Генезис институционализма

модействие людей в частной и общественной сферах.

Экономическая теория прав собственности.

У истоков данной теории формирования стояли американские экономисты А. Алчиан и Г.Демсец.

Условием и непосредственной предпосылкой возникновения прав собственности в рамках институциональной теории прав собственности выступают экономические правила собственности и ответственности (институты), которые определяют возможные формы организации хозяйственной деятельности индивидов. Права собственности выражаются через правомочия собственности, которые предоставляются ее владельцу. В рамках рассматриваемой теории эффективность конкретного правового режима рассматривается с точки зрения его влияния на динамику экономического благосостояния. Правовой режим считается экономически целесообразным, если получаемый в его рамках конечный доход превышает или равен трансакционным издержкам по спецификации и защите присущих ему правовых институтов. Исключительными правами собственности могут пользоваться отдельные индивиды (частная собственность), отдельные группы (различные режимы коммунальной собственности), государство (государственная форма собственности), общая собственность, при которой свободный доступ к редким ресурсам предоставляется каждому. Смена форм собственности в конечном итоге происходит в том случае, если трансакционнные издержки, связанные со спецификацией и защитой конкретных правомочий собственности превышают выгоды (конечный доход) от их обладания. Общие характеристики различных правовых режимов представлены в табл.8.4.

Таблица 8.4 Правовые режимы: основные характеристики

Краткое содержание экономической теории прав собственности свидетельствует о принципиальных отличиях в подходах к решению проблемы собственности в неоклассической теории и в НИЭТ. Неоклассики рассматривают частную собственность в качестве единственно приемлемой для эффективного развития экономики. Основанием для такого вывода выступает их трактовка поведенческой модели, в которой природе человека соответствует только частная собственность. Сторонники НИЭТ признают возможность существования в рыночной экономике различных правовых режимов, выбор которых основывается на сопоставлении трансакционных издержек, связанных с их спецификацией и защитой конечного дохода, получаемого собственником.

б) Теории, исследующие агентские отношения (на уровне фирмы).

Общая характеристика теории агентских отношений.

Данная теория используется для исследования отношений обмена правами собственности. Агентские отношения - это отношения между доверителем-принципалом (собственником) определенного набора прав собственности и агентом (исполнителем), которому он делегирует часть этих прав. В любой иерархически организованной структуре каждый индивид (за исключением крайних ее уровней) по мере того, как права передаются по организационной спирали, выступает и доверителем, и исполнителем. Исполнитель в соответствии с формальным и неформальным контрактами обязан представлять за определенное вознаграждение интересы своего принципала. Но экономические интересы принципала и агента, как правило, не совпадают. Преследуя свои интересы, агент может в той или иной мере отклоняться от условий контракта, т.е. вести себя оппортунистически. Возможность такого поведения предопределяется асимметричным распределением информации между принципалом и агентом. Агент, будучи исполнителем, во-первых, лучше осведомлен о реальных условиях и возможностях выполнения поставленных задач. Вовторых, он, естественно, располагает полными знаниями (в отличие от принципала) как о собственных намерениях, связанных с выполнением поставленных перед ним задач, так и о своих реальных способностях решать их эффективно. Снижение уровня оппортунистического поведения связано с издержками агентских отношений. Они включают затраты принципала по надзору за поведением агента и с разработкой структуры контракта, способной сблизить их экономические интересы. С ростом ресурсов, направляемых на сдерживание оппортунистического поведения агента, их предельная норма отдачи снижается, они перестают себя окупать. Поэтому полностью нейтрализовать оппортунизм исполнителя, в принципе, невозможно. В связи с этим в издержки агентских отношений включаются и издержки оппортунистического поведения агента. Теория агентских отношений включает в себя два направления. Первое (позитивная теория агентских отношений) исследует внутрифирменные структуры с точки зрения их способности минимизировать отклонения экономических интересов менеджеров от экономических интересов собственников. В рамках второго направления анализируется проблемы оптимального распределения рисков между принципалом и агентом. На уровне фирмы решение этой проблемы связано с выбором оптимальной правовой фирменной структуры.

Позитивная теория агентских отношений.

В позитивной теории агентских отношений на первый план выдвигается проблема отделения принципала от контроля за использованием его собственности, в связи с этим исследуются меры, необходимые для сближения экономических интересов принципала и агента и, как следствие этого, - снижения трансакционных издержек, связанных с оппортунистическим поведением агента (исполнителя). С точки зрения сторонников НИЭТ, на величину и динамику этих издержек оказывает влияние характер внутрифирменной организационной структуры, поэтому оценкой ее эффективности выступает ее роль в минимизации противоречий экономических интересов принципала и агента.

Исследование эволюции внутрифирменных организационных структур позволило сторонникам НИЭТ сделать следующие выводы.

1. На ее характер эволюции влияют уровень развития экономики, организационная культура, свойственная конкретной фирме рутина, исторические и национальные особенности конкретной страны и т.д. При прочих равных условиях выбор внутрифирменной структуры основывается на ее способности минимизировать агентские издержки. Для сокращения этих издержек разрабатываются системы контроля, а также системы материальных и моральных стимулов, которые снижают оппортунистические мотивации в поведении исполнителя. На характер этих систем большое влияние оказывает выбранная для их реализации конкретная технология обработки информации. Ее варианты образуют различные внутрифирменные организационные структуры: унитарная (U), холдинговая (Х), мультидивизиональная (М).

