Поколенческая идентичность историков России в конце XIX - начале ХХ вв.

Размещено на http://allbest.ru

На правах рукописи

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

кандидата исторических наук

Поколенческая идентичность историков России в конце XIX - начале ХХ вв.

Специальность 07.00.02 - Отечественная история

Серых Анна Александровна

Омск - 2010

Работа выполнена на кафедре отечественной истории ГОУ ВПО «Омский государственный педагогический университет»

Научный руководитель: доктор исторических наук, доцент Сабурова Татьяна Анатольевна

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор Рыженко Валентина Георгиевна

кандидат исторических наук Костина Татьяна Владимировна

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Ставропольский государственный университет»

Защита состоится 30 ноября 2010 г. в 10.00 на заседании диссертационного совета ДМ. 212.177.04 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Омском государственном педагогическом университете по адресу: 644043, г. Омск, ул. Партизанская, 4 а.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Омского государственного педагогического университета (644099, г. Омск, Набережная Тухачевского, 14, библиографический отдел).

Автореферат разослан 21 октября 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

доктор исторических наук, доцент Т.А. Сабурова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ИССЛЕДОВАНИЯ

Актуальность темы исследования. В исторической науке «поколение» рассматривается как одна из возможных универсальных единиц измерения исторического прошлого, наряду с такими темпоральными понятиями как «век», «эпоха», «столетие» и т.д. В результате значимыми становятся вопросы «возраста поколения», хронологических рамок «творческого напряжения» или активной деятельности конкретного поколения. Вновь актуализируется поколенческая периодизация исторических эпох или истории конкретных социальных групп.

Понятие «поколение» может быть и методом изучения исторического прошлого, и предметом исследования, причем граница между «методом поколения» и «проблемой поколения» условна. В рамках исторической дисциплины поколенческий метод применим при изучении историко-культурной ситуации, сложившейся в России в конце XIX - начале XX вв. В этот период в обществе происходили переоценка существующих ценностей и определение новых ориентиров и символов, как в общественно-политической, так и в научной сфере. Научное сообщество историков, являясь частью общества, принимало непосредственное участие в социокультурных трансформациях конца XIX - начала XX вв. Мы предполагаем, что исследование поколенческого самосознания историков конца XIX - начала XX вв. позволит раскрыть значение поколенческой идентичности для русского общества конца XIX - начала XX вв., а также определить значение понятия «поколение» как способа конструирования прошлого.

Степень изученности темы. Изучению отечественного исторического сообщества посвящено большое количество работ, в которых рассматривались вопросы, связанные с исследованием деятельности и научных концепций историков.

В 1920-е гг. изучение научного сообщества историков конца XIX - начала XX вв. было связано с именем М.Н. Покровского и созданной им научной школой. «Дворянские» и «буржуазные» дореволюционные историки были обвинены в «великодержавном шовинизме» и отсутствии классового подхода.

Н.Л. Рубинштейн в работе «Русская историография» (1941 г.) уделял большое внимание условиям формирования мировоззрения историков, отмечал влияние старших поколений на молодых исследователей. Автор подчеркивал «научное влияние» С.М. Соловьева на К.Н. Бестужева-Рюмина и В.О. Ключевского на П.Н. Милюкова, М.М. Богословского, М.К. Любавского и др.

В 1950-е гг. начинается новый этап изучения развития отечественной исторической науки конца XIX - начала XX вв., связанный с публикацией «Очерков истории исторической науки СССР» (1955 г.). В этот период был определен «круг» историков, которые, по мнению советских исследователей, повлияли на развитие науки, причем характеристики этих историков оставалась доминирующими на протяжении длительного времени.

Начиная с 1960-х гг. и до конца 1980-х гг. отечественное историческое сообщество рассматривалось с точки зрения противостояния различных направлений (А.Н. Цамутали, А.Л. Шапиро, В.Е. Иллерицкий). Особое место занимают работы, посвященные В.О. Ключевскому (М.В. Нечкина, А.А. Зимин, Р.А. Киреева, Э.Г. Чумаченко). Исследователи рассмотрели отдельные периоды формирования научного мировоззрения В.О. Ключевского и отметили его влияние на молодое поколение историков конца XIX - начала XX вв.

В 1990-е гг. начинается новый этап изучения отечественных историков конца XIX - начала ХХ вв. Предметом исследования становится деятельность А.А. Кизеветтера, А.С. Лаппо-Данилевского, С.Ф. Платонова (М.Г. Вандалковская, Н.Г. Думова, С.О. Шмидт, С.А. Александров, В.С. Брачев).

В настоящее время наблюдается формирование новой науковедческой традиции - исследователи рассматривают положение историков в научном сообществе конца XIX - начала XX вв., определяют характер их коммуникаций. Так, в работах А.В. Малинова, С.Н. Погодина, Е.А. Ростовцева, П.А. Трибунского и др. исследовано жизнь и творчество А.С. Лаппо-Данилевского, С.Ф. Платонова, П.Н. Милюкова, Н.П. Павлова-Сильванского, Б.А. Романова и др.

Отдельным исследовательским направлением является изучение условий формирования и взаимодействия различных «научных школ» в рамках сообщества историков конца XIX - начала ХХ вв. (Г.П. Мягков, О.Б. Леонтьева, В.П. Корзун и др.).

Таким образом, в процессе изучения научного сообщества русских историков конца XIX - начала XX вв. раскрыты уникальные черты «историографического быта» сообщества, проанализированы научные концепции, определены роль и функции межличностных коммуникаций в рамках научных школ. При этом остается неисследованной поколенческая структура научного сообщества конца XIX - начала XX вв., не раскрыто значение поколенческой идентичности для историков конца XIX - начала XX вв., а также ее содержание и способы выражения.

Поколение как научная проблема становится в настоящее время все более актуальной, при этом первые научные разработки проблемы относятся к середине XIX в. и связаны с развитием французской философской мысли. О. Конт в работе «Курс позитивной философии» (1839 г.) изложил основные положения позитивистской теории и свое понимание идеи смены поколений, определяя «поколение» как социобиологическое понятие.

