Национальный вопрос как фактор распада Российской империи. Латвия и Эстония на пути к независимости. 1914-1917

Размещено на http://www.allbest.ru/

НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС КАК ФАКТОР РАСПАДА РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ. ЛАТВИЯ И ЭСТОНИЯ НА ПУТИ К НЕЗАВИСИМОСТИ. 1914-1917

НАЗАРОВА Евгения Львовна

Abstract

THE NATIONAL QUESTION AS A FACTOR OF THE COLLAPSE OF THE RUSSIAN EMPIRE. LATVIA AND ESTONIA ON THE ROAD TO INDEPENDENCE. 1914-17 NAZAROVA Evgeniia

The first part of the article outlines the 1914-17 discussion on establishing national autonomies in the non-Russian regions of the Empire when the WWI made the national question extremely urgent both for the central government and national elites. After the collapse of the Empire the Provisional Government did not work out any general programme for solving the problem. The second part analyses the activity of Latvian and Estonian national-democratic leaders for solving the national question in their respective regions. They presented their projects of establishing national autonomies based on democratic principles to the Provisional Government in spring 1917. Although the latter did not approve these programmes in full, the elected National Land Councils started corresponding reforms, while the Bolsheviks who were also present in these Councils made efforts to undermine the creation of autonomies. When Russia was proclaimed the democratic state on September 1 (13), 1917, the federative form of the state was not declared. But despite growing tendency to independence, establishing national autonomies within a Russian Democratic Federal Republic to be proclaimed by the All-Russian Constituent Assembly remained more attractive perspective for the Latvians and Estonians. The dissolution of the Constituent Assembly in January, 1918 marked the end of the hopes for national autonomies within the Russian Democratic Federal Republic. Still, the formation of the Soviet Federative State in spite of the Bolsheviks' previous idea of a unitary proletarian republic, indicated that the Communist authorities had to take into account the peoples' desire for national autonomies. This fact highlights the missed opportunities for the Provisional Government to save the project of the Russian democratic state.

Ключевые слова / Keywords: Российская империя, Латвия, Эстония, Первая мировая война, Временное правительство, Всероссийское учредительное собрание, национальный вопрос, идея автономии / The Russian Empire, Latvia, Estonia, World War I, the Russian Provisional Government, the All-Russian Constituent Assembly, national question, the idea of autonomy

Основная часть

национальный самоопределение эстонец латыш

Цель настоящей статьи -- проследить, как в течение 1917 г. реализовалась идея национального самоопределения и создания национальной государственности у эстонцев и латышей. Но рассматривая ситуацию в Прибалтийском регионе в 1917 г., надо иметь в виду, что происходившие здесь реформы местного управления были частью движения к национальной самостоятельности большинства народов Российской империи, хотя и со своей спецификой в каждом национальном районе. Противоречия между имперским центром и нерусскими народами страны, возникавшие с XVIII в. по мере расширения границ империи и включения национальных окраин в единую систему административного управления Российского государства, приобрели особую остроту на фоне мировой войны и явились одним из факторов распада империи.

Характерной чертой развития многоэтничной Российской империи, особенно во второй половине XIX -- начале ХХ в., было постоянно усиливавшееся преимущество титульной русской нации в наиболее важных сферах жизни на национальных окраинах. В основе государственной идеологии в Российской империи со времени правления императора Николая I лежали постулаты т. н. теории официальной народности: «православие, самодержавие, народность» Вортман Р. «Официальная народность» и национальный миф российской монархии XIX века // РОССИЯ / RUSSIA. М., 1999. Вып. 3 (11). Культурные практики в идеологической перспективе. Россия, XVIII -- начало XX века. C. 233--244.. В рамках этой идеологии строилась и политика имперского центра в отношениях с национальными окраинами. Причём центральная власть практически не учитывала особенности экономического, социального и культурного развития нетитульных народов.

Вместе с тем уже в начале ХХ в. стало очевидным, что многие народы национальных окраин страны, в первую очередь западных частей империи и Закавказья, по уровню культуры, образования, ведению хозяйства не только не уступали титульной нации, но нередко и превосходили её. При этом «инородцы» не имели прав самоуправления в своих этнических районах, не могли получать полноценного образования на родном языке, были ограничены в правах владения землей Некоторые представители социальной элиты нетитульных народов использовались имперской властью в административном управлении их этническими территориями или, чаще, другими национальными окраинами, становясь, таким образом, частью господствующего класса страны и проводником имперской национальной политики. Численно увеличивавшаяся в течение XIX в. интеллектуальная элита нерусских народов, находя применение своим профессиональным навыкам очень часто именно за пределами своих этнических территорий (педагоги, медики, юристы, инженеры, офицеры, др.), становилась частью общегосударственной сословной структуры. Многие представители этих элит предпочитали обрусеть, но другие, национально ориентированные, были носителями формировавшегося национального сознания своих народов и возглавляли национальные движения. Усиление на национальных окраинах русификации в области административного управления, перевод на русский язык обучения в учебных заведениях всех ступеней и введение русского языка как обязательного во всех сферах жизни местного общества со второй половины XIX в. настроило против империи разные социальные слои «инородцев» и активизировало требования равенства прав наций и народов, входившие в противоречие с основными принципами национальной политики империи. См., например: Долбилов М. В. Русский край, чужая вера: Этноконфессиональная политика империи в Литве и Белоруссии при Александре II. М., 2010; Комзолова А. А. Политика самодержавия в Северо-Западном крае в эпоху Великих реформ. М., 2005; Миллер А. И. Язык, идентичность и лояльность в политике властей Российской.

