Греческие колонии

Размещено на http://www.allbest.ru/

СОДЕРЖАНИЕ

Введение к теме

1. Греческие колонии

1.1 Великая греческая колонизация

2.2 Направления колонизации

1.3 История основания отдельных колоний

1.3.1 Южное побережье Малой Азии и северная Сирия

1.3.2 Сицилия и южная Италия

1.3.3 Северное побережье Эгеиды

1.3.4 Геллеспонт, Пропонтида, Боспор

1.3.5 Понт

1.3.6 Северо-западная Греция и Адриатика

1.3.7 Северная Африка

1.3.8 Крайний запад Средиземноморья

Заключение

Список используемой литературы

Введение к теме

Расцвет колонизационной деятельности греков относится к VIII--VI вв. до н.э. Это время называется эпохой Великой греческой колонизации. Она совпадает с архаической эпохой истории Греции, временем становления античного греческого полиса. Именно в условиях Греции того времени и надо искать причины колонизации. Великая греческая колонизация явилась частным проявлением общего закона соответствия численности населения уровню производительных сил. Это положение действенно для всех случаев колонизации в древности. Однако в каждом конкретном случае действовали и свои конкретные причины. Это относится и к Великой греческой колонизации. колонизационный греческий геллеспонт пропонтида

1. Греческие колонии

1.1 Великая греческая колонизация

Эмиграция являлась постоянным фактором греческой истории, поскольку даже современная Греция перенаселена, и нехватка внутренних ресурсов, в первую очередь земли, для увеличивающегося населения становится первой причиной колонизационного процесса. Возможно, в архаическую эпоху произошел неожиданный демографический взрыв, в результате которого материковая Греция оказалась перенаселенной и потребовался отток жителей, потому что жизнедеятельность городов-государств поддерживалась небольшим количеством людей. В колонии уезжали обедневшие, разорившиеся люди или граждане, враждебно настроенные по отношению к официальной власти. Некоторых насильственно отправляли в путешествие по политическим соображениям. С другой стороны, колонизацию можно рассматривать как новый этап этногенеза, когда у греческого народа возникает активное внутреннее стремление, часто не осознанное, к деятельности, направленной на осуществление определенных целей, часто иллюзорных. Такие вспышки активности, называемые пассионарностью , имели место в истории практически каждого народа. Исчерпывающего рационального объяснения для них не существует .

Колонизацией называется процесс выселения греков из городов эгейского бассейна на побережья Средиземного и Черного морей. Любая колония (апойкия ) являлась самостоятельным полисом с собственным гражданством, органами управления, общественными учреждениями и правом, обычно совпадающими с соответствующими учреждениями того города, который колонию вывел ( метрополия -- «материнский полис»), но не зависящими от него.

Набор будущих колонистов производился из добровольцев или путем жеребьевки, то есть при желании город мог покинуть каждый свободный грек. В редких случаях набор происходил в принудительном порядке, но чаще гражданам предоставлялся свободный выбор. В колонию за один раз могло уехать от 100 до 1000 человек. Всего было выведено несколько сот колоний с числом 1,5-2 млн. чел. Перед отправлением запрашивали оракул -- пророчество бога. С начала архаической эпохи возрастает авторитет святилища в Дельфах -- оракула Аполлона, влиявшего на ориентацию колонизационной деятельности, которой жрецы могли управлять через ниспосланные им божественные указания.

После того как колонисты прибывали на место, устанавливались укрепленные границы полиса и начинался раздел земли. Каждый колонист получал определенный участок, поскольку земельная собственность -- основа греческого гражданства ; человек без земли не мог быть гражданином. Первые колонисты и их потомки выделялись в качестве политической элиты в той колонии, которую основывали, пользуясь всей полнотой прав. Более поздние переселенцы таких прав уже не получали, поэтому со временем в колониях стала оформляться корпоративность. Привилегированную социальную группу составляли полноправные граждане: первые колонисты и их потомки, а другую -- неполноправные, прибывшие в город позднее. Однако внутри каждой корпорации равенство соблюдалось. Колония могла выводить другие апойкии. Например, Спарта основала полис на острове Фера, который вывел в Северную Африку Кирену . Коринф стал метрополией Сиракуз (о. Сицилия), а те, в свою очередь, -- метрополией Иссы , то есть колонизация носила характер цепной реакции, когда колония сама могла превратиться в метрополию для ряда других городов.

Колонизация в корне изменила греческий мир, географические горизонты которого раздвинулись. В новых городах вводились свои порядки, отличные от условий метрополий, создавались новые законодательства. Апойкии открывали богатый источник новых ресурсов для Балканской Греции. В колониях менялась система социальных приоритетов: впереди оказывались не знатные, а инициативные люди, что не могло не взорвать изнутри традиционные устои общества. Знакомство с Востоком в VI в. приводит к проникновению в довольно скудный ранее деревенский быт колоний роскошных, утонченных форм жизни.

Выделяется 2 этапа колонизационного процесса . Первый: VIII в. -- первая половина VII вв. до Р. Х., когда колонии носили преимущественно аграрный характер. Они выводились с целью предоставить земли колонистам. Второй этап: с конца VII в. по конец VI в., когда колонии были ориентированы на поддержание контактов с местным населением -- на торговлю с ним и ремесленное производство.

1.2 Направления колонизации

Существовало 3 направления колонизации : западное , южное и юго-восточное , северо-восточное . Наиболее мощным было западное направление. Так заселялись территория южной Италии и восточная часть Сицилии, получившие название «Великой Греции» , острова Сардиния и Корсика, южная часть Франции и восточное побережье Испании. Наиболее известные и ранние колонии: в Италии -- Кумы , где по преданию жила древняя пророчица Аполлона Кумская сивилла; в Сицилии -- Сиракузы , ставшие столицей мощной сицилийской державы; на южном побережье Франции, в устье Роны -- Массалия (Марсель), превратившаяся в греческий форпост при освоении Галлии (современной Франции), через которую греки могли доходить до таинственных «Оловянных островов» (Великобритании); а в восточной части Испании -- Эмпорион (близ современной Барселоны), где колонизационная сила греков уже иссякает, так как карфагеняне, потомки финикийцев, поселившиеся на северном берегу Африки, не позволили грекам прочно освоиться в западном Средиземноморье. Раздел сфер влияния можно проследить на примере Сицилии, поделенной между греками и карфагенянами, к которым отошла западная половина острова.

