Палестино–израильский конфликт в контексте истории

Безусловно, самой яркой фигурой палестинского движения являлся Ясир Арафат. Мухаммед Абдель Рауф Арафат аль-Кудва аль-Хусейни (прославившийся под именем Ясир Арафат) родился в 1929 году в Каире в семье выходцев из Палестины, в богатой и аристократической семье (по матери). С 4 лет жил в доме дяди -- муфтия Иерусалима, и на всю жизнь запомнил погром, устроенный там однажды британскими солдатами. В 16 лет Арафат вернулся в Каир и включился в борьбу с колонизаторами -- организовывал поставки оружия в Палестину. Тогда же начал учиться в Каирском университете на инженера. После провозглашения в 1948 году Государства Израиль Арафат бросил учебу и ушел на первую войну с евреями. Сражался в Газе. После поражения арабов хотел ехать учиться в Америку, но государственный департамент США не дал ему визы, и он остался в Каире. Там Арафат сошелся с радикальной исламской организацией «Братья-мусульмане» и основал Союз палестинских студентов.

В Синайской кампании 1956 года Арафат командовал отрядом палестинских подрывников в египетской армии. После войны отправился в Кувейт заниматься строительным бизнесом. Там основал «Движение за освобождение Палестины» («Фатх») и переехал в Иорданию. В 1968 году во время атаки израильской армии на палестинские лагеря в Иордании отряд под командованием Арафата в местечке Аль-Карама отбил атаку. К лидеру «Фатха» пришла почти мировая известность. Год спустя его выбрали председателем исполкома ООП.

В сентябре 1969 года Арафат поднял палестинское восстание против иорданского короля Хусейна, которое было подавлено (в историю это событие вошло под названием «черный сентябрь»). Палестинцы потеряли около 5 тыс. убитыми и десятки тысяч ранеными. Арафат бежал в Ливан. После разгрома восстания он отказался от открытых террористических методов и перешел к дипломатии. В 1972 году он выступил перед Генассамблеей ООН, получив признание как лидер палестинцев [24, c.47].

При участии Ясира Арафата происходила и эволюция Палестинского движения сопротивления. В корне изменились отношения ПДС к израильским левым силам -- от полного отрицания любых элементов или организаций, созданных в Израиле, вне зависимости от их характера, до решения Национального Совета Палестины в марте 1977 года о контактах с израильскими левыми силами и первой официальной встречи делегации ООП с делегацией Коммунистической партии Израиля весной 1977 года. Это отражало усиление классового элемента в ПДС, а также подчеркивало самостоятельный характер этого движения. Сообщение о первой встрече делегаций ООП и Коммунистической партии Израиля вызвало резкую критику со стороны реакции. Давая отпор этой критике, генеральный секретарь Демократического фронта освобождения Палестины Наиф Хаватма сказал, что решения 13-й сессии Национального совета Палестины, на основе которых была организована эта встреча, является большой победой демократических сил в Палестинском движении сопротивления над разного рода шовинистическими реакционными идеями. Генеральный секретарь ДФОП отметил, что встреча в Праге свидетельствует о готовности ООП осуществлять широкие контакты с антисионистскими силами в Израиле с целью подлинно демократического движения палестинской проблемы. Решения 13 сессии ИСП, отметил Н. Хаватма, свидетельствуют о верности и зрелости нашей идейной и политической линии [37, c.145].

Помимо ООП политические усилия на территории Палестины институционализировались в деятельности ряда других организаций, многие из которых стали проводить радикальную политику, граничащую с терроризмом.

Около 1980 года зародилась на территории Ливана партия Аллаха - Хезболла. В современном виде организация создана в 1982 году в Баальбеке, куда прибыли несколько сотен «стражей исламской революции». Здесь было провозглашено создание военно-политической организации ливанских шиитов. При разногласиях в организации вопрос передавался на решение имаму Хомейни, позже -- его преемнику. При создании был провозглашен джихад против сионизма и империализма. Цель организации -- уничтожение Израиля. Неотъемлемой часть деятельности организации становится терроризм, в том числе и международный. Численность организации составляет 2 200 человек. Боевики организации подвергаются интенсивной идеологической обработке, им внушается, что мученическая смерть во имя Аллаха искупит их собственные грехи и грехи членов их семей [30, c.96].

В 1988 году несколько радикальных исламских группировок объединились в движение исламского сопротивления -- «Хамас» (по-арабски означает - «рвение»). На протяжении своей истории эта организация пыталась выступать в качестве альтернативы ООП. Деятельность «Хамас» осуществляется на трех уровнях: легальная религиозная пропаганда, полулегальное политическое руководство и нелегальная сеть боевых звеньев. «Хамас» изымает средства у богатых и перераспределяет их среди бедных, привлекая их на свою сторону. Из них рекрутируются герои, готовые носить на себе заминированный пояс [37, c.146].

Для израильтян «Хамас» является чисто террористической организацией. Однако многие палестинцы относятся к этой организации совсем по-другому.

Движение «Исламский джихад» - самая, пожалуй, загадочная из всех палестинских военизированных группировок. Эта организация появилась в семидесятые годы в секторе Газа. Масштабы ее деятельности не сравнимы, конечно, с «Хамасом», у которого есть собственные школы и больницы, который обладает реальным влиянием на социальные и политические процессы, происходящие в палестинской среде, но в последние годы члены «Исламского джихада» методично осуществляют боевые акции, приуроченные к очередной годовщине гибели их лидера Фатхи Шакаки, которого убили на Мальте в октябре 1995 года [38, c.139].

Члены «Исламского джихада» абсолютно привержены идее создания исламского палестинского государства и уничтожения Израиля путем ведения священной войны. Эта группировка враждебно относится к правительствам тех арабских государств, которые поддерживают нормальные отношения с Западом.