Альтернативный позитивистам взгляд на поколенческую проблематику принадлежал немецким философам второй половины XIX в. В. Дильтей рассматривал поколение как самостоятельную структуру и отмечал, что в рамках каждого поколения есть «внутренние ценности», которые и способствуют консолидации поколения. Вместе с тем, для В. Дильтея важным был не только процесс смены поколений, но и их сосуществование в общей социокультурной атмосфере.

В России поколенческий дискурс зарождается в середине XIX в. Н.Г. Чернышевский в работе «О причинах падения Рима» (1861 г.) писал о невозможности «истощения» общественных сил, отмечая, что на смену старшему поколению всегда приходит молодое. Он также подчеркивал, что в каждый период времени сосуществует несколько поколений.

В отечественной исторической науке второй половины XIX в. понятие «поколение» рассматривалось с двух позиций. Во-первых, «поколение» сохраняло значение хронологической единицы. При определении отдельных генераций историки стремились определить место и роль каждого поколения в единой «цепи поколений». Во-вторых, исследовались поколения, которые воплощали в себе характерные черты исторической эпохи, определялась роль поколения в формировании мировоззренческих установок общества.

Таким образом, в рамках европейской философской мысли второй половины XIX в. возможно выделение двух подходов к проблеме поколений: позитивистский и историко-романтический (К. Мангейм). В России во второй половине XIX в. теоретическая разработка проблемы поколений не получила развития, но понятие «поколение» использовалось в исторических сочинениях и публицистических работах.

В первой половине ХХ в. проблема поколений получила дальнейшее развитие не только в рамках философии, но и в рамках других научных дисциплин. К. Мангейм в работе «Проблема поколений» (1928 г.) предложил новый подход к интерпретации понятия «поколение» как самостоятельной социальной единицы. Работа К. Мангейма заложила основу для развития теории поколений в рамках социологии. Х. Ортега-и-Гассет впервые раскрыл подход к пониманию «поколения» как метода исследования в работе «Вокруг Галилея» (1942 г.).

В рамках исторической науки первой половины XX в. поколенческая проблематика не была столь популярна как в социологии и философии. Многие историки вслед за М. Блоком и Л. Февром хотя и осознавали преимущества понятия «поколение» при исследовании прошлого, все же отказывались от этой категории как «неэффективной и грубой»Нора П. Поколение как место памяти // Новое литературное обозрение. 1998. № 2 (30). С. 55..

В отечественной науке первой половины XX вв. проблема поколений продолжала оставаться неисследованной. В тоже время российские историки, находящиеся в эмиграции, использовали понятие «поколение» как инструмент, позволяющий конструировать прошлое. Например, П.Н. Милюков и Е.Ф. Шмурло в работах, посвященных декабристам, исследовали процесс изменения общественного сознания в «цепи поколений». Подчеркнем, что историки рассматривали не характер взаимоотношений поколений, следующих друг за другом, а процессы, происходящие в обществе на протяжении жизни нескольких поколений.

Новый поворот в изучении проблемы поколений связан с молодежным движением в Европе в мае 1968 г. Актуальным предметом исследования становится межпоколенческий конфликт «отцов и детей». М. Мид сформулировала понятие «разрыв поколений». В 60-80-е гг. XX в. «поколение» рассматривалось не только как реальная группа людей, но и как «воображаемое сообщество». Определяющей для разработки поколенческой проблематики становится работа П. Нора «Поколение как место памяти», в которой исследователь пришел к выводу о «символизме» и условности понятия «поколение».

В советской науке 1960 - 1980-х гг. исследование «проблемы поколений» носило фрагментарный характер, понятие «поколение» использовалось, как правило, при изучении общественно-политических движений в различные периоды отечественной истории. В работах В.А. Федорова, Ш.М. Левина, М.В. Нечкиной при изучении общественно-политических процессов XIX в. актуализировалось понятие «шестидесятники», но оно в большей степени отражало риторику эпохи, чем являлось предметом исследования.

На современном этапе развития науки разработка проблемы поколения все чаще выходит на новый, междисциплинарный уровень исследования. Примером могут быть вышедшие в 2005 г. сборники «Отцы и дети: Поколенческий анализ современной России» и «Поколения в социокультурном контексте ХХ века», в которых накопленный опыт изучения теории поколений проанализирован с точки зрения как социологического, так и философского подходов, предложены ряд новых способов определения понятия «поколение» и новые варианты поколенческой периодизации культуры.

В работах В.К. Кантора и И.В. Кондакова рассматривается характер взаимоотношений генераций в различные периоды развития отечественной культуры. По мнению В.К. Кантора, передача накопленного опыта происходит не по прямой линии «от отца к сыну», а по косвенной «от дяди к племяннику» Кантор В.К. Смена поколений в русской культуре: от дяди к племяннику // Поколение в социокультурном контексте ХХ века / Отв. ред. Н.А. Хренов. М., 2005. С. 337-361.. И.В. Кондаков отмечает, что при передаче накопленного опыта «“дети” одних культурных “отцов” одновременно выступают как “пасынки” по отношению к другим»Кондаков И.В. «Отцы», «дети» и «пасынки» в русской культуре (Заметки по социокультурной микродинамике) // Там же. С. 404..

Проблема поколений приобретает все большую популярность в литературоведении. Так Н. Арлаускайте, В.Г. Арсланова, М.Н. Бойко, Т.И. Печерская раскрывают поколенческую проблематику в исследованиях, посвященных процессам развития и трансформации отдельных жанров и направлений отечественной литературы. Предметом изучения И.М. Каспэ стало литературное поколение, возникшее в послереволюционной эмиграции (1920-1930 гг.). Автор на примере молодого поколения эмигрантов раскрыла структуру и характерные особенности «незамеченного» поколения. М.О. Чудакова посвятила свои работы литературным поколениям советского общества, рассмотрела условия становления отдельных генераций, но главное - процесс смены поколений.

