Изменение роли Германии в Европейском союзе с точки зрения разных теорий европейской интеграции

Действительно, и сами немецкие политики охотно прибегают к представлению о Германии как о «казначее» Европы в качестве аргумента в пользу того, чтобы не так активно участвовать в европейской интеграции . В любой дискуссии о углублении интеграции или о реформах, возникало возражение, что немецкие налогоплательщики не могут платить больше. Так, например, председатель партии ХСС Маркус Зёдер сказал в интервью: «Если все инициативы заканчиваются на том, что Германия платит за всех, тогда на самом деле есть много людей, которые говорят: мы за Европу, но то, что мы постоянно должны за всех платить, это уж слишком ».

Понятно, что кризис евро лишь укрепил восприятие Германии как самого крупного плательщика среди стран-членов, но, поступи она по-другому, риски были бы столь же высоки и неоправданны. Так, например, если бы Греция разорилась и начала бы выход из зоны евро, последствия такого решения были бы непредсказуемы.

Тем не менее, вопреки мнениям многих экспертов и аналитиков, которые говорили о возможном крахе еврозоны, странам-членам удалось справиться с кризисом. Германия предложила оказать финансовую помощь проблемным странам, если они возьмут на себя обязательства по бюджетной дисциплине и экономии. Это предложение вызвало критику со стороны населения охваченным кризисом стран, но меры, предложенные правительством ФРГ, дали положительный эффект и помогли избежать предложенной министром финансов ФРГ В. Шойбле перспективы выхода Греции из Еврозоны . Более того, кризис в еврозоне стал импульсом для укрепления европейской финансовой стабильности и интеграции: в 2012 г. был создан Европейский стабилизационный механизм (ЕСМ) .

Переломным моментом для внешней политики Германии стал приход к власти «большой коалиции» христианских демократов и социал-демократической партии Германии, а также возвращение на пост министра иностранных дел искушенного и «сильного» Ф.-В.Штайнмайера, потому что с этого времени Германия стала занимать более активную позицию на международной арене в целом . Правящая коалиция представила свой «новый курс» во внешней политике на юбилейной, 50-й Мюнхенской конференции по безопасности в 2014г. Социал-демократы, представитель которых Ф.-В. Штайнмайер возглавил МИД, смогли показать, что после четырехлетнего периода в оппозиции они не потеряли способности представлять концепции и готовы отвечать за их успех. В «новом курсе» речь шла о том же прежнем лидерстве, отличие заключалось в том, что раньше Германия не говорила о лидерстве открыто, имея возможность для маневра. Сейчас же, представляя данный курс, Штайнмайер наметил направление движения к лидерству. Уже 17 декабря 2013 г. он заявил о «критичной самопроверке» немецкой внешней политики и политики безопасности. «Нам необходимо, - говорил Штайнмайер, - основательное... обсуждение институциональных рамок, в которых должна осуществляться внешнеполитическая активность, мер ответственности, которую мы сможем нести в ближайшие 10, 20 лет, а также того, где предел наших возможностей ...» На конференции же Штайнмайер декларировал актуальные внешнеполитические задачи Германии - создание импульсов для объединения европейцев в области внешней политики, обороны и безопасности, более активное участи Германии в решении текущих конфликтов в мире, укрепление отношений в рамках ЕС и НАТО. Президент Германии Йоахим Гаук, произнося вступительное слово на Мюнхенской конференции, также поднял вопрос о роли Германии в ЕС. По его словам, вклад ФРГ в дело обеспечения безопасности и стабильности в мире намного ниже того, каким он должен быть, еще и потому, что тезис об исторической вине Германии используется для того, чтобы оправдать удобную для себя позицию невмешательства .

И совсем скоро, в течение миграционного кризиса, начавшегося в 2015 г., Германия имела возможность применить новую концепцию на практике. Об особенной ответственности Германии в кризисе заговорили по двум причинам: в первую очередь, потому что в 2015 г. Германия лидировала по количеству прибывших мигрантов , а также потому, что именно канцлер Германии Ангела Меркель со своим заявлением «Мы справимся» решила не закрывать границы для прибывающих беженцев. На наш взгляд, миграционный кризис заставил Германию отказаться от ее прежнего представления о решении проблем - выделив средства и отойти в сторону, предоставив другим политическим центрам принимать важные решения. Именно этот кризис заставил говорить о Германии и об ее ответственности в политическом ключе.

В течение всего кризиса Германия, конечно же, была ориентирована на общеевропейское решение проблемы. И в этом кризисе страна снова старалась избежать одиночных политических шагов, однако мы не уверены, насколько это у нее получилось. Кроме того, она в силу своей послевоенной истории привыкла реализовывать свои национальные интересы не в измерении своего отдельно взятого государства, а в масштабах Евросоюза . Ответственность за Европу и обеспечение своих интересов в Европе - вот две исходных предпосылки, определявшие политику канцлера в миграционном кризисе.

На наш взгляд, взять ответственность Германии в этом кризисе позволило еще и то, что немецкое общественное мнение изначально было позитивно настроено к идее помощи ищущим убежище, особенно тем, кто прибывал из стран, охваченных гражданской войной. По сравнению с другими странами ЕС, немецкое общественное мнение было скорее настроено поддержать беженцев. Эта ситуация на начальном этапе привела к достаточно широкому консенсусу по данному вопросу. На тот момент в Германии в силу исторических причин крайне-правые партии были не так сильны, как в других странах-членах. Даже если правые, националисты или неонацисты предпринимали какие-то действия, они не являлись сколько-нибудь важными политическими силами в Германии, тогда как, например, во Франции крайне-правые достаточно сильны на политическом уровне.

Несмотря на очевидное лидерство в кризисе, на его протяжении Германия продолжала настаивать на коллективной ответственности и солидарности стран-членов. Одновременно с этим Германия смогла рассчитывать на поддержку Франции, Испании и Австрии в заключении двух- и трёхсторонним договорённостей о реадмиссии нелегалов, которые могут послужить образцом для других стран . ФРГ планировала также оказывать поддержку странам Северной Африки в модернизации их экономики, и противостоять организованному криминальному сообществу, делающему бизнес на переправке их граждан в страны Евросоюза («Бороться не с мигрантами, а с причинами нелегальной миграции» ). Опять же, Берлин потенциально был готов на дополнительное финансовое бремя.

