Немцы-католики в Казахстане в конце XIX – начале XXI вв.: основные характеристики и периоды религиозной жизни

Размещено на http://www.allbest.ru/

Немцы-католики в Казахстане в конце XIX - начале XXI вв.: основные характеристики и периоды религиозной жизни

Фамилия автора: Л.А. Бургарт

Вопросы истории религиозной жизни немцев России, в том числе и католиков, занимают довольно значительное место в отечественной и зарубежной историографии1 . Данная тема сегодня практически неизменно присутствует в работе всех крупных международных конференций, посвящ?нных истории немцев России2.

В последние годы появился целый ряд новых научных работ, публикаций, освещающих различные проблемы истории религиозной жизни немцев-католиков в России и положение Католической Церкви в России и СССР3. религиозный немец католик историография

Казахстанская историография в этом плане не столь обширна, но определ?нные результаты исследовательской деятельности на сегодняшний день вс? же имеются4. Работ конкретно о немцах-католиках в Казахстане практически нет. Проблемы их религиозной жизни отчасти представлены либо в общих работах по истории немецкого населения в целом, либо в исследованиях, посвящ?нных истории Католической Церкви в Казахстане5.

Бесспорное признание германской историографией, (а вслед за ней и отечественной), веры, как основы существования, сохранения и развития различных групп немецкого населения России на протяжении всей истории,6 прида?т ещ? большую важность развитию исследований в данном направлении, в том числе и в Казахстане.

В данной работе нами предпринята попытка, с уч?том имеющегося историографического опыта и на основе результатов собственных исследований, провед?нных в последние годы как в рамках изучения истории немецкого населения Казахстана7, так и в рамках изучения истории Католической Церкви в Казахстане8, выделить основные черты религиозной жизни немцев-католиков в регионе на протяжении конца XIX - начала XXI вв. и дать е? периодизацию.

Исторические корни католичества в Казахстане уходят в дал?кое прошлое - к первым векам распространения христианства на Восток (II-III вв.), времени прибытия в регион первых групп гонимого христианского населения Сирии, Палестины и Ирана, времени первых христианских миссионеров на этой территории и первых контактов Святого Престола с е? правителями вплоть до XV в., с которым связано вытеснение христианства, как и других религий, исламом. И хотя в последующий период, прежде всего в XVIII - середине XIX вв., в Казахстане наблюдалось присутствие некоторого числа католиков(военные, горные мастера, инженеры, исследователи, ссыльные и др.), новый этап в истории католичества в Казахстане начинается именно в конце XIX - начале ХХ вв. с прибытием на территорию региона переселенческого населения, в том числе и католиков, и основанием первых моноконфессиональных католических поселений.

Таким образом, пред нами более чем вековой период истории католичества в Казахстане. Обращаясь к проблеме периодизации религиозной жизни немцев-католиков в Казахстане, необходимо, на наш взгляд, выделить два основных аспекта принципа периодизации, которые условно можно обозначить как аспект духовный и аспект практический.

Под духовным аспектом подразумевается уровень религиозного сознания, состояние веры как акта воли, изменение и разрушение которых не было делом одного дня или даже нескольких лет.

Практический же аспект заключается в реальных возможностях для конкретного осуществления религиозной жизни в определ?нных исторических условиях, при определ?нной государственной политике в отношении религии вцелом, и соответствующем положении Католической Церкви, в частности.

Поэтому целесообразно определение основных крупных этапов развития и изменения религиозного сознания немцев-католиков и состояния веры в народе, определение, так называемых, переломных граней, а внутри этих этапов выделение конкретных периодов религиозной жизни, которые отражают, каким образом происходили отдельные изменения религиозного сознания, и позволяют проследить связь и переход от одного этапа к другому.

I этап: конец XIX в. - 60-е гг. ХХ в. Этот этап характеризуется, прежде всего, живостью веры немцев-католиков Казахстана, сохранением относительно высокого, приближ?нного к состоянию первых десятилетий ХХ в., уровня религиозного сознания основной массы немцев-католиков. На протяжении всего этапа наблюдался количественный рост немецкого католического населения, вызванный, в первую очередь, миграционными факторами, отмечалось и наличие старых духовных «кадров». У верующих немцев-католиков сохранялась способность внутреннего противостояния негативным внешним тенденция, направленным на разрушение религиозного сознания. При этом отмечалась ситуация преобладания религиозного самосознания над этническим. В тоже время, уже на этом этапе начинается нарастание тенденции снижения уровня религиозного сознания и разрушения веры как основы сохранения и развития этноса, в связи с соответствующими практическими условиями религиозной жизни. Внутри этапа выделяются периоды неравномерного развития и отмечаются «всплески» религиозного сознания, ч?тко прослеживается общность судьбы немцев-католиков в Казахстане и в России (СССР) в целом, и целый ряд определяющих особенностей.

Внутри этого крупного и далеко неоднозначного этапа выделяется несколько периодов религиозной жизни немцев-католиков:

1. Конец ХIX - начало 40-х гг. ХХ в. Это начало нового периода в истории Католической Церкви на территории Казахстана, связанного с прибытием в регион нескольких потоков католического населения, в том числе и католиков-немцев, численность которых на протяжении всего периода неуклонно возрастала, в следствии добровольных и принудительных перемещений немецкого населения России и СССР. Первый массовый приток немцев-католиков на территорию Казахстана наблюдался в конце XIX - начале XX вв. в ходе переселенческого движения9. Таким образом, ещ? в дореволюционный период католики (в том числе и католики-немцы), были представлены в конфессиональной структуре населения Казахстана. В 1897 г. численность католиков в азиатской части России составляла 13585 человек (Акмолинская обл. - 1740 человек, Сырдарьинская - 2956, Уральская обл. - 277, Семипалатинская - 244, Семиреченская - 226, Тургайская -121)10. При этом в этническом плане католичество в Казахстане не было монолитным. Его представляли поляки, немцы, литовцы.

