Модель современной экономики России

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

1. Российская модель переходной экономики

В мире существуют две полярные экономические модели: чистый капитализм и плановое хозяйство (командная экономика или социализм). Кроме того признают существование традиционных экономик (характерны для стран третьего мира) и смешанных моделей (к которым относятся почти все развитые и часть развивающихся стран). Помимо этого обособленно признается наличие моделей переходных экономик. В их числе “рыночный социализм”, либерально-монетаристская, институциональная и ордолиберальная модели. Они делятся по теоретическим основам и определению приоритетных направлений реформирования, последовательности мероприятий, формам и темпам преобразований, по набору условий, дозволяющих добиться наибольших результатов, по производственным и социальным последствиям. Кроме этого, акцентируют две модели с точки зрения времени и формы проведения реформ - “шоковую терапию” и градуализм.

Можно предположить, что перечисленные модели не являются базовыми и стационарными для какого-то конкретного общества. Пример России показывает, что смена траектории движения начиналась с модели “рыночного социализма” (эпоха перестройки) и продолжилась резким поворотом к либерально-монетаристской модели. Становление рынка ведет к необходимости серьезно задуматься об институциональных преобразованиях, а господствующие убеждения социальные ориентиры связывают нас и с ордолиберальной моделью.

Смена траектории движения поразительна тем, что был совершен прыжок через пропасть, разделявшую социализм и капитализм (совершенно различные экономические и социально-политические уклады, находившиеся в условиях прямой конфронтации). Уникальность этого состоит и в том, что впервые была предпринята попытка, минуя длительную эволюцию, которая обычно предшествует формированию рыночных систем, искусственного создания “естественного порядка вещей”. Сама возможность такого перехода до этого была просто немыслимой. Был проведен колоссальный эксперимент.

Стоимость товаров определяется свободными соглашениями. Необходимость в таком случае складывается из складывающихся в ходе спонтанных взаимодействий рыночных закономерностей, движимых представлениями индивидуального блага каждого. Социализм же напротив, руководствуясь соображениями общего блага, подчиняет поведение индивидов жесткой необходимости, при этом роль законодателя берет на себя центральный плановый орган, который предписывает производителю и потребителю как им поступать и произвольно оценивает стоимость товаров. Это предполагает разумное вмешательство в хозяйственную жизнь, при этом своекорыстный интерес никто не отменял (он заложен в человеческую природу). Как отмечает Ф. Хайек, “согласно социалистическим воззрениям, коль скоро люди оказались способными породить некую систему правил, координирующих их действия, для них должна оказаться посильной и задача изобретения системы даже получше и поприятней. Однако если человечество обязано самим своим существованием какой-то конкретной, регулируемой правилами форме поведения, подтвердившей свою действенность, то оно попросту не может предпочесть другую форму поведения исключительно из-за кажущейся привлекательности ее непосредственно видимых результатов”.

Таким образом, существование двух противоположных экономических систем вовсе не значит, что они совершенно инородны и несовместимы, как бы взяты с разных планет. Поэтому было бы чрезвычайно опрометчивым надеяться немедленно прийти к зрелой стадии рынка -в результате смены систем страна оказалась в начале капиталистического пути. После формирования рыночной экономики встает не менее сложная задача - в максимально сжатые сроки пройти весь путь рыночного развития и выйти к зрелым его формам, т.е. догнать развитые страны.

В 1975 г. в Вычислительном центре АН СССР (потом РАН) возникло новое направление исследований: системный анализ развивающейся экономики, в котором методология математического моделирования сложных систем, развитая в естественных науках, была синтезирована с достижениями современной экономической теории. Усилия были сосредоточены на разработке методов описания реальных экономических отношений в изучаемой системе.

Исследования начались с моделей рыночной экономики, а в 1988 г. была построена модель, которая воспроизводила основные качественные особенности эволюции плановой экономики. Поэтому к моменту начала экономических преобразований в СССР, а затем в России уже был разработан подход к анализу происходивших в экономике изменений. В частности, за два года до реформы 1992г. были правильно предсказаны краткосрочные ее последствия. Каждая из последующих моделей:

- модель экономики периода высокой инфляции 1992-1995гг.;

- модель экономики периода «финансовой стабилизации» 1995-1998гг., предсказавшая кризис 1998 г.;

- модель для оценки перспектив развития экономики после кризиса 1998г, была основана на системе гипотез относительно характера тех экономических отношений, которые складывались в соответствующий период в России.

С помощью моделей удалось понять внутреннюю логику развития экономических процессов, скрывшуюся за видимой, часто казалось бы парадоксальной, картиной экономических явлений, которая не укладывалась в известные теоретические схемы. Опыт применения моделей показал, что они служат надежным инструментом анализа макроэкономических закономерностей, а также прогноза последствий макроэкономических решений при условии сохранения сложившихся отношений. Можно сказать, получилась целая «летопись» российских экономических реформ, выраженная языком математических моделей.

Модель современной российской экономики, учитывающая наличие теневого оборота, была создана в 2004г. по заказу Федерального агентства по налогам и сборам (ФАНС) и успешно сдана ему в эксплуатацию. Прагматической целью проекта было создание инструмента системного использования информации из внешних по отношению к налоговой службе источников для оценки размеров теневого оборота и налогового потенциала России. Демонстрации модели и обсуждения с руководством и специалистами заказчика выявили следующие обстоятельства. С одной стороны, точность данной модели недостаточна для практической работы ФАНС - фактически нужен более короткий, но более точный прогноз. С другой стороны, специалисты ФАНС явно не могли поверить, что демонстрируемые результаты действительно получены на столь небольшой, по сути, информационной базе и при столь малом числе (20-30) настроечных параметров. Со своей стороны, мы не очень настаивали на продолжении работ в связи с существенными кадровыми изменениями в ГНИВЦ, последовавшими за административной реформой 2004г. Так или иначе, проект не был продолжен. Такая же судьба постигла и все предыдущие наши проекты, независимо от их объективного успеха и отношения к ним непосредственных заказчиков.