Вопрос о предоставлении прав самоуправления коренным народам окраин империи оказался на повестке дня в российском обществе уже в годы Первой русской революции, в том числе и потому, что нетитульные нации получили возможность посылать своих депутатов в Государственную думу. Появились и первые национальные политические партии. В ноябре 1905 г. вопрос об организации в России «народовластия на началах федеративного строя» на съезде Союза автономистов-федералистов обсуждали представители двенадцати народов империи (включая латышей, литовцев и эстонцев). По конкретным вопросам федеративного устройства согласия на съезде достигнуто не было. Но в обществе активно дискутировался вопрос о необходимости предоставления административных и экономических прав народам национальных окраин на их этнических территориях. Создание национальных автономий представлялось сторонникам автономистов-федералистов необходимым условием дальнейшего существования многонационального государстваимперии // Россия и Балтия. М., 2004. Вып. 3. Остзейские губернии и Северо-Западный край в политике реформ Российской империи. 2-я пол. XVIII--ХХ в. С. 142-154; Назарова Е. Л. Латышские педагоги в России // Интеллигенция в многонациональной империи: Русские, латыши, немцы: XIX -- начало XX в. М., 2009. С. 128--220; Nazarova E. Latvians in the Service Class of the Russian Empire// Russia on the Baltic: Imperial Strategies of Power and Cultural Patterns of Perception (16th--20th Centuries) / Ed. by K. Bruggemann and B. D. Woodwoth. Wien; Koln; Weimar, 2012. P. 331-- 343; Ованесов Б. Т. Армянская интеллигенция Российской империи в общественной жизни Северного Кавказа (конец XVIII -- начало ХХ века // Известия вузов. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. Ставрополь, 2009. № 6. С. 44--49; Суни Л. В. Самодержавие и общественнополитическое развитие Финляндии в 80--90-е годы XIX в. Л., 1982; Суни Р. Г. Национальная

политика // Критический словарь русской революции: 1914--1921. СПб., 2014. С. 617--621 и др. См. об этом: Национальный вопрос в программных документах политических партий,

организаций и движений России. Начало XX в.: Документы и материалы / Ред. И. В. Нам. Томск, 1998. C. 56--57; также: Бодуэн де Куртенэ И. А. Возможно ли мирное сожительство разных

народностей в России? // Отечество: Пути и достижения национальных литератур России:

Национальный вопрос. СПб., 1916. Т. 1. С. 9--21.. Тема культурной и политической автономии рассматривалась также в прессе отдельных народов, например, латышей и эстонцев A. G. Pasvaldiba un autonomija // Balss. 1906. 7. okt. Nr. 214. 2.--3. lpp.; Lazarovskis N.

Par autonomiju // Galvas Pilsetas Avizes. 1906. 27. janv. Nr. 7. 1. lpp; 31. janv. Nr. 8. 1. lpp. Также:

Карьяхарм Т. Эстонская буржуазия, самодержавие и дворянство в 1905--1917 гг. Таллин, 1987. С. 228; Назарова Е. Л. Переводы с латышского на русский в эпоху заката империи. 1914--1917 гг. // Россия и Латвия в потоке истории: 2-я половина XIX -- 1-я половина ХХ в. М., 2015. С.123--124.. Автономию для Украины требовали депутаты Государственной думы от украинских губерний Таирова-Яковлева Т. Г. Украинские земли в новое время (середина XVI--XIX вв.) // История Украины. СПб., 2015. С. 256.. В Думе дискутировался вопрос о предоставлении Польше всех тех прав земского и городского самоуправления, которые имели губернии в центре России. Правда, в итоге были приняты решения, не удовлетворявшие поляков Широкорад А. Б. Польша. Непримиримое соседство. М., 2011. С. 309--310..

В 1907--1914 гг. в России параллельно происходили два процесса: с одной стороны, шло дальнейшее развитие самосознания коренных народов окраин страны и усиливались требования предоставить им на их этнических землях равные с титульной нацией экономические, социальные и административные права Или с той нацией, которая являлась опорой империи в управлении данной национальной территорией. Например, с прибалтийскими немцами в Прибалтийских губерниях, которые не являлись коренной нацией региона., а с другой -- в русском обществе, воспитываемом в духе преимущества русской нации, усилилось недовольство требованиями «инородцев». Назревавший конфликт отчетливо проявился в начале 1914 г. в обмене резкими обвинениями на Всероссийском съезде учителей, а также в высказывавшихся в статьях писателя Василия Васильевича Розанова претензиях к «неблагодарным» народам, которые не хотят «растворяться в русском народе». Правда, далеко не вся русская интеллигенция разделяла подобные взгляды, поддерживая развитие всех народов страны См. об этом: Назарова Е. Л. Переводы... С. 124--125; кроме того: Её же. Георг Розе -- друг поэта Брюсова: фрагмент из истории создания общероссийского культурного пространства. 1914 г. // Vesture: avoti un cilveki. Daugavpils, 2018. Vol. XXI. 268.-276. 1pp. URL: https://du.lv/wp- content/up1oads/2018/01/Vesture XXI 2018 internets.pdf (30.12.2018)..

То, что национальный вопрос -- одно из наиболее слабых мест в Российской империи, стало ясно уже в начале войны О том, как складывались отношения властей России с населением разных регионов империи в связи необходимостью решать национальные проблемы в годы войны, см.: Бахтурина А. Ю. Окраины Российской империи: государственное управление и национальная политика в годы Первой мировой войны (1914-1917 гг.). М., 2004.. После вступления России в войну подавляющая часть национальных элит западных окраин и Закавказья выразила поддержку имперским властям Таирова-Яковлева Т. Г. Украинские земли в новое время... ^С. 258; Мейнандер Х. История Финляндии. М., 2017. С 130; История Азербайджана / Ред. Д. Б. Гулиев. Баку, 1979. С. 118; Бахтурина А. Воззвание великого князя Николая Николаевича к полякам 1(14) августа 1914 г. // Acta historica Klaipedensis. 2015. Vol. 31. P. 50-51; 20. gadsimta Latvijas vesture / Red. V. Berzins. Riga, 2000. I.sej. Latvija no gadsimta sakuma lidz neatkaribas pasludinasanai. 1900-1918. 540. lpp.. Они, однако, рассчитывали, что после окончания войны в Российской империи будет решен вопрос о самоопределении наций вплоть до создания независимых государств. Показательна в этом плане литовская «Янтарная декларация», в которой Россия названа «освободительницей народов» и в которой говорится, что дружбу между литовским и русским народом «ничто не затмило». Авторы декларации выражали надежду на то, что после победы России над «тевтонским мечом» будут объединены все литовские земли и появится возможность для полноценного развития литовской нации Лауринавичюс Ч., Роуэлл С. Многовековое соседство: исторические связи Литовского и Русского государств в XIV-XX вв. Вильнюс, 2009. С. 50; Каспаравиичюс А. Российский фактор в геополитической мысли литовского истеблишмента в первой половине ХХ века // Россия и Балтия. М., 2015. Вып. 7. Памятные даты и историческая память. С. 256-262.. Можно сказать, что для литовцев оказался более предпочтительным выбор ориентации на Россию, а не на Польшу или Германию.

