Политика США на Ближнем Востоке в 1945-1975 гг.

Теоретические разработки диссертации могут быть учтены в дальнейшем осмыслении внешней политики США в новейший период.

Структура диссертации. Цель и основные задачи исследования предопределили его структуру, в основу которой положен проблемно-хронологический принцип. Диссертация состоит из 2-х томов. В первый том помещен основной текст диссертации, состоящий из введения, 4-х глав, разделенных на параграфы и заключения. Во второй том вынесены сноски и приложения по главам, а также список использованных источников и литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновываются актуальность и новизна избранной темы, определяются объект и предмет исследования, цель и основные задачи, охарактеризована методологическая основа диссертации, обосновываются ее хронологические рамки, дается характеристика источниковой базы работы и состояние научной разработанности проблемы, показаны ее теоретическая и практическая значимость.

В первой главе «Ближневосточная политика США в первое послевоенное десятилетие» рассматриваются причины и суть интереса США к ближневосточному региону после Второй мировой войны. В §1 дается ретроспективный обзор попыток США нащупать возможные пути проникновения на Ближний Восток. Хотя интерес США к ближневосточному региону наблюдается с конца XVIII - начала XIX вв., влияние Англии и Франции было еще так сильно, что ни о каком серьезном присутствии в регионе речи не шло. Однако, Соединенные Штаты изначально пытались использовать неоколониалистские методы, что должно было стать показателем того, что США не имеют ничего общего со старыми колониальными державами и работало в конечном итоге на позитивный образ США (арабы ничего не знали о колониализме США на Гавайях, Пуэрто-Рико, и Филиппинах).

Хотя о начале серьезного проникновения США в регион можно говорить только после окончания Второй мировой войны, на протяжении первой половины XX в. голос США был слышен, когда речь шла о нефти. Англичане допустили крупнейшую стратегическую ошибку, позволив американским нефтяным концессиям внедриться в Саудовскую Аравию.

В годы Второй мировой войны США получили ряд военных баз в Северной Африке и в Саудовской Аравии. События Второй мировой войны наглядно показали, что нефть является одним из факторов победы: вся военная техника была рассчитана на горючее, произведенное из нефтепродуктов, и при отсутствии в обозримом будущем альтернативных источников энергии, Ближний Восток с богатствами его недр углеводородным сырьем явился гарантом превосходства в этой области.

Объявив обескровленному СССР «холодную войну», Соединенные Штаты постепенно стали рассматривать Ближний Восток как одну из арен борьбы двух систем. План создания враждебных государств вокруг СССР, который впоследствии получил название «северного яруса обороны», начал осуществляться с доктрины Трумэна. Закрепившись на подступах к Ближнему Востоку, Соединенные Штаты нашли в регионе важную для себя политическую опору - государство Израиль.

Необходимо отметить, что и СССР рассчитывал на это государство как на своего будущего союзника, однако в этом соперничестве США оказались на первом месте. Первая арабо-израильская война выявила глубокую разобщенность арабских стран, что в будущем помогло американцам «осваивать» регион. После победы Израиля, убедившись в его силе, в способности противостоять многочисленным арабским государствам, а также обладая мощнейшим произраильским лобби внутри страны, администрация Трумэна начала предоставлять Израилю финансово-экономическую помощь. Существовала и оборотная сторона: выбор Соединенными Штатами Израиля своим союзником на Ближнем Востоке вызвал в арабских странах протест, который материализовался в растущем интересе к Советскому Союзу.

Первая арабо-израильская война оставила «в наследство» ряд нерешенных и крайне спорных вопросов, в частности, проблему палестинских беженцев, что позволило Западу и, прежде всего, США включиться в бесконечно долгий процесс арабо-израильских переговоров.

Период с 1949 по 1956 гг. (§2) стал свидетелем глубоких противоречий и сложных проблем арабских стран, связанных, главным образом, с их колониальным прошлым. Смена правительств в Сирии, нестабильная ситуация в Ливане, полная зависимость Иордании от Запада, революция в Египте - все эти и другие процессы и явления позволяли США активно вмешиваться в ближневосточные проблемы.

25 мая 1950 г. возникла «Тройственная декларация» с участием Англии, Франции и США, согласно которой эти страны в обход ООН в одностороннем порядке брали на себя роль «гарантов перемирия» 1949 г. между арабскими странами и Израилем и присваивали право определять уровни вооруженных сил и вооружений этих государств. Желая полностью контролировать ситуацию, США выдвинули в августе 1955 г. «план Даллеса» по палестинскому вопросу, с помощью которого, американское правительство смогло получить бы то, что оно давно добивалось, а именно, возможность создания так называемой системы обороны на Ближнем Востоке.

Попытки создания военно-политического союза на Ближнем Востоке для защиты от «международного коммунизма» выразились сначала в планах формирования «Ближневосточного командования», а затем «Ближневосточной оборонной организации», которые однако потерпели крах в связи с революцией в Египте 1952 г.

В 1955 г. планы Запада увенчались успехом: ряд государств региона заключили Багдадский пакт. Багдадский пакт в традиционной историографии как советской, так и зарубежной, интерпретируется как часть западной стратегии сдерживания СССР. Существует и иная точка зрения, что Багдадский пакт являлся выражением усилий Англии продержаться на Ближнем Востоке в ответ на растущую роль США в этом регионе Middle Eastern Studies, #27, 1991, p. 141.. Есть мнение, что Соединенные Штаты были против присоединения Англии к пакту, так как это придавало ему агрессивную окраску, но из-за все еще сильных позиций Англии, усилия американцев успеха не имели. Как бывшая империя, Англия «предприняла шаг, который угрожал убить Багдадский пакт при его рождении» Wint G., Calvocaressi P. Middle East Crisis. - L., 1959, p. 49.. Киссинджер полагает, что американские руководители пытались совместить два несовместимых подхода: покончить с имперской ролью Великобритании и одновременно эксплуатировать остатки британского влияния для создания на Ближнем Востоке структуры «сдерживания» Киссинджер Г. Дипломатия. - М., Научно-издательский центр «Ладомир», 1997, С. 474..

