Государственная и церковная политика в отношении старообрядчества Байкальского региона (XVII-ХХI вв.)

Размещено на http: //www. allbest. ru/

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

доктора исторических наук

Специальность 07.00.02 - отечественная история

Государственная и церковная политика в отношении старообрядчества Байкальского региона (XVII-ХХI вв.)

Васильева Светлана Владимировна

Улан-Удэ 2011

Диссертация выполнена в Отделе истории, этнологии и социологии Учреждения Российской академии наук Института монголоведения, буддологии и тибетологии Сибирского отделения РАН

Научный консультант: доктор исторических наук, профессор Балдано Марина Намжиловна

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, доцент Николаев Эдуард Афанасьевич доктор исторических наук, профессор Одинцов Михаил Иванович доктор исторических наук, профессор Дамешек Лев Михайлович

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Забайкальский государственный гуманитарно-педагогический университет им. Н.Г. Чернышевского»

Защита состоится 20 октября 2011 г. в 10.00. ч. на заседании диссертационного совета Д 003.027.01 при Учреждении Российской академии наук Институте монголоведения, буддологии и тибетологии Сибирского отделения РАН (670047, Республика Бурятия, г. Улан-Удэ, ул. Сахьяновой, д. 6).

С диссертацией можно ознакомиться в Центральной научной библиотеке Бурятского научного центра СО РАН (г. Улан-Удэ, ул. Сахьяновой, д. 6).

Автореферат разослан 18 сентября 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета Жамсуева Дарима Санжиевна

старообрядчество власть церковный конфессиональный

1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования.

Важнейшей задачей российской исторической науки на современном этапе является воссоздание объективной и полной истории нашего государства, исторический путь которого изобиловал крутыми драматическими поворотами и социально-политическими потрясениями.

Социокультурные трансформации последних десятилетий, изменившие вектор гуманитарных исследований, не могли не отразиться на изучении старообрядчества как одного из самых сложных и постоянно эволюционирующих духовно-религиозных движений в русском и мировом пространстве.

Одна из главных проблем современного российского государства - достижение гражданского мира и согласия. Важными компонентами обеспечения эффективности государственных институтов в поликонфессиональном обществе выступают система правового регулирования отношений между религиозными институтами и наличие адекватной государственно-правовой вероисповедной политики.

Современная религиозная ситуация в России неоднозначна: возникают проблемы, непосредственно затрагивающие государственные интересы. Появилось понятие «духовная безопасность», т.е. надежная защита духовных ценностей, норм и нравственных составляющих образа жизни россиян. В значительной степени это понятие отражает обеспокоенность в связи с деятельностью нетрадиционных для России конфессиональных образований. Многие из них претендуют на доминирующее положение в духовной жизни страны. Эта проблема стала особенно актуальной и для Байкальского региона в связи с его пограничным положением, оторванностью от традиционных духовных центров, а также его многовековой гетероконфессиональностью. Наряду с возрождением традиционных церквей идет процесс усвоения обществом «конфессиональных инноваций». В средствах массовой информации, страдающих в этом вопросе естественной некомпетенцией, религиозные ценностные установки часто подаются и даже рекламируются как подлинно моральные принципы духовного возрождения страны. Все чаще конфессиональные символы, сюжеты и мотивы используются политиками для приобретения популярности и оправдания своих действий. Религиозный фактор входит в повседневную жизнь граждан.

В последние десятилетия в культуре Байкальского региона происходит пересмотр ценностных ориентаций разных культур и религий: казаки ориентируются на соборность православия, общекультурные исторические достижения своего сословия; буряты - на культурные ценности Востока, монголоязычного мира и буддизма; старообрядцы - на общекультурные достижения Руси и т.д.

Актуальность исследования заключается, во-первых, в том, что до сих пор нет комплексного обобщающего исследования, содержащего целостный анализ правительственного и церковного законотворчества по старообрядческому вопросу с выявлением характерных черт, особенностей политического курса официальной церкви и государства, а также процесса его реализации в Байкальском регионе. Вопрос об эволюции правительственной и церковной политики в отношении региональных старообрядческих сообществ в XVII-XXI вв. затрагивался в отечественной исторической науке по большей части фрагментарно. Как правило, исследовались лишь ключевые мероприятия, законы и указы в отношении приверженцев «старой веры». На сегодняшний день можно констатировать неравномерность изученности проблемы и неравнозначность ее оценок.

Во-вторых, опыт старообрядчества актуален для понимания одного из болезненных вопросов современной России - национального. Самая традиционная по укладу жизни, верности народным традициям, национально-этническому составу часть российского общества никогда не фетишизировала «национальное» в качестве религиозной ценности. При этом в старообрядчестве речь идет не о противопоставлении «христианского» «национальному», а об установлении правильной иерархии духовных ценностей. Сохранение национальной культуры оказывалось естественным органичным следствием устремления старообрядцев сохранить духовные ценности традиционного православия. Знаменитые коллекции икон, рукописей, книг и картин наряду с продолжением фольклорных, ремесленных и бытовых традиций ярко характеризуют старообрядчество с точки зрения экологии культуры.

В-третьих, актуальность исследования определяется необходимостью изучения системы восприятия культурно-национальной идентичности, осознания значимости и последствий существования обособленной группы русских людей вне родины и их самочувствия в поликонфессиональной среде. Постижение истории древлеправославия в данном контексте позволяет более точно и полно представить современную религиозную ситуацию в стране, избежать упрощенных подходов при подразделении вероисповеданий на традиционные и нетрадиционные.

Теоретико-методологические проблемы, подробный историографический анализ, документальная база работы и методы ее источниковедческой критики представлены в первой главе диссертационного исследования.