Данный период характеризуется сохранением религиозного сознания, и основанного на н?м жизненного уклада, сформировавшихся в течении почти полуторавекового периода проживания в материнских католических немецких колониях в России. Отмечается явное преобладание религиозного сознания немцев-католиков над этническим. Каждый из них говорил о себе, прежде всего, как о католике, и уже потом как о немце, отдавая предпочтение конфессиональной общности перед этнической. Об этом свидетельствуют и моноконфессиональный характер образованных ими поселений. Основной приток католиков, и, прежде всего, немцев, в регион наблюдался в первые годы ХХ века. Целый ряд поселений немцев-католиков возник в Акмолинском, Кокчетавском, Петропавловском уездах Акмолинской области, Кустанайском уезде Тургайской области Особенно в этом отношении выделяется Келлеровская волость Кокчетавского уезда, где «преимущественно поселились католики»11. Католические немецкие пос?лки имелись также и в Усть-Каменогорском, Бель-Агачском уездах Семипалатинской области12. «В противоположность лютеранам, немцы-католики повсеместно являлись жителями крестьянских селений и почти полностью отсутствовали в конфессионально-демографической структуре казахстанских городов»13.

По прибытию к местам нового проживания, немцы-католики стремились, в первую очередь, и здесь сохранить веру и организовать свою религиозную жизнь. При первой же возможности изыскивалось помещение, где в отсутствие священника можно было бы собираться для молитвы под руководством кого-либо из старейших и авторитетных в вопросах веры. При этом использовались привез?нные с собой из материнских колоний и также передававшиеся из поколения в поколение Библии, молитвенники, сборники религиозных песен и др14. Трудности и лишения первых переселенческих лет были одним из факторов роста религиозного сознания. Часто вера в Бога была основой для выживания немцев-католиков в новых

регионах их поселения.

Что касается структур Католической Церкви в Казахстане, то «немецкие католические селения Тургайской области, занимавшие земельную площадь размером в 11 тыс. км2, относились к Оренбургскому римско-католическому приходу, а их единоверцы в Акмолинской области - к Омскому приходу, состоявших в ведении Могилевского архиепископства (Тираспольский Епископат). В Омске был создан также деканат Тираспольской епархии с филиалами в Кустанае и Петропавловске. Немцы-католики Семиреченской и Сырдарьинской областей обслуживались Ташкентским приходом15.

Следует отметить наличие определ?нных сложностей, связанных с осуществлением практической религиозной жизни в Казахстане: отсутствие у большей части немцев-католиков (в отличии от материнских колоний), постоянной душепастырской опеки священника и культовых зданий. Немецкое население материнских католических колоний, конечно же, имело в этом отношении целый ряд преимуществ, и в большинстве сво?м, вплоть до 30-х гг. получало духовную поддержку в гораздо большем объ?ме. Но это не могло подорвать устоев тв?рдой, передававшейся из поколения в поколение веры, являвшейся основой жизненного уклада немцев-католиков и в новых местах поселения в Казахстане.

Послереволюционный период прин?с с собой изменения в положении Католической Церкви вцелом в русле антирелигиозной политики, проводимой в первые десятилетия советской власти, результатом которой стало повсеместное «ослабление, расшатывание и разложение религиозных организаций»16. Следует упомянуть и о том , что в этот период Казахстан стал также местом заключения и ссылки сотен католических священнослужителей, монашествующих и мирян, осужд?нных большей частью по групповым процессам против католического духовенства и мирян в СССР17. Только согласно списка, составленного нами по данным Мартиролога Католической Церкви в СССР, в казахстанских тюрьмах, лагерях и ссылке находилось 122 человека из состава священнослужителей, монашествующих и мирян (священники, погибшие и умершие в казахстанских тюрьмах, лагерях и ссылке - 18 человек; священники, прошедшие казахстанские тюрьмы, лагеря и ссылку, дальнейшая судьба которых неизвестна - 5; священники, прошедшие казахстанские тюрьмы, лагеря и ссылку - вышедшие на свободу, перевед?нные в другие регионы - 45; монашествующие и миряне, погибшие и умершие в казахстанских тюрьмах, лагерях и ссылке - 2; монашествующие и миряне, прошедшие казахстанские тюрьмы, лагеря и ссылку, дальнейшая судьба которых неизвестна - 38; монашествующие и миряне, вышедшие на свободу, перевед?нные в другие регионы - 14)18. Каждый из них прин?с свой плод для дела веры на этой земле, пострадав во имя Христа.

Несмотря на весь натиск, отмечалось мощное внутреннее противостояние религиозного сознания немцев-католиков Казахстана внешним разрушительным тенденциям19. Властям не удавалось с ходу разрушить сложившийся в течении более чем векового периода традиционный уклад жизни немцев-католиков. Аналогично ситуации в России и Украине, «несмотря на глобальные общественные трансформации и разрушение церковной инфраструктуры, в их массовом сознании произошли лишь незначительные секуляризационные подвижки»20.

2. 40-е - середина 50-х гг. ХХ в. Именно с этим периодом связан самый крупный за всю историю католичества в Казахстане приток немцев-католиков, вызванный, прежде всего, процессами принудительного перемещения немецкого населения в годы войны и режима спецпоселения. Этот процесс имел несколько составных.:

- Депортация польского населения из приграничных районов Украинской ССР на основании Постановления СНК СССР № 776-120 сс от 28 апреля 1936 г. «О переселении лиц польской национальности из Украинской ССР». Немцы составили 23,8% (14970 человек) от общего числа депортированных. Основная доля переселенцев была размещена в Северо-Казахстанской, а также Карагандинской областях21.

- Массовая депортация немецкого населения в 1941-1942 гг. (всего около 400 тысяч человек). Не имея возможности назвать точное число немцев-католиков, мы, исходя из традиционного конфессионального состава немецкого населения России, можем ориентироваться на менее 1/3 (порядка 30%) от общего числа депортированных22.

- Массовые мобилизации немецкого населения (в том числе и католиков) в 1942-1944 гг. в промышленность Казахстана, прежде всего, в промышленность Карагандинской области, которые в последствии вызвали новый приток немецкого населения в ходе процесса воссоединения семей мобилизованных в промышленность23.

