Экономика освоения альтернативных источников энергии (на примере ЕС)

В целом, все виды прямого и косвенного содействия государства освоению ВИЭ в ЕС в расчете на 2010 г. оцениваются в 10 млрд. евро.

В главе также анализируются государственные меры содействия энергосбережению (энергоаудит и экомаркировка зданий, сооружений и товаров, нормы расхода топлива на единицу пробега транспорта, субсидий за энергосбережение, льготы при налогах и госзакупках и т.д.) и сокращению вредных выбросов в атмосферу (квоты и торговля ими, экоаудит, налог на выброс углерода, льготы по госзакупкам и т.д.),

Столь мощная и надежная государственная поддержка дополнительно привлекает к ВИЭ частный бизнес. Здесь (кроме АЭС, ГЭС и крупных ТЭС) весьма слабо представлена государственная собственность, но зато распространено государственно-частное партнерство. Например, действует совместная программа ЕС и бизнеса по водороду с бюджетом в 2,8 млрд. евро до 2014 г., которой придан статус «приоритетного выполнения». Всего же, в Евросоюзе в сфере энергетики только с начала XXI века было создано 127 ГЧП с более, чем 700 участниками. «Europe», 12.03.2009.- P.22

Вместе с тем, картина реализации политики Евросоюза в сфере ВИЭ отнюдь не является однозначно благостной. Идет борьба между «зелеными» романтиками (в.т.ч. в лице Европарламента и неправительственных организаций) и прагматиками (бизнес, Комиссия ЕС) освоения ВИЭ, что вносит в законодательство и практику ЕС в этой области элементы непоследовательности и противоречивости, включая и «триаду» 20:20:20.

Хромает дисциплина исполнения и 9 из 27 стран ЕС еще не перешли на механизм новой экологической политики ЕС и 16 - не в полной мере следуют нормам Протокола Киото. Отстают страны Центральной и Восточной Европы. Спешка и популизм в целеполагании рубежей освоения ВИЭ наталкиваются на неготовность к этому технико-экономической базы ЕС, на что регулярно жалуется бизнес. Брюсселю пришлось не раз переносить сроки, например, максимальных норм расхода топлива на километр пробега автомобилей, введения «экологических» марок бензина, подстраховывать генерирующие установки на базе ВИЭ традиционными и т.д. Идут дискуссии о целесообразности субсидирования ВИЭ, что не позволяет выйти на их равновесные цены.

Вместе с тем, механизм государственной поддержки ВИЭ (как и энергосбережения, и экологии) в ЕС работает достаточно эффективно. Ее масштабы в период текущего финансово-экономического кризиса отнюдь не были сокращены, но даже кое-где увеличены (ветроэнергетика ФРГ, гелиоэнергетика Испании и д.р.), а само развитие альтернативной энергетики было объявлено одним из основных направлений выхода из кризиса и элементов послекризисной структурной перестройки хозяйства. Конкретно, « ускорение перехода к низкоуглеродной экономике» было определено как один из приоритетов антикризисного плана ЕС, Лиссабонский договор разрешил прибегать в этой сфере, в случае новых кризисных потрясений, к чрезвычайной государственной поддержке сверх обычных пределов. Практиковались целевые госгарантии по банковским займам предприятий по освоению ВИЭ с частичной компенсации части премий за повышенный риск, налоговые льготы на недвижимость, прошедшую энергоаудит, и на «зеленые» товары и услуги и т.д.

На этом фоне официальный Брюссель нередко заявляет о мировом лидерстве Евросоюза в освоении ВИЭ, однако на деле такое лидерство небезусловно. Так, доля ВИЭ в общем потреблении первичной энергии в ЕС 2007 г. составила 8,1%, что больше, чем в среднем по ОЭСР (6,4%), но меньше, чем по всему меру (12,9%).

