Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ АВТОНОМНОЕ

ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ

НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

«ВЫСШАЯ ШКОЛА ЭКОНОМИКИ»

Факультет Санкт-Петербургская школа социальных и гуманитарных наук

Выпускная квалификационная работа - бакалаврская работа

Православные миссии в Японии и Корее во второй половине XIX - начале XX века

по направлению подготовки 46.03.01 «История»

Колтунова Светлана Кирилловна

образовательная программа «История»

Научный руководитель Доктор исторических наук, профессор департамента истории факультета Санкт-Петербургская школа социальных и гуманитарных наук Национального исследовательского университета "Высшая школа экономики" Лукоянов Игорь Владимирович

Санкт-Петербург, 2018

Оглавление

Введение

Глава 1. Японская Православная церковь

1.1 Основание миссии: контекст, причины и цели

1.2 Работа миссии во время русско-японской войны

Глава 2. История Православной миссии в Корее

2.1 Политический и социальный контекст появления миссии

2.2 Деятельность до и после Русско-японской войны

Заключение

• Список используемых источников


Введение

японский православный церковь война

В настоящее время в исследованиях эпохи колониального раздела мира немаловажное место занимает изучение так называемого “культурного колониализма”, частью которого являются христианские миссии в странах Азии, которые в XIX-XX вв. существовали в тесной связи с колониальной политикой стран Европы и США. Деятельность данных миссий зачастую выходила из рамок религиозного и духовного просвещения.

Данная работа посвящена истории Православных миссий в Японии и Корее и их роли в политической и культурной экспансии России на Дальнем Востоке в конце XIX - начале XX века. В последние десятилетия изучение духовных миссий России, как в ее пределах, так и за рубежом заметно активизировалось, чему отчасти способствовала деактуализация марксистско-ленинского подхода в исторической науке. Ранее же проблематика миссионерства была закрыта для официальной науки. Однако, несмотря на то, что в постсоветский период появилось большое количество диссертаций и несколько монографий, посвященных православным миссиям в Корее и Японии, написаны они в рамках церковной истории, и зачастую не рассматривают миссионерскую деятельность и во внешнеполитическом контексте. Например, работы о японской миссии по большей части представляют собой жизнеописания Николая Касаткина (Японского), главы Японской Православной церкви и основателя миссии. В 1970 году он был причислен к лику святых, что также усилило интерес церковных историков к его личности. В данном исследовании предпринимается попытка максимально отойти от церковной точки зрения и решить проблему: была ли деятельность миссионеров частью внешней политики Российской империи конца XIX - начала XX вв. Бакалаврская работа призвана ответить на вопросы: с какой целью создавались православные миссии в странах Дальнего Востока (Корея, Япония), какую роль они играли в дальневосточной политике Российской империи конца XIX - начала XX вв., а также, насколько отличалось видение задач, стоявших перед миссионерами, в Петербурге и “на местах”. В центре внимания - японская и корейская миссии, так как они были учреждены во второй половине XIX века, когда участие России в делах региона начало постепенно возрастать. В это время Япония и Корея стали открытыми для дипломатических и торговых отношений после столетий самоизоляции, и Россия в числе многих других стран, заключила с ними неравноправные договоры. Особенно вовлеченность России в политику Дальнего Востока возросла в конце XIX в., что в итоге вылилось в русско-японскую войну 1904-1905 гг. Подробнее о внешней политике России в отношении Японии и Кореи будет рассказано в соответствующих главах.

Китайская духовная миссия, основанная еще в 1716 г., была исключена из исследования, так как, несмотря на её важность, цели ее создания находились вне контекста российской имперской политики конца XIX века. С 1864 года она утратила дипломатический характер, став исключительно религиозно-просветительской.

Таким образом, объект данного исследования - Российские Православные миссии в Корее и Японии. Предметом является история религиозно-культурной деятельности духовных миссий в данных странах в контексте российской политики в дальневосточном регионе.