Белорусские национально-демократические лидеры, также ориентировавшиеся на Россию, первоначально отдавали предпочтение восстановлению двуединого белорусско-литовского государства в качестве преемника Великого княжества Литовского. Идея же белорусской государственности оформилась после того, как стало очевидным отсутствие у литовской элиты желания к объединению на равных условиях Михалюк Л- Литовско-белорусские отношения на территории OBER-OST в годы 1-й мировой войны (1915--1919) / / Россия и Балтия. М., 2017. Вып. 8. Новый мир на развалинах империи. С. 59--78; Міхалюк Л- Беларуская Народная рэспублика у 1918--1920 гг.: Ля вытокау беларускай дзяржаунасці. Смаленск, 2015, С. 108--121..

Учитывая важность позиции в войне польской элиты и польского народа в целом, главнокомандующий российской армии великий князь Николай Николаевич издал 1 августа 1914 г. (здесь и далее даты приводятся по старому стилю) манифест, где говорилось о необходимости возрождения Польши под «скипетром русского царя, свободной в языке, вере и самоуправлении» Бахтурина А. Воззвание великого князя Николая Николаевича. С. 50--55.. Но таких довольно туманных обещаний для польских национальных демократов было недостаточно. В июне 1915 г. Николай II созвал польско-литовское совещание по определению будущего польского самоуправления, а в августе того же года председатель Совета министров И. Л. Горемыкин объявил о признании польской автономии после войны ТымовскийМ., КеневичЯ., Хольцер. Е. История Польши. М., 2004. С.386--387..

Поддержка имперских властей армянскими национально-демократическими кругами в войне была связана с надеждой на полное освобождение Западной Армении от турецкого ига и на объединение армянских земель. Особенно актуальным это стало после массового уничтожения армян на территории Турции в 1915--1916 гг. и бегства тысяч армян через границу в Российскую империю. Правда, ни одна из союзных держав, включая Россию, не давала обещаний предоставить армянам автономию История армянского народа: С древнейших времен до наших дней / Под ред. М. Г. Нерсисяна. Ереван, 1980. С. 260-269..

Надежды на расширение прав самоуправления на национальных окраинах усиливались в связи с тем, что в российской армии сражались представители почти всех народов империи. Кроме того, власти пошли на создание регулярных и добровольных национальных частей в составе российской армии. Всего в первые два года войны в составе российской армии воевали финские (добровольцы), польские, латышские части, татарский (азербайджанский) кавалерийский полк, кавалерийская дивизия из народов Северного Кавказа, грузинские и армянские добровольческие части Паюр Л. Эстонские национальные воинские части в русской армии // Россия и Балтия. Вып. 8. С. 35--36; Мейнандер Х. История Финляндии. С. 129--131; Армянское добровольческое движение //Русские источники о геноциде армян в Османской империи. 1915-1916 годы: Сборник документов и материалов. Ереван, 1995. Вып. I / Сост. Г. А. Абраамян, Т. Г. Севан-Хачатрян. URL: http://www.genocide.ru/lib/abrahamyan/75-87.htm#80 (30.12.2018); Масловский Е. В. Мировая война на Кавказском фронте: 1914--1917 г. М., 2014. С. 28, 33--36, 41..

Необходимость создания своих воинских частей весной 1915 г. обсуждалась и в эстонской демократической печати. С таким предложением к лифляндскому губернскому правлению обратился юрист и издатель газеты «Postimees» («Почтальон») Яан Тыниссон. Предполагалось сначала использовать национальные части для оборонительных работ, а при приближении немецких войск и непосредственно в военных действиях. За создание таких частей выступила и русскоязычная пресса в Эстляндской губернии (газеты «Ревельские Известия», «Ревельский вестник»), обвинившая эстонцев в отсутствии патриотизма. Однако эстонская общественность в подавляющем большинстве была тогда против национальных частей, не считая нужным таким образом проявлять свои патриотические чувства. К тому же фронт в тот момент находился далеко от Эстляндии и Северной Лифляндии, и перед эстонцами не стоял вопрос о защите своей земли. К рассмотрению этого вопроса вернулись в конце лета 1916 г. из-за опасения, что германские войска могут вторгнуться на этнические эстонские территории. Но тогда германское наступление остановили, а к созданию эстонских частей приступили лишь в 1917 г. Паюр Л. Эстонские национальные воинские части в русской армии. С. 40--43; Зеттерберг З. История Эстонской республики. Таллинн, 2013. С. 39--40.

