Деятельность властных структур по укреплению морального духа Вооруженных сил Советского государства (1918-1991 гг.). Историографическое исследование

2. Документы правившей в Советской России и СССР коммунистической партии, а также комсомола. Значимость партийных документов резко усиливается тем, что РКП (б), ВКП (б), КПСС, имея монопольную власть в государстве, на практике часто де-факто подменяла и государственные органы, и общественные организации. Такие документы носили, как правило, закрытый характер. В печати публиковалось только их изложение. Они имели в большей мере методологический характер, давали основания для организации процесса укрепления морального духа Вооруженных сил Советского государства. Среди них большое значение имеют программы компартии, принятые в разное время и закрепившие требования правившей в стране партии к Вооруженным силам государства, в том числе и в сфере укрепления их морального духа. Документальными источниками являются материалы и резолюции съездов и конференций РКП (б), ВКП (б), КПСС. В хронологические рамки, оговоренные в диссертации, вошли VII - XXVIII съезды компартии. Для нас представляют здесь интрес, если излагать обобщенно, следующие аспекты: отчетные доклады высших руководящих органов партии съездов, раскрывающие основные положения международной ситуации, утверждающие необходимость укрепления Вооруженных сил страны и усиления требований к личному составу в те годы; положения отчетных докладов, выступления делегатов съезда по военным вопросам; материалы съездов, касающиеся данных проблем в целом. Важным источником являются решения пленумов ЦК КПСС, которые коренным образом меняли ситуацию в стране, в том числе и в Вооруженных силах, а также специальные постановления ЦК КПСС, Секретариата ЦК КПСС, непосредственно раскрывающие деятельность высших руководящих органов компартии, их аппарата в сфере военного строительства, в том числе и в решении проблемы укрепления морального духа армии. Правда, здесь опять же следует обязательно учитывать фактор закрытости многих документов, отсутствие в данной связи их полной публикации. Важнейшее место среди открытых источников по деятельности структур компартии в сфере укрепления морального духа Вооруженных сил государства принадлежит различным сборникам документов. Наша тема находит свое выражение в ряде сборников документов по военным вопросам деятельности КПСС. Относительно документов комсомола заметим, что их значимость повышается в той связи, что и РКСМ, и ВЛКСМ являлись самой мощной самодеятельной общественной организацией, работавшей под перманентным партийным контролем и имевшей в Вооруженных силах Советского государства разветвленную сеть организаций, вносивших весомый вклад в воспитание армейской молодежи.

3. Отдельные труды крупных деятелей Советского государства и правившей в стране компартии. Речь идет о трудах В.И. Ленина, Л.Д. Троцкого, И.В. Сталина, Н.С. Хрущева, Л.И.Брежнева, Ю.В. Андропова, К.У. Черненко, М.С.Горбачева, Г.К. Жукова, Р.Я. Малиновского, А.А. Гречко, Д.Ф. Устинова, С.Л. Соколова, Д.Т. Язова и ряда других видных партийно-государственных деятелей. В них есть информация как документально-фактического, так и аналитического порядка. Ценность подобных публикаций определяется тем, что их авторы, каждый в свое время, непосредственно стояли у руля руководства страной и Вооруженными силами, вносили личный вклад в создание и функционирование системы деятельности по укреплению морального духа Вооруженных сил Советского государства. Изучение указанных источников помогает четче уяснить подходы к столь многогранной проблеме в той конкретной исторической обстановке, проанализировать причины успехов и неудач в ее решении и, соответственно, проследить, как это отразилось в историографических источниках.

4. Источники личного происхождения. Мемуарная литература, дневники, эпистолярии служат своеобразным источником для исследования рассматриваемой проблемы, дополнительным средством восстановления исторической правды, так как расширяют свидетельства, восполняют недостающие звенья. Работа с ними требует учета ряда трудностей, встречающихся на пути источниковедческого познания истины: значимость выяснения побудительных мотивов для написания мемуаров; проблема авторства в мемуарах, классифицирующаяся отдельными учеными как коренная; проблема соотношения объективности, достоверности и субъективизма. Кроме того, нельзя не учитывать и того, что советским мемуарам присущи следующие основные характерные черты и особенности: идеологическая заданность и «выдержанность»; выбор тем и выбор сюжетов -- не личные переживания авторов, а событие или вождь -- объект воспоминаний; стремление быть сопричастным тому или иному событию; стандартизация в характеристике ситуаций, людей; недоговоренность, наличие фигуры умолчания, эзопов язык. Таким образом, мемуаристика является необходимым, но далеко недостаточным источником. Требуется тщательный, осторожный, компаративный анализ, проверка фактов по другим источниками, где это возможно.

5. Периодическая печать. Большое количество материалов почерпнуто из журналов: «Коммунист Вооруженных Сил», «Военно-исторический журнал», из газеты «Красная звезда». В данных периодических изданиях нашли освещение многие аспекты проблемы укрепления морального духа армии в мирное и в военное время. Отрабатывался материал, почерпнутый из партийного, советского, комсомольского официоза.

6. Научно-популярная и публицистическая литература. В ней иногда приводятся данные, которые не получили соответствующего освещения в других трудах. Это и стало главным побудительным мотивом для исследователя в обращении к подобным источникам, не все из которых относятся к числу профессиональных исследований. Между тем, соискатель очень осторожно относился, в первую очередь, к фактографии, зафиксированной в отдельных публицистических работах, так как она, как правило, не подтверждается строго оформленным научно-справочным аппаратом. Никто не отрицает определенной значимости публицистики для развития исторической науки. Но какую бы благородную цель публицистика ни преследовала, она всегда страдает фрагментарностью, поверхностностью суждений, а иногда и прямым искажением реальных событий и фактов. Общее количество исторических источников составляет 600 наименований.

