Зарождение "самоуправленческого социализма" в Югославии и его идеология

Размещено на http://www.allbest.ru/

ЗАРОЖДЕНИЕ «САМОУПРАВЛЕНЧЕСКОГО СОЦИАЛИЗМА» В ЮГОСЛАВИИ И ЕГО ИДЕОЛОГИЯ

Шахин Юрий Владимирович - к.и.н.,

доцент, историк, Одесса - Украина

Предисловие

Переводы и публикации источников по истории Югославии периода «социализма» не так уж многочисленны. Причём особенно слабо отражена в них история зарождения «самоуправленческого социализма», хотя эта своеобразная общественная система определяла облик Югославии в течение сорока лет. В 1956-1957 годах в Советском Союзе были изданы переводы некоторых важнейших законодательных актов, в том числе и основополагающего для «самоуправленческого социализма» Закона об управлении государственными хозяйственными предприятиями и высшими хозяйственными объединениями со стороны трудовых коллективов См.: Конституция и основные законодательные акты ФНРЮ. - М.: Инолитиздат, 1956. Основные законодательные акты по аграрным преобразованиям в зарубежных социалистических странах. - Вып.3. - М.: Госюриздат, 1957. . За отмеченным исключением публикации югославских источников по проблеме становления «самоуправленческого социализма» отсутствуют. В какой-то мере заполнить обозначенный пробел призвана данная публикация. Здесь представлены источники, которые показывают, как возник «самоуправленческий социализм», какова была его идеология и основные принципы.

«Самоуправленческий социализм» появился в результате уникального стечения обстоятельств, когда в Югославии совпали начальный период индустриализации советского типа и конфликт с СССР. Сталинисты, пришедшие к власти в результате Второй мировой войны, с весны 1947 года приступили к индустриализации. Как и в советском случае, она началась со строительства тяжёлой промышленности. Для её развития привлекалось избыточное сельское население, годами страдавшее от аграрного перенаселения. Индустриализация приобрела экстенсивный характер. Городское население и занятость в государственном секторе стремительно росли на фоне упадка сельского хозяйства. В результате в Югославии обострился продовольственный вопрос, и стала ощущаться нехватка рабочей силы. Вставшие проблемы партийно-государственная бюрократия попыталась решить методом силового принуждения: в деревне началась принудительная коллективизация, возросло ограбление деревни через систему хлебозаготовок, усилилось принуждение к труду в государственном секторе. Однако эти меры не дали результата. Темп и объём роста инвестиций обгоняли реальные возможности экономики, и страна приближалась к кризису. В то же время в 1948 году Сталин спровоцировал конфликт с Югославией. На стороне СССР в него были втянуты все страны советского блока. Сталин обвинил руководство Коммунистической партии Югославии в перерожденчестве, национализме и разрыве с марксизмом. Эти обвинения были официально выдвинуты в июне 1948 года на заседании Коммунистического информационного бюро. Позднее, в ноябре 1949-го, была принята вторая резолюция Коминформбюро о положении в Югославии. Вождей КПЮ назвали там «наймитами империализма», «наёмными убийцами», обвинили в установлении фашистского режима и реставрации капитализма.

В итоге, в течение 1948-1949 годов Югославия оказалась в состоянии почти полной экономической блокады. Некогда дружественные сталинистские режимы заняли по отношению к ней враждебную позицию. Между тем, успех индустриализации зависел от ввоза нового оборудования из Чехословакии и СССР. В новых условиях Югославии пришлось искать иных партнёров и кардинально менять торговые связи. Экономическая блокада усилила кризисные тенденции в стране, а постоянно проводившиеся со второй половины 1949 года странами советского блока военные манёвры провоцировали конфликты на границах Югославии. В 1950 году произошло 937, в 1951-м - 1517 и в 1952-м - 2390 вооружённых инцидентов. Вплоть до смерти Сталина Югославия жила в ожидании нападения. Ей пришлось увеличить расходы на армию и военную промышленность. К 1952 году её военные расходы выросли до 22 % национального дохода.

Советско-югославский конфликт ускорил развитие внутренних кризисных тенденций. Весной 1950 года разгорелся экономический кризис. Предприятия начали останавливаться из-за нехватки сырья и рабочей силы. Резко обострилось несоответствие между товарными и денежными фондами. В течение года на 7% сократился товарооборот. Правительство, не имея возможности продолжать прежнюю экономическую политику, вынуждено было уменьшить капиталовложения, сократить занятость в государственном секторе. Появилась безработица, прекратился рост промышленного производства, а в конце 1950 года начался его спад. В 1951-1952 годах промышленное производство снизилось на 5%. И даже продление пятилетки на один год ничего не изменило - промышленность не выполнила план. Дополнительно ухудшили положение катастрофические засухи 1950 и 1952 годов.

Одновременно с экономическим кризисом и внешнеполитической изоляцией в Югославии назревал социальный кризис. Политика ограбления деревни и коллективизация вызвали в стране крестьянские восстания и волнения (в основном в апреле-июне 1950-го). Рабочие, недовольные своим бедственным положением, начали переходить к активным формам классовой борьбы - забастовкам и митингам протеста. Ухудшение экономической обстановки вызвало в рядах бюрократии борьбу за перераспределение дефицитных ресурсов. Наконец, с 1948 года в стране развивалось информбюровское движение. Информбюровцы - это сторонники Сталина, поддержавшие его во время советско-югославского конфликта и одобрившие резолюцию Коммунистического информационного бюро. Они старались создать подпольные партийные организации, противостоящие официальной партии, распространяли листовки, в некоторых случаях поднимали восстания. Их активность жесточайшим образом подавлялась.

