Проблемы синтеза традиционного и современного в странах Востока

3.4 Политическая система

В настоящее время политические системы восточных стран представляют собой сложное сочетание элементов западной государственности и традиционных социально-политических элементов. В основе политической системы по-прежнему находится государство, но процессы модернизации и глобализации(в арабо-мусульманском мире- также исламский фактор) сказались на его функциях и его рецепции со стороны населения. На новые тенденции в положении восточного государства указал В.В. Наумкин: «В последние десятилетия «пафос наций-государств» несколько поубавился, и ему на смену приходят глобализация, регионализм и эпоха этничности. Становится общепризнанной роль диаспор, национальные идентичности видятся смешанными, сохранение культурного разнообразия становится общепризнанным императивом». Иначе говоря, западные принципы «нация-государство» и «государство- социальный арбитр» в восточных странах дополнил не менее значимый- этно-конфессиональный(цивилизационно-культурный) принцип. Формальным основанием политической системы служит конституция- основной закон государства, политико-правовой и идеологический документ, в котором закреплены преобладающие в обществе система ценностей, нормы общественной и государственной жизни, долженствующие определять как политику государства в целом, так и поведение всех его граждан. Структуры политической системы известны:

- исполнительная власть- государство с централизованным принципом управления, развитым государственным аппаратом, армией и службой безопасности;

- законодательная власть- парламент(или иные формы представительной власти), обладающий сущностными или формальными полномочиями;

- судебная власть- система правовых учреждений, контролирующих и регулирующих конфликты в обществе; политические партии, профсоюзы, общественные организации, а также этно-конфессиональные объединения, посредством которых выявляются и проявляются проблемы и желания различных групп и слоев населения; наконец, выборы, плебисцит, референдум, как формы народного волеизъявления.

