История российско-китайских отношений насчитывает более четырёх веков. За этот бурный и насыщенный событиями отрезок времени, когда рушились империи и строились новые государства, когда создавалась новая общественная структура и идеология, когда эпохи изоляции с лёгкостью сменялись стремлением к открытости и гласности, они прошли практически все возможные стадии, от "братской" дружбы до прямой и острой конфронтации, от прагматичной настороженности до оптимистичного движения навстречу друг другу. Однако, только к началу XXI века, когда стало очевидно, что на смену, сформировавшемуся более 60 лет назад, созданному в условиях окончания Второй Мировой и начала Холодной войны миропорядку, приходит новый. Обе страны, которые уверенно занимают позиции региональных лидеров и являются ближайшими соседями, избрали единственно возможный, во всё более поляризующемся современном мире, курс на "стратегическое партнерство", которое включает в себя сотрудничество на всех уровнях - от государственного до личностного, и затрагивает все существующие сферы - от экономики до образования, от совместных военных учений до инфраструктурного строительства, но ключом к его пониманию служит именно взаимное влияние "мягкой силы" обоих государств.

Актуальность темы:

Концепция "мягкой силы" является достижением западной политологической мысли конца 20-го века, однако в китайском её понимании корни этого явления необходимо искать намного раньше. Сходные понятия и комплексы идей рассматривались в трудах великих китайских философов Конфуция и Лао-цзы Лао Цзы. Дао дэ Цзин перевод Н. и Т. Доброхотовых Переложение с китайского, Дубна: "Свента", 1994 более 2500 лет назад и применялись в управлении государством и воздействии на другие народы, но к сожалению не были унифицированы в единую теорию. Наиболее корректно возводить современные китайские трактовки к 36 китайским стратагемам описанным в трактате "Искусство войны" Сунь-цзы Кауфман С. Сунь-цзы. Искусство войны: Современное толкование древнего трактата / Пер. с англ.К. Савельева. - М.: ФАИР-ПРЕСС, 2004, которые необходимо рассматривать, как неординарные пути достижения цели, которые прочно вошли в китайскую ментальность и сыграли важную роль в переломные моменты китайской истории, оказав влияние на его на все ключевые аспекты жизни страны. Исследованию стратагемности китайской "мягкой силы" в историческом разрезе посвящена диссертация кандидата исторических наук университета Улан-Удэ Регзеновой Дулмы Бато-Очировны "Исторический опыт стратагемности и принципа "мягкой силы" в социально - экономических реформах Китая". В своей работе она указывает, что стратагемы оказали колоссальное влияние на современные социально-экономические реформы в Китае Регзенова, Дулма Бато-Очировна "Исторический опыт стратагемности и принципа "мягкой силы" в социально - экономических реформах Китая". Улан-Удэ, 2012, которые, во многом, и определяют возможность создания долгосрочной стратегии и позитивного образа конфуцианского социализма. Принципиальная схожесть заключается в том, что стратагемы, как и "мягкая сила" во главу угла ставят ненасильственные методы, а в качестве важных аспектов используют прагматизм, гибкость, постепенность, духовное раскрепощение и объективность Там же. С 11. . В современном западном понимании термина "мягкая сила" - это возможность/способность добиваться необходимых/желаемых результатов без использования "жесткой силы" и принуждения (как военного, так и экономического), а лишь при помощи и убеждения и привлекательного имиджа. В случае с Китаем концепт "мягкой силы" оказывается намного более ёмким, что позволяет рассматривать его более объёмно и расширять границы объекта. Согласно профессору университета Ковентри Алану Хантеру "мягкую силу" необходимо рассматривать как: "множество способов, средств и примеров, с помощью которых культурные ресурсы нации генерируют силы, способные подкрепить собой экономическую и военную мощь государства" Hunter, A. China: soft power and cultural influence / A. Hunter. - The Washington Post. - 2005. - P. 15-25. . Он указывает, что Китай был первым государством, инструментально практиковавшим "мягкую силу" Абрамов В.А. Императивный потенциал "Мягкой силы" в стратегиях внутреннего и внешнего развития КНР Вестник Читинского Госудраственного Университета № 3 (60), 2010 С. 8, также рассматривая "Искусство войны" Сунь-Цзы, как источник поведенческих моделей для представителей китайской нации, особенно восхищаясь тем, что эти идеи не стали экзотерическим знанием, а были распространены среди народных масс, посредством китайского фольклорного наследия и в сюжетах циклов романов таких как "Троецарствие" Hunter, A.Р. 16. Ключевой момент трактата он видит в том, что военные действия и "жесткая мощь" рассматривают лишь как один из элементов, и большое внимания уделяется возможности влияния на гражданских лиц и лидеров дружественных фракций.

