Социально-экономические и политические преобразования в Советском Союзе Социалистических Республик в 20-30-е гг. XX в.

План хлебопоставок на Донецкую область с урожая 1932 г. был определен в 411 тыс. центнеров, свыше половины урожая. Изъятие хлеба осуществлялось путем жестких репрессий против крестьян.

В счет плана поставок было забрано все фуражное зерно, даже посевной материал. Однако задания выполнены не были. Основным источником пополнения заготовок был переобмолот соломы и возврат выданного колхозникам хлеба. Например, в Великоянисольском районе от переобмолота соломы было получено 1269 центнеров зерна, а путем возврата ранее выданного на трудодень зерна - 1812.

И все же в Донбассе голод был смягчен созданием на промышленных предприятиях системы общественного питания. В 1932 г. им был охвачен 71% рабочих.

Трагедия голода усугублялась еще и жестокими репрессиями против обезумевших людей, которые вынуждены были подбирать колоски для спасения своих детей. Сталин собственноручно написал проект постановления ВЦИК, принятого 7 августа 1932 г., «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперативов и об укреплении общественной (социалистической) собственности», которым за хищение имущества, независимо от размеров, устанавливалась высшая мера наказания - расстрел, а при наличии смягчающих обстоятельств - лишение свободы не менее чем на 10 лет с конфискацией имущества. За период с 7 августа 1932 г. по 1 апреля г. года по этому постановлению в Донецкой области было осуждено 9 286 чел., из них 301 приговорен к расстрелу. Только по колхозам было осуждено 5 566 человек, из них 167 приговорены к мере наказания.

Массовое бегство из деревни обострило сложное социально-политическое положение в стране. Для прекращения этого процесса, а также для выявления беглых «кулаков» на рубеже 1932-1933 гг. был введен паспортный режим с пропиской в определенном месте жительства. Отныне передвигаться по стране можно было лишь при наличии паспорта, или документа, официально его заменяющего. Паспорта выдавали жителям городов, поселков городского типа, работникам совхозов. Колхозникам и крестьянам-единоличникам паспорта не выдавали. Это прикрепило их к земле и колхозам. С этого времени официально покинуть деревню можно было через государственно организованный набор на стройки пятилетки, учебу, службу в Красной Армии, работу механизаторами в МТС. Регулируемый процесс формирования рабочих кадров привел к снижению темпов роста городского населения, численности рабочих и служащих. По переписи 1939 г., при общей численности населения СССР в 176,6 млн. человек (историки называют цифру в 167,3 млн.), в городах проживало 33% населения (против 18%, по переписи 1926 г.).

4. Политика «украинизации» в Донбассе. Сталинские политические репрессии

Решения VII конференции КП(б)У об украинизации и XII съезда РКП(б) о принципе коренизации также постановление от 1 августа 1923 г. ВУЦИК и СНК УССР только декларировали начало этой работы.

Нужно отметить, что отношение к началу украинизации, темпам ее проведения в значительной мере определялись позицией бывшего первого секретаря Донецкого губкома КП(б)У, а с 1923 г - первого секретаря ЦК Э. И. Квиринга.

2 ноября 1923 г. бюро Донецкого губкома КП(б)У утвердило «План по украинизации по социальному воспитанию» (общеобразовательных школ). Были намечены два направления работы: украинизация педагогического персонала и украинизация Для первых устанавливался срок - один год подготовки на инструктивно-проверочных курсах. Каждый был обязан не только овладеть литературным языком, но и ознакомиться с терминологией, образцами украинской литературы, знать историю и экономическую географию Украины.

Было запланировано создание сети украинских школ в губернии: в Бахмутском округе - 30 школ, Таганрогском - 13, Шахтинском - 10, Юзовском 21, Мариупольском - 11, Луганском - 16, Старобельском - 28.

На 1 апреля 1924 г. в губернии была украинизирована 181 школа (в 1913 г. украинских школ было всего 7). То есть количество украинских школ увеличилось за 11 лет на 174, а за год план был перевыполнен на 52 школы. Количество учителей, преподававших по-украински, равнялось 546.

Значительно хуже было положение с украинизацией просветительных учреждений (включая ликбезы) и учреждений профессионального образования. Это объяснялось отсутствием достаточного количества педагогов. Была подана заявка на учителей-специалистов на Харьковскую биржу труда. Начался своеобразный поход на Донбасс учителей Подольской, Полтавской и Киевской губерний.

