Золотая орда и Русская Православная Церковь: история взаимоотношений

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

« ТОМСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

(ТГПУ)

ИСТОРИКО-ФИЛОЛОГИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ

Кафедра истории России

Описание взаимоотношений Русской православной церкви и золотой орды по во время правления некоторых Московских митроплитов

Выполнил:

Ефремов Андрей Викторович

Студент 3 курса, 315 гр

Томск 2014

Содержание

Введение

1. Описание взаимоотношений Русской Православной Церкви и Золотой орды во время правления некоторых московских митрополитов

1.1 Митрополит Кирилл (1242-1281)

1.2 Митрополит Феогност (1328-1353)

1.3 Митрополит Алексий ( 1354-1378)

церковь политика иго митрополит

Введение

С нашествия татар на Русь зимой 1237 года для нее началось тяжелое время иноземного ига, которое легло тяжелым бременем на весь русский народ. Причины этого нашествия были довольно ясными и банальными: раздоры удельных князей из-за обладания русскими землями, отсутствие единства для борьбы с внешним врагом. Эти факторы и до нашествия татар приводили к набегам кочевников: печенегов, половцев и других степных народов. Но разница была в том что до нашествия татар, кочевники нападавшие на Русь до них не имели ту степень единства и государственной сплоченности что была у монголов, которые в начале 13 века объединились под предводительством великого хана Темучина, который на курултае, всеобщем съезде всех ханов и родовой знати стал главой всей Монголий и получил новое имя Чингиз - хан что в переводе с монгольского означает «великий, сильный хан» Его Орды опустошили многие страны Центарльной и Средней Азий, используя внутренние раздоры и борьбу зав власть и деньги в правящих кругах внутри народов, завоевываемых ими.

Именно этой разобщенностью воспользовались татары и на Руси, которые по - одиночке расправились с каждым княжеством. В таком положений разобщенности единственным объединяющим началом осталась только Церковь, которая на протяжений столетий принимала к себе на равных любого человека, не придавая большого значения тому какое социальное и имущественное положение он занимает. Конечно известно, что при татарском нашествий пострадало много монастырей и храмов, кочевники убивали священников, но в своем основном отношений к религиозным объединениям они были очень терпимыми. В священной книге монголов «Ясе» Чингисхана, которая содержит свод законов и моральных норм кочевников - монголов, говорится о том что каждый народ имеет своих богов, которых татары должны тоже почитать и чтобы добиться их благословения необходимо всячески их уважать и умилостивлять, помогая так же и священнослужителям культов и их священным местам, которые должны молиться за великого хана и его семью и все Золото - Ордынское государство. Ни в какое другое время Русская Церковь не получала таких прав и привилегий, как от Золото - Ордынских ханов.

Русская православная церковь через свою активную деятельность в годы ига послужила становлению российской государственности, объединению русских земель вокруг Москвы, утверждению в жизни людей христианской системы ценностей.

Актуальность: Помимо общих исследований по историй взаимоотношений Золотой орды и Русской Православной Церкви , уделение большего внимания ее миссионерской деятельности в Золотой Орде и вкладу православных митрополитов в улучшение социально и политической обстановки в отношения межу Русью и «улусом Джучи».

Цель работы: как можно более полно раскрыть основные аспекты взаимоотношений между Золотой Ордой и Русской Православной Церковью

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

1. Изучить содержание деятельности первоиерархов Русской Православной Церкви, наиболее повлиявших на направление и содержание церковной политики периода татаро-монгольского ига

2. Рассмотреть взаимоотношения между Золотой Ордой и Русской Православной Церковью на примерах деятельности самых лучших представителей княжеской власти в Руси.

3. исследовать деятельность Сарайской епархий Русской Православной Церкви в Золотой Орде.

1. Описание взаимоотношений Русской Православной Церкви и Золотой орды во время правления некоторых московских митрополитов

1.1 Митрополит Кирилл (1242-1281)

В 1242 место Иосифа занял русский епископ, митрополит Кирилл II. Инициатива поставления Кирилла принадлежала могущественному князю Даниилу Галицкому. Ввиду того, что Киев лежал в руинах, митрополит Кирилл почти постоянно пребывал на северо-востоке Руси, тесно сотрудничая с князем Александром Невским. Окормляя паству в страшные годы, последовавшие за монголо-татарским нашествием, он постоянно разъезжал по стране, подолгу оставаясь во Владимире на Клязьме. В 1252 он торжественно встретил Александра Невского, возвратившегося из Орды, и посадил его на великое княжение. Как и князь Александр, Кирилл избрал в своей политике путь признания господства монголов для того, чтобы дать Руси возможность постепенного восстановления из разрухи. Ему удалось добиться от монгольских ханов освобождения церкви от выплаты обременительной дани. К заслугам этого архипастыря следует также отнести основание православной епархии в Сарае для тех русских людей, кто был вынужден подолгу проживать в Орде.

Менгу-Тимур тотчас по приходу к власти, и, вероятно, еще не уверенный в ней значительно расширил привилегии церкви, добавив к податным освобождениям «подводу» - обязанность предоставлять транспорт ханским послам и гонцам, охрану земельных и других недвижимых имуществ церкви в разных ее видах: «церковнии домове, земли и воды, огороды, виногради, мелницы», охрану церковных мастеров, сокольников, пардусников, а также церковных книг и утвари. Лишь при Менгу-Тимуре положение церкви на Руси уравнялось с положением духовенства в остальных покоренных странах, где храмы и монастыри освобождались от всех налогов, а представителям ханской администрации запрещалось расхищение церковного имущества. Запрещалась хула на церковь. Льгота Менгу-Тимура церкви по сравнению с обельными ярлыками его предшественников были столь велики, что в Московском Летописном своде конца 15 века отметили: «... умре царь татарский Беркаи, и бысть ослаба христианом от насилие бесермен» .

Приведем фрагмент ярлыка Менгу-Тимура русскому духовенству (1267 г.) - самого раннего из дошедших до нас: "Предвечного бога силою, наш, Менгу-Тимура, указ даругам-князьям городов и селений, князьям войска, писцам, таможникам, проезжим послам, сокольникам и звериным ловцам".