Поэлементно, по биомассе ЕС утилизирует пока всего 8% ее мировой переработки, т.е. отстает здесь от США, КНР и Бразилии. В переработке коммунальных бытовых отходов в мире первенствуют США, в производстве пеллет - США и Канада, моторного биотоплива - Бразилия и США, и ЕС первенствует здесь лишь в переработке жидкой биомассы и выпуска биогаза и биодизеля. В малой гидроэнергетике ЕС опережают Канада, Бразилия, США и КНР, геотермике - США, Мексика, Япония, Филиппины и Новая Зеландия. Правда, Евросоюз безусловно лидирует в ветроэнергетике (70% ее производства в мире), гелиоэнергетике (где одна Испания производит столько же такой энергии, что США и КНР) и освоении энергии Океана. Однако, тем заметнее накопленные в годы «остракизма» атома отставание ЕС от остального мира в сфере ядерной энергетики. В стадии строительства в Евросоюзе находятся пока всего 4 реактора АЭС, тогда как за его границами - 32. IEA.Op.cit.- Pp. 148,166,170 и др. Конкурентами в сфере альтернативной энергетики для ЕС все более становятся страны уже не только ОЭСР, но и БРИК.

В части прогнозов, ЕС к 2030 г. сможет удержать лидерство в совокупном спросе на энергию по биомассе (без учета Азии и Африки) и гелио- и ветроэнергетике, а по генерирующей мощности электростанций - по биомассе, ветровой и солнечной энергии, проигрывая здесь по геотермике, гидроэнергии и АЭС. Ibid. - Pp. 506-511, 516,517, 520, 521

Таким образом альтернативная энергетика в ЕС ныне развита в целом примерно в той же степени, что и в остальном мире, причем период до 2030 г., за немногими исключениями, не изменит такой расстановки сил.

В Заключении к работе опыт ЕС в освоении ВИЭ осмысливается в его проекции на Россию.

Для такой энергоизобильной страны как наша, нет необходимости внедрять ВИЭ в ТЭК и экономику любой ценой и во что бы то ни стало. Однако их освоение не должно оставаться вне внимания нашего бизнеса и государства, по крайней мере, по четырем причинам.

Во-первых, при громадной территории России значительная ее часть находится вне источников централизованного, сетевого энергоснабжения, а тянуть сюда коммуникации (равно как практиковать «Северный завоз» традиционных топлив) крайне сложно и дорого. Поэтому в отечественной энергетической политике напрашивается концепция сочетания централизованного энергообеспечения там, где оно экономически обоснованно, с вовлечением в хозяйственный оборот ВИЭ в тех регионах, где оно отсутствует или требует масштабных дотаций, тем более, что обширные располагаемые запасы ВИЭ наличествуют в России (по крайней мере в комбинации двух-трех их видов) чуть ли не повсеместно.

Во-вторых, даже при своих обильных ресурсах страна рано или поздно может столкнуться с их ограниченностью, хотя бы потому, что геологоразведка у нас отстает от объемов отбора энергоносителей, а в освоение включаются все более мелкие и геологически сложные месторождения при их низком дебете и росте стоимости добычи. Поэтому нельзя исключать, что у ВИЭ могут понадобиться также и нам как все тот же компенсатор спроса на энергию в переходный период к энергетике будущего.

Во-третьих, как игрок первой величины в мировой энергетике страна должна постоянно и внимательно отслеживать освоение в мире любых альтернативных источников энергии, пусть экспериментальных и вспомогательных, которые могут так или иначе менять структуру и характер зарубежного спроса на них и тем влиять на перспективы отечественного энергоэкспорта.

Наконец, ВИЭ открывают для России, в свою очередь, и новые экспортные рынки (рапс, древесные пеллеты, биобутанол, оборудование и технологии), что позволяет, хотя бы отчасти, диверсифицировать отечественный энергоэкспорт.

«Решая проблемы сегодняшнего дня, мы, конечно, должны думать о будущем, и о том, какого рода энергоресурсы в конечном счете станут основой энергетики будущего, - обобщал складывающуюся ситуацию Президент Российской Федерации Д.А. Медведев…- надо заниматься альтернативными источниками, потому что рано или поздно в своих сегментах они заместят действующие традиционные углеводороды». http://www.kremlin.ru/appears/2009/07/02/2057

Потенциал освоения ВИЭ в стране, который оценивается в 4,5 млрд. т.у.т. в год, вполне позволяет им играть в отечественной энергетике свою дополняющую роль. Накоплен и определенный технологический задел по их освоению (кроме крупных ветротурбин). Поэтому альтернативная энергетика в нашей стране вполне может развиваться на основе новейших достижений научно-технического прогресса со стратегическим прицелом, как это рекомендует Российская академия наук, на ядерную энергию и водород.

