Механизм накопления капитала и инвестиционные стратегии российских корпораций

3. Инсайдерский контроль и цели российских корпораций как выражение российской модели корпоративного управления

Генезис современной модели корпоративного управления в России можно проследить через призму присвоения частного дохода в результате роста привилегий бюрократии, неформальной и криминальной деятельности в условиях советской экономики. Современная форма собственности и контроля на российских предприятиях была очерчена приватизацией начала 1990-х годов, происходившей при заметном влиянии Запада. Методы осуществления этого процесса в России открыли широкие возможности нарушения законности выходцами из государственной бюрократии и криминальными кругами, позволив им захватить контроль над наиболее прибыльными предприятиями.

На начальной стадии своего появления корпоративный сектор характеризовался формальным доминированием собственности работников предприятий. Позже произошло перераспределение акций в пользу внешних собственников, которые быстро превратились в крупных инсайдеров, доминирующих над многими российскими предприятиями. Ряд исследований установил, что благодаря слабой реализации законов в современной России формальные права собственности не могут на деле осуществляться в нашей стране, если они не подкреплены неформальным контролем над активами. Капелюшников Р. Крупнейшие и доминирующие собственники в российской промышленности: свидетельства мониторинга РЭБ // Вопросы экономики. - 1999. - №10; Паппэ Я.Ш. Российский крупный бизнес как экономический феномен: особенности становления и современного развития // Проблемы прогнозирования. - 2002. - № 1; его же Российский крупный бизнес как экономический феномен: специфические черты, модели его организации // Проблемы прогнозирования. - 2002. - №2; Радыгин А. Собственность и интеграционные процессы в корпоративном секторе (некоторые новые тенденции) // Вопросы экономики. - 2001. - №5; Dolgopyatova T. Evolution of the Corporate Control Models in the Russian Companies: New Trends and Factors. SUHSE Working Paper WP1/2005/04. - Moscow: State University - Higher School of Economics, 2005, и др. Крупные инсайдеры создают инфраструктуру контроля - сеть формальных и неформальных институтов, позволяющих им влиять как на внутреннюю, так и на внешнюю среду фирмы. Коррупционные связи с государством и криминальное насилие являются важными составными частями этой инфраструктуры. Механизм неформального контроля можно представить следующим образом (рис. 2):

В инфраструктуре контроля крупных инсайдеров над предприятиями можно выделить внешние и внутренние элементы. К первым относится запутанная схема владения активами через цепочку оффшорных фирм («облако оффшоров» по выражению Я. Паппэ); лоббирование деловых интересов через связи с коррумпированным чиновничеством и т.н. «крыши» - патронаж со стороны правоохранительных органов, частных охранных предприятий (ЧОПов) и криминальных структур. Главное назначение внешних элементов инфраструктуры контроля - защита доминирующего положения крупных инсайдеров от покушений конкурентов. К внутренним элементам инфраструктуры относятся: высокая централизация принятия управленческих решений, намного превышающая стандарты развитых стран; раздутые контрольно-ревизионные органы; внутренние службы безопасности. Главное назначение этих институтов - подавление оппортунизма наемных работников и рабочего протеста, обеспечение надежного контроля крупных инсайдеров над финансовыми потоками предприятия.

Инфраструктура контроля крупных инсайдеров выражает специфику российской модели корпоративного управления, характеризующейся нераздельностью или слиянием прав собственности и функций управления. Инфраструктура контроля является набором инструментов, обеспечивающих силовое господство российского крупного капитала над наемным трудом. Таким образом, для отечественного крупного бизнеса характерна опора на внеэкономическое принуждение.

По российской экономике регулярно прокатываются волны перераспределения собственности между соперничающими группировками крупных инсайдеров. Подавляющее большинство подобных поглощений имеет враждебный характер и осуществляется с помощью принуждения со стороны органов государства или криминального насилия. Рейдерство превратилось в 1990-е - 2000-е годы в отдельную отрасль национальной экономики со своим собственным рынком услуг и с большим ежегодным оборотом капитала. Враждебное поглощение угрожает, прежде всего, тем крупным инсайдерам, которые не создали достаточно мощную инфраструктуру контроля, способную защитить их доминирующие позиции. Это означает, что российский бизнес характеризуется фундаментальной нестабильностью собственности и контроля.

Автореферат

Размещено на http://www.allbest.ru/

Рис. 2. Инфраструктура инсайдерского контроля над активами

Источник: Dzarasov R. Insider Control and Investment Behaviour of Russian Corporations. PhD. Thesis in Economics. Stoke-on-Trent, UK, 2007. P. 78.

Наиболее важным следствием фундаментальной нестабильности, угрожающей положению крупных инсайдеров, является преобладание краткосрочного временного горизонта их деловой стратегии. В соединении с недооценкой активов это определяет тип и временной горизонт потоков дохода, которые максимизируются доминирующими над российскими предприятиями группами. Извлечение средств предприятий на основе контроля над их финансовыми потоками лежит в основе ренты, присваиваемой крупными инсайдерами. Последние часто основывают специальные оффшорные компании, оперирующие как центры прибыли, которые накапливают инсайдерскую ренту, широко используя мошеннические трансакции.

Инсайдерская рента представляет собой конкретную форму прибавочной стоимости, присущей российскому капитализму на современной стадии его исторического развития. Дзарасов Р. Методология Н.А. Цаголова в исследовании накопления капитала в современной России // Вестник МГУ. Серия 6. Экономика. - 2009. - №3. Значение этого понятия для данного исследования состоит в том, что модификация модели Эйхнера на его основе позволяет развить концепцию механизма накопления капитала, присущего современному российскому капитализму, на основе использования методологии восхождения от абстрактного к конкретному.