Жестокое преследование информбюровцев было реакцией на мировоззренческий кризис югославского сталинизма. Коммунистическая партия Югославии считала себя верной последовательницей великого Сталина, а Сталин отказался признать ее таковой. В 1948-1949 годах сталинисты Югославии, не ставшие информбюровцами, вслед за руководством партии пытались доказать необоснованность сталинских обвинений. Но им при этом приходилось идти против мнения самого Сталина, что для сталинистского мировоззрения противоестественно. Информбюровцы же поступали идеологически последовательно, хотя и не считались с реальностью. А в условиях нарастающего в обществе недовольства они оказались даже в выигрышной позиции. Их критика режима, обвинения в «предательстве социализма» падали на благодатную почву: трудящиеся классы не хотели усиления гнёта партийно-государственной бюрократии, да и просто не ожидали, что строительство «социализма» обернётся именно этим. Они могли легко поверить, что руководство Югославии ведёт страну не тем путём.

В таких тяжелейших условиях вожди Югославии инициировали перестройку общественной системы страны. Им удалось преодолеть комплексный кризис 1950-1952 годов и стабилизировать обстановку. Причиной и следствием этого успеха стала система «самоуправленческого социализма». Партийно-государственная бюрократия пошла на серьёзные уступки трудящимся классам, изменила экономическую систему страны и создала более привлекательный вариант социалистической идеологии, отличающийся от сталинского. Эти меры позволили бюрократии сохранить своё господствующее положение ещё в течение сорока лет. Плата за этот успех была невелика: партийно-государственные чиновники теперь постоянно говорили об отмирании государства и переносе его функций на трудящихся. Они также инициировали принятие соответствующих законов, однако дальше юридических деклараций дело не пошло. Потому ряд утверждений из приводимых ниже источников нужно воспринимать не как описание реальности, а как характеристику идеологической системы.

Представленные ниже документы переведены с сербско-хорватского языка. Первыми приводятся источники мемуарного характера. Они дают общее представление о становлении «самоуправленческого социализма». Далее в хронологическом порядке приводятся документы и речи, относящиеся к указанному периоду.

Автор благодарит Ж. Поповича за помощь при окончательной литературной отделке перевода.

1. Эдвард Кардель Эдвард Кардель (1910-1979) югославский партийно-государственный деятель, революционер. Один из ближайших соратников Й. Броз-Тито. -Здесь и далее ^{комментарии} и ^{перевод} автора.. Борьба за признание и независимость новой Югославии (1944-1957) (из воспоминаний) 1978 год

[Когда начался конфликт с Советским Союзом,] каждый день от нас бежал то какой-то коммунист, то офицер, то служащий, то дипломат, то посол и т. д. Правда, общее число всех этих перебежчиков было невелико, но все же непрерывно создавало тревожную атмосферу. Я тогда был назначен министром иностранных дел, и каждое утро, придя в канцелярию, первым делом искал на столе информацию: сбежал ли у меня какой-то дипломат в стране или заграницей. <…>

Самая трудная проблема была, однако, в нас самих. С шестнадцати лет я участвовал в коммунистическом движении, безоговорочно верил в Советский Союз и Сталина. Когда в 1934 году, будучи эмигрантом, я впервые попал в Советский Союз, у меня из глаз потекли слезы от воодушевления. Я был марксистом, который прошёл ряд курсов и школ, и то, во что я верил, было не просто верой, но и теоретическим убеждением. Первая страна социалистической революции всегда была нам примером и опорой. Но именно с этой страной и ее лидером, Сталиным, мы вступили сейчас не только в конфликт, но и в такое столкновение, где обвиняли друг друга во всевозможных предательствах. <…>

Вера в ведущих носителей той идеологии, к которой и мы сами принадлежали, угасла, так сказать, за одну ночь. Я переживал мучительный внутренний кризис, от которого выздоровел только через несколько месяцев. Это не было колебание в отношении позиции во всем деле. Решение об этом я принял в первый же день, как только увидел, что делал Сталин. Правда всегда была моим руководящим принципом, и потому, разглядев такую очевидную ложь и клевету, я должен был бы сделаться подлецом, если бы поддержал их.

Истинные корни этого внутреннего кризиса на самом-то деле заключались в вопросах: почему, как могло всё это произойти, где и каковы причины таких чудовищных изменений в развитии социализма, какова перспектива дальнейшего развития социализма, что предпринять, чтобы и мы сами избежали таких грубых исторических ошибок и ложных путей.

Помнится, я иногда часами ходил по своей комнате и под звуки симфонии Бетховена и подобного рода музыки из граммофона размышлял над этими вопросами. Размышлял о будущем, а не о прошлом. В своей предшествующей жизни я посещал много курсов и высших марксистских школ, да и сам много времени провёл над книгами. В моей голове всплывали все возможные положения из произведений Маркса, Ленина и других, которые предупреждали о возможности таких событий при социализме. Когда мы, будучи молодыми людьми, читали об этом, нам казалось это всего лишь теоретической возможностью, которая никогда не осуществится. А сейчас, так сказать, прямо на нашей шкуре подтвердились Марксовы и ленинские тезисы. Разумеется, подобным образом размышлял и каждый из нас, членов Политбюро. Мы непрерывно собирались у Тито или беседовали между собой. Особенно много мы дискутировал с Кидричем, который тогда руководил самой трудной областью нашей общественной жизни - экономикой Борис Кидрич (1912-1953) югославский партийно-государственный деятель, революционер. С 1946 г. председатель Хозяйственного совета Правительства ФНРЮ, в 1948-1951 гг. одновременно председатель Союзной плановой комиссии.. Занимаясь этим делом круглосуточно, он всё-таки очень активно участвовал во всех других наших дискуссиях.

Главной проблемой для всех нас был вопрос о причинах таких явлений в социалистическом обществе. Мы не были наивны, не думали, что при социализме жизнь будет без конфликтов, ибо мы и сами ещё раньше испытывали конфликты со Сталиным. Однако никто из нас, по крайней мере, я, не мог подумать, что конфликт может приобрести такие чудовищные размеры и формы.