Согласно языческим представлениям кочевых завоевателей, любые священнослужители являлись посредниками между человеком и богами и обладали разными чудотворными способностями, как, например, излечение больных. С этим была связана обязанность христианского и иного духовенства молиться за правящего хана и его семью, что воспринималось монгольскими правителями как очень важное магическое действие. В соответствии со сводом законов “Яса”, составление которого приписывалось Чингис-хану, его потомки обязаны были освобождать служителей культов от всех податей и повинностей, в то время как остальное покоренное население в Монгольской империи несло тяжелое налоговое бремя.

В данном ярлыке были зафиксированы обычные права, предоставляемые ордынскими ханами Русской церкви. Заметим, что уже в 1257 г. при монгольской налоговой переписи Северо-Восточной Руси духовенство и причт остались вне “числа”, то есть были освобождены от всех выплат.

Политика Менгу_Тимура по отношению к Руси была более благожелательной, нежели у его предшественников. По всей вероятности, сбор налогов мусульманскими купцами прекратился, и вместо этого были назначены постоянные сборщики налогов. Были утверждены привилегии духовенства как социальной группы, включая и членов семей; церковные и монастырские земельные угодья со всеми работающими там людьми не платили налога; и все «церковные люди» были освобождены от военной службы.

Монгольским чиновникам запрещалось под страхом смерти отбирать церковные земли или требовать выполнения какой_либо службы от церковных людей. К смерти приговаривался также любой, виновный в клевете и поношении греко_православной веры. Чтобы усилить воздействие хартии, в ее начале было помещено имя Чингисхана. В качестве благодарности за дарованные привилегии от русских священников и монахов ожидали, что они будут молить Бога за Менгу_Тимура, его семью и наследников. Особо подчеркивалось, что их молитвы и благословения должны быть ревностными и искренними. «А если кто_то из священнослужителей будет молиться с затаенной мыслью, то он совершит грех »

По всей видимости, первоначально ярлык был написан по_монгольски и сразу же переведен на русский язык. Следует вспомнить, что, согласно Плано Карпини, в канцелярии Бату были русские переводчики и писцы; и наследники Бату, должно быть, нанимали определенное количество русских секретарей. Можно так_же предположить, что текст ярлыка был составлен совместно Менгу_Тимуром (или его главным монгольским секретарем) и епископом Сарая Митрофаном, представлявшим русское духовенство. А если так, то моральная санкция против неискренней молитвы, должно быть, была сформулирована этим епископом.

Благодаря этому ярлыку, а также ряду подобных ему, выпущенных наследниками Менгу_Тимура, русское духовенство и люди, находившиеся под его юрисдикцией, составляли привилегированную группу, и таким образом была заложена основа церковного богатства. Выпустив этот ярлык, Менгу_Тимур следовал традициям Чингисхана и практике наследников Чингиса в Китае, так же, как и другие местные монгольские ханы. С этой точки зрения (его ярлык соответствовал основным идеям монгольского правления и был, в принципе, закономерным. В то же время, он явился удачным внешнеполитическим шагом, поскольку обеспечивал, по крайней мере, до определенной степени, лояльность по отношению к хану наиболее образованной социальной группы на Руси, которая пользовалась большим авторитетом среди народа. Благодаря ярлыку можно было ожидать, что русский дух сопротивления хану будет существенно ослаблен.

Менгу-Тимур вернул главенствующее положение религии предков -- шаманизму. Новый хан этим не ограничился. Начиная с 1267 г. он первым среди ордынских ханов стал чеканить монету от своего имени. Она выпускалась в Крыму (Старый Крым), Булгаре и Укеке (Увек). На монетной легенде перед именем Менгу-Тимура стоял, начертанный по-арабски, титул "правосудный великий хан". В Ипатьевской летописи новый титул ордынского хана зафиксирован в форме "великий цесарь". Выпуск именной монеты и включение в титул хана определения "великий" знаменовали собой уже формальное отделение улуса Джучи от общемонгольского центра.

Хан своим ярлыком под страхом казни воспрещал надругательство над Церковью и православным духовенством. Также давалась полная свобода относительно избрания кандидатов из мирян на духовное служение. Менгу-Тимур писал в ярлыке: «аще ли (митрополит) восхощет иные люди к себе приимать, хотящия Богови молитися, ино на его воли будет». Сам Менгу-Тимур был язычником и вновь утвердил в Орде шаманизм, как государственную религию.

Но существенно что неприкосновенность Церкви, гарантированная ярлыками, относилась лишь к спокойным периодам. Совершая грабительские походы, войска татар разрушали церкви и монастыри.

Хотя в общем в соответствии с общеимперскими принципами религиозной политики, определеных в своей основе Великой Ясой, монгольские владыки предоставили определенные льготы русскому духовенству. По монгольским представлениям русские княжества являлись частью монгольской империи, принадлежавшей правящему роду Чингизидов, поэтому эксплуатацией русских земель занимались представители имперской администрации при участии чиновников Батыя. Оформление системы эксплуатации русских земель началось при третьем великом каане Гуюке, когда в 1246 г. в южно-русских княжествах была проведена перепись населения с целью обложения регулярными налогами.

Сравнительный анализ источников дает основания говорить, что в это же время и были предоставлены первые льготы русскому духовенству, подтвержденные соответствующими ярлыками великого каана и золотоордынского хана. Указы великих каанов по религиозным вопросам, в соответствии с традицией, заложенной еще Чингиз-ханом, носили общеимперский характер, т.к. были связаны с финансовым положением и взиманием налогов. На их основе и золотоордынские ханы предоставляли льготы представителям различных религий, в том числе и русскому духовенству. Получение православными клириками пожалований облегчалось личной склонностью к христианству, скорее всего, несторианского толка, великого каана Гуюка, а также наследника престола в Золотой Орде, старшего сына Бату-хана - Сартака. Поскольку на Руси в это время еще не было официально поставленного митрополита, то ярлыки, оформлявшие льготы, могли получать епископы, самостоятельно управлявшие в своих епархиях. Для Северо-Восточной Руси ярлык мог получить ростовский епископ Кирилл, остававшийся здесь до поставления нового митрополита единственным иерархом высшего ранга и осуществлявший, как это известно из «Повести о Петре, царевиче ордынском», связи с двором монгольского хана в Орде.