В начале нового столетия появилась военизированная палестинская группировка «Бригады мучеников аль-Аксы». Они осуществляли акции против израильских солдат и поселенцев по большей части на Западном берегу реки Иордан и в секторе Газа, а также против мирных граждан в Тель-Авиве и других израильских городах. Основной метод боевиков «Бригад» -- стрельба из проезжающих мимо цели автомобилей. Однако в последнее время группировка взяла на себя ответственность за целую серию акций, осуществленных взрывниками-смертниками, в которых гибнут десятки израильтян.

«Бригады мучеников аль-Аксы» никем официально не признаны. Их руководство открыто не выступает в поддержку ни Арафата, ни движения Фатх, хотя члены «Бригад» чаще всего и являются членами ФАТХ. Несмотря на то, что в последнее время деятельность группировки против израильтян заметно активизировалась, наблюдатели полагают, что ее руководство не отвергает возможности мирных переговоров в будущем и в принципе готово признать Израиль.

Немного достоверной информации существует и в отношении такой вооруженной палестинской группировки как «Танзим» (по-арабски -- организация). Полагают, что «Танзим» представляет собой лишь небольшое количество активных членов ФАТХа, у которых есть связи с организованными военизированными группировками. Возможно, они напрямую не контролируются организацией ФАТХ и Ясиром Арафатом, но, судя по всему, проявляют преданность палестинскому лидеру. Руководство группировки «Танзим» выступает против существования государства Израиль, что вынуждает израильтян, в свою очередь, требовать полного разоружения данной организации и прекращения ее деятельности.

Политическая эволюция Израиля со времени основания государства в 1948 году также претерпела существенную трансформацию. Первоначально политика государства находилась под преимущественным влиянием таких факторов, как форсированное экономическое и социальное развитие и формирование социально-классовых структур, усложнение этнического состава общества за счет широкой иммиграции, неурегулированность арабо-израильского конфликта. Фактор конфронтации с арабским миром приобрел особую значимость во внутриполитической жизни Израиля после арабо-израильской войны в октябре 1973 года, ход и результаты которой выявили историческую бесперспективность продолжения политики консервации статус-кво в отношении оккупированных территорий. Та или иная позиция по вопросам ближневосточного урегулирования становилась одной из важнейших характеристик любой политической партии или течения.

При образовании Израиля в 1948 году главную политическую роль выполняла партия Авода (партия труда), которая под другим названием (Мапай) составила костяк движения, приведшего к образованию Израиля. Как руководящие кадры, так и массовую опору партии всегда составляли евреи-ашкенази, выходцы из Восточной и Центральной Европы. В партии сочетались сионистские идеи и концепции европейской социал-демократии. При оценке позиций левых и умеренных сионистских кругов Израиля следует учитывать, что они не соглашались с идеями полного ухода Израиля с оккупированных в 1967 году территорий, предоставления палестинскому народу осуществить право на создание собственного государства. Все сионистские партии видели путь к достижению мира исключительно в контексте прямых переговоров с арабскими государствами без каких-либо предварительных условий, категорически отказывались признавать ООП в качестве участника будущих переговоров [26, c.80].

Партия труда возглавляла блок, находившийся у власти с момента создания государства до 70-х годов, когда впервые проиграла на выборах блоку Ликуд. Социальная база этого блока во многом была иной: его поддерживали сефарды (средиземноморские евреи, и вообще неевропейские евреи). Как правило, это были люди по своему социальному статусу и материальному положению стоявшие ниже ашкенази. Идеология Ликуда была правой и более националистической, чем взгляды ашкенази. Возглавившая Ликуд партия Херут являлась приемником ревизионисткого направления в сионизме, возглавляемого В. Жаботинским и придерживавшегося концепции необходимости создания еврейского государства на всей территории Палестины и Трансиордании [38, c.148].

После своего образования в 1948 году Херут не признала раздела Палестины в соответствии с решением ООН. Эта партия, программа которой легла в основу предвыборной платформы всего блока Ликуд, исходила из необходимости удерживания Израилем всей территории Западного Берега, Газы и Голанских высот, как по соображениям безопасности государства, так и по религиозным и политическим причинам. Достижение мира с арабской стороной рассматривалось ею исключительно в контексте прямых переговоров с Египтом, Сирией и Иорданией [39, c.32].

Оба блока сменяли поочередно друг друга у власти, но ни у одного не хватало сил, чтобы получить абсолютное большинство в кнессете. В 1977 году произошла смена руководства Партии труда. Шимона Переса сменил Эхуд Барак. Э Барак потребовал досрочных парламентских выборов и смещения замешанного в коррупции Нетаньяху, осуждая его ошибочный политический курс.

Нетаньяху считал, что в конечном итоге время работает на Израиль, который может спокойно дождаться, когда палестинцы «дозреют» до серьезных уступок и поймут, что израильское руководство не намерено у себя «под боком» иметь постоянный источник напряженности. Досрочные выборы состоялись 17 мая 1999 года. Победу одержал Эхуд Барак. Роль религиозных партий в Израиле исключительно велика и все время возрастает, создавая серьезнейшую общенациональную проблему. Религиозные партии в обмен на поддержку правительства, требуют проведения законодательства, резко усиливающего позиции крайне реакционных экстремистских сил. Среди религиозных партий на первое место вышла «Шас», оттеснив традиционную Национально-религиозную партию. Ее главной опорой являются сефарды -- выходцы из Марокко.

Наряду с тремя религиозными партиями (Шас, Национально-религиозная партия, Объединенный фронт Торы) большую роль внутри третьей силы стали играть две «русские» партии. Их сторонники занимают весьма жесткие националистические позиции. Как только Барак выразил готовность пойти на территориальные уступки, касающиеся Иерусалима, его коалицию покинули: Шас, Национально-религиозная партия, партия Щаранского. Таким образом, существенным ограничителем для Барака всегда была позиция религиозных организаций и «русских», не позволявших ему идти на сколько-нибудь серьезные уступки Арафату. Барак не мог не провести некую «красную черту» в отношении тех уступок, на которые он был согласен пойти в вопросе об Иерусалиме [19, c.136].

