Внешняя политика в царствование Александра II 1856-1881 гг. Русско-турецкая война 1877-1878 гг.

Размещено на http://www.allbest.ru//

Размещено на http://www.allbest.ru//

Министерство Культуры Российской Федерации

Санкт-Петербургский Государственный Университет Культуры и Искусств

Факультет Социально-культурных технологий

Кафедра социально-культурной деятельности

Реферат по дисциплине

«Отечественная история»

На тему:

«Внешняя политика в царствование Александра II. 1856-1881 гг.

Русско-турецкая война 1877-1878 гг.»

Выполнила: Студентка1 курса

Ласточкина Мария

Проверил: Кипнис Б.Г.

Старший преподаватель

Санкт-Петербург

2013 г.

Самым важным событием во внешней политике России в царствование Александра II 1856-1881 гг. явилась русско-турецкая война 1877-1878 гг. Эта война-одно из крупнейших событий XIX века, которое имело огромное значение для развития балканских народов.

Народы России и балканских стран издавна были связаны узами тесной дружбы. Борьба южных славян за свободу и независимость находила широкий отклик в самых различных слоях русского общества. Правящие круги России, хотя и с опаской относившиеся к революционно-демократическим тенденциям освободительного движения балканских народов, считались с традиционным сочувствием русского общества к угнетенным славянам и потому выступали за создание на Балканах сильного славянского государства и оказывали моральную и материальную поддержку южным славянам и их борьбе против османского господства.

Именно с русской помощью связывалось освобождение от османского ига в Болгарии, Сербии, Черногории и других славянских землях, где существовало традиционное дружественное отношение к России. Но положение страны было таково, что русское правительство всячески избегало каких-либо международных осложнений и старалось достичь своих целей дипломатическими средствами. Договориться с западноевропейскими державами по восточному вопросу и склонить их к коллективному выступлению в защиту восточных славян ему, однако, не удалось. Царское правительство вынуждено было прибегнуть к решительным мерам. 12 апреля 1877 г. Россия объявила войну Турции.

Эта война по существу явилась продолжением национально-освободительной борьбы славянских народов, и прежде всего болгарского народа. Плечом к плечу сражались болгары, сербы, румыны, черногорцы вместе с русской армией. В этой борьбе выковывались дружба и сотрудничество между русским народом и народами балканских стран.

Победа России в этой войне обеспечила освобождение Болгарии, оформление независимости Румынии, Сербии, Черногории. Но победа в этой войне оказалась нелегкой.

Я выбрала эту тему, так как эта война представляет для меня значительный интерес, и я хотела больше узнать о ее событиях. В своем реферате я постараюсь рассказать об истории событий 1877-1878 гг., об истории того, как эти события оценивались и осмысливались в России, и выскажу свое мнение и оценку этих событий.

Для написания реферата я выбрала источники, которые, на мой взгляд, рассматривают внешнюю политику Александра II, а именно русско-турецкую войну 1877-1878 гг. очень подробно. Пусть они не соответствуют тому списку литературы, который вы, Борис Григорьевич, нам предложили, зато они раскрывают данную тему в полном объеме. Приятного прочтения!

«Весь 1876 и начало 1877 г. прошли для России под знаком сложных дипломатических маневров: она пыталась не допустить союза Англии с Австро-Венгрией и обеспечить более или менее реальный их нейтралитет на случай предстоящих действий на Балканах. К апрелю 1877 г. ей, казалось, удалось этого достичь, правда, ценой целого ряда уступок и компромиссов. Нейтралитет, правда, был крайне не прочным и недружественным. Незадолго до начала войны князь писал главнокомандующему - великому князю Николаю Николаевичу: «Со стороны Германии и Австрии мы можем считать себя обеспеченными в настоящую минуту, что для нас сейчас чрезвычайно важно, тем более, что за будущее трудно поручиться»…Вступив в войну Россия не утратила своих опасений на счет будущего, и на то были основания. Австро-Венгрия с севера нависала над театром военных действий. Английский флот был нацелен на проливы. Враждебная позиция Англии, Австро-Венгрии и Германии сковывала инициативу русского правительства на политической арене.

Экономический и военный потенциал России был выше, нежели султанской Турции, но Османская империя являлась достаточно сильным противником. Незадолго до начала войны Турция закупила крупную партию артиллерийских стальных орудий Круппа- немецкий изобретатель, крупнейший поставщик оружия своей эпохи. Стрелковое оружие турецкой пехоты имело большую дальность огня.»Историки оценивали вооруженные силы, положение русской и турецкой армии по-разному. Н.И. Беляев, сравнивая их между собой, делал следующие выводы: «Русская армия располагала несомненным превосходством над турецкой во всем, кроме стрелкового оружия, в отношении которого она находилась примерно в равном положении с турецкой. В единоборстве с Турцией русская армия имела все шансы на успех. Однако сила турецкой пассивной обороны, при недостаточной подготовке русской армии к ее преодолению, заставляла серьезно с ней считаться».2 П.А. Гейсман характеризовал вооруженные силы воюющих сторон так: «Главный недостаток вооруженных сил Турции- неудовлетворительный и хаотический характер организации армии, представляющий опасность в обороне. А трудности русской армии обусловлены тем, что война застала Россию среди разгара организационных работ, предпринятых для развития вооруженных сил, и вооружение армии не соответствовало требованиям того времени». Я считаю, что русская армия была подготовлена лучше к этой войне, имела больше вооруженных сил, русская армия преобладала над турецкой количественно. Боевая подготовка русской армии также была выше. И единственное в чем русская армия уступала турецкой, так это в стрелковом оружие. Турецкая армия была организована плохо. Русские знали все эти факты, и поэтому, казалось, были уверены в своих силах и в своей победе.

«Турецкий флот (15 броненосных кораблей и 18 неброненосных боевых судов, не считая вспомогательных кораблей) господствовал на Черном море

На пути русских войск было два крупных естественных препятствия- Дунай и Балканские горы, большое число укреплений и крепостей, прежде всего четырехугольник: Силистрия, Шумла, Варна и Рущук, который прикрывал нижнее течение Дуная, контролировал дороги вдоль морского побережья и к западу от него. Внутри четырехугольника жило значительное число мусульман. Это давало туркам возможность на месте формировать полевую армию.

