Реформа Гая Мария (социально-политические проблемы реформирования позднереспубликанской армии Рима)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Реформа Гая Мария (социально-политические проблемы реформирования позднереспубликанской армии Рима)

Специальность 07.00.03 - Всеобщая история

Меркулов Иван Васильевич

Волгоград 2010

Работа выполнена в ГОУ ВПО «Волгоградский государственный университет»

Научный руководитель:кандидат исторических наук, доцент

Клепиков Валерий Михайлович

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, профессор

Медведев Александр Павлович

кандидат исторических наук, доцент

Мехтиев Тофик Сабирович

Ведущая организация:

ГОУ ВПО «Саратовский государственный университет

им. Н.Г. Чернышевского»

Защита состоится 11 февраля 2011 г. в 14:00 на заседании диссертационного совета Д 212.02902 при ГОУ ВПО «Волгоградский государственный университет» по адресу: 400062, Волгоград, пр.-т Университетский, 100.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Волгоградский государственный университет».

Автореферат разослан « « декабря 2010 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

доктор исторических наук, профессор О.Ю. Редькина

Актуальность темы исследования обусловлена проблематикой изучения содержания реформы Гая Мария, повлекшей за собой изменения социальной структуры римского государственного устройства в последние десятилетия существования Римской республики. Реформа является ключевым моментом в истории Республики периода её упадка. Настоящая работа характеризует политический аспект деятельности Мария, его участие в проведении реформы, последствия которой стали одним из условий гибели Республики.

Вторая Пуническая война и социально-экономические изменения II в. до н. э. ослабили военную мощь Республики, традиционно опиравшейся на гражданское ополчение. Результатом этих изменений было проведение военной реформы, в основе которой лежала добровольная вербовка бедных граждан. Эту новацию приписывают Гаю Марию, определяя ее как единовременный, лично им разработанный и проведённый акт. Простая схема реформы лишает её оценку стереоскопичности. Ведь реформа проводилась в условиях острой социально-политической борьбы партий в Риме и выражала интересы определённых политических кругов, в ней заинтересованных. Без данной поддержки реформа бы не удалась.

Изменения, определяемые реформой, затронули не только военную, но и социально-политическую сферу. Проблематичность изучения реформы обусловлена различной интерпретацией взглядов относительно её целей, содержания и методов проведения. Трудность определения характера реформы, помимо технических компонентов, в значительной степени связана с усложнением социальной структуры, в том числе с определением социального статуса capite censi, которых Марий привлёк на службу (а не пролетариев, как это принято считать). Вопрос о capite censi является ключевым в теме, раскрывающей политическую сторону реформы Мария, его мотивы в борьбе за власть. В то же время тщательный анализ источников даёт возможность по-новому оценить реформу, обозначив совершенно иные её мотивы и направления. Изучение реформы позволит лучше понять особенности комициального устройства римского государства, а так же выявить причины кризисных явлений, связанных с превращением Рима в мировую державу.

Степень изученности темы. В историографии вопросу о характере реформы Гая Мария посвящено огромное количество литературы. Существуют разногласия относительно того, являлась ли реформа первым шагом на пути создания профессиональной армии [Машкин Н. А., 1949; Утченко С. Л. 1962; Евсеенко Т. П., 1987; Бeлох Л., 1904; Smith R. E., 1958; Grant M., 1974], либо, наоборот, была заключительным этапом давно шедшего процесса создания постоянного войска [Тянава М. П,. 1973; Сary M.- Schullard H. H., 1979]. Поскольку в историографии по-разному оцениваются цели, характер, ход реформы и ее результаты, то целесообразно будет рассмотреть проблемы по каждому отдельному направлению, систематизировав взгляды различных исследователей.

Большинство из них сходятся в том, что стержнем реформы являлось привлечение на службу в армию беднейших слоев Рима, ранее не допускавшихся к несению военной службы. Простота реформы заключалась в том, что «пролетариату нечего было терять» [Kromeyer J., - Veith G., 1928]. Армия стала хорошим инструментом в руках тех полководцев, от которых «солдаты получали прибыль и почести» [Koch J., 1898]. Преобразованная армия стала главным силовым фактором в руках богатых и влиятельных политиков в период гражданских войн.

В историографии мнение о том, что с привлечением бедных граждан в армию она стала профессиональной, постоянной и наемной, является доминирующим. Ряд исследователей сводят реформу исключительно к деятельности самого реформатора [Nise B., 1910; Tenney F.A.A,1945; Carny M. - Schullard H. H,1979]. Другие полагают, что реформа сама по себе была социальной необходимостью [Kromeyer J.,1928; Vogt J., 1932; Weynand W., 1935; Altheim F., 1956]. Разорение крестьянства в качестве одной из основных причин военной реформы называлось как в отечественной так и в зарубежной историографии. Более широкий взгляд на реформу был предложен немецким историком Й. Кромайером. Реформа имела важное значение в том смысле, что для возросших потребностей державы одного ополчения, состоявшего из резервистов, было уже недостаточно. Социально-политическая обстановка показала, что с изменением структуры государства старые военные учреждения дискредитировали себя. Причиной реформы послужило всё то же «тяжелое положение крестьянства», отягощенного «бременем военной службы» [Kromeyer J, 1928]. Сторонником разрешения крестьянского вопроса путем добровольной вербовки был Франц Альтхейм [Altheim F., 1956].