Тема ответственности Германии в рамках этого кризиса звучит настолько же часто, как и раньше, однако Германия чуть ли не каждый раз заявляет о «коллективной ответственности» или о «солидарности». «Германия старается поспевать вслед за своей ответственностью, но мы делаем это не в одиночку, потому что действительно основательные решения мы можем принимать лишь вместе », «нам нужно больше европейской солидарности, и мы не устанем требовать ее от наших европейских партнеров и друзей », заявлял государственный министр Михаэль Рот на конференции министров иностранных дел в Риме.

Что же касается внутренней политики, то решение Ангелы Меркель все же вызвало раскол, как в немецком обществе, так и в истеблишменте. Настрой рядовых немцев выразила газета «Deutsche Wirtschafts Nachrichten», истолковавшая широкую заботу Меркель о беженцах как эмоциональный прорыв, «приукрашенный гуманистическим пафосом», за который Германии впоследствии придется расплачиваться . Действия канцлера были восприняты как идеалистические, не соответствующие имиджу прагматичного руководителя, которым Ангела Меркель обладала ранее . В этом контексте Меркель, которой не хотелось покинуть немецкое политическое поле перед выборами в бундестаг, пришлось проводить некий «ребрендинг» своей политики, и ей это в каком-то смысле удалось. Так, например, она дала интервью немецкому телеканалу АРД, где детально изложила свое видение проблемы беженцев, выступив в новом для себя амплуа одинокого борца за справедливость . В поддержку ее курса высказалась далеко не последняя по влиятельности сила - партия «Зеленых». Более того, подход Меркель импонировал и «новым левым», которые выступают в защиту любых меньшинств и угнетенных и призывают к максимально возможному расширению помощи арабским беженцам . Ряд экспертов же полагает, что решение Меркель о приеме беженцев было продиктовано прагматическими соображениями: высказывается мнение, что такой стресс-тест в виде единовременно нахлынувшей волны мигрантов позволит в перспективе пересмотреть систему социальной поддержки, понизить минимальный размер оплаты труда, тем самым значительно сократив нагрузку на бюджет .

Миграционный кризис не мог не оказать влияния как на внутренний политический ландшафт в Германии, так и на роль Германии в рамках Союза. В 2016 г. в Германии прошли региональные выборы, на которых наибольшего успеха добилась партия «Альтернатива для Германии», а ХДС и СДПГ потеряли значительную часть своего электората. Партия АдГ оказалась в наибольшем выигрыше от кризиса и в течение нескольких лет сумела укрепить свои позиции, чтобы на земельных выборах 2019 г. одержать второе место в двух крупных федеральных землях. Кроме того, тема миграционной политики ЕС также являлась основной причиной, названной брекзитерами, когда поднимался вопрос, почему они проголосовали за выход Великобритании из ЕС.

Только-только закончился миграционный кризис в своей активной фазе, и новый политический кризис не заставил себя ждать. Беспрецедентное событие - выход Великобритании из ЕС снова заставляет нас говорить о том, как Германия проявляла свое лидерство в этом кризисе и проявляла ли вообще.

Германия сыграла негласную роль главного переговорщика по брекзиту, чтобы предотвратить возможную диссоциацию в Союзе. Поэтому она стремилась придерживаться единой линии на переговорах, и с самого начала не допускала «особого» соглашения с Великобританией, которое создало бы недвусмысленный прецедент. Немецкие газеты даже писали, что «вы бы обогатились, если бы вам давали евро каждый раз, когда Меркель утверждала то, что Британии не будет позволено пользоваться преимуществами ассоциации с ЕС без взятия на себя обязательств ». Приоритетом Меркель являлось защитить те достижения, которых вместе добились страны-члены ЕС (единый рынок, например), и в своей речи перед федерацией немецких работодателей, Меркель попросила крупных предпринимателей поставить «незыблемость» единого рынка над их личными интересами .

Возможно, Меркель чувствовала свою личную ответственность за выход Великобритании из ЕС, потому что проблема миграции стала основной на повестке дня для граждан Великобритании, проголосовавших за выход из ЕС. В экзит полах, 26 июля 2016 г., тема миграции была названа брекзитерами в 5 раз чаще, чем такие важные темы, как рабочие места или инвестиции .

Несмотря на однозначную позицию Меркель в этом вопросе, в 2017 г. министр иностранных дел Германии Зигмар Габриель еще заявлял о возможности выхода Великобритании из ЕС с допущением неких преференций. Он выражал свое сожаление, что Брекзит вообще может случиться, и подчеркивал, что он в этом случае советует политику двойных стандартов: во внешней политике и политике безопасности ЕС должен сделать все возможное, чтобы Великобритания была как можно ближе к ЕС; а также указывал, что допускает мысль о привилегированном партнерстве на внутреннем рынке .

Многие эксперты обращали внимание тот факт, что если Брекзит будет ратифицирован и завершен, то ныне действующее в ЕС правила голосования по «блокирующему меньшинству» изменятся, и это напрямую коснется Германии. Сейчас страны, составляющие 35 процентов населения ЕС, могут голосовать за блокирование определенных мер (и этот 35-процентный порог отражает текущий баланс сил между северными странами и средиземноморскими странами). С выходом Великобритании этот баланс сместится до 30% для северных стран и 43% для стран средиземноморской группы. В этом контексте данное изменение может стать серьезной проблемой для Германии, потому что в лице Великобритании она утратила либерального союзника и противовес Франции, но, что более важно, противовес самой себе. Возможно, это прозвучит парадоксально, но Германия может потерять в политическом весе, потому что другие страны, опасаясь изменения баланса, будут принимать меры, чтобы не допустить превращения Германии в гегемона. Одновременно с увеличением политического дисбаланса и смещением его на юг и восток Союза, экономический вес Германии возрастет. Так, например, её доля в общем объеме ВВП вырастет до 25% с 21% . Немецкие экспортные предприятия уже понесли значительные потери в торговле с Великобританией. Экспорт в эту страну упал с 89 млрд. евро в 2015 г. до 79 млрд. евро в 2019, в то время как экспорт в другие страны увеличился, а Великобритания опустилась с 3-его на 5-ое место среди немецких клиентов .

