История Кореи: с древности до начала XXI в.

Вторым аспектом борьбы за независимость стала попытка возрождения национального высшего образования. В феврале 1922 г. в рамках политики «культурного правления» японская администрация издала приказ об образовании в Корее, согласно которому корейцы теперь могли основывать частные высшие учебные заведения. В ноябре 1922 г. было создано «Общество за учреждение корейских народных высших учебных заведений» во главе с Ли Санчжэ (1850-1929), в свое время одного из лидеров «Общества независимости», представителя протестантских религиозных кругов, и даже началась кампания по сбору средств. Однако по разным причинам, в том числе и объективного характера, деньги собрать не удалось. В то же время японцы сами решили продемонстрировать свои «добрые намерения» и в 1924 г. основали Столичный Имперский университет (Кёнсон чегук тэхак) с двумя основными факультетами -- юридическим и медицинским, на которых большую часть студентов составляли японцы. (После освобождения Кореи Университет стал основой для создания главного государственного высшего учебного заведения Южной Кореи -- Сеульского государственного университета.)

Несмотря на то, что корейцам так и не удалось сразу основать собственные высшие учебные заведения, в стране существовали частные специальные школы, необходимые в первую очередь японской администрации для подготовки профессиональных кадров. Некоторые из них временно получили статус высших учебных заведений. Например, в середине -- второй половине 1930-х годов такой статус имела Посонская специальная школа в Сеуле, основанная в 1905 г., которой с 1910 г. управлял патриарх религии чхондогё Сон Бёнхи (1861-1922). (После освобождения на базе Посонской специальной школы был создан крупнейший частный вуз Южной Кореи -- Университет Коре.)

Приказ об образовании 1922 г. также разрешал корейцам открывать частные вечерние школы. Именно в рамках движения за повышение образовательного уровня масс через вечерние школы в начале 1930-х годов развернулось движение «в народ».

Многочисленные школы, основанные протестантскими миссионерами, также внесли свой вклад в сохранение и развитие национального самосознания корейцев.

В качестве третьего направления движения за независимость в Корее как раз выделяют деятельность религиозных организаций. И здесь прежде всего следует сказать о многочисленных национальных религиях, появившихся в годы колониального закабаления Кореи и проповедовавших идею исключительности Кореи, ее отличия от окружающих стран, а значит -- и права на самоопределение.

Самой большой популярностью среди «новых» корейских религий пользовалось чхондогё -- «учение Небесного пути». Религия чхондогё вела свое происхождение от революционного по сути, антияпонского учения тонхак и ее лидеры были одними из организаторов Первомартовского движения. На день третьей годовщины Первомартовского движения, 1 марта 1922 г., руководство чхондогё запланировало проведение очередной демонстрации, с тем чтобы поднять вторую волну движения за независимость. Заранее был подготовлен текст новой Декларации самостоятельности и независимости. Однако последователям чхондогё не удалось реализовать своих намерений. В 1922 г. умер патриарх религии Сон Бёнхи (1861-1922). Несмотря на то, что он еще задолго до своей смерти передал руководство новому главе религии Пак Инхо (1855-1940), с начала 1920-х годов чхондогё стала дробиться на отдельные «секты» и группировки, число которых доходило до 21. Это отразилось на степени эффективности религиозно-патриотической деятельности чхондогё. Тем не менее, к концу 1930-х годов в Корее насчитывалось около 80 тыс. последователей этой религии.

В начале XX столетия в Корее образовалась религия чынсангё («учение Чынсана»). Чынсан -- литературный псевдоним ее основателя Кан Ильсуна (1871-1909), «верховного божества, сошедшего на землю в человеческом теле» в лучшее место на земле -- Корею. Религия чынсангё стала активно распространяться только с 1910-1920-х годов, также не избежав процесса сектообразования.

В 1916 г. выходец из крестьян Со Тхэсан (мирское имя -- Пак Чунбин; 1891-1943) основал особый корейский «буддизм круга» (вон-пулъгё), проповедовавший «активный жизненный буддизм». Появление особой «корейской» версии буддизма стало реакцией на действия японской колониальной администрации, направленные на распространение японского буддизма в Корее.

Однако, несмотря на интенсивный процесс образования «новых» корейских религий, отражавший рост национального самосознания корейцев, наиболее популярным оставалось христианство, поддерживаемое посредством активной деятельности и финансовых средств протестантских (главным образом, американских) и католических миссионеров. К концу 1930-х годов в Корее насчитывалось около 500 тыс. корейцев-христиан. Посещение христианских церквей, помимо удовлетворения религиозных потребностей, давало корейцам доступ к образованию, медицинскому обслуживанию. Многие получили возможность отправиться в США. Христианские религиозные собрания нередко служили легальным местом проведения национально-патриотической работы.

Четвертым направлением движения за независимость были выступления студентов и школьников. Еще в 1919 г. корейские студенты, обучавшиеся в Токио, выступили с Декларацией независимости и продемонстрировали, что являются значимой силой в борьбе за восстановление независимости Кореи.

Как уже говорилось, в колонизированной Корее практически не существовало высших учебных заведений, кроме Столичного Имперского университета. В специальных школах (колледжах и техникумах) обучалось не так много корейцев: в 1930-е годы число студентов исчислялось 10-20 тыс. человек. Только в сфере начального образования японцы допускали более или менее массовый характер обучения корейцев: от полумиллиона до миллиона человек, согласно статистике 1930-х годов. И тем не менее на протяжении всего периода колонизации Кореи выступления студентов и школьников продолжали играть важную роль в движении за независимость. Студенты создавали подпольные кружки, открыто заявляли о необходимости пересмотра программ обучения, коллективно не посещали занятия, которые вели японские преподаватели.

