Христианский храм как место геноцида (на примере Руанды)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Христианский храм как место геноцида (на примере Руанды)

Иван Кривушин

The Christian Temple as a Place of Genocide: The Case of Rwanda

Ivan Krivushin

The article discusses why Christian temples became the main places of the slaughter of Tutsis during the Rwandan genocide of 1994. The research is based on the analysis of three groups of primary sources: the testimonies of the genocidaires -- those who committed genocide; the documents of the International Criminal Tribunal for Rwanda; and the materials of the extremist mass media (Radio Television Libre des Mille Collines and the Kangura newspaper). The analysis is carried out at two levels -- local (perception of events by genocidaires) and national (interpretation of events by political leaders and nationalist propagandists). The attitudes of genocidaires towards the Christian temple are considered in the context of their religious views, primarily those on the role of God in the events. The analysis shows that, at the local level, there was a polytheization of genocidaires' religious beliefs, an idea of the “God of Hutus” opposing the “God of the Tutsis”.

The author comes to the conclusion that the Christian temple in Rwanda during the 1994 genocide retained its status as a sacred place, but this status ceased to be invariant and began to depend on whose hands it was in -- either “true Christians”, “the God of Rwanda”, “the God of Hutus”, or inhumans, demons, Satan, “the God of Tutsis”: when the Tutsis (as “anti-Hutus”) desecrated the sacred place by their presence, it turned into an “anti-church” and therefore had to be cleansed of filth or even completely destroyed. This transformation of the perception of the Christian temple by genocidaires was the result of the victimization of Tutsis, which was constantly fueled by the authorities and extremist media.

Keywords: Christian temple, genocide, Rwanda, 1994, Tutsis, Hutus.

Вопрос о связи религии и политического насилия -- один из важнейших в исследованиях геноцида, и в этой сфере в последние десятилетия был достигнут значительный прогресс. В немалой степени это связано с применением новых подходов к изучению геноцида, прежде всего конструктивистской парадигмы См., прежде всего, исследование Морин Хиберт на материале Германии, Камбоджи и Вьетнама: Hiebert, M. S. (2017) Constructing Genocide and Mass Violence: Society, Crisis, Identity. Abingdon: Routledge., культурной виктимологии См., напр.: Eski, Y. (2021) Genocide and Victimology. Abingdon: Routledge., теории социальной идентичности и концепции инаковости См., напр.: Murray E.H. (2015) Disrupting Pathways to Genocide: The Process of Ideological Radicalisation. Basingstoke: Palgrave Macmillan.. Проблема взаимосвязи религиозных представлений и геноцида плодотворно изучалась на примере как различных религий См., напр.: Jacobs S.L. (ed.) (2009) Confronting Genocide: Judaism, Christianity, Islam. Lanham, MD: Lexington Books., так и отдельных стран Bartov O., Phyllis M. (2001) In God's Name: Genocide and Religion in the Twentieth Century. New York: Berghahn Books.; в этом плане особенно выделяется труд Майкла Селлза о роли сербской религиозной мифологии в распаде Югославии Sells M. A. (1998) The Bridge Betrayed: Religion and Genocide in Bosnia. Berkeley and Los Angeles, CA: University of California Press.. Однако, как ни удивительно, эта проблема долгое время оставалась практически вне сферы внимания исследователей руандийского геноцида 1994 г., массового истребления меньшинства населения (тутси) большинством (хуту). В гораздо большей степени ученых интересовала причастность к нему христианских церквей (Римско-католической, Епископальной и пр.) См. напр.: Кривушин, И. Церковь и геноцид в Руанде 2014 года // Новая и новейшая история. 2014. № 6. С. 72-82; Gatwa, Th. (2001) Rwanda. Eglises: Vic times ou Coupables? Les Eglises et lideologie ethnique au Rwanda 1900-1994. Yaounde et Lome: CLE et HAHO; Longman, T. (2010) Christianity and Genocide in Rwanda. New York: Cambridge University Press; Ritner, C., Roth, J. K. and Whitworth, W. (eds) (2004) Genocide in Rwanda: Complicity of the Churches? St. Paul: Paragon House. или роль религии в «постгеноцидном восстановлении» См., напр.: Bazuin, J. Th. (2013) “Religion in the Remaking of Rwanda After Genocide”. PhD Dissertation, Vanderbilt University; Longman T. (2018) “Christian Churches in Post-Genocide Rwanda: Reconciliation and Its Limits”, in M. Girma (ed.) The Healing of Memories: African Christian Responses to Politically Induced Trauma, pp. 55-76. London: Lexington Books; van't Spijker, G. (2017) “Focused on Reconciliation: Rwandan Protestant Theology After the Genocide”, Transformation 34(1): 66-74.. Только в самые последние годы ученые начали изучать роль религиозного фактора как в самом геноциде, так и в событиях, которые ему предшествовали Loumakis, S. (2016) “Genocide and Religion in Rwanda in the 1990s: `What Weapons Shall We Use to Conquer the Cockroaches Once and For All?'”, in A. Gagne, S. Loumakis and C. A. Miceli (eds) The Global Impact of Religious Violence, pp. 47-83. Eugene, OR: Wipf & Stock; Simonsson, O. (2019) God Rests in Rwanda. The Role of Religion in the 1994 Genocide in Rwanda. Uppsala: Acta Universitatis Upsaliensis. См. также главы Ф. Мутангухи, П. Рукеши и О. Симонссона в недавно вышедшем сборнике: Brown, S. E., Smith, S. D. (eds) (2021) The Routledge Handbook of Religion, Mass Atrocity, and Genocide. London: Routledge.. При этом основное внимание обращалось на использование религиозной мифологии в националистической пропаганде, инструментализации ее для девальвации хуту и виктимизации тутси. Был сделан ряд важных открытий, в частности, выявлены способы переосмысления организаторами и участниками геноцида представления о христианском Боге, прежде всего конструирование ими образа особого «Бога хуту» Loumakis, S. “Genocide and Religion in Rwanda in the 1990s”, pp. 73-75; Simonsson, O. God Rests in Rwanda, pp. 180-183.. Тем не менее некоторые аспекты проблемы до сих пор остаются вне поля зрения исследователей, в том числе и вопрос о христианском храме Руанды как месте геноцида -- вопрос, который имеет особое значение именно в контексте этой страны.

Руанда, 1994 г.

