Бурятские этнокультурные процессы в условиях трансформации российского общества (1990–2000 годы)

Размещено на http://www.allbest.ru/

На правах рукописи

Специальность 07.00.02 - отечественная история

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

БУРЯТСКИЕ ЭТНОКУЛЬТУРНЫЕ ПРОЦЕССЫ В УСЛОВИЯХ ТРАНСФОРМАЦИИ РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА

АМОГОЛОНОВА Д.Д.

Улан-Удэ - 2009

Работа выполнена в отделе философии, культурологии и религиоведения Учреждения Российской академии наук Институте монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН

Научный консультант: доктор исторических наук, профессор Скрынникова Татьяна Дмитриевна

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор Дашиева Надежда Базаржаповна,

доктор исторических наук, профессор Дятлов Виктор Иннокентьевич, доктор исторических наук, профессор Жуковская Наталья Львовна Ведущая организация: ГОУ ВПО «Бурятский государственный университет»

Защита состоится 17 декабря 2009 г. на заседании диссертационного совета Д 003.027.01 при Учреждении Российской академии наук Институт монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН (670047, Республика Бурятия, г. Улан-Удэ, ул. Сахьяновой, 6)

С диссертацией можно ознакомиться в Центральной научной библиотеке Бурятского научного центра СО РАН по адресу: г. Улан-Удэ, ул. Сахьяновой, 6 Автореферат разослан 15ноября 2009 г.

Ученый секретарь диссертационного совета Жамсуева Д.С.

1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность диссертационного исследования определяется несомненной исторической значимостью этнополитических и этнокультурных процессов в современной России, вызванных трансформацией российского общества в постсоветский период. Коллапс советской идеологии и модернизация российского общества побудили национальные элиты искать новые идеи, способствующие сохранению бурятского этноса в эпоху модернизации и глобализации. С одной стороны, радикальные трансформации российского общества породили активную деятельность национальных элит, но, с другой стороны, этнокультурные процессы, в котором участвуют как элиты, так и общество в целом, оказывают воздействие на общероссийский политический климат, что, безусловно, является актуальным для исторического исследования.

Этнокультурные процессы являются реальным выражением развития идей нациестроительства, связанных с консолидацией всех бурят и территорий их проживания, возвращением исторической и культурной памяти, повышением статуса бурятского языка, возрождением традиционных форм хозяйствования. Существенным отличием постсоветского культурного возрождения этнических групп России является включение культурных традиций в современность в качестве полноправных компонентов общественной жизни. Особенно в последние время, в условиях деполитизации этничности, культурное возрождение продолжается и развивается в направлении модернизации, в соответствии с уровнем развития общества. Поскольку этнокультурные процессы являются неотъемлемой частью современной истории бурят, актуальность их изучения несомненна.

Степень научной разработанности темы

В соответствии с избранной темой, научные работы рассматриваются в связи с освещением и решением в них разных проблем, которые важны для диссертационного исследования.

Во-первых, это труды, в которых дается исторический анализ событий последних двадцати лет (советский и особенно постсоветский период в России) с особым вниманием к исследованию нациестроительства и этнокультурного возрождения, государственной политики в области регулирования межэтнических отношений. К этой же группе примыкают работы, в которых анализируются политические, социальные и экономические процессы в современной России.

Во-вторых, это исследования общеметодологического содержания, касающиеся изучения и в исторической, и в иных гуманитарных науках проблем методологии истории, цивилизации, культуры. К этой же группе относятся труды, посвященные исследованию нации, национализма, этнической и национальной идентичности, а также работы, рассматривающие феномены культуры как знаковую систему или обсуждающие социальные функции культуры.

В-третьих, выделяется литература, которая с различных позиций рассматривает вопросы истории постсоветской Бурятии, а также бурятского национального культурного возрождения.

Первая группа исследований рассматривает современные исторические процессы в России как беспрецедентный переходный период, характеризующийся сложным переплетением вызовов модернизации и пережитков социалистического тоталитаризма как в сфере социальных практик, так и в ментальности населения (Д.А. Ванюков, Т.И. Заславская, И.Г. Яковенко). В этих работах характеризуется сущность советской модернизации по отношению к малым народам России (Ю.Л. Слезкин), освещаются и анализируются факты политической истории новейшего периода (Е.Е. Вяземский, Н.В. Елисеева, С.П. Рябикин, А.К. Соколов), формулируются проблемы, стоящие перед Россией, и предлагаются их возможные решения (Л.А. Арутюнян, Т.И. Заславская, Р.А. Медведев). Национальный вопрос в России оценивается как наиболее сложное явление постсоветской эпохи (Р.Г. Абдулатипов, Д.А. Аманжолова, М.Н. Губогло), причем ряд авторов, как российских, так и зарубежных, негативно оценивают постперестроечную эпоху с точки зрения утраты Россией позитивного опыта СССР в решении проблем мирного сосуществования в полиэтничном сообществе (А.С. Барсенков, С. Коэн). Другие авторы предлагают исследовать современность в сравнительно-сопоставительном аспекте (В.В. Дегоев, Д.Х. Ибрагимова) или с точки зрения исторической преемственности политического курса (Ю.Н. Афанасьев, Д.Е. Фурман). Публикации, посвященные этнополитическим процессам в постсоциалистическом пространстве, при широте концептуальных подходов, чаще всего настаивают на том, что этнокультурное разнообразие неизбежно становится препятствием на пути создания гражданского общества на демократических основах (А.И. Миллер, М.О. Мнацаканян, А.П. Мякшев, Г.В. Старовойтова, С.В. Соколовский, Г.Т. Тавадов). Так, в зарубежных работах о постсоветской России и других бывших советских республиках и социалистических странах синхроническое историческое и политологическое исследование часто подтверждается диахроническим материалом, что позволяет авторам подтвердить идею о сложности или даже невозможности преодоления глубины культурных и экономических противоречий как в странах бывшего СССР, так и за его пределами (Ш. Волчик, П. Джувилер, А. Ричмонд, Дж. Хатчинсон). В том же ключе проводятся сопоставления и сравнения на материалах различных государств, главным образом тех, которые относились к социалистическому лагерю (Э. Алворт, А. Бор, А. Вильсон, В. Ло, Г. Смит, М. Тодорова, Д. Чиро). Одной из обсуждаемых тем стала этатизация этничности как средства государственного контроля в СССР (д'Анкосс, Р. Суни), причем этой проблеме в сравнительном аспекте уделялось внимание еще в советские времена (Дж. Данлоп). Та же проблема рассматривается как важная причина нарастания межнациональных конфликтов и проявлений расовой нетерпимости в последующий период (Ш. Волчик, Дж. Миллар, Р. Шпорлюк). Кроме того, ряд исследователей, признавая, что СССР представлял беспрецедентный пример существования или декларирования многонациональной советской нации, уделяют внимание проблеме закономерности актуализации этнонациональной идеологии после распада такой политической общности (Т. Вихавайнен, Р. Суни).