Дополнительные источники неисторического и неисториографического характера. Моральный дух армии -- категория, стоящая в эпицентре данного диссертационного исследования, представляет собой сложное духовное образование. Невозможно провести детальный анализ истории изучения нашей темы, не составив четкого представления о диалектике сущности и содержания категории «моральный дух армии» и о том, как она отражалась в историографии. Поэтому диссертант не стал искусственно замыкаться в рамках анализа исключительно научных трудов исторического и историографического плана. Прорабатывался большой пласт различной литературы по социально-гуманитарной проблематике, а также и собственно военной литературы. Это позволило обеспечить комплексный подход к изучению нашей проблемы. Если вести речь о философских трудах, то следует отметить, что их анализ помогает методологически верно сориентироваться и определить предметно-объектную область исследования применительно к конкретно-исторической обстановке, имевшей место в хронологических рамках, означенных выше. Появляется возможность разобраться в общем плане в диалектике сущности и содержания категории «моральный дух армии» в понимании ученых того времени. Философские труды помогают в репродуцировании концептуальной модели деятельности властных структур по укреплению морального духа Вооруженных сил Советского государства в 1918 - 1991 гг. и в анализе динамики ее изменения, отраженной в историографических источниках. Психолого-педагогическая литература помогает понять, какими путями шло совершенствование обучения и воспитания личного состава в исследуемый период, особенно в плане привития им высоких морально-боевых и психологических качеств. Следовательно, появляются дополнительные благоприятные условия для историографического анализа исследуемой темы. Правоведческая литература позволяет глубже понять законодательные и правовые основы, на которых строилась деятельность властных структур по укреплению морального духа Вооруженных сил Советского государства в 1918 - 1991 гг. Разумеется, рассматривая публикации того времени с комментариями к вышедшим нормативно-правовым актам, необходимо делать поправку на их излишнюю политизированность и не всегда объективный подход авторов книг и статей к освещению положения с законностью и правопорядком. Собственно военная литература открывает возможности для обеспечения более полной сопряженности историографического анализа рассматриваемой темы с подходами, господствовавшими тогда в советской военной науке по проблемам, вплотную примыкавшим к теме морального духа армии (боевая готовность, боевая подготовка армии, техническая оснащенность и пр.). Общее количество подобных дополнительных источников составляет более 200 наименований.

II. СТРУКТУРА И ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Структура диссертации обусловлена целью и основными задачами исследования. Она показывает, на каких главных проблемах автор сконцентрировал свое внимание. Рассматриваемые вопросы объединены во введение, шесть глав, внутри которых имеются четырнадцать параграфов, заключение, список источников и литературы. Диссертация снабжена списком сокращений.

Во введении обосновывается актуальность темы диссертации, определяются объект, предмет, цель и задачи исследования и его хронологические рамки; обозначается теоретико-методологическая база и основные источники исследования, оценивается его научная новизна; формулируются основные положения, выносимые на защиту, высказывается мнение о научно-практическом значении диссертации; приводятся сведения о ее апробации и публикациях по теме исследования.

Глава I. «Теория, методология проблемы и характеристика источников». В первом параграфе -- «Теоретико-методологические основания, принципы и методы исследования проблемы» -- обосновывается тезис о том, что решение научно-исследовательских задач, поставленных в диссертации, возможно только с учетом того, что сегодня в исторической науке царит методологический плюрализм, в условиях которого развивается историографический процесс. Поэтому все методологические подходы приемлемы, если использовать их комплексно, не абсолютизируя, не противопоставляя их сильные или слабые стороны, а используя творчески «рациональные зерна» из всех существующих исследовательских парадигм. Однако не следует искусственно внедрять новомодные подходы. Во втором параграфе -- «Периодизация отечественной историографии проблемы» -- обосновано выделение двух крупных периодов: советский (1918 - 1991 гг.) и постсоветский (начиная с 1992 г.). В рамках советского периода выделяются следующие условные историографические этапы: первый условный историографический этап -- этап поиска новых подходов в период становления советской исторической науки, утверждения и господства в ней сталинской теоретико-методологической парадигмы (1918 - прим. первая половина 1950-х гг.); второй условный историографический этап -- этап развития исторической науки в системе теоретико-методологических координат периода оттепели, утверждения неосталинских подходов и зарождения новых исторических парадигм (прим. вторая половина 1950-х - 1991 гг.). Причем, в рамках данных условных историографических этапов выделяется ряд подэтапов. В первом условном историографическом этапе -- первый подэтап -- время сосуществования старой и новой исторической науки (1918 - 1920-е годы); второй подэтап -- время практически полного подчинения науки требованиям партийно-идеологической системы и перманентной ликвидации любой научной альтернативности марксизму, что увязывалось с политической оппозиционностью существующему режиму, время монопольного господства сталинской теоретико-методологической парадигмы в советской исторической науке (1930-е гг. - прим. первая половина 1950-х гг.). В рамках второго условного историографического этапа -- первый подэтап -- время развития отечественной исторической науки под влиянием политического курса компартии на преодоление последствий культа личности И.В. Сталина (прим. вторая половина 1950-х - прим. первая половина 1960-х гг.); второй подэтап -- время частичной реанимации сталинских подходов в исторической науке (прим. вторая половина 1960-х - прим. первая половина 1980-х гг.); третий подэтап -- зарождение новых исторических парадигм (прим. вторая половина 1980-х - 1991 гг.). В третьем параграфе -- «Характеристика источниковой базы исследования» -- доказано, что уровень репрезентации источников достаточно высок, а их тщательный комплексный анализ, переосмысление с позиций современной исторической науки позволяет правильно установить степень научной разработанности анализируемой темы, выйти на верификационные суждения, сделать верные выводы и выработать практические рекомендации для сегодняшнего дня.

