Эволюция политического режима СССР после Великой Отечественной войны

Троекратное увеличение объемов промышленного производства должно было, по мнению вождя, занять "три новых пятилетки, если не больше". При такой стратегии проблема темпов экономического роста выдвигалась в разряд первоочередных. Следует также учесть, что борьба СССР за мировую гегемонию обусловливала достижение максимально высокого прироста промышленной продукции. Величина прироста задавалась уровнем промышленного развития западных стран. Чтобы выдержать экономическую конкуренцию как необходимое условие удержания политической власти в стране, советское руководство было вынуждено утверждать плановые показатели отечественной промышленности на пределе возможного, каждый раз склоняясь в сторону плана-максимума и заведомо смиряясь с неизбежным срывом в отдельных отраслях. Поэтому советские пятилетки никогда не достигали в полном объеме показателей, заданных плановыми цифрами. Эта хроническая болезнь преследовала советскую экономику и в послевоенные годы. Факты невыполнения плановых заданий по отдельным, зачастую ведущим отраслям промышленности были явлением обычным для советской экономики, но они, как показал опыт предвоенных пятилеток и войны, не оказывали решающего воздействия на исход экономического противостояния СССР с капиталистическими странами. Более того, до тех пор, пока основа советского народного хозяйства - тяжелая промышленность и военно-промышленный комплекс развивались более быстрыми темпами, чем промышленность ведущих капиталистических стран, Советский Союз в перспективе мог надеяться на окончательную победу нового общественного строя во всем мире.

Личная власть вождя над всеми, в том числе и в первую очередь над административным аппаратом, и составляла, по мнению Сталина, государственную власть. Мнение самого аппарата по этому принципиальному вопросу было иным. Сподвижники вождя не хотели мириться с вождизмом как непременным атрибутом сталинской власти. Не случайно в известном докладе Хрущева XX съезду партии "О культе личности и его последствиях" была фраза о том, что "Сталин все больше и больше перестал считаться с членами ЦК партии и даже с членами Политбюро. Сталин полагал, что он может теперь сам вершить все дела, а остальные нужны ему как статисты". Но хотя Сталин и вершил все дела сам, высшее чиновничество страны не смирилось с ролью статистов.

Важной корректировке Сталин подверг и некоторые более ранние партийные экономические установки. Так, в одном из проектов новой программы партии, представленном М. Б. Митиным и П. Ф. Юдиным и едва ли не единственно удостоенном внимания среди всех доложенных ему проектов, Сталин против слов о том, что "решающей экономической задачей СССР для перехода к коммунизму является задача догнать и перегнать в экономическом отношении наиболее развитые капиталистические страны мира, в том числе США", начертал свое знаменитое "не то".

Социальный заказ правящего класса в 1965 - 1984 годах состоял в том, чтобы любой ценой сохранить существующее положение. Курс на стабильность требовал от властей укрепления «властной вертикали», которую в эти годы упорно разъедали ведомственный монополизм и падающая политическая активность, апатия советских людей. Поворот нового руководства к более жесткому, более консервативному курсу был продиктован стремлением правящего класса восстановить разрушенную хрущевской «оттепелью» целостность советской системы. Укрепление Советского государства, и, прежде всего Советов, рассматривалось как главные вопросы внутренней политики. Однако на практике повысить роль местных Советов не далось. Они по-прежнему целиком зависели от центра и оставались бессильными и безгласными. Верховный Совет СССР по существу был декоративным органом, призванным «единогласно» одобрять подготовленные аппаратом решения. Высший законодательный орган практически не контролировал правительство, расходы отдельных министерств и ведомств. Советы мало влияли на реальную жизнь общества.

С завершением процесса формирования номенклатурной системы фактически утрачивает свой элитный статус Коммунистическая партия. Формально она остается стержнем советской политической системы. Все крупные государственные и хозяйственные вопросы решались в партийных «инстанциях». Общественному мнению навязывался тезис о «возрастающей руководящей роли КПСС и ее становлении как партии всего советского народа». Ряды КПСС стремительно росли, достигнув к середине 80-х годах 19 млн. человек, однако былое значение членства в партии снижалось.

Правящий класс был заинтересован в стабильности высшего политического руководства, жесткой централизации управления, позволяющей на деле контролировать общество и саму номенклатуру. Кадровые перестановки в 1965 - 1984 гг. в высших эшелонах власти были сведены к минимуму, формируются клановые структуры, наращивается бюрократический аппарат.

На рубеже 70 - 80-х годов в мире начинается «микроэлектронная революция». По этому показателю СССР отставал от западных стран на десятилетия. Сырьевые ресурсы страны все больше истощались. Лишь малая часть советской экономики составляли современные производства высокой технологии, которые полностью работали на военные заказы. Экономика страны работала в основном на ВПК. Чрезмерная военная нагрузка на народное хозяйство привела к колоссальным диспропорциям. В стране не было единой денежной системы.

К середине 80-х годов возможность постепенного, безболезненного перехода к новой системе общественных отношений в России была безнадежно упущена. Стихийное перерождение системы изменило весь жизненный уклад советского общества: перераспределялись права руководителей и предприятий, усилилась ведомственность, социальное неравенство. Изменился характер производственных отношений внутри предприятий, начала падать трудовая дисциплина, массовыми стали апатия и безразличие, воровство, неуважение к частному труду, зависть к тем, кто больше зарабатывает.

