Зарождение "самоуправленческого социализма" в Югославии и его идеология

- рассматривать проект правил трудового распорядка на предприятии и давать свои замечания;

- предлагать меры для прогрессивного развития производства, рационализации производства, увеличения производительности труда, снижения производственных издержек, улучшения качества продукции, изыскания производственных возможностей предприятия, осуществления экономии, уменьшения отходов;

- предлагать меры для лучшей организации работы предприятия, искоренения и устранения технических и административных недостатков;

- обсуждать трудовые нормы на предприятии и вносить свои предложения;

- рассматривать распределение рабочей силы и вносить свои замечания и предложения;

- считаться с правильным выдвижением кадров специалистов;

- вносить предложения по систематизации должностей служащих и внутренней организации предприятия;

- рассматривать проект правил трудовой дисциплины на предприятии, меры по борьбе против нарушения трудовой дисциплины, против неявки на работу без уважительной причины и против самовольного ухода с работы и вносить свои предложения;

- содействовать осуществлению контроля в отношении защиты, использования общего народного имущества, обсуждать явления вредительства, расточительства и других видов недобросовестного отношения к общенародному имуществу и предлагать меры для предупреждения, устранения и выявления этих явлений;

- заботиться о правильном применении технико-гигиенических защитных мер.

4) Особая задача рабочих советов - упорно хлопотать об устранении трудностей, возникших в связи с выполнением плановых заданий, и бороться против всех оппортунистических и враждебных явлений, которые отражаются в недооценке наших сил […] Чтобы проследить развитие производственного самоуправления, этот документ полезно сравнить с положениями Закона об управлении хозяйственными предприятиями и высшими хозяйственными объединениями со стороны трудовых коллективов (см.: Конституция и основные законодательные акты ФНРЮ. М., 1956).

Jugoslavija, 1918-1984. Zbirka dokumenata. - Beograd: Rad, 1985. S. 852-853.

7. Из протокола конференции Хозяйственного совета правительства ФНРЮ по вопросу передачи предприятий народным республикам, реорганизации и выполнения плана промышленного производства, состоявшейся 3 апреля 1950 года

Говоря о производстве, товарищ председатель среди прочего сказал:

…При выполнении плана и изыскании наибольших возможных резервов нужно больше опираться на рабочих, то есть на рабочие советы, чем на директора. Самый опасный элемент в экономике - это директор фабрики, если его в достаточной мере не контролировать.

Хотя будет выделено на 20 процентов больше сырья, чем в первом квартале, все же промышленность будет испытывать значительный недостаток сырья. Если сумеете выполнить 46 процентов основного плана в первом полугодии с нормальным ассортиментом, это будет огромный успех, потому борьба, которую вы будете вести, позволит обеспечить выполнение основополагающих для нашего Пятилетнего плана дел, то есть выполнить то, что запланировано в этом году на капитальное строительство и оборону страны. Этим я хочу подчеркнуть экономико-политическое значение борьбы, которую вам нужно вести во втором квартале. В этой борьбе нужно ещё крепче связаться с профсоюзами и вместе с ними развивать и укреплять рабочие советы. Сначала было определено, что рабочие советы формируются только на крупных фабриках, однако сейчас нужно поставить дело по их основанию более широко В протоколах Хозяйственного Совета упоминания о рабочих советах встречаются очень редко. В данном источнике содержится одно из первых документированных упоминаний о необходимости их повсеместного создания..

Privredna politika Vlade FNRJ. Zapisnici Privrednog saveta Vlade FNRJ: 1944-1953. - Beograd: Arhiv Jugoslavije, 1995. - Knj.3. S.185.

8. Выписка из протокола собрания союзной Плановой комиссии, состоявшегося 3 июня 1950 года [отрывок]

Присутствуют:

Председатель Борис Кидрич

Председатели Плановых комиссий народных республик

Когда мы говорим о методологических вопросах, нужно прежде всего ясно видеть, куда идёт наше общественно-экономическое развитие, в каком направлении, и какие формы и содержание должно принять строительство социализма у нас. Прежний опыт нашего общественно-экономического развития мы подвергли резкой критике, но не в смысле отрицания больших результатов, достигнутых нашей страной под руководством нашей коммунистической партии, а в смысле нынешнего положения, когда мы находимся на распутье в нашем общественно-экономическом развитии.

Прежде чем объяснить суть критики, необходимо уяснить несколько теоретических положений. Во всяком случае, для начала нужно сослаться на Маркса и Энгельса. Энгельс в «Анти-Дюринге», разрабатывая общественно-экономический путь к социализму, начал с акционерных обществ, предусмотрел монополии, обосновал монополистическое развитие при капитализме и показал, что в конце государство станет экономическим представителем капитала. На этой основе он описал начало пролетарской революции и взятие власти пролетариатом, который овладевает всей экономикой, после чего начнётся общественно-экономическая революция, которая при дальнейшем развитии социализма перейдёт, как это называет Маркс, в свободную ассоциацию непосредственных производителей. В сущности, от этих, в общих чертах данных Марксом и Энгельсом перспектив, не отличаются и ленинские положения об империализме.