Объектом исследования является государственная и церковная политика по отношению к старообрядчеству в России.

Предметом исследования являются эволюция государственной и церковной политики, методы, формы и особенности ее проявления в специфических социально-политических и экономических условиях Байкальского региона во второй половине XVII - начале XXI вв.

Цель диссертационной работы - исследование политики государственной власти и Русской православной церкви в отношении старообрядцев в Байкальском регионе, выявление ее характера, тенденций и противоречий.

В соответствии с поставленной целью определены следующие задачи:

- выработать научно обоснованную классификацию историографии проблемы с учетом новых исследований, выявить и проанализировать комплекс документальных источников, обосновать теоретико-методологические подходы;

- показать политику государства и официальной церкви в отношении старообрядчества как важного и актуального объекта научного исследования, охарактеризовать основные методы и формы государственного воздействия на старообрядчество на территории Байкальского региона в XVII-XXI вв.;

- выявить причины изменения законодательной деятельности государства и церкви относительно старообрядчества России, изучить опыт реализации и определить ее особенности, степень противостояния к древлеправославной церкви, духовенству и верующим в Байкальском регионе в исследуемый период;

- проанализировать деятельность различных ветвей власти, непосредственно осуществлявших конфессиональную политику, определить область и сферу их применения, уровень результативности и факторы, на него влияющие;

- выявить причины нерешенности вопросов современного строительства государственно-конфессиональных отношений по проблемам старообрядческих сообществ;

- сформулировать концептуально оформленные рекомендации по взаимодействию органов власти со старообрядческими сообществами в Байкальском регионе.

Территориальные рамки исследования охватывают Байкальский регион, куда входят Прибайкалье, Западное и Восточное Забайкалье в современных административных границах Иркутской области, Республики Бурятия и Забайкальского края. Административно-территориальное деление на протяжении исследуемого периода подвергалось многократным изменениям и реформированию. Вводились и упразднялись различные территориальные образования - уезды, разряды, провинции, наместничества, губернии. В XVII - начале ХХ в. территория региона входила в состав Нерчинского воеводства (1655), Иркутского уезда (1661), Селенгинского воеводства Иркутской провинции (1719), Иркутской губернии (1764), Нерчинского горного округа (1760), Забайкальского края (1782), Забайкальской области (1851). После революционных потрясений Забайкалье находилось в границах ДВР, которая в 1922 г. была включена в состав РСФСР. Территория региона вошла в состав Иркутской губернии, Бурят-Монгольской АССР (1923 г.) и Дальневосточной области (1925 г.). В 1937 г. Восточно-Сибирский край был разделен на Иркутскую и Читинскую области. В 1958 г. Бурят-Монгольская АССР была переименована в Бурятскую АССР, в 1992 г. Бурятская АССР - в Республику Бурятия. Читинская область в 2008 г. была преобразована в Забайкальский край.

Байкальский регион является регионом-транслятором старообрядчества, что определяет особенности функционирования старообрядческих сообществ в социально-экономических и культурно-исторических реалиях исследуемой территории. Выбор территориальных границ обусловлен географическим и административным (светским и церковным) факторами .

Хронологические рамки работы охватывают вторую половину XVII - начало XXI в. Нижняя граница определена формированием и конфессиональным становлением старообрядчества в контексте государственной и церковной политики в Байкальском регионе. Верхняя граница отражает достижение определенной степени религиозной свободы, формирования вероисповедной политики в условиях современной модернизации российского общества. Избранные хронологические рамки дают возможность описать ранний этап переселения, проследить конфессиональное функционирование, историю взаимоотношений государства, РПЦ и старообрядческих сообществ региона.

Научная новизна исследования обусловлена тем, что впервые в отечественной историографии представлено комплексное исследование основных направлений политики Российского/Советского государства и Русской православной церкви по отношению к старообрядчеству Байкальского региона. Новаторским для отечественной историографии является исследование процесса формирования и эволюции правовой базы взаимоотношений государства и старообрядчества на протяжении длительного исторического периода (вторая половина XVII - начало ХХI в.).

На основе вводимого в научный оборот массива архивных документов впервые проведены отбор, систематизация и изучение обширной правовой, религиоведческой исторической информации, позволившей выявить региональные особенности взаимоотношений государства и старообрядчества. Для полного охвата рассматриваемой проблемы потребовалось более глубокое и всестороннее изучение материалов, содержащих свидетельства очевидцев, а зачастую и участников описываемых событий, и сопоставление их с документальными источниками в рамках изучаемого периода.

Использование широкого круга источников позволило осветить малоизученные страницы истории отношений Советского государства со старообрядческими институтами, расширить представления о роли конфессиональной составляющей в культурно-исторической традиции староверов Байкальского региона в постсоветский период.

Научная новизна диссертации определяется введением в научный оборот целого ряда неизвестных архивных материалов: анкет и протоколов допросов старообрядческих священников; документов внутреннего служебного пользования секретариата Уполномоченного по делам религиозных культов при СМ БМАССР, комитета по связям с общественными и религиозными организациями, администраций Президента Республики Бурятия, губернаторов Иркутской области и Забайкальского края; протоколов, стенограмм заседаний рабочей группы по подготовке I съезда «семейских» (1993), протоколов собрания верующих, материалов бесед и интервью с настоятелями древлеправославных церквей региона и др.

Новизна исследования заключается в комплексной реконструкции механизма руководства государственных и церковных ведомств имперского периода, структур советской и постсоветской системы, курирующих религиозную сферу и оказывающих влияние на характер и содержание вероисповедной политики власти в стране и на ее окраинах.

