Тульский губернский революционный трибунал в 1918-1923 гг.

В параграфе 2.2 «Повседневность трибунального служащего Тульской губернии» рассмотрены аспекты повседневной жизни сотрудников ТГРТ. Она включала в себя служебную повседневность (исполнение должностных обязанностей, взаимоотношения в коллективе) и бытовую (семейные отношения, проведение досуга). На повседневность трибунальных служащих оказывали влияние требования законодательства, обстановка гражданской войны и имущественное положение трибунальцев.

Должностные инструкции регламентировали порядок службы в ТГРТ: круг обязанностей, распорядок дня. Рабочий день трибунального чиновника начинался в 9.00 и заканчивался в 17.00. Рабочая неделя была шестидневной, по вторникам, четвергам и субботам проходили судебные заседания. В оставшиеся три дня следователи осуществляли следствие и готовили материалы к рассмотрению. Рабочий день трибунальца на практике был ненормирован, что объяснялось загруженностью трибунала делами в условиях войны. К службе трибунальцы относились по-разному. Некоторая часть сотрудников добросовестно выполняли свои обязанности, формой поощрения для них было вынесение благодарности и соответствующая отметка в личной карточке работника. Однако имелось и немало нареканий к трудовой дисциплине чиновников данной структуры: частым явлением были прогулы и опоздания на службу, пренебрежения к должностным обязанностям. Дисциплинарные взыскания предполагали вынесение выговора, штраф и увольнение, однако за пять лет работы ТГРТ лишь один сотрудник был уволен за прогулы.

Обстановка гражданской войны негативно сказывалась на здоровье трибунальных работников: антисанитария и эпидемии приводили к частым болезням трибунальцев, нарушавших порядок работы ТГРТ. Все сотрудники мужского пола в любое время, независимо от должности, могли ожидать призыва на фронт в любой момент. Для сотрудников, остававшихся на рабочих местах, были предусмотрены обязательное военное обучение и в порядке очередности окопные работы. «Полувоенный» статус трибунальца подчеркивало также право на ношение оружия.

Имущественное положение трибунальных служащих Тулы было невысоким. Их доход формировался из оклада, каких-либо форм материального стимулирования (премий) предусмотрено не было. Основными расходными статьями в семейном бюджете были: покупка продуктов питания, одежды и обуви, оплата жилья, внесение партийных и прочих взносов. 55% всех служащих ТГРТ имели собственное жилье. У них оплата жилья отнимала 30-50% оклада, поэтому долги за жилье были частым явлением. Невысокие доходы уравновешивались государственным обеспечением: многие статьи расходов (одежда, обувь, продукты питания) компенсировались предоставлением казенного имущества или денежными дотациями. Это в условиях гражданской войны и голода существенно повышало привлекательность службы в ТГРТ.

Бытовая повседневность трибунальцев определялась службой. Загруженность работой, отсутствие отпусков, обстановка войны и невысокий уровень материального достатка не оставляли возможностей для проведения досуга. Военное положение, введенное в Туле осенью 1918 г., и размах уличной преступности не способствовали вечерним развлечениям. Кроме того, большинство трибунальцев происходили из крестьян и рабочих, были слабо образованы, поэтому частью досуга становились запрещенные азартные игры.

В третьей главе «Направления деятельности Тульского губернского революционного трибунала» охарактеризованы основные формы реализации и содержание компетенции ТГРТ. Глава включает в себя два параграфа.

Параграф 3.1 «Борьба Тульского губернского революционного трибунала с контрреволюционными преступлениями» посвящен реализации главной задачи деятельности ТГРТ - противодействию контрреволюции. Контрреволюционными признавались действия, которые содержали в себе признаки покушения на основные политические или хозяйственные завоевания пролетарской революции СУ РСФСР. 1926. № 80. Ст. 600.. Судьи ТГРТ зачастую контрреволюционными считали все преступления, которые были наиболее опасны для власти в конкретный момент её существования (крестьянские восстания, затем преступления по должности, взяточничество).

