Марксистко-ленинская доктрина в международных отношениях

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

Введение

Актуальность исследования. Поскольку «марксизм-ленинизм» как идеология потерпел поражение в «соревновании» с неомарксистскими учениями в XX в., это истолковывалось как свидетельство идейного банкротства учения Маркса и Энгельса. Однако знаменитый американский экономист, лауреат Нобелевской премии В. Леонтьев в статье «Современное значение экономической теории К. Маркса» утверждает: «Значение Маркса для современной экономической теории заключается в том, что его работы - это неистощимый источник прямых, непосредственных наблюдений действительности. Если перед тем как пытаться дать какие-либо объяснения экономического развития, некто захочет узнать, что в действительности представляет собой прибыль, заработная плата, капиталистическое предприятие. Он может получить в трех томах «Капитала» более реалистическую и качественную информацию, чем та, которую он мог бы найти в десяти последовательных выпусках «Цензов США», в дюжине учебников по современной экономике».

Однако это экономическая сторона вопроса. В интервью историка Эрика Хобсбаума журналисту газеты «Гардиан» сказал следующие слова о марксистском учении: «Возвращение к Марксу в период нынешнего кризиса капитализма связано с тем, что его предсказания в отношении современного мира оказались гораздо точней, чем у кого бы то ни было из писавших в 1848 году. После падения Советского Союза капиталисты перестали его бояться. В этом смысле и они, и мы смогли посмотреть на проблему гораздо более взвешенным, менее чем раньше, искаженным страстью взглядом».

История XX века является, в значительной мере, историей противоборства различных идейных течений, каждое из которых предлагало свое понимание существующей общественно-политической ситуации и свое видение решения наиболее важных задач, стоящих как перед человечеством, так и перед определенной социальной группой. Ни в коем случае не преуменьшая роли иных идеологий, следует признать, что наибольшим влиянием пользовались именно марксизм.

Таким образом, актуальность данной курсовой определяется тем, что марксизм - это одна из наиболее влиятельных исторических идеологий, несущих в себе комплекс политических, экономических и иных взглядов, а также в свете того, что падение Советского Союза позволяет по-иному рассмотреть марксистские идеи. Но об этом ещё дополнительно будет сказано чуть ниже.

Говоря о степени научной разработанности, необходимо сказать следующее. Во времена Советского Союза марксистское учение были исследованы «вдоль и поперёк», поскольку марксизм был идеологическим фундаментом всей существовавшей в те годы системы. Учение Маркса и Энгельса, правда, было переработано и называлось «марксизм-ленинизм». Соответственно, мы определяем одного из исследователей - В. И. Ленина, причём это был не просто ключевым исследователем, учитывая то, в каком виде марксизм получил развитие на территории Советского Союза. В частности, его разбор марксистких идей был изложен, например, в таких трудах, как «Три источника и три составных части марксизма», «Карл Маркс (краткий библиографический очерк с изложением марксизма)» и др.

В 1979 г. под редакцией И. Нарского был издан двухтомник «Марксистская философия в XIX веке», в котором излагается развитие марксистского учения (но с учётом трудов Ленина). Из зарубежных исследователей можно выделить таких, как Карл Каутский, выступивший в своём труде «К критике теории и практики марксизма («Антибернштейн»)» против пересмотра взглядов Маркса Эдуардом Бернштейном, проработав марксистское учение, Карл Корш и др.

Однако после распада Советского Союза к марксизму стали относиться более неоднозначно. Данное событие означало крах марксисткой и марксистко-ленинской идеи, вследствие чего изучение данной доктрины было не столь интенсивным, или же оно происходило в негативном ключе. Тем не менее, постепенное исследование (может, даже будет правильнее сказать, «переисследование», поскольку с распадом СССР появилась возможность изучать данную доктрину без идеологического навязывания государством) было продолжено. К примеру, можно привести труд Теодора Ойзермана «Возникновение марксизма» и «Марксизм и утопизм», или же Бориса Кагарлицкого «Марксизм: Не рекомендовано к обучению», и др.

Таким образом, можно сказать, что степень научной разработанности темы марксизма в международных отношениях (а он, так или иначе, разбирается у большинства авторов, исследующих марксизм: из приведённых выше это применимо к Ленину, Ойзерману, двухтомнику «Марксистская философия в XIX в.») достаточно высокая.

Предметом исследования являются политические идеи К. Маркса, Ф. Энгельса, основные положения «марксизма-ленинизма», современные неомарксистские теории.

Цель данной работы - изучение вышеупомянутых идей.

В соответствии с целью поставлены следующие задачи:

1. Выявить условия формирования марксистской идеи.

2. Выделить марксистско-ленинской доктрины

3. Выделить современные неомарксистские теории.

4. Описать каждую теорию по отдельности.

1. Классическая марксистско-ленинская доктрина

1.1 Основные положения марксистско-ленинской доктрины

Марксизм возник в 40-х годах XIX века. В это же время происходило обострение социальных и экономических противоречий капитализма. Возникновение учения К. Маркса и Ф. Энгельса было связано с определенным этапом развития общества вообще и его экономической базы в частности. Главным событием, повлиявшим и фактически формировавшим все дальнейшие события в Европе стала промышленная революция. И формирование взглядов и идей марксизма не обошлась без влияния промышленной революции.

Фактором формирования марксизма были объективные экономические и особенно социальные процессы в странах Западной Европы в конце XVIII -- первой половине XIX вв., первопричиной которых стала промышленная революция. В свою очередь, взгляды Маркса и Энгельса формировались примерно в одинаковом русле: взгляды каждого из них формировались на базе радикального демократизма, на обоих оказали влияние труды Гегеля и Фейербаха, оба отказываются от идеализма и религиозных взглядов. Вместе с тем постепенно их взгляды приобретают социалистические и коммунистические направленности, в русле которых и происходит их дальнейшее творчество.

