Межорганизационные сети в системе форм функционирования современных отраслевых рынков

Следующий тип - динамическая фокальная сеть, которую часто называют также «паутина создания ценности». Такая сеть сгруппирована вокруг одной доминирующей центральной единицы, которая координирует деятельность по созданию ценности иерархическими методами. Она обеспечивает создание ценности для потребителя, комбинируя продукты и услуги компаний-партнеров. Центральная единица, носящая название «брокера», извлекает наилучшие компетенции из пула партнеров и различных цепочек создания ценности и инициирует создание специфических цепочек для выполнения определенных задач на отраслевом рынке. Как видно из таблицы 2, в такой сети существует динамичная конкуренция между партнерами, ведущими борьбу за участие в специфических цепочках (или в проектах).

В отличие от динамической фокальной сети, цепочка (сеть) создания ценности имеет долгосрочную ориентацию и состоит из партнеров, имеющих в целом равные права и обслуживающих специфические рынки или заказы клиентов. Такая сеть концентрирует свои усилия на отладке процессов и межфирменной обработке информации. Эта форма межфирменных сетевых взаимоотношений нацелена на повышение производительности, и деятельность ее участников направлена на улучшение таких показателей как сроки, снижение издержек, улучшение обслуживания, учет запросов потребителей. Именно для такого типа сетей разрабатывались так называемые «системы управления цепочками поставок» (SCM-системы), помогающие интеграции и координации процессов с опорой на такие концепции как учет запросов потребителей, поставки «точно в срок», непрерывное пополнение запасов, и т.д.

Очевидно, что сеть создания ценности представляет собой одну из форм вертикальной квазиинтеграции. Это всегда стратегическая сеть, поскольку взаимоотношения в такой сети предусматривают значительную величину инвестиций, а выгоды могут быть извлечены только по прошествии времени. Кроме того, состав партнеров в каждой отдельно взятой сети создания ценности отличается низкой изменчивостью. Доступ «новичков» в сеть создания ценности обычно затруднен, при этом сама сеть характеризуется полицентричностью. Наш собственный опыт и анализ опубликованных результатов эмпирических исследований свидетельствует, однако, что полицентричность таких сетей постепенно сменяется наличием некоего центра, постепенно берущего на себя функции фокальной фирмы.

Хорошо известные примеры больших межотраслевых сетей создания ценности существуют в розничной торговле и отраслях производства потребительских товаров: крупные розничные сети сотрудничают со своими поставщиками - крупными производителями потребительских товаров - с целью лучшей интеграции и совершенствования логистических и маркетинговых процессов в цепочке, ориентированной на потребителя.

Фокальная сеть поставок демонстрирует большую схожесть с предыдущим типом, с той разницей, что в данном случае одна (как правило, крупная) компания является центральной единицей (фокальной фирмой), а ее поставщики, расположенные на разных ступеньках создания ценности (поставщики первого, второго, третьего уровня), находятся в зависимом положении. Другими словами, для фокальной сети поставщиков характерно стратегическое лидерство одной центральной (фокальной) компании, имеющей прямые и непрямые связи с другими компаниями в рамках жестко сформированной вертикальной структуры. Х.Вильдеман называет этот тип сетей «иерархически-пирамидальным» Wildemann H. Koordination von Unternehmensnetzwerken // Zeitschrift fьr Betriebswirtschaft. 1997. Vol.67. Nr.4. S.423., поскольку их структура подобна дереву или пирамиде (на каждом следующем уровне число поставщиков увеличивается). Фокальная компания старается координировать всю цепочку создания ценности, но вынуждена при этом заботиться о «калибровке» интересов партнеров, поскольку ее возможности иерархической координации имеют свои пределы. Характерные примеры фокальных сетей поставщиков существуют в автомобилестроении. Это сеть поставщиков таких компаний, как Volkswagen, BMW, General Motors, DaimlerChrysler и др.