Если точка зрения Ф. Альтхейма, Либенама [Liebenam W., 1909] и Кромайера покоилась исключительно на «гуманных» принципах в отношении крестьянства, то иной подход предлагается историками, считающими, что именно крестьяне устремились в армию в надежде получить от своего полководца земельный надел. Так, исследуя проблему ветеранского землевладения в поздней римской республике, Х. Шнейдер подчеркивает, что анализ социального происхождения солдат и сроков службы приводит к выводу: в легионы шли римские крестьяне, чтобы через несколько лет получить землю в качестве главного вознаграждения за военную службу [Schneider H.-C., 1979]. Подобная версия изложения встречается и в отечественной историографии. Т. В. Кудрявцева полагает, что солдаты по своему социальному происхождению были земледельцами, и основным источником их дохода была земля [Кудрявцева Т.В., 1990]. Крестьянский характер римской армии подчеркивали также итальянский исследователь Г. Ферреро [Ферреро Г., 1916] и французский историк Ж. Арман [Harmand J. L.,^, 1967]. П. А. Брант лейтмотивом римской истории со времен Гракхов считал аграрный вопрос. По его определению, пролетарии стали набираться на службу в ганнибалову войну. Они являлись обедневшими крестьянами, и после реформы Мария легионы стали состоять из тех же крестьян - пролетариев [Brunt Р. А,. 1962, 1971]. В отечественной историографии точку зрения П. Бранта разделяла Е. М. Штаерман [Штаерман Е.М., 1996]. С. Л. Утченко реформу Мария рассматривал не как некий единичный акт или качественный скачок, совершенный к тому же по воле отдельной личности, а как последний шаг давно шедшего процесса превращения крестьянской милиции в постоянную армию. Политика снижения ценза в связи со все усложнявшимися условиями набора также была давно не нова. В этом смысле реформа Мария лишь доводила рассматриваемый процесс до его логического конца [Утченко С . Л., 1965].

Авторы не оспаривают утверждение, что катализатором реформы стало разорение крестьян. Разногласия возникают в определении социальной базы, на которую сделал ставку Марий: городская чернь либо самые бедные крестьяне, желающие получить от своего полководца землю.

«Гуманный» взгляд на проблему представлен позицией, согласно которой реформа была проведена с целью улучшения положения городского пролетариата. Она давала возможность низшим слоям общества посредством вступления их на службу обеспечить своё существование [Harmand, J.,^, 1974].

Одной из определяющих концепций реформы Мария является монархическая идея создания новой армии, возникшая из честолюбивых соображений Гая Мария. Согласно Л. Л. Штюрмеру [Штюрмер Л. Л., 1876], первым проложил путь к будущему учреждению монархии Гай Гракх. Но слабость Гракха заключалась в том, что он не имел конкретной социальной силы, способной поддержать его; это были разрозненные элементы, раздираемые внутренними противоречиями и не имеющие единой цели. Наученный примером Гракхов, Марий первый понял, что опираться на городской плебс безрассудно и что впредь единственным и надежным оружием для преобладания в республике должна быть армия. Поэтому одноа из целей, которую поставил перед собой Марий, заключалась в обращении армии в преданное личное войско. Сторонником монархической идеи создания армии был Т. Моммзен: «в армии, как и в гражданских учреждениях, были уже заложены все основы будущей монархии. Недоставало только монарха. Как двенадцать орлов, некогда паривших над Палатинским холмом, предвещали власть царей, так и теперь, орел, врученный легионам Марием, предвещал власть императоров» [Мoммзен Т., 1994].

Точки зрения Т. Моммзена придерживаются и другие историки. Так В. Шмиттенер в своей специальной работе, посвященной армии поздней римской республики, не сомневается, что она была хорошим средством установления единоличного господства в Риме: «новая военная конституция на военной почве подготавливала монархическое господство» [Schmitthener W., 1960].

Особое мнение в вопросе монархизма и военной реформы Гая Мария сформулировано В. Дальхеймом. Центральное место историк отводит рассмотрению вопроса взаимоотношения общества и армии. Жизнь многих поколений несла на себе отпечаток войн и завоеваний, что сделало римлян "народом войн" [Dahlheim W. 1992]. Все добродетели и убеждения, за которые солдаты готовы были поставить на карту свою жизнь, были определялись военными представлениями о ценностях. На связь и взаимообусловленность римской идеологии и военной деятельности указал В. Харрис [Harris W. V., 1979]. К теме военного лидерства в республиканском Риме прямое отношение также имеют исследования Н. Розенштейна [Rosenstein N., 1990] и B. Дальхайма [Dahlheim W. 1992].

Мотив военной реформы Мария в отечественной историографии определяется, как стремление установить диктатуру в Риме. А. Б. Егоров видит в Марии «политика нового типа, не связанного с традиционными полисными силами и пытавшегося балансировать между ними». Согласно его утверждению, роль новой армии была двойственной. С одной стороны, с усилением корпоративности и профессионализма армия играла всевозрастающую роль в жизни государства. Появление специфических требований отдаляло ее от гражданского коллектива. С другой стороны, солдаты были гражданами республики, связанными с ней определенными узами, а во главе армии стояли сенаторы и всадники. В мирное время армия превращалась в «личную партию», клиентелу своего вождя. Такая двойственность обусловила сложность процесса становления военной диктатуры и монархического режима. Но война с кимврами и тевтонами превратила Мария в фактического диктатора. Армия стала той политической силой, на базе которой в Риме была учреждена диктатура [Егоров А. Б., 1985].

