Революция в организации бизнеса обусловлена новым этапом обобществления производства, изменением структуры факторов и самого характера экономического роста. Он определяется уже не привлечением дополнительной рабочей силы, сырьевых ресурсов и т.д., а освоением новых технологий, методов организации производства, труда и управления, новых рынков. Устойчивое развитие экономики связывается, прежде всего, с инновационно-инвестиционным климатом, уровнем культуры и занятости населения, состоянием общественного здоровья, личной и экономической безопасности, окружающей среды.

В индустриальную эпоху капитал был представлен в основном материальными средствами производства, находившимися в частной собственности. В конце XX - начале XXI века в ряде стран, в т. ч. в России, сформировался рентно-долговой капитализм, при котором главную роль в экономике стал играть финансовый капитал и рента - перераспределение национального богатства с помощью монополии на дефицитные ресурсы, интеллектуальную собственность, властные полномочия, инсайдерскую информацию. При социально-инновационном капитализме основой экономики знаний становится развитие и эффективное использование глобальных общественных производительных сил, которые не могут находиться в частной собственности. К ним относятся не только наука, образование, здравоохранение, культура, но и глобальная инфраструктура - информационная, климато-метереологическая, экологическая, энергетическая, водохозяйственная и т.д.

Обобществление производства, по К. Марксу, означает возрастание роли общественных производительных сил, превращение науки в категорию политической экономии (К. Маркс и Ф. Энгельс, соч. Т.1. с.555), а региональных рынков - в национальные и международные. В советской экономике эта пророческая идея была искажена и обобществление сведено к огосударствлению, подавлению частной инициативы и попытке превратить народное хозяйство в единую фабрику, управляемую из партийно-административного центра.

Частная собственность возникла примерно 15 тысяч лет тому назад, когда семьи в Индии, Скандинавии, на Ближнем и Среднем Востоке перешли от охоты и собирательства к оседлому земледелию и животноводству, стали владеть землей, урожаем и скотом, обрели независимость от племени, в котором прежде совместно охотились на вымирающих мамонтов. В современной экономике преобладают противоположные тенденции. Успех фирмы зависит от использования не принадлежащих ей производительных сил, что ограничивает пучок прав частной собственности, обременяет ее необходимостью поддерживать плодородие почвы, соблюдать экологические и технологические нормативы, социальные стандарты.

Обобществление производства до сих пор развивалось в основном по пути укрупнения фирм, которые вначале представляли собой одно предприятие, затем трест как совокупность многих предприятий отрасли, а впоследствии - вертикально интегрированные многоотраслевые компании и ТНК. Гигантские корпорации построены по иерархическому принципу, внутри них действует близкая к советской система принятия и исполнения управленческих решений.

Новый этап обобществления производства положил конец механическому увеличению размеров фирмы. Массовое производство стандартной продукции потеряло свои прежние преимущества, поскольку рынок производителя превратился в потребительский. В развитых странах большинство покупателей нуждается не в увеличении числа автомобилей, единиц бытовой техники, одежды, обуви и т.д. а в их обновлении, удовлетворении престижных мотивов, навязываемых рекламой. Конечная продукция все чаще выпускается по индивидуальным заказам на основе гибкого производства, которое эффективнее организовать в малом и среднем бизнесе (МСБ).

Кризис стихийной рыночной системы и соответствующей ей модели частной собственности ускорил изменения в организации бизнеса. В крупных корпорациях акционеры, особенно мелкие (в США они составляют до 40% их общего числа), практически не управляют своим имуществом, это делают высшие менеджеры, часто преследующие свои корыстные интересы. ТНК разрушают механизм справедливой конкуренции, устанавливают информационную диктатуру, ограничивающую свободу личности и эффективность рыночной системы. Необходимо соединение регулирования глобальной экономики с массовым инновационным предпринимательством.

При этом растет роль третьего (по отношению к частному и государственному) публичного сектора экономики, некоммерческих общественных (НКО) и публичных правовых организаций, которые вправе получать доходы, но могут использовать прибыль лишь для достижения уставных целей, а не для выплат дивидендов и премий. Критерием оценки их деятельности является не внутренняя рентабельность, а внешний эффект - создание новых рабочих мест, развитие человеческого капитала и инфраструктуры, повышение производительности труда у потребителей услуг.

Рыночные контракты изолированных микроэкономических структур заменяются сетевым взаимодействием мезоэкономических компаний, планирующих и организующих обслуживание потребителей на определенном сегменте рынка на основе интенсивного взаимодействия с поставщиками, покупателями, конкурентами, системными интеграторами, инновационными центрами и НКО. Общественно-частное партнерство бизнеса, государства, местного самоуправления и НКО становится основной формой организации бизнеса в инновационных отраслях и инфраструктуре. Оно базируется на совместном стратегическом планировании, определении кредитной, тарифно-ценовой, бюджетно-налоговой и зарплатной политики, равноправных гражданско-правовых отношениях при проектировании, строительстве и эксплуатации экономических объектов.

Для России, как отметил С.Ю. Глазьев (Эксперт, 2013, № 17-18), особое значение имеет конец эпохи первоначального накопления капитала на базе присвоения общенародной собственности и ее вывода в оффшоры, замена компрадорской модели, при которой симбиоз коррумпированной бюрократии и частных монополий душит конкуренцию, лишает МСБ доступа к кредитам и инфраструктуре, изымает их доход с помощью монопольных цен и тарифов.

