Недолгое сравнительное время существования авторитарных режимов вызвано именно их проблемными качествами. Неадекватная и рискованная внешняя политика не может продолжаться долгое время без негативных последствий, а неудачи и негативный отбор во внутренней политике рано или поздно приведут к потере доверия населения, а затем и полномочий на правление.

По всем вышеуказанным причинам можно заключить, что рациональные представители авторитарных режимов рано или поздно осознают необходимость изменений, и с различной скоростью и в необходимом масштабе, в зависимости от состояния внутренней и внешней политической обстановки, приступят к воплощению программы изменения

Это поставит вопрос о необходимости реформ и способах их осуществления. А также об ответственных лицах и руководителях процесса трнасформации.

Что же свидетельствует о том, что изменения имели место в действительности? Можем ли мы наблюдать действие нового общественного договора в реалиях современного Китая? И каковы контуры нового общественного устройства, соответствуют ли они общепринятым в литературе нормам поведения и стандартам построения институтов, необходимым для модернизации и успешного экономического развития?

2.3 Контуры нового общественного договора

В данном параграфе автор рассмотрит присутствие классических признаков общественного договора в текущих экономических и внутриполитических реалиях Китая.

Присутствие общественного договора можно, при должном внимании и дистанцировании от формализма обнаружить в каждой стороне социально-экономической жизни Китая.

Рассмотрим, к примеру, институт частной собственности. Частная собственность является одним из необходимых элементов свободного развития экономики. Это связано с тем, что инициатива предпринимателей невозможна без гарантий получения определенных выгод от результатов своей деятельности. Другими словами, если у предпринимателя нет убежденности, что государство не отберет у него имущество, то вряд ли он станет заниматься такой рискованной деятельностью, а предпочтет либо уйти в тень, либо вообще ничего не делать. Либо переместиться в страну, где ему такие гарантии предоставят.

Из чего следует, что основная значимость института частной собственности как раз в гарантиях неприкосновенности собственности. Если власть декларирует ее неприкосновенность, а затем под различными предлогами (незаконная приватизация, неуплата налогов, невыплата долгов) эту собственность забирает, то никакой пользы только от самого факта декларирования частной собственности не будет.

Если же власть ничего не декларирует, но на практике соблюдает гарантии и наказывает действия по посягательству на собственность, то можно говорить о присутствии неформального соглашения между властью и бизнесом (как части общественного договора).

Какая же ситуация наблюдается в Китае? История с Бо Силаем может дать ответ. В Китае арестованы десятки сообщников Бо Силая, включая молодого миллиардера -- http://www.epochtimes.ru/content/view/61237/4/ Хотелось бы обратить внимание, что одним из поводов для его отставки послужило подозрение в участии в убийстве английского бизнесмена. Вопрос конечно не в том, что послужило действительной причиной его отставки, скорее все-таки соображения внутрипартийной борьбы.

Важно другое: несмотря на жестокие преследования секты Фалуньгун, масштабные нарушения законности и скандальные слухи о коррупции, поводом для официальных преследований указан именно факт участия в отравлении бизнесмена с целью, то ли не возвращать долг, то ли завладеть имуществом.

То есть в глазах высших официальных лиц КНР посягательство на собственность может служить достаточным основанием для снятия с должности даже чиновника такого ранга как кандидат в члены Политбюро.

Налицо наличие общественного договора: частная собственность хоть и не в «западном» понимании, но присутствует - гуаньси, связи, между предпринимателями и официальными лицами, а также личные договоренности обеспечивают гарантии ее неприкосновенности.

Частная собственность в Китае представлена не через институты, а через длительные отношения, неформальный договор к всеобщей взаимной выгоде, фактический контроль вместо формальных прав, хотя это и порождает опасность в злоупотреблениях местных властей.

Сам характер реального отношения к вопросам собственности можно проследить при анализе видов предприятий, действующих в Китае Boisot Max and Child John From Fiefs to Clans and Network Capitalism: Explaining China's Emerging Economic Order // Administrative Science Quarterly, Vol. 41, No. 4 (Dec., 1996), p. 610 - http://www.jstor.org/stable/2393869:

1. государственные нерыночные корпорации;

2. рыночные нечастные предприятия;

3. рыночные частные предприятия.

Наличие как классических рыночных акторов (частные предприятия) позволяет работать рыночным механизмам, сохранение государственных корпораций позволяет уменьшить негативный эффект, всегда возникающий при приватизации бывшей государственной собственности.

Рыночные нечастные предприятия, то есть находящиеся в коллективной или совместной с муниципальными властями собственности предприятия, ориентированные на работу в рамках рыночных механизмов, представляют собой промежуточный кластер игроков и порождают дополнительные возможности, как в рамках традиционной командно-административной системы, так и в области свободного рынка.

Особенности взаимоотношений государства и общества проявляются и в случае взаимодействия местных властей и деревенских и сельских предприятий (могут представлять собой как рыночные нечастные предприятия, так и рыночные частные предприятия). По некоторым мнениям, именно деятельность последних служит основным двигателем роста китайской экономики, повышения доходов населения. Хуан Яшен Загадка китайского чуда // The McKinsey Quarterly, № 1, 2009 г., стр. 45-53 - http://www.mckinsey.com/russianquarterly/pdfs/China/04_0111.pdf

То есть секрет Китая в применении традиционных рыночных инструментах в среде сельских и деревенских предприятий. Franklin Allen, Jun Qian, Meijun Qian Law, ?nance, and economic growth in China // Journal of Financial Economics 77 (2005), p. 99 - http://82.179.249.32:2086/10.1016/j.jfineco.2004.06.010 Местные власти, пользуясь децентрализацией управления, на низовом уровне стали выполнять общественный договор с локальными сообществами: обеспечивать правила игры, не оглядываясь на указания центра и директивы очередного пятилетнего плана.

