Устойчивый банкинг: концептуализация и практика реализации

Обе теоретические школы дают достаточно точную характеристику внешних и внутренних драйверов, определяющих политику и стратегию организации в области УР и ответственного ведения бизнеса, интенсивность и направленность проводимых изменений в деятельности и управлении. Применительно к устойчивому банкингу эти драйверы: а) формируют регулятивные рамки (требования);

б) способствуют раскрытию инициативного (инновационного) начала бизнеса;

в) обеспечивают рыночное воздействие (давление) на конкурентов. Они включают предметные и субъектные факторы влияния на собственников, менеджмент и работников банка. Применительно к устойчивому финансированию совокупность драйверов, согласно исследованию деятельности китайских банков по расширению зеленого финансирования, проведенному экспертами PricewaterhouseCoopers (Китай), включает:

• национальные политики и инициативы в области регулирования -- национальные индустриальная и финансовая политики, наряду с банковскими нормативами, определяют профиль кредитных портфелей банков и социально-экологическую направленность их риск-менеджмента, стимулируют банки к зеленому финансированию для реализации политики энергоэффективности и декарбонизации промышленности;

• рыночное лидерство и внедрение новых продуктов -- ведущие китайские банки рассматривают зеленые финансы как потенциальную область для прибыльного роста в долгосрочной перспективе и возможность расширить спектр услуг с целью достижения конкурентного преимущества;

• давление стейкхолдеров -- местные банки подвержены серьезному влиянию внешних заинтересованных сторон с целью расширения ответственных инвестиций; неспособность эффективно управлять социальными и экологическими рисками может вызвать критику неправительственных организаций [Exploring Green Finance..., 2013, p. 22-23].

К этому списку можно добавить внутренние регулятивы, называемые также драйверами микроуровня, создающими давление со стороны внутренней среды банка. Они включают заявленные руководством видение и миссию банка определяющими его стратегическую ориентацию в долгосрочной перспективе [Tan, Chew, Hamid, 2017, p. 240; 253]. Важным стимулом является также возможность: а) снижения издержек и потерь, связанных с эффективным управлением финансовым, правовым и репутационным рисками при финансировании клиентов и их проектов; б) роста доходов за счет расширения клиентской базы, связанного с внедрением новых (зеленых) продуктов, укреплением репутации и бренда банка. В целом можно констатировать, что драйверы -- это движущие силы (факторы), охватывающие деятельность широкого круга лиц, большой спектр формальных нормативных требований, а также финансовых стимулов и механизмов, оказывающих влияние на ответственное ведение банковского бизнеса на принципах УР.

Барьеры интеграции принципов УР. Необходимо отметить, что эксперты достаточно далеко продвинулись в исследовании драйверов УР в целом и устойчивого банкинга в частности. Однако остаются такие важные практические вопросы, как выявление ограничений (барьеров), препятствующих интеграции принципов УР в деятельность финансовых организаций. В данной статье рассмотрены лишь два класса таких барьеров, в разных комбинациях влияющих на предложение устойчивых финансов и спрос на них.

К барьерам объективного характера следует отнести:

• высокую капиталоемкость и длительные периоды окупаемости, характерные для зеленых технологий; зеленые инвестиционные проекты не всегда имеют превосходство над традиционными по производительности и эффективности и менее предсказуемы с позиций рыночного спроса (здесь возможны риски, типичные для инноваций);

• инерционный характер технологического развития, опирающегося на системы стандартизации и прочные технологические связи;

• нехватку собственных финансовых ресурсов и длинных заемных средств; механизм эмиссии зеленых облигаций не отлажен ввиду отсутствия систем оценки качества проектов и трудностей измерения зеленого эффекта; к этому следует добавить трудности выработки критериев уровня «озеленения» проектов;

• высокую стоимость кредитных ресурсов для инвесторов и отсутствие доступного источника длинных заемных средств для национальных финансовых институтов, характерных для развивающихся.

Барьеры субъективного характера включают:

• неготовность собственников и менеджмента крупнейших компаний и банков сменить привычную модель финансового планирования, подчиненную цели максимизации прибыли и ориентированную на внедрение традиционных технологий, особенно в условиях спада и неопределенности рыночных перспектив; многие банки продолжают вести высокорисковые спекулятивные операции и доходный традиционный инвестиционный банкинг;

• недостаточные масштабы политической поддержки зеленых отраслей и процессов, обеспечивающих «озеленение» экономики;

• отсутствие достаточной компетенции для экспертизы экологических и социальных проектов в банках (за исключением банков развития), особенно применительно к инновационным проектам энергоэффективности и ресурсосбережения.