Однако названные структуры государственности, формально совпадающие с нормами западной модели, в странах Востока наполняются своеобразным содержанием. Конституция современного государства- продукт буржуазных революций, создавших светское государство на рациональной основе. Не то на Востоке. По конституции Ирана 1979 г. официальной религией там является ислам джафаритского толка. В модернизированной Саудовской Аравии в 1992 г. был принят Основной закон(базовые законы) конституционного значения, в соответствии с которым королевство- это арабское, исламское государство, религией которого является ислам, конституцией- Священный Коран и Сунна Пророка, а источником власти- также Коран и Сунна, которым должны соответствовать другие законы. Конституция КН Р1954 г. была составлена по советской модели с указанием на господствующую социалистическую идеологию и руководящую роль КПК в государстве (эти положения были смягчены поправками в 2004 г.). В конституции ряда арабских государств в 1960-1970-е годы также были включены идеи социализма (Ирак, Южный Йемен и др.). Конституция Индонезии 1945 г. в качестве идейной основы опиралась на идеологию панчасилы (пять принципов): религиозная основа государственности, гуманизм, национализм, демократия, социальная справедливость. Кроме того, провозглашая Индонезию унитарной президентской республикой, существование избираемого парламента и основных прав и свобод граждан, конституция не содержала принципа разделения властей. В то же время, примерами государств с развитой политической системой западного типа на конституционной основе можно назвать Турцию и Индию. Действующая конституция в Турции была принята на референдуме в ноябре 1982 г., наиболее существенные поправки в нее были внесены в 2001 и 2004 гг. в связи с подготовкой к вступлению в ЕС и приведению основных гражданских прав и свобод в соответствие с Европейской конвенцией о правах человека. В Индии конституция 1950 г. устанавливала в целом Вестминстерскую модель политического устройства: республика (федерация штатов), парламент как высший орган законодательной власти, состоящий из президента и двух палат -Народной палаты и Совета штатов. Система судебной власти состояла из Верховного суда, Высших судов штатов и местных судов. Для западного общества лидер государства- президент, глава правительства или монарх- скорее функция государственной структуры. Он может быть яркой личностью, какой был У. Черчилль, или совершенно бесцветной, каким был сменивший его в 1945 г. на посту премьер-министра У .Эттли. В традиционном восточном обществе лидер, как правило, символ нации, олицетворяющий определенные идеи и являющий образ сильного харизматического правителя. В конце ХХ в. такими лидерами, например, показали себя в Сингапуре Ли Куан Ю, в Китае- Дэн Сяопин, в Сирии- Хафез Асад, в Ираке- Саддам Хусейн. ВТаиланде король Пхумипон Адульядет (Рама IX), царствующий. С 1946 г., обладает полномочиями влиять на все три ветви власти, а также исполняет функции главы буддистов Таиланда и покровителя всех религий. Сильным лидером и одновременно олицетворением олигархического, авторитарного и патримониального режима стал президент Филиппин в 1965-1986 гг. Фердинанд Маркос. В Китае глава партии и государства обладает полномочиями императора, хотя в 1990-е годы, полагает Р.Мак Грегор, партия «меняет упаковку своей власти, подает власть в образе естественного продолжения наиболее просвещенных эпох императорского Китая», в то же время ловко управляя «Чайна инкорпорейтед». Примером своеобразной «демократизации абсолютизма» стало создание в 2006 г. в Саудовской Аравии нового государственного органа- Комитета по принесению клятвы, фактически- совета представителей различных кланов семьи Аль Сауд для определения следующего кандидата на трон, что ранее было прерогативой короля. Такого рода орган- Тайный совет имеется в Таиланде. В этой стране монарх, оставаясь основным источником национальной легитимности, стал одновременно верховным арбитром различных политических и социальных сил. Лозунг «нация, религия, король» остается основным в государственной идеологии. Своеобразная система сдержек и противовесов, в которой никто из субъектов политического процесса не мог принимать единоличных решений, получила название «сетевая монархия» (Д. МакКарго). За годы своего царствования Рама IX пережил 15 военных переворотов, 16 конституций и 27 смен премьер-министров, оставаясь надежным гарантом нормального функционирования государства. О роли короля свидетельствует и реакция фондового рынка на информацию об ухудшении состояния его здоровья: когда в середине октября 2009 г. оно ухудшилось, биржа «просела» на 8%, больше, чем в разгар финансового кризиса. Улучшение самочувствия 83-летнего короля принесло спокойствие на бирж. Иная своеобразная модель была создана в Иране после референдума в марте 1979 г. и принятия новой конституции в декабре 1979 г. В Исламской Республике Иран наряду с всенародно избираемыми президентом и парламентом были созданы дублирующие структуры: рахбар (верховный духовный лидер), курирующий работу всех ветвей власти, первым был великий аятолла Хомейни, и Совет по наблюдению за исполнением конституции. В нормативной модели исполнительная власть- это государственный и местный административный аппарат, подчиненный главе государства или главе правительства. На Востоке этот аппарат нередко дополняется иными структурами, предназначенными к исполнению тех же функций: администрация президента, аппарат государственной партии. Возрождение традиционного принципа семейной власти произошло в некоторых арабских странах. Например, в Ираке в 1980-1990-е годы на ключевых постах в армейских структурах и службе безопасности были члены семьи Саддама Хусейна. В Саудовской Аравии с первых лет ее существования члены правящей династии занимают ключевые посты в государственном аппарате, в армии и службе безопасности, а главой правительства неизменно является король. Длительное время в разных странах существовали неконституционные, формально чрезвычайные органы, выполнявшие функции высшей власти: Совет революционного командования в Сирии в 1963 г., Совет командования революции в Судане в 1989-1993 гг., Высший государственный совет в Алжире в 1992 г. Спустя десять лет после ливийской революции, уже в Ливийской Джамахирии в 1979 г. Муаммар Каддафи заявил: «Я возвращаюсь к революции и ухожу от власти», став во главе Революционного руководства, института, формально не наделенного государственными полномочиями. «Я опираюсь на революционные силы, идущие во главе ливийского народа…». Ярким примером своеобразия политической системы остается Афганистан, в котором президентская власть, партии и парламент уравновешиваются устойчивыми и автономными по отношению к государству племенными структурами, возглавляемыми ханами племен и полевыми командирами. Системообразующим принципом в политический жизни страны по-прежнему остается национальный: пуштуны, составляющие 53% населения, определяют ход политической жизни. Их элите, состоящей из представителей «королевского» рода племен дуррани из южных провинций, противостоит иная конфедерация племен гильза и из восточных провинций. Так, государственный переворот 1978 г. был вызван к жизни политическими причинами, но за ними стояли соперничество между дуррани, потерявшими тогда власть, и гильзаями из левой партии НДПА. Афганские пуштуны, окрепнув после ликвидации режима талибов в 2001 г., ослабили свои господствующие позиции за годы гражданской войны, - отмечал В.Я. Белокреницкий, но остаются «важным фактором нынешней обстановки в стране», поэтому борьбу за власть в Афганистане следует рассматривать с учетом «противоборства двухтрадиционных пуштунских блоков». Законодательная власть в странах Востока организована и действует по-разному. Ее значение, прежде всего, определяется видом государственности- демократия или авторитаризм. Далее большую роль играет тип государственности- чьи интересы выражает государство. Наконец, деятельность парламентских учреждений направляется определенными коалициями правящих и господствующих сил внутри власти. Специфическим институтом в ряде стран (Алжир, Египет) стал Высший исламский совет, как консультативно-согласительный орган с широкими прерогативами. Судебная власть, то есть, учреждения светской судебной системы, в большей или меньшей степени, более или менее явно, дополняются на Востоке до современными судебными институтами(шариат, традиционные нормы права). Для судебной системы Китая основным является принцип партийности: в 2009 г. Верховный народный суд вынес определение, по которому «судьи обязаны сохранять верность… партии, государству, массам и, наконец, законам». Тот же принцип дуализма, сочетания современных и традиционных принципов, лежит в основе формирования и деятельности политических партий, общественных организаций и объединений. Например, в Саудовской Аравии запрещена деятельность политических партий, но в условиях современного общества такого рода стеснение естественной активности образованной и амбициозной части населения просто опасно для власти, оно чревато конфликтом и даже революцией. В июле 2003 г. наследный принц Абдалла предложил создать Форум национального диалога, некую структуру, в рамках которого представители власти и общественности могут встречаться для обсуждения различных проблем. В апреле2008 г. Абдалла, ставший королем, приветствовал очередное заседание Форума, обсуждавшего вопросы безработицы и роли частного сектора в создании новых рабочих мест. В королевстве, где единственная легальная политическая сила- правящая семья Аль Сауд, Центр национального диалога выполняет функцию политической партии, существующей под прямым контролем власти. В Китае, при формальном существовании нескольких партий, монополия на политическую деятельность есть лишь у КПК. Но, конечно же, КПК- не партия в нормативном значении, а идеологизированная государственная структура, предназначение которой состоит не в выявлении чаяний народа и донесении их до власти, а, напротив, в усилении властных функций государства, максимальной централизации управления. КПК поражает масштабами: в2009 г. в нее входило 75 миллионов человек. В то же время, отмечает Р.Мак Грегор, «скрытность партии перестала быть простой привычкой, а, напротив, переросла в инструмент выживания, ограждая КПК от закона и широкой общественности». И в Китае, как и в Саудовской Аравии, сталкиваются интересы различных правящих и господствующих групп, идет политическая борьба, но идет в закрытых от общества структурах: в рамках КПК и в рамках правящей семьи Аль Сауд.

