Гражданское общество в условиях глобализации (анализ современных политологических концепций)

3. Основная задача гражданского общества в процессе демократизации заключается не в достижении определенных содержательных целей, в том числе захвате власти, а в демократизации ценностей, норм и институтов, которые, в конечном счете, внедряются в политическую культуру. Поэтому так важен акцент на гражданском участии, в отличие от политического, так как именно гражданское участие выполняет воспитательную функцию, формируя у граждан способности к диалогу, артикуляции и агрегированию интересов, обучая их терпимости, самостоятельности и ответственности и, в конечном счете, вырабатывая демократические установки.

4. Гражданское общество является необходимым, но недостаточным условием демократии, поэтому нельзя считать, что активное гражданское общество по определению и в принципе поддерживает демократию, так как само по себе оно может иметь и антидемократическую направленность. Гражданское общество, как на национальном, так и на глобальном уровне, представляет собой арену политической борьбы и столкновения интересов, на которой власть различных сил не статична, а находится в постоянном движении

5. Полностью демократическое и социально справедливое гражданское общество - это утопия в классическом смысле: она никогда не может быть в абсолютном значении реализована или завершена, но действует как регулятивный идеал, одухотворяющий политические проекты. Коллективные акторы относятся к этой утопии со всей серьезностью и искренне надеются воплотить ее в жизнь. На самом деле, без такого рода мощной мотивации не существовало бы социальных движений, направленных на демократизацию общества.

6. Результаты исследования гражданского общества в условиях глобализации показывают, что на современном этапе серьезную опасность представляет фокусирование исследователей только на демократически ориентированных силах гражданского общества. Данный подход существенно ограничивает исследовательский спектр и ведет к тому, что многие эксперты не замечают тех, кто часто является наиболее мощными акторами гражданского общества недемократической направленности.

7. Анализ становления политических отношений между государством и гражданским обществом в эпоху модернизации позволяет сделать вывод, что страны догоняющего развития должны стремиться к такому типу социального устройства, в котором не только публичные и частные сферы четко делятся, но и прокладываются новые каналы для широкомасштабной политической мобильности населения и его гетерогенного включения в национальные экономические, политические и социальные процессы. Именно в условиях широкомасштабной модернизации закладываются фундаментальные основы гражданского общества как процесса распределения гражданских и политических прав.

8. Интегративные способы политического включения ведут к формированию относительно сильного гражданского общества, способного контролировать государственный произвол сверху и власть толпы снизу. Инкорпоративные механизмы политического включения ослабляют гражданское общество: инкорпоративно-клиентелистские способы отражают интересы лишь меньшинства клиентов, игнорируя тех, кто не имеет патронов; инкорпоративно-популистские - ведут к снижению роли посреднических структур.

9. Глобализация, с одной стороны, ослабляя национальное государство, ослабляет и национальное гражданское общество, однако, в определенной степени, это происходит также под влиянием самой природы плюралистической и децентрализованной жизни ассоциаций. С другой стороны, в ответ на влияние глобализации, происходит усиление влияния гражданского общества на государство, так как в условиях «распыления» власти государства создается своеобразная ниша для деятельности различных посреднических структур и социальных групп.

10. Современная структура глобального пространства не позволяет повторить на глобальном уровне демократизацию, которая имела место в условиях национального государства. На глобальном уровне нет демократического политического строя, позволяющего группам наемного труда обменивать свою лояльность демократическим институтам на равные права, правовое, политическое и социальное гражданство путем голосования за тех политических лидеров, которые поддерживают их. Поэтому для демократизации процесса глобализации в первую очередь необходимо формировать глобальное гражданское общество и строить глобальное публичное пространство, где проходил бы диалог структур гражданского общества разных стран по самым разным вопросам.

11. Усиление глобального гражданского общества и его способности решать ключевые глобальные проблемы зависят от ряда факторов, которые включают:

- относительные способности различных социальных сил к осознанию и артикуляции своих интересов;

- четкость сформулированных политических целей;

- умение противостоять манипуляциям со стороны социальных сил, недобросовестно использующих современные коммуникационные технологии;

- силу государства и межправительственных организаций, включая их способность сдерживать международную криминальную деятельность;

- способности мирового сообщества признать возможность существования разных типов обществ без потери каждым из них своей индивидуальности и без того, чтобы одно из них стало доминировать над другим.

12. Эффективность влияния глобального гражданского общества непосредственно связана с завоеванием им морального авторитета и доверия, с возможностями преодоления негативных социально-экономических последствий глобализации для развивающихся стран, а также более активным включением структур гражданских обществ этих стран в процессы выработки и принятия политических решений на глобальном уровне.

13. Процветание глобального гражданского общества будет зависеть от его способности цивилизовать глобальный капитализм, как это сделали западные национальные гражданские общества со своим капитализмом. Поэтому стратегической целью глобального гражданского общества должно стать формирование таких институтов, которые обеспечили бы большую прозрачность принятия политических и экономических решений на глобальном уровне, а также позволили бы внедрять принципы соучастия в структуры глобальной экономики, что будет способствовать предотвращению глобальных социальных конфликтов.