Политические лидеры Израиля вынуждены строить свою политику, кроме прочего, и с учетом мнения арабских избирателей. Арабы составляют 12,5 % израильского электората. Их голоса в 1999 году помогли Эхуду Бараку добиться премьерского поста. На последующих выборах, несмотря на призывы Эхуда Барака к израильским арабам отдать за него голоса, палестинские экстремистские группировки «Хамас» и «Хезболла» призывали их либо бойкотировать выборгл, либо поддержать Шарона. Они исходили из того, что при Шароне Израиль лишится западной поддержки и проведением более жесткой политики объединит всех противников Израиля. «Шарон заставит всех арабов стать на путь борьбы, а не ограничивать себя лишь мирными переговорами», - заявил глава политбюро «Хамаса» Халед Мишаль.

6 февраля 2001 года на выборах премьер-министра в Израиле победил Ариэль Шарон - правый политик, который не раз высказывался против ближневосточного мирного урегулирования в соответствии с соглашениями, подписанными в Осло.

Ариэль Шейнерман (который станет известным под именем Ариэль Шарон) родился в 1928 году в еврейском поселении Кфар Малале в семье выходцев из Российской империи. Как и все жители Палестины, он страдал от произвола правивших там британцев. Уже в 14 лет Шарон стал сотрудничать с подпольной еврейской организацией «Хагана», ставившей целью освобождение Палестины. Однако он не собирался посвящать свою жизнь борьбе и по примеру отца учился на агронома. После провозглашения в 1948 году Государства Израиль Шарон бросил учебу и ушел на первую войну с арабами. Был тяжело ранен в бою под Латруном. Оправившись от ранения, хотел продолжить учебу, но командование убедило его остаться в армии. Он сформировал бригаду 101 -- спецподразделение, занимавшееся карательными операциями, и начал тотальную борьбу с врагами Израиля.

В Синайской кампании 1956 года Шарон командовал парашютной бригадой. После войны отправился учиться в Британию в военный колледж. Но мирная жизнь продолжалась недолго - Шарон вернулся и в 1958 году принял командование пехотной бригадой. В 1967 году, во время Шестидневной войны, танковая бригада под командованием генерала Шарона захватила форт Абу-Агейла - один из центров египетской обороны. Шарон стал одним из самых уважаемых военных в стране. Его назначили командующим Южным военным округом. В 1970 году Шарону поручили подавить палестинский мятеж в недавно захваченной Израилем Газе. За жестокие методы борьбы с палестинцами он получил прозвище Бульдозер. В 1973 году во время войны Судного дня Шарон во главе 143-й бронетанковой дивизии буквально спас Израиль от поражения -- переправился через Суэцкий канал и приблизился к Каиру.

Ариэль Шарон стал депутатом кнессета в 1977 году. Блестящий военный, известный политик, один из основателей партии «Ликуд», для палестинцев, однако, он человек, стоящий за убийством ливанской христианской милицией сотен беженцев в лагерях Сабра и Шатила в зоне израильского контроля в Ливане. После рейда израильской армии в Ливан в 1982 году и резни в лагерях беженцев Сабра и Шатила Шарона, в ту пору министра обороны, стали называть Мясником.

Двадцать лет спустя в сентябре 2002 года Ариэль Шарон, уже премьер-министр Израиля, в сопровождении телохранителей появился на Храмовой горе в Иерусалиме - святом месте и для иудеев, и для мусульман. Многие политики считают, что именно со столкновений палестинцев с телохранителями Шарона и начался нынешний виток интифады, унесший жизни более тысячи человек, в большинстве своем палестинцев [38, c.139].

Про арабский и палестинский «терроризм» говорят многие, однако про террор со стороны израильтян знают гораздо меньше. Тем не менее, он существует. Еврейская террористическая организация «Ках» (что на иврите означает «только так») и ее дочерняя организация Кахане Хай (на иврите «Кахане жив») были основаны американским радикальным и ортодоксальным раввином Мепром Кахане. Декларируемая цель этих организаций -- изгнать всех арабов из Израиля, включить в территорию Израиля Западный берег и часть Иордании, установить теократическую форму правления со строгим выполнением всех иудейских религиозных предписаний. Обе организации были признаны израильским правительством террористическими в 1994 году.

Свои идеи «Кахане Хай» распространяет посредством интернета, радио и печатной продукции. Идеология «Ках» и «Кахане Хай» заключается в следующем: евреи - избранный, особый народ, который живет на святой земле - родине еврейского народа. Принятие Торы отделяет еврейский народ от всего остального мира. Все евреи независимо от их местожительства должны помогать друг другу. Всех арабов необходимо изгнать из Израиля. Территориальные уступки арабам. неприемлемы. Израильский контроль над Иерусалимом не подлежит обсуждению. «Ках» и «Кахане Хай» организовали множество террористических актов: совершили вооруженное нападение на палестинцев, организовали погром в православной церкви в Иерусалиме, убийство израильского премьер-министра, расстрел арабов в мечети Аль-Ибрахиме, организовали взрыв М Тель-Авиве около французского посольства и т.д. и т.п. [25, c.11]

Хорошо известна своими крайними методами борьбы Шин Бет, служба безопасности Израиля, (по первым буквам, Ш и Б, слов «служба безопасности» или Шабак). Именно Шин Бет находится на переднем крае тайных операций против палестинских боевиков. Организация располагает обширной сетью информаторов из числа палестинцев и играет ключевую роль в осуществлении политики целенаправленной ликвидации тех, кого Израиль подозревает в террористической деятельности. Один из департаментов Шин Бет отвечает за антитеррористические операции против палестинских и других арабских террористов. В составе этого департамента действует секретный отряд, более известный под названием «Мистаарвим», ведущий борьбу против участников интифады - палестинского восстания.

Существенное значение в ситуации арабо-израильского конфликта принадлежит религии. Религия в регионе остается активной силой, воздействующей на идейно-политическую жизнь общества, на всю атмосферу политической борьбы, а в ряде случаев и на состояние межгосударственных отношений. Религия в странах региона -- реально существующий и долгосрочный фактор, накладывающий отпечаток на все процессы.

