П.Л. Капица как историческая личность

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

Введение

В 30-е-50-е годы двадцатого века в СССР у власти находится Иосиф Виссарионович Сталин. Страна жила при тоталитарном режиме. Каждый год обстановка всё накалялась. Люди видели шпионов и предателей в своих соседях, друзьях и даже родственниках. Невиновность не гарантировала безопасности. Даже из невиновных на допросах и пытках выбивали признания, после чего следовали жестокие наказания. Репрессиям подвергались все: и высокопоставленные чиновники, и известные писатели, и военные и др. Неугодными великому вождю становились даже талантливые ученые. Хотя как раз в них будет нуждаться страна в предстоящей войне. А все знали, война обязательно будет. Так как с момента своего создания в 1922 г. СССР готовился к войне. Он был социалистическим государством, целью которого являлся коммунизм во всем мире. Вполне естественно, что другие страны-капиталисты были против его образования. Поэтому, несмотря на то, что войны не было, правительство понимало, что долго мир продолжаться не будет. К этим выводам легко прийти, посмотрев на международные отношения тех времен. После образования, первостепенной необходимостью для советского государства было получение признанности суверенитета. И эта необходимость сразу превратилась в первую, но не последнюю проблему демократических отношений того времени. В конце концов, благодаря выгодному геополитическому положению к 1923 г. СССР все-таки получил признание своей государственности. Но было ещё много не разрешимых разногласий. Например, жесткий политический строй, созданный Сталиным, привёл к попытке образования антисоветского блока. Главной целью индустриализации, начавшейся в 1925 г., было начать производить собственное оборудование и машины, чтобы сделать СССР независимым от его капиталистического окружения. Всё это говорило о том, что никаких доверительных отношений не было и не могло быть.

Одно из важных преимуществ, которое должно иметь воюющее государство, чтобы победить - это технологии. А для разработки новых технологий нужны ученые. А вот с учеными в 20-е - начале 30-х в СССР была проблема. Поистине хороших учёных мало. Оборудования тоже нет. Да и они не могут ни на кого положиться. Зарубежные коллеги считают ученых СССР либо ни на что не способными и даже подсмеиваются над ними, либо ярыми пропагандистами социалистического строя. Из-за этого учёных не пускают в некоторые зарубежные страны, мешая им набираться опыта у коллег, ушедших в науке дальше. Государство же не собирается помогать своим учёным, а лишь ещё больше ухудшает их положение в стране постоянными репрессиями. Однако не все ученые подвергались гонениям. Есть и те, кого специально зазывали в СССР, кому давали власть и чьи мнения учитывали. Одним из них был Пётр Леонидович Капица. Пётр Леонидович Капица не только мог без всяких последствий выразить своё мнение о научных проблемах, но и о государственных. И мнение это было действительно весомо. Почему ему было так много позволено? Несмотря на то, что Капица заступался за репрессированных, выказывал своё недовольство, по поводу действий и поступков высшей власти, осуждал весь государственный аппарат, он так и не оказался на одной скамье с теми, за кого просил. Конечно, в какой-то момент Капица пересек черту и тоже «был наказан». Но опала на него кажется ничем по сравнению с сотнями репрессированных ученых за время правления Сталина. Так, почему Капица отделался лишь лёгким испугом? Чтобы выяснить, чем Пётр Леонидович отличался от других ученых, рассмотрим жизнь Капицы.