И так после этих продолжительных совместных дискуссий мы пришли к выводу, что здесь главную роль сыграли, и в будущем такую же или ещё худшую роль могут сыграть два момента, две причины: во-первых, деформация коммунистической партии, которая стала тождественна государственному аппарату и даже полицейскому аппарату. Таким образом, принцип пролетарского государства превратился в принцип диктатуры одного человека и окружающего его аппарата.

Вторая причина, расценили мы, состоит в том, что массы рабочего класса отчуждены от власти, от всех форм ее осуществления; у них отняты даже те права, которые давала первая форма Советов рабочих и крестьянских депутатов. Рабочий стал некоторого рода наёмным работником государства.

Кроме того, третьим и очень значительным фактором было то обстоятельство, что Октябрьская революция осуществлена в стране заметно отсталой не только с экономической точки зрения, но и с точки зрения отношений между людьми, которые ещё находились под влиянием менталитета старой России, то есть значительная часть людей была отягощена этим менталитетом.

Нам стало ясно, что мы должны сконцентрироваться на решении тех вопросов в нашем обществе, которые связаны с первыми двумя факторами. Так вновь ожила идея о самоуправлении. Это было не трудно и не ново, поскольку эта идея родилась ещё в народно-освободительной борьбе, то есть вся народная власть во время народно-освободительной борьбы была, в сущности, самоуправлением. И после войны мы предупреждали, что партия не смеет терять контакт с массами. Тито об этом бессчётно говорил, да и я, как уже сказал, написал об этом статью «Сила народных масс» Упоминание об этой статье содержится в другом разделе воспоминаний Э. Карделя..

Вся партия была ориентирована в этом направлении, много внимания мы посвящали развитию Народно-освободительного фронта, старались не потерять ни одного патриота-союзника времён народно-освободительной войны, стремились создать как можно более демократическую атмосферу на фабриках и т. д. Однако, правда, что со временем, прежде всего под влиянием сталинистского догматизма и сталинистской практики, и у нас бюрократизм пускал все более глубокие корни. Кроме того, бюрократизм подпитывался и еще одним объективным фактором, то есть исключительно большими экономическими трудностями, всесторонней нехваткой всех необходимых людям вещей, что требовало централистского руководства тем малым, что у нас было. Но, вопреки всему этому, мы можем сказать, что самоуправление, появившееся во время народно-освободительной борьбы, не замерло в первые послевоенные годы, и именно это было одной из главных причин сталинского нападения на нас Исследования крупнейшего югославского историка Бранко Петрановича по общественным отношениям второй половины 1940-х годов констатируют полное отсутствие любых проявлений самоуправления в то время как в обществе, так и в правящей партии (Petranoviж B. Istorija Jugoslavije, 1918-1988. - Beograd, 1988. - Knj.3. S. 46, 47-48, 88). Слова Карделя о самоуправлении в годы Второй мировой войны тоже выглядят преувеличенными. Партия к тому времени прочно строилась на принципах бюрократического централизма, любая самостоятельная инициатива в ней была невозможна. А вся политическая структура выстраивалась вокруг партии по ее внутреннему подобию.

К тому же Э. Кардель полностью игнорирует отсталость Югославии как фактор разложения самоуправления. Он умалчивает, что Россия и Югославия накануне революций были стадиально одинаковы. Получалось, что строительство социализма предстоит начать на базе нищего крестьянского общества со слаборазвитыми производительными силами. Между тем, Маркс недвусмысленно доказывал, что обобществление нищеты не ведёт к коммунизму, поскольку в таких условиях должна неизбежно «воскреснуть вся старая мерзость». (Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология // Маркс К., Энгельс Ф. Собрание сочинений. - М., 1955. Т.3. С. 33). Таким образом, югославские условия исключали коммунистическую формацию, и быстрая гибель спонтанных форм самоуправления в 1940-е годы была закономерна..

Кроме того, после войны у нас спонтанно возникали и новые формы самоуправления. Когда мы оказались в полной блокаде с Востока и в очень ограниченном экономическом сотрудничестве с Западом, которое точно также означало практически блокаду, мы должны были сказать правду нашим рабочим обо всем этом, а также то, что мы должны встать на собственные ноги. То есть мы сказали им: что произведёте - то и будете иметь. Рабочие хорошо поняли ситуацию и сознательно взялись за интенсивный труд во всех областях Статистика показывает непрерывное снижение производительности труда в промышленности с 1948 по 1952 г. (Privreda FNRJ u periodu od 1947-1956 godine. - Beograd, 1957. S. 13.).. За короткое время мы обновили все то, что было настоятельно необходимо, и построили ряд новых объектов, а вместе с тем постепенно улучшалось наше экономическое сотрудничество с Западом, что помогло нам ускорить темп нашего хозяйственного развития С осени 1950 г. Югославия получала нерегулярную, а с осени 1951-го - регулярную помощь от западных держав (прежде всего от США).. Но без этой инициативы и проявленных тогда нашими рабочими усилий, мы бы не достигли такого темпа развития.

Помню, что уже во второй половине 1948 года я писал о рабочих советах, которые спонтанно возникают на наших фабриках, и о том, что мы должны учиться на этих спонтанных явлениях Комментаторы воспоминаний Э. Карделя подготовили приложение к данному разделу, где в хронологической последовательности дали все его высказывания о самоуправлении, опубликованные во время советско-югославского конфликта, однако подобного текста не нашли.. Разумеется, это были свободные собрания рабочих, без организации и без каких-то особых прав, которые рассматривали актуальные проблемы труда, производства и т. д. Но они возникли, так сказать, автоматически, под тем или иным названием, и действительно указали нам путь и направление, которым мы должны идти В данном случае это не более чем фантазии на тему «социализм - живое творчество масс». В действительности не массы указали партии путь к самоуправлению, а партия массам. Архивные документы показывают, что даже в 1950 г., когда самоуправление было провозглашено официальной идеей КПЮ, довольно часто выборы рабочих советов вызывали у рабочих безразличие и непонимание. См., например: Архив Војводине. - Ф.213. - П.481. - Л.3,5; Ф.334. - П.10901: Informativni pregled broj 26 (1950). S. 2; Informativni pregled broj 29 (1950). S. 3; Zapisnici Politbiroa Centralnog komiteta Komunistiиke partije Hrvatske. - Zagreb, 2006. - Sv.2. S. 435..

