Куда идем: к экокатастрофе или экореволюции (контуры экогеософской парадигмы)

Хемотоксикацией биосферы я называю быстро идущий процесс насыщения биосферы и собственно биоты искусственными химическими соединениями, в первую очередь различными полициклическими полихлорвиниловыми материалами, пластмассами, пестицидами и гербицидами. Общее число таких соединений перевалило уже 400 тысяч, то есть превысило число описанных видов растений. Годовой объем одних только пестицидов превысил, по последним данным, 2,5 млн тонн. Вся эта хлорная продукция (типа гексахлорана и ДДТ) очень устойчива и очень токсична. Хемотоксины накапливаются в живых организмах, так как способны к переносу по пищевым цепочкам.

Самым страшным последствием хемотоксикации биоты является воздействие хлорсодержащих соединений на генетический аппарат. В условной шкале вредности токсикантов действие никотина принято за единицу, а действие диоксина за 100 единиц, то есть диоксин является сильнейшим клеточным ядом, поражающим, по Э. И. Слепяну50, систему зашиты генетического аппарата, иммунитет организма, его эндокринные органы, нервные клетки, печень, органы пищеварения и кожу. В воде и почве диоксин сохраняется до 10 лет, а из организма человека за 5--7 лет выводится лишь его половина. Однако мы в России о вреде диоксина почти не имеем представления. Более того, оказывается, что на 1992 год в СССР было только 6 лабораторий, в которых было налажено измерение концентрации диоксина.

А он, оказывается, попадает в биосферу не только в процессе производства пестицидов, целлюлозы, красителей и цветных металлов, но и при простом хлорировании воды, при сжигании мусора, при выхлопах двигателей. Более того, он содержится в мылах, шампунях, кремах и даже в зубных пастах. Диоксин поистине стал отравой современных городов. Средний американец получает диоксинов в 166 раз выше нормы. В России ПДК на диоксин существенно снижена, особенно по сравнению с европейскими. Поэтому встанем на путь сравнения. Жители Уфы, например, получают, по данным М. Фешбаха и А. Френдли51, диоксинов в 3-4 раза больше американского уровня и приближаются по этому показателю к жителям Вьетнама, растительность которого американская армия 10 лет поливала «оранджем» - ядом, включающим диоксин. По тем же данным, в грудном молоке москвичек и в крови жителей Санкт-Петербурга содержание диоксина на порядок более высокое, чем в Европе и США.

Именно хемотоксикация населения СССР (и России) в несколько раз, если не на порядок, большая по сравнению с Европой, США и Японией, явилась основной причиной резкого падения здоровья наших граждан. Так, в 1988 г. 53 % школьников СССР имели «неудовлетворительное здоровье», а по данным Министерства обороны, только 50 % молодежи по медицинским нормам были годны к строевой службе. В 1991 г. санинспекция Министерства здравоохранения признала: 1) 10-кратное превышение ПДК вредных веществ в воздушном пространстве 125 городов СССР (благодаря чему под постоянной угрозой находится здоровье 40-50 млн человек); 2) опасной каждую четвертую пробу воды из-за наличия в ней вредных химических веществ и каждую пятую - из-за бактериологических примесей. Очень возможно, что именно по этой причине средняя продолжительность жизни мужчин России, по последним данным, упала до 57 лет, а по детской смертности мы оказались на уровне Парагвая.

Радиотоксикация биосферы. Радиация вездесуща и все- проникающа, но, вопреки распространенному мнению, естественные источники облучаемости человека на Земле пока превосходят техногенные. По данным В. И. Булатова52, в среднем для всей Земли они составляют 75 % (для Англии - 87 %, для территории СНГ в 1991 г. - 60 %), из них на радон приходится в Англии 32 %, у нас - 28. На все техногенные источники в 1991 г. в СССР приходилось 43 % облучаемости, из них медицинского назначения 40,2 %, а на остаточные (после 5 лет) следы Чернобыля - всего 0,57 %.

Совсем другая картина получается при учете локальных последствий испытаний ядерного оружия. Их на пяти полигонах (Невада, Новая Земля, Семипалатинск, Лобнор, Муруроа) на октябрь 1992 г. было 2059 (из них 501 в атмосфере). Общая мощность их в тротиловом эквиваленте 629 Мт, из них взорванных в атмосфере 501 Мт. Масса выброшенных при испытаниях оружия радионуклидов распространялась в зависимости от системы ветров в момент взрыва на большую, но все же регионально ограниченную территорию. Какие это имело последствия для человечества? Данных об этом почти нет. По подсчетам А. Д. Сахарова, наземные взрывы внесли в биосферу до 5 тонн плутония и ответственны за гибель от рака и лейкемии 4-5 млн жителей планеты.

По Р. Грейбу, один только 50 Мт Новоземельский взрыв 1961 г. увеличил радиацию для 2 млрд человек, эквивалентную рентгену желудка, то есть 0,2-0,3 рад/чел. Региональное воздействие разноса радионуклидов новоземельских испытаний иллюстрируется данными, опубликованными В. Якимец. Так, воздушный след от 42 взрывов протягивается по широте над Субарктикой вплоть до Аляски. Лишайники здесь содержат Cs-137 в 10 раз выше ПДК (10 бэр), или 27 000 беккерель/кг, у оленей содержание Sr-90 возрастает до 50 бэр, а у 100 тысяч оленеводов, питающихся оленьим мясом, накопление Sr-90 в костях в 20-40 раз выше, чем у горожан. Соответственно и рак пищевода в 15-20 раз чаще53.

Только недавно стали известны последствия ядерной аварии, более значительной по сравнению с чернобыльской. Это Кыштымская в Челябинской области. Здесь в 1957 г. на бомбовом заводе «Маяк» взрывом было выброшено, по М. Фешбаху и А. Френдли, 70-80 тонн радиоактивных веществ. При этом высокие дозы радиации получили 250 тысяч человек, а в больших дозах 28 тысяч, из них умерло от лучевой болезни 330. Здесь же в течение 10 лет в озеро Карачай было закачено ядерных отходов объемом в 1,2 млрд кюри, то есть в 24 раза больше, чем их образовалось при чернобыльской аварии. В 1967 году озеро высохло и от радиоактивной пыли пострадало около 41 тысячи местных жителей в округе до 80 км. Еще в 1990 г. радиация у озера составляла 600 рентген/час, то есть была смертельной.