В трудах, относящихся ко второй группе, актуальны исследования по определению цивилизационного статуса России на основании возникшей еще в советский период идеи содружества культур и формирующегося ныне полицентризма (Г.Г. Пиков), по стратегиям развития национальной политики в области культуры и межнациональных отношений (Т.М. Гудима, А.В. Костина). В данной группе исследований предпринимаются попытки выработать методологические принципы для определения закономерностей и специфических черт современной истории России, состоящей в постсоциалистической капиталистической модернизации и сопутствующих политических и социальных процессах (А.Б. Безбородов, Н.В. Старостенков, В.И. Толстых, Г.Ф. Шилова).

С точки зрения целей диссертационного исследования, важно охарактеризовать труды, посвященные методологическим проблемам этничности, национальной и этнической идентичности и дифференциации, нации в ее различных толкованиях, национализма в глобальном контексте и на значительном историческом отрезке.

Одними из первых на проблему этнического и национального сознания, а также соотношения понятий этнической группы и нации обратили внимание Э. Ренан, предложивший различать исторически сложившиеся общности с позиций государственной и гражданской принадлежности, и М. Вебер, для которого сложение и функционирования нации тесно связано с интересами, объединяющими государство и население. Проблемы функционирования этничности в условиях складывания современной нации разрабатывались Н. Глазером и Д.П. Мойниханом, в то время как Р. Бенедикт и ее последовательница М. Мид заложили основы междисциплинарного подхода к исследованию истории и культуры, а также доказали, что культура (традиции) играют решающую роль в формировании социальных установок и поведения людей.

С точки зрения методологии исследования этничности, нации и национализма продуктивным оказывается рассмотрение культуры как системы символов (Ю.М. Лотман). Социальные функции культурной памяти исследует Р. Барт в трудах, посвященных мифологии (в том числе и современному социально-политическому мифотворчеству), и доказывает, что миф обладает способностью адаптироваться к изменяющимся внешним условиям. Широкое использование мифологических мотивов и свойств мифологического сознания в политике стало темой как исторических, так и политологических и культурологических исследований (А.Н. Кольев, В.С. Полосин, А. Цуладзе, И.М. Чудинова, Э. Кассирер). Работы, исследующие функции мифа в современных условиях, доказывают, что этнические границы проявляются в сложном переплетении культурных (языковых, религиозных и т.д.) и политических идентичностей, при этом этничность выступает в качестве формы социальной организации (Ф. Барт). Значение знаков и символов русской этнической культуры в формировании национального пространства и идентичности в России исследуется М.Ю. Тимофеевым, который полагает, что условность границы нации в социальном пространстве побуждает ученого рассматривать ее как социокультурную систему с идеей нации в качестве базового концепта.

Л.М. Дробижева сформулировала принципиально новые исследовательские цели в изучении современной этничности в России, стремясь выявить не только специфические для нашей страны маркеры культурных границ, но и доказать, что культурные различия не обязательно являются фактором конфликтности, а, напротив, могут способствовать социальной стабилизации.

Постсоветские исследования этничности и национализма ныне широко используют междисциплинарные подходы, включающие методы и принципы различных дисциплин (история, социология, этнология, культурная и социальная антропология, религиоведение и др.). Следует отметить, что существенную новизну и активность этим исследованиям придало развитие, начиная с 1970-х гг., концепций социального конструктивизма (Б. Барнс, Д. Блур). Их идеи повлекли за собой применение этой методологии собственно к объектам исследования, в частности, к социальным группам. Применительно к исследованиям этнической и национальной принадлежности/идентичности в контексте современной истории, концепции конструктивистов, хотя и не всегда полностью совпадают, тем не менее, строятся на отказе от идеи объективной данности разделения людей на этнические и национальные группы, поскольку такого рода деление является результатом деятельности социальных акторов (В.М. Воронков, В.А. Тишков, Б. Андерсон, Дж. Армстронг, Дж. Брюлли, К. Вердери, Э. Геллнер, М. Гиберно, Г. Деланти, Дж. Комарофф, В. Коннор, А.П. Коэн, К. Кумар, А. Хастингс).

В дискуссиях между сторонниками принципиальных направлений в исследовании этничности, наций и национализма формулируется в качестве третьего направления инструментализм (ситуационизм) (в значении, близком понятию прагматизма в трактовке Дж. Дьюи), а потом становится мостом, объединяющим полярные концепции на основании возможности использования этнической принадлежности в определенных прагматических (политических) целях (А.Г. Здравомыслов, С.Г. Кара-Мурза, В.В. Коротеева, В.С. Малахов, М.М. Соколов, А.А. Цуциев).