Научно-практическая значимость исследования. Материалы диссертации и полученные результаты дают возможность сформировать целостную картину состояния гражданского общества на современном этапе. Анализ эволюции основных характеристик гражданского общества в условиях глобализации позволяет выделить тенденции развития всей сферы социальной активности и сконструировать методологические инструменты прогнозирования ее дальнейших изменений.

Практический и прикладной интерес представляют собой положения и выводы диссертационного исследования для тех российских политических и научных организаций и учреждений, которым интересна и необходима информация о современном состоянии гражданского общества.

Основные материалы исследования могут быть использованы в преподавательской и учебной деятельности, в частности, при изучении политологии, политической социологии, социальной философии, политической экономии, а также при чтении различных спец. курсов.

Апробация результатов исследования. Основные результаты диссертационной работы регулярно докладывались на теоретических семинарах факультета философии и политологии СПбГУ, а также были апробированы на следующих научных конференциях и форумах: Международной конференции «Социально-рыночная экономика - путь для России?» (СПб, 1999); Международной конференции «Трансграничное сотрудничество стран Балтийского региона» (В.Новгород, 1999); Международной конференции «Развитие местного самоуправления в России» (СПб, 2000); Российско-немецкой научно-практической конференции «Вопросы саморегулирования бизнеса на Северо-Западе РФ» (В.Новгород, 2002); Международной конференции «Сколько социальной этики необходимо российскому обществу?» (СПб, 2002); Международного семинара «Политические партии и коммуникации: предвыборная кампания, предвыборная борьба, рекламная акция» (СПб, 2002); на заседании экспертного комитета в рамках Гражданского Форума «Природная рента и ее использование в интересах граждан России: федеральный закон и местное самоуправление (СПбГУ, 2003); Научно-методической конференции «Закон о саморегулировании бизнеса» (СПбГУ, 2003); на заседании экспертного совета в рамках канадско-российского проекта «Правовое гражданское общество в России» (СПбГУ, 2003); II Международного конгресса конфликтологов «Современная конфликтология: пути и средства содействия развитию демократии, культуры мира и согласия» (СПбГУ, 2004); Международной научной конференции «Социальная ответственность российского бизнеса» (СПб, 2004); Международной Конференции «Россия и новая глобальная архитектура» (СПб, 2004); Российско-Чешском Общественном Форуме «Санкт-Петербург - Прага. Новое европейское сотрудничество» в рамках V Мирового общественного форума «Диалог цивилизаций» (СПб, 2005); Круглого стола «Гражданское общество в России: задачи и перспективы» в рамках V Всероссийского конгресса политологов (Москва, 2006); Круглого стола «Законодательные основы меценатства в России» (Светлогорск, Калининградской обл., 2006); Международного семинара ЮНЕСКО «Диалог культур и цивилизаций: мост между правами человека и нравственными ценностями» (Париж, 2007); Научно-практического семинара «Лоббирование общественных интересов: методы и технологии» (Москва, Общественная палата, апрель 2007); Научной конференции «Национальная экономика в условиях глобализации: роль институтов» (СПб, РГПУ им.А.И.Герцена, октябрь 2007); Круглого стола «Идея глобального гражданского общества - современное состояние вопроса» а рамках Пятой ежегодной сессии Мирового общественного форума Диалог цивилизаций (Родос (Греция), октябрь 2007); Круглого стола «Традиции российского парламентаризма. Местные органы власти и управления - роль в практике государственного строительства» (В.Новгород, ноябрь 2007); Общественно-педагогического форума «Просвещение в России: традиции и вызовы нового времени» (СПбГУ, апрель 2008); Научной конференции «Регионы России» (Москва, апрель 2008,); Пленарного заседания Общественной палаты РФ «Роль гражданского общества в развитии социальной системы РФ» (Москва, октябрь 2008); Выездного заседания комиссии Общественной палата РФ по вопросам развития местного самоуправления (Гатчина, ноябрь 2008); Международного конгресса конфликтолов «Современная конфликтология: пути и средства содействия интеграции взаимоотношений государства, бизнеса и гражданского общества» (СПбГУ, сентябрь 2009); Всероссийской научной конференции «Политическое образование в современном мире: традиции и перспективы» (СПбГУ, октябрь 2009).

Диссертация была обсуждена на заседании кафедры международных политических процессов факультета политологии СПбГУ 8 сентября 2009 г. и рекомендована к защите.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, четырех глав, разделенных на параграфы, заключения и библиографического списка.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается научная актуальность выбранной темы, характеризуется степень ее разработанности, определяются объект, предмет и гипотеза, ставятся цель и задачи исследования, рассматриваются его научная новизна и практическая значимость, указываются теоретико-методологическая основа и формулируются положения, выносимые на защиту.

В первой главе «ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО И ПРОЦЕСС ГЛОБАЛИЗАЦИИ: теоретико-методологические подходы и основные понятия» проводится развернутый анализ современных политологических концепций, раскрывающих новые подходы к определению, составу, базовым характеристикам и функциям гражданского общества.