Активное развитие "мягкой силы" и использование исторического опыта стратагемности приходится на период реформ и открытости, когда ставка делалась, прежде всего, на успехи модернизации и всестороннюю презентацию культурного богатства страны, а во внешней и внутренней политике руководство придерживалось мирных путей разрешения проблем и конфликтов. Гибкость и динамичность, присущие стратагемам, ярко проявлялись в идее "Китайского социализма", которая позволяла сохранить лицо социализма посредством фиксации доминирующего положения общественной собственности при развитии частного сектора и наличия капиталистических инструментов хозяйствования. Проявления "мягкой силы" можно усмотреть в, отвергающей жесткие рамки, позиции Дэн Сяопина по вопросам рынка и плана, которая позволяла использовать все возможные средства для увеличения благосостояния народа и реализации важнейшей цели реформ - среднего достатка "сяокан" (РЎїµ) Лукьянов А. Переломов Л. Конфуцианский социализм и концепция "сяо кан". Мир Востока. №1 (13) 2003. . В идеологическом плане, принципиально важно, что лидеры КНР, не отказывались от социализма, и не низвергали идеи предшественников, а наполняли их новым содержанием, совершая "мягкий" отход от доктрины марксизма-ленинизма, во имя её приспособления к современным условиям. Гибкость присутствует на уровне создания идеологемы: нынешние лидеры - продолжатели дела Дэн Сяопина, а он в свою очередь придерживается линии Мао Цзэдуна в деле строительства "социализма с китайской спецификой", что демонстрирует желание Китая сохранять собственный самобытный путь развития, при очевидной оглядке на современные условия глобализирующегося мира. Сочетание стратегемности и "мягкой силы" находит логичный выход в политике, направленное на достижение гармонии внутри страны и за ее пределами, и достижения удовлетворения всего китайского народа. В 21-ом веке общая стратегия развития дополнилась концепциями "трех представительств" (Иэёцґъ±н - сань гэ дайбяо) сформулированная на XVI съезде КПК Цзян Цзэмином в ноябре 2002 года Под водительством важной идеи "тройных представительств" широкой поступью идти вперед // "Жэньминь жибао", 22 октября 2002 года, "социалистического гармоничного общества" (Йз»бЦчТеєНРіЙз»б - шэхуйчжуи хэсе шэхуй) и "научного развития" (їЖС§·ўХ№) провозглашенные Ху Цзиньтао, которые, по сути, являются продуктами "китаизированного марксизма" и продолжают идеи Мао Цзэдуна и теории Дэн Сяопина Регзенова, Дулма Бато-Очировна. Указ. Соч. С 27. . Всё это позволяет современному Китаю, формировать, при наличии социалистических лозунгов и идей, продолжающих напоминать западным партнёрам о наличии исторической преемственности, новый позитивный образ силы, которая отказывается от классового противостояния, и заменяет его на идею гармоничного общества и с приоритетом на экономическое развитие, что увязывает внутриполитическую и внешнеполитическую программы Китая в терминах "мягкой силы" Борох, О. Ломанов А. Скромное обаяние Китая Pro et Contra. 2007.

1.2 "Мягкая сила" в работах современных китайских исследователей

Инвестиционный потенциал, растущего ежегодно на 9% ВВП, вероятно является самым мощным инструментом китайской "мягкой силы". Подобные темпы роста позволяют говорить о том, что уже до конца текущего десятилетия Китай выйдет на первое место среди мировых экономик Wayne M. Morrison, "China's Economic Conditions," Report no. RL33534 (Washington, D. C.: Congressional Research Service, November 20, 2008), p. 2, http: //www.fas.org/sgp/crs/row/RL33534. pdf. . Ещё в 2007 году, экспорт Китая, превысил экспорт США (1.218 млдр. $ против 1.1163 млдр. $), также к середине 2008 года Китай стал самым большим в мире обладателем золото-валютных резервов (на уровне в 2 трлн. $). Всё это позволяет говорит о том, что уже в ближайшее время Китай станет крупнейшим инвестором в мировом масштабе.

