История фашистского режима в Италии

Новым и весьма положительным фактором было зарождение сопротивления В 1925 году во Флоренции Гаэтано Сальвемини и Карло Росселли издавали антифашистскую газету «Нон молларе!» («НЕ отступать!»). В 1926 году в Милане Карло Россели издавал антифашистский журнал «Куарто стато» («Четвертое сословие»). Это, естественно, создавало предпосылки для сближения пролетарского и либерально-демократического секторов антифашизма. Но все эти возможности будут реализованы уже в последующий период, на пути борьбы за создание единого антифашистского фронта в Италии.

4. Завершение строительства «корпоративного государства».

Экономический кризис Устрялов Н. Итальянский фашизм охватил Италию в 1930 году и достиг апогея в основных отраслях промышленности в 1932 году. За этот период промышленное производство сократилось более чем на ј, безработица выросла в 3,5 раза и хозяйственная жизнь страны пришла в упадок. Особая острота кризисных явлений в итальянской экономике, связанная с ее слабостью, послужила одной из причин усиления вмешательства государства в экономическую жизнь. В то же время мероприятия фашистского режима в хозяйственной области вписывались в более широкие рамки завершения строительства «корпоративного государства», охватывающего социальную и экономическую жизнь страны.

Основные принципы корпоративной политики были изложены еще в «Хартии труда», одобренной Большим фашистским советом в 1927 году, однако осуществление этих принципов началось значительно позднее. В 1930 году в законодательном порядке были определены функции Национального совета корпораций, существовавшего до тех пор лишь номинально, а в 1934 году стали создаваться сами корпорации.

Практически это должно было означать преобразование профессиональных союзов в отраслевые корпорации, которые объединили бы предпринимателей и лиц наемного труда. Были созданы 22 корпорации, соответствовавшие различным отраслям народного хозяйства: промышленности, сельского хозяйства, торговли, банков, транспорта и т. д. Кроме того, в каждой провинции был создан экономический совет, координировавший деятельность корпораций в местном масштабе.

Строительство «корпоративного государства» было закончено в 1939 году реорганизаций высших законодательных органов государства. Место палаты депутатов заняла палата фашизма и корпораций. Фашизм покончил с видимостью выборности. Вместо этого утверждался принцип прямого, органического и последовательного выражения ценностей, сил и интересов фашистского режима.

Таким образом, реальное осуществление корпоративной системы было далеко от идей раннего периода фашистского движения. На ее характер наложил отпечаток тот процесс обюрокрачивания государства и усиления государственного начала в жизни страны, который переживал итальянский фашизм в 30-х годах. Однако было бы ошибочным рассматривать корпоративное переустройство исключительно как элемент тотального огосударствления общественной жизни в Италии. Не случайно итальянский фашизм приступил к строительству корпоративной системы в тот период, когда мировой экономический кризис наглядно показал органические пороки капитализма. Корпорации изображались как надклассовые организации, призванные осуществить «социальную справедливость», преобразование классовых отношений в «постоянное и гармоническое сотрудничество»

А. Пальяро приписывал корпорации способность не только преодолеть классовые противоречия, но и уничтожать классы как таковые.

Социальная действительность была прямо противоположной тому, что утверждала фашистская пропаганда. Так называемым «классовым миром», который выражался в отсутствии массовых выступлений трудящихся, фашистский режим был обязан в первую очередь своему репрессивному полицейскому аппарату, тотальному подавлению всякой оппозиции. Что касается «сотрудничества труда и капитала» внутри корпоративной системы, то здесь дело свелось к подчинению интересов трудящихся интересам частного капитала и использованию представителями монополий корпоративных органов в своих целях. Вмешательство фашистского правительства в экономические дела, усилившееся в годы мирового экономического кризиса, имело главной целью помочь крупным капиталистическим объединениям В то время как корпорации объявлялись «основой государства», в действительности они часто были лишены возможности воздействовать на экономическую и социальную жизнь страны, ограничиваясь выработкой различного рода рекомендаций и проектов. Заседания корпоративных органов проводились редко, проходили сумбурно и носили чисто теоретический характер. В последние годы существования фашистского режима и после его краха многие фашисты-корпоративисты признавали неэффективность отдельных элементов системы, а иногда и всего корпоративного сооружения в целом.

Основные процессы итальянской экономической жизни в 30-х годах были связаны с «битвой за автаркию». Сам термин «политика автаркии» получил распространение в середине 30-х годов, однако усилия фашистского правительства за сокращение зависимости Италии от ввоза стратегического сырья стали предприниматься значительно ранее и главным образом в промышленность.

По замыслу фашистских руководителей, политика автаркии должна была осуществляться путем выработки у итальянцев «автаркического духа», перестройки промышленности, направленной на достижение экономической независимости, путем сокращения импорта и увеличения экспорта. Главной целью этих усилий была подготовка к войне.

Для выработки у итальянцев «автаркического духа» был мобилизован весь пропагандистский аппарат. В бесчисленных статьях, брошюрах и исследованиях доказывалась необходимость автаркии для существования государства и достижения «высших целей итальянской нации».

Практические мероприятия в области автаркии включали реорганизацию промышленности, максимальное использование национального сырья, а также контроль и ограничение потребления.

Весной 1937 года Муссолини объявил, Денис Мэк Смит Муссолиничто «корпорации мобилизованы для борьбы за автаркию, а Национальный совет корпораций должен рассматриваться как генеральный штаб, возглавляющий борьбу». Большую роль в перестройке промышленности стали играть государственные и полугосударственные концерны.

Наряду с негативными аспектами политика автаркии имела и позитивные. Гарантии сбыта в результате военных заказов, усилившийся протекционизм и прямая поддержка государства позволили некоторым отраслям не только сделать шаг вперед, но и обеспечить дальнейшее развитие, особенно после войны. Однако в целом экономическая политика фашистского правительства не стимулировала развития производства. Темпы промышленного роста в годы автаркии снизились по сравнению с более ранними годами. Перед войной темпы промышленного развития Италии были ниже, чем средние темпы развития аграрно-индустриальных стран Западной Европы.