Большую опасность представляет хранение огромных запасов ядерного оружия. Всего в мире пятью ядерными державами сейчас накоплено около 60 тысяч ядерных боеголовок общей взрывной мощью в 18 тыс. Мт. Эта сила эквивалентна взрыву 1,2 млн бомб, сброшенных над Хиросимой, или в 1636 раз больше всей взрывной мощности, использованной во время второй мировой, Корейской и Вьетнамской войн, вместе взятых54. Только в России, по официальным и зарубежным данным, сейчас имеется 23 200 ядерных боеголовок. Россия и США имеют в строю примерно по 100 атомных подводных лодок (АПЛ), из которых не менее 8 ежегодно списываются. США на утилизацию АПЛ до 2000 г. предусмотрено 2,7 млрд $. У нас на 1994 год было построено 243 АПЛ, из которых 121 уже выведены из боевого состава, но при этом 50 АПЛ остаются на плаву с невыгруженным ядерным топливом55. Иными словами, наши АПЛ стоят в портах в качестве «бомб замедленного действия», так как на утилизацию их средств у нас нет.

Остро стоит и проблема «мирного атома» и прежде всего АЭС. Сейчас в мире действует более 200 станций, из них 17 в СНГ, в том числе в России 9. Да, потенциально использование АЭС предполагает на порядок-два меньшие опасности для населения, чем, скажем, пользование транспортом, от аварий в котором в одной Германии гибнет до 18 тыс. человек ежегодно. Однако чернобыльская авария внесла в этот тезис важные коррективы. Дальние последствия этой аварии становятся ясными только сейчас. Вопреки нашей официальной версии, зарубежные эксперты оценивают выброс радиации на два порядка выше. Он примерно в 80 раз превышает мощность бомбы, сброшенной на Хиросиму.

Исключительно сложной и до сих пор не решенной является проблема захоронения РАО, которые, в принципе, из-за долгоживущих изотопов должны быть надежно изолированы от окружающей среды на тысячи лет. Самые экзотические варианты, включая запуск контейнеров с РАО в космос и погребение их в шахтах, имеют свои недостатки и тоже баснословно дороги. Современная же практика сбрасывания контейнеров на дно прибрежных морей абсолютно недопустима, о чем свидетельствуют, в частности, массовые вымирания китов, тюленей, морских звезд и других обитателей Белого моря, отмеченные совсем недавно.

На рассмотрение десятого индекса ГЭК - шумового загрязнения биосферы, к сожалению, не остается места. Но сильное воздействие его на здоровье хорошо известно жителям больших городов на собственном опыте. К этому только следует добавить, что урбанизация, то есть рост больших городов, идет во все возрастающих темпах. Соответственно возрастает и значимость шумового индекса.

Подведем итоги обзора индексов ГЭК. Прежде всего отметим методологическую необоснованность противопоставления ГЭК «нормальным» (по терминологии лидеров Русского географического общества, см. 1.1) ритмическим изменениям природы. Кризис - это неотъемлемая часть структуры ритма, он представляет собой экотолчок или фазу перехода к следующему ритму. Почему, кстати, теория пределов, развиваемая А. И. Суббето56, равно относится и к кризисам, и к циклам. Во-вторых, анализ приведенных индексов свидетельствует, что рубеж ГЭК уже пройден. И, в-третьих, он (анализ) показывает, что вопреки мнению57 мы убедились в преобладании в ГЭК геохимических параметров. Это позволяет определить ГЭК как в основном геохимическое загрязнение окружающей среды продуктами жизнедеятельности человечества, превысившего экологически допустимую численность населения.

1.4 Параметры тотальной экокатастрофы (ТЭК)

Как выше говорилось (см. 1.1), часть исследователей, и в общем-то немалая, считает, что современная экоситуация представляет собой уже катастрофу. Так, упомянутые К. Я. Кондратьев, К. С. Лосев, А. И. Субетто, С. И. Забелин58, В. П. Казначеев и др. у нас и многие авторы за рубежом считают, что лимит времени, оставшегося для предотвращения катастрофы, практически уже исчерпан или почти исчерпан. Известный эколог Т. В. Лавджой пишет: «Я совершенно убежден, что исход битв за окружающую среду будет предопределен в 1990-е годы и что в следующем столетии действовать будет слишком поздно». А не менее известный Лестер Браун подтверждает: «Мы не располагаем десятилетиями для того, чтобы все исправить, в нашем распоряжении всего лишь несколько лет»59. Возникает вопрос: можно ли проанализировать объективные параметры экокатастрофы, которой, предположим, еще нет? Я считаю, что при некоторых оговорках, в принципе, это возможно. Вероятно, можно говорить о четырех основных индексах ТЭК (табл. 2).

Таблица 2 Основные параметры (индексы) тотальной экокатастрофы (ТЭК)

1. Переход возобновимых ресурсов биосферы в невозобновимые, то есть прекращение биокруговоротов
2. Эндоэкологическое отравление эукариот и лавинная мутация их геномов
3. Психолого-информационный шок человечества
4. Технологическая готовность разделенного человечества к самоуничтожению

О полном переходе возобновляемых ресурсов биосферы -- воздуха, чистой воды, почв и биоты - в невозобновимые объявил в 1996 г. в докладе на презентации фонда В. И. Вернадского академик РАЭ К. С. Лосев60, единомышленник группы В. Г. Горшкова - В. И. Данилова-Данильяна - К. Я. Кондратьева. Проанализируем его аргументы.

Начнем с почв. Известно, что в одном кубическом сантиметре почвы обитает до 10 миллионов бактерий, 200 тысяч водорослей, 20 тысяч простейших, а длина гифов грибов достигает 2 км. Черви пропускают через себя слой чернозема до 5 мм в год, то есть за 200 лет метровый горизонт почвы61. Таким образом, и почвы, и донные осадки морей наполовину представляют собой фекалии микроорганизмов. Как считает Лесли Браун, директор Всемирного экологического института и издатель журнала «Вахта Мира»62, без нефти человечество прожить сможет, но без почв нет. Между тем мощность почвенного покрова в среднем по миру сократилась за последние десятилетия на треть за счет сильнейшей водной и ветровой эрозии. Автору этих строк приходилось наблюдать на Таманском полуострове дюны из чистого чернозема, по высоте равные деревьям соседней лесозащитной полосы. О заражении почв гербицидами, ДДТ, кислотами и тяжелыми металлами написано много. По статистическим данным, площадь мировой пашни сокращается на 7 % в год, а продуктивность еще быстрее. На 60 % своей площади почвы подвержены «кислотным дождям», что существенно изменило в них ход химических и биологических процессов. В них резко сократилось содержание микроорганизмов и червей.

