Новый этап в отношениях между США и исламскими государствами

Руководство Ирана считает, что последние антииранские заявления Дж. Буша и высокопоставленных членов его администрации являются психологической акцией.

Вместе с тем, руководство Ирана осознает и реальную возможность использования силы в отношении своей страны. Именно поэтому они предприняли конкретные шаги по снижению остроты ядерной проблемы.

В частности, работы по монтажу новых центрифуг в г. Натанзе и обогащению урана были временно прекращены, а сам объект был поставлен под контроль МАГАТЭ.

Завод по конверсии урана в г. Исфане в сентябре 2004 г. был также поставлен под контроль МАГАТЭ.

Несмотря на отсутствие ратификации Дополнительного Протокола (1997 г.) к ДНЯО, руководство страны высказалось за соблюдение его положений и допустило инспекторов МАГАТЭ на свои ядерные объекты. Оно категорически отвергает наличие собственной военной ядерной программы и обвиняет США в проведении политики двойных стандартов.

По мнению ряда экспертов, создание Ираном ядерного оружия не отвечает его национальным интересам в долгосрочной перспективе.

Иран уже сейчас является региональной державой, обладающей огромными людскими ресурсами и современными технологиями. Экономика страны находится на подъеме, крепнут взаимовыгодные связи с Азербайджаном, Афганистаном, Индией, Китаем, Пакистаном, Россией, Сирией, Украиной и рядом европейских стран. В Иране создается собственные авиационная и автомобильные промышленности; в ближайшее время российским носителем на орбиту будет выведен иранский спутник.

Большинство экспертов считает, что даже при самых благоприятных условиях Ирану для создания собственного ядерного оружия (ЯО) потребуется от одного до трех лет. Удар высокоточного оружия по ядерным объектам Ирана неизбежно вернет его ядерную программу как минимум на 5 лет назад. Кроме этого, политическое решение по созданию Ираном ЯО, скорее всего, не принято. Следовательно, еще можно кардинально изменить ситуацию в свою пользу, решительно отказавшись от планов по созданию полного замкнутого ядерного цикла, что исключает возможность разработки собственного ЯО.

Ведущие европейские страны являются «локомотивом» переговорного процесса по ядерной тематики с Ираном, но они не могут быть успешными без активного участия в нем США.

США играют значительную роль в решении иранской ядерной проблемы. Без урегулирования американо-иранских отношений и предоставлении обязательства ненападения Ирану со стороны США, прогресс в этом вопросе вряд ли возможен. Иран не может принять предложения ЕС и ликвидировать ряд ключевых звеньев своего ядерного топливного цикла, если сохраняется возможность применения силы со стороны США. В этом случае руководство Ирана, по-видимому, будут вынуждены взять курс на создание собственного ЯО для сохранения своей независимости.

Следовательно, настоящая позиция США по отношению к Ирану явно бесперспективна, так как силового решения иранского ядерного узла не существует.

Вместе с тем, поддержка Ираном ряда террористических организаций крайне затрудняет процесс улучшения американо-иранских отношений. Руководству Ирана следует пересмотреть свои отношения с такими организациями как ливанская группировка «Хизболла», палестинские движения Хамас, «Исламский джихад» и рядом других. Всестороння поддержка этих организаций не только укрепляет терроризм на Ближнем Востоке, но и способствует формированию отрицательного имиджа страны со стороны мирового сообщества, а также дает основание США считать Иран - одной из главных баз террористов.

Существует ли вероятность того, что США проведут военную операцию, чтобы остановить ядерную программу Ирана? И как предотвратить появление иранской атомной бомбы? По этому поводу В. Сэмсон отмечает, что «в данный момент Вашингтон хочет показать, что они рассматривают все возможные пути решения проблемы и что имеют все необходимые для этого средства. Нынешняя администрация США всегда выступала за то, чтобы не исключать возможности проведения тех или иных действий. Ведение военной компании против Ирана было бы неразумным шагом. Во-первых, это было бы воспринято как атака на Ислам. Во-вторых, учитывая оккупацию в Ираке, подобное не помогло бы имиджу США. С военной точки зрения, военная компания оказалась бы очень сложной. Многие специалисты считают, что необходимо будет наносить удары по сотням различных объектов. И даже это не гарантирует прекращения ядерной программы Ирана».

Относительно того, как предотвратить появление иранской атомной бомбы, В. Сэмсон, отметила, что «существует еще много разных вариантов. США мало что сделали в этом направлении, они только выступали с декларациями. Можно постараться убедить другие страны, имеющие торговые связи с Ираном - прежде всего, Китай и Россию - оказать давление на Тегеран. США могут прилагать больше усилий, поддерживая МАГАТЭ. Например, существует один протокол МАГАТЭ, предусматривающий более тщательные проверки ядерных объектов. Вашингтон без энтузиазма относится к этому протоколу, потому что не хочет подвергать свои объекты более строгому контролю. Однако необходимо знать, что именно происходит с иранской ядерной программой, и поэтому такие проверки необходимы.

Проблема заключается в том, что уровень доверия к американской разведке упал до нуля после истории с Ираком… Во всяком случае, мы точно не знаем, что происходит в Иране. Поэтому трудно сделать вывод о том, насколько серьезна ситуация».

Четверть века США и Иран не поддерживают дипломатических отношений и, более того, постоянно проявляют открытую враждебность друг к другу. Периодически предпринимались попытки улучшить двусторонние отношения, однако периоды разрядки были краткосрочными, а их снова сменяли периоды напряженности. Тайная борьба велась, прежде всего, на экономическом фронте.

Иранцы убеждены, что США активно используют свое влияние в международных финансовых структурах - таких, как Всемирный Банк и Международный валютный фонд, чтобы лишить Иран доступа к кредитам.

США успешно препятствуют строительству международных нефте- и газопроводов, проходящих по территории Ирана. Кроме того, в 1990-е годы США заблокировали ряд крупных инвестиционных проектов в Иране (к примеру, в 1994 г. Япония отказалась предоставить Ирану крупный кредит на строительство дамб). В 2002 г. США не допустили вступления Ирана во Всемирную торговую организацию (с 2005 г. Иран имеет статус наблюдателя в ВТО).