Свидетельствует Альфонс Хитияремье, один из участников резни тутси в католическом приходе Нтарама (префектура Кибунго) 15 апреля 1994 г., в результате которой было убито 5 тысяч тутси:

В четверг, когда мы пришли в церковь в Нтараме, люди просто лежали там в тусклом свете, раненые были видны между скамьями, невредимые прятались под скамьями, а мертвые лежали в проходах до самого подножия алтаря. Мы были единственными, кто поднял шум. Они, они ждали смерти в тишине церкви. Для нас больше не имело значения, что мы оказались в доме Божьем. Мы кричали, мы отдавали приказы, мы оскорбляли, мы насмехались. Мы проверяли человека за человеком, осматривая лица, чтобы добросовестно прикончить всех. Если у нас были какие- либо сомнения по поводу предсмертной агонии, мы вытаскивали тело наружу, чтобы осмотреть его при свете небес (выделено нами. -- И. К.) Hatzfeld J. (2005) A Time for Machetes: The Rwandan Genocide. The Killers Speak: A Report, p. 133. London: Serpent's Tail..

В этом свидетельстве для нас важно одно обстоятельство: участники геноцида в тот момент не воспринимали церковь как особое пространство, пребывание в котором требовало особого поведения, прежде всего смирения и почтения. В их глазах это было место, подобное другим общественным местам, в которых осуществлялись убийства тутси, -- стадионам, школам, больницам. Действия убийц в церкви были для них обычной рутиной: внимательный осмотр тел с целью не допустить, чтобы кто-то из жертв смог выжить, и последовательное «добросовестное» уничтожение уцелевших. Изменение восприятия христианского храма участниками руандийского геноцида 1994 г. является одной из загадок его истории. До этого момента во время любых конфликтов в Руанде церкви являлись наиболее безопасными убежищами для тех, чья жизнь оказалась под угрозой «До 1994 г., -- указывает Джонатан Белоф, -- священники защищали свою паству от милиции, публично объявляя церкви зонами безопасности для всех, кто искал убежища» (Beloff J.R. (2015) “The Historical Relationship between Religion and Government in Rwanda”, in M. Rectenwald and R. Almeida (eds) Global Secularisms in a Post-Secular Age, p. 213. Boston and Berlin: Walter de Gruyter).. Так, во время погромов 1990 и 1992 гг. тутси смогли найти укрытие в католическом приходе в Кизигуро (префектура Гисеньи). В 1994 г., вскоре после начала геноцида, «те, кто сумели спастись из 14 <соседних> секторов» (ок. 3700 чел.), бежали туда, потому что «думали, что будут в безопасности в церкви», но были в ней истреблены Survivor Testimony of Ntagorama Jacques. Kiziguro Sector -- Eastern Province (2014) . «В церкви Ньяматы (префектура Сельское Кигали. -- И. К.) укрылись от 5000 до 7000 человек, убежденные, что, как и в 1959 г. (во время «Социальной революции», когда было ликвидировано политическое доминирование тутси в Руанде. -- И. К.), они смогут здесь спастись (выделено нами. -- И. К.)», но были в ней перебиты Massarenti, J. (2004) “Rwanda: ucciso il carnefice di Nyamata”, Vita. 07 ottobre . Беженцы пытались найти защиту не только в храмах, но и в других церковных зданиях, как, например, двадцать тутси в помещении экономического управления католического диоцеза Бутаре, которые «отправились туда, думая, что церковные здания не будут атаковать (выделено нами. -- И.К.)», но и там не нашли спасения Le Procureur c. Tharcisse Muvunyi. Affaire № ICTR-00-55A-1. Jugementportant condemnation (2006), p. 115.. И эта ситуация повторялась в самых разных частях Руанды. Церкви превратились для тутси в западню, откуда было невозможно выбраться. В одном из судебных решений Международного уголовного трибунала по Руанде (МУТР) говорилось:

Тысячи людей, иногда в сопровождении представителей местной администрации или побуждаемые обещаниями безопасности, которые те давали, собираются, ничего не подозревая, в церквях, школах, больницах и местных административных зданиях. На самом деле речь идет о ловушках, которые позволят быстро уничтожить большое количество <людей> Le procureur contre Jean-Paul Akayesu. Affaire N° ICTR-9. Jugement (1998), p. 55.

В чем причина того, что христианский храм утратил в глазах части населения Руанды свое прежнее значение святыни? Это может показаться особенно удивительным для страны, которая, по словам Кристофера Хитченса, была «наиболее христианской в Африке, гордившейся самым высоким процентом церквей на душу населения» Hitchens Ch. (2007) God is not great: how religion poisons everything, p. 190. New York and Boston: Twelve.. Согласно переписи 1991 г., почти 90% руандийцев принадлежало к различным христианским конфессиям -- Римско-католической (62%) и различным протестантским (26 %), в первую очередь англиканской; к последователям традиционных религий относили себя 10% населения Melvern L. (2006) Conspiracy to Murder: The Rwandan Genocide, p. 92. London and New York: Verso.. 90% прихожан Римско-католической церкви составляли хуту, 70% клира -- тутси Theunis G. (1995) “Le Role de l'Eglise Catholique dans les Evenements Recents”, in A. Guichaoua (ed) Les Crises Politiques au Burundi et au Rwanda (1993--1994): Analyses, faits et documents, p. 293. Lille: Universite des Sciences et Technologies de Lille.. Чтобы понять данный феномен, нам придется перевести анализ в несколько иную плоскость: поставить вопрос о том, как те, кто убивал своих сограждан, соотносили свои действия с верой в Бога? Ответить на этот вопрос мы попытаемся, проанализировав действия и дискурс участников геноцида -- как простых исполнителей, так и организаторов и идеологов массовой резни. С этой целью мы используем широкий круг источников: документы МУТР, свидетельства убийц и жертв геноцида, собранные исследователями и журналистами, материалы экстремистских СМИ, прежде всего «Свободного телерадио Тысячи холмов» (СТРТХ), выступления руандийских политиков-националистов.