Как правильно пишет Б. М. Миркин63, глубокая обработка почв, при которой анаэробные бактерии, жившие в восстановительной среде нижнего горизонта почвы, оказываются наверху и гибнут, а аэробные, живущие в кислородной среде, оказываются внизу и тоже гибнут, нарушает структуру почв. Внесение в них минеральных удобрений вместо органических и «кислотные дожди» меняют их химический состав. Современные почвы -- накопители ДДТ, диоксинов и других токсикантов. Попытки превращения агроэкосистем в естественные сродни, по образному выражению Б. М. Миркина, попыткам Мюнхгаузена вытащить себя за волосы из болота. Для поддержания почв в качестве возобновимых ресурсов на один гектар пашни надо иметь как минимум четыре гектара луга, в то время как на сегодня эти соотношения обратны.

Существенно, что почвы являются наиболее долгоживущими субъектами биоты и их формирование растягивается от сотен до тысяч лет. Причем идет только под определенными растительными ассоциациями, многие из которых, как степи и прерии, практически уже исчезли с лика Земли. Поэтому я согласен с К. С. Лосевым в том, что почвы, во всяком случае черноземные, можно и надо считать уже перешедшими в разряд невозобновимых ресурсов.

Чистая вода. Да, речные воды в биосферном цикле обновляются несколько раз в году. Но вспомним, как выглядят наши реки, из года в год продолжающие нести нефть, мазут, мусор, гниющую древесину и тьму химических и биологических отходов, сбрасываемых в них часто без всякой очистки. Вспомним Волгу - символ русской души и удали. Волга, Волга, Мать родная, на что ты стала похожа? Перегороженная плотинами и эвтрофицированными водохранилищами, дотекающая до Каспия в десять раз медленнее прежнего, с больной рыбой, отравленной ДДТ и зараженной на 70-100% гельминтами. Это через тебя в Каспий сбрасывается 40 % сточных вод Русской равнины, что превратило Каспий в один из самых грязных водоемов мира. биотический энергия экокризис генетический

Цитированные выше лидеры Русского географического общества64, полагающие экологическую ситуацию на Волге и в Каспии нормальной, очевидно, не знакомы с публикациями «Берегини» (одной из лучших экологических газет страны). О катастрофе на Волге говорится в каждом втором ее номере. Вот как описывается в одном из них случай массовой гибели рыб в Привольновском заливе близ Саратова: «Нынешнее безумно знойное лето... Берег обнажился... Волга сжалась и потускнела, позеленела... Мелководье заросло тиной, пахнет гнилью, болотом... На берегу оказались сотни мертвых рыб... Экспресс-анализ воды показал малое количество кислорода... Возможно, причиной гибели рыб был слив пестицидов... Специалисты убеждены, что первопричина ухудшения качества воды - отсутствие естественного течения реки»65. А тут же рядом другая заметка о том, что семь гидростанций Волги ежегодно сбрасывают через турбины в реку около 5 млн тонн мертвой рыбы.

Вот данные мониторинга по Брянской области. Очистные сооружения задерживают здесь только 10 % техногенных примесей. В реки области сбрасывается до 50 % радионуклидов из выпавших на территорию области. ПДК речных вод превышается по взвешенным веществам от 10 до 96 раз, по азоту - от 10 до 413, по нитратам - в 3,4-4,5, фосфатам - в 3-132 раза. Хлорирование водопроводной воды в Брянске превышает ее кислотность в 40 раз, содержание железа - в 24 раза. Из 100 проб 25-62 не отвечает требованиям по бактериологическим показателям66.

Мировое хозяйство сбрасывает в реки, по К. С. Лосеву, 1500 км67/год стоков, которые требуют 50--100-кратного разбавления для придания воде естественных свойств, то есть не менее 75--150 тыс. км3/год. Объем же всего мирового речного стока составляет 45 тыс. км/год, то есть в два раза меньше требуемого для очистки загрязнений. Таким образом, пресные воды суши как чистые воды находятся сейчас в процессе перехода в невозобновимые. По сути, чистую воду мы получаем сейчас лишь из дождевых туч, и то не везде и не всегда («кислотные дожди»!). Чистых рек и озер, не закисленных и не загрязненных химикатами и тяжелыми металлами, почти не осталось. Последние хранилища ее на поверхности Земли - верховые болота с их естественными сфагновыми фильтрами - осушаются. Остались еще подземные источники, но не все (часть артезианских вод уже загрязнена токсинами). Таким образом, с выводом К. С. Лосева о переходе вод суши в невозобновимые ресурсы можно согласиться примерно на 90 %.

Биота. В середине XX века леса на планете занимали 30% площади суши, пастбища - 19, пашни - 10 и пустыни - 41 %. Около 2000 лет назад площадь лесов была почти вдвое больше, площадь пустынь на треть меньше, и широко были развиты степи, ныне фактически исчезнувшие. Особенно стремительным было сокращение во второй половине XX в. самых продуктивных и ценных природных угодий на Земле - важных тропических лесов и болот, где обитает 75 % видов живого. Так, почти полностью исчезли дождевые леса Индонезии, Мадагаскара, Эфиопии и Нигерии. Знаменитые леса Амазонии вырубаются на 1,25 % ежегодно. Повсеместно осушаются болота - хранители чистой воды и инкубаторы птиц и земноводных. Вырубаются леса России.

В 1987 г. естественные ландшафты «дикой природы» сохранялись по континентам: в Северной Америке - на 36 %, в Австралии - 33, в Африке - 30, в Азии - 27, в Южной Америке - 20 и в Европе - 7 %. По странам: в Канаде - 65 %, в СССР - 39, в Бразилии - 28, Китае - 19 и в США - 3,9 %68.

Соответственно сокращается видовое (генетическое) разнообразие органического мира. Так, если в неолите (10-2 тыс. лет назад) среднегодовая скорость вымирания млекопитающих и птиц составляла 1 вид в 1000 лет, в XVIII-XIX вв. - 1 вид в каждые 4 года, то в XX веке она сократилась до 1 вида в год. Еще более впечатляющие данные о годовой скорости вымирания всех видов растений и животных. Так, на 1975 г. она составляла, по Т. Миллеру, несколько сотен видов в год, в 1985 г. - несколько тысяч, в 1990 г. - около 10 000, а в 2000 г. ожидается в 20-50 тысяч. То есть видовое разнообразие «дикой» биосферы сокращается экспоненциально.

