В 1902-1903 гг. миссия стала расширяться; станы были открыты в Мунь-сан Пхо, Коха, в селах Карагай, Соннчон, Ильсан и Марысим. Станы эти обычно состояли из небольших домов корейского типа, к каждому их которых был приставлен проповедник, который также обучал местных детей русской грамоте и богословию. К 1913 г. почти все эти станы были закрыты за неэффективностью, а дома проданы.

На работу миссий во многом повлияло возрастающее влияние Японии на корейском полуострове, которое стало результатом ее победы в японо-китайской, а затем и русско-японской войне. Русские миссионеры застали начало русско-японской войны в Сеуле. Им спешно пришлось покинуть Корею по требованию корейского правительства и оставить все имущество на попечение французской дипломатической миссии. Архимандрит Хрисанф, другие миссионеры, учителя и даже некоторые ученики отправились в Шанхай, где временно получили приют в Китайской православной миссии, а затем отправились в Россию. К происходящим событиям Хрисанф относился, как к испытаниям: “Долго ли продлится наше изгнание, - трудно предугадать; все же, несмотря на то, что мы устроились относительно хорошо, тоска душит, и все мысли - в Сеуле… Господь послал нам испытание и надобно терпеть”. Епископ Хрисанф. Из писем корейского миссионера. Казань: Типография Императорского Университета, 1904. С.40. Таким образом, во время войны миссия полностью прекратила свою работу из-за опасений корейского правительства еще более обострить политическую ситуацию. После войны положение Кореи на мировой арене существенно изменилось. Согласно японо-корейскому договору 1905 г., Корея становилась протекторатом Японии, теряла право решать вопросы внешней политики, а контроль над внешней торговлей перешел к японцам. Однако миссионерам было разрешено вернуться в Корею, и начальником миссии стал Павел Ивановский, который вслед за Хрисанфом пытался обустроить в Сеуле православный храм. Ему пришла идея устроить храм - памятник русско-японской войны с усыпальницей для погибших солдат, но на территории самой миссии свободного места не имелось, а на покупку нового участка не хватало финансовых средств. В дальнейшем ситуация с финансированием не стала лучше, и Феодосий Перевалов, который возглавил миссию уже в 1917 г., писал: “Миссия по-прежнему оставалась импровизированной церковкою, ютящейся в школьном здании, и не может, конечно, мечтать о построении приличного храма в будущем” Архимандрит Феодосий. Указ. соч. С.249.

Павел, став главой миссии, начал активно проповедовать и расширять поле деятельности миссии. В 1907 году во Владивостоке, где проживало около 10 тысяч корейцев, было устроено подворье миссии. За время своей службы в Корее он крестил 322 корейца, создал миссионерские станы в деревнях, о которых уже говорилось ранее, семь школ для корейских детей, а также четыре молитвенных дома в тех же деревнях, где были открыты станы. В период после русско-японской войны в составе миссии работали семь сотрудников: начальник миссии, два иеродиакона, учитель, регент и два русских певчих. Большое внимание Павел уделял переводам богослужебных книг, а с 1910 г. почти все богослужения проводились на корейском языке. После шести лет успешной службы в Корее архимандрит Павел был отозван на Дальний Восток России, чтобы продолжить проповедовать для корейцев, живущих на территории империи. Период его и службы его предшественника были самими плодотворными для корейской миссии. Даже когда в 1910 г. Корея была оккупирована Японией и превратилась в колонию, это по факту не отразилось на работе миссии.

Следующими дореволюционными начальниками миссии были: в 1912-1914 гг. -- архимандрит Иринарх (Шемановский), в 1914-1917 гг. -- игумен Владимир (Скрижалин) и в 1917 г. всего три с половиной месяца -- иеромонах Палладий (Селецкий). На Иринарха начальство возлагало большие надежды, во-первых, как на человека с опытом миссионерства на крайнем Севере, а во-вторых, и сам Иринарх неоднократно заявлял, что он “Миссию сумеет поднять на такую высоту, как никто до него”. Там же. С. 252. Едва приехав в Сеул, он взялся за изучение корейского языка, но прекратил занятия через несколько месяцев. Через некоторое время оказалось, что и к проповеди он потерял интерес. До Владивостокской епархии, в ведении которой корейская миссия находилась с 1908 г., стали доходить слухи о том, что он совсем перестал заниматься проповедью, чудит, занимается садоводством и собиранием корейских редкостей. Там же. С.254. Начальство незамедлительно отозвало его во Владивосток.