Вторым вопросом был вопрос партии - отождествлять ли партию с государством и более того с государственным капиталом, а через это с государственной и технократической администрацией, или она останется авангардом рабочего класса, который является господствующей силой в стране, а тем самым и господствующей силой государственной власти. Более чем когда-либо ранее, нам стало ясно, что партия должна вести рабочий класс, а не править им. Самоуправляющийся рабочий класс должен иметь решающее влияние на все рычаги государственной и экономической власти, а партия должна быть тем фактором, который будет в эту активность рабочего класса вносить знание, теорию, опыт, методы действия и борьбы против врагов социализма и рабочего класса. Нам было ясно, что это ещё долгий путь, но единственно возможный, если мы хотим обезопаситься от деформаций, с которыми мы встретились при конфликте со Сталиным.

Это были два наших главных вывода из всех этих многочисленных и продолжительных дискуссий, которые постепенно получали и определённые организационные формы. И это был, я бы сказал, конец нашего внутреннего кризиса, так как теперь мы знали, в каком направлении будет развиваться наше общество, и за что мы будем бороться. Тито все время следил за этими процессами и дискуссиями и непосредственно участвовал в них. Наступила новая фаза в развитии Югославии, которую никто и не ожидал после такого грубого нападения, которому подверглась Коммунистическая партия Югославии и вся наша страна.

Кажется весной 1949 года мы, несколько членов Политбюро [ЦК] КПЮ, посетили Тито в Сплите, где он находился на отдыхе. Мы предложили Тито оформить самоуправление как общественную систему и осуществить изменения в определённых частях Устава Коммунистической партии Югославии, а само название партии изменить на Союз коммунистов Югославии Едва ли все эти решения были приняты в ходе одной встречи. В своих мемуарах М. Джилас указывает, что переломная для становления самоуправленческого социализма встреча состоялась весной 1950 г. (см. документ №3). Так или иначе Э. Кардель настаивал на своей датировке (см. документ №2). Но несомненно в мае-июне 1949 г. в высшем партийном руководстве был взят курс на подготовку демократизации в экономике и политике (см. документы №4)..

В отношении первого вопроса, то есть самоуправления, которое Тито, как я уже сказал, внимательно отслеживал на практике, он не только согласился с предложением, но и считал, что самоуправление - единственно возможный путь социализма. При этом он исходил ещё из старого домарксистского рабочего лозунга: «Земля - крестьянам, заводы - рабочим». Он много размышлял над этими проблемами и предложил целый ряд организационных форм и мер, как приступить к реализации этого предложения.

Мы решили подготовить закон о рабочих советах как базу целой системы самоуправления, которая будет постепенно развиваться, поскольку за одну ночь в любом случае настолько глубокие общественные реформы не осуществляются.

Что касается второго предложения - об изменении названия Коммунистической партии Югославии на Союз коммунистов Югославии, - Тито в Сплите вначале имел определённые опасения. Как аргумент привёл саму традицию названия нашей партии, а прежде всего опасность, что этим общественная роль партии будет ослаблена. Однако после краткой дискуссии и он принял предложение, которое позже будет принято на Шестом съезде Коммунистической партии Югославии. Тито принял предложение об изменении названия нашей партии прежде всего для того, чтобы Коммунистическая партия Югославии, так сказать, и внешне отличалась от догматической сталинистской партии, которая осуществила такое грубое нападение на Коммунистическую партию Югославии.

В 1950 году под известную историческую речь Тито принят Закон о рабочих советах, который и сейчас является базой для развития производственного самоуправления. А в 1953 году мы приняли Конституционный закон, то есть новую конституцию, которая, откровенно говоря, не была доработана и все ещё содержала части старой конституции, но которая в основные общественные отношения системы общественного устройства ввела самоуправление и изменила роль государственной и технической администрации и рабочего человека не только на фабриках, но и в обществе вообще. Тем самым были заложены основания для развития самоуправляющегося социалистического общества во всех областях общественной жизни. <…>

Самоуправление в то время, откровенно говоря, ещё было не столько общественно-экономическим отношением, сколько формой политической демократии на фабриках и в учреждениях, а общественный капитал все ещё находился частью в руках государства, а частью в руках центров, руководящих работой на предприятиях Приведённая оценка, относящаяся к первой половине 1950-х гг., довольно точно характеризует реальное положение дел с самоуправлением..

Kardelj E. Borba za priznanje i nezavisnost nove Jugoslavije. Seжanja. - Beograd-Ljubljana: Radniиka љtampa-Drћavna zaloћba Slovenije, 1980. S. 130, 132-137, 145.

2. Из интервью Э. Карделя газете «Дело» 30 апреля, 1-2 мая 1974 года

Конфликт со Сталиным вновь «реабилитировал» самоуправление и демократические формы, которые возникли в нашей революции. Исключительно возросшие экономические и другие трудности, которые явились следствием практически полной экономической блокады Югославии, создали и объективную необходимость большой самоуправленческой инициативы наших трудящихся масс. Так поддержка, которую тогда наши рабочие оказывали политике Союза коммунистов Неточность автора. В то время партия ещё называлась Коммунистической партией Югославии., все больше перерастала в разные формы самоуправляющейся инициативы на наших фабриках. Этот факт - без оглядки на теоретические и идейные предпосылки нашей социалистической революции и без оглядки на нашу практику во время народно-освободительной войны - сам по себе указывал дальнейший путь нашей революции в смысле социалистического самоуправления Инициативу по созданию самоуправления Кардель приписывает массам исключительно из идеологических соображений (см. примечание 9). Однако этот отрывок интересен тем, что Кардель связывает появление самоуправления с необходимостью преодолеть экономические «трудности» (точнее кризис) в период советско-югославского конфликта..