Сети такого типа зачастую постепенно «выпадают» из «чистого» типа сетей, эволюционируя в сторону интегрированных структур «классического типа». Фокальные предприятия концентрируют в своих руках все значимые решения относительно продукта и производства, стандартизируют свои требования к качеству, и это ведет к усилению процессов концентрации посредством слияний и поглощений. В результате постепенно формируется конфигурация отрасли, в которой остается, с одной стороны, небольшое число крупных «глобальных игроков», с другой - локальные иерархии поставщиков. Им соответствуют сетевые по форме партнерства между производителями и поставщиками «первого уровня» в местах основного базирования производителя (например, центры развития DaimlerChrysler в Зиндельфингене или BMW в Мюнхене). Ниже находится следующий уровень из производителей деталей с региональной ориентацией, но технологически и финансово привязанных к фокальному предприятию, а еще ниже - масса маленьких поставщиков запчастей, находящихся в состоянии конкуренции по издержкам и являющихся в высшей степени зависимыми. Последние дают возможность пользоваться преимуществами в издержках благодаря условиям труда в странах третьего мира, часто во вновь создаваемых регионах автомобилестроения (например, Curibita/Brasilien, Nordmexico). Небольшое число прибыльных ниш для производителей компонентов заставляет поставщиков либо занимать зависимую позицию местного поставщика третьего уровня, либо осуществлять очень рискованные специфические инвестиции, чтобы позиционироваться в рамках глобальной сети поставщиков. Примеча-тельно, что колоссальные затраты на присоединение к информационным системам (SCM-системы крупных производителей) также «неподъемны» для многих малых и средних фирм и, следовательно, ставят их в сильнейшую зависимость от сильного партнера.

Свойства фокальных сетей поставщиков наиболее близки к характеристикам крупных вертикально интегрированных структур. Примером могут служить так называемые «региональные» или «локальные» образовательные центры в новых местах производства автомобилей, таких как Таскалуза (Tuscaloosa) в США, Айзенах (Eisenach) в Восточной Германии или Хиз де Фора (Juiz de Fora) в Бразилии.

Итак, в данном случае мы сталкиваемся с интенсификацией контроля над поставщиками со стороны производителя (например, Tandem-Program компании DaimlerChrysler, в виде «круглого стола» производителя и избранного числа поставщиков) - прежде всего, перманентного аудита качества. Что касается распределения выгод, то в иерархических производственных сетях автопромышленности скорее имеет место не совместное получение прибыли, а ее неравномерное распределение между производителями и поставщиками, причем прежде всего растет различие между поставщиками и производителями. Каждый раз развитие такой сети идет по одному и тому же сценарию: происходит усиление фокальной фирмы, включая ее зарубежные дочерние общества, которым оказывается гораздо легче диктовать свои условия фирмам-поставщикам и локальным правительствам, нежели работникам своих заводов и советам предприятий. В подавляющем большинстве случаев речь идет о снижении издержек за счет повышения потенциала давления и контроля, а также использования перепада зарплат и законодательства вдоль иерархической цепочки поставок, то есть о перераспределении властных ресурсов в результате «торга» в рамках отраслевого комплекса. В итоге экстернализованные области часто более зависимы и контролируемы, нежели внутренние подразделения.

Наконец, виртуальная организация представляет собой форму квазиинтеграции, отличительным признаком которой является наличие пула компаний (как правило, мелких и средних), объединяющих ресурсы для реализации проектов, которые они не в состоянии осуществить поодиночке. Члены виртуальной организации добиваются существенного расширения границ своих возможностей за счет достижения значительного «виртуального» размера при одновременном сохранении своей гибкости, присущей небольшим компаниям. Партнеры создают стабильную сетевую структуру, которую можно охарактеризовать именно как пул. Он способен покрывать широкий спектр компетенций, в то время как каждый его участник концентрирует усилия на отдельных ключевых компетенциях. Продукты и услуги, предоставляемые виртуальной организацией, всегда сильно ориентированы на потребителя. В случае появления нового потребителя образуется новый проект «ad hoc» для выполнения его конкретного заказа. Возникающая при этом временная цепочка создания ценности, которую также называют «виртуальной фабрикой», является ограниченной во времени и распадается после завершения проекта. То есть, временно создаваемые из участников пула сети носят краткосрочный характер, формируются очень динамично, состав партнеров варьируется от заказа к заказу, но формирование пула носит стратегический, долгосрочный характер.