С точки зрения фашистского правительства, автаркическая кампания не выполнила главной задачи, которая выдвигалась перед ней: обеспечения промышленности в случае войны. В условиях Италии, бедной природными ресурсами, полное самообеспечение сырьем вообще было нереальным. Накануне войны Италия продолжала ввозить из-за границы до 80% важнейших видов стратегического сырья.

Подводя итоги корпоративистской и автаркической политики фашистского режима в предвоенные годы, можно утверждать, что она в значительной мере ограничивалась внешними результатами. Система корпораций и юридическая надстройка в виде Палаты фашизма и корпораций мало что изменили в социальном укладе государства.

4.1 Оформление блока фашистских государств и милитаризация нации. Рост сил оппозиции История фашизма в Западной Европе / отв. ред. Г.С. Филатов

Одним из важных рубежей в истории итальянского империализма явилась итало-эфиопская война (октябрь 1935 - май 1936 года). Решение Муссолини бросить Италию, едва оправившуюся от последствий экономического кризиса, в крупную военную авантюру многим современникам казалось неожиданным. На самом деле колониальная экспансия на протяжении многих лет открыто провозглашалась целью фашистского режима. В мае 1936 года Эфиопия перестала существовать как самостоятельное государство и была объединена вместе с Эритреей и Сомали в колонию - Итальянскую Восточную Африку. Итальянский король добавил к своему званию титул императора Эфиопии. Основание империи было пышно отпраздновано в Риме.

Империалистическая внешняя политика итальянского фашизма толкала его к сближению с гитлеровской Германией, стремившейся перекроить карту Европы. Решающую роль в этом сыграла совместная интервенция двух фашистских государств в Испании. Было очевидно, что Гитлер и Муссолини стремятся использовать войну в Испании для консолидации сил международного фашизма. Общность интересов, продемонстрированная в Испании. Ускорила оформление союза между фашистскими государствами. В октябре 1936 года Германия и Италия подписали соглашение об определении сфер влияния в Европе и на Средиземном море. Через год Италия присоединилась к японо-германскому «антикоминтерновскому пакту». Наконец, в мае 1939 года в Берлине был подписан итало-германский договор о военном союзе - так называемый «Стальной пакт». В соответствии с его условиями, если одна из договаривающихся стран вступала в войну, другая была обязана немедленно выступить и поддержать ее «на суше, на море и в воздухе».

Эфиопская война, интервенция Испании и крепнувший союз с Германией вдохнули силы в итальянский фашизм. Муссолини усиленно готовил страну к военным авантюрам более широкого масштаба.

Империалистические пропагандисты открыто говорили о намерении итальянского фашизма продолжать экспансию и пытались идеологически обосновать это. Речь шла в первую очередь о возрождении старых националистических мифов. Первое место среди них занимал миф о воссоздании «священной римской империи на указанных судьбой холмах Рима». Это была любимая параллель Муссолини. Орано писал:» Италия Муссолини подобна Риму времен Цезарей и может быть его преемницей в Европе и во всем мире».

Другое направление идеологической кампании касалось роли фашизма в современном мире. Если в начале 30-х годов Муссолини говорил о том, что «фашизм - это не товар для экспорта», то теперь в его высказываниях все чаще стала звучать мысль о «исторической неизбежности» распространения фашизма на весь мир. Его примеру следовали идеологи итальянского фашизма и их признанный глава- философ Дж. Джентиле. Осенью 1936 года он следующим образом обосновав «историческую миссию» итальянского фашизма: фашизм призван оздоровить больную Европу, «испорченную» демократией, и повести ее на борьбу с «азиатским большевизмом». Это была идеологическая установка, которой следовала вся фашистская пропаганда. Прославление Муссолини в эти годы достигло апогея.

Сам титул - дуче - (военный вождь), заимствованный у Древнего Рима, говорил о той роли, которую предназначал себе Муссолини. Денис Мэк Смит Муссолини

Излюбленными темами фашистской пропаганды стали военная подготовка нации и физическая культура. При этом особое внимание обращалось на подрастающее поколение, из которого должен был формироваться «человек эпохи Муссолини».

Чтобы воспитать идеального солдата для будущей войны, решительного и убежденного, способного действовать, а не рассуждать, недостаточно было усилий школьных педагогов. Существовавшие до этого массовые молодежные и детские организации в 1937 году были объединены в Итальянскую ликторскую молодежь - ДЖИЛ, организацию военного типа, задачей которой было обучать молодежь «жизни в фашистском коллективе» и осуществить ее военную подготовку. Лозунг ДЖИЛ гласил: «Верить, повиноваться, сражаться».

Забота о душах взрослого населения поручалась министерству народной культуры, созданному в 1937 году. В области культуры и образа жизни мероприятия фашизма носили название «культурной мелиорации»; с особой силой она развернулась в 1938 году. Эта кампания развивалась по многим направлениям, важнейшими из которых была борьба против «иностранного» влияния и «буржуазных привычек». Эта борьба зачастую принимала смехотворные формы: так, энергичная пропаганда велась против обычая пить чай. Широкие мероприятия проводились в области литературы. Была создана специальная комиссия, составившая список запрещенных книг. Под запрет попали, в частности, произведения Гоголя, Тургенева, Толстого и других русских классиков, поскольку их имена были связаны с «большевистской Россией».

После начала сближения Италии с Германией в стране стали появляться нововведения, которые были непосредственным заимствованием методов Гитлера. Так, увидев на военных парадах в Германии «прусский шаг», Муссолини предписал ввести его в Италии под названием «римского шага».