В начале 80-х годов все без исключения слои советского общества страдали от несвободы, испытывали психологический дискомфорт. Интеллигенция хотела подлинной демократии и индивидуальной свободы. Большинство рабочих и служащих необходимость перемен связывали с лучшей организацией и оплатой труда, более справедливым распределением общественного богатства. Таким образом, к началу 80-х годов советская тоталитарная система фактически лишается поддержки в обществе и перестает быть легитимной. Ее крах становится вопросом времени. Однако, в конечном счете, совсем другие силы определили направление и характер реформирования советской власти. Этими силами была советская номенклатура, тяготившаяся коммунистическими условностями и зависимостью личного благополучия от служебного положения.

Смерть в ноябре 1982 года Л.И. Брежнева и приход к власти более здравомыслящего политика Ю. В. Андропова пробудили в обществе надежды на возможное изменение жизни к лучшему. Но попытки Андропова придать эффективность бюрократической системе без структурных изменений, усиление требовательности и контроля, борьба с отдельными пороками не вывели страну из кризисного состояния.

Избрание в марте 1985 года М.С. Горбачева на пост Генерального секретаря ЦК КПСС вновь возродило надежду на возможности реальных перемен в жизни общества. Энергичные выступления нового Генерального секретаря показали его решимость приступить к обновлению страны.

В условиях монопольного господства в обществе одной партии - КПСС, наличия мощного репрессивного аппарата перемены не могли начаться «снизу», народ ждал изменений «сверху» и готов был их поддержать.

Ядром экономических преобразований стала концепция ускорения социально-экономического развития страны на основе использования новейших достижений научно-технического прогресса. Провозглашая курс на ускорение, М.С. Горбачев надеялся с минимальными затратами за счет «скрытых резервов» в короткий срок добиться подъема экономики. Однако все попытки в рамках старой системы провести преобразование экономики были обречены на провал.

Заключение

В основном, при определении приоритетов послевоенного экономического развития, при разработке четвертого пятилетнего плана - плана восстановления - руководство страны фактически вернулось к довоенной модели развития экономики и довоенным методам проведения экономической политики. Это значит, что развитие промышленности, в первую очередь тяжелой, должно было осуществляться не только в ущерб интересам аграрной экономики и сферы потребления (т.е. в результате соответствующего распределения бюджетных средств), но и во многом за их счет, т.к. продолжалась предвоенная политика “перекачки” средств из аграрного сектора в промышленный (отсюда, например, беспрецедентное повышение налогов на крестьянство в послевоенный период).

Если в послевоенные годы вся сущность культуры и все ее задачи были сведены, по сути, к выполнению функции очередного "приводного ремня" в обработке общественного сознания, то роль науки сводилась, кроме этого, еще и к тому, чтобы обеспечить решение оборонных задач и добиться "партийной направленности" не только гуманитарных, но и естественных наук.

Советская экономика зависела в большей степени не от грамотных экономических разработок, а от политических решений, постоянно меняющихся в прямо противоположных направлениях и заводящих чаще всего в тупик. В стране осуществлялись бесплодные попытки улучшить структуру государственного аппарата, наделить министров, начальников главков, директоров предприятий новыми правами или, наоборот, ограничить их полномочия, разделить существующие плановые органы и создать новые и т.п. Таких “реформ” в 1950-1960-х годах было немало, но ни одна из них не принесла реального улучшения в работу командной системы. Период застоя был по-своему сложен и противоречив. Общество не стояло на месте. В нем происходили изменения, накапливались новые потребности. Но исторически сложившаяся общественно- политическая система стала тормозить его движение, порождала состояние стагнации.

История показывает, что с самого начала административную систему отличал экономический утопизм, замешанный на экономической малограмотности.

В сознании людей глубоко укоренились сугубо административный взгляд на экономические проблемы, мистическая вера в организацию, нежелание и неумение видеть, что силой, давлением, призывами к сознательности ничего в общественной жизни и экономике не достигнуть. Такая же вера стала свойственной и партийным руководителям самого различного ранга.

В народе широкое хождение получили настроения апатии, безразличия к общим целям и ценностям, недоверие к реформам. Часть народа деградировала физически и духовно на почве пьянства и бездуховности, произошли упадок этики и резкое снижение моральных критериев, развились массовые хищения и агрессивная зависть к честному труду. Деформация массового сознания - самое худшее в наследии, оставленном административно-командным порядком организации жизни людей.

Революционное обновление нашего общества представляется гораздо более сложным делом, чем демонтаж отживших, но все еще не сдающих свои позиции бюрократических структур. Здесь не победить натиском, смелым почином. Нужна долгая кропотливая работа.

Список литературы

1. История СССР. / Под редакцией Островского В. П. - М.: Просвет, 1990.

2. Курицын В. М. История государства и права России. 1929-1940 гг. Москва.: «Международные отношения», 1998.

3. Левандовский А.А., Щетинов Ю.А. Россия в XX веке: Учеб. М.: Владос, 1998.

4. Наше Отечество. Опыт политической истории. Т.2 - М.: Просвет, 1991.

5. Радугина А.А. Отечественная история. - М.: Академия, 2003 г.

6. Курицина В.М. Пособие по истории Отечества. - М.: Простор, 2000 г.

7. Лазарев В.В. Деятельность органов государственной безопасности СССР в послевоенный период (1945-1954 годы). - М.: Просвет, 1999.

8. Абалкин Л. И. и др. Вопросы экономической политики КПСС на современном этапе, М., 1971.

9. Рязанов В. Т. Экономическое развитие России: реформы и российское хозяйство в XIX - XX веках. М., 1998

10. Кудров В. М. Советская экономика в ретроспективе: опыт переосмысления. М., 1997.

Размещено на Allbest.ru