"Время баррикад" в Риге в представлении советских и российских СМИ

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение

Глава 1. Пресса начала 90-х: идеологические и юридические аспекты

1.1 Перестройка и гласность в прессе

1.2 Закон о печати от 12 июня 1990 года

1.3 Настроения в СМИ накануне 1991-го

Глава 2. Освещение рижских баррикад в СМИ

2.1 Движение за независимость и прибалтийский кризис

2.2 Рижские баррикады в «независимых» изданиях

2.3 Рижские баррикады в правительственных СМИ

Заключение

Список использованных источников и литературы

Введение

Январь 1991 года выдался непростым. «Первые признаки опасности, угрожавшей Союзу, я почувствовал именно тогда. Правда, всего лишь как симптом, как один из вариантов развития событий, который мы в состоянии исключить» Горбачев М.С. Жизнь и реформы: в 2 кн. Кн.1. М., 1995. С. 511. - писал о январских событиях М.С. Горбачев в своих мемуарах. Его советник и близкий товарищ А.С. Черняев в конце месяца сделал не менее пессимистичную запись: «2 февраля исполнилось пять лет, как я у Горбачева. Всего пять лет! А сколько наворочено, весь мир вверх дном» Черняев А.С. Совместный исход. Дневник двух эпох. 1972-1991 годы / А. Черняев. М., 2008. С. 914. . Оба политика находились под гнетущим впечатлением от событий в Прибалтике, поставившими под угрозу все демократические начинания Горбачева и показавшими, что Советский Союз уже не сохранить. Одним из эпизодов прибалтийского кризиса стали Рижские баррикады, события которых нашли отражение в многочисленных материалах. К таким материалам относятся и средства массовой информации, представленные на тот момент «классической» новостной прессой просоветского толка и новыми изданиями, которые благодаря проводимой политике гласности становились основой для развития либеральной журналистики. В данной работе планируется рассмотреть то, как представлялись рижские события в советской и, уже можно сказать, российской прессе.

Актуальность исследования может быть обусловлена злободневностью, своевременностью, важностью исследования на данный момент. При этом не стоит забывать и об исследовательской актуальности, выраженной через заполнение «лакун» в имеющейся историографии (т.н. «позитивистская» актуальность) или попытку анализа источников с неклассической точки зрения. Позитивистская актуальность исследования очевидна: в научный оборот вводятся СМИ 90-х для изучения январских событий в Риге (прибалтийскому кризису посвящено много работ, но именно его представление в советских СМИ в историографии отсутствует). Что касается своевременности работы, то здесь стоит отметить растущую популярность исследований так называемой «постправды» (политической культуры, дискурс которой строится на аппелировании к желаемому образу реальности вместо обращения к объективным фактам), и данное исследование можно смело вписать в этот тренд. Значение СМИ сложно недооценить, особенно в современном мире. Происходящие события уже не могут существовать без упоминания в информационном «облаке». Поток информации не только способствует представлению о том, каков мир сейчас, но и оценивает и констатирует происходящее, создает или игнорирует факты. Иными словами - конструирует реальность. Немаловажное значение играет и общественное мнение, которое формируется СМИ. В процессе рассмотрения событий прошлого, в свое время представленных в прессе, историку особенно важно помнить о тонкостях, которые скрываются за созданием новостной ленты, и не путаться в том, какую именно «реальность» он изучает. Таким образом, актуальность исследования обусловлена современной необходимостью разбора методов конструирования реальности, которые возможно будет проследить на примере освещения рижских событий. Также в наши дни повторяется ситуация с наличием «полярных» СМИ: т.н. «пророссийских» (государственных или лояльных государству) и «либеральных» или «оппозиционных» изданий. Стоит ли говорить, что представление одних и тех же событий ими происходит совершенно по-разному, и в этом контексте особенно интересно проследить новостную историю интерпретаций полярных СМИ практически в ее зачатке.

Историография исследования представлена двумя видами работ: историческими и методологическими. Исследовательских работ, посвященных конкретно «Времени баррикад» в Риге в представлении советских / российских не существует, хотя общий ход событий 1991 года и роль СМИ в этот период описаны достаточно подробно. По этой причине гораздо большее внимание уделялось анализу источников, а библиография вышла небольшой. Проблематика исследования связана с редкой, практически междисциплинарной темой, и решение заняться ею не в последнюю очередь было обусловлено отсутствием каких-либо научных работ по ней. Что касается смежных исследований, то в них прибалтийские события и история СМИ 90-х рассматривались по отдельности.

Общая исследовательская литература по истории ранних 90-х в данной работе в основном представлена аналитическими работами по истории СМИ, а также работой литовского журналиста и историка А. Ливена «The Baltic revolution: Estonia, Latvia, Lithuania, and the path to independence» Lieven A. The Baltic revolution: Estonia, Latvia, Lithuania, and the path to independence / Anatol Lieven. New Haven, London, 1993. 454 p., в которой рассматривается движение прибалтийских республик к независимости от древних времен до современности. Что касается работ по истории СМИ, то бомльшая часть из них была взята из двухтомника «1990: опыт изучения недавней истории: Сборник статей и материалов», в котором собраны аналитические статьи, хронологическое описание 1990 года, мнения участников событий ранних 1990-х, социологические и политологические работы и т.д. Двухтомник по 1990 году был взят неслучайно: в 1990 Литва объявляет о своем суверенитете, выходит закон о печати, многие СМИ регистрируются как самостоятельные издания. В этом году начались некоторые процессы, развитие которых повлияло на существование Советского Союза в целом и на ситуацию с Прибалтикой в частности. Из конкретных работ данного сборника можно выделить статьи М.В. Загидуллиной Загидуллина М. В. Мониторинг повседневности: советские газеты от января к декабрю 1990 года // 1990: опыт изучения недавней истории: сборник статей и материалов Т.1. / под ред. А. Дмитриева и др. М., 2011. С. 503-537. и И.М. Каспэ Каспэ И.М. Апокалипсис-1990: «Настоящее», «прошлое», «будущее» в литературной публицистике // 1990: опыт изучения недавней истории: сборник статей и материалов Т.1. / под ред. А. Дмитриева и др. М., 2011. С. 538-555., посвященные анализу настроений в прессе начала 90-х и общему «настрою» СМИ и журналистов в тот период, а также описание ситуации в Прибалтике с комментариями историка В.В. Дамье. Также по истории СМИ была использована небольшая работа А.В. Блюма про закат Главлита в период гласности Блюм А.В. Закат Главлита. Как разрушалась система советской цензуры: документальная хроника 1985-1991 гг. // Книга: исследования и материалы: сб. 71 / сост. канд. филол. наук А.П. Толстяков. М., 1995. С. 168-187. и работа И.П. Лысаковой «Пресса перестройки» Лысакова И.П. Пресса перестройки: учебное пособие для изучающих русский язык. СПб, 1993. 148 с. . «Пресса перестройки» - учебное пособие для изучающих русский как иностранный, однако в нем приведена детальная характеристика ситуации с прессой и некоторых СМИ.