Еще сложнее была ситуация с украинизацией государственных учреждений.

В губернском центре - Бахмуте весной 1924 г. были созданы 9 курсов украинского языка для работников госучреждений, которые охватывали 362 человека. Но обучение шло так медленно, что 9 июня 1924 г. бюро губкома КП(б)У приняло решение - поддержать предложение губисполкома и губернского совета профсоюзов о переносе сроков украинизации в Донбассе на один год.

С апреля 1925 г. генеральным секретарем ЦК КП(б)У был назначен Л. Каганович. Его появление на Украине связано с определенной активизацией процесса украинизации, что связано с выполнением соответствующих указаний И. Сталина. Много трудностей было связано с украинизацией партийного аппарата. Газета сообщала 15 ноября 1925 г.: «В Сталинском округе большинство партработников «русские», большинство парторганизаций «русские», абсолютное большинство из рабочих «русские».

Местная пресса противилась украинизации своих страниц. В 1925 г. та же «Диктатура труда» сообщала читателям: «Заметки на украинском языке не печатаем».

Л. Каганович проводил украинизацию методами, которые позже были названы «командно-административными». Это давало определенные результаты.

В районах компактного проживания национальных групп создавались греческие (эллино-румейские и татаро-урумские), немецкие, болгарские, еврейские и др. школы, что соответствовало идее так называемой «коренизации». В Мариуполе работали 25 румейских и 16 урумских школ. В греческих селах дети обучались на соответствующих диалектах: в Богатыре, Игнатьевке, Карани, Ласпе, Старом Крыму, Старобешеве, Комаре, Мангуше, Улаклы, Кермен-чике -- на Великой и Малой Янисоли, Константинополе, Каракубе, Стыле, Чердакли, Урзу-фе, Ялте -- румейском.

Однако в 1932 г. украинизация была объявлена буржуазно-националистической кампанией. В конечном итоге она так же и закончилась, как и начиналась, - кампанейски.

Предпосылки тоталитарной системы начали формироваться сразу после смерти В. Ленина. Главными претендентами на власть были Троцкий, Л. Каменев, Г. Зиновьев, Сталин. В 1924 г. Сталину удалось отстранить от руководства крупнейшего конкурента и второго по влиятельности после Ленина в партии - Троцкого. На XIV съезде ВКП (б) (декабрь 1925 г.) из партии исключили Г. Зиновьева и Л. Каменева. Одновременно были уничтожены их сторонников в партийном и государственном руководстве

Политическая борьба в верхних эшелонах власти сопровождалась устранением с политической арены целых партий. В Украине под давлением оказались как оппозиционные, так и прокоммунистические организации. Одной из первых была расформирована Украинская партия социалистов-революционеров-боротьбистов во главе с Х. Раковским. С марта 1920 г. боротьбистов заставили самоликвидироваться и влиться в КП (б) У. Среди лидеров боротьбистов были такие известные деятели, как А. Шумский, Г. Гринько, Г. Михайличенко, П. Любченко. Украинская коммунистическая партия (укаписты), созданная в начале 1920 г., просуществовала до 1925 г.

В 1923 г. на Украине прокатилась волна массовых арестов меньшевиков (дело «Южный центр»). В феврале 1924 г. на Всеукраинском съезде меньшевиков было объявлено об их самоликвидации. После этого коммунистическая партия открыто заявила о своей руководящей роли в Советском Союзе.

Впервые это утверждение прозвучало на XVI съезде ВКП (б) (июнь 1930 г.), а законодательно было закреплено в советской Конституции 1936 г.

Однако на этом волна репрессий не прекратилась. Уничтожив главных претендентов на власть, Сталин начал планомерное «чистки» всех эшелонов партии и замену ее состав новыми, лично преданными ему людей. Опорой Сталина стали прокуратура, суд и особенно Всероссийская чрезвычайная комиссия (ВЧК) (переименована в 1922 на Государственное политическое управление (ГПУ), а в 1934 году. На Народный комиссариат внутренних дел (НКВД). Задачей этих органов стало осуждение и всех , кто мог хотя бы мысленно выступать против сталинского режима.