Вместе с тем, Россия вступает в процесс освоения ВИЭ с известным гандикапом, ибо прежде они долго оставались Золушкой отечественного ТЭК и, в частности, ими почти не занималось государство. Эти источники пока лишены у нас системы целевых показателей государственной отчетности, схемы размещения (кроме АЭС), системы господдержки и не упоминаются, кроме водорода, среди официально утвержденных магистральных направлений дальнейшего развития отечественной экономики и науки. Из 27 действующих законодательных актов и федеральных инновационных программ по энергетике и технике они фигурируют лишь в трех.

Ситуацию частично выправляет Энергетическая стратегия Российской Федерации на период до 2030 г., которая, в числе прочего, намечает горизонты развития также и неуглеродной (по ее терминологии - «нетопливной») энергетики. Документ предусматривает доведение доли ВИЭ в энергопотреблении к 2030 г. до 11-14% против 7% в 2008 г. и до еще большей доли в генерации электроэнергии. «Энергетическая стратегия Российской Федерации на период до 2030 г.», - Сс. 10,11. Приложения 2,4. Однако, при всем своем прорывном характере, Стратегия все же не оставляет впечатления, что речь в ней идет о «формировании долгосрочной политики развития возобновимых источников энергии» «Энергетическая стратегия Российской Федерации на период до 2030 г.». - С. 38.

Так, освоение ВИЭ вообще не упоминаются среди стратегических ориентиров государственной энергетической политики (сс. 10-11 документа) и индикаторов энергетической безопасности России (Приложение №2). В самом базовом перечне ВИЭ пропущены мини-ГЭС и энергия Океана ( с.38). В подразделе «ВИЭ и местные виды топлива» (сс. 31-32) речь идет не о их видовом разнообразии, а лишь о порядке подключения к местным энергосетям. Фактически, активный переход к альтернативной энергетике отнесен в Стратегии не на ее второй, «инновационный» (2013-2015 гг.) а на третий, уже заключительный этап, причем, вопреки международному опыту, это предполагается делать на фоне ослабления роли государства в ТЭК.

Не очень понятно, как будет создаваться необходимая для освоения ВИЭ специализированная база энергомашиностроения. Главное же, по традиции, в документе лишь пунктирно прописан стимулирующий хозяйственный механизм поддержки альтернативной энергетики. Прямая господдержка предусмотрена в нем только для АЭС и угля (с.23), а в остальном бизнес отсылается к ныне действующим поощрительным механизмам, включая Налоговый кодекс РФ (сс. 31,32,74), уже зарекомендовавший себя как антитеза техническому прогрессу.

Несколько более определенными выглядят перспективы ядерной энергетики, развитие которой опирается на отдельную (и детальную) государственную программу. Однако, проблема отрасли состоит в том, что планам руководства «Росатома» (запускать в стране по две АЭС в год плюс экспорт) противостоят ограниченная способность отечественного атомного машиностроения оснащать в год максимум одну АЭС. Есть и мнения, что наращивание вместо этого традиционных генерирующих мощностей в тех же объемах обошлось бы стране дешевле.

Как и повсюду в мире проблема соседствует и переплетается с энергосбережением и экологией. Удельная энергоемкость отечественного ВВП в 2,5-3 раза выше среднемировой, а наш ТЭК дает те же 70% эмиссии «парниковых» газов. Однако комплекснного, «триадного» восприятия взаимосвязи этих проблем в стране пока не просматривается.

В Федеральном законе от 23.11.2009 г. № ФЗ-261 «Об энергосбережении и повышении энергетической эффективности» использование в данных целях ВИЭ практически не предусмотрено (например, его ст. 14.4.6 говорит о замене бензина, но только газом, а не биотопливом).