При этом интерес местных властей, как будет описано далее в работе, не исчерпывается и не определяется корыстными соображениями чиновников на местах, несмотря на то, что большинство из них имеет свою долю в подобных предприятиях. Однако ключевым фактором сотрудничества являются все же создание рабочих мест, рост налогов, развитие инфраструктуры и другие положительные эффекты взаимодействия и выполнения общественного договора всеми заинтересованными сторонами.

Подводя итог, можно утверждать, что в Китае в сфере экономического взаимодействия власти и общества в концепции общественного договора сохранены суть и дух западных методов вместо соблюдения формальных критериев, отношения вместо институтов. Это исторически определенно самим развитием Китая, пусть это и дает разную картину со стороны, однако результаты работы механизмов, как мы уже имели возможность убедиться, практически идентичны.

Можно отметить присутствие общественного договора и в политическом режиме Китая, и в самом процессе его трансформации. Необходимость консенсуса и стабильности вызвано историческим развитием Китая. Действующая система тем или иным образом устраивает все заинтересованные стороны.

Алексей Воскресенский, сравнивая политические системы Востока и Запада, делает вывод о глубинных различиях между самим характером власти в обществах открытого и закрытого типа. А.Д. Воскресенский Восток и политика: политические системы, политические культуры, политические процессы // М.: Аспект Пресс, 2011, стр. 26-31 Однако, как мы уже имели возможность убедиться, различия проистекают из особенностей культурно-исторического развития, коренные причины и конечные результаты в обеих системах совпадают.

Общественный договор на Западе являлся результатом движения от феодальной системы ленов к абсолютистской бюрократии, а затем к рынку. То есть сначала разрабатывались правила игры, строились рамки. Построение институтов требует выведения алгоритма действий, алгоритм требует обобщений, обобщения требуют упрощения.

Другими словами, любая кодификация осуществляется через унификацию. Это и объясняет широкое распространение западной либеральной модели во всех государствах, прошедших через этап абсолютизма и национальной консолидации.

В дальнейшем, в ходе последующего развития игрокам на общественной сцене предоставлялось все больше прав и свобод, но уже в рамках выработанных и принятых правил. То есть полученная свобода на Западе изначально ограничивалась определенными рамками, не подлежавшими обсуждению и оспариванию.

Путь Китая лежал через феодальную неупорядоченную жесткую систему к системе неупорядоченных, но свободных кланов. Boisot Max and Child John From Fiefs to Clans and Network Capitalism: Explaining China's Emerging Economic Order // Administrative Science Quarterly, Vol. 41, No. 4 (Dec., 1996), p. 603 - http://www.jstor.org/stable/2393869 При этом необходимо отметить, что бюрократия на Востоке никогда не была стройной системой, способствующей установлению правил, так как чиновник там всегда был свободен в трактовке действовавших положений.

Также на Востоке традиционно была высока роль связей и личных отношений. Это позволило развить систему в так называемый сетевой капитализм, который описывался еще в императорском Китае эпохи Цин. То есть можно говорить об особом пути модернизации Китая через рост сетевых связей и частной инициативы.

Тесная взаимосвязь между чиновниками и бизнесом наблюдается и сейчас. При этом сохраняется интерес всех сторон, когда власть выполняет свои функции в обмен на часть прав и свобод, передаваемых ей обществом. К примеру, в отношениях между центральной властью и государственными корпорациями прослеживаются следующие взаимосвязи:

? Центральная власть фактически финансирует корпорации, убыточные в большей своей части;

? Корпорации обеспечивают выполнение стратегических функций государства, которые последнее не может позволить передать в частные руки;

? Дети влиятельных лиц и менеджеры корпораций становятся фактическими собственниками некоторых корпораций, платя ренту чиновникам;

? Корпорации сохраняют рабочие места и не позволяют работникам оказаться на улице, усиливая тем самым протестный элемент в обществе.

В отношениях местная власть - рыночные нечастные предприятия можно заметить следующие взаимосвязи:

? Местная власть обеспечивает предприятиям доступ к ресурсам через механизмы квотирования;

? Чиновники, представители местной власти, финансово заинтересованы в прибыли предприятий (доли в капиталах);

? Предприятия обеспечивают сохранение рабочих мест и поступление налогов в местные бюджеты;

? Местная власть создает необходимые условия для увеличения потока государственных и иностранных инвестиций.

Между местными властями и рыночными частными предприятиями имеются следующие взаимоотношения:

? Частные предприятия пытаются обеспечить себе доступ к финансовым и сырьевым ресурсам через местные власти (взятки в обмен на квоты);

? Частные предприятия обеспечивают в значительной степени рост ВВП и рост благосостояния простых граждан в сельской и деревенской местности.

Наконец, государственные нерыночные корпорации и рыночные предприятия связаны через систему субподрядов. При этом не стоит переоценивать влияние фактора личной заинтересованности чиновников в выполнении своих обязанностей по общественному договору.

По мнению исследователей, поступательный экономический рост свидетельствует о реальном наличии неформального соглашения между всеми заинтересованными сторонами китайского общества-государства. Это соглашение направлено на достижение устойчивого и стабильного развития с пользой для всех игроков.

В терминах теории порядков с открытым доступом можно говорить о наличии соглашения и между элитами о принятых правилах игры (верховенство права для элит), подкрепляющего общественный договор между властью и обществом. Норт Д., Уоллис Д., Вайнгаст Б. Насилие и социальные порядки. Концептуальные рамки для интерпретации письменной истории человечества - http://www.twirpx.com/file/676383/

Важно отметить, что наличие общественного договора не исключает несправедливых действий власти в отношении общества. В этой связи встает лишь вопрос о том, становится ли такая несправедливость исключением, нарушением договоренностей, или же такие действия станут новым правилом, и можно говорить о том, что власть прямо игнорирует, не соблюдает заключенный с обществом договор.