Можно согласиться с Киссинджером, что Багдадский пакт действительно оказался не самым крепким блоком, но все же период «пактомании» Д.Ф. Даллеса сыграл достаточно важную роль. Багдадский пакт явился связующим звеном между НАТО (через Англию и Турцию) и СЕАТО (через Англию и Пакистан). Влияние США на Ближнем Востоке безусловно усилилось. США была «на руку» сложившаяся конфликтность в арабском мире, особенно, между Египтом и Ираком. Очевидно, что одной из целей, которые ставили США при заключении турецко-иракского пакта, было стремление внести разлад между арабскими странами, что в свою очередь способствовало бы присоединению каждой в отдельности из арабских стран к этому пакту, хотя не это, видимо, являлось основной задачей.

США оказались не в состоянии уловить новые тенденции послевоенного арабского мира. Воинствующий антикоммунизм, ставший идеологической основой западного мира и, особенно, США, не нашел ожидаемого отклика в арабских странах: куда более близка и естественна была антиизраильская идея. По словам заместителя министра иностранных дел Йемена аль-Амри: «США в настоящее время напоминают слепого человека, который осознает, что он выпускает из рук палку, которой нащупывал дорогу» Ближневосточный конфликт 1947-1956. Из документов архива внешней политики РФ. Отв. редактор В.В. Наумкин. В 2-х томах. - М., 2003, Т.1, Док 250.. Метафорично, но суть проясняет.

Игнорирование Соединенными Штатами насущных интересов арабских стран Ближнего Востока при ярко выраженной политике поддержки Израиля стало ассоциироваться в арабском мире со старыми методами колониальных держав. Это неизбежно усиливало влияние советской внешней политики в регионе.

Во второй главе «Суэцкий кризис 1956 г. и формирование новой геополитической ситуации на Ближнем Востоке» рассматривается проблема отношений Египта и США, выявляется степень участия США в Суэцком кризисе, их заинтересованность в агрессии на Египет.

В §1 анализируется политика США по отношению к Египту с 1952 г. Исследовав причины отказа США предоставить Египту оружие, автор приходит к выводу, что он был связан с давлением израильского лобби и боязни превратить Египет в хорошо вооруженную страну. Этот отказ послужил причиной для Египта обратиться к советскому блоку. Отказ США финансировать строительство Асуанской плотины ускорило решение Насера национализировать Суэцкий канал. Характерно, что на обе просьбы Египта не следовало категорического отказа, однако они сопровождались рядом предварительных условий США, неприемлемых для Египта, поскольку они посягали на суверенитет страны. По мнению Е. Примакова, проводимая Египтом в условиях «холодной войны» политика балансирования между «свободным миром» и «социалистическим лагерем» с целью сохранить свою независимость уже не устраивала США и расценивалась в Вашингтоне как «нежелание Насера идти по предлагаемому ему пути - по большому счету отдать себя под западный контроль» Примаков Е.М. Ближний Восток на сцене и за кулисами (вторая половина XX - начало XXI века). - М., «Российская газета», 2006, С. 46.. Непоследовательные действия США в отношении Египта показали их неспособность и неумение обращаться с такого рода «новообразованиями», ориентироваться в проблемах Арабского Востока в исследуемый период.

Обращение к соцблоку за оружием и национализация Суэцкого канала вызвали ликование среди арабов и панику в западном блоке. В телеграмме, отправленной Эйзенхауэру на следующий день после национализации канала, Иден писал, что если не отстаивать свою позицию, то «наше и ваше влияние на всем Ближнем и Среднем Востоке будет окончательно подорвано» Eden Anthony. Full Circle: The Memoirs of the Rt. Hon. Sir Anthony Eden. - L.: Cassel, 1960, p. 427.. Франция была готова вывести свои войска из Алжира для совместных действий с Англией против Египта. С этого момента США начали вести «двойную игру» теперь уже с Англией и Францией: США уверяли своих союзников в необходимости найти способ заставить Насера вернуть канал, имея в виду дипломатические меры (к примеру, Даллес предлагал возможные варианты управления каналом), которые были неприемлемы в той ситуации для Англии и Франции.

В §2 анализируется Тройственная агрессия против Египта и отношение к ней США. Изначально Эйзенхауэр был категорически против как агрессивных действий Израиля, так и высадки английского и французского десанта на территории Египта. Это объясняется двумя соображениями: во-первых, Англия и Франция, главные союзники США по НАТО, выступили против курса США, не согласовав свои действия с ними, не только «предав тем самым атлантическую солидарность», но и нарушив монополию США на руководство НАТО. Во-вторых, США стояли на пороге выборов, а в глазах общественности Эйзенхауэр не хотел предстать соучастником экспансии против Египта.

Несмотря на то, что во время Суэцкого кризиса возник уникальный случай, когда СССР и США оказались вместе против Англии и Франции, США, как признает Киссинджер, «вынудили Францию и Англию рискнуть всем» Киссинджер Г. Дипломатия. - М.: Научно-издательский центр «Ладомир», 1997, С 485.. То, что США вели «двойную игру» со своими союзниками подтверждает и министр иностранных дел Великобритании С. Ллойд Lloyd, Selwyn. Suez 1956: A Personal Account. - L.: Jonathan Cape, 1978, p. 219.. В конечном счета политическое фиаско Парижа и Лондона сыграло на руку США. В диссертации сделан вывод, что у всех трех держав была абсолютно одинаковая цель - присутствовать на Ближнем Востоке; только для Англии и Франции было важно не упустить своих позиций, связанных с прошлым, а у США - с будущим. Отсюда Венгерские события не могли стать помехой, и США фактически проигнорировали, что ООН удостоила СССР лишь «вежливого осуждения». Очевидно, что в тот период соперничество с СССР в регионе ЦВЕ было нереальным, в то время как интересы США на Ближнем Востоке требовали абсолютного внимания и активности, чтобы занять позиции старых колониальных держав.