Если на основе этого мы хотим сделать выводы, которые важны для нас, нужно сказать следующее: уже в промышленном капитализме имеются зародыши монополистического капитализма, а монополистический капитализм имеет тенденцию развития к государственному капитализму. Разные - и развитые, и неразвитые - формы государственного капитализма осуществлялись до сих пор, особенно при фашизме. Фашистский способ хозяйствования был и до войны государственно-капиталистическим. Однако полных форм государственного капитализма нельзя достигнуть, потому что здесь уже настаёт революция, но тенденции к государственному капитализму лежат в самом характере капиталистического развития.

Но с пролетарской революцией, которая начинается политически взятием власти, разрушением старого государственного аппарата, государство становится представителем общенародного имущества. Экономически эта государственно-экономическая организация, которую на первой фазе создаёт победоносный пролетариат, не отличается от государственного капитализма. Однако общественно-политически это все-таки не государственный капитализм, поскольку пролетариат у власти, поскольку здесь государство стало непосредственным представителем общенародного имущества, что является, по существу, социалистической формой. Это не государственный капитализм, а государственный социализм, или, скажем ещё лучше, бюрократический социализм. Государство - собственник, и следовательно, в собственности ещё есть элементы старого. Качественный скачек достигнут тем, что в тот же момент, когда государство добьётся власти, а власть - в руках народа, эксплуатация, как таковая, упраздняется, потому что когда власть находится в руках народа, государство не может излишек стоимости употребить в антинародных целях. Каковы же элементы старого? Прежде всего, управляет общенародным имуществом не непосредственный производитель, а государство от имени производителей. Собственность имеет характерные черты чего-то стоящего над непосредственным производителем. Наёмный труд с теоретической точки зрения упразднён, поскольку если предположить, что нет эксплуатации, нет и продажи рабочей силы. Но и здесь есть элементы, которые говорят о противоположном.

Возникает вопрос: по этой ли причине у нас нет чистой формы социализма? Причина не в этом, поскольку все развитие зависит, прежде всего, от уровня развития производительных сил и от времени, уже пройденного в политическом и организационном развитии. В отсталых странах форма бюрократического социализма необходима для первоначальной концентрации, и даже как первая форма этот государственный социализм вовсе не ошибочен. Однако социализм развивается дальше, и если он начнёт развиваться в данных политических, организационных, технических и хозяйственных условиях в свободную ассоциацию непосредственных производителей, развитие идёт нормально. Но если укрепляется бюрократическая власть, которая отчуждается от народа, создаётся каста над народом, развитие идёт каким-то странным путём, и это социалистическое развитие ненормально.

Развитие в свободную ассоциацию - это не развитие, которое происходит мгновенно, но это развитие не должно подвергаться угрозе, не должно тормозиться. В сущности, оно у нас уже началось. Первый элемент - рабочие советы, а сейчас готовится закон о рабоче-управляющих советах. На каждом предприятии будет избран рабоче-управляющий совет, который вместе с директором будет руководить предприятием Речь идёт о тех же рабочих советах, только с более широким кругом полномочий. См. Закон об управлении хозяйственными предприятиями и высшими хозяйственными объединениями со стороны трудовых коллективов.. Кроме того, и каждая генеральная дирекция будет иметь управляющий рабочий совет. Пока, вероятно, директоров фабрик все ещё будем назначать, но через два года созреют условия для их избрания Выборность директора была введена Постановлением об основании крупных и мелких предприятий, вступившим в силу в декабре 1953 г. (см.: Конституция и основные законодательные акты ФНРЮ). . Этого не нужно бояться, поскольку у нас сознательный рабочий класс. В дальнейшем закон будет предусматривать, что директора не назначаются бюрократически. Директоров генеральных дирекций будет назначать Президиум Народной скупщины, и вероятно, будет решено, что директоров фабрик назначает не рабочий управляющий совет фабрики, а управляющий рабочий совет генеральной дирекции. Однако, все это ещё в перспективе.

Следовательно, эта государственная собственность как форма социалистической собственности начинает все больше превращаться в общенародное имущество под непосредственным управлением непосредственного производителя, а государство из собственника превращается в защитника, регулятора общенародного имущества.

Процесс развития в свободную ассоциацию непосредственного производителя ясен. Это связано с борьбой против бюрократизма и централизма. От этого мы получим огромную политическую и экономическую выгоду, будет развиваться инициатива рабочего класса, легче будут преодолены многие трудности, поскольку рабочий знает, из-за чего эти трудности возникают. Естественно, это развитие предсказуемое. Мы сейчас вступим в него, но не в смысле мещанских [представлений об] уравниловке, а наоборот будем его дозировать. Все предпринятые меры связаны с этим - советы, Хозяйственный Совет, Союзная плановая комиссия - все это заменяется на плановый регулятор, в отличие от бюрократического управленца. Оперативное управление переходит к самому производителю.

Было бы ошибочно весь этот процесс борьбы против бюрократизма понимать в старом буржуазном смысле. Сущность децентрализации не в том, что известная компетенция переходит к народным республикам, соответственно от республик к срезам, но и в том, что управление переходит непосредственно к производителю. Если бы мы об этом забыли, у нас бы получилось, что от до известной степени терпимого бюрократического централизма мы перешли бы к худшему бюрократизму и партикуляризму.

Здесь нужно атаковать несколько бюрократических путаниц, которые перенесены из Советского Союза.