Последствия действий в рамках первого мышления (общественный договор не соблюдается), результат является предсказуемым, будь это в традиционных восточных терминах утрата «мандата Неба», будь это в классическом западном понимании право общества на смену власти, не соблюдающей условия. Подобная перспектива вряд ли является выгодной и приемлемой для какой-либо из заинтересованных сторон, соответственно налицо необходимость смены парадигмы поведения.

3. Взаимовлияние внешнеторговой и внешнеполитической стратегии

3.1 Открытие внешней торговли как пролог изменения общественного договора

В предыдущей главе рассматривались причины, по которым руководители Китая могли принять решение о необходимости изменения внутриполитической и внутриэкономической стратегий.

Далее автор намерен представить доказательства того, что эти изменения начались именно в сфере внешней торговли, что позволило в дальнейшем изменить коренным образом систему общественно-политического устройства в Китае.

Если описать структурные этапы распространения реформ можно выделить следующие ключевые моменты:

1. Начало изменений в особых экономических зонах;

2. Начало изменений в смежных районах;

3. Открытие всей прибрежной зоны;

4. Переход изменений в другие провинции.

При этом ключевым фактором для открытия самых первых особых экономических зон послужил успех аналогичных проектов в Сингапуре, Гонконге, Макао и, конечно, на Тайване.

По свидетельствам официальных лиц перед руководителями регионов, прилегающих к вышеуказанным территориям, в лучших традициях социалистических соревнований и пятилетних планов ставились задачи «догнать и перегнать» по уровню развития своих идеологических оппонентов.

Однако, общая неэффективность коммунистической экономики не оставляло шансов на успех действий по достижению подобных целей, а последствия «большого скачка» отбили желание использовать для этих целей массовые кампании как таковые. Worthley John Abbott and Tsao King K. Reinventing Government in China: A Comparative Analysis // Administration & Society, Vol. 31, Nov. 1999, p. 572 - http://aas.sagepub.com/content/31/5/571

В этих условиях у местных партийных руководителей не оставалось выбора, кроме как рискнуть и провести некий капиталистический эксперимент на отдельно взятой территории, отгороженной от остального Китая.

В рамках первых проектов на территории особых экономических зон создавались условия для минимального необходимого взаимодействия иностранных инвесторов с местным населением, местной инфраструктурой и местными ресурсами.

Другими словами, создаваемые зоны служили совершенно отгороженной территорией, которая могла бы быть создана и в любом другом месте. Товары и услуги, производимые в этих зонах, предназначались только для внешнего рынка, все инвестиции и привлеченные ресурсы оставались в пределах зон.

Тем не менее, результаты и эффективность в рамках созданных зон ошеломили свидетелей с китайской стороны. По словам одного из чиновников, строительство зданий и налаживание инфраструктуры, на которые в Китае ушли бы годы и значительные ресурсы, в рамках зон было создано практически с нуля и в ударные сроки без всякого привлечения дополнительных ресурсов со стороны местных властей, кроме предоставления свободы действия иностранным инвесторам. Ли Ланьцин Прорыв: Как открывались ворота страны: 30-летию начала реформ в Китае посвящается // Пер. Ли Иннань. - М.: Издательство Московского универститета, 2010, стр. 78 - 116

Кроме того, функционирование значительных производственных мощностей создало запрос на сервис и мелкие сопутствующие производства. Перенос для этих целей средних и малых предприятий из-за моря являлся экономически нецелесообразным. Кроме того региональные власти видели для себя ряд плюсов в дальнейшем расширении взаимодействия с иностранными инвесторами. Тогда ряд местных предпринимателей допустили к обслуживанию больших предприятий с участием иностранного капитала.

Так инвестиции и часть товаров из особых зон стали распространяться и на другие территории. Успешность развития подобных проектов не только привлекла значительные дополнительные ресурсы, как политические, так и экономические, руководителям регионов, но и усилило их позиции в партийной иерархии Китая. Andrew G. Walder, Bobai Li, Donald J. Treiman Politics and Life Chances in a State Socialist Regime: Dual Career Paths into the Urban Chinese elite, 1949 to 1996 // American Sociological Review, Vol. 65, No. 2 (Apr., 2000), p. 191 - http://www.jstor.org/stable/2657437

Что являлось абсолютно естественным, учитывая тот факт, что, по сути, был создан значительный источник дополнительного финансирования. И, несмотря на спорные идеологические моменты, в целом население оставалось довольным, выражая поддержку проводимым изменениям.

Вместе с усилением переговорных позиций и политического влияния руководителей регионов, в которых находились экономические зоны, рос и интерес лидеров других регионов, в которых такие зоны не создавались. Что в совокупности с возросшим у международных инвесторов уровнем доверия, общим ростом мировой экономики и растущими требованиями руководителей прибрежных регионов привело в конечном итоге к решению об открытии для инвесторов всей прибрежной зоны. При этом для движения товаров и услуг вглубь Китая по-прежнему сохранялись барьеры, носившие, однако, формальный и не всеобъемлющий характер.

Доходы, инновации, сам способ нового мышления, усваиваемый зарождающимися местными предпринимателями в точках контакта с иностранными предприятиями, естественным образом перетекал при взаимодействии уже этих местных предпринимателей со своими собратьями в других регионах.

Кроме того на начальном этапе реформирования не создавалось никаких препятствий перетеканию людского потока между прибрежными и внутриконтинентальными районами Китая. И население стремительно перетекало в прибрежные районы в силу большего возможного дохода и растущей потребности в рабочей силе. Несмотря на этот поток, условия для жизни в прибрежных районах улучшались намного быстрее, что еще более усиливало поток миграций. M. Ravallion, S. Chen China's (uneven) progress against poverty // Journal of Development Economics 82 (2007), p. 40 - http://dx.doi.org/10.1016/j.jdeveco.2005.07.003

В результате у руководства прибрежных районов помимо дополнительных экономических (налоги в бюджет) и политических (выполнение общественного договора по удовлетворению потребностей населения) появлялся дополнительный козырь в виде растущего потока рабочей силы. Jean C. Oi Fiscal Reform and the Economic Foundations of Local State Corporatism in China // World Politics, Vol. 45, No. 1 (Oct., 1992), p. 124 - http://www.jstor.org/stable/2010520

Успешность данной стратегии привела к интересу провести подобный эксперимент уже и других регионах, находящихся вдали от морского побережья. Ключевым вопросом в данной связи оставался вопрос о том, играл ли решающее значение географический фактор (близость к морю) или качество институтов?