Гораздо более серьезные последствия вызвало заимствование у гитлеровцев расистской идеологии и антисемитского законодательства. В июле 1938 года был опубликован манифест, подготовленный группой фашистских «ученых» и официально определявший отношение фашизма к проблемам расы». Важнейшие положения этого манифеста, состоявшего из 10 пунктов, гласили, что итальянцы «в своем большинстве» относятся к арийской расе и существует чистая итальянская раса», которую следует всячески охранять оберегать от чужеродных элементов. Через несколько месяцев были приняты первые расистские законы: людям еврейской национальности запрещалось преподавать в школах, а члены академий, институтов, различных научных и культурных организаций лишались своих постов. В ноябре Совет министров Италии, по представлению Большого фашистского совета, одобрил новую серию законов, которые по сути дела исключали евреев из национальной жизни.

В конце 1938 года итальянская полиция провела широкое обследование настроений в стране. Его результаты были малоутешительны для фашистского режима. Итальянский народ, после того как прошел период подъема, вызванный завоеванием империи, стал все больше отходить от фашистской идеологии, начал высмеивать ее высших представителей. Вокруг фашистского режима стала образовываться пустота.

Именно в момент мнимого триумфа, в момент, когда казалось, фашистский ежим все держал в своих руках, в итальянском обществе нарастало чувство протеста, которое затем привело к активному движению Сопротивления.

В общих чертах картину этой борьбы отражают документы Особого трибунала, который рассматривал дела наиболее активных антифашистов В октябре 1937 года состоялся известный процесс над представителями единого антифашистского фронта, действовавшего в Милане. Его участники проводили активную работу в пользу республиканской Испании и распространяли антифашистскую литературу. В актах Особого трибунала за 1938-1939 года фигурируют в основном коммунистические группы.

Материалы Особого трибунала дают далеко не полную картину антифашистского движения: много дел антифашистов проходило через другие судебные инстанции, фашистский режим часто расправлялся со своими противника и без посредства судебных органов.

Важную роль в ослаблении фашистского режима сыграло то обстоятельство, Устрялов Н. Итальянский фашизмчто стремление критически переосмыслить происходящее охватывало в первую очередь молодое поколение. Именно в этой части населения, на которую фашизм пытался оказать наибольшее идеологическое воздействие, дисциплинировать и превратить в свой резерв, стали раздаваться протесты против навязываемых сверху догматов. Стремление к уяснению политических позиций толкало их к сближению с уже существующими партийными течениями. Наибольший отклик среди молодежи имели призывы к действию и единству, бескомпромиссное осуждение правящего класса, которое они находили в подпольны обращениях коммунистической партии. Накануне войны она объединяла самые активные силы антифашизма и была партией, которая располагала наибольшим числом подпольных организаций внутри страны.

Гражданская война в Испании усилила объединительные тенденции, наметившиеся в среде итальянских антифашистов во второй половине 30-х годов. Все итальянские антифашисты партии и группы восприняли войну в Испании как первую возможность выступить против фашизма с оружием в руках. Итальянские антифашисты считали долгом чести доказать, что лучшая часть итальянского народа не причастна к действиям Муссолини На стороне республиканской Испании плечом к плечу сражались коммунисты и социалисты, члены движения «Справедливость и свобода» и антифашисты, не принадлежавшие к политическим партиям.

4.2 Военные поражения и кризис фашистского режима Сандомирский Г. Закат фашизма

Когда 1 сентября 1939 года Гитлер, напав на Польшу, развязал вторую мировую войну, итальянский Совет министров опубликовал заявление о том, что Италия намерена придерживаться статуса «неучатсия». Подобный оборот дел был большой неожиданностью для многих, в том числе и для Гитлера.

Это обусловлено тем, что после многолетних усилий фашистского режима Италия оказалась все же неподготовленной к войне. Вскоре Муссолини послал в Германию генерала Каваллеро, который вручил Гитлеру пространный меморандум, в котором Муссолини высказывал мнение, что для военной, политической моральной подготовки к этой войне Италии потребуется не менее трех лет. Гитлер ничего не ответил Муссолини, и до августа 1939 года итальянская сторона продолжала считать, что отсрочка войны принята немцами. Лишь после свидания итальянского министра иностранных дел Чиано с Риббентропом, происшедшего 11 августа 1939 года в Зальцбурге, итальянцам стало ясно, что начало войны - вопрос ближайшего будущего.

15 августа Муссолини беседовал с Чиано шесть часов подряд и высказывал мнение, что нужно найти решение, которое позволило бы, во-первых, если демократии атакуют (Англия и Франция), «не теряя чести», оторваться от Германии, во-вторых, если демократии «проглотят пилюлю» воспользоваться случаем, чтобы раз и навсегда свести счеты с Югославией.

Таким образом, не только понимание серьезных недостатков в подготовке вооруженных сил удержало Муссолини от выступления в сентябре 1939 года. Он руководствовался при этом и желанием выждать более благоприятный момент, понаблюдать некоторое время со стороны, как пойдут дела у его партнера. Денис Мэк Смит Муссолини

Период «нейтралистских колебаний» Муссолини был кратковременным. Империалистические интересы итальянских правящих кругов настойчиво толкали к участию в войне. Решающее влияние империалистических расчетов на позицию фашистской Италии хорошо понимал Гитлер. Делая общий обзор положения на совещании военных руководителей рейха 23 ноября 1939 года, он говорил: «Италия имеет важные объекты для укрепления своей империи. Фашизм и лично дуче являются главной движущей силой этой идеи. Королевский двор против этого. До тех пор, пока дуче будет жить, можно быть уверенным, что Италия ухватится за любую возможность для достижения своих империалистических целей.