Глава II. Партийно-государственное видение концепции морального духа армии и его отражение в советской историографии. В первом параграфе -- «Концептуальное видение морального духа армии партийно-государственным руководством Советской России, СССР и его нормативно-правовое оформление» -- аргументируется тезис о том, что ядром партийно-государственного видения концепции морального духа армии стали ленинские идеи о защите социалистического Отечества, а также о моральном духе армии нового типа -- рабоче-крестьянской. Раскрыто, как данное видение нашло юридическое оформление, причем не только в нормативно-правовых актах на государственном уровне, но и в документах правившей в стране компартии, которые по существовавшему тогда порядку имели де-факто юридическую силу. Во втором параграфе -- «Отражение в советской историографии партийно-государственного видения концепции морального духа армии» -- освещено, как это видение осмысливалось исследователями в комплексе, в первую очередь с проблемами воинской дисциплины, а также с проблемами повышения уровня боевого мастерства и политической зрелости личного состава армии. Установлено, что в данной связи авторы уделяли повышенное внимание анализу диалектики мер убеждения и принуждения.

Глава III. Укрепление морального духа Красной армии в годы Гражданской войны (1918 - 1922 гг.): степень научной разработанности темы. В первом параграфе -- «Накопление исторических знаний по проблеме в период зарождения, становления советской исторической науки и господства в ней сталинской теоретико-методологической парадигмы (1918 - прим. первая половина 1950-х гг.)» -- оценивается, в целом, степень научной разработанности рассматриваемой проблемы. Во втором параграфе -- «История изучения темы в системе теоретико-методологических координат периода оттепели, частичной реанимации сталинских подходов, зарождения, становления и утверждения новых парадигм в отечественной исторической науке (прим. вторая половина 1950-х - до наст. вр.)» -- доказывается, что историографии проблемы было свойственно своего рода синусоидальное развитие: попытки приближения к исторической правде в годы оттепели (прим. вторая половина 50-х -- прим. первая половина 60-х гг. XX века); серьезный откат назад на фоне реанимации сталинских подходов, пусть и несколько модернизированных, в руководстве исторической наукой (прим. вторая половина 1960-х -- прим. первая половина 1980-х гг.); новый поворот к максимальному приближению к исторической правде, детерминированный позитивными тенденциями перестройки и историческими реалиями России постсоветской.

Глава IV. Вопросы укрепления морального духа РККА в историографии так называемого межвоенного периода (1923 - июнь 1941 гг.). В первом параграфе -- «Уровень научной разработки проблемы в условиях относительной творческой свободы и господства сталинской историографической парадигмы (1923 - первая половина 1950-х гг.)» -- обосновывается, что научная разработка нашей темы непосредственным образом ощутила влияние поиска новой исторической парадигмы в условиях относительной творческой свободы, ее затухания, становления, утверждения и полного господства теоретико-методологических оснований научно-исследовательской деятельности, детерминированных культом личности И.В. Сталина. Установлено, что научных исследований проблемы имелось не очень много, да и уровень их не был столь высок. Во втором параграфе -- «Приращение исторических знаний по теме в период хрущевской отпели, реанимации сталинских подходов, зарождения, становления и утверждения новых теоретико-методологических парадигм в отечественной исторической науке (прим. вторая половина 1950-х - до наст. вр.)» -- доказывается, что процесс накопления исторических знаний по данной теме имеет место. Однако он не нашел пока что своего выражения в комплексном обобщающем труде. Имеющиеся научные наработки поданы только в комплексе с пограничными темам. Ряд деформаций, обусловленных историографическими реалиями советской исторической науки до перестройки, был устранен. Однако данный процесс носит незавершенный характер.

Глава V. Деятельность органов государственной власти и военного управления по укреплению морального духа Красной армии в годы Великой Отечественной войны (июнь 1941 - май 1945 гг.): Историография проблемы. В первом параграфе -- «Первый историографический опыт исследования темы в годы Великой Отечественной войны и «позднего сталинизма» (июнь 1941 - примерно первая половина 1950-х гг.)» -- доказано, что в годы Великой Отечественной войны материалы с обобщением опыта партийно-политической работы, подготовленные лучшими специалистами Главполитуправления РККА, огромный пласт научно-популярной, агитационно-пропагандистской литературы и публицистической литературы заложили прочную основу советской историографии рассматриваемой проблемы. Освещено, как в период «позднего сталинизма» появились научные исследования, посвященные обобщению исторического опыта минувшей войны. Они выполнялись по горячим следам, без должной архивной составляющей в источниковой базе, разумеется, с неукоснительным соблюдением всей атрибутики времен культа личности И.В.Сталина. Во втором параграфе -- «Отражение основных аспектов проблемы в историографических источниках периода хрущевской оттепели и утверждения неосталинских подходов (прим. вторая половина 1950-х - прим. первая половина 1980-х гг.)» -- раскрыто, как после XX съезда КПСС советская историческая наука добилась определенных успехов и в разработке актуальных проблем идеологической работы ВКП (б) на фронте, в том числе и в сфере укрепления морального духа РККА. Установлено, что в период утверждения неосталинских подходов в советской исторической науке, несмотря на то, что количество публикаций увеличивалась, а также несколько расширялась тематика исследований (правда, с доминированием историко-партийной проблематики), особых успехов в дальнейшем изучении рассматриваемой проблемы достигнуто не было. В третьем параграфе -- «Приращение исторических знаний по проблеме в период зарождения, становления и утверждения новых подходов в отечественной исторической науке (прим. вторая половина 1980-х - до наст. вр.)» -- доказывается, что, в целом, исследуемый процесс имел положительную динамику в количественном и в качественном измерении. Подобное стало возможным потому, что процесс утверждения новых исторических парадигм освободил исследователей от давления системы координат единой методологии (догматизированный марксизм-ленинизм в большевистском его измерении), провозглашенной в советское время универсальной и единственной верной. Однако исследуемая тема не нашла пока что комплексного освещения.