В первом параграфе первой главы «Современные подходы к анализу гражданского общества» отмечается, что в силу безграничного многообразия и подвижности человеческих интересов и, соответственно, способности людей объединяться по самым разным поводам и целям, гражданское общество не представляет собой некой четко очерченной, законченной конструкции. Скорее, оно есть бесконечная, развернутая в самых разных направлениях сеть из неисчислимого количества ячеек, как более или менее стабильных, так и постоянно вновь возникающих и исчезающих. Поэтому в диссертации отмечается, что речь может идти лишь об общей конкретизированной в пределах возможного типологии гражданских структур, сложившихся в результате длительной исторической эволюции. Анализируя понятие гражданского общества и составляющих его структурных компонентов, суммируя многочисленные дефиниции, в работе выделяются шесть основных концептуальных подходов, определяющих направления современной научной мысли:

1) гражданское общество и демократические преобразования;

2) гражданское общество как «третий сектор» в дополнение к государственному и рыночному секторам;

3) транснационализация гражданского общества в условиях глобализации;

4) девиантные формы не-гражданского общества;

5) социальные движения как форма коллективного действия;

6) рамки постмодернистского подхода.

Все эти направления отчасти пересекаются.

В диссертационном исследовании подчеркивается, что исходя из современных теоретических подходов, гражданское общество следует рассматривать не только как сеть институтов, но и как контекст самоконструирования коллективных акторов и продукт их самоконструирования, т.е. в терминах теории действия как сфера конкуренции, публичного пространства и политических процессов. Гражданское общество включает в себя социальное пространство, в котором происходит создание норм, идентичностей, институтов и протекают социальные отношения. Очень важным в категории гражданского общества является выявление смысла двойной политической задачи социальных движений: с одной стороны, приобретение влияния на политическое общество со стороны общественности, ассоциаций и организаций, с другой - институционализация результатов их завоеваний (новой идентичности, автономных эгалитарных форм ассоциаций, демократических институтов). Таким образом, гражданское общество включает в себя и структуры и социальные движения, которые развиваются от форм неинституциональных действий массового протеста к институциональным, обычным группам интересов или партийной политики.

Во втором параграфе «От дихотомии к пятичастной модели: усложнение интеракции» излагается новый подход к анализу нынешнего этапа эволюции гражданского общества и делается вывод, что предмет современных дискуссий необходимо переместить внутри политической теории в иную, чем в XIX и начале XX вв., плоскость, когда данная теория определялась дихотомией «гражданское общество - государство». Современное понятие гражданского общества ориентировано на иные оценки и иное общественно-политическое мышление, так как ресурсы социальной интеграции подрываются не столько государством, сколько экспансией нелиберальной корпоративной экономики. Современные исследователи видят задачу в том, чтобы гарантировать современному государству и современной экономике автономию и в то же время защитить гражданское общество от деструктивного проникновения в него требований, исходящих из этих двух сфер. Особый интерес в связи с этим вызывают подходы, выработанные Дж.Коэном и Э.Арато, которые считают, что в обществах, где функционирование рыночной экономики уже обрело или обретает собственную независимую логику, только концепция гражданского общества, надлежащим образом дифференцированного от экономических структур, способна составить ядро критической политической и социальной теории. Особенно актуален данный подход при исследовании сложных процессов взаимодействия гражданского общества с различными уровнями социума, включая государство и экономику, и роли гражданского общества в складывающейся системе глобального управления. Поэтому обосновывая концепцию глобального гражданского общества, в диссертации упор делается на пятичастную модель, предложенную Дж.Коэном, в рамках которой делаются различия между государством, политическим обществом, гражданским обществом, экономическим обществом и экономикой. В этой модели гражданское общество представляет собой сферу социального взаимодействия (интеракции), отличной от экономики и государственного аппарата. В свою очередь, политическое и экономическое общество являются институтами-посредниками, через которые гражданское общество может добиться влияния на политические/административные и экономические процессы. Политическая роль гражданского общества непосредственно не связана с контролем или захватом власти, а связана с влиянием через демократические ассоциации и публичную сферу. Однако для того, чтобы усилить эффективность своего воздействия, в социально-политической структуре общества возникает политическое общество как некий посредник между гражданским обществом и государством, стабильно функционирующий на профессиональной основе.

В исследовании подчеркивается, что для понимания существующих в настоящее время вызовов глобальному управлению, эта пятичастная модель представляется более адекватной, чем традиционная дихотомическая модель «государство - гражданское общество». Благодаря содержащемуся в пятичастной модели различию между гражданским обществом и экономикой, появляется возможность исследовать последствия растущей автономии транснациональных фирм и финансовых институтов в отношении политики национальных государств и предпочтений национальных гражданских обществ. Наличие жизнеспособного гражданского общества предполагает наличие возможностей, созданных для очень сложной модели синергетических взаимодействий в деятельности ассоциаций, действующих на различных уровнях (местном, региональном, национальном, глобальном) и в деятельности ассоциаций в различных сферах (кросс-секторальное взаимодействие). Политика гражданского общества на различных уровнях взаимодействует с политикой экономического общества, политического общества, национального государства и экономики.