Важным аспектом новизны является исследование форм и направлений сотрудничества государственных структур (на примере Республики Бурятия) со старообрядческими сообществами региона на протяжении более чем двадцатилетнего периода истории. На основе конкретно-исторического подхода рассмотрен положительный и негативный опыт сотрудничества власти и старообрядческих религиозных организаций в Республике Бурятия, разработаны критерии оценки степени общественно-политической значимости взаимоотношений региональных властей и старообрядчества - от противостояния к диалогу. Основываясь на анализе материала по теме исследования, автор выдвигает собственную концепцию проблемы диссертации.

Автор считает, что в современной России складывается практически новая система взаимоотношений государства с религиозными организациями, направленная на признание общественной значимости религии и церкви, на сотрудничество в условиях отделения церкви от государства. В поликонфессиональном регионе общественный консенсус возможен лишь на культурном базисе, а не на преференциях по отношению к определенной религии. В связи с этим огромное значение приобретает легальность, легитимность и мировоззренческий нейтралитет государства.

Примером сотрудничества государственных, общественных и старообрядческих сообществ в Байкальском регионе стали подготовка и проведение Первого съезда семейских (1993), принятие Республиканской целевой программы «Изучение, сохранение и развитие культуры семейских» (2001-2006 гг.), создание действующего координационного совета по взаимодействию с религиозными организациями при Президенте республики Бурятия.

По результатам исследования автором разработаны научно-практические рекомендации, вытекающие из регионального опыта взаимодействия государственных институтов и церкви, позволяющие по-новому взглянуть на перспективы межконфессиональных отношений, определить пути решения практических задач, актуальных на сегодняшний день.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. В середине XVII в. в России произошло столкновение двух тенденций - государственной и теократической, основанной на стремлении поднять церковную власть над светской. Государственная церковность - такова модель взаимоотношения Российского государства и конфессий в имперский период истории. Старообрядчество в первые десятилетия после раскола и старообрядчество в середине XVIII в. - совсем не одно и то же. В первом случае старообрядцы - это противники церковных нововведений, традиционалисты, не согласные с господствующей церковью, но продолжавшие считать себя православными. Во втором случае - это носители специфических религиозных учений и практик.

2. В Байкальском регионе старообрядчество перешло на качественно новый уровень социального бытия, завершив свое конфессиональное оформление и получив определенные возможности для открытого существования. В отличие от предыдущей эпохи в рассматриваемый период оно уже предстает как широко распространенный вариант «легальной» религиозной идентичности.

3. Во взаимоотношениях с государственной властью староверие на протяжении всей истории своего существования демонстрировало способность адаптироваться к различным, даже самым неблагоприятным условиям. Важнейшим фактором этих взаимоотношений являлось присущее большинству старообрядческих согласий умение соединять в своей деятельности и воззрениях противоположные тенденции: оппозиционность и законопослушность, стремление к замкнутости и обособленности от государственных структур и готовность к диалогу с ними.

4. Особо в данном контексте мы выделяем ареал компактного проживания - Забайкалье (в современных границах Республики Бурятия и Забайкальского края). Если в XVIII-XIX вв. «старообрядческое пространство» указанной территории восстанавливалось с помощью выявления социальных и конфессиональных связей (старообрядческая община, внутриобщинные брачные круги, книгообмен, собственные святыни, моленные дома, часовни и кладбища), то со второй половины ХХ в. до сегодняшнего дня его отличительной чертой является утрата четкого конфессионального сознания, стирание конфессиональных различий между отдельными (в прошлом старообрядческими) толками и согласиями, в связи с чем господствующим становится общий конфессионизм - староверы, «семейские».

5. Отношения между различными согласиями современного старообрядчества и Московским патриархатом отличаются низкой полемической и прозелитической активностью, однако устойчиво сохраняется каноническая религиозная разделенность между ними. Снижение уровня конфликтности в межконфессиональных отношениях связано с влиянием общего снижения религиозности в российском обществе в течение XX в. на мировоззренческие установки старообрядчества и осознанием необходимости консолидации усилий религиозных организаций в противостоянии этому процессу. Сегодня можно говорить о снижении конфликтности отношений между Русской православной церковью и древлеправославием во всех его направлениях.

6. Особенностью современного старообрядчества в Байкальском регионе является то, что оно функционирует в условиях поли- и этноконфессиональности. В современной истории его правового положения можно выделить два периода. Первый - с конца 1980-х по 1997 г. - характеризуется активным поиском своей религиозной идентичности со стороны определенной части байкальского социума. Второй период - с 1997 г. по настоящее время - характеризуется сначала стабилизацией, а затем падением интереса к различным проявлениям конфессии.

Практическая значимость исследования.

Диссертационное исследование создает основу для нового направления в научном изучении регионального старообрядчества, раскрывая его значимость как особого феномена в истории отечественной религиозно-правовой мысли. Материалы диссертации могут быть использованы в исследовательской работе, при чтении курсов лекций по истории религии, религиоведению, отечественной истории.

Результаты и выводы могут быть востребованы для формирования научно обоснованной региональной политики по отношению к религиозным институтам и учтены для координации общегосударственной вероисповедной политики, особенно в современных условиях ее политизации и идеологизации.

В области проблем церковно-государственных отношений диссертант выступил как руководитель и автор методического семинара «Основы конфессиональных отношений в Республике Бурятия» (2010), как руководитель авторского коллектива словаря-справочника «Религиозные организации РБ: история и современность» 17 п.л. (2011), как руководитель и один из авторов инновационного проекта модели этнокультурного образования русской школы в Бурятии (на примере с. Хасурта Хоринского района Республики Бурятия с 2005 г. по настоящее время), как исполнитель реализации целевой республиканской программы «Изучение, сохранение и развитие культуры семейских Забайкалья (2001-2007 гг.)», в качестве представителя интересов старообрядческих религиозных организаций при взаимодействии с органами законодательной и исполнительной власти, как член Совета по взаимодействию с религиозными объединениями при Президенте Республики Бурятия (с 2010 г. по настоящее время), как председатель совета по проведению религиоведческой экспертизы Управления юстиции РФ по РБ (с 2008 г. по настоящее время).