С научной точки зрения целью проекта была проверка пригодности новых теоретических концепций описания реальных макроэкономических процессов, а также отработка и развитие новой технологии моделирования. В этом отношении проект оказался гораздо более успешным, чем мы сами ожидали.

Модель описывает развитие во времени полного цикла общественного воспроизводства в предельно агрегированном виде. Вся совокупность производимых в стране и импортируемых благ представлена в модели одним показателем - реальным ВВП. В модели производство продуктов, производство услуг и торговля объединяются в одни сектор, а финансовый сектор рассматривается отдельно. Сопровождающие производство, распределение и потребление продукта финансовые потоки описываются как оборот пяти финансовых инструментов: наличных денег, остатков расчетных счетов, остатков корреспондентских счетов в ЦБ, банковских ссуд, банковских депозитов, иностранной валюты.

Продукт, труд, перечисленные финансовые инструменты и валюта образуют набор аддитивных величин, для которых в модели выписывается полная система балансов, причем потоки финансовых инструментов разделяются на легальные и теневые.

Развитие экономики, выраженное движением макроэкономических показателей, описывается в модели как результат деятельности семи экономических агентов:

- фирмы, представляющей все нефинансовые коммерческие организации;

- банка, представляющего все финансовые коммерческие организаций;

- населения, представляющего физических лиц, выступающих в качестве потребителей и наемных работников;

- собственника, представляющего физических и юридических лиц, осуществляющих управление движением капитала между секторами национальной экономики и за пределы страны;

- государства, которое в модели исполняет бюджет и определяет параметры экономической политики (ставки налогов, нормы резервов и др.);

- центрального банка, который в модели эмитирует деньги, накапливает валютные резервы и служит расчетным центром для банков;

- внешней торговли.

Деятельность последних трех агентов описывается сценариями государственной экономической политики и независимыми от модели прогнозами изменения внешнеэкономической конъюнктуры.

Система уравнений модели содержит 25 постоянных параметров, из которых 15 (ставки налогов, нормы резервирования и др.) задаются просто нормативными документами, а 10 оставшихся параметров подбираются в процессе идентификации. Модель удивительно хорошо воспроизводит сложную динамику примерно 20 основных макроэкономических показателей за 16 кварталов 2003-2006гг. Модель дает разумные оценки размеров теневого оборота (~15% ВВП и ~40% зарплаты). Она воспроизводит наблюдаемое различие темпов роста ВВП, инвестиций, кредитов и поступления налогов разных видов.

Справедливости ради следует отметить, что существующая модель правильно воспроизводя сложные колебания показателей, сдвинутые друг относительно по фазе и различие средних темпов роста этих показателей, не объясняет происхождение этих колебаний. Нам пока не удалось связать экспорт с другими показателями и пришлось задавать его как экзогенную величину и прогнозировать независимо от модели. Зато исследование различных гипотез о механизме формирования экспорта недвусмысленно показало, что пока, к сожалению, экономический рост России определяется экспортом, а не наоборот - экспорт ростом, как должно быть во вполне здоровой и самостоятельной экономике.

Модель также показывает, что капиталы до сих пор сосредотачиваются в финансовом секторе, а реальный сектор растет за счет заемных средств. Модель также дает верные оценки вывоза капитала и правильно описывает рост валютных резервов и стабилизационного фонда.

Суть модели составляют описания поведения первых четырех агентов. Каждый из них описывается в модели как единое лицо, действующее в своих интересах и рационально принимающее решение относительно контролируемых им потоков продуктов, ресурсов и денег. Решение агент принимает на основании надежных прогнозов показателей конъюнктуры (информационных переменных модели): цен, процентов, курсов, ставок налогов, норм резервирования и. т. п.

Обыденный опыт, и психологические исследования показывают, что люди действуют не очень рационально, и преследуют разные цели. А в модели в качестве рационально стремящихся к единой цели агентов выступают огромные совокупности субъектов, часто даже не знающих о существовании друг друга! Казалось бы, уже если кому и приписывать рациональное планирование, так это государству, руководимому единой волей.

Однако, вся история изучения экономики парадоксальным образом опровергает последние рассуждения. Люди ведь - не атомы. Если мы хотим узнать, почему они поступили так, а не иначе, можно просто спросить их об этом. И экономисты постоянно спрашивают, но из полученных ответов не складывается никакой внятной картины. А вот наблюдение за экономикой в целом «со стороны» открывает определенные закономерности. Дело здесь, видимо, в том, что именно в больших совокупностях субъектов, исполняющих сходные роли в экономике, возникают отношения конкуренции, специализации и подражания, которые превращают эту массу субъектов в регулярно ведущего себя макроагента. Цель макроагента - это простовариационный принцип, отбирающей реальное поведение среди всех мыслимых [55]. Факт наличия такого принципа, скажем для поведения всей совокупности потребителей, может быть установлен прямой обработкой статистики.