«Методологическая» литература представлена работами по проблематике конструирования реальности в СМИ и способам анализа новостной информации. Сюда можно отнести книгу П. Бурдье «О телевидении и журналистике» Бурдье П. О телевидении и журналистике / Пер. с фр. Т.В. Анисимовой и Ю.В. Марковой. Отв.ред. и предисл. Н.А. Шматко. М., 2002. 160 с., работы В.З. Демьянкова «Семиотика событийности в СМИ» Демьянков В.З. Семиотика событийности в СМИ // Язык средств массовой информации: учебное пособие для вузов / Под ред. М.Н. Володиной. М, 2008. С.71-85. и «Интерпретация политического дискурса в СМИ» Демьянков В.З. Интерпретация политического дискурса в СМИ // Язык средств массовой информации: учебное пособие для вузов / Под ред. М.Н. Володиной. М., 2008. С.374-393., статью Л.Н. Федотовой «Социологический аспект изучения языка СМИ» Федотова Л.Н. Социологический аспект изучения языка СМИ // Язык средств массовой информации: учебное пособие для вузов / Под ред. М.Н. Володиной. М., 2008. С.237-247.. Подробный разбор данных работ и их значения для исследования будет проведен в разделе с особенностями исследовательской методики.

Также имеется справочная литература, представленная одним небольшим сборником, но он имеет непосредственное отношение к истории СМИ на 1991 год. Речь идет справочнике «99 газет» Г. Белонучкина Белонучкин Г. 99 газет. Справочник. М., 1991. 143с. , изданном к сентябрю 1991 года. В нем описываются все ежедневные и еженедельные (как правительственные, так и не правительственные) газеты с указанием тиража, главного редактора и кратким описанием политической направленности.

Проблема исследования состоит в следующем: как в русскоязычной прессе представлялись рижские события? Конечная новость создавалась в несколько этапов: после «происшествия» происходил сбор информации о нем, с помощью которой журналисты составляли картину события. В данной работе акцент будет сделан именно на том, каким образом подается конечное «происшествие» (на каких фактах/персонах делается акцент, какая информация замалчивается, как событие оценивается и т.д.). Объектом данной работы является советская и российская новостная пресса, а предметом - освещение январских событий 1991 года в Риге в советских и российских СМИ. Хронологические рамки исследования охватывают январь 1991 года (освещение прибалтийских событий в прессе за этот период).

Методологическая основа исследования базируется на теории конструирования реальности через массмедиа, отсюда возникает специфика исследования, которая заключается в необходимости анализировать различные виды источников и исследовательской литературы на стыке исторического и социологического подходов. Учитывая такую специфику, важно не забывать про многие аспекты: историю развития СМИ в 1990-е, отражение перестроечной политики в работе СМИ, влияние гласности; способы освещения январских событий в Риге, акценты журналистов и политиков, различия между представлением баррикад в «российской» и «советской», «консервативной» и «либеральной» прессе; отношение к происходящему политических деятелей и то, как их отношение было передано средствами массовой информации; клише и умалчивания в СМИ и т.д.

Новизна исследования состоит в соотнесении проблематики конструирования реальности с историческим исследованием, заключающемся в анализе событий в прессе ранних 1990-х. Такой подход представляет интерес с точки зрения как современных социологических, так и исторических исследований, являясь по своей сути междисциплинарным. При этом, если посмотреть на данную работу с точки зрения классической парадигмы исторического знания, то в научный оборот вводятся СМИ 90-х и воспоминания различных деятелей как источник для изучения медийной реальности поздней советской истории.

Цель работы: выяснить, как было представлено "Время баррикад" в русскоязычных СМИ.

Задачи исследования:

- проанализировать центральную русскоязычную прессу начала 1990-х с точки зрения политической ориентации изданий

- дать краткую характеристику движению за независимость в Прибалтике

- реконструировать процесс формирования представлений о рижских событиях 1991 г. в советских/российских СМИ

Описание состояния прессы в ранние 1990-е необходимо для представления об общем контексте происходящего: освещение событий в Прибалтике тесно связано с теми процессами, которые происходили со СМИ. В период перестройки пресса приобретает больший вес, журналисты начинают осознавать себя (и осознаваться) как отдельная группа, отвечающая за общественное мнение (примеры формирования такого самосознания будут приведены непосредственно при анализе прессы). Также необходимо понимать общий контекст происходящего и место рижских баррикад в нем: для этого предполагается наличие отдельной части работы, посвященной краткой истории движения прибалтийских республик к независимости. Представление же рижских событий в печатных изданиях является основной задачей данного исследования.