В посткризисный период формируется новая модель глобальной социо-экономической системы. Успехи российской экономики 2000-х гг. были обусловлены не только ростом цен на нефть, но и эффектом девальвации рубля, налоговых реформ, ростом внутреннего потребления, дешевизной зарубежных кредитов. Эти резервы уже исчерпаны. Добыча и цены на нефть стабилизировались. Затухает инвестиционная активность. По данным ВШЭ и института им. Гайдара треть из 30% валовых сбережений выводится за рубеж. Доля инвестиций в обрабатывающую промышленность в 2002-2012 гг. сократилась с 28 до 13%. Укрепление реального курса рубля, опережающий рост потребления по сравнению с производительностью труда привели к увеличению доли нефтегазовых доходов бюджета с 37-47 до 60% [Кувшинова, 2013] и существенному снижению темпов роста ВВП.

В современной российской литературе выделяются две противоположные концепции перехода к инновационной экономике.А. Кудрин [Кудрин, 2013] и рыночные фундаменталисты выступают против избыточного роста денежного предложения и снижения ставки по кредитам ниже уровня инфляции. Они считают необходимым продолжение перевода нефтегазовых доходов в резервные фонды, размещённые в иностранных ценных бумагах, за сокращение расходов федерального бюджета, выросших в 2000-2012 гг. в номинальном выражении в 12,5, а в реальном - в 3,6 раза, за ограничение роста денежной массы, которая в 2000-х гг. увеличивалась на 30% в год (в т. ч. 2011-2012 гг. - на 12%, что намного выше прироста ВВП).

По их мнению слишком мягкая денежная политика привела в 2000-2012 гг. к повышению курса рубля (на 9%, а к доллару - на 142%), росту импорта (с 81 до 443 млрд долл. - более чем в 5 раз), увеличению бюджетного дефицита, покрываемого нефтегазовыми доходами и займами (в 2004-2012 гг. с 1,8 до 10,4% ВВП). Лишь после увеличения резервных фондов до 7% ВВП (это ожидается к 2018 г.) можно допустить расходование половины дополнительных доходов на развитие инфраструктуры.

С. Глазьев (НГ 21.02.2013) и ряд экономистов [Дмитриева, 2013], напротив, полагают, что ограничение денежной эмиссии и вывод ликвидности в резервы и иностранные ценные бумаги с доходностью ниже 2% (кредиты Россия получает под 7% и выше) привели к завышению ставки по кредитам (18-20%) по сравнению с рентабельностью отраслей, ориентированных на внутренний спрос, особенно машиностроения (3-5%), что сдерживает экономический рост и делает невозможной модернизацию экономики. Эскалация заимствований и увеличение резервных фондов при фактическом профиците бюджета тормозят рост экономики, увеличивают госдолг и расходы на его обслуживание. Опыт США, Китая, Норвегии и других стран, активно инвестирующих в инфраструктуру, доказывает, что это не приводит к росту инфляции.

Однако главное для перехода к инновационной экономике - не денежная политика, а институциональные изменения. К ним относятся, прежде всего, коренное изменение функций государства и его отношений с бизнесом на основе верховенства права и защиты личности и собственности, развитие реальной и справедливой экономической и политической конкуренции, общественного контроля за властью, резкое увеличение инвестиций в общественные производительные силы - науку, образование, здравоохранение, культуру, инфраструктуру.

Важнейшим институциональным изменением становится революция в организации бизнеса. Её смысл, как показали исследования McKinsey [Drawing, 2011] и Гарварда [Creating, 2012], в переходе от экстенсивного (за счёт увеличения масштабов производства, слияний и поглощений) к интенсивному развитию на базе новых форм консолидации, межфирменной кооперации и обновления производства.

По данным исследователей McKinsey, более половины необходимого России для перехода к инновационной экономике повышения производительности труда может быть достигнуто без громадных инвестиций за счёт лучшей организации экономики и бизнес-процессов.

Качественное изменение в организации бизнеса в инновационной экономике заключается в переходе от автономных независимых фирм, специализированных по отраслевому предметно-технологическому принципу, к взаимозависимым сетевым структурам - цепям поставок и создания стоимости. Они специализированы по секторальному принципу, обслуживая определенный сегмент потребительского рынка, и представляют собой планомерно организованный на основе долгосрочных гибких контрактов межотраслевой кластер кооперирующихся фирм.

В интегрированной цепи поставок производятся и реализуются в основном специфические материальные и нематериальные активы, созданные по заказу головной организации. Они не могут быть реализованы на свободном рынке. Поэтому регулирование в цепи отличается от традиционного рыночного высокой ролью организационно-плановых методов, неформальных связей, основанных на взаимном доверии и постоянном обмене информацией. Объем, сроки и технические условия поставок, порядок ценообразования и распределения прибыли устанавливаются на основе консенсуса до начала производства.

Переход от иерархической вертикальной к сетевой горизонтальной структуре бизнеса означает революцию в системе социальных институтов. Сеть как набор узлов и связывающих их отношений отличается устойчивым характером кооперации разработчиков, производителей, трейдеров, образовательных, информационных, транспортно-логистических и других инфраструктурных организаций. Это обуславливает межотраслевой и глобальный характер кооперации, которой управляют научно-технический и логистический центры сети. Широкополосный доступ в интернет и к глобальным базам данных, новые методы разрешения споров между хозяйственными субъектами позволяют интегрировать управление товаро-материальными, информационными и финансовыми потоками, устранить теневых посредников и привлечь к сотрудничеству индивидуальных производителей.

В развитии цепей поставок выделяются четыре этапа [Бляхман, 2011]. В конце XIX - начале XX века преобладали внутрифирменные технологические цепи в трестах, которые получали основную прибыль от расширения масштабов производства, углубления единичного разделения труда и использования более производительной техники. В тресте централизуются снабжение, финансы, учет и контроль.

В середине 20 века развиваются межотраслевые цепи в вертикально-интегрированных концернах. Тресты превращаются в многоотраслевые ТНК, подчиняющие себе смежные производства. Управление децентрализуется, дочерние фирмы получают оперативную самостоятельность.