О том, что появление национальных воинских частей воспринималось как шаг к национальной автономии, свидетельствует пример с латышскими стрелковыми батальонами. Для согласования вопроса об их формировании латышская делегация ездила в июле 1915 г. в ставку Северо-Западного фронта. Выступая после возвращения в Петроград перед латышской общественностью, один из членов делегации -- депутат IV Государственной думы Янис Голдманис -- заявил, что командующий фронтом генерал М. В. Алексеев В августе 1915 г. М. В. Алексеев был назначен начальником штаба Верховного главнокомандующего. с пониманием отнёсся к идее предоставления латышам «широкого самоуправления» после окончания войны^Silins J. Zinamakais latvietis Petrograda: Jana Goldmana politiska darbiba Krievija un Latvija // Latvijas Arhivi. 2015. Nr. 3. 168. lpp. URL: http://www.arhivi.lv/sitedata/ZURNALS/zumalu raksti/Silins Zin161-

196.pdf (30.12.018)..

Правда, решение властей о создании национальных частей, вопреки тому, как это воспринимали национальные элиты, было вызвано в первую очередь необходимостью постоянно пополнять армию свежими силами. Добровольческие части не всегда были хорошо подготовлены в военном отношении. Но среди соплеменников военнослужащие-«инородцы» воевали лучше, особенно если приходилось защищать их этнические территории.

Поддержка национальных элит была необходима властям империи и в связи с намерениями Германии и её союзников обострить национальные проблемы в России. Германия, Австро-Венгрия и Турция активно вели антироссийскую пропаганду среди народов национальных окраин Российской империи. Германия поддерживала сепаратистские силы в Финляндии и Грузии, где были группы, выступавшие за полную независимость их народов от России. После начала войны грузинские эмигранты создали «Комитет независимости Грузии». В 1915 г. представитель комитета Г. Мачабели, прибыв в Грузию, предлагал при поддержке Германии начать войну против России. А в 1916 г. Комитет опубликовал доклад «Права грузинского народа», в котором обращался к мировой общественности с просьбой помочь Грузии в восстановлении нарушенных Россией условий Георгиевского трактата 1783 г. Новикова И. Н. Германия и проблема финляндской независимости: 1914--1918 гг.: автореф. дис.... канд. ист. наук. СПб., 1998; Мейнандер Х. История Финляндии. С. 127; Широкорад А. Б. Грузия: Закавказский тупик? М., 2010. С. 78.

Турция проводила подрывную работу среди населения Азербайджана и Средней Азии. Как полагают историки, восстания в Средней Азии в 1916 г., начавшиеся после объявления о мобилизации местного населения в царскую армию, проходили не без участия турецких и германских эмиссаров Папазов А. В. Среднеазиатское восстание 1916 года и роль генерал-губернатора А. Н. Куропаткина в его подавлении // Вестник Московского государственного областного университета. Серия «История и политические науки». 2012. № 2. С.109--112; Ганин А. В. Кровавые уроки шестнадцатого года: Восстание 1916 г. в Семиреченской области // Журнал российских и восточноевропейских исторических исследований. 2016. № 1 (7). С. 94--124; К истории восстания киргиз в 1916 г. / С предисл. А. Чулошникова // Красный архив: Исторический журнал. 1926. Т. 3 (16). С. 53--75..

В Галиции с самого начала войны был сформирован легион украинских сечевых стрельцов, присягавших на верность Австро-Венгрии и Украине (подразумевалась независимая от России Украина), что было чрезвычайно опасно для Российской империи на фоне национальных выступлений в украинских губерниях страны Таирова-Яковлева Т. Г. Украинские земли в новое время. ^С- ^257-258. В Финляндии прогермански настроенные представители финской элиты начали тайный набор в германскую армию Мейнандер Х. История Финляндии. С.131.

Альманах североевропейских и балтийских исследований / Nordic and Baltic Studies Review. 2018. Issue 3.

Польская элита и в Австро-Венгрии, и в России выдвигала требования по созданию единого государственного образования. В августе 1914 г. в Австро- Венгрии началось формирование Польского легиона. В августе 1915 г. после занятия территории Польши германскими и австрийскими войсками оккупационные власти дали согласие на введение некоторых элементов национально-культурной автономии (преподавание на польском языке в школах, создание национальной высшей школы и др.). 5 ноября 1916 г. Германия и Австро-Венгрия подписали акт («акт двух императоров») о создании на территории Царства Польского Российской империи конституционной монархии, тесно связанной с двумя государствами- основателями ТымановскийМ., КеневичЯ., Хольцер. Е. История Польши. С. 388--390.. Очевидно, что решения российских властей в польском вопросе были непосредственно связаны с борьбой за польское общественное мнение.

К концу 1915 г. на занятой германской армией части западных территорий Российской империи (Курляндии, Литвы, белорусских земель в районе между Белостоком и Гродно) был установлен оккупационный порядок Ober-Ost. В латышской части Курляндской губернии (Курземе) оккупационная администрация, состоявшая из местных немцев, продолжила проводить политику онемечивания населения, начатую после революции 1905--1907 гг. После революции 1905--1907 гг. царские власти, испугавшиеся размаха выступлений латышей и эстонцев, пошли на уступки прибалтийским немцам, рассматривая их как опору империи в регионе. Была восстановлена немецкая гимназия, усиливались немецкие общества, в Курляндию начали переселять работников и арендаторов -- немцев, вместо выселенных латышских крестьян. См.: Крупников П.Я. Полвека истории Латвии глазами немцев. Рига, 1989. С.132--137. Немецкий язык насаждался как обязательный для общения в губернии. Под жёсткий контроль администрации были поставлены школы, в которых детей начали массированно обучать немецкому языку, с целью заменить им разговорный латышский. Были закрыты латышские общества, ограничено распространение прессы на латышском языке. В других же районах Ober-Ost а германская администрация поддержали культурную деятельность представителей нерусских национальностей, пытаясь таким образом завоевать их симпатии в противопоставление политике русификации 20. gadsimta Latvijas vesture. Vol. I. 633.--639. lpp.; Михалюк Д. Литовско-белорусские отношения на территории OBER-OST... С. 63. Liulevicius V. G. German-Occupied Eastern Europe // A Companion to World War I /Ed. by J. Horne. Chichester; Malden (MA), 2010. P. 447-463..