Реформа и клиентела Мария. Важным направлением в историографии, касающейся реформы Мария, следует считать исследования, посвященные проблемам взаимоотношения полководцев со своей клиентелой. В частности, Е. Бэдиан не склонен считать Гая Мария демократическим лидером. Марий, как homo novus, стремился подкрепить свою недавно обретенную известность новым социальным статусом, чтобы быть принятым как prinсeps civitatis. Но, потерпев неудачу, он был вынужден опереться на преступников и неимущих с целью выдвинуть себя в толпе политиков, которые выбрали бы его из auctoritas. Под неимущими и преступниками историк подразумевает тот контингент, который был допущен Марием в легионы. Марий, как вновь испеченный аристократ, создает свою клиентелу из среды таких людей [Badian Е., 1962]. Однако Марий не имел намерения использовать ветеранов (как это сделал впоследствии Сулла) в качестве основы для укрепления личной власти в Риме, а надеялся использовать их для расширения своего auctoritas путем увеличения собственной клиентелы. Проблема войсковой клиентелы и её использования в политических целях была поставлена А. Премерштайном [Premerstain A., 1937]. В настоящее время большинством исследователей разделяется его тезис о складывании в последние десятилетия Республики патронато-клиентских отношений между полководцами и подчинёнными им войсками [Cary M., Schullard H. H., 1979; Grant M., 1974; Adcock F. E., 1960; Bleicken J., 1992; Чеканова Н.В., 2005]. Однако концепция «персональных» армий и войсковой клиентелы как феномeна, характерного для последнего столетия Республики, подверглась достаточно аргументированной критике в статье Н. Рулана [Rouland N., 1979], который утверждает, что нельзя выделить некую специфику войсковой клиентелы как клиентелы нового типа и говорить об армиях-клиентах. Аналогичная точка зрения присутствует и в отечественной историографии [Махлаюк А. В., 2006].

Основания для такой интерпретации не беспочвенны. Р. Сайм, рассматривая борьбу враждующих группировок, писал, что Марий был враждебен к олигархии и стремился вытеснить ее. Партия Мария включала в себя недовольные элементы нобилей и патрициев, а также новых людей, военных и муниципальных аристократов [Syme R., 1939]. Марий пытался сломить монополию их патроната. Благодаря союзу с всадниками и личным связям с лидерами в италийских городах он получил власть и набрал сторонников в Риме. Таким образом, его власть получила необходимую опору в этой обширной клиентеле.

Всадники и реформа. Большое внимание вопросу кризиса староримской военной системы уделила А. В. Игнатенко. Как и предшественники, причиной военных изменений она считает тот же «крестьянский вопрос» [Игнатенко А.В., 1974]. Однако А. В. Игнатенко, анализируя концепцию реформы, выводит её за рамки социальной проблемы. Существенным аргументом является то, что: «реформа могла быть проведена под непосредственным давлением всадников и популяров, ибо публиканы и негоциаторы желали скорейшего и успешного завершения войны», поскольку Марий «по своему социальному происхождению был близок к всадническим кругам» и зарекомендовал себя как проводник интересов всадников, то есть, по существу, был креатурой всадничества [Игнатенко А. В.,1978]. Представителем всадничества Мария считали М. Гельцер, Ф. Мюнцер, и Й. Фогт [Gelzer M., 1912; Munzer F., 1920; Vogt J., 1932]. Всадники хотели как можно быстрей заполучить Нумидию, чтобы выкачивать оттуда богатую прибыль. В то же время новая армия могла обеспечить «спокойствие» на новоприобретенных территориях. Поэтому именно всадники были сторонниками создания новой армии. Таким образом, создание постоянной армии выглядит не как продукт неких амбициозных, субъективных устремлений Мария, а как строгая потребность в такой армии, отвечающей запросам рабовладельческого общества.

Внешнеполитический фактор и технический катализаторы реформы. Одним из существенных направлений в области изучения причин реформы представляется исследование внешнего и технического факторов, не связанных с политическими убеждениями Мария. Подобный взгляд мы находим у К. В. Нича. Реформа для него не являлась каким-то политическим расчетом полководца. «Забота» о бедных крестьянах появилась только в момент движения Сатурнина [Нич К. В., 1908]. Американский историк Т. Франк причиной реформы считает внешнеполитический фактор. У Мария не было времени проводить стандартный набор войск, поэтому полководец пошел по самому легкому пути: стал привлекать на службу неимущих [Frank T., 1945]. В. Вегнер причиной реформы считал опасность, возникшую на северной границе [Вегнер В., 1912].

Концепция немецкого историка Г. Дельбрюка не связывает реформу Мария с политической коньюнктурой. Профессионализацию армии он прослеживает задолго до Мария. Уже при Сципионе армия приобретает характерные черты профессионального войска. Привлечение бедных на военную службу Г. Дельбрюк не считал чем-то важным для реформы, ибо институт наемничества существовал в армии уже давно [Дельбрюк Г., 1994]. Поэтому исследователь опускает социально-политическое значение реформы и сводит, таким образом, рассмотрение проблемы к чисто технической стороне вопроса, то есть к введению когорты как боевой единицы.