Государственный министр Нильс Аннен в своем докладе, посвященном будущему европейской интеграции , отмечает, что Германия привержена единой европейской внешней политики и политики безопасности. В этом контексте Германия даже после Брекзита выступает за «беспрецедентно тесное» сотрудничество с Великобританией по этим вопросам. Министр даже говорит о создании некоего объединения Е3: Германии, Франции и Великобритании, которое бы служило мостом, чтобы поддерживать партнерство с Соединенным Королевством и проводить эффективную европейскую внешнюю политику и политику безопасности. Он же подчеркивает, что Е3 не может заменить общего решения, принятого 27 странами-членами, но уже то, что он допускает возможность создания некоего координационного органа между этими тремя странами, говорит о многом. Опять же в контексте общей внешней политики и политики безопасности министр поднял вопрос о голосовании квалифицированным большинством по этим вопросам. На данный момент Лиссабонский договор предполагает очень малое количество ситуаций, когда решения в вопросах данной политики могут быть приняты квалифицированным большинством: чаще всего договор предполагает единогласие. Это, по словам министра, очень сильно застопоривает принятие решений в этой области. «Да, мы должны говорить одним голосом, даже если мы не соглашаемся друг с другом в ста процентах случаев ».

Прежде, чем подвести итоги, хотелось бы отметить общие тенденции изменения роли Германии в ЕС. Размышляя об изменении соотношения сил в Европе, а также культурных изменениях в Германии, Ханс Кунднани пишет о «постзападной внешней политике Германии» и тектоническом сдвиге в отношениях между ведущими мировыми державами: «Постзападная Германия может повести за собой значительную часть Европы, в особенности страны Центральной и Восточной Европы, экономики которых тесно связаны с немецкой. Если Великобритания покинет ЕС, еще вероятнее, что союз будет следовать предпочтениям Германии, особенно в том, что касается России и Китая. В этом случае не исключен конфликт Европы с США - и тогда Запад переживет раскол, от которого может и не оправиться ».

Германия до сих пор действует очень осторожно, когда речь идет о односторонних проявлениях силы за пределами европейского континента, крайне осмотрительно высказывается относительно ее участия в военных миссиях в третьих странах. Так, например, министр иностранных дел Зигмар Габриель в своем интервью в 2017 г., на прямой вопрос в контексте сирийского кризиса о том, должна ли будет Германия впредь играть в конфликтах больше, чем просто символическую роль, отвечает следующим образом: «Я абсолютно не верю в то, что мы обязательно должны давать некий военный ответ. Однако есть ситуации-исключения, когда нам необходимо сделать чуть больше ». На наш взгляд, Германия не чувствует в себе возможности открыто говорить относительно военных операций и непосредственного участия в конфликтах, поэтому даже на такие прямые вопросы отвечает максимально уклончиво.

Одновременно с этим все чаще и чаще высказывается мнение о том, что принято называть «Европой разных скоростей». Франк Вальтер Штайнмайер сам утверждал в начале 2016 г., что страны-члены ЕС снова должны бороться за европейский проект, который они считали само собой разумеющимся на протяжении десятилетий. И, по его мнению, требования к немцам особенно высоки, потому что они часто рассматриваются, как движущая сила в Европе . А в 2017 г. он же открыто заявляет, что «на самом деле уже давно в Европе существуют разные скорости ». Хайко Маас тоже высказывается в этом ключе и своем интервью заявляет, что «иногда 28-ми странам тяжело выработать единую позицию по какому-то вопросу, и поэтому он считает, что в некоторые решения в будущем нужно будет принимать без единогласия ».

В целом можно отметить, что на данный момент многие в Европе - правительства, бизнес - ждут от Германии проявления лидерства. Но взять на себя роль сильного лидера - это не простая задача для Берлина, а для других трудно столиц смириться с этим - по ряду причин. Во-первых, федеральное правительство должно справляться с растущими внутриполитическими проблемами, которые требуют от исполнительной власти защиты национальных интересов. Это ставит перед Берлином еще более сложную задачу: представлять себя мотором интеграции и защитником «подлинных европейских интересов», что включает в себя также интересы небольших стран-членов. Во-вторых, для отдельных стран-членов ЕС (даже самых больших) становится все более сложно проявлять лидерство в Союзе с 27-ю членами. Растущие различия в интересах стран Союза также ослабили действенность франко-немецкой оси, при отсутствии любого другого, альтернативного союза. Третьей, и наиболее важной причиной до сих пор является то, что история показала, что ни Германия, ни остальная Европа не в состоянии справиться с немецким лидерством. В некоторой степени парадоксально то, что во многих странах-членах в равной степени присутствуют жалобы на недостаток немецкого лидерства и растущий страх немецкого доминирования.

Многие отмечали, что реакция Германии на призыв президента Франции Э. Макрона о «новом старте» для Европы в 2019 г. была достаточно умеренной и индифферентной. Хайко Маас ответил на этот вопрос очень интересно в контексте нашего исследования. Он заявил, что часто слышит полярные точки зрения: одни говорят, что Германия должна была отреагировать на это более энергично, тогда как другие жалуются, что Германия навязывает им свою волю. «Если мы хотим осуществить реформы в ЕС, тогда мы, немцы, должны делать это в связке с другими в Европе, а не покровительствовать им ».

На наш взгляд, немецкая европейская политика в последние годы была достаточно сдержанной еще и потому, что в представлении как самих немцев, так и правящей элиты, Германия до сих пор считается казначеем Европы. И все действия или предложения от институтов ЕС или других стран-членов, сначала по привычке рассматриваются Германией через призму «немецкого налогоплательщика», к чему Германия часто апеллирует.