Методология и методика исследования базируется на комплексе принципов и методов, способствующих всеобъемлющему и всестороннему изучению проблемы. Основополагающими стали принципы историзма, объективности, системности, комплексности.

Представляется, что и сегодня в арсенале историка необходимо сохранить выдержавшие проверку временем марксистские положения: диалектико-материалистический принцип познания исторических процессов. В частности, на наш взгляд, актуально положение марксизма о причинах существования религии, ее связи с социально-экономическими, политическими, социокультурными факторами. Опора на теоретические выводы марксисткой теории расширяет возможности анализа особенностей формирования как церковной политики социалистического государства, так и анализа позиции церкви по отношению к обществу и к власти в конкретный исторический период развития страны.

Принцип историзма позволяет рассматривать государственную политику в отношении старообрядчества в неразрывной связи с конкретными историческими событиями, а также с факторами, оказавшими влияние на формы и методы ее реализации.

Принцип научной объективности дает возможность представить совокупность разнообразных точек зрения на конкретные события, явления, процессы, на основе непредвзятого исследования дать им аргументированную критическую оценку. При анализе различных концепций он обусловливает выявление положительных и отрицательных сторон различных теоретических построений, отход от политизированных и идеологизированных оценок, заявленных в контексте исследования религиозных институтов, долгое время господствовавших в отечественной историографии.

Принцип системности открывает широкие возможности для упорядоченного исследования. Принцип комплексности, выступающий в неразрывной связи с принципом системности, способствует освещению проблем взаимоотношения государства, РПЦ и старообрядчества в контексте вероисповедной ситуации России в имперский, советский и постсоветский периоды.

Исходя из единства исторического и логического, применяя в качестве инструмента познания логику истории, диссертантом использовались специальные методы исторических исследований - историко-генетический, сравнительно-исторический, проблемно-исторический, системный, диахронный.

Историко-генетический метод позволил рассмотреть феномен старообрядчества в развитии, вывести современное состояние древлеправославных институтов из начальной фазы, рассмотреть их эволюцию, проявившуюся в стремлении адаптироваться к чуждым им культурно-историческим традициям и стать заметным явлением духовной жизни изучаемого региона. Сравнительно-исторический метод дал возможность сопоставить исследуемую конфессию в различные периоды времени их существования на территории Байкальского региона, выявить региональные особенности их распространения и функционирования в сравнении с общероссийскими и мировыми тенденциями. Системный метод имеет дело с объектами, представляющими собой системы, и направлен на раскрытие их строения и функционирования. Результатом является выделение элементов, которые соотносятся с другими элементами и с системой в целом. Если общество - это система, то религия представляет собой подсистему, состоящую из ряда элементов (сознание, деятельность, отношения, организации) и выполняющую соответствующие функции.

Диахронный метод весьма продуктивен при параллельном анализе различных по своему происхождению документов. Сочетание его с герменевтическим методом способствует процессу «вживания» - через документ - в исследуемую эпоху, позволяет правильно понять и объяснить истинный смысл фактов и через них - исторических событий, глубже проникнуть в психологию политических поступков участников исследуемого процесса.

Исследование истории правового положения древлеправославных христиан на основе междисциплинарного подхода на стыке гуманитарных (история) и общественных (религиоведение) наук потребовало использования методов теоретического религиоведения - метод установки социальных фактов. При определении причин возникновения и функционирования нетрадиционных религий использовался метод установления социальных фактов -исследование вероучительных доктрин и документов, беседы с верующими и руководителями религиозных объединений, первичная обработка полученных данных.

При изучении феномена старообрядчества диссертант исходил из нескольких принципиальных положений. Во-первых, исследовать региональное старообрядчество с позиции идеологической нейтральности, отвергнув абстрактные стереотипы. Во-вторых, историю возникновения и развития древлеправославия рассматривать в контексте развития духовной культуры, что позволило выявить особенности старообрядчества как феномена культуры, специфику религиозно-философских доктрин и своеобразие различных выражений культовой практики верующих данных религий.

Наряду с традиционными методами исследования были применены методы включенного наблюдения, свободного интервьюирования.

Апробация диссертации.

Всего по теме диссертации опубликовано 57 работ общим объемом 80 п.л., из них 14 публикаций в изданиях рекомендованного списка ВАК РФ, три монографии и учебное пособие. Результаты исследования были представлены на научных международных, российских, региональных конференциях и симпозиумах по истории, политическим наукам, религиоведению, культурной и социальной антропологии в виде сообщений и докладов, сделанных автором: «Старообрядчество Сибири и Дальнего Востока. История и современность. Местные традиции. Русские и зарубежные связи» (Владивосток, 2000, 2004); «Старообрядчество: история и современность, местные традиции, русские и зарубежные связи» (Улан-Удэ, 2001, 2007); «Макарьевские чтения» (Горно-Алтайск, 2005, 2007); «Россия-Азия: механизмы сохранения и модернизации этничности» (Улан-Удэ, 2008); «Внутренняя Азия в геополитической и цивилизационной динамике» (Улан-Удэ, 2008); «Старообрядчество: история и современность» (Санкт-Петербург, 2009); «Свобода совести: международные стандарты и опыт национального осуществления (Российский Дальний Восток и страны АТР)» (Благовещенск, 2010); «Культура русских-липован в национальном и международном контексте» (Тульча (Румыния), 2009); «Религии России: проблемы социального служения» (Нижний Новгород, 2010); «Заволокинские чтения» (Рига, 2010; «Старообрядцы в зарубежье» (Торунь, (Польша) 2010).