Основа источниковой базы исследования представлена русскоязычной прессой (центральными изданиями социально-политической направленности) за январь 1991 года, мемуарами Горбачева, а также материалами, связанными с законом о печати 12 июня 1990 года. Тема исследования - «Время баррикад» в Риге в представлении советских / российских СМИ - звучит, разумеется, гораздо шире. Средства массовой информации включают в себя радио- и телевещание, а советские СМИ - это не только центральные московские издания. Поэтому стоит сразу оговориться, что ввиду широты темы и невозможности осветить все возможные источники в рамках данного исследования было решено остановиться на русскоязычной центральной печати. Не в последнюю очередь причиной такого выбора стала полная доступность материалов (в отличие от радио- или теле-архивов). Но и здесь было решено сузить источниковую базу до центральных русскоязычных газет, отбросив журналы. Таким образом, окончательный список состоит из девяти изданий: «Комсомольская правда», «Известия», «Московские новости», «Аргументы и факты», «Независимая газета», «Российская газета», «Куранты», «Правда», «Советская Россия». Данные газеты представляют взгляд на происходящее «из Москвы», чем было обусловлено привлечение некоторых записей из мемуаров и сочинений Горбачева: они дополняют картину происходящего, не являясь основным источником. Однако в самих газетах имеется анализ той информации, которая была представлена на телевидении или радио, поэтому собирательный термин «СМИ» вполне применим в названии данного исследования.

Специфика работы с таким источником, как периодическая печать, будет приведена далее в разделе «Особенности исследовательской методики». Стоит отметить, что в подробной характеристике каждой газеты будут указываться не только ее идеологическая принадлежность и юридическое положение, но и выходные данные, которые помогают получить представление о степени влиятельности издания (тираж/подписка), периодичности выхода номеров; где-то большую роль играет главный редактор издания, о чем также будет сказано.

Все газеты можно поделить на две группы, причем за основу деления может быть принята как идеологическая позиция (демократическая направленность, реакционный характер, «традиционное» советское повествование и т.д), так и юридическое положение издания. В данном исследовании было решено воспользоваться вторым способом: так газеты делятся на две группы. «Независимые» издания, которые принадлежали группе самостоятельных учредителей (зачастую ими становились редакционные коллективы уже существующего издания), в исследовании представлены «Аргументами и фактами», «Московскими новостями», «Независимой газетой» и «Курантами»; правительственные издания - «Комсомольской правдой», «Известиями», «Правдой», «Советской Россией» и «Российской газетой».

Что касается мемуаров Горбачева, то они представлены лишь фрагментарно в качестве дополнения к материалу из прессы. Интересно будет сравнить представляемую прессой реакцию политического лидера СССР с его реальной (или желаемой) реакцией. В работе с источниками личного происхождения важно учитывать много факторов, но для данного исследования особенно подчеркнуть такую особенность: в своих мемуарах Горбачев говорит о попытках как можно точнее передать свою деятельность в ранние 90-е, и иногда даже ссылается на опубликованные в прессе свои же официальные заявления, что создает некий замкнутый круг и ощущение двойного конструирования реальности.

Прочие источники представлены работами «Гласность: мнения, поиски, политика» Ю.М. Батурина Гласность: мнения, поиски, политика / сост. и отв. ред. Ю.М. Батурин. М., 1989. 366 с. , «Закон СССР о печати как юридическое чудо» М.А. Федотова Федотов М.А. Закон СССР о печати как юридическое чудо // 1990: опыт изучения недавней истории: сборник статей и материалов Т.1. / под ред. А. Дмитриева и др. М., 2011. С. 463-502. и, собственно, самим «Законом о печати и других средствах массовой информации» Закон о печати и других средствах массовой информации // Библиотека нормативно-правовых актов Союза Советских Социалистических Республик [Электронный ресурс]. URL: http://www.libussr.ru/doc_ussr/usr_16715.htm; (дата обращения 13.05.17).. Более подробно о принятии важнейшего для прессы 90-х закона и его сути будет сказано в первой главе данной работы - впрочем, как и о вышеперечисленных работах. В них авторы пишут об истории прессы с научной точки зрения, при этом добавляют много личной информации, описывают свои и чужие впечатления того времени, роль их знакомых в происходящем. Поэтому к этим работам надо относиться с осторожностью, а имеющаяся в них информация может служить не столько для восстановления исторического контекста, сколько для понимания общего настроения того времени относительно политики гласности и роли прессы в ее продвижении. Сюда же относится сборник «История русских медиа 1989-2011. Версия “Афиши”» История русских медиа, 1989-2011: Версия «Афиши» / сост. Е. Ванина. М., 2011. 303 с. (а конкретно - статья из него про основание «Независимой газеты»).

Особенности исследовательской методики данной работы обусловлены проблемой конструирования реальности через массмедиа. Освещение «времени баррикад», как и прочие новостные события в прессе, не является описанием реальности и точной передачей фактов. Конечная новость - это совокупность имеющихся у журналиста данных, его собственная интерпретация, аппеляция к мнению читателя, ссылка на другие события и так далее. Таким образом, анализ СМИ в «чистом» виде предполагает учет всех этапов конструирования той реальности, которая дойдет до зрителя, слушателя или читателя в виде окончательной новости. Для данного исследования гораздо важнее оценить последний этап. Но здесь есть некоторые особенности. Конечная новость не только должна была предстать перед читателем в виде законченного повествования по какому-либо вопросу, но и вписаться в существующий социально-политический контекст, который зачастую обусловлен идеологической направленностью издания, в свою очередь ориентирующегося на существующую политическую повестку. Такая сложная взаимосвязь действий агентов конструирования реальности (в нашем случае это СМИ) и той средой, которую они не только транслируют, но и отчасти сами создают, описана в книге социолога Пьера Бурдье «О телевидении и журналистике». Для него большое значение имеет понятие «поля». Полем П. Бурдье называет «относительно замкнутые сферы практики: экономику, культуру, политику, религию» Бурдье П. О телевидении и журналистике / пер. с фр. Т.В. Анисимовой и Ю.В. Марковой; отв. ред. и предисл. Н.А. Шматко. М., 2002. С. 10. . Отдельно автор выделяет и поле журналистики. Его важность объясняется тем, что «в последние годы поле журналистики, именно как поле, оказывает все больше давление на другие поля» Там же. С. 130. . Под влиянием журналистики оказываются даже ученые, поскольку свое признание они приобретают через конкуренцию с другими учеными, а возможность этой конкуренции предоставляют СМИ. Причина такого сильного влияния заключается в полярности изданий (это мы еще неоднократно увидим на примере исследуемой прессы): существование журналистов возможно или при полной поддержке со стороны власти, или как автономное существование, которое дается гораздо сложнее и для которого изданию приходится быть более «агрессивным». Таким образом, оба «полюса» проявляют крайнюю активность элементарно для своего выживания, что выражается в их навязывании своих требований остальным полям, особенно тем, которые связаны с культурой. И здесь круг замыкается, поскольку культурные поля начинают влиять на политику Там же. .