В мае 1940 года Муссолини принимал в своем кабинете крупнейших итальянских промышленников и произнес перед ними речь. Он не только заявил, что Италия в ближайшее время вступит в войну, но и утверждал, что она готова к войне в военном и экономическом отношении. Ощущая единодушную поддержку руководящих групп монополистического капитала, Муссолини не обращал внимания особого на робкие возражения военных, говоривших о недостаточной технической подготовленности армии.

В конце концов вопрос о вступлении в войну был решен.

10 июня 1940 года, в день вступления в войну, Муссолини произнес очередную речь перед многотысячной толпой. Он говорил, что Италия выступает на стороне «бедных и молодых народов» против «народов бесплодных и деградирующих». Цели войны выражались в общей форме: «Мы беремся за оружие для того, чтобы разрешить проблему наших морских границ…45-миллионный народ не может быть свободным, если у него нет свободного доступа к океанам».

Понадобилось всего несколько месяцев, чтобы радужные надежды итальянских правящих кругов поблекли. На двух главных фронтах - В Греции и Северной Африке - итальянские войска понесли серьезные поражения, а военно-морские силы лишились половины своих тяжелых кораблей. Немецкий генерал Ринтелен говорил о том, что Италия не в силах самостоятельно вести войну на Средиземном море, разгром Италии мог бы отрицательно сказаться на ведении операций немецкой армией.

Военные неудачи фашизма сразу же сказались на положении в стране. Антифашистские настроения резко усилились после первых поражений фашистской армии и с началом экономических трудностей.

Итальянские историки Л. Сальваторелли и Д.Мира пишут, что «рубеж 1940-1941 годов может быть отмечен как момент наибольшего падения морального духа итальянского народа». Призыв в армию крупных контингентов из запаса давал возможность многим на собственно опыте убедиться в неподготовленности Италии к военным походам. В то же время роль младшего партнера Германии унижала национальное достоинство итальянцев.

Рост враждебности к фашистскому режиму становился столь очевидным, что он вызвал нечто вроде паники у представителей правящей верхушки. 12 декабря 1940 года Чиано советовал Муссолини «сделать что-нибудь, чтобы поднять моральное состояние людей». В трудный момент фашистские иерархи начали отличать понятие «родина» от понятия «фашистский режим» для того, чтобы заставить итальянцев жертвовать собой.

Несмотря на тяжелое положение итальянской армии и явное ослабление внутреннего фронта, как только Муссолини узнал о нападении Гитлер на Советский Союз, он тут же присоединился к «походу на Восток». В официальных выступлениях Муссолини делал упор на идеологический характер войны, подчеркивая, что фашистская Италия считает своим долгом участвовать в «походе против коммунизма». Однако его действия свидетельствовали о том, что, несмотря на свои провалы и неудачи, Муссолини все еще надеялся на успех в соревновании с Гитлером.

События на Дону знаменовали собой серьезный кризис «оси Берлин-Рим». Разгром итальянских войск на советско-германском фронте образовал глубокую трещину в фашистском блоке, и взаимное недовольство приняло самые крайние формы. Отсутствие духа сотрудничества» отмечалось с обеих сторон раньше, особенно во время африканской компании, когда итальянские и немецкие войска впервые действовали совместно. Но то, что произошло на Восточном фронте, далеко превзошло наблюдавшиеся ранее разногласия. Здесь речь шла о решающих битвах на главном для Германии фронте. Поэтому тот факт, что итальянцы, как считал Гитлер, «подвели» под Сталинградом, вызвал у фюрера бурную реакцию. Со своей стороны, итальянское командование не без оснований считало одной из причин неудачи авантюристскую стратегию Гитлера. Устрялов Н. Итальянский фашизм

На советско-германском фронте итальянская армия понесла самое сокрушительное поражение во время второй мировой войны. Муссолини отозвал остатки экспедиционных сил также и потом, что итальянские солдаты категорически отказывались сражаться против русских. Враждебное отношение итальянских солдат к фашизму, которое рождалось на фронтах войны, негде не принимало столь отчетливых форм, как в рядах итальянской экспедиционной армии в России.

5. Закат фашистского режима

5.1 Крах итальянского фашизма Сандомирский Г. Закат фашизма

К 1943 году все внешние и внутренние факторы, которые вели итальянский фашизм к краху, сплелись в один узел. Военное положение страны резко ухудшилось. Итальянская экономика разваливалась. Тяжелейшее положение, в котором она оказалась, убедительно свидетельствовало о полном провале социально-экономической политики фашизма. Автаркическая политика давала минимальные результаты, а корпорации оказались бессильными регулировать хозяйственную жизнь.

Население все более открыто выражало свою вражду к войне и фашистскому режиму. Никто более не выполнял своего долга, и полиция ежедневно регистрировала нарастание этого процесса.

В деревне крестьяне отказывались выполнять обязательные поставки продуктов. Участились случаи стихийных выступлений крестьян против фашистских чиновников, пытавшихся изъять эти продукты силой. Рабочие на предприятиях не слушали руководителей, фашистских профсоюзов, уговаривавших их повысить производительность труда. В 1942 году на заводах и фабриках произошли первые волнения; они носили экономический характер, однако требование мира и другие лозунги политического характера постепенно проникали в сознание трудящихся.

Участие Советского Союза в войне вселило надежды в сердца итальянских антифашистов. С конца 1941 года начали активизировать свою деятельность политические группы, находившиеся в эмиграции.

Итальянские трудящиеся убеждались в том, что конец фашистского режима приближается. Фашистский Особый трибунал был буквально завален рассмотрением дел итальянцев, которые выражали свое разочарование в фашизме. Все чаще он выносил приговоры о смертной казни. Полиция делала все возможное, чтобы пресечь «подрывную деятельность». Однако престиж фашистского режима в стране падал.