Модель ведь мы строим в основном именно для того, чтобы дать реальным агентам такой прогноз, и тут оказывается, что для построения модели надо знать, как агенты такие прогнозы делают. Самый радикальный выход из этого парадокса дает принцип рациональных ожиданий [55]. Наиболее просто он формулируется так: модельные агенты используют для своих прогнозов ту самую модель, которую мы строим. Поначалу кажется удивительным, что из такого принципа вообще можно получить что-то нетривиальное. Но фактически это возможно, поскольку набор планируемых переменных у агентов различен и цели их тоже различны.

Применительно к детерминированной модели, о которой здесь идет речь, принцип рациональных ожиданий приводит к модели межвременного экономического равновесия. В такой модели каждой агент, исходя из своих целей, возможностей и прогнозов, определяет свой спрос и предложение на продукты, ресурсы и финансовые инструменты в текущий и все будущие моменты времени, а потом прогнозы (единые для всех) определяются из условия согласования спроса и предложения опять-таки в текущий и все будущие моменты времени [55]. Модели межвременного равновесия известны давно, но до сих пор они применялись исключительно для изучения некоторых теоретических вопросов на стационарных режимах довольно абстрактных моделей экономики.

Еще одним новшеством в модели стала новая формализация понятия «капитал агента». Опираясь на это понятие, мы выделили агента - собственника фирм и банков, - который, не вдаваясь в подробности процессов производства и обращения, распределяет свои средства между вложениями в фирмы, вложениями в банки и вложениями в иностранные активы, исходя только из прогнозов доходности этих вложений. Доходности же вычисляются в рамках самой модели и, в конечном счете, зависят от распределения капитала.

Технически модель межвременного равновесия очень сложна. Для каждого из массовых (первых четырех) агентов нужно аналитически решить неавтономную задачу оптимального управления со смешанными ограничениями, подставить решения этих задач в балансы и определить, наконец, прогнозы информационных переменных, выступавшие при решении задач агентов как экзогенные переменные с неконкретизированной зависимостью от времени. Надо еще иметь в виду, что при построении модели приходится рассматривать множество альтернативных гипотез, так что всю процедуру решения надо много раз повторять для различных наборов ограничений в задачах агентов.

Такую работу в разумные сроки невозможно провести обычным способом, записывая модель на бумаге, а потом переводя ее на язык программирования, не говоря уже о том, что при обычной процедуре моделирования практически невозможно избежать ошибок в записи, скажем, балансов и избежать отклонения от исходных гипотез при превращении формул в программу расчета. Успех проекта в значительной степени обусловлен использованием новой технологии моделирования.

Разработка и использование модели имеющей каноническую форму на всех этапах поддерживается оригинальной инструментальной системой ЭКОМОД, которая реализована в среде компьютерной алгебры Maple. Система контролирует корректность модели.

Система обеспечивает автоматическую генерацию условий оптимальности, автоматическое упрощение системы соотношений на основе их семантики, расчеты по модели (идентификация, верификация, численные эксперименты).

Система дает возможность узнать исходный вид и смысл соотношений после любых преобразований, быстро повторить все преобразования при модификации исходных гипотез, сохранять дерево вариантов модели в файловой системе, представлять и хранить результаты расчетов.

Модель в системе ЭКОМОД вплоть до получения результатов расчетов записывается в стандартной математической нотации.

Исходно модель экономики России, о которой шла речь выше, записывается как система из 102 разнородных нелинейных уравнений и неравенств. Автоматические упрощения позволяют сократить их число до 57. Дальнейшее исследование позволяет свести модель к нелинейной неавтономной краевой задаче для 6 дифференциальных и 11 конечных уравнений для 17 неизвестных. Приводимые выше результаты относятся к 37 версии модели, которым предшествовало исследование 15 версий упрощенного макета. Версии отличались друг от друга определенными изменениями в исходных описаниях блоков, отражавшими альтернативные гипотезы о целях и возможностях экономических агентов.

Модель, ни в целом, ни по частям никогда не записывалась ни на бумаге, ни каком-либо языке программирования. С другой стороны ее запись в системе ЭКОМОД, которая содержала и пояснительный текст, оказалось возможным практически без изменений использовать для окончательной публикации.

Как может компьютерная система проверить корректность модели, т.е. сказать правильная модель или нет? В абсолютном смысле этого, конечно сделать нельзя, но можно попытаться проверить, отвечает ли записанная система соотношений замыслу автора. Модель - это не просто набор уравнений и неравенств. Соотношения и переменные модели имеют определенный смысл, группируются в естественные блоки и распадаются на определенные типы. Все это - информация о модели, не содержащаяся в системе ее соотношений, и именно эту информацию можно использовать, чтобы судить о корректности модели.

Традиционный подход искусственного интеллекта, состоящий в сопоставлении модельных конструкций и содержательных понятий прикладной области оказался неприменим вследствие «текучести» экономических понятий. Поэтому опираться нужно на чисто структурные свойства и разработали понятие канонической формы модели.

Модель в канонической форме представляет собой систему неравенств, уравнений (конечных или динамических), а также, возможно, локальных оптимизационных задач, разделенную на блоки двух типов: блоки описания поведения экономических агентов - ЭА и блоки описания взаимодействий экономических агентов - ВД. Соотношения внутри блоков ЭА разбиваются еще и на определенные функциональные группы внутренних (технологических) и внешних (институциональных) ограничений. Особо выделяются внутри блоков обоих типов ограничения материальных и финансовых балансов (балансовые уравнения).

Блок ЭА описывает поведение агента, как оптимальный в некотором смысле выбор допустимых ограничениями значений планируемых переменных агента (выпусков, затрат, кредитов и т. д.). Этот выбор зависит от прогноза информационных переменных (цен, процентов, ставок налогов и т. п.), которые входят как параметры в институциональные ограничения. Такой условный выбор в экономике называется функцией спроса/предложения.