Отдельного внимания в разборе журналистских материалов заслуживает анализ событийности. В.З Демьянков в работе «Семиотика событийности в СМИ» пишет: событийность - это «то, как создаются и организуются сообщения. (…) Чем выше доля событийности у сообщения, тем эффективнее текст в целом и тем лучше этот текст выполняет свою роль в нашей жизни - роль информатора, а не поучателя» Демьянков В.З. Семиотика событийности в СМИ // Язык средств массовой информации: учебное пособие для вузов / Под ред. М.Н. Володиной. М, 2008. С.71. . При этом создатель новостей выбирает события, которые пользуются спросом в данный момент, и старается посмотреть на новость глазами читателя. Таким образом, события могут быть, наряду с предметами, «модными»: осведомленность следящего за трендами читателя сравнима со стремлением модно одеваться. Журналист при таком раскладе условно становится «дизайнером», если подает востребованные новости как можно более полно. Но он может и комментировать новость с моральной точки зрения. При взятии на себя такого «посредничества», по мнению В.З Демьянкова, журналист становится политиком Там же. С. 74-75. .

Что касается методов работы с источниками, то кроме «классических» внешнего и внутреннего анализа текстов и сравнительной интерпретации в работе используется контент-анализ. Контент-анализ в социологии - это методика, позволяющая выявить частотность интересующих характеристик в тексте, которая позволит определить его основной посыл Федотова Л.Н. Социологический аспект изучения языка СМИ // Язык средств массовой информации: учебное пособие для вузов / Под ред. М.Н. Володиной. М., 2008. С.237. . Контент-анализ для данного исследования просто необходим, поскольку представление событий в СМИ напрямую зависит от тех акцентов, которые делает журналист. В рамках данной работы особенное внимание будет уделяться персоналиям и событиям, которые находили отражение в новости, а также частично будет проведен языковой контент-анализ в отношении наиболее популярных характеристик, которые давались журналистами событиям, людям, и даже собственному изданию. В.З. Демьянковым выделяется еще один важный подход при изучении СМИ: интерпретационный подход. Интерпретацию политического дискурса В.З. Демьянков называет «триединством»: она является одновременно процессом, результатом и установкой. «Триединство» интерпретации принадлежит как журналисту, который по имеющимся материалам выстраивает текст новости, так и читателю, который выносит основные моменты для себя из текста. При этом процесс интерпретации направлен на получение значения, и появиться оно может только в итоге успешной интерпретации Демьянков В.З. Интерпретация политического дискурса в СМИ // Язык средств массовой информации: учебное пособие для вузов / Под ред. М.Н. Володиной. М., 2008. С.379. - это может пригодиться при анализе информативности новостных сообщений и того, как интерпретация событий журналистом была направлена на придание значения материалу.

Структура работы определяется ее задачами. В первой главе описывается ситуация с прессой начала 90-х годов. В ней содержатся три параграфа: о роли перестройки и гласности в жизни прессы, о законе о печати, принятом в 1990-том году и кардинально поменявшем жизнь советских СМИ, и параграф о настроениях в прессе накануне 1991 года. Вторая глава гораздо больше по объему и содержит в себе информацию, соотносящуюся с решением двух задач. В первом параграфе дана краткая характеристика движения за независимость в Прибалтике по материалам книги А. Ливена. Второй и третий параграфы посвящены анализу представления рижских событий в «независимых» и правительственных СМИ соответственно.

Глава 1. Пресса начала 90-х: идеологические, юридические и иные аспекты

Происходящие в период гласности изменения в прессе отразились на освещении событий в Прибалтике. Перестроечные издания приобретают все большее значение, больший вес, журналисты перестают быть просто работниками СМИ: они начинают осознавать себя как ответственную за общественное мнение группу, о чем сами неоднократно пишут в своих изданиях. Несомненным является и факт «раскрепощенности» - фактическая отмена цензуры позволила свободно писать о многих ранее запретных для Союза темах. Знал ли Горбачев, что политика гласности обернется реальной свободой слова, которая обнажит многие недочеты и откровенные провалы Союзного руководства? Один из разработчиков закона о печати М.А. Федотов считал, что нет Федотов М.А. Закон СССР о печати как юридическое чудо // 1990: опыт изучения недавней истории: сборник статей и материалов Т.1. / под ред. А. Дмитриева и др. М., 2011. С.469-471.. Однако Горбачев отдавал себе отчет в том, к каким результатам приведет эта политика. В своих мемуарах он с сочувствием писал о том недовольстве, которое испытали прибалты, узнав всю правду о массовых репрессиях и процессе присоединения Прибалтики. Сокрытие этой правды было невозможно, как и дальнейшее спокойствие балтийских народов: после того, как советская политика относительно Прибалтики в 40-е годы стала известна, «появились и требования восстановить положение, существовавшее до 1939 года» Горбачев М.С. Размышления о прошлом и будущем. М., 1998. С. 96.. Для исследуемого периода важно то, что не только население Прибалтики, но и россияне смогли ознакомиться с преступлениями советского режима. Январские события в прибалтийском регионе неизбежно рождали в сознании людей параллели, озвучивание которых было неприятно центральной власти. Но об этом позднее.