Нелегкие условия ведения войны требовали от русского командования высокого уровня планирования предстоящих военных операций. И надо сказать, что его планы в целом вполне отвечали характеру стратегической обстановки.»

«В качестве цели войны ставилось «освобождение» Болгарии: считалось наиболее вероятным, что этой цели можно будет добиться одним лишь занятием Северной Болгарии. Однако на тот случай, если бы это еще не вынудило Турцию к принятию русских требований, предусматривалась и возможность наступления на Константинополь. В последнем случае предполагалось вести наступление либо в направлении Систово -- Шипка -- Адрианополь, либо в направлении Рущук -- Сливна -- Адрианополь. Второе направление, при условии если удалось бы овладеть еще слабым в то время Рушуком, рассматривалось как более выгодное. При этом имелось в виду: «не ввязываться в крепостную войну, которая в прежние кампании постоянно вела к истощению русских армий; брать на Дунае только те пункты, которые необходимы для устройства прочной базы, затем, сохраняя возможную свободу маневрирования, стараться вызвать неприятеля на открытые столкновения в поле».

Если рассматривать мнения историков о стратегическом плане войны, то мы можем увидеть разные позиции. «К примеру, Гейсман полностью одобряет стратегический план войны, разработанный к началу кампании. Неудачи Гейсман объясняет отклонением от первоначального замысла. Он стремится доказать, что между стратегическими целями России в войне и политической ситуацией существовало серьезное противоречие. Гейсман утверждает, что военная стратегия поставлена была в стеснительные условия дипломатией, которая не дала армии должного анализа текущего момента. Гейсман только затронул подлинную стратегическую проблематику русско-турецкой войны, но не сумел подняться до серьезных обобщений.»3. И.Н Беляев, подводя итоги оценке основных положений русских планов, приходит к следующим выводам: «Война рассматривалась только как наступательная. Характер действий предполагался решительный; в стремительности и быстроте действий видели залог преодоления различных трудностей. В целом вся война, была рассчитана на сокрушение Турции одним мощным ударом». По моему мнению, планы о ходе войны были недостаточно продуманы, в чем большая ошибка главнокомандующих.

«Для ведения боевых действий на Балканском театре была сформирована Дунайская армия, которая состояла из четырех корпусов. Главнокомандующим Дунайской армией был назначен брат Александра II, генерал-адъютант Николай Николаевич (старший). По мнению И.Н. Беляева, с точки зрения организации Дунайская армия обладала рядом существенных недостатков: «Так, например, в результате запоздалой организации корпусов войска не успели ознакомиться со своими начальниками, а начальники -- с войсками. Вся конница оказалась распределенной между корпусами, вследствие чего в распоряжении командования армии не оказалось конницы для решения армейских задач. Недостаточное количество инженерных войск не могло не сказаться отрицательно при действиях в горной местности, пересеченной многими реками.».

«По плану генерал-адъютанта Н.Н. Обручева, военные действия на Балканах должны были начаться с форсирования Дуная. Предварительная подготовка к форсированию Дуная началась сразу же после объявления войны. Окончательное решение на форсирование Среднего Дуная главнокомандующий объявил 22 июня на совещании в Турну-Магурелли. По этому решению форсирование должно было начаться в ночь с 26 на 27 июня у Зимницы -- Систово. Почти все приказы и распоряжения о форсировании и переправе отдавались только устно; даже понтонным батальонам не было дано письменного маршрута, и к месту переправы их вел офицер штаба армии.

В тот же день, 27 июня, на южный берег Дуная было переправлено четыре полка 9-й пехотной дивизии с четырьмя батареями. К ночи на плацдарме находилось, таким образом, 28 батальонов и 30 орудий (свыше 25 000 человек). Удержание значительно расширившегося плацдарма можно было считать уже твердо обеспеченным. В течение 29 и 30 июня на плацдарм, кроме 9-й и 14-й пехотных дивизий, была перевезена еще и 35-я дивизия, так что в распоряжении формально стоявшего во главе переправы генерала Радецкого, командира 8-го корпуса, оказалось около 35 000 человек с 78 орудиями. Если бы даже из Рущука к Систово была переброшена вся находившаяся там турецкая дивизия Эшрефа-паши, то и она ничего не могла бы поделать с русскими войсками, занимавшими плацдарм.»

Сложная стратегическая операция закончилась в намеченные сроки. Это был серьезный успех. И.Н. Беляев объясняет успех этой операции так: «Кроме правильного выбора места переправы, средств форсирования и мер обеспечения (план Обручева), успехам форсирования способствовала дружная работа русских инженеров (сооружение батарей), моряков (постановка мин и минно-катерная борьба) и артиллеристов (артиллерийская стрельба), создавших благоприятные условия для форсирования. При условии господства турецкого флота на Черном море и Дунае без такого предварительного обеспечения, форсирование было бы обречено на огромный провал.».Форсирование Дуная- это начало успеха русской армии. К такому результату привело удачное взаимодействие всех родов войск, их сплоченность и сила

«После перехода через Дунай, войска, сосредоточившиеся на правом берегу, главнокомандующий Дунайской армией принял решение направить веерообразно на юг, запад и восток три отряда: Западный, Рущукский и Передовой. В задачи Западного отряда входило овладение Никополем и в дальнейшем занятие Плевны, после чего весь отряд, за исключением заслона для обеспечения правого фланга, должен был двигаться к Балканам. В задачу самого крупного, Рущукского отряда, входило обеспечение левого фланга Дунайской армии по линии реки Янтры и обложение турецкой крепости Рущук. Задача Передового отряда под началом генерал-адъютанта И. В. Гурко, в который влилось пять дружин болгарского ополчения, состояла в том, чтобы преодолеть Балканы в районе Шипки, захватить перевалы и выйти в Забалканскую Болгарию. Весьма удачно провел операции передовой отряд. Генерал Гурко, опытный и способный военачальник, пользовался большим уважением солдат и офицеров. Его отряд прошел с боями от Дуная до южных отрогов Балкан, освободил Тырново-древнюю столицу Болгарии, в двух местах преодолел Балканский хребет, захватил Шипкинский и Хаинкиойский перевалы. Он занял Казанлык, затем Старо-Загору и Ново-Загору. Поддержать отряд Гурко в необходимых масштабах русский штаб, однако, не мог. Перед Гурко оказалась армия Сулеймана-паши, противостоять которой с наличными силами, он был не в состоянии. Остановив наступление Сулеймана-паши в бою под Старо-Загорой, Передовой отряд отступил к перевалам и занял там прочную оборону»