Второе направление -- южное и юго-восточное: побережье Сирии, Палестины, Финикии и Северной Африки. На восточном побережье Средиземноморья городская цивилизация достигла высокого уровня, в силу чего здесь греческая колонизация не получила развития, к тому же финикийцы были превосходными мореходами и сами основывали колонии, не позволяя чужеземцам осваивать собственные территории. Они активно противодействовали появлению крупных колоний в Восточном Средиземноморье, поэтому основанные греками центры носили характер торговых факторий при ранее существовавших городах. Наиболее известная фактория -- Аль-Мина в Сирии.

В Северной Африке возникают две крупных греческих колонии -- Навкратис и Кирена. Навкратис располагался в дельте Нила, на особой территории, выделенной фараонами. До конца VI до Р. Х. этот город был основным перевалочным пунктом в греко-египетской торговле. Именно отсюда в Грецию попал папирус. Кирена благодаря своей удаленности от Египта не представляла опасности для фараонов, противодействовавших греческой колонизации в своих владениях. В Кирене, являвшейся хлебной житницей Греции, в отличие от других греческих городов, существовала царская власть; здесь также была основана знаменитая школа врачей и философов.

Северо-восточное направление -- продвижение в Пропонтиду (Мраморное море) и в Черное море. В Пропонтиде основывается два небольших городка: Византий , позднее переименованный в знаменитый Константинополь, с которого начнется история Византии, и Халкидон , где уже в христианское время состоится четвертый Вселенский собор.

Заселяются практически все берега Черного моря. На западном побережье (в основном территория современной Болгарии) возникают города Истрия (к югу от устья Дуная) и Одессос (современный г. Варна); на восточном (побережье нынешней Абхазии) -- Питиунт (Пицунда) и Диоскуриада (близ Сухуми). Восточный берег -- Закавказье, территория Колхиды , куда, согласно одному из мифов, отправился отряд отважных греков на корабле Арго с целью вернуть в Грецию золотое руно священного барана. Здесь колонии носили торгово-ремесленный характер и являлись перевалочными пунктами в торговле с местными поселениями, достаточно хорошо развитыми. На южное побережье выводится колонии Синопа и Гераклея Понтийская.

1.3 История основания отдельных колоний

2.3.1 Южное побережье Малой Азии и северная Сирия

Для архаического колонизационного движения этот регион имел второстепенное значение. Греки вывели сюда весьма незначительное количество своих колоний, ибо географические условия были крайне непривлекательны, а регион населяли народы, давно здесь укоренившиеся и обладавшие такой политической и военной организацией, которая не уступала греческой. Три города на южном побережье Малой Азии имеют все основания рассматриваться как архаические греческие поселения: Фаселида, Нагид и Келендерида. Два последних считались выведенными с Самоса. Это были небольшие морские порты на скалистом побережье Киликии Трахеи.

1.3.2 Сицилия и южная Италия

Климат южной Италии с ее жарким, сухим летом и (на побережье) мягкой зимой, а также характерное сочетание горного ландшафта с морем притягивали греков в принципе хорошо им знакомыми географическими условиями, которые позволяли вести привычный образ жизни, и, в частности, перенести сюда свою агрокультуру, не изменив ее по существу. Отличался лишь масштаб. Сицилия была самым крупным из известных тогда островов, а размеры континентальной Италии впечатляли. Ко времени прибытия греческих колонистов население Сицилии и южной Италии было организовано в устойчивые общины, существовавшие в некоторых случаях уже в течение нескольких столетий, а некоторые из этих поселений были достаточно крупными, так что их можно было бы назвать даже небольшими городами, как, например, Панталику близ Сиракуз или Франкавиллу-Мариттиму близ Сибариса. Местное население обладало техническим уровнем культуры развитого железного века, занималось сельским хозяйством, металлообработкой и гончарным ремеслом. Туземцы предпочитали селиться на холмах с сильной оборонительной позицией и, как правило, вдали от моря. в Сицилии не было обнаружено никаких доказательств существования финикийских поселений, датируемых временем до прибытия сюда греков. Греческие товары распространялись вдоль побережья южной Италии и восточной Сицилии еще до того, как здесь были основаны греческие поселения. В VIII в. до н. э. евбейские поселенцы основали две колонии в Кампанском регионе -- Питекусы и Кимы. Питекусы (совр. о. Искья) является самым крупным из островов Неаполитанского залива, занимает площадь приблизительно в 46 кв. км и находится в 11 км от материка. Греческая колония находилась на северо-западной оконечности острова, где мыс с почти плоской вершиной и крутыми склонами защищал гавани, расположенные у его подножья как с восточной, так и с западной сторон. Кимы лежали к северу от Неаполитанского залива. Их великолепный акрополь на холме возвышался над длинной и плоской прибрежной полосой, доминируя над окружающей сельской местностью и контролируя морской путь вдоль берега.

Питекусы VIII в. до н. э. импортировали товары широкого ассортимента из самых разных стран: скарабеевидные печати, ; скарабеи и египетские (или подражающие египетским) амулеты, предположительно из Финикии; греческая гончарная продукция высокого качества; финикийские амфоры и небольшие сосуды; глазурованная керамика с рельефным орнаментом из Южной Этрурии; апулийские геометрические амфоры. Было много также и вещей местного производства, включая изделия из железа, предметы из металла тонкой работы и керамику, некоторые образцы которой экспортировались в материковую Италию. Это крупное импортирующее, экспортирующее и индустриальное поселение предоставляет нам археологические свидетельства того, что здесь рядом с греками проживали финикийцы. На базе существующих данных основание Питекус можно отнести приблизительно к 750 г. до н. э., однако размер и характер города, которые он имел в поздний геометрический период, предполагает еще более раннее возникновение этого полиса.