По мнению Томаса Баггера, немецкого дипломата и руководителя внешнеполитического ведомства федерального президента, широкомасштабная дискуссия о будущем внешнеполитическом курсе Германии только начинается. Германия, в контексте современных вызовов, должна будет определиться по многим векторам своей внешней политики. Сейчас, по мнению Баггера, Германия находится в процессе поиска своей идентичности в Европейском союзе, и вопрос, должна ли она мобилизовать свою политическую волю, чтобы изменить будущее объединенной Европы, остается открытым . С точки зрения Баггера, консолидация все более раздробленного континента в мире, который возвращается к силовой политике, будет успешной только при наличии твердой приверженности Германии Европейскому союзу .

2.2 Концептуальные основы

В 2009 г. всеми странами-членами ЕС был утвержден Лиссабонский договор, который стал новым основополагающим документом Европейского союза. Этот договор не являлся желанным продуктом общих целей и стремления упрочить европейское единство, а стал, скорее, предметом необходимости и появился на свет из-за провала Конституции ЕС . В него были включены некоторые основные положения отклоненного проекта Конституции, к дебатам о которой еще в мае 2000г. призывал Йошка Фишер . В этом же году, будучи министром иностранных дел Германии, он назвал Европейский Союз «европейской федерацией» в попытке возобновить дискуссию о будущей форме европейского порядка, что вызвало горячие политические дебаты о том, как организовать распределение прав и суверенитета между различными уровнями власти в ЕС .

На федеральных выборах в бундестаг 2009 г. победила коалиция, в которую вошла партия ХДС/ХСС и Свободная демократическая партия (СвДП). Социал-демократическая партия (СДПГ) потерпела тяжелое поражение и ушла в оппозицию. В коалиционном договоре одержавших победу партий мы находим главу, посвященную деятельности Германии в Европе и в мире, которая называется «стабильный мир». В ней утверждается, что страна играет активную роль в создании союзов и международных организаций. Для Германии 2009 г. ещё, само собой разумеется, трансатлантическое партнерство: «трансатлантическая совместная работа и европейское единение стоят в центре нашей политики. Сильный атлантический союз и дееспособная Европа дополняют друг друга». Много внимания уделяется также и роли в международных организациях, и Германия требует того, чтобы в контексте заключения Лиссабонского договора получить общее и постоянное место в Совете Безопасности ООН. И Германия согласна вместе с этим принять на себя большую международную ответственность. Интересно и то, что в контексте единения Европы, Германия выражает желание активизировать кооперацию с Польшей в рамках Веймарского треугольника (Германия, Франция, Польша). В документе утверждается, что немецко-польская совместная работа может придать новый импульс европейской интеграции. Что же касается роли в мире, то Германия придает очень большое значение двусторонним отношениям с США, и заявляет, что политическая координация с США является механизмом реализации интересов Германии, а также повышает вес Германии в Европе и в мире.

В 2013 г. на выборах в бундестаг победу одержали партии ХДС/ХСС и СДПГ, которая провела 4 года в оппозиции. В коалиционном договоре Христианско-демократического союза (ХДС) и Социал-демократической партии Германии (СДПГ) 2013 г. прописаны основные цели внешней политики ФРГ. В седьмой главе под названием «Ответственность в мире» отмечается, что Германия старается активно участвовать в формировании нового миропорядка, а также подчеркивается, что Германия выступает за мир, свободу и безопасность, за справедливый мировой порядок, за реализацию прав человека и уважение международного права, а также за устойчивое развитие и борьбу с бедностью. Средствами реализации своих целей Германия выделяет, в первую очередь, дипломатию, мирное урегулирование конфликтов и сотрудничество в целях развития. Она выступает за надежность и приверженность союзническим обязательствам. Выражается желание Германии быть надежным партнером в учреждении справедливого миропорядка. В документе, в отличие от предыдущего коалиционного договора, существует параграф под названием «Европейская ответственность Германии», в котором заявляется, что ожидания от Германии ее европейских партнеров преобразовались в последние годы. На Германию, как на самого экономически сильного члена ЕС и «якоря стабильности» в Союзе, накладывают большую ответственность. А страна, соответственно, в свою очередь обещает сделать все возможное, чтобы преодолеть кризис в Европе и создать новый прорыв для Европы. Необходимо отметить и то, что в договоре 2013 г. ответственность на европейском континенте и в мире разграничена, и эти две темы были вынесены в отдельные главы. В первую очередь, это говорит о том, что европейское направление является приоритетным для ФРГ и играет особую роль во внешней политике Германии. Но отдельная глава под названием «Ответственность в мире», в которой даже больше параграфов, чем в главе «Сильная Европа», возможно, символизирует некое изменение подходов ФРГ к событиям, происходящим за пределами европейского континента.

Из 62-страничного документа партии ХДС/ХСС 2013 г. Европе посвящены лишь полторы страницы, на которых партия утверждает, что желает для себя сильную Европу и отмечает, что в этом контексте особенно важно немецко-французское сотрудничество. Партия хочет гарантировать конкуренцию и защиту потребителей на внутреннем рынке ЕС, а также избегать бюрократии. Необходимо избавить промышленность, малые и средние предприятия, фермерские хозяйства и людей свободных профессий от ненужных регулирований и правил. Особенно в условиях кризиса не должно быть никаких дополнительных нагрузок на экономику, которые ставили бы под угрозу рабочие места. Стабильная валюта также является средством достижения стабильной экономики. ХДС/ХСС выступают за справедливость взносов в ЕС, а также независимость от Европейского ЦБ. Также партия отказывается платить налоги ЕС. Партия акцентирует внимание на том, что ЕС должен заботиться о языковой идентичности в государствах-членах. Немецкий язык является родным для большинства граждан союза, а также одним из трех процедурных языков ЕС. Поэтому партия привержена укреплению немецкого языка в Европе для того, чтобы закончить существующую де-факто дискриминацию немецкого языка в европейских институтах. В документе партии также отдельным пунктом обозначается то, что Турция не соответствует критериям для вступления в ЕС. ХДС/ХСС считают, что привилегированное партнерство с Турцией вместо ее полноправного членства в ЕС является правильным решением.