Действительно, анализ внутренней структуры ярлыка позволяет увидеть многослойность дошедшего до нас документа, обнаружить в содержании указания на обстоятельства его появления, позволяющие также уточнить датировку. В заключительной части ярлыка присутствует фраза: "А попове от нас пожаловани по первой грамоте, бога молящи и благословляюще нас стоите ?" Эти слова никак не могут быть отнесены к ярлыкам предшественников Менгу-Темира или Чингиз-хана, о которых по традиции было принято упоминать в начале ярлыков. Льготы по ярлыку Мегу Темира получали некоторые категории церковных людей, так называемый, причт. Но кто относился к причту ? По каким критериям ? Видимо, это не было четко оговорено и открывало возможность уклониться от налогов путем причисления некоторых лиц к данной привилегированной категории населения. Так было во многих покоренных монголами землях.

Уже в первых пожалованиях религиозным деятелям самого Чингиз-хана предусматривалась возможность санкций против тех, «кто будет, ложно называя себя монахом, под незаконным предлогом, отказываться от повинностей, того доносить властям и наказывать по усмотрению».¹¹ В Китае, например, в период правления каана Угедея (1229-1241) проводились специальные экзамены, чтобы определить лжесвященников и лжемонахов, уклоняющихся от налогов. В монгольской империи положение религиозного деятеля было существенно легче, чем других категорий населения, что и порождало уклонение от налогов.

Католический посланник и монах-миссионер Гийьом Рубрук (Вилем Рейсбрук) в своем отчете о путешествии в столицу монгольской империи г.Карокорум сообщал о несторианском монахе, находившемся в ставке Мунке-каана, который на своей родине, до пленения монголами, был ткачем. Пользуясь его помощью в незнакомой среде, Рубрук подробно описывает их взаимоотношения, отмечая при этом неосведомленность и невежественность лжемонаха во многих религиозных вопросах, но значительно лучшее положение по сравнению с другими пленниками. Архимандрит Палладий на основе истории Юаньской династии (Юань-ши) по этому поводу сообщал: «Можно думать, что льготные грамоты были истолковываемы предъявителями их в обширном смысле, как преимущества, освобождающие их от исполнения всех обязанностей туземцев. Духовные лица христианского и магометанского исповедания, начали переселяться в Китай с семьями, заниматься здесь земледелием, торговлею и промыслами и на основании общих прав, дарованных грамотами, не хотели подчиняться установленным правилам. Кроме того, единоверцы тех и других, не принадлежавшие к духовному званию, под покровом религиозного наименования, также старались уклониться от требований принятых в стране законов, вследствие того, неоднократно издавались указы, обязывавшие духовных людей ко внесению обычных податей и пошлин, если они не занимались исключительно делом своего призвания. Духовным лицам предписано было непременно принимать посвящение, по их вере, а домочадцы их, не вступавшие в духовное звание, включены были в народную перепись».

В 1264 г. в докладе чиновника по религиозным вопросам на имя каана Хубилая указывалось, что в эпоху Чингиз-хана и Угедея буддийские монахи, даосы, христиане и мусульмане служители культа обязаны были платить поземельный и торговый налоги, как только они начинали заниматься земледелием или торговлей, и освобождались от других налогов. Но со времени каана Гуюка (1246-1248) и до "настоящего времени" (т.е. до 1264 г.) они не платили никаких налогов. На основании этого доклада Хубилай приказал, чтобы в соответствии с положением, установленным Чингиз-ханом, буддийские монахи, даосы, христиане, мусульмане и конфуцианцы платили земельный налог или торговый. Рассматриваемая проблема нашла отражение и в уйгурских документах. В жалованном ярлыке Муртулукскому монастырю в Уйгурии говорится: "живущие в городе и в народе пусть не причисляются к братству.

В ярлыке золотоордынского хана Менгу-Темира также отразилась проблема определения круга лиц, относящихся к духовенству и, соответственно, наделенных налоговыми льготами. "Попове един хлеб ядуще и во едином дому живуще, у кого брат или сын, и тем по тому же пути пожалование ( освобождение от налогов) ажь будуть от них не выступились. Будет же ли, от них выступились дань или ино что, - ино им дати". Далее в тексте ярлыка следует упоминание об уже отмеченной нами "первой грамоте". Имеется и еще одно интересное разъяснение: "Аж кто не поп будеть, иные люди, иметь к себе приимати, хотя богови молитись, что в том будеть." Некоторые исследователи говорят что здесь речь идет о запрете митрополиту принимать в состав церковных людей новых лиц.

Известно, что при завоевании Руси монголы были язычниками; они признавали единого Бога, но поклонялись и многим другим богам -- идолам, солнцу, луне, воде, огню, теням умерших ханов, верили в силу молнии над бесами, в очистительное значение огня, в колдовство и держали у себя целые толпы шаманов и заклинателей. В Орде едва ли даже и была одна какая-нибудь господствующая религия -- по всей вероятности, там господствовала смесь всяких верований средней Азии. Отсюда объясняется религиозный индифферентизм монголов. В своей Ясе (книге запретов) Чингис-хан велел уважать и бояться всех богов, чьи бы они ни были. В Орде свободно отправлялись всякие богослужения, и ханы сами участвовали при совершении и христианских, и мусульманских, и буддийских обрядов, уважали и духовенство всех вер. Разорение русских святынь, жестокости против христиан во время нашествия на Русь нимало не противоречили этой веротерпимости, проистекая из обычной азиатской манеры вести войну.

Также не безинтересна еще одна интересна история связанная со временем предстоятельства митрополита Кирилла-это описание жизни святого благоверного князя Федора Черниговского Орду. Царица, жена хана Менгу-Темира по словам жития этого святого "его любяше зело и хотяше за него дщерь свою дати". Такой брак имел бы для Руси большое значение. Хан долго не соглашался на него, считая русских князей своими "улусниками" (т. е. вассалами, подданными). Выдать дочь за русского князя, значило признать за ним равное достоинство. И еще важнее: это значило для хана признать превосходство Православия, потому что прежде венчания нужно было, чтобы татарская царевна приняла святое Крещение. Хан пошел на это, слишком важен для него был союз с Русью: "и царевну повелел за князя Феодора дати, и повелел ее прежде крестить, а православной веры не повелел осквернить".