Археологический материал раннего времени из Ким вполне сопоставим с материалом из Питекус. Питекусы и Кимы были связаны друг с другом. Начиная приблизительно с 700 г. до н. э. фиксируется заметный упадок Питекус, что проще всего объяснить большей привлекательностью Ким, притягивавшей сюда всё новых поселенцев. Кажутся тщетными любые попытки отрицать, что одним из главных привлекательных для колонистов обстоятельств являлось исключительное плодородие почв, характерное для окрестностей Ким и для острова Питекус. Но это не может быть единственным объяснением тому, почему самые ранние греческие колонии на Западе оказались также и самыми отдаленными от метрополии, ведь существовало и множество весьма плодородных мест гораздо ближе к Греции, которые вскоре были колонизованы одно за другим.

Согласно другому предположению вывод колоний в Питекусы и Кимы должен быть объяснен поиском металлов. Эта гипотеза, казалось, была блистательно подтверждена, когда в Питекусах обнаружили обильные данные по металлообработке, а один кусок рудного железа, найденный при раскопках Скарико-Гозетти, оказался родом с острова Эльбы. Однако в своем прямолинейном варианте данная гипотеза не может быть признана верной. Евбейским грекам не требовалось выводить колонии ради получения железа или меди. Впрочем, наличие металлов конечно же могло быть дополнительным стимулом для колонистов, искавших хорошее место для поселения. Еще одна теория заключается в том, что Питекусы были эмпорием [т. е. своего рода вольной гаванью; эмпорием греки называли место, оборудованное для торговли и складирования товаров, но также и город с рынком, приспособленным для оптовой торговли, и пошлинными и складскими льготами], через который товары, доставляемые евбейцами из Эгеиды и с Востока, развозились по италийским городам.

Первой греческой колонией на Сицилии был Наксос, заложенный в 734 г. до н. э. выходцами из Халкиды Евбейской под предводительством Феокла, согласно утверждению Фукидида (VI. 3. 1). Феокл установил также алтарь Аполлона Архегета (основателя), находившийся во времена Фукидида за пределами города. Всякий раз, когда из Сицилии отправлялись религиозные посольства к богам Греции, жертвы перед отплытием приносились именно на этом алтаре.

Материальные остатки VIII в. до н. э., раскопанные в Наксосе, включают несколько жилищ, построенных в некотором отдалении друг от друга, а также керамику -- как импортированную, так и местного производства. Отдельные экземпляры этой гончарной продукции принадлежали позднему геометрическому 1 периоду (ок. 750 -- ок. 725 гг. до н. э.).

Место расположения Наксоса, представляющее собой низкий полуостров на побережье к северу от Этны (совр. Пунта-ди-Скизо), не было особо выдающимся и давало немного возможностей для роста, поэтому неудивительно, что пятью годами позже, в 729 г. до н. э., Феокл основал вторую колонию в Леонтинах.

К сожалению, мы не имеем таких археологических данных, которые могли бы пролить свет на вопрос о точном времени основания третьей колонии Халкиды -- Катаны, основанной в VIII в. до н. э. в Восточной Сицилии на морском побережье вблизи горы Этны, где вулканическая почва являлась исключительно плодородной. Для всех трех халкидских колоний, возникших одна за другой, сельскохозяйственная земля имела наиважнейшее значение.

Сиракузы были колонизованы в 733 г. до н. э. коринфянами под предводительством Архия, представителя дома Бакхиадов, правивших в Коринфе и возводивших свою родословную к Гераклу. Место, где возникли Сиракузы, было замечательным. Остров Ортигия, находившийся рядом с берегом, расположен таким образом, что город располагал двумя великолепными гаванями, из которых южная, Большая гавань, отличалась необычайными размерами. Сама Ортигия с площадью в 40 га вполне пригодна для расположения здесь довольно крупного поселка, к тому же на острове есть пресноводный источник -- Аретуза, знаменитая как качеством воды, так и ее обилием. На главном острове к городу примыкала долина реки Анап, весьма ценная в сельскохозяйственном отношении. Ранние жилища поселенцев были прямоугольными однокомнатными помещениями, площадью около 4 кв. м, строились они рядом друг с другом. Первые могилы на некрополе в Фуско также не производят особого впечатления. По-видимому, при первом поколении знаменитые богатства Сиракуз еще не образовались (если только не допустить, что уже в это время существовало значительное неравенство, а богатые захоронения до сих пор просто не обнаружены исследователями).

Город Сибарис лежал на побережье Калабрии на южной оконечности «подъема» итальянского «сапога», в том месте, где залив Таранто и Тирренское море разделены самой узкой полосой земли. Ахейское происхождение этого населенного пункта ясно как из сохранившихся литературных источников, так и из надписей, обнаруженных во время раскопок 1960-х -- нач. 1970-х гг. Раскопки на месте Сибариса представляют собой одну из героических страниц в истории современной археологии. Теперь мы знаем определенно, что древнейший город лежал ниже его преемников, Фурий и Копий, к северу от старого русла Крати, в 3 км от современного побережья. По всей видимости, город был распланирован параллельно к морской береговой линии и находился между двумя реками: Сибаридой (совр. Кошиле) с севера и Кратидой (совр. Крати) с юга. Поскольку предполагаемые древние русла этих рек в зоне города отстояли друг от друга примерно на 6 км, мы, видимо, можем представить себе очень большое, широко раскинувшееся место, расположенное в низине на песчаных прибрежных дюнах. Дата основания Сибариса -- 720 г. до н. э. -- установлена на основе утверждений о его существовании на протяжении 210 лет и разрушении в 510 г. до н. э. Обширная и очень плодородная аллювиальная долина Сибариса окаймлена горами, в которых обнаружены многочисленные поселения железного века118. Материал, полученный в ходе исследования некоторых из них, показал, что ахейские колонисты оказались достаточно сильны, чтобы ликвидировать доминировавшие в долине поселения. Городок у Торре-Мордилло, например, занимавший сильную позицию на правом берегу реки Кошиле и отстоявший от Сибариса приблизительно на 10 км в глубь материка, был насильственно уничтожен во времена основания Сибариса; два процветавших туземных поселения -- у Франкавиллы-Мариттимы (примерно в 14 км на северо-запад от Сибариса) и у Амендолары (примерно в 30 км к северу от Сибариса) -- прекратили свое существование в то же самое время. Население Амендолары удалилось в район Сан-Никола, в 3 км в восточном направлении. У Франкавиллы-Мариттимы греки установили святилище Афины около 700 г. до н. э., хотя туземное население, жившее здесь прежде, сохранилось в небольшом поселении, возникшем поблизости.