1. Будущая знаменитость

Петр Леонидович Капица родился в 1894 году в Кронштадте. Отец его, Леонид Петрович Капица, был военным инженером. Мать была педагогом, занималась изучением детской литературы и фольклора. А ещё у него был родной брат Леонид. В 1905 г. поступает в гимназию. Но через год был изгнан за плохую успеваемость по латыни. Нелюбовь к гимназиям осталась у Капицы до конца жизни. Поэтому в будущем во время создания специализированных школ он будет высказываться против, называя их весьма проблематичными. После своего исключения он поступает и оканчивает Кронштадское реальное училище. В 1912 г. поступает на электромеханический факультет Петербургского политехнического института. В детстве Петр Леонидович много путешествует. Он побывал в Германии, Швейцарии, Италии и Греции. На момент начала войны Капица находился на летних каникулах в Шотландии, куда поехал для изучения языка. В Россию вернулся только в ноябре 1914 г. А через год добровольцем вместе с братом отправился на фронт. На войне был водителем санитарного автомобиля, возил раненных на польском фронте, а также был ответственным за ремонт военного транспорта. Получил награды за храбрость. В 1916 г. демобилизуется и возвращается продолжать учебу. В 1919 г. он заканчивает учебу и устраивается на работу преподавателем в Петербургский политехнический институт, одновременно является научным сотрудником Государственного физико-технического института. Начинает писать научные статьи. Годы войны и революции пришлись на время учебы Капицы в институте. Там он вместе с другими молодыми людьми справлялся с голодом и холодом под руководством своего учителя Абрама Федоровича Иоффе, который в то время заведовал физическим кабинетом. Это были не просто люди. Именно они впоследствии и станут создателями советской физики. Один из них - Николай Николаевич Семенов, который был близким другом Капицы на протяжении всей жизни. А в итоге также, как и Петр Леонидович, стал Нобелевским Лауреатом. Именно с ним в 1920 году Капица напечатал научную статью, которая положила начало работе Отто Штерна, удостоившегося за неё Нобелевской премии. В это время Капица подружился с русским художником Борисом Михайловичем Кустодиевым. Однажды Капица сказал: «Не всегда же писать знаменитостей. Напишите, Борис Михайлович, будущих знаменитостей!» Так в 1921 г. появится портрет двух друзей-ученых Пети Капицы и Коли Семенова. И вот через много лет директор института физических проблем Петр Леонидович Капица идет к директору института химической физики Николаю Николаевичу Семенову, чтобы подарить картину (копию с портрета сорокашестилетней давности), на оборотной стороне которой написано: «Портрет хорошо сохранился, а мы здорово постарели. Но в душе мы также молоды и глупы, как выглядим на портрете». Касаясь личной жизни ученого надо сказать, что уже в 1916 г. он женился на Надежде Черносвитовой, за которой он даже ездил в Китай т.к. её семья туда переехала. У них родилось двое детей: в 1917 г. сын - Иероним и в 1920 г. дочь - Надежда. Но, к сожалению, страшная болезнь разрушила семью Капицы. Декабрь-январь 1920 года - один из самых тяжелых периодов жизни Капицы. В течение месяца от испанки умирают его дети, жена и отец. С ученым осталась только мать, именно она и поможет ему вернуться к жизни.