В виртуальную организацию могут входить как партнеры с комплементарными ресурсами, так и партнеры, предоставляющие одина-ковые ресурсы и компетенции (чтобы гарантировать наличие достаточного количества мощностей). Это ведет к возникновению конкуренции между партнерами внутри пула. При этом виртуальная организация поли-центрична (партнеры в основном имеют примерно равные права) и открыта (либо не слишком высокие барьеры входа все же ставятся, поскольку необходим определенный уровень надежности для достижения необходимой стабильности). В отличие от таких форм, как стратегические альянсы и фокальные сети поставщиков, виртуальные организации проявляют характерные признаки организаций саморегулирования: соответствующие полномочия делегируются «сетевому брокеру» и «сетевому тренеру».

В приведенной выше классификации межфирменных сетей отсутствует такая форма квазиинтеграции как кластер. Это обусловлено тем, что мы считаем кластер не межфирменной, а межорганизационной стратегической сетью. Это стратегическая межорганизационная сеть отраслевого или межотраслевого характера, объединяющая ресурсы и ключевые компетенции не только фирм, но и других организаций.

Поскольку стратегические сети специально создаются их инициаторами, они имеют формальную организационную структуру и, как правило, строятся вокруг центра, часто называемого «хабом», в составе которого работают несколько человек, частично или полностью занятые работой на сеть, но иногда параллельно имеющие занятость в регио-нальной или местной администрации или в частном секторе. Сотрудники, работающие в «хабе», отвечают за достижение целей стратегической сети и отчитываются за использованиеe фондов, создаваемых из средств общественных агентств (национальных или международных) и из взносов участников.

Современный кластер представляет собой группу географически локализованных взаимосвязанных компаний, поставщиков оборудования, комплектующих, специализированных услуг, инфраструктуры, научно-исследовательских институтов, вузов и других организаций, взаимо-дополняющих друг друга и усиливающих конкурентные преимущества отдельных компаний и кластера в целом. Этот тип межорганизационной сети четко демонстрирует наличие элементов сорегулирования, то есть совместного участия в регулировании государства и различных участников рынка, таких как инфраструктурные организации, научно-исследовательские институты, и т.д. При создании кластеров как межорганизационных сетей зачастую удается решить проблему балансирования интересов различных участников рынка, в то время как мотивом для создания межфирменных сетей является получение конкурентных преимуществ и иных частных благ. Участие в системе сорегулирования, существующей в форме кластера, является привлекательным для небольших компаний, поскольку их объединение в сеть усиливает их переговорные позиции и создает избирательные стимулы (частные блага для отдельных участников) по сравнению с другими фирмами - представителями данной отрасли или по сравнению с «географическими» соседями-аутсайдерами.

Как показал сравнительный анализ зарубежного опыта, кластеры способны выступать в качестве «полюсов конкурентоспособности», которые при наборе определенной «критической массы» становятся полноценными единицами конкурентоспособности на международной арене. В первой главе данной работы показано, что противоречивость интеграционных процессов находит отражение в сочетании центробежных и центростремительных тенденций при смещении мировых «центров тяжести». В частности, целый ряд признаков указывает на постепенный переход от «триады» в терминологии К.Омэ к формированию экономи-ческих осей (коридоров). Создание кластера позволяет задействовать имеющиеся у территории или страны ресурсы для ускорения роста и усиления конкурентных позиций отдельных регионов и благодаря этому «встраиваться» в формирующиеся экономические оси.