Первая такая путаница - это мнение, что плановая экономика и социализм ликвидируют закон спроса и предложения, а это опасный уклон. Закон спроса и предложения начинает действовать, как только начинает создаваться излишек продукции, как только рабочая сила стала настолько производительна, что производит больше, чем нужно человеку. Ясное дело, что в зависимости от степени развития производительных сил, и закон спроса и предложения принимает специфические формы. Он не исчезает ни при капитализме, ни при социализме. Мнение, что план исключает, то есть устраняет закон спроса и предложения, что он ему даже противоположен, типичное бюрократическое мнение, которое должно затормозить развитие производительных сил и ассортимента. Подобное представление, что план ликвидирует закон спроса и предложения, на деле является представлением капиталистического монополизма. Монополии - вот кто стремится как можно больше устранить спрос и предложение, а социализм не идёт в этом направлении.

Вторая кардинальная ошибка, которую допустили советские теоретики, это абсурдная подмена понятия анархии и стихии, а также мнение, что план ликвидирует всякую стихию. Прежде всего, слово стихия приобрело у нас какой-то странный оттенок, и наши люди идентифицируют его с анархией. Стихия - это элементарное действие законов, как экономических, так и общественных. Человеческое общество и человек стремится овладеть этими законами и достичь того, чего он хочет. Разве овладение этими элементарно, стихийно действующими законами - ликвидация стихии? Если бы мы так считали, то пришли бы к идеалистическому пониманию, к признанию примата сознания над материей. Это, в сущности, и есть и не есть ликвидация стихии - есть в том смысле, что этими законами овладевают и с их помощью достигают того, чего хочется, а не в том смысле, что они перестали действовать независимо от человеческой воли. Дальнейший опыт показывает, что ими овладевают только в известных границах, однако и внутри этих границ они продолжают действовать.

И у нас делалось по русскому рецепту. Правильна, значит, не ликвидация стихии, а заключение стихии в те рамки, которые нужны для овладения пропорциями Имеются в виду пропорции основных макроэкономических показателей..

Из всего этого ясно видно, что все это соответствует мерам по децентрализации управления [в пользу] производителей Выступление Б. Кидрича на собрании председателей плановых комиссий содержит ряд важнейших идей теории самоуправленческого социализма. Во-первых, это представление о сохранении рынка при социализме и вытекающих из этого методах организации плановой экономики. Во-вторых, он формулирует теорию о тенденции развития капитализма к государственным формам, которая легла в основу критики СССР во время советско-югославского конфликта и была использована в 1958 г. при составлении новой программы Союза коммунистов Югославии. В-третьих, он формулирует представление о «бюрократическом социализме», основанном на государственной собственности, как необходимой первой стадии развития социализма. В дальнейшем идеологи самоуправленческого социализма обозначали эту стадию как период революционного этатизма или государственного социализма. В-четвертых, Кидрич устанавливает методы перехода от этой стадии к истинному социализму и раскрывает связь между децентрализацией и борьбой против бюрократизма. В сущности, именно идеи из этого набора популяризирует в своих речах Й. Броз-Тито (см. документ № 9). При этом идея социалистического рынка оформилась у Б. Кидрича к октябрю 1949 г., когда он впервые высказал ее в сформулированном виде. Вопрос экономической децентрализации в руководстве КПЮ был принципиально решён уже к декабрю 1949 г. На III пленуме ЦК КПЮ Тито говорил о ней, как о чем-то само собой разумеющемся..

Privredna politika Vlade FNRJ. Zapisnici Privrednog saveta Vlade FNRJ: 1944-1953. - Beograd: Arhiv Jugoslavije, 1995. - Knj.3. S. 337-340.

9. Йосип Броз-Тито. О Рабочем управлении хозяйственными предприятиями Речь на заседании Союзной Народной Скупщины 26 июля 1950 года Речь приводится в сокращении.

Товарищи народные депутаты,

сейчас перед Народной Скупщиной находится на рассмотрении проект одного из самых значительных законов социалистической Югославии - проект Основного закона об управлении государственными хозяйственными предприятиями и высшими хозяйственными объединениями со стороны трудовых коллективов. Принятие этого закона будет самым значительным историческим деянием Народной Скупщины после принятия закона о национализации средств производства. <…>

Возможно, кто-то думает, что этот закон будет преждевременным, что рабочие не смогут овладеть сложной техникой управления фабриками и другими предприятиями. Кто так думает, тот заблуждается, а такой взгляд на этот вопрос означал бы нежелание верить в наших трудящихся, не видеть, какие огромные творческие силы именно это управление вызовет у наших трудящихся, поскольку этот закон нашим трудовым людям ещё больше откроет перспективу их будущего, будущего всего нашего сообщества. Значит, это не только не рано, но, скорее, довольно поздно. А причину этого опоздания нужно объяснить тем, что наша партия до принятия пресловутой резолюции Информбюро питала излишние иллюзии и слишком некритично воспринимала и пересаживала к нам все, что делалось и как делалось в Советском Союзе, в том числе и то, что не соответствовало ни нашим специфическим условиям, ни духу марксизма-ленинизма. Мы хотели готовых рецептов, которые нам навязывали, или к которым мы и сами стремились; была тенденция идти путём наименьшего сопротивления.