Таким образом, греки за короткое время утвердились в Кампании, Восточной Сицилии, районе Мессинского пролива и залива Таранто. Даже если учитывать, что большинство метрополий представляли собой сильные города, скорость и размах переселенческого движения, которое в одночасье открыло данный регион для греков, поистине поражают. Было высказано предположение, что колонизации греков научили финикийцы. Хотя аргументы для той точки зрения, что до греков в Сицилии уже были финикийцы и что эллинские колониальные поселения были похожи на финикийские, легко могут быть опровергнуты, всё же гипотеза о получении греками благоприятной возможности для колонизации запада именно благодаря контактам с финикийцами сохраняет свое значение.

1.3.3 Северное побережье Эгеиды

Географически этот регион если и не является частью собственно Греции, то во всяком случае расположен достаточно близко от нее, а потому определенно является частью Эгейского мира. В отличие от Южной Греции, климат в рассматриваемом регионе не носит ярко выраженного средиземноморского характера; здесь более дождливое лето, суровее ветры, а крупные реки относятся к европейскому типу, то есть не пересыхают летом. В устьях эти речные потоки образуют поймы с хорошей почвой. Богатые лесные запасы и ценные минеральные ресурсы (особенно драгоценные металлы) делают регион еще более привлекательным.

В колонизационную эпоху вся эта страна, известная как Фракия, была населена, за некоторыми исключениями, племенами, которые греки именовали фракийцами. За исключением нескольких андросских колоний на северо-востоке, ахейской Скионы и коринфской Потидеи, полуостров Халкидика был колонизован двумя евбейскими городами -- Халкидой и Эретрией. Полное отсутствие археологических данных мешает определенности, однако в настоящее время мы можем рассматривать Халкидику в качестве важнейшей зоны греческой колонизации в VIII в. до н. э.

Обрывистый и скалистый остров Самофракия, известный в древности своим святилищем Великих богов, был колонизован, согласно господствующей ныне точке зрения, около 700 г. до н. э. эолийскими греками. Дата эта в целом подтверждается, во- первых, рассказом Геродота, из которого нам известно о самофракийском календаре, во-вторых, некоторыми свидетельствами археологического характера из некрополя античного города и, в- третьих, датой появления грекоязычных надписей в святилище. Имеются также надписи на негреческом языке (хотя и начертанные греческими буквами), которые были интерпретированы на базе весьма скудного материала как фракийские. Все эти посвящения доказывают, что святилище Великих богов и греки и негреки использовали начиная со второй половины VI в. до н. э.

Очевидные преимущества региона Северной Эгеиды всегда уравновешивались теми трудностями, с которыми было сопряжено основание здесь поселений. Речь идет прежде всего о враждебности некоторых местных племен, продолжавших оставаться на своих местах среди греческих колоний вплоть до классического периода. Возможно, по этой причине успешную колонизацию здесь смогли осуществить лишь метрополии, расположенные поблизости: Халкида, Эретрия, Парос и Андрос. Основание коринфянами Потидеи, обладавшей очень сильной позицией на перешейке Паллены в западной части Халкидики, случившееся во время правления Периандра (625--585 гг. до н. э.), -- очевидное исключение и лишь подтверждает правило. Потидея оставалась зависимой колонией могущественной метрополии, а ее выведение следует рассматривать в связи с такой же имперской колонизацией, осуществлявшейся Коринфом в Северо-Западной Греции.

1.3.4 Геллеспонт, Пропонтида, Боспор

Пропонтида (Мраморное море), отделяющая Понт (Черное море) от Эгеиды, на деле является морским озером с двумя узкими проливами, Боспором и Геллеспонтом (Дарданеллами), напоминающими две реки, одна из которых впадает в это озеро с востока, а другая вытекает из него на запад. Хотя течение в обоих проливах направлено главным образом из Черного моря в море Эгейское, и временами это течение может быть сильным (особенно на Боспоре), мнение о том, что в рассматриваемый нами период течение представляло собой непреодолимый барьер для греческого проникновения в Понт (и тем более в Пропонтиду), всё же должно быть признано ложным. Климат и другие географические характеристики Пропонтиды теоретически превращали ее, учитывая близость к Греции, в идеальный колониальный регион. В реальности колонизация Пропонтиды осуществлялась медленно и нерешительно, служа прекрасной иллюстрацией к тому принципу, что направление греческого колонизационного движения определялось не географическими, а политическими факторами.

Большинство сохранившихся в регионе Пропонтиды греческих поселений были выведены двумя метрополиями -- Милетом и Мегарами. Самой древней колонией здесь мог быть милетский Кизик, основанный в 756 г. Или 679 г. до н. э. Не исключено, что Кизик был разрушен киммерийцами, разгромившими в первой половине VII в. до н. э. в Малой Азии также и Гордий, столицу фригийской державы, на краю которой и находился Кизик. Таким образом, 679 г. до н. э. можно рассматривать как дату его вторичного основания. (По такому образцу ситуация развивалась и в Синопе на Понте. Такая реконструкция событий косвенно подтверждается результатами раскопок в Хисартепе, что в 32 км от Кизика в глубь материка, где обнаружен греческий город с керамическим материалом, относящимся самое раннее к первой половине VII в. до н. э. Похоже, греки пребывали на побережье в течение некоторого времени, перед тем как они отважились закрепиться в глубине материка. Может быть, однажды открытие хороших археологических материалов в самом Кизике сделает излишними эти весьма неудовлетворительные теоретические предположения.