В третьем параграфе «Базовые характеристики гражданского общества» отмечается, что с точки зрения исторической эволюции концепт и теория гражданского общества изучались и анализировались много раз. Однако, несмотря на это, нельзя сказать, что есть такое явление как классическое определение гражданского общества и до сих пор сохраняется достаточно места для несогласия между авторами и школами. Так, видение гражданского общества Дж.Локком, Ш.Монтескье, А.Фергюсоном, А.де Токвилем, Г.Гегелем, И.Кантом, К.Марксом, А.Грамши и т.д. сильно различалось, как в описательных, так и нормативных терминах, и все концепции отличались недостатком соответствия этому сложному феномену. В диссертации дается развернутый анализ понятия «гражданское общество» в современных концепциях Д.Ронни, Э.Ансио, Дж.Холла, М.Шехтера, Л.Макдональда, Н.Бермео, М.Хоуарда, Дж.Кина, Дж.Коэна и Э.Арато и других. Это дает возможность выделить основные черты гражданского общества:

- оно формируется из вторичных групп, т.е. это прозрачное вторичное общество, включающее в себя подмножество групп, отличающихся терпимостью к другим подгруппам и готовностью сотрудничать или конкурировать с ними в соответствии с установленными правилами;

- оно имеет горизонтальную, а не вертикальную структуру взаимодействия, демократическую, а не авторитарную систему управления.

Развернутый анализ определений гражданского общества позволяют автору сделать вывод, что все они обращаются к социальным процессам, т.е. к сфере социальной жизни, которая выпадает за пределы государства, хотя некоторые и не видят необходимости освобождения ее от вмешательства государства. Все это заставляет искать более определенную и более прочную основу концепта гражданского общества, на которую можно было бы опереться и обойти многие неясности и сложности, выделяя другие дефиниции гражданского общества и основные его составляющие. На современном этапе своего развития гражданское общество представляет собой исторически сложившуюся сферу индивидуальных прав, свобод и добровольных ассоциаций, чья неполитического характера конкуренция друг с другом с целью удовлетворения соответствующих личных потребностей, интересов, предпочтений и намерений гарантируется публичным институтом - государством. В этом контексте особый интерес представляет определение С.Гинера, включающее пять базовых характеристик зрелого гражданского общества: индивидуализм, частная жизнь, рынок, плюрализм и класс.

Однако, по мнению автора, любое исследование гражданского общества должно исходить не из прямолинейного анализа базовых характеристик, представленных в идеально-типической форме, а из их неизбежной трансформации в результате, как их собственной логики, так и вследствие воздействия других исторических сил, в том числе процессов глобализации, влияющих на современное развитие. Поэтому в диссертации анализируются некоторые отрицательные последствия простого внедрения базовых компонентов гражданского общества, связанных с ограниченностью индивидуализма; с определенной утопией неприкосновенности частной жизни; с ограничениями рынка; с ассиметричностью плюрализма, а также с неравенством, порожденным классовым обществом.

Подводя итоги анализу базовых характеристик гражданского общества, в данном параграфе делается вывод: под гражданским обществом вчера, сегодня и, если оно выживет, и завтра, следует понимать сферу того, что является относительно, но автономно частным в современном социуме, который сохранится только тогда, когда продолжит свое существование в дуалистической форме. Эта форма состоит, с одной стороны, из публичного компонента, который включает в себя государство, как сеть публичных агентств, плюс те элементы, которые выходят на демократическую публичную арену: партии, гражданские движения и тому подобное. С другой - частный компонент, сформированный из других социальных целостностей, никогда не исключающих, как это было всегда в истории даже в период расцвета традиционного гражданского общества граждан и ассоциации, колеблющиеся между этими двумя сферами.

Четвертый параграф «Изменения традиционных оснований гражданского общества» раскрывает тенденции в развитии гражданского общества, разрушающие некоторые его традиционные основания, связанные как с внутренними дисфункциями гражданского общества, так и с влиянием внешних источников. Хотя подобные тенденции разнообразны и многочисленны, их можно сгруппировать в несколько взаимосвязанных блоков: корпоратизация, экспансия государства, перегруженность, технокультура, новое измерение политического конфликта и изменение социокультурного контекста.

Корпоратизация указывает на формирование так называемого «корпоративного общества», в котором тотальное господство организаций бросает вызов базовому принципу гражданского общества: любая группа индивидуумов может сама сформировать ассоциацию, основанную на их собственной воле и желаниях, для того чтобы отстаивать свои интересы посредством мирной конкуренции с другими группами. Сегодня происходит постоянное сокращение возможностей, открытых каждому для успешного создания ассоциаций в тех сферах, где уже существуют другие.

Экспансия государства является результатом совершенно новой концепции политического устройства, которая поощряет гипертрофию политического и административного аппарата. Это уже привело к некоторым метаморфоза государства, превратившегося в огромную официальную регулирующую конструкцию. В результате оно в значительной мере трансформировало отношения, которые традиционно складывались между ним и сферой гражданского общества.

Перегруженность выражается в корпоративной и бюрократической насыщенности, а также правовой перегруженности в форме излишнего регулирования. Перегруженность изменила восприятие ограниченности социального пространства. Инфляционные тенденции в законодательстве, регулировании и подзаконных актах, производимых на свет не только правительствами, местными и национальными, но также и международными и наднациональными организациями, открыто вторгаются в «спонтанное» развитие гражданского общества. Каждая новая волна событий вызывает к жизни новую волну законодательства в сфере, которая по определению считалась изначально свободной от регулирования со стороны внешних по отношению к ней структур.