Марксизм-ленинизм -- одно из левых, наиболее радикальных течений в марксизме; представляет собой социально-политическое и философское учение о законах борьбы пролетариата за свержение капиталистического строя и построение коммунистического общества. Разрабатывалось В.И. Лениным, развившим учение Маркса и применившим его на практике.

В социалистических странах марксизм-ленинизм являлся официальной идеологией -- «идеологией рабочего класса». Учение не было статичным, а видоизменялось, подстраиваясь под нужды властвующей элиты, а также включая в себя учения региональных коммунистических лидеров, имеющие значения преимущественно для руководимых ими государств социализма.

В советской идеологической парадигме марксизм-ленинизм преподносился как претендующая на универсальность единственно истинно верная научная система философских, экономических и социально-политических взглядов, интегрирующая концептуальные воззрения относительно познания и революционного преобразования мира. О законах развития общества, природы и человеческого мышления, о классовой борьбе и формах перехода к социализму (включая свержение капитализма), о созидательной деятельности трудящихся, непосредственно занятых строительством социалистического и коммунистического общества.

Марксизм-ленинизм не только существенно упростил и огрубил марксизм, но и ввел в него целый ряд принципиально новых идей. Важные шаги в постоянно нараставшем процессе «очищения» концепции К. Маркса от элементов «спекулятивной философии» сделал уже Ленин, никогда, впрочем, не признававшийся в том, что в чем-то существенном отступает от ведущих идей марксизма. Радикальному упрощению Марксизма-ленинизма был подвергнут И.В. Сталиным, сведшим его к немногим, понятным для коммунистической элиты тезисам. Упрощение и идейное обеднение марксизма было вызвано объективными причинами: марксизм все более превращался из философской концепции в основу идеологии массового, энтузиастического коммунистического движения.

В итоге эволюции в Марксизме-ленинизме вошли следующие основные элементы:

* диалектический материализм, которым сам Маркс вообще не интересовался;

* исторический материализм, включенный в конце 1970-х гг. в диалектический материализм и истолкованный как распространение принципов последнего на область общественных явлений;

* критический анализ капитализма, имевший целью приспособить старое описание капитализма к реалиям 20 в. и, вопреки фактам, отстоять старую идею, что общий кризис капитализма продолжает углубляться;

* теория партии особого типа и связанного с партией революционного движения, развитая Лениным и не имеющая никакого отношения к ортодоксальному марксизму;

* коммунистическое пророчество, то объявлявшее построение коммунизма делом ближайших десятилетий, то отодвигавшее его на «исторически обозримый период».

Хотя в современных условиях марксистко-ленинская парадигма является, по большей части, маргинальной, идеи марксизма-ленинизма сохраняют прочные позиции в теории международных отношений, оказывая также значительное влияние на другие международно-политические науки.

Основные положения марксистко-ленинской парадигмы:

1. Главным действующим лицом международных отношений являются социальные классы (буржуазия и пролетариат), поэтому государства как акторы международных отношений вторичны. Национальные государства были созданы буржуазией с целью классового господства и подчинения. На основании своих эгоистических целей (извлечение сверхприбыли, поиск дешёвой рабочей силы, новых рынков сбыта продукции) и с использованием внешнеполитических инструментов государства буржуазия дестабилизирует международные отношения, способствует разгоранию войн и конфликтов.

2. Международные отношения не отличаются от внутриобщественных отношений (исключение -- масштаб), имеют «вторичный и третичный» характер (являются одним из элементов надстройки, определяемой экономическим базисом; отражают особенности взаимодействия буржуазии и пролетариата в рамках национальных государств), носят капиталистический характер.

3. Главные международные процессы -- социалистические революции, классовые конфликты, кризисы и войны.

4. Цели участников международных отношений диаметрально противоположны: буржуазия стремится к извлечению прибыли, пролетариат -- к мировой социалистической революции, которая освободит мир от эксплуатации со стороны буржуазии и установит социалистический, а затем коммунистический строй.

5. Средства достижения этих целей также различаются: буржуазия использует усиление эксплуатации, пролетариат -- мировую социальную революцию).

6. Будущее международных отношений определено объективными законами общественного развития. Произойдет отмирание государства, установятся простые нормы нравственности и справедливости.

Коллективными усилиями советских «философов», закреплявшимися решениями съездов коммунистической партии, Марксизму-ленинизму была придана чрезвычайно простая, общедоступная форма. Исчезли многие темы, казавшиеся важными Марксу, в частности проблемы гуманизма, праксиса, отчуждения, гражданского общества, демократии, «всестороннего человека», «азиатской общественно-экономической формации» и др. При этом марксистская доктрина получила ортодоксальную форму, малейшее отступление от которой расценивалось как явный ревизионизм и сурово каралось. Догматизированный Лениным, Сталиным и их последователями марксистский дискурс обрел ясность, простоту и твердость. Он начинается с изложения законов диалектики (противоречие как источник всякого развития, скачкообразный переход количественных изменений в качественные, отрицание отрицания и восходящее развитие по спирали) и диалектики природы. Затем следует исторический материализм (примат производительных сил и производственных отношений над всеми иными социальными отношениями); далее идет анализ капиталистического строя с целью проиллюстрировать истинность исторического материализма; из этого анализа выводится необходимость организации партии революционного действия и делается вывод не столько о неизбежном крахе капитализма, сколько о неотвратимой победе коммунизма и тем самым завершении предыстории человечества. Эта схема не только вошла во все учебники по марксистско-ленинской философии и научному коммунизму, но и являлась руководством для всех тех, кто занимался теоретическими проблемами философии и идеологии. На долю последних оставалась только некоторая детализация общей, не допускающей даже малейших отступлений схемы. «В Москве и в так называемых социалистических странах создали определенную доктрину, идеологический катехизис, возведенный в ранг государственной истины» (Р. Арон).