Такого рода государственные партии были в Сирии и Ираке- Партия арабского социалистического возрождения (ПАСВ, БА-АС), в Алжире- Фронт национального освобождения (ФНО), в Тунисе- Социалистическая дустуровская партия (СДП), в Египте- Арабский социалистический союз (АСС) и т.д. В некоторых арабских странах в условиях авторитарных светских режимов функции политической оппозиции приняли на себя исламские организации, став выразителями недовольных групп и слоев населения. Египетская ассоциация «Братья-мусульмане» была создана в1928 г. Хасаном аль-Банной, но вышла на авансцену политической жизни после революции 1952 г. «Братья-мусульмане», как религиозная политическая организация, возглавляемая Сейидом Кутба, стали претендовать на ведущую роль в политической жизни страны, альтернативную роли армии, но потерпели поражение. Гамаль Абдель Насер в 1954 г. отверг претензии их лидеров на санкционирование решений государственной власти и запретил партию. В 1970-1981 гг., период президентства Анвара Садата, «братья-мусульмане» действовали в стране полулегально, а при Хосни Мубараке смогли четыре раза провести своих представителей в Народное собрание АРЕ(по избирательным спискам светских партий или как независимых кандидатов). За несколько десятилетий партия создала свою «бизнес-империю», включающую сеть своих благотворительных обществ, доходные супермаркеты, текстильные фабрики и первоклассные отели для иностранных туристов. Нежданная победа в 2013 г. тем не менее привела к скорому поражению «Братьев-мусульман»: их президент Мурси был смещен армией, в марте 2014 г. МВД Египта объявило организацию террористической, а 528 членов организации были приговорены к смертной казни по обвинению в заговоре. Избранный в мае 2014 г. президентом фельдмаршал Абдель Фаттах ас-Сиси, вероятно, вернется к насеровской модели светской государственности. Эти процессы отражают переходное состояние самого египетского общества, в котором так и не завершился третий этап модернизации, и не сформировалась основа современного буржуазного общества. Своеобразной военно-политической организацией с идеологическими функциями и реальным влиянием на политическую жизнь страны стал в Иране Корпус стражей исламской революции (КСИР).Волеизъявление народа в форме выборов или референдума вполне отвечает современному состоянию восточного общества с его повысившимся уровнем самосознания, культуры и образования. Но такой внешне демократический институт функционирует не по принципу демократизма, то есть всеобщего равенства. В условиях ценности общинных, а не личностных идеалов, действуют иные принципы- верности роду, клану, единоверцам, землякам, господину(патрону). Выбор происходит не между различными политическими программами, проектами и идеями, а между «своими» и «чужими». Стоит добавить, что авторитарная власть часто навязывает себя как «свою» и таким образом воспринимается благодаря массированной пропаганде. Упомянутый ранее референдум в Иране в марте 1979 г. формально был проявлением вполне современной политической культуры. Однако вынесенный на него вопрос: «Согласен ли тына замену шахской монархии Исламской республикой?» предлагал иранскому обществу вернуться вспять от хотя бы и внешнего образа светского государства. И общество в целом согласилось с таким поворотом. Позднее так же, используя институт свободных выборов, в некоторых арабских странах к власти приходили откровенно радикальные силы. В целом, политическая культура и политическая система восточных обществ ощутимо модернизировались. Принципы демократизма хотя и не стали определяющими, но реально проявляются в политической жизни. Политическая система внешне заметно изменилась: во всех странах произошло разделение системы властей на законодательную, исполнительную и судебную, все большую роль играют выборы разного уровня и деятельность политических организаций. Формы и виды восточной государственности весьма разнообразны. В то же время, механизм функционирования новой политической системы во многом определяется иной, чем в западном обществе, природой восточного ОПО и переходным типом государственности. Первоначально политические перемены вызывались к жизни логикой модернизации, следования западной модели. Затем к восточным лидерам пришло понимание, что необходимо вписать их страны в новую мировую реальность, но опять-таки иной политической модели чем западная в мире не было, и надо было подражать ему. Другое дело, что заимствования носили преимущественно не сущностный, а формальный характер, образуя причудливые сочетания с элементами до современной политической жизни. Тем самым, иная, чем западная природа восточного общества проявляется и в политике. Принцип дуализма современного и традиционного (неотрадиционного) пронизывает весь социальный организм восточного общества.