Н.А.Епанчин-военный писатель, отмечает: «Отряд Гурко опроверг скептицизм в отношении целесообразности применения больших масс конницы непосредственно на поле боя. В отрядах Гурко конница принимала непосредственное участие во всех боях. В тактическом отношении было обеспечено взаимодействие всех родов войск, входивших в отряд». По мнению Епанична: «Стратегическое значение похода, состояло в том, что фактически он представлял собой наступление авангарда армии, острие того самого клина, который вначале рассек турецкие позиции от Дуная до Балкан, а затем прошел и сквозь Балканы…Гурко взял Шипкинский перевал с тыла, преодолев Балканы там, где его не ждали, - через Хаинкиойский перевал» Н.И. Беляев считает по-другому: «В этих боях Гурко проявил себя тактиком средней руки; красиво и смело действуя в несложной обстановке, он оказался совершенно неспособным тактически правильно организовать бой в сложных условиях.» Но все же отмечает, что: «Войска Передового отряда честно несли службу, проявили храбрость, стойкость, наступательный порыв. В тех случаях, когда старшие начальники правильно руководили ими, они достигали блестящих результатов.Но и при самых тяжелых условиях они находили в себе силы с честью выходить из, казалось, безвыходного положения. Эти качества русские войска проявляли неуклонно и в дальнейшем ходе войны. Учитывая мнения историков, я могу заказать, что все-таки отряд Гурко достиг значительных результатов. И хоть его тактика была не совсем верная, он смог направлять армию и выходить вместе с ней из разных положений. И, не смотря на ошибки, Гурко справился со своей задачей.

«Западный отряд начал боевые действия почти одновременно с Передовым отрядом. Приказ об овладении Никополем и о дальнейшем движении к Плевне был получен в штабе Западного отряда 8 июля. Начальником отряда был командир 9-го корпуса генерал-лейтенант Криденер. Штурм крепости начался 15 июля. Наибольшие успехи были достигнуты совершенно не там, где предполагал Криденер. Но уже к ночи русские войска обложили город и рассчитывали продолжить штурм, но комендант крепости, видя безнадежность дальнейшего сопротивления, выкинул белый флаг. Рассматривая причины успеха штурма Никополя, Н.И. Беляев подчеркивает: «Бесполезно искать их в удачном плаке штурма, то есть в военном искусстве Криденера и его штаба. Наоборот, план штурма был совершенно неудачен и в военном отношении явно безграмотен. Местность и расположение неприятельских укреплений диктовали необходимость нанесения главного удара с запада, а вспомогательного -- с юга. План штурма, принятый Криденером, намечал прямо противоположные направления ударов. Штурм удался потому, что русские войска по инициативе своих частных начальников одержали успех там, где это общим планом не намечалось, и этот успех сыграл решающую роль.».Овладение Никополем поставило в порядок дня решение второй части поставленной войскам Криденера задачи -- взятие Плевны. Однако под разными предлогами Западный отряд в полном бездействии простоял под Никополем 16 и 17 июля; не была выслана для разведки в сторону Плевны, ближайшего объекта действий, и западнее хотя бы та кавалерия, которая входила в состав Западного отряда. Между тем обстановка складывалась так, что медлить с занятием Плевны Западному отряду было нельзя. Но в бою, 20-ого июля, получившем впоследствии название «Первой Плевны», русские войска потерпели поражение. Общие потери русских доходили до 2400 человек; такими же примерно оказались потери и в турецких войсках.

И.Н. Беляев считает: «Основной причиной неудачи русских войск была плохая организация боя и плохое руководство им со стороны русского командования -- от высшего до старшего включительно. Сыграло свою роль и то головокружение от первых легких успехов, которым было охвачено русское высшее командование. Случаев проявления небрежной организации боя и плохого руководства им со стороны русского командования при Первой Плевне было много. К их числу надо отнести выделение Криденером для занятия Плевны недостаточных сил, отсутствие или слабость разведки противника, почти полное отсутствие подготовки атаки артиллерийским и ружейным огнем, неясные распоряжения начальников, применение под сильным ружейным огнем сомкнутых боевых порядков и строев и т. д.». 2

Изучив ход Первой Плевны, я соглашусь с мнением И.Н. Беляева. С тем, что главная ошибка-это неудачная организация боя. В чем, несомненно, вина главнокомандующих русской армии. «Первая Плевна могла бы иметь большое значение для дальнейших действий русской армии, если бы опыт ее был тщательно изучен русским высшим командованием, но оно оказалось неспособным сделать это.

30 июля, в тот день, когда Передовой отряд начал бои, приведшие к отходу из Забалканья, Западный отряд вторично потерпел под Плевной крупную неудачу, получившую название «Второй Плевны». Криденер не верил в успех предпринимаемого наступления, так как считал, что с 26 000 человек нечего и думать о победе над 60 000 турок, находившихся, по его мнению, в Плевне. Приняв решение наносить удары по Плевне с востока и юго-во­стока, Криденер отказался уравнять шансы русских и турецких войск на победу и этим совершил грубую ошибку. 30 июля русские снова потерпели поражение, потеряв 7000 человек убитыми и ранеными. Русские войска честно выполнили свой долг, но дорогой ценой заплатили за просчеты своего главного и высшего командования. И.Н Беляев считает, что главные ошибки командования это: «отсутствие тщательной рекогносцировки, неправильный выбор направления главного удара, путаная диспозиция, отсутствие должной артиллерийской и ружейной подготовки атаки, нелепые наступательные построения, слабое взаимодействие войск первой линии между собой и с резервами, ввод в бой войск пакетами, бездействие конницы, неумение перестроиться в ходе боя в зависимости от обозначавшегося успеха и т. п. Основной причиной большинства этих ошибок было непонимание русским главным и высшим командованием особенностей боя того времени, который, благодаря массовому ружейному огню и полевым укреплениям оборонявшегося, принял совсем иной, чем прежде, характер.»