Провал Тройственной агрессии породил и другие явления. Во-первых, возвышение Насера как лидера арабского национализма, нежелание его идти на поводу у Запада заставило США «готовить другое лицо в качестве будущего лидера арабского мира» The Eisenhower Diaries (ed. Robert H. Ferrell). - N.Y., 1981, p. 323., а именно короля Сауда. Фактически это была ставка на раскол арабского мира. Такая политика была как нельзя кстати: после Суэцкого кризиса противоречия между прозападными, традиционными силами и прогрессивными, нейтральными переросли в острый конфликт. Растущий вызов прогрессивных сил мог быть уравновешен только с западной поддержкой, основным действующим лицом были Соединенные Штаты. В итоге монархии стали опорой западного влияния.

И, во-вторых, сотрудничество СССР и США оказалось недолгим. Американцы небезосновательно полагали, что в результате англо-франко-израильской авантюры на Ближнем Востоке усилится влияние СССР и других социалистических стран. Недаром 14 ноября 1956 г. на первой же пресс-конференции, состоявшейся после переизбрания Эйзенхауэра президентом, он сказал, что США сделают все, чтобы добиться взаимопонимания между арабами и Израилем, дабы устранить «колоссальные» преимущества, полученные СССР на Ближнем Востоке и призвал страны «свободного мира» к осторожности в установлении тесных отношений с Россией» Public Papers of the Presidents of the United States. Dwight D. Eisenhower. Washington, 1954-1960, 1956, p. 1101..

В главе третьей «Вакуум сил» и проникновение американцев на Ближний Восток после Суэцкого кризиса» анализируется теория «вакуума сил», исследуется доктрина Эйзенхауэра 1957 г. и последствия ее осуществления в ряде арабских стран. После провала Тройственной агрессии (§1), т.е. вследствие ослабления позиций Англии и Франции США воспользовались теорией «вакуума сил». Уже в начале января 1957 г. Д. Эйзенхауэр обратился к конгрессу со специальным и срочным посланием, в котором просил разрешить действовать по трем основным направлениям: сотрудничать с арабскими государствами «в развитии экономической силы для сохранения национальной независимости», «предпринять программы военной помощи и сотрудничества и использовать Вооруженные Силы Соединенных Штатов, чтобы обеспечить и защитить территориальную целостность и независимость этих стран, запрашивающих такую помощь против открытой вооруженной агрессии со стороны любого государства, контролируемого международным коммунизмом» U.S. Department of State, American Foreign Policy: Current Documents. - Wash., 1957, р. 784-5, 798..

Теория «вакуума сил», взятая на вооружение из постулатов геополитики, не только очень удобна, но и очень органична для западного мировосприятия: «если не я (урву этот кусок), так кто-нибудь другой». По сути, это проявление эгокультурности. Практически реализация этой теории осуществляется и в новейшее время.

По мнению директора управления планирования государственного департамента Р. Хааса, который конкретизировал причины появления и содержания доктрины «американского мирового лидерства», после распада СССР в международных отношениях образовался «вакуум силы», который нужно заполнить США. Хаас рекомендовал американским руководителям «сотрудничать» с другими странами по принципу «разделения труда» Цит. по: Вишневский М.Л. “Pax-Americana” и страны Африки. - М., 2003, С. 30.. По нашему мнению, теория «вакуума сил» суть типичная западная теория, обслуживающая (а не объясняющая!) соответствующие процессы и явления. Вмешательство же США на Ближний Восток в исследуемый период, внедрение в постсоветские пространства, война в Югославии - есть процесс унификации в пределах прямого контура влияния НАТО или более жесткими словами - «пожирание» остатков в пользу колониальной системы.

«Доктрина Эйзенхауэра», под прикрытием которой осуществлялось проникновение США на Ближний Восток после провала Тройственной агрессии, и юридически закрепившая лидирующее положение США после 1956 г., являлась, по сути, взяточнической и тем самым подбивала на ее принятие колеблющихся. Она впервые после Суэцкого кризиса дала почувствовать прозападным традиционным силам, что за их спиной есть могущественная поддержка. Е. Примаков весьма изящно описал доктрину Эйзенхауэра - как конец флирта с арабским национализмом Примаков Е.М. Ближний Восток на сцене и за кулисами (вторая половина XX - начало XXI века). - М., «Российская газета», 2006, С. 97.. Таким образом, отношение стран к доктрине Эйзенхауэра явилось одним из самых кризисных вопросов для ближневосточных стран исследуемого периода.

Израиль оказал однозначную поддержку доктрине, и хотя США делали вид, что оказывают на него давление, все притязания Израиля к Египту - о проходе судов через Акабский залив, транзите по Суэцкому каналу, требование демилитаризации сектора Газа и Синайского полуострова находили полную поддержку США.

С принятием доктрины Эйзенхауэра роль США возросла в определении внутренней и внешней политики таких стран как Ирак, Ливия, Судан, Саудовская Аравия. Однако именно Иордания явилась самой быстрой победой доктрины Эйзенхауэра (§2). Соединенные Штаты были безусловно заинтересованы в сохранении монархии, которая в своих политических симпатиях ориентировалась на Запад. Кроме того, существовала непосредственная связь Иордании с арабо-израильской проблемой. Несмотря на то, что доктрина была отвергнута Иорданией на совещании глав арабских стран в Каире в январе 1957 г., в это же время Иордания неофициально попросила у США помощь The New York Times, 18 January 1957.. Это был открытый показатель нового союза, который должен был заменить историческую связь Иордании с Англией. Почувствовав поддержку США, весной 1957 г. Хусейн (не без вмешательства ЦРУ) сместил правительство С. Набулси, стоявшее на демократических позициях, а в ответ на оппозиционные действия Патриотического конгресса объявил в стране военное положение.