Но сейчас мы сами строим социализм в нашей стране, не используем больше шаблоны, зато руководствуемся марксистской наукой и идём своим путём, учитывая специфические условия, существующие в нашей стране. Шаблоны эти принесли нам много трудностей, их тяжёлые последствия ощущаются по сей день, ведь они стихийно входили в практику наших людей, и теперь они с трудом от них освобождаются, хотя сами и хотят этого. Но за последнее время мы предприняли меры по всем направлениям, чтобы прекратить такую практику. Поэтому мы и достигаем каждый день все больших и больших успехов в строительстве. Эта успешная реализация марксистской науки в нашей практике создаёт нам возможность и для успешной борьбы против ревизионизма в этой науке, и для торжества правды о нашей социалистической стране. <…>

Если я буду обращать внимание, как клевещут на нашу социалистическую страну сторонники Информбюро с руководителями Советского Союза во главе, я буду делать это только в связи с теоретическими искажениями этой науки и практическим осуществлением ревизионизма у них самих и в отношениях между социалистическими странами. <…>

Наибольшая трагедия не только для рабочего класса, но и для всего прогрессивного движения в мире вообще состоит в том, что вожди одной партии, то есть ВКП(б), сумели сковать мозги руководителей других партий. Им это удалось благодаря тому, что они пользовались авторитетом великой Октябрьской революции - делом великого Ленина. Разумеется, здесь есть и опосредованная причина - многолетний кризис, который господствовал до войны и ещё сейчас господствует в рабочих движениях многих стран мира. Но никому из этих людей не приходит на ум искать корни этих кризисов. Вследствие слабости рабочих движений, многие смотрят со все большим трепетом на все, что говорят и делают руководители Советского Союза, создают себе недосягаемые авторитеты и божества так же, как это делал когда-то первобытный мир, который не знал законов природы, зато во всяком добре и зле видел руку некого божества - разумеется с той разницей, что тогда те божества были невидимы, а этих сейчас можно видеть и слышать. От этого авторитета они ожидают помощи, принесённой на чужих штыках. Если бы началось смелое исследование, то есть поиск корней этих слабостей, наверняка бы многие нити вели к тем, кто претендует на непогрешимость. Наверняка было бы доказано, что командование и шаблонность в прошлом и настоящем - главные причины слабости передовых движений в мире. Вот именно такие «непогрешимые» авторитеты представляют препятствие, которое задерживает правильное развитие прогрессивного мира вообще и поворачивает людей в коммунистических движениях на путь ревизионизма, приводя к ослаблению рабочего движения в мире. <…>

В чем мы расходимся в теории с руководителями Советского Союза? Чтобы ответить на этот вопрос хотя бы частично, необходимо рассмотреть их и нашу практику в связи с наукой марксизма-ленинизма, а именно: а) по вопросу роли государства в переходный период и вопросу его отмирания; б) по вопросу роли партии, то есть ее отношения к государству; в) по вопросу нижней фазы коммунизма или, как она часто называется, социализма; и г) по вопросу государственной и социалистической собственности. <…>

Согласно марксистской науке, государство - это продукт классовых столкновений, и оно отомрёт, когда не станет классов, когда больше не будет кого держать в подчинении.

В чем у нас проявляется начало отмирания государства? Я приведу только следующие примеры. Во-первых, децентрализация государственного управления, особенно экономики. Во-вторых, передача фабрик и вообще хозяйственных предприятий в управление трудовым коллективам и т. д. Уже сама децентрализация не только экономики, но и политической, культурной и другой жизни, содержит в себе не только глубоко демократический характер, но и зародыши отмирания и централизма, и государства вообще, как машины принуждения. Вот те факты, в реальности которых может убедиться у нас всякий, кто захочет этого.

А как обстоит дело в Советском Союзе, через 33 года после Октябрьской революции? Благодаря Октябрьской революции государство взяло средства производства в свои руки. Но эти средства находятся и сейчас, спустя 33 года, в руках государства. Осуществился ли здесь лозунг «Заводы - рабочим!»? Разумеется, нет. Рабочие по сей день не принимают никакого участия в управлении фабриками, а делают это директора, то есть чиновники, которых поставило государство. Рабочие имеют только возможность и право работать, но это не намного отличается от положения рабочих в капиталистических странах. Отличие состоит лишь в том, что в Советском Союзе нет безработицы - и все. Следовательно, руководители Советского Союза до сих пор не совершили один из таких самых характерных для социалистической страны актов, как передача заводов и других хозяйственных предприятий из государственных рук в руки рабочих для управления. Поскольку руководители СССР считают государственную собственность высшей формой общественной собственности, отсутствие передачи средств производства в управление рабочим проистекает, вероятно, именно из этого понимания государственной собственности. Кроме того, это полностью соответствует укреплению их государственной машины. Это факт, в котором всякий также может убедиться, если захочет узнать истину.