В результате этих процессов, численность группы немцев-католиков в Казахстане увеличилась не менее чем в 4 раза, возросла е? доля в конфессиональной структуре населения Казахстана. Прибывшие в составе депортированного населения немцы-католики, также обладали достаточно высоким уровнем религиозного сознания, так как вплоть до середины 30-х гг. имели в основной своей массе душепастырскую опеку. В тоже время, в результате депортации был нарушен моноконфессиональный принцип их поселения - депортированные немцы-католики размещались в с?лах с русским, казахским, украинским населением, немцами-лютеранами и менонитами.24. Вместе с тем, в более крупном масштабе образовались отдельные ареалы со значительной концентрацией немецкого населения, в том числе и католического. Наиболее крупный “ареал” и своеобразный феномен представляет в этом плане регион Караганды - сама Караганда и прилегающие к ней районы соседних областей. Значительное увеличение численности католиков в Караганде, Карагандинской области и близлежащих регионах, с высокой степенью его концентрации в самой Караганде, в результате процессов массового принудительного перемещения населения, было одним из основных факторов, способствовавших в последующий период превращению Караганды в центр возрождения католической веры и развития Католической Церкви25.

Условия для практической религиозной жизни немцев-католиков Казахстана Таинствами Церкви в период войны, Трудармии и режима спецпоселения отсутствовали, вместе с тем, экстремальные жизненные обстоятельства подчас выступали как факторы, обостряющие религиозное сознание, и вера в Бога в очередной раз спасала тех, кто был поставлен на грань физической и духовной гибели.

3. Середина 50-х - 60-е гг. К середине 50-х гг. на территории Казахстана оказалась довольно значительная масса католического населения, прежде всего, немецкого и польского. Несмотря на преобладающий дисперсный характер их расселения, сформировались отдельные регионы со значительной концентрацией католиков - немцев и поляков. Как уже упоминалось, следствием массовых депортаций и трудовых мобилизаций стало значительное увеличение численности польского и немецкого католического населения на территории Карагандинской области, со значительной концентрацией в Караганде и е? окрестностях. В 1949 г. на территории Карагандинской области проживало 67210 немцев-спецпоселенцев 26 (примерно 1/3 их была католического вероисповедания). К концу 50-х гг. численность немецкого населения возросла и составила по данным Всесоюзной переписи населения 1959 г. 111044 человека, основная доля (83605 человек) размещалась в городах Карагандинской области27. Следует отметить и довольно высокую численность немецкого населения в соседних областях. К примеру в Северо-Казахстанской области в 1959 г. проживало 35246 немцев, в Кокчетавской - 6778128.

Но одного лишь массового присутствия католического населения в регионе, даже при его значительной концентрации, было явно недостаточно для возрождения практики религиозной жизни. Конечно, можно было осуществлять тайные собрания верующих на дому для совместных молитв, но основой полноценной жизни в католической вере являются именно церковные Таинства (крещение, исповедь, миропомазание, причастие, брак, священство, елеопомазание больных). В этом отношении верующим католикам было гораздо сложнее, чем представителям какой-либо христианской общины или объединения. Полноценную жизнь церковными Таинствами могла дать только Церковь в лице своих священнослужителей и именно их наличие в этот период в Караганде стало вторым, неразрывно связанным с первым, условием возрождения католической веры и практики религиозной жизни, а в последующем и формирования Караганды как своеобразного католического центра. Именно Караганде суждено было стать местом, где отбывали заключение и ссылку многие католические священнослужители начиная ещ? с 30-х гг29. В условиях «политической оттепели» отбывавшие заключение в казахстанских лагерях католические священники вышли на свободу. С Карагандой оказались связаны многие годы жизни и душепастырского служения репрессированных священников: о. Владислава Буковинского, о. Александра Штауба, греко-католических священников, служивших и для римо-католиков - блаженного о. Алексия Зарицкого, епископа Александра Хиры30. Как отмечает в своих воспоминаниях ксендз Буковинский: «Провидение Божие действует иногда и через атеистов, которые сослали меня туда, где нужен был ксендз. Уже в сентябре 1954 года я знал, что меня ожидает огромная душепастырская работа»31. Именно в этот период происходит формирование и развитие Караганды как нелегального центра возрождения католической веры не только в рамках Казахстана, но и всего Советского Союза, как результат сочетания двух факторов - значительной концентрации католического населения, прежде всего немцев-католиков, в Караганде и окрестных регионах и наличие мощного потенциала духовных кадров в лице ссыльных священнослужителей32.

Были и другие места в Казахстане, где открывались, чаще всего не надолго, католические церкви и часовни. В древне Зел?ный Гай, Целиноградской области более 3 лет существовала церковь открытая священником Брониславом Джепецким. В городке Таинча, Кокчетавской области была церковь, которую открыл священник Иосиф Кучинский. Обе были вскоре закрыты. В конце 1967 г. было получено разрешение на открытие церквей в Алма-Ате и Кустанае33.

Это особый период в истории Католической Церкви в Казахстане период так называемой «катакомбной церкви»34. Условия душепастырской работы священников, находившихся в этот период в Казахстане, мало чем отличались друг от друга. Наиболее точно они обрисованы в «Воспоминаниях» о. Владислава Буковинского: «Очень часто ксендзы мне задают вопрос: как можно проводить душепастырство без церкви? Можно! Ведь за 12 лет моей работы в Караганде только один год у меня была церковь, а 11 лет я работаю без всякой церкви и дома молитв»35. Священники ходили по домам, служили Святую Мессу у над?жных верующих, на кладбище, часами исповедовали, проводили катехизис - подготовку к крещению,