В самой Российской империи в 1915--1916 гг. из западных районов в глубь страны отправились около двух миллионов беженцев белорусов, поляков, латышей, литовцев и др. Правительство рассматривало национальные элиты, возглавившие национальные благотворительные организации, как необходимое связующее звено в решении проблем беженцев.

Так что имперские власти, заинтересованные в сохранении лояльности нерусских народов, должны были проводить национальную политику таким образом, чтобы нейтрализовать недовольство и элит, и широких народных масс, особенно там, где часть этнических земель была оккупирована противником.

Следствием надежды национальных элит на то, что их народам может быть предоставлено самоуправление на этнических территориях, стал законопроект об административных правах латышей и эстонцев в Прибалтийских губерниях («Законодательное представление о введении земских учреждений в Прибалтийском крае»), с которым 24 марта 1916 г. на заседании Думы выступил депутат Янис Залитис. Проект подписали 93 депутата Думы от всех национальных окраин и некоторых русских губерний. У проекта оказались сторонники в правящих структурах империи, но в итоге он был отвергнут большинством членов правительства и генералитета как не соответствующий интересам государства Имперская политика России в Прибалтике в начале ХХ века: Сборник документов и материалов / Сост. Т. Карьяхарм. Тарту, 2000. № 51. С. 357--395.. В качестве некоторой компенсации за отказ принять законопроект и для поднятия боевого духа латышских стрелков им 19 июля 1916 г. было разрешено в особых случаях исполнять национальный гимн, что раньше запрещалось 20. gadsimta Latvijas vesture. Vol. I. 581. 1pp..

Об основных положениях будущих автономий в национальной прессе много писали ещё до падения империи в феврале 1917 г. Естественно поэтому, что после свержения монархии для многих нетитульных народов Российской империи вопрос о национальном самоопределении был наиболее важным. По замечанию латышской газеты, от Временного правительства требовали самостоятельности во всех национальных районах Российской империи от финнов до бурят на Дальнем Востоке и до народов Туркестана Mes prasam Latvijas autonomiju! // Brivais strelnieks. 1917. 13. apr. Nr. 2. 1. lpp.; Nacionalo

organizaciju velesanas // Ibid. 26. apr. Nr. 10. 1. lpp..

Однако провозглашение России республикой произошло лишь спустя полгода, определение же формы государства было отложено до Всероссийского учредительного собрания. Программы решения национального вопроса в масштабах всей страны у Временного правительства не было. Одним из его первых указов было уравнивание в правах представителей всех наций и конфессий Об отмене вероисповедных и национальных ограничений, 20 марта 1917 г. // Сборник указов и постановлений Временного правительства. Пг., 1917. Вып. 1. С. 46.. Но насущный вопрос о самоопределении народов на своих территориях начали решать лишь для Финляндии и Польши. Уже 7 марта 1917 г. было принято постановление о восстановлении действия конституции Великого княжества Финляндского и расширении прав работы сейма. Вместе с тем ограничения в правах управления сейма, введённые в 1904 г., должны были быть отменены только по окончании войны. При этом возврат к первоначальным положениям конституции Финляндии должен был произойти не автоматически, а после того, как сенат «войдет с соответствующими предложениями» в правительство. Вновь созываемому сенату, если того потребуют обстоятельства, будут переданы из правительства проекты основных законов Об утверждении конституции ВКФ и о применении ее в полном объеме, 7 марта 1917 г. // Там же. С. 23--25.. То есть права сената были сформулированы нечётко; предполагалось, что окончательно статус Финляндии будет утверждён на Всероссийском учредительном собрании Суни Р. Г. Национальная политика. С. 621..

В начале марта было опубликовано воззвание Временного правительства к полякам, в котором говорилось, что русский народ признаёт «за братским польским народом всю полноту права собственною волею определить судьбу свою». Свободной Польше предстояло возродиться из трёх разрозненных частей. Но окончательно скрепить «новый братский союз и дать своё согласие» на изменение государственной территории России должно было Учредительное собрание Воззвание Временного Правительства к полякам // Сборник указов и постановлений Временного правительства. Вып. 1. С. 423, 424.. Начала работать ликвидационная комиссия по выявлению имущества, принадлежавшего государственным и общественным учреждениям Царства Польского Ликвидационная комиссия по делам Царства Польского, 15 марта 1917 г. // Там же. С. 273; О дополнении Положения о Ликвидационной комиссии по делам Царства Польского, 10 апреля 1917 г. // Там же. С. 288--289..

Очевидно, что решение польского вопроса, как и финляндского, диктовалось внешнеполитическими обстоятельствами. Причём Россия выступила сторонником создания единого свободного государства из всех польских земель, и этой новой Польше предлагался «новый братский союз» Воззвание Временного Правительства к полякам. С. 424.. В условиях же продолжавшейся войны такой «братский союз», вероятно, предполагал военную помощь Польскому государству в освобождении земель, находившихся пока под властью Австро- Венгрии и Германии.

Вслед за поляками и финнами на изменения надеялись и другие народы бывшей империи. Но поскольку их требования не были столь актуальными для внешнеполитического положения России в условиях войны, они должны были каждый по отдельности отстаивать перед Временным правительством требования национального самоопределения. При этом до конца сохранялась надежда на провозглашение федеративной республики Всероссийским учредительным собранием, которое первоначально было назначено на октябрь 1917 г.