Заключение

Целью настоящей работы было исследование- в максимально возможной мере аргументированное- процесса модернизации восточных обществ по западной модели. Итоги оказались неоднозначны. Восточные общества сумели добиться более высоких экономических и социальных показателей жизни для больших масс населении, хотя растеряли свою внутреннюю целостность, отказались от части традиционного наследия и приняли часть наследия западного общества. Однако и само западное общество ослабело, утеряв качества нормативной модели для подражания. Оно сохраняет материальную мощь и богатство, утратив нечто неосязаемое, но крайне важное- внутреннюю гармонию, повторяя тем самым опыт Римской империи накануне своего падения. «Современные реалии наглядно демонстрируют «усталость» Европейской цивилизации и четко выраженный «наступательный» характер Исламской и Китайской», констатировала Е.А.Брагина (305, 2014, №7, с.111). Некоторые полагают, что это не так уж и важно. Люди мира «золотого миллиарда» живут и радуются жизни, стремясь получить от нее все, чего им хочется, хотя при этом они несправедливы в отношении всего остального мира. «Уже давно предсказывавшийся упадок Запада так и не состоялся», писал в 1990 г. Дж. Мокир, и «наибольших экономических успехов достигли те не западные нации, которые удачнее всего подражают Западу» (150а, с.476). Но спустя четверть века этот дух самодовольства и самоуверенности заметно ослабел. «Кризис 2008 г. показал, что сложность мира, построенного нами… значительно опережает нашу способность понимать этот мир и управлять им», писал американский экономист Ха Джун Чанг, предлагая далее смену модели развития: «нужно создать систему, при которой материальное благополучие ценится по прежнему, но не может быть единственной целью. Организации- будь то корпорации или государственные ведомства- должны перестроиться и вознаградить доверие, солидарность, честность и сотрудничество». При этом, «мировая экономическая система должна «несправедливо» подпитывать развивающиеся страны». На Востоке еще жива гармония, как основной принцип существования, гармония как идеал существования мира и человека. Нравственность- производное от гармонии, несправедливость- ее отрицание. «Несправедливый человек может добиться успеха, но сообщество несправедливых людей не будет успешным», давным-давно сказал Платон, и исторический опыт многих веков подтверждал его мысль. Означает ли это неизбежность «конфликта цивилизаций»? В глобальном масштабе такого исхода можно избежать. Индия и Китай, рассуждал Ф. Закария, хотят обрести новый, более высокий статус и уважение в мире, но «за счет развития внутри международной системы, а не путем ее свержения… Подъем остального[незападного] мира- это реальный, но длительный и медленный процесс». Автор исходил из нынешних тенденций реализации на Востоке западной модели современного индустриального капиталистического общества.