Иногда студенческие выступления принимали характер акций общегосударственного масштаба. Первый раз студенты приняли активное участие в подготовке так называемого «Движения за независимость 10 июня». 25 апреля 1926 г. скончался последний корейский экс-Император Сунчжон, и его похороны были назначены на 10 июня. Так же как и в 1919 г., ко дню похорон экс-Императора подпольные патриотические организации запланировали провести массовые акции протеста. В состав штаба по подготовке демонстраций входили представители самых различных организаций -- чхондогё, молодежной социалистической организации (о ней речь пойдет в следующем параграфе настоящей главы), а также студентов, в том числе Столичного университета. К 10 июня было отпечатано 100 тыс. листовок, и демонстрации, начавшиеся в 8:30 утра у центральной улицы Чонно, по которой проходила погребальная процессия, распространились на весь Сеул и далее были поддержаны в различных городах страны. Однако «Движение за независимость 10 июня» не получило такого распространения, как Первомартовское.

В 1929 г. на юго-западе страны студенты развернули движение, ставшее вторым по масштабу после Первомартовского. В то время студенты и школьники объединялись во внешне безобидные «читательские общества», которые поддерживали связь между собой и позволяли быстро организовывать корейских учащихся на масштабные акции. Поводом для выступлений послужили столкновения между корейскими и японскими школьниками города Кванчжу в конце октября-- начале ноября 1929 г. Массовые выступления начались 3 ноября. В частности, корейские учащиеся ворвались в издательство местной газеты, печатавшейся на японском языке и неверно осветившей суть конфликта, и засыпали песком ротационную машину. К 12 ноября корейские учащиеся практически всех учебных заведений города Кванчжу присоединились к акциям протеста. Они требовали освободить всех арестованных ранее учащихся, запретить свободный вход полицейских в учебные заведения, предоставить свободу слова и печати, передать систему образования в руки корейцев. И, конечно же, из уст демонстрантов звучали призывы к восстановлению независимости страны.

Выступления учащихся в Кванчжу были подхвачены студентами и школьниками всей Кореи и не утихали вплоть до начала 1930 г. В акциях протеста были задействованы 194 учебных заведения и более 54 тыс. учащихся. В ходе подавления выступлений японская полиция арестовала 1462 человек, 582 учащихся были исключены из школ.

Быстрое распространение Кванчжуского движения студентов и школьников на всю страну произошло не без участия ряда подпольных патриотических организаций. Их деятельность относится к пятому направлению движения за независимость. В частности, большую помощь движению студентов и школьников оказало «Общество обновления» (Синганхве), образованное в феврале 1927 г. Считается, что Сииганхве было организацией социалистического толка. Поскольку вопрос распространения идей коммунизма и социализма в Корее 1920-1930-х годов имеет особое значение, и прежде всего в контексте последующих событий корейской истории, его рассмотрению будет специально посвящен следующий параграф настоящего раздела монографии.

Однако существовали в Корее и легальные организации патриотического толка, как, например, «Общество поощрения [потребления] товаров», созданное в 1920 г. патриотами Чо Мансиком (1882-1950) и Ким Донвоном, которое призывало к употреблению товаров исключительно корейского производства и отказу от курения и алкогольных напитков. В 1923 г. организация была переименована в «Общество поощрения [потребления] корейских товаров» и открыла филиалы в провинции. Однако ее деятельность не получила большой поддержки по причине обнищания корейского населения, а также противодействия японцев, приведшего к закрытию общества в конце 1920-х годов.

§ 3. Коммунистическое движение и выступления народных масс

В подобных обстоятельствах в самой Корее, но более всего среди корейцев, проживавших в сопредельных России, Японии и Китае, наблюдался всевозрастающий интерес к идеям социализма и коммунизма. Образование Корейской коммунистической партии как раз связывают с влиянием корейских коммунистических и социалистических организаций, созданных за пределами страны.

В апреле 1918 г. во Владивостоке была образована Социалистическая партия корейцев (Ханин сахведан), среди основателей которой были такие известные деятели корейского движения за независимость, как Ли Донхви (1873-1935). Одновременно по всей советской России стали создаваться корейские коммунистические кружки и организации. Наиболее сильной стала иркутская организация, созвавшая 12 июля 1920 г. съезд корейских коммунистических организаций России. Таким образом 4 мая 1921 г. в Иркутске была создана Корейская коммунистическая партия (Коре консандан). Вместе с тем в мае 1921 г. Ли Донхви, вошедший в состав Временного правительства Республики Корея в Шанхае (деятельности которого будет посвящен отдельный параграф следующей главы), создал там свою Корейскую коммунистическую партию с тем же корейским названием. Между двумя партиями, которые стали именоваться «иркутская» и «шанхайская фракции», развернулось противостояние в борьбе за лидерство. По решению Коминтерна, с которым обе партии поддерживали тесную связь, в декабре 1922 г. они были упразднены, а вместо них учреждено Корейское бюро Коминтерна (просуществовало до февраля 1924 г.), поставившее своей целью создание коммунистической партии на территории самой Кореи. Для связи с корейскими коммунистами, действовавшими в Корее, был отправлен представитель Коминтерна Чон Чжадаль.

А в это время в Корее начинали создаваться организации социалистической и коммунистической ориентации, во многом при участии патриотов, обучавшихся в Японии. В частности, 19 ноября 1924 г. было организовано «Общество изучения новый идей», т. е. коммунистических, переименованное впоследствии в «Общество вторника» (Хва-ёхве; во вторник родился К. Маркс). 25 ноября того же года студенты, обучавшиеся в Японии, создали в Сеуле «Общество северного ветра» (Пукпхунхве) как филиал корейского токийского «Общества северной звезды» (Пуксонхве), образованного 15 января 1923 г. Понятие «север» указывало на советскую Россию -- источник новых коммунистических идей, изучением которых занималось общество.