Методологически исследование деятельности различных церковных миссий находится на стыке религиозной, культурной, и политической истории. При этом конфессия и активность её представителей рассматривается преимущественно в русле культурного влияния. Деятельность православной церкви на Дальнем Востоке учитывала специфическую роль религиозных доктрин среди местного населения и строилась не только вокруг прозелитизма, но и включала в себя просветительскую деятельность, распространение знаний о России. Видя успех иностранных духовных миссий (католической и протестантской), российское правительство и Святейший правительствующий Синод также были заинтересованы в распространении православия на тех территориях, которые представляли наибольший политический и экономический интерес. В рамках данной работы также будет упомянуто о взаимодействии христианских миссий на территории Японии и Кореи.

Первая глава посвящена Японской духовной миссии, обстоятельствам ее создания, целям и задачам, а также ее вовлеченности во внешнюю политику Российской империи. Аналогичные аспекты будут затрагиваться во второй главе, посвященной Корейской миссии.

Источники

В целом источники в данной работе можно разбить на две группы: личные и делопроизводственные. Внимание, по большей части уделяется первой группе, так как анализ делопроизводства уже не раз проводился в историографии. Поэтому в данной работе используются источники личного происхождения: очерки, письма и воспоминания миссионеров, а также еженедельный журнал Правительствующего Синода “Церковные ведомости», в котором на протяжении двух десятилетий (1894 - 1917 гг.) печатались статьи миссионеров, из которых можно выявить официальную позицию Церкви относительно важности и эффективности миссионерства на Дальнем Востоке. Большинство из перечисленных материалов хранится в РГИА в Фондах Канцелярии Синода, Канцелярии Обер-прокурора Синода, а также в Российской национальной библиотеке в Санкт-Петербурге. В фондах РГИА содержится информация о количестве православных приходах в Японии и их быте, а также хранятся дневниковые записи и письма Николая. Множество отчетов, рапортов и документов времени открытия японской миссии и начала ее работы было опубликовано в сборнике “Российская духовная миссия в Японии в документах и материалах. 1870-1879 гг.” В.Н. Трухиным. По материалам данного сборника можно проследить, какие предложения по улучшению работы поступали от о. Николая, а также ответную реакцию из Синода на его прошения.

Из сочинений миссионеров незаменимыми являются работы священников Николая Касаткина и Сергия Страгородского о деятельности в Японии, а также Хрисанфа Щетковского, Павла Ивановского и Феодосия Перевалова о Корее. Работа последнего автора особенно примечательна, так как он написал наиболее подробную историю миссии в Корее за 25 лет. Использовались также отчеты Министерства финансов о работе Корейской миссии и работа 1906 года студента Харьковского университета Ф. Прохоренко о работе духовных миссий в Японии и Корее.

Историография

Историографию по данной теме условно можно разделить на несколько частей. Во-первых, это история православного миссионерства в Японии и Корее в обозначенный в рамках темы период. Сюда по большей части относятся работы авторов позднесоветского и постсоветского периодов. Долгое время изучение православия и его роли в имперской политике не поощрялось из-за господства марксизма исторической науке. Перелом в отношении Японской Православной Церкви наступил в конце 1960-х в связи с дарованием ей автономии и подготовкой к канонизации Николая Японского. В то же время исследования о взгляде Николая на Японию эпохи Мэйдзи стали появляться у японских исследователей. См. например. M.Naganawa. Nikorai-do no hitibito (1989).

Наиболее важным комплексом исследований о миссионерстве в Японии является второй выпуск сборника статей “Православие на Дальнем Востоке” Православие на Дальнем Востоке / Под ред. М.Н. Боголюбова. СПб.: Издательство Санкт-Петербургского университета, 1996. 1996 года, посвященном памяти архиепископа Николая. Данный сборник стал итогом сотрудничества Санкт-Петербургского государственного университета, Санкт-Петербургской Духовной Академии, а также японского исторического общества “Русские в Японии”. В нем рассматривается как миссионерская деятельность РПЦ в Японии, так и научно-образовательная среди местного населения, излагается биография Николая Японского Иванова Г.Д. Жизнь и деятельность святителя Николая Японского // Православие на Дальнем Востоке. СПб.: Издательство Санкт-Петербургского университета, 1996. С. 10-20., изучается начальная деятельность миссии Шаталов О.В. Начальный этап деятельности Российской Духовной Миссии в Японии (1870-1875 гг.) // Православие на Дальнем Востоке. СПб.: Издательство Санкт-Петербургского университета, 1996. С. 31-38., анализируются сочинения японских ученых о миссии Зенина Л.В. Японские ученые о Российской Духовной миссии // Православие на Дальнем Востоке. СПб.: Издательство Санкт-Петербургского университета, 1996. С. 21-31., о Токийской семинарии и ее воспитанниках Хохлов А.Н. Роль Токийской Православной семинарии в в подготовке переводчиков-японистов // Православие на Дальнем Востоке. СПб.: Издательство Санкт-Петербургского университета, 1996. С. 64-78.. Однако приведенные в сборнике статьи носят по большей части описательный характер и опираются на малое количество источников.