4. Модификация исходной инвестиционной функции для российских корпораций

Кроме величины финансовых потоков предприятия и качества его производственных мощностей, объем и доля извлекаемой инсайдерской ренты зависят от отношения цен к затратам (надбавка на удельные издержки), регулирующих межотраслевые финансовые потоки. Относительные надбавки, в свою очередь, зависят преимущественно от относительной власти фирм над рынком в различных отраслях. Последняя может быть усилена благодаря увеличению инвестиций во внешние элементы инфраструктуры контроля. С другой стороны, благодаря технологической структуре российской экономики отрасли, принадлежащие к так называемому «поддерживающему» сектору (топливно-энергетический комплекс, металлургия, транспорт и некоторые другие), располагают гораздо более сильной властью над рынком по сравнению с обрабатывающей промышленностью.

Данное исследование выдвинуло гипотезу о том, что российские крупные инсайдеры максимизируют нынешнюю стоимость своих ожидаемых личных доходов. Используя ренту, извлеченную из подконтрольных предприятий, они имеют следующие возможности: (а) текущее демонстративное потребление, приобретение недвижимости и товаров длительного пользования; (б) сбережения за рубежом в форме банковских вкладов и инвестиций в иностранный бизнес; (в) инвестиции в подконтрольные предприятия в России. Доля ресурсов, размещаемых между двумя последними возможностями, зависит от предпочтений соотношения риск-доходность конкретных крупных инсайдеров, т.к. (б) предполагает низкий риск и низкую ожидаемую прибыль, а (в) - наоборот. См.: Дзарасов Р. и Новоженов Д., Крупный бизнес и накопление капитала в современной России. - М.: Едиториал УРСС, 2005, СС. 219-232.

Введение понятия инсайдерской ренты в модель А. Эйхнера требует ряда модификаций последней. Во-первых, функция внешнего накопления фондов требует принять во внимание дополнительную премию за риск, взимаемую заимодавцами из-за специфических рисков, возникающих по причине потенциального и реального вывода инсайдерской ренты. В исходной модели А. Эйхнера функция внешних заимствований фирмы изображается в виде прямой, что предполагает бесконечный доступ к капиталу по данной ставке процента. Это неверно с точки зрения принципа возрастания риска М. Калецкого, который утверждал: «Фирма, рассматривающая возможность расширения, должна принять во внимание тот факт, что при данном размере предпринимательского капитала, риск возрастает с ростом величины инвестиций. Чем больше инвестиции относительно предпринимательского капитала, тем большим будет падение предпринимательского дохода в случае неудачи делового предприятия». Kalecki M. Selected essays on the dynamics of the capitalist economy. - Cambridge: Cambridge university press, 1971, p. 106. Учет данного принципа требует выразить функцию спроса на заимствования как возрастающую кривую, согласно которой большие суммы капитала доступны по большей ставке процента.

Во-вторых, кривая предложения внутренне накопляемых фондов модифицируется путем введения ряда новых ограничений на увеличение цены. Прежде всего, вместо вероятности вхождения конкурентов в отрасль следует говорить о возможности враждебного поглощения. Кроме того, существует вероятность усиления всей системы внутрифирменных конфликтов, причем рабочие волнения являются только частью проблемы. Содержание аргументации состоит в том, что рост надбавки увеличивает финансовые потоки предприятия а, в силу этого, и потенциал изъятия инсайдерской ренты. Это делает фирму более привлекательной для возможного враждебного поглощения. Согласно некоторым экспертам, российские компании иногда не хотят придавать публичной огласке свои деловые успехи, поскольку они могут стать целью враждебного поглощения. Гришанков Д. Шесть процентов новой экономики // Expert-Online. - 2004. - № 37 (437). - Октябрь, http://www.expert.ru/printissues/expert/2004/37/37ex-osntex4/, доступ осуществлен 24.09.07. Как показано ниже, внутрифирменные конфликты также усиливают нестабильность инсайдерского контроля. Вероятность враждебного поглощения может быть понижена благодаря развитию внешних элементов инфраструктуры контроля, хотя обычно это бывает весьма затратным. Поскольку изначально возрастание надбавки увеличивает размер потенциальной инсайдерской ренты, это также укрепляет стимулы конкурирующей группы крупных инсайдеров бросить вызов доминированию утвердившейся на предприятии группы. Можно сделать вывод, что стимулы враждебного поглощения растут непропорционально с увеличением доходности предприятия. Например, не происходило особой борьбы за контроль над некоторыми химическими заводами, пока сегмент рынка, на котором они действовали, оставался не очень выгодным. После того как произошли благоприятные изменения на мировом рынке, по данной отрасли прокатилась волна враждебных поглощений. Кроме того, увеличение финансовых потоков фирмы стимулирует оппортунистическое поведение и, следовательно, внутрифирменные конфликты. Это означает, что сокращение прибыли из-за возрастания вероятности враждебного поглощения и внутрифирменных конфликтов увеличивается с ростом надбавки. Обсуждаемые дополнительные ограничения увеличения цены, делающие модель А. Эйхнера более соответствующей современным российским условиям, придают кривой предложения фондов более крутую форму, отражающую её более быстрое возрастание. Поскольку в рассматриваемом случае, и в противоположность модели А. Эйхнера, фонды фирмы могут не только быть инвестированы в производство, но и выведены в качестве ренты, более предпочтительным становится использование термина «предложение фондов», а не «предложение инвестиционных фондов».

Чтобы лучше отразить конкурирующие возможности использования фондов, накопленных предприятием, данное исследование вводит понятие спроса на инсайдерскую ренту. Этот термин означает величину средств предприятия, которую крупный инсайдер готов присвоить при данных значениях внутренней ставки процента. Это отражается особой кривой, отличной от спроса на инвестиционные фонды. Сложив две функции вместе, можно получить кривую спроса на фонды. Ее пересечение с кривой предложения фондов показывает конкретную величину извлекаемой крупным инсайдером ренты и инвестируемых им фондов (см. рис. 3).