Концепцию Г. Дельбрюка оспорил американский историк В. Белл, который не видит причины приписывать Марию введения когортного строя. Полководец не являлся новатором в этом плане, поскольку официальное введение когортной тактики относится ко времени Союзнической войны [Bell M. J. V., 1965].

Солидаризируясь во взглядах с Г. Дельбрюком, английский историк Р. Смит считает, что реформа совершенно не была связана с политической деятельностью Мария. Целью его было создать армию как особое подразделение для ведения любых военных компаний. Поэтому Р. Смит в работе, посвященной специально римской армии конца республики, главным образом рассматривает вопросы внутренней жизни армии. По мнению историка, только в 60-е гг. I в. до н. э. была подготовлена почва для использования армии в политических целях [Smith R.E., 1958;]. Аналогичный вывод содержится и в статье В.Н. Парфенова [Парфенов В. Н., 1974].

Этапы формирования профессиональной армии в историографии. Изменения в постреформенной армии никто не пытается оспаривать, но разногласия о том, какая стала армия в боевом и социальном отношении, до сегодняшнего дня порождает споры. Поражает тот факт, что историки, оперируя одними и теми же источниками, приходят к различным выводам в вопросе, как следует расценивать реформу во временном отношении: была ли она лишь началом становления профессиональной армии, либо, наоборот, завершающим этапом.

Выше уже была приведена точка зрения С. Л. Утченко, видевшего в реформе последний шаг давно уже идущего процесса создания постоянной армии. Эту же позицию отстаивают М. П. Тянава [Тянава М. П., 1973] и Р. Смит [Smith R. E., 1955]. Дискуссии в историографии возникают на почве разногласий относительно состава послереформенной армии: если С. Л. Утченко и Р. Смит считают, что привлечение бедных началось до реформы, то, другие, к примеру С. И. Ковалев [1976] и Н. А. Машкин [1949], отстаивали сохранение принципа сервианского, цензового набора вплоть до реформы. По их убеждению, привлечение на службу бедных стало первым этапом на пути профессионализации армии, которая завершилась в период правления Октавиана Августа.

О качественных изменениях послереформенной армии. Немецкий историк Ё. Фогт назвал Мария «неутомимым мастером дисциплины» [Vogt J., 1932]. Мнение о «железной дисциплине» в послереформенной армии прочно утвердилось в исторической науке [Lewin W., 1990]. Х. Диетер изменения в военном деле связывает с «повышенной дисциплиной» [Dieter H.,1979]. Г.Дельбрюк не представляет когортную тактику без слаженной дисциплины [Дельбрюк Г., 1994]. Согласно С. Ю. Випперу, Марий представлен вообще автором римской военной дисциплины [Виппер С. Ю., 1995. Т. II]. А. В. Игнатенко отмечает, что увеличение срока службы давало возможность улучшить выучку солдат и поднять дисциплину в войске [Игнатенко А. В., 1974]. Таким образом, получается, что дисциплина - атрибут профессиональной армии, а так как последняя была создана Марием, следовательно, и дисциплина появилась с этого времени.

Совершенно иной взгляд на дисциплину в послереформенной армии представлен в ряде работ тех исследователей, которые не ставят знак равенства между профессионализмом и дисциплиной. Камнем преткновения было для них моральное разложение армии, которое повлияло на падение дисциплины, когда «лучшие элементы народа исчезли из легионов» [Liebenam W., 1903]. В другой работе В. Либенам называет низкое качество дисциплины «сильным недостатком в военном деле» [idem. Exercitus. 1909]. Главным фактором в восстановлении римской военной дисциплины в послереформенный период является, по выражению М. Е. Сергеенко деятельность центурионов [Сергеенко М. Е. 1964]. Е. А. Разин полагает, что «количественно армия возросла, но качества римского солдата ухудшились» [Разин Е. А., 1955]. Большое внимание он уделяет техническим изменениям в легионе, причем выявляет и положительные и отрицательные стороны. Так, к примеру, подчеркивая ударную способность когортной системы, он замечает и ее отрицательные свойства. «Легион стал походить на фалангу. Соединение манипул уменьшало свободу маневрирования легиона на пересеченной местности. Уменьшилась глубина боевого порядкa. Упразднение велитов уменьшало шансы успешной завязки боя и уклонения от него». Элементы обороны в послереформенной армии начали преобладать над элементами наступления, что «явилось следствием ухудшения качества солдат» [Разин Е. А., 1955] П. Брант, как и В. Либенам, причинами снижения боеспособности армии усматривали в моральном разложении солдат. Полководцы вынуждены были идти на поводу у солдатни, раздавая им огромные суммы денег [Brunt Р., 1971; Liebenam W., 1909].