По Марксу, диктатура пролетариата является необходимым средством для перехода от капитализма к коммунизму. Учением о «партии нового типа» Марксизм-ленинизм, в сущности, свел диктатуру пролетариата к диктатуре революционной партии, полновластно контролирующей все стороны жизни коммунистического общества, начиная с политики и экономики и кончая частной жизнью его членов. «...Диктатура пролетариата есть власть, осуществляющаяся партией, опирающейся на насилие и не связанной никакими законами» (Ленин). Находясь у власти, монопольно правящая партия сочетает идеологию, призванную вызывать энтузиазм, с террором, постоянно внушающим страх. Партия предлагает новое решение всех экзистенциальных проблем, касающихся смысла истории и человеческой жизни, человеческого счастья, справедливости и т.д. Она обосновывает также новый кодекс моральных предписаний, в котором высшим долгом объявляется служение не обществу в целом, а какой-то узкой его части, и в первую очередь самой партии. «Партии нового типа» не было в марксизме. Маркс и Энгельс представляли себе коммунистическую партию похожей на другие политические партии, и в особенности на партии рабочего класса. «Коммунисты не являются особой партией, противопоставляющей себя другим рабочим партиям... Они не выставляют никаких особых принципов, под которые они хотели бы подогнать пролетарское движение» («Манифест Коммунистической партии»).

Другим важным моментом, в котором Марксизм-ленинизм отошел от марксизма, была трактовка предпосылок победы социалистической революции. Согласно Марксу, успех последней возможен только при условии, что она происходит одновременно в наиболее развитых капиталистических странах. Марксизм-ленинизм выдвинул положение о возможности победы социализма в одной отдельно взятой стране, если последняя является отсталой, по преимуществу крестьянской страной. Теория «перманентной революции» Л.Д. Троцкого, развивавшаяся им начиная с 1905, отрицала промежуток между антифеодальной (демократической) и антикапиталистической (социалистической) фазами революции и утверждала неизбежность перехода от фазы национальной к фазе интернациональной: начавшись в России, революция непременно должна выйти за ее границы. Ленин долгое время отклонял формулировку Троцкого, но в 1917 согласился с тем, что революция в России добьется успеха, только если вслед за нею вспыхнет интернациональная революция: «Для окончательной победы социализма усилий одной страны, особенно такой отсталой крестьянской страны, как Россия, недостаточно, для этого требуются усилия пролетариата нескольких развитых стран». Положение о возможности победы социализма в одной отдельной стране, в частности в России, было выдвинуто Сталиным. Однако последний приложил все усилия для того, чтобы отказаться от своего авторства. Он приписал эту идею Ленину, для чего потребовалась фальсификация высказываний как Ленина, так и Троцкого. Отказавшись от авторства, Сталин получил возможность резко противопоставить «ленинизм», включающий веру в возможность построения социализма в одной России, «троцкизму», преподносимому как пораженческая, антиленинская позиция.

Согласно Марксу, любая социальная революция развивается следующим образом: материальные условия производства растут и зреют до тех пор, пока они не вступят в конфликт с социальными и правовыми отношениями и, вырастая из них как из одежды, не разорвут их. Политическая же революция может привести только к тому, что один набор правителей уступит свое место другому, а это -- всего лишь простая смена лиц, осуществляющих государственное управление. Октябрьская революция 1917 опровергла рассуждения Маркса о характере «грядущей революции». Однако Марксизм-ленинизм вместо того, чтобы признать это опровержение, переинтерпретировал как общую теорию социалистической революции, так и Октябрьские события с тем, чтобы привести их в соответствие. В результате данная теория утратила всякое эмпирическое содержание и сделалась в принципе нефальсифицируемой. Сходным образом Марксизм-ленинизм трансформировал ключевые позиции марксизма о соотношении базиса и надстройки, о социализме как коротком переходном периоде от капитализма к коммунизму и др. Все эти изменения позволили, в конечном счете «интерпретировать марксизм в таком духе, от которого сам Маркс пришел бы в бешенство» (Г.П. Федотов).

Маркс настаивал на том, что его концепция является открытой и должна постоянно трансформироваться под воздействием новых социальных факторов, а не застывать в догмах и стереотипах. Под влиянием политической ситуации Марксизм-ленинизм изменил духу изначального «открытого марксизма» и превратил его, в конце концов, в схоластику, равнодушную к изучению социальной проблематики постиндустриального общества.

Процесс разложения Марксизма-ленинизма как ядра коммунистической идеологии начался в 1960-е гг. В условиях, когда разрядилась атмосфера страха, составлявшая главную особенность сталинизма, стало заметно, что коммунистический энтузиазм постепенно изнашивается и его нужно поддерживать особо завлекательными обещаниями. Первым глубинным свидетельством ослабления Марксизма-ленинизма явилась новая программа коммунистической партии, провозгласившая, что «нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме». Обещание наступления коммунистического изобилия уже в ближайшие десятилетия говорило о непонимании теоретиками Марксизма-ленинизма не только процессов, шедших в советской экономике, но и самой сути коммунизма. Вера в реальность построения коммунизма стала быстро угасать с конца 1970-х гг. «...Убогая, хотя и относительно мягкая брежневская эпоха подорвала веру в идеалы гораздо сильнее, чем пронизавший все общество тотальный, непредсказуемый и в высшей степени разрушительный сталинский террор, который по крайней мере можно было воспринимать как леденящее душу драматическое предвестие рождения нового общества, пришествия нового человека» (Э. Гэллнер).

История стран, пытавшихся построить совершенное коммунистическое общество, хорошо показала внутреннюю парадоксальность Марксизма-ленинизма. Созданный в качестве теоретического обоснования такого общества, он оказался, в конечном счете, идеологическим обоснованием тоталитарных коммунистических режимов.

Марксизм-ленинизм иррационален в том смысле, что он ставит перед собой одну цель, а достигает прямо противоположного, несовместимого с нею результата.