О серьезности влияния данных негативных явлений свидетельствует тот факт, что, согласно выводам «Доклада о глобальных рисках 2019» Всемирного экономического форума, на второе место из пяти наиболее значимых глобальных рисков попал «риск провала государства и частного бизнеса в области принятия мер по смягчению рисков климатических изменений и адаптации к их последствиям» [The Global Risks Report..., 2019]. Особенно важно учитывать данные обстоятельства регуляторам и банковскому сообществу РФ, поскольку здесь все еще доминируют проблемы, связанные с первичным запуском устойчивого банкинга.

Формирование основ устойчивого банкинга в Российской Федерации

В России развитие устойчивого банкинга в целом идет в русле общемировых тенденций, происходит постепенная интеграция принципов УР в стратегии и операционную деятельность банков развития и традиционных банков. Вместе с тем формирование сектора так называемых устойчивых (альтернативных) банков осуществляется неоправданно медленно, затянулся старт исламских финансовых институтов.

Государственные банки (институты) развития. В последние годы в России начала формироваться достаточно эффективная система финансовой поддержки населения, МСП в городе и на селе. Ведущую роль в этом процессе играют государственные банки и институты развития: «Россельхозбанк» (2000 г.), «Федеральная корпорация по развитию малого и среднего предпринимательства» («Корпорация МСП», 2015 г.) и ее дочерний «Российский Банк поддержки малого и среднего предпринимательства» («МСП Банк», ранее в 1999-2016 гг. -- «Российский банк развития»).

Однако реальным лидером устойчивых финансов является Государственная корпорация «Банк развития и внешнеэкономической деятельности» (Внешэкономбанк -- ВЭБ). В 2011 г. он первым из российских финансовых институтов присоединился к Глобальному договору ООН, а в 2013 г. стал председателем Национальной сети РФ Глобального договора. С 2009 г. банк публикует нефинансовую отчетность в соответствии с международным стандартом GRI. Банк также первым из российских компаний в 2013 г. стал участником UNEP FI, а с 2016 г. -- «Исследовательской группы по зеленым финансам». В 2015 г. ВЭБ завершил реализацию «Стратегии корпоративной социальной ответственности на 2012-2015 гг.», направленной на интеграцию в деятельность банка лучших мировых практик в области КСО и УР. В настоящее время эта работа продолжается в соответствии с целями и задачами, зафиксированными в «Дорожной карте Внешэкономбанка по устойчивому развитию» (декабрь 2015 г.).

Микрофинансовые организации. В области развития кредитных кооперативов и микрофинансовых организаций, традиционно относимых зарубежными исследователями к группе устойчивых (социальных) финансовых институтов, ситуация складывается значительно хуже. Практически с первых шагов развитие микрофинансовых услуг в России сопровождается рядом негативных явлений и тенденций. Так, массовый характер приобрели жалобы на попустительство чрезмерной задолженности, непрозрачность информации об условиях контрактов и санкциях в случае просрочки, чрезмерную высоту процентных ставок, агрессивность рекламы и практики взыскания задолженности. При этом изменяется сам характер деятельности организаций, поскольку «большинство МФО не обеспечивают микрофинансирование в традиционном смысле, а скорее предоставляют необеспеченные краткосрочные кредиты с процентами ставками на уровне 2 % в день без надлежащей оценки кредитоспособности» [Financial Sector Assessment..., 2016, р. 27]. Такая социально-экономическая дисфункциональность российских МФО означает наличие в их деятельности феномена «смещения миссии» (англ. mission drift). Данный термин появился в начале XXI в. для обозначения отклонения исходных целевых установок деятельности МФО, их отхода от обслуживания бедного населения и «сдвига» в более выгодные секторы финансового рынка [Christen, 2001]. В России данный феномен особенно ярко проявляется в деятельности МФО, специализирующихся на выдаче «займов до зарплаты».

