж. Остина - в первую очередь потому, что перформативный ритуал в остиновской интерпретации сам менял социальную реальность согласно ею же установленным правилам; в описанном же понимании идеальный знак реально содержит, влечет и являет внутреннюю сторону, которой чаще всего оказывается действие (например, ритуал крещения в католицизме и консервативном протестантизме предполагает реальное получение благодати). Внутренняя сторона онтологически полноценна. Семиотический дрейф не является просто упорядоченной последовательностью знаков, выстроенных в порядке возрастания и убывания некоторых признаков. Это - динамическое изменение знаковой структуры в пределах одного семиозиса, в частности в рамках одного ритуала. Хронологические рамки и сложность ситуаций, описываемых с помощью модели дрейфа, могут быть различными.

В параграфе 1.8. «Типология социальных групп и ритуал» представлена типология социальных групп, деятельность которых в определенных условиях может способствовать превращению светского объединения в квазирелигиозное. Выделены модели: «компания приятелей», «ресторан», «клуб», «театр», «храм». Они выстраиваются в последовательность по принципу нарастания/убывания признаков (однородность сообщества, степень влияния гедонистических установок на существование группы, характер основной цели совершающегося действия и т.д.). Данный набор моделей не только намечает типологическую классификацию религиозных групп, но и разграничивает типы их поведения, в том числе и ритуального, объясняя случаи несовпадения поведения индивида и горизонта ожиданий, заданного спецификой группы, с одной стороны, и деятельностью самой группы, обусловленной ее онтологией и онтологией присущей ей ритуала, с другой. В этой ситуации возможно рассогласование ожиданий и предлагаемой ритуальной реальности. Часто встречается и стремление идти навстречу запросам, особенно исходящим от молодежи, то есть наступает ситуация онтологической неподлинности, когда религиозный ритуал насыщается элементами театрализации или чертами культурных общностей иного рода.

В главе II. «Функциональная семантика и трансформации религиозного ритуала» проводится анализ конкретных явлений функционирования ритуала и особенностей культурно-динамических изменений его знаковых систем.

Реформация с ее программой, так или иначе осуществлявшейся до ХХ в., и религиозный модернизм отличаются масштабным влиянием на культуру. Исход процессов трансформации ритуала соотнесен с реалиями современной культуры, в том числе и с феноменом постмодернистского мышления.

В параграфе 2.1. «Сакральность как культурный феномен и ее семиотическая динамика» уточняется и определяется статус сакральности в религиозном ритуале, содержание данного термина и место соответствующей категории в описании культурных процессов, связанных с религиозными ритуалами. Сакральность оказывается семантической характеристикой ритуала-текста, относящейся к области фоновых смыслов, связанных с формированием текста в специфической культурной среде и имеющих рефлективную природу, то есть усматриваемых благодаря рефлективной «связке», соединяющей актуальную ситуацию понимания текста и весь накопившийся опыт бытия человека в мире, в том числе и в сфере ритуала. Сакральность формируется благодаря упорядоченному набору смыслов, где, в частности, одними из ведущих смыслов высшего уровня являются «двоемирие», «выделенность».

Сакрализации может подвергнуться любой социальный ритуал или его элемент (изолированный знак), однако в силу культурных ограничений далеко не все вещи, выступающие в качестве знаков, и целые тексты-ритуалы могут становиться сакральными. Сакральности противостоит обычная религиозность, когда ритуал осуществляет необходимые задачи религиозной коммуникации, не давая при этом возможности участникам и наблюдателям усмотреть специфические, именно сакральные смыслы. В этом случае партитура смыслов ритуала разрушается, в ней появляются дефекты. Нередко недостаток сакральности осознается как эстетическая дефектность. Эстетическое значение знака и сакральность не тождественны, но тесно связаны.

Невозможность постижения сакральных смыслов может зависеть и от дефектов личностного опыта, когда человек был лишен возможности общения с сакральным, и данная область его сознания оказалась просто несформированной. Эта особенность распространяется и на целые сообщества, страдающие «дефицитом сакрального», изъяном соответствующего сектора культуры. Ярким примером являются культуры, сформированные под влиянием протестантизма. Экспансия их может быть одной из причин утраты сакральности культурами, располагающими опытом ее восприятия, что можно видеть на примере американизации стран Европы с традиционным преобладанием католицизма.

На семиотическом уровне усмотрение сакральности связано с наличием в культуре сакральных субъязыков. В идеальной ситуации эти субъязыки закреплены в культуре и входят в структуру языковой личности ее носителей.

Сакрализация является медленным, постепенным процессом, начинающимся с выхождения текста-ритуала из обычного культурного пространства, что сопровождается изменениями в значении, правилах пользования, структурном и образном оформлении предметов. Узаконение текста в качестве сакрального может быть и скачкообразным (канонизация католического ритуала как завершение контрреформационной программы Тридентского собора). Процесс сакрализации может останавливаться, не достигая оптимума. В таком случае ритуал становится сакрализованным. Некоторые ритуальные тексты («Реквием» В.А. Моцарта, мессы Ф. Шуберта, произведения С.В. Рахманинова на основе литургических текстов) изначально создаются именно как сакрализованные, а не сакральные, не предназначающиеся для полноценного храмового использования. Таким образом могут появляться ступенчатые многочленные оппозиции, усложняющие первоначальную двойную оппозицию.