Одна из наиболее примечательных работ по истории японской миссии является монография Э.Б. Саблиной Саблина Э.Б. 150 лет Православия в Японии. История Японской Православной Церкви и ее основатель Святитель Николай. М.: АИРО-XXI, 2006. , основанная на дневниках Николая Японского и впервые введенных в научный оборот документов и писем из архивов Японской Православной церкви. Автор описывает деятельность Николая, начиная с его приезда в Японию, когда миссионерская деятельность еще была запрещена, до основания национальной японской православной церкви. В целом деятельность японской миссии до сих пор не изучена разносторонне и с религиозной, и с политической точки зрения ни в одной монографии.

О Корейской миссии написано существенно меньше работ в связи с более скромным размахом миссионерской деятельности. Литература по данной теме немногочисленна, включает одну диссертацию Белов М.В. Русская православная церковь и корейцы. 1865-1917. Автореф. дис. на соискание ученой степени к.и.н. М., 1995. 15 с. и монографию, полностью посвященную Православной миссии в Корее Чо Чон Хван. Русская Православная миссия в Корее. М.: Диалог - МГУ, 1997.. Ее автор поставил перед собой цель комплексно изучить распространение православия как среди корейцев, мигрировавших в Российскую империю, так и в Корее. Отдельная глава посвящена деятельности духовной миссии РПЦ в Японии и ее разрывом с миссией в Корее во время русско-японской войны. Чо Чон Хван использовал издания РПЦ, отчеты миссионеров, а также корейскую прессу. В указанном исследовании нет четко сформулированного исследовательского вопроса; по сути, оно представляет собой свод фактов из истории миссии. Тем не менее, это одна из первых попыток изучить основательно деятельность православной миссии на территории Кореи.

Также в данной работе затрагивается историография российского присутствия на Дальнем Востоке и отношениях России с Японией и Кореей, а также, отчасти, с Китаем, так как эта страна была важным политическим актором в данном регионе и влияла на содержание международных отношений. В данную категорию можно отнести работы следующих авторов: Схиммельпенник ван дер Ойе Д. Схиммельпеннинк ван дер Ойе Д. Навстречу Восходящему солнцу: Как имперское мифотворчество привело Россию к войне с Японией. М.: Новое литературное обозрение, 2009., Лукоянов И.В. Лукоянов И.В. «Не отстать от держав…» Россия на Дальнем Востоке в конце XIX - начале XX вв. СПб.: Нестор-История, 2008., Пискулова Ю.Е. Пискулова Ю.Е. Российско-корейские отношения в середине XIX - начале XX веков. М.: Восточная литература, 2004., Пак Б.Д. Пак Б.Д. Россия и Корея. М.: ИВ РАН, 2004., Пак Б.Б. Пак Б.Б. Российская дипломатия и Корея. М.: ИВ РАН, 1998., Lensen G.A. Lensen G.A. The Russian push toward Japan. Princeton.1959.; Lensen G.A. Korea and Manchuria between Russia and Japan, 1895-1904. Sophia University. 1968., Malozemoff A. Malozemoff A., Russian Far Eastern policy, 1881-1904 : With special emphasis on the causes of the Russo-Japanese war. California University Press. 1958.