В диссертации на основе впервые опубликованных источников доказывается, что американские официальные лица знали, что угроза королевскому трону исходила от «внутренних сил», вдохновленных не Советским Союзом, а националистическим, панарабским движением Declassified Documents Reference System, Microfilm collection. - Wash. / Briefing sheet prepared by the Joint Middle East Planning Committee for the Joint Chiefs of Staff special meeting / February 1957, (79) 375A; Ibid / Report by the Joint Middle East Planning Committee to the Joint Chiefs of Staff - «Military Action in Relation to the Jordanian Situation» / 19 February 1957, (79) 375A; Ibid / Memorandum prepared in Office of Chief Naval Operations for the Secretary of the Navy - «Financial Crisis in Jordan» / 20 June 1957, (70) 376A..

Летом 1957 г. в знак благодарности за американскую поддержку из Иордании были эвакуированы остававшиеся еще английские базы. Этим был положен конец англо-иорданскому договору 1948 г. Однако США тут же потребовали от Иордании согласия на создание американских военных баз (в Акабе, Маане и Мафраке). Иорданское правительство дало согласие на заключение с США секретного соглашения, которое заменило расторгнутый договор с Англией.

В §3 анализируется политика США по отношению к Сирии в 1957 г., ряд действий которой (подписание в августе широкомасштабного экономического и технического соглашения с Советским Союзом; выдворение трех американских дипломатов - первых случай со времен Второй мировой войны - обвиненных в заговоре против режима и назначение на пост главнокомандующего офицера, подозреваемого в советских симпатиях) вызвали в США негативную реакцию. Поскольку сирийское правительство осудило доктрину Эйзенхауэра, Вашингтон счел нужным вмешаться во внутренние дела Сирии, которая была негласным «духовным» центром арабского мира. (Даже израильтяне, которые порой были готовы игнорировать весь мир для защиты своих национальных интересов, уклонялись от решительных действий против Сирии.) В данном случае США действовали посредством прежде всего Турции, а также Ирака. На всем протяжении сирийского кризиса Израиль буквально подстрекал США к силовым действиям, заверяя, что не останется в стороне от конфликта Ближневосточный конфликт 1947-1956. Из документов архива внешней политики РФ. Отв. редактор В.В. Наумкин. В 2-х томах. - М., 2003, Т.2, Док. 47.. Однако, совершенно очевидно, что для США был выгоден межарабский конфликт. Посредничество короля Сауда, который занял просирийскую позицию, не оставило в стороне президента Насера. 13 октября египетские войска высадились в Латакии, став плечом к плечу с сирийскими братьями. В этой связи посредничество Сауда показалось мелким на фоне широкого жеста Насера.

Результат бесцеремонного вмешательства США в арабские дела в 1957 г. подтвердил покровительство и защиту Сирии Советским Союзом и Египтом. Что касается Вашингтона, то он, попав в тупиковую ситуацию, поспешил призвать к ослаблению напряженности. В этом плане особо интересна была беседа Даллеса с Громыко 5 октября 1957 г. Ближневосточный конфликт 1947-1956. Из документов архива внешней политики РФ. Отв. редактор В.В. Наумкин. В 2-х томах. - М., 2003, Т.2, Док. 50. Основной смысл заявления Даллеса сводился к фактическому признанию серьезного провала политики США в отношении Сирии.

Надо отметить, что США изначально совершили ошибку, делая ставку на «борьбу с коммунизмом» вместо того, чтобы попытаться объективно изучить обстановку в стране. Несмотря на массу эмпирических исследований в США, маниакальная идея распространения коммунизма во всем мире овладевала умами тех, кто должен был делать выводы из представленных им докладов. Действительно компартия Сирии под руководством Халида Бакдаша, самая большая по численности (10.000 в 1955 г.) на Ближнем Востоке, обладала престижем и влиянием. Информация государственного департамента США о ближневосточных компартиях, содержащая в себе не только статистические данные, но и комментарии, показывали то, что США, мягко говоря, преувеличивали роль коммунизма на Ближнем Востоке. Так, в своем ежегодном справочнике 1958 г., Государственный Департамент исчислял сирийскую коммунистическую партию в количестве 12 000-15 000 членов, но указывал, что Сирия «фактически управляется альянсом просоветских политиков, армейских офицеров и оппортунистов». Ливанская коммунистическая партия, находящаяся вне закона насчитывала по оценке Государственного Департамента 8 000 членов, однако утверждалось, что Бейрут является «центром подготовки и распространения коммунистической пропаганды на Ближнем Востоке...». Иорданская партия состояла из 300 членов, однако в докладе было отмечено, что у нее есть 5 000-6 000 активных сторонников и что «деятельность коммунистов и организации Фронта значительно возросла со времени аннексии бывшей арабской Палестины» U.S. Department of State, Bureau of Intelligence and Research - Wash.: Department of State. / World Strength of the Communist Party Organizations - Annual Report No. 10 / 1958..

Таким образом, национально-революционный процесс автоматически воспринимался в США, как «рука Москвы», а любые рассуждения и соображения в связи с этим теряли логику, что и вело к ошибкам. Кроме того, партия Баас, установки которой с 1955 г. стали основополагающими для внешней политики Сирии, развернула атаку на коммунистов. Да и Насер с конца 1958 г. начал преследовать коммунистов. Однако в США это не было воспринято должным образом, и они добились цели, противоположной поставленной. Оказывая давление на Сирию, вооружая соседние с ней государства, заявляя, что Сирия угрожает миру в регионе, США в результате только усиливали позиции тех, кто находился у власти и, более того, такая политика ускорила отторжение Запада общественным мнением арабских стран. Все это помогло Сирии оправдать свое стремление искать помощи у социалистического лагеря. Это также открывало больше возможностей для советской внешней политики: выступление в защиту Сирии способствовало росту престижа СССР на Ближнем Востоке.

Диссертант делает вывод, что именно американское давление на Сирию явилось причиной ее объединения с Египтом в 1958 г.

Наиболее изощренной формой проявления доктрины Эйзенхауэра явился Ливан (§4). На основании широкого круга источников, в том числе неопубликованных, можно сделать вывод, что несмотря на детальное изучение официальными лицами США обстановки в этой стране, внутренних противоречий и социально-политических тенденций, эти знания не были учтены, и не смогли помочь американцам при всем их желании урегулировать ситуацию мирным путем.