Исследование психологических механизмов, которые были задействованы в мотивации действий участников геноцида 1994 г. См. подробно: Krivoushin, I. (2014) The Genocidal Mentality: the 1994 Case of Rwanda. Working Paper WP18/2014/01. Ser. “Human rights in the contemporary world”. Moscow: Higher School of Economics Publ. House., позволяет выявить две противоположные модели: нормализация этих действий (восприятие своего девиантного поведения как соответствующего нормам и социально приемлемого «В некоторых социальных ситуациях, -- пишет Дайна Воан, -- девиантность становится нормальной и приемлемой: это не обдуманное решение, в котором взвешиваются издержки и выгоды неправильного поведения, потому что определения того, что является девиантным и что является нормативным, были в этой ситуации переосмыслены» (Vaughan, D. (2007) “Beyond Macro- and Micro-Levels of Analysis, Organizations, and the Cultural Fix”, in H. N. Pontell, G. Geis (eds) International Handbook of White-Collar and Corporate Crime, p. 11. New York: Springer).) с точки зрения христианства и их девиантизация (восприятие тех или иных типов поведения как отклоняющихся от принятых в обществе норм) Мы используем термин, введенный социологом Эдвином Шуром. См.: Schur, E. (1980) The Politics of Deviance: Stigma Contests and the Uses of Power, pp. 12-17. Englewood Cliffs, NJ: Prentice Hall..

Два формата объяснения насилия в христианских терминах: девиантизация и нормализация

Диакон Фульжанс Бунани так описывает свои отношения с Богом во время резни, в которой он активно участвовал: «Во время убийств я решил не молиться Богу. Я чувствовал, что было бы неуместно вовлекать Его в это. Этот выбор возник естественным образом. И все же, когда ночью меня внезапно охватывал страх, если я делал слишком много днем, я просил Бога в качестве личной милости позволить мне остановиться всего на несколько дней» Hatzfeld, J. A Time for Machetes, p. 134..

Признание девиантности собственного поведения требовало ее объяснения или оправдания. Широко распространенный мотив в свидетельствах убийц -- утверждение, что они стали жертвой какого-то наваждения или даже дьявола. «Когда я стал участвовать в нападениях <на католическую церковь в Кибе- хо в префектуре Гиконгоро>, -- вспоминает Шарль Ндайисаба, -- я стал как сумасшедший. Я больше не мог думать, человеческое <во мне> исчезло. <...> Я чувствовал себя так, словно сошел с ума... Я больше не был человеком» Perpetrator testimony of Ndayisaba Charles from Kibeho sector, Nyaruguru district, Southern province (2014) . «Это было так, -- говорит один из участников резни в католической церкви в Ньярубуйе (префектура Кибунго), -- как будто нами овладел сатана. Когда сатана использует вас, вы теряете ваш рассудок. Мы были сами не свои. Что касается меня, я не думаю, что был нормальным. Ты не можешь быть нормальным и начинать убивать людей без причины. На нас напал дьявол». «Я никогда никого раньше не убивал, -- признается другой участник этой резни. -- Все это было похоже на безумие. Раньше у меня никогда не было никаких психических проблем. <...> После всех этих убийств в церкви мне казалось, что мы совершили что-то ужасное. Я удивлялся, как это пришло мне в голову». «Мы были животными», -- утверждает третий “BBC Panorama. The Killers: Transcript” (2004), BBC. 4 april .

Вставал, однако, вопрос, важный для каждого христианина: каким образом Бог допустил это безумие, как он позволил Сатане овладеть благочестивыми руандийцами? Попытка объяснить это невмешательство Всевышнего в события порождает еще один способ оправдания резни: она была частью Его замысла.

«Бог сохранял нас от геноцида, -- рассуждает Фульжанс Бунани, -- вплоть до крушения президентского самолета (гибели президента Жювеналя Хабьяриманы 6 апреля 1994 г., в которой обвинили инкотаньи Инкотаньи («храбрые воины» на киньяруанда, от глагола «инкотана» -- «сражаться без колебаний», «никогда не сдаваться») -- самоназвание бойцов Руандийского патриотического фронта (РПФ). и которую использовали как предлог для начала резни. -- И.К.); после этого Он позволил Сатане победить. <...> Поскольку именно Сатана поставил нас в это затруднительное положение, только Бог может судить нас и наказывать нас, а не люди, которые не могут превзойти силу этих двоих, особенно в такой экстраординарной ситуации. Я знаю, что только Бог может понять, что мы сделали. Он один разглядел каждую мелочь, Он один знает, кто запятнал свои руки, а кто нет». «Лишь Бог мог остановить геноцид», -- утверждает другой его участник Hatzfel, J.A Time for Machetes, p. 136..

Невмешательство Бога в события в конечном итоге рассматривается как индульгенция на убийства: «Время, казалось, смеялось над нами, -- вспоминает Жан-Батист Мурангира, бывший заместитель бургомистра Канзензе, -- желая только, чтобы мы больше не беспокоились о Боге. Поэтому мы подчинились и продолжали убивать, стремясь добраться до последнего.» Ibid., p. 137.. «Воистину, -- добавляет он, -- времена больше не хотели, чтобы мы беспокоились о Боге, и мы пошли дальше. В глубине души мы знали, что Христос в этой ситуации был не на нашей стороне, но поскольку Он ничего не говорил устами священников, это нас устраивало» Ibid..

«Все важные люди, -- заявляет бывший военный Эли Мизинге, -- отвернулись от наших убийств. Голубые каски, бельгийцы, белые предприниматели, черные президенты, гуманитарные деятели и зарубежные кинооператоры, священники, епископы и, наконец, даже Бог. Наблюдал ли он за тем, что происходило на болотах? Почему он не пронзил наши кровожадные глаза своим гневом? Или выказал какой-нибудь небольшой знак неодобрения...? <...> Мы были избавлены от каких-либо слов упрека» Ibid..

Конечно, часть приведенных свидетельств можно трактовать как попытку самооправдания постфактум: вина за произошедшее перекладывается непосредственными участниками геноцида на Сатану, Всевышнего, священников и т. д. В то же время порой мы обнаруживаем открытые признания в том, что убийцы намеренно и осознанно выходили за пределы принятой христианской модели поведения, отворачиваясь от Бога или даже противопоставляя себя Ему. Леопорд Твагирайезу, убивший своим мачете не менее 100 человек, говорит:

Хорошо убивая, хорошо питаясь, хорошо грабя, мы чувствовали себя такими надутыми и важными, что даже не заботились о присутствии Бога. Те, кто говорит иначе, -- полоумные лжецы. Некоторые сегодня утверждают, что они возносили молитвы во время убийств. Они лгут: никто никогда не слышал «Аве Мария» или что-то в этом роде. По правде говоря, мы думали, что с тех пор сможем сами справляться, без Бога. Доказательство: мы убивали даже в воскресенье, даже не замечая этого (выделено нами. -- И. К.) Ibid., p. 138..