Во второй половине 20 века слияния и поглощения превратили многие ТНК в технологически не связанные конгломераты, инвестиционные компании, получающие основную выгоду от перемещения производства в регионы с низкими издержками, а финансов - в страны с низкими налогами и оффшоры. Такие конгломераты, обладающие монопольным доступом к добыче и экспорту природных ресурсов, до сих пор преобладают в России.

В конце XX - начале XXI века крупные корпорации отказались от непрофильных видов бизнеса, слияний и поглощений в несвязанных отраслях. Электронные площадки стали центрами логистической оптимизации, выбора наиболее рациональных поставщиков и покупателей во всем мире на конкурсной основе. Это позволило уменьшить трансакционные (на заключение и контроль за исполнением контрактов) и накладные расходы, сократить запасы, сроки обработки документов, средний размер фирм и число этажей управления.

Выделяются два типа цепей создания стоимости как фирм нового типа, планомерно управляющих научно-производственно-сбытовым комплексом - регулируемые крупной корпорацией и состоящие из независимых средних и малых фирм (предпринимательские сети). Организатор цепи может выступать как инвестор, выделяя участникам кредиты для освоения новых технологий, предоставляя эксклюзивную информацию.

Развитие мезоэкономических цепей поставок и создания стоимости формирует новую инновационную систему, соединяющую рыночные и организационно-плановые методы. Насыщение рынков и переход к индивидуальному социально-потребительскому маркетингу способствуют расширению номенклатуры продукции по заказам потребителей. Сети, состоящие из независимых, в т. ч. малых и средних фирм, доказали свои инновационные преимущества перед суперкорпорациями. При моделировании цепей нельзя ограничиваться критериями оптимизации запасов и минимизации затрат на их заказ, доставку и хранение. Эффект инновационных цепей открытого типа преимущественно внешний, он связан с изменениями не только в производстве и распределении, но и в конкурентном поведении участников.

К важным изменениям в организации бизнеса приводит эволюция частной собственности в инновационной экономике. Капиталисты утрачивают монополию на средства производства. Возрастает роль индивидуальных производителей, которые не работают по найму, продают не рабочую силу, а уникальный информационный и инновационный продукт, используя собственную компьютерную технику. По оценке В. Иноземцева (НГ 24.05.2013), их интеллектуальная собственность является не частной, а личной, поскольку не отчуждается. Она определяет новый тип поведения и мотивации, не сводимой к максимизации прибыли.

Работник, владеющий уникальными знаниями, навыками и технологиями, самостоятельно развивает свои способности, генерирует новые знания, продает не только информационные, но и созданные с помощью современных принтеров материальные результаты труда - опытные образцы новых товаров. В США среди одного процента лиц с наивысшими доходами две трети составляют системные программисты, проектировщики, дизайнеры, консультанты, аналитики, специалисты по маркетингу и логистике, и только одну треть - владельцы ценных бумаг и коммерческой недвижимости. Раньше к индивидуальным творческим предпринимателям относились только артисты, художники, адвокаты, врачи и другие лица свободных профессий (в России в их число, к сожалению, входят также маги, колдуны и прочие первопроходимцы).

Большинство населения не обладает способностями и знаниями для вхождения в интеллектуальную элиту. Это порождает острые социальные противоречия. Среди наемных работников растет конкуренция и безработица, ограничен рост доходов. В России, по данным Левада-центра, которые приводит В. Иноземцев, 60% опрошенных считают, что лучше всего работать в органах власти, силовых структурах, на госпредприятиях, 19% - в частном секторе и только 10% хотят иметь собственный бизнес. В 2002-2012 гг. до 56% респондентов предпочли наемный труд с хорошей оплатой, в т. ч.35% на госслужбе, и только 13% желали бы открыть свой бизнес.

Диффузия частной собственности в индустриальную эпоху не изменила ее природу. В Великобритании в годы приватизации (1983-1991 гг.), по данным В. Иноземцева, доля мелких держателей акций выросла с 5 до 27%, но в последующие 3-4 года 70% их продали. Не стали реальными собственниками и продали за бесценок полученные в ходе приватизации акции и ваучеры подавляющее число россиян. В США доля мелких акционеров за полвека сократилась с 87 до 66%, но и сохранившие акции и паи взаимных, пенсионных и других фондов не участвуют в управлении корпорациями, от их имени это делают институциональные инвесторы.

Революция в организации бизнеса стала возможной благодаря развитию коммуникаций. По данным Международного союза электросвязи (Итар-ТАСС 2.03.2013 г.), к 2013 г. число мобильных телефонов достигло 6,8 млрд, что примерно соответствует населению Земли (в развитых странах - 128% численности населения), а пользователей Интернета - 3 млрд чел. (39% населения). При этом стоимость фиксированной широкополосной связи в 2008-2012 гг. снизилась на 82%.

Основные направления сдвигов в организации производственного бизнеса

Выделяются следующие основные направления революции в организации бизнеса.

1. Интеграция крупного, среднего и малого бизнеса. Из микроэкономической (производство товаров и услуг для рынка) ведущие фирмы превращаются в мезоэкономическую категорию, выполняя функции среднего звена управления, связанные с рыночным планированием (стратегическим маркетингом) на определённом сегменте рынка, организацией разработки новой продукции, а также цепи поставок и создания стоимости, связей с конечными потребителями и избранными по конкурсу поставщиками с помощью электронных площадок, а также послепродажным обслуживанием покупателей.

Фирмы специализируются не по отраслям (видам обрабатываемого сырья, технологий, оборудования и т.д.), а по сегментам рынка, стремясь к комплексному обслуживанию потребителей и повышению социальной ответственности за развитие своего коллектива, положение дел в регионе и отношения с общественностью. При этом соединяется производство материальной продукции и разнообразных услуг (информационных, ремонтно-модернизационных, финансовых, образовательных и т.д.). Инновационная фирма отличается не высокими собственными расходами на НИОКР, а умением заказать, отобрать и комбинировать перспективные технологии и методы организации производства, в т. ч. из других отраслей.