Результаты и значение воинской реформы. Несмотря на разносторонние оценки реформы Гая Мария в историографии, результаты и значение ее сводятся в основном к двум аспектам: техническому и социальному. Существует до сих пор расхожая точка зрения, согласно которой после реформы Гая Мария римская армия превращается в особую общественную-корпоративную систему, оторванную от гражданского общества и чуждую античным социально-политическим ценностям [Ковалев С. И., 1976; Машкин Н. А.,1949]. Наиболее полно процесс отделения армии от общества рассмотрел С.Л. Утченко. Особенностью реформы, по его мнению, было то, что римская армия превратилась не столько в силу, основной контингент которой составляли неимущие слои населения, сколько в контингент, не имеющий тех прав, тех привилегий и тех традиций, которыми обладали в римском обществе полноправные собственники. Значение имеет лишь то, что солдаты не были связаны с римской общиной собственников, а следовательно, в той же или даже в большей степени, чем capite censi, лишены всей суммы прав, которую обеспечивало обладание этой собственностью [Утченко С. Л., 1962]. Будущность свою солдаты связывали уже не с государством, а с теми полководцами, которые давали им какие-то гарантии для их существования. Марий начинает давать легионеру некую индивидуальность и с его времени верность солдата связана с его легионом, который со своим номером становится чем-то более определенным, чем раньше.

С подобной аргументацией не согласен А. В. Колобов, полагавший, что солдаты и ветераны свои требования к государству выражали в категориях античной гражданской политической культуры. Солдаты и ветераны стремились к регенерации в античное общество, желая занять в нем достойное место [Колобов А. В., 1999].

Общий обзор историографии, приведенный в работе, отражает основные проблемы изучения заявленной темы. Дальнейшие исследования дают возможность дополнить и развить уже сложившиеся концепции. Широкий спектр мнений позволяет сделать вывод, что проблема военной реформы Гая Мария сложна, многогранна и до сих пор открыта для дальнейшего изучения.

Объектом исследования является реформа Гая Мария как в ее традиционной (военной) интерпретации, так и в социально-политическом контексте.

Предмет изучения - основные проблемы, связанные с состоянием римской армии в предреформенный период, расстановкой политических сил в римском обществе накануне проведения реформы, а также с особенностями комициального устройства и трансформацией их в ходе реформы.

Целью исследования является определение роли Гая Мария в проведении реформы в контексте эволюции экономических, политических и социальных институтов римской civitas, обусловивших ход реорганизации армии и комициального устройства римской Республики.

Цель предполагает постановку следующих задач:

-рассмотреть главные направления изучения вопроса в отечественной и зарубежной историографии;

-выявить социальные отличия capite censi от пролетариев на момент реформы и эволюцию этих двух сословий в послереформенный период;

-рассмотреть весь комплекс проблем, связанных с комплектованием римской армии домарианского периода, системой ее обеспечения и порядком прохождения службы римскими гражданами;

-проанализировать специфику римской конституции и трансформацию её в ходе реформы;

-установить связь реформы Гая Мария с политической борьбой делового всадничества за власть во II-I в.в. до н. э.;

-определить принципы проведения реформы Гаем Марием и её результаты.

Хронологические рамки исследования определяются целью работы и охватывают историю Республики V-I вв. до н. э. Необходимость рассмотрения раннереспубликанской армии обусловлена недостаточностью исследований в контексте вопросов, связанных с проблемами призыва, методов государственного обеспечения домарианской армии, сроков и учёта военной службы, а также состоянием армейской дисциплины.

В основе методологической и теоретической базы исследования лежит общенаучный метод структурного и системного анализа, рассматривающий явления и процессы во взаимосвязи и развитии, в совокупности всех их составляющих и существенных элементов. Используется принцип историзма, как способ изучения явлений и эволюции, в тесной связи с конкретными историческими условиями. Историко-генетический метод позволяет проследить причинно-следственные связи и закономерности становления римской профессиональной армии.

В работе применен междисциплинарный подход, принимаемый в социальной психологии, позволяющий глубже вскрыть дополнительные аспекты темы, особенно в области римского миропонимания социальных процессов. Используется историко-сравнительный метод анализа римского государственного устройства и армии в предреформенный и послереформенный периоды.

Источниковая база исследования включает в основном источники нарративного характера. Условно их можно подразделить на три группы.

В первую следует отнести сообщения античных авторов, непосредственно упоминающих о реформе Гая Мария. Это Плутарх («Марий»), Саллюстий («Югуртинская война»), Авл Гелий («Аттические ночи»), Валерий Максим («История»), Флор («Эпитомы»). Историческая интерпретация этих источников сопряжена с рядом объективных трудностей, обусловленных, прежде всего тем, что авторы не были современниками происходящих событий. Самый ранний источник - Саллюстий, изложивший события Югуртинской войны через 70 лет. Другая трудность состоит в интерпретации содержания. Историки скорее упоминают о некоей реформе, проводимой Гаем Марием, нежели о конкретном её содержании. По имеющимся источникам трудно определить её характер, а существующие в настоящий момент мнения об изменениях армейской системы поздней Республики являются смоделированным продуктом современных исследователей.

Существует ещё одна трудность в изучении источников этой категории. Ни один из них не говорит о привлечении на военную службу пролетариев: упоминаются только некие capite censi, социального слоя, интерпретируемого исследователями как пролетарии. В исторической науке данному социальному явлению не посвящено ни одной исследовательской работы, хотя уже Авл Геллий указал на юридические и социальные отличия пролетариев от capite censi.

Вторая группа источников касается изучения состояния римской армии. Прежде всего, следует упомянуть Полибия («Всеобщая история»). Его труд более объективно отражает основные аспекты прохождения римскими гражданами военной службы в предреформенный период. Полибий ничего не упоминает о «классовом» характере призыва, что в свою очередь, свидетельствует о массовой пролетаризации армии задолго до реформы Мария. В то же время, говоря о сроках военной службы, историк ничего не сообщает об их учёте. Ведь армия в его время не была наёмной. Ничего не говорится и о документальном учёте и кто его осуществлял.