Развитие философского и социального подходов к проблеме поколений заложило основу для работы с методом поколения в рамках конкретной историко-культурной проблематики. Так монография Р. Уола посвящена судьбе «поколения 1914 года» в Британии, Германии, Франции. Истории русской интеллигенции как истории поколений посвящена монография А.В. Соколова. Работы Д.И. Олейникова, Н.Н. Родигиной, В.Н. Худякова, Т.А. Сабуровой посвящены исследованию поколенческой идентичности русского образованного общества XIX в.

Поколенческий метод исследования становится все более актуальным и в истории исторической науки. М. Дэвид-Фокс при исследовании изменений произошедших в американской русистике во второй половине XX в. также применяет метод поколений. С использованием поколенческого метода выполнена работа Т. Бона, посвященная Московской исторической школе конца XIX - начала ХХ вв. и роли в ней П.Н. Милюкова. Определяя понятие «восьмидесятники» как «идеальный тип», Т. Бон отмечает, что оно служит средством, но не целью исследования.

Л.А. Сидорова раскрыла условия существования трех поколений историков в рамках научного сообщества середины XX в. Исследованию послевоенного поколения советских историков посвящено диссертационное исследование Н.В. Кефнер, в котором рассмотрена специфика «научной повседневности» молодого поколения историков, вступивших в профессиональное сообщество в 1950-е гг.

В настоящее время продолжаются дискуссии по вопросу смыслового содержания понятия «поколение». Показаны особенности поколения «шестидесятников», «восьмидесятников», «поколения 1914 года», что свидетельствует о перспективности этого подхода в исторических исследованиях.

Цель исследования - раскрыть структуру и содержание поколенческой идентичности историков России конца XIX - начала XX вв.

Достижение поставленной цели предполагает решение ряда задач:

- раскрыть смысловую структуру понятия «поколение»;

- установить способы поколенческой идентификации, характерные для историков конца XIX - начала XX вв.;

- выявить содержание социогенетических понятий «отцы» и «дети» в системе поколенческой идентификации историков конца XIX - начала XX вв.;

- раскрыть специфику поколенческой идентичности, характерную для исторического научного сообщества конца XIX - начала XX вв.;

- определить формы поколенческой солидарности и характер коммуникаций поколений историков в конце XIX - начале XX вв.;

- выявить трансформацию поколенческой идентичности в условиях социокультурного кризиса 1917-1920-х гг.

Объектом исследования является научное сообщество историков России конца XIX - начала ХХ вв., т.е. историки, прошедшие обучение в университете и начавшие научную деятельность в 1880-е гг. Под «научным сообществом» мы понимаем неформальное объединение историков, основанное на общности профессиональных и личностных интересов. При определении объекта исследования для нас оказались значимыми выводы Т. Бона, который к условиям, объединяющим историков, вступивших в научное сообщество в 1880-е гг., относил университетский устав 1884 г. (введение приват-доцентуры) и время защиты магистерских диссертаций (до 1905 г.).

Предметом исследования является поколенческая идентичность историков России конца XIX - начала XX вв.

Отметим, что поколенческая идентичность относится к одному из видов коллективной идентичности, под которой мы, вслед за Ф.Б. Шенком, понимаем «создаваемый той или иной группой в процессе “воображения” самой себя образ, с которым идентифицируются ее члены» Шенк Ф.Б. Александр Невский в русской культурной памяти: святой, правитель, национальный герой (1263-2000). М., 2007. С. 19.. Соответственно, поколенческая идентичность отражает представления группы людей о сходстве и различии отдельных генераций.

Самоопределение историка является одним из оснований подразделения исторического сообщества на генерации. В данном случае субъективная оценка оказывается достаточно надежным объективным критерием. социогенетический исторический поколение

Возрастной критерий поколенческой идентичности остается значимым, именно поэтому мы отмечаем хронологическую составляющую восприятия общего жизненного опыта.

Хронологические рамки исследования охватывают период 1880 -1920-х гг., который является временем активной профессиональной и творческой деятельности историков конца XIX - начала XX вв.

Основываясь на теории поколений Х. Ортега-и-Гассета, а также принимая во внимание социокультурную ситуацию конца XIX - начала XX вв. и специфику научной корпорации, мы определили началом периода активной деятельности историков конца XIX - начала XX вв. 1880-е гг., когда они вступали в научное сообщество. В 1920-е гг. период активной профессиональной деятельности историков конца XIX - начала XX вв. заканчивается. В это же время начинает в России формироваться новая структура общества, меняется система научной деятельности, закладываются новые традиции научной работы.

Территориальные рамки. Мы предполагаем, что историки конца XIX - начала XX вв., получившее образование в Московском и Санкт-Петербургском университетах, были объединены общностью историко-культурных условий. Как отмечает Н.Я Олесич, Санкт-Петербург и Москва были «главнейшими центрами концентрации и притяжения интеллигенции» Олесич Н.Я. Господин студент Императорского Санкт-Петербургского университета. СПб., 1999. С. 7.. Поэтому Московский и Санкт-Петербургский университеты находились в социокультурной обстановке, отличающейся от атмосферы, в которой существовали провинциальные университеты.

Методологическая основа исследования. Диссертационное исследование выполнено в рамках «новой культурной истории». В качестве методологической основы в работе были использованы положения теории поколений, предложенные П. Нора, К. Мангеймом и Х. Ортега-и-Гассетом.

Теория поколений П. Нора позволяет рассмотреть генерацию историков конца XIX - начала XX вв. как самостоятельную структуру, основанную на самоидентификации членов группы.

Поколенческий подход, предложенный К. Мангеймом, позволяет выделить факторы формирования поколенческой идентичности историков конца XIX - начала XX вв. и определить возможные признаки общности поколения, а также рассмотреть внутреннюю структуру поколения, выделить возможные подгруппы и раскрыть характер внутрипоколенческого взаимодействия.

Отдельные теоретические положения Х. Ортега-и-Гассета позволили сформулировать вариант поколенческой периодизации научного сообщества конца XIX - начала XX вв., основываясь на возрастном критерии идентичности. Также они дают возможность раскрыть особенности восприятия «старшего» и «младшего» поколений и исследовать характер взаимоотношений «отцов» и «детей».