Но соответственно возрастает роль так называемой «серой» флоры и фауны, адаптированной (то есть приспособившейся) к «культурным» ландшафтам - агроценозам, городам и свалкам. И по видовому разнообразию, и по численности сорняки, паразиты и приживалы человечества уже начинают замещать собой наземную «дикую» флору и фауну.

Размеры идущего в наши дни «великого вымирания организмов» в действительности могут быть еще больше. Так, немецкий биолог Э. Вильсон считает, что «жизнь на нашей планете еще не исследована». К описанным 1,5-1,7 млн видов ежегодно добавляется около 1200 новых видов. Так 11 из 85 известных видов китов было открыто в XX веке. В лесах Амазонии, по минимальным расчетам, обитает 10 млн еще не описанных видов ядерных организмов. Так что с вырубкой леса ежегодно в Амазонии исчезает 27 тысяч видов, то есть 74 вида в день и 3 вида в час. А сколько из них полезных? По его мнению, около 30 000 видов растений имеют съедобные части. Надо учесть, что половина лекарств, выписываемых больным, делается из диких растений и животных. Что же касается бактерий, число видов которых пока не превышает 1400, то это настоящая «черная дыра». Так, специальные проверки показали, что в одном грамме лесной почвы содержится от 4000 до 5000 тысяч видов бактерий, в большинстве не известных науке69.

Что касается водной фауны рек, озер и океана, не адаптированной к человеку, то состояние ее не лучше наземной. Нефтяная пленка на поверхности водоемов, губительно действующая на нейстон - молодь микроорганизмов и рыб, обитающую в верхнем сантиметре воды, - первый фактор деградации гидрофауны. Второй - это хемотоксизация и металлизация моллюсков, рыб и водных млекопитающих. Океан и особенно прибрежные шельфовые моря стали за последние 20-50 лет сточной ямой. Через реки и непосредственно на дно в них сбрасывается масса токсических отходов, включая канистры с химическими отравляющими веществами и радиоактивными материалами. В полузамкнутых морях тюлени и дельфины теряют способность к воспроизводству потомства. Характерные данные по этому вопросу приводятся тем же Т. Миллером для Северного моря. Оказывается, что рождаемость у тюленей, живущих у берегов Голландии, близ устья Рейна, несущего отходы Германии, в два-три раза ниже (14 %), чем у тюленей, живущих у берегов Дании. Сенсация последних лет - появление новых болезней у японцев (итай-итай, минамото и др.), традиционно питающихся рыбой, которая в заливе Осака оказалась отравленной кадмием.

Сказанное выше не позволяет полностью согласиться с заключением К. С. Лосева о том, что «растительный и животный мир также стал невозобновимым ресурсом»70. Слава Богу, еще «не стал», хотя явно идет к этому. Думается, что биота суши продержится еще лет 20, а может быть, и 40.

Чистый воздух. Ситуация с чистым воздухом как возобновимым ресурсом пока тоже не столь драматична, как считает К. С. Лосев.

Во-первых, размеры парникового потепления климата остаются весьма дискуссионными. Так, в только что защищенной диссертации О. В. Микушина71, в противоположность мэтрам климатологии, доказывает, что усовершенствованная ею модель углеродного цикла не свидетельствует об удвоении С02 ни в XXI, ни в XXII веке и, соответственно, о резком потеплении климата. Тем не менее и по ее данным выходит, что к концу XXI века средняя температура на планете поднимется на 1,2° по отношению к 1990 г., то есть составит около 16,7 °С (15° + 0,5°+ + 1,2 °С). Во-вторых, антропогенные причины озоновой дыры остаются пока вероятной, но все же гипотезой. И в-третьих, кислотные дожди пока остаются фактором регионального значения.

Поэтому я не думаю, что воздух «перестал быть возобновимым ресурсом»72. Такой вывод можно будет сделать лишь в том случае, если современные леса будут сокращены против современного примерно еще в два раза и еще в два-три раза увеличится нефтяная пленка в океане. Сейчас же кислород перешел в разряд невозобновимого ресурса только в пределах отдельных регионов, и прежде всего в США, которые потребляют кислорода больше, чем его производится лесами, произрастающими на их территории.

Эндоэкологическое отравление эукариот и лавинная мутация их геномов - второй индекс ТЭК. Биота и клетка - два крайних таксона земной иерархии жизни, ее супер- и микроорганизмы. И каждый из них имеет свою экологическую нишу, свою «окружающую среду». У клетки это внеклеточная ткань, в которой непрерывно протекает тканевая жидкость - вода с растворенными в ней веществами. В ней-то и накапливается, по Ю. М. Левину73, 70-90% всех токсинов, попадающих в организм. Иными словами, человек, создав новый, чуждый биосфере, техногенный круговорот веществ, энергии и информации, стал отравлять тем самым не только свою окружающую макросреду, но и межклеточную микросреду. Существенно то, что и биота, и клетка одинаково не умеют освобождать свою экологическую нишу от загрязнения. В итоге в жизненном пространстве клетки возник свой экологический кризис. Ю. М. Левин и В. П. Казначеев74 назвали его «эндоэкологической болезнью», а новую научную дисциплину об экологии клетки - эндоэкологией.

Человечество, нарушив гомеостаз общества с биосферой и вызвав ГЭК, одновременно нарушило и тканевый гомеостаз клетки с внеклеточной средой, что вызвало «эпидемию эндоэкологической болезни». Как она протекает, можно судить по «синдрому патологического старения и интеллектуального вырождения», описанного Б. И. Бочковой в Чапаевске и потому названному также «чапаевским» синдромом75. В этом городе, где расположен завод, производящий пестициды, а раньше -- химические ОВ, и возникла экспериментальная ситуация, позволяющая исследовать долговременные последствия хемотокси- кации женского организма. Синдром включает: задержку в развитии плода и рождение детей с уродствами и патологической незрелостью мышечной ткани, опорно-двигательного аппарата и мозга. Дети с этим синдромом предрасположены к комплексу разных заболеваний (включая рак) и патологически ускоренному старению. Не с этим ли синдромом (или близким к нему) связан рост преждевременной смертности в России, составивший в 1995 г. 30 % от всех умерших.