На этом фоне тревогу вызывает развитие кредитной кооперации. Во-первых, ее доля в финансовой системе страны остается крайне низкой. На сегодняшний день кредитные потребительские кооперативы (КПК) объединяют всего около 1,1 % взрослого населения страны (в кредитных организациях имеют счета около 75 % населения) и располагают совокупными активами в размере около 104,5 млрд руб. (менее 0,12 % активов кредитных организаций) [Развитие кредитной кооперации., 2017, с. 3]. При этом количество кредитных кооперативов и число их членов постепенно снижаются. Во-вторых, в деятельности значительной части КПК нарушаются исходные принципы общности (профессиональной, территориальной, социальной и иной), предполагающие взаимную ответственность членов и их участие в управлении, что может обеспечить устойчивость этих финансовых организаций. При отсутствии четкой правовой регламентации такая «размытость принципов» ведет к потере их кооперативной идентичности и необходимости усиления регулировании и надзора.

В целом современный российский сектор МФО требует серьезных изменений, назрела необходимость перезапуска бизнеса этих институтов, переориентации их бизнес-модели на социально ответственную деятельность [Солодухина, 2015, с.147]. Этому должны способствовать выполнение требований Федерального закона от 27 декабря 2018 г. № 554-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон “О потребительском кредите (займе)” и Федеральный закон “О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях”», которые существенно ограничивают с 1 июля 2019 г. предельную задолженность заемщика по договору потребительского кредита (займа) сроком до 1 года (до двукратной суммы) и ежедневную процентную ставку (до 1 % в день).

Коммерческие банки. О степени вовлеченности российских банков в проблематику УР можно судить по динамике и структуре корпоративной нефинансовой отчетности.

По данным на 15 октября 2018 г., в Национальный регистр нефинансовых отчетов (Российский Союз промышленников и предпринимателей -- РСПП), являющийся библиотекой нефинансовых отчетов, добровольно размещенных организациями, действующими на территории РФ, внесены отчеты 18 финансовых и страховых компаний за период с 2003 по 2017 г. Всего реестр содержит 94 отчета финансовых и страховых организаций, в том числе: социальные отчеты (СО) -- 65, отчеты в области устойчивого развития (ОУР) -- 22, интегрированные отчеты (ИО) -- 7З. За указанный период лишь 7 российских банков разместили нефинансовые отчеты (Альфа-банк -- 15 СО; ФИА-Банк -- 11 СО; ФК «Уралсиб» -- 4 СО, 3 ОУР, 2 ИО; Банк ВТБ -- 10 СО; Внешэкономбанк -- 9 СО; Сбербанк России -- 6 СО, 2 ИО; Банк «Центр-Инвест» -- 2 ИО) [Национальный регистр..., 2018].

Представленные отчеты свидетельствуют о том, что в РФ сформировалась группа банков-лидеров, которые интегрируют принципы КСО и УР в основную деятельность и корпоративные стратегии на регулярной основе, выстраивая их с ориентацией на «Цели устойчивого развития ООН 2030» (ЦУР-2030). Так, Сбербанк РФ публикует социальные отчеты с 2010 г., а в 2016 г. выпустил интегральный отчет. В январе 2012 г. Правление утвердило «Политику в области корпоративной социальной ответственности ОАО “Сбербанк России”. КСО банка в документе трактуется как «совокупность принципов и обязательств, которыми банк руководствуется при осуществлении своей деятельности, в части управления взаимоотношениями с заинтересованными сторонами, оценки и управления воздействием на национальную экономику, социальную сферу и экологию» [Политика в области., 2012, с. 4]. В 2017 г. банк вошел в состав топ-20 лидеров бизнеса по индексам РСПП «Вектор устойчивого развития» и «Ответственность и открытость». В последние годы банк стремится запустить в качестве пилотного продукта зеленые облигации для финансирования проектов, связанных с решением экологических проблем. Конкурентом Сбербанка в достижении лидерства в области УР является ВТБ. В 2009 г. он стал первым российским государственным банком, публикующим социальный отчет. В 2013 г. им был выпущен первый социальный отчет группы ВТБ, прошедший процедуру независимой проверки. В 2012 г. банк утвердил и опубликовал «Политику ОАО “Банк ВТБ” в области корпоративной социальной ответственности», а в июне 2017 г. Наблюдательный совет банка утвердил новую редакцию «Этического кодекса Банка ВТБ».