2. Первые успехи

В феврале 1919-го проходил съезд русских физиков, приуроченный к пятидесятилетию Менделеевской периодической системы. «Считая гибельным для русской науки существующее ныне полное нарушение связи ее с наукой иностранной, - говорилось в принятой на съезде резолюции, - съезд поручает особой комиссии… изыскать меры к тому… чтобы ученым учреждениям, в изъятие из существующего положения вещей, было разрешено иметь по научным вопросам почтовые или иные сношения с иностранными государствами и командировать в них своих представителей для закупок необходимых книг и приборов и для установления связей». Через два месяца первая группа ученных отправилась в Европу, но границу с Финляндией закрыли. Началась блокада Советов Антантой. И только через полтора года, когда наметился поворот к миру, ученые вновь задумались об общении с зарубежьем. Советское правительство поддерживало ученых и несмотря на нехватку смогло выделить деньги на поездку и закупку оборудования. Но вот само зарубежье эта командировка не радовала. Большевики были угрозой для европейских капиталистов. Германия отказала в визе, Голландия вовсе не дала ответ. «Паспортов все ещё не получил: то выдают, то не выдают», - писал Иоффе из Москвы. Ему надоедает ждать; чтобы лучше во всем разобраться он лично едет в Ревель. Через месяц всё-таки получает германскую визу и едет в Берлин. Там он закупается оборудованием. Иоффе с нетерпением ждёт встреч с коллегами. Однако выясняется, что в Голландию его не пускают. Некоторые ученые в лицо говорят ему, что русские вообще не способны решать крупные вопросы. В письмах Иоффе на родину часто мелькает имя Капицы. Но для него осложнения с визой продолжались особенно долго. Так как в заграничном мире Капицу ещё никто не знает, то и пускать «большевика» никто не хочет. Однако через четыре месяца упорной работы Иоффе пишет «Капица… получил визу в Англию, и там мы с ним встретимся». Капица только что потерял семью. Он почти перестал работать. Поездка должна была возвратить его к жизни. В Лондоне у Иоффе возникают проблемы с поставкой оборудования, ему постоянно не хватает времени. Поэтому большую часть работы выполняет Капица. «Здесь Капица очень старается»,- пишет Иоффе. А это и было главной целью. «В понедельник или вторник побываю в Кембридже… - пишет Иоффе жене. - Капицу хочу оставить здесь на зиму у Резерфорда, если он его примет: Красин дал уже согласие». Иоффе всегда мечтал о вот таком обмене учениками. Также это могло поспособствовать «лечению» Капицы. Итак, 12 июля состоялась встреча с Резерфордом, на которой он принял Петра Леонидовича в свою лабораторию. Но не стоит полагать, что заведующий лабораторией сразу согласился приютить у себя «большевистского агитатора». После того, как он услышал просьбу, он сразу отказал, но в процессе разговора изменил своё мнение на этот счёт. Резерфорд сказал, что у него всего 30 рабочих мест, и он не может взять Капицу. На что Капица ответил: « Если к тридцати прибавить еще одного, то этот «процент» окажется в пределах допустимой экспериментальной ошибки». На что последовал ответ: «Ладно, оставайтесь. Но если вы вместо научной работы займётесь большевистской агитацией, я этого не потерплю!» Так Петр Леонидович Капица оказался в знаменитой школе Резерфорда. Капица очень беспокоился о своем новом положении. Вот строки из его письма к матери: «Я сейчас нахожусь в волнении, как это пойдет у меня работа… как это я столкнусь с Резерфордом при моем английском языке и моих непочтительных манерах…». Но приняли его так тепло, как он и не ожидал. О своём учителе и друге Эрнсте Резерфорде или, как он его называл, крокодиле он скажет: «Я не особенно ясен, когда говорю. Мысль у меня делает большие логические скачки, и мало людей, которые быстро меня понимают. Абрам Федорович был одним из них Колька (Семенов) - тоже. Но Крокодил… безусловно побил рекорд…», «12 августа 21-го года. Вчера в первый раз имел разговор на научную тему с профессором Резерфордом. Он был очень любезен, повел к себе в комнату, показывал приборы. В этом человеке, безусловно, есть что-то обаятельное, хотя порою он и груб». За годы работы в Англии Капица поднялся от малоизвестного ученого до наиболее близкого к Резерфорду человека, имеющего свою лабораторию. В ней он изучал импульсные поля, желая довести их до совершенства. Торжественное открытие этой лаборатории состоялось в феврале 1933 года в присутствии премьер-министра Великобритании С. Болдуина и, конечно, Э. Резерфорда. Резерфорд был очень рад за своего ученика. Он хотел, чтобы Капица стал его приемником и по Кавендишской лаборатории, в которой Петр Леонидович с января 1925 года являлся заместителем директора. Н. Винер рассказывал: «…в Кембридже была одна дорогостоящая лаборатория, оборудованная по последнему слову техники. Я имею в виду лабораторию русского физика Капицы, создавшего специальные мощные генераторы, которые замыкались накоротко, создавая токи огромной силы, пропускавшиеся по массивным проводам; провода шипели и трещали, как рассерженные змеи, а в окружающем пространстве возникало магнитное поле колоссальной силы… Капица был пионером в создании лабораторий заводов с мощным оборудованием… Сейчас, в связи с созданием атомной бомбы и развитием исследований по физике атомного ядра, такие лаборатории стали совершенно обычными». Винер говорит об импульсных генераторах, которые создал и запатентовал Капица вместе с инженером и другом, Костенко, 30 июня 1926 года. Кроме того, достигнув больших успехов в создании сверхсильных магнитных полей, Капица стал использовать их для изучения явлений, происходящих при низких температурах. Докторскую диссертацию Капица защитил почти сразу после переезда в 1922 году в Кембридже. Темой стало: «Прохождение альфа-частиц через вещество и методы получения магнитных полей». А в 1929 году стал членом Лондонского Королевского общества.