Для отечественных специалистов, исследующих современные этнополитические и этносоциальные процессы в контексте российской действительности, характерно стремление максимально сблизить теоретические положения гуманитарных наук с реальными текущими событиями, формирующими социальный климат в стране. Поэтому неслучайно, что большая часть исследований, так или иначе, касается политических проблем, в частности, соотношения этнокультурной принадлежности и российского гражданства (В.М. Воронков, В.А. Тишков), взаимоотношений между элитами этнополитических субъектов РФ и центральными властями (Л.М. Дробижева), между представителями разных этнических групп (А.Г. Осипов). Большая группа работ анализирует причины и прогнозирует последствия роста расизма и других проявлений экстремизма в России как в средствах массовой информации, так и в непосредственном общении представителей разных этнических групп (В.М. Воронков, О.В. Карпенко, И. Освальд, А.Г. Осипов, М.М. Соколов, Г.У. Солдатова, Е.З. Чикадзе, В.А. Шнирельман). Вместе с тем, проблема адаптации этнической группы и ее культуры к условиям трансформирующейся и глобализирующейся России тоже становится темой для исторических, а также комплексных гуманитарных исследований, причем не только в контексте сохранения культурного многообразия, но и в качестве предмета методологического исследования (С.В. Лурье); такая адаптация рассматривается также и в качестве условия и действенного инструмента достижения позитивного межэтнического взаимодействия и взаимопонимания (Г.А. Бордюгов, П. Гобл, В.А. Тишков, В.А. Шнирельман).

Мобилизация этничности в России, выразившаяся в первую очередь в ее политизации и занятии этнической идентичностью высоких позиций в иерархии идентичностей, стала темой исследований на материале различных этнокультурных групп в нашей стране. Так, политические аспекты этнокультурного возрождения исследуют М.Н. Губогло, С.И. Замогильный, Э.А. Паин. Исследования с позиций современной конфликтологии проводятся А.Р. Аклаевым, А.В. Глуховой, Е.Ю. Красовой, а проблемы взаимодействия культур в контексте этнопсихологических особенностей национальных групп изучаются Л.М. Дробижевой, Т.С. Гузенковой, В.В. Коротеевой, Г.У. Солдатовой.

Исследования этнокультурного возрождения в тесной связи с проблемой российского этнического регионализма (А. Магомедов) в значительной мере связаны с политическими событиями в стране в начале 1990-х гг. («парад суверенитетов»), но не ограничиваются ими. Актуальным остается изучение государственного регулирования взаимоотношений между центром и этнополитическими субъектами РФ (В.А. Тишков, С.В. Соколовский, М.Я. Устинова), соотношения и иерархии национально-культурных идентичностей (Н.Ф. Бугай, А.М. Гонов, М.Н. Губогло, В.Ф. Пряхин, В.А. Ядов), формирования этнонациональной идеологии (Д. Исхаков, А.Я. Зарипов, Ч.К. Ламажаа, Н.П. Москаленко, Ф.С. Файзуллин), роли и влияния религиозного фактора в формировании общественного сознания россиян (А.-Г.К. Алиев, З.С. Арухов, К.М. Ханбабаев, Т.С. Гузенкова, Е.М. Галкина, Е.В. Самушкина), а также воспитания взаимной толерантности у россиян, принадлежащих к разным этническим группам (Ю.В Арутюнян, Л.М. Дробижева, А.Д. Коростелев, Р.Н. Мусина, А.А Сусоколов). Не утрачивает значимости тема сохранения и развития национальных культур и, в частности, этнических языков, которые в современных условиях становятся не только феноменом культуры и фактором этнической идентификации (Ж.Т. Уталиева), но и инструментом достижения политических целей (М.Н. Губогло).

Работы, так или иначе связанные с проблемами современной бурятской этничности и характером процессов этнокультурного возрождения, представляется целесообразным разделить на две группы, определяемыми не дисциплинарным или методологическим принципом, а целями, которые исследователи перед собой ставят.

Первая группа включает труды представителей бурятской гуманитарной интеллигенции, в первую очередь, историков и философов, сыгравших заметную роль в формировании и актуализации современной бурятской этничности. Отличительными особенностями этой группы исследований являются выраженная направленность на политизацию чувств этнической принадлежности и стремление использовать этническую историю, включая эпоху средневековья, новое время и советский период, в этномобилизационных целях (Т.М. Михайлов, В.Ц. Найдаков, И.С. Урбанаева, В.А. Хамутаев, Ш.Б. Чимитдоржиев).

Именно эти авторы сформировали современный характер бурятской этнической идентичности, включающий вербализацию и обоснование таких важнейших его компонентов как «исконное право на этническую территорию», «принадлежность к великой монгольской и центральноазиатской общности», «буддийская культурная идентичность», «восстановление исторической справедливости», «без языка нет народа». Активное участие в политических практиках национального возрождения способствовало выдвижению этих ученых в число этноидеологов, сформировавших современное пространство бурятской этничности - чувства родовой принадлежности к национальной группе. Этномобилизующее значение работ, написанных представителями научной элиты, которая, собственно, и создала современный идеологический язык бурятского символического пространства и его границы, требует их исследования как материалов для изучения современной истории и политических процессов в этнической Бурятии.