В период с 1950 по 1978 гг. США были главным торговым партнером Ирана. Ныне торговля США и Ирана ведется в весьма скромных объемах. По данным Министерства Торговли США, в 2005 г. США импортировали из Ирана товаров на сумму $174.7 млн., экспортировали в Иран - на $95.8 млн. Для сравнения, в 1978 г. объемы двусторонней торговли превышали $1.3 млрд.

Несмотря на то, что периодически США и Иран делали определенные шаги навстречу друг другу, значительный прогресс достигнут не был.

Ситуация изменилась к худшему после прихода к власти в Иране президента Махмуда Ахмадинеджада (сменившего Хатами, пользовавшегося репутацией реформатора и призывавшего к нормализации отношений с США), который сделал ряд агрессивных заявлений и активно защищает право Ирана на создание ядерного цикла.

США постоянно обвиняли Иран в поддержке международного терроризма - путем вливания денег, снабжения оружием и обучения боевиков.

В 2002 г. президент Дж. Буш включил Иран в «ось зла», наряду с Ираком и Северной Кореей, однако это заявление не стало большой сенсацией. В свою очередь, высшие руководители Ирана периодически называют США «большим Сатаной» и иными малоприятными титулами. На протяжении последних лет США периодически обвиняли Иран в том, что он прячет на своей территории некоторых руководителей «Аль Каеды», бежавших из Афганистана.

В США активно обсуждается вероятность атаки на Иран с целью предотвращения появления иранской атомной бомбы. Большинство экспертов считают, что военная акция имеет немного шансов на успех.

Особо подчеркнем, что ни один американский эксперт не призывал к проведению военной операции. Во всех опубликованных исследованиях и статьях указывалось, что военные методы могут применяться лишь в экстремальных обстоятельствах, если потерпят фиаско дипломатические попытки решения проблемы.

Атака США на Иран угрожает не только интересам России и Китая, но и интересам европейских стран.

Поэтому американская администрация понимает, что военное решение проблемы это создание в свою очередь неконтролируемых проблем глобального масштаба. В этом отношение, европейские державы вместе с Китаем и Россией понимая пагубность для всего человечества военного решения проблемы, активно продвигают дипломатические средства решения проблемы.

Таким образом, стремление Ирана к созданию собственного ядерного оружия - это путь в тупик, который не учитывает долгосрочные национальные интересы страны и крайне ухудшает состояние безопасности региона Ближнего и Среднего Востока.

Позиция же США по этому вопросу явно бесперспективна и не допускает поиска взаимных компромиссов. Но существует выход из данной ситуации, который состоит в:

- принятии Ираном предложений ЕС по полному прекращению работ по обогащению урана и накоплению плутония в обмен на мирные ядерные технологии и расширение экономических отношений с европейскими странами;

- ратификация Ираном Дополнительного протокола к ДНЯО (1997 г.);

- прекращение Ираном всех видов поддержки террористических организаций и начало нормализации отношений с Израилем;

- урегулирование американо-иранских отношений и предоставление США гарантий ненападения на Иран;

- обеспечение Россией гарантированных поставок реакторного топлива по фиксированным ценам, а также вывоз на свою территорию отработанного ядерного топлива.

Все это приведет к коренному улучшению ситуации на Ближнем и Среднем Востоке и к экономическому благополучию Ирана в будущем.

США могли бы в этой ситуации задействовать комбинацию дипломатических, военных и экономических мер. Прежде всего, недвусмысленно и категорически заявить, что они никогда не нанесут первыми удар по Ирану с использованием ядерного оружия и отказываются от объявленной ранее в качестве цели смены режима в Иране. При этом стоит предложить нормализовать американо-иранские отношения и без задержек восстановить взаимное дипломатическое присутствие в Вашингтоне и Тегеране.

2.2 Перспективы новой доктрины США в отношении исламских государств

Для внешней политики США начало XXI в. стал периодом поисков и приспособления к радикальным изменениям системы международных отношений, произошедшим в результате развития новых глобальных процессов.

С окончанием холодной войны у США появились как новые возможности, так и весьма серьезные проблемы.

С одной стороны, прекращение глобальной конфронтации в условиях «самороспуска» враждебного блока означало исчезновение реальной военной угрозы США и превращение их в единственную военную сверхдержаву. Соединенные Штаты стали не только практически неуязвимыми перед масштабным военным нападением, но и обрели гораздо большую свободу стратегического маневра. Кроме того, в результате распада СССР и всего социалистического лагеря открывались широкие возможности для сотрудничества США с государствами, входившими в советский блок, и новыми государствами на пространстве бывшего СССР, для распространения там американского влияния.

С другой стороны, с окончанием холодной войны значительно девальвировалась роль военной силы и торгово-экономическая сфера превратилась в основное поле соперничества между развитыми государствами, где США сталкиваются с растущей конкуренцией со стороны своих союзников по холодной войне. Ее окончание также поставило под вопрос всю глобальную военно-политическую инфраструктуру, созданную Соединенными Штатами для ведения этого противоборства. Исчез и былой стратегический компас» в виде доктрины «сдерживания», служившей основой послевоенной внешнеполитической стратегии США. Возникла ситуация неопределенности в отношении угроз безопасности США и методов противодействия им. Ослабел и внутренний «тыл» глобальной внешней политики, поскольку в отсутствие серьезной внешней угрозы, сплачивающей нацию, и ясных новых целей стало гораздо труднее мобилизовывать общественную поддержку активного внешнеполитического интервенционизма.

Наконец, крах прежнего биполярного миропорядка обернулся усилением дестабилизирующих тенденций в мире, что выразилось в увеличении числа этнорелигиозных конфликтов, распространении ядерного и других видов оружия массового уничтожения, росте международного терроризма и преступности.