Технокультура в наименьшей степени уходит корнями в историческую логику. Трансформация значения знания, его частая деградация до уровня сбора информации и контроля, развитие информационных технологий, широкое распространение средств массовой информации, роботизация, искусственный интеллект и телекоммуникации являются совершенно новыми чертами современной эпохи, которые вместе взятые глубоко меняют наше восприятие, ожидания и поведение, а также весь политический процесс и значительную часть социальной структуры. Становление транснациональных сетевых коммуникаций открывает не только позитивные возможности для гражданского общества, но и таит в себе немалые опасности использования информационных технологий антидемократическими, экстремистскими силами.

Новое измерение политического конфликта выражается в поляризации материальных и постматериальных ценностей. Первые выражались в конфликте между правыми и левыми силами по вопросам собственности и распределения доходов, что выявляло социальную базу обеих сил и позволяло до настоящего времени описывать политическую сцену на основании горизонтального конфликта «левые-правые». Тем временем, в политике произошли глубокие изменения - появились проблемы защиты окружающей среды и вместе с ними движения зеленых, которые пытаются структурировать общество по вертикали через политическую программу, апеллирующую к постматериальным ценностям, что вынуждает традиционные партии реконструировать свои программы так, чтобы перехватить чужие электораты для смещения и расширения своей социальной базы. Как следствие, меняется и вся структура социальных движений: они также размещаются вне горизонтальной системы правые-левые, так же, как и вне вертикальной системы, основанной на общественной иерархии богатства и статуса.

Изменение социокультурного контекста связано с тем, что глобализация привела не только к широкому проникновению западных культурных и социально-политических стандартов и ценностей в незападные общества, но параллельно с этим произошла масштабная инфильтрация демократических обществ запада носителями антизападных ценностей и норм поведения, включая и радикальных противников этих обществ. Эта проблема закладывает серьезные основания для реализации сценария, когда на смену социально-классовым конфликтам, определявшим содержание всех социально-политических процессов западных демократий, придут социокультурные конфликты, обусловленные возрастающей этнонациональной и конфессиональной неоднородностью общества.

Развитие этих тенденций уже меняет, а в будущем может привести к еще более существенным изменениям основных характеристик гражданского общества.

В параграфе пятом «Глобализация и ее влияние на гражданское общество» анализируется дискуссия вокруг понятия «глобализация», и отмечается, что глобализация включает в себя и процессы (такие как рынок); и политические проекты (как мониторинг и насаждение стандартов прав человека или продажа отдельных видов продукции по всему миру); и непредвиденные последствия (такие как распространение СПИДа и т.д.).

Глобализация в экономике проявилась через рост международных рынков банковского капитала и ценных бумаг, свободное колебание курса валют, развитие рынков евровалюты и еврооблигаций, постепенное регулирование стандартов, технические достижения, растущий консенсус между национальными регулирующими агентствами и растущую конкуренцию между фирмами, оказывающими финансовые услуги всех видов.

Глобализация в сфере культуры представляет собой очень бурное явление, с трудом поддающееся контролю. Между различными сферами культурной глобализации существуют как противоречия, так и совпадения. Если и есть аспект, который присутствует во всех этих сферах, то это индивидуализация: все сферы зарождающейся глобальной культуры способствуют независимости индивида от традиции и сообщества.

Неотъемлемой частью процессов глобализации становятся нарастающая пространственная сегрегация, отделение и отчуждение. Принося огромную выгоду ничтожному меньшинству, глобализация оставляет за рамками или превращает в маргиналов две трети населения. Поэтому глобализация содержит в себе и зерна контргегемонистских сил, включая социальные движения, формируемые теми, кого в наибольшей степени она затронула. Все они обладают потенциалом для формирования контргегемонистского блока, превратив глобальное гражданское общество в арену политической борьбы, где результаты конфликтов будут определяться стратегиями, доступными для конфликтующих сторон.

Убрав территориальное разделение между людьми, глобализация способствовала развитию некоторых тенденций в сторону культурной конвергенции, конвергенцию в мировом масштабе правовых и этических принципов. Например, дискурс «прав человека» укоренился во всех точках земного шара, даже если и консенсус по поводу специфической природы этих универсальных наименований остается не достигнутым.

И, конечно, одним из самых существенных проявлений глобализации является глобальное гражданское общество, которое в полной мере отражает ее противоречивый характер, сочетая в себе:

- с одной стороны, формирование новых идентичностей и этоса глобальной ответственности, новых форм и практик гражданского участия и солидарности в решении глобальных проблем мирового сообщества - проекте глобализации «снизу»;

- с другой стороны, острые проблемы отстранения или даже исключения из-за недостаточной институциональной представленности в современной системе наднационального управления стран глобального Юга;

- с третьей стороны, тенденции сверхбюрократизации международных общественных организаций, способных воспроизводить закрытую практику деятельности транснациональных корпораций.

Таким образом, гражданское общество, включая его глобальный уровень, состоит из агентов с широким разнообразием программ, вовлеченных в политический процесс, в котором каждый из них пытается применить свою силу и влияние для достижения своих собственных целей.

Вторая глава «ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО, ГОСУДАРСТВО И ЭКОНОМИКА» дает представление о том, каким образом гражданское общество проникает как в сферу политического, так и в сферу экономики. В ней подчеркивается, что гражданское общество и государство в свою очередь предполагают определенный тип экономики. Более того, экономика, если отделить ее основные инфраструктурные и технико-экономические аспекты, является частью гражданского общества. Таким образом, в силу своей неразрывной взаимосвязанности все подсистемы детерминируют друг друга.