Наиболее воинственным крылом в фашистской партии были ультрафашисты во главе с Фариначчи. Явный разлад и упадок боевого духа в партии побуждал их предводителя до предела обострять полемику против «пораженцев и укрывающихся». Со страниц газеты Фариначчи «Реджиме фашиста» раздавались призывы к самым суровым мерам, к радикальной чистке партийных рядов. Важнейшее значение для создание новой атмосферы в стране имели массовые мартовские забастовки 1943 года в Северной Италии. Видный фашист Фариначчи в личном письме к Муссолини писал об обстановке в Милане в дни мартовских забастовок: «Если тебе будут говорить, что движения носили экономический характер, то это ложь… Творится что-то невообразимое… Повсюду: в трамваях, в кафе, театрах и кино, в поездах, в бомбоубежищах - критикуют и ругают режим и адресуют свои выпады не против того или иного партийного руководителя, а против дуче. Самое серьезное, что против этого никто не протестует».

Муссолини вынужден был признать свое поражение. Мартовские забастовки показали, что итальянский рабочий класс становится во главе массовой борьбы. Итальянские трудящиеся стали обретать уверенность в своих силах и открыто бросали вызов всему аппарату фашистского гнета и террора.

Принято считать, что судьба Муссолини была окончательно предрешена представителями правящего класса 19 июля 1943 года. В этот день произошли два события, побудившие короля покончить со своей нерешительностью в замысле по свержению дуче: Муссолини во время встречи с Гитлером в Фельтре не осмелился заявить своему партнеру, что Италия не в силах продолжать войну; в то же время Рим впервые подвергся массированному налету американской авиации.

Пока король в глубокой тайне готовил план смещения Муссолини, сигнал для открытой критики Муссолини подал представитель итальянского монополистического капитала В. Чини, который с февраля 1943 года был министром путей сообщения. На заседании Совета министров 19 июля он попросил слова. Он сказал, что уверения Муссолини в конечной победе его не удовлетворяют и следует начать широкое обсуждение создавшейся обстановки. Также было сказано, что если Муссолини не в силах провести коренные изменения в политическом курсе страны, он должен уйти со сцены, уступив место другим. Лопухов Б.Р. История фашистского режима в Италии

Д.Гранди подготовил проект резолюции. Она предлагала передать королю командование всеми вооруженными силами и предоставить ему «ту высшую инициативу в принятии решений, которую предусматривает наше конституционное устройство». В ней ничего не говорилось об отстранении Муссолини: фашистская диктатура должна была войти в рамки конституционной монархии, личная власть дуче ограничивалась. Муссолини поставил резолюцию Гранди на голосование: 19 человек проголосовали за нее, 8 - против.

При всем этом Муссолини был уверен в том, что он не потерял контроль над обстановкой и способен восстановить власть над взбунтовавшимися сподвижниками. Он знал, что рекомендации Большого фашистского совета подлежат утверждению короля и надеялся на его поддержку. Однако, когда он на следующий день прибыл на королевскую виллу, Виктор-Эммануил неожиданно заявил, что новым главой правительства будет маршал Бадольо. Как только Муссолини вышел от короля, он был арестован.

Вскоре по радио было передано сообщение, что король принял отставку Бенито Муссолини и назначил главой правительства Бадольо. Падение Муссолини произошло чрезвычайно легко. Ни один из его приближенных, которые столько раз клялись в верности до гроба, не попытались прийти к нему на помощь. Это свидетельствовало том, что все руководящие группы правящего класса стремились переложить на Муссолини ответственность за политику, которую они до недавнего времени целиком поддерживали.

5.2 Неофашистская «социальная республика» История фашизма в Западной Европе / отв. ред. Г.С. Филатови вооруженное движение сопротивления итальянского народа

Фашистов-диссидентов и монархические круги, осуществившие государственный переворот, объединяет стремление к тому, чтобы в глазах нации устранение Муссолини выглядело простой сменой главы правительства в рамках существовавшего режима. События, последовавшие за переворотом 25 июля, не оправдали этих расчетов.

Враждебность народа фашизму появлялась столь широко и энергично, что правительство было вынуждено принимать все более решительные меры по ликвидации основных структур фашистского режима.

Обратив всю свою энергию против народа, военно-монархическая диктатура не смогла обеспечить сохранение национальной независимости Италии. 8 сентября 1943 года по радио было передано сообщение о капитуляции Италии и заключении перемирия с союзниками. Немецкие дивизии разоружили итальянскую армию и овладели большей частью территории страны. Король и Бадольо бежали из Рима в Южную Италию, где начали высадку англо-американские войска. Муссолини был освобожден немецкими парашютистами и доставлен в ставку Гитлера. Денис Мэк Смит Муссолини

Гитлер вернул Муссолини к власти, рассчитывая на то, что это облегчит задачу немецких оккупационных властей. Так появилась на свет "итальянская социальная республика", известная в истории под именем «республики Сало» (по названию небольшого городка, где располагалось ее правительство) и просуществовавшая до апреля 1945 года.

Возвратившись в Италию, Муссолини предпринял безнадежную попытку создать опору в массах путем самой бесстыдной социальной демагогии. Лопухов Б. Р. История фашистского режима в Италии18 сентября 1943 года, впервые после освобождения, он выступил по радио, обращаясь к итальянцам. Муссолини заявил, что в Италии будет восстановлен фашистский режим и создано антимонархическое правительство, «в высшей степени национальное и социальное». Ближайшие задачи неофашистской республики, по его словам, заключались в том, чтобы возможно скорее вновь взяться за оружие на стороне Германии, «ликвидировать» предателей, «уничтожить паразитическую плутократию и сделать наконец труд основой государства». Он обещал «сбить спесь» с буржуазии и клятвенно заверял, что отныне будет запираться на неимущие классы. «Я отдам предприятия рабочим, землю - крестьянам», - заявил он.