3. Шаг к новой физике

Капица никогда не забывал о родине. Каждый год он ездил в отпуск в СССР, навещал мать и друзей. Однако осенью 1934 года ситуация резко поменялась. В Академии наук ему намекнули, что он будет приносить стране гораздо больше пользы, занимаясь исследованиями в Москве, а не в Кембридже. Это было первое столкновение Капицы с Государственной Властью. Продолжение исследований Капицы, касающихся магнитных полей и низких температур, требовало оборудования и квалифицированных помощников, которых на тот момент в СССР не было. Ученый предложил правительству отправить его в Кембридж, чтобы договориться с Резерфордом и руководителями Кембриджского университета о приобретении оборудования из своей бывшей лаборатории. Но этот вариант тоже отвергают. Капица понимает, ему не доверяют; считает это не заслуженным и несправедливым. Тогда он решает заняться биофизикой, которая интересует его всю жизнь. Об этом он пишет заместителю председателя СНК СССР, В.И. Межлауку: «Обращением к И.П. Павлову, я выяснил, что общее направление этих работ им одобряется и что он также интересуется этими вопросами». После этого заявления власти приходится идти на уступки. Правительство обещает купить оборудование Мондовской лаборатории и построить Капице институт, но вот с Резерфордом поговорить так и не позволяют. Институт был назван, как сам ученый захотел, институтом физических проблем. Построен он был на московской окраине тоже по желанию ученого. Капица лично разработал план лабораторного корпуса. Петр Леонидович писал резкие письма Председателю СНК СССР В.М. Молотову, заставляя допустить его до переговоров с Резерфордом. Резерфорд, в свою очередь, давил с другой стороны, отказываясь идти навстречу советскому правительству. «Я сообщил им,- пишет он Капице,- что готов всячески содействовать в приобретение дубликатов всех нужных Вам приборов, однако при том непременном условии, что Вы свободно и прямо выразите на это свое согласие. Естественно, что при существующих обстоятельствах я не испытываю желанию помогать кому бы то ни было, кроме Вас, поскольку чувство моей благодарности к СССР нельзя назвать особенно сильным». Общими усилиями они добились своего и Капица явочным порядком направил свои пожелания Резерфорду. 23 декабря 1935 года в Ленинград начало приходить оборудование из Мондовской лаборатории. Резерфорд сказал, отдавая машины: «эти машины не могут работать без Капицы. А Капица - без них…» Р. Юнг в своей книге «Ярче тысячи солнц» вспоминает о Кембридже после ухода Капицы «Уход Капицы не только очень глубоко повлиял на Резерфорда. Он оказал разрушительное влияние на лабораторию Кавендиша в целом, и в течение немногих последующих лет её блестящий коллектив стал распадаться». Капица был готов возобновить работу. Но строительство института шло слишком медленно, с перебоями. От этого, Капица сильно нервничал и страдал. Он писал Резерфорду: «Дела идут медленно и плохо. Пока у меня руки не опускаются. Я хочу сделать всё, чтобы восстановить здесь свою работу». 25 апреля 1936 года Капица, прождав постройки своего института больше года, написал гневное письмо Межлауку: «Теперь я задаю себе вопрос, почему Вы, правительство, ничего сделать не можете? Я могу себе ответить на этот вопрос двояко: 1. Вы не считаете, мою работу как ученого достаточно важной. Но зачем тогда вы меня задерживали? Это такое незначительное зернышко, что товарищи Борисенко и Венециан только и говорят, что и браться не хотелось. …По видимому, в таких настроениях и заявлениях они отражают мнение партии и правительства, и это, конечно, мне очень обидно слышать, так как, к сожалению, я испорчен тем, что привык, что мою работу уважают. 2. Вторая возможность не лучше - это прямо то, что Вы, правительство, не в силах заставить Borissenko and C Ltd Bac слушаться. …Тогда же вы просто мямли…» Две трети энергии Капицы шло на строительство. В это тяжелое для себя время Капица написал письма не только Межлауку. 1 декабря 1935 года он послал первое письмо Сталину. В этом письме он ничего не просил и Великого Вождя ни в чем не обвинял. Нет, он просто излил душу, рассказал о тех трудностях, которые он пережил за это время в Союзе, о том, что ему не нравилось и против, чего он был намерен бороться. Наконец институт был достроен. «Мне кажется, цель достигнута, и институт можно считать не только одним из самых передовых в Советском Союзе, но и в Европе»,- писал радостный Капица. Он решил, что главные направления института будут магнетизм и низкие температуры. Капица считал, что в его институте комплексно должна проводить исследования небольшая группа ученых, но зато первоклассных. К сожалению, несколько лет ушло только на образование достаточно квалифицированной команды сотрудников. Но это не значит, что Капица отошел от дел. Несмотря на руководство, институтом он всегда занимался научной деятельностью, так как считал, что настоящих успехов в науке можно добиться, только проводя эксперименты самостоятельно. В январе 1938 года Капица опубликовал статью в журнале Nature о своём открытии- сверхтекучести жидкого гелия. Одновременно в его институте создают установку для производства жидкого воздуха и кислорода по абсолютно новой технологии - турбодетандер. А Капицу, наконец, принимают в действительные члены Академии наук СССР.