При этом изменяется структура фирмы. Развитие инфраструктуры и укрепление взаимодоверия (к сожалению, не в России) привело к массовому аутсорсингу, позволив сосредоточиться на ключевой компетенции (уникальной запатентованной технологии, методе организации производства и управления), освободившись от многих вспомогательных и обслуживающих цехов, производства комплектующих изделий и даже таких традиционных служб как склад, бухгалтерия и т.д.

По оценке Всемирного банка в мире насчитывается 37 млн фирм, в т. ч.80% частных. К крупному бизнесу относятся компании с оборотом более 1 млрд долларов, а к крупнейшим - более 30 млрд долларов в год. В России к ним относятся в основном нефтегазовые, металлургические и финансовые компании [Афонцев, 2013]. В годы кризиса их доминирование возросло, поскольку господдержку (более 2 трлн руб.) получили в основном структуры, аффилированные с одной из шестнадцати ведущих бизнес-групп [Кислицын, 2013]. Крупнейшими в мире компаниями по оценке Fortune-2013 являются торговая Wal-Mart (ежегодный доход около 470 млрд долл.), нефтяные Exxon Mobil (450 млрд долл.) и Chevron, высокотехнологичные Microsoft, IBM, Apple, General Motors, General Electrics, Ford (134-170 млрд).

Эти компании владеют большей частью мировых ресурсов. Активы ряда банков составляют триллионы долларов (FMR Corp. - 3,3, JPMorgan Chase - 2,3, Merrill Lynch, VBS, Vanguard - 1,6-1,7). В России это преимущественно конгломераты в семейной собственности. Так АФК "Система" (более 62% акций у В. Евтушенкова) занимается добычей и переработкой нефти, телекоммуникациями, страхованием, недвижимостью, розничной торговлей, СМИ, банковской деятельностью и медициной.

Доля Китая в мировом крупном бизнесе выросла за последние годы с 7,3 до 8,8%, Гонконга - с 10 до 16%. Здесь находится крупнейший банк и технологическая компания мира (China Mobile). В основном они являются международными. EADS зарегистрирована в Нидерландах, нефтесервисная Schlumberger - на Антильских островах, крупнейший в Европе производитель микросхем SIM Microelectronics - во Франции, но они работают по всему миру. В России крупный бизнес сформировался во многих отраслях, в т. ч. в информатике, розничной торговле, АПК, в девелоперском, строительном и риэлтерском бизнесе, но не в машино - и приборостроении, легкой промышленности, которую разрушила контрабанда из стран Азии.

Гигантские корпорации располагают лучшими исследовательскими центрами, но проигрывают кластерам МСБ, которые переходят от традиционных рыночных связей к неформальным соглашениям, основанным на доверии и оперативном учете запросов потребителей. Нелинейность и неравновесность развития рынка, нестабильность и неопределенность внешней среды требуют перехода от кибернетической к синергетической концепции менеджмента, от сбытового - к социально-потребительскому маркетингу, от функциональной логистики к интеграции товаро-материальных, информационных и финансовых потоков. Рост капиталоемкости и снижение рентабельности инноваций на затухающей фазе технологического уклада уменьшает эффект массового производства.

В 2000-2012 гг. капитализация крупнейших электронных фирм Японии (NEC, Panasonic, Fujitsu, Sharp, Sony) сократилась на две трети (The Economist, 31.03.2012). Им пришлось продать свои подразделения по выпуску дисплеев, мобильных телефонов, персональных компьютеров. Американская Hewlett-Packard сокращает 29 тыс. рабочих мест в связи с сокращением объема продаж и прибыли. Крупнейшая металлургическая компания ФРГ "Тиссен-Крупп", несмотря на освоение производства компонентов для тяжелой техники, судов, подлодок и т.д., получила в 2012 г.4 млрд евро убытка, выплатила крупный штраф за нарушение правил конкуренции, прекратила выплату дивидендов, вдвое снизила оплату высших менеджеров (The Economist, 2.02.2013, p.54).

По данным Ю. Полунина и А. Юданова (Эксперт, 2013, № 20) крупные компании в России получают, благодаря своему монопольному положению, более 72% прибыли, хотя дают менее 45% объема продаж. Средние компании с оборотом 200 млн - 30 млрд руб. получают менее 28% прибыли, имеют 65% общей кредитной задолженности (крупный бизнес - 37%), но обеспечивают с учетом теневой экономики 55% объема продаж. Среди них выделяются "газели", достигшие в течение 4-х лет подряд прироста продаж на 30% в год. В мире они составляют 5% общего числа фирм, но создают 85% новых рабочих мест. В России средние фирмы действуют преимущественно в несырьевых отраслях - обрабатывающей промышленности (более 11%), строительстве (10%), информатике, финансах и недвижимости (7%), транспорте (5%).

До кризиса число средних фирм росло на 25% в год, однако затем более 40% (среди крупных фирм - только 24%) прекратили свою работу из-за роста цен на энергию и перевозки, налогов, отсутствия должной господдержки. Между тем именно средние фирмы преобразовали сотовую связь, систему электронных платежей, птицеводство, свиноводство, сетевую торговлю. По оценке экспертов [Marsh, 2012] этот сектор является приоритетным.