Согласно заключению официально это дело имело название «Дело о контрреволюционной организации инженеров и техников, работавших в каменноугольной промышленности СССР». Начало «разработки» связано с именем полномочного представителя Объединенного государственного политического управления по Северо-Кавказскому краю Е. Евдокимова (член партии эсеров с 1907 г., анархо-синдикалист с 1915 г., большевик с 1918 г., в 1919 г. - начальник особого отдела Московской ЧК, в 1920 г. - начальник особого отдела Всеукраинской ЧК, к 1928 г. награжденный тремя орденами Красного Знамени). Стремление Е. Евдокимова подать агентурные материалы о существовании в г. Шахты нелегальной вредительской организации старых специалистов в угольной промышленности председателю ОГПУ В. Менжинскому не встретило поддержки последнего, который требовал существенных доказательств . Нашел Евдокимов поддержку у генерального секретаря ВКП(б) И. Сталина. С санкции Сталина были проведены массовые аресты специалистов, начальников рудоуправлений, сотрудников трестов.

Известно также, что еще за год до этих событий, 18 марта 1927 г., политбюро ЦК КП(б)У не разрешило инженеру А. Казаринову заграничную командировку (на Шахтинском процессе Казаринов будет одной из центральных фигур). Это означает, что дело готовилось давно, о нем было известно высшему руководству компартии Украины (генеральный секретарь Л. Каганович).

В марте 1928 г. состоялся пленум ЦК КП(б)У, на котором еще до начала процесса рассматривались «политические уроки шахтинского дела». Это обсуждение проводилось с нарушением существовавшей партийной субординации - соответствующий пленум ЦК ВКП(б) еще не состоялся.

13 марта 1928 г. в газете «Известия ЦИК и ВЦИК» было опубликовано официальное сообщение Прокурора Верховного суда СССР, в котором, в частности, говорилось: «На Северном Кавказе, в Шахтинском районе Донбасса, органами ОГПУ при прямом содействии рабочих раскрыта контрреволюционная организация, которая имела своей целью дезорганизацию и разрушение угольной промышленности этого района. Руководящий центр этой организации, что подтверждается несомненными данными следствия, находится за границей и состоит из бывших капиталистических собственников и акционеров каменноугольных предприятий Донецкого бассейна, имеющих тесные связи с отдельными агентами некоторых немецких промышленных фирм и польской контрразведкой... Следствием установлено, что работа этой контрреволюционной организации, действовавшей в течение ряда лет, выразилась в злостном саботаже и скрытой дезорганизаторской деятельности, в подрыве каменноугольного хозяйства методами нерационального строительства, ненужных затрат капитала, понижении качества продукции, повышении себестоимости, а также в прямом разрушении шахт, рудников, заводов и т. д...»

Арестованные также обвинялись в создании московского и харьковского центров организации.

Открытый процесс (фактически - первый политический в СССР) проходил в Москве, в Колонном зале Дома союзов с 18 мая по 5 июля 1928 г. Перед Специальным присутствием Верховного Суда СССР (председатель - будущая «знаменитость» на процессах гг. А. Вышинский, члены - М. Васильев-Южин, В. Антонов- Саратовский, Н. Курченко и С. предстали 53 руководящих инженерных работника угольной отрасли. Государственными обвинителями были Н. Крыленко и Г. Рогинский, общественными - Г. Гринько, С. Шеин, Крумин и Осадчий. Защищали подсудимых 15 известных московских адвокатов.

Среди обвиняемых были: директор, главный технический директор, его заместитель, председатель технического совета, три заведующих отделами, заместитель заведующего отделом треста «Донуголь», заведующий Управлением нового строительства Донбасса (УНБ), его помощник, два старших инженера этого управления, заместитель директора Главгортоплива ВСНХ СССР, заведующий отделом московского представительства «Донугля», помощник начальника горного округа, главный механик, помощник заведующего горными работами и два техника Донецкого горнорудного управления, 5 директоров (заведующих) шахтами и рудоуправлениями, 5 главных инженеров шахт, 2 их заместителя, 2 заведующих горными работами рудоуправлений, техник-консультант по экспорту антрацита в Париже, четыре немецких специалиста, а также техники участков, технические инструкторы шахт.

Процесс был заранее отрежиссированным спектаклем с запланированными ежедневными посещениями 1600 рабочих, его ход освещали 120 журналистов.

Во время судебного следствия «признали» свою вину полностью 20 обвиняемых, частично - 11, не признали - 22.

5 июля в 24.00 был оглашен приговор:11 обвиняемых были приговорены к расстрелу, трое - к 10 годам лишения свободы с ограничением в правах на 5 лет и конфискацией имущества, двадцать один - на сроки заключения от 4 до 8 лет, десять - от 1 до 3 лет.