Первыми акциями в этом смысле были, прежде всего, политические акции Союза коммунистов на фабриках. Так в наших трудовых организациях уже в течение 1949 года появились первые рабочие советы или подобные им организации. Но первое принципиальное решение о систематическом развитии самоуправленческих форм социалистических производственных отношений было принято, насколько я помню, весной или в начале лета 1949 года, на встрече, которую мы с товарищем Тито провели в Сплите. На основе имевшегося к тому времени опыта, который мы анализировали и который в основном был весьма позитивен, и на основе побуждения товарища Тито, который этим самоуправленческим устремлениям оказал полную поддержку, мы тогда решили, что нужно подготовить целостную акцию по самоуправленческому преобразованию всего общественного управления общественными производственными средствами.

Но уже тогда мы столкнулись с большими препятствиями, частично из-за объективных экономических трудностей, а также из-за сознательного или бессознательного сопротивления уже в значительной степени бюрократизированной производственной техноструктуры в нашем обществе. Поэтому было необходимо более решительно вовлечь руководство Союза коммунистов и союзное правительство в столкновение с этим сопротивлением. Это было сделано соответствующим первым формальным государственным актом, который подписали Борис Кидрич как председатель Хозяйственного Совета правительства и Джуро Салай как председатель профсоюзов См. Инструкцию об основании и работе рабочих советов (документ №6). На основании этой инструкции были образованы рабочие советы на 215 предприятиях, а вскоре после этого в течение полугода ещё примерно на 800 предприятиях.. Насколько помню, уже при формулировании этого документа мы дискутировали и о необходимости все эти отношения урегулировать законом, но решили, что делать это преждевременно, что сначала нужно на практике приобрести дополнительный опыт. Поэтому первый закон о самоуправлении был разработан и принят несколько позднее.

Kardelj E. Borba za priznanje i nezavisnost nove Jugoslavije. Seжanja. - Beograd-Ljubljana: Radniиka љtampa-Drћavna zaloћba Slovenije, 1980. S. 234-235.

3. Милован Джилас Милован Джилас (1911-1995) югославский партийно-государственный деятель, революционер, поэт, писатель. С 1954 года диссидент-антикоммунист. . Власть (из воспоминаний) 1981-1983 годы

…Мы отставали в идеологическом размежевании, идеологическом обособлении от Советского Союза и его «социализма». Это в наибольшей мере уже тогда [в 1949 г.] замечали Кардель, Бакарич Владимир Бакарич (1912-1982) югославский партийно-государственный деятель, в то время первый секретарь ЦК компартии Хорватии., Кидрич, Милентие Попович Милентие Попович (1913-1971) югославский партийно-государственный деятель. Министр внешней торговли Югославии в 1949-1951 гг. и я - конечно, каждый на свой лад. Тито тогда ещё стеснялся идеологического сведения счетов с Советским Союзом. Более того, сопротивлялся этому. Когда мы с Карделем убеждали его перед нашим отъездом на сессию ООН в Нью-Йорк в 1949 году Заседание Генеральной Ассамблеи ООН в 1949 г. открылось 20 сентября. Югославская делегация туда добиралась вплавь. Поэтому разговор можно датировать августом и предположительно связать его с подготовкой к заседанию Политбюро ЦК КПЮ, состоявшемуся 30 августа 1949 г., что необходимо начать более глубокую, идеологическую критику советской системы, ибо в противном случае наше сопротивление станет непонятным и приведёт к путанице и разброду в партии, он заметил: «Нам было бы трудно справиться с ними - они знают всевозможные цитаты». Я ему возразил: «Ну и мы знаем цитаты, и мы можем найти…» Тито согласился, а позднее включился в идеологическое сведение счетов с советской системой в своей простой и сжатой манере.

Мучаясь, ища ответы, почему советские вожди так поступают с нами и с другими партиями в коммунистических странах, ни я, ни другие «партийные теоретики» не могли удовлетвориться «вульгарными» и «буржуазными» объяснениями, что все это вызвано отсталостью русских и диктаторской, тоталитарной природой советской системы. Милентие Попович в одной статье для «Коммуниста», которую я помогал ему редактировать, хотя основные идеи и структура принадлежали ему, открыл, что отношения между социалистическими государствами не могут быть равноправными, пока они существуют как государства и пока отношения между ними основаны на товарно-денежном обмене. Милентие это живо наблюдал на практике, поскольку был министром внешней торговли, а эта торговля была в основном ориентирована на Восточную Европу. Эту статью Милентие перепечатали в «Борбе» Главная газета Югославии. В 1945-1954 гг. - орган партии, позже выходила как орган Социалистического союза трудового народа Югославии., и она имела огромное отрезвляющее значение для мыслящих верхов партии. А я обращался к Ленину, погружался в него, конечно, все ещё веря в верность его учения. Как Милентие открыл неизбежность несправедливости в экономических отношениях между социалистическими государствами, так и я открыл, что Ленин предвидел и конфликты, и гегемонизм [в отношениях] между социалистическими государствами, «пока» они будут существовать как государства, как власть. Моим первоначальным намерением было извлечь из Ленина цитаты об отношениях между социалистическими государствами. Но при упорядочивании цитат по темам вышла, так сказать, сама собой, приличных размеров статья, которую из «Коммуниста» перепечатали в «Борбе» 5-12 сентября 1949 года. (…)

Достаточно мельком взглянуть на предвыборные речи вождей (особенно Тито, Пьяде Моша Пьяде (1890-1957) югославский партийно-государственный деятель, революционер, журналист, художник. Вместе с Р. Чолаковичем перевёл на сербско-хорватский «Капитал» и ряд других произведений К. Маркса., Кидрича и других) в начале 1950 года В марте 1950 г. прошли выборы в Союзную народную Скупщину., чтобы понять и обнаружить, что в руководстве в той или иной степени господствовала атмосфера не только разрыва с советским государством, но и пересмотра своих форм и методов… В противном случае была бы невозможна моя предвыборная речь перед студентами 18 марта 1950 года (я умышленно составил ее для данной среды так, чтобы она выглядела максимально научно и сложно), в которой я заявил, что в Советском Союзе государственная монополия на производство превратилась в государственную монополию на общество, и что мы, наша партия, и есть то самое гегелевское отрицание советской системы.