Одной из причин подобного синдрома может быть эпидемия отравления людей в России и во всем мире диоксином и родственным ему клеточным ядом - полихлорированными бифенилами (ПХБ). Мы получаем токсины - спутники сжигания, в том числе и бытового мусора - из пищи и даже из хлорированной водопроводной воды. У женщин (у нас и за рубежом) концентрация их в грудном молоке в десятки раз превышает допустимые для здоровья нормы. Когда таким молоком вскармливается младенец, он получает недопустимо опасную дозу токсинов. Поэтому использование грудного молока для вскармливания сейчас рекомендуется резко ограничивать.

Пока «чапаевский» синдром наблюдается лишь в экологически «горячих» точках планеты, но при достижении химическим загрязнением некоторого предела он может перейти в лавинный поток вредных генетических мутаций. Если это произойдет, то генетическое вырождение многих многоклеточных организмов и человека может свершиться очень быстро, за жизнь всего нескольких поколений. Конечно, среди массы мутаций могут оказаться и такие, которые дадут начало новым видам организмов, адаптированным к загрязненной и отравленной окружающей среде. В это, например, верит Ловелок76. Но такие мутации в первую очередь вероятны у паразитирующей «серой» фауны и флоры.

Психолого-информационный шок человечества - третий индекс ТЭК. Всеобщий рост психологической напряженности объясняется увеличением скорости технологических циклов в экономике, стремительной урбанизацией, взрывом информации, в особенности в связи с массовым распространением электронно-вычислительной техники и телевидения, с нарастанием шумовых эффектов в окружающей среде. Философы и психологи назвали этот рост психологической напряженности феноменом «психосоматической дезадаптации»77, а медики «синдромом хронической усталости». Эти синдромы являются следствием ощущения людьми несоответствия между размерами технологического прогресса и своим социальным положением. Именно оно, по-видимому, объясняет тревожную статистику последних лет: десятикратное за 1990-1995 годы увеличение числа самоубийств, а также рост изнасилований, абортов, наркомании и алкоголизма, повальное увлечение населения эзотерическими «знаниями», верой в экстрасенсов, феномен НЛО, перевоплощение душ и т. п. Все это связано с распадом культуры и дегуманизацией общества, что констатирует Д. С. Лихачев.

Однако говоря о психо-информационном шоке как признаке приближающейся экологической катастрофы, я имею в виду, что эти черты ТЭКа перерастают в нечто большее. У людей появляется неосознанное ощущение того, что в мире происходит что-то не так и что «все это» должно закончиться какой-то непонятной катастрофой. Иными словами, возникает предчувствие неизбежности чего-то, своего рода синдром апокалипсиса. В. П. Казначеев и др.78 называют это «вирусом катастрофы», который проникает, по их мнению, не только в человека, но и в другие виды пока не известным науке путем.

Здесь уместно отметить, что в своей новой книге В. П. Казначеев79 развивает гипотезу о том, что земная жизнь представляет кооперацию, симбиоз двух форм жизни: телесной белково-нуклеиновой и полевой солитоно-голографической. Гипотеза основывается на эксперименте, повторенном разными исследователями около 20 000 раз. В нем использовались две герметизированные колбы с клетками человека и животных в питательной жидкости. В одной колбе клетки убивались разными способами: сжирались вирусами, отравлялись сулемой, гибли от излучения. Информация между колбами могла осуществляться только по оптическому каналу, через кварцевое стекло, то есть непреодолимый для белково-нуклеиновой жизни барьер. Здоровые клетки в контрольной колбе через 24-36 часов после «контакта» через стекло также умирали. Сигнал о смерти передавался и через кровь донора в кварцевой пробирке, с которой по очереди оптически контактировали обе колбы. В. П. Казначеев делает вывод: неизвестный пока агент переходит из зараженной культуры клеток в эритроциты крови, а из нее, при оптическом контакте, в здоровые клетки контрольной колбы и убивает и их.

Следуя этой гипотезе, можно предполагать, что информация о эндоэкологическом заболевании каким-то путем проникает во всю ядерную биоту. Более того, тогда логично предположить, что и сама биота пытается найти свои способы борьбы с надвигающейся генетической катастрофой (например СПИД может быть одним из них). Это предположение логично следует и из гипотезы Геи -- Земли как самофункционирующего суперорганизма, выдвинутой Дж. Ловелоком.

Технологическая готовность разделенного человечества к самоуничтожению. Живое вещество по своей массе представляет собой ничтожную часть биосферы. Если его распределить равномерно по поверхности Земли, то оно покроет ее слоем толщиной только в 2 см. Главная особенность живого - способность к беспредельному размножению. Чемпионом в этом является гриб-дождевик, каждый экземпляр которого дает до 7,7 млрд спор. Уже второе его поколение в 800 раз превысило бы объем Земли80, если бы не существовало противоположное главное свойство жизни - механизм ограничения популяции экологически допустимыми пределами. Выше он был назван «синдромом лемминга». В человеческом обществе он замещается «синдромом войн».

Уточним, по сводке В. В. Довгуши и М. Н. Тихонова81, что за историческое время во всех войнах погибло 3,64 млрд человек, а число жертв росло экспоненциально. Если с 1800 по 1913 г. погибло 5,6 млн, то за XX век число погибших составило 105 млн (29,5 млн в первую мировую, 55 млн во вторую и 20 млн после 1945 г.). При этом соотношение числа погибших военных и мирных жителей изменилось от 50:1 в начале XIX века к 4:6 в Отечественную войну (в СССР), 3:7 во Вьетнаме, 16:84 в Корее и 1:9 в Ливане, то есть рост погибших мирных жителей много быстрее роста гибели солдат.

Убойная сила ядерного оружия в настоящее время превысила силу обычного в 10 000 раз. Всего накоплено 60 000 ядерных боеголовок, многие из которых эквивалентны 500 хиросимским бомбам. Общая же взрывная мощность радиоактивного оружия эквивалентна 1,2 млн хиросимских бомб82 и в 1636 раз превышает взрывную мощность всех войн истории. Сейчас обладателями 94% ядерного оружия являются две страны - США и Россия. На Англию, Францию и Китай приходится всего 6 %, но к созданию своего оружия технически уже подошли еще 16 стран (8 вплотную).

Химическим оружием, имеющим убойную силу, не уступающую ядерному, обладает еще большее число стран. Практически химическая война уже велась во Вьетнаме, где от нее погибли 2 млн человек, в том числе пострадало 60 тысяч американских солдат. В мире накоплены огромные запасы химического оружия, уничтожение которого представляет не решенную до сих пор проблему.

Но еще более страшную опасность представляет бактериологическое и токсинное оружие, убойная сила которого по площади поражения превышает, по приводимым В. В. Довгушей и М. Н. Тихоновым данным, в 400 раз силу ядерного и, следовательно, в 4 млн (!) раз силу обычного оружия.