Помимо Пария, заложенного, вероятно, совместно Паросом, Эретрией и Милетом в 709 г. до н. э., остальные ранние колонии в Пропонтиде были связаны с переселенческими предприятиями Мегар в самой отдаленной части данного региона. Речь идет об Астаке, Халкедоне, Селимбрии и Византии.

Позднейшие путешественники с трудом могли понять, почему мегарские поселенцы предпочли вполне заурядное место Халкедона великолепной позиции на противоположной, европейской стороне Боспора, где позднее возник Византии. Поэтому в древности Халкедон называли «городом слепцов», повторяя слова перса Мегабаза, который сказал по этому поводу, что только слепцы могли выбрать худшее место для поселения, когда у них перед глазами было лучшее. Более рациональное объяснение может состоять в том, что первые мегарские колонисты не обладали достаточными силами для захвата местности на опасном европейском берегу, поэтому сначала они вынуждены были утвердиться на азиатской стороне, чтобы собрать силы для последующей колонизации Византия. Греческие колонисты очевидным образом не могли игнорировать сильнейшую позицию этого места. Геродот говорит, что прошло 17 лет между выведением Халкедона и основанием Византия.

Греческий Византии возник на восточной оконечности мыса, на том месте, где в позднейшие времена был возведен дворец султана (Старый Сераль). С северной стороны открывалась превосходная естественная бухта Золотой Рог, тогда как с южной местность омывалась водами Пропонтиды. Тем самым лишь западная сторона этого треугольника нуждалась в наземной защите. Благодаря своей позиции и сильному боспорскому течению Византии был обречен взять под контроль необычайно узкий проход в Черное море. Если говорить о вещах более приземленных, в этой местности процветало рыболовство, а в округе, непосредственно примыкавшей к городу, была прекрасная земля. Доступные нам источники передают довольно путаную информацию о возникновении колонии. Впрочем, детальный анализ культовой практики, институтов и личных имен подтвердил как то, что метрополией были Мегары, так и то, что участие переселенцев из других регионов было также весьма существенным. Возможно, для успеха своего амбициозного предприятия мегарцы были вынуждены обратиться с призывом ко многим другим полисам, приглашая переселенцев принять участие в этой колонизации.

Во второй половине VI в. до н. э. возросшая сила Афин и их заинтересованность в импорте зерна значительным образом повлияли на колонизационную ситуацию в районе Пропонтиды. Первой колонией, выведенной сюда из Афин, был Сигей, разместившийся на южной стороне входа в Геллеспонт. Хотя традиция в этом отношении не является безукоризненно ясной, можно утверждать, что афинские поселенцы появились здесь в конце VII в. до н. э. под предводительством Фринона, олимпийского победителя. Эта колонизация обернулась долгой борьбой с митиленцами, притязавшими на это место как на свое собственное, так что Сигей, безусловно, не мог стать афинской колонией вплоть до того момента, когда Писистрат отправил своего сына, Гегесистрата, захватить этот город. Дата этого события -- около 530 г. до н. э. -- была высчитана исходя из предполагаемого возраста Гегесистрата. Такая датировка, однако, порождает серьезные трудности, поскольку в то время побережье было частью персидской державы. Поэтому привлекательным является допущение, что Писистрат послал своего сына на завоевание Сигея около 546 г. до н. э., то есть как раз в момент неопределенности, возникшей после окончания лидийского правления и перед установлением персидского господства. Именно в это время и сам Писистрат вернул себе тираническую власть в Афинах.

История греческой колонизации в Пропонтиде будет оставаться темной и гипотетической до тех пор, пока в нашем распоряжении не окажется достаточного количества археологических свидетельств из этого региона. Впрочем, уже сейчас ясно, что доминирующая роль здесь принадлежала Милету и Мегарам. Первая из этих метрополий представляла собой могущественный торговый и морской город, который, согласно одной убедительной интерпретации, был вынужден обратиться к широкой колонизации и заморской торговле из-за установления лидийского контроля над внутренними районами страны. Мегары также обладали незначительными сельскохозяйственными ресурсами, а сильные соседи лишали их возможности расширить близлежащую территорию. Колонизационные попытки Мегар на западе очень быстро сошли на нет, но в Пропонтиде этот полис оказался в авангарде и воспользовался предоставленной возможностью для захвата ключевых мест, позволявших контролировать Боспор, обеспечив тем самым своим колониям блестящее будущее в этом регионе.

1.3.5 Понт

Климат Черного моря более влажный и более прохладный, нежели в материковой Греции и Эгеиде, а в Северном Причерноморье зимы по сравнению со всеми другими регионами греческой колонизации самые суровые. На южном побережье Понта погодные условия были для эллинов более привычными, однако горы близко подходят здесь к морю, а гавани, в которых корабли могли бы укрыться от северных ветров, как, например, в Синопе, чрезвычайно редки. Это еще более верно по отношению к восточной части, где Кавказские горы превращают побережье в регион, почти полностью лишенный гостеприимных бухт. Подавляющее большинство мест, благоприятных с точки зрения их позиции и ресурсов, находятся на западном и северном побережьях, особенно в закрытых устьях больших рек (лиманах), которые предоставляют удобные гавани, обилие рыбы, а также достаточное количество соли, чтобы эту рыбу сохранять. Кроме того, эти реки обеспечивали доступ во внутренние районы страны, и этими путями греки пользовались со времени основания колоний.