Говоря о миссионерской деятельности, невозможно не упомянуть основную работу, касающуюся зарубежной деятельности Российской Православной церкви. Ефимов А.Б. Очерки миссионерства Русской Православной Церкви. М.: Изд-во ПСТГУ, 2007. Автор подробно описывает деятельность православных миссионеров в разных регионах всего мира: на Востоке Российской империи, в США, Европе, Ближнем Востоке, а также в Китае, Японии и Корее. Ввиду такого широкого охвата работы А.Б. Ефимову удалось дать только краткий обзор историй миссий. Но он затронул очень важный теоретический аспект, который исследователи миссионерства часто опускали в своих работах, а именно, использование педагогической системы Н.И. Ильминского, которая стала методической базой для всех миссионеров, начиная со второй половины XIX века.

Глава 1. Японская Православная церковь

1.1 Основание миссии: контекст, причины и цели

Данная глава посвящена истории становления, деятельности Японской Православной церкви, которая считается одним из немногих удачных примеров православного миссионерства вообще. По большей части, такой успех был достигнут благодаря выдающейся личности Николая Японского. Он оставил после себя огромный корпус сочинений, посвященных своей деятельности, поэтому большинство исследований, посвященных православию в Японии, строятся вокруг его биографии.

Прежде чем анализировать деятельность миссии, стоит отметить изменения, которые происходили в Японии в указанный период. Эпоха Мейдзи (1868-1912 гг.) характеризуется бурным культурным и материальным обменом между Японией и цивилизациями Запада, необходимым после почти двух столетий самоизоляционной политики, в результате которой Япония существенно отставала в экономическом и социальном развитии от остального мира. Благодаря реформам Мэйдзи страна смогла за короткое время сделать большой рывок из Средневековья в Новое время. Был полностью изменен государственный строй, система сословий, законодательство, а также общественное устройство. С данным периодом также связывают формирование японского национального государства и японской национальной идентичности. Преобразования происходили под лозунгом “японский дух - западная техника”; государство активно пыталось вытеснить буддизм и сделать Синто - "путь богов" господствующей религией в Японии для укрепления власти императора Муцухито (в синтоизме император считался прямым потомком богини Солнца и живым божеством на Земле, и обязанность народа состояла в безусловном подчинении ему). К христианству же у японских властей было недоброжелательное отношение со времен появления на Японских островах католиков-иеузуитов в XVI в., время "Воюющих провинций". Власть тогда была децентрализована, экономика истощена, а даймё воевали друг с другом с середины XV в. Так как религиозный плюрализм и синкретизм всегда были характерны для духовной жизни японцев, христианство на первых порах было принято положительно. Также крупные даймё стремились получить выгоду из торговли и контактов с европейцами, что также стало причиной быстрого распространения христианства среди знати, вслед за которыми принимали христианство простые жители провинций, нередко насильственно. Религия стала одним из методов политической борьбы и способом заручиться поддержкой и оружием от иностранцев, поэтому уже в 1597 г. христианство было объявлено вне закона, вызвав восстания крестьянские восстания и жестокие гонения. "Пока солнце всходит с востока, христинаский проповедник не появится в стране"; "Хоть бы сам Бог христианский пришел в Японию, и ему голова долой". Саблина Э.Б. 150 лет Православия в Японии. История Японской Православной Церкви и ее основатель Святитель Николай. М.: АИРО-XXI, 2006. С.30. Христианство стало рассматриваться как религия, которая учит народ сопротивлению власти, и потому в первые годы Реставрации Мэйдзи проповедь христианства была строго запрещена, вплоть до 1873 года, когда запрет был снят из-за давления извне. Однако еще ранее всплеск интереса ко всему европейскому способствовал тайному распространению христианства среди японского населения, но по большей части католического и протестантского. В Нагасаки католические миссионеры прибыли в 1859 г. и нашли подготовленную почву, так как в народе еще существовали тайные христиане и предания, основанные на библейских историях. По данным 1867 г., в Нагасаки и окрестностях насчитывалось почти четыре тысячи христиан. Там же. С. 34. Историки религии объясняют успех миссионеров в XIX в. также тем, что христианские идеалы стойкости и самоотверженности привлекали бывших самураев, заинтересованных в духовном возрождении нации, а также вписывались в господствующую конфуцианскую идеологию. Anesaki M. History of Japanese Religion. Tokyo, 1980. P.18.