В первом параграфе «Гражданское общество и экономика: принцип соучастия» через анализ двух ключевых категорий опосредования в экономическом обществе «собственность» и «участие», рассматривается вариант, когда уменьшение участия в этой сфере компенсируется появлением множества форм собственности, благодаря которым гражданское общество и его институты в принципе могут занять прочные позиции в экономическом обществе. Основная задача заключается в том, чтобы обеспечить структурам гражданского общества более широкое участие в выработке стратегии, а также внедрить в процесс управления экономикой элементы демократического способа принятия решений. Если гражданское общество имеет возможности влиять на политическую систему посредством соответствующих структур, открытых влиянию, то необходимы такого же рода «рецепторы» и в экономике. Поэтому если можно говорить о возможности внедрения демократических процедур в государственные институты, то можно говорить и о внедрении демократических процедур в экономические институты, что выражается в понятии «экономическая демократия». Экономическая демократия подразумевает наличие различных форм участия, как на уровне рабочего места, так и на уровне фирм, что существенно смягчает необходимость сохранения в неприкосновенности саморегулирование управляющих производственных систем.

Одной из форм демократизации экономической системы является «принцип соучастия», внедрение которого в диссертации рассматривается на примере шведской и немецкой моделей капитализма. Конечно, в условиях глобализации пределы внедрения механизмов экономической демократии с неизбежностью сужаются, однако, основания для гражданского контроля и возможностей проявления гражданским обществом своего интервенционистского потенциала вглубь мировых экономических процессов существует. Кроме непосредственного соучастия в экономической деятельности ТНК глобальное гражданское общество должно сосредоточить свои силы на участии в развитии институциональной и правовой инфраструктуры глобального уровня; на формировании идеологических и ценностных установок для участников глобального взаимодействия; на обеспечении консенсуса в процессе распределения средств и т.д. Основная же задача глобального гражданского общества заключается в формировании таких институтов, которые обеспечили бы большую прозрачность принятия политических и экономических решений на глобальном уровне, а также позволили бы внедрять принципы экономической демократии в деятельность структур глобальной экономики, что будет способствовать предотвращению глобальных социальных конфликтов.

Во втором параграфе «Гражданское общество и государство в эпоху модернизации: политическое измерение» рассматривается процесс возникновения нового типа социальной мобильности/включения, обусловленный социальным устройством, возникшим в эпоху модернизации, в процессе которой не только публичные и частные сферы четко разделились, но и были проложены новые каналы для широкомасштабной мобилизации населения и его включения в национальные экономические, политические и культурные процессы. Именно в условиях модернизации закладываются фундаментальные основы гражданского общества как процесса распределения гражданских и политических прав.

Исторический анализ показывает, что если процесс модернизации влечет за собой экстенсивное распределение сверху вниз гражданских и политических прав, то такой процесс называется сильным гражданским обществом. Когда же такие права не широко распространены, т.е. когда массы вовлекаются гетерономно в авторитарной манере - слабым гражданским обществом. Таким образом, сила гражданского общества отражается в распределении политической власти по всему общественно-политическому спектру. В обществах, где процесс модернизации проходил намного позже, несмотря на относительно раннее введение либерально-демократических политических институтов, утверждение политики социальных программ, процесс политического включения почти всегда принимал более вертикальный и авторитарный характер, а распространение политических и социально-экономических прав было более неравномерным и ограниченным.

В диссертации отмечается, что основной проблемой гражданского общества в процессе модернизации является связь с государством, которая почти во всех случаях определяет то, какого вида автономии гражданскому обществу удастся достичь. С точки зрения идеально-типических понятий, политическое включение низших классов в процесс модернизации происходит тремя способами:

1. интегративный способ отличается относительно автономной горизонтальной системой включения населения в национальную политику;

2. инкорпоративно-клиентелистский способ приводит людей в политику путем включения в персонализированные, высоко партикуляризованные патрон-клиентельные сети, пересекающие и снижающие значимость более горизонтальных форм политический организации;

3. инкорпоративно-популистский способ мобилизует и вводит новичков в активную политику не через вертикально организованные клиентелистские сети, не через горизонтально организованные группы интересов, а, скорее, посредством массовой привязанности к лидеру, чья харизма становится главным источником легитимации и чья плебисцитарная организация становится главным связующим звеном между интересами гражданского общества и публичной сферой.

Анализ причин, по которым в странах догоняющего развития, как правило, происходит замена или переферализация интегративного способа политической инклюзии на более инкорпоративный клиентелистский и/или популистский способы, выводящие массы людей на общенациональную политическую арену более вертикальным, гетерономным способом, позволяет автору сделать следующие выводы: интегративные способы политической инклюзии ведут к формированию относительно сильного гражданского общества, способного отслеживать и проявления государственного деспотизма, и ложное представительство частного гражданского общества посредством популистских способов мобилизации; инкорпоративные же способы и клиентелистский, и популистский ослабляют гражданское общество.