Таким образом, самая большая проблема для американцев заключалась именно в непонимании природы ливанского общества: его поликонфессиональности, разноуровневости во всех сферах бытия. В качестве примера, сам американский опыт отрицал возможность существования Национального пакта, который был естественен для ливанца. А поскольку по своей природе западное общество не может примириться с разноуровневостью, то единственной реакцией Соединенных Штатов на нее могла быть лишь попытка унитаризации.

Принятие доктрины Эйзенхауэра повлекло нарушение деликатного внутреннего баланса сил, а также подорвало позицию Ливана на Ближнем Востоке. Ситуацию усугубили парламентские выборы 1957 г., когда выиграли кандидаты, которые поддерживали президента Шамуна, а проиграли соответственно пронасеристы. Вмешательство американцев в выборы 1957 г. было вопиющим: американский посол Дональд Хит лично просматривал списки кандидатов в депутаты парламента и вычеркивал неугодные фамилии. В Ливане в 1958 г. началась гражданская война.

В диссертации доказывается, что интервенция США 1958 г. не стабилизировала ситуацию, как считает большинство исследователей, а законсервировала ее. В частности, христиане были представлены антиарабами, что впоследствии выразилось только в обострении внутриполитической обстановки. Американизация конфликта привела к возникновению еще и внешнего фактора. Одним из важных выводов является тот, что корни второй гражданской войны (1975-1990) находились в первой.

Попытка проследить, как Запад в лице Соединенных Штатов реагирует на разноуровневость на конкретно-историческом примере гражданской войны в Ливане 1958 г., очень характерна для понимания того, что культурная, экономическая и прочая унитаризация физически не могла и не может реализоваться. Мало того, попытки такой унитаризации приводят лишь к большей разобщенности и «запутыванию» периферийных стран. Можно смело сказать, что США, пытаясь в своих действиях отмежеваться от старых колониальных держав, фактически использовали их методы. Они показали способность уживаться и поддерживать консервативные режимы, однако со странами прогрессивными, особо такими, где были сильны националистические тенденции, США не нашли путей и способов наладить отношения.

В четвертой главе «Изменение тактического инструментария США в условиях приоритетного влияния на Ближнем Востоке в 1958-1975 гг.» анализируется один из самых сложных и взрывоопасных периодов новейшей истории Ближнего Востока. Революция в Ираке, поменявшая политическую карту Ближнего Востока, две арабо-израильские войны, которые фактически определили ситуацию в регионе на долгие годы, приход к власти М, Каддафи, перемена внешнеполитической ориентации Египта, применение арабскими странами «нефтяного оружия» - все эти и другие события заставили США поменять свою тактику в этом регионе при сохранении неизменной стратегии - наращивать свое присутствие и извлекать из него максимальные выгоды. В эти годы Соединенные Штаты, вмешиваясь в ситуацию в регионе, пытались установить там свое лидерство, свои порядки, доказать всеми путями преимущество западного образа жизни перед другим, альтернативным, социалистическим.

В §1 анализируется наименее изученный с точки зрения комплексного подхода в исследовании политики США в регионе Ближнего Востока период с 1958 г. по 1967 г. В диссертации делается вывод, что невмешательство США во внутренние дела Ирака после революции 1958 г. было прямым следствием советско-американского противостояния и предвидением реакции СССР на любое силовое действие со стороны США. Однако, серьезные противоречия, возникшие между Египтом и Ираком (после революции 1958 г.), послужили поводом для США разжечь еще большую вражду между двумя странами. Кроме того, события в Ираке в 1958 г. еще больше сблизили США и Израиль.

Изучив политику США по отношению к государствам, не втянутым непосредственно в арабо-израильский конфликт, и, прежде всего, это касается арабских государств Магриба, где было еще очень сильно влияние старых колониальных держав, можно отметить, что США, не определившись окончательно с политикой в отношении этих государств и испытывая жесткую конкуренцию, действовали в основном в двух направлениях. Во-первых, их политика была направлена на установление там своего военного присутствия, что на деле означало строительство новых и сохранение старых военных баз. Во-вторых, имела место экономическая и, прежде всего, нефтяная политика, притом, что политические отношения могли быть очень нестабильны.

Анализируя одно из самых злободневных явлений сегодняшнего дня, а именно, использование «исламского фактора», диссертант делает вывод, что активное начало ему было положено во время президентства Л. Джонсона. Вообще, США не брезговали самыми разнообразными способами завоевания своего лидерства. Деятельность, к примеру, ЦРУ, отнюдь не ограничивалась разведывательными операциями. Здесь можно поспорить, что деятельность любой серьезной разведывательной организации не ограничивается сбором эмпирической информации. Однако деятельность ЦРУ на Ближнем Востоке отличалась особой беспринципностью: свержение М. Мосаддыка в 1953 г., подрывная деятельность по отношению к Сирии на протяжении 1950-1960-х гг., попытки покушения на Г. Насера и многое др. Как говорил в своих мемуарах бывший резидент ЦРУ на Ближнем Востоке У. Ивлэнд, если в Вашингтоне «вопят о советском военном присутствии в каком-нибудь государстве, можете быть уверены, что ЦРУ разрабатывает там подрывные планы против национально-освободительного движения» Eveland W.C. Ropes of Sand: America's Failure in the Middle East. - N.Y., 1980, С. 120.. Очевидно, это касается не только Ближнего Востока.

Что касается «исламского фактора», нужно отметить, что в США бытовала теория о якобы «несовместимости ислама и демократических политических ценностей» См. Kedourie E. Democracy and Arab Political Culture. - Wash., 1992.. Однако, к примеру, Уильям Квандт, писал, что на деле США совершенно не руководствовались этой теорией, а исходили всегда из того, что им было выгодно на том или ином этапе, начиная со свержения в 1953 г. Мосаддыка в Иране и кончая поддержкой в конце 1980-х гг. диктатуры Саддама Хусейна в Ираке, а также - почти всех оставшихся исламских монархий. При этом, по мнению Квандта, «демократизация считалась в лучшем случае вторичной целью» Rules and Rights in the Middle East. Democracy, Law and Society. - Seattle-London, 1993, pp.164-165.. Добавим, что в большинстве случаев демократизация вовсе не становилась и не становится даже «вторичной целью».