Муссолини обещал в ближайшем будущем созвать Учредительное собрание для решений «революционного и социалистического характера»

Правда, вскоре стало ясно, что проект созыва Учредительного собрания слишком амбициозен. Возвращение Муссолини в Италию было встречено откровенным равнодушием. Поэтому решено было заменить Учредительное собрание съездом неофашистской партии.

Документ, который в ноябре 1943 года одобрил этот съезд, получил громкое название «Веронской хартии». Он должен был служить основой социально-политической итальянского неофашизма. Она провозглашала уничтожение монархического строя, декларировало право контроля и критики органов государственной власти, сулила право контроля и критики органов государства сроком на пять лет «всеми гражданами». В области внешней политики провозглашалась «необходимость жизненного пространства» для 45 миллионов итальянцев и лозунг создания «европейского сообщества наций» в форме федерации.

Наиболее широковещательными были пункты, касавшиеся социальной политики. За всей этой демагогией крылся очевидный отказ от попыток возродить корпоративное государство. Улавливая веяние времени и пытаясь спекулировать на растущей популярности социализма, Муссолини доводил социальную демагогию до такой степени, что вызывал протесты даже официальных немецких представителей.

Социальная демагогия «республики Сало» не была оригинальной находкой неофашистского режима. Подавляющая часть марионеточных правительств, созданных в оккупированных Гитлером странах Европы, громко заявляла о своем стремлении «обновить» и «оздоровить» национальную жизнь. Положение Муссолини от прочих прислужников Гитлера отличала необходимость определить отношение «обновленного» фашизма к старому, объяснить причины прошлых неудач и оправдать себя перед историей.

Непосредственными виновниками падения фашистского режима сразу же были объявлены король и фашисты-диссиденты. Разумеется, Муссолини отрицал существование внутренних причин падения фашистского режима. Он писал, что фашизм пал исключительно под тяжестью военных поражений. По словам Муссолини, в этом были виноваты все итальянцы, не оправдавшие его надежд.

Словесная эквилибристика Муссолини не в силах была скрыть фальшь социально-идеологического содержания неофашистской «республики» и лишь демонстрировала его стремление любой ценой удержаться на поверхности. Сандомирский Г. Крах фашизма

Разгром гитлеровской Германии, армии которой отступали под ударами советских войск, становился все очевиднее. В самой Италии англо-американская армия, остановившаяся зимой на полпути между Неаполем и Римом, возобновила продвижение на север и в начале июня вступила в столицу. Освобождение Рима стало не только военным, но и важным политическим событием. Виктор-Эммануил отрекся от трона. И хотя деятельность нового правительства была поставлена под жесткий контроль англо-американской военной администрации, сам факт создания правительства антифашистских сил послужил толчком к развитию демократической жизни и усилению борьбы против остатков фашизма на территории Италии.

Движение Сопротивления зародилось в Италии сразу же после начала гитлеровской оккупации, в сентябре 1943 года. К лету 1944 года партизанские отряды в Северной и Центральной Италии насчитывали в своих рядах 50-60 тысяч человек и представляли собой грозную силу. Более половины из них составляли отряды имени Гарибальди, созданные коммунистами.

Мощным стимулом расширения антифашистской борьбы на оккупированной территории послужила всеобщая мартовская забастовка, проведенная по инициативе коммунистической партии. В истории Италии не было столь единодушных выступлений трудящимися Северной Италии. В марте 1944 года одновременно прекратили борьбу около миллиона человек. Итальянские фашисты были так напуганы, что почти нигде не посмели открыто выступить против рабочих и предпочли укрыться за спитой гитлеровской военной администрации. Это выступление открыло дорогу национально-освободительной войне. В летние месяцы 1944 года партизанская армия наносила непрерывные удары по фашистам. С июня 1944 года по 30 марта 1945 года партизаны уничтожили в Италии 16380 гитлеровцев и итальянских фашистов.

В результате партизанского наступления в ряде областей власть фашистской администрации сохранялась лишь номинально. Росло число освобожденных районов, полностью контролируемых партизанами. Внезапное прекращение наступления англо-американских войск в октябре 1944 года и зимние холода заставили партизанскую армию сократить масштабы действий и временно перейти к обороне. Однако было ясно, что гитлеровская оккупация Италии подходит к концу и дни итальянского неофашизма сочтены.

В декабре 1944 года Муссолини после долгого молчания выступил в Милане с большой речью. Это оказалось его последним политическим выступлением, и оно как бы подвело итоги истории неофашизма в Северной Италии. Муссолини был вынужден признать, что многие обещания, начиная с созыва Учредительного собрания, не были выполнены, и оправдывал это необходимостью направлять все усилия на создание вооруженных сил. Более того, он сказал, что неофашизму не удалось создать государства в полном смысле этого слова. Это было признанием силы антифашистского движения и краха попыток возродить итальянский фашизм под прикрытием штыков немецкой армии.

25 апреля немецкие патриоты вступили в решающую схватку с фашизмом. Муссолини и его приспешники попытались бежать в Германию, однако были захвачены патриотами. По приговору Комитета национального освобождения Северной Италии Муссолини и другие фашисты были расстреляны на берегу озера Комо.

Ко времени капитуляции германской армии в Италии, о которой было объявлено 2 мая 1945 года, большинство городов северной части страны было уже освобождено итальянскими патриотами.

Военные авантюры фашистской диктатуры стоили Италии громадных жертв: более 450 тысяч человек было убито и пропало без вести.

Итальянские патриоты заслуженно гордясь победой, с надеждой смотрели в будущее. Их вклад в антифашистскую борьбу трудно переоценить.

Результаты, достигнутые движением Сопротивления в демократизации итальянской жизни, были весьма значительными. Самыми важными завоеваниями национально-освободительной войны явились установление в Италии республиканского строя и утверждение демократической конституции. Весьма существенные изменения, вызванные приходом в политическую жизнь миллионных масс населения, объединенных в политические партии и профсоюзы, произошли также в социально-политической структуре итальянского общества. Крах фашизма и движение сопротивления привели в действие такие народные силы, само присутствие которых послужило социальному и политическому обновлению страны.