1.2 Международный аспект Марксистско-ленинской доктрины

Само название этого направления указывает на его тесное родство с теорией и практикой мирового социализма и коммунизма. В разработке теории международных отношений марксизм занимал свое собственное место.

Являясь вслед за либерализмом системной теорией общества, на теоретико-методологическом уровне марксизм мог находить общий с ним язык (например, обе концепции в разные периоды времени выступали с критикой идеи элитарного общества - феодального или буржуазного). Однако как государственные идеологии марксизм и либерализм были оппонентами. В сфере международных отношений между ними имелись как совпадения (например, советская программа мира и идея полного разоружения 1970-х гг. хорошо вписывается в либеральный концепт), так и противоречия (идея классовой борьбы на международной арене). Непосредственно в сфере международной политики главным оппонентом марксизма, вероятно, был политический реализм - главная внешнеполитическая доктрина Запада в период холодной войны.

Следует отметить, что с окончанием холодной войны в Европе позиции марксизма в международных отношениях пошатнулись, но не разрушились полностью. Причина заключается в бурном развитии коммунистического Китая как одного из центров мировой экономики и политики XXI в.

Как известно, основой общества и межгосударственных отношений марксизм называл не природные начала человеческой психики, а социально-экономические отношения в обществе, которые в решающей степени определяют поведение, как рядовых индивидов, так и государственных деятелей. Поэтому главным источником внутренних конфликтов у марксистов выступало классовое и имущественное неравенство, эксплуатация человека человеком и другие изъяны буржуазного строя. Наиболее частой причиной международных распрей марксисты называли алчные интересы национальной буржуазии, готовой ради собственного обогащения безо всяких колебаний бросать в топку войны миллионы человеческих жизней. Следовательно, установление международного мира возможно только через радикальное ограничение власти буржуазии. Отметим, что роль самих человеческих качеств при возникновении конфликтов марксизмом не слишком акцентировалась.

С уходом в конце 1980-х гг. с исторической сцены европейского социализма в государственных формах произошли изменения и в положении марксисткой теории. Наряду с ослаблением ее позиций в международных делах, обнаружились и содержательные трансформации марксизма. Перейдя под бренд «неомарксизма», последователи классиков теоретического коммунизма выступают теперь скорее не столько в качестве носителей оригинальных взглядов, сколько как одно из направлений критической теории, откуда, собственно, в свое время был родом и сам марксизм.

Наиболее видными представителями неомарксизма являются американский социолог И. Валлерстайн и немецкий ученый А. Франк.

Главной неомарксистской концепцией является мир-системная теория И. Валлерстайна. Суть ее заключается в том, что современный мир представляет собой глобальную «мир-систему», главным элементом которой выступают западные страны, или страны ядра. Рядом с ними располагаются полупериферийные страны, в недавнем прошлом государства социалистического лагеря. И, наконец, периферию образуют отсталые страны т. н. «третьего мира».

По мнению И. Валлерстайна, сложившаяся мир-системная зависимость дает возможность странам ядра эксплуатировать слаборазвитые страны, которые время от времени поднимают восстания против «ядра». В ХХ в. крупнейшим таким восстанием была Октябрьская революция в России, закончившаяся, в конечном счете, поражением глобальной периферии. Мир-системная теория подчеркивает исторический характер мирового неравенства и зависимости, тем самым, намекая на высокую вероятность сохранения данной системы межгосударственных отношений в будущем.

Примеров, иллюстрирующих данную теорию, достаточно много. Это и так называемая «двухуровневая экономика» в развивающихся странах, в которой рядом с архаичными формами экономической жизни существуют развитые сектора, целиком ориентированные на экспорт товаров в страны «ядра». И так называемая «голландская» или «венесуэльская» «болезни», проявляющиеся в преимущественно сырьевой ориентации экономики слаборазвитых стран, и долговременный, можно сказать, исторически сложившийся диспаритет экономик многих регионов мира.

Другой теорией, в значительной степени схожей с мир-системной, является теория зависимости А. Франка. Ее сходство с концепцией «мир-системы» состоит в констатации зависимости периферии от ядра, отличие - в акценте преимущественно современного происхождения этой зависимости, возникшей вследствие несправедливого распределения экономических ресурсов. То есть неравноправное положение стран в мире не является исторически обусловленным, а значит, существует определенная возможность преодоления этого состояния в будущем. Лучшим подтверждением данной теории является современный Китай, который еще четверть века назад находился в рядах наименее развитых стран мира, а сегодня претендует на статус экономической сверхдержавы. Примерно то же самое можно сказать и об Индии.

2. Современные неомарксистские теории

2.1 Мир-системный анализ (И. Валлерстайн)

Идеи И. Валлерстайна были первоначально изложены в ряде статей. Широко известны они стали после выхода в свет в 1974 г. его книги «Современный мир-система I. Капиталистическое земледелие и возникновение европейского мира-экономики в шестнадцатом веке». За первым томом последовали еще два (II. 1980; III. 1989) и множество других работ. Именно в них его метод обрел название мир-системного подхода (перспективы), или мир-системного анализа.

В отличие от А.Г. Франка и Ф. Броделя И. Валлерстайн ставит самые общие вопросы методологии исторического исследования. Он подвергает критике подход к истории, который именует девелопменталистским (от англ. development-- развитие). Согласно этому взгляду, мир состоит из множества «обществ». Называют эти образования по разному: «государства», «нации», «народы», но всегда имеют в виду какие-то «политико-культурные единицы». Понятие «индивидуального общества» выступает как «базисная единица анализа». Одни считают, что такие общества развиваются одинаково, другие полагают, что каждое идет своим собственным историческим путем.

После Второй мировой войны утвердилась перспектива, которую можно назвать девелопментализмом. Она состоит в том, что все общества вовлечены в развитие, причем прогрессивное. Все они развиваются параллельными путями и все они в одинаковой степени способны добиться желаемых результатов.