5. Специфика распределения доходов российских корпораций

Извлечение инсайдерской ренты доминирующими на российских предприятиях группами подрывает благополучие остальных заинтересованными в деятельности фирм сторон. Так, мелкие акционеры постоянно сталкиваются с невыплатой дивидендов и другими формами нарушения своих прав крупными инсайдерами. Дорофеев Е.А. Модели ценообразования на российском фондовом рынке: Дис. канд. экон. наук. - М.: ЦЭМИ РАН, 2001. Не менее значим конфликт доминирующих групп с управленцами предприятий. Доход тех менеджеров российских корпораций, которые не принадлежат к доминирующей группе, меньше, чем, если бы крупные инсайдеры не извлекали с предприятий ренту. Новоженов Д. Организационные структуры в российской экономике // Экономист. - 2003. - № 12. Извлечение инсайдерской ренты осуществляется за счет затрат, которые могли бы улучшить положение менеджеров низшего и среднего звена. Особое значение имеет ухудшение положения наемных рабочих в результе деятельности крупных инсайдеров. Извлечение инсайдерской ренты доминирующей группой предполагает резкое урезание заработной платы и сокращение расходов на социальные нужды трудовых коллективов. Сложившийся в российской промышленности способ распределения доходов порождает целую систему корпоративных конфликтов доминирующих групп с другими заинтересованными в деятельности фирмы сторонами.

Эти конфликты оказывают двоякое влияние на предложение фондов. Во-первых, они уменьшают величину средств, доступных для инвестиций. Инвесторы на рынке ценных бумаг платят низкую цену за акции российских предприятий. Менеджеры-оппортунисты снижают эффективность деятельности фирмы и отвлекают часть ее финансовых потоков. Конфликт с рабочими также усиливает оппортунизм и порождает акции протеста. В результате всех этих процессов издержки производства возрастают, в силу чего снижается прибыль. Во-вторых, для подавления мелких инсайдеров и рабочего протеста доминирующая группа централизует механизм принятия решений, вводит сложные процедуры контроля, расширяет службы безопасности и т.д. Все это затратные, но необходимые элементы инфраструктуры контроля. Таким образом, в той мере, в какой крупные инсайдеры стремятся разрешить вышеуказанные проблемы, развивая инфраструктуру контроля, они используют фонды, которые в ином случае были бы доступны для инвестиций или извлечения ренты. Следует подчеркнуть, что альтернативный путь к ослаблению внутрифирменных конфликтов состоит в повышении заработной платы, окладов и в выплате значимых дивидендов. Таким образом, существует определенное замещение между расходами, необходимыми для подавления внутрифирменных конфликтов, и расходами, устраняющими сам источник этих конфликтов. Однако выбор в пользу последней стратегии означал бы, что члены доминирующей группы перестали извлекать ренту, в силу чего де-факто утратили бы и статус крупных инсайдеров.

Основываясь на положении модели А. Эйхнера о том, что распределение доходов, инвестиции и цена продукции (?) корпорации определяются одновременно, и, учитывая сказанное выше о конфликте по поводу созданного предприятием дохода, можно так выразить структуру цены типичной отечественной компании ( рис. 3).

Рисунок демонстрирует, что цена мегакорпорации Эйхнера (а) включает издержки текущего производства и надбавку, которая целиком идет на покрытие издержек долгосрочного роста фирмы (инвестиции). У российской компании с развитой инфраструктурой контроля, подавляющей оппортунизм (б), часть инвестиционных фондов образует ренту крупных инсайдеров. У компании с острым внутрифирменным конфликтом (в) надбавка на издержки содержит еще и долю мелких инсайдеров. Таким образом, структура цены в нашей модели отражает распределение создаваемого фирмой дохода, а также его определяющую роль по отношению к инвестициям.

Автореферат

Размещено на http://www.allbest.ru/

Рис. 3. Структура цены на продукцию мегакорпорации (а) и российской корпорации (б и в)

Можно провести различие между внутренним и внешним эффектами деятельности доминирующих групп для инвестиций фирм. Последний вызывает сжатие внутреннего рынка в результате усиления неравенства в распределении дохода, вызванного извлечением инсайдерской ренты. Первый эффект связан со снижением инвестиций конкретных компаний в результате вывода фондов их доминирующими группами. Извлечение инсайдерской ренты подрывает доходы мелких акционеров, не принадлежащих к доминирующей группе управленцев, и рабочих. Это порождает многочисленные корпоративные конфликты, усиление оппортунизма и рабочий протест. В результате доминирующая группа вынуждена наращивать инвестиции в инфраструктуру контроля. Все это сокращает инвестиции в расширение и модернизацию производственных мощностей. В силу этого, инсайдерский контроль подрывает предложение фондов российских корпораций. Благодаря двум рассматриваемым эффектам, ставка процента внутренне накопляемых и заемных средств становится высокой в сравнении с тем же показателем для фирмы, не подверженной этим воздействиям. Внутренний эффект инсайдерской ренты связан с ростом издержек внутреннего накопления фондов. Инсайдерский контроль также подрывает спрос на инвестиции российских корпораций. Из-за внешнего эффекта инсайдерской ренты внутренняя норма доходности и инвестиции остаются низкими. Внутренний эффект инсайдерской ренты также связан с падением этих показателей. Он также предполагает отказ компаний от крупных проектов с длинными периодами самоокупаемости. В результате долгосрочные перспективы бизнеса резко ухудшаются. Извлечение ренты и шот-термизм российских крупных инсайдеров усиливаются далее вероятностью враждебного поглощения, которая возрастает с долгосрочными инвестициями. Это стимулирует предпочтение крупными инсайдерами присвоения текущего дохода. В то же время, извлечение инсайдерской ренты, порождающее корпоративные конфликты, препятствует заключению и исполнению неявных контрактов. Между тем, без их соблюдения невозможно расширить временной горизонт предприятия в долгосрочный период.