1.1 Перестройка и гласность в прессе

«Перестройка сознания миллионов советских людей - один из самых ярких феноменов 1986-1991 годов, и этот процесс сформировала пресса» Лысакова И.П. Пресса перестройки: учебное пособие для изучающих русский язык. СПб., 1993. С. 6. . Данное утверждение, принадлежащее И.П. Лысаковой, логично и правдиво: для Советского Союза пресса всегда значила очень много - хотя бы потому, что печатные издания долгое время оставались единственным информационным материалом, и та информация, которая в них содержалась, предназначалась для очень широкого круга читателей. Советский человек, открывая газету, должен был правильно понимать, что происходит в стране, кто виноват в проблемах и чей заслугой являются успехи. Политизация общества характерна для советского периода, а для нее нужна идеологическая защита, которую предоставляла пресса Там же. С. 15.. Что касается языка этой «защиты», то для советской прессы был характерным канцелярский, бюрократический язык, из-за чего тексты превращались в «вязь бессмысленных слов» Там же. С. 17-18. . Здесь с автором, с одной стороны, можно поспорить: вязь бессмысленных слов являлась таковой не из-за языка, а из-за самой подачи материала. Если говорить о бессмысленности, то здесь скорее логично рассматривать ту пользу, которую приносил прочитанный материал (по крайней мере, читателю, а не государству), и да, зачастую он был бесполезен. Отчеты об урожайности колхозов, фотографии достижений агропромышленности, объявления о присуждении наград - все это было «вязью бессмысленных слов» просто потому, что не имело практической ценности для читателя (в этом смысле современная пресса не сильно отличается от своей советской предшественницы). Что же касается информационного материала (т.н. «новостной ленты») и эмоционального посыла, то их значение нельзя недооценивать. Перестройка прессы, как считает И.П. Лысакова, начиналась с июня 1985 года, когда Горбачев встречался с журналистами и рассказывал про то, как он видит политику гласности, но по факту началась после 27 Съезда КПСС в феврале 1986. «Внешние» изменения проявились в растущей популярности такого жанра, как письма читателей в газету, язык становится не таким официальным. «Неофициальным лидером гласности» с конца 1986-го становится журнал «Огонек» Там же. С. 20-21.. С 1987 года начинает увеличиваться количество периодических изданий и подписка на них (на тот же «Огонек» всего за два года (с 1987 по 1989) подписка увеличилась в пять с половиной раз) - такой выросший интерес к прессе автор объясняет тем, что «людям открывался новый мир» Там же. С.27. . Сами издания разделились на две группы: просоветские и независимые, и разделение это было радикальным - вплоть до того, что представители прессы начинали обвинять друг друга на страницах своих изданий во лжи, измене и прочих пороках.

Более подробно об этом пишет И.М. Каспэ (правда, на примере литературной публицистики): «на 1990 год приходится активное самоопределение периодических изданий, проблематизация ими собственного статуса» Каспэ И.М. Апокалипсис-1990: «Настоящее», «прошлое», «будущее» в литературной публицистике // 1990: опыт изучения недавней истории: сборник статей и материалов Т.1. / под ред. А. Дмитриева и др. М., 2011. С.539. , особенно это становится видно в отношении к читателям (появлении тематических рубрик, раздела «вопрос-ответ» и т.д.). С самоопределением приходит и выявление «других», представители прессы начинают обвинять друг друга в «либеральном терроре» или «фашизме», образуя в критике две полярных стороны Там же. С. 541.. Данная тенденция проявилась, разумеется, не только в литературной журналистике - это мы еще рассмотрим на примере социально-политических изданий. Интересно, что понятие «независимости» для СМИ начала 90-х тесно связано с их принадлежностью определенным ведомствам: вневедомственные издания автоматически становились «независимыми». В мире литературной прессы такими стали «Октябрь», «Знамя», «Иностранная литература», «Дружба народов», «Юность», «Новый мир», «Литературная газета», «Огонек» Там же. С. 540, а гласность напрямую была связана с публикацией произведений Солженицына Там же. С. 548.. Независимо от направленности СМИ, общим для всех было влияние цензуры. Публикация произведений Солженицына (и не только его, разумеется) стала возможна благодаря проводимой политике гласности, о чем уже было сказано ранее. Но законодательно отсутствие цензуры и возможность свободной печати гарантированы не были. И здесь огромную роль в жизни СМИ сыграл Закон о печати от 12 июня 1990 года, принятие которого стоит рассмотреть подробнее.

1.2 Закон о печати от 12 июня 1990 года

В сборнике «Гласность: мнения, поиски, политика» 1989 года Ю.М. Батурин совместно с коллективом авторов составляет сборник, где представлена некая «сборная солянка» из мнений творческих людей, писателей, юристов, журналистов и политиков относительно гласности и того, в каком виде она должна существовать. И здесь интересно взглянуть на описание заседания круглого стола, собранного журналистами «Московских новостей», которое дано под заголовком «Какой закон о печати нам нужен». Последнее упоминание необходимости создания закона для печати было упомянуто в ленинском Декрете о печати, но закон так и не появился. Журналисты и юристы собираются вместе, чтобы обсудить концепцию нового закона, и большей частью требования направлены в сторону защиты самих журналистов Гласность: мнения, поиски, политика / сост. и отв. ред. Ю.М. Батурин. М., 1989. С. 161-166. . Больше ничего конкретного не уточняется: очевидно, что присутствовавшие юристы рассматривали вопрос со своей профессиональной точки зрения и не могли понять, с чего к этому закону подступиться - одно дело, когда закон надо исправить, и совсем другое, когда его нужно создавать с нуля… Журналисты же, по сути, ничего и не могли предложить для формулировки закона - разве что выразить общие чаяния. Интересно, что закон о печати выделяется в отдельную правовую норму. Общие положения о свободе слова слишком широки, чтобы при возникновении спорных ситуаций быть в состоянии защитить журналиста, но если еще недавно это никого не смущало, то в эпоху перестройки отношения СМИ и государства выходят на новый уровень.