Одна из этих версий -- либеральная, наиболее ярко представленная работой У. Ростоу «Стадии экономического роста. Некоммунистический манифест». «Ростоу, -- пишет И. Валлерстайн, -- рассматривает процесс изменения как серию стадий, через которые должна пройти каждая национальная единица. Это стадии, через которые, как полагает Ростоу, прошла Великобритания. А Великобритания представляет решающий пример, ибо она есть первое государство, которое вступило на революционный путь, ведущий к современному индустриальному миру. Отсюда следовало заключение, что этот путь представляет собой модель, которая должна быть скопирована другими государствами. Оставалось только анализировать, как происходит движение с одной стадии на другую, выяснять, почему некоторые нации движутся медленнее, чем другие, и предписывать (как врачи), что нация должна сделать, чтобы ускорить процесс «роста».

Другая версия -- марксистская. «В социалистическом мире в этот период - продолжает И. Валлерстайн, -- не появилось книги, равной работе Ростоу. Вместо нее существовала устаревшая схема эволюционного марксизма, которая тоже выставляла жесткие стадии, через которые каждое государство или географическая общность должна пройти. Различия лишь в том, что эти стадии покрывали длительное историческое время, а страной-моделью был СССР. Эти стадии известны как рабство-феодализм-капитализм-социализм. Абсурдность этой жесткой схемы, которая идет от 30-х годов, и ее полную неприменимость на национальном уровне недавно хорошо показал индийский марксистский интеллектуал Ирфан Хабиб, который показал не только огромную значимость понятия «азиатского способа производства». Но и нелогичность настаивания на том, что различные исторические способы извлечения излишка необходимо должны иметь место во всех странах и следовать в специфическом порядке».

«...Я согласен, -- заканчивает автор, -- с его фундаментальным положением, что эта версия марксистской мысли, преобладавшая между 1945 и 1965 гг. есть «механическое копирование» либеральных взглядов. В сущности, анализ тот же самый, что у Ростоу, кроме того, что названия стадий изменены, а роль страны-модели перенесена с Великобритании на СССР. Я называю этот подход девелопменталистской перспективой, независимо от того, кто ее придерживается -- либералы или марксисты».

Но, несмотря на все подобного рода теории, разрыв между «развитыми» и «развивающимися» обществами не уменьшается, а растет. Все это свидетельствует, что такой подход не годится и должен быть заменен другим -- «мир-системной перспективой».Эта новая перспектива медленно прокладывает себе дорогу в научном мнении начиная с 1960-х годов. У ней нет пока общепринятого названия, ранние формулировки этого взгляда частичны, путаны и неясны. Но именно она проявилась в работах Р. Пребиша, С. Фуртаду, Д. Сиеры, А.Г. Франка, Т. Дус-Сантуса, А. Эммануэля, С. Амина, P.M. Марини, У. Мелотти.

Девелопменталистский подход не только противоречит действительности. Он совершенно несостоятелен и методологически. Он предполагает создание «аисторических» (антиисторических) моделей социальных изменений. Использование понятия «развития» с неизбежностью предполагает выделение «стадии» в «развитии» социальной структуры. «Решающая проблема при сравнении «стадий», -- пишет И. Валлерстайн, -- это определение единиц, синхронными портретами (или, если желаете, «идеальными типами») которых эти стадии являются. И фундаментальная ошибка аисторической социальной науки (включаяа исторические версии марксизма) заключается в материализации и превращении частей тотальности в такие единицы, и затем сравнение этих существующих лишь в теории, но выдаваемых теперь за существующие в цельности, единиц». В целом, И Валлерстайн приходит к выводу, «что все «идеальные типы» различных версий девелопменталистской перспективы в одинаковой степени далеки от эмпирической реальности». Поэтому от них нужно полностью отказаться.

Переходя от этих слишком абстрактных рассуждений к более конкретным, И. Валлерстайн объясняет, почему «национальное государство» нельзя принимать за единицу истории. Сейчас весь мир образует один-единственный капиталистический мир-экономику. «Из этой предпосылки следует, что национальные государства являются не обществами, которые имеют отдельные, параллельные истории, а частями целого, отражающими это целое. В той степени, в какой стадии существуют, они существуют для системы как целого». Поэтому «такой вещи», как «национальное развитие», не существует, и «истинным объектом сравнения является мир-система».

И это верно и по отношению к периоду до возникновения капиталистического мира-экономики. Существовавшие в предшествовавшие эпохи «племена», общины, так же, как и нации-государства, не были тотальными системами.

Вообще должно быть отброшено предположение, что существует «общество». Нужна «альтернативная возможность организации материального мира», нужна иная «единица анализа». Ее и дает мир-системный подход. «Мир-системная перспектива принимает по контрасту, что социальные действия происходят в объекте, внутри которого существует разделение труда, и стремится открыть эмпирически, унифицирован или не унифицирован такой объект политически или культурно, выяснить теоретически, каковы следствия существования или несуществования такого единства». И если даже мы будем говорить о стадиях, то «это должны быть стадии социальных систем, т.е. тотальностей. А единственными тотальностями, которые существуют или исторически существовали, являются минисистемы и миры-системы, а в XIX и XX веках существовал и существует один единственный мир-система -- капиталистический мир-экономика».

Наряду с понятием «социальная система» И. Валлерстайн пользуется понятием «способ производства», имея при этом в виду не столько производство, взятое в определенной общественной форме, сколько формы распределения и обмена. В основу своей классификации способов производства И. Валлерстайн положил представления основателя субстантивистского направления в экономической антропологии (этнологии) Карла Поланьи (1886--1964) о трех основных формах «экономической интеграции»: реципрокации (reciprocity), редистрибуции (redistribution) и рыночном обмене.

И. Валлерстайн называет все самодостаточные экономические образования социальными системами. Их он, прежде всего, подразделяет на минисистемы и миры-системы.