В 1925 г. представители «Общества вторника», «Общества северного ветра», а также ряда других организаций, таких как, например, «Сеульско-шанхайская группа» (коммунисты, ориентировавшиеся на приверженцев бывшей шанхайской фракции Корейской компартии), решили попробовать объединиться. Посчитав наиболее безопасным местом встречи сеульский ресторан «Асовон», они собрались 17 апреля 1925 г. и приняли решение о создании Корейской коммунистической партии (Чосон консандан), выбрав для передачи названия страны слово Чосон («Утренняя Свежесть»). Партию возглавил Ким Чжэбон. Среди основных задач партии были объявлены борьба за достижение независимости, установление восьмичасового рабочего дня, равноправие мужчин и женщин, введение обязательного среднего и специального образования, а также поддержка СССР и революции в Китае. На другой день, 18 апреля, было объявлено о создании Корейского коммунистического союза молодежи, куда вошел будущий известный деятель корейского коммунистического движения Пак Хонъ-ён (1900-1955).

Однако Корейская коммунистическая партия просуществовала недолго. Союз трех основных группировок партии так и не состоялся, вылившись в непрекращавшуюся фракционную борьбу. Кроме того японские власти, жестоко расправившиеся с коммунистическим движением у себя в стране, прилагали все усилия для того, чтобы не допустить деятельности коммунистических организаций в Корее. После того как 22 ноября 1925 г. в пограничном с Китаем городе Син-ыйчжу японская полиция выявила местную коммунистическую организацию, возникшую еще в марте 1924 г., были быстро обнаружены и арестованы более 60 руководителей Корейской коммунистической партии и Корейского комсомола. «Первая» Корейская коммунистическая организация практически прекратила свое существование. Но и после этих событий, в декабре 1925 г., под руководством Кан Даль-ёна корейские коммунисты пытались возродить партию. Она была признана Коминтерном в мае 1926 г., но снова оказалась раскрытой и разгромленной в ходе подготовки демонстраций 10 июня 1926 г., приуроченных к похоронам экс-Императора Сунчжона. В третий раз коммунистическую партию попытался возродить в сентябре 1926 г. коммунист Ким Чхольсу. Но уже в 1928 г. «третья» партийная организация снова оказалась раскрытой японцами. В «Декабрьских тезисах» 1928 г., принятых Исполкомом Коминтерна и посвященных корейскому коммунистическому движению, указывалось, что в числе причин недолгого существования Корейской коммунистической партии важнейшей является отдаленность создателей партии -- представителей корейской интеллигенции -- от рабочего класса и крестьянства.

С одной стороны, образование коммунистической партии свидетельствовало о том, насколько велик был интерес корейской интеллигенции к новым революционным идеям коммунизма и социализма. С другой стороны, в условиях японской колонизации никакая широкомасштабная деятельность организации под прямыми коммунистическими или социалистическими лозунгами была в принципе невозможной. Поэтому представители корейской интеллигенции социалистической ориентации, а также религиозных кругов (чхондогё и христианских), различных объединений рабочих и крестьян 15 февраля 1927 г. объявили о создании организации «единого фронта» -- «Общества обновления» (Синганхве).

Во главе Общества встал Ли Санчжэ (1850-1928), еще в конце XIX столетия являвшийся заместителем руководителя знаменитого «Общества независимости», а в 1920-е -- директором корейской газеты «Чосон илъбо». Несмотря на то, что программа общества была достаточно радикальной (отмена законов, подавляющих волю и права корейского народа; передача всей системы образования в руки корейцев), японцы не преследовали его. Мало того, Синганхве стало массовой общегосударственной организацией, построенной по типу общенациональной политической партии. Возможно, в ее создании положительную роль сыграло использование опыта деятельности «Общества независимости». Так, в 1928 г. общество имело 141 отделение по всей стране и 20 тыс. членов. К 1931 г. число членов выросло до 39 тыс. человек. При этом большую часть его составляли крестьяне (54%) и рабочие (22%).

Таким образом, к началу 1930-х годов «Общество обновления» стало значимой политической силой, объединявшей корейский народ в борьбе за возвращение национальной независимости. Тем не менее, в мае 1931 г. Синганхве объявило о своем самороспуске. Как утверждается в отечественной литературе, это было сделано по причине того, что руководство в нем захватили национал-реформисты. Южнокорейская историография обвиняет левое крыло Синганхве, утверждая, что причиной роспуска стала попытка выполнения рекомендаций VI Конгресса Коминтерна (июль -- август 1928 г.) и уже упоминавшихся «Декабрьских тезисов», которые призывали изменить направление деятельности, отказавшись от идеи создания партии и переключившись на работу с профсоюзными и иными организациями рабочих и крестьян.

Стихийные и организованные выступления рабочих и крестьян в 1920-1930-е годы были еще одним важным направлением антияпонской борьбы за независимость внутри страны. В рабочем движении указанного периода можно выделить три этапа. Первый, продолжавшийся на протяжении 1920-х годов, характеризовался созданием различных легальных рабочих организаций и значительным увеличением количества и масштабов выступлений рабочих. В Сеуле 11 апреля 1920 г. появилась первая общенациональная организация трудового народа -- «Корейское общество рабочей взаимопомощи» (Чосон нодон кончжехве). Среди руководителей общества, через два года насчитывавшего около 15 тыс. членов и 20 филиалов в провинциях, были не только выходцы из рабочих, но и врачи, торговцы, юристы. Фракционная борьба между правым и левым крылом привела к тому, что 15 октября 1922 г. общество прекратило свое существование. Однако уже 18 октября того же года в Сеуле был основан «Рабочий союз Кореи» (Чосон нодон ёнмэнхве), объединивший в своих рядах представителей печатников, железнодорожников, трамвайщиков. В апреле 1924 г. была создана «Рабоче-крестьянская федерация Кореи» (Чосон нойон чхондонмэн), в состав которой входило 167 различных рабочих и крестьянских организаций. Она просуществовала до сентября 1929 г., пока не разделилась на рабочую и крестьянскую федерации. Среди ее лозунгов был выдвинут лозунг борьбы с капиталистами за освобождение трудящихся.