Структура диссертации состоит из введения, четырех глав, разбитых на пятнадцать параграфов с выводами по каждому из них, заключения, библиографического списка литературы и источников, приложений. Приложения содержат статистические таблицы и копии более 40 неопубликованных архивных документов за XIX-XXI вв.

2. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во Введении обосновывается актуальность темы, формулируются цель, задачи, объект и предмет исследования, определяются научная новизна и практическая значимость, хронологические и территориальные рамки исследования, раскрываются основные направления методологического и методического обеспечения диссертации, проводится анализ источниковой базы.

Глава I «Историко-методологические подходы к исследованию взаимоотношений государства, РПЦ и старообрядчества в Байкальском регионе» посвящена характеристике теоретических основ и методов исследования, анализу историографического массива и источниковой базы диссертации, состоит из трех параграфов. В первом параграфе «Теоретико-методологические проблемы исследования» уточняется значение дефиниций, используемых в исследовании, сущность применяемых методов и методик.

Методология научного познания исторических процессов и явлений определяет необходимость всесторонности их исследовательского анализа с опорой на лучшие достижения ученых разных направлений и школ.

Осмыслению религиозного сознания старообрядчества во многом способствовали труды известных русских философов и религиоведов С.С. Зеньковского, Н.А. Бердяева, И.А. Ильина, Н.О. Лосского, В.В. Зеньковского, Л.П. Карсавина и др. В числе важнейших - фундаментальные исследования, посвященные изучению старообрядчества как многомерного явления русской и мировой культуры, Н.Н. Покровского, О.П. Ершовой, И.В. Поздеевой, Ф.Ф. Болонева, М.О. Шахова и др.

При анализе основных тенденций развития феномена религий в качестве теоретической основы стали фундаментальные положения, сформулированные в работах крупнейших российских исследователей Е.Г. Балагушкина, Н.А. Трофимчука, М.И. Одинцова, Е.М. Мирошниковой, и др.

Настоящее исследование требует предварительного уточнения и конкретизации ряда основных понятий, которые на сегодняшний момент являются дискуссионными. Особого внимания заслуживают термины политика, вероисповедная политика государства, государственно-конфессиональная политика, государственно-церковные отношения, секуляризация, атеизм.

Ключевым для исследования является понятие «раскол». В.И. Даль трактует раскол как «отступление от учения и правил церкви». Современные исследователи склонны понимать под расколом «потерю взаимопонимания двух слоев общества». Можно согласиться с положением А.С. Ахиезера: «Раскол есть особое состояние социальной системы, для которой характерен стойкий длительный разрыв коммуникации между слоями общества, жизненно важными для него, их идейное отчуждение друг от друга, невозможность взаимопроникновения смыслами и, следовательно, их социального взаимопроникновения». Раскол сопровождает более глубокое явление - кризис. Стремление преодолеть этот кризис у вождей и идеологов раскола привел их к новациям в идейно-политической сфере. В нашем понимании они - новаторы, а не консерваторы, и под призывом к старине надлежит искать и находить новые для России смыслы, новые сущности.

Формулировка религиоведческого определения о том, что есть старообрядчество, представляется нам достаточно непростой, в виду определенной внутренней противоречивости, обнаруживающейся при попытке раскрытия сущности данного термина. На сегодняшний день существуют различные определения, где, например, старообрядчество сближается с сектантскими и еретическими движениями («старообрядчество - религиозное направление, объединяющее ряд сект, возникших в результате раскола в XVII в.») или определяется как форма протеста, например, И.В. Побережников определяет старообрядчество как «действенную форму социально-политического протеста в России XVII-XIX вв., которая посягала на основные устои феодального порядка - ренту, армию, церковь, царскую власть» и др.

Мы считаем, что определение старообрядчеству должно быть емким и содержать в себе применимость к различным старообрядческим религиозным течениям и согласиям, а также подчеркивать принадлежность данного религиозного движения именно к православной вере. На наш взгляд наиболее точное определение старообрядчеству дал М.О. Шахов.

Сами старообрядцы в домашнем обиходе и на общественных собраниях предпочитают именовать себя староверами, или древлеправославными христианами. В то же время в старообрядческой литературе в качестве самоназвания используются определения «православные (древлеправославные) христиане», а свое религиозное общество каждое из согласий старообрядцев определяет как православную (древлеправославную) церковь.

Старообрядчество делится на два основных направления: поповщина, признающая необходимость служителей культа в священном сане, а также традиционной для православия церковной иерархии, и беспоповщина, отрицающая священнослужителей и православную церковную иерархию. Однако оформление этих направлений в законченном виде происходит позднее, начиная с последнего десятилетия XVII в.

Первоначальной формой старообрядческой поповщины при ее обособлении явилось беглопоповство, названное так потому, что оно пополняло ряды служителей культа из-за отсутствия собственной церковной иерархии священнослужителями, переходившими («перебегавшими») в старообрядческую церковь из «никонианской», совершая при этом соответствующий обряд «очищения». Кроме названных направлений в старообрядчестве существовало множество других обособленных толков, которые объединялись в согласия.

Старообрядчество дало толчок развитию конфессиональных групп русского населения, в частности «семейских» Байкальского региона, где на первых этапах освоения региона был сформирован основной ареал их компактного проживания. Согласимся с большинством исследователей, что данное понятие происходит от слова «семья», т.к. семья и семейные отношения являлись одной из главных ценностей старообрядцев, поэтому данная дефиниция является выражением самосознания, осознания своего субэтнического единства.