Диссертационное исследование выполнено в соответствии с базовым принципом историзма. В исследовании используются общенаучные методы анализа и синтеза, а также специальные методы исследования: проблемно-хронологический, историко-сравнительный и системно-структурный.

Источниковая база работы обусловлена предметом исследования, поставленными целью и задачами. Использованные в исследовании источники по типу и информативным возможностям могут быть распределены следующим образом:

Мемуары как исторический источник представляют собой текст, отражающий представления «о себе» и о социокультурной ситуации, в которой находился автор.

При исследовании темы были использованы воспоминания А.А. Кизеветтера, И.М. Гревса, Е.Ф. Шмурло, сохранившиеся в фондах НИОР РГБ, ПФА РАН и ГАРФ, а также опубликованные воспоминания П.Н. Милюкова, С.Ф. Платонова и др. Мемуары конца XIX - начала ХХ вв. раскрывают содержание понятий «отцы» и «дети», характер коммуникаций поколений историков в конце XIX - начале XX вв., а также трансформацию поколенческой идентичности в условиях социокультурного кризиса 1917 - 1920-х гг.

Дневники отражают условия формирования и специфику поколенческой идентичности, характерные для научного сообщества историков конца XIX - начала XX вв. Нами были проанализированы тексты дневников А.А. Кизеветтера, С.Ф. Платонова, Ю.В. Готье, А.С. Лаппо-Данилевского, сохранившиеся в фондах НИОР РГБ и ОР РНБ, а также опубликованные дневники Ю.В. Готье.

Письма наиболее полно отражают систему взаимоотношений историков конца XIX - начала ХХ вв. Стиль и тематика писем позволяют определить способы поколенческой идентификации, характерные для историков конца XIX - начала XX вв., а также формы поколенческой солидарности.

В работе использованы переписка С.Ф. Платонова с П.Г. Васильевским, П.Г. Васенко, письма М.К. Любавского к В.И. Герье, переписка М.М. Богословского с Н.И. Кареевым, письма Р.Ю. Виппера к В.И. Герье, хранящиеся в фондах отделов рукописей РГБ и РНБ. Указанные письма отражают специфику межпоколенческих взаимоотношений. Письма к сверстникам отражают специфику внутрипоколенческих отношений. В исследовании была также использована переписка П.Н. Милюкова с А.С. Лаппо-Данилевским, письма А.А. Кизеветтера к С.Г. Пушкареву, М.В. Вишнякову.

Некрологи. В рамках исследования были проанализированы тексты некрологов, написанные И.Н. Бороздиным, М.А. Дьяконовым, Е.Ф. Шмурло и другими историками. Некрологи являются официально публикуемым материалом, поэтому информация, заложенная в текстах, предопределяется стремлением автора создать в обществе определенные представления об ушедшем историке.

Исторические сочинения позволяют раскрыть смысловую структуру понятия «поколение». В рамках диссертационного исследования были проанализированы сочинения А.А. Кизеветтера, М.М. Богословского, П.Н. Милюкова, Н.Д. Чечулина, Н.П. Павлова-Сильванского, С.М. Середонина, Ю.В. Готье, И.М. Гревса и др.

Рецензии, написанные историками, отражают характер межпоколенческих коммуникаций научного сообщества конца XIX - начала XX вв. В рамках диссертационного исследования были проанализированы рецензии П.Н. Милюкова, Н.Д. Чечулина, М.А. Дьяконова. Рецензии, как и другие официальные тексты, писались в соответствии с определенными правилами, но в текстах рецензий проявлялся и характер взаимоотношений историков. Поэтому мы рассматриваем рецензии как форму взаимоотношений поколений.

Публицистические материалы. В статьях отражено отношение авторов к актуальным проблемам настоящего, в том числе к проблеме поколений. В диссертационном исследовании были рассмотрены работы П.Н. Милюкова, Е.Ф. Шмурло, Б.А. Щетинина и др.

Указанные группы источников позволяют раскрыть интерпретации понятия «поколение» историками конца XIX - начала ХХ вв., определить условия и особенности их личных и межпоколенческих коммуникаций, а в результате, исследовать содержание и структуру поколенческой идентичности историков конца XIX - начала XX вв.

Научная новизна. В диссертации предложена исследовательская модель поколенческой структуры научного сообщества, рассмотрены возможные варианты поколенческой идентификации и самоидентификации научного сообщества историков. Впервые на основе источников личного происхождения раскрыты содержание и значение поколенческой идентичности для российских историков конца XIX - начала XX вв. В научный оборот введены неопубликованные архивные материалы из фондов НИОР РГБ, ОР РНБ, ГАРФ, ЦИАМ, ПФА РАН, представленные, главным образом, эпистолярным наследием историков.

Практическая значимость работы. Результаты исследования имеют значение для дальнейшего изучения самосознания русского общества конца XIX - начала XX вв., а также могут быть актуальны при разработке поколенческого подхода в рамках исторических исследований.

Положения и выводы диссертации могут быть востребованы при создании обобщающих и специальных трудов по истории российского общества, при подготовке лекционных курсов, спецкурсов, а также учебных пособий по истории России конца XIX - начала ХХ вв., истории исторической науки и научного сообщества.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации отражены в 12 публикациях, в том числе в издании, рекомендованном ВАК, а также представлены в виде сообщений и докладов на научных конференциях: международных (Ярославль, 2007; Москва, 2008); всероссийских (Самара, 2007, 2010; Нижневартовск, 2008; Пятигорск, 2008; Санкт-Петербург, 2008, 2010; Казань, 2009; Нижний Новгород, 2010).

Положения, выносимые на защиту:

1. Историки конца XIX - начала XX вв. использовали понятие «поколение» как одну из возможных хронологических единиц, «маркирующих» прошлое. Если писатели и публицисты второй половины XIX - начала XX вв. рассматривали каждое поколение в конкретной историко-культурной ситуации и подчеркивали особенности генераций, то историки, раскрывая уникальные черты отдельной генерации, исследовали «цепь поколений», отмечая значение преемственности поколений в истории.