В качестве примера деятельности частного банка в области УР следует назвать ростовский банк «Центр-Инвест», реализующий модель устойчивого банковского бизнеса с приоритетом обслуживания предприятий малого и среднего бизнеса, предусматривающую экологическую, социальную ответственность и операционную эффективность управления региональными рисками, на базе современных технологий. Банк на практике реализовал концепцию устойчивого банковского бизнеса, которая предполагает: соблюдение экологических требований международных финансовых институтов (акционеров и партнеров банка); финансирование проектов энергоэффективности, модернизации малых предприятий агробизнеса, в результате которых эффективность бизнес-процессов увеличивается в 3-5 раз; повышение эффективности операционных процессов банка на основе лучшей мировой практики за счет прозрачных процедур корпоративного управления, эффективного управления рисками и современных информационных технологий; формирования новой корпоративной культуры и т. п. Работа по последовательной интеграции принципов УР в стратегические решения и операционную деятельность в течение уже более 10 лет позволила банку достичь значительных успехов, отмеченных рядом престижных наград: в 2007 г. он первым из российских банков стал финалистом и серебряным призером конкурса FT Sustainable Banking Awards в номинации Sustainable Banker of the Year; в 2013 г. --призером конкурса FT/IFC Sustainable Finance Awards 2013: Special Commendation for Leadership in Eastern Europe и провел международную конференцию Sustainable banking business model. В 2012 г. банк опубликовал первый интегральный отчет.

Анализ нефинансовой отчетности банков позволяет сделать вывод о том, что в целом банки придерживаются триединого подхода, осуществляя деятельность в области КСО и УР и оценивая ее результативность в трех сферах (экономической, экологической и социальной). Все больше внимания уделяется ими управленческим аспектам УР. Вместе с тем наблюдается высокая вариативность подходов к трактовке УР, которых придерживаются банки на практике, а также не всегда обоснованная подмена риторики и отчетности в области КСО риторикой и отчетностью по УР. Переход российских банков к модели устойчивого банкинга идет неоправданно медленно, они заметно отстают от своих зарубежных конкурентов. Сказанное свидетельствует о незавершенности процесса формирования в банковском сообществе общепринятой системы взглядов как на УР в целом, так и на устойчивый банкинг в частности.

Это означает, что российская банковская система находится лишь в самом начале трансформации в направлении превращения в устойчивую структуру, обеспечивающую финансовые потребности УР. Данное положение, как представляется, обусловлено рядом проблем, не только снижающих текущую финансовую устойчивость российских банков, но и оказывающих негативное влияние на перспективы ее дальнейшего развития. Эти проблемы вызваны фундаментальными особенностями российской экономки: сырьевым характером, сильной зависимостью от внешнего финансирования и конъюнктуры мирового рынка, неустойчивостью бюджетной системы, зависящей от экспортных поступлений, и т. д. Они определяют слабость национальной банковской системы, которая, как показали кризисные события 2008-2009 гг., к тому же «проводит проциклическую политику, усиливая импульс, поступающий с мировых рынков углеводородов» [Лякин, 2018, с. 18]. Спад экономики в 2014-2016 гг. еще раз продемонстрировал эту негативную зависимость, а сопровождающие его девальвация рубля и сокращение доступности кредита для реального сектора породили ряд чисто банковских проблем, негативно сказывающихся на финансовой устойчивости банков, к которым следует отнести: 1) переток банковских ресурсов в спекулятивные операции; 2) низкий уровень спроса на кредиты со стороны юридических лиц; 3) нестабильность доходов многих банков и попытки выхода в тень для сохранения доходности бизнеса; 4) повышение монополизации и огосударствление банковской системы, снижающие конкуренцию; 5) низкий уровень капитализации банковской системы. Говоря об иных аспектах экономического роста, нужно отметить общее снижение привлекательности банкинга как вида бизнеса и все меньшее участие банков в развитии реальной экономики.

В этих условиях социальные и экологические проблемы развития были вытеснены на периферию внимания даже тех банков, которые доказали в кризисные годы свою финансовую устойчивость. Анализ нефинансовых отчетов большинства банков наглядно демонстрирует это. Однако наметившееся снижение кредитных ставок и оживление экономики, а также меры ЦБ РФ по укреплению банковской системы вселяют определенный оптимизм и открывают «окно» возможностей для начала работы по перезапуску национальной банковской системы на основе принципов УР.