Ко второй группе работ, посвященных решению проблем современной бурятской этничности и этнокультурного возрождения, относятся исследования, нацеленные на анализ современных политических и социокультурных процессов и проводящиеся в рамках отдельных гуманитарных отраслей или в контексте междисциплинарного подхода. Историки М.Н. Балдано, А.А. Елаев, Е.А. Строганова исследуют данные процессы с точки зрения выявления исторических закономерностей и особенностей политического и культурного развития бурят, современного нациестроительства и этнополитической идеологии; К.М. Герасимова, Н.Л. Жуковская и Т.М. Михайлов - с позиций как истории, так и этнологии и религиоведения; Б.П. Крянев характеризует различные организации (партии и движения), созданные по этнокультурному принципу и декларировавшие этнонациональные цели; политолог Э.Д. Дагбаев исследует роль средств массовой информации в формировании и направлении национально-политических процессов в полиэтничных государствах на примере Бурятии; проблеме межэтнических взаимоотношений в Бурятии посвящено исследование С.А. Панарина. Религиовед Г.Е. Манзанов выявляет зависимость между успехом национальной идеологии и ростом номинальной религиозности; социолог И.И. Осинский исследует роль традиций в духовной культуре современной бурятской интеллигенции; социологи Ю.Б. Рандалов, А.В. Бильтрикова, И.Н. Дашибалова, И.Э. Елаева, В.Г. Жалсанова на основании своих полевых исследований представили целостную картину политических стереотипов и настроений в различных пластах бурятского общества, проанализировали современное состояние и перспективы изменений в этносоциальном климате Бурятии. Т.Д. Скрынникова, И.Э. Елаева, Г.А. Дырхеева, С.Д. Батомункуев и П.К. Варнавский проводят исследования с позиций современной социальной и культурной антропологии, выявляя и анализируя этно-идентификационные и этно-дифференцирующие характеристики бурятской этничности в различных аспектах социокультурных практик. Г.А. Дырхеева и И.Г. Балханов разрабатывают тему сохранения бурятского языка с позиций как социолингвистики, так и лингвосоциологии, рассматривая данную проблему в различных аспектах: законодательных, образовательных, мировоззренческих и функциональных.

Оценивая степень изученности темы, отметим, что, несмотря на обилие работ о различных аспектах современных бурятских этнокультурных процессов в контексте переходного периода в России, проблема, поставленная в диссертационном исследовании, предметом комплексного изучения не становилась. В условиях деполитизации этничности в России ее социальные функции ничуть не сужаются, и анализ формирующих ее этнокультурных процессов является научной проблемой, требующей своего решения. Этнокультурные процессы, зародившиеся в годы этнической мобилизации, продолжают воспроизводиться до сих пор и, благодаря своему неполитическому содержанию и следующей из этого факта бесконфликтности, становятся все более популярными, т.е. охватывающими каждого, ощущающего свою сопричастность этнической культуре. Более того, благодаря снижению уровня этнополитического разграничения, формируется надэтническая культурная идентичность, характеризующаяся тем, что свою причастность к бурятской культуре (в первую очередь, к некоторым народным обычаям) испытывают и не-буряты (региональная идентичность).

Все эти факторы обусловили выбор темы и постановку исследовательской цели.

Целью диссертации является комплексное исследование постсоветского бурятского возрождения, рассматриваемого как нераздельная совокупность политических и этнокультурных процессов.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих исследовательских задач:

· раскрыть исторические условия формирования специфических черт национально-культурного возрождения бурят: преемственность и динамику;

· проанализировать основные теоретико-методологические подходы к исследованию постсоветских этнокультурных процессов и этнического национализма у бурят и дать их классификацию;

· определить исторические, политические и культурные факторы формирования современной этнической идеологии бурят;

· проанализировать условия и причины активизации бурятской этничности в постсоветский период как значимого фактора организации социальных отношений;

· исследовать обратную связь между идеологией бурятского возрождения и активизацией культурно-исторической памяти;

· выявить роль религии в современных бурятских этнокультурных процессах;

· показать динамику формирования города Улан-Удэ не только как столицы национальной республики, но и как центра бурятского мира.

Объектом исследования являются процессы бурятского этнокультурного возрождения в условиях трансформации российского общества.

Выбор в качестве объекта исследования современных бурятских этнокультурных процессов обусловлен рядом принципиальных моментов. Во-первых, не преодоленная в нашей стране к настоящему моменту политизированная этничность становится одним из важных рычагов государственно-административного регулирования взаимодействий как между Центром и регионами, так и между субъектами РФ. Следовательно, необходимо выяснить, насколько современное этническое пространство в России (с его выраженными политическими границами) способно развиваться в направлении гражданского общества, не утрачивая при этом своих культурных традиций и своеобразия.

Во-вторых, даже в условиях выраженных и устойчивых тенденций к деполитизации этносоциальных процессов в России, что явно проявляется в стратегическом планировании властей и, что не менее важно, в массовом сознании населения, национальная принадлежность играет важную роль при выборе идентификационных предпочтений.

В-третьих, условием успешного исторического анализа проблемы постсоветской этничности является исследование тех элементов этнокультурных процессов, которые составляют этносферу.

Предметом исследования выступает анализ исторических корней, преемственности и динамики процессов современного бурятского этнокультурного возрождения, развития национальной идеологии, воспроизводства и модернизации культурных феноменов.

Теоретико-методологическая основа исследования

Теоретико-методологическими основаниями диссертационного исследования являются принципы историзма, объективности, ценностный и системный подходы, определяющие сущностную сторону исторического познания.

Принцип историзма позволяет изучать социально-культурные реалии процесса национально-культурного возрождения в динамике их изменения, становления во времени, развития, когда они рассматриваются как определенная целостность, обладающая имманентным смыслом. Этнокультурные процессы у бурят в условиях трансформации российского общества в рамках историзма «новой исторической науки» («школа Анналов») исследуются в неразрывном единстве с цивилизационной культурой. Принцип объективного взгляда на историю позволил провести комплексный анализ и оценку фактов этнокультурных процессов в их совокупности и выявить их основные ценности. Ценностные установки национально-культурного возрождения, сформулированные бурятской интеллектуальной элитой, были определены на основании ценностного подхода, использующего в исследовании истории современности аксиологические теории и концепции, накопленные в различных областях гуманитарных наук при изучении общества, а также в исследовании исторических изменений, происходящих в России в переходный период. В данной диссертационной работе системный подход является одним из принципиальных, поскольку исследование нацелено на анализ этносоциальных и этнокультурных процессов, представляющих собой сложную систему, в контексте общесистемных закономерностей, включая связь с внешней средой и обратную связь. Историко-системный подход позволил выявить причинно-следственные связи между модернизацией постсоветского периода и ростом национального самосознания.