Первым дипломатическим соглашением между Россией и Японией стал Симодский трактат 1855 года. Данный договор, кроме разрешения давнего территориального вопроса, также позволял России открывать свои консульства в портах Симода, Хакодатэ и Нагасаки. Церкви, открытые при консульствах и послужили первым шагом к распространению православия в Японии. В 1859 году И.А. Гошкевич, российский консул, построил на консульские средства в Хакодатэ первый храм. В то же время он написал в Святейший Синод прошение прислать в храм не просто священника, но проповедника, который бы стал первым православным миссионером в Японии. Здесь важно отметить, что инициатива создания миссии происходила не со стороны Св. Синода, а “снизу”, со стороны тех, кто работал на местах и видел успех инославных миссионеров среди местного населения. Христианские миссионеры становились проводником европейской и американской культуры в Азию, неся с собой, в том числе материальные достижения западной цивилизации (школы, больницы, аптеки и пр.). На этом поприще православные миссионеры уже далеко отставали от своих коллег. В РПЦ, стоит отметить, в принципе до этого времени отсутствовала практика успешного миссионерства за рубежом. Также и сами миссионеры часто отрицали успешный опыт католических и протестантских миссионеров: “…ими пускаются в ход все доступные средства, не исключая самой широкой благотворительности. Наметивши пункт, они насильно навязываются городу, не отступая ни в чем. Между тем в нашей миссии этот подход признается неправильным. Наши церкви, разбросанные по всей Японии, зародились сами собою, независимо от планов и соображений миссии… Трудно будет бороться со всем этим [об инославных миссионерах - прим. автора] нашей нарождающейся здесь Церкви. Она почти незаметна рядом с такими организованными и многочисленными противниками”. Архимандрит Сергий (Страгородский) По Японии (Записки миссионера). М. : Крутицкое Патриаршее Подворье: Общество любителей церковной истории, 1998. С. 34.

На прошение Гошкевича отозвался Иван Касаткин, в будущем известный как Николай Японский. Он решил постричься в монахи и решил отправиться на Дальний Восток. Широко известна цитата из его дневников. «Когда я ехал туда, - вспоминал архиепископ, - я много мечтал о своей Японии. Она рисовалась в моем воображении как невеста, поджидавшая моего прихода с букетом веры в руках - с крестом. Вот, пронесется в ее тьме весть о Христе, и все обновится. Приехал, смотрю - моя невеста спит самым прозаическим сном и даже совершенно не думает обо мне.… Тогда я был молод и не лишен воображения, которое рисовало мне толпы отовсюду стекающихся слушателей, а затем последователей Слова Божия, раз это слово раздается в этой стране. Каково же было мое разочарование, когда по прибытию в Японию встретил совершенно противоположное тому, о чем мечтал... Надо мной издевались и бросали камнями». см. Архимандрит Сергий (Страгородский) На Дальнем Востоке. Письма японского миссионера. М.: Издательство Сретенского монастыря, 2013. С. 96 До прибытия в Японию Николай встретился с одним из самых известных российских миссионеров - епископом Иннокентием, именуемым русским апостолом Америки. Именно он дал Николаю настоящую миссионерскую школу, призвав основательно взяться за изучение японского языка. Их переписка, хранящаяся в Российском государственном архиве, служит важным источником о взаимодействии Японской миссии с другими, а также об обмене миссионерами опыта.