В 120-страничном документе партии СДпГ 2013г. вопросы Европы занимают лишь 5 страниц. Партия отмечает, что сама идея ЕС очаровывает людей во всем мире, однако на данном этапе интеграции та форма и состояние, в котором находится Союз, пугают многих. Партия также открыто критикует главную партию ХДС/ХСС и упрекает ее в том, что она потерпела неудачу во времена кризисов, запоздало на них реагировала и в итоге затратила много лишних усилий и ресурсов. СДПГ также обвиняет ХДС/ХСС в том, что та хладнокровно реагировала на кризисы и проблемы Южной Европы так, как будто «проблемы наших друзей и соседей нас не касаются ». По словам партии, такое поведение нанесло урон, как всему ЕС, так и Германии. Интересно то, что партия предлагает модель разделения властей. Она утверждает, что Европейская комиссия должна стать правительством, которое избирается и контролируется Европейским парламентом и в случае необходимости может быть распущена. Во второй палате, где заседают правительства государств-членов, будут представляться национальные интересы. Этот Совет сможет принимать законы наряду с Европейским Парламентом. Правительство, Европейский парламент и Совет государств-членов имеют право выступать с законодательными инициативами. Европейский Суд остается верховной судебной властью, а также следит за тем, чтобы права граждан ЕС не были нарушены. По мнению партии, такая реформа сделает процесс принятия решений более прозрачным и понятным и будет способствовать немецкой демократии. Для сохранения валютной зоны и помощи государствам-членам партия предлагает погасить все долги валютного Союза.

На первом месте партии СвДП стоит стабилизация валютного союза и единой валюты в интересах Германии . Партия конечной целью существования ЕС видит европейское государство, узаконенное общеевропейским референдумом. Предполагается более тесная координация экономической политики для повышения конкурентоспособности Европы. Предлагается расширить полномочия европейского парламента, который бы имел право законодательной инициативы. В то же время, партия выступает за сокращение роли Европейской Комиссии, никаким образом, однако, не поясняя и не уточняя, а спустя несколько параграфов предлагает создать механизм, который позволял бы Еврокомиссии защищать фундаментальные ценности в странах-членах и вводить, при необходимости, соответствующие санкции. В дополнение к Европейскому парламенту Совет Европейского Союза тоже должен играть важную роль в обеспечение демократического контроля и должен гарантировать политический баланс в европейской многоуровневой системе. Партия достаточно четко требует соблюдения принципов субсидиарности и пропорциональности и их институциональную защиту. Предлагает создание европейского субсидиарного суда, куда можно было бы обратиться в случаях нарушения компетенции. Партия в целом положительно относится к расширению, однако ЕС должен эволюционировать институционально прежде, чем предпринимать дальнейшие меры. Несмотря на то, что Турция признается близким партнером ЕС, с которым Союз имеет длинную связь, в документе подчеркивается, что для этой страны не должно быть никаких поблажек, и что ей предстоит провести ряд реформ, чтобы отвечать критериям вступления. Такие же комментарии даются относительно Украины.

В самом названии коалиционного договора партий ХДС/ХСС и СДПГ 2018 г. Европа стоит на первом месте: «Новое пробуждение для Европы. Новая динамика для Германии. Новая сплоченность для нашей страны». Уже в самом начале преамбулы договора подчеркивается, что во времена многих политических вызовов для Германии только новое «пробуждение» Европы может гарантировать Германии долгий мир, безопасность и благополучие. ЕС должен постоянно защищать и обновлять свои ценности. Партии выступают с достаточно активными и решительными предложениями: предлагается создание открытых диалогов по всей Германии относительно реформ ЕС. Таким образом партии хотят задействовать население в установлении векторов развития ЕС и способствовать большей прозрачности Союза. Кроме того, партия желает видеть сильный Европейский Парламент и «живой парламентаризм» на национальном, региональном и местном уровнях. Активно отстаивается и принцип субсидиарности: «локальные вызовы могут быть решены только на местном уровне. Нам нужен принцип субсидиарности для усиления коммун и регионов». Коалиция заявляет о необходимости финансового усиления ЕС, поощряет ресурсы для экономической стабилизации и социальной конвергенции и для поддержки структурных реформ в зоне евро. Поэтому она выражает готовность сделать более высокие взносы Германии в бюджет ЕС. Для усиления евро коалиция также стремится к более тесному сотрудничеству с Францией. Утверждается, что обновление Евросоюза возможно только при усиленной совместной работе Германии и Франции. Выражается желание выработать совместные позиции по важнейшим вопросам европейской и международной политики в тех сферах, где 27 стран-членов неспособны на это. На наш взгляд, этот документ наиболее ярко выражает новую позицию Германии в ЕС, которая открыто заявляет, что не все вопросы могут обсуждаться совместно со всеми странами-членами. Особенная роль также уделяется немецко-польскому партнерству, которое основано на примирении между немцами и поляками и «общей ответственности за Европу».

Для осмысления актуальной стратегии внешней политики Германии необходимо также обратиться к такому документу, как Белая книга по вопросам политики в области безопасности и будущему бундесвера. Ее в июне 2016 г. опубликовало министерство обороны Германии. По сравнению с прежней стратегией, определенной в 2006 г., спустя десять лет Германия заявила о готовности стать ключевым игроком в обеспечении не просто европейской, а глобальной безопасности, а также стать одним из лидеров на мировой арене . Как заявлено в «Белой книге», экономический и политический вес Германии означает, что эта страна обязана взять на себя ответственность за безопасность Европы, правда, с существенной оговоркой -- «в сотрудничестве с европейскими и трансатлантическими партнерами». Ключевой тезис новой «Белой книги» -- безопасность Германии основана на сильном и решительном Североатлантическом альянсе и едином Европейском союзе. Кроме того, в документе утверждается, что Европейский союз является неотъемлемой частью политической идентичности Германии. В национальных интересах страны -- углубление европейской интеграции, мировая торговля как основа благополучия страны, предотвращение региональных кризисов, которые могли бы стать угрозой безопасности ФРГ . В фундаментальных интересах Германии -- политика расширения ЕС .