И если У. Квандта можно «обвинить», что он стоит на позициях историков советской школы, то в этом никак нельзя заподозрить М. Вебера, который говорил, что капитализм делает людей безразличными к религии.

Что же касается США, то можно говорить «о религии вообще, а не какой-либо конкретной» Современная внешняя политика США (в 2-х томах). - М., 1984, Т.1, С.162.. Эта религиозная веротерпимость обычно исчезает, как только дело доходит до культурной экспансии и одна формула заменяется другой - «Делай как мы!».

Хочется верить, что, используя «исламский фактор» и «взращивая» исламизацию, Соединенные Штаты, видимо, не осознавали, какую силу они пробуждают, и к каким последствиям такая политика может привести. И речь идет не только о страшных событиях 11 сентября 2001 г., которые США сами спровоцировали, а о последствиях политики США для тех стран, которые, наоборот, всеми силами старались нивелировать национально-религиозные разногласия. По мнению политолога Д. Халидова, «за войной в Дагестане и Чечне чувствуется опытная рука сценаристов и вдохновителей «нового мирового порядка» с Запада. Согласно их плану, на Кавказе в смертельной битве должны были схватиться Россия и Чечня - «передовой отряд» исламского радикализма» Халидов, Деньга. «Исламский терроризм» в России: мифы и реальность. // «Мусульмане». 2000, №1(4), С. 25.. (Собственно, исходя из новейших событий, в этой «схватке» участвуют Россия и Грузия, при абсолютном отсутствии религиозного фактора, зато при колоссальном присутствии националистического.) Анализируя политику США в регионе, можно действительно сделать вывод, что если использованию «исламского фактора» изначально, т.е. в исследуемые годы, не придавалось большого значения, и он должен был служить достижению конкретных и «несложных» целей, то с течением времени он стал настоящим оружием в руках США, которые, в частности, используют радикальные исламские течения для поддержания постоянной конфронтации Гусейнов В., Денисов А., Савкин Н., Демиденко С. Большой Ближний Восток. Стимулы и предварительные итоги демократизации. - М.: ОЛМА Медиа Групп, 2007, С. 37..

Политика США безусловно способствовала исламизации арабского мира. Так, в Египте при президентах Г. Насере и А. Садате этого не замечалось, тогда как в настоящее время фактор исламизации ощущается постоянно Егорин А.З. Египет нашего времени. - М., ИВ РАН, 1998, С. 286.. С конца 1970-х гг. на политической арене большинства мусульманских стран уже присутствовали основные действующие лица исламистского движения, а с начала 1980-х гг. исламизм распространился по всему мусульманскому миру Жиль Кепель. Джихад. Экспансия и закат исламизма. - М.: Ладомир, 2004, С. 22.

«Исламский фактор» в наши дни привел к совершенно уж фантастической (даже по формулировке!) борьбе антитеррора против террора. Не говоря о том, что большинство штаб-квартир террористических организаций находятся в США, борьба с международным терроризмом у американцев односторонняя и нацелена в основном на те страны, где имеется «американский интерес».

Анализируя обострение ситуации на границах между Израилем и арабскими странами во второй половине 1960-х гг., автор доказывает, что если израильские провокации на границе с Иорданией были невыгодны для США, учитывая, что Иордания имела прозападную ориентацию, то нападения на Сирию были инициированы американцами.

В §2 выявляется роль США в Шестидневной войне 1967 г. и послевоенном урегулировании. Вывод Чрезвычайных вооруженных сил ООН из района Шарм аш-Шейха, контролировавшего вход в Акабский залив, который, в частности, послужил поводом для Израиля начать войну, был разрешен Генеральным секретарем ООН У Таном. Судя по тому, что У Тан не посоветовавшись ни с Генеральной Ассамблеей, ни с Советом Безопасности предложил Насеру либо вывести войска ООН целиком, либо полностью оставить их на своих позициях, советчиком у Генерального секретаря были Соединенные Штаты. Противоречивые заявления США по поводу намерения Израиля начать военные действия Johnson L. The Vantage Point. Perspectives of the Presidency. 1963-1969. N.Y., 1971, p. 293; Lyndon Baines Johnson message to Abba Eban, 26 May 1967, National Security File, “History of the Middle East Crisis, 15 May-10June 1967”, Lyndon Baines Johnson Presidential Library, Austin, TX., срочное оказание военной помощи и предоставление разведывательных данных, а также высокая вероятность того, что США намеренно не предприняли усилий по снятию блокады Акабского залива, не оставляют сомнений, что эта война была им выгодна. Так, например, они решительно возражали против включения в решение Совета Безопасности (5 июня) положения об отводе войск на первоначальные позиции, настаивая лишь на прекращении огня. Ни одна резолюция, призывающая Израиль отвести войска (6 июня), не собрала необходимого большинства вследствие нажима США. По мнению Х. Герцога, Израиль принял решение о прекращении огня только 10 июня, после того как он занял позиции, «заранее выбранные израильским Генштабом» Герцог, Хаим. Арабо-израильские войны. 1967-1973. - М.: Аст, 2004, С. 455.. США, понимая, что Израиль уже добился необходимых успехов для будущего политического торга, а также, что СССР может пойти на вооруженное вмешательство, дали Израилю понять, чтобы он остановился Известия, 25 февраля 1992 г..

Когда стало ясно, что израильтяне прочно закрепились на новых территориях и за кулисами дипломатической борьбы, США стали говорить уже о непосредственной взаимозависимости между вопросом о выводе войск Израиля и открытием Суэцкого канала для свободного прохода всех судов, включая израильские. Таким образом, американская сторона отходила даже от своей собственной позиции, которую она сама же недавно занимала, и пыталась предъявить еще более жесткие условия арабским странам, все откровеннее занимая при этом одностороннюю произраильскую позицию. Надо отметить, что американцы использовали и многочисленные промахи арабских стран.