В части климата, хотя Россия регулярно и не выбирает своих квот выброса по Протоколу Киото (c 1990 по 2009 г. наши выбросы сократились на 37%), 65% ее территории рассматриваются как нетронутые и еще 20% как экологически жизнеспособные, потепление уже сказалось у нас учащением опасных гидрометереологических явлений, которые, по оценке МЧС, обходятся стране в 0,07-0,015% ВВП в год. К сожалению, у нас нет единого и полномочного федерального ведомства, ответственного за охрану окружающей среды, и потому возможная роль ВИЭ в соответствующей правовой и регуляторной документации чаще всего вообще не упоминается. Недальновидная по сути, такая недооценка ослабляет и наши международные экологические позиции, где все еще не получил должного признания тот факт, что Россия, обладая 21% мировых лесов, является еще и крупнейшим в мире донором кислорода от процессов фотосинтеза и «связывания» при этом того же CО2.,. По позитивному нетто-балансу выбросов и их связывания это равносильно вкладу нашей страны в стабилизацию мирового климата в размере около 11 млрд.долл. в год, причем в наибольшей степени выигрывает от этого ближайшая к нам территория Евросоюза. Отсутствуем мы и на мировом углеродном рынке, годовой оборот которого превышает 120 млрд.долл. Пора приводить к итоговому знаменателю и спор отечественных палеоклиматической и антропогенной научных школ о причинах и последствиях нынешнего потепления климата без чего стране уже трудно выбирать свою оптимальную стратегическую климатическую политику.

«Зеленый свет» этим мероприятиям открывают Климатическая доктрина страны (декабрь 2009 г.) и решения Совета Безопасности от 17 марта 2009 г., где, по предложению Президента России В.А. Медведева было решено до октября с.г. утвердить комплекс мер по смягчению антропогенного воздействия на климат в России, включая подготовку необходимых нормативно-правовых актов, разработать до июля с.г. Гидрометереологическую стратегию страны до 2030 г. и до июня с.г. начать космический мониторинг экологии Арктики.30 Российская газета, 18.03.2010

Таким образом, в деле освоения ВИЭ в России и в понимании их взаимосвязи с энергосбережением и экологией налицо еще немалые резервы как в совершенствовании государственного программирования, так и в сфере выстраивания стимулирующего хозяйственного механизма, и здесь опыт ЕС, пусть противоречивый и неоднозначный, вполне может представлять собою информацию к размышлению для наших профильных ведомств и высшего делового и научного менеджмента.

В международном плане Брюссель готов кооперироваться с Россией в альтернативной энергетике, но лишь на своих условиях, которые близоруко

рассматривают ВИЭ прежде всего как средство сокращения своей зависимости от традиционных российских энергоносителей и переговорного давления на Россию. «Тратят на это миллиарды долларов, - отмечает в этой связи Президент России Д.А. Медведев, - только ради того, чтобы наши нефть и газ не покупать» http://www.kremlin.ru/appears/2009/07/02/2057.

Конкретно, фирмы ЕС активно берут наши древесные пеллеты, арендуют площади под рапс и подсолнечник, скупают технологии ВИЭ (на 160 млн. руб. в 2007 г.). Однако, при этом не отмечается заметных инвестиций в освоении ВИЭ на территории России. Достаточно инертной в этой сфере, однако, остается и российская сторона. В итоге, тема ВИЭ не фигурирует в «дорожных картах» создания между Россией и ЕС «общих пространств» в экономике и науке, лишь недавно стала предметом Энергетического диалога сторон. Между тем, Россия, ввиду земного вращения с Запада на Восток все более становится полигоном по переработке «европейской грязи» и примерно 15% ее территории, сопредельной с ЕС, где проживают 60% населения, уже сейчас рассматриваются как экологически неблагополучные.

Дальше продвинулось сотрудничество сторон в сфере энергосбережения, где выдвинута их совместная инициатива по повышению энергоэффективности. Начат и диалог по климату. При его критическом восприятии и использовании с учетом специфики России опыт ЕС также может быть интересен обеих этих сферах.

Диссертацию заключают выводы, сводящиеся к следующему:

Из всех глобальных проблем современности наиболее острой ныне и на перспективу становится энергетическая, что связано с прогрессирующим исчерпанием невозобновимого ископаемого углеводородного топлива, отставанием в этой области геологоразведки и научно-технического прогресса, появлением новых крупных стран-потребителей и заметным недоинвестированием отрасли. Кроме того, именно углеродная энергетика на 80% ответственна за выброс в атмосферу «парниковых газов», грозящих необратимыми изменениями климата планеты.

Дефицит энергии усугубляется неравномерным распределением ее ресурсов по планете, причем в наиболее уязвимом положении при этом оказывается Евросоюз, где развитая промышленность и комфортно живущее население соседствуют со скудной и истощающейся собственной базой традиционных энергоносителей.