Важность национального движения для пролетарской революции в России подчёркивали и большевики. Сразу после падения монархии 1917 г. В. И. Ленин выступил за предоставление независимости Финляндии. Но в отличие от планов национально-демократических сил, стремившихся как минимум добиться широкой автономии в Российской федеративной республике, свою ближайшую задачу лидеры большевиков видели в создании социалистического пролетарского государства. Его лучшей формой, обеспечивавшей свободу народов, они считали государство централизованное Позицию большевиков по национальному вопросу в 1914 г. теоретически обосновал В. И. Ленин. Признавая право народов на национальное самоопределение, особенно в имперском государстве, он призывал к добровольному отказу от самоопределения и от полноценного развития наций (в первую очередь, от национального школьного образования) в интересах классовой борьбы пролетариата и пролетарского социалистического государства, которое, лишь будучи единым, может обеспечить подлинное равенство и свободу народов. (.Ленин В. И. К вопросу о национальной политике / Полное собрание сочинений. Изд. 5-е. М., 1969. Т. 25. С. 64--72)..

В рамках одной статьи невозможно рассмотреть варианты деятельности по достижению национальной государственности всех наций Российской империи О роли национального фактора в революции 1917 г. см.: Шубин А. В. Национальных фактор в революции (1917 год) // Acta historica Klaipedensis. 2015. Vol.. 31. P. 120--132.. Далее подробно остановимся на том, как разные политические силы в Латвии и Эстонии проводили в жизнь свои идеи о будущем национальногосударственного устройства на их этнических землях.

Общим в истории латышей и эстонцев было то, что в прибалтийско-немецкой автономии, в которую входили Эстляндская, Лифляндская и Курляндская губернии, коренные народы практически не имели прав административного управления, а их права и возможности землепользования были ограничены сохранением помещичьего землевладения остзейского дворянства. Последнее определяло полуфеодальный характер отношений в деревне, несмотря на предпринимаемые полумеры по ограничению прав дворян-помещиков на распоряжение землёй и связанных с этим привилегий.

Разница в положении латышской и эстонской частей региона в годы войны заключалась в том, что почти все латышские земли были оккупированы германской армией ещё до Октябрьского переворота, а эстонские области германская армии заняла только в 1918 г., уже после победы большевиков.

Актуальный для региона «Остзейский вопрос» обострился в Прибалтийских губерниях с началом войны. Депутаты Государственной думы от прибалтийских немцев и значительная часть немецких землевладельцев поддержали российские власти, но были и те, кто приветствовал германскую армию. После начала войны в регионе, особенно в Латвии (в Лифляндской и Курляндской губерниях), имели место многочисленные случаи открытого негативного отношения коренного населения к здешним немцам, спровоцированные в том числе и поведением местных военных и гражданских властей. Появились статьи против местных немцев в национальной и русской прессе Прибалтийских губерний. Агрессивность в отношении немецкого населения усиливалась и в связи с появлением в Северной Латвии многих тысяч беженцев из Курземе. Власти империи выслали многих прибалтийских немцев в восточные районы страны. Тем не менее существовало опасение, что остзейцы могут стать «пятой колонной». В этих условиях перед властями встал вопрос об изменении политики в регионе в пользу коренных народов Бахтурина А.Ю. Окраины Российской империи. С. 87--98..

В интересах латышских и эстонских землевладельцев в 1915 г. Дума приняла закон «Об отмене особых поземельных прав владельцев дворянских вотчин в Прибалтийских губерниях», что расширяло возможности для торговли и предпринимательства коренного населения (закон вступил в силу 10 июля 1916 г.) Карьяхарм Т. Эстонская буржуазия, самодержавие и дворянство в 1905--1917 гг. С. 176--177. Особые привилегии владельцев дворянских вотчин оговаривались в Своде гражданских узаконений Прибалтийских губерний (ст. 883, 892). В хозяйственном отношении они имели право: «1. Винокурения, пивоварения и продажи пива и съестных припасов, а также право заводить и содержать корчмы и шинки, согласно с действующими о том постановлениями; 2. Право учреждать в пределах имения местечки и открывать, установленным для сего порядком, рынки и ярмарки; 3. Право именоваться и подписываться владельцем того имения». См. об этом: Андреева Н. С. Статус немецкого дворянства в Прибалтике в начале XX века // Вопросы истории. 2002. № 2. С. 56-57.. Чтобы сгладить национальный конфликт в Эстляндской губернии, здешние немецкие землевладельцы были вынуждены искать контакты с лидерами эстонского национально-демократического движения, предложив им участвовать в органах самоуправления в губернии. Соответствующий законопроект был разработан в 1915 г. под руководством секретаря канцелярии комитета эстляндского рыцарства Б. фон Веттера-Розенталя и Константина Пятса (тогда -- главного редактора газеты «Tallinna Peataja», или «Таллинский вестник»). Согласно законопроекту, функции самоуправления переходили из компетенции рыцарства к общему земскому собранию, состоявшему из 110 гласных. Но если учесть, что количество гласных распределялось поровну между фракциями крупных и мелких землевладельцев, то преобладание представителей от немецких помещиков становится очевидным. Подобный перекос предполагался и в исполнительных органах Каргяхарм Т. Эстонская буржуазия, самодержавие и дворянство в 1905-1917 гг. С. 215-216.. В результате уступки со стороны рыцарства эстонскому населению были минимальными и не удовлетворяли национально-демократические круги, которые продолжали отстаивать идею широкой автономии.

Вопрос о латышской автономии рассматривался осенью 1916 г. на собрании представителей национальной общественности, где основным докладчиком выступал Янис Голдманис Silins J. Zinamakais latvietis Petrograda. 172.-173. 1pp.. Тогда же в газетах и журналах на примерах из мировой истории изучался вопрос о том, что такое государственная автономия, а также обсуждались возможные варианты латышской автономии в составе Российского государства. При этом проводилось чёткое различие между стремлением к автономии, которая должна была остаться в составе единого государства, и сепаратизмом. Были разработаны и основные положения будущей автономии. Причём латышские стрелковые части рассматривались в качестве начала будущих вооружённых сил автономии См. например: Freinbergs K. Autonomija // Tauretajs. 1916. 1. jun. Nr. 2. 29.--33. lpp.; Latviesu balss V. Dome // Baltija. 1917. 15. febr. Nr. 38. 1. lpp; Autonomija // Lidums. 1917. 22. febr. Nr. 45. 1. lpp.; Kas ir autnomija? // Jaunais Vards. 1917. 19. febr. Nr. 42. 1. lpp. и др. См. также: Germanis U. Nacionalas ideologijas attistiba pasaules kara laika // Germanis U. Cela uz Latviju: Raksti par musu vesturi. Riga, 1993. 15.--17. lpp..