2. Особенность поколенческой идентичности историков конца XIX - начала XX вв. заключается в том, что генерация не определила для себя «формирующих событий» (П. Нора), которые могли бы стать символом поколения. В 1880-е гг. не произошло событий, имеющих символическое значение для формирования поколенческой идентичности, что определило другие способы выражения поколенческой идентичности историков.

3. Поколенческая идентификация историков конца XIX - начала XX вв. выражалась в понятиях: «отцы/дети», «учителя/ученики», «старики/молодежь» и «восьмидесятники».

4. В конце XIX - начале XX вв. понятие «восьмидесятники» выражало, с одной стороны, поколенческую принадлежность, а с другой, наделяло поколение 1880-х гг. целым рядом негативных оценок (эгоцентризм, общественно-политическая безынициативность и смиренное принятие окружающей действительности). Несмотря на противоречивое отношение к понятию «восьмидесятники», историки конца XIX - начала XX вв. использовали его для поколенческой идентификации, что отражало участие научного сообщества в общественно-политической жизни страны.

5. Понятия «отцы» и «дети» являются универсальным способом поколенческой идентификации, характерным как для общества в целом, так и для историков конца XIX - начала XX вв. В рамках научного сообщества для историков было приемлемо отношение к старшей и младшей генерациям как к «духовным отцам» и «духовным детям».

6. Универсальным способом поколенческой идентификации, свойственным историкам конца XIX - начала XX вв., была идентификация с помощью понятий «старость» и «молодость». Понятие «старость» ассоциировалось историками с сохранением традиций, в то время как «молодость» - с новизной и революционностью в социальном смысле. При характеристике старшего поколения историки конца XIX - начала XX вв. использовали понятия «старики» и «старички», которые подчеркивали как возрастные отличия, так и дружеский или напротив конфликтный характер взаимоотношений между историками разных генераций. С появлением следующего поколения молодых исследователей, историки конца XIX - начала ХХ вв. начинали идентифицировать себя с поколением «стариков», подчеркивая свою приверженность традициям в профессиональной и общественной деятельности.

7. Поколенческая идентификация историков конца XIX - начала XX вв. проявлялась также в понятиях «учитель» и «ученик». Данный способ идентификации формировал поколенческую иерархию в рамках научного сообщества. Называя старшее поколение «учителями», историки конца XIX - начала XX вв. формировали образ старшего поколения на основе таких критериев как профессионализм, общественно-политическая деятельность, а также коммуникация с «учениками». Важно, что в рамках научного сообщества доминировали представления не о конфликте, а преемственности поколений.

8. Формой выражения поколенческой солидарности являлись кружковые объединения, основанные на профессиональных интересах и дружеских взаимоотношениях историков конца XIX - начала XX вв. «Кружковая» солидарность была ярко выражена, и «кружки» оказывали влияние на формирование поколенческой идентичности.

9. События революции 1917 г., политические и социокультурные трансформации способствовали изменению функций поколенческой идентичности историков конца XIX - начала XX вв. В ситуации кризиса поколенческая идентичность была одной из немногих «стабильных» идентичностей, способствовавших сохранению «связи поколений» и преемственности в культуре.

СТРУКТУРА И ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников и литературы.

Во введении обосновываются актуальность заявленной темы, научная новизна и практическая значимость, дается историографический обзор, определяются цель и задачи диссертации, объект и предмет исследования, хронологические и территориальные рамки, методология исследования, характеризуется источниковая база.

Первая глава - «Способы поколенческой идентификации историков конца XIX - начала XX вв.» состоит из четырех параграфов, в которых раскрывается значение понятий «поколение», «восьмидесятники», «отцы», «дети», «учителя», «ученики» в интерпретации историков конца XIX - начала ХХ вв.

В первом параграфе «Поколение: смысловая структура понятия» рассмотрены основные компоненты и особенности определения понятия «поколение» историками конца XIX - начала XX вв.

Историки конца XIX - начала ХХ в. стремились найти новые подходы и более универсальные единицы измерения времени, отражающие изменения в исторической науке. Историки конца XIX - начала XX вв. начали использовать новую универсальную единицу - «поколение».

Историки рассматривали понятие «поколение» с двух позиций: «поколение» как единица рода в рамках «семейного» времени и «поколение» как самостоятельная социологическая единица, имеющая внутреннюю структуру. Интерпретация «поколения» как единицы рода была особенно актуальна для историков при исследовании социальных институтов различных исторических эпох. Например, Н.П. Павлов-Сильванский использовал понятие «поколение» при изучении института местничества в Древней Руси. С.Ф. Платонов применил понятие «поколение» при описании семейно-родовых отношений Годуновых. При рассмотрении «поколения» как самостоятельной социальной единицы историки определяли его внутреннюю структуру, условия формирования, возраст и особенности отдельной группы, названной «поколение».

Важным для историков оставался и вопрос о возрасте поколений. Анализируя древнерусскую систему землевладения, Н.П. Павлов-Сильванский предполагал, что возраст одного поколения составляет примерно сорок лет. Однако, в другом своем сочинении, посвященном «кружкам» 1820-х гг. и декабристам, историк иначе рассматривал вопрос о возрасте поколения. Вероятно, для Н.П. Павлова-Сильванского возраст поколения определялся по конкретному событию (в данном случае это 14 декабря 1825 г.), поэтому относительно этого события разница между «старшим» и «младшим» поколениями участников и свидетелей восстания декабристов небольшая.

Рассматривая поколение как самостоятельную социальную единицу, историки акцентировали внимание на сопоставлении «поколение - эпоха - личность». Например, Е.Ф. Шмурло писал о К.Н. Бестужеве-Рюмине как о «человеке сороковых годов», наделяя К.Н. Бестужева-Рюмина чертами, соответствующими, по его мнению, «эпохе сороковых годов».