В работе также применялись и другие специальные методы исторического исследования: историко-типологический, благодаря которому стало возможным выделение общих для периода трансформации российского общества тенденций в процессе национально-культурного возрождения; историко-генетический, способствовавший реконструкции в постсоветской идеологии тех черт этнокультурных процессов начала ХХ в., к которым обращается современная интеллектуальная элита. Использование историко-генетического метода позволило установить не только сходство, но и глубокую связь между процессами складывания национальной идеологии в период дореволюционной модернизации бурят и современным национальным возрождением. Благодаря использованию этого метода стало возможным не только проследить содержание и логику развития национальной идеологии, но и наиболее полно проанализировать причины, по которым в принципиально новых социальных, политических и экономических условиях события отделенного времени оказали воздействие на современность. При этом важное место в исследовании занимает диахронный метод, который позволил показать преемственность и динамику этнокультурных процессов в разные периоды (начало и конец ХХ в.), тогда как благодаря синхронному анализу, стала возможной системная реконструкция этнокультурных оснований национального возрождения бурят в постсоветский период. При анализе как синхронического (современные буряты - современные монголы), так и диахронического аспектов этнокультурных процессов (буряты в Российской империи - современные буряты, Монгольская империя - современная Республика Бурятия) применялся историко-сравнительный метод.

Использование структурно-функционального метода позволило осуществить анализ структуры, характеристик и функций бурятской этничности постсоветского периода и показать, основываясь на фактологическом материале, способы и пути ее формирования и функционирования как символического пространства, в котором отдельные компоненты выступают в качестве маркеров, устанавливающих этнокультурные границы своей территории.

Важным методологическим основанием диссертационного исследования стало сочетание принципа социального конструктивизма и семиологического подхода к социокультурным процессам и феноменам, рассматриваемым как систематизированная совокупность социализированных кодов и символов. Это позволило не только наиболее адекватно рассмотреть и проанализировать собственно исторические факты, но и предложить понятийный аппарат современного научно-гуманитарного знания по отношению к изучению конкретных феноменов - этнокультурных процессов у бурят в современной России. Одним из важнейших понятий, введенных соискателем при анализе этносоциальных и этнокультурных процессов, является понятие бурятской этносферы. Оперируя данным термином, соискатель рассматривает современные социокультурные процессы в Бурятии в их неразрывном единстве и с учетом специфических характеристик каждой из них. Социокультурное пространство в таком ключе представляется и анализируется не только как совокупность знаков и символов, составляющих особую семиосферу - современную бурятскую этничность, но и как динамический исторический процесс, включающий собственную периодизацию, наличие которой обусловлено сложным переплетением внутренних и внешних факторов политического, экономического и культурного свойства.

В работе был использован также и диалектический метод, поскольку он позволяет рассматривать этнокультурные процессы во взаимосвязи всех составляющих эти процессы компонентов.

Из научных методов эмпирического исследования применялись методы наблюдения и описания, то есть целенаправленное восприятие этнокультурных процессов, фиксация сведений от участников какого-либо действия (художественного, религиозного, политического), а также при личном и непосредственном ознакомлении с феноменами культуры и с политическими действиями.

Источниковая база исследования

Диссертационное исследование базируется на комплексе исторических источников, отражающих все их информационное и видовое разнообразие. Основными источниками исследования являются письменные источники (законодательные акты, делопроизводственные и статистические материалы, документы политических и общественных организаций, публицистические и литературные произведения, материалы периодической печати).

В процессе исследования автором были изучены и проанализированы документы Национального архива Республики Бурятия и Общего архивного фонда Центра восточных рукописей и ксилографов ИМБТ СО РАН. Установлено, что круг неопубликованных источников по предмету исследования весьма ограничен. Наибольшая часть документов сосредоточена в Национальном архиве Республики Бурятия. Там содержатся важные сведения, касающиеся истории постсоветского периода: законы, постановления, указы, распоряжения, переписка законодательных и правительственных органов РБ (фонд Верховного Совета Бурятской ССР и Народного Хурала РБ Р-2042, фонд администрации Президента и правительства РБ Р-2028, фонд совета по делам религий при правительстве Бур. ССР и уполномоченного по делам религии при правительстве РБ Р-1857, документы Всебурятской ассоциации развития культуры Р-2091). Также использовались фонды, содержащие материалы по дореволюционной и советской истории Бурятии (Фонды 2, 58, 483, 484, 485) и архивные данные, уже введенные в научный оборот другими исследователями.

Кроме того, использовались текущие архивы ВАРК, отчеты по экспедициям сотрудников ИМБТ, опубликованные материалы Всебурятских съездов, конференций, круглых столов.

Важное значение для диссертационного исследования имели научные и публицистические труды лидеров бурятского национального движения. Работы Б.Б. Барадина, М.Н. Богданова, Ц. Жамцарано, М. Ербанова, Э.-Д. Ринчино, относящиеся к дореволюционному и советскому периодам, позволили проанализировать политическое содержание националистических проектов, предлагавшиеся пути развития и организации бурятской общности и компоненты национальной идеи. Сравнительно-сопоставительный анализ работ Т.М. Михайлова, В.Ц. Найдакова, Ш.Б. Чимитдоржиева, относящихся к постсоветскому периоду, позволяет сделать вывод о существовании преемственности в формулировании целей бурятского культурного возрождения и в аргументации, которая используется в современной бурятской идеологии.

В диссертации использовались статьи и заметки, опубликованные в газетах «Аргументы и факты в Бурятии» (2000-2009), «Бурятия» (1992-2009), «Информ Полис» (1992-2009), «Молодежь Бурятии» (1988-2006), «Московский комсомолец в Бурятии» (2001-2008), «Номер один» (1999-2009), «Правда Бурятии» (1985-2006), «Пятница плюс» (2005-2009), «Угай Зам» (2005-2008), «Центральная газета» (2006-2008), журнал «Мир Байкала» (2004-2009).