5. ИКТ и издержки обмена знаниями в межорганизационных сетях

Для того, чтобы понять, почему на современном этапе межорганизационные сети все чаще становятся предпочтительной альтернативой по сравнению с другими формами функционирования рынков, необходимо акцентировать внимание на различии между эксплицитным (явно выраженным, кодируемым) и имплицитным (неявным, скрытым) знанием. Скрытое знание можно перенять только посредством наблюдения, тренинга в процессе работы и т.п., в то время как эксплицитное знание может быть сведено к перечню правил и порядков осуществления действий, усвоение и выполнение которых означает его воспроизведение. При этом далеко не любое имплицитное знание становится (и не каждое может стать) эксплицитным. Даже для усвоения эксплицитного знания, сведенного к правилам и порядкам осуществления действий, субъекту необходимо как минимум не быть вне определенного контекста и обладать неким опытом (способностью к усвоению).

Осуществление трансакций, связанных с трансфером знаний между экономическими агентами, сопряжено с проблемой извлечения, присвоения выгод из них. Процесс передачи знания всегда предполагает его фиксирование (в вербальной форме, в форме разнообразных документов и т.д.) и создание механизмов его распределения наиболее эффективным образом среди потенциальных получателей. Как правило, взаимодействие сторон при этом растянуто во времени, и стороны неизбежно вовлекают в него определенные ресурсы (не только нематериальные, но и материальные активы, связанные с процессом совместных разработок, обучения, производства). Определить, в полной ли мере и надлежащим ли образом передается знание, невозможно, а цели взаимодействующих сторон могут пересматриваться в ходе взаимодействия. В результате делаются инвестиции, специфические именно для данной трансакции (с учетом уникальности знания партнера, и для данного контрагента), и может возникать «эффект запирания активов».

Проблема трансфера эксплицитного знания заключается в том, что оно является распыляемым активом. Возникающие при этом угрозы оппортунистического поведения со стороны контрагентов могут быть нейтрализованы в процессе спецификации прав на использование соответствующего ресурса. В случае передачи технологии по лицензиям, что во многом сходно с рыночными трансакциями, проблема может решаться посредством действия системы ограничений в лицензионных соглашениях (патентах и т.д.). В этом случае имеет место обмен блага на денежные средства, обусловленный определенными специализированными условиями. Однако даже в случае с лицензиями обнаруживается, что возможность субъекта извлечь выгоду из знания, полученного в эксплицитной форме, может сильно ограничиваться невозможностью его усвоения без сопряженного с ним имплицитного знания. То есть, использование рынка как формы управления трансакциями, связанными со знанием, оказывается проблематичным. Правда, гарантированного решения проблем раскрытия имплицитных знаний не дает ни переход к иерархической структуре (приобретение в собственность организации, в которой человеческий капитал ценен именно своим скрытым знанием, может привести, например, к вымыванию из вновь образованной интегрированной компании этих ценных сотрудников вследствие их сопротивления применению властных рычагов), ни заключение парт-нерского соглашения относительно совместного использования знаний. Отметим, что и в этом случае возможен неэквивалентный обмен в результате неполной передачи знаний. Это не обязательно, хотя и нередко, связано с опасностью оппортунистического поведения партнера. Даже при отсутствии оппортунизма контрагентов возможна ситуация, когда представители сторон (конкретные люди) будут резко различаться по своим способностям к передаче и/или усвоению имплицитного знания.

Сложности, возникающие при движении знания между различными субъектами, могут резко снижать результативность структур, в рамках которых эти субъекты взаимодействуют. В то же время, если удается найти такую форму взаимодействия, при которой интенсифицируется обмен имплицитным и эксплицитным знанием, результативность соответствующей структуры оказывается достаточно высокой, и это положительно сказывается на ее конкурентоспособности.

Под таким углом зрения становится заметной особая роль информационно-коммуникационных технологий (ИКТ) - совокупности ресурсов, предназначенных для хранения, переработки данных и коммуникации, а также способов организации этих ресурсов. ИКТ, используемые в сетях, имеют собственное положительное влияние на трансакционные издержки, «очищенное» от влияния преимуществ сетевого взаимодействия как такового. См., например, Аузан В.А. Электронная коммерция как фактор снижения трансакционных издержек: Дис. ... канд. экон. наук. М., 2004; Eom S.B. (Ed.) Inter-Organizational Systems in the Internet Age. Hershey et al.: IDEA Group Publishing, 2005. Использование ИКТ при прочих равных условиях способствует снижению нескольких видов трансакционных издержек и вследствие этого изменяется соотношение выгод и издержек альтернативных форм организации и координации производства.