Тогда особые экономические зоны стали создаваться уже на берегах крупных речных артерий. И результат оказался решающим для выбора дальнейшего пути развития Китая.

Особые экономические зоны в новых регионах, несмотря на отсутствие фактора географической привлекательности, развивались не менее стремительными темпами, чем прибрежные районы. Это решило окончательным образом, что качественные институты, пусть и в неформальном виде, теперь сами по себе стали целью действий партийных руководителей. John Child, David K. Tse China's Transition and Its Implications for International Business // Journal of International Business Studies, Vol. 32, No. 1 (1st Qtr. 2001), p. 6, 18 - http://82.179.249.32:2086/10.1057/palgrave.jibs.8490935 Это же и привело к нивелированию вопроса об идеологии, которую фактически негласно вывели из сферы экономического развития.

В то же время, местные предприниматели развились до такой степени, что стали ведущим экономическим игроком на внутреннем рынке, распространяя свою деятельность уже практически на весь Китай, вытесняя из реального сектора даже огромные государственные корпорации. Douglas Guthrie Between Markets and Politics: Organizational Responses to Reform in China // American Journal of Sociology, Vol. 102, No. 5 (March 1997), p. 1258 - http://www.jstor.org/stable/10.1086/231084

Конечно, на практике процесс не представлял собой безболезненные изменения с отсутствием недовольных лиц. Те, кто остался в стороне от реформ, те, кто и до реформ довольствовался существовавшим порядком, активно сопротивлялись происходившим процессам. Более того, гонка и соревнование между регионами за привлечение инвестиций, рабочей силы, местных предпринимателей порождало соблазны установить барьеры между регионами. Alwyn Young The Razor's Edge: Distortions and Incremental Reform in the People's Republic of China // The Quarterly Journal of Economics (2000) 115 (4), p. 1128 - http://82.179.249.32:2086/10.1162/003355300555024

Однако такая протекционистская политика, учитывая неполный характером создававшихся барьеров, создавало такие условия, когда регион с самыми эффективными институтами получал в конечном итоге еще большую выгоду за счет фактического перетекания туда всех ресурсов из менее развитых прилегающих территорий. Leonard K. Cheng, Yum K. Kwan What are the determinants of the location of foreign direct investment? The Chinese experience // Journal of International Economics 51 (2000), p. 396 - http://82.179.249.32:2086/10.1016/S0022-1996(99)00032-X А поток инвестиций создавал условия и стимулы с внешней стороны. При этом уже вложенные инвестиции обладали способностью к привлечению дополнительных потоков финансирования в силу роста доверия к стабильности системы.

Создалась автоматическая система поощрения руководств регионов, соблюдающих общественный договор, усиливающая позиции таких представителей правительств во власти и положительного отсева их преемников на местах.

Таким образом, открытие внешней торговли позволило зародиться местному классу предпринимателей. Она же постепенно привела к такому увеличению ресурсов возникшего класса предпринимателей, что они уже самостоятельно смогли изменить под себя и весь остальной ландшафт китайской экономики.

3.2 Роль и значение международной обстановки в процессе изменений

Какова же роль внешних факторов для успешности китайской стратегии? Автор выделяет три определяющих фактора:

1. Доступ к внутренним рынкам;

2. Наличие свободных инвестиций;

3. Свобода выбора политических партнеров.

Поскольку для продукции, произведенной в особых экономических зонах, внутренний китайский рынок оставался закрытым, то единственным вариантом для их сбыта являлись рынки других стран.

И, естественно, самый большой как тогда, так и теперь, американский рынок привлекал наибольшее внимание. Сам доступ к нему в силу его объема и уровня развития можно приравнять к стратегическому ресурсу, позволившему союзникам США поднять свою экономику.

Объем американского рынка влиял на доходы, побуждая рост производств в особых экономических зонах Китая, что порождало еще большую потребность в притоке трудовых ресурсов и расширению кооперации с китайскими предпринимателями.

Уровень развития американского рынка приводил к тому, что новые китайские предприниматели вынуждены были с самого начала своей деятельности привыкать работать по стандартам самых взыскательных потребителей. Кроме того, развитая конкуренция требовала оптимизации производства, в результате чего американские компании выносили часть производства из США в другие страны с более низкими затратами. Одной из таких стран и стал Китай, получивший в результате приток технологий и капитала.

Наличие в мировой экономике свободных инвестиций, необходимое для начального этапа реформ, позволило не прибегать к отъему ресурсов у населения. В результате сэкономленные ресурсы позволили зародившемуся классу китайских предпринимателей начать и расширить собственное дело.

Также значительную роль сыграли инвестиции китайских общин за пределами Китая. Так на первоначальном этапе основной поток инвестиций в Шанхай и Гуанчжоу шел из Тайваня и Гонконга соответственно. Здесь важны были как традиционные китайские представления о поддержке родных пенатов, так и система гарантий, которые, вкупе с клановыми связями, оказались достаточными для китайских инвесторов из заморских общин.

Особое значение имели и соображения политического характера. Конфликт с Советским Союзом, не только отрезал Китай от части необходимых ресурсов, но и создал угрозу безопасности, которая потребовала значительных ресурсов для своего немедленного разрешения.