По моему мнению, русские войска опять потерпели поражение из-за неправильной тактики, выбранной главнокомандующими. Также их ошибка заключается в том, что они не учли промахи Первой Плевны. И из-за этого русская армия снова проиграла и потеряла значительное количество своих сил. « Четырехугольник турецких крепостей Силистрия -- Рущук -- Шумла -- Варна в условиях обхода его главными силами русской Дунайской армии играл роль плацдарма, с которого турецкие войска могли нанести удар на север, через Дунай, по русским тыловым сообщениям в Румынии или же на запад, по левому флангу Дунайской армии. На первых порах после начала военных действий главнокомандующий русской Дунайской армией мог еще довольно серьезно опасаться этого четырехугольника Турецких крепостей. Однако уже в начальный период военных действий русский главнокомандующий мог убедиться в изменении роли четырехугольника крепостей. Турецкое верховное командование не рискнуло перейти в серьезное наступление на тыловые сообщения Дунайской армии. Но сохранилась угроза удара по левому флангу Дунайской армии. Николай Николаевич избрал наихудший способ действий. Против четырехугольника крепостей не только были оставлены выдвинутые прежде 3,5 корпуса, но они были усилены еще несколькими отрядами общей численностью в один корпус; к тому же перед этими войсками были поставлены чисто пассивные задачи. Рущукский отряд и образованные впоследствии соседние с ним отряды (Северный, Осман-Базарский и Еленский) общей численностью в три корпуса почти всю войну пассивно выполняли задачу обеспечения левого фланга Дунайской армии. Их положение отличалось от Дунайских отрядов только тем, что им в разное время войны пришлось вести оборонительные бои, отражая слабые наступательные попытки турецких войск.»

«Первый, наступательный для русских войск этап войны закончился почти одновременно и на Балканском, и на Кавказском театрах военных действий. На Балканском театре этот этап длился около 1, 5 месяца, то есть был почти на месяц короче наступательного этапа на Кавказском театре. И Дунайская, и Кавказская русские армии перешли к временной обороне, тем самым открыв второй, оборонительный этап войны.» «Также, нельзя не обратить внимание, на действия русский Черноморского флота, который активно и успешно вел самостоятельные действия на море и, кроме того, оказывал содействие русским сухопутным войскам в их боевых операциях. Одним из примеров активных действий русского Черноморского являлся бой русского парохода «Веста» с турецким броненосным корветом «Фетхи Буленд». В июле 1877 года «Веста» отправилась в обычное крейсерство к берегам Болгарии, вскоре с «Весты» было замечено судно. Затем было обнаружено, что неизвестным судном был турецкий броненосец «Фетхи Буленд». Уклониться от боя не удалось. Весь бой, происходивший недалеко от румынского города Кюстендже, длился пять часов, после чего «Фетхи Буленд» стал отставать, затем переменил курс и вскоре скрылся из виду.

На первом этапе войны имели место также две первые попытки С. О. Макарова атаковать турецкие суда минными катерами. Но попытка минной атаки в первый раз не увенчалась успехом. А во второй попытке подорвать турецкий броненосный корвет «Иджалиэ» удалось лишь лейтенанту Пущину на миноноске № 1; при этом, «Иджалиэ» получил при взрыве мины такие повреждения, что в дальнейшем он уже не мог принимать участия в военных действиях. Помимо Черноморского военного флота, в войне принимали участие, как уже упоминалось, русские флотские команды на Дунае. Сразу же после форсирования русскими войсками Дуная они имели удачное дело с двумя турецкими судами. Они пытались прорваться к переправе у Систово. Переправа была в полном ходу, и проникновение в ее район турецких вооруженных судов грозило срывом перевозки русских войск. Невзирая на открытый по ним с турецких судов огонь, русские катера неуклонно шли на сближение для атаки. Эта отвага русских моряков так подействовала на турецкого капитана так, что он не выдержал и повернул к Рущуку. Его примеру последовал и пароход. Безопасность переправы была обеспечена. Активные самостоятельные действия турецкого военного флота выражались в крейсерских операциях против русского каботажного судоходства. Масштабы этих операций были невелики -- турецким крейсерам удалось захватить лишь несколько мелких торговых судов.

Значительно шире участвовал турецкий военный флот в обеспечении морских десантов на Кавказском побережье Черного моря, хотя и здесь большие результаты не были достигнуты. Турецкий черноморский флот прикрывал в мае и июне высадку турецкой пе­хоты и кавказских эмигрантов, происходившую у Гудауты, у Очем-чиры и Сухума, а также бомбардировал пост Николая, Поти, Гудауты, Очемчиры, Сухум. В конце июня эскадра Гобарта-паши бомбардировала беззащитную Евпаторию и некоторые другие пункты.»

Опираясь на вышестоящие факты, я могу сказать, что действия русского флота во время первого этапа войны, были очень значительны для всей армии, а русские моряки и офицеры проявили небывалый героизм, и принесли победу даже в очень неравном бою, где, казалось, все сулило «Весте» верную гибель. А войны действия турецкого черноморского флота были весьма ограниченны по масштабу и дали очень незначительные результаты.

«В целом, достижения русской армии были таковы: Дунайская армия заняла большую часть Северной Болгарии, овладев крупным плацдармом для возможных в будущем наступательных действий; потенциальное наступательное значение этого плацдарма усиливалось еще тем, что русские располагали, хотя и не полностью, рядом выходов с него в Южную Болгарию в виде Балканских горных проходов. Для Кавказской армии положение сложилось менее выгодно; занятый в начале ее наступления плацдарм был к концу первого этапа почти целиком (кроме Ардагана и муха-эстатских позиций) очищен русскими войсками; на главном направлении турецкая армия подошла вплотную к русской границе и угрожала вторжением в пределы Российской империи. А достижения турецкой армии такие: Частичное достижение турецкими войсками на Балканах и на Кавказском театре их оборонительных целей было налицо: русское наступление приостановилось. Но произошло это в результате недостатков и ошибок русского командования. Даже такие, выигрышные действия турецкой армии, как оборона Плевны войсками Османа-паши, смогли перерасти в стратегический масштаб лишь в силу недостатков русского командования. В стратегическом смысле оборона Османа-паши в Плевне являлась даже проявлением беспомощности турецкой стратегии; действия Османа-паши, задуманные как часть двухстороннего удара по флангам Дунайской армии, вылились в стратегически наивное и изолированное пассивное «сидение» вместо наступления и удара. Первый этап войны показал, что русская армия оставалась гроз­ной силой, справиться с которой у турецкой армии не было никаких шансов.