Довольно часто значительный конфликтный потенциал приписывается исламу. Так, И. Фадеева считает, что конфликт, как неизбежный фактор политического процесса в мусульманском мире нельзя рассматривать в отрыве от многовековых традиций. Враждебное отношение многих мусульман к культурным ценностям и политике Запада за прошедшее время не уменьшилось [40, c.81].

Длительный арабо-израильский конфликт объединяет и сплачивает мусульманские страны, по крайней мере, на уровне политической риторики и лозунгов. То, что западным посредникам представляется компромиссом, арабами воспринимается как вынужденное временное отступление, за которым должен следовать непременный реванш. В их представлении мир сам по себе как таковой не является безусловным благом. Арабо-израильский конфликт - это конфликт постиндустриальных наций с народами, «застрявшими» на доиндустриальной стадии [36, c.137].

Поскольку нормы ислама поощряют рождаемость в арабских семьях, там преобладают многодетные семьи, большинство из которых имеют чрезвычайно низкий жизненный уровень. В этих условиях молодежь не получает ни образования, ни рабочей квалификации и остается невостребованной. Создается питательная среда для радикального ислама, которая взращивает банды террористов, расползающихся по всему миру, многие становятся людьми-камикадзе. Исламские экстремисты Ближнего Востока мечтают о халифате с шариатскими нормами и мировом господстве. В усиливающейся политической, экономической и культурной экспансии Запада мусульманский мир видит угрозу самим основам своего бытия [35, c.35].

В условиях религиозной нетерпимости арабо-израильские отношения порой приобретают характер «войны на истощение». По мнению многих обозревателей, цель израильтян ясна -- убедить силовыми методами палестинцев в необходимости принятия израильских условий мира, цель палестинцев - создать атмосферу, при которой присутствие поселенцев на палестинских территориях станет невыносимым и израильтяне примут мирные предложения палестинцев. Генеральный секретарь ЛАГ Амр Муса призвал арабов готовиться к самому худшему сценарию [41, c.80]. И этот момент не заставил себя долго ждать. Палестинская сторона провела серию террористических актов арабами-смертниками во время еврейского праздника Песах. Террористические акты были совершены также в Иерусалиме, Хайфе, Тель-Авиве и Эфрате.

В Иерусалиме волнения вспыхнули в связи с намерением еврейских экстремистов заложить первый камень в основание нового храма в Иерусалиме. Символическая акция прошла близ третьей по значению святыни мусульман после Мекки и Медины -- мечети Аль-Акса и Наскального купола. Однако привезенный для закладки блок был увезен властями Иерусалима. Начальник полиции Иерусалима Мики Леви заявил, что евреи имеют право только молиться у «Стены плача», и он сделает все, чтобы не допустить массовых столкновений и актов насилия. В свою очередь муфтий Иерусалима шейх Акрама Сабри призвал всех палестинцев собраться у мечети Аль-Акса, чтобы помешать израильтянам заложить основание храма. Израильтяне дали приказ армии не допускать манифестантов в Иерусалим. Тем не менее, несколько сот палестинцев сумели проникнуть в мечеть Аль-Акса. Всего в этом районе собрались десятки тысяч арабов. Они закидали камнями религиозных евреев, молившихся у стены плача. Полиция взяла штурмом комплекс мечети Аль-Акса, рассеяла палестинцев и эвакуировала евреев. В конце концов израильские полицейские и военнослужащие покинули Храмовую гору в Иерусалиме после призыва исламского хранителя горы -- шейха Мухаммеда Хусейна, заверившего израильский власти в том, что воинствующие мусульмане уйдут оттуда.

В результате подобных действий десятки людей погибли и около сотни получили ранения. Израильтяне объявили о начале операции «Защитная стена». Цель операции израильской армии, найти и наказать всех тех, кто причастен к террористическим актам. Израиль заявил, что не намерен выводить войска из палестинских городов, пока не будут достигнуты условия по ликвидации виновников террора. Израиль потерял доверие к Арафату, на котором лежит полная ответственность за кровавые события и под чьей эгидой продолжается террор, следствием чего явился захват резиденции Ясера Арафата. Премьер-министр Израиля

Шарон заявил, что добиться прекращения огня можно только искоренением террора. Ясир Арафат был изолирован израильтянами в своей резиденции. На почве обострения взаимоотношений между национально-этническими и религиозными группами в мире происходит большая часть бурных конфликтов, вооруженных столкновений и войн. Они создают угрозу безопасности и стабильности не только в регионах, но и мировой системы в целом.

2.2 Попытки урегулирования палестино - израильского конфликта

Прошло 15 лет с того времени, когда усилиями СССР и США при активном участии ряда стран ближневосточного региона на «финишную прямую» вышла подготовка международной конференции по урегулированию арабо-израильского конфликта. Бакланов А.B. своих многочисленных работах по палестино-изральскогму конфликту выделил критерии для урегулирования этого конфликта на наш взгляд они перспективны. Перечислим их и проанализируем. Он считает, международная конференция, прошедшая в Мадриде 31 октября - 1 ноября 1991 г., казалось бы, действительно создавала уникальный механизм для разработки «формулы» мира. Однако вплоть до сегодняшнего дня так и не удалось преодолеть арабо-израильские противоречия, в том числе на ключевом - палестино-израильском направлении [28, c.19].

Как представляется, в настоящее время остро ощущается потребность в критическом ретроспективном анализе ситуации в ближневосточном мирном процессе под углом зрения выработки рекомендаций, касающихся путей преодоления создавшихся тупиков и «завалов». При этом необходимо принимать во внимание, что расширяющийся «набор» конфликтных и кризисных ситуаций на Ближнем Востоке отражает тот факт, что стратегия и тактика действий как расположенных здесь стран, так и международного сообщества в целом в ключевых блоках региональной безопасности не приносят желаемых результатов. Крайне слаб и «прогностический элемент». Это со всей наглядностью продемонстрировала победа радикальной группировки ХАМАС на выборах в Палестинской национальной автономии (ПНА) в январе 2006 г. [42, c.15]

Можно было бы следующим образом резюмировать основные факторы и причины, обусловившие создание такого рода ситуации.