Подумаем, какие типы (виды) оружия массового поражения скорее всего могли бы использоваться в войнах XXI века. Массовое использование ядерного оружия кажется маловероятным, прежде всего по психологическим причинам. Во-первых, человечество испытало хиросимский шок, он остался в памяти. Во-вторых, человечество осознало страшные последствия использования даже малой части накопленных запасов ядерного оружия, а именно - глобальную радиотоксикацию всех оставшихся в живых, «ядерную зиму» и последующий за ней глобальный голод. Что в ядерной войне не может быть победителей, это вошло в сознание и военных, и политиков. И хотя к обладанию ядерным оружием реально приблизилось еще 8 государств, думается, что оно как было, так и останется в будущем фактором сдерживания нападения. Другое дело, что возникает возможность создания малогабаритного «чемоданного» ядерного оружия, которое неминуемо попадет в руки организованной мафии и фанатиков-террористов. И еще, в условиях войны с использованием обычного оружия почти неизбежными становятся бомбовые и артиллерийские удары по многочисленным АЭС, которые представляют, по сути, «бомбы, временно дающие электричество». А их в мире уже более 200.

На основании опыта вьетнамской и кувейтской войн можно также думать, что в войнах XXI века экологический и химический типы оружия будут непременным добавлением к «обычным» видам. Разные формы этого оружия, включая сейсмическое и климатическое, уже создаются.

Но отличительной особенностью войн XXI века, по всей вероятности, станет бактериологическое оружие. Почему? Во-первых, оно значительно дешевле, что очень существенно для малых стран Юга. Во-вторых, его можно использовать скрытно. В-третьих, зоны поражения этим оружием в 400 раз превышают таковые при использовании ядерного и химического. В-четвертых, человечество давно смирилось с инфекционными эпидемиями, с холерой, сибирской язвой и даже чумой, а в последние годы и с массой новых заболеваний, вызванных хемотоксикацией (ДДТ, ПХБ, диоксиновой и т. п.). Поэтому особого психологического шока бактериологическое оружие, по крайней мере на первых порах, по-видимому, не вызовет. (Об этом свидетельствует относительно слабая общественная реакция на использование японской сектой Аум Синрекё зарина в Токийском метрополитене.) Тем более что способы и средства выявления и определения конкретной формы бактериологического и токсинного оружия сложные и продолжительные, а потому методы медицинской защиты всегда будут запоздалыми.

Насколько страшна перспектива использования бактериологического оружия, видно по табл. 3. Поражающее его воздействие беспрецедентно для истории войн. Так, 1 грамм ботулотоксина содержит 8 млн смертельных для человека доз, а 1 миллиграмм пневмококков в 20 раз превышает возможности ботулотоксина. Подсчитано, что с помощью 10 самолетов за один рейс можно поразить 60 млн человек. Бактериологическое оружие производилось в США (и, по-видимому, у нас) уже в годы второй мировой войны. Сейчас оно в секретном порядке разрабатывается во многих странах, включая почти все арабские, Пакистан, Израиль и др.

Из приведенного обзора следует бесспорный вывод - человечество реально подошло к возможности своего самоуничтожения в результате войны с применением новых чудовищных видов оружия. Ситуация такова, что великим державам, накопившим ядерное оружие (и обладающим превосходящей экономикой), в XXI веке вполне смогут противостоять (как военный противник) даже сравнительно небольшие страны со слабо развитой экономикой, но с религиозно-фанатичным населением и тоталитарным режимом, вооруженные дешевым, поистине адским бактериологическим оружием. Возрастающая неустойчивость в отношениях Юг-Север делает вполне вероятным и даже почти неизбежным возникновение широкомасштабной войны, которая в условиях появления новых видов оружия беспрецедентной поражающей силы будет катастрофой для цивилизации.

Таблица 3 Поражающее действие некоторых видов бактериологического оружия83

Тип агента	Болезнь	Инкубационный период, дни	Смертность без лечения, %
Бактерии	Сибирская язва	1-4	5-20
	Легочная чума	2-4	80-90
	Сап	1-5	90
Вирусы	Энцефаломиелит	5-10	60
Токсины	Ботулизм	2-14	до 95
	Стафилококкоз	?	?

Итак, анализ критериев ТЭК (а такого опыта в литературе я не обнаружил) показал, что:

Во-первых, нельзя сводить вопрос об экокатастрофе всего к одному параметру - переходу возобновимых ресурсов биосферы в невозобновимые, как это делают К. С. Лосев84 и, по-видимому, его коллеги (В. И. Данилов-Данильян, К. Я. Кондратьев и др.).

Во-вторых, анализ четырех рассмотренных выше критериев ТЭК (а их, по-видимому, может быть и больше) показывает, что ни один из них не показывает перехода через рубеж ТЭК. Таким образом, человечество еще может изменить ход развития в свою пользу!

В-третьих, экспоненциальный рост всех объективных показателей современной цивилизации (скорость передвижений человека возросла в 100 раз, мощность используемых источников энергии в 1000, убойная сила оружия в 100 000, скорость обработки информации в миллион раз) вплотную приблизился к пределу. Таким образом, понятие апокалипсиса впервые приобретает свое реальное, не мистифицированное содержание предела, перейти который современная цивилизация не может, не изменяя своей сущности.

Этот вывод вновь заставляет возвращаться к определению понятия жизни и цивилизации и осознанию места человечества в эволюции (эти вопросы поднимаются и в интересных статьях М. И. Штернберга85). Если под жизнью понимать прежде всего функционирование того двухсантиметрового слоя белково-нуклеиновой материи, который охватывает нашу планету с ее конечными ресурсами вещества и энергии, то жизнь, очевидно, представляет направленное саморазвитие воспроизводящихся негэнтропных структур за счет энтропии86 окружающей среды. В таком случае, психолого-информационный стресс человечества может интерпретироваться как возникновение хаоса в культурной информации саморазвития Земли как организма, эндоэкологическое отравление -- как возникновение хаоса в генетической его информации, переход возобновимых ресурсов в невозобновимые - как прекращение функционирования планетного биокруговорота, а технологическую готовность разделенного человечества к самоуничтожению -- как записанный в программе белково-нуклеиновой жизни некий синдром освобождения земной экологической ниши для появления саморазвивающейся структуры более высокого уровня организации.