Примером успеха средней по размерам компании может служить Челябинское трубопрокатное объединение, включающее заводы в Челябинске и Первоуральске, компании по заготовке и переработке лома и по торговле металлом. Эта семейная фирма (90% акций принадлежит ее основателю А. Комарову, а 10% - председателю Совета директоров А. Федорову) с помощью госгарантий и кредита Сбербанка ввела в действие современное производство труб большого диаметра, пригодных для работы в сложных климатических и сейсмических условиях, бесшовных труб для нефтедобычи и металлоплавильный комплекс. Это позволило практически полностью заместить импорт. В 2012 г. издержки сократились на 20%, производительность труда выросла на 10%, рабочий капитал за счет отказа от коротких кредитов уменьшился почти наполовину.

На площадке завода создан колледж, выпускники которого имеют 3-4 профессии и опыт работы на современном оборудовании. При призыве в армию они служат в части ПВО в 60 км от завода, им предоставляется жилье социального найма и беспроцентные кредиты на его покупку. Новая организация производства и система участия в прибылях увеличила число работников, участвующих в инновациях и занимающихся спортом.

В России до сих пор ведущую роль в экономике сохраняют конгломераты - принадлежащие узкому кругу лиц инвестиционные фонды, ориентированные на скупку и перепродажу активов, а не на радикальные нововведения. Из 10 крупнейших компаний России шесть - государственные холдинги, обременённые непрофильными активами и вертикальной интеграцией, не позволяющей выбирать по конкурсу наиболее эффективных поставщиков. Они выживают за счёт многообразных льгот и монополии на региональных рынках. Так, капитализация "Газпрома" в 2012-2013 гг. снизилась на 1/3 (на 40 млрд долл.) и по отношению к запасам сырья в несколько раз меньше, чем у зарубежных конкурентов.

Объединенные авиастроительная (ОАК) и судостроительная (ОСК) компании до сих пор нерентабельны (их чистый убыток в 2012 г. превысил 6% - соответственно 8 и 6 млрд руб.). Минпромторг прогнозирует повышение себестоимости в 2013-2015 гг. ещё на 43% (Известия 6.03.2013 г.) и предлагает вывести на биржу до 10% акций ОАК, ОСК, Ростехнологий и Уралвагонзавода. Однако для публичных компаний необходима отчётность по МСФО, обоснованная стратегия устойчивого развития, долгосрочные контракты с поставщиками и т.д.

Новой формой организации бизнеса становятся холдинговые инвестиционные компании, ориентированные не на экспорт природных ресурсов, а на освоение новых сегментов рынка. Так, группа "Сумма" специализируется в области транспорта, логистики и инфраструктуры, постепенно освобождаясь от горнорудных объектов. Она включает транспортную группу Fesco (32% акций), Объединенную зерновую компанию, в т. ч.12 элеваторов и 14 перерабатывающих предприятий, нефтяной терминал в Роттердаме (около него расположены 10 крупных НПЗ, треть которых перерабатывает нефть "Уралс"), Новороссийский морской транспортный порт, Якутскую топливно-энергетическую компанию (82% акций), "Сумму Телеком" и ряд инжиниринговых фирм ("Глобал-электросервис", "Строй-инновация", "Интеро"), которые выступают как системные интеграторы проектов развития инфраструктуры.

"Сумма" - не портфельный инвестор, а управляющая компания, помогающая в формировании стратегии, организации бизнеса, подборе ключевых менеджеров, сопровождении крупных сделок, в т. ч. по слияниям и поглощениям. Строительство новых элеваторов и портовых мощностей, в т. ч. терминалов в портах Восточной, Махачкала и др., позволят создать сеть от выращивания, закупок и переработки зерна и других с. х. культур до их хранения, перевалки, международного трейдинга и продаж. Отношение чистого долга к EBITDA в 2012-2013 гг. удалось снизить с 4,3 до 3,2 (Ведомости 6.05.2013).

Особое значение имеет организация массового малого предпринимательства. По данным Росстата в России насчитывается около 6 млн малых и средних фирм, где производится около 25% ВВП (в странах ЕС - 50-80%), однако до 90% из них заняты торговлей и низкотехнологичными, часто теневыми услугами. По данным исследования Лондонской школы экономики и СПбГУ (КП 23.04.2013) Россия занимает одно из последних мест в мире по числу занятых своим бизнесом (4,3%), что намного ниже, чем в Восточной Европе (9%), Китае, Индии и Бразилии (12,5%). Число желающих открыть бизнес среди молодежи в 2000-х гг. сократилось с 10 до 1%, а среди всего населения - до 2,2% (Восточная Европа - 24%, другие страны БРИКС - 21%). Только 1/3 малых фирм работает более 3,5 лет (за рубежом - до 50%).

По данным Г. Осипова (Газета.ru, 6.06.2013) на тысячу россиян приходится всего 6, а жителей ЕС - более 30 малых фирм. В 1995 г. они составляли 60% частных предприятий России, но крупные компании, интегрируемые с государством, блокировали их рост. По данным Росстата доля МСБ без учета теневого сектора в объеме производства и занятости составляет всего 23-25%, а в ЕС - 70%. В 2013 г. число индивидуальных бизнесов и фермеров сократилось с 4 до 2,6 млн. Бизнес-модель крупных фирм ориентирована на рост издержек, т.к. это увеличивает их влияние и коррупционные возможности. Главная проблема МСБ, по данным Strategy Partners (Expert online 23.04.2013) - нехватка специалистов (34% опрошенных), доступ к кредитам (30%), недобросовестная конкуренция монополий, связанных с властью (22%).

Для рациональной организации малого и среднего бизнеса в России главное - изменение его природы, превращение из автономного, занятого в основном торгово-посреднической деятельностью и оказанием низкотехнологичных услуг, в интегрированный в мировую экономику сектор, поставляющий комплектующие изделия крупным компаниям, а высокотехнологичные услуги - также конечным потребителям.