В параграфе третьем «Ослабление государства под влиянием глобализации» рассматриваются основные аспекты влияния глобализации на национальные государства, приводящие к трансформации его отношений с гражданским обществом. Территориальный суверенитет государства в условиях глобализации ослабляется по целому спектру вопросов до такой степени, что это разрушает способность государства контролировать и защищать внутреннюю жизнь общества, а негосударственные акторы получают все возрастающую власть и влияние на формирование порядка.

Власти государства бросают вызов и изнутри, и извне: и со стороны ТНК, которые конкурируют с экономической мощью некоторых государств; и со стороны обладающих моральным авторитетом НПО, которые могут влиять на мировое общественное мнение и опираться на него при решении внутренних проблем; и со стороны отдельных лиц, сила которых благодаря возможностям, предоставляемым им средствами современных коммуникаций, возрастает настолько, что они могут оказать влияние на решение национальных и глобальных проблем.

Как следствие, национальные государства все более утрачивают контроль над частным капиталом в смысле способности эффективно регулировать его в интересах общества: транснациональный капитал с легкостью ускользает от локальной, ограниченной определенной территорией власти государства. Таким образом, глобализация экономической деятельности превосходит регулирующую досягаемость национальных правительств. В свою очередь, приспособление к глобальной конкурентоспособности становится новым категорическим императивом для государства, которое все более превращается в агентство для приспособления национальных экономических практик и политик к потребностям глобальной экономики.

Происходит и явное «распыление» политической власти: с одной стороны, прагматический синтез капитализма и социализма в форме демократического планирования привел к формированию системы политического участия, когда власть перетекла вниз к основным группам интересов; с другой стороны, способность государства контролировать события уменьшилась, так как оно стало частью мировой политической системы, международных рынков и мирового сообщества, связанных информационными потоками.

Другим фактором, способствовавшим ослаблению национального государства, стало расширение сети локальных, национальных и международных неправительственных и межправительственных организаций. Несмотря на то, что эти организации не имеют регулярных армий и не оказывают непосредственного воздействия на мировую политику, они видят свое предназначение в том, чтобы давать нравственную оценку событиям, происходящим в мире, в том числе деятельности транснациональных корпораций и национальных правительств. В этой ситуации глобальное гражданское общество забирает на себя часть властного потенциала в определении государственной политики, становясь третьей силой наряду с государством и частным бизнесом. Однако, по мнению автора, несмотря на то, что глобализация существенно урезала суверенитет национального государства и ограничила его ресурсы, в условиях обострения конкуренции на мировой арене и угроз, проистекающих из неконтролируемости и неуправляемости мира, что уже привело к глобальному финансово-экономическому кризису, сегодня намечаются новые тенденции в повышении роли национальных государств.

В четвертом параграфе «Последствия ослабления государства для гражданского общества» отмечается очевидная связь между глобализацией и растущим экономическим неравенством, растущей безработицей и неполной занятостью наиболее уязвимых слоев общества. В ряде случаев это служит дополнительным объяснением снижающегося уровня массового политического участия со стороны недовольных граждан, усиливая возможности внутренней нестабильности. В других случаях негативные последствия глобализации для представителей наемного труда используются для объяснения возрождения национализма. Вместо социально-классовых конфликтов теперь чаще всего возникают этнические и конфессиональные конфликты. Эта ситуация порождает целый ряд проблем, связанных с подъемом религиозных фундаменталистских групп и военизированных правоэкстремистов.

Последствия для глобального гражданского общества растущей безработицы, неполной занятости и ограничения заработной платы как следствия большей мобильности капитала выражаются в снижении транснационального сознания и солидарности рабочего класса, поскольку рабочие по разные стороны государственных границ вынуждены конкурировать между собой. Хотя и существует ряд свидетельств, что профсоюзы пытаются приостановить развитие этих тенденций, они работают против времени и, чаще всего, условия складываются не в их пользу. Однако это закладывает почву для произрастания контргегемонистских движений, возглавляемых профсоюзами, что делает ситуацию не столь безнадежной. Пока же транснациональное рабочее движение является гораздо более слабым актором в глобальном гражданском обществе, чем его бизнес-аналоги, так как транснациональные корпорации лучше, чем наемный труд приспособлены к использованию межправительственных структур для решения своих проблем.

В диссертации отмечается, что одним из признаков и следствий ослабления роли национальных государств является глобальная криминализация. По многим параметрам криминальные структуры стали соперничать с государством, если вообще не заменять его как агента, обеспечивающего занятость и поддержание законопорядка в их интересах. Подобные структуры часто являются самыми сильными агентами гражданского общества в рамках государственных границ, а достижения в сфере коммуникаций и транспортных технологий облегчили их возрастающую значимость как глобальных акторов. Они и получили неограниченные возможности влиять на развивающееся глобальное гражданское общество.

Все это привело к появлению принципиально новых форм социального протеста, имеющих своеобразный глобальный дискурс, что в целом изменило представления о социальных движениях: если раньше их основу составляли коллективные акторы, то теперь на смену приходит конвергенция разных типов акторов. В такой ситуации возникают новые формы конфликтов, которые отражаются на концептуализации гражданства.

В работе подчеркивается, что в эпоху глобализации и государство, и гражданское общество становятся более проницаемыми. С одной стороны, глобализация, ослабляя национальное государство, ослабляет и национальное гражданское общество, однако, в определенной степени, это происходит также под влиянием самой природы плюралистической и децентрализованной жизни ассоциаций. С другой стороны, в ответ на влияние глобализации, происходит усиление влияния гражданского общества на государство, так как создается своеобразная ниша для деятельности различных социальных групп, заинтересованных как в изменении сложившейся ситуации, так и в сохранении прежних условий.