О минисистемах он пишет меньше всего. Это -- очень небольшие недолговечные автономные образования, которых было необычайное множество. Они обеспечивали свое существование охотой и собирательством или простейшим земледелием, и в них существовал реципрокальный, линиджный, или реципрокально-линиджный (reciprocal-lineage) способ производства. В минисистемах существовало полное разделение труда и культурное единство. К настоящему времени минисистемы исчезли. По существу, говоря о минисистемах, И. Валлерстайн, имеет в виду первобытные общины, являвшиеся социоисторическими организмами. Таким образом, вся оригинальность подхода сводится здесь лишь к замене привычной терминологии новой.

Признак мира-системы -- самодостаточность. Как подчеркивает И. Валлерстайн, «мир-система» -- не «мировая система», а «система», являющаяся «миром». Мир-система -- единица с единым разделением труда и множественностью культур. Существует два вида миров-систем. Один -- с единой политической системой -- миры-империи, другой без политического единства -- миры-экономики. Миры-экономики -- нестабильны, они либо исчезают, либо трансформируются в миры-империи. Миры-империи базируются на способе производства, который автор именует редистрибутивным, данническим, или редистрибутивно-данническом (redistributive-tributary).

Миры-империи сравнительно велики по размерам, их было много, но значительно меньше, чем минисистем. Они долгое время существовали рядом с минисистемами. Для характеристики миров-империй учеными часто применяется термин «цивилизация».

Фактически под мирами-империями И. Валлерстайн понимает державы, т.е. системы, состоящие из господствующего социоисторического организма и нескольких подчиненных. В результате из его поля зрения выпадают социоисторические организмы, которые не входили в состав держав. А таких было большинство в истории человечества. Выпадают, например, города-государства Шумера, какими они были до возникновения аккадской державы, полисы архаической и классической Греции. Да и постоянно приводимый И. Валлерстайном качестве примера Египет в эпоху Древнего царства никак не может быть отнесен к числу миров-империй. Он был в культурном отношении однороден.

Но больше всего неувязок получается у И. Валлерстайна с мирами-экономиками. Как он пишет, миры-экономики коренным образом отличаются как от минисистем, так и миров-империй и формальной структурой, и способом производства. Так как в мире-экономике нет единой политической власти, то перераспределение производственного излишка может происходить только посредством рынка. Поэтому способ производства в мире-экономике может быть лишь капиталистическим.

Но сам же он неоднократно подчеркивал, с одной стороны, что миры-экономики существовали задолго до XVI в., а с другой, что капиталистический способ производства стал возникать лишь начиная с XVI в.Стремясь найти выход из положения, И. Валлерстайн в более поздних работах говорит о «протокапиталистических элементах» и даже «протокапитализме».

Хуже всего у него обстоит со средневековой Европой. С одной стороны, она была политически раздроблена и поэтому не могла быть мир-империей. С другой стороны, она не укладывалась и в понятие мира-экономики. В результате И. Валлерстайн то называет ее просто миром-системой, без отнесения к определенном виду, то заявляет, что она вообще не была никаким миром-системой.

А там, где он называет Европу просто миром-системой, он определяет эту систему как редистрибутивную. Тем самым он вступает в противоречие со своим собственным тезисом, что редистрибуция возможна лишь при наличии единой политической власти. Чтобы спасти положение, он выступает с утверждением, что политическое единство возможно не только в высоко централизованной форме (собственно «империи»), но и в административно крайне децентрализованной (феодальная форма).

Характеризуя средневековую Европу как редистрибутивный мир-систему, И. Валлерстайн говорит, что она как раз базировалась на феодальном способе производства. Но и это не дает выхода из положения. Если в отношении, скажем, Франции X--XII вв. еще можно говорить о каком-то политическом единстве, пусть крайне децентрализованном (был король, вассалами которого считались все крупные феодалы Франции), то ничего подобного нельзя сказать о Западной Европе в целом, не говоря уже о всей Европе. Да и французский король в названный период меньше всего мог заниматься редистрибуцией в масштабе всей страны.

Но как бы то ни было, с XVI в. феодальная Европа трансформируется в капиталистический мир-экономику. Европейский мир-экономика -- единственный, который выжил: не дезинтегрировался и не превратился в мир-империю. Развиваясь, он постепенно втянул в себя все существующие в мире социальные системы без малейшего исключения. Весь современный мир представляет собой один единственный мир-систему - капиталистическую мировую экономику. В названной выше многотомной монографии (должны появиться еще два тома -- четвертый и пятый) И. Валлерстайн рисует картину становления европейской капиталистической системы и ее превращения в мировую.

Мир-экономика подразделяется на ядро, полупериферию и периферию. Границы между этими частями относительны. Отдельные государства могут переходить и переходят из одного подразделения в другое. Ядро мира-системы состоит из нескольких государств, т.е. фактически социоисторических организмов. Но они не равноправны. Одно из них является гегемоном. История ядра -- история борьбы за гегемонию между несколькими претендентами, победы одного из них, его господства над миром-экономикой и последующего его упадка. Но главное -- отношения ядра и периферии. Суть их заключается в том, что государства ядра безвозмездно присваивают излишек, созданный в странах периферии.

В применении к современности мир-системный подход И. Валлерстайна представляет собой одну из разновидностей концепций зависимости (зависимого развития). Критикуя концепции модернизации с чисто практической точки зрения, он говорил: «Великая иллюзия теории модернизации состояла в обещании сделать всю систему «ядром» без периферии. Сегодня вполне очевидно, что это невыполнимо».

Капиталистический мир-система с неизбежностью поляризован на центр и периферию, и разрыв между ними не только не уменьшается, а напротив, непрерывно усиливается. Прежде всего, выражается в растущем обнищании трудящихся масс периферийных стран. «Я думаю, -- подчеркивает И. Валлерстайн, -- Маркс оказался прав в одном из самых скандальных своих прогнозов, от которого впоследствии открестились сами марксисты. Эволюция капитализма как исторической системы действительно ведет к поляризации и к абсолютному, а не только относительному обнищанию большинства».