Планы агентов должны быть согласованы так, чтобы балансы выполнялись по всей системе. Это согласование описывается в блоках ВД, где определяются соответствующие значения информационных переменных Структурные свойства - разделение переменных на информационные и планируемые, а также требование выполнения балансов позволяют весьма эффективно контролировать корректность модели.

Хотя описанная каноническая форма построена «по образу и подобию» модели конкурентного экономического равновесия, в которой цены определяются из баланса спроса и предложения, сфера применения канонической формы оказывается гораздо шире. В нее укладывается, например, упомянутая выше модель плановой экономики, а различие между конкурентным и монопольным рынками сводится к различию в классификации переменных на планируемые и информационные.

Балансовые уравнения описывают динамику экстенсивных (аддитивных) величин. Можно заметить, что всюду, где математика достает успеха в описании окружающего мира, присутствуют ключевые экстенсивные величины (длина, угол, площадь, вероятность, масса, всевозможные типы зарядов, все виды и формы энергии, энтропия, импульс, момент импульса, численности биологических видов или населения и т. д). В экономике экстенсивными величинами являются запасы материальных благ и финансовых инструментов. Их движение и описывается балансовыми уравнениями, но происходит оно не в пространстве, а на множестве экономических агентов.

Многие считают, что экономическая теория вообще и модели экономики, в частности, слишком увлекаются изучением движения «дутых» финансовых показателей в ущерб описанию «реальной», «физической» экономики. Например, наша модель содержит два простых материальных баланса (продукта и труда) и целых пять подсистем финансовых балансов для каждого из пяти инструментов. А все финансовые инструменты действительно «дутые» в том смысле, что все они порождаются кредитной эмиссией - договором об одновременном увеличении актива (положительного запаса) у одного агента и пассива (отрицательного запаса) у другого агента.

Беда, однако, в том, что разнообразие материальных благ столь велико, что их потоки, за единичными исключениями (электричество, газ, вода), не поддаются прямому учету и воспроизведению в модели. Наблюдаемыми величинами в экономике служат почти исключительно финансовые потоки, а, так называемые, «реальные» показатели производства и потребления суть лишь расчетные величины, выводимые из финансовых показателей.

Более того, дело, похоже, идет к тому, что материальные балансы вообще теряют смысл. Баланс, выражающий тот факт, что при передаче блага один агент теряет то, что приобретает другой, очевидно, не выполняется для таких благ, как знания и информация. Как регулировать в экономике и как описывать в моделях движение таких тиражируемых благ пока неясно, и в этом пункте модели и экономическая теория очень сильно отстают от жизни. Но в любом случае это обстоятельство показывает, что аддитивными величинами в экономике фактически остаются только финансовые инструменты, и надо изучать закономерности их движения, чтобы уметь по этому движению адекватно определять, что же такое реальное состояние экономики.

Большинство теоретических построений в экономике исходит из того, что пропорции в экономике могут оставаться неизменными при изменении масштаба деятельности. Мы тоже принимаем это предположение - наша модель однородна. Однородность - это подобие, т.е. вид симметрии. Симметрии отвечают автомодельные решения уравнений модели. Эти решения удобно искать на основании результатов проверки размерности и естественно использовать для предварительной идентификации модели и как начальное приближение к нужному решению.

Оптимизационная задача, решение которой описывает поведение агента, тоже обычно оказывается однородной. Но по теореме Нетер симметрии задачи отвечает первый интеграл поля экстремалей. Оказывается, что интеграл отвечающий масштабной инвариантности можно интерпретировать как собственный капитал агента. Это свойство было использовано в модели для нового решения старых вопросов об описании взаимодействия фирмы и ее собственника и о постановке терминальных условий в задачах долгосрочного планирования.

Предположение об однородности может показаться странным ввиду того, что развитие экономики постоянно наталкивается на внешние ограничения (земли, труда, природных ресурсов), а потребности в каждом конкретном благе ограничены. Тем не менее, изменения экономических показателей мы всегда характеризуем- темпами (логарифмическими производными по времени), в то время как изменения в физическом мире чаще всего -- скоростями (производными по времени). Это означает, что в физике абсолютные масштабы величин существенны, а в экономике - нет.

Объясняется это снова тем, что экономические закономерности проявляются только при достаточном агрегировании. Основные категории производства и потребления, характеризующие экономическую активность и уровень жизни, в разные периоды образуются разными наборами конкретных благ. Блага, спрос на которые насыщен или ресурсы производства которых исчерпаны, замещаются новыми и тот реальный экономический рост, который ощущается людьми, успешно продолжается с прежним темпом.

Эта экономическая экспонента за 250 лет существования индустриального общества последовательно преодолела дефицит земли в начале XIXв., дефицит труда в начале XXв., а сейчас пока довольно успешно преодолевает дефицит природных ресурсов. Все же концепции упиравшие на внешние ограничения экономического роста, от Т. Мальтуса до Д. Медоуза включительно, правильно ухватывая начало негативной тенденции, проваливались в окончательных прогнозах.

В частности энергетический кризис 1975-1980гг. был в значительной мере преодолен, поскольку выяснилось, что собственно материальной потребление «золотого миллиарда» в значительной мере уже насыщено и дальнейший рост уровня жизни возможен почти исключительно за счет потребления информационных благ и индивидуальных услуг. В результате за последние 30 лет потребление энергии на душу населения в США не выросло вообще, а уровень жизни, как его ни меряй, вырос в 1,5-2 раза.