первому Причастию, венчанию. И это был поистине гигантский труд, ибо десятилетиями верующие были лишены церковных Таинств. Период середины 50-х- конца 70-х гг. в истории католичества в Казахстане вцелом характеризуется отсутствием Церкви как полноценной структуры и как культового сооружения. В создавшихся условиях центральной фигурой становился священник - своеобразная, находящаяся в постоянном движении нелегальная «церковь» и одновременно податель всех е? Таинств. Самоотреч?нное служение ссыльных священников, постоянно рисковавших своей жизнью, вскоре принесло свои плоды. Возникли такие небольшие оазиcы возрожд?нной католической веры. Особый феномен - как уже отмечалось выше - Караганда, превратившаяся в центр католической веры (хотя пока и нелегальный), получивший в народе наименование «второго Рима», «Ватикана Советского Союза». Именно это стало одной из основных причин, вызвавших ещ? одну волну миграции католиков, преимущественно немцев, в Караганду и е? окрестности не только из других областей Казахстана, но и всего Союза. Так сестра Клара Риттер вспоминает: «Мы жили 15 лет на севере под комендатурой. Когда е? сняли, отец поехал по родственникам, чтобы посмотреть, куда было бы лучше переехать. Вернувшись, он сказал: «Везде можно жить, но в Караганде - там вера». И мы решили поехать туда, где вера»36. Священник Буковинский также отмечает: «В течение последних 15 лет немцы заселили всю Караганду. Конечно же, они приезжали сюда и по той причине, что здесь легко найти работу, но прежде всего, их сюда привлекало то, что в нашем городе есть католические ксендзы»37. А. Пекарь в своей работе о Епископе А. Хире пишет: «Прослышав о том, что в Караганде жив?т католический священник, многие католики немецкой национальности останавливали свой выбор относительно места жительства в пользу этого быстро растущего шахт?рского города в Центральной Азии»38. Переписи населения 195939, 197040, 197941, 198942 гг. свидетельствуют о быстром росте немецкого населения (в том числе и католического) Карагандинской области, прочно занявшей по его численности первое место среди всех областей Казахстана.

Следует упомянуть также о католиках, временно пребывавших в Караганде. Ксендз Буковинский по этому поводу пишет: «В Караганде много душепастырской работы с постоянными жителями этого города. Добавляется ещ? работа с приезжими. Речь ид?т не о тех приезжих, которые из близлежащих районов, так как они в основном исповедуются. Речь ид?т о приезжающих из далека, которые часто приезжают за несколько тысяч километров, лишь бы найти священника. Среди католиков очень широко разрослись слухи, что в Караганде всегда можно найти священника. Не говоря уже о самом Казахстане, люди едут с севера и из республик Средней Азии. Едут с севера, иногда даже из Архангельска, хотя оттуда намного ближе до Москвы, чем до Караганды. Едут с Запада, даже с Поволжья. Едут с востока, из глубины Сибири. Едут к родственникам и одновременно к ксендзу»43.

Существенное представление о практическом стоянии религиозной жизни католиков в Казахстане дают характеристики душепастырской работы, связанной с уделением церковных Таинств. На основе «Воспоминаний о Казахстане» священника о. Владислава Буковинского можно выделить особенности, присущие на практике каждому Таинству.

Для Таинства крещения были характерны три момента:

1) Крещение, большей частью, во взрослом возрасте, а не в младенческом, как это принято у католиков, из-за отсутствия священника в прежние годы.

2) Необходимость условного крещения. «В этих обширных краях, где поблизости нет ни одного священника, очень распространено крещение светскими католиками. Чаще всего крестит какая-нибудь авторитетная бабушка. Поляки называют такое крещение крещением водой, а немцы называют «Nottaufe»»44. Весьма распростран?нной была ситуация, когда католики, за неимением другой возможности, крестили своих детей у «батюшки» в Православной Церкви. Интересно мнение Буковинского по этому поводу: «Когда нужно, мы говорим людям, что «батюшка» в Православной Церкви крестит правильно, и ксендз второй раз не будет крестить реб?нка, уже окрещ?нного батюшкой. Однако, несмотря на экуменизм, в советских условиях было бы рискованно предлагать католикам крещение «батюшки» там, где нет ксендза. Лучше учить советских католиков правильному крещению. Отправка к батюшке порождает опасность не различения конфессий, это как будто одно и тоже. Впрочем, крестить у ксендза или у батюшки, что православная это церковь, или костел католический - но вс? одна вера»45.

3) Массовые крещения (в условиях миссионерских поездок).

В качестве отличительной особенности исповеди - Таинства покаяния, о. Буковинский называет е? генеральный характер - исповедь за 10, 20 лет, а иногда и за всю жизнь. При этом он пишет об «огромной ответственности» священника. «Бывает часто так, что я - первый католический ксендз, которого видит человек, со мной говорящий за последние 20 или 40 лет. Я должен сделать вс?, что в моих силах, чтобы у этого человека осталось наилучшее впечатление от этой встречи. Если этот человек исповедуется, то нельзя заниматься чем попало, например, смотреть на часы, но нужно дать ему возможность исповедаться как следует, и затем дать глубокое не шаблонное поучение»46.

Для Таинства брака было характерно венчание супружеских пар не вначале их союза, а спустя многие годы. Многие пары в тех условиях жили без священнического благословения, но в то же время в воспоминаниях о. Буковинского мы находим такое интересное замечание: «Однако, не все живут без клятвы верности. Среди немцев очень распространена Nottrauung. Там, где нет ксендза, молодож?ны дают друг другу клятву верности в присутствии двух свидетелей католиков. Это уже настоящее сакраментальное супружество. Если такие супруги позднее встречают ксендза, то оба исповедуются, принимают Святое Причастие и в его присутствии обновляют супружескую клятву, а потом он благословляет их супружеский союз авторитетом Католической Церкви. К сожалению, у поляков такая Nottraung не известна и не употребляется. Очень часто бывает так, что родители перед свадьбой благословляют молодоженов с образами, но при этом нет никакой клятвы»47.

Особенностью Таинства миропомазания было его уделение не епископом, а священником, а также разновозрастной состав приступающих к нему верующих и обязательная подготовка, даже в тех условиях.

Особое внимание обращено на Таинство Евхаристии - центральное Таинство Церкви, на которое направлены все остальные Таинства. Характерными особенностями при уделении Святого Причастия были:

1) Служение Святой Мессы в экстремальных условиях, при отсутствии церкви

2) Необходимость уделять Святое Причастие не только во время Мессы, но также до или после.