После него в управление вступил Игумен Владимир Скрижалин, который в принципе тяготился должностью, не дававшей ему никаких особенных привилегий, но при этом требовавшей постоянных забот и попечений. Его уведомили, что на посту он находится, пока не будет найдена подходящая кандидатура. Однако он был главой миссии целых три года, но за все это время мало что изменилось в ее деятельности, кроме того, что стали нередки случаи бытовых неурядиц. Корейцы, служившие в миссии, злоупотребляли своими обязанностями на службе и прибегали к обману в хозяйственных делах. Там же. С. 258. Чтобы уладить эту проблему, из Владивостока был прислан новый псаломщик, только что окончивший духовную семинарию, П.А. Афанасьев. В 1917 г. Владимир оставил пост и ему на замену был прислан иеромонах о. Палладий. Он отличился своей необычной манерой обхождения с прихожанами и служителями миссии. “Например, к начальству стал относиться критически, к подчиненным - высокомерно и пренебрежительно, особенно к корейцам, которых называл не иначе, как неотесанными дубинами, глупыми кореёзами и т.п.”. Там же. С. 260. Первое, что он сделал на новом посту, это - закрыл школу при миссии, распустив всех учеников и учителей. Сделал он это по руководству Павла Ивановского, который считал, что в революционном хаосе школу невозможно будет финансировать. Там же. Епископский Совет Владивостокской Епархии был недоволен постоянными жалобами на нового главу миссии, и спустя три месяца он был отослан обратно во Владивосток. Феодосий Перевалов, который станет начальником после о. Палладия, считал, что закрытие школы стало непоправимым ударом для миссии. Что касается самого Феодосия, он стал главой уже в то время, когда Св. Синод доживал свои дни, и Духовная миссия в Сеуле действовала уже независимо он высших церковных властей. Он оставил после себя сочинение, в котором подробно изложил истории миссии, и на которую я во многом опиралась в данной работе.

Наиболее плодотворными для миссии стали годы пребывания на посту главы архимандрита Хрисанфа и Павла Ивановского. Временный успех миссионерской деятельности во многом зависел от их личного участия и инициативы, которую не проявляли остальные начальники. Таким образом, если в отношении Японии действительно сообразно говорить о преобладании личной инициативы в создании и деятельности миссии, то в Корее, в связи со сложной обстановкой вокруг королевства в регионе, присоединились и иные соображения политического характера.

Заключение

Если говорить о Японии, то Японская Православная церковь стала одним из примеров успешной миссионерской деятельности, в основном благородя личности Николая Японского, посвятившего всю жизнь проповедничеству. Представители православной миссии видели свою роль в распространении религиозно-культурных ценностей, и пытались отстраниться от политики, насколько это было возможно. В сочинениях миссионеров отсутствуют свидетельства их политических амбиций, хотя Николай и желал сближения России и Японии.

В отношении Кореи деятельность российских миссионеров так и осталась лишь попыткой проведения российского культурного и политического влияния в королевстве. “Православные миссионеры не занимаются политикой, они чужды вмешательства в дела гражданского управления, Царства Божия они не смешивают с царством мира сего. А ведь это очень важно. Правда, что политика в руках ловких миссионеров Запада подчас создает блестящие успехи миссии, но такие успехи, достигнутые силой человека, не могут быть прочными и для нас желаемыми… Православным миссионерам чужды ухищрения политиканов, и, дай Боже, чтобы над Кореей скорее воссияло солнце православия, воссияло уже светом невечереющим”. Иеромонах Павел. Указ.соч. С.92. Эта цитата из сочинения Павла Ивановского емко выражает политику русских миссионеров в Сеуле. Несмотря на то, что они признавали то, что религия может стать важным инструментом в политической игре, они пытались максимально абстрагироваться от официальной политики Российской империи, занимаясь своим делом - проповедью и обучением.

Масштабной миссионерской работе в обеих странах, сравнимой с католической и протестантской, препятствовал целый ряд причин: изменение стратегии внешней политики Российской империи в начале ХХ века, относительно пассивная миссионерская традиция РПЦ, а также отсутствие эффективной практики использования культурного влияния в российском имперском дискурсе. Российское правительство к тому же было не готово финансировать миссии, так как Государственное казначейство выделяло Св. Синоду на духовные миссии за границей ограниченные суммы. Такая проблема не беспокоила католиков и протестантов, миссии которых щедро финансировались. Как мне кажется, российское правительство отчасти недооценило миссионерство как ценный ресурс для распространения русского влияния. Инициативу в создании миссий проявляли отдельные личности (работники дипломатической миссии и С.Ю. Витте), но это не было одним из основных направлений деятельности российской политики.

Обобщая, в отношении Кореи и Японии, справедлив вывод о том, что дальневосточное направление российской политики было слишком противоречивым и неоднозначным, так как в правительстве существовало множество разных мнений о том, какое место должна занять Россия в регионе, что и мешало обратить большее внимание на миссионерскую деятельность, как на возможность распространить политическое и культурное влияние. Подобные мысль высказывали единичные чиновники на местах и редкие миссионеры, из-за чего нельзя выстроить единый нарратив в отношении деятельности РПЦ в странах Дальнего Востока.

Список используемых источников

1. РГИА. Ф.796. Оп. 445. Д. 57. «Отчет о деятельности Корейской духовной миссии (в Сеуле) за 1900-1901»

2. РГИА Ф. 796. Оп. 205. Д. 494. «Путятина, гр. Е. по делам Японской миссии»

3. РГИА Ф. 796. Оп. 205.Д. 490. «Николая, епископа, начальника русской миссии в Японии, митр. Исидору по делам миссии»

4. «Я здесь совершенно один русский...» (Письма Ревелького епископа Николая (Касаткина) из Японии). СПб.: Издательский дом Коло, 2002. 272 с.