В связи с этим можно ли в современной ситуации использовать термин «старообрядцы» применительно к «семейским», которые отошли в своих вероучениях от древлеправославия и примкнули к другим конфессиям, и как быть с потомками «семейских», которые остались верны церковным установлениям и традициям старообрядчества? Начиная с конца XVIII в., к старообрядчеству в Байкальском регионе примкнули не только переселенные из Польши «семейские», но и русские - с миграционными потоками в крае.

Поэтому понятия «старообрядцы» и «семейские» применительно к современности надо четко дифференцировать в зависимости от ис-торического периода. В связи с этим понятия «старообрядцы» и «семейские» нельзя рассматривать как синонимичные, поскольку старообрядчество сегодня - религиозно-общественное течение, сохраняющее церковные установления и традиции древней русской православной церкви, а «семейские» и их потомки - это, в первую очередь, этнокультурная общность, имеющая специфические культурные черты, которые отличают ее от других групп русского населения.

Во втором параграфе «Историографический аспект исследования» рассматривается степень изученности проблемы, место данной темы в современной исторической науке, отмечены достижения и недостатки тех исследовательских позиций, на которые опирается данная диссертация.

В историографии исследуемой проблемы можно выделить четыре блока: труды дореволюционных исследователей, советская историографическая литература, исследования постсоветского периода и региональные работы.

Научная литература дореволюционного периода нами условно подразделяется на следующие группы: общие историко-философские исследования православно-христианской мысли, исследования клерикального характера, труды светских историков.

В имперскую эпоху среди отечественных историков, активно разрабатывавших данную тему, преобладали сторонники консервативно-охранительного направления. Концептуальные позиции данной группы далеки от научного исследования. Авторы ставили перед собой конкретную задачу - сформировать и закрепить в общественном сознании антистарообрядческие стереотипы. Однако уже середине XIX в., в период заметной активизации общественного движения, в историографии данной темы появляется ряд работ нового для России, демократического направления. Фундаментальной основой нового взгляда на старообрядчество стали работы А.П. Щапова. Народническая концепция истории старообрядчества получила дальнейшее развитие в исследованиях В.В. Андреева, А.С. Пругавина, В.И. Кельсиева и других историков-демократов. Примечательно, что во второй половине XIX в. появляются исследователи «раскола», не разделявшие официальный взгляд на приверженцев старообрядчества как на «ограниченных религиозных фанатиков». К сторонникам этого направления, прежде всего, следует отнести профессора Московской духовной академии Н.Ф. Каптерева, философа-богослова С.А. Зеньковского, работы Е.Е. Голубинского, И.М. Громогласова, исследования «миссионерской» концепции Н.И. Субботина, П.С. Смирнова и др.

В рассматриваемый период старообрядцы также печатали работы на важнейшие темы церковного раскола, роли и места старообрядчества в Отечестве, давали собственную оценку антистарообрядческой политике правительства и т.д. Труды И.К. Быковского, В.Г. Сенатова и других становятся научным достоянием отечественной исторической науки , а чуть позже - эмигрантской историографии русского зарубежья. В этом ряду видное место занимает фундаментальный труд Ф.Е. Мельникова.

В целом дореволюционная историография характеризуется выявлением, накоплением и фиксацией материала. Основными темами этого времени стали история изучения оппозиционных РПЦ религиозных меньшинств, борьба государства против расширения правового положения староверов, а также усиление давления на «раскол» со стороны Русской православной церкви. Особую значимость в этот период приобретают собственно старообрядческие сочинения.

Исследования советского периода мы подразделяем на три этапа. Первый этап - 1920-1930-е гг. Для этого периода характерно издание антирелигиозной литературы в виде брошюр, книг, очерков, антирелигиозных газет и журналов, таких как «Революция и церковь», «Безбожник», «Антирелигиозник», «Атеист» и др. Новым явлением в историографии этого периода стало появление работ членов Союза воинствующих безбожников.

Второй этап исследований - вторая половина 1930-х - середина 1950-х гг. Что касается проблемы изучения роли и места старообрядчества в системе советского государственного устройства и отношения различных ветвей власти к ним, то ее рассмотрение на этом этапе не стало предметом официальной историографии. Освещение проблемы велось исключительно в рамках принятия и осуществления законодательства, так или иначе касавшегося религиозных организаций, вопросов свободы совести. Можно отметить сборник статей «Двадцатилетие отделения церкви от государства», где старообрядчество освещено фрагментарно. В целом отечественная историография в данный период развивалась в условиях государственно-политической системы, что порождало вполне определенные идеологические стереотипы оценочных критериев исторических явлений. Классовые антагонизмы определяли подходы к событиям церковного раскола сквозь призму социальной истории. Аспекты религиозного сознания при этом приобретали периферийную значимость, а появление и распространение старообрядчества рассматривалось как специфическая форма антифеодального протеста.

Зарубежными учеными А. Хердом, Ф. Конибером, Р. Крамми, Г. Мичелз и другими написан ряд работ, посвященных русским старообрядческим поселениям за границей. В зарубежной историографии выделяются книга французского ученого Пьера Паскаля о протопопе Аввакуме, работа С.А. Зеньковского, вышедшая в виде аналитической монографии на русском языке в Мюнхене и посвященная общественно-религиозному движению в России в XVI-XIX вв. Интересная работа о старообрядчестве в условиях веротерпимости 1905-1917 гг. принадлежит американскому исследователю Р. Робсону, который попытался показать место староверия в общественной и культурной жизни Российской империи.