4. Капица-начальник

27 марта 1936 года к Капице приходят инженеры с завода Всесоюзного Автогенного Треста. Они говорят о проблеме разделения кислорода и азота из воздуха с точки зрения использования газа для доменных печей. КПД современных установок очень мал по сравнению с теоретическим. А мощность затрачивается в несколько раз больше. Так и было принято решение начать работу по созданию главной установки в жизни Капицы. Работа эта была особенно интересна для Капицы, так как возникла не из какой-либо изобретательской идеи, а из желания дать стране дешевый кислород. Как говорилось ранее, через некоторое время установки были построены, но труды ученого не прекратились. Начался не менее важный и сложный этап для Капицы и его исследований. Внедрение новых технологий в промышленность Советского Союза оказалось не самой легкой задачей. Так как Капица создал новое изобретение, он предложил правительству запатентовать его. Об этом 20 апреля 1938 года написал Председателю Совета Народных Комиссаров СССР В.М. Молотову: «Если Вы решите брать эти патенты, и они будут получены, я хочу, чтобы все возможные доходы пошли нашей стране…». В военные годы в Институте физических проблем экспериментальные установки снабжают кислородом танковые заводы, госпитали и авиационные части. Разработки тоже идут полным ходом. В начале 1943 года создана и поставлена на производство установка ТК-200. Она производит 200 кг жидкого кислорода в час. В 1945 году - ТК-2000; производительность, которой больше в 10 раз. Однако наладить массовое производство не удается, поэтому 6 апреля 1943 года Капица пишет письмо Молотову, предлагая создать специальную организацию ответственную за это. «Четыре года тому назад мы осуществили установку жидкого воздуха на новом принципе. Несмотря на несколько постановлений СНК, до сих пор построено и работает только несколько таких установок. Согласитесь сами, что от такого отношения руки опускаются. Все это время я был погонщиком мулов, а в руке у меня не было не только палки, но даже хворостинки. Поэтому , полагаю, что в той или иной форме мне нужно дать официальную власть, чтобы я сам мог руководить вопросами внедрения в производство.» Так в мае 1943 года создается Главное управление по кислороду при СНК СССР, и Капица назначается начальником этого управления. Работа сдвинулась с мертвой точки и, наконец, пошла, да ещё с какой скоростью. В Москве строится завод кислородного машиностроения. В Балашихе кислородный завод к 30-ому января 1945 года был уже построен. Труды Капицы не остались незамеченными. И 30 апреля ему присваивают звание Героя Социалистического труда, а Институту физических проблем - орден Трудового Красного Знамени.