Когда экономические агенты, обладающие комплементарными ресурсами и компетенциями, создают сетевые структуры, они ставят своей целью гибкое и быстрое соединение этих ресурсов в цепочки создания ценности и образование некоего единого действующего «организма», обладающего, по возможности, оптимальными свойствами для реализации конкретной задачи. Сам по себе процесс образования такого рода цепочек не требует никаких технологий, кроме управленческих. Однако теоретическую возможность оптимизации всех процессов их создания, функционирования и быстрого преобразования оказывается невозможным реализовать без определенного уровня скорости, объемов и качества коммуникаций, особенно тех, которые имеют непосредственное отношение к координации экономической деятельности и соответствующих трансакций. До недавнего времени издержки обмена даже эксплицитным знанием зачастую оказывались запретительно высокими, особенно в тех случаях, когда взаимодействующие по поводу передачи знаний экономические агенты географически удалены друг от друга: чтобы осуществить такой обмен, требуется личное взаимодействие между обладателем и получателем имплицитного знания. Поэтому возникновение дееспособных межорганизационных сетей становится реальностью только в последнее время и оказывается прямым следствием быстрого развития ИКТ. Следует особо отметить, что в сетях, четко ориентированных на создание ценности и растущее использование ИКТ, всегда инициируются процессы стандартизации, которые выступают как важный фактор повышения общей эффективности работы сети. Отсюда потребность в достаточно высоком уровне формализации, а это, в свою очередь, служит катализатором интеграционных процессов. Чем выше уровень формализации у партнеров по сети, тем больше они инвестируют в специфические активы, имея целью совершенствование информационных потоков и качества взаимодействия.

В то же время, автор данной работы неоднократно подчеркивал, что положительный эффект от внедрения ИКТ не возникает автоматически, поскольку мы имеем дело не с «чистой» технологией, а с социо-техническими системами - конструкциями, включающими экономических агентов, ресурсы и процессы, обеспечиваемые информационно-коммуникационными технологиями. Шерешева М.Ю. Информационные технологии в управлении российскими предприятиями // Российский журнал менеджмента. 2004. Т.2. № 1. С.71-94; Шерешева М.Ю. Информационная инфраструктура розничных сетей в России // Российский журнал менеджмента. 2005. Т.3. № 1. С.53-74; Шерешева М.Ю. Межорганизационные информационные системы в сетевом взаимодействии компаний // Российский журнал менеджмента. 2006. Т.4, № 1. С.55-76. Соответственно, эффективность таких систем не может определяться только возможностями технологии. Более того, характерное для большинства современных отраслевых рынков внимание хозяйствующих субъектов к эксплицитной части знания иногда приводит к противоположному эффекту. Перекос в сторону «конвейерного», «массового» производства в «информационных отраслях», при хищническом отношении к задействованному в этом «информационном конвейере» человеческому капиталу, выражается на практике в колоссальных затратах на внедрение ИКТ, зачастую не сопровождаемых затратами на адаптацию персонала, или в накоплении колоссальных объемов данных и информации, лежащих «мертвым грузом» на серверах компаний.

6. Роль межорганизационных информационных систем в развитии сетевых структур

В данной работе введено понятие межорганизационной информационной системы (МОИС) как информационной системы, состоящей из информационных систем деловых партнеров, каждая из которых имеет свою собственную структуру, подсистемы, стратегии, технологии и цели. МОИС является господствующей, но не подавляющей системой, эффективность которой зависит от степени информационной открытости партнеров и их готовности к обмену имплицитными знаниями. Технологические возможности уже сейчас позволяют создавать сложные МОИС практически под любую задачу, в том числе под единичные проекты. Проблема состоит не в технологии как таковой и даже не в ее стоимости (которая последовательно снижается), а в проблеме соотношения издержек и выгод межорганизационного сотрудничества.