Третий этап исследований - вторая половина 1950-х - начало 1990-х гг. Постепенное возвращение религиозной проблематики в круг научных интересов исследователей произошло во второй половине 1950-х гг. К этому времени в религиозной жизни СССР произошли значительные перемены: деятельность многих конфессий в стране и в ее регионах была легализована. На территории Байкальского региона стали открываться старообрядческие храмы и молитвенные дома.

Во второй половине 1950-х - начале 1960-х гг. можно выделить три группы литературы. К первой относятся издания публицистического характера, предназначенные для широкого круга читателей. Ко второй - методические материалы, адресованные преподавателям, лекторам Всесоюзного общества «Знание», партийным агитаторам. Третью группу составили научные труды пропагандистского и методического характера, появившиеся в конце 1950-х гг.

Изучение старообрядчества не было важным направлением исторических исследований, что подтверждает незначительное количество работ по этой тематике. Гуманитарные исследования по-прежнему находились в идеологических тисках, зависели от курса партии в отношении религии и верующих. Попадая в разряд атеистической литературы, исследования по истории старообрядчества в большинстве случаев не могли претендовать на объективность оценок.

В конце 1960-х - начале 1970-х гг. были предприняты первые экспедиции по изучению истории и современного состояния старообрядчества в Советском Союзе. Наряду с московским центром исследований начали активно изучать проблемы старообрядчества представители новосибирской школы Н.Н. Покровский, Т.С. Мамсик, Н.А. Миненко и др., по сей день ведущие изыскания по истории старообрядчества Сибири. Одним из крупных исследователей забайкальского старообрядчества является Ф.Ф. Болонев.

В целом 1980-1990-е гг. - самостоятельный этап в развитии историографии старообрядчества, когда возрос интерес к «расколу» как целостному явлению. На смену исследованиям советского периода, характерной чертой которых была недооценка потенциала религиозных организаций, приходят исследования, где политика в области свободы совести и вероисповедания рассматривается в контексте отечественного и зарубежного опыта. Выпускаются сборники статей, посвященные актуальным проблемам государственно-конфессиональных отношений в политике, в сфере свободы совести и вероисповедания. Защищаются диссертации, посвященные как изучению государственно-конфессиональных отношений и политики в сфере свободы совести и вероисповедания в современной России в целом, так и их отдельных аспектов, исследованиям роли религиозных организаций в жизни общества, включая политический процесс и вероисповедную политику в регионах. Безусловный приоритет в разработке проблемы государственно-церковных отношений в ХХ в. принадлежит профессору М.И. Одинцову, который с конца 1980-х гг. опубликовал ряд работ, основанных на широкой базе закрытых архивных материалов и документов.

Анализ материалов ежегодных тематических конференций по истории старообрядчества, журнальных статей в религиоведческих журналах «Религия и право», «История государства и права» дает возможность говорить о качественном накоплении материала, положенного в основу целого ряда научных работ регионально-источниковедческого характера.

Произошедшие изменения в политической ситуации в начале 1990-х гг. в очередной раз оказали существенное влияние на общество, в том числе и на развитие исторической науки. Тема исследования политики в области государственно-конфессиональных отношений, в сфере свободы совести и вероисповедания сегодня вызывает неподдельный интерес со стороны зарубежных и отечественных ученых. Среди зарубежных исследователей - У.К. Дьюрэм, Д. Дэвис, Э. Сьюэлл, Д. Шелтон, А. Кисс, X. Зайварт и др.

Старообрядчество привлекает внимание ученых разных направлений своей многоплановостью, огромным влиянием на духовную жизнь России и формирование российского менталитета. В историографии активно используется термин «феномен старообрядчества». Проблема «государство - старообрядчество» рассматривается через призму государственных структур, таких как МВД, анализируется их роль в формировании правительственной позиции по отношению к старообрядцам, систематизируется и изучается законодательная деятельность государства. Значительный интерес представляют работы О.П. Ершовой, в которых исследуются проблемы взаимоотношений официальной православной церкви со старообрядцами, роль отдельных специфических институтов (единоверие, миссионерские и «противораскольнические» общества и др.) .

В региональной литературе рассматриваемая тематика является неотъемлемой составляющей социально-политической и экономической истории Сибири. Это, в свою очередь, требовало углубленного изучения процесса заселения и освоения края. Первые сведения о старообрядцах Забайкалья сообщил еще в XVIII в. П.С. Паллас. Немало упоминаний о староверах за Байкалом содержится в записках и дневниках А.П. Мартоса, А. Ровинского, Ю.Д. Талько-Грынцевича, К.П. Михайлова, Г.М. Осокина, Н.В. Ушарова.

В советский период проблему старообрядчества Байкальского региона продолжали изучать преимущественно с точки зрения этнографии и фольклористики, с преобладанием идеологизированного атеистического подхода. Это относится к работам А.М. Селищева, В.П. Гирченко, А.С. Долотова и др.

Сегодня в Байкальском регионе выделяются основные центры по изучению истории старообрядчества - это Иркутский государственный университет (научная школы профессора А.В. Дулова - А.С. Маджаров, Н.Н. Стахеева, А.В. Костров и др.), Бурятский научный центр СО РАН (Р.П. Матвеева, С.В. Бураева, Е.В. Петрова и др.), Бурятский государственный университет (Т.Б. Юмсунова, А.П. Майоров, Н.А. Дарбанова, В.М. Пыкин, С.В. Васильева и др.).