Стратегические инициативы Банка России. Вместе с тем эта работа пока еще не рассматривается финансовыми властями России в качестве приоритетной. Подтверждением этого служат принятые Банком России стратегические документы «Основные направления развития финансового рынка РФ на период 2016-2018 годов» и «Основные направления развития финансового рынка РФ на период 20192021 годов».

В обеих стратегиях превалирует проблематика обеспечения финансовой стабильности. Действительно, в первом документе подчеркивается, что реализация приоритетных целей развития финансового рынка (повышение уровня и качества жизни граждан РФ, содействие экономическому росту и создание условий для роста финансовой индустрии) «возможна при условии обеспечения стабильности его функционирования. Стабильность финансового рынка РФ выражается в бесперебойной реализации финансовой системой своих функций, а также минимизации негативного влияния шоков на экономику» [Основные направления развития..., 2016, с. 4]. В новом документе это положение сохранено с той лишь разницей, что здесь речь идет о «поддержании финансовой стабильности». Данная стратегическая установка отражает тот факт, что в качестве первоочередных мер ЦБ РФ продолжает осуществлять «очистку» банковской системы от нечистоплотных и слабых игроков, борьбу с недобросовестной практикой МФО.

Вне поля зрения ЦБ РФ оказались вопросы финансирования экологических проектов и ответственного инвестирования. Указом Президента РФ от 5 января 2016 г. 2017 г. был объявлен Годом экологии, однако в первом из отмеченных документов эта проблематика даже не упомянута, а во втором речь идет лишь о том, что «России предстоит подключиться к глобальному процессу и проработать вопрос формирования национальной системы финансовых инструментов устойчивого развития» [Основные направления развития., 2018, с. 26]. Ничего не сказано в документе и о создании в РФ специализированного государственного зеленого банка, концепция которого в 2017 г. была создана рабочей группой по экологии и природопользованию Экспертного совета при Правительстве РФ (подготовлена в рамках исполнения перечня поручений Президента РФ по итогам заседания Госсовета РФ 27 декабря 2016 г. в части создания в России системы зеленого финансирования) [Концепция создания., 2017]. Таким образом, российский регулятор существенно отстает от финансовых властей не только развитых, но и развивающихся стран в решении назревших задач по трансформации национальных финансовых систем в направлении УР, стимулировании повышения заинтересованности банков в реализации модели устойчивого банкинга.

В целом же усилия по внедрению пропорционального регулирования, очистке финансовой системы и связанные с ней существенные затраты (по оценке агентства Fitch, Россия только в 2013-2017 гг. направила на это 2,7 трлн руб.) были и остаются абсолютно необходимыми как закономерная реакция на отток капитала, сокращение объемов внешнего заимствования и капитала банков, общее снижение темпов экономического роста. Однако российская экономика постепенно восстанавливается, идут процессы импортозамещения и структурной перестройки. В банковской системе сформировалось устойчивое ядро, состоящее из банков, сохранивших и даже усиливших свои рыночные позиции, успешно осваивающие цифровые технологии и обладающие ресурсами для увеличения капитала. Это позволяет говорить о том, что этап стабилизации банковской системы близится к своему завершению. В связи с этим усилия ЦБ, государственных и частных банков, их профессиональных объединений должны быть переориентированы на внедрение новых бизнес-моделей, разработку и реализацию стратегий УР, формирование финансовой системы, способной отвечать запросам низкоуглеродной, ресурсоэффективной, циркуляционной экономики, инклюзивного экономического роста. Сложность данной задачи требует активизации всех драйверов устойчивого финансирования, призванных стимулировать координацию целенаправленных усилий всех заинтересованных сторон. Без этого, как представляется, невозможна реализация стратегической цели по «достижению уровня экономического и социального развития, соответствующего статусу страны как ведущей мировой экономической державы, занимающей передовые позиции в глобальной экономической конкуренции...» [Основные направления развития..., 2016, с. 5].