Главная трудность моделирования советской и российской экономики в период 1986-2004 гг. была в том, что вследствие ее эволюции каждую следующую модель приходилось создавать заново, начиная с системного анализа изменившихся экономических отношений. Новые экономические отношения описываются новыми переменными, другими соотношениями, часто требуют использования новых математических методов. Поэтому нельзя сказать, что в итоге почти тридцатилетних исследований эволюции советской и российской экономики мы создали систему моделей. Перечисленные выше модели трудно сопоставить друг с другом, так же как трудно сопоставлять модели, созданные разными исследовательскими группами.

Преодолеть несопоставимость моделей на современном уровне развития науки, по-видимому, невозможно. В настоящее время активно развиваются не просто разные модели, но и разные подходы к моделированию. Существует множество эконометрических моделей, создатели которых в первую очередь интересуются устойчивыми корреляциями между наблюдаемыми показателями и только во вторую - объяснением происхождения этих корреляций. Имеется множество балансовых моделей, в которых описание экономических механизмов регулирования заменяется исследованием траекторий, допустимых с технологической точки зрения. В последнее время большой интерес привлекают модели, основанные на методах описания поведения экономических субъектов, позаимствованных из физики и биологии.

Причина этого в том, что экономика не только сложна, но и способна к необратимому качественному развитию. Субъекты экономики постоянно пытаются найти или позаимствовать новые средства достижения своих интересов - новые технологии, новые торговые связи, новые финансовые инструменты, новые способы организации. Таким образом, несколько меняется характер роли субъекта в экономике, соответственно механизмы отбора изменяют интересы исполнителей ролей. В результате вся экономическая система непрерывно качественно изменяется. Заметим, что такая картина эволюции соответствует представлению К. Маркса о взаимодействии «производительных сил» и «производственных отношений». Производственные отношения - это система ролей, а производительные силы - это люди, исполняющие роли с присущими им индивидуальными особенностями и творческим потенциалом. Увы, пока мы не умеем моделировать такие процессы качественной эволюции, поэтому вынуждены периодически учитывать существенные изменения экономических отношений и в соответствии с ними создавать новую модель.

По той же причине не удается формализовать авторитетные экономические теории, будь то теории К. Маркса, Дж. Кейнса, М. Фридмана или К. Гэлбрейта. Внимательный анализ показывает, что в этих содержательно вполне убедительных построениях понятия слегка «текут», изменяясь от главы к главе и то темы к теме. В результате при формализации получается не одна модель, отвечающая теории, скажем Дж. Кейнса, а тысячи несопоставимых друг с другом кейнсианских моделей.

Сходная картина наблюдается во всех областях, где исследователи сталкиваются со сложными саморазвивающимися системами, такими как живой организм, биосфера, человеческое общество и его подсистемы (технология, экономика, язык). В мире создано много разных моделей, и они не выводятся как частные случаи из общей «супермодели». По сути, такие модели описывают разные ракурсы сложной системы, в них используются разные наборы понятий, и за рамками модели остаются целые пласты важных явлений.

Особенность таких систем не только собственно в сложности, но, главное - в их уникальности и способности к необратимому качественному развитию. В результате мы всегда наблюдаем единственную (историческую) траекторию сложной системы, которая сама себя не воспроизводит статистически достоверно. Поэтому модели сложных систем, не только и не столько объясняют заведомо неполные наблюдения, сколько заменяют невозможный для сложных систем эксперимент.

Надо отдавать себе отчет, что исследование сложных систем выводит за пределы применимости эмпирического метода, который обеспечил триумф естественных наук в последние 300 лет. Нам кажется, что в значительной степени по этой причине успехи в описании общественных и биологических процессов куда скромнее, чем успехи в описании неживой природы, несмотря на все усилия, затраченные в течение многих лет.

Хорошая модель может дать разумный прогноз в своей области компетенции при условии сохранения сложившихся экономических отношений, может обнаружить угрозы сложившемуся порядку, но она не может сказать, чем заменится этот порядок после кризиса. Эволюция - это сотворение мира, т.е. процесс сугубо творческий.

Особенности переходного периода в России состояли в том, что страна оказалась в положении крайнего неравновесия, трансформационные процессы осуществлялись особенно активно и стали общесистемными. Собственно с философской точки зрения, активные трансформационные процессы и составляют содержание переходного периода, результатом которого становится существенное преобразование социально-экономической системы и переход ее в новое качественное состояние.

Переход оказался очень и очень непростым, чего собственно и следовало ожидать.

Центральной целью начатых преобразований, важнейшей предпосылкой формирования рынка было разделение государства и экономики. Именно соотношение государства и экономики и представляет по существу основное различие старой и новой систем, достижение определенного баланса в их отношениях составляет поворотный пункт перехода. Второй вопрос - представления о социальной справедливости, отношения к системе распределения, система ориентиров жизнедеятельности, особенно в плоскости “потребление-производство”, определенный набор деятельных установок. На первый план вышла необходимость поменять систему взаимоотношений между человеком и экономикой. Это должно было стать основой для формирования активного типа личности, заинтересованного в результатах своего труда. Преодоление былых форм внеэкономического принуждения давалось нелегко. Основная масса не желала проявлять “должной” инициативы.

После длительного господства административно-командной системы в экономике России на рубеже 80-х и 90-х гг. начался переход к рыночным отношениям.