Другой новой реальностью для внешней политики США стала растущая глобализация мировой экономики, поставившая страну перед необходимостью повышения конкурентоспособности на мировом рынке, определения своей роли в этой изменяющейся экономике, а также нахождения нового оптимального баланса между внутренней и внешней политикой.

В этой ситуации во внешнеполитической стратегии США обособленное место стали играть исламские государства, которые к концу ХХ века превратились в мощный центр силы.

Взрывы 11 сентября 2001 г. вынудили США пересмотреть США свою внешнеполитическую доктрину в отношении исламских государств; был создан список стран «оси зла», с включением в него КНДР, ИРИ, Сирия и Ливии.

Ввод войск коалиционных сил в Ирак привел к разработке новой стратегии США в 2003 г., основным компонентом которой явился усиленный военный аспект, и которая действовала до 2006 г., когда была разработана и запущена новая стратегия.

К 2006 г. США во главе с Дж. Бушем объявили новую стратегию в отношении исламских государств. В стратегии в частности, отмечается, что сегодняшних экстремистов объединяет то, что «они используют ислам и терроризм с идеологическими целями…». В новой стратегии также говориться, что воздействие американской политики на Ближний Восток минимально, а иракская война и возобновившийся арабо-израильский конфликт становятся для террористических идеологов источниками вводящей в заблуждение пропаганды.

Критики политики администрации Дж. Буша заявили, что новая стратегия - это признание, что предыдущая политика привела к провалам. Похоже, в новой стратегии «учтена критика, которая звучала из уст демократов в адрес старой», заявил сенатор Дж. Байден. «Я надеюсь, что сегодняшнее изменение в характере речей отражает реальную смену курса», - заявил он.

Новая стратегия соответствует детальному плану, разработанному Национальным контртеррористическим центром и представленному Дж. Бушу в июне 2006 г. В этом засекреченном 160-страничном документе предлагалось установить более приемлемый баланс между военными усилиями, о которых говорилось в стратегии 2003 г., и тем, что названо «войной идей».

В марте 2009 г. была обнародована новая комплексная стратегия США в отношении Афганистана (ИРА) и Пакистана (ИРП).

Можно со всей определенностью сказать, что новая американская стратегия основана на анализе неутешительных итогов восьмилетней операции сил НАТО в Афганистане: несмотря на усилия западного контингента, целые регионы Афганистана, оставаясь неподконтрольными НАТО или официальному Кабулу, являются сегодня убежищем для вооруженных боевиков движения «Талибан». Силы международной коалиции до сих пор также не приблизились к поимке лидеров террористов, в том числе первого лица «Аль-Каиды» Усамы бен Ладена.

Новая американская стратегия, как подчеркивалось представителями администрации президента Б. Обамы, подразумевает более активные, - в первую очередь, дипломатические - усилия по стабилизации ситуации в регионе. В части ослабления позиций «Аль-Каиды» и «Талибана» американская стратегия Барака Обамы строится на концепции Афганистана и Пакистана как единого поля («стратегия АфПак»), и ориентируется на достижение успеха на трёх ключевых направлениях: Афганистан, Пакистан, «контактная группа». Такой комплексный подход предполагает координацию усилий, предпринимаемых американскими союзниками, сразу на всех трех полях.

По мнению авторов новой американской стратегии, в Афганистане борьба с «Аль-Каидой» и движением «Талибан» должна вестись параллельно - и одинаково активно - с развитием афганской социально-экономической инфраструктуры и армии.

Исходя из этих задач, стратегия для Афганистана включает в себя, в первую очередь, удвоение военного контингента США до конца 2009 г.

Для решения задач социального развития страны по программе восстановления и реконструкции регионов, из США в Афганистан планируется отправка гражданских экспертов.

Следует отметить, что новая стратегия США получила полную поддержку правительства Афганистана. Афганский лидер Х. Карзай отметил новую американскую инициативу как достаточно сбалансированную: «Это именно то, чего ждали, то, на что надеялись афганцы, и потому мы полностью поддерживаем новую стратегию, которая включает все аспекты развития Афганистана и успешной войны против терроризма».

Второе ключевое направление новой стратегии США - Пакистан. Уже обнародовано предложение Б. Обамы о значительном увеличении американской помощи пакистанскому гражданскому правительству.

Для комплексного решения проблем региона («АфПака») новая американская стратегии предусматривает создание и работу новой «контактной группы», включающей в себя Афганистан, Пакистан, Индию, Иран, Китай, Россию, другие страны Центральной Азии и Персидского Залива. В таком формате привлекаемые в «контактную группу» страны могут оказать поддержку США и НАТО в решении военных, политических, экономических задач в Афганистане.

Президент США Б. Обама в июне 2009 г. объявил о еще одной «перезагрузке». На сей раз - в отношениях с мусульманским миром. В ходе своей поездки по Ближнему Востоку в Каирском университете Б. Обама призвал положить конец «порочному кругу» в американо-исламских отношениях. Б. Обама на словах поддержал стремление палестинцев к созданию своего государства, заявил о готовности вести диалог с Ираном, о выделении 1,5 млрд долл. ежегодно на помощь Пакистану и 2,8 млрд долл. на содействие экономическому развитию Афганистана. Б. Обама говорил о том, что общим врагом американцев и мусульман является экстремизм.

Речь Б. Обамы имел большой резонанс в исламском мире. Обозреватели западных газет единодушно указывали на то, что речь Б. Обамы в мусульманском мире вызвала всеобщий невиданный энтузиазм. Это можно сказать о Египте, Саудовской Аравии, Кувейте, отчасти Иордании. Однако духовный лидер Ирана аятолла Хаменеи весьма скептически оценил речь Б. Обамы. По его словам, США не смогут добиться перемен, используя пустые речи и красивые лозунги, которые ничего не стоят без реальных действий. Он пояснил, что «ненависть к США идет из глубины сердец жителей Ближнего Востока, так как местные народы ненавидят насилие, военную агрессию и дискриминацию».