Так женился святой Феодор на дочери могущественного хана, нареченной в крещении Анной. "Царь же его весьма чтил и повелел ему садиться напротив себя, построил ему дворец, дал князи и боляре на послужение". Там, в Орде, и родились у святого Феодора Черного его сыновья - святой благоверный князь Давид (+ 1321) и святой благоверный князь Константин. Огромное влияние, которое святой Федор приобрел в Орде, он использовал во славу Русской земли и Русской Церкви.

Православие все более укреплялось среди татар, ордынцы усваивали русские обычаи, нравы и благочестие. Русские купцы, зодчие, мастера несли русскую культуру на берега Дона, Волги, Урала и дальше до самой Монголии. До сих пор археологи находят православные иконы, кресты, лампады по всей территории прежней Золотой Орды, вошедшей в состав России. Так начиналось великое миссионерское движение Русской Церкви на Восток, просвещение светом Евангельской истины всех племен до Великого океана. Русские православные князья и их дружинники, участвуя, как союзники, в монгольских походах, узнавали и осваивали бескрайние просторы Азии, Сибири и Дальнего Востока. В 1330 году, всего через тридцать лет после смерти святого Феодора Черного, китайская летопись напишет о русских дружинах в Пекине.

В результате деятельности митрополита Кирилла Православная Церковь в Руси упрочила свое положение в обществе и получила множество прав и свобод, которые был закреплены Ярлыком Великого хана. Христианство на Руси получило возможность спокойного и планомерного развития, в тяжелое время татаро-монгольского ига.

1.2 Митрополит Феогност (1328-1353)

Св. Феогност, как и многие его предшественники единоплеменники, был одним из лучших святителей Константинопольской Церкви и достойнейших ее представителей на высокоответственном посту всероссийского первоиерарха. Его «житие» свидетельствует, что он, уроженец Константинополя, уже в молодости «считался украшением родного города». Он несомненно был одним из образованнейших людей своего времени.

В житийной литературе есть очень краткие указания на то, что св. Петр при поддержке Московского князя Ивана Калиты наметил себе в преемники архимандрита московского Даниловского монастыря Феодосия. Трудно с достаточной степенью убедительности объяснить причину отклонения Патриархом этой кандидатуры. Не видно, чтобы Иван Калита был склонен настаивать на поставлении Феодосия. Вряд ли московский кандидат был отведен только по признаку национального происхождения, ибо перед ним был поставлен южнорусс св. Петр, а после него -- русский св. Алексий. Причиной предпочтения Феогноста могло быть явное преимущество образования, церковно-административного опыта и нравственных качеств его по сравнению с другими кандидатами.

Как бы то ни было, но в начале 1328 г. св. Феогност Патриархом Исаиею был возведен на кафедру митрополита Киевского и всея Руси.

1329 год отмечен также деянием св. митрополита Феогноста, которое исследователями оценивается по-разному. За два года перед тем (в 1327 г.) в г. Твери местное население, до крайности возмущенное насилиями, творимыми золотоордынскими сборщиками дани, выступило, против насильников. В уличной свалке среди жертв народного, гнева оказался убитым и ханский баскак (посол) Челкан (Щелкан, по другой транскрипции -- Шевкал). Хан Золотой Орды Узбек провел карательный военный набег на Тверь, татаро-монголы разорили город и истребили множество жителей. Тверской князь Александр Михайлович (обвиненный ханом Узбеком, конечно, не столько в убийстве Челкана. сколько в непринятии мер для предотвращения восстания) бежал во Псков. Там он непросто укрылся, но даже при поддержке местных бояр был избран Псковским князем. Хан Узбек ярлык на великокняжение, которым обладал Александр Михайлович, передал Ивану Даниловичу Калите и обязал при этом Московского князя схватить любым способом Александра Михайловича и представить в Золотую Орду на суд или, точнее, на расправу.

Псковичи и слышать не хотели о выдаче своего новоизбранного князя. Да и сам Иван Данилович по характеру своему прибегать к кровопролитию не собирался. Вовсе невероятно думать, что он был способен представить Александра Михайловича на верную смертную казнь. На ссориться с могущественным ханом Узбеком означало бы поставить под угрозу полного разгрома еще слабое тогда Московское княжество.

В такой обстановке, по свидетельству Никоновской летописи, Иван Данилович вместе с некоторыми «подручными» князьями обратился к митрополиту Феогносту с «увещанием и молитвами» о том, чтобы первосвятитель пригрозил псковичам церковным отлучением за поддержку и удержание у себя тверского князя. Митрополит согласился. Учитывая все обстоятельства, мы должны признать, что он поступил мудро. Своим упорством псковичи навлекли бы золотоордынский гнев не на себя только, а и на другие русские земли. Раздробленная же Русь не располагала силами для отпора Золотой Орде, стоявшей при хане Узбеке почти в зените своего могущества; напрасно пролились бы реки крови христианской. К тому же отлучение, провозглашенное св. митрополитом Феогностом, обусловливалось требованием не удерживать у себя бывшего тверского князя, а не ультиматумом о выдаче его татарам. Бескровный выход был найден! Александру Михайловичу была предоставлена возможность бежать в Литву.

Обращение Ивана Калиты к митрополиту было «заочным»; свят. Феогност в это время находился проездом в Новгороде. Оттуда он объявил церковное отлучение псковичам; на обратном пути, после бегства Александра он снял с них церковную кару.