ТГРТ в разряд контрреволюционных преступлений включал антисоветскую агитацию, крестьянские выступления, «политический бандитизм», неуплату чрезвычайных налогов. Под антисоветской агитацией подразумевалось оскорбление советской власти словом или делом, призывы к антисоветским восстаниям. Наибольшее количество крестьянских восстаний в уездах губернии было отмечено в 1918-1919 гг. и было реакцией на большевистскую политику продразверстки. Часть всех крестьянских выступлений была спровоцирована поведением самих советских должностных лиц на местах, злоупотреблявших своими властными полномочиями.

Ввиду сложности определения зачинщиков выступлений, обычной мерой наказания в губернии за крестьянские восстания было наложение контрибуций на целые мятежные волости.

К «политическому бандитизму» следователи ТГРТ относили нападения на представителей власти. Причинами его были ненависть к советской власти, личная неприязнь или месть, жажда наживы (чиновники часто были вооружены и имели при себе деньги).

Вовлечение ТГРТ в продналоговые кампании было инициативой тульского Совета и не было предусмотрено в Декретах о суде. По его указанию трибунал формировал выездные сессии, осуществлявшие разбирательство дел о неуплате продналога на местах. С конца лета 1918 г. выездные продналоговые сессии организовывались с периодичностью два раза в месяц с пребыванием в одном уезде в течение 15-20 дней. Необходимость скорейшего судопроизводства приводила к тому, что рассмотрение дел приходилось осуществлять даже в дороге, в пути от одного селения к другому ГАУТО. Д. 2122. Л. 29-32, 46-54..

В параграфе 3.2 «Борьба Тульского губернского революционного трибунала с должностными, воинскими и общеуголовными преступлениями» показано, что борьбой с контрреволюцией компетенция ТГРТ не ограничивалась. Более того, статистика деятельности ТГРТ показала, что на практике он являлся в первую очередь органом борьбы с должностными и воинскими преступлениями. Доля контрреволюционных преступлений в его производстве в 1918-1923 гг. составляла 28%, должностных (взяточничество, растраты) - 44%, воинских (дезертирство, уклонение от призыва) - 19%, общеуголовных (бандитизм, кражи, спекуляция) - 9% Там же. Д. 1826. Л. 16-20; Д. 2127. Л. 22-30; Д. 2130. Л. 5-11; Д. 1204. Л. 16-19; Д. 565. Л. 30-34.. Расширение компетенции ревтрибунала по сравнению с изначально заявленной было связано, во-первых, с неравномерностью развития ветвей судебной власти: ревтрибуналы уже были сформированы и укомплектованы, в то время как народные суды еще не работали в полную силу. Во-вторых, включение ТГРТ в борьбу со злоупотреблениями служащих было связано с опасностью должностных, воинских и общеуголовных преступлений для советской власти. Растраты чиновниками казенных денег, хищения имущества, взяточничество, дезертирство, спекуляция - все эти деяния наносили вред хозяйству страны и авторитету власти, грозили поражением большевиков в гражданской войне.

Взяточничество в среде чиновников в Тульской губернии в первые годы советской власти имело широкое распространение. В 1918-1919 гг. к суду ревтрибунала за взятки было привлечено более 600 советских служащих. Причинами широких масштабов должностных преступлений в регионе были слабость системы государственного контроля над деятельностью чиновника, невысокий уровень материального достатка служащих, а также социальное происхождение советских чиновников. В большинстве своем они были из крестьянской и рабочей среды, и доступ к материальным ценностям и казенным деньгам порождал стремление воспользоваться новым статусом.

Включение ревтрибунала в борьбу с воинскими преступлениями было вызвано массовым дезертирством 1918-1919 гг. из РККА. Дезертирами в основном были крестьяне, значительная часть которых стремилась работать на земле, а не идти на фронт. Дезертирство также нередко являлось формой социального протеста крестьянства против советской власти.

Наиболее распространенным наказанием за дезертирство и уклонение от призыва был условный приговор к заключению в концлагерь с последующей отправкой на фронт. Приговор вступал в силу в случае повторного дезертирства. Злостные дезертиры, совершившие побег два и более раз, подлежали расстрелу. Распространенной мерой давления на укрывателей дезертиров было лишение земли и посевов (их могли вернуть только после того, как дезертир являлся на призывной пункт).