Такие признания, конечно, -- редкое исключение. Гораздо чаще мы слышим утверждения о том, что в экстраординарной ситуации хуту были вынуждены временно пренебречь христианскими этическими нормами. Иньяс Рукирамакуму объясняет:

Религия не могла найти своего места в нашей деятельности. На какое-то время мы перестали быть обычными христианами, нам пришлось забыть о своих обязанностях, которым нас учили на уроках катехизиса. Мы должны были прежде всего повиноваться нашим лидерам -- и только потом, очень долго после этого, Богу, чтобы исповедаться и покаяться, когда работа (истребление тутси. -- И. К.) была сделана (выделено нами. -- И. К.) Ibid., p. 134..

Однако в большинстве случаев убийства тутси не воспринимались как отклонение от норм христианского поведения и не вызывали у тех, кто их совершал, никаких угрызений совести. «Мы пели, кричали и радостно вопили, -- вспоминает участник резни в церкви Ньяматы. -- Количество трупов делало нас счастливыми. Некоторые использовали песты Орудие для толчения и растирки., но я предпочитал мачете: сначала бьешь по ахиллову сухожилию, затем по поднятым рукам и, наконец, по голове. Из 3 тыс. человек, находившихся внутри церкви, сбежали, может быть, пятеро. Это заняло у нас 6,5 часов, и мы действовали тщательно и систематично. У нас была одна задача, и мы выполнили ее. Я был горд. Мы пили пиво и ели, даже говядину... Я изменился. Я был счастлив» Цит. по: Nelson, C. (2004) “Rwanda Killer Lives Among Survivors”, The Atlanta Journal-Constitution. 8 April, p. 3..

Убийства становятся такой же частью обычной жизни, как и исполнение религиозных ритуалов. Префект Бутаре Альфонс Нтезириайо на церемонии присяги бургомистра Муганзы Эли Ндайамбайе призвал собравшуюся толпу: «убейте тутси и идите исповедаться в вашу исповедальню, Бог отпустит вам грехи» Le Procureur c. Pauline Nyiramasuhuko, Arsene Shalom Ntahobali, Sylvain Nsabi- mana, Alphonse Nteziryayo, Joseph Kanyabashi, Elie Ndayambaje. Affaire n° ICTR- 98-42-T. Jugement portant condemnation (2011), p. 1322. Это совмещение жестокости и благочестия было результатом инструментализации участниками геноцида христианской картины мира для оправдания уничтожения целой группы руандийского населения.

Дегуманизация тутси и трансформация представления о христианском храме

Ключевым моментом в оправдании геноцида в христианских терминах и в нормализации насилия стала дегуманизация тутси, отказ рассматривать их как «Божьих созданий». Широко установлен тот факт, что убийцы не испытывали к своих жертвам никакого сочувствия. Леопорд Твагирайезу сообщает: «Мы больше не считали тутси людьми или даже Божьими созданиями. Мы перестали видеть мир таким, какой он есть, я имею в виду, как выражение Божьей воли. Вот почему нам было легко уничтожить их» Hatzfeld J. A Time for Machetes, p. 136.. Инносан Бакундукизе, бывший бургомистр Му- буги и участник резни в приходе Кибехо 14--15 апреля 1994 г., вспоминает:

У нас, действительно, не осталось жалости. Тутси, который не был убит гранатами или пулями, погибал от наших масу и наших мачете. Я видел стариков, мужчин, молодых и старых, женщин и детей, которые смотрели на нас и умоляли нас спасти их. Но мы не испытывали к ним жалости. У нас не было жалости ни к одному тутси. Я забывал, что раньше многие из них были моими друзьями <...> Когда я искал мальчика-тутси, чтобы убить его, я перепрыгивал через трупы с отсутствующими головами или ногами. Кровь текла, как вода в реке. Мы убили тутси, как будто они были змеями, сначала разбив им головы. Их было так много, что на их убийство ушел целый день (выделено нами. -- И. К.) Damien Biniga: A Genocide Without Borders (1999), p. 28. London: African Rights..

Имело ли в данном случае сравнение тутси со змеями библейский подтекст? Возможно, Бакундукизе не случайно использует образ именно того животного, которое проклято Богом (Быт. 3:14-15) и которое, начиная с Откровения Иоанна Богослова, ассоциируется с Сатаной «Древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную» (Откр. 12:9).. Поскольку для библейского змея хитрость -- главное отличительное качество (Быт. 3:1), и в Новом Завете змеи используются в метафорическом смысле для обозначения основных противников Христа -- фарисеев и саддукеев (Мф. 23:33), то они лучше всего подходят для пейоративного описания тутси, которым правительственная пропаганда приписывала в первую очередь такие свойства, как лживость, коварство и лицемерие.

Отождествление тутси со змеями, как и с собаками Так, Жан-Батист Рузиндаза (см. ниже) использовал, обращаясь к хуту, руандийскую поговорку: «вы отказываетесь отдавать свою кровь своей стране, а собаки пьют эту кровь бесплатно» (Le Procureur c. Tharcisse Muvunyi, p. 57)., гиенами Самое страшное оскорбление в Руанде. Так, 3 июля 1994 г. Хабимана назвал повстанцев-тутси «гиенами из гиен, потому что они злее носорога» (French/RTLM 217. 1994-05-20, p. 11), а о гражданских тутси (их «сообщниках») шесть дней спустя выразился так: «Они надели овечью шкуру, хотя они гиены» (English/RTLM 28.1994-06-09, p. 8 , тараканами или даже вшами Вот что сказал, например, тот же Рузиндаза: «...когда у вас есть вши в одежде, вы можете убить вошь, но есть яйца, которые остаются. Поэтому вы должны кипя тить воду, обмакивать одежду в горячую воду, так вы можете убить вшей. Поэтому мы должны провести зачистку и проверить, нет ли каких-либо тутси, которые еще не были убиты» (Le Procureur c. Dominique Ntawukulilyayo. Affaire № ICTR- 05-82-T. Jugementportant condemnation (2010), p. 122, n. 504. -- элемент, весьма глубоко проникший в дискурс о тутси в предгеноцидной Руанде, и это отождествление осмыслялось в библейских терминах. В своей знаменитой речи 22 ноября 1992 г. политик-экстремист Леон Мугесера заявил, имея в виду тутси, симпатизировавших Руандийскому патриотическому фронту (РПФ), военно-политической организации, которая вела борьбу против правившего в Руанде режима РПФ был создан в 1987 г. в Уганде руандийскими эмигрантами и состоял преимущественно из тутси.: «Это я говорю вам истинно, как написано в Евангелии: “Если вы позволите змее, которая пришла, чтобы укусить вас, повиснуть на вас, то вы погибнете”» Jugement de la cour d'appelfe derale du Canada dans Uaffaire Mugesera (2003), p. 21. Трудно сказать, какой именно фрагмент Библии имеет в виду Мугесера. Спиридон Лумакис (Loumakis, S. “Genocide and Religion in Rwanda in the 1990s”, p. 57) предполагает, что он ссылается на Книгу Чисел (Чис. 21:4-9), но, скорее всего, этот текст -- его собственное изобретение..