Что касается термина «ответственность» Германии, то ведущие политики не раз высказывались на этот счет. Так, Йоахим Гаук, будучи федеральным президентом ФРГ, в 2014 г. в своей речи «Роль Германии в мире - заметки об ответственности, правилах и союзах» подробно развил данную мысль. По его мнению, термин «международная ответственность» на самом деле маскирует то, что за ним скрывается. Одни полагают, что Германия должна больше платить, другие - что больше стрелять. Так или иначе, все убеждены, что «большая ответственность» значит большая агрессия . «Политики всегда должны нести ответственность за свои поступки. А также за последствия своего бездействия. Было бы обманчиво полагать, что Германия защищена от противоречий нашего времени, словно остров. Потому что Германия настолько сильно и глубоко вплетена в мир, как немногие другие государства. И мы не можем надеяться, что конфликты в мире обойдут нас стороной. Но если мы будем участвовать в решении этих конфликтов, мы сможем, как минимум, участвовать в построении будущего. Поэтому Германии стоит инвестировать в европейское и, соответственно, в международное сотрудничество. Конечно, решение проблем может стоить денег, иногда много денег. Но мы доказали, и не только на примере кризисе ЕС, что мы готовы идти дальше, чтобы соблюдать союзнические обязательства и предоставлять поддержку, потому что это лежит и в наших интересах». В речи недвусмысленно подчеркивается, что от Германии ждут проявления «ответственности», особенно в кризисах, происходящих в Евросоюзе.

Хайко Маас, в контексте празднования 15-летия расширения ЕС, заявляет: «Мы, немцы, живущие в сердце Европы, особенно привержены укреплению сплоченности и подготовке Европы к будущему» .

В документе «Министерство иностранных дел: кратко» открыто заявляется о том, что вряд ли еще какая-то страна так выигрывает от Евросоюза, как Германия . Там же слово «ответственность» встречается 6 раз: Германия несет большую ответственность за сплочение Евросоюза и в вопросе о будущем Европы; Германия должна соответствовать той ответственности, которая проистекает из нынешней сильной позиции Германии в ЕС. В своем докладе министр иностранных дел З. Габриель на Мюнхенской конференции по безопасности заявляет, что Германия показала свое лидерство «от Уэльса до Варшавы и дальше», и как главный европейский актор, который вносит свой вклад в военные операции и деятельность НАТО .

В отчете о совместной немецко-французской деятельности за 2016 и 2017 г. страны прописывают, что совместно отстаивают европейские ценности и несут совершенно особенную ответственность за успех европейского проекта .Кроме того, страны подчеркивают, что, благодаря совместной работе, они хотят придать новый импульс, который бы усилил европейский проект . Государственный министр по европейским делам в статье, посвященной выборам во Франции 2017 г., заявляет о том, немецкая ответственность растет, в Европе Германия должна быть не сторонним наблюдателем, а посредником . Более того, по его мнению, возвращение сильной и амбициозной немецко-французской дружбы пойдет на благо всей Европе.

В интервью под названием «Какую Европу мы хотим?» представителя министерства иностранных дел мы, конечно, тоже не можем не найти концепции «ответственности Германии». Так, он заявляет, что Германия является самой крупной страной ЕС, и в тяжелые времена самой сильной и стабильной. Это, вслед за собой, приносит и ответственность . «Все смотрят на нас», говорит Мартин Шефер.

Представляется целесообразным также обратиться к крупному исследованию, выпущенному в 2014 году, которое носит название «Ревью 2014 - новое осмысление внешней политики» (Review 2014 - AuЯenpolitik Weiter Denken). Оно было проведено по инициативе министра иностранных дел Штайнмайера. Министр иностранных дел Штайнмайер так сформулировал цель данного исследования: «самоопределение перспектив немецкой внешней политики» в рамках диалога МИДа c важнейшими внешнеполитическими заинтересованными группами и лицами в сфере политики безопасности совместно с участием гражданского общества». Вопросы, поставленные перед экспертами, были следующие: «Какие приоритеты и основные задачи Германия должна поставить в ее внешней политике и политике в области безопасности? На какие ценности опирается Германия в своей внешней политике? Кто является основными партнерами страны? »

Так, например, некоторые эксперты утверждают, что Германия должна вернуть себе „роль образцового европейца", чтобы „оживить Европейский союз" и „изменить ход мировой истории, будучи признанной руководящей силой в Европе", а также одновременно стимулировать „превентивную стабилизационную политику в европейской периферии". Кроме того, она должна стать „межкультурным посредником", а также „мостом" между богатым Севером и „развивающимся Югом". Она также должна европеизировать Россию и призвать Америку к многосторонности. Некоторые же эксперты высказали критику в адрес немецкой внешней политики. По их мнению, она носит скорее реакционный характер, то есть реагирует на уже существующие проблемы и кризисы, чем однозначно воспринимает свою роль в мире и выстраивает ее. Страна находится в мире без карты и курса, и ей недостает стратегического мышления. С одной стороны, страна «беззастенчиво реалистична», с другой - «наивна и идеалистична ».

В феврале 2015 года Штайнмайер представил результаты проекта. Итогом исследования стал вывод, что мир изменился, а следовательно, меняться должно и Министерство иностранных дел . По результатам проведенного исследования были определены основные приоритеты внешнеполитической стратегии: преодоление кризисов, участие в выстраивании глобального миропорядка, встраивание германской внешней политики в европейский контекст . Исходя из очередности поставленных целей, становится очевидно, что участие в формировании глобального миропорядка играет для Германии такую же важную, если не большую, роль, чем европейская политика. Что же касается роли Германии в ЕС, то в документе открытым текстом говорится о том, что Германия является самой сильной страной ЕС, и что она должна помогать своей силой Союзу в целом. Кроме того, она находится в своего рода дилемме, поставленная перед выбором - между ее международной конкурентоспособностью во время глобализации и европейской сплоченностью, особенно в рамках экономического и валютного союза. «Когда нам указывают на особую роль Германии в Союзе, мы должны принимать это как комплимент, и применять это на благо ЕС, чтобы избежать слишком высоких требований от Германии, что может быть опасно».