Поэтому нынешний энергокризис, в отличие от прошлого, носит не преходящий конъюнктурный, а структурный характер, а в ценообразовании на энергию начинает доминировать фактор редкости ресурса, что придает ее равновесным ценам одновекторный повышательный тренд. Все очевидней становится необходимость и неизбежность перевода мировой энергетики на принципиально новую, неуглеродную (низкоуглеродную) технологическую базу, которая, однако, пока остается на уровне пилотных проектов и вряд ли выйдет на коммерческое использование ранее середины XXI века.

Растущая зависимость Евросоюза и плюс ухудшающаяся экология обусловили в ЕС активное энергосбережение, но его резервы во многом уже выбраны и потому важной, самостоятельной частью современной энергетической политики Евросоюза становится активная мобилизация всех наличных местных источников энергии, которые могли бы компенсировать дефицит традиционных, в т.ч. были бы, в отличие от них, возобновимыми и не зависящими от геологии и импорта. В набор таких ВИЭ ныне устойчиво входят энергия ветра, Солнца, Океана, мини-ГЭС, геотермики и биомасса. Неизбежным выглядит здесь, на фоне энергокризиса. и возврат к развитию ядерной энергетики. Поэтому долю ВИЭ в энергобалансе ЕС к 2020 г. директивно предписано довести до 20%, что отдает им роль третьей ( с энергией АЭС - второй) важнейшей опоры энергетики и энергохозяйства Евросоюза.

Вместе с тем, обладая преимуществами возобновимости и экологичности, ВИЭ, одновременно. имеют ряд проблем и узких мест своего освоения. Их эффективность во многом зависит от изменяющихся природных явлений. Издержки получения энергии, хотя и сокращающиеся, остаются все еще выше, чем у традиционных углеводородов, ряд необходимых технических решений пока отсутствует. Поэтому ВИЭ пригодны, в основном, лишь для локального, децентрализованного энергосбережения и редко подключаются к сетям общего использования. К тому же, многие ВИЭ уступают ископаемым углеводородам по удельной теплотворности и технологичности использования, транспортировки и хранения, равно как и не лишены собственных экологических недостатков. Поэтому, в стратегическом плане, они могут рассматриваться лишь как промежуточное и временное подспорье при переходе к энергетике будущего, основой которой, видимо, станут водород и термоядерный синтез.

По усредненным расчетам, порогом рентабельного освоения ВИЭ в ЕС может служить равновесная цена нефти порядка 100 долл/барр, к которому первыми подойдут энергия ветра и мини - ГЭС, вторыми - геотермика и биомасса и последними энергия Солнца и Океана.

Энергосбережение пока вносит в борьбу с энергокризисом вклад больший, чем ВИЭ и оно стало в ЕС органичной частью культуры производства и быта. Поэтому цель повысить энергоэффективность своего хозяйства к 2020 г. на 20% поставленная руководством ЕС будет, скорее всего, близка к достижению. Вместе с тем, сохраняющиеся доступные резервы экономии энергии в Евросоюзе оцениваются уже всего в 1/5 ее валового потребления, а инвестиции на ее осуществление начинают приближаться к размерам самой экономии.

Реальной представляется и цель снизить в ЕС выброс «парниковых газов» в атмосферу на 20% по сравнению с 1990 г., оправдала себя и система квотирования и торговли квотами выброса этих газов. Быстро растет мировой углеродный рынок. Однако, вопрос о распространении с 2012 г. ограничений выбросов на новые страны через обязывающие международные соглашения остается пока открытым.

Вся индустрия ВИЭ, равно как взаимосвязанные с ними энергосбережение и экология, работают ныне под патронажем государства и при его прямой поддержке. В качестве оправдавших себя мер в данной сфере можно упомянуть :

В правовом поле - государственное программирование, льготные правила конкуренции и прогрессивную техническую стандартизацию;

В хозяйственном механизме (выступающим наиболее сильным стимулирующим фактором в этой области) - льготные цены и тарифы на ВИЭ, госсубсидии на НИОКР и освоение их результатов, «зеленый» государственный заказ, содействие в инфраструктурном обеспечении;

В административном ресурсе - установление обязательных норм

использования ВИЭ, штрафы за их невыполнение, мониторинг реализации принятых мер.

Работа практически по всем ВИЭ в ЕС идет в рамках государственно-частных партнерств, а бизнес привлекают в эту сферу как государственные льготы, так и перспективы рынка.