3) Необходимость постоянного напоминания о сущности Святого Причастия. Следующая характеристика, данная о. Буковинским, также показывает состояние веры и религиозного сознания некоторой части паствы, вследствии многолетнего отсутствия Церкви: «При уделении Св. Причастия нужно считаться с тем, что есть много таких людей, которые не знают о том, что в Причастии принимают Иисуса Христа. Просто люди забывают об этом. Если в самой Караганде в этом отношении немного лучше, то на окраинах с этим совсем плохо. Есть немало и таких, которые даже не знают о том, что Иисус Христос умер на кресте, а ещ? меньше, что Он воскрес. Крестятся во имя Отца и Сына и Святого Духа, но не имеют понятия ни об Отце, ни о Сыне, ни о Святом Духе. Поэтому нужно снова неутомимо повторять, кого мы принимаем в Святом Причастии48.

4) Проблема принятия Причастия мирянами без священника (у немцев «Selbstkommunion»). Ввиду отсутствия священника, такая практика действительно имела место, несмотря на то, что это неоднозначно воспринималось некоторыми священниками, как пишет Буковинский. Он сам поступал так, но подходил к этому очень серь?зно: «Я сам оставлял людям Пресвятые Дары, но конкретно подч?ркивал, кто может принимать Святое Причастие, и оставлял их на короткое конкретное время. При такой практике мы запрещали раздачу Святого Причастия одной личностью, ведь у нас нет дьяконов. Это делалось таким образом, что каждый принимающий Причастие, подходит к алтарю и сам бер?т из Дароносицы или другого сосуда, замещающего освящ?нный сосуд, Причастие при помощи ложечки... ибо иначе св. Причастие было бы невозможным... Но вс? это совершается под строгим наблюдением ксендза и не может вызвать никаких возражений»49. В тоже время о. Буковинский указывает и на факты печальных злоупотреблений, имевших место в разных регионах Союза, когда изредка приезжавшие священники, легкомысленно оставляли Пресвятые Дары, раздававшиеся мирянами (у поляков - «Matki kosciola» - «матери церкви»). Вс? это часто порождало усмешки, соблазн, нередко Дары хранились недостойно, случались и факты святотатства 50.

Касательно Таинства елеопомазания больных и приготовления к христианской смерти, о. Буковинский отмечает факт уделения Таинства елеопомазания вместе с полным отпущением грехов приезжим пожилым людям, ввиду отсутствия у них постоянного священника и невозможности часто приезжать в Караганду51.

Проповедничество в этой зоне тоже имело свои особенности, в нескольких чертах это:

1) Неприемлемость цикла проповедей. «Во время каждой Св. Мессы в Караганде, не говоря уже о миссиях, у меня другие люди»52.

2) Краткость и доступность проповеди. «Чаще всего я говорю проповедь, связанную с евангелием. Проповедь должна быть короткой, особенно если в помещении жарко, и существенной, поучающей, и не витающей в облаках, куда большая часть слушателей и так не поднимется»53.

Даже в экстремальных условиях, священникам удавалось проводить катехизическую работу - приготовление к Таинствам - первой исповеди и первому Святому Причастию. Именно эту работу ксендз Буковинский считал наиболее важной и требующей много времени. У не? также были свои особенности в этом регионе:

1) Разновозрастной состав кандидатов.

2) Отсутствие, за редким исключением (Караганда), катехизаторов и непосредственная подготовка самим священником.

3) Преследование властями религиозной работы среди детей и молод?жи.

Буковинский описывает, как проходит подготовка непосредственно в Караганде: «... приготовление детей и молод?жи к первому святому Причастию мы проводим во время летних каникул. Средняя группа составляет 10-15 человек в возрасте не менее 9 лет, реже бывают группы большие, из 20-25 человек»54. Особенностью у немцев было наличие катехеток, занимавшихся с детьми до священника. С польскими детьми Буковинский занимался сам. Даже в тех условиях священники

делали вс? максимально возможное, чтобы дать хорошую подготовку, а само Таинство сделать максимально торжественным: «Везде в нашей третьей зоне первое Причастие бывает групповое, хотя бы и очень маленькой группой. Везде используются белые платья и фата для девочек и белые рубашки для мальчиков. И везде ксендз, хотя бы коротко, обращается к детям перед их первым Святым Причастием... Я стараюсь, чтобы первое св. Причастие каждого реб?нка было одновременно и семейным Причастием. Вместе с детьми св. Причастие принимает и мать, часто и отец, чаще бабушка, а также вс? семейство»55. Большое внимание уделялось и наставлению родителей детей, прежде всего матерей. Эту работу он с одинаковой старательностью проводил как в самой Караганде, так и в своих миссионерских поездках.

Практически через все воспоминания Владислава Буковинского проходит мысль о важности семьи в деле сохранения веры и особом значении духовной работы среди детей и молод?жи для будущего Церкви. «Преследование веры - это не самая большая опасность. Большая опасность - это изоляция детей и молод?жи, лишение возможности познать Бога»56.

Религиозная жизнь верующих католиков была возможна, в первую очередь, благодаря миссионерским поездкам священников. За сч?т миссионерских поездок священникам удавалось охватить душепастырской работой довольно обширный радиус территории в пределах не только Казахстана, но и всего Союза. С Казахстаном связаны годы самоотреч?нного служения в условиях преследований и гонений со стороны режима священников Иосифа Кучинского, Бронислава Джепецкого, Алексия Зарицкого, Михаила Бенгаса, Михаила Стонеза, Стефана Пришлака, Иосифа Шабана, Александра Думбляускаса, Алоизия Кашубы, Михаила Келлера, епископа Александра Хиры, а также сест?р-монахинь Конгрегаций Бедного Младенца Иисуса и Евхаристического Иисуса. Именно верно несшие свой крест и свято исполнявшие свой долг священники, были той силой, через которую удавалось «противопоставить атеизму - своеобразному псевдо-мистическому телу сатаны, истинное мистическое Тело Христа»57.