Из обобщения результатов эмпирических исследований, проведенных в последние 15-20 лет авторами разных стран применительно к различным отраслевым рынкам, следует, что выгоды при внедрении МОИС возникают только в сочетании с перестройкой бизнес-процессов на межфирменном уровне и не обязательно распределяются равномерно. Не так редки случаи, когда перестройка бизнес-процессов проводится в интересах одного или нескольких участников внедрения МОИС, обладающих значительной рыночной властью или целенаправленно осуществляющих стратегию ее достижения. Тогда вместо равномерного распределения выгод от внедрения МОИС происходит перераспределение выгод в пользу более сильных партнеров. Кроме того, в случае создания МОИС, поддерживающей полицентрическую сеть, с течением времени происходит постепенный дрейф в сторону фокальной сети, где перераспределение выгод совершается в интересах фокальной фирмы, отвечающей за координацию действий с использованием МОИС. Более слабые партнеры вынуждены применять свои ключевые компетенции таким образом, что они усугубляют положение их обладателей и способствуют усилению рыночной власти фокальной фирмы. Отсюда, МОИС оказывается мощным инструментом наращивания рыночной власти и создания прочной зависимости более слабых фирм в отрасли, несмотря на формально низкие (с технологической точки зрения) издержки переключения для фирм-участников.

7. Институциональная структура российской экономики и государственная политика: возможности и ограничения с точки зрения использования сетевых структур для роста конкурентоспособности страны

Сложившаяся к настоящему моменту институциональная структура российской экономики характеризуется очевидными тенденциями к интеграции экономических агентов, однако формы, в которых происходит интеграция, чрезвычайно далеки от описанных нами сетевых взаимодействий, отличающихся высокой результативностью. Слабости системы формальных правил и механизмов принуждения к их выполнению, в частности, невозможность решения задачи обеспечения правомочий собственности, привели к доминированию неформальных механизмов экономической деятельности. Но эти механизмы нацелены не на результативное комбинирование ресурсов и ключевых компетенций, а на скрытое перераспределение собственности. Если в обществах с высоким уровнем социального доверия сети значительно выигрывают с точки зрения общественной эффективности по сравнению с интеграционными объединениями классического типа, то в условиях современной институциональной среды в России уровень социального доверия чрезвычайно низок, и достижение соответствующего уровня общественной эффективности затруднено. Поэтому вертикально интегрированные структуры, основанные на контроле над собственностью, оказываются пока предпочтительными. На большинстве российских отраслевых рынков усиливается концентрация собственности, при одновременном распростра-нении различных интеграционных объединений хозяйствующих субъек-тов, основной характеристикой которых является неформальный характер межфирменных связей и отношений.

При этом все государственное регулирование «заточено», прежде всего, под интересы крупных вертикально-интегрированных структур сырьевого сектора, при отсутствии четких программ поддержки новых форм интеграции и наиболее перспективных отраслей и секторов экономики. Взятый государством курс на создание государственно-частных мегахолдингов (в отраслях с естественной монополией, в судо-строительной, авиастроительной и многих других) делает потенциальную траекторию развития еще более далекой от требований смешанной экономики нового типа, базирующейся на сочетании крупных производств с сетевыми межорганизационными структурами. Не отрицая того, что на многих отраслевых рынках объективно необходимы и эффективны высокотехнологичные крупные производства, мы, однако, считаем неоспоримым, что без наличия мощного «подлеска» из сетевых объединений малого и среднего бизнеса система мегахолдингов окажется «оголенной», а национальная экономика - подверженной повышенным рискам кризисов. Следовательно, создание правовых норм и механизмов, снимающих этот перекос институциональной структуры, становится одной из насущных задач.