Заключение

Предпринятый классификационный обзор параметров современной экоситуации позволяет автору прийти к следующим общим выводам:

Крайние оценки существующей экоситуации (см. 1.1) - мы уже в катастрофе и все нормально - не подтверждаются объективным анализом экологических параметров. Он показывает, что цивилизация уже прошла рубеж глобального экологического кризиса (ГЭК), но еще не достигла рубежа тотальной экологической катастрофы (ТЭК).

Лимит времени, отделяющего нас от рубежа ТЭК, которая будет концом существования не только человеческого общества, но, возможно, и всей ядерной биоты, крайне мал и, возможно, не превышает нескольких десятилетий. Вопрос: можно ли избежать тотальной экологической катастрофы и как это сделать? - является главным для человечества на ближайшие десятилетия. На решении его должны быть сосредоточены силы науки во всех странах. Позиция группы ученых-экологов, отрицающих наличие ГЭК и приближение к ТЭК87 без сколько-нибудь серьезного анализа фактического материала, представляется общественно вредной, так как льет воду на мельницу тех экологически слепых политиков (см. рис. 1), которые продолжают вести мир к краю экологической бездны прежде всего в силу своего экологического невежества.

Чтобы ответить на вопрос: можно ли выйти из ГЭК? - надо знать, куда идти. Поэтому одной из первых задач в решении проблемы выживания человечества является разработка философии эволюции -- анализ закономерностей возникновения жизни, общества и цивилизации, закономерностей системных революций и экологических кризисов разного ранга в прошлом и, в особенности, поиск палеоаналогов современного ГЭК и возможной ТЭК (поскольку метод аналогий является одним из наиболее работающих в прогнозировании будущего)88.



Литература

1 Печчеи А. Человеческие качества. М.: Прогресс, 1980. С. 40.

2 Хёсле В. Философия и экология. М.: Kami, 1994. С. 5.

3 Медоуз Д. К. и др. За пределами роста. М.: Прогресс, 1994.

4 Реймерс Н. Ф. Надежды на выживание человечества. М., 1992. С. 8. По гипотезе автора (В. 3.), это пророчество, вероятно, принадлежит величайшему ученому древности, архитектору и врачевателю, строителю первой пирамиды Джосера-Имхотепу, позже обожествленному греками под именем Асклепия.

5 Хёсле В. Философия и экология. М.: Kami, 1994. С. 6.

6 Gore A. Earth in the Balance. Plume, N. Y., 1992.

7 Программа действий. Женева, ООН, 1993.

8 Наше общее будущее. М.: Прогресс, 1989. С. 50.

9 Ковалев А. М. Целостность и многообразие мира. М., 1996. Т. 1. С. 218-233.

10 Кондратьев К. Я. // Изв. РГО, 1996. В. 5.

11 Хёсле В. См.: ук. соч., С. 9.

12 Ламарк Ж. Б. Избр. соч. Т. 2. 1959.

13 Коммонер Б. Замыкающийся круг. Л., 1974; Medous D. L. et. al. Dynamics of Growth in a Finite World. Cambridge, 1974 и др.

14 Горшков В. Г. Физические и биологические основы устойчивости жизни. М., 1995.

15 Кондратьев К. Я., Донченко В. К., Лосев К. С., Фролов А. К. Экология - экономика - политика. СПб., 1996. С. 84.

16 Горшков В. Г. Физические и биологические основы устойчивости жизни. М., 1995. С. 211 и 298. .

17 Из работ сторонников этой позиции отметим три наиболее значительные: это Реймерс Н. Ф. Надежды на выживание человечества. М., 1992; Начала экологических знаний. М., 1993; Моисеев Н. Н. Человек и ноосфера. М., 1990.

18 Зубаков В. А. XXI век. Сценарии будущего. СПб., 1995.

19 Шевчук Ю. С. Евразия, 1995. № 2. С. 24.

20 Как известно, вывод о том, что «...человечество, взятое в целом, становится мощной геологической силой», проявления которой в истории Земли по своим последствиям превосходят действие всех других природных сил и только начинают выясняться наукой, был сделан В. И. Вернадским и развит во многих его работах, но особенно в книге «Научная мысль как планетное явление». М., Наука, 1991. С. 52, 241 и др. Сходная мысль о техногенезе, как ведущем геологическом факторе современности, была развита и учеником В. И. Вернадского акал. А. Е. Ферсманом. (Избр. соч., 1955. Т. 2. С. 703-735).

21 Селиверстов Ю. П. // Вестн. СПбУ, 1995. В. 4. С. 72-83.

22 Бринкен А. О., Лавров С. Б., Селиверстов Ю. П. // Изв. РГО, 1996. Т. 128. В. 4. С. 1-7.

23 Бринкен А. О. и др. Там же.

24 Гомеостаз (греч. - гоме - тот самый, стазис - стояние) - способность организма поддерживать устойчивое равновесие в изменяющихся условиях среды.

25 Данилов-Данильян В. И. Зарницы сверкают//3еленый Мир, 1996. № 13.

26 Карпинская Р. С., Лисеев И. К., Огурцов А. П. Философия природы: коэволюционная стратегия. М., 1995.

27 В целях коллективного поиска в ходе желательной дискуссии приведу ниже и более развернутое, но тоже сугубо рабочее определение этого фундаментального понятия. Жизнь - это самовоспроизводящая себя, открытая, иерархически растущая система, имеющая, с одной стороны, структуру взаимосвязанных пищевых цепей - круговоротов вещества, энергии и информации, а с другой - распадающуюся (делящуюся) на многоуровневое множество единиц - организмов, обладающих своим индивидуальным, копирующим себя биологическим пространством - временем. Образно говоря, жизнь, по-видимому, действительно может быть уподоблена некоему негэнтропийному «древу», ствол, ветви и плоды которого формируются за счет возрастания энтропии окружающей среды.

28 Петров К. М. Геоэкология: Основы природопользования. СПб., 1994.

29 Реймерс Н. Ф. Надежды на выживание человечества. М., 1992. С. 115.

30 Environment Indices System Analysis Approach. St. Petersburg, 1997.

31 Горшков В. Г. Физические и биологические основы устойчивости жизни. М, 1995. С. 390.

32 Наше общее будущее. М., 1989. С. 99.

33 Миллер Т. Жизнь в окружающей среде, Пангея. М., 1993. С. 23.

34 Коптюг В. А., Матросов В. М. и др. Устойчивое развитие цивилизации и место в ней России. М., Новосибирск, 1996. С. 17.