Также использовались материалы радио- и телепередач, художественные кинофильмы «Первый нукер Чингис-хана», «Силою вечного Неба», «Улан-Удэнская история», документальный фильм «Послание Хамбо-ламы». Материалами для исследования послужили также литературные произведения: сборник стихов «Любовь моя - Улан-Удэ», стихи Б. Дугарова, Г. Раднаевой, Е. Сындуева и др. поэтов, прозаические произведения В. Алагуевой, Я. Халбая, ламы Тенчоя, книга бурятских буддийских притч, составленная И. Мухановым.

Источниками служили произведения художников Л. Бертаковой, Е. Болсобоева, Д.-Н. Дугарова, Б. Доржиева, Н. Дудко, Ю. Мандаганова, И. Налабардина, Д. Пурбуева, А. Цыбиковой, скульпторов А. Миронова, Д. Намдакова, Б. Сундупова. Представляли исследовательскую ценность театральные произведения в различных жанрах режиссеров Ц. Бальжанова, Д. Баторовой, Д. Бадлуева, Э. Жалцанова, опера «Гэсэр», фестивали и праздники «1000 лет эпосу «Гэсэр», «Алтаргана», «Мода монголов мира», конкурсы «Дангина-Гэсэр», фестиваль «Ночь ёхора», спортивно-художественные мероприятия сурхарбан, «Три игры мужей», религиозно-обрядовые действа (хуралы) в честь буддийских праздников Сагаалган и Майдари в дацанах, шаманские обряды тайлган, а также празднование нового года по лунному календарю в рамках светских мероприятий.

Хронологические рамки исследования включают период с 1990 г. по настоящее время. Постсоветский период бурятского этнокультурного возрождения предлагается рассматривать с точки зрения его разделения на три этапа, а именно: 1990-1995 гг. - политизация этнокультурных процессов; 1996-2000 гг. - широкое обсуждение бурятской этнокультурной проблематики в научных и публицистических работах, изменение социальных функций религии, обращение к историческому наследию в художественном творчестве с одновременным угасанием политического компонента идеологии; с 2000 г. по настоящее время - установление и функционирование обратной связи между выработанной элитами идеологией и ментальностью представителей бурятской общности, способствующей деполитизации этнокультурных процессов.

Территориальные рамки исследования охватывают этническую Бурятию, включающую в себя Республику Бурятия, Агинский и Усть-Ордынский бурятские автономные округа, Иркутскую и Читинскую области в административных границах до 2008 года.

Научная новизна исследования заключается в следующем: впервые дана комплексная характеристика и оценка современных бурятских этнокультурных процессов в контексте междисциплинарного подхода; выявлена преемственность современной бурятской идеологии от национальных лидеров начала XX в.; предложена новая трактовка и интерпретация понятийного аппарата современных гуманитарных исследований применительно к постсоветскому историческому периоду и конкретно - к бурятским этнокультурным процессам; выявлены и проанализированы особенности современных бурятских этнокультурных процессов; выделены три этапа в современном бурятском этнокультурном возрождении; исследованы составные элементы выработанной национальными элитами идеологии бурятского национального возрождения, касающиеся исконных прав на этническую территорию, разрушительного влияния русификации и европеизации, трагедии бурятского языка, восстановления культурного единства с Монголией и с пространством буддийской цивилизации; разработана методика исследования современных этнокультурных процессов, составляющих совокупность; предложен междисциплинарный подход к исследованию этнокультурных процессов с позиций сочетания методов исторических и других гуманитарных наук; предложено понятие современной бурятской этносферы, охватывающей этнокультурное пространство во всем многообразии его характеристик и проявлений; определены и исследованы с позиций современной исторической науки этнокультурные процессы как фрагменты этносферы, выступающие в структурном и нераздельном единстве социокультурной системы с идеей этнонационального единства в качестве базового концепта; рассмотрено современное бурятское религиозное возрождение; проведен исторический анализ характерных черт буддийского и шаманского обновления; выявлены и исследованы социальные функции религии в бурятской постсоветской модернизации; показаны и проанализированы феномены постсоветского бурятского художественного творчества, представленного в литературе, драматическом и музыкальном искусстве, живописи и скульптуре, в кино и в средствах массовой информации; доказано, что современные этнокультурные процессы, являясь выражением обратной связи между этнонациональной идеологией и бурятским населением, в наибольшей степени способствуют деполитизации этничности и приведению ее в русло культурной идентичности; доказано на примере современных бурят формирование непротиворечивого единства гражданской (всероссийской) и национально-культурной идентичностей, создание регионального культурного пространства и предпосылок для устойчивой межэтнической толерантности и доверия.

Теоретическая и практическая значимость работы

Практическая ценность диссертационной работы состоит в том, что результаты позволяют использовать сформулированные в диссертации новые подходы к исследованию этнокультурных процессов в постсоветском пространстве в рамках различных гуманитарных дисциплин - история, философия, социология, религиоведение, культурология; ввести в исторические исследования методологию и принципы социальной и культурной антропологии, касающиеся социальных процессов, в частности, этнокультурных практик; усовершенствовать работу законодательных и исполнительных органов власти в сфере развития этнокультурного строительства, формирования гражданского климата в стране, укрепления межэтнических взаимоотношений и доверия; улучшить эффективность работы общественных организаций, ставящих перед собой цели сохранения и развития культурного многообразия в России; повысить качество преподавания в вузах дисциплин, касающихся истории, политических процессов, традиционной и современной этнической культуры, регионоведения, этнографии и этнологии.

Апробация работы

Основные положения диссертационной работы докладывались и обсуждались на конференциях, в том числе международных «Diverse Cultures in Contemporary World» (Москва, 2005), «Identity and Social Change in Russia» (Нью-Йорк, 2006), «Орос ба Монгол ХХ зуунд. Туршлага ба асуудлууд» (Улан-Батор, 2006), «Мир Центральной Азии» (Улан-Удэ, 2007), «Чингис-хан и судьбы народов Евразии-2» (Улан-Удэ, 2007), «Улымжиевские Чтения - 4» (Улан-Батор, 2008), «International Seminar on social and political processes in post-Soviet space» (Беркли, 2008) и всероссийских «Социогенез в Северной Азии» (Иркутск, 2005), «Конструирование идентичности в современной России» (Великий Новгород, 2007).