Дегуманизация тутси позволила их убийцам полностью трансформировать привычное представление о христианском храме: дом молитв и общения с богом, убежище для гонимых превратилось в оскверненное место, которое было захвачено сатанинскими отродьями и которое необходимо очистить от скверны. Если многие из участников геноцида, оказавшихся в руках руандийской Фемиды, ссылались на то, что стали безвольными инструментами Сатаны, то во время самого геноцида они часто воспринимали себя воинами Божьими. Хуту, штурмовавшие церковь в Нтараме 16 апреля 1994 г., пели «Вперед, воины Христа!» Totten, S. and Ubaldo, R. (eds) (2011) We Cannot Forget: Interviews with Survivors of the 1994 Genocide in Rwanda, p. 119. New Brunswick, NJ: Rutgers University Press.. В словах участников массовой резни явно слышится мотив племенной богоизбранности: «Я родился хуту, -- говорит один из них, Жозеф-Дезире Битеро, -- я не выбирал этого. Это был Бог» Hatzfeld, J. A Time for Machetes, p. 136.. В таком контексте конфликт хуту и тутси приобретал библейский смысл, и тутси представали как враги Бога и избранного народа, не заслуживающие ничего иного, кроме истребления. Рука Бога, возглашает Иов, «пронзает змея извивающегося» (Иов. 26:13) В Синодальном переводе: «рука Его образовала быстрого скорпиона». В Вульгате: «рукой Его создана змейка извивающаяся (manu eius eductus est coluber tor-tuosus)» (Job. XXVI. 13).. Даже использованный во время резни в Кибехо способ убийства -- разбить голову -- несет библейскую коннотацию: «Ты сокрушил головы змиев в воде. Ты сокрушил голову левиафана» (Пс. 73:13-14).

«<Я>, -- говорит Спаситель ученикам, -- даю вам власть наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражью, и ничто не повредит вам (выделено нами. -- И.К.)» (Лк. 10:19). В это свято верили организаторы и участники геноцида. Врагам Бога не поможет никто и ничто. Вот почему «воины Христа» постоянно повторяли, как заклинание: «Бог оставил тутси», «Бог больше не хочет тутси», «Бог повелел убить и истребить тутси», «Бог послал всех тутси на смерть», «Бог проклял тутси» См. наиболее показательные примеры: Le Procureur contre Elizaphan Ntakirutimana et Gerard Ntakirutimana. Affaires № ICTR-96-10 et ICTR-96-17-T. Jugement por- tant condemnation (2003), p. 193; The Prosecutor v. Ildephonse Nizeyimana. Case No. ICTR-00-55C-T. Prosecutor's closing brief (2011); Rwanda, Not So Innocent: When Women Become Killers (1995), p. 69. London: African Rights; Hatzfeld, J. A Time for Machetes, p. 135; Totten, S. and Ubaldo, R. We Cannot Forget, p. 81; Gourevitch, Ph. (1998) We wish to inform you that tomorrow we will be killed with our families: Stories from Rwanda, p. 28. New York: Farrar, Straus and Giroux..

Естественно, что в такой перспективе истребление тутси трактовалось как богоугодное дело, а те, кто его совершал, -- как достойные Божьей награды. На собрании интерахамве Милиция правящей партии, сыгравшая особую роль во время геноцида. и местных жителей в коммерческом центре Гикоре в конце мая 1994 г. «Рузиндаза, председатель суда первой инстанции Бутаре, держа в руке Библию, сказал, что Бог вознаградит тех, кто сражался и победил врага» Le Procureur c. Dominique Ntawukulilyayo, p. 117. По другой версии, он сказал, что «население должно быть готово пролить свою кровь за страну... кто это сделал, получит божественное благословение» (Ibid., p. 132)..

Убежденность участников геноцида в том, что Бог на их стороне, подкреплялась тем, что в ряде случаев их возглавлял служитель Церкви. Руанда в 1994 г. подарила миру очень редкое зрелище -- христианский священник, который предводительствует толпой, штурмующей христианский храм. Именно это произошло во время резни в приходе Кибехо, в которой участвовал аббат Тадде Русингизандекве. На нем, по словам одного из немногих выживших в тот день тутси, «были шорты, а в руке он держал пистолет. Сбоку к его поясу были прикреплены гранаты» Damien Biniga, p. 26. См. также свидетельство бывшего местного учителя Фредерика Себареме (Ibid., p. 28)..

«Я видел отца Тадде Русингизандекве, -- вспоминает другой уцелевший, -- возглавлявшего нападение на церковь. Он стоял у Святых врат, главного входа в церковь. Он был одет, как “тан- цоры-импарамба”, покрытый банановыми листьями. У него был пистолет с цепью, перекинутой через спину спереди. Его сопровождал солдат, выходец из Кибехо, по имени Анастас Хакизимана. Оба они стреляли прямо в беженцев в церкви» Ibid., p. 26.. Именно Русингизандекве «приказал выломать дверь церкви и атаковать беженцев с помощью слезоточивого газа» Ibid., p. 28..