Я должен подчеркнуть, что когда мы говорим о 33 годах, прошедших со времени осуществления революция, мы не принимаем главным элементом критики Советского Союза только медленность экономического развития, медленность создания материальных условий для социализма. Нет, потому что принимать это как главное, не принимая во внимание все факторы, которые обуславливают более медленное или более быстрое развитие, было бы неправильно и несправедливо. <…> Мы знаем и то, что советская власть унаследовала одну из самых промышленно отсталых стран, и, исходя из этого, ясно, что там необходимо было создание материальных условий для социализма, которые уже существуют в высокоразвитых капиталистических странах, а этого нельзя достичь так быстро. Но с другой стороны, не должно быть так, что государство держит в своих руках все функции, включая экономические, пока не будет достигнута высокая степень индустриализации и создадутся все необходимые материальные и прочие условия для социализма. Так могут ставить вопрос только те, кто хочет ревизовать учение об отмирании государства, кто считает, что в социализм идут скачками, и точно можно определить границы низшей и высшей фазы коммунизма. Мы критикуем в первую очередь и более всего кое-что другое: 1) способ управления, который, со своей стороны, между прочим, препятствует и быстрому развитию экономики в Советском Союзе, поскольку если бы этот способ был лучше, то и успехи экономического развития СССР сейчас были бы выше; 2) способ воспитания людей в СССР; 3) понятия о роли великой нации и так далее.

Как в Советском Союзе обстоит дело с отмиранием государства как такового? <...> Разумеется, до сих пор нет никаких признаков всего этого. Напротив, дело идёт ко всё более жёсткому централизму, который свойственен наиболее выраженному буржуазному бюрократическому централизованному государству. Самыми сильными проявлениями этой централизации являются: а) концентрация всех функций экономических, политических, культурных и прочих в одном центре; б) огромный бюрократический аппарат; в) усиление, вместо уменьшения, вооружённого внутреннего государственного аппарата, как то милиция, вооружённые силы министерства внутренних дел, НКВД и т. д. При этом я бы хотел напомнить, что единственная государственная функция, которая ещё не может быть принята во внимание при отмирании, - функция армии, поскольку степень ее ослабления и укрепления зависит от внешних обстоятельств. <…>

Такой централизм свойственен и наиболее выраженному централистскому буржуазному государству. Ленин говорил: «Централизованная государственная власть, свойственная буржуазному обществу, появилась в период распада абсолютизма».

Откуда этот централизм и стагнация в дальнейшем развитии Советского Союза в направлении социализма? Это вытекает из ошибочной интерпретации и ошибочного практического применения Марксова и ленинского учения о государстве со стороны советских руководителей. Сталин иначе смотрит на отмирание государства. Разумеется, речь идёт о том, что пролетариат действительно придёт к власти во всех отношениях. Это отмирание государства начинается сперва с его «экономических функций», с управления производством со стороны производителей, с постепенного переноса экономических функций с государства на трудовые коллективы, не скачкообразно, внезапно, а постепенно, иначе бы дело дошло до анархии.

«С того времени, когда не будет ни одного общественного класса, который надо было бы держать в подавлении, с того времени, когда исчезнут вместе с классовым господством, вместе с борьбой за отдельное существование, порождаемой теперешней анархией в производстве, те столкновения и эксцессы, которые проистекают из этой борьбы, -- с этого времени нечего будет подавлять, не будет и надобности в особой силе для подавления в государстве. Первый акт, в котором государство действительно выступает как представитель всего общества -- взятие во владение средств производства от имени общества, -- является в то же время последним самостоятельным актом его как государства. Вмешательство государственной власти в общественные отношения становится тогда в одной области за другой излишним и само собой исчезает. На место управления лицами становится управление вещами и руководство производственными процессами. Государство не «отменяется», оно «отмирает».

Вот так нас учат Маркс и Энгельс. А что говорил Сталин на XVIII съезде ВКП(б) в 1939 году? Во-первых, вопрос Энгельсовых формулировок об отмирании государства он связал с двумя условиями и сказал:

«Правильно ли это положение Энгельса? Да, правильно, но при одном из двух условий: а) если вести изучение социалистического государства с точки зрения лишь внутреннего развития страны, заранее отвлекаясь от международного фактора, изолируя страну и государство для удобства исследования от международной обстановки, или б) если предположить, что социализм уже победил во всех странах или в большинстве стран, вместо капиталистического окружения имеется налицо окружение социалистическое, нет больше угрозы нападения извне, нет больше нужды в усилении армии и государства».

Сразу после этого он сказал, что функция государства «как организатора экономики» ещё остаётся и что функция советского государства существует не применительно к внутренним отношениям, а только по отношению к внешнему миру. Рассуждая о втором периоде советского развития, он сказал:

«Основная задача этого периода - организация социалистического хозяйства по всей стране и ликвидация последних остатков капиталистических элементов, организация культурной революции, организация вполне современной армии для обороны страны. Сообразно с этим изменились и функции нашего социалистического государства. Отпала - отмерла функция военного подавления внутри страны, ибо эксплуатация уничтожена, эксплуататоров нет больше и подавлять некого».

И далее:

«Что касается нашей армии, карательных органов и разведки, то они своим остриём обращены уже не вовнутрь страны, а вовне ее, против внешних врагов… Сохранилась и полностью развилась функция хозяйственно-организаторской и культурно-воспитательной работы государственных органов».