Серьезную проблему для греческих колонистов представляли туземные племена, проживавшие по берегам Понта. Помимо скифов, которые, согласно некоторым греческим авторам, «приносили в жертву чужестранцев, пожирали их мясо, а черепа использовали в качестве чаш для питья» (Страбон), и фракийцы на западе, и тавры в Херсонесе Таврическом (Крым), и колхи на Кавказе -- все они представляли для греков угрозу и были причиной того, что эллины предпочитали вообще никогда не появляться в некоторых районах (например, побережье к юго-востоку от Херсонеса Таврического). Впрочем, здесь, как и повсюду в других местах, поиск способа мирного сосуществования с туземным населением был одним из ключевых элементов успеха греческой колонизации.

Главной колонией на южном побережье являлась Синопа, основанная Милетом на перешейке, соединяющем полуостров с материком. Здесь находилась наилучшая гавань на всем южном берегу Понта. Проблема хронологии возникновения Синопы лежит в центре одного из самых противоречивых вопросов истории греческой колонизации: действительно ли эллины начали выводить свои поселения на берега Понта в VIII в. до н. э.?

Дата Евсевия для основания Синопы -- 631 г. до н. э., однако наш наиболее полный источник для этой колонизации относит первое милетское поселение здесь ко времени до киммерийского нашествия, что предполагает какую-то дату в пределах VIII в. до н. э. Кроме того, сам Евсевий относит основание Трапезунта к 756 г. до н. э., а ведь этот город являлся колонией Синопы. Эти весьма слабые литературные свидетельства можно легко примирить, предположив, что 631 г. до н. э., указанный Евсевием, -- время повторного основания Синопы, предпринятого косцами и кретинцами после киммерийского завоевания. Поскольку до второй половины VII в. до н. э. греческий материал на Понте вообще незначителен, именно это время считается многими исследователями начальным периодом греческой колонизации на берегах Черного моря.

Из всех южнобережных колоний лучше всего изучена Гераклея Понтийская (совр. Эрегли), основанная около 560 г. до н. э. мегарцами со значительным участием выходцев из Беотии под предводительством Гнесиолоха, в 217 км на восток от Боспора, если идти морским путем, в том месте, где мыс образует защищенную бухту, а пахотная земля и условия для рыбного промысла очень хороши. Город был расположен в месте, своей формой напоминавшем театр, и занимал площадь 0,42 кв. км, а это значит, что здесь могли поселиться не более 10 000 жителей. Соседнее туземное население, мариандинов, колонисты превратили в своих крепостных, но при этом действовало правило: ни один мариандин не мог быть продан за пределы родной страны. В сохранившемся беглом сообщении о ранней политической истории Гераклеи мы обнаруживаем исключительно интересную информацию -- первоначальное конституционное устройство этой колонии носило демократический характер. Тотчас после основания колонии знать, притесняемая демагогами, удалилась в изгнание. Вскоре изгнанники объединились, свергли демократию и установили олигархическое правление.

Доминирование Милета в деле колонизации Понтийского региона -- факт несомненный. К безусловно немилетским колониям, выведенным до 500 г. до н. э., относятся только Гераклея, Фанагория, основанная около 545 г. до н. э. беженцами из Теоса, спасавшимися от персов, а также Месембрия, заложенная мегарцами около 510 г. до н. э.. Примерно до 560 г. до н. э. все колонии на Понте были милетскими. После этого времени нет ни одного определенно милетского переселенческого предприятия, датированного либо по литературным, либо по археологическим свидетельствам. Из этого с неизбежностью следуют два вывода: (1) до середины VI в. до н. э. Милет с успехом осуществлял на Понте политику, так сказать, mare clausum [лат. закрытое море, т. е. море, для которого установлен особый правовой режим плавания] (по-видимому, в согласии с мегарскими колониями на Боспоре); (2) после этой даты у других греческих метрополий появляется возможность выводить свои поселения в данный регион, а сам Милет, очевидно, прекращает здесь свою колониальную экспансию.

Колонизационные усилия Милета в VII и VI вв. до н. э. были сконцентрированы на западном и северном побережьях, хотя ему принадлежал небольшой участок и на восточном берегу. В рассматриваемом нами регионе археологические исследования проводятся столь же давно, как и в любой другой зоне греческой колонизации помимо Италии. Раскопанные материалы в сочетании с литературными свидетельствами обеспечивают нас ясной хронологией и весьма качественной информацией относительно социальной и экономической истории. Наиболее хорошо изученными поселениями для данного периода являются Истрия, Ольвия и Пантикапей (совр. Керчь), из которых для рассмотрения мы выберем Ольвию, поскольку на ее примере можно лучше всего проиллюстрировать характер милетской колонизации и показать, как именно использовались возможности места, расположенного у лимана.

Крупнейший из всех лиманов Черного моря образуют сливающиеся здесь устья рек -- Днепра (античного Борисфена) и Буга (античного Гипаниса). Именно здесь, на правом берегу Буга, милетские переселенцы основали Ольвию, в 7 км выше той точки, где сходятся лиманы обеих рек. Это место представляет собой узловой пункт, в котором пересекаются сразу три судоходных пути этого региона, поскольку город раскинулся в 38 км к востоку от открытого моря, в 34 км к югу от начала Бугского лимана и в 35 км к западу от начала Днепровского лимана. Кроме того, выходцы из Милета заселили остров Березань, расположенный напротив устья Днепро-Бугского лимана. С это го острова можно было держать под контролем вход в лиман со стороны моря. Колонисты находились в прекрасном положении, имея возможность извлекать пользу от естественных ресурсов земли и моря, а также от торговых путей, уходивших по великим рекам далеко в глубь материка. Греческое название Березани неизвестно, а по поводу взаимоотношений острова с Ольвией существуют несколько ложных идей, как, например, мнение о том, что колонисты сначала заселили именно Березань, а уже затем перебрались в Ольвию, или что между ними был осуществлен синойкизм [объединение в единый полис нескольких ранее самостоятельных общин]. Одной из причин для возникновения подобных теорий послужила ошибочная уверенность в том, что поселение на Березани возникло значительно раньше поселения в Ольвии.