Кроме того, работа апробирована в процессе преподавания автором курсов «Теория и практика современных национализмов» и «Современная бурятская этничность» для студентов исторического факультета Бурятского государственного университета и слушателей курсов повышения квалификации преподавателей общественных наук при БГУ, во время исследовательской стажировки в Институте Кеннан, Вудро Вильсон-центра в Вашингтоне, США.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, шести глав, состоящих их тринадцати параграфов, заключения, списка источников и литературы.

2. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во Введении дается обоснование актуальности темы диссертации, раскрывается степень ее научной разработанности, ставится цель исследования и определяются его задачи, описываются методы, формулируются гипотезы, а также научная новизна и положения, выносимые на защиту.

В главе I «Исторические корни и преемственность этнокультурных процессов постсоветского периода: бурятская национальная идеология от начала XX в. до Перестройки в СССР» исследуются исторические и мировоззренческие предпосылки современных бурятских этнокультурных процессов.

В параграфе 1.1. «Формирование и развитие бурятской этнополитической идеологии (начало XX века и ранний советский период)» характеризуются, во-первых, исторические события, повлекшие за собой массовые выражения протеста против политики имперских властей и становление бурятского национально-политического движения и, во-вторых, становление бурятской автономии. Дореволюционная национальная идеология была нацелена на этническую консолидацию, являвшуюся, по мысли интеллектуальной элиты бурятского общества, гарантией сохранения этнокультурной идентичности и самобытности. Проблемы, стоявшие перед обществом, обсуждались на бурятских съездах и в трудах национальных лидеров. Существенные противоречия между имперской политикой и этнонациональными интересами, а также включение бурят в общероссийские процессы актуализировали проблему национальной идентичности. Модернизационные процессы, воспринимавшиеся и в позитивном, и в негативном ключе, нашли отражение в идеологии в форме поисков обоснования для сосуществования ряда идентичностей, что было обусловлено современным мировоззрением лидеров.

В условиях существенных изменений в традиционном образе жизни бурят национальные лидеры дореволюционного периода сформулировали основные концепции национальной идеологии, состоявшие в обращении к традиционной культуре как основе общебурятской солидарности, способной противостоять русификации, понимаемой в различных смыслах, от утраты этнического языка и системы традиционного образования до ассимиляции. Другой темой в идеологии было укрепление в сознании бурят общемонгольского единства посредством упрочения позиций буддизма, сохранения старомонгольской письменности и распространения ее в среде западных бурят. Политические требования не отличались радикализмом и касались сохранения этнокультурного наследия, в частности, посредством восстановления способов административного управления, не противоречившим традиционным формам социальной организации.

Уже в 1905 и 1906 гг. бурятские съезды выдвигали идеи о предоставлении самоуправления, причем отдельно для забайкальских и предбайкальских бурят. Наибольшую остроту проблема автономии приобрела после Февральской революции 1917 г., когда на I Всебурятском съезде был образован Центральный Национальный комитет бурят-монголов Восточной Сибири (Бурнацком) - руководящий орган бурятской национальной автономии Буряад-Монгол улс, включавшей всю территорию расселения бурят вокруг Байкала. В 1918 г. по предложению Ц. Жамцарано III съезд Советов Забайкальской области принял резолюцию, официально провозглашавшую право бурятского народа на самоопределение. На ряде совещаний и съездов 1917 г. речь шла и о реализации программ национального возрождения, и о тесном увязывании реализации этих программ с национальным и государственным строительством в пределах бурятской автономии.

Романтизм революционной эпохи привел, во-первых, к отрицанию какой-либо положительной роли России, оцениваемой с позиций критики царизма и русских, а во-вторых - к упрочению идеи нациестроительства на основании превалировавшего мнения о естественности совпадения этнического ареала с политическими границами. Кроме того, получили развитие идеи общемонгольской идентичности через активное употребление в политических дискуссиях политонима «бурят-монголы». Однако, несмотря на то, что идея панмонголизма нашла отражение в риторике политических деятелей в первые годы после Февральской и Октябрьской революций, причем не только внутри бурятской общности, практическая реализация этого проекта не состоялась.

Концепция бурятского самоопределения получила развитие в 1920-1921 гг., когда была образована Бурят-Монгольская автономная область Дальневосточной Республики и предпринимались попытки сформулировать национальные задачи как «сохранение, укрепление и развитие самоуправления бурятского народа, защиту его от посягательств на его культуру, его быт, его жизнь» сначала на территориях Забайкалья, а затем и всей этнической Бурятии. Таким образом была окончательно отредактирована бурятская национальная идея, состоящая в огосударствлении этничности; культурные особенности, исторические корни стали инструментом на пути к достижению этнонациональной цели - возможно полной реализации проекта автономии.

Хотя среди бурятских большевиков в 1917-1920 гг. существовали диаметрально противоположные взгляды на предоставление бурятам автономии в составе советской России, тем не менее, их стремление поставить бурятское национальное движение под свой контроль привело к одобрению создания Бурят-Монгольской автономной области РСФСР (1922 г.), которая расценивалась как территория, где будет происходить перевоспитание бурят в сторону интернационализации и участия в мировой революции. постсоветский этнокультурный национализм бурятский

В параграфе 1.2. «Бурятские этнокультурные процессы и идеология советского периода» рассматривается феномен сосуществования этнокультурных процессов с советской идеологией и менталитетом. Казалось бы, что с образованием бурятской автономии (этатизации этничности) этнокультурные процессы, развернувшиеся в начале ХХ в. благодаря идеям, разрабатываемым лучшими представителями национальной интеллектуальной элиты в предшествующие годы (1905-1921 гг.), получат дополнительный стимул для дальнейшего развития.