При дальнейшей разработке государственной политики России необходимо использовать ряд преимуществ кластерного принципа, который важен, прежде всего, не для развития отдельных регионов, а для развития экономики страны в целом. Во-первых, с помощью системы кластеров можно добиться гибкости при больших масштабах, при этом, как показывает мировой опыт, развитие кластеров и крупных вертикально-интегрированных структур может дополнять друг друга. Во-вторых, для российской экономики может быть крайне выгодным создание устойчивых субконтрактинговых схем, скрепляющих воедино экономическое пространство страны при сохранении гибкости и подвижности «станового хребта», состоящего из ключевых для развития национальной экономики отраслей. Формирование системы кластеров следует рассматривать не просто как способ активизации малого и среднего бизнеса, а как важнейший элемент общей экономической политики государства, позволяяющий консолидировать сильные стороны крупного, среднего и малого бизнеса, научных учреждений и некоммерческих организаций, с тем чтобы использовать полученный в результате синергетический эффект для усиления международных позиций национальных компаний в отраслях, имеющих решающее значение для конкурентоспособности экономики страны в целом. Необходимо способствовать формированию инновативных трансграничных кластеров, предполагающих интенсивный обмен ресурсами, технологиями и ноу-хау, по тем географическим осям (внутренним и трансграничным), которые могут стать основой экономических осей (коридоров), включающих территорию России в мировое экономическое пространство на условиях активного участника.

При этом попытка создания в России отраслевых кластеров как единых межорганизационных систем, охватывающих отраслевой рынок в целом, должна оцениваться с точки зрения производства общественных благ - с учетом того, что, по сути, при этом будет возникать квазирегулирующая организация. Тогда, как показано у П.Крючковой, тенденция к росту производства общественных благ (в частности, экономия государственных средств на регулирование, совершенствование отраслевых стандартов и снижение издержек общества по контролю над их соблюдением), которая существует, пока организация не является доминирующей на рынке, может сменяться тенденцией к их снижению за счет меньшего внимания к поддержанию стандартов, корпоративной замкнутости, и т.п. Три исследования по конкурентной политике / Под ред. А.Е.Шаститко; Бюро экон. Анализа. М.: ТЕИС, 2002. C.319-320. Вследствие того, что кластеры есть межорганизационные сети с наличием элементов сорегулирования, уровень производства общественных благ может оставаться высоким за счет вводимых дополнительных механизмов контроля за поддержанием этого уровня со стороны государства. Но, поскольку среди основных общественных благ, производимых кластером, выступает экономия государственных средств на регулирование, то возможно получение нулевого или отрицательного объема этих благ при переходе к кластеру в масштабе отрасли, в то время как наличие нескольких кластеров снижает вероятность доминирования в отрасли одного из них.

Без институциональных изменений, учитывающих современные экономические реалии и дающих российскому бизнесу возможность выбора из полного спектра существующих альтернатив интеграции и координации усилий, может оказаться под вопросом обеспечение сильных позиций страны в наиболее перспективных отраслях, которые будут определять долгосрочную конкурентоспособность России на мировых рынках. При этом необходимо помнить, что в отношении развития сетевых форм межорганизационного взаимодействия речь должна идти только о создании благоприятной институциональной среды. Сетевой принцип организации не может быть насаждаемым насильно, государство же может и должно способствовать созданию такой институциональной среды, в рамках которой разные альтернативы организации производства окажутся равноправными. Приоритетной задачей должно быть формирование информационной инфраструктуры социотехнического характера, обеспечение прозрачности в нормах права и в принятии законов (в этом смысле информационная инфраструктура с использованием Интернет-технологий может сыграть существенную роль), а также устранение крупных недостатков судебной системы, которые сводят на нет действие даже вполне адекватных законодательных норм.

Все указанные меры могут и должны быть реализованы в рамках единой стратегии, включающей, в том числе, регламентацию и защиту интеллектуальной собственности и подготовку адекватного кадрового потенциала, способного обеспечить высокий уровень конкуренто-способности страны на новом этапе мирового экономического развития.

Основные положения диссертации опубликованы в следующих работах

Шерешева М.Ю. Межфирменные сети. М.: ТЕИС, 2006. - 20 п.л.

Шерешева М.Ю. Межорганизационные информационные системы в сетевом межфирменном взаимодействии // Российский журнал менеджмента. 2006. Т.4. № 1. - 1,6 п.л.