Наиболее подробно о принятии закона о печати, который во многом определил дальнейшую судьбу советских СМИ, написал М.А. Федотов в работе «Закон СССР о печати как юридическое чудо» (на 2011 год автор являлся секретарем союза журналистов России, заведующим кафедрой ЮНЕСКО по интеллектуальной собственности и бывшим Министром печати и информации РФ 1990: опыт изучения недавней истории: сборник статей и материалов. Т.2. / под ред. А. Дмитриева и др. М., Новое литературное обозрение, 2011. С. 771.). Работу М.А. Федотова вернее рассматривать как источник, поскольку большей частью она состоит из воспоминаний автора о его собственном участии в разработке закона. 12 июня 1990 года Верховным Советом СССР был принят закон «О печати и других средствах массовой информации», и М.А. Федотов называет этот закон «судьбоносным событием», отмечая его значимость наравне с принятым в этот же день законом о суверенитете РСФСР Федотов М.А. Закон СССР о печати как юридическое чудо // 1990: опыт изучения недавней истории: сборник статей и материалов Т.1. / под ред. А. Дмитриева и др. М., 2011. С. 464. . Появление такого документа раньше не было возможным по той причине, что закон о печати подразумевал прописание прав и свобод, но о каких правах и свободах могла идти речь в Советском Союзе? Поэтому логичнее было издавать закон не о печати, а о пропаганде. Проекты закона существовали и раньше, но, видимо, из-за выше описанной логики ни один из них не был реализован Там же. С. 464-466. . 28 августа 1986 года Президиумом Верховного Совета СССР и Советом Министров СССР был принят план по изменению законодательства в срок с 1986 по 1990, и вопрос закона о печати и информации решили рассмотреть в последней четверти 1986-го (М.А. Федотов отмечает, что такое раннее рассмотрение именно этого закона значит, что он был очень нужен Там же. С. 467). Таким образом, перестройка была начата с гласности, а для нее важнейшую роль играла свобода печати. Правда, о полной свободе говорить было рано - возможность «высказаться» давалась адресно: «что позволялось, например, «Московским новостям», было абсолютно запрещено, скажем, для «Московской правды» Там же. С. 468, а в 1991 была названа неприемлемой деятельность «Голоса Америки», «Би-би-си» и «Свободы». Автор считает, что, объявляя гласность, Горбачев не отдавал себе отчета в том, какое значение она будет иметь - гласность должна была стать политикой, а стала... реальной гласностью! Что касается проекта 1988 года, одобренного в 1989-м, он так и не был опубликован. В нем все пункты повторяли прошлые проекты - получалось, что свободу настолько прописали, что все в итоге жестко контролируется, и от проекта отказались Там же. С.469-471..

Долгие обсуждения проектов закона ни к чему не приводили, а тем временем процессы в медиа шли своим чередом. М.А. Федотов выделяет здесь восемь пунктов: возможность для высказывания различных мнений, дифференциация политики СМИ, изменение количества подписки на разную печать (прокоммунистические теряли в популярности или не менялись, другие росли), рост количества СМИ; происходили политизация научной периодики и идеологический отрыв центральной прессы от местной Там же. С. 473.. Появление новых негосударственных СМИ и организаций не контролировалось законодательством о печати и возникало благодаря «местным» инициативам. Первыми негосударственными информагентствами стали «Интерфакс» и «Постфактум» (в анализируемой прессе важно учитывать, на какое агентство опирается та или иная газета). Интересно, что с появлением новых СМИ и массовым распространением незаконных листовок и самиздата о необходимости закона о печати стали говорить не только сторонники создания независимых СМИ, но и противники Там же. С. 475. - очевидно, что была надежда и на ограничительную силу закона тоже.

К 12 июля 1988-го М.А. Федотовым совместно с Ю.М. Батуриным и В.Л. Энтиным был подготовлен новый проект, в котором объяснялась невозможность наличия цензуры, но этот проект тоже проигнорировали: «Складывалась странная ситуация: чтобы напечатать проект закона о печати, провозглашающий свободу прессы, нужно сначала принять закон о печати, освобождающий прессу от цензуры» Там же. С. 479. . «Инициативный авторский проект» - так они сами называли свои наработки, поскольку какого-либо официального статуса они не имели. Обсуждения проектов шли, какие-то пункты меняли, какие-то оставляли. Например, опять пошли на попятную, когда комиссии показалось, что в проекте закона слишком много говорится о гражданине и слишком мало о государстве Там же. С. 493.. Но в итоге 12 июня 1990 года закон СССР «О печати и других средствах массовой информации» был принят, а 1 августа 1990-го вступил в силу, и многие журналы поспешили отделиться от «учредителя» и стать самостоятельными. Тогда же намечается противостояние союзных и российских властей, которое тоже находит отражение в прессе Там же. С.496-498..

В законе о печати первой статьей общих положений закреплялись отмена цензуры и юридическое положение редакции СМИ: отныне редакция является юридическим лицом, которое действует в рамках собственного устава. Но если на цензуру еще как-то можно было повлиять (и о неоднократных попытках это сделать писали многие газеты), то седьмая статья закона имела гораздо большее значение. Пожалуй, стоит ее привести целиком:

Право на учреждение средства массовой информации принадлежит Советам народных депутатов и другим государственным органам, политическим партиям, общественным организациям, массовым движениям, творческим союзам, кооперативным, религиозным, иным объединениям граждан, созданным в соответствии с законом, трудовым коллективам, а также гражданам СССР, достигшим восемнадцатилетнего возраста. Не допускается монополизация какого-либо вида средств массовой информации (печати, радио, телевидения и других). Закон о печати и других средствах массовой информации // Библиотека нормативно-правовых актов Союза Советских Социалистических Республик [Электронный ресурс]. URL: http://www.libussr.ru/doc_ussr/usr_16715.htm; (дата обращения 13.05.17).

Таким образом, закон о печати открывал большие возможности как для уже сформировавшихся коллективов, так и для любого, кто хотел бы открыть собственное СМИ.

1.3 Настроения в СМИ накануне 1991-го

В работе М.В. Загидуллиной «Мониторинг повседневности: советские газеты от января к декабрю 1990 года» дается характеристика настроениям в прессе перед 1991 годом. На 1990 год пришлось падение уровня жизни, что вызвало появление сентиментального настроения по отношению к советскому прошлому - когда-то был «правильный» Советский Союз:

Газетный 1990 год с этой точки зрения позволяет нам проследить общее движение страны от надежд и активных действий к депрессии и апатии. Уходящая эпоха выступает по отношению к 1990 году в качестве «золотого века», который только что подвергался отчаянной критике, - и вдруг советская жизнь показалась раем Загидуллина М. В. Мониторинг повседневности: советские газеты от января к декабрю 1990 года // 1990: опыт изучения недавней истории: сборник статей и материалов Т.1. / под ред. А. Дмитриева и др. М., 2011. С. 504-505. .