Инвестиционная стратегия Китая, во многом, зависит от необходимости в устойчивом потоке энергетических ресурсов и сырья для поддержания высокого уровня экономического роста, поэтому она направлена, прежде всего, на Ближний Восток, Африку и Латинскую Америку. "Китайские деньги является особенно привлекательными для развивающихся стран, так как, в отличии от западных правительств Китай не требует принятия демократических ценностей, таких как соблюдение прав человека, разделения властей и прочее" Senate Committee on Foreign Relations, China's Foreign Policy and "Soft Power" in South America, Asia, and Africa, report prepared by Congressional Research Service, Library of Congress, 110th Congress, 2nd sess., April 2008, Committee Print no. 110-46. . Единственное, что требует Китай от стран-получателей - это признание "одного Китая", разрыва отношений с Тайванем и признанием его частью КНР. Инвестиционный портфель Китая сконцентрирован на добыче сырья, развития инфраструктурных проектов и передовых технологий. Сырье необходимо для поддержания экономического роста. Инфраструктура: дороги, мосты и дамбы имеют решающее значение для роста развивающихся стран, что позволяет Китаю завоевать расположение богатых ресурсами развивающихся стран и позиционировать себя как важного стратегического партнера. Инвестиции в передовые технологии обусловлены необходимостью Китая приобретать оригинальные технологии для увеличения собственной конкурентоспособности и продвижения всё выше и выше, в глобальной цепочке производства Denise E. Zheng. Сhina's use of soft power in the developing world. СSIS. 2009. P. 3. В силу того, что в Китае партия почти всегда является фактическим владельцем большинства предприятий и невозможностью провести грань между государственными и частными активами, то инвестиции и экономическая помощь от китайского правительства часто практически неотличимы. Поэтому понять на что рассчитывает китайская сторона при реализации тех или иных проектах, на реальные финансовые дивиденды или же политическую поддержку не представляется возможным. Всё этого усугубляется непрозрачностью инвестиционных потоков, и отсутствием четких представлений о погашении, предоставленных на льготных условиях, концессионных кредитов Там же.С. 5. Это позволяет Китаю обходить острые углы, усиливая своё геополитическое влияние, при этом не вступая в открытую конфронтацию с Вашингтоном.

Поддержание мира и гуманитарная помощь

Китай принимает самое активное участие в проведении миротворческих операций. По количеству отправленных миротворцев из всех постоянных членов ООН он уступает только Франции. В 2007 году Китай официально заявил, что готов направлять один инженерный батальон, одну стандартную медицинскую бригаду, и две стандартные транспортные бригады во все текущие миссии ООН Philippe D. Rogers, "China and the United Nations Peacekeeping Operations in Africa," Naval War College Review 60, no. 2 (Spring 2007). . Также КНР весьма активно участвует в здравоохранительных программах: более 15000 китайских врачей были отправлены в 46 африканских стран, где оказали помощь 18 миллионам пациентов Drew Thompson, "China's Soft Power in Africa: From the `Beijing Consensus' to Health Diploma - cy," China Brief (Jamestown Foundation) 5, no. 21 (October 13, 2005). . Хотя точную статистику, в силу причин, указанных в пункте выше, практически невозможно получить, нет никаких сомнений, что Китай заметно увеличили расходы на гуманитарную помощь. Основной целью подобной расточительности является продвижения положительного имиджа, который представляет Китай, как ответственного участника в международном сообществе, что поддерживается национальными средствами массовой информации, которые в регулярном режиме уделяют внимание миротворческой деятельности Китая в ООН Denise E. Zheng. Сhina's use of soft power in the developing world. СSIS. 2009. P. 5.

Программы обмена

Обменные программы занимают центральное место в публичной дипломатии Пекина. За последнее десятилетие Китай заметно расширил географию и интенсивность своих академических, языковых и культурных программ, также значительно увеличилось число программ по политической подготовке для иностранных государственных должностных лиц и образования в области СМИ, для иностранных корреспондентов новостных передач. Китайские университеты становятся всё более конкурентоспособны, а общее число иностранный студентов с 2002 по 2012 выросло более чем в три раза и составляет 320 тыс. человек Sheehy, Kelsey (October 8, 2013). "Explore the World's Top Universities". U. S. News & World Report. . Во многом, этому способствует увеличение количества грантов и образовательных стипендий правительства КНР, которые чаще всего предоставляются студентам из Африки, Южной Азии и с Ближнего Востока. Также заметное участие в образовательных программах принимают китайские транснациональные компании, для которых они становятся обязательным пунктом рекрутинговой политики.

Институты Конфуция

Китайское правительство неоднократно заявляло, что Институты Конфуция были созданы, прежде всего, с целью содействия мягкой силе Китая. Но эксперты, которые изучают китайскую внешнюю политику, таких, как Ingrid d'Hooghe Ingrid d'Hooghe, "Into High Gear: China's Public Diplomacy", The Hague Journal of Diplomacy, No. 3 (2008), pp. 37-61. (2007) YiWei Wang Yiwei Wang, "Public Diplomacy and the Rise of Chinese Soft Power", Annals, AAPSS, March 2008, 616: 257-273 (2008) активно критикуют эту позицию, утверждая, что это не мягкая сила, а чистой воды пропаганда. Имплантация Институтов Конфуция глубоко связана с тем, какие географические регионы считает важным китайское правительство с политической точки зрения. Например, ряд Институтов Конфуция находятся в региональной зоне вблизи Китая, в Японии, Таиланде и Южной Корее. Другие находятся на территории больших политических игроков, таких как ЕС и США. Более 60% из 165 Институтов Конфуция сосредоточена в этих трех областях. (см. Табл 1). Особенно стоит обратить внимание на быстрое внедрение в Африке. После встречи на высшем уровне в рамках Пекинского саммита китайско-африканского сотрудничества в 2006 году, количество Институтов Конфуция в Африке резко возрастает от нуля до десяти всего за шесть месяцев. Главным достижением саммита было принятие ОПР (официальная помощь в целях развития), что можно расшифровывать и как "эксплуатация природных ресурсов Африки при финансовой поддержке китайского правительства". (Shinichi Mizuta 2008), Подобную внешнеполитическая стратегию Китая, раскритиковал Jean-Christophe Servant (2005) назвав её "новым колониализмом".