В тех же регионах, где десятилетиями вообще не было ни одного священника, большая роль в сохранении веры принадлежала пожилым верующим женщинам-католичкам, которые сами крестили детей, руководили молитвенными группами верующих, совершали, насколько это было в их силах, обряд погребения, давали благословение и даже совершали Евхаристические поклонения и раздавали Святое Причастие. Это были «евхаристические женщины», «женщины со священнической душой»58. Так их называет в своей книге епископ Атаназиус Шнайдер. Это духовное понятие, которое, вместе с тем, очень точно отражает историческую реальность - процесс сохранения веры в условиях отсутствия церковных структур и подпольного существования Церкви в Советском Союзе. Один из многочисленных примеров - Анна Штанг, проживавшая в г. Зыряновске В.К.О. Когда она впервые увидела священника здесь, в Казахстане, ей было уже 90 лет. Раньше она ездила к священнику в Киргизию за 1300 км. Бабушка Анна тайно вела религиозную жизнь в Зыряновске. Это значит, что она проводила погребения, крестила, перед ней молодые люди давали брачные обязательства, и она каждое воскресенье проводила молитву. С разрешения священника она даже раздавала людям Святое Причастие59.

Аналогичным образом, моя бабушка, выросшая и воспитанная в вере в католическом селе Ново-Николаевка Краснодарского края, крестила три десятка своих внуков и правнуков. Каждое воскресенье и в дни церковных праздников в нашем доме, где не было коммунистов, собиралась молитвенная группа пожилых женщин-немок 60-80 лет. Они молились Розарий, пели церковные песни. Если умирал кто-то из немецкой католической семьи, проводили его отпевание по католическому обряду. Им удалось передать кое-что и поколению своих детей, рожд?нным в предвоенные годы, которые позже в 80-90-е гг., несмотря на то, что многое было безвозвратно утрачено, собирались в такие же молитвенные группы.

Роль молитвы личной и в группе в таких условия вообще чрезвычайно велика. «Насилие тоже имеет свои границы. Кто может мне запретить молиться?... Действительно, молиться можно всегда и везде, было бы желание. Тело можно закрыть и даже целыми годами держать в одиночной тюремной камере, но нельзя связать душу, которая и оттуда найд?т прямую дорогу к Богу»60.

Очень точную характеристику положения Католической Церкви и веры в этот период да?т в сво?м историко-богословском экскурсе о Святом Причастии епископ Атаназиус Шнайдер: «Коммунистический режим Советского Союза, длившийся более 70 лет (1917-1991), сделал заявку построить своего рода рай на этой земле. Но это царство не могло выстоять, так как было воздвигнуто на лжи, пренебрежении человеческим достоинством, на отвержении Бога, вплоть до ненависти к Богу и Его Церкви. Это было царство, в котором Бог и духовные ценности не могли и не должны были иметь места. Каждый знак, который мог напомнить людям о Боге, Христе и Церкви, был удал?н из общественной жизни и поля зрения человека. И вс? же была реальность, которая более всего напоминала людям о Боге: священник. По этой причине, священник не мог быть видимым, более того, он вообще не должен был существовать.

Для гонителей Христа и Его Церкви священник был опасной личностью. Может быть они неосознанно видели причину, почему священник является опасной личностью. Эта причина была следующей: Только священник мог дать людям Бога, мог дать Христа в пресуществленном виде и непосредственным образом, это означает, через Евхаристию и Святое Причастие. Посему празднование Святой Мессы было запрещено. Но ни какая человеческая власть ни была в состоянии победить силу Божию, действующую в тайне Церкви и, прежде всего, в Таинствах.

Во время этих т?мных лет Церковь в огромном советском царстве была вынуждена жить в подполье. Но важнейшим было следующее: Церковь была жива, жива даже внешне, несмотря на отсутствие у не? видимых структур, несмотря на отсутствие у не? культовых зданий, несмотря на наличие очень большого недостатка священников. Церковь была очень жива, потому что у не? не было недостатка в Евхаристии - даже если она была лишь изредка доступна верующим, - потому что у не? не было недостатка в душах с сильной верой в Евхаристическую тайну, потому что у не? не было недостатка в женщинах, часто матерях и бабушках, со „священнической“ душой, которые с необычайной любовью, чувством нежности и сколь можно большим благоговением хранили Евхаристию и даже раздавали е?, именно в духе христиан первых веков, выражающемся в девизе: „cum amore ac timore" (с любовью и благоговением)“61.

Исходя из реальных условий для осуществления религиозной жизни в этот период, можно говорить о тр?х групах верующего (практикующего) католического немецкого населения:

1. Католики, имевшие практически постоянную тайную душепастырскую опеку священника и возможность регулярно приступать к церковным таинствам. Эта группа была немногочисленна, е? составляли в основном католики тех мест, где постоянно проживали и нелегально служили ссыльные священники.

2. Католики, имевшие душепастырскую опеку периодически, лишь в случае нелегального приезда священника или возможности выезда к нему, но активно жившие религиозной жизнью за сч?т совместной молитвы и духовного руководства со стороны уполномоченных священником (чаще всего пожилых женщин), которые руководили молитвенными собраниями, осуществляли обряды крещения, венчания, погребения, следуя указаниям священника, давали Святое Причастие. Эта группа была несколько больше по численности, так как за сч?т миссионерских поездок священникам удалось охватить душепастырской работой довольно обширную территорию.

3. Католики, не имевшие душепастырской опеки священника и возможности непосредственно преступить к церковным Таинствам, но жившие верой в небольших молитвенных группах, в их среде также пожилыми женщинами осуществлялось основные обряды. Это наиболее многочисленная группа, которую составляли католики-немцы, разбросанные по обширной территории Казахстана.