Создание различных союзов трудящихся помогало вести просветительскую работу и поднимать рабочих на борьбу за свои права. В 1921 г. в Корее произошло 36 забастовок, в которых приняли участие 3405 человек. В 1930 г. (второй год мирового экономического кризиса) число выступлений рабочих выросло на 60%, по сравнению с 1929 г., а количество участников составило почти 19 тыс., превысив показатель предшествующего года более чем в два раза. Иногда забастовки рабочих принимали характер всеобщих, как, например, забастовка пусанских докеров в сентябре 1921 г., или Вонсанская всеобщая забастовка рабочих 1929 г., продолжавшаяся с января по апрель месяц. Однако в 1920-е годы рабочие продолжали предъявлять «стандартные» требования повышения заработной платы, сокращения рабочего дня. В их лозунгах пока не звучали антияпонские мотивы.

Второй этап рабочего движения датируется 1930-е годами. По мере вовлечения Кореи в военизированную японскую экономику, по мере строительства на северо-востоке страны, в провинциях Пхёнан и Хамгён, многочисленных предприятий тяжелой и химической промышленности, корейские рабочие стали переходить к подпольным формам работы, а среди задач их борьбы важнейшее место стала занимать борьба с японским империализмом. Так, с 1930-х годов по всей Корее развернулось движение за создание подпольных «красных профсоюзов» (чоксэк нодон чохап). Японской полиции удалось выявить и разгромить такие профсоюзы в Пхеньяне, Хэчжу, Ёсу, Ма-сане. «Красному профсоюзу» Вонсана даже удалось подпольно выпустить 16 номеров периодического издания «Знамя рабочего».

Третий этап корейского рабочего движения начался с конца 1930-х годов. Вступление Японии в войну с Китаем, а затем и во вторую мировую войну повлекло за собой реализацию жестких репрессивных мер в отношении любого проявления недовольства рабочих. С этого времени рабочее движение в Корее пошло на спад.

Крестьянское движение 1920-1930-х годов имело те же три этапа в своем развитии, что и рабочее. На первом этапе, в период 1920-х годов, наблюдались активизация выступления крестьян и процесс создания различных крестьянских организаций «профсоюзного» типа, главным образом на уровне уездов. Надо сказать, что на протяжении столетий в корейской деревне существовали традиционные формы кооперации и взаимопомощи, такие, как, например, универсальная артель взаимопомощи ке, организация для совместной обработки полей туре и многие другие. Поэтому создание крестьянских организаций даже несколько большего масштаба не стало чем-то необычным. В 1922 г. в Корее насчитывалось более 30 организаций местных «крестьянских профсоюзов», а в 1933 г. -- 1 301 организация. Сначала координация их деятельности происходила в союзе со всекорейскими рабочими организациями-- «Рабочим союзом Кореи», с 1924 г. -- в рамках совместной «Рабоче-крестьянской федерации Кореи», а с сентября 1927 г. -- самостоятельно под эгидой «Всеобщей федерации корейских крестьян» (Чосон нонмин чхондонмэи). Несмотря на то, что в легальной деятельности крестьянских организаций в 1920-е годы не было прямых антияпонских лозунгов, крестьянское движение с самого начала объективно имело антияпонскую направленность. Во-первых, многие корейские крестьяне лишились своих земель и стали арендаторами по причине известной политики генерал-губернаторства. Во-вторых, поскольку все больше земель переходило в руки японцев, постольку классовые конфликты (требование снижения арендной платы, подтверждения «вечных» прав на аренду) переходили в русло антияпонской борьбы.

На втором этапе крестьянского движения, в 1930-е годы, подобно рабочему, также стали создаваться подпольные «красные крестьянские союзы», выдвигавшие прямые лозунги борьбы с японским господством в Корее. На протяжении первого и второго периодов наблюдался постоянный количественный рост крестьянских выступлений. Если в 1920 г. было зафиксировано лишь 81 выступление крестьян с 4 599 участниками, то в 1935 г. --170 выступлений с числом участников-- 12 189 человек.

С конца 1930-х годов в связи с развязыванием Японией войны в Китае и усилением репрессий в Корее, как и в рабочем движении, наблюдалась тенденция к некоторому спаду крестьянского движения. И в выступлениях рабочих и крестьян, и в коммунистическом, и в студенческом движениях -- практически везде на передовой линии движения за независимость страны находилась корейская интеллигенция. Ей принадлежит особая заслуга в усилиях, направленных на сохранение национальной культуры в сложных условиях политики японской администрации, имевшей целью искоренение всего корейского и, по возможности, ассимиляцию корейцев с японцами.

§ 4. Движение за сохранение национальной культуры

Для того чтобы продемонстрировать то, насколько значительными оказались достижения корейской культуры в годы японского колониального господства, достаточно сказать, что корейская культура 1920-1930-х годов стала в известном смысле классической. Это в особенности касается корейской литературы того времени, изучение которой является обязательным в школах Южной Кореи и признается за значительное достижение в Северной Корее. Действительно, вся предшествующая корейская литература, написанная на ханмуне (кореезированном письменном древнекитайском языке) или на старом корейском языке, нуждается в переводе на современный корейский. Литература 1920-1930-х годов была написана практически на современном разговорном языке.