В произведении Вегеция «О военном деле» хорошо освещена система отбора граждан из среды plebs urbana, которая осуществлялась также и за несколько веков до него. Источник помогает придти к выводу, что после реформы Гая Мария, с наделением plebs urbana ius militiae, полководцы получили возможность отбирать в легионы людей из этой среды.

Ценным источником является труд Фронтина «Военные хитрости». Уникальность его состоит в собрании фрагментов сообщений ранних историков, нам неизвестных. Огромное количество «хитростей» по восстановлению дисциплины развенчивает миф, бытующий в современной литературе о некой «железной» дисциплине, установленной Марием и о её упадке в предреформенный период. Огромное количество материала позволяет с уверенностью сказать, что Гай Марий не являлся создателем какой -то особой «железной» дисциплины.

Третья группа источников освещает политический фон эпохи Мария. Это жизнеописания Плутарха, «Гражданские войны» Аппиана, «История» Веллея Патеркула, «Эпитомы» Флора, «История» Ливия. Особо следует отметить произведения Цицерона и Саллюстия, передавшие ярый антагонизм «новых людей» с гентильной аристократией. Будучи сам homo novus, Цицерон в ярких тонах доносит до нас содержание социальной базы, из которой данный слой формировался. Произведения Плутарха и Аппиана живо воспроизводят массовое разорение крестьянства, сведшее на нет комплектование армии по «классовому» принципу. Источники объективно показывают глубоко зашедший процесс пролетаризации армии и обеспечение её за счёт государства задолго до реформы.

Научная новизна работы состоит в том, что в ней внимание акцентируется на социально-политических вопросах, в частности на борьбе новых людей за власть. Такой подход позволяет дать иную оценку причинам и механизмам реализации реформы Мария. В работе уточнены вопросы технических составляющих домарианской армии. Установлено, что как до реформы, так и после её проведения армия по-прежнему продолжала оставаться крестьянской. Впервые тщательному анализу была подвергнута социальная природа низшего слоя римского общества в дореформенный период, специфику capite censi, а также место и роль последнего в политической структуре римского государственного устройства. К тому же в современной отечественной литературе до сих пор нет специального системного исследования, посвященного именно реформе Гая Мария.

Практическая значимость работы заключается в возможности использовать ее материалы и выводы при написании обобщающих трудов по социально-политической истории позднереспубликанского периода, дальнейшей разработки фундаментальных проблем, касающихся изменения структуры комициального устройства римской Республики и формирования постоянной профессиональной армии. В то же время работа предполагает разработку курсов и спецсеминаров по истории римской государственности республиканского времени.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации обсуждались на научных конференциях кафедры археологии и зарубежной истории ВолГУ, на X региональной конференции молодых исследователей Волгоградской области в 2005 году, конференции молодых ученых в Саратовском государственного университете в 2006 году. Результаты исследования отражены в опубликованных статьях и материалах докладов.

Структура диссертации. Диссертационная работа состоит из введения, трёх глав, заключения, списка использованных источников и литературы.

Основное содержание работы

Во введении обоснована актуальность темы, рассматривается степень изученности проблемы в отечественной и зарубежной историографии, определены цель и задачи исследования, дана характеристика источниковой базы и методологических подходов к исследуемой теме, определены научная новизна и практическая значимость диссертации, обоснована композиция работы.

Первая глава. Социальная структура римского общества и особенности формирования римской армии

1.1. Состоятельность в раннем Риме

У историков, исследующих природу римской армии в ее социальном контексте, не вызывает сомнений тот факт, что она была крестьянской по своей сути. Мнение о классовом характере набора и самостоятельном обеспечении граждан вооружением вплоть до реформы Гая Мария в исторической литературе стало доминирующим. Правда, исследователи не уделяют должного внимания механизму такого самостоятельного обеспечения. Ведь крестьянские хозяйства были самодостаточными и по своей экономической сущности слабо связаны с рынком. Денег, если они и имелись, явно было недостаточно, чтобы обзавестись дорогостоящим комплектом вооружения. Разумеется, что без посреднической роли государства это сделать было практически невозможно. Без сомнения, ранний Рим имел классовую систему обеспечения. Основным богатством был скот. Богатство граждан исчислялось поголовьем крупного и мелкого рогатого скота. Трудно определить порядок фиксирования ценза в раннем Риме и установить, кто его осуществлял. Пожалуй, надо принять точку зрения тех исследователей, которые считают, что в основу раннего ценза был положен принцип способности граждан вооружать себя, и, учитывая, что экономика была подчинена войне, в основу классового деления следует положить части из общего комплекта гоплитского вооружения. Способность граждан приобретать вооружение была хорошим показателем состоятельности. Определенный набор вооружения соответствовал фиксированному количеству голов крупного рогатого скота. Соответственно, чем меньше гражданин имел поголовья скота, тем беднее был его комплект вооружения. римский реформа гай марий

В назначенный день граждане сгоняли скот на Марсово поле (оvile), где впоследствии он реализовывался (в Этрурию и Великую Грецию). Приобретённое оружие граждане получали в соответствии с пропорцией сданного ими скота ко дню открытия военного сезона. Таким образом, государство на начальном этапе выступало организатором и посредником в коллективном обеспечении граждан вооружением.