6. Инсайдерская рента и условия роста российской экономики

На основе модели мегакорпорации А. Эйхнер сформулировал стоимостное условие роста в экономике, состоящее в наличии в народном хозяйстве такой группы цен, которая обеспечивает покрытие как текущих издержек производства, так и издержек расширения на уровне полной занятости ресурсов. Eichner A. The Macrodynamics of Advanced Market Economies. - Armonk, New York: M.E.Sharpe, 1991, pp. 337-358. Стоимостное условие роста детерминировано для любой данной экономики, поскольку ему удовлетворяет не случайная группа цен, а только обеспечивающая полную занятость. Еще советская наука о планировании утверждала, что полная занятость ресурсов достигается при пропорциональном их распределении между отраслями. Значит, стоимостное условие роста может интерпретироваться как вектор цен, обеспечивающий народнохозяйственную сбалансированность. В то же время рассматриваемый вектор цен перераспределяет финансовые потоки между отраслями на уровне полной занятости их ресурсов и позволяет отдельным корпорациям накапливать капитал, необходимый для достижения максимальных темпов роста.

Покрытие издержек как текущего производства, так и расширения, а, следовательно, и само стоимостное условие роста, зависят не только от распределения финансовых потоков между отраслями, но и от применяемых технологий. В связи с этим, на основе теории качественной неоднородности ресурсов, можно сформулировать технологическое условие роста. Оно состоит в таком сочетании эффектов компенсации и замещения в экономике, которое при данных относительных ценах обеспечивает полную занятость и максимальные темпы роста. Связь стоимостного и технологического условий роста состоит в том, что цены, покрывающие текущие издержки производства и издержки расширения, должны соответствовать натурально-вещественным пропорциям, позволяющим максимально полно использовать доступные количества разных ресурсов. В эпоху глобализации условия экономического роста национальных хозяйств все в большей степени зависят от влияния мирового рынка.

Сущность глобализация заключается в том, что, начиная с рубежа 70-80-х годов прошлого века мирохозяйственные процессы начали доминировать над народнохозяйственными. Greider W. One world, ready or not: the manic logic of global capitalism. - N.Y.: Simon & Schuster, 1998. Это выразилось, в частности, в переводе производства из стран центра мирового капитализма в страны периферии. В результате заработная плата стала выравниваться по регионам с низкой оплатой труда. В мировом масштабе совокупный спрос стал отставать от совокупного предложения. Произошедшее в итоге снижение доходности инвестиций в реальные активы привело к большей привлекательности спекулятивных финансовых операций, и начался отрыв финансового сектора мировой экономики от реального. Во многом именно это явление лежит в основе текущего кризиса мировой экономики. Глобализация оказывает решающее внешнее влияние на формирование стоимостного и технологического условий роста в отечественном хозяйстве. В частности, это проявляется в сложившемся диспаритете цен.

Его сущность состоит в наличие двух неравных групп отраслей с ценами, растущими относительно быстрее и медленнее, чем в среднем. Первая категория включает топливно-энергетический комплекс, черную и цветную металлургию, пищевое производство и транспорт, вторая - все остальные. Компании привилегированного сектора имеют возможность ограничивать предложение своей продукции внутри страны, вывозя ее за рубеж. Эта власть над рынком (дополнительный фактор степени монополизма) реализуется в повышении внутренних цен на энергоресурсы. В результате происходит неконтролируемый рост издержек обрабатывающей промышленности страны и перетекание капитала из нее в добывающие отрасли.

Ценовая структура отечественной экономики показывает, что крупные инсайдеры привилегированного сектора и отраслей-жертв диспаритета присваивают различные по величине и характеру доходы. Абсолютной инсайдерской рентой является доход от контроля над бизнесом, не порождающим дополнительных доходов, превышающих средние. Такая рента характерна для отраслей, поставленных ценовым диспаритетом в наиболее тяжелое положение. Дифференциальная инсайдерская рента извлекается дополнительно к абсолютной при контроле над бизнесами, в которых благодаря уникальности и ограниченности активов, а также наличию власти над рынками создаются добавочные доходы. Такой вид дохода присваивается в привилегированном секторе экономики. Если доминирующая группа получает дополнительные выгоды от внедрения более передовых технологий, то она присваивает дифференциальную инсайдерскую ренту II. Различные виды инсайдерской ренты, извлекаемые в двух вышеупомянутых секторах российской экономики, образуют основу ценового диспаритета, нарушающего стоимостное и технологическое условия экономического роста.

7. Инвестиционные стратегии российских корпораций

Инвестиционную стратегию российской корпорации в сравнении с проанализированной выше стратегией мегакорпорации можно отразить так, как это сделано на рис. 4.

Автореферат

Размещено на http://www.allbest.ru/

Рис. 4. Предложение фондов и спрос на них со стороны среднесрочно-ориентированного крупного инсайдера

По оси ординат отложены внутренняя (имплицитная) ставка процента (R), внешняя ставка процента (i) ожидаемая доходность инвестиционных проектов (r). По оси абсцисс отложены: на рис. (а) инсайдерская рента (?F_IR/p), а на рис. (б) инвестиционные фонды (?F_I/p), тогда как на рис. (в) - общая величина фондов, накопленных в ценовой период (?F/p). Рис. (а) изображает кривую спроса на инсайдерскую ренту (D_IR) компании, находящейся во власти сренесрочно-ориентированного крупного инсайдера; рис. (б) кривую спроса на инвестиционные фонды той же организации (D_I); а рис. (в) содержит общий спрос на фонды (D_F), получаемый как сумма двух предыдущих функций, и кривую предложения фондов (S_F) для крупного инсайдера и для мегакорпорации (со знаком `).