Глава VI. Моральный дух Вооруженных сил СССР и его укрепление в послевоенный период (июнь 1945 - 1991 гг.): историография проблемы». В первом параграфе -- «Уровень научной разработки проблемы в период «позднего сталинизма», хрущевской оттепели и реанимации сталинских подходов в советской исторической науке (прим. июнь 1945 - прим. вторая половина 1980-х гг.)» -- установлено, что в период «позднего сталинизма» и оттепели изучение исследуемой темы развивалось по восходящей линии. Авторы строго придерживались директивных установок правившей в стране компартии по проблемам изучения истории Советской армии. И никакие демократические посылки времен оттепели не могли отменить данный исследовательский стереотип. Анализ рассматриваемой темы проходил в комплексе с рассмотрением широкого спектра проблем партийно-политической работы, а также в ряде проблем военно-философского и военно-педагогического плана. Выведена тенденция прогрессирования повышенного интереса к теме, что нашло отражение в большом количестве диссертационных исследований. Выявлено наличие элементов описательности, очеркового характера исследования. Во втором параграфе -- «Историография проблемы периода зарождения, становления и утверждения новых подходов в отечественной исторической науке (прим. вторая половина 1980-х гг. - до наст. вр.)» -- показано, как открылись новые возможности для изучения рассматриваемой проблемы на качественно новом уровне. Подчеркнуто, что в постсоветский период произошел отказ от историко-партийного ключа исследования. Однако и наша тема ушла на второй план. Трудно преодолевались элементы нигилизма в отношении исторического опыта, накопленного (в том числе и в рассматриваемой сфере) в ВС СССР.

В заключении диссертации подводятся итоги исследования, отмечается закономерный, поступательный характер процесса познания истории деятельности властных структур по укреплению морального духа Вооруженных сил Советского государства (1918 - 1991 гг.), выносятся на суд научной общественности сделанные выводы и уроки, предлагаются научно-практические рекомендации.

III. НАУЧНАЯ НОВИЗНА И ОБОСНОВАНИЕ ПОЛОЖЕНИЙ, ВЫНОСИМЫХ НА ЗАЩИТУ

вооруженный историография советский армия

Научная новизна. Впервые проведен всесторонний и комплексный анализ историографии рассматриваемой проблемы. Новые результаты, определяющие вклад диссертанта в ее разработку, сводятся к следующему:

1. Исследуются историографические факты и историографические источники, появившиеся в стране за 88 лет. Впервые так широко проанализирована проблематика исследований, связанных с изучением процесса деятельности властных структур по укреплению морального духа Вооруженных сил Советского государства в 1918 - 1991 гг.; обобщаются характерные черты, основные тенденции, показываются сильные и слабые стороны проанализированной литературы, защищенных диссертаций, оцениваются документы, в том числе и с точки зрения их современного значения.

2. Предлагается периодизация процесса формирования исторических знаний по рассматриваемой проблеме, характеризуются основные периоды и этапы становления историографии темы, выявляются ее особенности.

3. Широко прослеживается процесс создания источниковой базы, накопления и осмысления фактологических знаний, установливается степень их использования каждым поколением историков.

4. Выявляется круг наиболее разработанных вопросов исследуемой темы, объясняются причины сложившейся историографической ситуации, актуализируется накопленный в науке опыт изучения проблемы деятельности властных структур по укреплению морального духа Вооруженных сил Советского государства в 1918 - 1991 гг.

5.Анализируется взаимосвязь между уровнем разработанности рассматриваемой проблемы, состоянием ее источниковой базы, социально-политической и духовной атмосферы и другими факторами, определяющими возможности ее изучения.

6. Вносятся отдельные коррективы в трактовку ряда важнейших вопросов, входящих в предмет исследования проблемы, в том числе теоретических, достигается определенность в дискуссионных аспектах темы, уточняется некоторая ее статистика.

7. Предлагается авторский подход к пониманию различных аспектов историографического исследования проблемы деятельности властных структур по укреплению морального духа Вооруженных сил Советского государства в 1918 - 1991 гг., намечаются пути ее дальнейшего углубленного исследования, предлогаются конкретные меры по совершенствованию познавательного процесса в исследуемой области исторических знаний.

На защиту выносятся следующие положения диссертации:

1. Результаты комплексного анализа историографических источников, в которых освещается история организации и развития деятельности властных структур по укреплению морального духа Вооруженных сил Советского государства в 1918 - 1991 гг.

2. Авторские оценки и суждения по важнейшим теоретическим и практическим вопросам исследуемой проблемы, прежде всего по тем, которые имеют дискуссионный характер.

3. Синтезированные основные тенденции развития историографии исследуемой проблемы на различных этапах ее развития, итоговые характеристики ее сильных и слабых сторон, основные направления дальнейшего совершенствования.

4. Выводы, предложения, научно-практические рекомендации, направленные на дальнейшее углубление научно-исследовательской работы в указанной области с учетом характера недостаточно разработанных аспектов темы, на улучшение деятельности властных структур по укреплению морального духа ВС РФ на современном этапе их истории, когда они находятся в стадии дальнейшего совершенствования.