В 1861 году Николай Касаткин (Японский) прибыл в Японию и вступил в должность священника при консульской церкви в Хакодатэ. В течение десяти лет он упорно занимался изучением японского языка, культуры, истории, демографии и религии. Своей целью он видел не только распространение “истинного” христианства среди японцев, но и сближение России и Японии как культурно, так и политически, о чем свидетельствует следующая цитата: «Жизнь человеческая, по преимуществу, жизнь духа, и только в области духовной могут быть связаны и отдельные люди, и целые народы истинно прочной связью. В этом отношении духовная миссия, преследующая и обязанная преследовать только духовные, но никак не мирские цели, имеет, тем не менее, и важное политическое значение. Счастлива будет Япония, если она, помимо католичества и протестантства, прямо примет истинное христианство. Избежит она и папского гнета, и вмешательства в государственные дела ее, избежит и протестантского дробления, и вновь религиозного разложения наподобие того, какое она переживает ныне. Только истинное, не испорченное людьми, Христово учение по мере того, как оно проникает в умы, сердца и жизни людей, дает прочную, непоколебимую основу и государственной стойкости, и благосостоянию. Желательно и для России, чтобы соседка ее сделалась единоверной ей. Это, несомненно, закрепит самую прочную связь между двумя народами и даст возможность многие и многие века идти рука об руку во взаимной дружбе, всегда взаимно помогая и охраняя друг друга». Дневники святого Николая Японского. Т.3. СПб.: Гиперион, 2004., С. 68. Он также взялся за перевод Нового Завета с китайского на японский с помощью ученого японца, так как Китайская Православная миссия существовала уже с начала XVIII и накопила множество материалов и переводов, на которые опирались как японские, так и корейские миссионеры. Именно у нее позаимствовал материалы о. Николай, который сам считал Пекинскую миссию “матерью японской миссии”. Там же. С. 79.

В 1868 году был крещен первый японец, бывший синтоистский жрец и самурай Такума Савабе (в православии Павел Савабе, как его обычно называют миссионеры). Впоследствии он оказал неоценимую помощь Российской миссии. Здесь стоит отметить, что в разных источниках версии о том, как Савабе заинтересовался православием, разнятся, хоть и незначительно. Архимандрит Сергий Страгородский (будущий митрополит Московский и всея Руси) писал со слов о. Николая, что Савабе, враждебно относившийся к иностранным священникам, угрожал и просил покинуть Японию, но постепенно, разговаривая с Николаем, заинтересовался чужой религией. Там же. С. 136-138. Позже появилась версия, которая наиболее часто встречается в историографии, о том, что Савабе намеревался убить иноверца, но Николай убедил его выслушать христианскую проповедь. Можно сделать вывод, что со временем деятельность миссии обросла своими мифами и легендами, делающих ее более привлекательной для новообращенных. Среди посещающих Николая японцев также появился вымысел, что Николай - сын японца, бежавшего в Россию от преследования правительства, и принявшего там христианство. В конце 1860-х в российских газетах стали появляться сообщения о тайной проповеднической деятельности в Японии, что совпало со временем последнего приезда о. Николая в Россию в 1869 г. В следующем году постановлением Святейшего Синода была учреждена Российская духовная миссия, а сам Николай, ее начальник и основатель, был возведен в сан архимандрита. Миссия изначально была подчинена Камчатской епархии. К сожалению, Министерство финансов дало согласие лишь на половину запрашиваемой Николаем суммы на содержание Миссии и проповедников. Учитывая тяжелое финансовое положение миссионеров, в 1870-х правительственные газеты стали публиковать призывы на сборы пожертвований. Сам Николай был раздосадован отсутствием существенной материальной поддержки миссии и в письме митрополиту Исидору писал: “Отчего не обращают внимания на мои просьбы, не хотят помогать? Но этого и представить невозможно: нехотение в таком случае было бы изменой Православию!”. РГИА Ф. 796. Оп. 205.Д. 490. «Николая, епископа, начальника русской миссии в Японии, митр. Исидору по делам миссии» Впоследствии содействие оказывало “Миссионерское общество для содействия распространения христианства между язычниками”, созданное в 1865 г., реорганизованное впоследствии в Православное миссионерское общество под руководством митрополита Иннокентия. С учредителями данных обществ о. Николай вел активную переписку. См. например РГИА Ф. 796. Оп. 205. Д. 490.