Рисунок показывает, что кривая спроса на инвестиционные фонды мегакорпорации А. Эйхнера (D_I`) на любом уровне имплицитной ставки процента (R) больше, чем общая кривая спроса на фонды крупных инсайдеров (D<sub>F</sub>) в результате внешнего эффекта инсайдерской ренты. Поскольку последний затрагивает весь портфель инвестиционных проектов в целом, D<sub>F</sub> параллельно D<sub>I</sub>`. Внутренний эффект инсайдерской ренты показан с помощью разграничения на спрос на собственно инвестиционные фонды и (D_I) и спроса на инсайдерскую ренту (D_IR) со стороны доминирующей группы. В результате, только доля общего спроса на фонды (F_F) используется для финансирования инвестиций фирмы (F_I), тогда как другая доля (F_IR) выводится в качестве текущего дохода доминирующей над предприятием группы. Из рисунка можно видеть, что спрос крупного инсайдера на инвестиционные фонды (D_I) не только меньше, чем общий спрос на фонды (D_F), но имеет также и более крутую форму. Последнее означает, что функция менее эластична по ожидаемой доходности (r). Это отражает краткосрочность (или, по крайней мере, среднесрочность) временной ориентации крупных инсайдеров, игнорирующих прибыльные, но долгосрочные инвестиционные проекты. В целом, рисунок иллюстрирует вывод о том, что влияние инсайдерской ренты как на предложение инвестиционных фондов, так и на спрос на них, ведет к снижению предпринимаемых инвестиций в сравнении с мегакорпорацией А. Эйхнера (F_I < F_I`).

Основываясь на основных положениях модифицированной модели, можно сформулировать следующие гипотезы:

1. Неформальный контроль связан со слиянием собственности и управления. Существуют, по крайней мере, две эмпирически равноценные гипотезы каузальной связи этих явлений: (а) первое обусловливает последнее; (б) наоборот.

2. Фундаментальная нестабильность инсайдерского контроля порождает краткосрочную временную ориентацию крупных инсайдеров. Один из важнейших аспектов этой нестабильности - возможность враждебного поглощения. При прочих равных условиях, чем больше вероятность враждебного поглощения, тем более краткосрочным будет временной горизонт крупных инсайдеров.

3. Чем короче временной горизонт крупных инсайдеров, тем большая доля финансовых потоков предприятия изымается в качестве ренты.

4. Чем большая доля финансовых потоков предприятия присваивается крупными инсайдерами, тем больше потенциал внутрифирменных конфликтов.

5. Чем больше потенциал внутрифирменных конфликтов, тем больше развивается инфраструктура внутреннего контроля.

6. Усиление внутрифирменных конфликтов увеличивает вероятность враждебного поглощения.

7. На величину и тип инсайдерской ренты влияет положение отрасли в структуре цен. Крупные инсайдеры отраслей-жертв диспаритета цен извлекают с подконтрольных предприятий преимущественно абсолютную инсайдерскую ренту, в то время как доминирующие группы привилегированного сектора - еще и дифференциальную ренту двух типов.

8. Чем короче временной горизонт крупных инсайдеров и больше доля фондов, извлекаемых в качестве ренты, тем меньше будет величина и ниже качество инвестиций фирмы. Это предполагает, что:

(a) чем выше кредитор оценивает вероятность извлечения ренты с занимающего средства предприятия, тем большей будет премия за риск, а значит, и ставка процента;

(б) российские крупные инсайдеры предпочитают более короткие периоды самоокупаемости инвестиционных проектов;

(в) большая доля инвестиций российских фирм осуществляется в бывшее в употреблении оборудование;

(г) крупные инсайдеры предпочитают инвестиционные проекты с меньшей величиной приведенных затрат.

Официальные источники данных об инвестициях в России ненадежны, а данные о неформальном контроле крупных инсайдеров и извлечении ими ренты отсутствуют вообще. В силу этого, невозможно построить содержательную эконометрическую модель, чтобы тестировать приведенные выше гипотезы. По этой причине, эмпирическое подтверждение основных гипотез, выдвинутых в данной работе, осуществлено с опорой на общие данные об инвестиционных стратегиях, полученных на основе трех углубленных кэйс-стади, обследований предприятий и анализа состояния фонда основного капитала страны.