В данной главе мы проанализировали европейскую политику Германии с точки зрения теории конструктивизма. Мы пришли к выводу, что представление об особой ответственности Германии в ЕС постоянно воспроизводится и подкрепляется на всех уровнях: в официальных документах партий, в выступлениях политических лидеров, в прессе и в исследованиях аналитиков. Кроме этого, для Германии по-прежнему большое значение имеет концепт «исторического прошлого», из-за чего она ведет себя очень осторожно в односторонних действиях. Именно поэтому, какие бы действия не предпринимала Германия, она всегда делает это с оглядкой на ЕС, постоянно подчеркивая, что ее действия и ответственность возможна лишь в партнерстве и сотрудничестве со странами-членами.

Заключение

Теории европейской интеграции с самого начала декларировали формальное равенство стран-членов в Евросоюзе. На наш же взгляд, Германия играет особую роль в истории европейской интеграции и на современном этапе является неформальным лидером ЕС. Поскольку в своей работе мы исходим из того, что страны-члены фактически не равны с точки зрения их роли в европейской интеграции, а Германия является ее мотором, соответственно, официальные документы должны это учитывать и отражать. В первой главе мы провели контент-анализ официальных документов ФРГ для того, чтобы выяснить, положениям какой теории они в максимальной степени соответствуют. В результате теория социального конструктивизма встретилась нам в документах чаще всего. Таким образом, мы приходим к выводу, что теория социального конструктивизма способна наиболее адекватно отразить существующую тенденцию об объективном «неравенстве» стран-членов, а также и то, что она оказывается наиболее релевантной для разговора о месте Германии в ЕС. Если мы еще раз обратимся к этой теории, то сможем найти признаки, указывающие на то, что она способна отказаться от формального равенства всех стран-членов. Аксиомой при таком подходе является то, что реальность не дается нам как таковая, а ежедневно конструируется агентами, а сами агенты зависимы от их социальной среды и той системы норм и значений, которую разделяют. Таким образом, роль и действия акторов, в нашем случае стран-членов, зависят от того, какими характеристиками они сами себя наделяют, потому что, согласно теории, мы создаем, воспроизводим и изменяем реальность через наши ежедневные практики.

По сути, теория социального конструктивизма оказалась способной предположить неравенство стран-членов, потому что именно она отражает представления акторов о самих себе и других.

Во второй главе через призму теории конструктивизма мы рассмотрели роль Германии в ЕС в последнее десятилетие и пришли к следующим выводам. Во-первых, Германия совершает переход от экономического лидерства к политическому, хотя представление о Германии как о «казначее» ЕС как в истеблишменте, так и среди граждан, до сих пор мешает стране совершать более активные действия. Во-вторых, негативный исторический опыт также сдерживает Германию от проявления односторонних действий, играет роль ограничителя и заставляет её действовать через Евросоюз, повышая для себя, таким образом, его значимость. Немецкая идентичность сейчас теснейшим образом связана с европейской, и Германия сама неоднократно это подчеркивала. Отчасти из-за этого Германия придает большое значение традиционному партнерству с Францией, трансатлантическому партнерству, и сотрудничеству с Польшей. При этом Германия открыто признает свое лидерство, постоянно повторяя заявления о своей «особой ответственности в Европе» и о том, что она является «якорем стабильности» в Евросоюзе.

Список источников и литературы

1. Байков А.А., Дымова Л. А. От утопии к теории: вклад Э. Моравчика в развитие либерально-идеалистического подхода к изучению международных отношений. Вестн. Моск. Ун-та. Сер. 25: международные отношения и мировая политика. 2017. №1.

2. Басов Ф. А. Германия в Европейском союзе: от экономического локомотива к политическому лидерству // Контуры глобальных трансформаций: политика, эконо мика, право. 2017. 33-52.

3. «Белая книга-2016»: Германия признает многополярность мира и выбирает антироссийский полюс // Eudaily.cpm. 2016. URL: https://eadaily.com/ru/news/2016/07/20/belaya-kniga-2016-germaniya-priznaet-mnogopolyarnost-mira-i-vybiraet-antirossiyskiy-polyus (дата обращения: 07.05.2020).

4. Белявска А., Вишневски Я. Европейская конституция: Спор об Invocatio Dei и акцентировании христианских корней Европы // История и современность. 2005. №1. URL: https://www.socionauki.ru/journal/articles/145684/ (дата обращения: 06.05.2020).

5. Белов В. внутри- и внешнеполитические аспекты миграционного кризиса в Германии. Научно-аалитический вестник ИЕ РАН, 2018, №4.

6. Буторина О В. Европейская интеграция. М., 2011. С. 37. URL: http://instituteofeurope.ru/images/monografii/european_integration.pdf (дата обращения: 06.05.2020).

7. Долговой кризис в ЕС // Международные финансы, №1(20), 2012. URL: https://mirec.mgimo.ru/2012-01/dolgovoi-krizis-es (дата обращения: 22.04.2020).

8. Кавешников Н.Ю. Лиссабонский договор и его последствия для развития ЕС // АПЕ. 2010. №2. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/lissabonskiy-dogovor-i-ego-posledstviya-dlya-razvitiya-es (дата обращения: 11.04.2020).

9. Кафруни А. Двойной кризис Европы // Россия в глобальной политике. 2015. №1. URL: https://www.globalaffairs.ru/articles/dvojnoj-krizis-evropy/ (дата обращения: 06.05.2020).

10. Классен И. Новый курс во внешней политике Германии // Международная жизнь, 2014. URL: https://interaffairs.ru/jauthor/material/1067 (accessed: 06.05.2020).

11. Конеев Ф. В. Эволюция политических идей о роли Германии в пространстве европейской политики. Государственное управление. Электронный вестник. № 69. 2018.

12. Кочев И. А. Роль Германии в военной миссии ЕС «Есфор др Конго». Вестник Томского государственного университета. 2012. №363. С. 111-114.

13. Макарычева М. Г. Дискурс как предмет изучения в сфере международной политики (пример американо-российских отношений) // Вестник Нижегородского университета им. Н.И.Лобачевского. Серия: Социальные науки. 2006. №1. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/diskurs-kak-predmet-izucheniya-v-sfere-mezhdunarodnoy-politiki-primer-amerikano-rossiyskih-otnosheniy (дата обращения: 06.05.2020).