Процесс демократизации был совсем непростой, путь мы проделали нелёгкий, не всем хватило должной отваги. Даже тот же «переломный» Третий пленум Имеется в виду III пленум ЦК КПЮ, состоявшийся 29-30 декабря 1949 г. По характеру вынесенных на него вопросов, их обсуждения и принятых решений сложно говорить, что он был водоразделом в политике демократизации. не прошёл без демонстрации своей бюрократической и «сталинистской» стороны: «Все силы - на укрепление существующих трудовых кооперативов» (то есть колхозов), - писалось в решениях этого пленума по экономике Джилас цитирует неточно. В резолюции III пленума ЦК КПЮ это место звучит так: «Сосредоточить все силы на организационном и экономическом укреплении трудовых кооперативов»..

Эта несогласованность, эта двойственность практики и взглядов наблюдалась и в экономике, а не только в теоретических вопросах. В то время как в сельском хозяйстве настаивали на коллективизации, в промышленности и торговле уже предпринимались первые, но коренные шаги по децентрализации и укреплению свободного рынка. Наиболее решительным и проникновенным носителем этих тенденций был Кидрич, который при этом располагал невероятной трудовой энергией. Возможно даже больше чем я в вопросах идеологии, Кидрич в этом пользовался поддержкой Карделя, на котором и дальше лежала наибольшая часть ответственности за функционирование государственного и социального механизма.

К Кидричу меня притягивал не столько интерес к экономике, сколько его живое критическое мышление, во многом родственное моему. Происходящее в стране пробуждало и укрепляло интерес к экономике, но ни тогда, ни сейчас у меня не было глубокого, конкретного понимания экономических движений, да и нет у меня для этого нужной подготовки; я смотрел и смотрю на экономические отношения как на один, возможно наиболее важный, аспект человеческих отношений, и этим вызван мой интерес к ней. Из этого, вероятно, берут начало и некоторые из моих полезных инициатив - незначительных для экономики, но полезных для разрушения ленинистского догматизма в экономике. Кидрич был постоянно занят, но с радостью соглашался, если я «прерывал» его работу. Однажды зимним вечером, в 1949-м или 1950 году, я завернул к нему в Плановую комиссию, и в разговоре он похвастался, что каждый день получает отчёты о выполнении плана со всех югославских фабрик, магазинов и строек: «Это даже русским не удалось - у них есть только месячные отчёты. - И добавил: - Два грузовика отчётов каждый день». «Да кто это читает?» - спросил я его. «Есть товарищи, отвечающие за это». - «Постой, а сколько их? Сколько людей нужно для этого? И достаточно ли они профессиональны? И что предпринимается, если кто-нибудь однажды работал неэффективно?» Кидрич, уже нерешительно, начал мне объяснять. Я удалился, а через несколько дней он позвонил мне: «Знаешь, этот ежедневный сбор отчётов со всех предприятий - чистейшая бюрократическая глупость. Бесплодное занятие: два-три служащих, которые за это отвечают, не успевают просмотреть и сотой доли материала». Признание этой плановой бессмыслицы было поводом, хотя и не единственным, чтобы Кидрич изменил всю систему планирования: вместо детального и мелочного планирования - планирование «экономических пропорций».

Кидрич обладал живым умом и обширной эрудицией, даже в технических науках. А если уяснял себе какой-то вопрос, какую-то цель, то осуществлял ее со страстной, необузданной энергией, не замечая и забывая «второстепенное» - сходство в этом, возможно, нас также сближало. Эта особенность, плохая для государственных деятелей в мирное время, для революционеров (а мы все ещё действовали в революционных условиях) может быть ценной и решающей: это свойство Кидрича, его ум и энергия, заложили основы, на которых югославская система покоится по сей день. А так как Кидрич был еще и остроумным, интеллектуальным циником, то при принятии очередного «свободно-рыночного» решения мог заметить: «Отлично, ещё одна “капиталистическая” мера!»

В конце 1949 и в начале 1950 года теоретическая мысль наших верхов не только порвала со Сталиным, но и быстро двигалась дальше - от Ленина к Марксу. Кардель подчёркивал: «Цитатами можно доказать всё». И далее: «Невозможно полностью отделить Ленина от Сталина: в конце концов, Сталин берет начало от Ленина».

В этом своём движении к Марксу мы в своих критических размышлениях больше всего останавливались на ленинском типе партии - как источнике и средстве не только победы, но и «отклонения» после взятия власти. Ибо принимая Марксову теорию об отмирании государства (тем твёрже, чем решительнее мы порывали со сталинистскими формами), мы увидели, что отмирания государства нет и не может быть без изменения роли партии. Но в этой сфере, в проблемах партии, движение шло медленнее всего и продвинулось меньше всего: здесь оно всегда упиралось в прочную крепостную стену консервативных, закостенелых функционеров и уже сформировавшийся слой партийной бюрократии.

Я заново начал прорабатывать «Капитал» Маркса с намерением открыть изначальную истину, то есть «несоответствие и заблуждение» Сталина, но также и Ленина. С этим изучением Маркса слился мой «социальный» интерес к экономике. Не последнюю роль в моих размышлениях играли оживлённые дискуссии с Кидричем и Карделем, а также бюрократическая безысходность, с которой боролась наша экономика.