Так Сталин ставит вопрос отмирания государства в Советском Союзе в 1939 году. Говоря об этом периоде, действительно можно было видеть, что Советский Союз жил, в полном смысле этого слова, в капиталистическом окружении. Но после Второй мировой войны, когда рядом с Советским Союзом появился ряд новых социалистических стран, говорить о капиталистическом окружении Советского Союза вовсе неправомерно. Заявлять, что функции государства как вооружённой силы, не только армии, но и так называемых карательных органов, направлены вовне, значит утверждать нечто, что на самом деле не имело никакого отношения к действительности в тогдашнем Советском Союзе. Ведь что делает огромный бюрократический централистский аппарат? Разве его функции направлены вовне? Что делает НКВД и милиция? Разве их функции направлены вовне? Кто и с помощью чего депортирует миллионы граждан разных национальностей в Сибирь и на Крайний Север? Или, может быть, они будут утверждать, что это мера против классового врага? Может быть, скажут, что целые народы - это уничтожаемые классы?! Кто препятствует и делает невозможной борьбу мнений в Советском Союзе? Не делает ли все это один сверхцентрализованный, сверхбюрократический государственный аппарат, который ни в чем не похож на отмирающую государственную машину? Применительно к нынешнему времени Сталин здесь прав в одном, - в том, что и в самом деле существующие функции этой государственной машины, направленные вовне. Правда, необходимо добавить и то, что они направлены и туда, куда надо, и туда, куда не надо. Они направлены и на вмешательство во внутренние дела других стран, вопреки воле народов этих стран. Следовательно, это отнюдь не функции социалистического отмирающего государства, они больше похожи на функции империалистической государственной машины, которая борется за сферы влияния и порабощение других народов.

Далее, как Сталин ставит вопрос о роли партии по отношению к государству? В своих сочинениях он нигде не определил роль партии на первой фазе коммунизма, то есть при социализме; он сводит роль партии к тому, что она руководит государственным аппаратом, который ещё носит отпечаток классового общества. Следовательно, вовсе не удивительно, что партия в Советском Союзе все больше срастается в одно целое с бюрократическим государственным аппаратом, то есть становится ему тождественна, становится и сама частью бюрократического аппарата и таким образом теряет связь с народом и со всем тем, что на самом деле должно входить в ее обязанности. А это: обязанность организации и самого активного участия во всех политических, культурных и хозяйственных акциях, обязанность организации массового контроля и непосредственного участия во всех сферах общественной деятельности, обязанность воодушевления творческих масс своим примером. Свести партию и ее роль к бюрократическому аппарату, к части государственной машины по принуждению, по проведению ряда принудительных мер - значит, противоречить учению Ленина о роли партии на первой, переходной фазе, как руководителя и воспитателя, а не того, кто принуждает. Этот шаблон начал было и у нас практиковаться, но мы предприняли необходимые меры и будем строго оберегаться от подобной практики.

А как определяют советские руководители путь к коммунизму? В марксистской науке нигде не говорится о переходе к коммунизму скачками, хотя и говорится о двух фазах - низшей и высшей фазах коммунизма, которые представляют одно целое, в котором происходит постепенный переход к коммунизму. Говорится о постепенном развитии и переходе к высшей фазе коммунизма после взятия власти пролетариатом. И все же советские руководители ставят вопрос так, словно они могут определить, когда можно считать, что произошёл переход на высшую фазу коммунизма. Это вовсе не шутка, а печальная истина, поскольку всем известно, что Сталин ещё в 1939 году объявил, что построено социалистическое общество, а Молотов ещё в 1948 году провозгласил вхождение в высшую фазу коммунизма.

Вот как Маркс определил переход к высшей фазе:

«На высшей фазе коммунистического общества, после того как исчезнет порабощающее человека подчинение его разделению труда; когда исчезнет вместе с этим противоположность умственного и физического труда; когда труд перестанет быть только средством для жизни, а станет сам первой потребностью жизни; когда вместе с всесторонним развитием индивидов вырастут и производительные силы, и все источники общественного богатства польются полным потоком, лишь тогда можно будет совершенно преодолеть узкий горизонт буржуазного права, и общество сможет написать на своём знамени: “Каждый по способностям, каждому по потребностям!”»

Вот так ставится вопрос о высшей фазе коммунизма, а до этого Советскому Союзу ещё очень-очень далеко, впрочем, разумеется, как и нам.

Были и все ещё есть люди, которые думали и думают, что [вопрос] управления средствами производства решён тем, что директорами и управляющими ставятся наилучшие рабочие. Это дело хорошее, поскольку таким путём приходят на эту должность люди, которым можно доверять. <…> Такой директор лучше понимает потребности рабочих и больше заботится о рабочих и о государственной, то есть общенародной собственности. <…> [Но] таким путём ещё не осуществлён лозунг «Заводы рабочим» и таким путём не могла бы осуществиться идея отмирания государственных функций в экономике.

Как я уже сказал ранее, проект закона, который мы здесь должны принять, чрезвычайно важен для дальнейшего правильного развития нашей социалистической страны, но он ещё полностью не решает этого вопроса; это лишь ещё один дальнейший шаг к коммунизму. Государственные функции по управлению экономикой ещё не прекращаются полностью, но они больше не исключительны. Они ослабевают вследствие того, что в управление вовлекаются трудящиеся. В свои права управлять этим производством в качестве производителей они вступают постепенно, не сразу. Но почему постепенно, а не сразу? Будет ли это длиться долго и как долго? Нельзя ответить, сколько времени это будет длиться, потому что это зависит от разных обстоятельств. Зависит от того, как быстро будет прогрессировать культурное развитие, то есть всестороннее образование рабочих, чтобы они были во всяком отношении способны успешно, для пользы сообщества, управлять заводами, шахтами, транспортом и прочим, поскольку без этого рабочие не смогут осуществлять учёт и контроль. Без культурного подъёма рабочие не смогут полностью овладеть техникой управления. Также это зависит от темпа развития производительных сил и так далее.