6. Дискуссии о происхождении, сущности и типологии фашизма Михайленко В. И. Итальянская историография о происхождении и сущности фашизма

В работах Р. Де Феличе, Э. Джентиле, Дж. Бокка и др. прошлые связи Муссолини с социалистическим движением используются для того, чтобы доказать, что фашизм был «левым, революционным движением».

В марксистской литературе факт влияния Муссолини на группу молодых революционно настроенных социалистов в период между 1912-1914 гг не оспариваются. Однако вызывают возражения суждения о якобы «революционных» и «социалистических» убеждениях Муссолини, о его влиянии на формирование фашистского течения в итальянском социалистическом движении накануне первой мировой войны.

Э. Сантарелли проследил в хронологической последовательности влияние на формирование взглядов Муссолини взглядов Маркса и Бакунина в 1903, Сореля, Парето, Каутского - 1904, Ницше и Штирнера - 1908, Бланки, Баргоона, Ориани - 1909, Коррадини - 1913. Исходя из анализа работ Муссолини этого периода Сантарелли приходит к выводу об отсутствии идеологического единства в работах Муссолини, что явилось результатом противоречивого становления его мировоззрения. Сантарелли выделяет в них положения, которые затем найдут отражение в доктрине фашизма. Это - идея масс, подчиненных воле вождя или элиты, «философия силы», миф о «решительном и испепеляющем насилии», демагогия. Взгляды на государство сформировались у него под влиянием Ницше: «государство - это армия и бюрократия». Муссолини, презирал массы, рассматривая их в качестве орудия для осуществления высочайших подвигов сверхчеловека». Мотив классовой борьбы звучал в его работе, опубликованной в 1908 г., как «вопрос силы». В оценке роли пролетариата он исходил из установки на «использование его в любой момент, независимо от соотношения классовых сил в целях освободительного насилия»

Ф. Каталано решительно опровергает утверждения Де Феличе о том, что в критике итальянского социал- реформизма Муссолини двигался в направлении «наиболее динамичного революционного социализма». Он пишет, что Муссолини никогда бы не пришел бы к социализму, поскольку отрицал все аспекты научного социализма.

Левые демократические исследователи категорически оспаривают вывод Де Феличе о том, что благодаря усилиям Муссолини в Италии выросло движение за обновление социализма. Р. Виварелли считает, что этим выводом Де Феличе претендует на то, чтобы полностью перечеркнуть уже написанную историю социалистического движения в Италии. Г.Манакорда отмечает, что обладая политическим чутьем, способностью улавливать ход событий, Муссолини увлек своей демагогией часть специалистов, выступавших против социал-реформизма, буржуазного демократизма, и парламентаризма. Однако, эта фракция была не в состоянии предложить партии конкретную альтернативу реформистским установкам. В качестве газеты ИСП «Аванти!» Муссолини придал ей резко революционный тон, чтобы сыграть на сильном недовольстве масс, разочарованных многолетней осторожностью социал-реформистов.

Виварелли пишет, что на посту редактора «Аванти!» Муссолини имел достаточные позиции для того, чтобы выразить свое призвание политического деятеля не в местном, а в национальном масштабе, использовать высокий пост в партийном руководстве для формирования левого революционного течения. В связи с этим Манакорда считает, что переход Муссолини на позиции интернационализма был связан с тем, что его взгляды никогда не были подлинно революционными.

Беспощадную характеристику Муссолини дал в 1924 г А. Грамши: «Он был тогда - как и теперь - концентрированным воплощением итальянского мелкого буржуа, полного ярости, жестокости, смесью всех отбросов, оставленных на национальной почве несколькими веками иноземного владычества и засилия попов; он не мог быть вождем пролетариата и стал диктатором буржуазии…»

На социалистическую революцию в России Муссолини откликнулся интервенционистской статьей «Вперед, микадо!», враждебной в отношении самой революции и ее вождей, с призывом к японской интервенции против молодой республики.

Прослеживая эволюцию взглядов Муссолини в период первой мировой войны, прогрессивно-демократические исследователи указывают на уже сформировавшиеся в них националистические, империалистические, антидемократические и антикоммунистические черты.

При оценке социально-политических движений или партий нельзя исходить из прошлых связей их членов и руководителей. Но даже принимая в расчет эти прошлые взгляды Муссолини, нет никаких оснований относить его взгляды к левым или революционным.

В итальянской историографии продолжаются острые споры относительно классовой сущности, экономической и социально-политической организации фашистского режима. В немарксистской историографии распространены суждения о фашизме как «третьей силе» мелкобуржуазных слоев, зажатых между пролетариатом и крупной буржуазией и стремящихся к установлению собственной политической власти.

Марксисты считают, что промежуточным слоям был присущ свой собственный динамизм, который не всегда укладывался в рамки социально-политической функции фашизма. Однако массовый базис скорее определял форму, внешние черты, чем содержание фашизма. Для Де Феличе мобилизация масс - один из аргументов в противопоставлении фашизма консервативным и реакционным режимам. Марксисты не считают, что активизация средних слоев, их выход на политическую сцену автоматически придает движению, в котором они участвуют, левый и революционный характер.

Здесь целесообразно напомнить, что Тольятти указывал в качестве важного признака фашизма наличие реакционной массовой базы, которая позволила ему успешно бороться против пролетариата, расчищая тем самым путь открытой фашистской диктатуре. Такая постановка вопроса подразумевает, что фашистскому движению и режиму удалось обеспечивать в течение определенного времени массовую поддержку. Но несомненным является и тот факт, что «дефеличеанская» историография стремится убедить в том, как пишет, например, А. Аквароне, что широкие массы прошли путь к массовому антифашизму через «консенсус» и «мировой протофашизм»

Дж. Сантомассимо обоснованно обращает внимание на то, что Де Феличе и его последователи строят свои выводы исходя из численности фашистских профсоюзов и данных полицейских участков, которые не могут отражать истинного отношения к фашистскому режиму широких народных масс, и в то же время игнорируют деятельность антифашистов.