Историки не только «олицетворяли» поколения, описывая типичные образы, характерные для генераций, но и определяли «лидеров» поколений. Важно, что «лидеры» отражали в себе те черты, которые отличали нынешнее поколение от минувших и последующих генераций. Если при «олицетворении» поколения могло возникнуть множество похожих образов, то образ «лидера» всегда отличался индивидуальностью. П.Н. Милюков отмечал важность «лидеров» генерации и писал, что без «представительных людей» происходит «обезглавливание поколения» Милюков П.Н. Годы борьбы. Публицистическая хроника 1905-1906. СПб., 1907. С. 549.. Таким образом, для историков конца XIX - начала XX вв. понятие «поколение» было одним из инструментов, позволяющим конструировать прошлое.

Во втором параграфе «Поколение “восьмидесятников” и поколенческая идентичность историков России конца XIX - начала XX вв.» рассмотрен образ «типичного восьмидесятника», транслируемый в российском обществе конца XIX - начала XX вв., раскрыты его характерные черты, а также определено значение понятия «восьмидесятник» для поколенческой идентификации историков конца XIX - начала XX вв.

Образ «восьмидесятников» начинали формировать представители «поколения 1860-х гг.», например, неоднозначный образ «восьмидесятников» создал Н.В. Шелгунов. Наблюдая за молодым поколением 1880-х гг., Н.В. Шелгунов выделял в его среде несколько групп. С одной стороны, «восьмидесятники» - это петербургская молодежь, которая, по мнению публициста, во многом следовала идеям Л.Н. Толстого, с другой стороны, «восьмидесятники» - это провинциальная молодежь, не имеющая ничего общего с петербургским «новым литературным направлением».

Сложность ситуации заключается в том, что характеристики, данные Н.В. Шелгуновым поколению 1880-х гг., не всегда совпадали с самоидентификацией молодого поколения этой эпохи. Л.Н. Толстой, которому Н.В. Шелгунов отдавал роль «лидера поколения», был, по признанию самих «восьмидесятников», не столь значительной фигурой для поколения, о чем писал, например, А.А. Кизеветтер.

Впоследствии, сложившийся образ «восьмидесятников» поддерживало и развивало молодое поколение начала ХХ в., использовав его для укрепления собственной поколенческой идентичности. Период 1880-х г. Р.В. Иванов-Разумник характеризовал скептически, при этом он отождествлял эпоху и поколение. Освещая общую атмосферу 1880-х гг., исследователь переносил ее оценку и на поколение «восьмидесятников». А.В. Амфитеатров также называл восьмидесятников «неудачным поколением» и отмечал, что вина за их «неудачность» лежит на поколении шестидесятников. По мнению А.В. Амфитеатрова, «разрыв» поколений «шестидесятников» и «восьмидесятников» произошел в семидесятые годы, когда поколение шестидесятников не смогло воспитать мировоззренческие ценности молодого поколения.

Образ «восьмидесятников», сложившийся в обществе, оказал влияние на формирование поколенческой идентичности историков конца XIX - начала XX вв. Появление «восьмидесятников» П.Н. Милюков относил к результатам исторической ситуации, взгляды двух других поколений («семидесятников» и «девятидесятников») характеризовались П.Н. Милюковым как противоположные взглядам «восьмидесятников», но близкие ему. Отметим неустойчивость поколенческой самоидентификации историка. Так, в своих воспоминаниях историк отмечал, что принадлежит к «семидесятникам», в то время как в воспоминаниях о В.О. Ключевском затруднялся точно определить собственную поколенческую идентичность. Причина подобных «разночтений» состоит в том, что к «восьмидесятникам» П.Н. Милюков относил себя по возрастному критерию, а к «семидесятникам» - по мировоззренческому.

Понятие «восьмидесятники» было одним из способов поколенческой идентификации историков конца XIX - начала XX вв. И если для В.А. Мякотина, П.Н. Милюкова и близкого исследователям круга лиц определение «восьмидесятники» было «позорной кличкой», то для А.А. Кизеветтера определение «восьмидесятник» было приемлемо. Историк во многих своих работах затрагивал вопрос об образе «семидесятников» и «восьмидесятников» и всегда идентифицировал себя с последними.

Особенность позиции историков конца XIX - начала XX вв. заключалась в том, что на формирование поколенческой идентичности приоритетное влияние оказывало научное сообщество. Поэтому к историкам конца XIX - начала XX вв. сложно применять те образы поколения, которые транслировались литературой, и на которых основывался образ «типичного восьмидесятника». Понятие «восьмидесятники» как способ поколенческой идентификации применялось историками конца XIX - начала XX вв. при характеристике общественно-политических взглядов поколения, но большее значение для формирования поколенческой идентичности историков имела самоидентификация с научной школой или научным лидером.

В третьем параграфе «“Отцы и дети”: значение социокультурной генетики для историков конца XIX - начала XX вв.» рассматриваются особенности восприятия историками понятий «отцы» и «дети», «старость» и «молодость», а также характер взаимоотношений поколений.

Понятия «отцы» и «дети» воспринимались историками конца XIX - начала XX вв. на следующих уровнях: внутрисемейных отношений, взаимоотношений в рамках научного сообщества, а также при раскрытии социокультурных процессов, происходивших в обществе конца XIX - начала XX вв.

Взаимоотношения «отцов и детей» в рамках семьи были основаны на нормах, характерных, по мнению Б.Н. Миронова, для российского общества конца XIX - начала XX вв., в котором окончательно утвердилась «малая семья», т.е. семья, состоявшая из двух поколений. Несмотря на общие процессы демократизации внутрисемейных отношений, историки конца XIX - начала XX вв. подчеркивали отстраненность во взаимоотношениях с родителями. Так, П.Н. Милюков в воспоминаниях писал, что в детстве у него была «забронированная» от родительского внимания личная жизнь. Причина отсутствия эмоциональной привязанности родителей и детей заключался в том, что в семье сохранялся принцип иерархии, основанный на зависимости функций, прав и обязанностей членов семьи от пола и возраста. Кроме того, сохранение слабой автономии семьи от общества в конце XIX - начале XX вв. способствовало тому, что «воспитательная» функция родителей частично перекладывалась на общественную среду, поэтому историки подчеркивали значение «духовных отцов», то есть «учителей», которые в большей степени повлияли на процессы формирования мировоззрения молодого поколения, чем родители.