Хотя взаимоотношения Китай-Африка прикрываются идеей взаимной экономической выгоды, однако в действительности африканские страны поставляют природные ресурсы, а Китай использует их для производства промышленной продукции, и затем продает промышленные товары обратно в африканские страны. В конечном счёте суть этой конструкции заключается в создании новых рынков сбыта китайских товаров. Если верить китайским СМИ, то цели Институтов Конфуция - повышение спроса на китайский язык и китайскую культуру при активной поддержке бизнес-проектов. Из некоторых материалов Института Конфуция можно сделать вывод, что их создание глубоко связано с развитием профессионального тестирования HSK (Yuzhen Cheng 2005). Языковые тесты, как правило, воспринимается как необходимый инструмент для изучения языка, вне зависимости от огромного дохода, который они приносят. Так американский ETS рассматривают как весьма удачный бизнес-проект, вместе со всей инфраструктурой, которая была создана вокруг него. Во время "Многостороннего форума по культурным связям в 2006 году". Министерство иностранных дел участвующее в форуме, отметило уменьшение "культурного дефицита", и позитивные тенденции в работе Институтов Конфуция, что привело к улучшению экономических показателей. Участник симпозиума Институтов Конфуция (Minglang Zhou 2004) откровенно заметил, что китайский язык, изучение которого является одни из приоритетных направлений, становится одним из ключевых инструментов китайской экономической экспансии, и является прямым конкурентом английской модели бизнес-образования.

Помимо замечаний по поводу образовательного бизнеса, он также отметил, что Институт Конфуция используется как филиал для продажи и распространения китайской культуры и идеологии. Внутреннее содержание китайских культурных ценностей, которые служат важнейшим проводником китайской мягкой силы, по мнению китайского правительства, имеет гораздо больший потенциал, чем та идеология, которую представляют США. Наиболее эффективно задачи китайского правительства, по распространению китайских культурных достижений и концепций могут быть решены посредством продвижения китайского национального самосознания, и особом акценте на историческую уникальность культурного пути Китая.

Если суммировать роль Институтов Конфуция, то кроме заявленных целей, она стремится использовать культуру как экономический инструмент для повышения доходов, а язык как политический инструмент, символизирующий позицию Китая в международных делах. Несмотря на то, что Институт Конфуция называет своей целью содействие мягкой силе, он имеет широкие возможности для работы во имя национальных интересов Китая, опираясь на идеи национальной идентичности и национальной культуры.

Дипломатия:

Китай всё больше внимания уделяет развитию своего дипломатического капитала, который формируется за счёт проведения большого числа встреч на высшем уровне и тщательной подготовки дипломатического корпуса. Пекин часто принимает лидеров небольших стран из Африки и Южной Америки, и соответственно нередки и официальные визиты представителей Пекина в эти страны. Польщённые столь пристальным вниманием и обезоруживающим гостеприимством руководители развивающихся стран, и стран третьего мира охотно принимают сторону Пекина по ключевым вопросам.

Международные организации:

Участие Китая в международных организация становится всё заметнее. Таким образом китайской правительство пытается легетемизировать свои геополитические притязания на международной арене и укрепить свой образ полноправного участника международный политических и социальных процессов, готового играть по установленным правилам. Китай проводит успешные действия в рамках региональных организаций в Центральной и Юго-Восточной Азии, Латинской Америки и Карибского бассейна, включающие в себя Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество (АТЭС) (Asia-Pacific Economic Cooperation, APEC) Региональный форум АСЕАН, Форум сотрудничества Восточной Азии и Латинской Америки (FEALAC), Межамериканский банк развития (IADB) и Организацию американских государств (OAS). Китай также принял участие в создании организаций, в которые не входят Соединённые Штаты: Саммит стран Восточной Азии (EAS) Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), а также Форум по китайско-африканскому сотрудничеству (FOCAC).

Глава 2. "Мягкая сила" России