Христианский храм, «захваченный» тутси, переставал быть таковым в глазах хуту, и из священного места превращался в твердыню сатанинских сил. Поэтому его можно было штурмовать как настоящую вражескую крепость. Так, вооруженные хуту пять раз атаковали католическую церковь в Шанги (префектура Чьянгугу), которую обороняли беженцы-тутси, и только на шестой раз сумели в нее ворваться Le procureur contre Jean-Paul Akayesu, p. 78.. Его можно было обстреливать бомбами и гранатами. Кассьен Гахаманьи вспоминает об уничтожении церкви в Чьяхиндо 18 апреля 1994 г.:

Они [интерахамве и сочувствующие им хуту] пришли и напали на приход издалека с бомбами. Церковь и классные комнаты начали гореть. В церкви и школе было убито столько людей, что те, кто среди нас был еще жив, прыгали через огонь и выбегали на улицу Damien Biniga, p. 50..

«Я сбежала с места вместе с несколькими другими тутси, -- рассказывает Анжелика Увасе о судьбе церкви в Кибехо, -- но когда мы убегали, мы услышали взрывы, и, оглянувшись, увидели огромный столб дыма, поднимающийся из церкви. Ее сожгли, чтобы убедиться, что там все мертвы» Цит. по: “Kibeho: When the `Holy Land' was turned into `butcher land'” (2014), The New Times. 31 January. «Церковь полностью сгорела, и ее крыша обрушилась. Убийцы использовали бензин, чтобы сжечь его», -- говорит Бертэн Мухизи, выживший в тот день Цит. по: Ibid..

Если христианский храм нельзя было захватить силой и очистить (в случае активного сопротивления укрывшихся в нем тутси), то он сам подлежал уничтожению. 15 апреля 1994 г., после того как убийцам не удалось ворваться в католическую церковь Ньянги (префектура Кибуйе), в которой забаррикадировалось 2 тыс. тутси, священник Ананас Серомба приказал ее разрушить. Когда водитель бульдозера спросил его: «Мы должны уничтожить эту церковь?», тот ответил: «Вы можете разрушить ее. Нас, <хуту>, много, мы ее восстановим. Когда в церкви есть демоны, ее нужно уничтожить (выделено нами. -- И.К.)» Le Procureur Contre Athanase Seromba. Affaire № ICTR-2001-66-I. Jugement (2006), p. 50. См. также: Ibid., p. 49-50..

Библиизация конфликта хуту и тутси как способ оправдания геноцида

восприятия участниками геноцида христианского храма была результатом виктимизации тутси. Идея, что виновниками произошедшего в руандийских церквях, как и собственной их гибели являлись сами тутси, глубоко въелась в сознание убийц. И эта идея активно поддерживалась и распространялась властями и националистической пропагандой. Именно в таких терминах интерпретировала 20 мая 1994 г. журналистка экстремистского СТРТХ Валери Бемерики осаду милицией хуту церкви в Кибехо, где местный католический священник Пьер Нгога попытался помочь укрывшимся в ней беженцам-тутси:

Тот, кто был предназначен для службы Богу, тамошний священник Пьер Нгога, сам взял ружье и сел в засаду около церкви, откуда стрелял в хуту. Он стрелял в них! Когда они преследовали тутси, которые на них напали, он взял ружье и стрелял в хуту! В то время как тутси, преследуемые хуту, были оттеснены к порогу церкви, он взял ружье и стрелял в них. Люди видели это, и они собирались его схватить, но ему удалось ускользнуть с помощью машины, которая сразу же уехала. <...> Он [Нгога] стрелял и распределял оружие среди тех, кто скрылся в этой церкви, а затем эти люди совершали небольшие вылазки, чтобы убить хуту, после чего снова прятались в церкви. Эти люди осмелились совершить такое злодеяние в церкви и осквернили храм Божий. Итак, если ты находишь убежище того, кто хочет тебя убить и делает это успешно, то убежище обязательно должно быть уничтожено. Ты должен разрушить это убежище врага. <...> Мы не могли вообразить, что священник может осмелиться взять оружие, начать стрелять и даже распределять ружья среди людей, нашедших убежище в церкви (Бемерики все-таки признает, что тутси искали в храме спасение. -- И.К.), которые затем начинают совершать спорадические вылазки, чтобы уничтожать хуту, а потом возвращаться в церковь... осмеливаясь осквернять дом Божий (выделено нами. -- И.К.).

Бемерики пыталась доказать аудитории, что Иисус и Богоматерь не покинули хуту после резни тутси в церкви Кибехо, поскольку Дева Мария, чье явление ежегодно случалось в Кибехо, вновь, несмотря на разгром храма, явилась молодой монахине Валентине Ньирумукизе:

Мать Слова пришла. <...> Она сказала: «Дети мои, Я входила туда, повсюду руины, это были руины, <но> там есть еще дом, храм Царя <Небесного>» <...> Она не покинула Кибехо. То есть Она не покинула руандийцев, Она вернулась к ним... (выделено нами. -- И. К.) French/RTLM 132. 1994-05-20, p. 2. .

Журналистка доказывала, что тутси и сочувствовавшие им священники осквернили сакральное пространство и других руандийских храмов, принеся в них оружие, поэтому Бог осудил их за это: «Бог посмотрел на вас и сказал: “Нет, то, что принадлежит мне, никогда не находится рядом со всеми этими орудиями, предназначенными для пролития крови!”» Le Procureur c. FerdinandNahimana, Jean-Bosco Barayagwiza et Hassan Ngeze. Affaire n° ICTR-99-52-T. Jugement et Sentence (2003), p. 141.

Разрушение церквей, в которых укрывались беженцы-тутси, воспринималось как уничтожение Содома и Гоморры. В сознании участников резни -- как лидеров, так и простых крестьян -- присутствовали образы ветхозаветных бедствий, которые обрушивались на головы противников избранного народа. Они постоянно воспроизводились в дискурсе политической и интеллектуальной элиты Руанды еще до начала геноцида. В речи 14 января 1994 г. на стадионе в Ньямирамбо на митинге правящей партии, отрывки из которой многократно транслировались СТРТХ The Prosecutor v. Casimir Bizimungu, Justin Mugenzi, Jerome-Clement Bicamumpa- ka, Prosper Mugiraneza. Case N° ICTR-99-50-T (2011), p. 114 , представитель националистического крыла Либеральной партии министр торговли Жюстэн Мугензи заявил, имея в виду РПФ: «В Библии сказано: “Горе им, горе им, горе им”...? Горе тем, кто пренебрегает интересами народа, интересами, за которые руандийцы так упорно сражались, и превращает их в ничто, чтобы угодить инкотаньи. Горе им» Ibid., p. 118.. Позже, на судебном процессе, Мугензи утверждал, что цитировал Книгу пророка Исайи Ibid., p. 120, n. 650.: «Я помню, что есть серия цитат, где пророк Исайя предостерегает народ Израиля и говорит ему, что те, кто плохо управляют ... плохо выполняют свои обязанности ... если они не вернутся к Богу, то столкнутся с бедами, проблемами» Le Procureur c. Casimir Bizimungu, Justin Mugenzi, Jerome-Clement Bicamumpaka, Prosper Mugiraneza. Affaire N° ICTR-99-50-TP. Proces (2005), p. 68..