Исходные позиции для перехода к рыночной экономике, сложившиеся к концу 80-х гг. в России, в целом были неблагоприятными по следующим обстоятельствам (объективные факторы):

- крайне высокая (даже для стран с административно-командной системой) степень огосударствления экономики, почти полное отсутствие в то время легального частного сектора при неуклонно расширявшейся «теневой экономике»;

- длительное (на протяжении жизни трех поколений) существование принципиально нерыночной экономики, что ослабляло хозяйственную инициативу большинства населения и порождало преувеличенное представление о социальной роли государства;

- крайне искаженная структура национальной экономики, где ведущую роль играл военно-промышленный комплекс, а роль отраслей, ориентированных на потребительский рынок, была принижена;

- неконкурентоспособность преобладающей части отраслей промышленности и сельского хозяйства.

Все это было усугублено отсутствием в обществе консенсуса по поводу самого перехода к рыночной системе, темпов и конкретных способов этого перехода, что вело к почти непрерывному социально-политическому кризису.

Стратегическая цель переходного периода в России -- это формирование эффективной рыночной экономики с сильной социальной ориентацией. Условиями создания такой экономики являются:

а) преобладание частной собственности;

б) создание конкурентной среды;

в) эффективное государство, обеспечивающее надежную защиту прав собственности и создающее условия для экономического роста;

г) эффективная система социальной защиты;

д) открытая конкурентоспособная на мировом рынке экономика.

Характеризуя формирующуюся в России модель рыночной экономики, следует учитывать особую геополитическую роль страны. Россия в социокультурном плане выступает связующим звеном между цивилизациями западного и восточного типа. В экономическом плане российское общество исторически сформировалось как восточное и сохранило, несмотря на смену политических режимов, следующие его черты:

- огромную роль государства как регулятора экономики и крупнейшего собственника;

- неразвитость частной собственности, прежде всего на землю;

- отсутствие автономного от государства гражданского общества:

- неразрывную связь власти и собственности;

- слабость личной инициативы при довольно сильных коллективистских тенденциях.

Сложившаяся в первой половине 90-х гг. российская модель рыночной экономики включает ряд черт, унаследованных из исторического прошлого. Государство даже после приватизации немалой части собственности по-прежнему располагает мощным государственным сектором в важнейших отраслях хозяйства. Сохраняется тесная связь политической власти и собственности.

Вместе с тем государство, утратив в ходе приватизации немалую часть прежних источников доходов, сохранило непосильный для него объем финансовых обязательств, что обусловливает затяжной кризис госбюджета.

В России не возникало взаимодействия и разграничения функций между рыночными структурами и государством, которые постоянно конфликтуют друг с другом, усугубляя кризисное состояние экономики. В результате сложившиеся в переходной экономике России формы собственности заметно отличаются от преобладающих в зрелой рыночной экономике. На многих приватизированных предприятиях так и не появился эффективный собственник.

Значительное влияние на экономические процессы оказывают сложившиеся в предыдущую эпоху монополистические структуры, что затрудняет формирование конкурентной среды; нередко практикуются и криминальные формы конкурентной борьбы.

Наряду с неблагоприятным в целом инвестиционным климатом в стране ограничение конкуренции обусловливает медленную структурную перестройку экономики. Причем начавшийся переход к открытой экономике высветил неконкурентоспособность подавляющего большинства отраслей обрабатывающей промышленности и вызвал новый перекос в отраслевой структуре -- в сторону топливно-энергетического комплекса и первичной переработки сырья (металлургия и химия) [33]. Преодоление неконкурентоспособности российской экономики потребует длительного времени, возможно нескольких десятилетий.

Переход к рыночным отношениям в различных отраслях и сферах российской экономики осуществляется крайне неравномерно. Так, в денежно-кредитной сфере и торговле происходит быстрое приближение к уровню стран со зрелой рыночной экономикой, тогда как в сельском хозяйстве в основном сохранились формы организации производства, унаследованные от административно-командной системы.

Неравномерным является также переход к рыночной экономике в регионах России. Быстрее всего этот процесс протекает в Москве, а также в Санкт-Петербурге и других крупных городах, где широкое распространение получило частное предпринимательство, тогда как в отдаленных регионах и сельской местности становление рыночных отношений идет крайне медленно.

Присущие российской модели рыночной экономики высокая криминализация экономической жизни и уход предпринимательства «в тень» обусловлены как факторами, общими для всех стран с переходной экономикой (конфликты в ходе перераспределения собственности, рост коррупции), так и российскими особенностями.

Чрезвычайно болезненные гигантские социальные сдвиги, происходящие в переходной экономике, вызывают превращение немалой части населения в маргиналов и люмпенов, которые становятся легкой добычей криминальных структур. В эту же сторону толкает аномия, т.е. разрушение прежних общественных ценностей, не сопровождающееся быстрым формированием новой законченной системы ценностей. Фактическим проявлением аномии в обществе является рост преступности, в том числе экономической.

Характерные для России деспотизм и отсутствие демократических традиций порождали неуважение к закону и недоверие к любой власти. Немалую роль играет и упоминавшийся антагонизм между государством и предпринимательскими структурами, ведущий к разрастанию теневой экономики.

На формирование рыночной экономики в России оказывают влияние такие факторы, как склонность немалой части населения к государственному патернализму (значительной роли государства в перераспределении доходов населения) и общественным формам присвоения (бесплатному образованию, медицинскому обслуживанию и т.д.) [69]. Это ведет к сохранению значительной экономической роли государства в финансировании социальных нужд и ограничению рыночных факторов в социальной сфере.

Из сказанного следует, что основанная на сильной регулирующей роли государства российская модель рыночной экономики опирается на ряд долговременных факторов: преобладание добывающих отраслей, неконкурентоспособность большинства обрабатывающих отраслей, неэффективность сельского хозяйства, социальное иждивенчество. Эти факторы в современных условиях сдерживают функции свободного рынка.