Именно в эти годы в Корее развернулось движение за развитие национального письменного языка, который стал активно употребляться лишь с конца XIX -- начала XX в. 3 декабря 1921 г. в Сеуле было образовано «Общество изучения корейского языка» (Чосоно ёнгухое). Для пропаганды результатов своих изысканий с 1927 г. оно стало издавать журнал с весьма революционным по тем временам названием «Хангшгъ», т. е. «Корейский язык», где название страны «Корея» передавалось словом Хам, соотносившимся со временами независимой Корейской Империи. Естественно, японская администрация не могла допустить существование подобного издания. Из-за давления японцев пришлось приостановить работу по составлению «Словаря корейского языка», начатую в 1929 г. Само общество с 1931 г. вынуждено было изменить название на «Научное общество корейского языка» (Чосоно хакхве), чтобы как-то отмежеваться от своей «слишком радикальной» деятельности 1920-х годов. Обществу удалось возобновить издание научного журнала с 1932 г., а 19 октября 1933 г. с помощью газеты «Чосон ильбо» опубликовать «Универсальные правила правописания корейского языка», до сих пор принятые к употреблению в Южной Корее. В октябре 1942 г. общество было закрыто японской колониальной администрацией, но возобновило свою деятельность в Южной Корее уже после освобождения страны под названием Хан-гылъ хакхве.

Корейские ученые-историки, желавшие отразить в своих трудах всю правду о закабалении Кореи Японией, правду о древних исторических корнях корейского народа, часто не имели возможности легальной деятельности в Корее. Так, корейский историк Пак Ынсик (1859-1926) написал два исторических сочинения, которые стали известны и очень популярны среди корейцев: «Многострадальная история Кореи» («Хангук тжонсо»; 1915 г.) и «Кровавая история движения за независимость в Корее» («Хангук тоннип ундон-чжи хёлъса», 1920 г.). В первом описывалась история подчинения Кореи Японией, начиная с 1864 и по 1911 г.; во втором -- история движения за независимость Кореи с 1884 по 1920 г. Оба сочинения были изданы в Китае.

Утверждению японцев об «общих корнях» японского и корейского народов, являвшегося теоретической основой политики ассимиляции корейцев, противостояли труды историка и писателя Син Чхэхо (1880-1936). В газете «Чосон илъбо» в виде серии статей ему удалось опубликовать книгу о древней истории Кореи. Возможно, этому помогло название книги -- «История Кореи» («Чосонса»). Дело в том, что как раз в 1922 г. японская администрация учредила «Общество по изданию [материалов] корейской истории», подготовившее к печати 37-томное издание с аналогичным названием -- «История Кореи» («Чосонса»). Однако это Общество, наоборот, стремилось показать превосходство японской культуры и «традиционную» подчиненность Кореи Японии. Син Чхэхо как раз доказывал обратное -- самостоятельность и самобытность древней корейской культуры. Кроме этого сочинения, получившего впоследствии название «Древняя история Кореи», Син Чхэхо писал многочисленные рассказы на исторические темы -- о когурёском полководце Ыльчжи Мундоке (VII в.), отразившем нападения войск Китая эпохи Суй (581-618), или о корейских женщинах, не покорявшихся монгольским завоевателям Кореи, или о знаменитом флотоводце Ли Сунсине (1545-1598), который всегда одерживал победы на море в сражениях с японскими агрессорами. Иными словами, героями рассказов Син Чхэхо были исторические персонажи, чьи воля и героизм помогали отстоять независимость страны в прошлом. Син Чхэхо скончался в 1936 г. в тюрьме китайского города Люйшунь, где отбывал срок, будучи приговоренным к 10 годам лишения свободы за патриотическую деятельность.

Не менее трагична судьба многих корейских писателей 1920-1930-х годов, чьи произведения стали классикой корейской литературы. Не претендуя на полный перечень, укажем лишь отдельные имена и названия самых известных произведений. Среди прозаиков -- это: Ким Донин (1900-1951; «Картошка», 1925), Хён Чжингон (1900-1941; «Счастливый день», 1924), На Дохян (1902-1926; «Немой Самнён», 1925), Чу Ёсоп (1902-1972; «Гость в комнате отца и мать», 1931), Ли Гвансу (1892-?; «Бесчувственность», 1917), Ли Гиен (1895-1984; «Родина», 1933). Герои большинства произведений корейских авторов 1920-1930-х годов -- простые люди, крестьяне и рабочие, с их повседневными заботами и борьбой за выживание в условиях японского колониального господства. Среди поэтов одним из самых известных был Ким Соволь (1902-1934), прославившийся своими стихотворениями о родине («Цветы рододендрона» (символ Кореи), 1922). Ли Сан (1910-1937), чье творчество приходится на 1930-е годы, внес огромный вклад в развитие новых форм корейской поэзии.

Корейские писатели и поэты нового поколения печатались в специальных литературных журналах, которые начали выходить на рубеже 1910-1920-х годов. Первым появился журнал «Творчество» («Чхан- члсо»), издававшийся сначала в Токио, а затем, после начала политики «культурного правления» -- в Сеуле. В 1922 г. был основан литературный журнал романтического направления «Белый прилив» («Пэкчо»). Однако журналам, вносившим значительный вклад в развитие корейской культуры и корейского национального самосознания, не удалось просуществовать долго: первый был закрыт в 1921 г., а второй -- в год создания.

Обращение к жизни простого народа, популярность идей социализма и коммунизма, желание представителей различных творческих направлений объединить свои усилия привели к созданию в 1925 г. «Корейской федерации пролетарского искусства» (сокращенно КАРЕ -- Коrеа Аrtista Proleta Federatio), в которую вошли писатели, поэты, музыканты, кинематографисты, театральные деятели. Федерация имела несколько отделений, больше всего в городах северной части Кореи -- Кэсоне, Пхеньяне, Вонсане, и состояла из 200 человек. В 1931 г. в федерации были образованы самостоятельные подразделения по видам искусства, каждое из которых имело свое периодическое издание. В 1935 г. под давлением японской колониальной администрации федерация прекратила свое существование.

Однако за пределами страны корейским патриотам ничто не мешало вести активную борьбу за восстановление независимости своей родины.