К.М. Войде в историческом исследовании « Описание русско-турецкой войны 1877-1878 гг. на Балканском полуострове» особый раздел отводит итогам первого этапа войны. Он пишет: «Расчеты покончить с Турцией одним ударом совершенно не оправдались. Главной причиной такого исхода явилась несоразмерность русских сил с поставленной крупной стратегической задачей полного обхода обширного укрепленного района четырехугольника турецких крепостей. В результате, единственной её наступательной силой явился Передовой отряд генерала Гурко, который мог быть поддержан только частью 8-ого армейского корпуса»

По моему мнению Войде правильно показывает внутреннюю противоречивость первого этапа войны. С одной стороны, успешное форсирование Дуная, взятие Никополя, преодоление Балкан Передовым отрядом. С другой стороны, отсутствие сил, необходимых для ведения наступления, неудачи под Плевной, которые создавали дополнительные трудности. Но все же, я считаю, что на первом этапе войны русские войска показали свое полное превосходство над турецкими не только в моральном, но и в тактическом отношении.

«К началу августа обстановка на Балканах существенно изменилась, и изменилась не в пользу России. Несмотря на то что русская армия имела численное превосходство (268 тыс.) над турецкой (200 тыс.), в зоне военных действий, между Дунаем и Балканами, она насчитывала только 145 тыс. солдат и офицеров. Даже после подхода к фронту около 50 тыс. человек (в августе) вряд ли можно было восстановить наступление. В этих условиях русское военное руководство посчитало необходимым перейти к обороне на всех фронтах, обязательно решив вопрос с Плевной, и мобилизовать гвардию и гренадеров, что вкупе с другими соединениями дало бы около 100 тыс. свежих войск. Стало очевидно, что быстро закончить войну не удастся, хотя русская армия продемонстрировала большую волю к победе.

Начался новый этап войны. Турецкое командование, ободренное тем, что положение русской армии осложнилось, решило организовать концентрическое наступление всех трех турецких армий а направлении на Систово и отбросить русских на Дунай. Возможности для наступления у турецкого командования были: Восточнодунайская армия Мехмеда Али-паши насчитывала около 100 тыс. человек. На западе Осман-паша располагал вместе с гарнизоном Плевны почти 70 тыс. С юга шипкинские позиции русских подпирала 37 тысячная армия Сулеймана-паши. В военных планах и боевых действиях августа 1877 г. Шипка заняла совершенно особое место: ее взятие открывало туркам дорогу для непосредственного соединения их Южной и Восточнодунайской армий, а для русских войск могло иметь самые тяжелые последствия.

К началу боев за перевал соотношение сил на участке главного удара оказалось для русских крайне неблагоприятным:12 тыс. наступавших турок командир отряда, занимавшего Шипкинский перевал, Н.Г. Столетов мог противопоставить лишь 6 тыс. русских солдат и болгарских ополченцев. Единственное, в чем русские превосходили противника, -это в артиллерии. Сулейман-паша рассчитывал овладеть перевалом за одни сутки. Однако бои продолжались непрерывно 6 дней и не принесли туркам успеха. Их потери составили около 45% личного состава армии. Русские и болгары потеряли около 24%. царствование александр турецкий война

Августовские бои на Шипке сыграли исключительно важную роль. Удержав перевал, русские и болгары предотвратили соединение двух турецких группировок и сорвали планы их совместного наступления на позиции Дунайской армии между Дунаем и Балканами.» 1 Эти важные события проанализировал капитан Генерального штаба- Брадке: « Особую важность и значимость имели события на Шипке. Именно через неё шел кратчайший путь к Плевне: по прямой от Казанлыка он составлял 160 верст. Не случайно для крупного наступления турецкая армия избрала именно это направление. Поражение отряда на Шипке поставило бы русскую армию в тяжелое положение, а успех Сулеймана-паши послужил бы сигналом для активных действий как армии под Шумлой, так и плевненской группировки. Одним словом, на Шипке завязался чрезвычайно сложный узел».

«Переход к обороне главнокомандующий Николай Николаевич считал возможным лишь в сочетании с частными активными наступательными действиями. Цель этих действий он видел в ликвидации угрозы правому флангу Дунайской армии со стороны Плевны, что позволило бы с прибытием осенних подкреплений беспрепятственно проводить крупные наступательные действия против главных сил турецкой армии.

Успех этого наступления Николай Николаевич рассчитывал обеспечить главным образом созданием значительного численного превосходства союзных русско-румынских войск над гарнизоном Плевны. Третий штурм Плевны, был решен, но главнокомандующий Дунайской армией решил предварительно овладеть Ловчей. По его замыслу овладение Ловчей должно было обезопасить тыл войск Западного отряда во время штурма этими войсками Плевны. Однако опасность тылам Западного отряда со стороны Ловчи была явно надуманной. Ничтожные турецкие силы, занимавшие Ловчу, не представляли никакой угрозы для русских войск. Заняв Ловчу, отряд должен был оставить там небольшой гарнизон, а остальными силами сразу направиться к Плевне и принять участие в штурме.

Русские войска начали атаку. План этой атаки выполнялся из рук вон плохо, и тем самым русские войска потеряли в Ловчинском бою общим числом около 1700 человек убитыми и ранеными. Н.И. Беляев пишет о Ловчинском бою так: «Ловчинский бой интересен тем, что в нем отразилось стремление русского командования сократить потери русских войск в наступательном бою. Но добиться этого нельзя было без изучения основных вопросов боя, в том числе таких вопросов, как характер боевых наступательных порядков и строев, порядок их движения в наступлении, самоокапывание в ходе боя, подготовка атаки ружейным огнем, применение маневра, ночных действий и т. п. Командование же этими вопросами совсем не занималось, и ко времени боя под Ловчей правильные решения по ним еще не были найдены.»