Э.Б. Саблина делит историю православного миссионерства в Японии на четыре периода. Саблина Э.Б. 150 лет Православия в Японии. История Японской Православной Церкви и ее основатель Святитель Николай. М.: АИРО-XXI, 2006. С. 12-15. Первый длился, начиная с прибытия о. Николая в Японию в 1861 г., когда проповедь христианства еще была запрещена, до постановления Св. Синода об утверждении миссии в 1870. Затем длился один из самых успешных для миссии периодов с переездом в Токио, строительством Воскресенского собора и строительством Токийской православной духовной семинарии, которая действует и в наши дни. В это время Японская церковь во главе с о. Николаем стала обретать самостоятельность. Так, на ежегодном соборе 1878 было решено поставить для церкви епископа, так как количество приходов по всей Японии стремительно росло, для чего было отправлено прошение в Синод. В 1880 году Николай был рукоположен в сан епископа Ревельского, викария Рижской епархии. К тому времени Японская православная церковь уже насчитывала 5377 приходских, 6 священников-японцев и 78 японцев-катехизаторов Бесстремянная Г. Е. Японская православная церковь: история и современность. Сергиев-Посад: Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2006. С. 45. , а в 1903 году в Японии было уже 28230 православных. Курбатов О.А. Основание Русской православной духовной миссии в Японии // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики.. 2015. №6. С. 105. Следующий период, ознаменовавшийся русско-японской войной, был самым сложным и наиболее важным для миссии. В это время о. Николай и другие российские миссионеры своей политической позицией заслужили уважение, как среди японского правительства, так и среди населения. Архимандрит Сергий писал следующее: “Нам неоднократно приходилось быть свидетелями, как язычники, совершенно незнакомые Владыке, низменным восторгом приветствовали его на улице и их мощное «банзай Николай» частенько раздавались в Японских кварталах. А дети, милые японские дети, постоянно окружали его кольцом и, как бабочки на огонь, вихрем неслись на встречу суровому на вид, но с добрым, ласковым сердцем святителю... Должно заметить, что беспрерывный, тяжелый апостольский подвиг, праведная жизнь, особая прозорливость, чему мы сами были неоднократно свидетелями, давно уже между верующими Православной Японии составили убеждение, что святитель Николай особенно близок и угоден Господу, что он его прославил небесною славою. Даже язычники, и те помещали в газетах его портреты с сиянием и нимбам и часто называли его «Сей да Кео», то есть святой архиепископ”. Архимандрит Сергий (Страгородский) На Дальнем Востоке: письма японского миссионера. Арзамас: Типография Н. Доброхотова, 1897. С. 181.

1.2 Работа миссии во время русско-японской войны

Отношения между Россией и Японией обострились в конце XIX в. в связи с японским продвижением на материк и японо-китайской войной 1894-1895 гг., в которой Китай, ослабленный опиумными войнами, был разгромлен. В центре конфликта оказались территория Кореи и Ляодунский полуостров, которые на тот момент также входили в сферу интересов России, которой нужен был незамерзающий порт в дальневосточном регионе. Также существовали опасения насчет того, что Япония могла использовать Корею как плацдарм для продвижения на российский Дальний Восток. Лукоянов, И.В. «Не отстать от держав…» Россия на Дальнем Востоке в конце XIX - начале XX вв. СПб.: Нестор-История, 2008. С.297. В целом в российском правительстве вплоть до русско-японской войны существовали серьезные противоречия относительно дальневосточной политики. Сформировалось несколько группировок, преследовавших разные цели; одни желали уступить Японии, чтобы избежать вооруженного конфликта, другие стремились всячески усилить политическое влияние России, стремясь сделать из Кореи полуколонию.

По завершению войны Симоносекский мирный договор утверждал независимость Кореи (что открывало простор для дальнейшей экспансии Японии, так как ранее Корея формально считалась вассалом Китая), а Япония получала Формозу (Тайвань), Пескадорские острова, Порт-Артур и часть Ляодунского полуострова. Итоги данного договора не устроили западные державы и Россию, которые пытались препятствовать усилению Японии в Восточной Азии. Симоносекский договор был пересмотрен, и Токио пришлось отказаться от Ляодуна. Впоследствии территории, упоминаемые в Симоносекском мире и стали камнем преткновения в российско-японских отношениях.