В принципе, существует два основных типа технологии обработки информации: централизованный (U-структура) и децентрализованный (Х-структура). В небольших по размеру фирмах с простой производственной программой экономически целесообразна только U-структура. В других случаях, когда сравниваются одинаковые по размеру и сложности производственные программы, если допустить, что отсутствует оппортунистическое поведение, децентрализованная технология обработки информации (если специфичность активов фирмы больше нуля) более эффективна, чем централизованная. Но, когда существует риск оппортунистического поведения и нет никаких гарантий его предотвращения, преимущества такой технологии не реализуются. Холдинговая внутрифирменная структура, в которой используется абсолютно децентрализованная технология обработки информации (принципал только контролирует финансовые потоки и финансовые результаты работы агентов), предопределяет развитие сильной тенденции к оппортунистическому поведению в самых разных формах.

Автономные дочерние компании стремятся самостоятельно использовать имеющиеся ресурсы, осложняя проведение совместной стратегии. Возможности принятия решений, с учетом прежде всего личных экономических интересов на основе переговоров высших менеджеров (из генеральной дирекции) и руководителей дочерних компаний, расширяются. По причине слабости финансового контроля за деятельностью дочерних компаний в холдинге возрастают управленческие затраты. Этому способствует и система внутрифирменного субсидирования их инвестиционной деятельности, так как она освобождает ее от контроля со стороны рынка.

2. Наиболее оптимальна с точки зрения снижения агентских издержек мультидивизиональная организационная структура, которая появилась в 20-е годы ХХ столетия и в настоящее время преобладает в странах с развитой рыночной экономикой. Сочетая принцип централизации на уровне принятия стратегических решений (включая решение вопроса о перераспределении прибыли) с децентрализацией принятия оперативных решений и осуществления оперативного контроля, эта организационная структура имеет преимущества перед U- и Х-структурой. Децентрализованный порядок принятия оперативных решений приводит к более эффективному решению (по сравнению с U-структурой) проблемы асимметричного распределения информации. В М-структуре в связи с четко специфицированными собственническими полномочиями подразделений и использованием системы вознаграждения управляющих за конечные результаты более сильны, чем в U-структуре, антиоппортунистические мотивации и стимулы. Более широкие возможности для снижения агентских издержек по сравнению с Х-структурой имеет М-структура не только потому, что децентрализация полномочий предполагает координацию действий входящих в корпорацию подразделений на основе информации, получаемой из центрального офиса, но и в связи с тем, что этот офис планирует общую стратегию ее развития. Наконец, более совершенная система управления информацией, используемая в М-структуре, позволяет лучше оценивать работу отдельных подразделений и, соответственно, повысить положительные поведенческие мотивации. Основные обязанности генеральной дирекции, если речь идет об эффективной мультидивизионализации, включают в себя: четкое определение самостоятельных хозяйственных единиц внутри фирмы и выделение каждой в качестве полуавтономного подразделения со статусом «центра прибыли»; осуществление контроля за их экономической эффективностью; определение поведенческих мотиваций и распределение финансов в пользу эффективно работающих подразделений; осуществление стратегических мероприятий в других сферах (продажа своих и покупка чужих акций, приобретение других фирм и т.д.).

3. Оценка эффективности внутрифирменной организационной структуры с точки зрения ее влияния на величину и динамику агентских издержек ставит под сомнение правомерность антимонопольной политики, направленной против конгломератов. Их развитие, по мнению сторонников НИЭТ, с одной стороны, было ускорено ее ужесточением, с другой - являлось результатом разработки технологии управления диверсифицированным (многопродуктовым) производством. По мнению О.Уильямсона, «<…> конгломерат наиболее глубоко может быть понят в виде логического результата развития М-структуры как способа организации сложных хозяйственных операций» . Не отрицая того, что диверсифицированное производство порождает множество специфических управленческих проблем, Уильямсон считает, что конгломераты, в которых управление строится на основе раздельного принятия стратегических и оперативных решений и выделения соответствующих «зон ответственности», имеют такие преимущества, которые перевешивают отрицательные стороны использования М-структуры.

Проблема оптимального распределения рисков между принципалом и агентом.

В рамках теории агентских отношений решение поставленной проблемы рассматривается в связи с характером внутрифирменного распределения пучка правомочий собственности. Правовой режим фирмы рассматривается сторонниками НИЭТ в качестве важнейшего инструмента, используемого для оптимального распределения риска между принципалом и агентом. Обосновывая свою позицию, они исходят из того, что конкретное распределение внутрифирменного распределения правомочий собственности влияет на поведенческие мотивации и, соответственно, на распределение рисков между собственником и исполнителем и на величину агентских издержек. Содержательный анализ различных внутрифирменных правовых режимов позволяет дать сравнительную характеристику не только их роли в оптимальном распределении рассматриваемых рисков, но и их влияния на динамику этих издержек.