Тут интересы Китая совпали с интересами США, что привело не только к уже упомянутому открытию американского рынка для китайских товаров, но и к принятию Китая в систему международных отношений и международной торговли в целом. Генри Киссинджер О Китае // перевод с английского В.Н. Верченко. - М.: Астрель, 2013, стр. 261 - 301

Это открыло для Китая и возможности для взаимодействия со странами-союзниками США в Восточной Азии. Успешное решение некоторых застарелых территориальных споров в пользу Китая помогло усилить позиции сторонников реформ внутри КПК, подтвердило для населения, что действующее правительство соблюдает общественный договор и действует в общих интересах.

Именно возросшее влияние Китая в странах Юго-Восточной Азии позволило китайским общинам в этих странах почувствовать себя более защищенными, выйти из положения подозрительных лиц под постоянным усиленным вниманием, как это имело место, когда Китай преимущественно занимался поддержкой коммунистических движений. Charles Keyes Presidential Address: "The Peoples of Asia"-Science and Politics in the Classification of Ethnic Groups in Thailand, China, and Vietnam // The Journal of Asian Studies, Vol. 61, No. 4 (Nov., 2002), p. 1192 - http://www.jstor.org/stable/3096439

Когда же место идеологии заняла торговля, экономическое положение китайских общин существенно улучшилось, что позволило им освободившиеся ресурсы направить уже в сам континентальный Китай, усиливая поток инвестиций.

3.3 Стратегия «мирного возвышения» как наилучшее соответствие интересам нового правящего торгового класса

общественный договор китай

Успехи во внедрении реформ, поддержанные благоприятным международным климатом, привели к усилению позиций руководителей регионов, связанных с потоком иностранных инвестиций и открытием внешней торговли.

Поскольку подобные лица получали продвижение в иерархии партийной системы Китая, а на их место приходили лояльные им лица со схожими политическими взглядами, с течением времени сложилась влиятельная группа интересов, связанная с новым экономическим устройством.

При этом, учитывая, что в Китае традиционно эффективность ценилась не меньше лояльности, при прочих равных условиях именно руководители успешных прибрежных регионов получали места в освобождавшейся системе высшей власти. Jean C. Oi Communism and Clientelism: Rural Politics in China // World Politics, Vol. 37, No. 2 (Jan., 1985), p. 264 - http://www.jstor.org/stable/2010144

Этот процесс активизировался после волевого принятия решения о введении негласного максимального возраста, по достижении которого сохранение руководящих постов в КПК становилось невозможным.

Постепенно сторонникам реформ удалось потеснить в руководстве партией прежних партийных функционеров, ориентировавшихся на коммунистическую идеологию, поддержку государственных предприятий, и даже представителей силового и оборонного блоков. Китайский путь: уроки для России // Интервью с Денисовым А.И., Вестник McKinsey, Номер 22 (2011), стр. 56-57, 61 - http://www.mckinsey.com/russianquarterly/pdfs/China/05_0111.pdf

Высшие руководители Китая отстранились от активного вмешательства в дела региональных лидеров, сохраняя лишь официальные лозунги коммунизма с дозволением при этом свободы действий. Barry R. Weingast The Economic Role of Political Institutions: Market-Preserving Federalism and Economic Development // Journal of Law, Economics, & Organization, Vol. 11, No. 1 (Apr., 1995), p. 34 - http://www.jstor.org/stable/765068 Являясь непосредственными свидетелями ужасов «культурной революции» и «большого скачка», они не испытывали желания вернуть процесс управления экономикой в прежнее русло. Overholt William H. China's high road to economic development // The McKinsey Quarterly, 1994, Number 1 - http://www.mckinseyquarterly.com/Chinas_high_road_to_economic_development_35 Однако возможные политические последствия пугали своей непредсказуемостью и отсутствием контроля, поэтому вопрос о политических реформах остался нерешенным. Китай долгое время совмещал и совмещает свободу в экономической сфере и авторитарный контроль в политической. Minxin Pei Is China Democratizing? // Foreign Affairs, Vol. 77, No. 1 (Jan. - Feb., 1998), p. 81 - http://www.jstor.org/stable/20048363

Опасения противников реформ подтвердились событиями на площади Тяньаньмэнь, еще более откатив назад возможность каких-либо реформ в публично сфере. Но экономическое развитие в сторону капиталистических способов функционирования экономики уже не представлялось возможными изменить, да и общее сравнение регионов с новой экономикой далеко превосходило по объемам и эффективности регионы с традиционной системой хозяйствования.

Так произошло окончательное закрепление руководящих позиций лидеров с новой идеологией, ориентированных на открытую внешнюю торговлю и получивших в результате этих процессов основные выгоды. Контуры нового расклада сил можно рассмотреть и в решении о допустимости вступления миллионеров в КПК, что ортодоксальному марксисту может только привидеться в страшном сне. Тем не менее, как можно убедиться, именно интересы этих групп новой буржуазии определяют реальную внутреннюю и внешнюю политическую стратегию Китая.

Рассмотрим, к примеру, случай Тайваня. По логике реалисткой концепции Китай должен был бы наращивать давление и уровень конфронтации с Тайванем, стремясь в конечном итоге полностью поглотить его. Однако конфликтная риторика носит в действительности лишь показной характер. Ведь руководящая группа, связанная с внешней торговлей только проиграет от нарастания уровня конфликтности.

Почему же происходит в таком случае наращивание вооруженных сил возле Тайваньского пролива? Это можно объяснить сопротивлением представителей силового и оборонного блоков. Ведь после разрешения пограничных споров на всем постсоветском пространстве единственной реальной возможностью для вооруженных сил доказать свою эффективность и получить преимущества в борьбе за ресурсы стал вопрос Тайваня.

С другой стороны, открыто признать о незаинтересованности разрешения тайваньского вопроса новая торговая власть не может, поскольку это будет ударом по национальному самосознанию в глазах простого народа, предательством национальных интересов. Естественно, что именно такие лозунги будут использованы политическими противниками новой буржуазии и неизбежно ослабят ее позиции.