Отношение самого Николая к развязывавшемуся конфликту было противоречиво. В письмах Ивану Сенума, выпускнику Санкт-Петербургской Духовной Академии и будущему главе Токийской семинарии, он пишет о японо-китайской войне: “Война блистательно для Японии идет. И замечательно: первый воин, вступивший из Кореи на китайскую землю и геройски поплатившийся жизнью за это, был православный христианин…”, но в его дневниках можно найти обвинения японцев в “варварском колониализме”. Дневники святого Николая Японского. Т. 5. СПб.: Гиперион, 2004. С. 387. После этой войны Японская Православная церковь оказалась в центре внимания враждебно настроенных к иностранцам японских СМИ и различных патриотических группировок. В японской прессе стали появляться сообщения о политических отношениях между миссионерами и российским правительством, а от антирусского шовинистического общества “Тайро досикай” - дословно “Антирусское товарищество” стали неоднократно поступить угрозы в сторону Николая и православных японцев, которых обвиняли в государственной измене. Уже в 1903 году, когда открыто говорили о приближающейся войне с Россией, Николая неоднократно спрашивали прихожане, могут ли они воевать с “братьями по вере”, на что тот отвечал “Воевать с врагом - это долг каждого гражданина, верного своему отечеству. Хотя вы, японцы и приняли православную веру от России, но, несмотря на это, когда будет объявлена война с ней, то она - неприятельница ваша.… Воевать с врагами не значит ненавидеть их, а только защищать свое отечество”. Саблина Э.Б. 150 лет Православия в Японии. История Японской Православной Церкви и ее основатель Святитель Николай. М.: АИРО-XXI, 2006.С 130. Именно благодаря такой позиции Николай заслужил признание японского правительства, которое, несмотря на нападки прессы, не запретило работу миссии во время войны, и даже назначило в миссию военную охрану, оставшуюся там, в течение всей войны. Для безопасности Николая, а возможно и по политическим причинам, ему было запрещено покидать Токио на время войны. Ситуацию омрачали также вандальские настроения отдельных группировок, которые, например, выбивали стекла в церквях и нападали на дома священников, а в Хакодатэ православного священника с семьей пытались выгнать из города. Для прекращения подобных инцидентов японское правительство разослало по всей стране циркуляр, в которой должностных лиц призывали быть особенно бдительными в отношении охраны Православной церкви, так как враждебное к ней отношение “бросает тень на честь страны”. Там же. С. 106. Несмотря на все трудности, даже в 1904 г. было крещено 656 японцев. Там же. С. 135. В том же году, с одобрения Кацуры Таро, главы правительства, было основано “Православное товарищество общества утешения военнопленных”, основными целями которого было совершение богослужений для раненых и в случае смерти. Сам Николай писал о том, что отчасти правительство Японии помогает миссионерскому делу даже больше, чем российское: “До боли сердечной прискорбно знать, что русские православные чиновники мешают миссионерскому делу так же, как неверующие иудеи мешали Св. Апостолу Павлу… Да, в этом отношении язычники стоят выше наших православных чиновников; здесь, в языческой стране, мы миссионеры, от языческих чиновников не только помех не встречаем, а напротив поощрение видим”. «Я здесь совершенно один русский...» (Письма Ревелького епископа Николая (Касаткина) из Японии). СПб.: Издательский дом Коло, 2002. С. 72-73.

В заключении, нельзя утверждать, что политические конфликты кардинально повлияли на работу миссии. С окончанием войны все священники, прикомандированные к военнопленным, вернулись в свои приходы, а православные японцы-проповедники, воевавшие на фронте, вернулись к своему делу. В некотором роде военный конфликт даже пошел на пользу миссионерскому делу, так как нападки в японской прессе прекратились, а Николай, своей четкой политической позицией завоевал всеобщее уважение. Так, в сентябре 1905 г., во время стихийного митинга несогласных с условиями Портсмутского мирного договора, толпа устроила беспорядки, громя полицейские участки, дипломатические учреждения и христианские миссии католиков и протестантов, но Воскресенский собор остался не тронут.

Таким образом, создание миссии РПЦ в Японии - дело рук энтузиастов, а не российского правительства или Св. Синода. Также важна явная неполитическая позиция Николая - он сосредоточился на прозелитизме, не связывая свои действия с политикой Петербурга. Отчасти подобное существование миссии вне политики и предопределило её успешную деятельность и то, что она сохранилась и стала автономной после Русской революции 1917 года. В длительной перспективе такое решение показало свое состоятельность.

Глава 2. История Православной миссии в Корее