Заключение

В настоящее время все более широкое признание получает точка зрения, в соответствии с которой устойчивое (ответственное) финансирование выступает одним из ключевых драйверов устойчивого развития, вектором и основой развития современной финансовой системы, которая должна быть в большей степени привязана к запросам реальной экономики и содействовать УР. В определяющей степени это касается банковского бизнеса и развития банковской системы в целом.

Практическая реализация принципов устойчивого развития в этой сфере осуществляется по нескольким линиям: широкое вовлечение банков (институтов) развития в решение экологических и социальных задач при финансировании масштабных инфраструктурных проектов; активизация деятельности центральных банков стран по внедрению принципов устойчивого банкинга в практику банков; принятие добровольных социальных и экологических обязательств ведущими банками и финансовыми институтами, внедряющими бизнес-модели устойчивого банкинга; расширение деятельности устойчивых банков (социальных, солидарных, ответственных, этических, зеленых, «основанных на ценностях», альтернативных); создание профессиональных ассоциаций и научно-образовательных структур в сфере устойчивых финансов.

В процессе формирования и развития практики устойчивого банкинга можно выделить ряд этапов и соответствующих им направлений: экологическое, социальное, ответственно-инвестиционное и зеленое, в рамках которых банки разрабатывают и реализуют релевантные стратегии, политики, продукты, технологии, процедуры и правила. Для этих направлений характерны также образование отдельных структурных подразделений, подсистем риск-менеджмента и выработка специализированных компетенций. Зарождение зеленого направления по времени совпало с началом сложного процесса трансформации национальных финансовых систем и становления зеленого сектора экономики как глобальных процессов, затронувших практически все страны мира.

Процесс концептуализации устойчивого банкинга в последние годы шел в рамках формирующихся концепций, ассоциируемых с проблематикой КСО и УР и доминирующего в настоящее время триединого подхода к их трактовке. Теоретическое осмысление феномена устойчивого банкинга, практик банков, декларирующих свою приверженность идеям и принципам ответственности, позволило выработать систему релевантных понятий и перейти к формированию целостной системы взглядов на принципы и механизмы устойчивого банкинга. В соответствии с современными подходами к трактовке этого явления устойчивый банкинг может быть определен как клиентоориентированный, экологически и социально ответственный, финансово устойчивый бизнес, осуществляемый в рамках особой управленческой модели традиционными и альтернативными банками, иными финансовыми институтами, имеющими различные организационно-правовые формы и управленческие традиции и взаимодействующими на долгосрочное основе с широкой группой заинтересованных сторон в интересах устойчивого развития.

Важным результатом концептуализации устойчивого банкинга является формирование представлений о нем как об особой модели ответственного ведения бизнеса банками и финансовыми институтами по предоставлению услуг для решения финансовых задач УР.

Бизнес-модель устойчивого банкинга основана на реализации принципов УР как организующего и регулирующего начала, определяющего направленность и характер всех внутренних процессов от стратегических решений и корпоративного управления до мер по экономии ресурсов (зеленый офис). Данная модель может быть реализована на практике как традиционными, так и устойчивыми (альтернативными) банками и финансовыми институтами различных организационно-правовых форм. Для первых характерна трехкомпонентная бизнес-модель с акцентом на ответственное кредитование и инвестирование, управление экологическими и социальными рисками, предоставление зеленых продуктов и услуг, реализацию принципов КСО и надлежащего корпоративного управления, практику зеленого офиса. Для вторых -- прямая социальная направленность бизнеса, ориентация на расширение финансовой доступности услуг, связь с реальным сектором и экономикой местных сообществ, поддержка малого и микробизнеса, некоммерческих организаций и социальных предпринимателей.

Устойчивые банки являются необходимым структурообразующим элементом формирующейся устойчивой финансовой системы, ориентированной на запросы реальной экономики, инклюзивного экономического роста и достижение целей УР.

В России развитие устойчивого банкинга в целом идет в русле общемировых тенденций, происходит постепенная интеграция принципов УР в стратегии и операционную деятельность банков развития и коммерческих банков. Вместе с тем подавляющее большинство последних в силу ряда объективных и субъективных причин еще весьма далеки от внедрения модели устойчивого банкинга, а формирование сектора так называемых устойчивых (альтернативных) банков осуществляется неоправданно медленно. Также затянулся старт исламских финансовых институтов, имеет место «смещение миссии» у большинства современных российских МФО. Одной из основных причин такого положения является то, что драйверы УР, ключевыми из которых являются национальные политики и инициативы регулятора, в РФ практически не сформированы, а рыночное лидерство и давление стейкхолдеров не приобрело еще достаточных масштабов и интенсивности.