При чтении второго тома «Капитала», особенно мест, относящихся к будущей «ассоциации непосредственных производителей» как форме перехода к коммунизму, мне пришла в голову мысль, что весь наш экономический механизм нужно упростить таким образом, чтобы все управление передать тем, кто работает на предприятиях, а государство обеспечивало бы себе только налог. <…> Однажды дождливым днём в конце весны, сидя вместе с Карделем и Кудричем в остановившемся перед моим домом автомобиле, я изложил им эту идею. Оба посчитали ее преждевременной. Но через несколько дней у Карделя была встреча с профсоюзными функционерами, которые среди прочих вопросов внесли предложение об упразднении рабочих советов - они существовали ещё до этого, но как анемичная, совещательная форма Об этих советах см. документы №5-7.. Кардель этому воспротивился, подчёркивая, что эти советы наоборот нужно было бы укрепить. В это время Кидрич звонит мне: «Знаешь, эта твоя идея - ее сейчас можно было бы реализовать». А Кардель соединяет эту идею с рабочими советами. Начинается дискуссия - оформляется самоуправление, в чем Карделю принадлежит решающая, креативно-практическая роль. <…> Мы верили, что наконец открыли истинный, окончательный путь к отмиранию государства, то есть к бесклассовому обществу. Сначала Тито, когда мы изложили ему этот вопрос в министерской ложе Скупщины, был против: «Наши рабочие до этого ещё не дозрели». Но мы с Карделем не отступали, ибо работа над законодательным оформлением уже продвигалась. Тито походил туда-сюда, а потом неожиданно воскликнул: «Да это же Марксово - заводы рабочим!» Тито, вообще говоря, в этих теоретических дискуссиях стоял несколько в стороне: из-за занятости, из-за иерархической приподнятости, а также из-за нетеоретического мышления.

Кардель и прочие придавали исключительное, переломное и историческое значение Основному закону об управлении (то есть самоуправлении). Тито согласился и с этим, и, выступая с докладом в Скупщине 26 июля 1950 года, подчеркнул, что это можно было сделать и раньше, если бы мы больше применяли марксизм-ленинизм к нашим условиям и меньше руководствовались устаревшими советскими рецептами.

Рilas M. Vlast. - London: Naљa reи, 1983. S. 202, 203, 210-212.

Рilas M. Vlast i pobuna. Memoari. - Zagreb: Europress holding, Novi Liber, 2009. S. 284-286, 294--297.

4. Э. Кардель. О народной демократии в Югославии. По поводу нового закона о народных комитетах (отрывки) май 1949 года

Ещё одна необходимая существенная характеристика нашей народной демократии, то есть демократического централизма, которую нужно специально выделить и без которой демократический централизм более не демократический, а становится бюрократическим, вредным централизмом, это именно принцип самоуправления народа Примечательно, что в приводимом тексте Кардель везде использует не термин «самоуправљање», как стало принято с 1950 г., а «самоуправа», «самоуправност» (последний чаще). В русском переводе этот важный нюанс утрачивается, но о нем следует помнить.. <…> Социалистическая демократия, народная власть… неизбежно должна опираться на народное самоуправление на всех ступенях механизма государственной власти Несмотря на это, в работе Карделя наблюдается смешение политического самоуправления вообще и местного самоуправления.. <…>

Народное самоуправление - это важный элемент сущности социалистической демократии, элемент без которого нет свободного полёта творческой энергии народа. Товарищ Тито обоснованно назвал местное самоуправление народа «движущей силой развития всех творческих сил нашего народа». Одновременно самоуправление нужно понимать как форму для максимально возможного вклада трудового народа в определённых административно-территориальных единицах в общие усилия народа и всего государства по социалистическому строительству.

Однако было бы ошибочно думать, что принцип самоуправления относится только к таким органам власти, как народные комитеты То есть органы местного самоуправления.. Нет, мы должны этот принцип все больше развивать повсюду, в каждой организационной единице нашей общественной жизни. Его элементы мы должны развивать и на предприятиях, и в учреждениях - всюду, где инициатива масс может способствовать большим и лучшим результатам. <…>

Однако самоуправление будет пустой фразой, если нет постоянного, все более широкого и непосредственного привлечения народных масс к управлению государством на всех ступенях его управляющего аппарата. <…>

На многих наших фабриках, например, там, где инициативный и толковый директор понял, что его успех зависит от усилий и инициативы рабочих, спонтанно начала развиваться ещё одна новая форма самоуправления народа и участия трудящихся в управлении государством. Это постоянные консультации директора - по всем вопросам управления предприятием - с группами лучших рабочих. Рабочие и служащие через такие спонтанные советы вместе с директором (не нарушая принцип личной ответственности директора) участвуют в управлении фабрикой, вносят свои критические замечания и ставят свои конкретные предложения. Эту неразвитую спонтанную форму нужно ещё больше развить, превратить в постоянную форму непосредственного сотрудничества рабочих в управлении нашими предприятиями. Такие и подобные формы участия трудящихся в управлении государством - это большой шаг вперёд в развитии нашей социалистической демократии, и они действительно внедряют в практику принцип непосредственного участия производителей в управлении экономикой, который выдвинули Маркс и Энгельс. <...> Эту форму нашей народной демократии нужно развивать не только вширь, но и по вертикальной линии, в том смысле, что и высшие органы экономического управления будут привлечены к непосредственному сотрудничеству с рабочими-производителями. <…>

Вопрос активного участия масс в народной власти, конечно, не только вопрос формального права каждого гражданина участвовать во власти, в управлении государством, и не только вопрос активной помощи граждан нашей страны народной власти, чтобы она как можно лучше могла исполнять свои задачи, но и вопрос - и даже, прежде всего вопрос - воспитания наших поколений в духе социалистических отношений между людьми и изживания остатков капитализма в головах людей (…).

Компетенцию отдельных органов власти мы не считаем постоянной, неизменной. Мы проводим курс на постоянное приближение народной власти к народным массам <…>. Чем больше будет самостоятельности и инициативы снизу, тем качественнее и профессиональнее будут наши руководящие органы.