Развитие института «малой семьи» в конце XIX - начале XX вв. способствовало тому, что представления историков конца XIX - начала XX вв. о поколении «дедов» были мифологизированы. Не имея возможности создать образ «дедов» на основе личных взаимоотношений, историки лишь транслировали уже сложившиеся в семье представления. Например, А.А. Кизеветтер в воспоминаниях писал, что в семье сохранился портрет деда, важно, что историк описывал именно портрет, но не облик человека. С.Ф. Платонов, П.Н. Милюков также основывали свои воспоминания о старших членах рода на семейных преданиях, но не на личном опыте общения.

У историков сложилось различное отношение к «старости отцов» и к процессу старения своего поколения. При оценке деятельности «отцов» историки конца XIX - начала XX вв. использовали определение «старики» или «старички». В одном из писем А.С. Лаппо-Данилевский писал П.Н. Милюкову о «старике Бестужеве», подчеркнув возраст историка старшего поколения. Подобное значение понятия «старик» по отношению к поколению «отцов» можно отметить и у Ю.В. Готье. Если понятие «старики» по отношению к поколению «отцов» отражало скорее возрастную характеристику, то понятие «старички» раскрывало дружеский или напротив конфликтный характер взаимоотношений историков разных поколений. Например, С.Ф. Платонов называл «старичками» К.Н. Бестужева-Рюмина и Е.Е. Замысловского.

Когда младшее поколение начинало замещать «научных родителей», отношение к понятию «старость» менялось, «старость» становилась не только периодом жизни, но и позицией, с которой историк оценивал окружающую действительность. При этом идентификация «отцы/дети» актуализировалась по-новому, историки анализировали происходящие события с точки зрения накопленного опыта. Происходила трансформация представлений, в процессе которой историки конца XIX - начала XX вв. начинали идентифицировать себя с поколением «отцов», возникала новая идентичность «мы - старики».

При оценке исторической ситуации 1917 - 1920-х гг. историки конца XIX - начала XX вв. проводили границу между своим поколением и поколением «детей». При этом «граница» поколений со временем становилась все более «непроницаемой», что оказывало влияние на стремление историков конца XIX - начала XX вв. «замкнуться в прошлом». Молодое поколение также способствовало конфликтности отношений с «отцами», постоянно стремясь к обособлению от них. В результате можно отметить, что в России 1917-1920-х гг. проявлялся конфликт поколений «отцов» и «детей».

Характерно, что в рамках профессиональной корпорации, напротив, наблюдалась преемственность «отцов» и «детей». Историки конца XIX - начала XX вв. посвящали научные работы старшему поколению «отцов», например, М.К. Любавский одну из своих работ посвятил памяти Н.А. Попова. Воспоминания историков, например И.М. Гревса, были посвящены «детям». При этом необходимо отметить отношение к ученикам как к «духовным детям». Заметим, что историков старшего поколения историки конца XIX - начала XX вв. часто называли «отцами». На рубеже XIX - XX вв. в профессиональной корпорации поколение «отцов» стремилось передать накопленные опыт и знания поколению «детей». Молодое поколение стремилось к получению опыта «отцов», в результате взаимоотношения «отцов» и «детей» в рамках научного сообщества складывались на основе сотрудничества. Возможные конфликты между историками разных поколений отражали скорее характер взаимоотношений отдельных историков, но не носили характера межпоколенческого конфликта «отцов» и «детей».

В четвертом параграфе «“Учитель - ученик”: способы поколенческой идентификации в историческом научном сообществе конца XIX - начала XX вв.» раскрывается специфика формирования поколенческой идентичности в рамках профессионального сообщества, определяется содержание понятий «учитель» и «ученик» в понимании историков конца XIX - начала XX вв.

Для историков конца XIX - начала XX вв. образ учителя воплощал в себе представления о старшем поколении в целом. Одним из основных критериев при формировании образа «учителя» для историков конца XIX - начала XX вв. было соотнесение личности историка старшего поколения с определенной исторической эпохой.

Также для историков конца XIX - начала XX вв. оставалось важным отношение историка старшей генерации к европейской и национальной культуре. Так, М.М. Богословский называл П.Г. Виноградова «европейцем». Выделение «европейского элемента» в образе учителя подчеркивало его значимость для самих историков. Помимо М.М. Богословского «европеизм» в образе учителя подчеркивал и С.Ф. Платонов в воспоминаниях о К.Н. Бестужеве-Рюмине. При этом не умалялось и значение русской культуры. А.А. Кизеветтер, П.Н. Милюков и др. подчеркивали, что тесная связь В.О. Ключевского с национальной культурой способствовала формированию его научного мировоззрения.

Большое значение историки уделяли также личным качествам представителей старшего поколения. Так, при создании образа В.О. Ключевского подчеркивались сложность характера и недоверчивость историка. А.А. Кизеветтер предполагал, что В.О. Ключевский скрывал особенности характера за постоянным блеском остроумия, которое способствовало формированию «мефистофелевской репутации» историка. Подобным образом И.М. Гревс писал о «малодоступности» В.Г. Васильевского.

Создавая образ старшего поколения, историки конца XIX - начала XX вв. акцентировали также внимание на педагогических качествах «учителей», давая различную оценку их ораторским способностям. М.М. Богословский в воспоминаниях о В.О. Ключевском отмечал, что лекторский стиль историка, получивший высокую оценку в научном сообществе и ставший образцом, был основан на сочетании трех качеств: точности, силы и образности. Указанные качества были определяющими и при оценке лекторского таланта других «учителей».

Таким образом, понятия «учитель» и «ученик» были для историков способами поколенческой идентификации, которые формировали поколенческую иерархию внутри научного сообщества, выделяя старшее и младшее поколения.