5. Опала

После атомной бомбардировки Хиросимы распоряжением Государственного комитета обороны от 20 сентября 1945 года образовывался специальный комитет при СНК СССР для создания в сжатые сроки ядерного оружия. Оружие создавалось, чтобы установить равенство в военной мощи между двумя, на тот момент, сильнейшими государствами США и СССР. Поэтому спецкомитет был наделен чрезвычайными возможностями и имел доступ к любым ресурсам. В комитет вошли лучшие умы того времени. Такие, как П.Л. Капица, И.В. Курчатов. Последний являлся научным руководителем всего проекта. А вот для ускорения работ в комитет вошли представители партийных и государственных органов. Л.П. Берия, народный комиссар внутренних дел СССР, руководил всей получаемой информацией с проекта, да и проектом в целом. И то, что с ним Петр Леонидович сработаться так и не смог неожиданно круто развернуло его судьбу. Берия заочно не любил Капицу за то, что во время ареста В.А. Фока, Петр Леонидович написал письмо по этому поводу Сталину: «Вчера в Ленинграде я узнал об аресте профессора В.А. Фока. Я себе не могу представить, что он мог сделать крупное преступление. Арест Фока есть акт грубого обращения с ученым, который, так же, как и грубое обращение с машиной портит (его) качество. Портить же работоспособность Фока - это наносить ущерб всей мировой науке. Такое отношение с Фоком вызывает как у наших, так и у западных ученых внутреннюю реакцию, подобную, например, (реакции) на изгнание Эйнштейна из Германии…». После чего Фок был отпущен. Но в 1945 дела Капицы резко ухудшаются. Директор Глававтогена М.К. Суков пишет Сталину 7-ми страничный донос на Капицу. Основные обвинения: Капица не развивает новые идеи, не справляется с поставленными задачами. Берия читает цитаты из этого доноса на заседании Бюро СНК и тут же предлагает сделать Сукова заместителем Петра Леонидовича по Главку. Капица взбешен. Он пишет письмо Сталину и просит освободить его от всех должностей кроме работы в Академии наук. «…Изложенное ясно показывает, что товарища Берия мало заботит репутация наших ученых. Теперь, столкнувшись с тов. Берия по Особому Комитету, я особенно ясно почувствовал недопустимость его отношения к ученым. Я уверен, что пока я больше пользы принесу как своей стране, так и людям, если отдам все свои силы непосредственно научной работе, ею я и решил всецело заняться…» Сталин игнорирует просьбу Капицы. И ученый продолжает свою работу в Особом Комитете. Но через полтора месяца он снова пишет Сталину. Второе письмо более яркое, агрессивное, эмоциональное. Его даже можно назвать, чем-то вроде доноса на Берия, хотя Капица это и отрицает, кроме этого Петр Леонидович рассуждает об отношении современного мира к ученым. «В этом письме я решил подробно Вам изложить мои соображения об организации этой работы у нас и также просить Вас еще раз освободить меня от участия в ней. Товарищи Берия, Маленков, Вознесенский ведут себя в Особом Комитете как сверхчеловеки. В особенности тов. Берия…» В письме было ещё несколько замечаний о поведении тов. Берия, а в конце приписка, что это не донос, и Капица хотел бы чтобы Берия с письмом ознакомился. И он ознакомился, а через несколько дней приехал в институт к Капице и привез с собой подарок - богато инкрустированную двустволку. Капицу сняли с проекта. Он с долгожданным упоением занялся наукой. Но тут произошла невероятная неожиданность. От Сталина пришло ответное письмо: «Все ваши письма получил. В письмах много поучительного - думаю как-нибудь встретиться с Вами и побеседовать о них». Берия был в ярости. Ему не нравилась перспектива беседы Сталина с Капицей. Он начал усиленно уговаривать Великого Вождя начать опалу на ученого. И Сталин сдается, со словами : «Я тебе его сниму, но ты его не трогай» он рушит жизнь учёного. Через месяц и десять дней начинаются проверки Главкислорода. Комиссия проверяющих состоит из оппонентов Капицы - М.Г. Пирухин и В.А. Малышев. Их основная задача была разрушить карьеру ученого. 17 августа 1946 года П.Л. Капицу снимают с должности начальника Главкислорода и директора Института физических проблем «за невыполнение решений Правительства о развитие кислородной промышленности в СССР, неиспользование существующей передовой техники в области кислорода за границей, а также неиспользование предложений советских специалистов». Шокированный Капица не понимает, что всё спланировано уже давно, а результат предрешен. Он пишет письма Сталину, пытаясь объяснить, что его оклеветали, просит поддержки. Но самое обидное, что вместо похвалы за его изобретение его обвиняют в том, что он не внедрял немецкие устаревшие установки. Капица пишет, что тут время покажет, кто прав. И оно показало. Через 2 года он написал ещё одно письмо Сталину, в котором объяснил, что весь мир использует его установки, которые все страны кроме СССР устраивают. Всё время «опалы» Капица проводил у себя на даче, организовав там небольшую лабораторию, ставил эксперименты с сыном. Ситуация изменилась только в 1953 году после смерти Сталина и ареста Берии. 3 июня 1955 года Капица вернулся на пост директора Института физических проблем, стал главным редактором «Журнала экспериментальной и теоретической физики».