«Подготовка к третьему штурму Плевненского укрепленного лагеря, начавшаяся еще до Ловчинского боя, близилась к концу. Ведь русская армия, не решив вопрос о Плевне, не могла перейти в наступление. Русское командование отдало приказ штурмовать укрепленный лагерь. Под Плевной получила боевое крещение и молодая румынская армия: по соглашению с Россией, Румыния направила туда 32 тыс. солдат и 108 орудий. Понимая, что сражаться с хорошо укрывшимся противником, обладающим достаточным запасом снарядов и патронов, - дело трудное, штаб русских войск начал с массированной артиллерийской подготовки. Она продолжалась 3 дня и велась из 130 орудий. Однако турецкая оборона расстроена не была. Штурм Плевны не прекращался два дня. Взять ее тем не менее так и не удалось. Единственным результатом стало взятие одного из Гривицких редутов, что никакого значения не имело. Союзные русско-румынские войска потеряли около 15 тыс. человек. Неудача под Плевной произвела тяжелое впечатление на армию. Главнокомандующий и многие чины штаба обсуждали даже вопрос об отводе войск от Плевны и возвращении в Румынию. Лишь по настоянию военного министра Д. А. Милютина было принято решение блокировать город.»

Профессиональный военный, офицер генерального штаба, Парсенов П. Д., в своих воспоминаниях, которые близки по характеру к дневнику, неоднократно подчеркивает, что общее состояние разведывательной деятельности штаба армии оставляет желать лучшего. «Сведения о дорогах, реках, переправах, силах турок, средствах стран, в которые мы готовились вступать, были недостаточны и во многом гадательны. Полевой штаб действовал с поразительной небрежностью и необдуманностью. Мало того, разные учреждения действующей армии не только чуждались, но как будто боялись друг друга, и распоряжались без всякой связи».Так он пишет о третьем штурме Плевны.

Н.И. Беляев пишет про третий штурм Плевны так: «Русские войска -- русская пехота в особенности -- показали высокую доблесть, самоотверженность и стойкость. Поставленные своим армейским и высшим командованием в такие условия, при которых победа малой кровью была невозможна, они тем не менее проявили все присущие им выдающиеся боевые качества. Третья Плевна отчетливо показала, что за 2,5 месяца войны русское высшее командование ничему не научилось, ничего из своих прежних ошибок не учло и к старым ошибкам умудрилось прибавить новые. В конечном итоге необходимо признать, что третий штурм Плевны не был основан на реальном расчете, а строился лишь в расчете на одну доблесть русского солдата, на неожиданное появление благоприятных случайностей, на «авось».»2

Сопоставив мнения двух историков я считаю, что поражение в этой битве-это вина главнокомандующих, так как они надеялись на русскую пехоту, которая своими силами завоюет победу. Их ожидания не оправдались, и в этой битве русские войска понесли ничем не оправданные потери. «Неудача сентябрьского штурма Плевны резко снизила настроение верхов русского командования. И благодаря Д.А. Милютину, было принято решение, держаться и укрепиться на прежних позициях до прибытия ожидаемых подкреплений, а затем предпринять систематически постоянную атаку неприятельских укреплений. Отказ от четвертого штурма Плевны и от осады ее был в создавшихся для Дунайской армии условиях, без сомнения, правильным. Было принято решение о блокаде Плевны. По силе своих укреплений Плевненский лагерь в некотором отношении походил на крепость, но резко отличался от нее по степени обеспеченности всякого рода запасами. При полной блокаде недостаток запасов должен был в относительно короткий срок привести гарнизон или к капитуляции, или к попытке прорыва. В последнем случае положение русских войск было бы весьма благоприятным: они как бы менялись ролями с турками и могли на укрепленной позиции встретить вышедшие из укреплений турецкие войска. Во главе всей конницы Западного отряда был поставлен Гурко. Ему и главнокомандующему было ясно, что блокада Плевны могла стать полной только при условии окружения ее со всех сторон сплошным кольцом позиций. Завершение полной блокады Плевны решено было произвести путем захвата одного из укрепленных турецких пунктов на плевненско-софийском шоссе; тем самым достигался перерыв сообщений армии Османа-паши по этому шоссе.»

«И уже в октябре специально созданный отряд во главе с генералом И. В. Гурко, в состав которого вошли части гвардии, вызванные к тому времени из России, изолировал Плевну от внешнего мира. Гвардия перекрыла Софийскую дорогу, в двух столкновениях, под Горным Дубняком и Телишем, разгромила турецкие группировки и замкнула кольцо вокруг города. Этим Гурко сорвал также замысел противника деблокировать плевненскую группировку силами войск, которые турки сосредоточили в районе Орхание, к юго-западу от Плевны. Гурко нанес упреждающий удар и разгромил их. Блокада была обеспечена, русские заняли выгодные позиции непосредственно в предгорьях Балкан.

Положение турецкой армии в осажденной и блокированной Плевне быстро ухудшалось. Близился голод. Заканчивались боеприпасы. Ждать помощи извне не приходилось. Вскоре войска Османа-паши предприняли отчаянную попытку прорваться, однако неудачно. Во второй половине этого же дня турки капитулировали. В плен сдалось более 43 тыс. человек. Капитуляция армии Османа-паши не могла не сказаться и на общем моральном состоянии турецких войск и турецкого населения. В этом отношении падение Плевны представляло собой как бы тот пункт, от которого уровень морального состояния турецких войск, несмотря на отдельные небольшие подъемы, в целом неуклонно пошел вниз.»

«После падения Плевны позиция турецкого правительства в вопросе о мире резко изменилась. Уже 12 декабря турецкое правительство обратилось к западноевропейским державам с просьбой об их вмешательстве в целях прекращения войны. Этим актом турецкое правительство признало свою слабость и неспособность к дальнейшему ведению войны. Русское правительство приняло решение не начинать никаких мирных переговоров впредь до предварительного признания турецким правительством основных русских мирных условий. Условия эти были являлись значительно более жесткими по сравнению с условиями, которые раньше предъявлялись Турции.»2 А.Н. Куропаткин, капитан при штабе генерала Скобелева, в своих записках, в форме дневника, о событиях у Плевны пишет так: « На некоторое время Плевна сделалась главным предметом для действий нашей армии, и падение Плевны обуславливало собою окончание оборонительного для нас периода кампании».