Действительно, в течение отличавшегося нестабильностью периода между революциями 1917 г. и образованием СССР в 1922 г., этнически ориентированные идеи предыдущего периода сохраняли свою актуальность. Более того, этнокультурные процессы, инспирированные идеями этнокультурного возрождения бурят, активно развивались и десятилетие после создания БМАССР благодаря деятельности национальных лидеров. Поскольку образование оставалось каналом воспроизводства этничности, лидеры национально-культурного возрождения пытались использовать возможности, предоставляемые новыми историческими условиями: они обратились к реализации планов по национализации школы и введению бурятского языка и предметов, связанных с традиционной бурятской и монгольской культурой. На этом этапе большое значение придавалось также деятельности монастырей как центров культуры. Кроме того, через монастыри осуществлялась связь с Монголией, они помогали эмиграции бурятского населения. Несмотря на все усилия религиозных деятелей и помощь им со стороны бурятской интеллектуальной элиты, все попытки обновленцев реформировать буддийскую церковь и адаптировать буддийское учение к требованиям времени не принесли успеха: к концу 1930-х годов все буддийские монастыри были закрыты, а буддийские монахи репрессированы.

Бурятские большевики момента образования БМАССР стремились придать интеграции бурят в политическое пространство «советский народ» большее значение, нежели их этнокультурным особенностям, которые могли бы препятствовать созданию бурятской социалистической нации. И если представители «старой» националистически настроенной интеллигенции все же пытались реализовать идею этно-нации через построение «культурной нации», то для коммунистов национально-культурное строительство подразумевало, в первую очередь, коренное изменение в сознании: преобладающие этнические ценности должны были быть замещены идеей советского патриотизма и лояльности властям, а социально-значимое (классовое) должно было стать приоритетом над этнонациональным.

Идеология коммунистов, особенно в сфере идентификационных практик, формулировалась так, чтобы подчеркнуть, во-первых, социально-классовую лояльность и, во-вторых, государственно-политическую идентичность в масштабах всего СССР. В процессах социокультурной модернизации национальной периферии этнический компонент был включен в идеологический арсенал советского государства. Национальный вопрос решался коммунистами предельно инструментально: утверждая советские этнонации, они попутно встраивали их в жесткую систему советского политико-идеологического пространства. С одной стороны, такой подход к национальному вопросу создавал иллюзию его полного решения в СССР и в определенном достаточно узком поле позволял удовлетворять этнокультурные потребности «коренных народов». С другой стороны, подобная ситуация открывала свободу маневра для концептуализации идеи единой социальной общности - советского народа.

Глава II «Основные формы выражения этнокультурных процессов и их теоретическое осмысление» содержит методологический анализ политических, социальных и культурных феноменов постсоветской этничности. В ней исследуется понятия, дефиниции и содержание методологических концепций, связанных с изучением этноса, нации, нациестроительства как по отношению к мировым историческим процессом, так и конкретно в связи с Бурятией.

В параграфе 2.1 «Теоретические концепции и основные понятия этнического национализма» автор предлагает свести все многообразие интерпретаций к нескольким концепциям, которые, во-первых, по-разному отвечают на вопрос о степени социальной и культурной обусловленности условий происхождения нации и национального самосознания, во-вторых, предлагают различное понимание соотношения этничности и чувства национальной принадлежности, в третьих, применимы к современным бурятским этнокультурным процессам.

Автором предложено исходить не только из базового разделения всех концепций по принципу примордиализма и конструктивизма, а обращая внимание, главным образом, на сущностную сторону обсуждения условий, при которых принадлежность к определенной этносоциальной группе служит причиной выдвижения этой группой требований о признании ее отдельного политического статуса, что ведет к ее политизации. Автор предлагает рассмотреть принятую в науке терминологию и проанализировать ее с точки зрения признания или непризнания универсальности для любого исторического периода и общности.

В частности, термин «национализм» понимается в научной литературе как идеология, нацеленная на создание нации, составляющую отдельную политическую единицу - государство. Постсоветский национализм «коренных народов» отличается рядом существенных особенностей по сравнению с классическими определениями, поскольку он нацелен на нациестроительство в границах России, причем идентификация с государством ни лидерами, ни большинством представителей этнической группы не подвергается сомнению. Поэтому для характеристики этнонационального возрождения среди коренных народов России более актуальным термином является «этничность», служащая реально существующей социальной границей, но при этом не определяющаяся традиционным культурным комплексом в силу значительной русификации и урбанизации. Термин «этническая группа» в условиях выдвижения концепций, связанных с национальной идеей, оказывается недостаточным, а потому даже и те из национальных лидеров, кто убежден, что существует формационно-поступательное развитии от рода, племени, народности к нации, предпочитают говорить о своей этнической группе как о сложившейся нации. Постсоветский этнический национализм, хотя и подразумевает дистанцирование от советской истории и, соответственно, от российской гражданской идентичности, все же нацелен не на создание государства, а на реэтнизацию - культурное возрождение в языковом, религиозном, хозяйственном и художественном аспекте. Реэтнизация становится не только способом достижения национальных целей, но и собственно национальной идеей. Ослаблению гражданского национального чувства служило возрождение исторической политической памяти в аспекте сравнения великого прошлого народа с советским периодом истории, когда данный народ подвергался унижениям и репрессиям. В этой связи требуется рассмотреть применимость к этнокультурным процессам в российском полиэтническом сообществе понятия ресантимент, который непременно присутствует в политической идеологии национально-освободительного движения. Однако для постсоветского пространства ресантимент - это стремление не противопоставить культурные и нравственные ценности своей общности поведению и морали, узаконенным в государстве, а доказать, что и своя общность исторически выработала ценности, не менее важные, чем те, которыми руководствуется современное общество.