Обоснование положений, выносимых на защиту

1. Результаты комплексного анализа историографических источников, в которых освещается наша проблема, можно свести к ряду крупных обобщений:

1.1. В 1918 - 1991 гг. высшие государственные руководители, являвшиеся одновременно политическими лидерами правившей компартии, уделяли пристальное внимание проблемам морального духа Вооруженных сил Советского государства. Причем, их взгляды нашли соответствующее нормативно-правовое закрепление. Все это отразилось в советской историографии. Отличительная черта тех немногочисленных работ, увидевших свет в годы Гражданской войны, сводится к следующему: здесь боролись изначально две противоположные тенденции, условно названные нами как «доминанта убеждения» и «доминанта принуждения». Победила вторая доминанта, что в принципе было априори предрешено конкретно-исторической обстановкой Гражданской войны. Но в том-то и проявляется диалектика, что даже в тех условиях доминанта убеждения не была вытеснена до конца. По крайней мере, ей отводилось большое место в политической риторике лидеров Советской России. В советской историографии в так называемый межвоенный период бдительность, переросшая в шпиономанию, поиск все большего количества врагов народа увели в тень доминанту убеждения. В годы Великой Отечественной войны сюда были внесены существенные коррективы, суть которых -- поворот в сторону патриотизма не только в советском измерении, но и в российской, общечеловеческой трактовке, когда на первое место выдвинулось героическое прошлое нашей Родины. Того требовали интересы борьбы с фашизмом, агрессия которого создала угрозу гибели нашей страны. Однако в период «позднего сталинизма» в истории изучения анализируемой проблемы сталинские предвоенные подходы вновь заняли доминирующе положение. Главная тенденция советской историографии по рассматриваемой проблеме, начиная со второй половины 1950-х гг. и до распада СССР, -- постепенное осознание того, что одним принуждением задач укрепления морального духа армии не решить. Данный тезис стал стержневым в конце 1980-х гг. Ясно, что все труды выполнены в жесткой системе координат догматизированного марксизма-ленинизма в большевистском его измерении. Много начетничества, назидательности. Отсутствует методологическая стройность, присутствует эклектика в вводимых в научный оборот некоторых дефинициях. Нет достаточно четких теоретических обобщений -- они подменялись комментарием к партийным документам. Но, в то же время, данная историография содержит некоторый эмпирический материал и ряд научно-практических обобщений, выдержанных в духе требований документов ЦК КПСС. Именно такие обобщения сыграли роль своего рода методологических ориентиров для исторических научных изысканий в рассматриваемой сфере.

1.2. Историография проблемы деятельности властных структур по укреплению морального духа Вооруженных сил Советского государства в 1918 - 1922 гг. зародилась в ходе братоубийственной Гражданской войны. Главные характерные черты: исключительно бескомпромиссный конфронтационный стиль изложения всех трудов, ярко выраженный агитационно-пропагандистский характер публикаций; проблематичность достоверности фактического материала, ибо в агитационно-пропагандистских целях допускались преднамеренные фальсификации. Основной жанр трудов -- публицистический, иногда научно-популярный. Советская историография проблемы, развивавшаяся в едином научном пространстве Союза ССР (1923 - 1991 гг.), стала самой многочисленной в количественном отношении. Состоялась научная разработка основных направлений деятельности властных структур по укреплению морального духа Вооруженных сил Советского государства в годы Гражданской войны. Но она была скована идеократическими оковами политической системы, господствовавшей в нашей стране вплоть до 1992 г. Приоритет безоговорочно отдавался историко-партийным исследованиям. Это привело к тому, что, как ни пытались ученые максимально приблизиться к исторической правде в освещении нашей проблемы, степень ее научной разработки имела искаженные обобщения. Но данное обстоятельство ни в коем случае не дает права нигилистического отношения к наработкам советской историографии. Их критическое переосмысление даст современному исследователю богатый фактографический, фактологический и аналитический материал. В постсоветский период выявилась и главная тенденция -- полярная смена исследовательских приоритетов: ученые стали уделять пристальное внимание данной теме применительно к белой армии, а применительно к Красной армии она (особенно в первой половине 1990-х гг.) ушла на второй план. Подобное положение не может не волновать ученых, ибо любая односторонность идет во вред исторической науке. Но не стоит, в данной связи, драматизировать ситуацию: постсоветская историография молода и динамична в своем развитии; в начале XXI в. появились некоторые солидные научные издания, в которых в ключе компаративного анализа уделено повышенное внимание исследованию многих аспектов нашей проблемы (в сравнении с подобной же деятельностью, проводимой белыми политическими режимами).

1.3. Развитие истории изучения проблемы деятельности властных структур по укреплению морального духа Вооруженных сил Советского государства в так называемый межвоенный период (1923 - 1941гг.) детерминировалось конкретно-исторической обстановкой. Советская историография проблемы. Общий итог: научная разработка рассматриваемой темы состоялась, но она так и не стала предметом самостоятельного комплексного исследования как в собственно историческом, так и в историографическом плане. Отличительная черта -- односторонность, шаблонность, помноженные на чрезмерную идеологизацию и политизацию в выводах, обобщениях и оценках. Но это ни в коем случае не может стать поводом к недооценке наработок предшественников. Их критический анализ даст современным исследователям небезынтересный материал. Постсоветская историография проблемы, предтечей которой стала советская историография периода перестройки. Здесь отсутствуют комплексные целевые исследования как собственно исторического, так и историографического плана. Но имеющиеся научные наработки хотя и раскрывают ее только опосредованно (в комплексе с основными темами научных работ), тем не менее могут расцениваться как первые и удачные попытки переосмысления неординарной научной проблемы.