Первое. Международно-правовые основы ближневосточного мирного процесса, следует признать, излишне «лаконичны» и «эластичны».

Мадридской конференцией 1991 г., инициирование к миру между Израилем, были основаны лишь резолюцией № 338 СБ ООН.

В преамбуле резолюция подчеркивается «неприемлемость захвата территории военным путем» и говорится о необхомости работать в направлении установления «справедливого и прочного мира», при котором «каждое из государств региона могло бы жить в безопасности».

Статья 1 резолюции определяла два основных принципа, которых необходимо было придерживаться при осуществлении мер, призванных гарантировать мир на Ближнем Востоке: вывод израильских вооруженных сил с «оккупированных в ходе последнего конфликта территорий» и отказ от всех претензий или ситуаций, связанных с состоянием воины, уважение и признание суверенитета, территориальной целостности и политической независимости каждого из государств региона и их права жить в мире в безопасных и признанных границах без угрозы применения силы или силовых акций.

Статья 2 подтверждала необходимость обеспечения гарантий свободы мореплавания через международные водные пути в регионе и достижения справедливого решения проблемы беженцев. В ней также говорилось о недопущении нарушения территориальной целостности и политической независимости каждого государства региона путем принятия соответствующих мер, включая создание демилитаризованных зон.

Арабские государства были настроены на то, что международное сообщество будет «дожимать» Израиль настаивать на практическом выполнении требований резолюции № 242 в части, касающейся вывода израильских войск с оккупированных территорий. Однако, как вскоре стало совершенно очевидно, это не могло произойти с учетом жесткой позиции Израиля, который был склонен рассматривать оккупированные в ходе конфликта земли в качестве «козырей» для очень «обстоятельного» и неспешного - сориентированного на достижение устойчивого мира в масштабах всего региона - разговора. При этом, по мысли израильтян, главное внимание должно было быть уделено вопросам обеспечения безопасности. Они настаивали на том, чтобы уже на начальном этапе переговоров были четко и ясно решены вопросы, связанные с формированием «условий мира» и вхождения Израиля в региональную систему государств отнюдь не в качестве «вражеской страны» [43, c.132].

Резолюция № 338 была единогласно принята Советом Безопасности 22 октября 1973 г. По следам «октябрьской войны» -крупномасштабных столкновений сил арабов с израильтянами.

Этот документ еще более лаконичный, чем резолюция № 242. В нем содержался призыв ко всем сторонам немедленно прекратить военные действия и оставаться на позициях, которые они занимали к моменту принятия резолюции. Далее резолюция призывала все заинтересованные стороны незамедлительно после прекращения военных действий начать выполнение всех положений резолюции № 242 СБ ООН. Наконец, говорилось о том, что все заинтересованные стороны должны были немедленно и одновременно с прекращением огня начать переговоры под соответствующей эгидой в целях установления справедливого и прочного мира на Ближнем Востоке [42, c.15].

Что касается других документов ООН (помимо резолюций № 242 и № 338), они, естественно, имеют существенное политическое значение. Вместе с тем, эти документы не были упомянуты прямо в «мандате» на переговоры, который был сформулирован в Мадриде.

Второе. Организационные модальности мирного процесса неоднократно менялись, при этом так и не удалось найти их оптимального варианта.

Если брать предысторию мирного процесса, то стоит особо отметить, что в середине - конце 1970-х гг. Египет и Израиль при активном американском посредничестве сумели выйти на заключение мирного договора (Кэмп-Дэвид, 1979 г.). Вместе с тем, этот успех имел ограниченный, чисто двусторонний характер и не привел в то время к «комулятивному» эффекту, на что рассчитывали его сторонники.

Более эффективным и всеобъемлющим обещал стать мадридский переговорный процесс. В Мадриде под сопредседательством («коспонсорстве») США в присутствии представителей ООН были «запущены» так называемые двусторонние «треки» (переговоры израильтян с палестино-иорданской, впоследствии раздельных - палестинской и иорданской, а также с сирийской и ливанской делегациями).

«Формула» мирного процесса на Ближнем Востоке, согласованная в 1991 г. в испанской столице, предполагала сочетание пленарных заседаний конференции и двусторонних «треков». При этом ряд делегаций (в том числе, советская) исходили из того, что пленарный формат имеет своего рода приоритет и именно в ходе пленарных заседаний будут утверждаться договоренности, достигнутые в результате прямых двусторонних контактов и переговоров [23, c.119].

Помимо этого, в январе 1992 г. в Москве было инициировано многостороннее «измерение» ближневосточного мирного процесса. Были созданы пять рабочих групп: по контролю над вооружениями и региональной безопасности (РГКВРБ), по беженцам, по водным ресурсам, экономическому развитию, проблемам окружающей среды. Многостороннее направление призвано было решать очень важную задачу - искать развязки наиболее крупных проблем общерегионального масштаба. Предполагалось, что благодаря «объединяющему» моменту в работе многосторонних групп именно в этом формате удастся (причем, скорее, чем на двусторонних направлениях) преодолеть психологический барьер отчуждения между арабами и израильтянами, создать климат взаимного доверия.

Сирия и Ливан не участвовали в многосторонних переговорах. Они настаивали на том, что первоначально следует добиться значимого продвижения на двусторонних направлениях, в первую очередь, в том, что касается прекращения израильской оккупации арабских земель.

В течение всего периода, последовавшего за проведением Мадридской конференции 1991 г., изменялся и институт внешних «спонсоров» мирного процесса. Уже на начальном этапе реализации решений этого форума в условиях нарастания хаоса и обострения финансово-экономического кризиса в Советском Союзе возникли определенные трудности в осуществлении Москвой функций одного из двух - наряду с США. Вместе с тем, Российская Федерация без каких-либо особых осложнений «унаследовала» этот статус и вплоть до середины 1990-х гг. данный инструмент мирного процесса сохранялся и функционировал. Представители двух спонсоров вели заседания многосторонних рабочих групп и других форумов в рамках ближневосточного мирного процесса. Правда, порой происходили достаточно тревожные для российской стороны события. Так, в сентябре 1999 г. Россия «выпала» из числа приглашенных в египетский город Шарм аш-Шейх, где происходил важный раунд палестино-израильских переговоров (там присутствовали представители США, Египта и Иордании).