В ходе телевизионной дискуссии по поводу «Каирской речи» Б. Обамы, имевшей место 8 июня, Зб. Бжезинский сравнил тех, кто сомневается в официальной версии событий 11 сентября, с «отрицающими Холокост». Он повторил сказанные в Каире слова Б. Обамы: «Скажем определенно: в тот день аль-Каида убила около 3 тыс. человек… Это не обсуждаемое мнение, это факт, с которым надо иметь дело». Участвовавший в дебатах бывший сотрудник администрации Р. Рейгана Пол Крейг Робертс, назвал 3 тысячи убитых «каплей» в море, пролитой во время американских вторжений в исламском мире. Он напомнил о том, что именно Зб. Бжезинский был советником по вопросам национальной безопасности при президенте Джимми Картере, разработал в конце 70-х план вооружения моджахедов и «вырастил Осаму Бен Ладена как клиента США».

Обращает на себя внимание попытка Б. Обамы лично «пристегнуться» к мусульманскому миру. В ходе выступления в Каирском университете он рассказал о своих «мусульманских корнях» и о том, что его отец Хусейн исповедовал ислам. Более того, Обама назвал США «крупнейшей мусульманской страной» - на том основании, что сегодня там проживают десятки миллионов мусульман.

Отметим, что подготовка к смене курса - декларативной, конечно, - началась еще при предыдущей администрации. Доклад «Смена курса: новое направление отношений США с Исламским миром» был опубликован еще в сентябре 2008 г. Его готовила двухпартийная «Лидерская группа по американо-исламским связям», в которую входит, в числе прочих, бывший госсекретарь США М. Олбрайт. В докладе намечены четыре основных пункта новой американской стратегии в отношении исламского мира:

1) переход к налаживанию отношений как с союзниками, так и с противниками;

2) содействие «демократизации» исламских государств (под видом «улучшения управления и содействия участию в нем граждан»);

3) создание рабочих мест в мусульманских странах;

4) усиление «взаимного уважения между США и исламским миром».

Таким образом, проведенный анализ показывает, что на сегодняшний день американская доктрина в отношении исламских государств резко контрастирует со стратегией, объявленной в 2001 г. На сегодняшний день в американской стратегии превалирует гражданский аспект, в противовес милитаризованной доктрине 2001 г.

США во главе с Б. Обамой ищут поддержку и отчасти дружбу со стороны мусульманских государств, тем самым опровергая концепцию столкновения цивилизаций С. Хантингтона. Вместе с тем, отдельные мусульманские страны, в первую очередь Иран и ряд других, не верят в новую стратегию США, хотя в подтверждение декларированных целей и задач, США осуществили ряд шагов, такие как сокращение воинского контингента в Ираке и ряд других.

Таким образом, необходимо отметить, что новая доктрина США в отношении мусульманских стран в отношении предыдущих стратегий является более прагматичным, и служит действительному сближению США и мусульманского мира в средне- и долгосрочной перспективе.

3. Современная иракская внешнеполитическая стратегия США

3.1 Американская позиция и обоснование применения силы в Ираке

Вечером 17 марта 2003 г. президент США Дж. Буш обратился к американцам с 15-минутной речью, в которой С. Хусейну был предъявлен ультиматум: или последний покинет Ирак вместе со своими сыновьями в течение 48 часов, или Соединенные Штаты и их союзники начнут военные действия против Багдада. «Их отказ это сделать повлечет за собой вооруженный конфликт, который начнется, когда мы сочтем нужным», - заявил Дж. Буш. Американский президент подчеркнул, что «Совет Безопасности ООН не выполнил возложенных на него обязанностей, так что мы выполним свои». Под обязанностями США, разумеется, предполагалось то, что они должны заставить Ирак разоружиться и избавиться от оружия массового уничтожения, разработками которого «занимается режим Саддама Хусейна».

Истинные же намерения США были отражены в одном из заявлений, сделанных К. Пауэллом в преддверии войны, в котором говорится, что США решительно настроены на начало военных действий с тем, чтобы провести коренное изменение ситуации на Ближнем Востоке, гарантирующее интересы США в этом регионе. При этом выделялись следующие «интересы» США: нефть, Израиль и единоличное господство в мире.

Что касается юридического обоснования для начала военных действий, то заявление К. Пауэлла, что «США вступят в войну с разрешения Совета Безопасности или без оного, нравится это кому-либо или нет», явилось вызовом не только духу, но и самому тексту Устава ООН. По нашему мнению, юридическая оценка войны США против Ирака основана на несоответствии норм международного права и ряда положений американских аналитиков, оправдывающих войну руководства США против Ирака.

Руководители США исходят из ряда фактов, которые, по их мнению, оправдывают использование военной силы для «стабилизации» ситуации на Ближнем Востоке, в том числе в Ираке. Обзор заявлений официальных лиц и экспертов США позволило нам выделить следующие факты:

1. «Ирак нарушил 16 резолюций ООН, игнорирует их уже 12 лет и поэтому должен быть атакован».

Ирак, в самом деле, не выполнял практически все принятые ООН резолюции. Но нормами международного права не предусмотрено, что за это должна быть организована военная операция против страны. Например, Израиль нарушил 68 резолюций ООН, это продолжается уже 50 лет, но никто пока не собирается бомбить Тель-Авив. Резолюции ООН были нарушены, однако какие меры в таком случае следует предпринять, согласно Уставу ООН, может решить только Совет Безопасности ООН. Как правило, контроль за выполнением резолюций Совета Безопасности ООН осуществляют группы инспекторов ООН. В данном случае действия США можно квалифицировать как самовольные и не санкционированные ООН.

2. «Ирак производил оружие массового поражения (ОМП) и собирался с его помощью атаковать США».

Нет абсолютно никаких улик и доказательств, которые суд мог бы принять к рассмотрению по вопросу производства или наличия ОМП в Ираке в данное время. В частности, производимые ООН инспекции не нашли ничего, что могло бы подтвердить такие обвинения; американские спецслужбы также не могут представить убедительных доказательств наличия ОМП в Ираке.