Правда, это выражение автора двойственно - с одной стороны, журналисты могли реально ностальгировать по былым временам, но также могли и назло перестроечной политике писать такие «коммунистические» сантименты. Популярными становятся сюжеты, освещающие советский быт, письма с выражением недовольства все чаще публикуются в газетах. В марте 1990 года Горбачев стал президентом СССР, что, по мнению М.В. Загидуллиной, сделало его более уязвимым для критики: он стал «тормозом перестройки». Публикации в журналах и газетах, особенно местных, становятся более резкими - в развернувшемся кризисе рабочие, крестьяне и прочие люди винят руководство, и если раньше оно было более абстрактным, то теперь руководство воплощено в одном Горбачеве, Горбачев как «образ общего врага» Там же. С. 516 -517.. В 1990 году «именно осенью меняется статус многих газет: они проходят перерегистрацию, коллективы редакций становятся учредителями своих изданий, они становятся более определенными и политически, и идеологически, и творчески» Там же. С. 529. . Про самоопределение периодических изданий пишет и И.М. Каспэ, работа которой была приведена ранее. Что касается критики Горбачева, то можно привести отрывок из статьи «Независимой газеты» Ю. Буртина, который отлично иллюстрирует тезис М.В. Загидуллиной. Под заголовком «Политический портрет. Горбачев» он пишет следующее:

…Горбачев представляется на первый взгляд весьма сложной исторической фигурой. Инициатор реформ и явная помеха в их осуществлении; провозвестник гласности, не раз гневно стучащий кулаком на тех, кто посмел ею воспользоваться; автор лозунга демократизации и новоявленный диктатор (…); государственный деятель, с чьим именем одинаково справедливо связывают уменьшение напряженности в мире и столь же резкое усиление ее в собственной стране Независимая газета. М., 1991. №8. С.4. (…).

С ноября 1990-го начинается продовольственный кризис, и, казалось бы, сейчас в газетах начнется! Но нет - пресса или оставляет все без комментариев, или приводит небольшие констатации ситуации. Причина, по мнению автора, заключается в неверии журналистов - зачем о чем-то писать или говорить, если надежд и веры в правдивость правительства уже нет? К концу года уходят и нападки на Горбачева - становится очевидным, что не он главный в происходящем, процессы все более зависят от других людей Загидуллина М. В. Мониторинг повседневности: советские газеты от января к декабрю 1990 года // 1990: опыт изучения недавней истории: сборник статей и материалов Т.1. / под ред. А. Дмитриева и др. М., 2011. С. 530-531.. Здесь, наверное, можно заметить противоречие - если Горбачева воспринимают как отдельную личность в правительстве и рассуждают о том, винить его или кого-то другого, то это означает невозможность наличия «образа общего врага», о котором шла речь раньше.. Или же этот «враг» и есть «абстракция», и тогда неверно предположение о том, что уязвимость Горбачева связана с его персонализацией в сознании людей. Впрочем, это сложный вопрос, который требует отдельного рассмотрения вне данной работы.

М.В. Загидуллина также описывает некие «тактики выживания», характерные для СМИ в ранние 1990-е. Эти тактики представляют собой, по сути, методы конструирования реальности, с помощью которых можно было представить избранную информацию без вреда для издания. Всего автор выделяет четыре таких тактик:

1) Продолжать жить по советскому образцу (в случае с публикациями 1990-х - по лекалу брежневского периода): ничего не происходит - птички поют, солнце светит, ягодки зреют, колхоз собрал столько-то тонн картошки, давайте радоваться вместе! Правда, автор отмечает только позитивные проявления такой тактики, но можно добавить сюда еще и канцелярский язык, «вязь бессмысленных слов» и разоблачения с нападками на «врагов народа».

2) Идеологически сопротивляться переменам: конечно, знаем, что все меняется, но гордимся советским прошлым! Такая тактика не предполагает восторженного настроения по любому поводу, но издание будет твердо стоять на непоколебимости советских идеалов.

3) «Полное отречение от прежних идеалов, честное признание ошибки, покаяние» - здесь понятно. Однако с М.В. Загидуллиной можно не согласиться насчет этого пункта: советские ошибки признавали и просоветские издания, просто сама перестройка для них и так означала отречение, покаяние и т.д., и поддержка политики Горбачева, например, не противоречила такой тактике.

4) Игнорировать политику. Политики просто нет, есть рецепты пирога с яблоком, полезные советы по обустройству дачи и так далее Там же. С. 534-536..

Интересно будет посмотреть на эти модели поведения при анализе СМИ 1991 года: политическая направленность выбранных для исследования изданий автоматически нивелирует значение четвертой тактики, но первые три в них возможно будет рассмотреть (хотя и с некоторыми натяжками по причине нечеткого разделения сути тактик).

Делая вывод по первой главе, можно отметить следующее: пресса начала девяностых обладала многими специфическими чертами, которые касались как юридического положения, так и политической позиции. Политика гласности вкупе с законом о печати от 12 июня 1990 года повлияла на подачу новостей, новостной язык, активность журналистов. При этом отмечается повышенное противостояние просоветских и демократических изданий, особенно в отношении фигуры Горбачева, который перестал быть «неприкосновенной» персоной; все чаще звучит критика в сторону советского лидера. Также бомльшая независимость прессы по сравнению с телевидением или радио позволила журналистам создавать образ собственного издания, который поддерживался не только фактической подачей новостей, но и личным отношением журналистов к происходящему, выраженном в этой подаче.