Основание Борисфена Евсевий относит к 647 г. до н. э., а самая ранняя керамика, найденная как в Ольвии, так и на Березани, датируется второй половиной VII в. до н. э. При этом из Березани действительно происходит гораздо больше раннего материала, чем из Ольвии, однако само это сравнение не вполне корректно, поскольку ранние ольвийские слои изучены чрезвычайно слабо. В целом артефакты из обоих мест отличаются большим сходством, если не считать того, что материалы из Ольвии богаче.

Помимо Березани по берегам Днепро-Бугского лимана в то же самое время существовали другие многочисленные поселения. Не вызывает сомнения, что все они, включая Березань, входили в состав единого государственного образования, получившего наименование «Ольвия» от имени самого города.

В состав Ольвии входил верхний город, расположенный на плато, которое приблизительно на 40 м выше уровня моря, и нижний город на берегу Бугского лимана. Поскольку с античных времен уровень моря повысился, в настоящее время вода покрывает часть нижнего города, захватив у него от 300 до 500 м. По этой причине самые нижние слои исследованы лишь в незначительной степени. Что касается общественных мест -- агоры, темена и священной рощи, расположенных в верхнем городе, то все они, как считается, появились во второй половине VI в. до н. э.. История скифского царя Скила, рассказанная Геродотом, показывает, что Ольвия была окружена крепостной стеной во времена этого правителя (предположительно в VI или в начале V в. до н. э.), а упоминаемый в этом рассказе пригород соответствует обнаруженному за пределами западной границы города архаическому поселению (Заячья балка). К VI в. до н. э. относятся жилища, мастерские и ямы для хранения продуктов к северу от агоры, но в том, что касается жилых кварталов раннего периода, мате риал из Березани оказывается гораздо информативней. Жилища здесь представляли собой однокомнатные помещения, как правило прямоугольные, но иногда круглые, с размерами от 2x3 до 3x4 м. Обычно они строились прямо на земле в виде полуподвальных помещений, что, без сомнения, лучше защищало от зимнего холода. Все эти жилища имели к тому же очаг. Крыши были соломенными. Часто встречались ямы для хранения продуктов или для мусора.

Скил, царь скифов, родился от матери-гречанки, происходившей с берегов Истра. Она научила его понимать и любить греческую религию и эллинский образ жизни. Он имел дом и греческую жену в Ольвии, которую регулярно посещал (оставляя свое скифское войско за пределами города). Во время этих визитов он надевал греческое платье и вел себя в соответствии со своими эллинскими вкусами. В конце концов образ действий Скила стал известен скифам, что и привело его к гибели. Помимо того, что эта история весьма интересна с точки зрения греко-скифских отношений в целом, она может косвенно свидетельствовать о том, что Ольвия существовала с позволения скифов и под скифским покровительством. Сам город, конечно, не обладал сильной позицией, а потому, если бы скифы не желали принять греческую колонию, вряд ли мог быть заселен. Тесные отношения со скифами обнаруживаются также и по другим источникам. Во времена Геродота существовал народ каллипидов, которых историк описывает как «эллино-скифов», а также другой народ -- гелоны, которые по происхождению были греками из торговых городов (эмпориев) и говорили частью на скифском языке, а частью -- на греческом. В более поздний период людей, живших в этом регионе, могли называть «полугреками». В поселениях вокруг Ольвийского лимана встречается местная лепная керамика и захоронения со скорченными костяками (в таких могилах погребенные уложены на бок). Подобное свидетельство из района Боспора Киммерийского представлено в надгробии тавра по имени Тихон (в Пантикапее). Оно было воздвигнуто в V в. до н. э., если судить по формам букв, над могилой туземного типа. Национальная принадлежность умершего ясно определена в греческом элегическом стихе. Так что нам не следует пытаться изображать дело так, будто бы в поселениях вокруг Ольвии не было никакого местного населения. Из самого города происходит значительно меньше туземной керамики в сравнении с греческой продукцией206, а данные ономастики показывают, что в архаический и классический периоды Ольвия оставалась совершенно эллинским городом. Но даже при таких условиях присутствие скифов в этом полисе представляло собой обычное дело. Учитывая все эти факты, знаменитое и прекрасное двустороннее надгробие Леокса, сына Мольпагорея (по скульптурному стилю это надгробие датируется началом V в. до н. э.), где на одной стороне изображен обнаженный «атлет», а на другой -- лучник в скифской одежде, как кажется, удачно символизирует роль Ольвии в процессе взаимодействия культур -- вне зависимости от того, обе ли фигуры представляют того же самого Леокса или только одна из них. Из Ольвии греческие товары проникали вверх по реке далеко в глубь материка. В их числе были столовая посуда, различные виды оружия, роскошные предметы из драгоценных металлов и большое количество эллинского вина. Из литературных свидетельств более позднего времени мы узнаём, что из Понта экспортировались, главным образом, зерно, соленая рыба, кожи и рабы. Но для рассматриваемого периода историкам доступны лишь археологические источники. На территории Широкой Балки (менее 2 км к югу от Ольвии) в VI в. до н. э. имелось 12 больших ям для хранения продуктов с зерном и одна печь, предназначенная, как предполагается, для просушки зерна. Об активных морских контактах прямо свидетельствуют камни из Эгеиды, найденные на острове Березань и в Ягорлыке. Эти камни, использовавшиеся в качестве корабельного балласта, показывают, что назад корабли шли с более тяжелыми грузами. Поскольку товары из Эгеиды включали вино и масло, мы можем сделать вывод, что в ранний период основным экспортом из Понта являлось зерно.

Все эти яркие свидетельства торговой активности, а также частое употребление Геродотом слова эмпорий («торговый город») при упоминании греческих колоний Северного Понта показывают, что именно торговля была главной экономической функцией этих городов. Археологические находки (зерновые ямы, кости животных, рыбные скелеты и т. п.) доказывают, что многие из числа колонистов были заняты также в сельском хозяйстве и рыболовстве. Другие жили за счет металлообработки и иных ремесел, производя предметы не только для использования в самих колониях, но и на экспорт. Поскольку все эти виды деятельности вполне могли существовать уже с VII в. до н. э., быстрый подъем Ольвии и ее периферийных поселений, засвидетельствованный археологически, оказывается вполне объяснимым.