2. Переход от иерархической вертикально-интегрированной к сетевой структуре фирм и резкое расширение их горизонтальных связей в цепях поставок и создания стоимости, предпринимательских сетях, стратегических альянсах, инновационно-инвестиционных проектах. Иерархическая вертикальная организация уступает место горизонтальной сетевой, не требующей многоступенчатого управленческого аппарата. Возрастает роль управляющих компаний, которые управляют сетью по доверенности, не являясь её собственником, логистических секторов, гибких контрактов, определяющих использование совместной собственности участников сети (как правило, это нематериальные активы), порядок ценообразования, распределения прибыли и т.д.

Международное сопоставление обеспеченности национальной экономики запасами и динамики запасов материальных оборотных средств по данным статучёта и системы национальных счетов показало, что развитие инфраструктуры сетей поставок существенно увеличивает скорость оборота средств [Замараев, Назарова, 2013]. Вертикальная интеграция сохраняется лишь там, где целесообразно соединение производств на единой площадке (химия, рыбохозяйственный комплекс и т.д.).

Более 486 из 500 крупнейших компаний США в годы кризиса радикально сократили число структурных единиц и управленческие расходы, продали непрофильные активы и организовали глобальные цепи поставок с помощью преимущественно средних и малых фирм (WSJ, 10.04.2012).

В автомобильной промышленности выделились в особую отрасль производители комплектующих (двигатели, трансмиссии, ведущие мосты, кабины, рулевые механизмы, агрегаты шасси, электроника, полимеры и т.д.). Ими стали в основном средние фирмы, выпускающие широкий ассортимент (так, фирма в ФРГ предлагает 15 типов коробок передач) при высокой унификации и гибком переналаживаемом производстве. Структура отрасли существенно изменилась благодаря переходу от вертикальной к горизонтальной интеграции. Из 3-х млн занятых в этой отрасли в США 1187 тыс. составляют дилеры, 864 тыс. - ремонтники, 505 тыс. - производители комплектующих, 340 тыс. - оптовые торговцы и только 115 тыс. - работники автозаводов (WSJ, 15.11.2008, p. A8). Разработаны методы сегментирования рынка с учётом профиля клиентов, качественно развивающие промышленный маркетинг.

Cовременная сетевая теория фирмы [Internationalization, 2011] связывает ее устойчивость с освобождением от сумасшествия фондового рынка (Stock market bureau crazy). Сетевая структура требует изменений в организации взаимодействия фирм, отношений между ее агентами и в промышленной политике в целом [Business, 2009]. Сети включают наиболее инициативные (Smart firms) и способные к самоорганизации фирмы, создающие новую стоимость за счет лучшей организации нововведений и управления знаниями [The network, 2009].

Расширение ассортимента продукции позволяет сетевой фирме обслуживать все группы потребителей на данном сегменте рынка. Так, L'Oreal, третья по размерам в мире косметическая компания, доминирует на четырех сегментах (средства для волос и ухода за кожей, декоративная косметика, парфюмерия), используя все каналы сбыта - от парикмахерских и магазинов до супермаркетов и продажи по каталогам через Интернет. В России ОАО "Мотовилихинские заводы" (контрольный пакет у частных инвесторов, блокирующий - у Рособоронэкспорта, 10% - у поставщиков и 15% у Уралвагонзавода) доминирует на рынке артиллерийских систем ("Смерч", "Град" и т.д.), используя оборонные технологии для выпуска нефтедобывающего оборудования, автокранов, дорожных машин (Ведомости, 15.03.2013).

Компания "Обувь России" (Новосибирск) увеличила в 2011-2012 гг. объем продаж на 50% при рентабельности около 16% (Эксперт, 2013, № 13). Отрасль в целом находится в глубоком кризисе. Доля импорта, преимущественно из Китая, где при поддержке государства созданы суперкорпорации, выпускающие до 20 млн пар летней обуви в год, превышает 70%. Российская компания специализировалась на выпуске модной демисезонной и зимней обуви (дизайнер был приглашен из ФРГ), учитывающей особенности местного климата и дорог. Собственная торговая сеть (ежегодно открывается 50-60 новых магазинов и салонов) реализует не только собственную продукцию (ее доля составляет до 50%) и сопутствующие товары, но и импортную летнюю обувь. В Китае постоянно работают до 30 российских технологов, контролирующих качество по всей цепи производства. До 40% обуви продается в кредит и в рассрочку. Компания вышла на рынок облигационных займов. Цеха имеют предметную специализацию. Новый завод строится в Черкесске - трудоизбыточном регионе.

3. Превращение ТНК в глобальные цепи создания стоимости. По данным Федерального технологического института в Цюрихе (Швейцария), к 2013 г. основная часть мировой экономики принадлежит 43 тыс. ТНК, многие из которых имеют не только филиалы в других странах, но и многонациональное руководство. Их центры обработки данных и хранения информации контролируют глобальное движение поставок. Боинг, например, имеет 20 тыс. независимых поставщиков, сохранив у себя стратегический маркетинг, разработку и проектирование новых моделей на базе цифровых технологий, дизайн, изготовление нетранспортабельных узлов фюзеляжа, сборку, послепродажное обслуживание и систему управления жизненным циклом продукции.

Организация бизнеса призвана разрешить противоречия, связанные с изменившейся ролью ТНК, с помощью новых форм международного контроля и развития совместных предприятий (СП), которым передаются новые технологии. Однако ТНК, число которых на многих сегментах рынка сократилось до 4-5, монополизируют патенты и бренды, подменяя научно-технический прогресс финансовыми манипуляциями, подавляют справедливую конкуренцию. По данным Blumberg (9.12.2009) более трех четвертей мирового автомобильного рынка занимают всего 10 ТНК - Тойота (12,5%), Сузуки (12,2%), Дж. Моторс (11,1%), Ниссан-Рено (8,3%), Форд (7,8%), Хюндай (6,5%), Пежо-Ситроен-Мицубиси (6,4%), Хонда (5.5%), Фиат (3,6%) и Крайслер (2,9%). В условиях падения продаж они развивают глобальные цепи поставок с сетевой структурой, организуют товародвижение на основе современных информационных технологий.