5. Архимандрит Сергий (Страгородский) На Дальнем Востоке: письма японского миссионера. Арзамас: Типография Н. Доброхотова, 1897. 278 с.

6. Архимандрит Сергий (Страгородский) По Японии (Записки миссионера). М. : Крутицкое Патриаршее Подворье: Общество любителей церковной истории, 1998. 229 с.

7. Архимандрит Феодосий. Российская Духовная Миссия в Корее (1900 - 1925 гг.) (Печатается по изданию 1926 г., Харбин) // История Российской Духовной Миссии в Корее. М.: Издательство Свято-Владимирского Братства, 1999. С. 171- 317.

8. Дневники святого Николая Японского: в 5 т. СПб.: Гиперион, 2004.

9. Епископ Хрисанф. Из писем корейского миссионера. Казань: Типография Императорского Университета, 1904.

10. Епископ Хрисанф. От Сеула до Владивостока. // История Российской Духовной Миссии в Корее. М.: Издательство Свято-Владимирского Братства, 1999.

11. Епископ Хрисанф. Православная Корейская Духовная миссия в Сеуле // Корея глазами россиян. Тула: Гриф и К., 2008.

12. Иеромонах Павел (Ивановский). Очерк миссии среди корейцев Южно-Уссурийского края. // История Российской Духовной Миссии в Корее. М.: Издательство Свято-Владимирского Братства, 1999.

13. Иеромонах Павел. Современное положение христианских миссий в Корее. Владивосток: Паровая типо-лит. Газ. “Дальний Восток”, 1904.

14. Прохоренко Ф. Русская Духовная Миссия в Японии и Корее. Харьков: Типография губернского правления, 1906.

15. Трухин В.Н. Российская духовная миссия в Японии в документах и материалах. 1870-1879 гг. М.: Эдитус, 2013. 268 с.

16. Япония накануне и во время войны с Россией глазами Святого Равноапостольного Николая Японского. Ленинград.: Северо-западная библейская комиссия: Духовное Просвещение, 1991. 84 с.

Список используемой литературы

· Белов М.В. Русская православная церковь и корейцы. 1865-1917. автореф. дисс. на соискание ученой степени к.и.н. М., 1995. 15 с.

· Бесстремянная Г. Е. Японская православная церковь: история и современность. Сергиев-Посад: Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2006. 318 с.

· Волохова А. Из истории российской политики на Дальнем Востоке // История российской духовной миссии в Корее. М.: Издательство Свято-Владимирского Братства, 1999.

· Ефимов А.Б. Очерки миссионерства Русской Православной Церкви. М.: Изд-во ПСТГУ, 2007. 688 с.

· Лукоянов И.В. «Не отстать от держав…» Россия на Дальнем Востоке в конце XIX - начале XX вв. СПб.: Нестор-История, 2008. 668 с.

· Малягин В. Ю. Святитель Николай Японский. М.: Даниловский благовестник, 2014. 175 с.

· Пак Б.Д. Россия и Корея. М.: ИВ РАН, 2004. 422 с.

· Пак Б.Б. Российская дипломатия и Корея. М.: ИВ РАН, 1998. 272 с.

· Пискулова Ю.Е. Российско-корейские отношения в середине XIX - начале XX веков. М.: Восточная литература, 2004. 232 с.

· Саблина Э.Б. Православная церковь в Японии в конце XIX- начале XX в. и ее основатель Святитель Николай. Автореф. дисс. на соискание к.и.н. М., 2003. 17 с.

· Саблина Э.Б. 150 лет Православия в Японии. История Японской Православной Церкви и ее основатель Святитель Николай. М.: АИРО-XXI, 2006. 528 с.

· Схиммельпеннинк ван дер Ойе Д. Навстречу Восходящему солнцу: Как имперское мифотворчество привело Россию к войне с Японией. М.: Новое литературное обозрение, 2009. 421 с.

· Федоров В.А. Русская Православная Церковь и государство. Синодальный период. 1700-1917 гг. М.: Русская панорама, 2003. 480 с.

· Чо Чон Хван. Русская Православная миссия в Корее. М.: Диалог - МГУ, 1997. 147 с.

· Чой Доккю. Россия в Корее: 1893-1905 гг. (Политика Министерства финансов и Морского министерства). СПб., 1996. 159 с.

· Lehmann J.P., “French Catholic Missionaries in Japan in the Bakumatsu and Early Meiji Periods,” Modern Asian studies (1979): 377-400.

· Lensen G.A. The Russian push toward Japan. Princeton.1959. 554 р.

· Lensen G.A. Korea and Manchuria between Russia and Japan, 1895-1904. Sophia University. 1968. 296 p.

· Malozemoff A., Russian Far Eastern policy, 1881-1904: With special emphasis on the causes of the Russo-Japanese war. California University Press. 1958. 128 р.

· Park Chung-Shin, Protestantism and Politics in Korea. London: University of Washington Press, 2003.

· Spae J. The Catholic Church in Japan // Japanese Journal of religious studies, no.3 (1963): 4-78.

Размещено на Allbest.ru