Такая линия нашего государственного строительства полностью отвечает той перспективе, которую Маркс и Энгельс указали для развития социалистической государственности. По Энгельсу, авторитет государства в будущем, то есть при социализме, сведётся к «тем границам, которые неизбежно предпишут условия производства». <…> Этим ясно даётся линия развития социалистического государства в смысле постоянного укрепления самостоятельности тех основных организационных единиц государства, которые ближе всего к народу, даётся четкая линия ограничения вмешательства государства, как целого, теми размерами, которые определяются социалистическими производственными отношениями и потребностями руководства социалистической экономикой. <…>

Несомненно, что социалистическая система развивается в том смысле, что оперативные функции будут все более рассредоточиваться и все больше переходить на ближайшие к массам органы, а централизоваться и совершенствоваться - система планирования, учёта, контроля и организационного и политического инструктажа, как главных средств общего руководства из центра.

Что имеет силу для отдельных органов власти, то имеет силу и для принципа руководства в экономике и администрации. Непосредственный руководитель должен быть административно самостоятельным и иметь возможность, чтобы и он сам и подчинённые ему кадры, а также трудовой коллектив могли развивать всестороннюю инициативу. Центральный аппарат руководства должен осуществлять текущий учёт его работы и выполнения плана, чтобы контролировать его работу и вмешиваться, то есть помогать, когда учёт и контроль покажут, что это необходимо как в интересах преодоления ошибок и слабостей, так и с целью улучшения работы вообще.

Нужно укреплять личную ответственность, но не только в одном направлении. Руководитель должен персонально отвечать за свою работу как перед высшим руководством, так и перед теми, от чьего имени он руководит на определённом предприятии, в учреждении и т. д. И здесь доходит до бюрократического искажения принципа личной ответственности, которое заключается в стремлении упразднить контроль руководителя снизу. Если бы мы пошли этим путём, то укрепили бы бюрократизм и сдерживали возможность широкого развития массовой инициативы. Это, в сущности, был бы бюрократическо-административный способ руководства, который бы сильно затормозил развитие социализма.

Именно поэтому рабочие советы, о которых я ранее говорил, имеют очень большое значение для дальнейшего усовершенствования социалистического метода управления экономикой. Думаю, что и этому вопросу в других социалистических странах не уделяется достаточного внимания, и очень часто санкционируется именно бюрократическая линия в отношении метода руководства 28 мая 1949 г. Э. Кардель выступил в Союзной Скупщине с докладом в связи с принятием нового закона о народных комитетах. Вскоре он дополнил его, переработал в брошюру и опубликовал. Текст приводится по первому отдельному изданию брошюры. В позднейших публикациях Кардель вносил в работу поправки, которые модернизировали его первоначальную позицию. .

Кардељ Е. О народној демократији у Југославији. Поводом новог закона о народним одборима. - Београд: Култура, 1949. С. 66, 72-78.

5. Из протокола конференции Хозяйственного Совета правительства ФНРЮ по вопросу выполнения плана производства сахара, состоявшейся 9 ноября 1949 года

Председатель Борис Кидрич.: … Особенно важно работать над повышением сознания рабочих масс. Более сознательный рабочий будет способен самостоятельно думать о продукции, больше учиться, а во-вторых, если он самостоятельно мыслит, то лучше работает. Поэтому важно как можно более широкую массу рабочих вовлечь в производственные совещания, политически работать с ними над пробуждением и развитием их сознания. ЦК (КПЮ) принял решение, что на фабриках образуются рабочие комитеты, которые в известной мере будут участвовать в руководстве производством, что, с одной стороны, будет означать расширение и углубление рабочей демократии, а с другой стороны - повлияет на повышение сознательности рабочих и на улучшение продукции Документ позволяет судить, когда Политбюро ЦК КПЮ решило поставить опыт по созданию первых рабочих советов, которые в источнике названы комитетами. Хотя Кидрич упоминает о решении ЦК, пленума в этот период не было. Потому решение могло быть принято только на Политбюро..

Privredna politika Vlade FNRJ. Zapisnici Privrednog saveta Vlade FNRJ: 1944-1953. - Beograd: Arhiv Jugoslavije, 1995. - Knj.2. S. 645.

6. Инструкция Об основании и работе рабочих советов государственных хозяйственных предприятий, декабрь 1949 год Инструкция была разослана 23 декабря 1949 г. за подписями Бориса Кидрича и Джуро Салая.

самоуправленческий социализм югославия кризисный

Образование и задачи рабочих советов

1) С целью полного осуществления принципа непосредственного участия рабочих в управлении экономикой и в осуществлении экономического контроля, а также с целью более активного вовлечения рабочих в борьбу за выполнение плановых заданий, на государственных хозяйственных предприятиях основываются рабочие советы.

Правильная организация и работа рабочих советов даёт возможность рабочим не только получить более ясную картину работы и проблем предприятия, но и предоставляет им возможность непосредственного влияния как на проблемы производства, так и на проблемы самого управления предприятием. Таким путём рабочие приобретают огромный опыт, и им предоставляются все возможности, чтобы из рядов рабочих ещё больше и быстрее развивались кадры руководителей предприятия.

2) Задача рабочих советов активно участвовать в решении всех важнейших вопросов предприятия, бдительно следить за работой и помогать прогрессивному развитию производства и работы на предприятии.

Образование рабочих советов не приуменьшает значение директора в руководстве предприятием. Полномочия, обязанности и ответственность директора предприятия с точки зрения руководства работой предприятия нисколько не меняются от образования рабочих советов.

Точно также от образования рабочих советов не изменяются и не уменьшаются задачи низовой профсоюзной организации, которая и в дальнейшем остаётся руководителем социалистического соревнования и мобилизатором рабочего класса с целью выполнения и перевыполнения плановых заданий.

3) Рабочий совет будет в особенности:

- рассматривать проект хозяйственного плана предприятия, рассматривать разработку основного плана предприятия для отдельных производственных участков, а также основного плана строительства объектов соцкультбыта, и высказывать об этом своё мнение;