Остававшиеся в не оккупированной германской армией латышской части Лифляндской губернии помещики, в отличие от эстляндских, не предлагали лидерам латышей и эстонцев совместного участия в самоуправлении. Вместе с тем в 1915--1917 гг. латышская национальная элита приобрела большой опыт административно-хозяйственного управления, защищая интересы беженцев. Причём руководящая организация помощи беженцам -- Латышский центральный комитет по обеспечению беженцев, имевший более 200 филиалов и ассоциированных с ним общественных структур по всей Российской империи, по роду своей деятельности был в определённом смысле народным правительством Назарова Е. Л. Латышский Исход 1915--1917 годов и национальная интеллигенция // История. Электронный научно-образовательный журнал [Электронный ресурс]. 2017. Вып. 4 (58). Проблемы истории Скандинавско-Балтийского региона. URL: http://history.jes.su (26.09.2018).. То есть сложились уже национальные структуры, которые могли быть преобразованы в органы управления будущей латвийской автономией.

После Февральской революции ожидание демократических реформ в России весьма скоро сменилось разочарованием во Временном правительстве. Вопрос о национальной автономии рассматривался всеми латышскими и эстонскими национально-демократическими партиями, выступавшими за создание Российской федеративной демократической республики, в которую Латвия и Эстония вошли бы на правах национально-административных автономий Demokratiska republika.// Jaunais Vards. 1917. 12. marts. Nr. 58. 1. Lpp.; Akuraters J. Latvijas

autonomijas lieta // Lidums. 1917. 12. apr. Nr. 82. 5. lpp.; Autonomijas neiecinataji // Ibid. 10. maijs. Nr. 105. l. lpp.; Smini par Latvijas autonomiju // Baltijas Vestnesis. 1917. 27. apr. Nr. 18. 1. lpp.; Mes prasam Latvijas autonomiju! // Brivais strelnieks. 1917. 13. apr. Nr. 2. 1. lpp.; Ko mes gribam? // Baltija. 1917. 7. apr. Nr. 48. 1. lpp.; Vai Latvijas autonomija ir reakcionaru prasiba? // Ibid. 12. apr. Nr. 53. 1. lpp.; Граф М. Эстония и Россия 1917--1991: Анатомия расставания. Таллинн, 2007. C. 42, 45--51..

Против политической формы национальной автономии выступили лидеры эстонских большевиков во главе с Яаном Анвельтом, который, солидаризируясь с русскими большевиками, считал, что конечной целью революции должно стать единое пролетарское государство, а национальные государства приводят к раздроблению возможностей пролетариата Таммисту К. И. Под всполохом молний: О жизни и деятельности Я. Анвельта (1884--1937). М., 1989. С. 73.. Некоторые эстонские большевики высказывали мнение о необходимости объединения всех эстонских земель в одном национально-территориальном образовании в составе централизованного государства. Точно также за объединение трех латышских земель в одном территориальном образовании выступали латышские социал-демократы Граф М. Эстония и Россия 1917--1991. С. 74; Бахтурина А.Ю. Изменение административных

границ Прибалтийских губерний весной-летом 1917 г. // Вестник РГ Г У. Серия «Политология. История. Международные отношения. Зарубежное регионоведение. Востоковедение»..

№ 4 (10). Ч. 2. С. 180-184.. При этом большевики допускали отдельные элементы национально-культурной автономии в едином пролетарском государстве. А меньшевики представляли будущую национальную государственность латышей в форме широкой национально-территориальной автономии.

В резолюции латышских большевиков, опубликованной 29 апреля 1917 г. в газете «Cma» («Борьба»), нежелательность федеративной формы государства обосновывалась сложностями, как экономического развития, так и классовой борьбы пролетариата в таком государстве. В дальнейшем, после победы пролетарской революции, также предполагалось создать унитарное государство, хотя и с элементами культурной автономии наций Vel reiz Latvijas autonomija // Gina. 1917. 22. apr. Nr. 35. 1. lpp.; 23. apr. Nr. 36. 1. Ipp; 24. apr. Nr. 37. 1. lpp.; Rezolucija Latvijas pasvaldibas (autonomijas) jautojuma // Ibid. 29. apr. Nr. 41. 1. lpp.. Правда, среди большевиков были сторонники и других форм национальной автономии. Например, за право народов на политическую автономию в пролетарском государстве выступал Паулс Дауге Germanic U. Rainis revolucijas laika prese 1917 gada. // Germanic U. Gela uz Latviju. 92.-93. lpp.. Идею территориально-политической автономии Латвии поддерживал крупнейший латышский поэт Райнис (Янис Плиекшанс), который был близок большевикам по своим социально-политическим взглядам. Он считал, что латыши сначала должны создать свое национальную государственность, а потом уже сами решать судьбу Латвии либо в пользу независимости, либо как часть пролетарского государства. Свои взгляды Райнис излагал как в стихах, так и в аналитических статьях в прессе См.: Rainic. Kentu kalnu burvis. // Jaunais Vards. 1917. 15. marts. Nr. 1. 1. lpp.; Idem. Mums visiem vienas sapes // Dzimtenes Vestnesis. 1917. 11. marts. Nr. 58. 1. lpp.; Idem. Zeme un valsts // Tauretajs. 1916. Nr. 7. 3. lpp.; 1917. Nr. 3. 127. lpp.; Idem. Atskats uz kadu neizdevusos sabiedrisku meginajumu //

Jaunais Vards. 1917. 4. febr. Nr. 29. 1. lpp.; 5. febr. Nr. 30. 1. lpp.; Idem. Mes un musu vienota zeme // Ibid. 12. marts. Nr. 58. 1. lpp.. За что неоднократно подвергался резкой критике со стороны латышских большевиков, в первую очередь их лидера Петериса Стучки J. Raina vestule P. un D. Stuckam 22.10.1918 // RainicJ. Literarais mantojums. Riga, 1957. Vol. I. 351. lpp.; J. Raina vestule P. Stuckam. 07.11.1918 // Ibid. 352.-353. lpp..