Фирма, находящаяся в единоличном владении, - коммерческое предприятие, в котором только одно лицо обладает правами на остаточный доход, на принятие окончательных решений, на контроль за поведением всех других работников фирмы. Основные преимущества этой формы деловой организации: вопервых, здесь используется зонтичный контракт (одна сторона - собственник фирмы - заключает контракт со всеми остальными), поэтому значительна экономия издержек по ведению переговоров. Во-вторых, единоличный собственник один несет бремя эффектов богатства, поэтому в такой фирме нет проблемы свободного доступа. В-третьих, в результате концентрации основных прав собственности у одного экономического агента не существует проблемы обособления контроля от собственности. Это обстоятельство позволяет экономить на агентских издержках, связанных с отлыниванием или ухудшающимся отбором. Однако индивидуальные фирмы могут столкнуться с тремя проблемами: проблемой временного горизонта, проблемой диверсификации и проблемой оппортунистического поведения наемных работников. Проблема временного горизонта возникает всякий раз, когда норма межвременного предпочтения предпринимателя завышена и не соответствует рыночной норме процента (некоторые инвестиции по рыночным нормам будут рентабельны, но собственник предпочитает распределять получаемый доход в пользу текущего, а не будущего потребления). Чем больше срок отдачи от инвестиций, тем острее эта проблема. Возможность ее решения за счет внешнего финансирования ограничена, так как оно связано с высокими трансакционными издержками для внешних кредиторов в связи с необходимостью иметь полную и достоверную информацию о поведении собственника и его будущих намерениях. На практике проблема временного горизонта выражается, в первую очередь, в развитии тенденции к недофинансированию в фирме, которая находится в единоличной собственности.

Проблема диверсификации возникает из-за того, что единоличный собственник не может уменьшить риск посредством диверсификации своих инвестиций. Поэтому издержки принятия риска в этой фирме по сравнению с фирмами с диверсифицированными портфелями более высоки. В связи с высокими издержками риска собственник фирмы возможно будет избегать рискованных инвестиций, которые могли бы повысить цену его активов.

Проблема контроля за поведением собственников ресурсов, с которыми предприниматель заключил контракт, возникает и обостряется только с ростом их численности. Чем больше она отклоняется от норматива управляемости, тем выше издержки, связанные с оппортунистическим поведением.

Выводы: а) два типа трансакционных издержек ограничивают возможности расширения фирмы, основанной на единоличной частной собственности: во-первых, издержки внешнего финансирования, из-за которых фирма может расширяться в пределах богатства своего собственника и во-вторых, издержки оппортунистического поведения, которые ограничивают размеры фирмы нормативами управляемости; б) такая фирма имеет преимущества в маломасштабных видах деятельности, где имеется большая отдача от тщательного надзора со стороны собственникауправляющего, а издержки со стороны аутсайдеров значительны.

Товарищество (партнерство) - форма хозяйственной организации, в которой каждый имеет право принимать решения и право на получение остаточного дохода, а также несет неограниченную имущественную ответственность за долги предприятия.

Преимущества полных товариществ по сравнению с единоличным предприятием: при объединении ресурсов партнеров снижаются и издержки внешнего финансирования, и издержки риска, так как каждый собственник может инвестировать в фирму меньшую долю своего богатства; кроме того, риск снижается за счет возможности диверсифицировать производство в самой фирме.

Проблемы товарищества, связанные с характером распределения собственности:

1) положительные поведенческие стимулы, формирующиеся на основе совмещения права на принятия решений и права на остаточный доход, снижаются с увеличением числа партнеров, так как эффект богатства, связанный с их деятельностью в расчете на каждого, начинает падать;

2) в товариществах по мере роста численности партнеров и усложнения измерения вклада каждого в конечный результат развивается тенденция к оппортунистическому поведению (к отлыниванию), которой препятствует только неограниченная имущественная ответственность их членов.

При оценке возможной выгоды нужно учитывать, что экономия от масштаба варьируется в зависимости от типа профессиональной фирмы, от характера решаемых ею задач и от ее клиентуры. Очевидно, что более эффективны товарищества (за исключением профессиональных) с ограниченным числом партнеров.

Акционерное общество открытого типа (открытая корпорация) первоначально возникло в результате укрупнения производства, развития технологии, соответствующей массовому производству, так как это потребовало перехода к более сложной внутренней организации с расчлененной системой информационных потоков и эффективной системой стимулирования. Эффективное функционирование более сложной фирменной организации возможно только при определенном уровне специализации внутри самой организационно-правовой структуры. В акционерном обществе эта специализация выразилась в расщеплении пучка правомочий собственника: сохраняя право на остаточный доход, акционер передает право управления профессиональным менеджерам. Обособление управления от собственности привело к возникновению проблемы «принципала-агента»: в роли первых выступают акционеры, в роли вторых - менеджеры. Первые рискуют своим капиталом, а вторые управляют (де-факто), не рискуя своей собственностью. Поэтому принципы управления корпорацией специфичны по отношению к другим формам организации хозяйственной деятельности. Их практическое использование, с одной стороны, позволяет решить проблему ответственности менеджеров за принимаемые решения, с другой - снизить трансакционные издержки внешнего финансирования, связанные с проблемой временного горизонта и проблемой диверсификации, которые возникают в индивидуальной фирме.

Принципы организации акционерного общества открытого типа:

1. Ограниченная ответственность акционеров (только в пределах той доли капитала, на которую они претендуют, приобретая акции).

2. Обособление права управления от собственника. Оно позволяет снизить трансакционные издержки, связанные с принятием решений, но не гарантирует от оппортунистического поведения, особенно если решения принимаются в условиях неопределенности.