Ущербный характер инвестиций российских компаний подтверждается широким кругом эмпирических данных. Результаты некоторых опросов менеджмента предприятий Кувалин Д. Экономическая политика и поведение предприятий: механизмы взаимного влияния. - М.: МАКС Пресс, 2009, С. 257. свидетельствуют, что среди их участников доля компаний, предпринимавших какие-либо производственные инвестиционные проекты в 1999-2008 годах, колебалась от 60 до 75%. Примечательно, что даже в марте-апреле 2008 г., т.е. на девятом году оживления экономики, 30% опрошенных организаций не осуществляли никаких капиталовложений вообще, а в апреле-мае 2009 г. эта цифра выросла до 55,5%. При этом, в августе-сентябре 2007 г. 87% опрошенных считало, что предпринимавшихся их предприятиями инвестиций было не достаточно для полноценной модернизации активов, а хватало только для частичных улучшений, сохранения достигнутого технологического уровня, или вложения не позволяли предотвратить деградацию производства. Кувалин Д. и Моисеев А. Российские предприятия в середине 2007 г.: взгляды на качество экономической политики и возможности для развития // Проблемы прогнозирования. - 2008. - №2, СС. 139-140. По данным обследования Росстата, Инвестиционная активность организаций // Статистический бюллетень. - 2009. - №1 (152), С. 39. 72% опрошенных руководителей предприятий указали в качестве главной причины выбытия оборудования его физический износ, и только 15% - экономическую неэффективность. При этом 43% обследованных предприятий реализовали демонтированное оборудование на вторичном рынке. Следовательно, морально устаревшее и даже физически изношенное оборудование продолжает широко применяться в нашей стране. Большинство российских предприятий покупает отечественное новое и бывшее в употреблении оборудование Кувалин Д. и Моисеев А. Российские предприятия в начале 2008 г.: конкурентная ситуация и уровень конкурентоспособности // Проблемы прогнозирования. - 2008. - №5, с. 142., которое менеджеры считают неконкурентоспособным в сравнении с импортным. Там же, СС. 142-143. А. Корнев даёт ключ к пониманию этой проблемы, показывая, что машиностроение приспособилось к падению спроса предприятий на свою продукцию: упрощая выпускаемую технику; переходя к более примитивным технологиям; предлагая рынку более дешевое, но менее эффективное оборудование и т.д. Такая стратегия позволяет отечественным фирмам снизить затраты на инвестиции. Корнев А. Потенциал роста промышленности: формирование стоимости машин и оборудования // Проблемы прогнозирования. - 2005. - №1, с. 68. Согласно некоторым исследованиям «дешевые» варианты требуют в два-три раза меньших затрат на единицу капиталовложений, чем стратегии, предполагающие новое капитальное строительство и расширение производственных мощностей предприятий. Гладышевский А.И., Максимцова С.И. и Рутковская Е.А. Инвестиционные резервы экономического роста // Проблемы прогнозирования. - 2002. - №5, с. 16. Результатом ущербных инвестиционных стратегий российских компаний стало плачевное положение фонда основного капитала страны в целом.

Независимые эксперты не разделяют оптимистическую картину роста инвестиций в пореформенный период, создаваемую официальной статистикой. Так, в 1995 г. коэффициент выбытия превышал коэффициент ввода в действие основного капитала в пять раз. Вальтух К. Нужна мобилизационная экономическая стратегия // ЭКО. - 2000. - №11, с. 8. Величина эффективного (т.е. реально используемого для производства) основного капитала упала к 2002 г. в 2,6-2,7 раз в сравнении с дореформенным 1990-м годом. Воскобойников И. О корректировке динамики основных фондов в российской экономике // Экономический журнал ВШЭ. - 2004. - №1, с. 3. В настоящее время коэффициент выбытия фондов превышает коэффициент их ввода в действие в 2,24 раза. Ханин Г. и Фомин Д. Потребление и накопление основного капитала в России: альтернативная оценка // Проблемы прогнозирования. - 2007. - №1, с. 46. Ежегодно остаточная стоимость основного капитала, измеренная в восстановительных ценах, снижается на 2,75%. Там же. Не менее значимы и показатели качества. Даже официальная статистика свидетельствует, что в 2005 г. доля нового оборудования в российской промышленности возрастом до 5 лет не достигла уровня 1990 г. Процент оборудования в возрасте 6-10 лет и 11-15 лет за годы реформ резко сократился. В то же время доля этого вида фондов в возрасте 16-20 лет и более столь же резко возросла, причем категория 20 лет и более достигла абсурдного уровня в 51,5%. В результате средняя продолжительность жизни оборудования превысила 21,2 года. Промышленность в России 2005: Стат. сб. / Федеральная служба государственной статистики (Росстат). - 2005, с. 128. Правда, по официальным данным уже буквально через год ситуация радикально изменилась, и в 2006 г. средний срок жизни машин и оборудования в отечественной промышленности составил 14,4 года, а в 2007 г. - 13,1 года. Промышленность в России 2008: Стат. сб. / Федеральная служба государственной статистики (Росстат). - 2008, С. 117. Однако столь стремительные изменения в свойствах такого гигантского фонда основного капитала, какой накоплен в России, всего лишь за один год невозможны, и заставляют предположить изменение методики расчетов. Согласно обследованию Росстата 2008 г. доля предприятий с оборудованием, чей средний срок службы превышал 10 лет, составляла около 70 процентов. Инвестиционная активность организаций // Статистический бюллетень. - 2009. - №1 (152), С. 38.

Таким образом, эмпирическим фактом является то, что в условиях широко разрекламированного экономического «подъёма», инвестиции российских компаний оказались недостаточны ни для приостановки сокращения величины фонда основного капитала страны, ни для замедления его технологической деградации.

8. Альтернативные пути реформирования российской экономики

Объективная потребность в планировании в условиях рыночной экономики. Представленный в данном исследовании взгляд на природу современного отечественного капитализма, по существу, ведет к выводу о негативных результатах радикальных рыночных реформ, если считать их задачей создание экономического строя, более эффективного, чем советский. В самом деле, если верна предложенная в данном исследовании концепция, то тенденция к техническому застою и обнищанию трудящихся заложена в самой институциональной основе частного капитала, как он создан в нашей стране. Это означает, что исторический опыт последних двух десятилетий реабилитирует относительную ценность общенационального экономического планирования.

Об этом же говорит и международный опыт. Достаточно сравнить итоги рыночного реформирования российской экономики с успешным развитием современного Китая, не отказавшегося от планирования. См. сравнительный анализ реформ в двух странах профессора Кембриджского университета Питера Нолана в книге с характерным названием «Подъем Китая и падение России» (Nolan, China's rise, Russia's fall: politics, economics and planning in the transition from Stalinism. - Basingstoke: Macmillan, 1995). Развитые страны Запада вышли из «Великой депрессии» 1930-х годов благодаря кейнсианскому государственному регулированию, несомненно возникшему, в том числе, и под сильным влиянием советского опыта. «Дерегулирование» 1980-х годов закончилось современным мировым экономическим кризисом. Это говорит о неадекватности рыночной экономики в том виде, в каком она существует в мире сегодня. Хотя признаки мирового экономического кризиса непрерывно нарастали в течение последних двух-трех десятилетий, но неоклассический мэйнстрим не сумел понять и оценить их значение. Это говорит о том, что экономическое мышление, считающее рынок самодостаточным и принципиально отвергающее планирование, не соответствует современным потребностям мирового развития.