На вовлечение ТГРТ в борьбу с общеуголовными преступлениями повлиял особый статус ревтрибунала, выступавшего в качестве инстанции, сортировавшей дела по степени опасности. Большинство таких дел ТГРТ сам не разрешал: дело после прояснения обстоятельств деяния, если в нем не обнаруживалось признаков контрреволюционных или должностных преступлений, передавалось в народный суд.

Большинство общеуголовных преступлений (70%), разрешенных ТГРТ, были дела о спекуляции и самогоноварении. Преследование спекулянтов должно была защитить монополию государства на торговлю, уничтожить «черный рынок» и спекуляцию зерном в условиях продовольственной диктатуры. Главными инструментами борьбы ревтрибунала со спекуляцией и самогоноварением в губернии были выездные сессии и нерегулярные облавы, предпринимавшиеся по доносам с мест.

Заключение

В заключении подведены итоги исследования и представлены его основные выводы. Формирование системы революционных трибуналов на территории Советской России в 1918-1923 гг. стало одной из форм борьбы новой власти против контрреволюционеров. С точки зрения современных концепций правосудия деятельность революционных трибуналов имела серьезные недостатки: отсутствие четких критериев преступности деяния, опора не на закон, а на субъективное «революционное правосознание» судьи, стремление избежать лишних «формальностей» в рассмотрении дела и отказ от юридической регламентации судопроизводства, приводившие к произволу, малоквалифицированный (по современным меркам) кадровый состав. Однако следует учесть, что деятельность Тульского губернского революционного трибунала, как других подобных органов, вполне соответствовала потребностям своего времени. На смену старой судебной системе пришло новое революционное правосудие, построенное на новых принципах: классовом подходе, отказе от дореволюционных правовых норм. В этих условиях и в реалиях борьбы большевистского режима за выживание Тульский ревтрибунал и ревтрибуналы в целом справлялись со своими задачами. Опыт деятельности трибуналов повлиял на развитие советского судопроизводства не только в 20-е, но и в 30-е гг. XX в.

тульский губернский революционный трибунал

Публикации по теме диссертации

По теме диссертации опубликованы следующие работы.

в изданиях, рекомендованных ВАК -

1.Макутчев А.В. Тульский губернский революционный трибунала в 1918-1923 гг. // Вестник Московского государственного областного университета. Сер. «История и политические науки». 2010. №2. С. 69-73.

2.Макутчев А.В. Повседневная жизнь провинциального служащего революционного трибунала в годы гражданской войны (по материалам Тульской губернии) // Вестник Красноярского государственного педагогического университета. 2010. №3. С. 221-226.

в других научных изданиях -

3.Макутчев А.В. Борьба революционных трибуналов с воинскими преступлениями в Советской России в годы гражданской войны (на материалах Тульской губернии) // Социально-гуманитарный вестник Юга России. 2010. №7/1. С. 238-246.

4.Макутчев А.В. Борьба с уголовной преступностью в Тульской губернии в 1918-1923 гг. (по материалам Тульского губернского революционного трибунала) // Сб.мат. VI региональной научно-практической конференции аспирантов, соискателей и молодых ученых «Исследовательский потенциал молодых ученых: взгляд в будущее». - Тула, 2010. С. 214-221.

5.Макутчев А.В. Опыт чрезвычайного правосудия в Тульской губернии: Тульский губернский революционный трибунал в 1918-1923 гг. // Тульский краеведческий альманах. Вып. 7 - Тула, 2010. С. 62-69.

6.Макутчев А.В. Борьба с должностными преступлениями в годы гражданской войны (на материалах деятельности Тульского губернского революционного трибунала) // Современные проблемы гуманитарных и естественных наук: Материалы II международной научно-практической конференции 15-25 января 2010 г.: В 2 тт. Т. 2 - М., 2010. С. 91-95.

Размещено на Allbest.ru