2.2 Критическая теория

Теория, способная дать аналитическое и этическое обоснование, необходимое для выявления структуры явлений, лежащих в основе общественной практики, и раскрыть воплощенную в них возможную деформацию социальной жизни" (Шон Розенберг). Как теоретическое построение, стремящееся объяснить все явления сознания и поставить под сомнение способы, которыми сознание увековечивает существующие общества, она сложна и многодисциплинарна. Наиболее тесно эта теория связана с Франкфуртской школой (Frankfurt School), созданной в 1923 г.

Франкфуртская школа -- критическая теория современного (индустриального) общества, разновидность неомарксизма. Основные представители: Теодор Адорно, Макс Хоркхаймер, Герберт Маркузе, Эрих Фромм, Вальте Беньямин, Лео Лёвенталь, Франц Леопольд Нейман, Фридрих Поллок, из «второго поколения» --Юрген Хабермас, Оскар Негт. Термин «Франкфуртская школа» является собирательным названием, применяемым к мыслителям, связанным с Институтом социальных исследований в Франкфурте-на-Майне; сами представители критической теории никогда не объединяли себя под таким наименованием.

Представители данной школы считали, что буржуазное классовое общество превратилось в монолитную бесклассовую тоталитарную Систему, в которой революционная роль преобразования общества переходит маргинальным интеллигентам и аутсайдерам. Современное общество технократично и существует за счёт распространения ложного сознания посредством средств массовой информации, а также популярной культуры, и навязываемым культом потребления. Тоталитаризм -- это практика стирания грани между приватным и публичным существованием. Франкфуртская школа существенно повлияла на различные варианты идеологии левого радикализма.

Франкфуртская школа возникла на базе Института социальных исследований при Университете Франкфурта-на-Майне. Хотя отсчёт её существования принято вести с 1930 года, когда институт возглавил Макс Хоркхаймер, но марксистские исследования велись в Институте с момента его основания в 1923 году. Первый его директор, историк и правовед австромарксистского толка Карл Грюнберг, привлёк к работе в Институте целый ряд талантливых молодых интеллектуалов с коммунистическими и социал-демократическими убеждениями, основал первый крупный журнал по истории рабочего движения в Европе и наладил тесные связи с Институтом Маркса--Энгельса в Москве. Уже до 1930 года во франкфуртском институте были заложены основы будущих направлений работы, а его журнал включал новейшие статьи Карла Корша, Дьёрдя Лукача, Хенрика Гроссмана и Давида Рязанова. Макс Хоркхаймер, ставший директором Института в 1930 году, объявил его целью разработку «социальной философии», дополненной эмпирическими исследованиями. В 1932 году предыдущее издание Института, «Архивы истории социализма и рабочего движения», было заменено на «Журнал социальных исследований».

Вокруг Франкфуртской школы группировались оппозиционно настроенные марксистские мыслители, резко критически относившиеся к капитализму, но считавшие, что идеологи ортодоксальных левых партий выхолостили и вульгаризировали широту диалектического анализа. В условиях усиления нацистской партии Франкфуртская школа успела спасти архив Маркса и Энгельса, переслав его в Советский Союз. После прихода к власти нацистов в 1933 году представители Франкфуртской школы были вынуждены эмигрировать в США, куда и был перенесён Институт.

Франкфуртская школа оформилась на волне распространения социалистических и фрейдистских идей в среде западных интеллектуалов. Она продолжила начатое Дьёрдем Лукачем (бывшим одним из её первых критиков) в Венгрии переосмысление учения Маркса и Энгельса. Отличное от трактовок марксизма, как в сталинском СССР, так и в среде западных ортодоксальных социал-демократических и коммунистических партий. Необходимость дальнейшего развития марксизма в условиях XX века, по мнению франкфуртцев, обуславливалась подавлением рабочего движения в Западной Европе и опасностями, вызванными возникновением фашизма и нацизма. Немаловажную роль сыграла и публикация в Советском Союзе неизданных к этому моменту «Экономико-философских рукописей 1844 года» (1927) и «Немецкой идеологии» (1932) из архива Маркса и Энгельса. Эти произведения, написанные с радикально-гуманистических позиций, наглядно свидетельствовали о преемственности гегельянской и марксистской мысли, а также о центральной роли концепции отчуждения в раннем марксизме.

Основная тенденция -- смешение философских понятий с политэкономическими и социологическими, в результате чего первые утрачивают свою самостоятельность и превращаются в отражение вторых. Основными идейными источниками философии Франкфуртской школы были марксизм, фрейдизм и гегельянство:

· У Маркса взяты категория отчуждения, классовая борьба (где пролетариат больше не активная сила). Все противоречия капиталистического сводились к категории отчуждения. Отчуждение ведет не только к классовому антагонизму, но его содержанием является субстанциональное содержание предметного мира, его предметно-вещественный характер. История капиталистического общества понималась как фатально необходимый процесс прогрессирующего сумасшествия разума. Идея конца истории.

· У Фрейда взята идея человека: структура личности и бессознательное. Через фрейдизм -- исходя из принципа удовольствия -- удовлетворяются все инстинкты, что приводит к контролю над личностью. В борьбе с природой и социальной средой человек подавляет инстинкты, руководствуясь принципом реальности, изменяет их. То есть принцип удовольствия подчиняется принципу реальности, что подчиняет человека обществу.

· У Гегеля взята диалектика. Ей заменяется диалектический материализм. Взят закон отрицания, подмененный абсолютным отрицанием (негативная диалектика, как назвал её Адорно).

· У Лукача взята идея того, что любая идеология есть ложное сознание и должна быть уничтожена + идея овеществления (о возрастании формальной рациональности).