Взаимодействие Традиции и Современности привело к «встраиванию», по выражению К. Поланьи, современного(западного) в восточное общество, а отчасти- и к взаимопроникновению восточного и западного, к началу восстановления на новом уровне целостности мировой системы. Правда, обсуждаются идеи японских политиков о «новом азиатизме», а в 1990-е годы Ли Куан Ю выдвинул концепцию «азиатских ценностей» в качестве альтернативы западной системе ценностей, ценностей индустриального общества массового потребления. Но и Сингапур и Япония далеко ушли по пути модернизации, их нынешняя система ценностей сильно вестернизирована, как это произошло в большей или меньшей степени и в остальных восточных обществах. Механизм синтеза явнее сильнее механизма отторжения. Впрочем, все равно это ведет не к вторичности, а к самобытности восточного общества в целом, его равнозначности западному.

Думаю, что вопрос, вынесенный Э.С. Райнертом в название своей книги «Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными» имеет положительный ответ лишь в парадигме старого, индустриального мира товарно-рыночных отношений и массового производства. Ныне мир явно ищет новую модель развития, исходя из осознания новых параметров текущего развития, для которых западные нормы уже не имеют большого значения. Да, в каждом обществе останутся бедность и богатство, отсталость и развитие, но баланс сил между Западом и Востоком по этим показателям уже меняется и изменится еще больше по мере отказа от экономо центристского подхода к жизни. «В некоторых частях мира степень материального комфорта напрямую не связана с уровнем счастья, писал Р. Уотсон, и об этом нам следует помнить: у многих, перебивающихся с хлеба на воду все куда лучше и ментально, и духовно, чем у тех, кто располагает всем на свете».

Попадет ли Восток в «мясорубку» глобализации, «ручку» которой пока вертят США, перемелет ли его безжалостный механизм в нечто безликое и унифицированное? Вопрос пока открытый. Римская империя не смогла затянуть в бездну краха окружавший ее варварский мир. Очевидным и почти бесспорным для меня является вывод о двуколейности социального и экономического развития, а также двуединой культурной и духовной идентичности большинства восточных обществ. И видимо это надолго.

Нынешнее состояние восточного общества в целом и отдельных его частей, как правило, неустойчивое и переходное. Старый мир не хочет меняться и на Востоке и на Западе. События лета 2014 г. в Ираке, Западной Европе и на Украине породили мысль о грядущем хаосе. И в самом деле, быть может «потребность в хаосе высока как никогда- гибнущая либеральная экономика может выживать лишь путем утверждения всемирного хаоса», констатировал в 2014 г. М. Кантор (84, с.96) вслед за Н. Кляйн, в 2007 г. выпустившей книгу «Доктрина шока. Становление капитализма катастроф» конфликтов, возможно, и войн, сокрушительных потерь и нежданных обретений для новых поколений. Но так развивается все живое. Гусеница превращается в бабочку, но прежде она становится коконом, начиная процесс саморазрушения своего организма и в то же самое время- образования организма бабочки. Конечно, это слишком красивое сравнение для отражения реальностей нашей жизни. В России поколения, пережившие, одни- великую войну и мучительное восстановление нормального существования, другие- стремительный крах великой страны и всего уклада жизни, понимают, что переходный период- это слезы и пот, хорошо, если не кровь.

1. А.И Яковлев Страны Востока в эпоху глобализации: синтез традиционного и современного. М,: НОЧУВПО «Институт стран Востока» 2015 г.

2. Агамбен Дж.Homo sacer. Суверенная власть и голая жизнь. М., 2011.