В 1994-1995 гг. странами Европы инициировалась дискуссия о «дополнении» «команды» спонсоров представителями Европейского Союза (ЕС) [36, c.119].

Этот вопрос оказался в центре повестки дня, прошедшего в ноябре 1995 г. в Каире заседания весьма авторитетной в международных кругах Группы по Ближнему Востоку Социалистического Интернационала.

Логика многих из выступавших на заседании группы европейских экспертов сводилась к тому, что все более веское участие ЕС в поисках мира на Ближнем Востоке, масштабы финансово-экономической помощи стран Европы, адресованной палестинцам, различным арабским государствам, дают основания для предоставления Европейскому Союзу статуса коспонсора - наряду с США и РФ.

В конце 1990-х гг. вопрос о предоставлении ЕС более веской роли в мирном процессе с «подачи» европейцев стал вновь активно обсуждаться на различных международных форумах. В дальнейшем эта проблема нашла свое решение при создании (апрель 2002 г.) так называемой «четверки» международных посредников в составе США, Российской Федерации, ЕС и ООН. Все отмеченные формы международного содействия мирному процессу - американо-российское коспонсорство, «четверка» международных посредников - способствовали решению многих из возникших проблем. Но они так и не смогли подвести основные противоборствующие стороны - палестинцев и израильтян - к достижению «работающих» договоренностей как представляется, в деятельности указанных выше организационных механизмов не доставало «субстанции», способности профессионально, со знанием реалий региона подсказывать наиболее оптимальные пути решения. Без сомнения, решающую роль в поиске компромиссов должны играть страны, прямо вовлеченные в конфликт. Сделать за них работу, связанную со сближением позиций сторон, не может никто. Однако фактом остается и то, что посредники не нашли пока «ключа» для перевода ближневосточного конфликта - во всех его основных «составляющих» - в стадию урегулирования.

Третье. Слабая сторона мирного процесса - его недостаточное экспертное обеспечение, в особенности, в последние 5-10 лет, в результате чего отсутствует надежный прогноз развития событий. Наиболее ярко это проявилось в связи с победой ХАМАС на выборах в ПНА. При этом. к сожалению, нередко имеет место необъективное отношение к предложениям тех специалистов, которые выступают с особым мнением. Правильные и обоснованные прогностические работы далеко не всегда принимаются во внимание политиками-практиками, в результате - постоянно встречающиеся «неожиданные» препятствия на пути переговорного процесса. Также требуется более объективный и непредвзятый подход к оценке реальных результатов политики тех или иных политических деятелей и правящих элитарных групп. Так, задолго до поражения руководства ФАТХ на выборах в законодательный орган ПНА раздавались голоса с конкретной критикой важнейших аспектов экономической и социальной политики Я. Арафата - Абу Мазена (Махмуда Аббаса), однако достаточно серьезных выводов по этой информации не делалось, массивная помощь ПНА использовалась не эффективно.

Четвертое. Усилия, предпринимаемые в двустороннем и многостороннем формате, в ряде случаев не приводили к каким-либо позитивным результатам в силу изменений внутриполитической обстановки в отдельных странах. Пример - довольно энергичный старт переговоров об окончательном статусе палестинских территорий в Табе (Синай, АРЕ) в мае 1996 г. не получил дальнейшего развития, так как победивший на выборах в Израиле Б. Нетаньяху пересмотрел позицию своей страны в отношении. Еще более серьезной становится ситуация сейчас, после победы на выборах в ПНА движения ХАМАС. Потребуются большие усилия, в том числе по линии «четверки» международных посредников, чтобы обеспечить преемственность в линии палестинцев в вопросах выполнения ранее принятых решений и договоренностей.

Пятое. Контрпродуктивными были попытки использования механизмов мирного процесса в качестве «рычага» для оказания давления одной стороны на другую. Так, в 1995-1996 гг. египетская дипломатия, а затем и другие арабские страны фактически инициировали свертывание многостороннего формата мирных переговоров о будущем Ближнего Востока. Египтяне обосновывали «необходимость» приостановки участия арабов в «многосторонке» желанием «продемонстрировать» израильтянам крайнее неудовлетворение арабских участников переговорного процесса ситуацией, создавшейся в тот период на палестинских землях. На практике же такой бойкот, не оказав существенного воздействия на руководство Израиля, привел лишь к тому, что многосторонние переговоры оказались замороженными. Между тем, именно в рамках многостороннего формата функция контроля за вооружениями и региональной безопасности и шел достаточно предметный и профессиональный разговор по многим важнейшим общерегиональным проблемам.

Шестое. Приходится констатировать, что до настоящего времени так и не был создан механизм «удержания» достижений переговорного процесса. Так, результаты контактов между Сирией и Израилем, которые велись в начале 2000 г., не были зафиксированы сторонами. В последующем даже самое общее понимание сути устных договоренностей стало предметом острых разногласий.

Седьмое. Далеко не в полной мере использовался дипломатический арсенал, апробированный при решении других сложных международных и региональных проблем [23, c.126].

Так, в ходе палестино-израильских переговоров не раз камнем преткновения становились вопросы, носящие во многом «символический» характер (проблематика Иерусалима, суверенитета над Храмовой горой и др.).

«Интерпретирующие заявления» по Иерусалиму как столице одновременно и арабского, и еврейского государств, по Храмовой горе -помогло бы преодолеть тупики в палестино-израильских переговорах, сняв «избыточную» напряженность ситуации, связанную с восприятием общественного мнения эвентуальных договоренностей.