Другим примером является спор вокруг островов Южно-Китайского моря. Тут реальные интересы новой буржуазии состоят в расширении торговли со странами АСЕАН, создании зоны свободной торговли, внедрении единой валюты или расширения действия юаня. Но также как в случае с Тайванем официальные претензии на спорные территории не могут быть признаны несущественными без возможных политических последствий внутри Китая.

Здесь также стоит учесть заинтересованность внешних сил в частичной дестабилизации обстановки. Не вызывает сомнений, что именно мирная стратегия «возвышения» позволило Китаю получить свободный доступ как ресурсам, так и к рынкам интересующих его стран. David C. Kang Hierarchy, Balancing, and Empirical Puzzles in Asian International Relations // International Security, Vol. 28, No. 3 (Winter, 2003/2004), p. 166 - http://www.jstor.org/stable/4137481 В случае любой угрозы конфликта или намерений усилить свое реальное политическое влияние в сторону большего контроля исторически зависимых от Китая стран приведет к самым печальным экономическим последствиям.

Схожая ситуация уже имела место в мировой истории. Рост экономики кайзеровской Германии в начале XX века значительно превышал темпы роста гегемона мировой системы того времени, Великобритании. Было совершенно очевидно, что, если все и дальше пойдет подобными темпами, утрата статуса гегемона сначала в экономической, а потом и в политической сфере, является вопросом ближайших десятилетий. Эвард Н. Лютвак Стратегия: логика войны и мира. Перевод с английского: Коваль А.Н., Платошкин Н.Н. // Русский фонд содействия образованию и наукн -- М., 2012. стр. 353 - 369

Тогда правящими кругами Великобритании были созданы условия для возникновения и обострения конфликтов, а группы интересов военной промышленности и немецких вооруженных сил усилили направленность на конфликт с внутренней стороны. Результат оказался катастрофическим для развития Германии, привел к значительным потерям и закрыл на долгое время всякий вопрос о гегемонизме для нее. Конечно, и сама Великобритания не смогла сохранить свой статус, однако для национальных интересов Германии это не имеет решительно никакого значения.

Это наводит на размышление, что последние события вокруг спорных территорий в Восточно-Китайском море носили далеко не случайный характер и вызывались не только соображениями внутриполитической борьбы в самих Китае и Японии, но и имели третьего активного игрока, самым значительным образом заинтересованного в раздувании первоначально незначительного конфликта. Другими словами, для определенной страны, даже, если бы этот конфликт не имел место в действительности, его бы стоило придумать.

Конечно, нельзя выделять группу новой торговой буржуазии и их представителей во власти как консолидированное объединение с наличием только общих интересов. Внутри этой группы также происходит активная борьба за ресурсы и результаты экономической деятельности. Однако даже с учетом происходящей борьбы у них имеется и общие интересы в совершенно определенной линии на внешнеполитической арене, мирной, не направленной на открытую конфронтацию, не создающей ощущения угрозы у торговых партнеров Китая.

Однако имеются и реальные политические противники новой буржуазии, заинтересованные в обострении конфликтов. Можно выделить три основные группы влияния:

1. Блок «силовиков»;

2. Представители интересов вооруженных сил;

3. Группы старых партийных функционеров;

4. Популисты, защитники интересов люмпенов.

Блок «силовиков» представлен различными группами влияния, получающими ресурсы под предлогом борьбы с внутренними врагами, обеспечения правящего режима и контролирования политической ситуации от лавинообразных политических изменений, китайской «перестройки».

Естественно такие группы заинтересованы представлять любые волнения как результат действий внутренних врагов или негативные последствия политики поддержки капитала. При этом открытая критика «реформ и открытости» уже не представляется возможной в силу сложившейся политической традиции. И внутренние «враги» в такой обстановке «нуждаются» во внешнем «ассистенте», помогающему им функционировать и финансирующему их деятельность. Таким «ассистентом» объявляется в тот или иной период различные международные игроки, для противодействия которым и призываются ресурсы национальной экономики.

Представители вооруженных сил в свою очередь используют для подобных целей угрозу безопасности. Естественно, угроза безопасности не может оставаться без нейтрализации, однако именно силы, призванные обеспечивать безопасность, как правило, решают, что является угрозой, а что не является. И, понятным образом, минимальный объем опасности и требования к тому, что считать угрозой, уменьшаются вместе с растущим объемом финансирования. Kenneth A. Schultz The Politics of Risking Peace: Do Hawks or Doves Deliver the Olive Branch? // International Organization, Vol. 59, No. 1 (Winter, 2005), pp. 3-5 - http://www.jstor.org/stable/3877877

То есть, представители как «силового» блока, так и оборонных структур имеют непосредственную материальную и политическую заинтересованность в увеличении масштабов конфронтации или в повышении уровня истерии вокруг даже самых незначительных конфликтов.

Для старых партийных функционеров же конфликты и национальные интересы не служат сферой непосредственных интересов, однако являются единственным возможным полем политической борьбы. Действительно, поскольку экономическая эффективность нового курса не вызывает сомнений и никто в Китае не желает искренне возвращаться к коммунистическим методам хозяйствования, переиграть своих оппонентов на поле вопросов эконмической политики не представляется возможным. Alan P. L. Liu The Politics of Corruption in the People's Republic of China // The American Political Science Review, Vol. 77, No. 3 (Sep., 1983), p. 620 - http://www.jstor.org/stable/1957262

Остаются только споры о политической стратегии, которые возможны по вопросам как внутреннего, так и внешнего порядка. Однако любая критика существующего внутреннего положения грозит дестабилизацией и непредсказуемыми последствиями, что в первую очередь ударит по самим партийным функционерам. В таких условиях все реальные разногласия между группами интересов нового класса предпринимателей с одной стороны и партократов с другой переносятся в сферу публичной риторики о внешнеполитической стратегии, где можно не опасаясь последствий критиковать проводимый руководящими торговыми кругами курс на «мирное возвышение».