Для США результаты войны были далеко не однозначными. Израиль оккупировал территории не только Египта и Сирии, но и дружественной им Иордании. На Ближнем Востоке произошел беспрецедентный рост антиамериканских настроений. Сочувствие к Египту, Сирии и Иордании проявили даже консервативные арабские режимы.

С другой стороны, заинтересованность США в войне очевидна: американцы боялись, что национально-освободительные движения могут перекинуться на страны, в которых интересы американских монополий были критическими. Кроме того, война открыла им возможность приступить к политике урегулирования ближневосточного конфликта в своих интересах. Суэцкий канал, который в результате войны оказался закрытым, явился разменной монетой для США, которую они могли использовать во время переговоров с Европой о войне во Вьетнаме.

В войне 1967 г. США явились третьей, но скрытой стороной конфликта. Так, Израиль не должен был оккупировать сирийскую территорию, хотя 10 июня войска Израиля были недалеко от Дамаска.

В исследовании о политике США на Ближнем Востоке, подготовленном Американским институтом по вопросам государственной политики, отмечалось, что, формально поддерживая резолюцию №242, «американские лидеры, как в правительстве, так и вне его, в своих заявлениях и действиях занимали позицию «односторонней благосклонности» по отношению к Израилю» U.S. Interests in the Middle East. American Enterprise Institute for Public Policy Research. - Wash., 1968, p. 34.. Поскольку целью США являлось усиление своих позиций на Ближнем Востоке, можно сделать вывод, что это на тот период было возможно осуществить с помощью Израиля.

Во время «войны на истощение» (§3) Суэцкий канал стал главным полигоном для испытания оружия двух сверхдержав.

Не сумев примириться с арабским национализмом, США усилили использование другого националистического течения, традиционно-консервативного, развивающегося под лозунгами панисламизма, во главе которого стояла Саудовская Аравия. В первой половине 1970-х гг. эта тактика США получила название «полторы опоры», где половина была представлена Саудовской Аравией, а основным стратегическим партнером США оставался Иран. Такая политика, с одной стороны, создавала два центра соперничества, с другой, разделяла арабский мир на два лагеря. Тот лагерь, который в данном случае оставался вне внимания США, был разочарован американской политикой: декларативная поддержка прогрессивных арабских режимов и лозунги о «правах наций» плохо сочетались с дружбой с Израилем, с оплотом исламского фундаментализма в Саудовской Аравии или с деспотичным режимом иранского шаха.

В конце 1960-х гг. в американском политическом лексиконе появился термин «недружественные арабы» (по сравнению с «умеренными»). Разумеется, «умеренными» были в основном монархии. Характерно, что термин «недружественный» имеет свое продолжение и сегодня, но в более жесткой и универсальной для всего мира форме - «страны-изгои».

Предложения США по арабо-израильскому урегулированию (в том числе, планы Роджерса) к 1970 г. сводились уже не к всеобщему, а к промежуточному урегулированию, и этому было подведена теоретическая база Reisman M. The Art of the Possible. Diplomatic Alternatives in the Middle East. - Princeton, 1970, p. 161.. Сама «многомерность» региона ставила американцев в тупик. Поэтому никакого всеобъемлющего урегулирования американцы предложить не могли. Но если двусторонние переговоры Израиля с арабскими странами были относительно реальны, они были на тот период совершенно невозможны с палестинцами. А это означало, что за бортом урегулирования оставалась одна из самых сложных проблем - палестинских беженцев.

Весьма показательно, что доктрина Эйзенхауэра сыграла свою роль и в Иордании времен «черного сентября» 1970 г., ибо тогда США также поддержали Хусейна, только более искусно и скрыто (и в первую очередь - с использованием Израиля). В диссертации доказывается, что именно Израиль извлек пользу из конфликта между иорданцами и палестинцами. Эти события выявили скрытый интерес между Израилем и Иорданией, а также продемонстрировали Соединенным Штатам, что Израиль является тем государством в регионе, на которое они могут всецело положиться.

Принятая в 1970 г. доктрина Никсона, согласно которой партнеры США должны были самостоятельно, с помощью «местных сил» или «региональных держав», решать проблемы своей безопасности, в том числе сдерживать национально-освободительную борьбу при военно-технической помощи США, сыграла роль в укреплении Ирана и Саудовской Аравии после того, как в 1968 г. англичане приняли решение об «уходе» из зоны Персидского залива. Совместные действия Англии и США были тем более актуальны в свете национализации собственности крупнейших нефтяных компаний в Ираке и Ливии.

Приход в Египте к власти А. Садата в 1970 г. кардинально изменил ситуацию, в частности, в вопросе ближневосточного урегулирования: новый президент предложил в феврале 1971 г. открыть Суэцкий канал на условиях «прекращения враждебности» и частичного отвода израильских войск к востоку от канала. (Надо отметить, что это предложение изначально исходило от израильтян.)

Политика США балансирования между Израилем и консервативными арабскими странами только усугубила ситуацию, подогревая надежды арабов на то, что американское посредничество приведет к изменению экспансионистского курса Израиля. Несмотря на заметную потерю авторитета США на Ближнем Востоке после «шестидневной войны», в последующие годы, США все же удалось в целом восстановить свои позиции. В арабских странах все более четко стала просматриваться тенденция рассматривать США как важную силу в разрешении ближневосточного конфликта.

В §3 анализируется политика США во время Арабо-израильской войны 1973 г., а также причины отхода США от всеобъемлющего урегулирования.

По мнению автора, Садат намеренно не стал продолжать войну и организовал «оперативную паузу», соблюдая договоренность с США о рамочных планах военных действий. Реальная возможность уничтожения египетской Третьей армии заставила СССР уведомить США, что они готовы действовать в одностороннем порядке. Возражая против совместного направления советско-американских войск на Ближний Восток, Киссинджер объявил о состоянии повышенной боевой готовности в американских вооруженных силах См.: Добрынин А. Сугубо доверительно: Посол в Вашингтоне при шести президентах США (1962-1986 гг.). - М.: Автор, 1997, С. 274-277.. Беспрецедентная по масштабам военная помощь США Израилю по воздушному мосту совпала с началом осуществления политики поэтапной дипломатии.