В 1999 г. специальная комиссия Совета Безопасности ООН заявила, что уничтожены основные иракские лаборатории биологического оружия, а также 817 из 819 баллистических ракет большой и средней дальности. В 2002 г. инспекторы МАГАТЭ сообщили, что Ирак полностью выполнил свои обязательства по прекращению программы разработок ядерного оружия.

3. «Самим иракцам после войны будет намного лучше, они ненавидят С. Хусейна, а когда США удалят пережитки его диктатуры, то благодаря нефти Ирак поднимется, и все иракцы смогут пользоваться доходами, получаемыми от нефти, которые присваивались Хусейном».

Это положение можно рассматривать всего лишь как декларацию. Администрация США до сих пор не представила в ООН для экспертизы варианты плана вывода послевоенного Ирака из кризиса. Скорее всего, научно обоснованных и просчитанных вариантов не существует, а вывод Ирака из кризиса будет происходить по сценарию, схожему со сценариями вывода из кризиса других стран «третьего мира», в которых происходили вторжения вооруженных сил США. Гренада, Панама, Афганистан - ни в одной из этих стран жизнь после интервенции туда США не улучшилась.

США заявляют, что нефть Ирака есть принадлежащее народу Ирака имущество, которое будет использовано на пользу Ирака. Однако уже сейчас четыре компании - Chevron Texaco, Shell, British Petroleum и Exon Mobil получили исключительные права на эксплуатацию иракской нефти. При этом решение предоставить исключительные права принял не «народ Ирака», а администрация США.

США утверждают, что после войны Ирак станет демократическим, а это, может быть, ускорит демократический процесс во всем регионе. Однако, как показывает большинство примеров, внешняя интервенция укрепляет крайний национализм, довольно быстро перетекающий в ксенофобию, закрытость, религиозный фундаментализм.

4. «США абсолютно не выгодно воевать, потому что доходы от иракской нефти будут много меньше, чем затраты на войну».

Между тем имеющиеся в Ираке вторые по величине в мире ресурсы нефти, которые, к тому же, очень дешевы в добывании, могут дать гигантский доход. Кроме того, получив доступ к запасам иракской нефти, США становятся в той или иной степени независимы от диктуемых ОПЕК цен на нефть.

5. «США не хотят войны, просто нет другого выхода».

Если бы США не хотели войны, они бы согласились с решениями ООН или же инициировали более эффективные меры по контролю Ирака и только тогда начали бы говорить о возможных решениях, более того - только тогда брались бы за конкретные действия.

6. «ООН недостаточно эффективна в обеспечении выполнения международных правовых актов, поэтому кто-то должен выполнять роль «мирового полицейского»». Вместе с тем, отечественные ученые отмечают, что «ООН созданная после второй мировой войны и главной функцией которого было быть центром сотрудничества между двумя полюсами существовавшими в то время, сейчас когда на мировой арене появились несколько полюсов не может отвечать тем требованиям которые на него возлагаются. Новые, политические реалии таковы, что в настоящее время мир нуждается в гибкой, мобильной и глобальной международной организации, которая в действительности могла бы стать центром сотрудничества и взаимопонимания между всеми государствами».

В развитие указанного тезиса в США высказываются, как правило, две точки зрения о статусе и перспективах ООН:

а) ООН является неэффективной, так что решения Генеральной Ассамблеи ООН и Совета Безопасности ООН, а также все принятые по инициативе ООН международно-правовые акты ничего не значат и могут быть игнорируемы;

б) ООН продолжает оставаться самой авторитетной организацией в международных спорах, ее решения являются императивными, и все члены ООН обязаны их выполнять, а также придерживаться принятых ООН юридических актов.

Согласно первому варианту, решение Совета Безопасности ООН было не обязательным для начала войны, что влечет за собой исчезновение серьезных оснований для реализации жесткого силового варианта. В этом случае отменяются все решения ООН, а нарушение Ираком ее резолюций и Устава становится малозначительным, если не ничтожным.

В рамках второй модели вина Ирака ясна, но в соответствии с Уставом ООН монопольным правом разрешать использование легитимного насилия со стороны и от имени международного сообщества может только Совет Безопасности.

7. «Ирак поддерживал террористов и вооружал их».

Между тем еще в 1982 г. сами США решили исключить Ирак из списка государств, поддерживающих терроризм, потому что это было полезно для Вашингтона. На самом деле все мировое сообщество признавало поддержку иракским режимом палестинских террористических и экстремистских организаций, часть из которых нашла пристанище под крылом Ирака. Ситуация в корне изменилась после террористических актов 11 сентября 2001 г.

8. «Ирак являлся опасным для своих соседей».

Как уже упоминалось, армия Ирака (по оценке специалистов, в том числе и США) не была в состоянии даже обороняться, не говоря уже о нападении. Обращает на себя внимание тот факт, что те самые соседи Ирака, которых США якобы защищает от Ирака, не поддержали войны.

Следует также отметить, что США, предпринимая неправомерную военную акцию против суверенного государства, нанесли весьма существенный удар по международному праву, что уже сегодня вынуждает авторитетные международные организации пересмотреть некоторые нормы международного права. Безусловно, при этом будет выглядеть, по меньшей мере, наивной любая попытка идеализации и преувеличения роли международного права и механизмов ООН в вопросах урегулирования международных конфликтов. Для специалистов очевидно, что в современных условиях ситуация на международной арене определяется, главным образом, соотношением потенциалов государств, причем в первую очередь военно-экономических потенциалов.

Именно поэтому на данном этапе США чрезвычайно активно выступают за изменение современной системы международных отношений, стремясь закрепить право под флагом «защиты демократии и прав человека» применять в обход Совета Безопасности ООН вооруженную силу там и тогда, когда они сочтут это необходимым.