Последней группой противодействия являются популисты-демагоги искренне убежденные в ущербности проводимого курса. Ведь капиталистический строй обладает своими недостатками в виде значительного социально-имущественного расслоения. Это усиливается как самим характером недавно зародившегося китайского «дикого» капитализма, так и традиционным отсутствием системы социальной поддержки.

Все это приводит к возникновению значительного слоя неимущих и малоимущих граждан, для которых единственным решением видится стратегия «отобрать и поделить». Если принять во внимание сохранение официальной коммунистической идеологии и развитую систему пропаганды на низовом уровне, возникновение группы «новых левых» в КПК не вызовет удивления.

Указанные группы вместе с политикой некоторых стран, не заинтересованных в дальнейшем усилении экономических позиций Китая, и приводят к принятию порой неожиданных решений и совершению необъяснимых действий во внешней политике. Вместе с тем, как мы имели возможность убедиться, группы интересов, реально контролирующих правительство Китая в настоящий момент, менее всего заинтересованы как в подобных действиях, так и в любой другой форме конфронтации в целом. David Shambaugh China Engages Asia: Reshaping the Regional Order // International Security, Vol. 29, No. 3 (Winter, 2004/2005), p. 64, 65, 99 - http://82.179.249.32:2086/10.1162/0162288043467496

Является ли хотя бы отдаленной целью данных групп полная интеграция Восточной Азии? Скорее всего, нет. Принцип поэтапности помог преодолеть недоверчивое отношение других стран региона к постепенному, но неуклонному возвышению Китая. Говоря же о возможной интеграции восточноазиатского региона, Андрей Ланьков приводит тезис о невозможности полной интеграции стран региона в силу традиционной китаецентричности. Ланьков Андрей. Модернизация в восточной Азии - http://www.polit.ru/lectures/2010/03/11/lankov.html То есть объединенный и процветающий Китай всегда был настолько больше по масштабу всех других стран вместе взятых, что ни о каком равноправном партнерстве не могло быть и речи.

Однако прежде чем анализировать политику Китая в сфере интеграции, необходимо ответить на вопрос о том, какие цели он ставит перед собой. Естественным ответом будет доступ к рынкам, ресурсам, обеспечение влияния. Но ведь всех этих целей Китай уже постепенно добивается, пусть и не в рамках интеграционных объединений, но путем двусторонних соглашений. Этот же факт демонстрирует и принцип здравого смысла. Дополнительной иллюстрацией последнего является и политика Китая по отношению к Тайваню. Декларируя принадлежность Тайваня к Китаю, не предпринимается активных шагов по силовому захвату своей «исконной территории». Samuel S. G. Wu and Bruce Bueno De Mesquita Assessing the Dispute in the South China Sea: A Model of China's Security Decision Making // International Studies Quarterly 38 (1994), p. 380 - http://www.jstor.org/stable/2600738

На ключевой вопрос мировой политике ближайшего будущего, то есть вопросе о том, кто победит в противостоянии США и Китая, станет ли Китай, в конце концов, новым мировым гегемоном, автор считает необходимым ответить отрицательно.

Прежде всего, нельзя забывать о том фантастическом уровне взаимозависимости между экономиками двух стран, начавшейся с самого момента начала реформ. Ведь это именно США в свое время помогли начать восстановление экономики, допустив на свой внутренний рынок и содействуя интеграции Китая в мировую экономику.

Кроме того, приход нового гегемона всегда знаменовался новой парадигмой развития, новой идеей о мировом устройстве. Но у Китая, как мы можем наблюдать в настоящий момент, нет своей программы - соответственно, он не может быть лидером. Также и сами принципы развития не толкают Китай на активную экспансию, лидером следует стать постепенно, когда это будет являться разумным и не подлежащим сомнению, выгодным для большинства акторов мирового сообщества. Не решены и значительные внутренние проблемы.

Да и основной двигатель развития - экономика Китая не может пока предложить оригинальных разработок, способных продвинуть мировое развитие на новый уровень. Пока она движется за счет реализации по выработанной колее. Но ведь любое движение предполагает кроме усилий и знание конечной цели. Пока такой цели, способной обеспечить устойчивый прогресс и дать ему новый импульс, Китаем не обозначено. Следовательно, и говорить о претензиях на гегемона, пока не приходится.

Заключение

Как говорилось ранее, тема развития государства не может быть однозначной и единственно верной. Автор предпринял попытку провести предварительный общий обзор возможных рецептов.

Конечно, глубина анализа пока позволяет говорить об имплементации в достаточно расплывчатых контурах. Все же найденные выводы позволяют стать базой для дальнейших, более глубоких и подробных исследований.

Если кратко повторить вышеизложенное, то придем к нескольким следующим наблюдениям.

В рамках исследования приведены доказательства того, что в Китае произошло изменение общественного договора. На отдельных исторических примерах представлены и подтверждены тезисы о том, что в любом авторитарном государстве существует общественный договор.

Разобран институт, исторически существовавший в Китае как аналог общественного договора - «мандат Неба». Помимо этого, нами также обнаружено, что при ближайшем рассмотрении принятое на Западе в либеральной теории понятие «общественный договор» может применяться с определенными допущениями и в отношении восточных обществ вообще, в частности коммунистического Китая до эпохи «реформ и открытости».

Далее представлены причины, по которым отдельные представители власти осознали необходимость изменения общественного договора, а именно факты подтверждающие, что:

1. авторитарные государства неэффективны в достижении своих внутренних политических и экономических целей;

2. авторитарные государства неэффективны в достижении своих внешних политических и экономических целей;

3. авторитарные государства сравнительно недолговечны.

Отдельному рассмотрению подлежал вопрос о признаках, по которым можно установить изменение общественного договора в сфере экономики и политики. Здесь необходимо отметить фактическое соответствие проводимых на практике решений в либеральных демократических режимах и в современном Китае, правда, преимущественно в экономической сфере.