Такая переходная экономика, представляющая собой шаг вперед по сравнению с административно-командной системой, со временем должна будет уступить место зрелой рыночной системе.

переходный экономика рыночный

2. Российская рыночная модель: экономические и неэкономические факторы реализации

Современное социально-экономическое развитие России - это многофакторное и многоаспектное явление. Теоретический анализ позволяет выделить несколько аспектов исследования, которые в своей совокупности, с одной стороны, не искажают реальную картину происходящих событий, а с другой - позволяют вычленить ключевые элементы российских рыночных преобразований. Среди многочисленных публикаций в отечественной и зарубежной литературе, посвящённых итогам десятилетнего переходного периода в России и ряде других стран, выделяется только что вышедшее исследование Всемирного банка «Переходный период: анализ и уроки первого десятилетия для стран Восточной Европы и бывшего Советского Союза». Используя, в частности, и отдельные выводы указанного фундаментального доклада, а также и другие источники, можно предложить следующую логику и структуру анализа.

Во-первых, представить общетеоретическую модель рыночной экономики, которая в известном смысле выступает как идеальный вариант, не зависящий от научных парадигм и политических пристрастий.

Во-вторых, раскрыть те специфические черты России, которые при любом варианте событий неизбежно оказывают своё влияние и формируют «национальный мундир» как перехода к рынку, так и самого рыночного развития.

В-третьих, остановиться на реальных результатах прошедшего десятилетия, политико-экономически оценить ту атмосферу, в которой сегодня находится наше общество и экономика.

В-четвёртых, сформулировать теоретическую основу назревших изменений и выверить вектор преобразований в рыночных координатах.

Рассмотрим указанные направления в предложенной последовательности.

Наверное, было бы излишним в научном исследовании подробно останавливаться на азбучных истинах, которые хорошо усвоены не только студентами-первокурсниками экономических вузов, но и в значительной мере известны и широкой общественности. Поэтому в расчёте на подготовленного читателя здесь можно ограничиться лишь контурами рыночной модели. Это тем более допустимо, что основные черты теоретической рыночной модели мало чем отличаются в рамках различных экономических парадигм.

Безусловно, конституирует рыночное развитие частная собственность. Исторический опыт развитых стран показал, что развитие частной инициативы и индивидуальной предприимчивости далеко продвинуло экономику и привело к эволюции собственности. Современная рыночная модель опирается на сочетание индивидуально-частной, партнёрски-частной, акционерной, государственной и смешанной форм собственности. И хотя по-прежнему наиболее распространённой является индивидуальная частная собственность, экономически господствующие позиции заняла акционерная собственность. Поэтому можно сказать, что ведущей, наиболее эффективной для современных производительных сил и технологий является акционерная собственность. Это обстоятельство становится решающим при формировании институциональных основ рыночной модели, где институт собственности выступает как сочетание различных форм собственности, в свою очередь являющихся базой для различных форм предпринимательских структур - от индивидуального предприятия, до партнёрств, акционерных обществ, совместных и других предприятий. Получается, что по формам собственности и по формам предпринимательства рыночная модель имеет смешанную основу, не теряющую при этом частные корни.

ХХ век расширил основу рыночной модели. Хотя в передовых странах на малый бизнес, индивидуальные предприятия приходится до 70% от числа всех предпринимательских единиц в стране, но пальму лидерства в экономике несут именно акционерные общества, на долю которых приходится львиная часть ВВП и национального дохода. Эти выводы подтверждаются статистическими данными по всей группе развитых стран.

Всех агентов экономики объединяет единое рыночное пространство страны, где одинаковые для всех «правила игры» отслеживают и поддерживают особые государственные институты. Единое рыночное пространство опирается на конкурентный механизм, который пронизывает систему рынков - рынок товаров, рынок капитала, рынок труда, рынок услуг, рынок информации и других рынков. И хотя все рынки переплетены и взаимосвязаны, каждый из них имеет свои особенности функционирования. К примеру, особой автономией отличается финансовый рынок, где движение фиктивного капитала нередко приобретает самодовлеющее значение, напрямую не связанное с движением реального капитала. Эта сторона финансового рынка особенно усилилась в связи с активным использованием современных информационно-коммуникационных технологий. Поэтому несмотря на органическое единство рынков, их динамика не совпадает. Это, в частности, провоцирует кризисные явления в экономике и сохраняет циклическую форму воспроизводства и экономического роста.

Сам по себе рынок не в состоянии поддерживать конкуренцию. Поддержание и стимулирование конкуренции в экономической сфере - функция государства. Борясь с монополией, отстаивая конкуренцию, государство находится и в рамках рыночной модели, и вне её, гарантируя стабильность рыночной системы в целом. Поддержка стабильности играет не меньшую роль, чем защита конкуренции. От выверенной, активной роли соответствующих государственных институтов зависит и социальный климат в стране, и устойчивость финансовых системы, и прозрачность фондового рынка, и оптимизация открытости национальной экономики в мировом хозяйстве, и расширение значимости общественных благ - особенно в сфере услуг, образования, науки, здравоохранения, культуры, - и создание правового поля на предпринимательской арене в связи с развитием интеллектуальной собственности в условиях бурной экспансии новых средств информации и коммуникации, и очень многое другое. Поэтому даже в теоретической рыночной модели государству принадлежит важнейшая роль сохранения самой рыночной системы путём выражения общих, или общественных интересов. Ни один частный бизнес, каких бы гигантских размеров он ни достигнул, по своей природе не может проигнорировать свои собственные интересы и взвалить на себя интересы всего общества.