Глава 11. ДВИЖЕНИЕ ЗА НЕЗАВИСИМОСТЬ КОРЕИ В 1920-1930-е ГОДЫ ЗА РУБЕЖОМ

Присоединение Кореи к Японии после подписания договора об аннексии 1910 г. сделало окончательно невозможным открытое вооруженное сопротивление партизанских отрядов Армии справедливости на территории Кореи. Те из них, которые не были разгромлены японцами, перешли на территорию соседних России и Китая, чтобы оттуда совершать вооруженные нападения на японскую администрацию, полицию и армию приграничных территорий.

Первомартовское движение 1919 г. всколыхнуло корейских патриотов, находившихся за рубежом, и пополнило их ряды теми, кто был вынужден бежать из Кореи, спасаясь от репрессий.

Обычно движение за независимость Кореи за ее пределами рассматривают в двух аспектах -- деятельность Временного правительства Республики Корея и действия партизанских отрядов в Маньчжурии. В настоящей книге будет кратко представлен еще один, третий, аспект -- революционная деятельность Ким Ирсена, будущего руководителя Корейской Народно-Демократической Республики, поскольку она является важнейшей составной частью истории Кореи того времени с точки зрения северокорейской историографии, о которой всякому интересующемуся историей Кореи следует иметь хотя бы самое общее представление.

§ 1. Временное правительство Республики Корея

Как правило, деятельность Временного правительства Республики Корея описывалась в отечественной литературе не слишком подробно и оценивалась достаточно негативно. Во многом это было связано с тем, что история создания Республики Корея (Южная Корея), бывшей в течение длительного времени страной вражеской по отношению к СССР и КНДР, нелегитимной, «марионеточной», как раз ведет свой отсчет от момента создания Временного правительства.

Прообразом Временного правительства Республики Корея стал основанный во Владивостоке в феврале 1919 г. Парламент народа Великой Кореи (Тэхан кунмин ыйхве). Тогда смерть экс-Императора Кочжона и выступление корейских студентов в Токио с первой Декларацией независимости вызвали подъем патриотических сил и указали на потенциальную возможность восстановления независимости. Было решено, что новая независимая Корея станет республикой, президентом которой будет признанный лидер движения за независимость и экс-патриарх религии чхондогё Сон Бёнхи (1861-1922), вице-президентом--заслуженный реформатор Пак Ёнхё (1861-1939), премьер-министром--лидер корейских патриотов, проживавших в США, Ли Сынман (1875-1965), а главнокомандующим национальными вооруженными силами -- создатель Социалистической партии корейцев Ли Донхви (1873-1928). Следует отметить, что никого из указанных лиц, за исключением Ли Донхви, во Владивостоке в то время не было. Ли Сынман постоянно проживал в США.

Первомартовское движение 1919 г. привело ряд находившихся в авангарде движения за независимость представителей интеллигенции к идее скорейшего «официального» объявления о создании Временного правительства где-нибудь за рубежом, чтобы затем попытаться при помощи внешних сил вынудить Японию признать его и таким образом вернуть Корее независимость. Знаменитое послание Конгрессу США президента Вудро Вильсона, в котором говорилось о праве наций на самоопределение, заметная активность в Корее протестантских миссионеров США, тесные экономические связи США и Японии (а значит и возможность экономического давления) вселяли надежду на то, что США помогут Корее восстановить независимость.

Местом создания Временного правительства был избран Шанхай, территория французского сеттльмента, где еще до этого существовал подпольный штаб корейского движения за независимость. На волне Первомартовского движения 27 человек, представлявших все провинции Кореи, 11 апреля 1919 г. в Шанхае объявили об образовании Временного парламента. Тогда же была оглашена Временная Конституция из 10 статей, в которой название новой независимой Кореи определялось как Республика Корея (Тэхан мингук; дословно -- «Республика Великая Хан»), а форма государственной власти -- как демократическая республика. Через несколько дней. 17 апреля 1919 г., было объявлено о создании Временного правительства Республики Корея и о распределении руководящих должностей. Главой Временного парламента стал Ли Доннён (1869-1940), премьер-министром Временного правительства -- Ли Сынман, министром внутренних дел -- Ан Чханхо (1878-1938), министром внешних сношений -- Син Гюсик (1880-1922), министром обороны -- срочно приехавший в Шанхай из Владивостока Ли Донхви.

Действительно, на первых порах члены Временного правительства питали надежду на то, что «временным» ему придется оставаться не так долго. Сразу после завершения широкомасштабных демонстраций Первомартовского движения, 23 апреля 1919 г., 24 человека, называвших себя представителями всех 13 провинций Кореи, собрались в Инчхоне и заявили о создании Сеульского правительства (дословно -- «Хансонского правительства», по тогдашнему официальному названию Сеула) Республики Корея во главе с Ли Сынманом. Премьер-министром был назначен Ли Донхви. Вслед за этим Ли Сынман, находившийся в США, заявил, что только Сеульское правительство является легитимным, а не владивостокское или шанхайское. В Вашингтоне он открыл офис представительства Сеульского правительства.

С этого времени началось противостояние между Ли Сынманом и шанхайским Временным правительством, которое продолжало заниматься активной деятельностью. 6 сентября 1919 г. в Шанхае была принята Временная Конституция Республики Корея, состоявшая из Преамбулы, 8 глав, 56 статей и вводившая в Корее президентское правление. Члены Временного правительства, еще питавшие иллюзии относительно американской помощи, назначили на должность президента Ли Сынмана. Премьер-министром стал Син Гюсик. С июля 1919 г., во исполнение указа Временного правительства, в Сеуле и во всех провинциях были открыты подпольные представительства Временного правительства, которые должны были обеспечить связь с ним и организовать сбор средств на борьбу за независимость. Подпольная организация представительств просуществовала до 1921 г. С 21 августа 1919 г. в Шанхае стала выходить «Газета Независимости» («Тоннип синмун»). Ее возглавляли такие авторитетные деятели движения за независимость, как писатель Ли Гвансу (1892-?), историк Пак Ын-сик (1859-1926).