По данным ЮНКТАД 80% мировой торговли представляют глобальные цепи создания стоимости, в которых реализуются детали и услуги, производимые во многих странах. В стоимости iPod доля США составляет всего 23 доллара, Германии - 16, а 80 долл. производят Ю. Корея,20 - Китай, 47 - Малайзия, Таиланд и другие страны. В Швейцарии узко специализированный МСБ импортирует полуфабрикаты (их доля в расходах текстильных и химических фирм составляет 60-70%), дорабатывают их и экспортируют с высокой добавленной стоимостью.

На рынке мобильных телефонов и смартфонов лидируют Самсунг (31%), Эппл (24%) и Нокиа (22% мобильных телефонов), но Эппл закупал у корейской компании мониторы, процессоры и флеш-накопители, предъявив ей при этом судебные иски в 30 странах о краже технологий. Некоторые ТНК упрочили свое монопольное положение, используя нынешнюю патентную систему. Так, фармацевтические ТНК, по данным Health Care for America (9.04.2013) увеличили за 10 лет свою прибыль в 1,6 раза (до 711 млрд долл.), в т. ч. швейцарская Roche - в 4, а американская Pfizer - в 3 раза.

Крупнейший в мире производитель электротехники Дж. Электрик (локомотивы, атомные реакторы, авиадвигатели, медоборудование) имеет выручку более 140 млрд долл. в год при рентабельности 8,5%. Однако большинство ТНК вынуждены закрывать убыточные производства и переходить к сетевой структуре. Нокиа, обеспечившая в 1998 - 2007 гг.1/4 прироста экономики и экспорта Финляндии, 30% национальных расходов на НИОКР, резко сократила персонал в своей стране, развивая сеть за рубежом.

По оценке Института в Цюрихе, участие в совете директоров многих ТНК (interlocking directorate) позволило 147 крупнейшим финансистам контролировать 60% мирового ВВП в интересах финансового капитала, а не национальной и мировой экономики. ТНК нередко заключают секретные картельные соглашения об объёме и структуре продаж, ценах и т.д. По оценке Нобелевского лауреата А. Гейма (Газета.ru 29.05.2013)"Промышленность перестала заниматься инновациями, революционными прорывными технологиями", гранты на них выдаются преимущественно военными. Многие крупные корпорации сокращают свои лаборатории. Требование немедленной коммерционализации убивает фундаментальную науку.

Не оправдала себя российская практика, позволяющая иностранным фирмам вести "отвёрточную" сборку автомобилей, тракторов, комбайнов, бытовой и другой техники, используя лишь импортные высокотехнологичные комплектующие и не передавая (в отличие от Китая. Индии, Норвегии и других стран) интеллектуальную собственность. Это подорвало позиции российского научно-технического комплекса.

В то же время сотрудничество с ТНК необходимо для модернизации российской экономики. Это касается и военно-промышленного комплекса (ВПК), который был долгие годы отделён от гражданской экономики и частных компаний. Оправдывают себя СП "Камаза" с Daimler, Zahna (ФРГ), Cammins (США) и т.д., в которых российская фирма получает новые технологии, сохраняя свой бренд и научно-технический центр, разрабатывающий гибридные автомобили, электробусы, спецтехнику и т.д. Французская Alstom передала СП с Атомэнергомашем технологии турбин и генераторов для АЭС. "Роснефть" получила в 2013 г. долю в 30% в 20 глубоководных блоках, разрабатываемых Exxon Mobil в Мексиканском заливе. Российский самолёт "Суперджет", около 70% затрат на создание которого (1,7 млрд долл.) поступило из внебюджетных источников, получает 60% комплектующих из-за рубежа. У проектируемого ближне-среднемагистрального самолёта М-21, на который уже поступило 250 заказов, эта доля сократится до 40%. Хуже обстоит дело на рынке лёгкой промышленности, где 75% составляет импорт (КП 7.03.2013 г.).

С 2014 г. в Казани начнется серийный выпуск самолета Ан-70 в кооперации с украинским КБ им. Антонова, компаниями "Салют", "Моторсич" и т.д. Двигатель Д-27, в создании которого участвовало 135 российских (их доля в стоимости силовой установки более 70%) и шесть украинских фирм, превосходит, по данным ОАК, мировые образцы по степени сжатия в компрессоре и высокофорсированной камере сгорания. Новый редуктор для привода многолопастного винта, гидравлика и системы управления обеспечили экономию 10% топлива, затрат на эксплуатацию, лучшие в мире показатели грузоподъемности и объема грузовой кабины, самую короткую взлетно-посадочную дистанцию.

Международные технологические фонды прямых инвестиций организуются в форме гибких хозяйственных партнерств (Limited Partnership), что позволяет разделить функции владения, включая контроль финансовых потоков, и управления активами.

Особое значение имеет развитие российских ТНК. Так, "Сибур", построив заводы по переработке газа и выпуску полипропилена в России, начал в 2013 г. сооружение крупнейшего завода по производству синтетического каучука (СК) в СП с индийской компанией (её оборот превышает 50 млрддолл. в год) на базе принадлежащего ей НПЗ. "Сибур" получит роялти за свою уникальную технологию, дивиденды за блокирующий пакет акций и выход на дефицитный азиатский рынок СК. Расширяют своё присутствие на мировых рынках "Роснефть", "Лукойл", "Росатом", "Роснано", Сбербанк и т.д.