Приход к власти Б. Обама не смогло привнести коренных изменений во взаимоотношения с Ираком. Курс США в Ираке остается прежним с некоторыми уточнениями. Хотя основной упор во внешнеполитической стратегии Б. Обама делается на Афганистан, но все же иракский вектор во внешней политике США остается неизменным.

Таким образом, можем сделать вывод, что военные действия США хоть и принесли свои плоды для узконациональных интересов США в регионе и в самом Ираке, однако декларированные цели были полностью провалены. Ирак вместо декларированных свободы и процветания полностью погряз в междоусобной гражданской войне с одной стороны, и противоборству государств региона, в первую очередь Ирана и Сирии с США с другой.

Все это убедительно доказывает об отсутствии отношений между США и Ираком как таковых, т.е. как между суверенными державами.

3.2 Современное состояние и перспективные направления американской стратегии по Ираку

На сегодняшний день американское пребывание в Ираке (с 20 марта 2003 по настоящее время) претерпела относительные изменения.

Формальным поводом к американскому вторжению послужила информация ЦРУ о наличии в Ираке запасов оружия массового поражения, впоследствии не нашедшая подтверждения. Однако некоторые аналитики считают, что целью военной операции было установление контроля США над нефтяными месторождениями Ирака.

5 февраля 2003 г. госсекретарь США К. Пауэлл выступил на специальном заседании Совета Безопасности ООН, предоставив многочисленные доказательства того, что Ирак скрывает от международных инспекторов оружие массового поражения. В 2004 г. К. Пауэлл признался, что обнародованные им данные были во многом неточными, а иногда и сфальсифицированными. «Когда я делал доклад в феврале 2003 года, то опирался на самую лучшую информацию, которую мне предоставило ЦРУ. … К сожалению, со временем выяснилось, что источники были неточными и неверными, а в ряде случаев преднамеренно вводили в заблуждение. Я этим глубоко разочарован и сожалею об этом».

Военная операция в Ираке началась утром 20 марта 2003 г. Она носила кодовое название «Иракская свобода» (Operation Iraqi Freedom, OIF); иногда её ошибочно называют «Шок и трепет» (Shock and Awe), но это название относится к военной доктрине, разработанной в 1996 г. и применённой в Ираке.

За полтора месяца войны потери коалиции составили 172 человека погибшими (в том числе 139 американцев и 33 британца). Точные данные об иракских потерях за этот период отсутствуют. По оценке исследователя К. Конетты, в ходе вторжения погибло 9200 иракских военнослужащих и 7300 гражданских лиц; таким образом, потери гражданского населения более чем в два раза превысили аналогичный показатель войны 1991 г.

Лондонская «Гардиан» в 2008 г. опубликовала выдержки из новой книги о войне в Ираке лауреата Нобелевской премии в области экономики, главного экономиста Всемирного банка Дж. Стиглица. По его подсчетам только первые 10 дней боевых действий в 2003 г. обошлись США в 5 млрд. долларов. Он предположил, что прямые и косвенные потери от этой войны будут стоить человечеству 6 трлн. долларов. Половина этой суммы придется на долю США.

6 декабря 2006 г. был опубликован доклад Группы изучения Ирака (Iraq Study Group; также известна как комиссия Бейкера-Гамильтона), созданной Конгрессом в марте для оценки текущего положения дел в Ираке и формулирования рекомендаций для администрации. В докладе отмечалось, что ситуация в стране продолжает ухудшаться, а американские вооружённые силы оказались привлечены к выполнению миссии, конца которой не видно. Было предложено 79 рекомендаций, в том числе начало постепенного вывода американских войск и переговоры с Ираном и Сирией - странами, оказывающими значительное влияние на внутреннюю ситуацию в Ираке. В целом к концу 2006 г. администрация США стояла перед очевидной необходимостью кардинальных изменений в своей иракской политике.

10 января 2007 г. Дж. Буш обнародовал новую стратегию США в Ираке, получившую неофициальное название «Новый путь вперёд» (The New Way Forward), но более известную как «Большая волна». В своём выступлении перед нацией он признал, что ранее допустил ошибки в иракском вопросе, а также отметил, что основными причинами предыдущих провалов стали нехватка войск и недостаточная свобода действий американского командования. Новая стратегия предусматривала отправку в Ирак дополнительно 21,5 тыс. военнослужащих и усиление мер по охране границы. До этого времени в Ирак периодически направлялись дополнительные войска, как правило, на время национальных выборов или в связи с очередным обострением ситуации. Разница заключалась в том, что теперь усиление контингента должно было продлиться достаточно долгий срок. Кроме того, если раньше американские войска покидали очищенные от боевиков районы, то план «большой волны» предусматривал, что они будут оставаться в них для продолжительного поддержания безопасности. Дж. Буш подчеркнул: «Нас ждет тяжёлый и кровавый год, который принесёт новые жертвы, как среди иракского населения, так и среди наших военнослужащих».

Новая стратегия администрации США была воспринята достаточно неоднозначно. Так, сенатор-республиканец Ч. Хагель назвал её «самым опасным внешнеполитическим просчётом этой страны со времён Вьетнама». Иракские повстанцы отреагировали на план «большой волны», объявив о начале операции «Достоинство», целью которой, по утверждению лидера группировки «Совет моджахедов шуры» Абу-Абдаллы аль-Багдади, было заставить Дж. Буша признать поражение США в войне и подписать акт о капитуляции

Основные усилия «большой волны» были сосредоточены на подавлении межконфессионального конфликта в Багдаде, где продолжались массовые похищения и убийства суннитов и шиитов. Об остроте ситуации свидетельствует сделанный в конце 2006 г. призыв пресс-секретаря Исламского государства Ирак к суннитам усилить борьбу с шиитами, которые, по его утверждению, сделали больше зла, чем «крестоносцы» (то есть силы международной коалиции). Именно в иракскую столицу прибыла основная часть подкреплений в рамках новой стратегии. Американо-иракская операция в Багдаде получила название «Закон и порядок» (Law and Order) и продолжалась на протяжении почти всего года - с февраля по ноябрь. К началу операции силы США контролировали лишь около 20% города. В марте во время визита в Ирак нового Генерального Секретаря ООН Пан Ги Муна недалеко от здания, где он выступал, взорвалась миномётная мина. Резонансный теракт произошёл 12 апреля, когда была взорвана бомба в кафетерии иракского Национального собрания (погиб 1 человек), что поставило под сомнение способность иракских и американских сил обеспечить безопасность даже «зелёной зоны» - самого охраняемого района Багдада, где расположены все министерства и ведомства страны. Миномётные и ракетные обстрелы «зелёной зоны», происходившие и ранее, весной 2007 г. стали настолько регулярными, что дипломатам находящегося здесь же посольства США было предписано надевать каски и бронежилеты, покидая помещение. Основная часть запланированных подкреплений прибыла в Багдад к началу июня; к концу месяца под контролем американских войск находилось около 50% города.