· У Вебера взято понятие рациональности, в духе которого интерпретируется категория отчуждения, к которой сводились противоречия капиталистического общества.

· У Канта почерпнуты идеи критики традиционного мышления.

· Отрицание позитивизма с его размежеванием ценностей и фактов (в Дюркгеймовском смысле).

· Непоколебимая приверженность к гуманизму, освобождение человека от всех форм эксплуатации.

· Акцент на значимость человеческого начала в социальных отношениях.

Происходящая в современном обществе эрозия идеалов Просвещения дегуманизирующей технологической рациональностью.

Основные идеи франкфуртской школы

1. Изображение позднего капитализма и социализма как разновидности единого современного индустриального общества.

2. Отрицание революционной роли пролетариата.

3. Абсолютизация диалектической категории отрицания (негации)

4. Критика тоталитаризма и авторитарной личности.

2.3 Теория зависимости

Теория зависимости или Теория зависимого развития -- теория в области смежных социальных наук, в основании которой лежит утверждение о том, что экономическая отсталость и политическая нестабильность слаборазвитых, развивающихся стран является результатом их интеграции в мировую экономику и систематического давления развитых держав. Центральное положение теории зависимости -- что неразвитые государства «периферии» беднеют в результате того, что их ресурсы и капитал утекают в богатые страны «центра».

Основные положения.

Обычно выделяют несколько направлений в теории зависимости:

1. латиноамериканские структуралисты, представленные работами Р. Пребиша, С. Фуртадо, А. Пинто.

2. школа американского марксизма, к которой можно отнести П. Барана, П. Суизи с важными ответвлениями Т. Дус Сантуса, С. Амина.

3. альтернативные таксономии -- А.Г. Франка, Ф. Кардозу, Э. Фалетто.

Марксистские представители этого течения, в отличие от «классических» теоретики зависимости, полагают только социальную революцию достаточно эффективным средством ликвидации зависимости. Среди авторов других подходов существуют позиции по развитию государства в мировой экономической системе или в условиях автономии, предполагающие возможность избежать некоторые отрицательные стороны «зависимого развития».

В целом теоретики зависимости утверждают, что бедность слаборазвитых стран проистекает не от того, что они не интегрированы в мировой рынок (или интегрированы, но «недостаточно»), но от того, что как раз являются его частью:

· Неразвитые страны обеспечивают природными ресурсами, дешёвой рабочей силой и рынками сбыта страны развитые, без чего последние не могли бы поддерживать столь высокий уровень жизни своих жителей.

· Развитые страны воспроизводят структуры зависимости в остальном мире различными способами. Это влияние многогранно, оно включает в себя экономическое воздействие (банки, финансы и т.п.), контроль СМИ, прямое политическое вмешательство, образование, культуру, спорт, а также вопроса найма и подготовки рабочей силы и т.п.

· Развитые страны при помощи экономических санкций и военной силы активно противостоят попыткам неразвитых освободиться от зависимости.

Как полагают теоретики зависимости, страны «периферии» занимают невыгодное положение в структуре мирового рынка. С их точки зрения экономическая деятельность большей части развивающихся стран состоит из экспорта в и импорта из стран центра -- «метрополии». И напротив, лишь небольшая часть экономической деятельность развитых стран основывается на торговле с отсталыми. Торговля развитых стран носит или внутренний характер, или осуществляется с другими развитыми странами. В конечном счете экономика «периферии» строится на удовлетворении нужд центра по двум направлениям: они являются поставщиками сырья и рынками сбыта для товаров, произведённых развитыми странами. Такая симметричность оборачивается для неразвитых стран их слабостью в сравнении с «метрополией».

Истоки и предшественники.

Теория зависимости может проследить свое интеллектуальное наследие к продолжительным дебатам о свободной торговле, различным формам протекционизма, экономического национализма, а также проблемам империализма и колониализма. Ранние предпосылки теории зависимости можно найти у Фридриха Листа.

Джон Гобсон, автор одной из классических теорий капиталистического империализма, предложил немарксистское объяснение тем факторам, которые приводит к захвату колоний. В своем труде «Эволюция современного капитализма» (1894) и «Империализм: исследование» (1902) он доказывает, что концентрация промышленных монополий. Возрастающая роль банков, низкая покупательная способность населения и отсутствие справедливого распределения богатств внутри метрополий стимулируют внешнюю экспансию со стороны национальных правительства великих держав, чьи действия определяются интересами финансовых магнатов «к политической аннексии тех стран, где находятся их наиболее спекулятивные вложения», тем самым связывая происхождение империализма с недопотреблением и излишками доходов паразитического класса финансовых капиталистов в собственном отечестве:

Представитель австромарксизма и социал-демократ Р. Гильфердинг в своей книге «Финансовый капитал» обосновывал, что экспансия империализма и колониальный захват, характеризуемые стремлением расширить получение прибыли и поле своей деятельности за счет иностранных территорий. Обусловлены деятельностью финансового капитала, представляющего собой результат слияния и форму господства банков над промышленными монополиями, которые находится в зависимости от кредитов для финансирования производства и экспортирования капитала за рубеж.

Теория зависимости также по многим пунктам совпадает с теориями империализма Розы Люксембург и В.И. Ленина, концепции «смешанного и неравномерного развития» Л. Троцкого и привлекает внимание многих современных марксистов. Как считают некоторые исследователи, зависимость формировалась с промышленной революцией и расширением европейского могущества по всему миру вследствие военного и экономического превосходства. Считается, что до этого эксплуатация носила внутренний характер; был ряд главных экономических центров, которые преобладали над остальной частью страны (как Южная Англия и Северные Штаты). Развитие в XIX веке мировой торговли сделало капитализм глобальной системой. Разрыв между бедными и богатыми странами увеличился. Сверхприбыль, извлекаемая из колоний, была направлена на социальную стабилизацию внутри метрополии, успокоение «опасных классов», что позволило предотвратить народные революции в странах центра.