В целях повышения роли российских финансовых институтов в достижении целей УР и обеспечении устойчивого (ответственного) финансирования следует предпринять ряд первоочередных мер: 1) законодательно установить обязательные принципы общности в качестве обязательного условия создания и деятельности КПК, что позволит переориентировать их на удовлетворение финансовых потребностей своих членов (пайщиков), существенно снизить ставки и ограничить риски; 2) обеспечить согласованность действий регулятора, СРО и банков-собствен- ников МФО по обеспечению безусловного исполнения требований федерального закона от 27 декабря 2018 г. № 554-ФЗ в части, касающейся ограничений предельной суммы задолженности заемщика и ежедневной процентной ставки; 3) включить обязательный анализ и оценку экологических и социальных рисков в проблематику регулятивных документов ЦБ РФ, касающихся управления рисками, оценки качества обеспечения и формирования резервов; выработать порядок зеленого рефинансирования и сделать его приоритетным инструментом ДКП; 4) ведущим государственным финансовым институтам в лице Внешэкономбанка как оператора и банкам -- участникам «Фабрики проектного финансирования» (Сбербанку, ВТБ, Газпромбанку, Евразийскому банку развития, Международному инвестиционному банку) начиная с 2019 г. в качестве обязательного условия предоставления синдицированных кредитов по проектам с экологическими рисками установить требование использования наилучших доступных технологий (НДТ); целесообразно также провести через советы директоров данных банков решения об их присоединении к обязательствам по УР, сформулированным в Принципах Экватора; 5) в целях выполнения поручений Президента РФ по вопросам экологического развития следует (через представителей государства в Национальном финансовом совете Банка России) обеспечить запуск механизма эмиссии и обращения зеленых облигаций в качестве особого инструмента финансирования проектов по НДТ, для этого целесообразно ускорить разработку национального стандарта для зеленых облигаций и внести изменения в существующую систему рефинансирования банков; 6) необходимо ускорить работу по созданию зеленого банка развития (его проект создан рабочей группой по экологии и природопользованию Экспертного совета при Правительстве РФ в 2017 г. при участии Внешэкономбанка).

Многие из этих мер хорошо проработаны специалистами и имеют реальную перспективу успешной реализации, что позволяет надеяться на масштабное развитие устойчивого банкинга в РФ. Их реализация должна быть дополнена развертыванием экспертной работы, результатом которой должна стать проработка практических вопросов перехода от политики финансовой стабильности к стратегии устойчивого развития отечественной финансовой системы, направленной на изменение режима регулирования и обеспечивающей: рост капитала и долгосрочной ресурсной базы банков; развитие конкуренции; расширение доступности финансовых услуг; защиту финансовой системы от рисков, связанных с экологией;

мобилизацию частного капитала для устойчивого инвестирования и финансирования. Разработка данной стратегии предполагает внесение соответствующих изменений в концепцию «Основных направлений развития финансового рынка РФ на период 2019-2021 годов». Данный документ нужно дополнить дорожной картой, основные параметры которой должны соответствовать современным подходам в области стратегического планирования и программирования развития финансовых систем ведущих стран. Таким образцом может стать «План действий по финансированию устойчивого роста», принятый 8 марта 2018 г. Европейской комиссией [Action Plan..., 2018].

Литература

1. Концепция создания «зеленого» банка в России. Рабочая группа по экологии и природопользованию Экспертного совета при Правительстве РФ. (2017). М. 50 с.

2. Лякин А. Н. (2018) Три кризиса по одному сценарию. Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия Экономика. Т. 34. Вып. 1. С. 4-25.

3. Основные направления развития финансового рынка РФ на период 2016-2018 годов. (2016) М.: Центральный банк Российской Федерации. 75 с.

4. Основные направления развития финансового рынка РФ на период 2019-2021 годов. (2018) М.: Центральный банк Российской Федерации. 61 с.

5. Солодухина А. В. (2015) Микрофинансовый рынок в России: институциональные провалы в сегменте «займы до зарплаты» и задачи мегарегулятора. Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия Менеджмент. Вып. 4. С. 115-151.