Обращение к этой книге Ветхого Завета не случайно. Ее обличительная стилистика весьма соответствовала настроениям тех, кто организовывал и реализовывал истребление «врагов руандийского народа». Пророчества о гибели Вавилона, Ассирии, земли филистимлян, Моава, Сирии, Эфиопии, Египта и других языческих стран (13-23) обещали гибель всех «нечестивых». «Такова участь грабителей наших, жребий разорителей наших», -- суммирует библейский автор (Ис. 17:14). «Господь выходит из жилища Своего наказать обитателей земли за их беззаконие, и земля откроет поглощенную ею кровь и уже не скроет убитых своих. В тот день поразит Господь мечом Своим тяжелым, и большим, и крепким, левиафана, змея прямо бегущего, и левиафана, змея изгибающегося, и убьет чудовище морское» (Ис. 26:21 -- 27:1).

Придание событиям библейского масштаба требовало дегуманизации «врага», тутси, не только в пренебрежительно-уничижительном духе (сравнение с тараканами и вшами), но также и как страшную угрозу в духе ветхозаветных пророчеств. Рузиндаза в упомянутом выступлении сослался на отрывок из Книги пророка Иеремии о «враге, пришедшем с севера, который убивал и уничтожал все на своем пути» Le Procureur c. Tharcisse Muvunyi, p. 56.. Эта ссылка вызывает в памяти образы грозного льва и бушующего моря: «Я приведу от севера бедствие и великую гибель. Выходит лев из своей чащи, и выступает истребитель народов: он выходит из своего места, чтобы землю твою сделать пустынею; города твои будут разорены, останутся без жителей» (Иер. 4:6-7); «вот, идет народ от страны северной, и народ великий поднимается от краев земли; держат в руках лук и копье; они жестоки и немилосердны, голос их шумит, как море, и несутся на конях, выстроены, как один человек, чтобы сразиться с тобою, дочь Сиона (выделено нами. -- И. К.)» (Иер. 6:22-23) См. также: Иер. 1:13-15; 6:1; 10:22; 25:9-11. Ср.: 47:2; 50:9-10, 41-42; 51:48..

Эта «библиизация» конфликта тутси и хуту восходит еще к концу колониального периода. В сентябре 1959 г. на митинге, организованном националистической партией АПРОСОМА (Ассоциация для продвижения масс) в Нгоме (префектура Бутаре), были оглашены «Десять заповедей, обращенных к бахуту, которые желают освободиться от ига тутси». Таким образом, националисты-хуту практически с первых лет политического оформления своего движения использовали библейскую форму и понятийный аппарат, чтобы выразить свои цели и требования. Они заимствовали не только библейское число заповедей, но и трансформировали смысл большинства из них:

Таблица 1

При этом тутси представлены как «анти-хуту» в четкой оппозиции добро -- зло, причем добро (позитивные моральные качества и добродетельное поведение хуту) выявляется через фиксацию и отрицание проявлений зла (негативных свойств и аморального поведения тутси).

Библейская образность преобразуется и используется для реализации задач националистической пропаганды. И эта трансформация осуществляется вполне осознанно. Так, в речи Мугесеры употребление наиболее агрессивной библейской лексики дополняется открытым отрицанием ключевых новозаветных этических постулатов: «...именно они [инкотаньи] начали действовать первыми. В Евангелии написано, что “ударившему тебя по щеке подставь и другую” (Лк. 6:29). Я говорю вам, что это Евангелие изменилось в нашем Движении: “ударивших тебя по щеке ударь по щеке дважды, и они рухнут на землю и больше не придут в себя”! (выделено нами. -- И. К.)».

Библейский мир сужается до пределов Руанды. Погибший 6 апреля 1994 г. президент-автократ Жювеналь Хабьяримана предстает в националистической пропаганде как Христос, отдавший свою жизнь ради спасения руандийского народа (хуту) от тутси. 13 июня 1994 г. журналист СТРТХ Кантано Хабимана заявил: «НРДР отдал своего верховного воина, подобно тому, как Бог принес в жертву своего сына Иисуса, который умер на кресте ради спасения всех грешников, всех людей. Генерал-майор <Хабьяримана> умер 6 апреля ... и его кровь спасла всех руандийцев, которые были обречены на смерть и которые должны были быть убиты инкотаньи после этой операции по захвату власти» Цит. по: Chretien, J.-P. (2002) Rwanda: les medias du genocide, p. 326. Paris: Kartha- la..

«Бог Руанды», «Бог хуту» и «Бог тутси»

Экстремистские СМИ настойчиво проводили мысль, что Бог на стороне хуту и что Он отвернулся от тутси из-за того зла, которое они принесли Руанде. Еще за год до начала геноцида в статье, опубликованной в газете «Кангура», можно было прочесть: «<Тараканы> напали на нас, чтобы истребить 4,5 млн хуту, подобно тому как произошло в Бурунди, но Бог сорвал их планы» Le Procureur c. Ferdinand Nahimana, Jean-Bosco Barayagwiza et Hassan Ngeze, p. 60.. В самый разгар геноцида, 20 мая 1994 г., Бемерики утверждала по радио: «Когда бы мы ни захотели, когда бы мы ни поднялись, Бог всегда будет с нами, Иисус за нами, поэтому мы будем вести и побеждать в войне» Цит. по: Chretien, J.-P. Rwanda: les medias du genocide, p. 330.. 23 июня Хабимана заявил своей аудитории: «они [тараканы] не знали, что Бог Руанды присматривает за нашей страной. Теперь они платят цену» French/RTLM 300. 1994-06-23, p. 3 . 27 июня 1994 г. он провозгласил: «Пути же Бога Руанды неисповедимы. Поэтому инкотаньи лучше бы успокоиться, потому что они не могут быть сильнее Бога руандийцев. Бог любит руандийцев» French/RTLM 60. 1994-06-27, p. 25. .