3. Свободное обращение акций. Это позволяет решить проблему временного горизонта финансирования.

4. Регламентация деятельности ОАО. Реализация этого принципа до определенной степени позволяет снизить вероятность чисто спекулятивной деятельности корпорации, связанной с различными перераспределительными операциями, осуществление которых возможно из-за асимметричного распределения информации. Эта регламентация (независимо от ее конкретных форм) несколько снижает для потенциальных инвесторов издержки оппортунистического поведения учредителей.

5. Публичная отчетность или принудительная открытость корпорации (ежегодная публикация годового отчета компании, бухгалтерского отчета, счета прибылей и убытков). Они снижает издержки информации, необходимой акционерам для контроля за конечными результатами деятельности компании.

6. Введение правила голосования по принципу «одна акция - один голос».

Все эти принципы организации ОАО не решают окончательно проблему оппортунистического поведения менеджеров. Для его минимизации устанавливается контроль за их деятельностью. Существует два типа механизма этого контроля: автоматический (безличный) и дискреционный (персонифицированный).

Автоматический механизм контроля осуществляется через рынки, связанные с деятельностью корпорации: рынок ценных бумаг, рынок поглощений и рынок управленческих услуг.

Дискреционный механизм контроля реализуется следующими способами:

1) организация публичной отчетности о деятельности корпорации (опубликование годовых отчетов и других документов) с возможным применением аудиторских проверок, организуемых советом директоров;

2) внутренняя конкуренция со стороны акционеров, которые, вступая в соглашения, могут перераспределить правомочия внутри компании;

3) распределение правомочий среди управляющих с таким расчетом, чтобы оно способствовало установлению взаимного контроля и исключало сговор между управляющими;

4) введение различных бюджетных ограничений (фиксация определенных показателей, обязательных для управляющих), принимаемых на общем собрании или советом директоров;

5) реализация системы компенсационных выплат, связывающих результаты работы менеджеров с величиной получаемых доходов.

Государственное предприятие основано на государственной форме собственности. Необходимость использования этой структуры усиливается по мере роста объема инвестиций, неопределенности их конечного результата, дороговизны спецификации прав собственности и трудности контроля и правовой защиты. Большую роль в расширении государственной собственности в экономической сфере играют политические факторы (в частности, соотношение различных социальных сил в конкретной стране). Однако из-за размытости правомочий собственности, рассредоточенности среди большего числа агентов, отсутствия права на их свободную передачу (продажу) в государственных предприятиях сильна тенденция к оппортунистическому поведению. Оно проявляется в двух формах: «отлынивание» работников данного предприятия и «безбилетники». В государственных предприятиях сильна тенденция к оппортунистическому поведению менеджеров. Их поведение не контролируется ни рынком, ни налогоплательщиками, у которых отсутствуют материальные стимулы, необходимые, чтобы контролировать деятельность управляющих. Конечно, несмотря на государственную защиту, поведение менеджеров не нейтрально к риску. Но в силу своей зависимости от чиновников более высокого ранга оно принимает специфические формы.

Теория государства.

С точки зрения сторонников НИЭТ, при наличии существенных различий между фирмой и государством они имеют некоторые общие характеристики. Во-первых, их можно рассматривать как организации, нацеленные на максимизацию дохода или общественного дохода, принадлежащего одному правителю или правящему классу либо обществу. Во-вторых, с допустимой долей условности фирму, как и государство, можно уподобить политической системе, члены которой, принимая стратегические решения, преследуют противоречивые цели, обладая при этом ограниченным познавательными возможностями. В-третьих, и государство, и фирма, очевидно, представляют социальные системы, в которых усилия людей направлены на создание определенных социальных отношений. Эта общность дает основание сторонникам НИЭТ использовать ее инструментарий и аналитические концепции (прав собственности, трансакционных издержек, контрактов) для анализа государства.

В данном контексте теория государства включает исследование следующих вопросов.

Модель государства в трактовке институционалистов.

Американский институционалист, специалист в области новой экономической истории Д.Норт одним из первых среди сторонников НИЭТ, развивая элементарную неоклассическую теорию государства, предложил модель государства, в которой, во-первых, объединил два основных типа теорий государства - контрактную теорию и теорию эксплуататорского (хищнического) государства. Во-вторых, соединил свой анализ государства с концептуальными

1 установками НИЭТ .

Синтезировав эти два подхода к определению сущности государства, Д.Норт в предложенной им модели рассматривает его как агентство, продающее услуги «правосудия и обороны» в обмен на налоги, и, как монополиста, устанавливающего для каждой группы населения права собственности таким образом, чтобы максимизировать свой доход, одновременно определяя ограничения на подобное поведение власти.

Выдвигая разные критерии, на основе которых государство распределяет права собственности (эффективность, максимизация дохода казны, соотношение в договорной силе), Норт делает два важных вывода. Во-первых, политические режимы имеют врожденную склонность к установлению неэффективных прав собственности, прежде всего потому, что в этом случае у них увеличивается возможность максимизировать свой доход. Кроме того, установлению эффективных прав собственности противодействуют господствующие политические группы, недовольство которых подрывает стабильность правящих кругов.