На территории Херсонеса Таврического с его гористым ландшафтом и внушающим ужас туземным населением обнаруживается очень скромное греческое поселение архаического периода. А вот области вокруг Боспора Киммерийского предоставляли несравненно более привлекательные возможности как на европейской, так и на азиатской сторонах пролива. Выгодное положение этого региона обеспечивало контроль над важными путями, ведущими вверх по реке Кубани (античный Гипанис) на восток, а также через Азовское море (Меотидское болото) к устью Дона (античный Танаис).

Из большого количества греческих колоний, группировавшихся вокруг Боспора Киммерийского, наибольшее значение имел Пантикапей. Согласно археологическим данным он был основан выходцами из Милета ок. 600 г. до н. э. в идеальном месте с хорошо укрепленным акрополем. Когда весь регион Боспора был объединен в рамках одного царства под главенством Пантикапея (не ранее 480 г. до н. э.), в его состав были включены как туземные племена, так и греческие поселения. Местное население претерпело сильную эллинизацию, и мы знаем, что этот феномен выплеснулся далеко за пределы самого Боспора. Так, например, синды, обитавшие в долине вверх по течению Кубани, в V в. до н. э. чеканили монеты в греческом стиле с греческими легендами. Весьма вероятно, что первые шаги в этом процессе были сделаны благодаря торговым связям. В кургане Темир-гора близ Пантикапея была обнаружена знаменитая ойнохоя, относимая ко времени 640--620 гг. до н. э., а в бассейне Дона были найдены части двух других ойнохой приблизительно с той же датировкой, что еще более удивительно, поскольку обнаружены они далеко от греческих городов: одна -- недалеко от поселка Криворожье, на расстоянии ок. 200 км от устья Дона, другая -- на берегу реки Цуцкан, приблизительно в 300 км в глубь материка. По-видимому, торговля с этими районами осуществлялась через самую отдаленную из греческих колоний в данном регионе -- город Танаис, находившийся в устье Дона. В топографическом смысле архаический Танаис не совпадал с тем крупным многонациональным эмпорием [торговым центром или портом], который так ярко описан Страбоном. В настоящее время считается, что ранний Танаис находился в том месте близ Таганрога, которое ныне поглощено морем и где археологи собирают богатый «урожай» греческой керамики, датируемой с VII в. до н. э.

1.3.6 Северо-западная Греция и Адриатика

Первыми греками, добравшимися по морю до Адриатики, были фокейцы. Можно предположить, что это произошло в VII в. до н. э., если связать это плавание с фокейскими путешествиями далеко на Запад, о которых упоминает Геродот. Расположенный напротив побережья Далмации остров Черная Керкира (совр. Корчула) был колонизован книдянами, выведение колонии может быть датировано 625 - 585 гг. до н. э. Для эллинов Верхняя Адриатика была лишь второстепенной колониальной территорией. Значительная колонизация в Адриатике осуществлялась лишь Коринфом и Керкирой в прибрежной полосе Северо-Западной Греции (Акарнания и Эпир), а также в Иллирии. Впрочем, самыми первыми из греков в данном районе появились эретрийцы с Евбеи, которые, оказывается, проживали на Керкире (Корфу) вплоть до того момента, когда их изгнали оттуда коринфяне под предводительством Херсикрата. Коринфская оккупация острова была успешно завершена до окончания VIII в. до н. э. Корфу -- крупный остров, известный благодатным климатом и плодородной почвой, но нет никаких сомнений в том, что наибольшую ценность он представлял из-за того, что именно здесь всегда находился основной порт захода на пути из Греции в Южную Италию.

Керкира оказалась достаточно сильной, чтобы разбить свою метрополию в первой морской битве, и имевшей место ок. 664 г. до н. э. Данное сражение часто интерпретировалось как один из важнейших эпизодов в войне за независимость, однако нет никаких оснований полагать, что Керкира возникла в качестве зависимой от Коринфа колонии; во всяком случае, нет причин считать, что она находилась в большей зависимости, чем Сиракузы. Помимо краткого периода, когда Керкира оказалась под контролем коринфского тирана Периандра, колония и метрополия представляли собой два тесно связанных, но независимых государства, чьи отношения варьировались от мирного сотрудничества до прямой враждебности.

Поскольку при тиранах коринфская колонизация носила имперский характер, логичным будет выяснить, в чем заключался основной коринфский интерес, ради которого выводились колонии. В этом вопросе античные авторы не выходят за пределы традиционных мотивов, установленных для греческой колонизации, -- обычно речь у них идет о стандартном желании тиранов выслать нежелательных лиц из числа гражданского населения, -- однако современная теория состоит в том, что Коринф стремился установить контроль над путями, ведущими к запасам серебра в иллирийском регионе. Выводя зависимые поселения на Адриатическое побережье и в Потидею в Халкидике, Коринф стремился всеми силами гарантировать себе легкий доступ в этот регион как с запада, так и с востока.

1.3.7 Северная Африка

В Северной Африке греческая колонизация была ограничена территориями Египта и Ливии (Киренаика). В то время как в Ливии Кирена и соседние с ней поселения соответствовали обычному типу греческих колоний, для которого характерно проживание переселенцев в независимом городе-государстве среди более отсталого туземного населения, Египет представлял собой древнейшую цивилизацию, во многих отношениях более развитую, чем цивилизация эллинская; эта страна была полностью заселена и политически организована намного раньше, чем Греция. Поэтому те формы, которые приняла в Египте греческая колонизация, неизбежно вырабатывались под влиянием запросов развитого в культурном отношении местного населения.

Фараоны Саисской династии нуждались в греках двух категорий: в наемниках и торговцах. Крупные постоянные поселения наемных солдат, хотя и организованные совершенно иначе, нежели греческие колонии, свидетельствуют о стремлении многих эллинов уехать за пределы своей родины и об их способности найти средства к существованию, применив свое военное мастерство на службе какому-либо заморскому правителю.