Четверо были осуждены условно, еще четверо (в том числе 4 немецких специалиста) признаны невиновными. По просьбе суда Президиум ЦИК СССР, учитывая, что «во время предварительного следствия и затем на судебном следствии не только признали свою вину перед пролетарским государством, но и стремились раскрыть перед ним все обстоятельства совершенных ими преступлений. Учитывая эти обстоятельства, а также то, что значительное большинство осужденных представляет собой квалифицированную техническую силу, которую можно использовать в соответствующих условиях, на практическом деле», Н. Березовскому, А. И. Казаринову, Ю. Н. Матову, С. П. Бра тановскому, Г. А. Шадлуну и Н. П. Бояршинову расстрел лишением свободы сроком на 10 лет со строгой изоляцией и поражением в правах на 5 лет с конфискацией имущества. 9 июля г. были расстреляны: заведующий подотделом механизации «Донугля» Н. Н. Горлецкий, старший инженер проектного отдела УНБ Н. К. Кржижановский, техник-консультант по экспорту антрацита в Париже А. Ю. Юсевич, Н. А. Бояринов и С. 3. Будный (должности которых в приговоре не указаны).

Как свидетельствуют документы архива управления Службы безопасности Украины в Донецкой области, свой «вклад» в развитие Шахтинского дела внесли работники Артемовского и Сталинского окротделов ГПУ. Ими были начаты и направлены на закрытое рассмотрение Особых совещаний при коллегиях ОГПУ СССР и ГПУ УССР дела на десятки специалистов угольной промышленности. В документах того времени эти дела имели общее название - «шахтинское».

Часть работников донецкого филиала Московского теплотехнического института, осужденных по Шахтинскому делу к расстрелу и различным срокам заключения (М. М. Радович, Л. Е. Пензин, П. В. Самойлов, А. П. Хропов, В. Н. Михайлов, А. П. Яковенко и др.), стали в 1931 г. основными «фигурантами» в деле «основной диверсионной и наиболее мощной из организаций, созданных «Промпартией».

13 июля 1928 г. И. Сталин на собрании ленинградского партактива заявил: «Урок, который вытекает из шахтинского дела, состоит в том, чтобы ускорить темп образования, создания новой технической интеллигенции из людей рабочего класса, преданных делу социализма...»

1 декабря 1934 г. в коридоре Смольного в Ленинграде был убит член Политбюро ЦК ВКП(б), первый секретарь Ленинградского обкома и горкома партии С. Киров. В тот же день И. Сталин продиктовал постановление ЦИК СССР «О порядке ведения дел о террористических актах против работников Советской власти». Устанавливались сроки ведения следствия по подобным делам - не более 10 дней, дела рассматриваются без прокурора и адвоката, ходатайство о помиловании не допускается, приговор к высшей мере исполняется немедленно. Таким было начало расправы И. Сталина с политическими оппонентами. В незначительной мере эти репрессии затронули Донбасс. Начало же массовой расправы, так называемой «великой чистки», связано с февральско-мартовским пленумом ЦК ВКП(б). Именно на нем был взят курс на физическое уничтожение всех недовольных.

Вопросы массовых политических репрессий рассматривались на Политбюро 2 и 9 июня 1937 г. 30 июля, во исполнение решений партийной верхушки, нарком внутренних дел СССР Н. Ежов издал оперативный приказ 00447 «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов». В приказе был расписан «лимит» (количество подлежащих расправе). По Донецкой области надлежало расстрелять 1000 человек и приговорить к 10 годам лагерей 3000 человек. Было предусмотрено упрощенное ведение дел следствия в ускоренном порядке. Приговоры выносились Особыми тройками в составе начальника областного управления НКВД, первого секретаря обкома партии и областного прокурора. В Донецкой области в состав тройки входили поочередно - первые секретари обкома партии С. Саркисов и Э. Прамнек (позднее оба расстреляны), А. Щербаков (впоследствии - кандидат в члены Политбюро, секретарь ЦК, первый секретарь Московского обкома и горкома партии, начальник Главного политического управления Красной Армии, начальник Совинформбюро), начальники УНКВД Д. Соколпнский (расстрелян) и П. Чистов (осужден на 25 лет лагерей), прокурор области Р. (позднее - прокурор УССР, генеральный прокурор СССР, главный обвинитель на Нюрнбергском процессе). Кроме того, приговоры выносило Особое совещание в Москве в составе наркома внутренних дел Н. Ежова и прокурора СССР А. Вышинского. Свой «вклад» внесла Военная коллегия Верховного Суда СССР во главе с Ульрихом.