В конце 1332 года свят. Феогност побывал в Константинополе. Есть основания категорически утверждать, что ни малейшего влияния на него в смысле проведения на Руси византийских церковно-политических тенденций, которые бы шли в разрез с русскими интересами, эта поездка не оказала. На обратном пути митрополит побывал в Орде у хана Узбека. О предметах его переговоров там отчасти свидетельствует дальнейшее. Прежде всего, Русская земля на несколько лет оставляется в покое от татарских набегов. Примечательнее другое: хан Узбек, повидимому, склонился к прощению князя Александра Михайловича. В 1333 г. Александр через специального посланца производит в Орде проверочную зондировку, получает обнадеживающие сведения о возможных «милостях», но при условии личной явки в столицу Орды с повинной. Ободренный князь советуется с Феогностом. Святитель ободряет Александра, благословляет его, и тот не только испрашивает у сурового Узбека забвение провинностей, но и получает ярлык на возврат ему Тверского княжества. В дальнейшем коварный князь не оправдал доверия святого первоиерарха; своими многочисленными интригами он вывел из терпения хана и был казнен в 1339 году.

Снова В 1341 году к новому хану Джанибеку отправляется за ярлыком митрополит Феогност. Великие огорчения пришлось испытать и самому свят. Феогносту от золотоордынцев в этом году. Вопреки , бытующему в наше время мнению, что наличие у татаро-монгол Чингисхановой книги «Ясы», декларировавшей запрещение утеснения религий и их служителей; гарантирует в частности освобождение русской православной церкви от материальных ущемлений. Такая традиция не всегда была последовательной в Золотой Орде. Митрополиты должны были испрашивать у ханов особые грамоты («ярлыки»), освобождающие Церковь от непомерных натуральных и денежных поборов.Зачастую при каждой смене хана новая разбойничья шайка татарских баскаков и бессерменов могла быть сдержана только при наличии у митрополита ярлыка нового властелина.

С этой целью и отправился святитель Феогност к новому хану Чанибеку (Джанибеку). Обладавший меньшими по сравнению с Узбеком способностями правителя (что и привело к ослаблению мощи Золотой Орды в его правление), но гораздо большими агрессивными устремлениями по отношению к Руси. Чанибек встретил нашего первосвятителя свирепо.

Ссылаясь на сведения своих сборщиков дани (сведения явно устаревшие, ибо при Калите сборы производились уже самими русскими князьями) о церковных доходах, хан потребовал уплаты Русской Церковью ежегодной дани, надо думать, в громадных размерах. Почти все исследователи свидетельствуют, что Феогност был подвергнут суровым истязаниям и пыткам. Святой муж с доблестью истинного мученика выдержал все. Напротив, хан был сломлен мужеством митрополита и вынужденно согласился предоставить Церкви некоторую возможность распоряжаться своими Митрополит Феогност поступает просто: “он обещает 600 рублей и показал перед Джанибеком все прежние ярлыки бывших ханов, начиная с Батыя, и убедил его последовать этим документам. Так он получает новый указ, чтобы церковь вновь освобождалась от всехвидов налогообложения. В 1347 году митрополит Феогност закрепляет этот новый статус новым указом от ханши Тайдулы ко всем русским князьям .

Во время святительства митрополита Феогноста и его предшественников и преемников Церковь едва ли не все свои средства тратила на ликвидацию страшного ущерба от Батыева нашествия, на новое церковно-монастырское строительство и многообразное христианское благотворение. Хан убедился, что Феогност готов приять мученическую смерть; при всей его малоодаренности он мог додуматься, что убийство первосвятителя вызвало бы такой взрыв народного гнева, с которым Джанибек мог бы оправиться только «большой кровью». Ценой больших страданий святитель Феогност Русскую Церковь от правового и имущественного порабощения, а для многих и многих тысяч сирых и убогих сохранил возможность получения помощи от Церкви! Одним только этим он заслужил бы бессмертную память потомков. Но его заслуги далеко не исчерпываются ни этой, ни ранее нами описанными.

Наряду с освобождением русского духовенства от поборов в пользу татарских ханов митрополит получил ярлык ханши Тайдулы, который содержит обращение к русским князьям с требованием не нарушать «пошлину» в их отношениях с митрополитом. Ярлык дан от имени ханши Тайдулы. Историк 14 века Ал-Омари пишет о монголах, что «жены их участвуют с ними в управлении; повеления исходят от них.

Ярлык Тайдулы является не в прямом смысле жалованной, а указной грамотой русским князьям. В ней помещена указная некоему Ивану. Текст грамоты начинается фразой «всь Иоанн, митрополит за нас молебник, молиться от прьвых добрых времен и доселе такоже молебник». Однако, известно, что в 1347 году никакого таинственного митрополита Иоанна не было, а на Руси правил митрополит Феогност.

Святителю Феогносту удалось сохранить привилегий полученные от прежних ордынских ханов и еще более упрочить положение Русской Православной Церкви. Церковь получила возможность использовать свой финансовые средства на улучшение церковной жизни и храмовое строительство.

1.3 Митрополит Алексий (1354-1378)

После смерти хана Джанибека, погибшего от руки собственного сына и преемника Бердибека (1357 год), кипчакское ханство переживало полосу кровавых внутренних распрей между членами правящей династии. Раздоры продолжались вплоть до 1381 года, когда власть захватил хан Тохтамыш. Во всех этих событиях, как в капле воды, отразились те драматические процессы, которые происходили на обширной территории некогда могущественной Монгольской империи Чингисхана, -- конец монгольского ига в Китае, начало династии Мин (.1368 год) и возвышение Тимура, или Тамерлана, который создал новую монгольскую империю и позднее нанес поражение утвердившемуся было в Сарае Тохтамышу.

Династические раздоры в Орде, в результате которых за двадцать четыре года сменилось один за другим двадцать пять ханов, подточили татарский контроль над Русью. Благодаря беспорядкам в Орде, о чем часто упоминается в летописях, русским князьям все с большим успехом удавалось отстаивать свои права. Литва и Москва вступили в ожесточенную борьбу за господство. Однако после 1362 года власть в Орде попала в руки темника Мамая. Не будучи членом правящей династии, формально он не мог стать ханом, но сумел приобрести такую силу, что смена властителей не могла обойтись без его участия. Как Ногай в XIII веке, он держал под своим контролем все территории, расположенные к западу от Волги, и Русь существенно зависела от его воли. Направляемая Мамаем монгольская доктрина по-прежнему следовала отработанному принципу: поощрять не прекращающееся соперничество между русскими князьями, сохраняя тем самым равновесие между ними, и не допускать ни одного из них до достижения абсолютного преимущества. Но татарское влияние на Руси ослабевало, Литва и Москва постепенно обретали такую силу, что монголы начали терять контроль над событиями