1.2. К вопросу о законе Лициния - Секстия.

Продолжением темы состоятельности граждан в ранний период является рассмотрение вопроса, касающегося земельного ценза, так как, на ряду с движимой (скотом) собственностью, существовала и земельная. Теоретически землёй мог воспользоваться любой гражданин общины. На практике ему выдавалось столько земли, сколько он мог предоставить в качестве залоговой ставки поголовий крупного рогатого скота.

Подводя общий итог рассмотрению вопроса о состоятельности, можно сказать, что классовый принцип комплектования армии характерен для раннего периода. Мнения о самостоятельном обеспечении граждан в предреформенный период необоснованны и не соответствуют исторической действительности. Формирование манипулярной тактики в середине IV в. до н. э. требовало унификации вооружения воинов, а введение tributum'a всё более и более усиливало роль государства в коллективном обеспечении граждан однотипным вооружением.

1.3. Юридический статус plebs urbana в системе политических отношений римской Республике и «военная» реформа Гая Мария.

В данной главе исследуются юридические и социальные особенности plebs urbana, определяется место и роль этого слоя в конституционной и правовой системе Республике, а также его правовое и социальное отличие от capite censi, которых и отечественные, и зарубежные историки ассоциируют с пролетариями.

Уже изначально plebs urbana был поставлен в неравное правовое положение в противоположность plebs rustica. Он был не основным населением с отдельными самостоятельными центуриями, а добавочным, прикреплённым к высшим состоятельным классам. Неравенство проявлялось не только в центуриатной системе, но и трибутной. Учитывая, что plebs urbana не был разделён на classis, он, таким образом, был лишён полной суммы политических прав (caput) и, в частности, ius militiae и ius hоnorum.

Сложным является вопрос о capite censi. Наиболее полно проблему раскрывает Авл Гелий, единственный, кто отмечает правовое различие этого слоя от пролетариев. Последние, в отличие от capite censi, подлежали цензу, а не вписывались поголовно в общие листы. Оценка имущества, пусть даже ничтожного, уже характеризовало пролетариев как потенциальный класс, а значит и как воинов (при необходимости), обладавших ius militum.

Таким образом римская конституция была крестьянской и делила граждан не только по имущественному признаку, но и социальному. «Хорошими» гражданами считались те, кто имел земельный надел. К пролетариям на момент реформы Гая Мария относились не бедные граждане вообще, а лишь сельская их часть. Под capite censi понимался весь plebs urbana, не разделённый на classis, а поголовно вписанный в общие листы. Именно на него делал свою ставку Марий, проводя реформу.

1.4. Вопрос о привлечении бедных граждан на военную службу в Риме.

Принимая во внимание то, что пролетарии - это бедные крестьяне, а не жители города, они подлежали цензу. Пролетарии, таким образом, являлись потенциальным классом, обладавшим ius militum. Это подтверждают источники. Границей перехода из пролетариев в позорные capite censi была утрата земли и могил предков. Даже в том случае, если гражданин терял землю и арендовал её, но сохранял за собой могилу предков, это всё же давало ему возможность сохранять почётное право считаться пролетарием, то есть оставаться полноправным, «хорошим» гражданином.

Привлечение пролетариев на военную службу не было чем-то позорным или экстраординарным. Учитывая, что Рим вёл постоянные и длительные войны, привлечение пролетариев было делом систематическим. Трудно определить степень данного процесса, но на его развитие влияли три фактора: первый - становление манипулярной тактики и введение трибута, второй - увеличение масштабности и длительности войн, третий - переход на государственное обеспечение граждан оружием и экипировкой.

Сообщения Ливия, Флора и особенно Плутарха и Аппиана показывают далеко зашедший процесс пролетаризации армии задолго до реформы Мария, а обеспечение граждан вооружением за счёт государства окончательно было завершено на момент движения Гракхов. Допуская бедных горожан на службу, Марий лишь увеличивал социальную базу вербовки, но не делал, по сути, ничего революционного в далеко зашедшем процессе пролетаризации. Его нельзя назвать автором «военной реформы», коренным образом изменившим лицо армии.

Вторая глава. Военная организация республиканского Рима

2.1. Римский трибут в системе обеспечения граждан вооружением в римской Республике.

Тема трибута является ключевой в понимании вопроса обеспечения граждан вооружением в ранний период республики. Он органически был связан с цензом. У исследователей создалось стойкое убеждение о самостоятельном обеспечении граждан вооружением вплоть до реформы Гая Мария. Такая позиция не совсем убедительна уже в том плане, что tribut был официально отменён в 168 г. до н.э., то есть за 60 лет до реформы.

Формирование трибута шло параллельно со становлением цензовой системы. С введением цензорской должности tribut охватил всё население, а не только тех, кто подлежал призыву. Это с одной стороны создавало оптимальные условия для длительного удержания воинов под знамёнами, с другой - бесперебойного снабжения их вооружением за счёт оставшегося в Риме населения. Государство, таким образом, выступало активным посредником в реализации продукции и коллективного обеспечения оружием населения. Следует отметить и ещё одну немаловажную особенность - появление stipendium'a. Stipendium, tribut и ценз - звенья цепи.