Изменение общественного договора, начавшись в сфере внешней торговли, было вызвано внешнеполитической ситуацией. Изменения общественного договора начались в сфере внешней торговли и распространялись по территории страны в четыре этапа:

1. Начало изменений в особых экономических зонах;

2. Начало изменений в смежных районах;

3. Открытие всей прибрежной зоны;

4. Переход изменений в другие провинции.

При этом международная обстановка способствовала возникающим изменениям путем обеспечения доступ к внутренним рынкам других государств, предоставления потока иностранных инвестиций и политической поддержки на международной арене.

Внешнеторговая стратегия Китая в настоящее время определяет его внешнюю политику. Это произошло в результате изменения общественного договора, благодаря последствиям которого к власти пришли лица, заинтересованные в дальнейшем открытии внешней торговли.

В происходившем процессе, помимо усиления позиций нового торгового класса, происходила автоматическая нейтрализация незаинтересованных лиц и постепенные изменения в составе и настроениях высших органов власти.

В текущий момент стратегия «мирного возвышения» наилучшим образом соответствует интересам нового правящего торгового класса, позволяя как наращивать темпы экономического развития, так и усиливать внешнеполитическое значение Китая.

Также автором выдвинут тезис о том, что возникающие проблемы в сфере внешней политики вызваны противодействием иных лиц в составе КПК, а именно:

1. Блоком «силовиков»

2. Представителями интересов вооруженных сил

3. Группой старых партийных функционеров

4. Популистами, защитниками интересов люмпенов

Имеет свое место и противодействие внешних игроков, опасающихся растущего значения Китая на мировой арене.

В конечном итоге, предложен вывод о невозможности в ближайшее время гегемония Китая в силу отсутствия у него новой парадигмы мышления и новой концепции мирового порядка.

Безусловно, все вышеизложенные выводы нуждаются в дальнейшем углублении после более подробного и тщательного анализа. Но в таком важном вопросе как стратегии развития никакие временные и интеллектуальные усилия нельзя признать чрезмерными.

В заключение автор хотел бы упомянуть древнекитайское проклятье. «Чтобы жить тебе в эпоху перемен!» - говорили они, когда хотели выразить высшую сложность возможных проблем для человека, которому направлялось высказывание.

Между тем, именно в эпоху перемен представляется возможным коренным образом переломить ситуацию в благоприятную сторону. Важно лишь не отстраняться от разрешения сложной запутанной ситуации. Невзирая на кажущуюся невозможность, неразрешимость и запутанность возможного решения. В конце концов, в 1978 году Дэн Сяопин тоже стоял накануне эпохи перемен. В итоге все же ему и его единомышленникам удалось достичь поставленных целей, хотя возможно и в ином виде и несколько иными способами.

Список используемой литературы

Книги:

1. Воскресенский А.Д. Восток и политика: политические системы, политические культуры, политические процессы // М.: Аспект Пресс, 2011

2. Галенович Ю.М. История взаимоотношений России и Китая. В 4 кн. - М.: «СПСЛ», «Русская панорама», 2011 // Книга III: Один строй -- два государства (1949 -- 1991 гг.). Часть 2: Главы 12-21, 336 с.

3. Генри Киссинджер О Китае // перевод с английского В.Н. Верченко. - М.: Астрель, 2013. - 635 с.

4. Ли Ланьцин Прорыв: Как открывались ворота страны: 30-летию начала реформ в Китае посвящается // Пер. Ли Иннань. - М.: Издательство Московского универститета, 2010. - 472 с.

5. Эвард Н. Лютвак Стратегия: логика войны и мира. Перевод с английского: Коваль А.Н., Платошкин Н.Н. // Русский фонд содействия образованию и наукн -- М., 2012. - 392 с.

Статьи в периодических изданиях:

1. Alan P. L. Liu The Politics of Corruption in the People's Republic of China // The American Political Science Review, Vol. 77, No. 3 (Sep., 1983) - http://www.jstor.org/stable/1957262

2. Alwyn Young The Razor's Edge: Distortions and Incremental Reform in the People's Republic of China // The Quarterly Journal of Economics (2000) 115 (4) - http://82.179.249.32:2086/10.1162/003355300555024

3. Andrew G. Walder, Bobai Li, Donald J. Treiman Politics and Life Chances in a State Socialist Regime: Dual Career Paths into the Urban Chinese Elite, 1949 to 1996 // American Sociological Review, Vol. 65, No. 2 (Apr., 2000) - http://www.jstor.org/stable/2657437

4. Barry R. Weingast The Economic Role of Political Institutions: Market-Preserving Federalism and Economic Development // Journal of Law, Economics, & Organization, Vol. 11, No. 1 (Apr., 1995) - http://www.jstor.org/stable/765068

5. Boisot Max and Child John. From Fiefs to Clans and Network Capitalism: Explaining China's Emerging Economic Order // Administrative Science Quarterly, Vol. 41, No. 4 (Dec., 1996 - http://www.jstor.org/stable/2393869

6. Branko Milanovic True world income distribution, 1988 and 1993: First calculation based on household surveys alone // The Economic Journal 112 (2002) - http://82.179.249.32:2086/10.1111/1468-0297.0j673

7. Charles Keyes Presidential Address: "The Peoples of Asia"-Science and Politics in the Classification of Ethnic Groups in Thailand, China, and Vietnam // The Journal of Asian Studies, Vol. 61, No. 4 (Nov., 2002) - http://www.jstor.org/stable/3096439

8. Cheryl Long, Xiaobo Zhang Cluster-based industrialization in China: Financing and performance // Journal of International Economics 84 (2011) - http://82.179.249.32:2086/10.1016/j.jinteco.2011.03.002

9. David C. Kang Hierarchy, Balancing, and Empirical Puzzles in Asian International Relations // International Security, Vol. 28, No. 3 (Winter, 2003/2004) - http://www.jstor.org/stable/4137481

10. David I Stern The Rise and Fall of the Environmental Kuznets Curve // World Development Vol. 32, No. 8 (2004) - http://82.179.249.32:2086/10.1016/j.worlddev.2004.03.004

...