Прямое отношение к возвышению Московского княжества во второй половине четырнадцатого века имел преемник митрополита Феогноста владимирский епископ Алексий (1354 - 1378). Это был редкий случай, когда константинопольский патриарх утвердил на митрополичий престол "русича", ставленника московских князей. В грамоте патриарха Филофея о назначении было подчеркнуто, что подобное сделано в виде исключения. В Золотой Орде, поддержавшей Алексея, надеялись, что его возвышение вызовет негативную реакцию литовских князей: в Орде делали все, чтобы столкнуть между собой Литовское и Московское княжества, разрушить любое единство, даже хрупкое церковное. В первые годы своего церковного руководства Алексию пришлось приложить много усилий, чтобы подобного не случилось. Такая церковная политика раздражала литовских князей. По приказу Ольгерда Алексей, который объезжал свою епархию, был схвачен в Киеве и заточен. Лишь спустя два года, в 1360 г. ему удалось бежать, после чего Алексей уже опасался появляться в литовской части своей митрополии. Позднее это дало повод Ольгерду для обвинения митрополита в пренебрежении своими пастырскими обязанностями. Под давлением князя константинопольский патриарх поставил на Литву отдельного митрополита Киприана с условием, что после смерти Алексея он останется на вновь объединившейся русской митрополии.

Далее митрополит Алексий в первый раз посетит столицу Золотой Орды очень скоро после принятия всероссийского первосвятительства в 1354 году. Целью поездки было получение ханского ярлыка (грамоты) об освобождении духовенства, иночества и приписанного к церковным землям и угодьям крестьянства от ханских пошлин и поборов.

Общеизвестна и замечательна история исцеления св. Алексием в 1357 г. Тайдулы, матери ордынского хана Джанибека. Последний обратился к Московскому князю с просьбой прислать великого святителя к нему в Орду, пределов которой уже достигла слава о духовных подвигах молитвенника-митрополита.

Неизвестно к какому ордынскому княжескому роду принадлежала Тайдула по своему рождению, как и время, когда она стала женой ордынского хана Узбека (1313-1341). Русские летописи отметили, что в 1323 г. смерть жены Узбека -Баялун, открыла перед Тайдулой возможность стать старшей и любимой женой Узбека. О великой хатун Тайдуле - любимой жене Узбека арабский историк и путешественник Ибн-Батута, посетивший Сарай в 1333 году, сообщает пикантную, но, вероятно, немаловажную для ее «карьеры» подробность: «У Тайдулы было особое телосложение. Каждую ночь Узбек снова и снова обнаруживал ее девственницей и поэтому предпочитал ее всем остальным своим женам». В действительности влияние Тайдулы на своего супруга, придворное окружение и даже внутреннюю и внешнюю политику страны в целом объяснялось незаурядностью ее личности и постоянной поддержкой со стороны коалиции родовых князей. Зимой 1351 года она уже в ранге «главной матери» Джанибека.

Тайдула занимала особое положение в Золотой Орде до самой смерти, которая настигла ее, как и многих татар царской крови во время «великой замятни». Хатун Тайдула была убита по приказу хана Кидаря в 1361 году.

Джанибек, хотя и был мусульманином, в этой ситуации проявил типично языческий релятивизм в духе уже заметно иссякшей к этому времени традиции веротерпимости монголов. Пригласительная грамота Джанибека начиналась с просьбы о присылке православного епископа для овдовевшей Сарайской епархии, а далее следовала просьба к Алексию о приезде его лично для исцеления любимой матери хана -- Тайдулы, пораженной слепотой, одолеть которую средствами восточной медицины не удалось в течение трех лет. В конце же грамоты ханом обнаружилась и собственная его нервозность, противоречащая сущности предыдущих просьб. «Пусть служитель Божий будет отпущен к нам, -- писал Джанибек в адрес великого князя... -- если же вы не исполните моего приказания, я сам приду к вам и попленю всю вашу землю. Но затем тон становиться более мягким и хан говорит «Мы слышали, что небо ни в чем не отказывает молитве главного попа вашего: да испросит же здравие моей матери...» «Прошение и дело превышает меру сил моих, - сказал митрополит Алексий, в ответ на эти слова - но я верю Тому, Который дал прозреть слепому, - не презрит Он молитвы веры». Алексий отправился в Орду. Перед отъездом он служил молебен у гроба митрополита Петра, и внезапно зажглась сама свеча у гроба. Свечу эту владыка повез с собой. Алексий едет в Орду, не зная что его ожидает. Если бы ханша не выздоровела, ему реально могла угрожать смерть. Но митрополит фактически жертвует собой ради того, чтобы отвести угрозу нового татарского нашествия на Русь. Молитва святителя, который, по слову Спасителя, возлюбил и врагов, исцелила больную ханшу. Алексий вернулся в Москву с почетом и подарком: ему был подарен татарский двор в московском Кремле. Подобные дворы имелись в каждом крупном городе Руси и являлись центрами административного контроля татар над русскими княжествами. Алексий избавил своим подвигом Москву от этого страшного символа ига. На месте двора в память о чуде исцеления, случившемся 6 сентября, святитель основал монастырь во имя Чуда святого архистратига Михаила в Хонех, в котором впоследствии и был, согласно своему завещанию, погребен.