На Женевской конференции, открывшейся 17 декабря 1973 г., США начали проводить линию о разъединении войск в целях обойти необходимость вести переговоры о границах и окончательном урегулировании. От успеха переговоров зависело и снятие нефтяного эмбарго.

В сентябре 1975 г. было достигнуто второе соглашение о разъединении египетских и израильских войск, в подписании котором СССР уже не принял участие. Большими уступками Израилю со стороны Египта было, в частности, обещание не использовать силу при решении конфликтных вопросов и согласие Египта на присутствие американского персонала. Появление на Синае американцев позволило им расширить свое военное присутствие на Ближнем Востоке, которое впоследствии вылилось в создание в Египте военных баз.

Это соглашение подорвало позиции арабских стран, находившихся в состоянии конфронтации с Израилем. Руководство ООН усмотрело в нем открытое предательство палестинцев.

В конечном итоге все это привело к визиту президента Садата в Иерусалим и к его выступлению в кнессете, что, в свою очередь, послужило одной из причин заключения мирного договора между Израилем и Египтом.

В диссертации делается вывод, что самым главным последствием политики США в 1973-1975 гг. было отстранение СССР от процесса ближневосточного урегулирования, что означало лидерство США в решении одного из самых узловых противоречий региона.

Исследуя вопрос ближневосточного урегулирования того этапа, можно сделать вывод, что США и не могли сделать его «всеобъемлющим». Выступая в Атланте 23 июня 1975 г., Киссинджер объяснил целесообразность концепции «частичного урегулирования» и прямых переговоров тем, что она якобы дает возможность «разделить ближневосточную проблему на отдельные элементы, которые, легче разрешить, чем добиваться всеобъемлющего урегулирования» Department of State Bulletin. - Wash., 1970-1981, 14.VII.1975, p. 56.. Допуская в словах Киссинджера долю лукавства, стоит все же обратить внимание на то, что они отображают суть пределов возможностей США, даже в сфере «мировой» политики, которая, как известно, является прерогативой великих держав.

В Заключении подведены итоги диссертационного исследования, сформулированы выводы и обобщения по ключевым проблемам рассматриваемой темы.

Став ведущей страной Запада после Второй мировой войны, Соединенные Штаты заметно активизировали свою деятельность на Ближнем Востоке. Причиной интереса США к ближневосточному региону послужил, прежде всего, нефтяной фактор, а политической опорой явился Израиль. Кроме того, США в 1950-е гг. пытались организовать военно-политический союз из арабских стран Ближнего Востока.

Суэцкий кризис существенно ослабил позиции старых колониальных держав и позволил США выдвинуть доктрину Эйзенхауэра, основываясь на геополитической теории «вакуума сил». Доктрина Эйзенхауэра сочетала в себе традиционный колониализм, делающий ставку на силу, с неоколониализмом, явлением по сути куда более изощренной, завуалированной и жесткой асимметрии, пронизывающей всю систему капиталистических международных отношений развитых и периферийных стран.

Переходя к вопросу о нефтяной политике США, необходимо отметить, что, несмотря на то, что уже в годы Второй мировой войны американцы осознали важность нефтяных ресурсов Ближнего Востока, именно в исследуемые годы нефтяные поля Ближнего Востока, и прежде всего Персидского залива, стали входить в число «жизненно важных» интересов США. Особую значимость ближневосточная нефть приобрела во время четвертой арабо-израильской войны 1973 г., когда страны-экспортеры ввели нефтяное эмбарго.

Хотя нефтяное оружие в 1973 г. по сравнению с 1967 г. сработало, оно не дало странам - экспортерам нефти ни особых дивидендов в политической области, ни в перспективе экономических преимуществ перед Западом.

Разработанная в 1970-е гг. в США «доктрина взаимозависимости» связывала страны-производители нефти с финансовой структурой Запада. Осуществляя эту доктрину, США приступили к выполнению «программ развития», которые включали строительство в этих странах промышленных, военных, энергетических и сельскохозяйственных объектов. Несмотря на определенный положительный эффект этих программ, они осуществлялись за счет нефтедолларов и не предполагали передачу американских технологий этим странам. Именно этот фактор монопольного владения технологиями обусловливает не только отставание развивающихся стран, но и их деградацию. И этот разрыв постоянно растет.

Американцами также учитывалось, что основные ресурсы арабских стран сосредоточены в районах, где существует недостаток рабочей силы, способной превратить эти ресурсы в постоянный производственный потенциал. Для Саудовской Аравии была характерна тенденция к поиску сферы приложения капитала в США, а Египет наоборот стремился получать в США необходимые для капиталовложений средства. Таким образом, намечался характер будущих взаимоотношений Египта и Саудовской Аравии, предполагающий дифференциацию отдельных видов зависимости государств региона от Соединенных Штатов.

Понятие «доступа» к углеводородным ресурсам всегда означало эксплуатацию нефтяных богатств ближневосточного региона, сохранение с течением времени все в более завуалированной форме американского контроля над ними. Методы обеспечения доступа к ближневосточной нефти также поменялись: продолжая использовать силовые методы, США стали вовлекать ближневосточные правительства в отношения «партнерства», усиливать их финансовую привязанность через программу «рециклирования нефтедолларов» к валютно-финансовой системе США. Система участия, принятая рядом ближневосточных стран, не передала в руки странам-экспортерам нефти те важнейшие функции, которые продолжают оставаться прерогативой ТНК: разведку, транспортировку, переработку и продажу большей части нефти ближневосточных стран.

Все эти отношения доказывают, что материальной основой “нефтяного вопроса” является не только, как принято считать, факторы экономические, но и более глубокие - географические, натуральные, связанные с планетарным расположением тех или иных природных и трудоосвоенных ресурсов. Интересы США, к примеру, в Панаме, а теперь и на Каспии и в Центральной Азии, глубже, нежели интересы прибыли.