6. Christen R. P. (2001) Commercialization and Mission Drift: The Transformation of Microfinance in Latin America. Occasional Paper, no. 5, January. Washington, DC: Consultative Group to Assist the Poorest (CGAP). 75 p.

7. Elkington J. (1997). Cannibals with Forks: The Triple Bottom Line of 21st Century Business. Oxford: Capstone Publishing Ltd. 402 p.

Аннотация

Статья посвящена активно формирующемуся и при этом малоизученному феномену современной финансовой системы, получившему название «устойчивый банкинг». Актуальность его исследования обусловлена рядом обстоятельств: во-первых, осознанием возрастающего значения устойчивого (ответственного) финансирования как одного из ключевых драйверов устойчивого развития; во-вторых, отсутствием общепринятой целостной системы взглядов на устойчивый банкинг, содержание релевантных понятий, что свидетельствует о незавершенности процесса его концептуализации; в-третьих, несомненным научным и общественным интересом к изучению современной практики зарубежных банков в области устойчивого развития, что открывает широкие возможности использования их опыта российскими банками. Цель статьи -- определить направления устойчивого банкинга, раскрыть содержание его концептуализации и выявить особенности формирования в России. Под концептуализацией устойчивого банкинга авторы понимают процессы теоретического осмысления и обобщения практики банков, декларирующих свою приверженность идеям устойчивого развития, ведущие к формированию научных представлений об изучаемом явлении и образованию системы релевантных понятий. В статье раскрываются сложившиеся в настоящее время подходы к трактовке устойчивого банкинга; показаны важнейшие международные инициативы, направленные на внедрение идей и принципов устойчивого развития в деятельность финансовых институтов, а также практические шаги, предпринимаемые различными финансовыми институтами (банками развития, традиционными банками и так называемыми нетрадиционными банками, получившими название устойчивых банков) в направлении интеграции принципов устойчиво-Санкт-Петербургский государственный университет, 2019 го развития в стратегии и операционную деятельность банков. Авторы делают вывод о том, что данная интеграция и развитие сектора устойчивых банков позволяют вести речь о формировании особой бизнес-модели ответственного ведения бизнеса -- модели устойчивого банкинга. Отдельный раздел статьи посвящен анализу ситуации в рассматриваемой области и определению направлений и мер по повышению роли банков в обеспечении ответственного финансирования в России.

Ключевые слова: инклюзивный рост, исламские банки, зеленый банкинг, банки развития, ответственное инвестирование, ответственные финансы, проектное финансирование, риск-менеджмент, устойчивое развитие, устойчивый банкинг, устойчивые финансы.

The article explores the actively developing and little-investigated phenomenon of a modern financial system termed “sustainable banking" The relevance of the study is due to a number of circumstances: first, awareness of the growing importance of sustainable (responsible) financing as key driver of sustainable development for solving large-scale economic, social, and environmental problems; second, the lack of a generally accepted holistic system of views on sustainable banking, the content of relevant concepts, which indicates that its conceptualization is incomplete; third, scholarly and public interest in foreign banks' modern practices of sustainable development, which opens up broad opportunities for Russian banks to use their experience. This article determines the direction of sustainable banking, reveals the content of its conceptualization, and identifies features of the formation of this phenomenon in Russia. By sustainable banking, the authors understand processes of theoretical comprehension and generalization of the practice of banks that declare a commitment to ideas of sustainable development, leading to the formation of ideas about this phenomenon and formation of a relevant system of concepts. The article describes current approaches to sustainable banking; shows the most important international initiatives for incorporating ideas and principles of sustainable development into activities of financial institutions, as well as practical steps taken by various financial institutions (development banks, traditional banks and so-called nontraditional banks, known as sustainable banks) for integrating principles of sustainable development into strategies and bank operations. The authors conclude that this integration and the development of sustainable banks allows us to speak of the formation of a special business model of responsible business conduct -- a sustainable banking model. A separate section is devoted to an analysis of the situation in the area in question and identification of measures to enhance the role of banks in ensuring responsible financing in Russia.

Keywords: development banks, “green” banking, inclusive growth, Islamic banks, responsible finance, responsible investments, risk management, project financing, sustainable development, sustainable banking, sustainable finance.

Размещено на Allbest.ru