Сообщения об эффективности «большой волны» были противоречивыми. По данным иракской полиции, к середине апреля за два месяца, прошедшие с начала операции, в Багдаде погибли 1586 мирных жителей по сравнению с 2871 погибшими за аналогичный двухмесячный период в декабре-феврале. На 80% снизилось количество похищений, а убийств - на 90%. Такие результаты были достигнуты ценой увеличения потерь американских войск (на 21% по всему Ираку за двухмесячный период). Кроме того, за пределами Багдада число жертв терактов лишь увеличилось: с 1009 за два месяца перед операцией до 1504 за два месяца её проведения.

Таким образом, безопасность в Багдаде была улучшена за счёт других районов страны. В ноябре американское командование сообщало о том, что багдадские пригороды почти полностью очищены от боевиков «Аль-Каиды», а число терактов в столице с июня снизилось на 80%. Наиболее неожиданным стало снижение уровня насилия в провинции Аль-Анбар, чему, вероятно, способствовало главным образом сотрудничество сил США с местными племенами, не прекратившееся и после убийства шейха, возглавлявшего противостоящее «Аль-Каиде» объединение племён. На протяжение значительной части войны потери сил США в этой провинции были больше, чем в любой другой провинции Ирака, а во второй половине 2006 г. некоторые военные называли её потерянной. Судя по статистически данным, к концу 2007 г. боевые действия в Аль-Анбаре практически не велись.

В начале июня 2008 г. США предложили договор об стратегических отношениях правительству Ирака, который в категорической форме был отвергнут премьер-министром Ирака Нури аль-Малики из-за несовместимых с принципами суверенитета положениями предложенного договора, по которому Соединенные Штаты сохранили бы свой контингент на территории Ирака не неопределенный срок.

Таким образом, можем сделать вывод, что военные действия США хоть и принесли свои плоды для узконациональных интересов США в регионе и в самом Ираке, однако декларированные цели были полностью провалены. Ирак вместо декларированных свободы и процветания полностью погряз в междоусобной гражданской войне с одной стороны, и противоборству государств региона, в первую очередь Ирана и Сирии с США с другой.

Все это убедительно доказывает об отсутствии отношений между США и Ираком как таковых, т.е. как между суверенными державами, а установленный США в Ираке режим до сих пор остаётся оккупационным.

Приход к власти администрации Б. Обамы не внес существенных изменений в иракской стратегии США. Хотя во время предвыборной кампании, а также во время посещения Ирака Б. Обама обещал полный вывод войск, однако своими последующими действиями и выступлениями он дезавуировал свои предыдущие обещания.

Таким образом, можно отметить, что Ирак остается одним из наиболее важных стратегических точек для внешнеполитической активности США.

Заключение

внешнеполитический мироустройство американский исламский

На основе проведенного нами исследования отметим следующие теоретические положения:

1. Несмотря на различие взглядов американских стратегов из числа политиков и ученых, можно констатировать, что существует одна общая концепция глобального лидерства Соединенных Штатов Америки. Ее цель - так сконструировать политику США, чтобы обеспечить укрепление позиции американского государства как мирового лидера, продвижение американских интересов при наиболее выгодных для страны условиях, предотвратить такой ход мирового развития, чтобы американскому лидирующему, преимущественному положению мог быть нанесен ущерб.

США, по всей вероятности, сохранят военное и экономическое превосходство на протяжении, по крайней мере, первой четверти XXI века.

Следует также признать, что в следующие два десятилетия какая-либо страна вряд ли сможет достичь общего военного и экономического равенства с США.

2. Интересы Соединенных Штатов. США стремятся:

- уничтожить силы международного терроризма путем пресечения источников его финансирования и вооружения, углублять сотрудничество с союзниками и партнерами, которые разделяют эту цель, способствовать изменению политики или - в качестве крайней меры - смене правительств в государствах, которые ее не разделяют;

- предотвращать распространение оружия массового поражения (ОМП), сочетая меры по укреплению международного режима нераспространения и специальные усилия по нераспространению, осуществляемые совместно с партнерами;

- предотвращать появление равноценного конкурента в военной области и в сфере безопасности, который был бы в состоянии бросить вызов американскому превосходству.

США ставят задачи:

- поддерживать доллар на уровне достаточно высоком, чтобы, с одной стороны, обеспечить привлечение массированных иностранных инвестиций в американские казначейские обязательства для финансирования долга США, а с другой стороны, обеспечить конкурентоспособность американского экспорта;

- обеспечивать стабильные поставки нефти и газа по постоянным и приемлемым ценам для обеспечения здорового экономического роста;

- ускорить прогресс США в области высоких и информационных технологий, которые имеют критически важное значение, как для экономического роста, так и для поддержания военного превосходства.

США хотят:

- способствовать распространению демократических ценностей и институтов, а также развитию свободных рынков как фундамента мирового порядка и глобальной интеграции;

- использовать международные и многосторонние региональные институты для продвижения американских экономических, оборонных и политических целей.