Во-вторых, и развитие, и отсутствие экономического роста дестабилизирует и государство, и систему собственности. При первом варианте технический прогресс и расширение рынка приводит к изменению в соотношении сил, усиливает положение тех политических групп, которые могут извлечь выгоды из этих изменений. Стремясь сэкономить на трансакционных издержках, они требуют от государства установления иной структуры прав собственности, ослабляя тем самым его позиции. При втором варианте, когда отсутствует экономический рост, усиливается внешняя угроза со стороны конкурирующих стран. Таким образом, тенденция к установлению более эффективной структуры прав собственности действует постоянно по причине давления на государство различных конкурентных сил.

Роль политических институтов.

Немецкие институционалисты Э.Фуруботн и Р.Рихтер, конкретизировали характеристики демократического конституционного государства, рассматривая его как отношенческий (неявный) контракт типа принципал-агент между избирателями и правителем (или их представителями). Объектом этого контракта выступает верховная власть (суверенитет) принципала, которая через процедуру голосования передается правителям. Если учесть, что агенты в данном случае могут использовать власть в своих интересах, диктуя свою волю принципалу, то очевидно, что общественные отношения принципал-агент на уровне государства принципиально отличаются от частного контракта этого типа. Но с теоретической точки зрения и на уровне государства проблемы, связанные с отношениями принципал-агент, также исследуются в теории трансакционных издержек. К такого рода проблемам относятся: 1) асимметричность информации до и после заключения контракта, которая приводит к оппортунистическому поведению eх ente и eх post. Именно поэтому институты, поддерживающие контракты ex post, имеют значение. Они на уровне государства представлены принципами разделения властей и правовых структур; 2) неполнота информации, особенно относящейся к будущему времени. Из-за нее любые политические правила не могут полностью определять решения правящих кругов и государственных чиновников. Именно поэтому их действия могут выходить за рамки политических институтов, что выдвигает еще одну проблему; 3) достоверности обязательств правительства по отношению к своим избирателям. Эта проблема также связана с политическим обменом, который происходит между представителями различных групп интересов. В данном случае играет роль временной фактор. Как правило, в законодательство, принимаемое в данный момент, могут быть включены только те обязательства, исполнение которых должно осуществляться в будущем. Поэтому их достоверность должна также обеспечиваться политическими институтами. Исследуя различные взгляды на эту роль политических институтов, Фуруботн и Рихтер солидаризируются с позицией политолога Моу, который считает, что они, обеспечивая достоверность обязательства, выступают в качестве важного фактора устойчивости политики. «Причина заключается в том, что общественный выбор управляется не простым правилом большинства, а всеми видами институтов, которые ограничивают возможности действия правила большинства» Цит. по: Фуруботн Э.Г. и Рихтер Р. Указ. соч. С.529. .

Фуруботн и Рихтер подчеркивают правомерность позиции и тех исследователей (в частности, позиции американского экономиста Д.Крепса), которые применяют к исследованию трансакций между управителями и избирателями концепцию организационной культуры (составной части новой теории экономической организации, разрабатываемой в рамках НИЭТ) В данном случае эти авторы ссылаются на работу Д.Крепса: Kreps D.М. Corporate Culture and Economic Theory. In:J. Alt and Shepsle, eds., Perspectives Political Economy, Cambridge university press, 1990. . Эта концепции исходит из того, что нормальное развитие общества предполагает добровольную кооперацию между его членами (управление, основанное исключительно на командном принципе, слишком дорого обходится обществу). Поэтому явные или неявные соглашения играют важную роль даже в условиях господства диктатуры. Но стабильность этой системы отношений возможна при условии, что хотя бы часть их будут самовыполняющимися, даже если будущие события неизвестны. По этой причине ее поддержание требует, чтобы принципалы знали eх ente, каким образом агенты будут реагировать на непредвиденные обстоятельства. Чтобы это знание оказывало позитивное влияние на устойчивость системы соглашений, необходимо, во-первых, предоставить возможность принципалам проверить ех роst насколько выполняется это правило. Во-вторых, они должны быть убеждены в том, что намерения агентов, скорее всего, будут осуществляться. Реализация этих условий требует работы с принципалом. Избирателей необходимо и убеждать в необходимости с их стороны доверия к принципалу, и просвещать относительно принципов поведения агентов в заданных обстоятельствах. Эффективность этих действий, по мнению Фуруботна и Рихтера, в большой мере зависит от морали и идеологии, так как они тесно связаны с организационной культурой общества. Во-первых, потому, что они создают условия для солидарности избирателей и избирателей и политиков. Вовторых, они способствуют формированию политиков, верных своим обещаниям.

Политические рынки.

Политический процесс в демократическом государстве можно до определенной степени уподобить рынку, поскольку он также предполагает обмен, но не экономических благ, а голосов избирателей на обещания политических деятелей. Это дает основания некоторым экономистам рассматривать политический процесс как своего рода экономическую конкуренцию. Ссылаясь на Ф.Норта и А.Моу, Э.Фуруботн и Р.Рихтер излагают их аргументы против этой позиции. Главное различие между ними - разные цели и условия экономической и политической конкуренции.

Экономическая конкуренция - это борьба за экономические преимущества участников рынка при заданных правомочиях собственности.