Кризис налоговой системы проявился в период Второй пунической войны. Экономический надрыв привёл к банкротству государства. В этих условиях государство вынуждено было прибегнуть к системе откупов и займов. Окончательно такое положение утвердилось к 70 -м годам II в. до н.э. Старый tribut изжил себя и был отменён. Граждане перестали самостоятельно приобретать вооружение. С этого времени цензовая система фактически уже не совпадала с военной организацией. Гай Марий не привнёс в него ничего нового.

2.2. Сроки военной службы и порядок её прохождения

Одним из мифов, бытующих в исторической литературе, является авторство Мария в определении и установлении сроков военной службы. Приписывание ему этого нововведения не подтверждено историческими источниками. Вопрос о сроках военной службы недостаточно хорошо освещён в исторической литературе.

Ранний Рим не имел конкретных сроков военной службы. В обороне общины принимало участие всё население, способное держать оружие. Так как ранние войны походили более на набеги, нежели на крупномасштабные военные операции, не было необходимости привлекать в полевое войско всё население. Порядок призыва осуществлялся на основе suboles (поколений). Одного поколения iuvenus было достаточно для участия в набегах поскольку ареал театра военных действий был небольшим. Срок полевой военной службы ограничивался одним suboles. Это подтверждается и археологическими находками: статуэтки воинов VI-V в. в. до н.э. доносят до нас стандартный возрастной тип воина от двадцати до тридцати лет.

Кризис ранней системы проявился через столетие, с осадой Вей и галльским нашествием. Одного suboles стало недостаточно для ведения длительной войны. Римлянам пришлось прибегнуть к привлечению более молодого поколения -adolescenti. С этого времени начинает формироваться манипулярная система, которая оформилась с привлечением на военную службу viris (I), воинов следующего поколения до тридцати пяти лет. Таким образом, на момент становления манипулярной системы (hastati, principi, triarii), к пирровым войнам, сроки полевой службы определялись с семнадцати до тридцати пяти лет.

Наконец три крупномасштабные войны (пиррова и две пунических), окончательно сформировали ту систему призыва, о которой сообщает Полибий. Полевая служба увеличилась с привлечением на службу более старшего поколения viris (II) - до сорока шести лет.

Соответственно меняется и порядок учёта военной службы. При формировании манипулярной системы учитывался возрастной принцип; с переходом из одного suboles в другое изменялось и место гражданина в боевых линиях.

Как только Рим вступил на международную арену и пришёл в соприкосновение с профессиональными армиями, изменился принцип несения службы. На смену возрастному пришёл походный принцип. Это не годовой принцип, как принято считать. Сущность его заключается в том, что гражданин обязан был до сорокашестилетнего возраста участвовать в двадцати кампаниях. Поход приравнивался к одному сражению, которое должен был утвердить сенат. Если полководец в течение года дал два удачных сражения, признанных сенатом, то за воинами при увольнении оставался дополнительный год пребывания в запасе. Это не означает, что таких граждан, уволенных в запас, государство не имело права вновь призывать. В случае необходимости (это было редко, и в небольших количествах) их призывали на службу досрочно, но в качестве экстраоринариев - воинов с особыми привилегиями.

Чтобы быстрее пройти военную службу, гражданин в принципе мог добровольно записаться в очередной призыв досрочно (как, например, это сделал Спурий Легустин). Такая гибкая система призыва была удобной для крестьянской армии и повышало её профессиональные качества.

Походный принцип просуществовал вплоть до Августа. Последний продолжил политику своего предшественника (Цезаря). Именно Юлий Цезарь официально срок службы определил полным годом её несения. Однако очередная гражданская война отдалила эту перспективу. Только с реформой Августа (9 г. до н.э.) новый лагерный тип службы утвердился окончательно.

2.3. Дисциплина в римской армии времён Республики

Историки фиксируют внимание лишь на одном методе её восстановления - децимации, казни каждого десятого по жребию. Такая позиция представляется необъективной. Ведь армия - это не только инструмент, но и вооружённые люди, которые могут постоять за себя.

Действительно, децимация - эффективный метод, но полководцы прибегали к ней в самых крайних случаях. Наряду с децимацией существовали и другие методы: авторитет, решительность и воля полководца, личный пример, прямой обман, удержание пайкового довольствия, методы государственного воздействия, изнурительный труд, телесные наказания, пытки, экзерциции, игра на солдатских суевериях и методы различных поощрений.

Рассмотрение вопроса о дисциплине важно в том плане, что её связывают с так называемой «военной» реформой Гая Мария. Однако не представляется возможным говорить о Марии как о пионере в этой области. Он всего лишь сконцентрировал в себе знания предшествующих поколений полководцев и умело применял их на практике.

Третья глава. Кризис республиканской военной организации и реформа Гая Мария

3.1 Кризис комициального устройства в Риме в конце II- начале I в. в. до н.э. и реформа Гая Мария.

Реформа Гая Мария превратила крестьянскую конституцию во всеобщую, отражающую интересы не только крестьянства и аристократии, но, в первую очередь, делового всадничества и городского населения. До реформы Рим имел специфическую форму демократии:

-в выборной системе или при принятии законов голосовали не граждане, а центурии и трибы;

-имущественному делению подверглось не всё население, а лишь сельская его часть (rustica). Городское, независимо от имущественного или социального признаков, поголовно (capite censi) вписывалось в три отдельные центурии;

-эти capite censi («поголовно вписанные»), или plebs urbana, не имели самостоятельного голоса, как, например, пролетарии, но были приписными к высшим разрядам;