10.Прогресс в освоении ВИЭ идет в ЕС достаточно неравномерно, как по их видам, так по странам - членам. По ветровой энергии здесь первенствует Германия, Дания и Испания, солнечной - Германия, Испания, Италия, энергии Океана - Франция, Швеция и Великобритания, геотермике - Италия, использованию биомассы - Германия, Швеция, Финляндия, мини ГЭС - Италия, Франция, Испания, Ирландия от них практически по всем параметрам отстают и становятся балластом страны Центральной и Восточной Европы.

Хотя ЕС претендует на мировое лидерство по освоению ВИЭ, оно не является безусловным, ибо в гелиоэнергетике его опережают КНР и Индия, биотопливе - Бразилия и США и атомной энергетике США, КНР и Япония, а по общей доле ВИЭ в энергобалансе - США. Евросоюзу не удается сыграть организующую роль и в сфере борьбы с глобальным потеплением.

11.Основными прогнозными направлениями технического прогресса в отрасли являются по ветровой энергии - повышение единичной мощности энергоустановок и вынос их в прибрежные воды (в горы), где ветер более силен и постоянен; по гелиоэнергетике - поиск новых материалов для гелиоприемников; по геотермике - производство на ее базе не только тепла, но и электроэнергии; по мини - ГЭС - освоение их бездамбовых вариантов; по биомассе - перевод производства биотоплива на непищевое сырье и расширение круга отходов, поддающихся переработке; по энергии Океана - поиск «ловушек» для энергии волн, приливов и течений, и АЭС - переход на реакторы с замкнутым топливным циклом и решение проблемы утилизации ядерных отходов. Самостоятельными междисциплинарными проблемами при этом остаются «когенерация» (одновременное производство тепла и энергии на ТЭС), связывание и хранение углерода при выбросах и хранение и преобразование водорода, уже пробивающего себе дорогу в автомобильные двигатели и источники автономного низковольтного питания.

12.При имеющимся потенциале ВИЭ в России и наличии у нас базовых технологий их освоения, они вполне могут найти свое эффективное применение в регионах страны, не охваченных централизованным энергоснабжением. Кроме того, как мировая энергетическая держава, Россия должна иметь в наличие все категории энергоносителей и не допускать технологического отставания ни по одному из них, тем более, что на мировом и европейском рынке ВИЭ уже сейчас конкурируют с ее энергоэкспортом. Правильным представляется и выбор отечественной науки на перспективу в пользу водорода и термоядерной энергии.

13. В последнее время ВИЭ начинают получать признание в государственных программных документах по энергетике, однако, «триадного» подхода к освоению ВИЭ во взаимосвязи с энергосбережением и экологией в стране пока не сложилось как нет ии должной нормативной базы, а, главное, стимулирующего хозяйственного механизма их освоения.

Все это, что повышает интерес к опыту, накопленному в этой области Евросоюзом.

На базе данных выводов и других материалов диссертации могут быть сформулированы следующие рекомендации:

В хозяйственной, технической и энергетической политике России ВИЭ следует рассмотреть как самостоятельную составную часть общего энергетического потенциала и энергобаланса страны. При этом роль ВИЭ в экономике, следует оценивать в их комплексе и в тесной связи с проблемами энергоэффективности хозяйства и изменениями климата. При подготовке наших предложений по обеспечению международной энергетической безопасности, в.т.ч в противовес Энергохартии, включать в них положения, касающиеся возможной роли в этом ВИЭ. Обозначить присутствие российского бизнеса на мировом товаров и технологий, связанных с ВИЭ, в.т.ч. мировом углеродном рынке.

По своему характеру ВИЭ в наибольшей степени подходят для нужд локального энергоснабжения в тех районах территории России, которые не подсоединены к его централизованным сетям, где прокладка таких сетей экономически нецелесообразна, а так же для нужд коммунальной энергетики и развития села.

В целях расширения и упорядочения использования ВИЭ в отечественной экономике и энергетике представляется целесообразным:

- вести постоянный мониторинг технического и промышленного прогресса в этой области, имея по всем видам ВИЭ собственные технические заделы и решения;

- провести комплексное обследование потенциала ВИЭ в России с его районированием и схемой рационального размещения выработки энергии на их базе. Наладить государственную статистику ВИЭ, разработать методику их рыночной оценки для нужд ценообразования.