Между тем Ли Сынман вел политику, направленную на использование внешних сил для достижения независимости Кореи. В июне 1919 г. он направил письмо к японскому Императору с просьбой признать независимость Кореи. Такой шаг был в известной степени в духе сеульской Декларации независимости, также обращавшейся к Японии с просьбой признать право корейского народа на самоопределение. Затем он обратился к американскому президенту Вудро Вильсону с просьбой ввести в Корее мандатное управление США. Такой поворот в действиях Ли Сынмана, не предвещавший Корее возвращения независимости, а лишь менявший «страну-покровителя», так же, как и возникновение трений между членами Временного правительства и Ли Сынманом по вопросу использования финансов, привели к тому, что в 1925 г. Ли Сынман был снят с должности президента, а в сентябре 1926 г. президентская система правления была упразднена. Вместо нее вводилась Система Государственного совета (Кунмурён чсж:е), который с декабря 1926 г. возглавил Ким Гу (1876-1949). Власть была поровну разделена между парламентом и правительством. В 1927 г. в названии верховного органа слово «совет» (реп) заменили на «комитет» (вивон). В 1930 г. Ким Гу создал Партию независимости Кореи (Хаyгук тонниптан).

Со второй половины 1920-х годов, по мере того как перспектива восстановления независимости Кореи становилась все более отдаленной, а между отдельными членами Временного правительства усиливались политические и финансовые разногласия, роль правительства становилась все меньше. В 1922 г., чувствуя бесперспективность дальнейшего существования Временного правительства, покончил жизнь самоубийством, отказавшись от приема пищи, премьер-министр Син Гюсик. С 1925 г. перестала выходить «Газета Независимости».

После того как в 1931 г. Япония оккупировала Маньчжурию, Временное правительство Республики Корея переехало в город Ханчжоу провинции Чжэцзян. Затем оно переезжало еще несколько раз, скрываясь от преследований японской тайной полиции и опасаясь возможной оккупации городов японскими войсками. Так, в 1937 г., с началом японо-китайской войны, правительство переехало в город Чжэньзян провинции Цзянсу, в тот же год --в город Чанша провинции Хунань, а затем, в 1940 г., --в город Чунцин провинции Сычуань. В 1930-е годы единственной значительной акцией, связанной с существованием Временного правительства, была организация попыток покушения на жизнь двух высокопоставленных лиц Японии. Первая оказалась неудачной. Корейский патриот Ли Бончхан (1900-1932), находившийся в Токио, 8 января 1932 г. бросил в сторону Императора Японии гранату, когда тот проходил мимо Ворот поля сакуры. А 29 апреля 1932 г. в Шанхае на праздновании японскими военачальниками и другими высокопоставленными лицами дня рождения японского Императора корейский патриот Юн Бонгиль бросил в собравшихся бомбу. От взрыва погибли или были тяжело ранены многие из собравшихся, в частности главнокомандующий японскими вооруженными силами в Шанхае генерал Сиракава. Однако эти действия не прибавили популярности Временному правительству Республики Корея.

Забегая вперед, следует отметить, что в 1940-е годы Временное правительство несколько активизировало свою деятельность. В сентябре 1940 г. в Чунцине была образована корейская Армия возрождения (Кванбоккун), которая после объявления 10 декабря 1941 г. Временным правительством войны Японии принимала участие в отдельных боевых операциях вместе с китайскими, английскими и американскими войсками. В 1944 г. после принятия очередной исправленной редакции корейской Конституции, связанной с «Программой строительства государства из трех пунктов», новую Корею теперь возглавлял «председатель» государства (чусок). На эту должность был назначен Ким Гу.

Однако в 1940-е годы Армия возрождения не обладала значительными силами, а Временное правительство не имело ни популярности, ни должного влияния. Поэтому оно не было признано оккупационными властями после освобождения Кореи.

И, тем не менее, мы посвятили отдельный параграф изложению его краткой истории. Причина такого пристального внимания заключается в историческом значении Временного правительства в Шанхае, деятельность которого отличалась четкой ориентацией на построение демократической республики в будущей независимой Корее. Оно определило название южнокорейского государства и сформулировало принципы его будущей конституции. Именно в работе Временного правительства Республики Корея впервые проявил себя Ли Сынман как возможный руководитель государства. Впоследствии он станет первым президентом Республики Корея.

§ 2. Действия корейских вооруженных отрядов в Манъчэюурии

После Первомартовского движения 1919 г., жестоко подавленного японскими колониальными властями, многие корейские патриоты перешли в Маньчжурию, где продолжили вооруженное сопротивление японской колонизации Кореи. Почему оказалась возможной партизанская деятельность на территории, казалось бы, чужой суверенной страны? Во-первых, в связи с предшествовавшим процессом миграции корейского населения в приграничные с Кореей районы Китая в бассейнах рек Амноккан и Туманган появились корейские деревни я целые районы компактного проживания корейцев, где антияпонские партизаны могли получать помощь местного корейского населения. Во-вторых, труднодоступная местность многочисленных горных хребтов к северу от этих рек позволяла партизанским отрядам укрываться от местных властей, а также от японской полиции и армии. В-третьих, восточная часть Маньчжурии фактически обладала в это время известной автономией. Формально в 1920-е годы здесь правили так называемые «милитаристы» -- представители китайской элиты, обладавшие частными вооруженными формированиями, между которыми происходила постоянная борьба за власть. После оккупации Маньчжурии японскими войсками и образования в 1932 г. марионеточного государства Маньчжоу-го, которое формально возглавлял Пу И (1906-1967), последний император «династии» Цин, к середине 1930-х годов японцы установили достаточно жесткий административно-полицейский контроль над всей территорией Маньчжурии. Тогда корейское партизанское движение в приграничных областях пошло на спад. Часть партизан переместилась вглубь Китая, впоследствии частично оккупированного японцами, и присоединилась к антияпонскому вооруженному сопротивлению китайцев, часть -- перешла на территорию Советского Союза.