В рыночной системе общественные интересы - это защита общества и каждого гражданина, это обеспечение уверенного плавания в бушующем конкурентном море мирового хозяйства «общей лодки», в которой находятся все граждане страны.

Однако с такими обязанностями государство может справится только в том случае, если оно является частью демократичного общества. В таком обществе наряду с рыночным механизмом налажен демократический механизм контроля за государственным аппаратом, а судебная система обеспечивает правовую защиту всем в соответствии с существующими законами.

Получается, что государство может стать одним из институтов рыночной модели, если оно является прежде всего институтом демократического общества. Так происходит во многих передовых странах. Правда, история человечества, как известно, богата исключениями. Были случаи, когда государство поддерживало частную собственность и рыночное развитие, но при этом преследовало любые демократические начала. Такое состояние не могло продержатся долго. И в конечном счёте объективные закономерности проложили себе дорогу, связав рыночную модель с демократическим устройством.

Оставаясь в рамках экономической теории, трудно представить действующую рыночную модель, если не указать для этого множество различных предпосылок. В действительности (что также анализируется теоретически) любая рыночная модель реализуется под воздействием как экономических, так и неэкономических факторов. Причём по мере возрастания сложности экономического развития той или иной страны роль неэкономических факторов возрастает, ибо рыночная модель экономики - это не самоцель, а средство повышения благосостояния людей и укрепления демократических принципов как в обществе в целом, так и во всех звеньях человеческой деятельности. Контроль общества и социальная ответственность каждого вынуждают и бизнес, и чиновничество государственных учреждений считаться с общественными интересами, гармонизировать частные интересы и интересы страны.

Особо следует обратить внимание на ту сторону теоретической рыночной модели, которая, на первый взгляд, размывает её «рыночную чистоту», так как по различным параметрам представляет её как модель «смешанной экономики». Это относится и к сочетанию различных форм собственности и предпринимательства, и к взаимосвязи различных по сути и масштабу видов регулирования - рыночного, корпоративного, государственного, международного, - и к повышению значимости общественных интересов - экономических, культурологических, национальных и др. - в выборе стратегии и тактики развития страны, да и просто в механизме функционирования экономики. Индивидуальный, частный интерес сохраняет свою роль как источник необходимый обществу инициативы и предприимчивости. Поэтому когда речь идёт о рыночной модели экономики, то и теоретически, и фактически в наше время имеется в виду «модель смешанной экономики», стержнем которой является именно рыночная модель, сохраняющая все атрибуты рыночного развития и функционирования, но не в условиях необузданной конкурентной стихии, а с учётом требований человеческой цивилизации ХХI века

Многовековая история рыночного развития позволила не только выявить общие закономерности и сформировать общетеоретическую рыночную модель, но и раскрыть специфику использования рыночных принципов в каждой стране. Действительно, если бы экономический успех зависел только от того, что народное хозяйство развивается по рыночным законам, то сегодня практически всё человечество находилось бы в состоянии социального и экономического расцвета. По официальным данным международных экономических организаций из 6 миллиардов населения земли 5,8 млрд. человек в той или иной степени вовлечены в рыночные отношения. Однако по последней классификации Международного валютного фонда к числу передовых отнесено всего 29 стран, а остальные - это развивающийся мир и страны с переходной экономикой. Причём на долю передовых стран приходится всего 15,4% населения земли, но в то же время они производят 57,1% ВВП всего мира, посчитанного по паритету покупательной способности национальных валют. Громадная масса людей, которые имеют доход на одного человека 1 доллар США или меньше в сутки, продолжает жить в ужасающей бедности. В последнее десятилетие число таких людей сократилось всего на 120 млн. человек за счёт экономического роста в основном в КНР и Индии. Однако разрыв между бедными и богатыми странами продолжает возрастать. Причём в разряд беднейших государств попали и ряд бывших республик СССР.

Не имея возможности вдаваться во все детали происходящих явлений, всё же нельзя избежать общего вопроса - каковы причины громадных различий в результативности рыночных основ экономики. Среди множества вариантов ответов на этот вопрос можно, по меньшей мере, выделить два. Во-первых, исторический опыт стран и их современное развитие подтверждает, что нет единственной, стандартной рыночной модели, которая бы отвечала условиям всех и каждой страны. Во-вторых, неэкономические факторы реализации рыночного пути развития в каждой стране имеют много специфики, которая по-разному воздействует на сугубо рыночные, экономические процессы. Даже граждане передовых стран (скажем, к примеру, США, Японии и Германии) хорошо знают, что их страны отличаются друг от друга не только государственным языком, но и рыночным устройством экономики при множестве и других различий.

В этой связи игнорирование особенностей российского пути рыночного развития и навязывания стране некоего «западного» или «восточного» варианта выглядят с практической точки зрения как элементарное пренебрежение уроками самой современной истории, а с теоретической точки зрения - как оперирование абстрактными конструкциями, внедряемыми в живую ткань общества, а потому и им не воспринимаемым. Не случайно специалисты Всемирного банка, анализируя современное развитие в свете глобализации, отмечают: «Соединённые Штаты являются крупнейшей и по некоторым показателям наиболее успешной экономикой на земле… Но это не единственная модель для успеха». По мнению авторов данного исследования, такие государства как Австрия, Бельгия, Дания, Япония и Норвегия имеют примерно такой же как в США уровень жизни населения, и они обеспечивают эффективный климат для частной экономической активности уже много лет. Однако эти пять высоко развитых и обеспеченных стран так же «не конституируют какую-то общую модель». Далее в докладе делается общий вывод, что «успешная глобализация вовсе не требует адаптации к единственной, стандартной институциональной модели».