Восьмое. Недостаточно, на наш взгляд, до сих пор был задействован потенциал специалистов из третьих стран для выработки компромиссных развязок. Естественно, никто не может подменить или заменить непосредственно вовлеченные в конфликт стороны в том, что касается достижения конкретных соглашений. Вместе с тем, следует признать, что в вопросах ближневосточного урегулирования «внерегиональные» усилия, как правило, не шли дальше общих деклараций, советов самого широкого плана. Все это оказывало весьма ограниченное влияние на «ткань» переговорного процесса. В то же время стремление «поглубже» войти в субстанцию проблем (как это было, к примеру, во время переговоров в Кэмп-Дэвиде в июле 2000 г. с участием Б.Клинтона и большой команды специалистов-ближневосточников) придало мощный импульс поискам компромиссных развязок.

Девятое. Во многом изжил себя принцип «дробления» на этапы переговорного процесса (это относится, прежде всего, к палестино-израильскому треку). На какой-то период (старт переговорного марафона) использование этого метода ведения дел имело смысл - это помогало «усадить» стороны за стол переговоров. Так, в период подготовки Конференции -- в Мадриде в 1991 г. при формулировании задач мирного процесса на палестино-израильском направлении было решено передвинуть на второй этап переговоров наиболее трудноразрешимые проблемы (беженцы, будущее Иерусалима, окончательный статус палестинских территорий и т.п.). Однако постоянное перекладывание «на потом» принципиальных вопросов ближневосточного урегулирования давало в руки радикалов повод утверждать, что мирный процесс «в силу своей природы» и «истинных намерений сторон» якобы не может привести к решению коренных проблем урегулирования, что он лишь «имитирует» движение к миру. И в среде палестинцев, и в лагере израильтян раздавались голоса, требовавшие разъяснить, в каком направлении идет мирный процесс. С учетом этого все больше стала ощущаться потребность внести определенность в параметры конечных договоренностей.

Десятое. Слабо использовались возможности так называемого «параллельного трека», т.е. переговоров и контактов, которые велись параллельно и в дополнение к «официальному» государственному формату переговоров. Между тем, именно здесь зачастую высказывались потенциально весьма продуктивные идеи и предложения.

Остановимся для иллюстрации на двух примерах - так называемом «женевском документе», подготовленным в 2002 г. группой либерально настроенных политиков и сторонников мира из числа израильтян и па-лестинцев, а также документе по модальностям урегулирования на всех направлениях ближневосточного мирного процесса, составленном Независимой международной группой экспертов во главе с бывшим президентом Финляндии М. Ахтисаари и бывшим премьер-министром Австралии Г. Эвансом [36, c.137].

Что касается первого документа - «Женевского проекта соглашения», то при его подготовке были использованы многие идеи и наработки специалистов и экспертов, озвученные на форумах и мероприятиях в рамках ближневосточного мирного процесса.

Основными авторами «женевского документа» были Й. Бейлин, в прошлом высокопоставленнный израильский дипломат, и известный палестинский политический деятель Я. Абд аль-Раббо, один из главных «конструкторов» мирных договоренностей, зафиксированных в Декларации принципов от 13 сентября 1993 г.

План предусматривал необходимость признания Израилем «государства Палестина» и немедленное признание палестинским государством государства Израиль.

Государство Палестина должно было рассматриваться непосредственным «продолжателем» политических функций Организации Освобождения Палестины и нести ответственность за взятые ООП обязательства.

План предусматривал широкий спектр общих интересов и зон ответственности палестинцев и израильтян как в области безопасности, так и финансово-экономической сфере. Так, стороны должны были образовать смешанный комитет содействия на министерском уровне для решения вопросов отладки отношении между двумя государствами. Помимо этого предполагалось сформировать разветвленную систему международного мониторинга из числа представителей США, России, ЕС, ООН и создать международные силы по наблюдению.

Вопрос о границах должен был решаться на основе резолюций № 242 и № 338 СБ ООН, принципа возвращения к линиям, существовавшим на 4 июня 1967 г. Предусматривалось создание постоянного коридора, соединяющего Западный берег р. Иордан с сектором Газа [23, c.132].

Обе стороны должны были взять обязательство воздерживаться от применения или угрозы применения силы. Предусматривался также широкий набор обязательств в целях укрепления режима безопасности, противостояния опасности терроризма.

Израиль и Палестину призывали совместно работать в целях формирования системы безопасности и стабильности на Ближнем Востоке, создания в регионе зоны, свободной от ОМП.

Палестина, согласно «женевскому документу», превращалась в демилитаризованное государство, имеющее, вместе с тем, достаточно мощные силы безопасности. К задачам, стоящим перед этими силами, относились: контроль за границами, полицейские функции, предотвращение актов террористического характера, выполнение задач чрезвычайного характера в интересах общественной безопасности [23, c.133].

Израильтяне должны были вывести с палестинских земель все свои вооруженные формирования. При этом указывался конкретный график вывода войск, сориентированный на период, не превышающий 36 месяцев.

Важное место в «женевском документе» заняли вопросы будущего устройства Иерусалима. В нем, в частности, отмечалась целесообразность обеспечения того, чтобы Иерусалим был одновременно столицей двух государств - Израиля и Палестины. Закреплялся особый статус города как центра трех мировых религий. В отношении Храмовой горы говорилось о необходимости формирования специальной группы мониторинга, в которую входили бы, в частности, государства - члены Организации Исламская конференция (ОИК). Группа призвана была способствовать обеспечению безопасности в этом особом районе Иерусалима. Вместе с тем, статус Иерусалима не был изложен достаточно детальным образом. Также несколько «пунктирно» говорилось о проблеме беженцев [23, c.98].

В целом же документ можно охарактеризовать как попытку вывода палестино-израильского переговорного процесса на путь обсуждения «вопросов существа», что имело положительное значение в ситуации полной приостановки мирного процесса на этом направлении.

Характеризуя данный проект, заместитель министра иностранных дел Российской Федерации А.В. Салтанов отмечал, что «Женевское соглашение» могло бы главным образом оказаться востребованным на заключительном этапе осуществления плана «дорожной карты», когда будет дан старт официальным переговорам по вопросам окончательного статуса палестинских территорий [29, c.158].