- сформировать нормативную базу освоению ВИЭ с упором на стимулирующий хозяйственный механизм, в т.ч. при критическом использовании зарубежного опыта;

- предметно отлеживать воздействие освоения ВИЭ за рубежом, особенно в ЕС, на российский энергоэкспорт. Наладить собственный экспорт конкурентоспособного набора ВИЭ (древесные пеллеты, биотопливо, «зеленая» электроэнергия, ядерная и д.р.), оборудования и технологий (турбины, гелиоприемники, штаммы сапрофитовых бактерий, топливные элементы) и сырья (рапс, клетчатка, органика) для их производства.

4. В качестве элементов нормативной базы и хозяйственного механизма, поощряющих освоения ВИЭ из опыта ЕС, могли бы быть критически заимствованы (в т.ч. при предстоящим пересмотре Энергетической стратегии страны), при адаптации к отечественным условиям:

- государственное программирование по ВИЭ, установление прогрессивных технических стандартов, создание государственно-частных партнерств, льготы ВИЭ при размещении госзаказа и в рамках правил конкуренции, энергоаудит и маркировка по ВИЭ.

- государственное финансирование НИОКР и внедрения в данной сфере, льготные цены и тарифы на энергию ВИЭ, дотирование приобретения и монтажа оборудования для их использования, налоговые, инвестиционные, амортизационные и инфраструктурные льготы, компании по разъяснительной работе с населением, а так же меры стимулирования экспорта и защиты внутреннего рынка ВИЭ;

- льготные режимы регистрации предприятий по ВИЭ, лицензирования их деятельности и подключения к энергосетям, преференциальный землеотвод, правовое сопровождение выноса объектов ВИЭ в территориальные и международные воды, опыт квотирования выбросов СО2 и торговли такими квотами.

Представляется, что такие меры помогут реально развернуть российские энергокомпании к работе с ВИЭ, равно как и заинтересуют в их использовании региональные и местные власти и потребителей. Такие же база и механизм могут быть с пользой применены для стимулирования энергосбережения и охраны среды в стране.

Технологически, России при переходе к неуглеродной (малоуглеродной) энергетике будущего целесообразно стратегически ориентироваться, прежде всего, на водород и термоядерную энергию.

Для повышения технико- экономических характеристик отечественной альтернативной энергетики с учетом опыта ЕС, можно было бы рекомендовать:

- по ветровой энергии: располагать ветропарки преимущественно в прибрежных и горных районах с адекватной скоростью, плотностью и постоянством ветра, при единичной мощности турбины не менее 2-5 КВт;

- по энергии Солнца: совершенствовать конструкции гелиопремников, ориентируя их на максимум светового потока. Наладить производство стандартных солнечных панелей для городских и сельских строений;

- по мини - ГЭС: разработать варианты мини - ГЭС бездамбового типа, в т.ч., в форме «гирляндных» или погруженных генераторов тока;

- по геотермике: освоить использование глубинных, в т.ч. в петротермальных источников и тепловых насосов для выработки как тепла, так и электроэнергии;

- по энергии Океана: наряду с приливными ГЭС развернуть пилотные работы по конструированию волновых и погруженных гидротурбин и водных тепловых насосов для комплексного использования энергопотенциала Океана;

- по биомассе; в ее ресурсной базе ориентироваться, прежде всего, на отходы сельского и лесного хозяйства и переработку муниципального мусора, улучшающие экологию городов, в сфере биотоплива - на его получение из непищевого сырья, в т.ч. в форме биобутанола; освоить производство автодвигателей под «гибридные» виды топлива с сетью заправок. Вести дело к использованию биомассы и ее производных также и в качестве химического сырья.

Представляется, что на такой производственно-технической базе Россия вполне сможет войти в число лидеров мировой ВИЭ - энергетики.

В части борьбы с изменениями климата целесообразно соразмерять принимаемые на себя Россией обязательства по сокращению выбросов «парниковых газов» с обязательствами других стран- загрязнителей, закладывая в получаемые квоты резерв для их последующей частичной рыночной продажи, в т.ч. со ссылкой на донорскую роль России в мировой эмиссии кислорода и связывания СО2. Конкретно во взаимоотношениях с ЕС подчеркивать факт трансграничного переноса в Россию загрязнений из остальной Европы и роль нашей страны как важной «кислородной подушки» для Евросоюза. Наладить конструктивное сотрудничество между палеоклиматической и антропогенной школами климатологов в отечественной науке.

Размещено на Allbest.ru