14. Максименко И. Интересы и идеи «Большой Тройки» ЕС в контексте теорий европейской интеграции (коммуникативные аспекты) // Реторика и комуникации URL: https://clck.ru/N3SPT (дата обращения: 06.05.2020).

15. Миграционный кризис в Европе в цифрах и графиках // bbc.com. 2016. URL: https://www.bbc.com/russian/international/2016/02/160219_migrant_crisis_charts (дата обращения: 06.05.2020).

16. Мухина Е. Е. Нормативная сила Европейского союза // Вестник ННГУ. 2008. №4. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/normativnaya-sila-evropeyskogo-soyuza/viewer (дата обращения: 06.05.2020).

17. Пименова Е. План «Б» для канцлера, Миграционный кризис в политике Германии / Е. Пименова // Свободная мысль. 2016. №3. С. 189.

18. Побединский И. М. Роль федерализма в теории европейской интеграции // Известия РГПУ им. А.И. Герцена. 2008. №67. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/rol-federalizma-v-teorii-evropeyskoy-integratsii/viewer (дата обращения: 05.05.2020).

19. Погорельская С. В. "похищение Европы": германская политика в ходе преодоления Евросоюзом иммиграционного кризиса 2015 - начала 2016 г // АПЕ. 2016. №4. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/pohischenie-evropy-germanskaya-politika-v-hode-preodoleniya-evrosoyuzom-immigratsionnogo-krizisa-2015-nachala-2016-g (дата обращения: 06.05.2020).

20. Правительство Германии приняло новую «Белую книгу бундесвера»// Dw.com. 2006. URL: http://catcut.net/dX3x (дата обращения: 07.05.2020).

21. Романова Е. В. Социально-экономические последствия расширения ЕС на восток для новых федеральных земель Германии: автореферат дис. .. кандидата экономических наук : 08.00.14 / Ин-т Европы РАН. - Москва, 2005. -24 с.

22. Рыбаков С. В. Миграционный кризис в Германии: причины, проявления, последствия / С. Рыбаков // Миссия конфессий. 2016. № 12(16). С. 37.

23. Скоморохина О. А. Теоретические основы европейской интеграции // The new man in Foreign Policy. 2017. № 39 (83). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/teoreticheskie-osnovy-evropeyskoy-integra sii-1 (дата обращения: 06.05.2020).

24. Чихарев И. А., Рамонова М. А. Понятие и основные концепции многоуровневого управления в мирополитическом дискурсе // Вестник Московского университета. Серия 12. Политические науки. 2011. №5. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ponyatie-i-osnovnye-kontseptsii-mnogourovnevogo-upravleniya-v-miropoliticheskom-diskurse (дата обращения: 06.05.2020).

25. Шульга М. А. Европеизация: некоторые особенности одного концепта // Век глобализации. 2015. №1. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/evropeizatsiya-nekotorye-osobennosti-odnogo-kontsepta (дата обращения: 27.03.2020).

26. AuЯenpolitik weiter denken! Das Auswдrtuge Amt startet „Review 2014“-Kampagne // ipg-journal.de. 2014. URL: https://www.ipg-journal.de/aus-dem-netz/artikel/aussenpolitik-weiter-denken-405/ (accessed: 14.03.2019).

27. Bache Ian Multi-Level Governance in the European Union. The Oxford Handbook of Governance, 2012. URL: https://www.oxfordhandbooks.com/view/10.1093/oxfordhb/9780199560530.001.0001/oxfordhb-9780199560530-e-44 (accessed: 06.05.2020).

28. Bagger T. The world according to Germany: Reassessing 1989 //atlantik-bruecke.org. 2019. URL: https://www.atlantik-bruecke.org/the-world-according-to-germany-reassessing-1989/ (accessed: 10.05.2020).

29. Bцrzel T. What can Federalism teach us about the European Union? //Royal Institute of International Affairs URL: https://www.chathamhouse.org/sites/default/files/public/Research/Europe/borzel.pdf (accessed: 30.03.2020).

30. Brexit deal: What Germany wants, what Theresa May can get // dw.com. 2019. URL: https://www.dw.com/en/brexit-deal-what-germany-wants-what-theresa-may-can-get/a-46678110 (accessed: 06.05.2020).

31. Brexit, Deutschland und die Zukunft der EU /Hans-Werner Sinn // Frankfurter Allgemeine Zeitung. 2018, S. 20. URL: http://www.hanswernersinn.de/de/FAZ_23022018 (accessed: 06.05.2020).

32. Bulmer S. Germany and the European Union // oxfordre.com. 2016. URL: https://oxfordre.com/politics/view/10.1093/acrefore/9780190228637.001.0001/acrefore-9780190228637-e-1063 (accessed: 05.05.2020).

33. Bulmer S., Peterson W. Germany and European Union: from `tamed power' to normalized power // international affairs URL: https://www.jstor.org/stable/40865127?seq=1 (accessed: 05.05.2020).

34. Bulmer S., Paterson W. Germany in the European Union: gentle giant or emergent leader? // International Affairs, 1996. URL: https://academic.oup.com/ia/article-abstract/72/1/9/2471731 (accessed: 05.05.2020).

35. Bundeszentrale fьr politische Bildung. Bundeslдnder und EU URL: https://www.bpb.de/nachschlagen/lexika/das-europalexikon/176734/bundeslaender-und-eu (accessed: 13.04.2020).

36. Chekel J. T. Constructivist approaches to Europen integration // Centre for European Studies, 2006. URL: https://www.sv.uio.no/arena/english/research/publications/arena-working-papers/2001-2010/2006/wp06_06.pdf (accessed: 06.05.2020).

37. Crespy A. Analysing European Discrouses Research Methods in European Union Studies, pp.102-120.

38. Dehousse R., Fabry E. Where is Germany heading? / European Democracy in Action // notre-europe.eu. 2010. URL: http://institutdelors.eu/publications/where-is-germany-heading/?lang=en (accessed: 06.05.2020).