Вторая глава «Социокультурная преемственность/конфликт поколений как условие и форма выражения поколенческой идентичности историков России конца XIX - начала XX вв.» состоит из трех параграфов, в которых раскрывается специфика проявления поколенческой идентичности в различных коммуникативных практиках историков конца XIX - начала XX вв.

В первом параграфе «“Кружки” как форма поколенческой солидарности историков конца XIX - начала XX вв.» раскрываются особенности поколенческой солидарности историков конца XIX - начала XX вв., а также условия формирования и специфика различных кружковых объединений в рамках поколения.

Поколенческая солидарность историков формировалась на основе различных по характеру взаимоотношениях внутри поколения. Историки конца XIX - начала XX вв. стремились создать вокруг себя «круг близких людей». Показательно, что «круг близких» (определение А.А. Кизеветтера) не ограничивался профессиональной деятельностью, а был значительно шире.

Как правило, «близкий круг» историков складывался в период обучения в университете и сохранялся на протяжении длительного времени с возможным незначительным изменением состава. Например, у С.Ф. Платонова сложились дружеские отношения с И.А. Шляпкиным, В.Г. Дружининым, М.А. Дьяконовым, у А.А. Кизеветтера - с А.А. Кудрявцевым, Д.Н. Петрушевским, В.И. Сторожевым, О.П. Герасимовым. П.Н. Милюков поддерживал дружеское общение с Н.Д. Долгоруковым и А.С. Лаппо-Данилевским и др.

Объединение историков, как правило, ровесников, происходило на почве общности мировоззренческих взглядов и эмоциональной близости членов кружка. Мы можем предположить, что «Кружок русских историков» принадлежал к «старшим молодым взрослым» (Э. Эриксон), сохраняя традиции старшего поколения. «Ольденбургский кружок», напротив, стремился создать связь с молодым, только формирующимся поколением. Кружки историков, являясь неформальными организациями, между тем имели большое значение в рамках профессиональной корпорации. Создание кружковых объединений способствовало формированию поколенческой солидарности историков конца XIX - начала XX вв. При этом «кружки» формировали внутрипоколенческие горизонтальные связи историков и способствовали социализации молодого поколения в научном сообществе.

Во втором параграфе «Практика межпоколенческой коммуникации историков конца XIX - начала XX вв.» рассматривается специфика взаимоотношений поколений в рамках научного сообщества.

Межпоколенческая коммуникация является одним из условий формирования поколенческой идентичности. Только при постоянном взаимодействии «отцов» и «детей», «учителей» и «учеников» происходит осознание собственной идентичности.

Одной из форм межпоколенческой коммуникации, в процессе которой историки конца XIX - начала XX вв. могли получить представления о научной деятельности историков старшего поколения, были семинарии. Так, Ю.В. Готье вспоминал о семинариях П.Г. Виноградова, отмечая личностные качества П.Г. Виноградова, которые способствовали, по его мнению, эффективной работе семинариев.

В научном сообществе существовали различные формы межпоколенческой коммуникации, Например, была распространена практика проведения занятий в домашней обстановке («вечера» В.И. Герье и П.Г. Виноградова, «вторники» К.Н. Бестужева-Рюмина). Историки конца XIX - начала XX вв. сохранили подобную форму общения с молодым поколением исследователей начала XX в. С.Н. Валк вспоминал о «пятницах» А.С. Лаппо-Данилевского, Г.В. Вернадский о «платоновских средах».

Важно, что в процессе межпоколенческих коммуникаций историки конца XIX - начала XX вв. определяли существующие границы поколений. Например, П.Н. Милюков в воспоминаниях о В.О. Ключевском отмечал, что историк всегда вызывал чувство различия поколений, и только после 30 лет общения с В.О. Ключевским П.Н. Милюков впервые почувствовал «связь поколений».

Для историков конца XIX - начала XX вв. было важно сохранение «связи» поколений, одной из форм выражения которой было издание сборников в честь исследователей старших поколений. Как правило, сборники создавались к определенной дате, либо в память об ушедшем историке. Посвящение сборника свидетельствовало о признании ученого научным сообществом, в то же время, создание подобных сборников укрепляло связь поколений.

Отметим, что для историков конца XIX - начала XX вв. старшее поколение «учителей» было образцом, оно оказывало влияние на научное мировоззрение, а также способствовало формированию особых педагогических приемов в преподавательской деятельности историков конца XIX - начала XX вв. Например, Ю.В. Готье отмечал, что П.Н. Милюков подражал П.Г. Виноградову при проведении семинариев. Сам П.Н. Милюков писал о том, что А.А. Кизеветтер во многом подражал В.О. Ключевскому.

Историки конца XIX - начала XX вв. можно назвать «поколением-посредником» (К. Мангейм). Признавая различия поколений, историки конца XIX - начала ХХ вв. стремились сохранить и передать накопленный опыт минувших поколений последующим, что способствовало сохранению традиций научного сообщества.

В третьем параграфе «Поколение историков конца XIX - начала XX вв. в условиях социокультурного раскола (1917-1920-е гг.)» рассматриваются процесс трансформации поколенческой идентичности и взаимодействие поколений в новых социокультурных условиях советской России и эмиграции.

В первой трети ХХ в. характер взаимоотношений поколений «отцов» и «детей» меняется. С одной стороны, в первое десятилетие ХХ в. в научном сообществе возникает молодое поколение историков, воспитанное историками конца XIX - начала XX вв. на основе традиций научного сообщества XIX - начала ХХ вв. К этому поколению относятся С.Н. Валк, Б.А. Романов, П.Г. Васенко, И.И. Лаппо, которые учились у С.Ф. Платонова, А.С. Лаппо-Данилевского и сохраняли традиции петербургской исторической школы. С другой стороны, события революции 1917 г. способствовали возникновению нового, молодого поколения советских историков, формирующегося в новой общественной системе. Для молодого поколения, возникшего уже после революции, конфликт с поколением «отцов» в рамках научного сообщества был оправдан государственной политикой. В результате, произошел «разрыв» старшего и младшего поколений. Многие историки старшего поколения были вынуждены уехать в эмиграцию.

...