35 Записанные в геноме механизмы жесткого контроля величин кормовой территории, приходящейся на одного животного, действуют в процессе конкурентного взаимодействия сообществ (биоценозов) животных и растительности, представляющих, по существу, своеобразные организмы со своими физиологическими особенностями. Если популяция превысит возможности кормовой территории, то она либо мигрирует в поисках новой территории, либо гибнет.

36 Существует много методов такого ограничения - от законодательного запрета на рождение второго ребенка, как это принято в Китае, до введения лицензий на детей, как это предлагает американский экономист К. Боулдинг.

37 Миллер Т. Жизнь в окружающей среде. М., 1994. Т. 2. С. 171.

38 Горшков В. Г. Физические и биологические основы устойчивости жизни. М., 1995. С. 423-425.

39 Коптюг В. А., Матросов В. М. и др. Жизнь в окружающей среде. М., 1994. Т. 2. С. 12-13.

40 Довгуша В. В., Тихонов М. Н. Нет войнам // Жизнь и безопасность. 1996. № 4. С. 8-15.

41 Довгуша В. В., Тихонов М Н. Жизнь и безопасность. 1996. № 4. С. 8-15.

42 Ферсман А. Е. Избр. труды. М., 1995. Т. 3. С. 703.

43 Миллер Т. Жизнь в окружающей среде. М., 1994. Т. 3. С. 144.

44 Кутырев В. А. Естественное и искусственное: борьба миров. Н. Новгород, 1994.

45 Назаретян А. П. Интеллект во Вселенной. М., 1991.

46 Антропогенные изменения климата. Л., 1987.

47 Peel D. A. In the environmental record in glaciers and ice sheets. H. Oeschger and C. Langway. Eds. N. Y., 1989, p. 212.

48 Фешбах M., Френдли А. Экоцид в СССР. M., 1992, С. 9.

49 Федоров Л. Экогазета «Берегиня». 1996. № 10. С. 5.

50 Слепян Э. И. Диоксины // Жизнь и безопасность. 1996. № 4. С. 172.

51 Фешбах М., Френдли А. Экоцид в СССР. М., 1992. С. 162-163 и др.

52 Булатов В. И. Россия радиоактивная. Новосибирск, 1996. С. 4, 15, 46, 69, 77, 92, 96, 147.

53 Фешбах М., Френдли А. Экоцид в СССР. М., 1992. С. 141-142.

54 Довгуша В. В., Тихонов М. Н. Россия радиоактивная. Новосибирск, 1996. С. 5.

55 Булатов В. И. Россия радиоактивная. Новосибирск, 1996. С. 95-96.

56 Субетто А. И. Системогенетика и теория циклов. Ч. 1, 2. СПб., 1994.; Системологические основы образовательных систем. Ч. 1, 2. М., 1994.

57 Кондратьев К. Я. и др. Экология-экономика-политика. СПб., 1996.

58 Забелин С. И. Время собирать камни. Alter Есо. М., 1995.

59 Обе цитаты приведены по Т. Миллеру. Жизнь в окружающей среде. Т. 3. С. 123, 305.

60 Лосев К. С. Экология и новое мышление // Проблемы устойчивого развития России. М., 1997. С. 62-64.

61 Лапо А. В. Следы былых биосфер. М., 1987.

62 Браун Л. и др. Мир восьмидесятых годов. М., 1989; XX век: последние 10 лет. М., 1992.

63 Миркин Б. М. «Зеленая» эволюция сельского хозяйства // Берегиня. 1996. № 8.

64 Бринкен А. О., Лавров С. Б., Селиверстов Ю. П. // Изв. РГО, 1996. Т. 128. В. 4. С. 1-7.

65 Берегиня. 1996. № 8.

66 Жирина А., Крышгоп А. Чернобыль ударил по рекам // Берегиня. 1996. № 3.

67 Дедю И. И. Экологический энциклопедический словарь. Кишинев. 1990.

68 Миллер Т. Жизнь в окружающей среде. М., 1994. Т. 2. С. 292-293.

69 Берегиня. 1996. № 3.

70 Лосев К. С. Там же. С. 64.

71 Микушина О. В. Моделирование и прогнозирование основных изменений климата и формирование его в новую эру: Автореф. канд. дисс. М„ 1997.

72 Лосев К. С. Там же. С. 63.

73 Жизнь без токсинов // Берегиня. 1996. № 9.

74 Казначеев В. П. Эндоэкология // Берегиня. 1996. № 8.

75 Федоров Л. Детская популяция в городе спецхимии // Берегиня. 1996. № 10.

76 Lovelock J. The Ages of Gaia. Biography of our Living Earth. N.-Y., 1988.

77 Лапочкин В. Г., Тутурова А. А. В кн.: Философия в духовной жизни общества. СПб., 1997. С. 365--369.

78 Казначеев В. П., Демин Д. В., Мингазов И. Ф. См. Человек в российском экономическом пространстве. Мат. конф. Новосибирск, 1997. С. 9-27.

79 Казначеев В. П. Здоровье нации. Просвещение. Образование. М., 1997.

80 Лапо А. В. Следы былых биосфер. М.: Знание, 1987.

81 Довгуша В. В., Тихонов М. Н. Нет войнам//Жизнь и безопасность, 1997. № 4. С. 8-17.

82 Одна ракета Томагавк несет заряд, равный 16 хиросимским бомбам.

83 Довгуша В. В., Тихонов М. Н. Нет войнам//Жизнь и безопасность. 1997. № 4. С. 8-17.

84 Лосев К. С. Проблемы устойчивого развития России. М., 1997. С. 61-67.

85 Штернберг М. И. Критический анализ современной парадигмы о физической сущности жизни//Философские исследования. 1995. № 4. С. 133-148; Проблема Берталанфии и определение жизни//Вопросы философии. 1996. № 2. С. 51-60.

86 Энтропией (от греч. еn - внутрь, trope - превращение) Р. Клаузвис назвал меру беспорядка в системе. Энтропия стремится к максимуму в деградирующих системах, например при остывании расширяющейся Вселенной. Соответственно, повышение порядка, в том числе совершенствование жизни и сознания, соответствует росту негэнтропии.

87 Бринкен А. О., Лавров С. Б., Селиверстов Ю. П. // Изв. РГО. 1996. С. 128. В. 4; Селиверстов К). П. // Вестн. СПбУ, геол. 1995. В. 4.

88 Решению этой задачи будет посвящена вторая часть статьи (см. следующий номер журнала).

Размещено на Allbest.ru

...