Политическая конкуренция - это борьба за власть, захват которой позволяет изменять правомочия собственности безвозмездно, в одностороннем порядке. Это означает, что результат политической конкуренции - захват и политических, и экономических прав собственности и соответственное изменение существующей институциональной системы. Неустойчивость институциональной системы предопределяет неэффективность политических рынков. Правда, политические деятели, стремясь себя обезопасить от будущих перемен в политической сфере, стремятся сформировать правила, которые до определенной степени позволили бы им сохранить свои учреждения и принятые программы, когда они уже утрачивают политическую власть. Но, как свидетельствует опыт, никакая, самая детальная система правил, не позволяет продолжить начавшуюся при прежних законодателях эволюцию, если происходят политические изменения. «<…> Как доказывают Д.Норт, повышение политической эффективности идет бок о бок с эволюцией демократического конституционного государства. К сожалению, процесс этот весьма медленный и трудный» Фуруботн Э.Г. и Рихтер Р. Указ. соч. С.532. .

Подчеркивая существенные различия между экономической и политической конкуренцией, неправомерно игнорировать наличие общих характеристик между экономическим и политическим рынками. На обоих рынках необходима координация с помощью двусторонних и многосторонних переговоров. Это, в свою очередь, означает, что политические трансакции невозможны (как и рыночные) без поиска, переговоров, проверки исполнения, контроля и обеспечения исполнения. С допустимой условностью можно говорить о том, что в демократическом обществе политический обмен основан на сети отношенческих контрактов между индивидами, которые необходимы для эффективной конкуренции за государственные должности и политические трансакции. В таких обществах существуют реальные условия для влияния каждого гражданина с помощью различных организаций на принятие властных решений. Такого рода организации в демократическом государстве представлены профсоюзами, ассоциациями предпринимателей, коммерческими организациями, политическими партиями и т.д. Влияние широких масс населения на принятие политических решений может существенно снижать эффективность политической конкуренции, особенно, если ее сравнивать с экономической конкуренцией. Тем не менее, общепризнано, что при всех явных недостатках демократической формы правления она, очевидно, имеет явные преимущества перед другими политическими режимами.

4. Развитие традиционного институционализма в 80-е годы ХХ - в начале ХХI века

80-е годы ХХ века можно рассматривать как начало нового этапа в развитии традиционного (вебленовского) институционализма. Сохраняя глубокое уважение к взглядам Веблена, его современные последователи, во-первых, дают системную критику методологии неоклассиков, основывая ее на достижениях современных наук, исследующих проблемы человеческого поведения в экономической сфере. Во-вторых, большое внимание они уделяют проблеме эволюции институтов: ее исследование отличается от вебленовского и в содержательном отношении, и более высоким уровнем теоретичности, и целостностью анализа. Втретьих, в их работах делается попытка сформулировать элементы институциональной экономической теории. В-четвертых, они и более доказательно, и более последовательно, чем Веблен, используют междисциплинарный подход к анализу поведенческой модели и к проблеме эволюции институтов. В-пятых, и в методологическом, и в содержательном отношениях их критика оппонентов существенно отличается от вебленовской. Наиболее полно эти характеристики современного вебленовского институционализма представлены в работах английского институционалиста

1

Джеффри Ходжсона . Симптоматично, что его фундаментальный труд «Экономическая теория и институты» имеет подзаголовок «Манифест современной институциональной теории».

¹ Ходжсон Дж. Экономическая теория и институты. М., 2003.

А) Основные характеристики поведенческой гипотезы сторонников современного вебленовского институционализма.

В отличие от научно-исследовательской программы НИЭТ, которая до определенной степени совместима с ее неоклассическом вариантом, НИП современного традиционного институционализма полностью отрицает правомерность основных методологических постулатов неоклассики. Обратимся к критике Дж.Ходжсоном неоклассической поведенческой модели. Как правило, критика неоклассической поведенческой модели или ее отдельных постулатов основана на несоответствии их реальным фактам. Сторонники неоклассической теории, отвечая на эти обвинения, используют аргументы методологического и теоретического характера. Методологическая защита модели экономического человека в наиболее полном виде представлена в работе М.Фридмена «Методология позитивной науки»¹. С его точки зрения, модель экономического человека - это инструмент экономического анализа. Поэтому сама нереалистичность допущений не отрицает научной правомерности основанной на них теории. «Вопрос о предпосылках теории состоит не в том, являются ли они “реалистичными” описаниями <…>, но в том, являются ли они достаточно хорошими приближениями к реальности с точки зрения конкретной цели. На этот вопрос можно ответить на основании эффективности теории, т.е. ее способности давать достаточно точные предсказания . Опровергая правомерность такого методологического обоснования неоклассической поведенческой модели, Ходжсон, во-первых, доказывает, что методология правильных предсказаний неоклассиками на практике реально никогда не использовалась. Во-вторых, он оспаривает правомерность тезиса о прогностической функции экономической науки, основываясь на выводах философии, согласно которой наука должна объяснять, а не заниматься прогнозами. В-третьих, по мнению Ходжсона (и с этим трудно не согласиться), любые точные предсказания в социальной сфере «<…> дело случая или удачи и никогда не опираются на одну лишь детерминированную модель <…> социальные системы зависят от уровня знаний, предсказать, какие знания мы обретем в будущем, невозможно» . В-четвертых, он убедительно показывает внутреннюю противоречивость методологии прогностического инструментализма. Правомерность теории тестируется фактами, но «факты никогда не говорят сами за себя», так как их осмысление несет отпечаток теоретических установок «наблюдателя» и «собирателя» этих фактов. Следовательно, проверка эффективности инструментализма осуществляется неинструментальными методами.