Опираясь на вышеперечисленные исторические источники можно сказать, что на этот раз главнокомандующие все просчитали и приняли единственно правильное решение в отношении блокады Плевны. После её падения русское правительство и русское командование стало чувствовать себя достаточно твердо и уверенно в военном отношении. И даже в случае отказа турецкого правительства от предварительного признания русских мирных условий готово было вынудить к этому турецкую армию своей силой. Во время блокады, солдаты проявили невероятную выдержку, силу духа, и все присущие им боевые качества, и благодаря их стойкости, был одержан верх над турецкими войсками.

«Нельзя не заметить важность русского и турецкого флотов во время войны. Мы рассмотрим их действия на Черном море и Дунае. Активные действия русского военного флота в Черном море на втором этапе войны выразились прежде всего в минной атаке Макарова. Атака была произведена на Сухумском рейде. Целью атаки явился турецкий броненосец 3 ранга «Ассари-Шеф-кет», которым командовал Измаил-бей, англичанин родом.

Другим видом активных самостоятельных действий русского военного флота были бомбардировки населенных пунктов турецкого побережья. Так, «Константин» подверг бомбардировке Килию -- населенный пункт в двух часах хода от Босфора. Бомбарка произвела сильный переполох в Константинополе. Активные действия русского Черноморского флота выражались также и в совместных действиях кораблей с сухопутными войсками.

В августе 1877 года Сочинский отряд полковника Шелковникова двигался от Адлера к Пицунде на соединение с войсками Ингурского отряда генерал-майора Алхазова, действовавшего против мелких турецких десантов и абхазцев. На пути к Пицунде войскам Шелковникова предстояло пройти Гагринским ущельем. Турки ожидали прохода по этому ущелью русских войск и, желая не допустить их соединения с Ингурским отрядом, поставили на море против ущелья свой броненосец. Но отряд Шелковникова вовремя попал к цели и удачно выполнил свою задачу.

Необходимо также упомянуть о попытке комбинированных дей­ствий по овладению Сулином в гирле Дуная. В Сулине находилась резиденция международной Дунайской комиссии и стоял английский стационер. Действия турок давали право русским войскам рассматривать Сулин как турецкий укрепленный город. Было принято решение овладеть Сулином. В октябре эскадра Дикова подошла к Сулину и выманила из него турецкий пароход «Картал» и канонерку «Суну», после чего внезапно обрушила на них свой огонь. «Карталу» удалось вернуться назад, канонерка же налетела на минное русское заграждение и сразу пошла ко дну. Наконец, существенное место в боевой деятельности русских флотских команд и русской флотилии на Дунае занимала постановка на реке совместно с саперами минных заграждений и охрана их. На втором этапе войны был прегражден доступ в Дунай с моря во всех рукавах Дуная. Всего было поставлено 22 минных заграждения с общим числом 450 гальванических и гальваноударных мин.»

О значимости русского флота на втором этапе войны Н.И. Беляев говорит так: «В целом русский Черноморский флот на втором этапе войны работал с большим напряжением и, несмотря на свою слабость, добился немалых и реально ощутимых результатов.»2 Я считаю, что в ходе войны была очень важна работа со всех позиций русской армии. В общем русских флот проявил себя с сильной стороны и в Черном море и на Дунае. Они не только держали оборону, но ещё и атаковали, что привело турецкий флот к совершенно незначительным действиям, таким как перехват нескольких мелких русских судов, и бомбардировка мирных и незащищенных русских прибрежных городков

Второй этап войны подошел к концу. В стратегическом отношении этот этап привел к тому, что война затянулась, но при этом войскам обеих русских действующих армий полностью удалось изменить соотношение сил в свою пользу.

На Балканском театре военных действий одна из лучших турецких армий -- полевая армия Сулеймана-паши -- была обескровлена в шипкинских боях, вторая лучшая полевая турецкая армия -- армия Османа-паши -- была пленена. В значительной степени была обескровлена и последняя, худшая, Восточно-Дунайская полевая турецкая армия. В результате на Балканах турецкая армия была ослаблена не только количественно, но и качественно. Возместить урон своих балканских войск султанская Турция могла лишь с большим трудом. Вместе с тем Турция в значительной мере исчерпала и возможности дальнейшего пополнения своих войск на Балканском театре военных действий за счет частей, расположенных на границах Сербии и Греции, в Малой Азии и на островах Архипелага.

Таким образом, количественно Турция к концу второго этапа войны, не могла полностью восстановить того уровня военных сил, который у нее был в августе. Неудачные для турок бои Балканской и Восточно-Дунайской армий, пленение армии Османа-паши не могли не привести к ухудшению морального состояния турецкой армии. Еще хуже было положение турецкой армии на Кавказском театре военных действий. Численность лучших кадровых войск значительно уменьшилась вследствие потерь в боях и от болезней. Моральное состояние войск понизилось еще более заметно, чем в балканских турецких армиях. Неудачи в боях с русскими, болезни, тяжелые земляные работы, недостаток продовольствия вели к росту дезертирства в турецких регулярных войсках, иррегулярные же войска попросту разбегались. Русские войска обеих действующих армий значительно выросли и количественно и качественно, в смысле освоения своеобразных условий обоих театров военных действий, ознакомления с тактикой противника; они искали и находили свои приемы борьбы, наиболее отвечавшие требованиям боевой действительности того времени. Достигнутое увеличивало уверенность войск в своих силах.

Второй этап войны создал ряд предпосылок для успешного перехода русских армий в контрнаступление и на Балканском и на Кавказском театрах военных действий. Второй этап войны характерен также значительным совершенствованием русской оборонительной тактики. Полевые укрепления получили широкое применение в обороне войск Дунайской армии при обложении Плевны, в обороне Шипки. В ходе второго этапа войны русские войска научились преодолевать турецкую оборону и, в свою очередь, улучшили приемы своей обороны, сохранив ее прежние ценные свойства.» Изучив хронологию событий второго этапа войны, я могу сказать, что он определенно являлся. Русские войска перешли из обороны в нападение, что являлось большим достижением. Русские армии одержали верх во многих схватках с турецкими войсками, проявив себя мужественными и отважными солдатами. За это время русским удалось сломить турецкую армию и количественно, и качественно, что положительно скажется в третьем этапе войны.