Среди многочисленных партизанских отрядов самыми известными были: Армия независимости Великой Кореи (Тэхан тоннипкун), Отдел управления Армией северных дорог (Пунногун чонсо), Армия народного собрания (Кунминхвегун), Корейская революционная армия (Чосон хёнмёнгун).

Армия независимости Великой Кореи была образована Хон Бом-до (1868-1943), который еще в 1907 г. возглавлял выступления Армии справедливости. После аннексии Кореи в 1910 г. Хон Бомдо переправился в Маньчжурию, где развернул деятельность по созданию антияпонских боевых подразделений. Первомартовское движение 1919 г. придало новый импульс всему движению за независимость Кореи. В течение нескольких месяцев он сформировал Армию независимости Великой Кореи, в состав которой вошло около 400 человек. Уже в августе 1919 г. Армия начала предпринимать первые вылазки на территорию Кореи в бассейне реки Туманган. Сначала партизаны совершили нападение на города Хесан и Капсан у реки Хочхонган (южного притока Тумангана в среднем течении), значительно продвинувшись вглубь территории страны. Затем выше по течению Тумангана были организованы успешные рейды в район городов Канге и Чансон.

Возвратившись в Маньчжурию, партизаны Армии независимости Великой Кореи решили объединить свои усилия с другими вооруженными формированиями. Они постоянно меняли местоположение, передвигаясь вдоль северного (китайского) берега реки Туманган. Очевидно, японцы пытались отслеживать передвижение партизан. Так, в начале лета 1920 г. в ответ на очередную вылазку партизан японские войска пересекли Туманган и совершили нападение на селение Самдунчжон, где, по их предположению, могла находиться опорная база партизан. Хон Бомдо, узнав о нападении и бесчинствах японцев, срочно перебросил своих партизан в селение и разгромил врага. Тогда японцы задумали ответный карательный поход на селение По-нодон. Хон Бомдо, проинформированный о планах японцев, заблаговременно эвакуировал из села мирных жителей и достойно встретил атаку. В то время под его командованием находилось уже около 700 человек, в том числе и партизаны Гражданской армии (Кунмингун) под командованием Ан Му. По официальным сообщениям Временного правительства Республики Корея в Шанхае, в этом сражении японцы потерпели сокрушительное поражение, потеряв 157 человек убитыми и около 300 --ранеными, сами корейцы потеряли лишь 4 человека.

Победа Армии независимости Великой Кореи у села Понодон вселила надежду на еще более значительные победы в будущем. Уже через несколько месяцев, 21 октября 1920 г., у села Чхонсанни, расположенного к северу от реки Туманган, в ее нижнем течении, произошло более масштабное сражение с японцами.

Японские войска продолжали организовывать рейды на территорию Китая с целью ликвидации баз корейских партизан. Партизаны в свою очередь также продолжали объединять свои силы. К октябрю 1920 г. неподалеку друг от друга сосредоточились «Отдел управления Армией северных дорог» и партизанские отряды под командованием Хон Бомдо и ан Му. «Отдел управления», создание которого было провозглашено в декабре 1919 г., не случайно имел такое «странное» название. Целью его образования было не только ведение боевых операций с японцами, но и «гражданская» деятельность среди корейского населения приграничных территорий, в частности организация начального и специального военного образования. Таким образом, он должен был играть роль местного военного корейского правительства. Отряды «Отдела управления», имевшие в своем составе около 1600 человек, возглавил Ким Чвачжин (1889-1930), выходец из знатной семьи провинции Южная Чхунчхон, бывший одно время директором сеульской газеты «Хансон синмун» и переправившийся в Маньчжурию с началом Первомартовского движения.

21 октября 1920 г. сражение с японскими войсками начала армия «Отдела управления». Затем подключились партизаны под командованием Хон Бомдо и Ан Му. За шесть последующих дней произошло более 10 сражений с японскими войсками в районе приграничного китайского уезда Хэлун, которые условно принято называть «сражением у Чхонсанни». Около 2 тыс. корейцев столкнулись с более чем в два раза превосходящими силами японцев. Последние потеряли убитыми и раненными от 2 до 3 тыс. человек.

Битва у Чхонсанни завершилась самой значительной победой корейских партизан над японскими войсками за всю историю антияпонского партизанского движения. Такая победа стала возможной только благодаря активной помощи местного корейского населения приграничных китайских территорий. Это прекрасно понимали и японцы. Поэтому победа партизан обернулась мощным ответным карательным походом японцев, в ходе которого главный удар был нанесен по мирному населению. Число погибших корейцев оценивается десятком тысяч. Теснимые японцами с юго-запада партизанские отряды (сначала ими руководили Хон Бомдо и ан Му, а затем -- Ким Чвачжин) были вынуждены в 1921 г. перейти на территорию российского Дальнего Востока. В конце июня 1921 г. в районе расквартирования партизанских отрядов, городе Свободном, возникло вооруженное противостояние между различными группировками корейских партизан с участием советской Красной Армии.

После событий в Свободном Хон Бомдо остался в советской России, а Ким Чвачжину удалось возвратиться в Маньчжурию и там продолжить антияпонскую вооруженную борьбу. В 1925 г. он присоединился к созданному в марте месяце в китайском уезде Нинань, на стыке границ Китая, Кореи и России, так называемому Новому народному правительству (Синминбу), которое должно было управлять указанной территорией компактного проживания корейцев. Как и полагается во всяком правительстве, в Синминбу, возглавлявшемся Ким Хеком, были министры внешних и внутренних дел, финансов, транспорта и т. д. Ким Чвачжин стал главой вооруженных сил, численность которых оценивается примерно в 350 человек. 24 января 1930 г. Ким Чвачжин был убит на станции Шаньси представителями корейской коммунистической молодежной организации.