4. Консолидация фирм на базе аутсорсинга и ключевых компетенций. Это особенно важно в машиностроении, где преобладают небольшие предприятия с полным набором заготовительных, инструментальных и других цехов. Так, на оставшихся после банкротства лидеров отрасли небольших станкостроительных заводах собственные затраты на выполнение всех характерных для отрасли 17 переделов (технологических цепочек) составляют 70% общих издержек, а на крупных зарубежных сборочных заводах выполняется лишь 1-2 передела, всё остальное привозят специализированные поставщики. Ведущую роль в отрасли играют системные интеграторы - генеральные подрядчики, участвующие в разработке, комплектующие гибкие роботизированные системы всем необходимым оборудованием, монтирующие и обслуживающие его.

Ежегодный объём продаж у 100 крупнейших компаний мирового ВПК превышает 30 млрд долл., а у самой большой российской "Алмаз-Антей", имеющей 40 тыс. сотрудников - лишь 4 млрд (НГ, 22.02.2013 г.). Это объясняется различиями не только в стоимости активов, но и в производительности труда.

Российским машиностроительным заводам предстоит перейти от, по существу, единичного (крупнейшие авиазаводы России выпускают до 10-15 машин в год) к крупносерийному производству на базе сокращения такта - периода, через который с конвейера сходит готовое изделие. У "Боинга" этот такт составляет 1 сутки (выпуск - 30 самолётов в месяц). Завод в Комсомольске-на-Амуре ОАО "Гражданские самолёты Сухого" сократил этот такт с 30 до 15 дней (в 2013 г. выпускается 30 самолётов), а с 2014 г. намерен довести до 10, а в перспективе до 6 дней за счёт развития инфраструктуры по комплектации и обслуживанию сборки фюзеляжа и окончательной сборки, включая установку трубопроводов, жгутов и другой начинки (на эти цели используются 2/3 производственных площадей).

Обеспечивается пропорциональность и соответствие такту всех рабочих мест, оптимизация маршрутов передвижения рабочих, согласование развития мощностей поставщиков агрегатов, двигателей и бортовых систем, применение автоматических гайковёртов и другого прогрессивного инструмента. Завод, средний возраст работников которого - 34, а руководителей - 36 лет, выплачивает половину зарплаты (в 2013 г. - более 36 тыс. руб. в месяц) в виде премий, расширяется модельный ряд (самолёты с увеличенной дальностью, бизнес-класса и т.д.) - (Газета.ru 6.03.2013 г.). Особое значение имеют стимулирующие контракты с топ-менеджерами [Зенкевич, Катькало, Клемина, Медведев, 2013].

Аутсорсинг, сетевая логистика и специализация на ключевой компетенции создают гибкое (agile manufacturing) производство [Enterprise, 2010]. Мировой рынок аутсорсинга неключевых бизнесс-процессов (информационные, бухгалтерские, финансовые услуги, внутренний аудит, кейтеринг и т.д.) составляет по данным А. Упатова (Эксперт, 26.03.2013) 30-35 млрд долларов, но доля России на нем - 0,5%. Российские фирмы опасаются, что информация попадет к конкурентам и налоговикам. Между тем аутсорсинговые компании страхуют свою ответственность, их юристы помогают законным способом уменьшать налоги, резко сокращается число ошибок и нарушений сроков предоставления отчетности.

5. Организация рынка труда. По данным Института социальной политики, к 2025 г. численность трудоспособного населения России (без учёта миграции) сократится на 10-14%, в возрасте 25-29 лет - на 40%, 30-34 года - на 1/3. По прогнозу Минэкономразвития (НГ 5.03.2013 г.), к 2020 г. трудоспособное население сократится на 8-9% (с 87 до 79-80 млн чел.) даже с учётом притока 200-300 тыс. мигрантов в год (рост с 2 до 3% общих трудовых ресурсов) и увеличения доли работающих пенсионеров (с 9,6 до 10,5% в 2011-2015 гг.). По прогнозу Всемирного банка, в 2010-2050 гг. доля трудоспособных в общей численности населения сократится с 70 до 56,6%. Конкуренция фирм за дефицитные кадры должна привести к росту инвестиций в модернизацию и производительности труда. Однако этому препятствует нерациональная структура занятости.

Число занятых в обрабатывающей промышленности в 2000-2010 гг. сократилось с 11,5 до 8 млн, в сельском хозяйстве - с 5 до 2 млн (это привело к резкому росту нерегистрируемой безработицы в сёлах), а в торговле выросло с 4 до 6 млн. На крупных и средних предприятиях занято лишь 28% персонала, 23% числятся за малым бизнесом, в т. ч.22 млн чел. (их число за 10 лет выросло на 9 млн) - в теневом секторе, который не платит налогов. В малых городах и сёлах многие живут за счёт подсобного хозяйства, случайных заработков, пенсий родителей и т.д.

Более 20 млн чел. занято в бюджетных учреждениях, использующих отсталую технологию. Число чиновников и правоохранителей в расчёте на тысячу жителей или объём ВВП намного больше, чем за рубежом при худшем качестве работы. Отсутствие доступной аренды жилья и слабость транспорта резко снижает мобильность рабочей силы, её готовность к переезду в районы с дефицитом кадров. Для эффективного трудоустройства более образованного молодого поколения нужно не менее 25 млн новых или модернизированных рабочих мест.

В 2012 г. по данным Минсоцтруда насчитывалось 7,5 млн вакансий, в т. ч.78% по рабочим специальностям, а число безработных составляло всего 4,4 млн. Балансу рынка труда мешал дефицит обученных кадров. Выпуск из профтехучилищ составлял всего 486 тыс., а потребность - более 5 млн (Итоги, 2013, № 23). Безработица поддерживается на низком уровне из-за дотирования малопроизводительных рабочих мест.