Эта поездка совпала с весьма опасными для чудотворца событиями, происшедшими в Орде. Больной хан Джанибек был убит своим сыном Бердибеком, занявшим золотоордынский трон. Алексий и его спутники не пострадали. С облегчением записал летописец: «Умре царь Шанибек, седе на царство его сын Бердибек с пристателем своим Тувлубием и уби 12 братии своеи. Того же году бысть во Орде Алексий митрополит и много истому подья от татар; и милостию божиею пречистые Богородицы прииде здрав на Русь». «Свирепый Бердибек», желая утвердиться на троне и упрочить отношения с русской митрополией, исполняет просьбу митрополита: в ноябре 1357 года выдает Алексию грамоту, подтверждающую ярлыки Менгу-Тимура и Узбека о привилегиях Русской Православной Церкви, что не только повышало ее благосостояние, но и укрепляло экономику Руси в целом. Льготы стимулировали развитие церковного хозяйства, особенно монастырей как хозяйственных единиц с расширением сельхозугодий, строительством при монастырях мельниц, образованием кузнечных, деревообрабатывающих, кожевенных мастерских и иных ремесленных заведений, а также библиотек и школ со штатом переводчиков, переписчиков книг, летописцев. Вот что пишет по этому поводу писатель и историк И.Е. Забелин: «Известно, что все церковные люди, состоявшие в ведомстве митрополии, были освобождены от всяких даней и пошлин, а к церковным людям принадлежали и ремесленники, писцы, каменные создатели, древоделы и иные мастера, каковы не буди, как упоминалось в царских ярлыках-грамотах».

В последующие годы, будучи регентом, он много сделал для расширения независимости Москвы от татар и решительно противопоставил ее другим княжествам, особенно Твери и Литве. Затем вскоре святителю пришлось понести новый государственно- дипломатический труд на благо русской земли. В результате «дворцового переворота» к ханской власти, через трупы Джанибека и двенадцати его сыновей (от разных жен) пришел первенец Джанибека -- Бердыбек. Чувствуя непрочность своей власти над Русью, он решает ошеломить подвластные ему русские земли грозным окриком. В Москву направляется чрезвычайное посольство хана с требованиями новых огромных поборов и категорическим предложением всем русским князьям во главе с Иваном Ивановичем явиться на поклон в Орду. При этом Бердыбек умышленно громогласно демонстрировал приготовление к крупному походу на Москву. Все князья и бояре с мольбами обратились к Алексию, прося его поехать в Орду прежде князей. Великий святитель согласился принять на себя первые, самые энергичные вспышки ханского гнева и угроз. Во время этой поездки мудрый боговдохновенный подвижник дальновидно разглядел признаки внутренней слабости Орды.

Святитель не оставил нам описания своих великих трудов во время переговоров с ханом Бердибеком. Из скупых источников видно, что хан обрушил на посла из Москвы множество угроз, насилий, лишений, но митрополиту удалось кроткими, спокойными и разумными словами укротить гнев царя. Во время переговоров владыка ни пошел ни на малей шие уступки. Напротив, как известно, Алексий блистательно победил на большом религиозном диспуте многочисленных своих оппонентов -- ученых мусульман во главе с известным исламистом мурзою Мунзи.

В конечном итоге св. Алексий отверг непомерные домогательства хана и в части дани и в отношении ратных повинностей русских людей. По линии же церковной привез грамоту Бердыбека, в которой подтверждались и даже несколько расширялись права Русской Церкви, данные ей в ярлыке на имя св. Митрополита Петра.

Годы, следующие за описанной поездкой Митрополита, были периодом подготовки русских сил, возглавленных Москвою на исторический подвиг, совершенный двумя десятилетиями позже на Куликовом поле.

В конце 1359 г. от неизвестной болезни скончался великий князь Иван Иванович, разделив по завещанию московское княжество между сыновьями: десятилетним Димитрием и семилетним, вскоре умершим, Иваном. Серпухов с областью был выделен в удел племяннику покойного -- князю Владимиру Андреевичу. Митрополит Алексий назначается ранее этого события опекуном юного царевича Дмитрия и фактически до начала 1370-года становится главой государства, регентом при малолетнем наследнике трона. Даже в этом нелегком государственном служений он был добрым и мудрым советником в важных делах, благословлял добрые начинания именем Церкви. При всем этом светская власть не была подчиненна духовной. Обе ветви управления сотрудничали , а не подчиняли одна другую.

Однако остается один вопрос: отразилось ли пребывание Митрополита Алексия у власти на характере и «стиле» работы руководящих органов гражданской великокняжеской администрации? Да, отразилось. Великий святитель изгонял из органов управления, суда за расправы неправды, обиды, и другие преступления. В полной мере к нему относятся слова, столь характерные для многих русских подвижников: «должникам освобождение и искуп подавал, и сам отпускал долги; обидимым от насилующих и немилостивых судей заступник бысть предивный, многих пленных и в своих местах паки посадил

В это время Московское боярство, самое сильное и организованное на Руси, на законном основании стало, по благословению святого владыки, «отыскивать» великокняжеский ярлык для князя-отрока Димитрия Ивановича.

Непросто было «отыскать» такой ярлык. В Золотой Орде кипела кровавая борьба за власть. Вся территория Золотой Орды была разделена между ханами Мюридом и Абдуллом. По дальновидному совету Алексия московские бояре ориентировались пока на Мюрида и, посетивши его в 1362 г., привезли ярлык на Владимирское великокняжение Димитрию Ивановичу.

При всем уважений к Дмитрию Донскому непонятно почему, но наши историки совсем мало пишут о старшем сыне и преемнике Ивана Калиты Симеоне Гордом, занимавшем великокняжеский стол с 1340 по 1353 год. А ведь это именно он впервые после татаро-монгольского нашествия, получив ярлык, объявил себя князем великим «всея Руси» и официально обозначил свои притязания на «самоправство», заключив соответствующий договор со своими братьями. Симеон пытается восстановить прежнюю практику съезда удельных князей, готовя будущее объединение и уже обращаясь с князьями, как со своими «подручниками». Отсюда и пошло его прозвище «Гордый». Зная, что междоусобные войны приносят выгоду только врагам земли Русской, он проводит политику примирения князей, разрешения спорных вопросов путем переговоров и взаимных уступок. Династическими браками Симеон замирился с Тверью и снял напряжение в отношениях с Литвой. Выхлопотал в Орде освобождение неоднократно разоренной Твери от выплаты ежегодной дани. Под угрозой вторжения он принуждает к покорности Смоленск, усмиряет новгородскую вольницу и приводит к повиновению торгово-промышленную олигархию вечевой республики. Но делает все это так, чтобы в глазах ордынского хана сохранить видимость равновесия сил между Москвой и Литвой, ибо хан не простил бы ни ему, ни Ольгерду Гедиминовичу неожиданного возвышения, грозящего ордынскому господству на Русской земле.