Прежде чем проводить политико-административные преобразования, необходимо было выделить из этнически смешанной Лифляндской губернии эстонские уезды и объединить все эстонские земли в единую административно-территориальную единицу. Кроме того, латыши требовали выделить историческую область Латгалию (Латгале) из состава Витебской губернии и объединить её с двумя другими историческими землями. На совещании 24 марта в Риге комиссия под председательством товарища министра внутренних дел Д. М. Щепкина, при участии комиссаров Временного комитета Государственной думы от латышей (Я. Залитиса, Я. Голдманиса) и эстонцев (Яана Рамота), а также других представителей национальной общественности, приняла решение разделить Лифляндскую губернию на латышскую и эстонскую части. Уезды, населённые эстонцами, были переданы Эстляндской губернии. Южная, латышская, часть губернии образовала отдельную губернию, за которой в русских документах осталось название Лифляндская, а в латышских документах она называлась Видземской Baltijas gubemu sadalisana // Lidums. 1917. 28. marts. Nr. 71. 2. 1pp..

Официальное подтверждение раздела Лифляндской губернии было включено в один документ с определением внутреннего устройства и порядка самоуправления Эстляндской губернии в новых границах (Постановление «О временном устройстве административного управления и местного самоуправления Эстляндской губернии») от 30 марта 1917 г. Пограничные территории со смешанным населением предполагалось разделить совместной согласительной комиссии. Притом уже тогда возникли споры из-за того, кому достанется г. Валка (Валг) с уездом, населённым латышами и эстонцами О временном устройстве административного управления и местного самоуправления Эстляндской губернии, 30 марта 1917 г. // Сборник указов и постановлений Временного правительства. Вып. 1. С. 256; Latvijas un Jgaunijas robezas // Lidums. 1917. 9. apr. Nr. 80. 1. 1pp..

Ранее, 11--13 марта в Таллине (Ревеле) на заседании представителей самоуправления городов и уездов был выработан меморандум с требованием создания Эстонской автономии, который 18 марта представили Временному правительству. В поддержку национально-территориальной автономии 26 марта в Петрограде состоялась демонстрация, в которой участвовало до 40 тысяч эстонцев, включая и эстонских военнослужащих Зеттерберг С. История Эстонской республики. С. 39-40.. Опасаясь, что в ближнем от линии фронта тылу может оказаться нестабильный регион, Временное правительство согласилось на предоставление Эстонии временной автономии, хотя окончательное решение этой проблемы откладывалось до проведения общероссийского Учредительного собрания.

Постановление о временном самоуправлении (слово «автономия» не упоминалось) Эстляндской губернии, которое должно было действовать до начала 1919 г., было подписано Временным правительством 30 марта 1917 г. Согласно Постановлению, ликвидировались все существовавшие ранее органы власти в губернии. Управление Эстляндской губернией в границах всех эстонских земель возлагалось на губернского комиссара Временного правительства, имевшего двух помощников. Губернский временный земский совет, который при составлении проекта мыслился как верховный правящий орган в автономии, определялся как «состоящий при комиссаре». На уровне уездов должны были формироваться уездные земские советы, избираемые на основе всеобщих выборов. В выборах могли участвовать все жители автономии, достигшие 21 года. Выборы в Эстляндский губернский временный земский совет должны были быть двухступенчатыми: в сельской местности сначала выбирали выборщиков (один человек от 100 избирателей), а затем выборщики выбирали депутатов в Губернский временный земский совет по уездам (один представитель от 20 тысяч жителей). В городах выборы в Губернский временный земский совет должны быть проводиться отдельно от сельской местности, но также из расчёта один представитель на 20 тысяч избирателей или один представитель от маленьких городов О временном устройстве административного управления и местного самоуправления Эстляндской губернии, 30 марта 1917 г. С. 255--258.. Правда, были ограничения: избирательного права не имели те, кто прожил на территории данного избирательного округа менее года. Последних же было немало, поскольку люди часто меняли местожительства из-за поисков работы.

Принятие Постановления 30 марта было обставлено властями как огромное достижение в решение проблемы эстонской автономии. 9--10 апреля Таллин посетила делегация Временного правительства во главе с А. Ф. Керенским -- тогда министром юстиции. Делегация присутствовала на торжественном собрании эстонской общественности, на котором было подтверждено желание эстонцев остаться в составе Российской демократической республики Там же. С.43; Notikumi Latvija // Dzimtenes Zinas. 1917. 18. jul. Nr. 54. 2. 1pp..

Появление Эстляндского губернского временного земского совета, выражавшего интересы эстонского населения, было важно для развития эстонского самоуправления. Однако совет либо принимал все свои распоряжения и шаги по управлению губернией вместе с губернским комиссаром, либо его самостоятельные решения должны были утверждаться комиссаром. Иначе говоря, полномочия Эстляндского губернского временного земского совета были весьма ограничены. Губернский комиссар после утверждения документов предоставлял их в Министерство внутренних дел. То есть деятельность самоуправления находилась под полным контролем правительства. В Постановлении ничего не говорилось о волостном устройстве и о том, как строить волостное управление. Хотя именно волость являлась местом проживания большинства эстонцев и была тесно связана с землепользованием и землевладением. Временное устройство Эстляндской губернии было рассчитано до 1919 г.