Ранее уже назывались работы прогрессивно-демократических исследователей, отмечавших тесную связь между фашизмом и промышленно-финансовой олигархией в Италии. Предпосылки прихода фашистов к власти, пишет Ф. Каталано, созрели между концом 1920-серединой 1922 г. и были вызваны экономическим кризисом, неспособностью старого либерального политического блока найти эффективные пути решения экономических и социальных проблем, желанием капиталистической верхушки пресечь оживление профсоюзного и политического влияния трудящихся. Новая обстановка требовала от делового мира выработки новой экономической и социально-политической стратегии. Обращение к фашизму, считает Ф. Каталано, явилось определенным итогом поиска международной и национальной буржуазией новых форм осуществления классового господства.

В работах Ф. Кастроново, А. Караччиоло, В. Фоа обращается внимание на перегруппировку сил в правящем блоке, усиления в связи с этим влияния промышленно-финансовых групп, стремившихся к решению «чистой силой» социальных, экономических и политических проблем. Они рассчитывали на поддержку государства в подавлении организованного профсоюзного движения, в осуществлении рационализации производства и введения системы Тейлора и более передовой американской технологии в производстве. В этот новый антисоциалистический, протекционистский и экспансионистский блок входили представители групп металлургического, банковского, судостроительного, сахароперерабатывающего и других видов частного бизнеса. Изменения в фашистской экономической политике, форм государственного регулирования экономики отвечали интересам промышленно-финансовой олигархии на каждом этапе.

Использование даже самых тонких и изощренных приемов для доказательства «левого, революционного» характера фашизма не в состоянии затушевать его социально-политическую функцию, проявлявшуюся в осуществлении диктатуры финансового капитала. В связи с этим Р. Де Феличе прибегает к уловке, вводя тезис о «предательстве» фашистским режимом «революционных» целей фашистского движения.

При оценке связи между фашистским движением и режимом прогрессивно-демократические историки опираются на методологическое указание П. Тольятти, согласно которому не следует считать фашизм чем-то окончательно сложившимся. В «Лекциях о фашизме» Тольятти посвятил этому вопросу немало страниц. Он отмечал, что часть массовой базы сохранила приверженность первоначальной демагогической программе и действительно исходила из утопической концепции, будто мелкая буржуазия может прийти к власти и диктовать свои законы пролетариату и крупной буржуазии, организовать общество на плановых началах. Но стоило фашизму прийти к власти, как эта концепция вдребезги разлетелась от столкновения с действительностью. Против линии фашистского руководства выступали мелкобуржуазные лидеры местных фашистских организаций и мелкобуржуазные массы деревни, ощущавшие удушающий пресс фашистской диктатуры. Социально-политическая функция фашизма проявлялась уже в первых мероприятиях, осуществленным правительством Муссолини в пользу крупной буржуазии. «Но не нужно слишком все упрощать» - подчеркивал П. Тольятти. «Прямых покушений на заработную плату в первый момент не предпринималось…В первое время буржуазия стремилась избежать обострения классовых конфликтов, стремилась не допустить, чтобы этот фактор оказывал воздействие, а тем более стал преобладающим». Процесс превращения фашистской партии в ведущую партию крупной итальянской буржуазии в политическую буржуазную организацию нового типа, приспособленную к условиям открытой террористической диктатуры над трудящимися классами, завершается, по мнению Тольятти, к 1927 г., когда прежние мелкобуржуазные идеологические установки в ней были в основном ликвидированы, старые партийные кадры отстранены, решающие элементы буржуазии организованно вошли в фашистскую партию, ее членами уже стала большая масса служащих, государственных чиновников. Городских рабочих и тружеников деревни фашизму удалось вовлечь в партию в гораздо меньшей степени.

П. Алатри считает допустимым проведение различия между фашистским движением и режимом, отмечает в движении сложные и противоречивые элементы, не все из которых переходят в институты режима или в политику фашистского правительства. Но Алтари подчеркивает при этом, что Р. Де Феличе использует это различие для придания фашизму свидетельства жизненности, оригинальности, позитивности. Он критикует и другую крайность в оценке фашистского режима: представление о Муссолини как о «простом и рабском последователе директив итальянских промышленников и аграриев». Политику фашистского правительства, подчеркивает Алатри, отличала определенная самостоятельность в отношении промышленного и финансового капитала. Г. Куацца добавляет, что эта самостоятельность затрагивала решение тактических, а не стратегических вопросов. Как не играли решающей роли включенные в государственный аппарат некоторые представители средних слоев. Социально-политическая сущность политики государственного аппарата не изменилась; фашизм обеспечил преемственность власти на уровне господствующих классов. Прогрессивно-демократические исследователи справедливо указывают на самую тесную связь эволюции социально-экономической политики фашистского правительства с задачами государственно-монополистического капитализма в Италии.

Многообещающие результаты может принести изучение взаимоотношений между фашистским режимом и монополистическим капиталом под углом положения итальянского империализма в мировой капиталистической системе.

Итальянские компании, за исключением «Монтекатини» «Фиат», «Сина-вискоза», не входили в международные производственные, сбытовые и сырьевые картели, в закрытые международные рынки. Кароччи пишет, что мощный франко-германский стальной картель наводил страх на итальянские металлургические компании. Протекционистские мероприятия правительства ограждали итальянскую экономику от иностранной конкуренции, но это не являлось решением проблем. Например, министр экономики Беллуццо упрекал итальянские деловые круги в том, что они не создают промышленность, которая «не нуждалась бы в правительственной опеке».