1.4. Историография проблемы деятельности органов государственной власти и военного управления по укреплению морального духа Красной армии в годы Великой Отечественной войны (июнь 1941 - май 1945 гг.) развивалась во временном интервале протяженностью более 60 лет. Причем, в этих хронологических рамках в стране произошла смена цивилизационной парадигмы, что, безусловно, непосредственным образом сказалось на истории изучения темы. Историография исследуемой проблемы периода Великой Отечественной войны (1941 - 1945 гг.) Огромный пласт историографических источников сосредоточил в себе богатейший фактографический, отчасти и фактологический материал по теме исследования. И если он будет и впредь востребоваться учеными, то появятся новые возможности углубления и расширения анализа нашей проблемы, ее переосмысления с новых подходов, утверждающихся в отечественной исторической науке. Послевоенная советская историография. Не вина, а беда нескольких поколений советских ученых, что они не смогли в силу организационных и идеологических барьеров, которые им успешно ставил политический режим И.В.Сталина и последующих политических лидеров КПСС, достичь максимального приближения к исторической правде. Однако можно отнести к успехам в разработке рассматриваемой проблемы то, что историография была повернута в сторону подготовки научных трудов и обобщающего, и специального плана. Тема изучалась в рамках исследования партийно-политической работы, а также в обобщающем плане в сочинениях, где раскрывалась руководящая и направляющая роль ВКП (б) в разгроме немецко-фашистских захватчиков. Причем, несмотря на все трудности, в данные труды были введены многие архивные документы. Понятно, что в подобных исследованиях ярко выражены идеологические стереотипы той эпохи. Постсоветский период. Налицо приращение исторических знаний по анализируемой проблеме. Но она не нашла пока что комплексного освещения ни на уровне крупной монографии, ни на уровне хотя бы кандидатской диссертации, не говоря уж о докторской.

1.5. Историография проблемы деятельности властных структур по укреплению морального духа Вооруженных сил Советского государства в послевоенный период (июнь 1945 - 1991 гг.) развивалась длительное время в рамках научного пространства СССР. Научный потенциал увидевших свет работ существенно девальвировался догмами и стереотипами «позднего сталинизма». Правда, в период оттепели здесь произошла некоторая корректировка, которая, однако, нивелировалась ресталинизацией исторической науки в период авторитарно-бюрократического политического режима в истории Союза ССР. И, наконец, в годы перестройки наметились новые подходы, за которыми, как показала историографическая теория и практика 1990-х гг., оказалось будущее. Комплексных исследований нашей темы в советской историографии выполнено не было. Между тем, ее многие аспекты получили отражение на страницах обобщающих трудов, монографий, опубликованных материалов крупных научных форумов, защищенных диссертаций, посвященных проблемам партполитработы в ВС СССР. Причем, наибольшее внимание различным аспектам нашей темы уделялось в контексте анализа проблем воинской дисциплины, политического, патриотического, интернационального, воинского, нравственного воспитания военнослужащих. Выглядит для того времени закономерным, что подобные работы выполнялись, в основном, в историко-партийном ключе. Постсоветская историография. Тема несколько ушла на задний план. Появились другие приоритеты. Причем, в немногочисленных работах, в которых затрагивались те или иные аспекты рассматриваемой проблемы, чувствовалось (по крайней мере, до второй половины 1990-х гг.) некоторое нигилистическое отношение к советскому опыту во фрагментах, где следовало дать оценочные суждения. Между тем, подобная тенденция, начиная со второй половины 1990-х гг. , начала постепенно затухать. Да и самой теме стало уделяться больше внимания. Но комплексных трудов по ней пока что не появилось.

2. Авторские оценки и суждения по важнейшим теоретическим и практическим вопросам исследуемой проблемы, прежде всего по тем, которые имеют дискуссионный характер:

2.1. В советское время в доктринальных установках правившей компартии проходили такие стержневые мысли: усиление классовой борьбы по мере строительства социализма в одной стране; невозможность поиска компромиссов между буржуазной и коммунистической идеологией, неизбежность усиления противоборства сил социализма и капитализма в мировом масштабе; возможность достижения победы над классовым врагом в ракетно-ядерной войне. Исходя из подобных доктринальных установок формировалось недостаточно всестороннее видение объективной значимости укрепления морального духа армии.

2.2. В периодизации проблемы более целесообразно не придерживаться жестких рамок при обозначении отдельных этапов и периодов. Хотя подобная позиция не отрицает возможности выделения рубежных вех, привязанных к каким-то эпохальным датам.

2.3. В партийно-государственном видении концепции морального духа Вооруженных сил Советского государства отсутствует четкая дефиниция понятия «моральный дух». Однако имеется обоснование ее составляющих: советский патриотизм и пролетарский интернационализм, помноженный на ненависть к империализму; необходимость всемерного укрепления обороноспособности страны, повышения боевой готовности армии и флота, бдительности, воинского мастерства личного состава и его моральной стойкости.

2.4. За первое десятилетие после окончания Гражданской войны советской историографией было много сделано для ее изучения. Тематический указатель литературы по Гражданской войне, выпущенный ВПА в 1929 г., включал в себя 3750 названий. Поэтому нельзя согласиться с ее оценкой как «крайне бедной». В условиях относительной творческой свободы историков (правда, затухшей) в разработке темы в период Гражданской войны появились зачаточные тенденции ее научного осмысления. Но они так и не получили дальнейшего развития в связи с деформациями периода культа личности И.В. Сталина.

2.5. В научной разработке анализируемой проблемы в так называемый межвоенный период рельефно просматривается неравномерность исследовательских интересов ученых. Большинство из них предпочитали анализировать данную проблему в 1920-х гг. А внутри 1920-х гг. -- в период перехода армии с военного положения на мирное после окончания Гражданской войны. Здесь принимают самое деятельное участие крупные государственные и военно-политические деятели, написавшие работы, которые, с определенной долей условности, можно приблизить к исследовательским. Эти авторы использовали для анализа предмета исследования материал, в котором находили отражение обобщенные данные за всю армию или за военный округ. В последующем труды руководящих деятелей все более приобретали формы политических деклараций, задававших априори, строго выдержанные в духе постулатов культа личности И.В. Сталина, оценки тех или иных событий.