Таким образом, историографический анализ показывает, что тема старообрядчества Байкальского региона находит свое отражение в научных трудах. Работы дореволюционного периода имеют в большей степени популярный характер, послереволюционного периода - научный. Серьезное и глубокое изучение проблемы старообрядчества началось в последние годы, круг проблем еще не охвачен полностью, хотя и определены их основные контуры. Отсутствуют работы, дающие представление о религиозной ситуации в регионе, истории бытования других вероисповедных групп и религиозных общин, слабо изучено отношение государства к старообрядцам края. Результаты предшествующих научных работ, несмотря на богатый фактический материал и тщательную разработку отдельных аспектов, еще не дают завершенной картины становления и развития старообрядчества как конфессии в целом. История правового положения старообрядчества в Байкальском регионе все еще не сложилась в особую сферу исследования.

В третьем параграфе «Источниковедческий аспект исследования» анализируются материалы из архивных фондов, которым зачастую принадлежит определяющее место в изучении истории взаимоотношения государства, РПЦ и старообрядчества в Байкальском регионе в XVII-XXI вв.

Источниковая база исследования представлена корпусом письменных (неопубликованных и опубликованных) и устных материалов, хронологически подразделенных на два периода: XVII - начала XX в., ХХ - начала ХХI в. Каждый из этих периодов характеризуется особым набором документов и методикой исследования. В диссертационной работе проанализированы материалы 57 фондов (более 600 ед. хр.) 3 центральных и 4 региональных государственных хранилищ.

Значительный массив неопубликованных документов по теме исследования отложился в фондах центральных и региональных архивов - в Российском государственном историческом архиве Санкт-Петербурга (РГИА) - ф. 19, 391, 394, 634, 796, 821, 1263, 1265; Российском государственном архиве древних актов (РГАДА) - ф. 7, 18, 27, 163, 203, 248, 288, 474; Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ) - ф. 109; Государственном архиве Иркутской области (ГАИО) - ф. 24, 25, 32, 50, 70, 121, 504, 587, 485, 279; Национальном архиве Республики Бурятия (НАРБ) - ф. 8, 11, 34, 44, 92, 88, 186, 207, 262, 337, 478; Государственном архиве Забайкальского края (ГАЗК) - ф. 1, 8, 31, 282; в книжных фондах Российской государственной библиотеки г. Москвы (РГБ), Научной библиотеке Иркутского государственного университета, Иркутской областной библиотеке им. И.И. Молчанова-Сибирского, Национальной библиотеке Республики Бурятия, в фондах редких книг, а также в светской и церковной периодической печати.

Корпус неопубликованных источников дореволюционного периода составляют: законодательные акты; материалы официального местного делопроизводства; источники конфессионального происхождения, создавшиеся внутри церквей и религиозных организаций; документы фискального и административно-хозяйственного учета; статистические источники светского и церковного делопроизводства; источники личного происхождения; периодическая печать (общественно-политическая и конфессиональная).

В комплекс опубликованных источников входят издания специализированных сборников документов, регламентирующих правовое положение старообрядцев, - законодательные и актовые материалы светских, церковных властей. Опубликованные законодательные акты Российской империи, регулировавшие правовое положение староверов: «Полное собрание законов Российской империи» и «Свод законов Российской империи», «Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания Российской империи» (1869-1915 гг.), «Собрание постановлений по части раскола, состоявшихся по ведомству Св. Синода» 1860 г. и «Полное собрание постановлений по части раскола» 1872 г. Особое место в освещении этих вопросов занимает «Обзор мероприятий Министерства внутренних дел по расколу», представляющий собой тематическую подборку выдержек из Полного свода законов. Важным источником этого периода являются произведения высших иерархов Русской православной церкви. Следующая группа источников - литературные и публицистические произведения, среди которых значительное место занимают сочинения протопопа Аввакума - послания, письма, «Книга бесед» и др.

Сведения о взаимоотношениях светского и духовного начальства Байкальского региона в XIX в. можно извлечь из секретной переписки должностных лиц. Особенно показательна переписка генерал-губернаторов (Н.С. Сулимы, В.Я. Руперта, Н.Н. Муравьева) и архиереев Иркутской епархии (Мелетия, Нила), опубликованная в XIX в. Среди источниковедческих работ ведущее место занимает сборник документов под редакцией Г.Н. Румянцева.

Ценную информацию о состоянии старообрядческого общества и развитии вероисповедной политики содержат периодические издания - центральные светские издания: «Вестник Европы», «Петербургская газета», «Санкт-Петербургские ведомости», «Голос», «Живая старина»; официальные издания Русской православной церкви: «Церковный вестник», епархиальные ведомости - «Иркутские епархиальные ведомости», «Забайкальские епархиальные ведомости»; старообрядческие издания: «Щит веры», «Старообрядец», «Церковь», «Сибирский старообрядец» и др.

Исторические источники советского и постсоветского периода по степени доступности также подразделяются на опубликованные и неопубликованные.

Солидный пласт неопубликованных источников по проблеме взаимоотношений государства и старообрядческой церкви на территории Байкальского региона в XX-XXI вв. находится на хранении в фондах центральных и региональных архивов: Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ) - ф. 1235, р-5263, 6991; Российского государственного архива социально-политической истории (ранее - Российский центр хранения и изучения документов новейшей истории (РЦХИДНИ) - РГАСПИ) - ф.17; Государственного архива Иркутской области (ГАИО) - ф. р-504, р-600, р-2951; Государственного архива новейшей истории Иркутской области (ГАНИИО) - ф. 1, 16, 123; Национального архива Республики Бурятия (НАРБ) - ф.п-1, р-248, р-475, р-1857, р-2028; Государственного архива Забайкальского края (ГАЗК) - ф.р-422, п-1, п-3, п-75; архиве УФСБ РФ по РБ, текущих архивов управлений Министерства юстиции РФ по Иркутской области, Республике Бурятия, Забайкальскому краю.