3. Акимов А.В., Яковлев А.И. Цивилизации вXXI веке: проблемы и перспективы развития. М., 2012.

4. Али Т. Столкновение цивилизаций. Крестовые походы, джихад и современность. М., 2006.

5. Андреева Е. Постмодернизм. Искусство второй половины ХХ - началаXXI в. СПб., 2007.

6. Арендт Х. О революции. М., 2011.

7. Арендт Х. Между прошлым и будущим. Восемь упражнений в политической мысли. М., 2014.

8. Армстронг К. Битва за Бога. История фундаментализма. М., 2013.

9. Арриги Дж. Долгий двадцатый век. Деньги, власть и истоки нашего времени. М., 2006.

10. Арриги Дж. Послесловие. Прогнозис, 2009, №1.

11. Арриги Дж. Адам Смит в Пекине: что получил в наследство XXI век. М., 2009.

12. Аттали Ж. Краткая история будущего. Мир в ближайшие50 лет. СПб., 2014.

13. Белокреницкий В.Я., Москаленко В.Н. История Пакистана. ХХ век. М., 2008.

14. Белокреницкий В.Я., Сикоев Р.Р. Авторитаризм и демократия в условиях Афганистана и Пакистана. М., 2013.

15. Бейлин Б. Идеологические истоки Американской революции. М., 2010.

16. Бенедикт Р. Хризантема и меч. Модели японской культуры. СПб., 2007.

17. Бергер П. Фальсифицированная секуляризация. - Государст-во, Религия, Церковь в России и за рубежом. 2012, №2.

18. Бжезинский З. Стратегический взгляд. Америка и глобаль-ный кризис. М., 2012.

19. Ближний Восток, Арабское пробуждение и Россия: что даль-ше? М., 2012.

20. Блэк Э. Внутреннее сгорание. Заговор«нефтяных баронов». М., 2010.

21. Богданов А.А. Изобразительное искусство Арабской Респуб-лики Египет. М., 1975.

22. Бодрийяр Ж. Общество потребления. М., 2006.

23. Бриггс Э., Клэвин П. Европа Нового и Новейшего времени. С 1789 года и до наших дней. М., 2006.

24. Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капита-лизм. XV-XVIII вв. В3 т. М., 1986-1992.

25. Бродель Ф. Грамматика цивилизаций. М., 2008.

26. Брубейкер Р. Этничность без границ. М., 2012.

27. Бьюкенен П. Смерть Запада. М., 2003.

28. Булгаков С.Н. Сочинения в2 т. М., 1993.

29. Валлерстайн И. Миросистемный анализ: введение. М., 2006.

30. Валлерстайн И. Исторический капитализм. М., 2008.

31. Вебер М. Избранные произведения. М., 1990.

32. Вебер М. Избранное: образ общества. СПб., 2012.

33. Видясова М.Ф., Гасанбекова Т.И. Двуликий Янус умеренного исламизма. Послереволюционная политическая борьба в Тунисе и Египте. М., 2013.

34. Видясова М.Ф., Гасанбекова Т.И. Катаклизмы в арабском ми-ре, год четвертый. Новые конституции Туниса и Египта. М., 2014.

35. Власть и реформы. От самодержавной к Советской России.

36. Володин А.Г., Широков Г.К. Глобализация: начала, тенден-ции, перспективы. М., 2002.

37. Воронина В.Л. Каир. Л., 1974.

38. Восток и политика. Политические системы. Политические культуры. Политические процессы. М., 2011.

39. Всемирная история. Том4. Мир вXVIII веке. М., 2013.

40. Вышеславцев Б.П. Кризис индустриальной культуры. М., 2006.

41. Галенович Ю.М. Чжао Цзыян и реформы в Китае. М., 2012. 375

42. Галич З.Н. Феномен Сингапура и Гонконга. - Что догоняет догоняющее развитие. Поиски понятия. М., 2011.

43. Ганди М. Революция без насилия. М., 2012.

44. Гараджа В.И. Социология религии. М., 2012.

45. Генон Р. Кризис современного мира. М., 2008.

46. Герман М. Модернизм. Искусство первой половины ХХ века. СПб., 2008.

47. Герцен А.И. Сочинения в2 т. М., 1986.

48. Гиббон Э. Упадок и разрушение Римской империи. М., 2005.

49. Гийу А. Византийская цивилизация. Екатеринбург, 2005.

Размещено на Allbest.ru