6. Письма

Всего с 1934-го по 1983-ий год Петр Леонидович Капица написал больше трёхсот писем в верха. Из них: 45 писем - Сталину, 71 - Молотову, 63 - Маленкову, 26 - Хрущеву. В этих письмах он просил освободить невиновных репрессированных ученых. Таких, как В.А. Фок, Л.Д. Ландау, А.Д. Сахаров, Н.Н. Лузин. В некоторых он просто просил решить проблемы, которые он как простой советский гражданин, хоть и приносящий много больше пользы, чем другие решить не мог. Так в одном из писем к В.М. Молотову он попросил починить лифт в доме у академика А.Н. Баха, так как в Моссовете и Президиуме Академии наук ничего не делают. Во многих письмах Сталину он просто рассказывает о своей работе, о своих достижениях, по пунктам излагает пожелания и недовольства, касающиеся его работы. В письмах Хрущеву он пытается объяснить, что «опала» на него была несправедливой и даже пересылает ему копии писем со Сталиным, просит разрешить ему получить ту или иную премию за границей или хотя бы увидеться со своими друзьями иностранцами, приехавшими его повидать. Одно из самых интересных писем на мой взгляд - письмо Г.М. Маленкову, посланное 22 июля 1953 года сразу после ареста Берия. В письме он рассказывает о подслушанном разговоре между двумя академиками и о том, что после этого он понял, что лишь Берия виноват в «опале» на него.

Заключение

капица советский физик репрессированный

Итак, жизнь Петра Леонидовича Капицы была очень насыщена событиями. Но что, по сути, он сделал для страны? По-моему именно то, что делал его учитель А.Ф. Иоффе для своего поколения, Капица делал для своего. Он создавал физику. Исследования по атомной бомбе начинались ещё в тридцатые годы и именно в этот момент задерживают Капицу. В СССР нужен был человек, который поставит науку на новый уровень. Первое, что сделал Капица - он создал кадры. Создав Институт физических проблем, он выбрал лучших высококвалифицированных ученых и обучил их всему, что знал. В последствие уже эти ученые создадут будущее СССР. Второе - он спас множество ученых. И ведь он ни разу не ошибся, когда писал «он ещё многого добьется». Разве так и не случилось с Ландау, например? Прося у Сталина за кого-то, он как бы показывал «Вот, это не какой-то шарлатан. А настоящая надежда Союза». Третье, и самое важное, - его исследования, которые подняли физику СССР на новый уровень. Как, физик-ядерщик, он сыграл огромную роль в создании атомной бомбы. Достоверно известно, что Курчатов всё время советовался с Капицей. И я думаю, не малая часть успеха проекта зависела именно от него. Четвертое - его установки. Установки, над которыми Капица работал, явно опережали время, а значит, на войне делали Советский Союз находящимся в этой области на шаг впереди. Капица был готов оставить науку, лишь бы внедрять свои турбодетандеры и помогать своей стране. Он всё время боролся за себя, за науку, за родину, как будто кроме него это и не надо было никому. По содержанию писем можно сказать, что пишет Капица уверенно, словно не Сталин, а он является хозяином страны. А ведь так и было. Конечно, он не был хозяином страны, но явно чувствовал себя хозяином Советской науки. Я думаю, так Капица и ощущал себя. И это понимали все вокруг, и Сталин в том числе. Ведь даже во время, им же начатой, «опалы» на Петра Леонидовича Капицу он просил его писать о своих экспериментах, передавая эти послания через Маленкова. Сталин понимал, что ученый такого уровня может работать и на даче и совсем один. Капица был незаменимым ученым. Без него и победа в войне была бы другой и с атомной бомбой ничего не ясно, да и про науку ничего не известно. Сталин предвидел ценность Капицы. И позволено ему было больше, чем другим, так как он и создал больше, чем другие.

Размещено на Allbest.ru