Шерешева М.Ю. Информационные технологии в управлении российских предприятий // Российский журнал менеджмента. 2003. Т.1. № 2. - 1,5 п.л.

Шерешева М.Ю. Информационная инфраструктура розничных сетей в России // Российский журнал менеджмента. 2005. Т.3. № 1. - 1,6 п.л.

Шерешева М.Ю. Зарубежные фирмы на российском рынке компьютерных технологий // Вестник МГУ. 1997. Сер.6. Экономика. № 2. - 0,85 п.л.

Шерешева М.Ю., Баснина Т.Д. Истоки и особенности развития хозяйственных традиций в России // Вестник МГУ. 1993. Сер.6. Экономика. № 4. - 0,75 п.л. (лично автора - 0,4 п.л.)

Шерешева М.Ю. Маркетинг иностранных компаний на российском автомобильном рынке // Вестник МГУ. 1999. Серия 6. Экономика. № 1. - 1,1 п.л.

Шерешева М.Ю. Оценка проектов с учётом фактора окружающей среды: возможности использования зарубежного опыта // Вестник МГУ. 1992. Сер.6. Экономика. № 2. - 0,75 п.л.

Шерешева М.Ю. Развитие метарынков и ноосферный подход // Экономическая теория: исторические корни, современное состояние и перспективы развития. М.: Экономический факультет МГУ, ТЕИС, 2006. - 0,5 п.л.

Шерешева М.Ю. Российский рынок корпоративных информационных технологий // Экономический рост и вектор развития современной России. Под ред. К.А.Хубиева. М.: ТЕИС, 2004. - 0,8 п.л.

Шерешева М.Ю. Свободные экономические зоны; Система межрегиональных маркетинговых центров; другие параграфы (всего 13 параграфов) // Государственное и муниципальное управление: территориальный аспект. Учебное пособие под ред. В.М.Шупыро. М.: Высшая школа, 2002. - 1,5 п.л.

Шерешева М.Ю., Третьяк О.А., Кеворков В.В. Рыночная политика предприятий // Российская промышленность: институциональное развитие / Под ред. Т.Г.Долгопятовой. М.: ГУ-ВШЭ, 2002. - 1,5 п.л. (лично автора 0, 5 п.л.)

Шерешева М.Ю. Ассоциации экономического взаимодействия субъектов Российской Федерации; Деловые сети; другие статьи словаря (всего 13 статей) // Территориальное управление экономикой. Словарь-справочник. 3-е изд., доп. и переработанное. Гл. ред. В.П. Колесов, В.М. Шупыро. М.: ТЕИС, 2005. - 2,1 п.л.

Шерешева М.Ю. Кластеры - территориальные центры экономического развития // Институты местного самоуправления: проблемы становления и развития. Под. ред. Сысоева А.П., Каширина В.В. М.: Макс Пресс, 2006. - 1,1 п.л.

Шерешева М.Ю. Информационные системы российских компаний в отраслях с естественной монополией // Теоретические и практические проблемы современной экономической действительности. Материалы научной конференции. Выпуск 5. СПб: Изд-во СЗТУ, 2006. - 1,2 п.л.

Шерешева М.Ю. Свободные экономические зоны; Финансово-промышленные группы; другие статьи словаря (всего 13 статей) // Государственное и муниципальное управление: территориальный аспект. Под ред. В.М. Шупыро. М.: Высшая школа, 2002. - 1,5 п.л.

Шерешева М.Ю. Рынок технологий в торговле между ФРГ и США // НТР и социально-экономическое развитие США. М.: ИСКАН, 1989. - 0,6 п.л.

Шерешева М.Ю. Финансово-промышленные группы; Оффшорные зоны; другие статьи словаря (всего 11 статей) // Территориальное управление экономикой. Словарь-справочник. Под ред. А.П.Сысоева, Д.Г.Черника, В.М. Шупыро. М.: Финансы, 1998. - 1 п.л. Размещено на Allbest.ru