25 июля 1937 г. была подписана директива НКВД № 00439, требовавшая немедленного ареста всех немцев, которые не были гражданами СССР. Фактически это было началом крупномасштабной операции, в ходе которой в Донбассе были арестованы 4265 немцев, из которых расстреляны 3608. В рамках «польской операции» с 19 сентября 1937 г. по 19 февраля 1938 г. в области было осуждено 3777 поляков, из которых 3029 расстреляны. По директиве № 50215 от 11 декабря 1937 г. в Донецкой области были осуждены 3628 греков, из которых расстреляны 3470.

Только на территории современной Донецкой области в 1937-1938 гг., по неполным данным, были репрессированы по политической 54-й статье около 20 тысяч человек, из них более 13 тыс. расстреляны.

Анализ архивно-следственных дел показывает, что работники НКВД вели не борьбу против разного рода врагов, шпионов, саботажников и вредителей, а зачастую выполняли соответствующие планы-лимиты, полученные сверху. Жертвами «великой чистки» стали, в основном, простые рабочие, колхозники, учителя - украинцы и русские.

Итак, в течение 20-30 гг. ХХ в. в СССР утверждаются коммунистические формы тоталитарной идеологии, монополизации власти и полный контроль всех сфер общественной жизни. Проведение массовых арестов становилось важным условием функционирования нового режима. Пытаясь удержать ситуацию в своих руках, власть прибегала к подавлению оппозиционных сил, нейтрализации потенциальных противников системы, блокировании развития гражданского общества, контроля развития общественных процессов. Все это вело к расколу общества, создание атмосферы взаимного подозрения и недоверия. Главными последствиями массовых репрессий стало физическое уничтожение активной и интеллектуальной части нации, нравственное растление тех, кого террор не тронул. По масштабам уничтожения населения собственной страны сталинский террор не знал себе равных в мире.

Литература

1. . Аксютин Ю.В. Хрущевская оттепель и общественные настроения в СССР в 1953-1964 гг. / Ю.В. Аксютин. - М. : РОССПЭН, 2004. - 488 с.

2. Донбасс : прошлое, настоящее, будущее: к 160-летию известного педагога и А. Корфа: тезисы докладов и сообщений опальной научно-практической конференции / Ред. Колл. Г. Ерхов, Д. Лях и др. -- Донецк, -- 292 с.

3. Донбасс и Приазовье: Проблемы социального, национального и духовного развития. -- Тезисы докладов Международной научно практической конференции, г. Мариуполь, мая 1993 г. -- Мариуполь, 1993. с.

4. Кучугура, Л.И. Современная оценка Мариупольского могильника (по данным литературы). Научная справка /Л.И. Кучугура. - Научный архив Мариупольского краеведческого музея, № Н-9/2001, Мариуполь, 2001.

5. Котова Н.С. Ранний энеолит Степного Поднепровья и Приазовья / Н.С. Котова. - Луганск : Изд-во ВНУ им В. Даля, 2006. - 328 с.

6. Мариуполь и его окрестности: взгляд из XXI века / Божко Р.П., Були Т.Ю., Гашененко Н.Н., Кучугура Л.И. и др. - Мариуполь : Рената, 2008. - 428 с.

7. Мариуполь и его окрестности: взгляд из XXI века / Божко Р.П., Були Т.Ю., Гашененко Н.Н., Кучугура Л.И. и др. - Мариуполь : Рената, 2008. - 428 с.

8. Нікольський В.М. Репресивна діяльність органів державної безпеки СРСР в Україні (кінець 1920-х-1950-ті рр.): іст.-стат. досл. / В.М. Нікольський. - Донецьк : Донецький національний ун- т. - 624 с.

9. Тарасенко Е.Н. Окрестности Розовки до монгольського нашествия. Исторический очерк.-

10. Татаринов, С.И. Археология Бахмутского края /С.И. Татаринов, С.В. Федяев, С.А. Федотов. - Артемовск, 2003. - 64 с.

11. Шевчук, С.П. Край каменных могил: Наш край с древнейших времен до начала ХХ столетия / С.П. Шевчук. - К.: Август, 1999. - 108 с. (на украинском языке).

Размещено на Allbest.ru