В третьей главе «ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО И ПРОЦЕСС ДЕМОКРАТИЗАЦИИ» раскрывается роль гражданского общества в процессе перехода от авторитаризма/тоталитаризма к демократии.

В первом параграфе «Функции гражданского общества в процессе демократизации» выделяются основные функции гражданского общества в процессе демократизации:

1) Формирование параллельного общества путем игнорирования или обхода авторитарного/посттоталитарного режима.

2) Мобилизация сопротивления авторитарному режиму.

3) Формирование политических акторов для новых демократий.

4) Выявление и пресечение злоупотреблений государственной власти, с тем чтобы снизить уровень доминирования государства.

5) Агрегирование, артикуляция и представительство интересов.

6) Помощь государству в разработке и реализации политики в различных сферах.

7) Рост политического участия.

Влияние гражданского общества может осуществляться несколькими способами, включая изменение политического дискурса, легитимизацию определенных форм коллективного действия, создание политикоориентированных институтов внутри гражданского общества и протестную деятельность, которая ведет к ответным реакциям правительства. Стратегическая задача акторов гражданского общества состоит в выборе определенной формы включения в систему государственной власти или попытке получения политического влияния внутри гражданского общества, что зависит от типа режима. При авторитарном режиме риск кооптации очевиден, в то время как перспективы взаимовыгодных отношений государства и гражданского общества несколько благоприятнее при более демократическом режиме.

Что касается роста политического участия, то эта функция в определенной степени реализуется самим фактом существования множества групп, работающих в разных сферах, однако, не все эти группы носят продемократический характер. Многие из них - более или менее аполитичны, а некоторые могут быть антидемократическими. Даже среди групп гражданского общества с ярко выраженными демократическими целями может возникнуть проблема с внутренней демократией, так как лидеры организаций часто руководят в большей или меньшей степени авторитарно, оставляя, таким образом, мало места для политического участия.

Анализ взаимосвязи и взаимозависимости гражданского общества и демократии позволяет автору сделать вывод, что гражданское общество увеличивает коллективное доверие и толерантность среди граждан, тем самым, усиливая демократию. Гражданское общество поддерживает демократию, поддерживая простор для демократического участия и создавая каналы этого участия. Однако гражданское общество, влияя на развитие демократической политической культуры, не всегда поддерживает демократию. Нет достаточных оснований считать, что гражданское общество не способно подорвать демократический режим в той же степени, как и авторитарный. Элементы гражданского общества могут на самом деле занимать любую позицию по отношению к демократии: от поддержки авторитаризма, занимая пассивную позицию, до активной борьбы за различные формы демократии. Таким образом, гражданское общество является необходимым, но недостаточным условием демократии.

Параграф второй «Гражданское общество в странах Латинской Америки» посвящен исследованию роли гражданского общества в процессе демократизации в латиноамериканских странах и причин его слабости.

В диссертации отмечается, что основными причинами слабости гражданского общества в странах Латинской Америки являются:

- инкорпоративно-популистский способ включения в политику и

- политическая неэффективность президентской власти.

Инкорпоративно-популистский способ включения в политику ослабляет гражданское общество, так как ведет к снижению роли посреднических структур, созданию плебисцитарных организационных структур и развитию таких организационных форм, которые легко подчиняются харизматическому лидеру, способному обойти посредников и апеллировать напрямую к “народу”, поэтому партийные кадры получают свою власть сверху от лидера. И даже при достижении более высокого уровня индустриализации и урбанизации в странах Латинской Америки инкорпоративно-популистские механизмы инклюзии не отходят на задний план и сохраняют тенденцию к доминированию в различных комбинациях.

Современное состояние гражданского общества в Латинской Америке заставляет нас также обратиться и к проблеме политической эффективности президентской системы. В латиноамериканских странах, где политические партии выражают интересы противостоящих друг другу социальных слоев и групп, президентам редко удается добиться устойчивой поддержки своей политики парламентским большинством. Поэтому они ищут выход в расширении собственных полномочий, чем, в конечном счете, лишь еще больше углубляют раскол в обществе. Регулярно возобновляемая борьба за президентский пост совсем не помогает плюрализму укорениться в политической культуре общества.

Однако, важно подчеркнуть, что социальные основы гражданского общества, начиная с первичных групп (семьи, друзей) и кончая различного рода ассоциациями, никогда не исчезали ни при одной из латиноамериканских диктатур. Так как авторитарным режимам никак не удается на длительное время решить проблему собственной легитимности, они вынуждены создавать или реконструировать элементы гражданского общества, которые способствовали бы развитию независимой от государства деятельности, чтобы периодически использовать ее в своих интересах. Несмотря на то, что такие действия сверху всегда осуществлялись в очерченных границах, задача подтверждения легитимности не позволяла превращать их в полный фарс. Вместе с тем демократические институты и правила игры остаются во многом формальными, открывая перед основной массой населения стран Латинской Америки лишь слабую возможность участвовать в политической жизни, эффективно контролировать власть и требовать от нее отчета.