2.6. Сталинская методологическая парадигма, несмотря на некоторые коррективы, внесенные в нее реалиями Великой Отечественной войны, наложила специфический отпечаток на исследование рассматриваемой проблемы в годы великой битвы с фашизмом. Главное заключалась в том, что исследователям задавались априорные схемы освещения конкретно-исторических событий войны. Сказанное не означает, что советская историческая наука в годы Великой Отечественной войны и «позднего сталинизма» находилась в состоянии коллапса. Она не просто существовала, но еще осуществляла (и довольно успешно) важную инструменталистскую функцию -- через освещение героики прошлого и настоящего мобилизовывала советский народ, воинов РККА на достижение победы над врагом.

2.7. В период реанимации сталинских подходов в советской исторической науке на характер исследований оказало существенное влияние то, что брежневская парадигма, как известно, допускала лишь дозированную критику общественных явлений. Поэтому все работы по нашей теме имеют тенденцию к унификации благодаря жесткой детерминации их архитектоники, подогнанной под априорные схемы и установки, заданные официальными идеологами ЦК КПСС. Налицо и лакировка действительности. Это не исключает, однако, появления в отдельных трудах оригинальных фрагментов, не потерявших актуальности и для современного этапа военного строительства в РФ.

3. Синтезированные основные тенденции развития историографии исследуемой проблемы на различных этапах ее развития:

3.1. Укрепление морального духа Красной армии в годы Гражданской войны (1918 - 1922 гг.). Накопление исторических знаний по проблеме в период зарождения, становления советской исторической науки и господства в ней сталинской теоретико-методологической парадигмы (1918 - прим. первая половина 1950-х гг.) Первый условный историографический этап (1918 - 1922 гг.): небольшая по количеству и несовершенная по содержанию литература, нет ни одной работы, в которой бы в прямой постановке освещались основные аспекты исследуемой проблемы; источниковедческая база ограничена лишь, главным образом, опубликованными материалами, архивные же источники почти не привлекались; в работах обоснована важность рассматриваемой темы, необходимость ее научной разработки; активное участие политических и военных лидеров Советской России в освещении проблемы; зачатки научного подхода к освещению темы, серьезно девальвированные, однако, агитационно-пропагандистским ключом изложения материала, его конфронтационностью; наличие трудов инструктивного плана по проблемам партполитработы, а также трудов (хотя и в незначительном количестве), в которых предприняты попытки обобщения по горячим следам опыта партполитработы в войсках, в том числе и в сфере укрепления морального духа РККА; тема разрабатывалась, главным образом, в рамках набиравшей силу военной историографии Гражданской войны. Второй условный историографический этап (1923 - прим. первая половина 1930-х гг.): условия относительной творческой свободы вскоре исчезли, ученым стали выдавать директивы на предмет того, о чем и как писать, что, в целом, сказалось негативно на историографии рассматриваемой проблемы; изучение анализируемых процессов применительно к Красной армии; обоснованное выделение советскими военными историками в числе основных направлений партполитработы в РККА в годы Гражданской войны проблемы деятельности властных структур по укреплению морального духа Вооруженных сил Советского государства (правда, без достаточно четких дефиниций); недостаточная опора в исследованиях на архивные документы и материалы, некоторая недооценка их отдельными историками; изучение рассматриваемой проблемы по восходящей линии: от сугубо агитационно-пропагандистской к научно-популярной, а затем и к научной литературе; не издали ни одной обобщающей статьи историографического плана. Третий условный историографический этап (прим. вторая половина 1930-х - прим. первая половина 1950-х гг.): меньшая, по сравнению с первым условным историографическим этапом, плодотворность научной работы (даже при том, что в конце 40-х - начале 50-х гг. XX в. некоторые аспекты нашей темы получили научную разработку на уровне кандидатских диссертаций, деформации периода культа личности И.В. Сталина серьезно девальвировали конечные научные результаты исследований); некоторое ослабление консервативного подхода к видению исторического процесса и идеологизации научно-исследовательской работы, вызванное Великой Отечественной войной, когда на первый план выдвинулись задачи военно-патриотического воспитания народа, укрепления морального духа армии как одного из важнейших условий достижения победы; отсутствие целевых, комплексных исследований по нашей теме, а также недостаточная ее историографическая разработка.