Сказанное не означает, что предлагается возврат к советской практике планирования в чистом виде. Для нее были характерны чрезмерная централизация и регламентация хозяйственной деятельности, результатом которой стала, в частности, неспособность СССР овладеть достижениями послевоенной научно-технической революции и поражение в экономической конкуренции с Западом. Скорее предлагается поиск оптимального соотношения плана и рынка. Хотя его конкретные детали могут быть определены только опытным путем, но некоторые основные черты новой системы должны быть намечены теоретически.

Как экономическое отношение планомерность означает сознательно поддерживаемую пропорциональность. Это понятие восходит к схемам воспроизводства К. Маркса, в которых экономический рост был представлен как результат взаимодействия разных секторов производства. Пропорциональность - это сбалансированность, соразмерность всех основных сфер и отраслей экономики в целом. Внешним признаком ее достижения является полная занятость материальных ресурсов и отсутствие безработицы. Стоимостное и технологическое условия роста отражают пропорциональность развития экономики в аспекте структуры цен и технологий. Автору настоящего исследования представляется, что их достижение возможно в рамках своеобразной планово-рыночной модели народного хозяйства.

Подобная модель обладает рядом специфических черт. Социальная сущность планово-рыночного хозяйства состоит в доминировании интересов созидательных слоев населения Имеются ввиду квалифицированные рабочие и ИТР, рядовые менеджеры, учителя, врачи, научные работники и другие слои населения, создающие реальные хозяйственные ценности. Они противопоставляются «паразитическим» слоям населения, перераспределяющим в свою пользу результаты чужого труда в форме инсайдерской ренты. К первой группе можно отнести и единичных сегодня рациональных предпринимателей, ориентирующихся на долгосрочный предпринимательский доход.. Главная цель этой модели - максимизация их благосостояния через увеличение совокупности личных доходов граждан и коллективных благ (медицина, образование, оборона, правопорядок, экологическая безопасность и др.). Магистральный путь решения подобной задачи - достижение наивысших долгосрочных темпов экономического роста и мирового уровня его качества при данных внеэкономических ограничениях (расходы на оборону и т.д.). Главным средством достижения этой цели является наиболее эффективное экономическое и социальное распределение ресурсов народного хозяйства. В корпоративном секторе оно осуществляется через совокупность инвестиционных и производственных решений фирм. Основным рычагом государственного воздействия на этот процесс является регулирование ценовых пропорций. Содержание этого процесса состоит в согласовании цен, инвестиций и заработной платы крупных компаний с государством. В результате будут постоянно соблюдаться стоимостное и технологическое условия роста народного хозяйства.

Предложенная в настоящем исследовании концепция кризиса российской экономики диктует ряд конкретных шагов по созданию планово-рыночного хозяйства.

Реформа корпоративного управления. Ее целью должно стать разрушение инфраструктуры инсайдерского контроля и разрешение внутрифирменных конфликтов. В этом может помочь внедрение т.н. континентальной модели корпоративного управления. Её сущность состоит в поиске компромисса между интересами различных заинтересованных в деятельности фирмы сторон, основанном на признании их законных прав. Первым условием этого является юридическая реформа, обеспечивающая эффективное осуществление законов, включая возможность добиваться исполнения контрактных обязательств через суд. Кроме того, правоохранительные органы должны обеспечить перелом в борьбе с коррупцией, тем самым разрушив инфраструктуру контроля крупных инсайдеров. Новая система корпоративного управления должна принять во внимание преимущества континентальной модели. Опыт Германии дает представление о том, как добиться перераспределения контроля над управлением от крупных инсайдеров в пользу остальных заинтересованных сторон. Речь идет о двухъярусной модели Совета директоров, состоящего из «наблюдательного» и «управленческого» уровней. Henderson R. European finance. - London: McGraw-Hill, 1993, pp. 280-282. Власть российских крупных инсайдеров над предприятиями могла бы быть подорвана, если бы были введены Наблюдательные Советы, представляющие рабочих, мелких акционеров, банки, союзы потребителей и государство. Подобные меры могли бы помочь разрушить инфраструктуру внутреннего контроля крупных инсайдеров. С этой точки зрения полезны и уроки реформы корпоративного управления последних лет в США и Европе.

Считается, что главная проблема корпоративного управления в Европе связана с наличием доминирующего акционера, контролирующего большинство голосов. Morck R., Wolfenson D. and Yeung B. Corporate governance, economic entrenchment and growth // Journal of economic literature. - 2005. - Vol. 43. - No. 3. Это делает континентальную систему ближе к российской ситуации, чем к мегакорпорации А. Эйхнера. Один из главных видов злоупотреблений со стороны доминирующего акционера - сделки с самим собой (self-dealing) или вывод активов (tunnelling). Johnson S., La Porta R., Lopez-de-Silanes F., and Shleifer A. Tunneling // American economic review. - 2000. - Vol. 90. - No. 2. Это означает перевод стоимости из компаний, в которых собственник обладает только небольшой долей прав на финансовые потоки, в организации, в которых он обладает большой долей подобных прав. Подобные деяния близки к тем способам, при помощи которых извлекают ренту российские крупные инсайдеры. Знаменитый пример экспроприации ресурсов компании доминирующим акционером, использующим вывод активов, дает дело фирмы «Пармалат» 2003 г. Enriques L. and Volpin P. Corporate governance reforms in continental Europe // Journal of economic perspectives. - 2007. - Vol. 21. - No. 1. - Winter., pp. 123-125.