Для понимания изъянов теоретической защиты неоклассической поведенческой модели и логики ее критики Ходжсоном, целесообразно прежде конкретизировать теоретические аргументы неоклассиков, которые они, как правило, используют для ее обоснования. Доказывая правомерность своей поведенческой модели, они, вопервых, исходят из равновесного состояния экономики. Во-вторых, считают, что экономический агент имеет устойчивые предпочтения (определяемые его природой) и, как правило, сталкивается с одинаковыми ситуациями выбора или с последовательностью похожих друг на друга альтернатив. Первое обстоятельство определяет устойчивость критерия выбора, второе - создает возможность сделать рациональный выбор, нацеленный на максимизацию результата. Основываясь на этих двух моментах, неоклассики делают вывод, что не может возникнуть такого равновесия, в котором индивиды не максимизируют свои предпочтения. В связи с этим в экономике, если она находится в равновесном состоянии, всегда действуют модели максимизирующего поведения.

Критикуя эту аргументацию, Ходжсон и другие исследователи, оспаривающие их научную правомерность, подчеркивают, что неоклассики спорные теоретические положения нередко используют как бесспорные, абсолютизируя их научную правомерность. Между тем утверждения о равновесном состоянии экономической системы как нормы, об устойчивости и эндогенности предпочтений экономического агента носят дискуссионный характер, и доводы об их несостоятельности не стоит игнорировать. Они обращают также внимание на то, что принципиально значимые аргументы в защиту основной характеристики экономического века как рационального максимизатора вообще не имеют теоретического объяснения. Более того они игнорируют современные междисциплинарные подходы к анализу поведенческих мотиваций и принятию решений. В связи с этим стоит вспомнить, что утилитаристская трактовка природы человека первоначально была связана с примитивным психологизмом, основанным на наблюдении и на самонаблюдении, и неоклассики практически без всякого критического переосмысления восприняли ее классический вариант.

У неоклассиков практически отсутствует теоретическая трактовка самого механизма поддержания поведения в режиме рационального максимизатора. Выдвигая идею естественного отбора неэффективных производителей и потребителей на основе рыночной конкуренции, неоклассики не раскрывают механизмы поддержания такого поведения, его преемственности и распространения. Стоит также обратить внимание на то, что, в принципе, можно предположить, что фирма, не максимизирующая поведение, может стать банкротом и уйти с экономической сцены. Однако если речь идет о потребителях, не придерживающихся такой модели поведения, то они, как известно, никогда не уходит с рынка в результате действия рыночной конкуренции.

Б) Институты, их роль и механизм эволюции в трактовке современных институционалистов-«вебленовцев».

В современной экономической науке до сих пор нет полного согласия относительно определения самого понятия «институт». Дж.Ходжсон определяет институт как «<…> долговечные системы сложившихся и укорененных правил, которые придают структуру

1 социальным отношениям» . В эту систему социальных правил он включает и нормы поведения, и социальные конвенции, а также юридические и формальные правила. В рамках традиционного институционализма на первый план анализа выдвигаются те социальные правила, которые через традиции, обычаи, стереотипы поведения, правовые ограничения формируют долговременные рутинизированные схемы поведения. Исследование этих институтов позволяет выявить основы рутинизированных действий, которые характерны для данной социальной системы. Очевидно, что Ходжсон продолжает линию Веблена, который, как известно, считал, что привычные действия оказывают огромное влияние на поведение людей в экономической сфере.

Однако критика Ходжсоном гипотезы «экономического человека» носит системный характер и осовременена. Она направлена против обновленных его версий, представленных в современной неоклассике, и распространяется на взгляды представителей неоавстрийской школы (Л.Мизеса и Ф.Хайека), которые считают, что поведенческая гипотеза экономического человека правомерна, так как исходит из психологии человека. Включает анализ слабых сторон рационалистической поведенческой концепции Дж. М.Кейнса, содержащей элементы социальной психологии, а также позиций других исследователей, которые в той или иной степени признают научную правомерность методологических постулатов неоклассической поведенческой модели.

Стоит обратить внимание на то, что и эта критика, и представленный в работе Ходжсона альтернативный вариант поведения человека в экономической сфере основываются на междисциплинарном методе анализа: он опирается на современные философские, социологические теории, открытия в области психологии и биологии. Отметим, что неоклассическая теория и сегодня, выдвигая в качестве постулата рациональное поведение индивида, утверждает, что оно не может быть ни привычным, ни рутинизированным. Между тем не только поведение потребителя, но практически все контракты так или иначе связаны с традиционным правом. Неслучайно иностранный капитал испытывает сложности, если он не знает или игнорирует характерные черты привычного поведения, свойственного данной стране. Американские экономисты Р.Нельсон и С.Уинтер исследовали значение привычек (рутин) для эффективной работы фирмы и показали, что они играют роль своего рода хранилищ знаний и умений .