История изучения темы в системе теоретико-методологических координат периода оттепели, частичной реанимации сталинских подходов, зарождения, становления и утверждения новых парадигм в отечественной исторической науке (прим. вторая половина 1950-х - до наст. вр.). Первый условный историографический этап (прим. вторая половина 1950-х - прим. первая половина 1960-х гг.): освещение, в какой-то степени по-новому, аспектов, связанных с укреплением морального духа РККА в процессе исправления искажений в исторической науке, порожденных культом личности И.В. Сталина; тема, однако не конституировалась в самостоятельное научное направление, а по-прежнему изучалась в комплексе с другими аспектами истории Гражданской войны; защита первых кандидатских диссертаций, в которых в контексте обобщения опыта партполитработы в масштабе советских фронтов против белых, затрагивалась и наша тема; отсутствие специального комплексного исследования проблемы на уровне монографии, докторской и даже кандидатской диссертации; некоторое оживление в сфере изучения истории исследования темы, происшедшее в комплексе с развитием собственно историографического осмысления истории Гражданской войны. Второй условный историографический этап (прим. вторая половина 1960-х - прим. первая половина 1980-х гг.): исследование некоторых аспектов проблемы преимущественно в историко-партийном ключе; сильнейшее овлияние на содержание работ политического ангажемента, одним из следствий которого стало отсутствие критического аспекта в анализе нашей темы; освещение проблемы не только в обобщающих работах по истории КПСС, СССР, Гражданской войны, но и в специальных трудах, исследующих проблемы партполитработы в Вооруженных силах молодой Советской республики в 1918 - 1920 гг.; исследование темы, как правило, в комплексе с вопросами политического воспитания бойцов и командиров РККА, укрепления воинской дисциплины в красных войсках; проблема не стала предметом комплексных исследований (не было издано ни одной крупной монографии, не защищено ни одной диссертации, хотя бы на уровне кандидатской, не говоря уже о докторской); историографическое осмысление темы проходило в рамках работ по истории изучения истории Гражданской войны. Третий условный историографический этап (прим. вторая половина 1950-х - 1991 гг.): появление новых подходов к изучению темы; появление защищенных диссертаций, в том числе и по историческим персоналиям крупных партийно-государственных деятелей, в рамках которых освещались некоторые аспекты и нашей проблемы; отсутствие комплексных исследований по теме; постепенное вытеснение из исследовательского поля трудов, выполненных в историко-партийном ключе. Четвертый условный историографический этап (1992 - до наст. вр.): полярная смена исследовательских приоритетов в научной разработке рассматриваемой проблемы (ей стало уделяться пристальное внимание применительно к белой армии, но аспекты, имеющие отношение (в связи с вышеизложенным) к Красной армии, не выведены совсем из исследовательского поля); введение исследователями в научный оборот большого количества архивных документов и материалов, бывших до недавнего времени засекреченными; авторы некоторых трудов в погоне за достижением новизны посредством введения в научный оборот новых архивных документов подменяют их исследовательский анализ обильным цитированием, по-прежнему практикуется в очень больших объемах иллюстративный метод их использования; не всегда высокое качество публикации материалов археографического характера, а также и источниковедческого плана; тема (как и в советской историографии) анализируется в комплексе с вопросами политического воспитания красноармейцев и особенно укрепления воинской дисциплины в РККА; появились и первые монографии, диссертационные исследования, в которых тема подробно проанализирована в компаративистском ключе по сравнению с такой деятельностью, проводимой в белой армии; пока что отсутствуют целевые крупные историографические разработки рассматриваемой проблемы.

3.2. Вопросы укрепления морального духа РККА в историографии так называемого межвоенного периода (1923 - июнь 1941 гг.). Уровень научной разработки проблемы в условиях относительной творческой свободы и господства сталинской историографической парадигмы (1923 - прим. первая половина 1950-х гг.). Первый условный историографический этап (1923 - прим. первая половина 1930-х гг.): развитие тенденции, когда положения работ руководящих государственных, партийных, военных деятелей постепенно возводятся в ранг непререкаемых истин; осмысление темы как на уровне изданий научно-популярного характера, так и научных работ, посвященных проблемам военного строительства и партполитработы в Красной армии; комплексные исследования именно темы укрепления морального духа РККА отсутствуют; косвенное, собственно историографическое осмысление темы в рамках работ по историографии проблем военного строительства и партполитработы в РККА. Второй условный историографический (прим. вторая половина 1930-х - прим. первая половина 1950-х гг.): в агитационно-пропагандистских работах, кроме чрезмерного преувеличения роли И.В. Сталина, извращалась роль Л.Д. Троцкого и его сторонников в строительстве и управлении Красной армией, что вскоре переросло в прямую фальсификацию, искажались или замалчивались труды репрессированных военачальников -- М.Н.Тухачевского, А.И. Егорова, И.П. Уборевича и др.; низкий научный уровень незначительного количества вышедших научных работ, выполненных на бедной источниковой базе, увидевших свет до Великой Отечественной войны, характерными чертами которых стали схематизм и отсутствие критического анализа; практическое отсутствие работ по теме в годы Великой Отечественной войны, обусловленное решением советской исторической наукой новых задач; вялотекущая разработка проблемы, главным образом, в опосредованной форме, в период «позднего сталинизма».

Приращение исторических знаний по теме в период оттепели, реанимации сталинских подходов, зарождения, становления и утверждения новых теоретико-методологических парадигм в отечественной исторической науке (прим. вторая половина 1950-х - до наст. вр.). Первый условный историографический этап (прим. первая половина 1950-х - прим. первая половина 1980-х гг.): значительное пополнение историографии проблемы изданиями строго научного характера, выполненными, однако, под негативным воздействием политической конъюнктуры, когда первые робкие тенденции приближения к исторической правде были заглушены реанимацией сталинских подходов к партийному руководству исторической наукой; нехватка архивных документов и материалов; отсутствие целевых комплексных исследований нашей проблемы, а также отсутствие специальных историографических работ заметна локальность значительной части работ. Второй условный историографический этап (прим. вторая половина 1980-х - до наст. вр.): введение в научный оборот новых архивных документов, бывших до недавнего времени засекреченными; отсутствие целевых комплексных исследований по рассматриваемой теме (ее изучение проходит в контексте проблем, в первую очередь, истории Вооруженных сил Советского государства в 1937 - июне 1941 гг., то есть в преддверии Великой Отечественной войны); опосредованное раскрытие темы в ходе анализа роли и места сталинских репрессий в истории Красной армии, особенно их влияния на боеспособность армии, ее морально-психологическое состояние (много внимания уделяется теме, когда поднимаются вопросы воинской дисциплины); авторы не всегда употребляют дефиницию «моральный дух», хотя, анализируя проблемы, указанные выше, раскрывают многие аспекты, которые подходят, с точки зрения понятийно-категориального аппарата современных социально-гуманитарных наук, именно под данную дефиницию; наличие отдельных работ, в которых наша тема рассматривается в комплексе с главным предметом исследования в широких хронологических рамках (1921 - июнь 1941 гг.); фрагментарное освещение нашей темы в кандидатских и докторских диссертациях, причем аспекты проблемы, архитектоника материала, акценты в хронологии примерно такие же, как в опубликованных трудах; отсутствие комплексных целевых исследований истории изучения проблемы; нет и соответствующих источниковедческих наработок, а также крупных археографических публикаций, научно-справочных изданий.