Культурный подъем трудящихся очень важен для нас, поскольку представляет одну из тяжелейших проблем, связанных с тем, что наша страна была среди самых отсталых стран Европы в отношении степени [развития] производительных сил. Наша промышленность только сейчас начала развиваться с полным размахом. В соответствии с этим, более быстрый или более медленный перенос функций управления в экономике на трудовые коллективы зависит у нас от более быстрого или более медленного развития производительных сил. В первую очередь это зависит от самих рабочих, от их заботы о быстрейшем и большем производстве потребительских товаров, от заботы об экономии, а не о расточительстве и тому подобном.

Ленин говорил: «Коммунизм начинается там, где появляется самоотверженная, преодолевающая тяжёлый труд забота рядовых рабочих об увеличении производительности труда, об охране каждого пуда хлеба, угля, железа и других продуктов, достающихся не работающим лично и не их “ближним”, а “дальним”, то есть всему обществу в целом…»

Почему я выдвигаю на первое место потребность культурного развития? Если мы посмотрим, каково было число промышленных рабочих в старой Югославии, и каково сейчас, и каково оно ещё будет, не трудно догадаться, в чем дело. Кто приходит сейчас на промышленные и прочие предприятия? Крестьяне. Итак, огромное число крестьян или полукрестьян и полурабочих, и их сперва нужно выучить как рабочих, а потом воспитывать как рабочих-управляющих. Это не кратковременная и не лёгкая работа, к ней нужно относиться с наибольшей серьёзностью и терпением и энергично с ней справляться. При воспитании этих новых рабочих мы будем иметь, да и сейчас имеем, немало дел с чуждыми представлениями значительного числа рабочих об их обязанностях как рабочих, об их отношении к государственной, то есть народной собственности ^{Граждане Югославии относились к государственному имуществу, как к отчуждённой от них собственности, что отметил и сам Й. Броз-Тито в октябре 1950 г.: «У них как-то задержалось ещё то старое представление о государственном имуществе, и они испытывают к нему то же отношение, что и раньше, во времена капиталистического государства… Это явление… имеет у нас достаточно широкий размах» (Броз-Тито Ј. Говори и чланци.} - ^Књ.V. - ^{С. 263.).}.

Возьмём лишь тот факт, что многие объекты и даже некоторые крупнейшие заводы, шахты и прочее мы строим и создаём именно в самых экономически отсталых краях, как например, в части Боснии, Санджака, Македонии, Косово и Метохии, Лике, Черногории, то есть, везде, где пока было очень мало или почти не было промышленности. А кто будет работать на этих фабриках, шахтах и других предприятиях? Крестьяне из этих отсталых краёв. Крестьяне-бедняки этих отсталых краёв должны пойти и пойдут на эти заводы и шахты. Из бедных крестьян, чьи поколения столетиями жили на низшем культурном и жизненном уровне, они должны превратиться в сознательных рабочих, строителей лучшей жизни для себя и всего социалистического сообщества. Это не будет такой уж лёгкий и быстрый процесс: мы это осознаем, потому что уже сейчас обладаем значительным опытом того, насколько трудно из полукрестьянина-полурабочего воспитать сознательного и дисциплинированного промышленного рабочего. Чтобы этого добиться, необходимы большие усилия, необходимо упорно доказывать этим полукрестьянам, что в нашей социалистической стране они становятся не только производителями в промышленности, горном деле и так далее, но и собственниками средств производства; нужно доказать им, что с приходом на эти заводы, шахты и другие предприятия, они стали и их собственниками. Не тот клочок бесплодной земли, который им никогда не мог предоставить возможность жизни, достойной человека, а заводы, шахты и прочее могут обеспечить им жизнь лучшую, чем имели они и их предки! Почему нужно, чтобы эти полукрестьяне-полурабочие стали сознательными промышленными рабочими? В первую очередь потому, что мы строим многочисленные фабрики и предприятия, открываем все новые и новые шахты. Одним словом, индустриализуем нашу социалистическую страну, чтобы сделать ее богаче, чтобы неиспользованные богатства были доступны всем гражданам нашей страны, чтобы люди могли этими богатствами пользоваться. Чтобы работать на таких заводах и шахтах, необходимы рабочие, которые будут способны овладеть новой современной техникой и запустить ее. Такую современную технику не сможет освоить полукрестьянин, который больше думает о своих клочках неплодородной земли, чем о современных средствах производства, которые сейчас у нас более не частные, капиталистические, а общественные, являющиеся собственностью всего нашего общества. Ими больше не управляют капиталисты или их хорошо оплачиваемые верные чиновники, бюрократия, которая заботилась только об интересах капиталистов… Сейчас у нас будут управлять этими заводами, шахтами и прочим сами рабочие. Они сами будут определять, как и сколько работать; они будут знать, зачем работают и для чего будут использоваться результаты их труда. Чтобы мы могли достичь этого всюду в нашей стране, в самых удаленных ее краях, необходимо упорно преодолевать отсталость, необходимо поднять полукрестьян до уровня сознательных промышленных рабочих, которые осознают свои обязанности и свои права строителей социализма.