После убийства повстанцами-тутси трех католических епископов-хуту Хабимана говорил своим слушателям: «<Теперь> даже Бог проклял их... Бог их проклял... они обратились к Сатане, который отверг их, сказав: “Я, Сатана, никогда не убивал, в отличие от вас, такое огромное количество людей”. Ведь они взывали к Сатане, который их прогнал, а теперь даже Бог, к которому, по их убеждению, они могут прибегнуть, их оставил» Цит. по: Chretien, J.-P. Rwanda: les medias du genocide, p. 326.. Три дня спустя он вернулся к этой теме: «Все духовные лица их прокляли, начиная с папы... и сам Бог их оставил... и даже Сатана больше не принимает инкотаньи» Цит. по: Ibid., p. 327.. Таким образом, тутси представлены столь великим злом, что их чуждается даже Сатана. Дискредитация жертв геноцида достигает своей кульминации.

Сужение универсального конфликта Добра и Зла до пределов Руанды приводит к тому, что христианский Бог в трактовке экстремистских СМИ трансформируется в особого руандийского Бога, и это превращает Руанду в место его особой опеки. «То, что делает Руанду уникальной сегодня, -- заявил 19 июня 1994 г. один из журналистов СТРТХ, -- так это Бог Руанды, народ Руанды и их сила в сочетании с их умом (выделено нами. -- И. К.)» English//RTLM 31. 1994-06-19, p. 9 .

«Бог Руанды никогда не бывает далеко, никогда не бывает далеко, -- восклицал Хабимана 22 апреля 1994 г. -- У меня впечатление, что Он будет продолжать помогать нам в этом кризисе, в том ужасном кризисе, в который мы погрузились и который не видели нигде в мировой истории: вообразите себе меньшинство (тутси. -- И.К.) ... небольшую группу, мобилизующую людей тут и там, включая бандитов и тех, кто приходит, чтобы отобрать власть у лидеров, представляющих народ, который составляет большинство населения (хуту. -- И.К.). Такого нигде не случалось, и этого не произойдет в Руанде; Бог Руанды нас от этого сохранит (выделено нами. -- И. К.)» French/RTLM 205. 1994-04-22, p. 11.. «Руанда еще не завоевана, потому что Бог Руанды защищает ее и ее народ», -- утверждал он 23 июня French/RTLM 300, p. 10..

В передачах СТРТХ периодически транслировался образ особой руандийской Троицы -- Бога, армии и народа (хуту). «Благой Бог Руанды, народ Руанды и вооруженные силы, -- говорил Хабимана 2 июля, -- продолжают удерживать свои позиции. <...> я думаю, что Бог Руанды, народ и руандийские вооруженные силы держатся на своих позициях, и эти негодяи ничего не смогут сделать» French/RTLM 40. 1994-07-02, p. 11 .

Пропагандистские усилия и острота самого конфликта, который участники геноцида пытались осмыслить и объяснить в религиозных терминах, имели весьма необычное следствие -- переход от христианской интерпретации к интерпретации политеистической. В сознании и организаторов геноцида, и его участников происходящее воспринималось как столкновение приверженцев двух племенных богов -- бога хуту и бога тутси. Интерахамве в коммуне Таба в самом начале геноцида «утверждали, что раскрыли план тутси, направленный на истребление хуту, и, поскольку их Бог всегда присматривал за ними и поскольку они разоблачили план, они собирались поместить тутси туда, куда тутси планировали поместить хуту (выделено нами. -- И. К.)» Le procureur contre Jean-Paul Akayesu, p. 119.. Префект Альфонс Нтезириайо на собрании в коммуне Кибайи в середине или конце июня 1994 г. призвал собравшихся истребить всех оставшихся в коммуне тутси, за исключением женщин-тутси, находившихся в законном браке с хуту, потому что «в своих молитвах они обращались к богу хуту, а не к богу тутси (выделено нами. -- И.К.)» Le Procureur c. Pauline Nyiramasuhuko, Arsene Shalom Ntahobali, Sylvain Nsabi- mana, Alphonse Nteziryayo, Joseph Kanyabashi, Elie Ndayambaje, p. 1084.. Тутси часто слышали от тех, кто убивал, насиловал их или отказывал им в помощи, что «Бог тутси оставил вас» Le Procureur c. Jean de Dieu Kamuhanda. Affaire № ICTR-99-54A-T. Opinion indiv- iduelle et concordante du juge Maqutu sur le verdict (2004), p. 13, «ваш Бог мертв» Le Procureur c. Augustin Ndindiliyimana, Franqois-Xavier Nzuwonemeye, Innocent Sagahutu, Augustin Bizimungu. Affaire N° ICTR-2000-56-T. Proces (2005), 3 octobre, pp. 11, 62, 66-67 , «даже Бог Тутси забыл вас» Le Procureur c. Augustin Ndindiliyimana, Franqois-Xavier Nzuwonemeye, Innocent Sagahutu, Augustin Bizimungu, Affaire N° ICTR-2000-56-T. Proces (2005), 4 avril, p. 9 .

Исчезновение или самоустранение Бога тутси коренным образом трансформировало функцию священника в христианском храме, который переставал быть таковым по отношению к тутси. Когда беженцы тутси, укрывшиеся в церкви в Ньянге, попросили Атанаса Серомбу отслужить для них мессу, тот отказал им, заявив, что их «сородичи тараканы-тутси напали на страну и даже убили президента Хабьяриману, так что Бога тутси больше не существует» Le Procureur c. Athanase Seromba. Affaire N° ICTR-2001-66-T. Proces (2004), pp. 41, 61 . Этот ответ показывает, что даже в сознании христианских священников Руанды христианство было тесно переплетено с дохристианскими политеистическими верованиями.

Таким образом, Бог хуту продолжает защищать хуту, тогда как Бог тутси оставил тутси. Это означало, что и в христианском храме отныне не может быть Бога тутси. Участники нападения на церковь в Гиконгоро 11 апреля 1994 г. распевали: «Бога тутси тут больше здесь нет!» и «Здесь остался только Бог хуту!» Totten, S. and Ubaldo, R. We Cannot Forget, p. 83.. Соответственно, тутси лишились своего небесного защитника и права присутствовать и в священном месте, и даже в самой Руанде.