Для этого периода характерно не только сохранение самого религиозного сознания, но и его преобладающей позиции, в сравнении с национальным, прежде всего, у старшего поколения немцев. Священник Буковинский в своих воспоминаниях пишет: «Старшие немцы-католики чувствуют себя, прежде всего, католиками, а потом уже немцами. Так, старый немец-католик говорит себе: «Я немец-католик», и реже «Я немец». У молод?жи нет этого перевеса католицизма над национальностью. Старшие немцы-католики не очень признают немцев-лютеран или баптистов за своих соотечественников. Они предпочитают, чтобы их дети, внуки женились, выходили замуж за поляков, литовцев, лишь бы действительно за верующих католиков, чем за немцев, принадлежащих к другим вероисповеданиям. Почти всегда они против браков с русскими. Так как немецкие семьи более дисциплинированы, чем польские семьи, их дети в основном считаются с мнениями родителей, несмотря на это, смешанные русско-немецкие браки встречаются довольно часто, но даже союзы с немцами других вероисповеданий более редки, чем браки немецкие и католические»62.

Небезинтересны и отдельные сравнительные характеристики, приводимые в воспоминаниях Буковинского: «Могу утверждать с полной уверенностью, что хорошо быть душепастырем среди немцев, или, как говорят здешние атеисты «немецким попом». У немцев в крови порядок и дисциплинированность. Или они совсем не приглашают ксендза, или, если уже пригласят, то все пользуются его услугами. Зато наши «полячки» как везде, так и в Казахстане - индивидуалисты. Если в Казахстане немец-католик женится на немке католичке, то обычно за целый месяц до свадьбы приходят к ксендзу обе мамы и говорят так: «Свадьба будет в такой-то день. Мы приходим заранее, чтобы у патера было время подготовить к венчанию и чтобы вместе определить дату венчания, конечно же перед свадьбой». В то время наши дорогие «полячки» думают только о шумной свадьбе, густо заправленной водкой, а о церковном венчании начинают думать только после свадьбы (и то не все). Одним словом, немцы более последовательные католики, чем поляки, и поэтому хорошо быть их душепастырем. Поляки превосходят немцев в некоторых отношениях. Они более сердечные и жертвенные. Все, не исключая молодых интеллигентов, целуют руку ксендзу и делают это охотно, без принуждения. У немцев, за исключением некоторых старушек, этого обычая нет. Они более официальны, хотя и не лишены сердечности. Да, они жертвенны, нередко очень жертвенны, но поляки, в общем-то более жертвенные»63.

Касаясь вопроса, «как с религиозной точки зрения представлены католики Советского Союза, и что делается с нашей католической молод?жью и детьми», о. Буковинский пишет: «Здесь без сомнения дело в СССР обстоит лучше, чем с православными. В европейской части Советского Союза по численности на первом месте среди католиков находится литва, на втором поляки, на третьем латыши, но есть, хотя и в меньшем количестве католики белорусы, грузины, армяне, немцы. Особую группу составляют украинские греко-католики... В азиатской части СССР среди католиков на первом месте находятся, и это в превышающей численности, немцы, на втором поляки, на третьем литовцы, а другие народности представлены очень немногочисленно. Католики превосходят православных в старании передать веру и набожность своим детям и внукам. В борьбе за душу реб?нка больше всего зависит от семьи, а особенно от матери... В многонациональном католическом обществе Советского Союза убежд?нных атеистов очень мало, агностиков больше, но меньше чем среди православных. Достаточно среди молодого поколения верующих, но они не молятся совсем или очень мало: однако они, прощаясь вечером и ложась спать, всегда крестят своих детей. Такова ситуация в католическом обществе в Советском Союзе. Почти все старшие и значительная часть молодых - это католики верующие и практикующие. Значительная часть молодых - это люди верующие, но не молящиеся, как я только что говорил. Среди молод?жи есть определ?нный процент агностиков. Меньше атеистов»64. Довольно точно о. Буковинский описал механизм этого процесса: «Если семья верующая, по-настоящему и старательная, то она воспитывает и верующую практикующую молод?жь. Если семья верующая, но так, на среднем уровне, то очень часто молод?жь верит в Бога, не отрекается от веры, но не молится. Если семья верующая, но халатная или смешанный брак в отношении вероисповеданий или частично неверующая, то в среде такой семьи молод?жь вырастает агностиками, а иногда и атеистами»65. Как отмечает тот же Буковинский: «Значит не совсем плохо в нашем советском обществе католикам, но и не совсем хорошо»66. Следует отметить и нарастание негативных разрушительных тенденций к концу этапа. Совершенно обоснованно о. Буковинский пишет в своих воспоминаниях: «У нас должны быть серь?зные опасения за будущее. Я знаю такие примеры: пока в семье жив?т бабушка, мудрая и набожная, вся семья - верующая и практикующая. Когда бабушка умирает, то мама уже не может дать своим детям то, что давала бабушка, воспитанная в намного лучших, в отношении веры, условиях. А если умр?т мама, то е? дочь ещ? в меньшей степени может повлиять на своих детей, чем мама. И так, потихоньку среди католической молод?жи уменьшается процент тех, кто считает себя верующим. Они перестают молиться, и их дети, верне всего, будут агностиками»67.

II этап: 70-е - 90-е гг. ХХ в. То, за что опасался и в какой-то мере предвидел священник Буковинский, стало печальной реальностью. Именно в эти годы мы наблюдаем обвальное вытеснение религиозного сознания основной массы немцев-католиков, состоянием религиозной дистанцированности, агностицизмом и даже атеистическим сознанием.

Для поколения, пришедшего на смену поколению действительно верующих католиков, были характерны позиции, очень ярко представленные в одном из примеров о. Буковинского о набожной женщине-католичке, которой однако не удалось воспитать в этой вере своих детей. Вс? больше молодых немцев, и не только немцев, занимали такую позицию в отношении веры и своих верующих родителей: «Какая ты отсталая, что ещ? молишься. Не понимаешь, что это глупость и потеря времени». В лучшем случае ещ? можно было встретить такую позицию: «Ты сама молись столько, сколько хочешь. Прошу тебя, молись и за меня. Но не требуй от меня, чтобы я молился. Теперь другое время, а ты этого не понимаешь»68. Но и эта позиция со временем и сменой поколений встречалась вс? реже и реже. Имеющиеся официальные сведения о динамике численности зарегистрированных католических общин в эти годы представляют е? следующим образом:

1975 г. - 1 община, 0, 1 тыс. верующих

1976 г. - 1 община, 0, 1 тыс. верующих

1977 г. - 2 общины, 0, 35 тыс. верующих

1978 г. - 7 общин, 2,5 тыс. верующих

1979 г. - 9 общин, 2,65 тыс. верующих

1980 г. - 11 общин, 2,76тыс. верующих

1982 г. - 18 общин, 3,2 тыс. верующих

1984 г. - 35 общин, 4,0 тыс. верующих

1989 г. - 42 общины69.