3. Можем сделать вывод, что военные действия США в Ираке хоть и принесли свои плоды для узконациональных интересов США в регионе и в самом Ираке, однако декларированные цели были полностью провалены. Ирак вместо декларированных свободы и процветания полностью погряз в междоусобной гражданской войне с одной стороны, и противоборству государств региона, в первую очередь Ирана и Сирии с США с другой.

Приход к власти администрации Б. Обамы не внес существенных изменений в иракской стратегии США. Хотя во время предвыборной кампании, а также во время посещения Ирака Б. Обама обещал полный вывод войск, однако своими последующими действиями и выступлениями он дезавуировал свои предыдущие обещания.

Таким образом, можно отметить, что Ирак остается одним из наиболее важных стратегических точек для внешнеполитической активности США.

4. На сегодняшний день американская доктрина в отношении исламских государств резко контрастирует со стратегией, объявленной в 2001 г., в ней превалирует гражданский аспект, в противовес милитаризованной доктрине 2001 г.

США во главе с Б. Обамой ищут поддержку и отчасти дружбу со стороны мусульманских государств, тем самым опровергая концепцию столкновения цивилизаций С. Хантингтона. Вместе с тем, отдельные мусульманские страны, в первую очередь Иран и ряд других, не верят в новую стратегию США, хотя в подтверждение декларированных целей и задач, США осуществили ряд шагов, такие как сокращение воинского контингента в Ираке и ряд других.

Таким образом, можно сказать, что новая доктрина США в отношении мусульманских стран в отношении предыдущих стратегий является более прагматичным, и служит действительному сближению США и мусульманского мира в средне- и долгосрочной перспективе.

5. Новая американская стратегия в отношении исламского мира включает следующие:

1) переход к налаживанию отношений как с союзниками, так и с противниками;

2) содействие «демократизации» исламских государств (под видом «улучшения управления и содействия участию в нем граждан»);

3) создание рабочих мест в мусульманских странах;

4) усиление «взаимного уважения между США и исламским миром».

6. Считаем, что разрешение американо-иранского противоборства должно строиться с учетом следующих положений:

- принятие Ираном предложений ЕС по полному прекращению работ по обогащению урана и накоплению плутония в обмен на мирные ядерные технологии и расширение экономических отношений с европейскими странами;

- ратификация Ираном Дополнительного протокола к ДНЯО (1997 г.);

- прекращение Ираном всех видов поддержки террористических организаций и начало нормализации отношений с Израилем;

- урегулирование американо-иранских отношений и предоставление США гарантий ненападения на Иран;

- обеспечение Россией гарантированных поставок реакторного топлива по фиксированным ценам, а также вывоз на свою территорию отработанного ядерного топлива.

Указанные выше пункты в случае их имплементации приведут к коренному улучшению ситуации на Ближнем и Среднем Востоке и к экономическому благополучию Ирана в будущем.

Список использованных источников и литературы

1. Каримов И.А. Мыслить и работать по-новому - требование времени. Т.5. - Т.: Ўзбекистон, 1997. - 332 с.

2. Каримов И.А. По пути безопасности и стабильного развития. Т.6. - Т.: Ўзбекистон, 1998. - 413 с.

3. Каримов И.А. Свое будущее мы строим своими руками. Т. 7. - Т.: Ўзбекистон, 1999. - 382 с.

4. Каримов И.А. Наша высшая цель - независимость и процветание Родины, свобода и благополучие народа. Т.8. - Т.: Ўзбекистон, 2000. - 512 с.

5. Каримов И.А. За процветание Родины - каждый из нас в ответе. Т.9. - Т.: Ўзбекистон, 2001. - 400 с.

6. Каримов И.А. За безопасность и мир надо бороться. Т.10. - Т.: Ўзбекистон, 2002. - 414 с.

7. Каримов И.А. Избранный нами путь - это путь демократического развития и сотрудничества с прогрессивным миром. Т.11. - Т.: Ўзбекистон, 2003. - 336 с.

8. Каримов И.А. Мирная жизнь и безопасность страны зависят от единства и твердой воли нашего народа. Т.12. - Т.: Ўзбекистон, 2004. - 277 с.

9. Каримов И.А. Узбекский народ никогда и ни от кого не будет зависеть. Т.13. - Т.: Ўзбекистон, 2005. - 264 с.

10. Каримов И.А. Человек, его права и свободы - высшая ценность. - Т. 14. - Т.: Ўзбекистон, 2006. - 280 с.

11. Каримов И.А. Наша главная задача - дальнейшее развитие страны и повышение благосостояния народа. - Т.: Ўзбекистон, 2010. - 72 с.

12. Национальная стратегия безопасности Соединенных Штатов Америки от 17 сентября 2002 г. // Internationale Politik. - 2002. - №12.

13. Акт «Об объединении и укреплении Америки путем предоставления надлежащих средств, необходимых для перехвата информации и воспрепятствования терроризму (Акт США о патриотизме 2001)» от 24 октября 2001 г. // http://www.usinfo.com.

14. Указ Президента США (President Issues Military Order) «О задержании, обращении и рассмотрении дел в отношении неграждан в ходе войны с терроризмом» от 13 ноября 2001 г. // http://www.usinfo.com.

15. Доклад «Смена курса: новое направление отношений США с Исламским миром» от 8 сентября 2008 г. // http://www.usinfo.com.

16. Бжезинский З. Великая шахматная доска. Господство Америки и его геостратегические императивы. - М.: Международные отношения, 2005.

17. Борисов Р.В. США: Ближневосточная политика в 70-е годы. - М., 1982. - 216 с.

18. Гафуров С.М. Национальная, региональная и глобальная безопасность: роль и место арабских государств Персидского залива и Республики Узбекистан. - Т.: «QAR-QALAM»; ТГИВ, 2005.

19. Глущенко Ю.Н. Иракская нефть: геополитика и будущее мирового нефтяного рынка. - М, 2003.

20. Давыдов Д.П. США: меняющееся видение меняющихся угроз // США. Канада. Экономика. Политика. Культура (ЭПК). - М., 2004. - №10. - С. 3-22.

Размещено на Allbest.ru

...