Следует признать, что «Женевское соглашение» не было востребовано сторонами - во всяком случае, на тот период времени. Однако его появление и содержание показали наличие большого творческого потенциала в разработках представителей общественно-политических и научных кругов заинтересованных стран.

Помимо «женевского документа» важное значение для всестороннего осмысления ситуации в ближневосточном урегулировании имели публикации Независимой международной группы экспертов во главе с Г. Эвансом, беседы этих известных политических деятелей с руководителями ближневосточных стран.

По мнению группы, финальное палестино-израильского мирное соглашение должно было содержать такие компоненты:

- создание палестинского государства на землях, оккупированных Израилем после 4 июня 1967 г. Израиль мог бы аннексировать не более 4% земель Западного берега р. Иордан в целях перемещения туда всех израильских поселенцев;

- Палестина становится демилитаризованным государством, в котором размещаются многонациональные силы во главе с представителями США для обеспечения удовлетворительного решения проблем внутренней безопасности;

- Израиль сохраняет суверенитет над Западным Иерусалимом и еврейскими жилыми кварталами Восточного Иерусалима. Эти районы в своей совокупности образуют «столицу Израиля»;

- палестинцы получают суверенитет над арабскими кварталами Восточного Иерусалима. Эти районы образуют «столицу» Палестинского государства;

- в районе старого города в Иерусалиме вводится специальный режим, при котором Храмовая гора переходит под контроль палестинцев, а Стена Плача - израильтян. При этом предусматривается, что будет запрещено без предварительного согласия сторон производить какие-либо строительные или археологические работы в районе Храмовой горы;

- проблема беженцев должна решаться на основе резолюции ООН 194 от 11 декабря 1948 г. с выплатой палестинцам «справедливой» финансовой компенсации и предоставлением им финансовой помощи в целях строительства нового жилья. «Право на возвращение» на территорию собственно Израиля ограничивалось случаями воссоединения семей или осуществлением иных гуманитарных программ;

- предлагалось, чтобы при заключении окончательного соглашения обе стороны дали обещание воздерживаться от предъявления в последующем каких-либо новых претензий [34, c.120].

План группы экспертов предусматривал деятельное участие международного сообщества в гарантиях будущего палестино-израильского соглашения. Имелось в виду пойти на размещение в Палестине многонациональных сил по поддержанию мира, направить в Старый город Иерусалима международные полицейские части.

Для Сирии и Израиля группа международных экспертов разработала следующую схему достижения урегулирования:

- отвод израильских войск на линии 4 июня 1967 г.;

- передача под суверенитет Сирии участков земли вплоть до Тивериадского озера и реки Иордан с получением выхода к прилегающим водным акваториям. Израилю передавались собственно акватории Тивериадского озера и реки Иордан с выходом на прилегающие земли;

- организация демилитаризованных зон и зон с пониженным количеством вооруженных сил и вооружений;

- создание многонационального мониторингового механизма в интересах обеспечения безопасности и выполнения согласованных решений;

- Сирия и Израиль должны были немедленно после заключения мирного соглашения установить между собой дипломатические отношения [38, c.56].

Проект соглашения между Ливаном и Израилем включал такие положения, как запрет на размещение каких-либо нерегулярных военизированных групп в зоне соприкосновения между двумя странами (юг Ливана - север Израиля), запрет на использование территории друг друга лицами или организациями, враждебными другой стороне.

Одиннадцатое. До настоящего времени крайне редко имели место решения действительно смелого характера, подобные поездке А. Садата в Иерусалим в 1977 г., призванные способствовать "прорывным" поворотам в арабо-израильских взаимоотношениях.

В ряде случаев не использовались - в силу сложившихся стереотипов - возможности, в том числе, связанные с разработкой крупномасштабных инициатив.

Так, после выдвижения наследным принцем Саудовской Аравии Абдаллой своего известного проекта в отношении формата будущих договоренностей арабов с израильтянами этот вопрос был включен в повестку дня встречи Лиги арабских государств (ЛАГ) в Бейруте (март 2002 г.). Как представляется, арабам стоило бы пойти и на другую инициативу - приглашение Израиля на эту встречу. Это могло бы сразу поднять на совершенно новый уровень обсуждение - в практическом плане -проблематики мирного урегулирования и достижения исторического примирения в регионе Ближнего Востока. Однако такой шаг сделан не был.

Двенадцатое. Не вполне сложилось современное понятие «регион» в контексте проблематики ближневосточного мирного урегулирования. Это в немалой степени связано с характером и объемом озабоченностей каждой из сторон конфликта [34, c.131]. В последние годы, в особенности после представления президентом Дж. Бушем своего проекта «Большого (Расширенного) Ближнего Востока», усилилась тенденция расширительного толкования рамок региона.

Инициатива президента США была озвучена в марте 2004 г. и представлена членам «восьмерки» крупнейших индустриальных стран мира в июне 2004 г. Это предложение базируется на ряде принципов, включающих расширение демократических основ и повышение эффективности управления в странах региона, создание качественно новых возможностей для обмена информацией, устранение торговых барьеров, открытие рынков и т.п. Логика этой инициативы основывается также на признании в целом, безусловно, правильного положения о теснейшей взаимосвязи процессов, происходящих в странах, «традиционно» причисляемых к Ближнему Востоку, и государствах, территориально прилегающих к этому району мира.

Следует отметить, что географическое и политическое понятие региона «Ближнего Востока» имеет почти столетнюю историю, его содержание неоднократно менялось и уточнялось. Ряд специалистов придерживаются мнения, что впервые такого рода термин был использован английским генералом Томасом Гордоном в начале XX в. при изучении возможных угроз британским интересам в регионе со стороны царской России, в том числе в контексте функционирования транспортного коридора между Великобританией и Индией. Другие считают, что это понятие было введено в оборот после опубликования в 1902 г. американским военным деятелем Альфредом Маханом статьи «Персидский залив и международные отношения» [38, c.59].