Из вышеизложенного видно, что существуют исключительно большие трудности на пути строительства коммунизма в такой отсталой стране, как, например, наша. И что теперь? Хотим ли мы ждать, пока все рабочие будут одинаково умны и способны управлять предприятиями? Разумеется, нет, поскольку в этом случае нам пришлось бы ждать бесконечно долго. Именно в процессе управления, в непрестанном процессе труда и управления, все рабочие приобретут необходимый опыт, познакомятся не только с процессом труда, но и со всеми проблемами своего предприятия. Только на практике трудящиеся смогут овладеть учётом; узнают, сколько материала необходимо потратить, а сколько можно сэкономить; выяснят, на что идёт их труд, возможно ли увеличение его производительности и как этого достичь. Они получат представление о том, какова должна быть доходность их предприятия как части общего планового накопления, и поймут, насколько смогут повысить свой жизненный уровень за счёт оставшейся производственной прибыли. Они должны будут рассчитать, насколько и какими темпами следует повышать производительность труда и прочее. Они, безусловно, обязаны подружиться с трудовой дисциплиной, потому что с того момента, как трудящиеся берут на себя ответственность за участие в управлении экономикой, вопрос трудовой дисциплины становится их первой обязанностью.

Особенно важным делом для советов трудовых коллективов будет воздействие на как можно более рациональное распределение рабочей силы, препятствование тому, чтобы на их предприятиях угнездилась ненужная непроизводительная рабочая сила, то есть излишняя бюрократия в администрации, поскольку от этого только увеличатся издержки производства и уменьшится рентабельность их предприятий, наносящая ущерб всему коллективу. Нужно уметь отличать потребность в специалистах от излишнего административного непроизводительного аппарата.

Передача фабрик, шахт и прочих предприятий в руководство трудовым коллективам воспрепятствует тому, чтобы в нашей экономике гнездилась заразная болезнь, которая носит имя бюрократизма. Эта болезнь невероятно легко и быстро переносится из буржуазного общества и опасна в переходный период, поскольку опутывает как полип своими многочисленными щупальцами и препятствует правильному и быстрому процессу развития. Бюрократизм принадлежит к числу наибольших врагов социализма именно потому, что он неприметно проникает во все поры общественной деятельности, а люди изначально сами этого не осознают. Было бы ошибочно думать, что бюрократизм ещё не добрался до нас, не пустил и у нас корни. Напротив, он начал проникать в наши разные учреждения, в государственный аппарат и в экономику, но мы это осознаём, и поэтому уже предприняли целый ряд мер, чтобы обезвредить его. Здесь недостаточно кампанейских мер, а [нужна] непрерывная борьба и воспитание людей.

Ленин говорил, что культурная и техническая отсталость - самая благоприятная почва для укоренения бюрократизма, но он в то же время говорит и как легче всего, точнее, единственно возможно бороться с бюрократизмом. <…>

Сейчас, когда не только государственная администрация, но и совокупная экономика находится в руках народа, именно в компетенции народа бдительно контролировать работу тех, кто назначен в администрацию, чтобы они исполняли свои обязанности на пользу социалистического сообщества. Рабочие коллективы и их советы, которые будут управлять заводами, шахтами и прочим, должны прежде всего сделать невозможными бюрократические методы в управлении. <…>

В связи с участием рабочих в управлении предприятиями, соответственно производством вообще, ослабевает та задача профсоюзов, которая у них была в связи с защитой рабочих интересов, поскольку сейчас этот вопрос рабочие сами решают через свои советы, то есть комитеты управления на производстве. Этим в то же время облегчается двоякая роль профсоюзов, которые, с одной стороны, должны были защищать интересы рабочих, а с другой - обязаны были точно также считаться с интересами народного государства, с интересами целого, с интересами всего сообщества. Знакомство рабочих в процессе управления производством со всеми проблемами - с накоплением, с издержками производства, с различными многочисленными трудностями, с которыми до сих пор должны были бороться сами директоры или же прежние управления и профсоюзы, - облегчит и работу профсоюзов в этом отношении. Это, несомненно, во многом поможет стабилизации трудовой дисциплины на заводах, шахтах и других предприятиях.

Из проекта закона видно, что трудящиеся самым демократическим путём приобретают свои управленческие функции. Рабочие советы непосредственно избирают тайным голосованием сами рабочие и служащие на заводах, шахтах и прочих предприятиях. Эти рабочие советы и комитеты управления, которые избирают из своего состава члены совета, должны пользоваться всесторонней поддержкой профсоюзов. Чтобы это было возможно, в комитеты управления входят также и члены профсоюзов рабочих и служащих на этом предприятии, которые таким путём несут часть своей ответственности за управление, вместо того чтобы оставаться рекомендательными органами без особой ответственности, то есть без ответственных обязанностей. <…>

Все функции на производстве, которые до сих пор имело государство и осуществляло их само через своих назначенных представителей, переносятся на трудовые коллективы при известном участии профсоюзов.

С этого времени государственная собственность на средства производства, заводы, шахты, железные дороги переходит постепенно в высшую форму социалистической собственности. Государственная же собственность - это низшая форма общественной собственности, а не высшая, как считают руководители СССР.

Вот таков наш путь к социализму, и это единственно правильный путь, когда речь идет об отмирании государственных функций в экономике.

Броз-Тито J. Говори и чланци. - Загреб: Наприjед, 1959. - Књ.V. - С. 220-224, 230-231, 233-246, 248-249, 251.

Размещено на Allbest.ru