«Начался третий, заключительный этап войны. После взятия Плевны высвободилось 96000 человек русских войск с 394 орудиями. Встал вопрос о том, как использовать их в интересах наступления. Впервые вопрос о предстоявших наступательных действиях фактически встал в докладах, генералов Милютина и Обручева, Александру II на совещании. В конце совещания Милютин настоял на безотлагательном переходе через Балканы сразу же после падения Плевны и были намечены принципиальные основы предстоявших наступательных действий. Главнокомандующий полностью согласился с его предложениями о переходе в наступление, не ожидая весны, и о нанесении удара правым флангом и в центре, после чего тут же приступили к распределению войск. План наступления Дунайской армии сводился к следующему. Отряд под командованием Гурко должен был перейти Балканы в районе Араб-Конака, занять Софию и двигаться южнее Балкан­ского хребта на Адрианополь -- Константинополь. Вслед за отрядом Гурко переходили Балканы у Трояна и Шипки отряды Карпова и Радецкого, имевшие целью наступление также на Адрианополь и Константинополь. За отрядом Радецкого двигался общий резерв. Все прочие отряды должны были лишь активно обеспечивать Дей­ствия отрядов Гурко, Карпова и Радецкого.»

Вот, что пишет Геруа в «Описании русско-турецкой войны 1877-1878 гг.» о решении дальнейшего плана действий: « План действий России после освобождения Плевны сложился не сразу. В руководстве армией на этот счет возникли разногласия. Ряд генералов, Гурко, Скобелев и Обручев, выступали с идеей,-оформившейся ранее,- преодолеть Балканы первоначально на Троянском участке. Речь могла идти не о прорыве, но об обходе укрепленных позиций противника. Главнокомандующий являлся же сторонником преодоления Балкан через Шипку, Борьба двух доктрин-решительного наступления и осторожного, выжидательного движения- не прекращалась до совещания в императорской главной квартире. Там было принято решение форсировать Балканы тремя большими группами войск. Таким образом, предполагалось одновременно ликвидировать Софийскую группировку и Балканскую армию». А мнение историков Золотарева В.А. и Межевича М.Н. таково: « Предстояло принять решение, форсировать ли хребет зимой, в трудных условиях бездорожья и непогоды, или же ждать весны. Не только военные, но и политические соображения диктовали необходимость немедленных действий. Однако, по мнению большинства европейских военных авторитетов, преодолеть Балканский хребет в зимнее время было невозможно. Только русский солдат, вдохновленный сознанием справедливости своей освободительной миссии, мог внушить надежду на успех такой операции. И русское командование пошло на её разработку».3

Я считаю, что русским командованием было принято правильное решение, так как турецкое правительство, народ и армия были ещё в растерянном и слабом состоянии, и пока не успели собраться с духом и силами. «Несмотря на то, что подготовка отряда Гурко к переходу в наступление проходила в очень тяжелых условиях, настроение войск было хорошее, боевой порыв у них не угасал, к наступлению они стремились

Значение занятия русскими войсками Софии играло большую стратегическую роль, было важно в политическом отношении и, кроме того, позволило бы через Пирот установить взаимодействие с сербской армией. 23 декабря Гурко отдал диспозицию для перехода Балкан. По его диспозиции главные силы должны были двинуться тремя эшелонами через Чурьякский перевал. Авангард под начальством генерала Рауха имел задачей 25 декабря перейти из Врачеша в Чурьяк, а к 26 декабря через Потоп, Телешницу и Стольник спуститься на софийское шоссе и, повернув на восток, выйти к Малине. Первый эшелон под начальством генерал-майора Курлова 25--26 декабря начинал движение вслед за авангардом. Второй эшелон под начальством генерал-майора Философова следовал за первым эшелоном и 26 декабря прибывал в Стольник. Общее командование главными силами возлагалось на начальника 3-й гвардейской пехотной дивизии генерал-лейтенанта Каталея (бывшего начальника военных сообщений армии).

Первые же дни наступления показали нежизненность расчетов, на которых была построена диспозиция Гурко. Ввиду задержки авангарда первый эшелон главных сил выступил лишь 27-го, а второй -- 28 декабря. В Чурьяке все главные силы отряда сосредоточились лишь 30 декабря. В добавление к тем трудностям, которые достались на долю авангарда, главным силам пришлось перенести сильнейший снежный буран, особенно свирепствовавший в ночь с 28 на 29 декабря. Левую колонну Дандевиля трудности пути и неблагоприятная погода вынудили с потерями до 1000 человек вернуться в исходное положение, непроизводительно потеряв шесть дней. Несмотря на неудачу левой колонны, главные силы отряда Гурко все же 29--30 декабря -- в шесть суток вместо запланированных двух -- выполнили свою задачу».

О сложнейшем переходе Балкан Н.И. Беляев пишет так: «Русский народ с полным правом может гордиться этим беспримерным подвигом своих предков -- солдат и офицеров отряда Гурко, совершенным ими, несмотря на очень невыгодные условия, в которые были поставлены войска плохим руководством высшего царского командования. Огромная помощь русским войскам была в этом переходе оказана братским болгарским народом. Болгары помогали всем, чем могли: расчищали дороги, давали продовольствие и транспорт, служили проводниками, спасали замерзших. Ближайшим результатом движения отряда Гурко через Балканы явилось то, что турецкие войска оставили свои позиции у Лютаково и поспешно отошли к Софии». «Гурко из-за плохой разведки не представлял себе истинного положения противника. В основу своего решения он положил соображения о полной вероятности сильного контрудара турецких войск со стороны Софии и Татар-Базарджика, вследствие чего его решение было чрезмерно осторожным. Это полностью нашло себе отражение в диспозиции, отданной вечером 31 декабря для наступления в тыл араб-конакской группировки турецких войск.По диспозиции наступление намечалось провести шестью колоннами. Помимо этих шести колонн, Гурко приказал Дандевилю, наступать от Баба-горы на Стригл или Дольные Комарцы. Вельяминов со своим отрядом должен был прикрыть наступление главных сил с запада.