Эти данные, конечно же, не являются реальным показателем состояния веры и религиозной жизни немцев-католиков Казахстана. Несмотря на то, что в эти годы происходит легализация деятельности католических общин (созданными общинами католиков руководили так называемые «двадцатки», в которые входили представители различных групп, объединявших верующих по признаку места проживания или национальности)70, перелом в массовом религиозном сознании был неизбежен. Основная причина этого - утрата традиционного, накопленного в течении веков и питавшего из поколения в поколение веру народа, духовного потенциала, вследствии неуклонно проводившегося годами курса антирелигиозной политики государства, в результате которого большая часть верующих немцев-католиков десятилетиями не имела возможности для осуществления практической религиозной жизни. Отсутствие жизни Церковными Таинствами не могло не повлиять на состояние религиозного сознания даже тех немцев-католиков, которые были воспитаны в вере и знали на сво?м веку настоящую Церковь со всеми атрибутами практической религиозной жизни, не говоря уже о последующих поколениях, не знавших Церкви и не приступавших к Таинствам. Функция семьи, как домашней церкви с е? жизнью молитвы и преемственностью поколений, практически была утрачена. На смену поколению детей, которое не отрицало Бога в принципе, хотя и не являлось практикующими католиками, пришло поколение внуков и правнуков, которые либо уже ничего не знали о Боге и вере, либо не желали ничего знать, а порой и занимали непримиримую атеистическую позицию. Сказался и достигший своего пика дефицит духовных кадров, прежде всего в лице священников. Католические священники, получившие духовное образование ещ? в дореволюционный период и выжившие после заключения и ссылок, находились уже в преклонном возрасте, многие к этому времени уже умерли. В 1974 г. умер о. Владислав Буковинский, в 1977 г. - о. Алоизий Кашуба, в 1979 г. - о. Кароль Киселевский, в 1983 - епископ Александр Хира, в 1984 - о. Томас Мария фон Гуппенберг71, в 1991 - о. Александр Бень. Своих пастырей не имели даже зарегистрированные общины, не говоря уже о духовной опеке немцев-католиков, рассеянных по огромным просторам Казахстана. Символом отсутствия священника, издавна применявшимся в Католической Церкви, был выложенный на алтарь орнат (облачение священника). Так поступали верующие в зарегистрированном приходе в Целинограде(Акмоле). «Прихожане не переставали ездить в Ригу к епископу, показывали ему фотографию с положенными на алтарь орнатом, рассказывали историю прихода...»72. Дефицит духовных кадров выражался и в постепенном снижении численности католиков-старших возрастов, способных отчасти выполнять функцию хранителей традиций веры в услових отсутствия полноценной практики религиозной жизни. Караганда, конечно же, продолжала быть таким своеобразным центром католической веры, но преобладающей ситуацией среди немцев-католиков Казахстана вцелом было отсутствие религиозной практики и невозможность внутреннего противостояния разрушительным тенденциям.

III этап: Новый этап связан с серединой 90-х гг. ХХ в. и рубежом веков. Внутри этого этапа мы пока можем выделить два периода:

1. С середины 90-х до рубежа веков. В этот период мы наблюдаем рост религиозного сознания немцев-католиков Казахстана и активизацию религиозной жизни в условиях политических и религиозных свобод, подъ?ма религиозного сознания и мощного притока духовных кадров в ходе активной миссионерской деятельности Римско-католической Церкви. Реально о возрождении Католической Церкви в Казахстане в полном смысле можно говорить лишь применительно к 90-м гг., когда стали регистрироваться католические общины, строиться новые церкви и часовни и оформилась церковная структура. 13 апреля 1991 г. Ватиканом была учреждена Апостольская Администратура Казахстана и Средней Азии. В «Официальном документе Ватикана об установлении Апостольской Администратуры Казахстана и Средней Азии» отмечалось: «В связи с насильственным переселением народов, которое осуществлялось в СССР в последние семьдесят лет, в Республике Казахстан жив?т сегодня много католиков латинского обряда, заботу о духовном добре которых далее откладывать нельзя. По этой причине почтенный брат Франциск Коласуонно, Титулярный архиепископ Труэнтский, посол Апостольского Престола в СССР просил, чтобы в вышеназванной республике для католических общин был установлен канонический порядок латинского обряда, через установление Карагандинской Администратуры, и чтобы территория Апостольского администратора временно распространялась на разбросанные общины, которые находятся в соседних республиках: Таджикистане, Кыргызстане, Узбекистане и Туркменистане... Исполняя полноту наших Апостольских полномочий и авторитета, этим письмом устанавливаем территорию Республики Казахстан Апостольской Администратурой. Она будет иметь те же границы, как и сама республика в настоящее время, и е? престол размещаем в городе Караганде. Прелата нововоздвигнутой Апостольской Администратуры мы наделяем всеми правами и полномочиями и возлагаем на него все обязанности... И пока не будет решено иначе, мы доверяем ему пастырскую заботу обо всех верующих христианах в республиках Таджикистан, Кыргыстан, Узбекистан и Туркменистан»73. Апостольским администратором был назначен Ян Павел Ленга. 26 мая 1991 г.в г. Красноармейске Кокчетавской области состоялась его епископская хиротония74. По нашим подсч?там к этому моменту численность населения, принадлежавшего к католическому вероисповеданию, составляла в Казахстане не менее 400 тысяч человек. При этом основная доля приходилась на немцев (около 300 тысяч)75. Наличие на территории Казахстана значительной массы католического населения и определ?нная компактность в его размещении создавали благоприятные условия для возрождения веры и восстановления Католической Церкви.