На волне подобных конфликтов, ряд реформ корпоративного права был проведен во Франции, Германии и Италии. Укрепление внутренних механизмов корпоративного управления через усиление роли Совета директоров в организации аудита, раскрытии информации и тому подобных действиях, имеет целью обеспечить большую способность руководящих коллегиальных органов компаний бросить вызов доминирующим акционерам. Denis D. and McConnell J. International corporate governance // Journal of financial and quantitative analysis. - 2002. - Vol. 38. - No. 1. Изменения в законодательстве США повышают роль мелких акционеров в корпоративном управлении. Bebchuk L. The case for increasing shareholder power // Harvard law review. - 2005. - Vol. 118. - No. 3. Другие изменения корпоративного права и в Европе, и в США наложили на компании дополнительные обязательства по раскрытию информации в ключевых областях деятельности компаний и укрепили структуры государственного контроля над ними. Enriques L. and Volpin P. Corporate governance reforms in continental Europe // Journal of economic perspectives. - 2007. - Vol. 21. - No. 1. - Winter; Paine L., Deshpandй R., Margolis J. and Bettcher K. Up to code: does your company's conduct meet world-class standards? // Harvard business review. - 2005. - Vol. 83. - Issue 12. - December; Coates J. The goals of the Sarbanes-Oxley act // Journal of economic perspectives. - 2007. - Vol. 21. - No. 1. - Winter; Feldman A., 2005, Surviving Sarbanes-Oxley // Inc.Magazine. - 2005. - Vol. 27. - Issue 9. - September.

Эти изменения в западном корпоративном праве дают ключ к основным реформам, необходимым в России. Внедрение системы «совместного управления» по немецкому образцу позволило бы Наблюдательному Совету представлять социальные группы, отстраненные сегодня от реального управления: наемных работников, мелких акционеров, потребителей, поставщиков, кредиторов и государственные органы муниципального и/или федерального уровня. Располагая полномочиями избирать членов и вести мониторинг деятельности Совета директоров и топ-менеджеров предприятия, Наблюдательный Совет был бы представительным органом, стремящимся найти компромисс интересов различных заинтересованных сторон. Публичное раскрытие информации является другим важным аспектом западного опыта, подходящего в российском случае. В отечественных условиях подобные меры должны касаться сведений, способных выявить скрытую деятельность крупных инсайдеров. Они должны включать обязательное раскрытие конечных собственников оффшорных компаний как необходимую предпосылку избавления от «облака оффшоров», скрывающего доминирующие группы российских предприятий. Информация о финансовых потоках фирм должна подлежать особенно тщательному анализу со стороны членов Наблюдательных Советов. Последние должны быть наделены полномочиями контролировать основные сделки компаний с фирмами-посредниками, включая цены и другие важнейшие условия на которых они заключаются. Наблюдательные Советы должны привлекать к своей работе независимые консалтинговые и аудиторские фирмы. Для недопущения сговора последних с крупными инсайдерами проверяемых предприятий, необходимо наделить Счетную Палату РФ теми же полномочиями по надзору над аудиторами, что и американский «Совет по надзору за отчетностью публичных компаний». Подобные меры могут изменить господствующую модель корпоративного управления в современной России, сделав принятие решений по ключевым вопросам, включая инвестиции, более открытым процессом, в меньшей степени подверженным неформальному контролю. В результате, нынешнее слияние собственности и управления будет ослаблено и компромисс различных, заинтересованных в деятельности предприятия сторон, постепенно начнет вытеснять доминирование крупных инсайдеров. В таком случае, нестабильность инсайдерского контроля будет устранена, и могут сложиться предпосылки для более долгосрочного временного горизонта управления.

Модель планово-рыночного хозяйства. Рассмотренные меры потенциально могут заложить институциональные основы новой экономической системы. Важное научное значение в этом может иметь концепция индикативного планирования А. Эйхнера. Eichner A. The megacorp and oligopoly: micro foundations of macro dynamics. - Cambridge: Cambridge university press, 1976, pp. 278-288. Она основывается на модели мегакорпорации, предполагающей, что решения о доходе фирмы, инвестициях и ценах принимаются одновременно. Ключевую роль в подобной системе индикативного планирования играет отраслевая комиссия, в которой представители государства, менеджмента, акционеров и рабочих ищут компромисс по уровню заработной платы, инвестициям и ценам на предстоящий плановый период. Участие государства в этом процессе позволит обеспечить маркоэкономическую сбалансированность отраслевых планов. Особую роль в достижении последней должна сыграть новая система цен.

С учетом изложенной выше концепции диспаритета цен необходимо восстановление функций поддерживающих отраслей. Цены на их продукцию, прежде всего на энергоресурсы, должны быть административными, т.е. устанавливаться государством. Разумеется, соответствующие отраслевые плановые комиссии должны вырабатывать свои решения с участием профсоюзов и менеджмента компаний. В частности, величина надбавки на издержки в подобных отраслях должна определяться исключительно инвестиционными потребностями их долгосрочного развития. Соответствующие планы должны разрабатываться менеджментом и представляться на рассмотрение комиссии как обоснование предлагаемой надбавки.

В обрабатывающей промышленности номенклатура продукции на порядок больше, чем в энергетическом секторе, и прямое административное определение цен здесь затруднительно. В связи с этим цены здесь должны быть регулируемыми. Представляется целесообразным согласовывать в отраслевых плановых комиссиях общую величину прибыли компаний на плановый период. Критерием для определения этого параметра вновь должны быть потребности финансирования долгосрочных инвестиций. Цены на отдельные виды продукции компании будут устанавливать самостоятельно, но так, чтобы совокупная прибыль организации не превосходила согласованную величину.