Внешне проявляя покорность и верность хану, Симеон исподволь готовил антиордынскую коалицию. Но судьба или провидение Господне распорядились по-своему. В ход исторических событий вмешалась Природа. Чума, унесшая жизни 24 миллионов европейцев, в 1351 году постучалась в ворота Пскова, затем перекинулась в Новгород, Смоленск, Тверь, Москву. Вымирали целые улицы, села, города. В Белоозерске вымерли все жители. В Смоленске в живых остались то ли пять, то ли четыре человека, которые, как говорит летописец, «вышли из города, заполненного трупами, и закрыли за собой его ворота». В 1353 году от чумы умирают митрополит Феогност, великий князь Симеон Гордый, два его сына и брат Андрей.

В живых остается другой сын Калиты, Иван Иванович Красный -- человек скромный, сговорчивый, но напрочь лишенный каких-либо политических и военных способностей. Видимо, этим и объясняется содержание предсмертного завещания Симеона, в котором он настоятельно рекомендует своему наследнику слушать «отца нашего, владыки Алексия, да старых бояр, которые отцу нашему и нам добра хотели». Пожелание весьма примечательное, так как свидетельствует о формировании новых отношений между великим князем и его ближайшим окружением, расценивающим интересы княжеской власти, как свои собственные интересы. Таких отношений в прежней истории практически не было.

Наследство же Иван Красный и митрополит получили тяжелейшее. Треть населения страны вымерла. В Твери, Рязани, Нижнем Новгороде реанимировались сепаратистские настроения, ориентированные на Литву; суздальский князь вознамерился оспаривать право на великокняжеский стол, а Константинопольская патриархия, назначив киевским митрополитом Романа -- сына тверского боярина и сторонника литовского князя Ольгерда, по существу, разделила Русскую церковь пополам. Княжение Ивана Красного было коротко и не оставило сообщений о каких-то серьезных военно-политических событиях. Обезлюдевшая Северо-Восточная Русь в основном была занята восстановлением численности своего народонаселения, в чем ей который уже раз помогал приток переселенцев из Южной и Северо-Западной Руси. Иван Красный умер, когда его наследнику Дмитрию (будущему Донскому) едва исполнилось девять лет (1359 г.).

Князь-мальчик получил ярлык только на Москву, ярлык же на великое княжение достался суздальско-нижегородскому князю Дмитрию Константиновичу, будущему тестю Донского. Это была ошибка, которую Орда, раздираемая внутренними междоусобицами, вскоре, однако, поняла: умаление роли Москвы, чьи князья вот уже несколько поколений верно служили хану, открывает возможности к возвышению соперничающей с ней Литве, быстро набирающей силу. Поэтому через два года ошибка была исправлена и ярлык на великое княжение стараниями митрополита Алексия и верных бояр московских возвратился потомку Ивана Калиты. Случай достаточно уникальный в мировой истории, когда бояре при князе-ребенке не посмели дать волю своей алчности, чтобы поживиться за «счет того, что плохо лежит». Здесь надо отдать должное митрополиту -- он до конца своих дней (1378 г.) исполнял не только роль главы церкви, но и роль главы правительства при Дмитрии Ивановиче, как мы говорили ранее.

Также очень большая заслуга митрополита Алексия в том что ему удалось умножить богатство Церкви . хотя и ранее в ХIII-ХIV веках иерархам нашей Церкви удавалость добиться успехов в финансовых вопроса. Имущество Церкви, в то время увеличивалось за счет доходов от пошлин с внешней торговли и налогов за право проезда по большим дорогам Московского княжества. Эта привилегия-«костки» за право взимания дорожных сборов была предоставлена церквам св. Богородицы и св. Михаила великим князем Иваном Ивановичем. Но никакие льготы не могли сами по себе поднять благосостояние церкви и мощь Московского княжества. Это было немыслимо без восстановления численности населения опустошенной чумой Руси. Забегая вперед, отметим, что для восстановления и приумножения экономического и военного могущества Руси митрополиту Алексию хватило четверти века его государственной деятельности. И это в условиях постоянной борьбы с Тверью и Великим Князем Литовским Ольгердом! Но при союзе митрополии с Ордой.

Не смирившись с потерей князем Московским Дмитрием Владимирского престола, владыка Алексий уже в 1362 году добился его возвращения. Неустанными трудами митрополита растет и крепнет на Руси власть великого князя Московского и Владимирского Дмитрия Ивановича, а противодействие великих и удельных князей пресекается решительными действиями Алексия, доходившими иногда до закрытия церквей, что, согласно его воле, сделал в Нижнем Новгороде преподобный Сергий Радонежский.

Алексий пережил многих московских князей - ревнителей о благе Отечества. За годы их правления ярлык на Великое Княжение Владимирское не единожды уходил из Москвы. Спор за него сопровождался самыми бесчестными деяниями, не согласными с учением Христовым. Подкуп, доносы, заложничество, убийство - все пускалось в ход князьями, связанными кровным родством. Зная об этом, Алексий находит успокоение, облегчение от тяжести государственных дел в Успенском соборе в молитвах у национальной святыни - гроба Святого Петра, отвергавшего при жизни властолюбие и алчность, выступавшего с простыми, доходчивыми проповедями. Этот первопрестольный храм, представлявший собой небольшую одноглавую церковь, стал главным храмом Московского государства. В нем, а впоследствии в его преемнике - современном Успенском соборе - построенном в 1479 году Аристотелем Фиораванти, нашли вечное успокоение 19 митрополитов и патриархов Русской Православной Церкви. За иконостасом, в приделе Петра и Павла покоятся современники Алексия и его учителя - Святой Петр и митрополит Феогност.

А уже к 1375 году закончил великий князь Дмитрий Иванович формирование и перевооружение полков. Рядом с Дмитрием постоянно находится престарелый митрополит, который благословляет его, советник и наставник в делах мирского властвования. Но все чаще, и чаще его советы раздражают князя, который со свойственным молодости самомнением выходит из-под опеки митрополита. Главной причиной охлаждения отношений возмужавшего ученика и дряхлеющего учителя явилось возникновение противоречий светской власти и Церкви во внешнеполитическом курсе по отношению к Орде.