Вводя в экономический анализ институты, которые носят специфический характер, институционалисты следующим образом раскрывают их функциональную роль в поведении человека в экономической сфере. Во-первых, они способствуют его институционализации. Во-вторых, информируют его о том, как следует с точки зрения данного социума вести себя в конкретных условиях, в-третьих, они координируют действия людей внутри общества. Эта позитивная оценка роли традиций, привычек, стереотипов мышления институционалистами не означает, что они полагают, будто эти институты всегда способствуют рациональному (в неоклассическом духе) поведению потребителей, производителей, продавцов. Критикуя эту позицию, Ходжсон, основываясь и на теории познания, и на выводах психологов, и на социологических исследованиях, доказывает ее научную неправомерность. Во первых, само происхождение привычек свидетельствует, что они далеко не всегда формируются вследствие обдуманного выбора на основе расчета предельных издержек и предельной полезности. Они приобретаются разными путями: иногда в процессе обучения (социализации), в результате подражания (имитации), а иногда - в результате сознательного выбора. Совершив этот выбор единожды, в дальнейшем его можно закрепить и сделать привычкой. Но независимо от происхождения тех или иных повторяющихся действий привычки затем закрепляются на подсознательном уровне и используются автоматически, без рационального их осмысления. Во-вторых, укорененность привычек, традиций в общественном сознании предопределяет их определенную консервативность. Поэтому, даже если в период своего возникновения они могли быть рациональными, в новых условиях развития они утрачивают это свойство. В-третьих, эти институты вмонтированы в культуру общества, в его идеологию. Фиксируя нравственные и мировоззренческие установки конкретного социума, они закрепляются на подсознательном уровне, что определяет их консервативность и исключенность из сферы неоклассического типа рациональных расчетов. Подчеркивая роль привычек, традиций, стереотипов мышления в формировании поведенческих мотиваций людей, Дж.Ходжсон таким образом заменяет инструментально-рациональную поведенческую гипотезу неоклассиков ценностно-рациональной. Очевидно, она отличается и от поведенческой гипотезы сторонников НИЭТ, которая в принципе не отрицает рационального экономического человека, максимизирующего полезность, но приписывает ему ограниченную рациональность и тенденцию к оппортунистическому поведению.

Современные «вебленовцы», так же как сторонники НИЭТ, большое внимание уделяют проблеме эволюции институциональной системы, рассматривая этот процесс как необходимое условие сдвигов в социально-экономическом развитии общества. Теоретическое осмысление механизма эволюции норм формального права не вызывает затруднений. Их изменение может происходить достаточно быстро, если властные структуры осознали его необходимость. Встраивание новой правовой системы в общественные отношения происходит в централизованном порядке. Она либо заимствуется из других стран, либо формируется отечественными законодателями самостоятельно.

Механизм эволюции институтов, основой которых выступают традиции, привычки, стереотипы мышления несравненно сложнее не только потому, что на их характер воздействует множество факторов, но и по причине их укорененности на подсознательном уровне, автоматического воспроизведения и эмоционального восприятия. В свое время Т.Веблен писал, что изменения в различных сферах - технологии, экономике - приводят к появлению новых привычек, традиций, стереотипов поведения в недрах старой социально-экономической системы, и по мере ее разложения они постепенно завоевывают себе «место под солнцем», размывая прежние институты и вытесняя те, конфликт с которыми приобретает неразрешимый характер.

Развивая эти взгляды, Ходжсон особое внимание обращает на высказанную Вебленом идею об эволюции институтов как кумулятивном процессе. Принимая во внимание то влияние, которое оказывают институты и культура на поведенческие мотивации человека и на выбор средств, используемых для их реализации, он делает следующий вывод. В процессе движения к этой цели меняется и сам человек, и его цели, и необходимый для их достижения инструментарий, а следовательно - характер и содержание институтов, которые формируют его социальную сущность. Таким образом, Ходжсон солидаризируется с теми авторами, которые считают, что и люди как субъекты социума, и социальные институты «формируются в ходе регулярной практической деятельности и под влиянием последней». Очевидно, что Ходжсон в данном случае полемизирует и с неоклассиками, которые отрицают влияние институтов на поведение человека в экономической сфере, и с представителем неоавстрийской школой Ф.Хайеком, который, пытаясь объяснить появление норм и конвенций и не отрицая их влияния на порядок, спонтанно устанавливаемый в обществе, придерживался неоклассической точки зрения, утверждая, что цели и предпочтения индивида заданы извне. Ходжсон, напротив, последовательно доказывает, что «при полностью эволюционном воззрении объектами рассмотрения были бы как возникновение культурно-институциональной структуры на основе целей и действий индивида, так и ее воздействие на эти цели и действия. В таком широком контексте мы можем оценить значение прошлого в формировании структуры настоящего». Выдвигая кумулятивную (круговую) причинно-следственную схему рассматриваемых связей, он подчеркивает, что характер этого круга может быть различным: доброкачественным и порочным. В первом случае поведение основывается на согласованных нормах и способствует их укреплению. Во втором - на противоречащих друг другу нормах, подрывающих и сплоченность общества, и доверие внутри социума, что ускоряет процесс его разложения. Теория эволюции институтов имеет прямое отношение к критике неоклассического постулата о том, что в рыночной системе преобладает тенденция к стабильности и равновесию. Консервация господствующих привычек и стереотипов мышления и, соответственно, деятельности, основанной на них, может стать причиной распада экономики либо в результате растущего противодействия изнутри, либо вследствие полной капитуляции перед более конкурентоспособными внешними силами. В итоге этого противоборства может установиться новый, модернизированный порядок. С другой стороны, быстро модернизирующееся общество оказывается в тупике, если при этом не складывается соответствующая ему устойчивая система ценностей и целей.