Глава 2. Освещение рижских баррикад в СМИ

2.1 Движение за независимость и прибалтийский кризис

«Дорогие товарищи, дорогие соотечественники! Стрелки часов приближаются к отметке, отделяющей не только один день от другого, но и старый год от нового. В эти минуты мы перебираем в памяти события уходящего года, с надеждой думаем о том, что ждет нас и наших близких, нашу великую страну в наступающем 1991 году» Горбачев М.С. Собрание сочинений. М., 2014. Т. 24. С.13. - этими словами начиналось новогоднее обращение М.С. Горбачева 31 декабря 1990 года. Выступление президента СССР было достаточно оптимистичным: он признавал, что уходящий год выдался тяжелым из-за экономической ситуации в стране, но важнее то, что все справились с трудностями и можно идти дальше. Для кого-то эти слова были моральной поддержкой, кто-то негодовал, слушая очередной хвалебный гимн советским труженикам, но вряд ли кто-то обратил особенное внимание на следующую фразу: «Будущий год особый. На него падает решение вопроса о судьбе нашего многонационального государства» Там же. С.14.. Эти слова стали пророческими.

Распад Советского Союза многими оценивается как самое масштабное событие XX века после двух мировых войн. Об оценке его с точки зрения политической, исторической или даже эмоциональной не стоит и говорить: наверное, обсуждения и споры не будут утихать еще очень долгое время, а для современной России развал СССР по-прежнему видится причиной многих насущных проблем. Предпосылок для «гибели империи» было предостаточно: на конец 1990 года социально-экономическое положение в стране оценивалось крайне негативно, и здесь можно привести только небольшой перечень проблем, с которыми тогда пришлось столкнуться: рост денежных доходов превышает производственные способности, инфляция, «развал потребительского рынка»; по сравнению с 1989 годом снижение ВНП на 2 %, производственного национального дохода на 4%, производительности общественного труда на 3%. Внешнеторговый оборот сократился на 6.6%, государственный долг увеличился более чем на 150 млрд. рублей и превысил 550 млрд. рублей СССР в цифрах в 1990 году: краткий статистический сборник / Центр. стат. упр. при Совете Министров СССР. М.: Финансы и статистика, 1991. С. 5.. Очевидно, что ситуация в 1990 г. ухудшилась, кризис усиливается, при этом справочник Госкомстата уже соответствует идеалам гласности и честно приводит средние показатели по сравнению с другими странами несоветского блока. Разница очевидна: прокоммунистические государства явно уступают капиталистам. Не последнюю роль (вернее даже сказать, ведущую роль) в распаде СССР сыграл национальный вопрос. В нашем случае стоит отдельно рассмотреть ситуацию с Прибалтийскими республиками, в которых первые зачатки «новых» антисоветских национальных движений (если не учитывать антисоветские восстания 40-х годов) появились еще в 1987 году.

Анатоль Ливен, литовский историк и журналист, описывает ситуацию с движением за независимость в Прибалтике, отмечая особенности каждой республики. Первые независимые политические движения образовались в виде экологического протеста. Эстонские диссиденты выступали против добычи фосфатов, причем причин было несколько: во-первых, помимо фосфатов могли начать разрабатывать и другие опасные месторождения, а во-вторых, любые новые разработки способствовали притоку русских работников. В этот же период недовольство в Литве было вызвано тем, что на устранение последствий катастрофы в Чернобыле было послано множество литовских рабочих. Еще одной силой сопротивления было Общество Национального Наследия, которое, казалось бы, было далеко от политики, но проводимые им реставрации проходили под девизом сохранения национальной идентичности, даже если она проявлялась в архитектуре Lieven A. The Baltic revolution: Estonia, Latvia, Lithuania, and the path to independence. New Haven; London, 1993. Р. 220. . Как отмечает А. Ливен, бывшие Прибалтийские республики до сих пор спорят, кто был первым в борьбе за независимость. Эстония изначально была активнее, но Латвия вдруг вышла вперед в 1987-1988 гг., когда была основана группа «Хельсинки-86». 14 июня 1987 года они устроили демонстрацию в годовщину сталинских депортаций 1941-го. За ними следил КГБ, но это дало обратный эффект - вместо того, чтобы испугаться, латвийцы стали более уверенными в себе. Тем более что демонстрации 1987 года не носили антисоветский характер - они были исключительно против сталинских преступлений, и для Москвы возмущение было бы странным: сами буквально недавно осуждали сталинский террор. Относительно безобидное начало и лояльная реакция властей укрепили прибалтов в мысли о возможности более смелых требований, и последовали новые демонстрации Ibid. Р. 221..

В 1988 году от Народного Фронта Эстонии впервые прозвучало требование об отделении, которое, по мнению А. Ливена, не «выстрелило». А самой «мощной» стала акция «Балтийский путь» 23 августа 1989 года (день 50-летия подписания пакта Молотова-Риббентропа), когда 2 млн. человек (2/5 населения Прибалтики) встали в живую цепь длинной 370 миль от Вильнюса через Ригу к Таллинну с требованием независимости для прибалтийских республик (сейчас на главной площади Вильнюса можно увидеть памятный камень, от которого начиналась эта цепь). Возможно, что начало акции в Вильнюсе стало случайностью, но в дальнейшем именно противостояние Москва-Вильнюс будет самым ожесточенным. 11 марта 1990 провозглашает свою независимость Литва Ibid. Р. 219.. За день до этого состоялась сессия Верховного Совета Литвы, председателем которого стал Витаутас Ландсбергис 1990: опыт изучения недавней истории: сборник статей и материалов. Т.2. / под ред. А. Дмитриева и др. М., Новое литературное обозрение, 2011. С. 94.. Горбачев принял произошедшие изменения отрицательно и выразил свое мнение на третьем Съезде народных депутатов, на котором (по понятным причинам) не присутствовал представитель новоявленной независимой республики: «Восстановлена буржуазная конституция 1938 года. Я думаю, что это все неправомерные и неправомочные решения» Там же. С. 98.. По сути, больше ему сказать было нечего: аппелирование к советской конституции (и особое внимание к случаям ее нарушения) типичны для выступлений Горбачева на протяжении всего его правления, как мы это еще увидим позже. Историк В.В. Дамье, описывая личные впечатления и общую ситуацию, видит причину напряженности в наличии двух «блоков»: представители одного блока являлись сторонниками сохранения СССР в любой форме, другой блок составляли «приверженцы национального самоопределения», и их требования зачастую были весьма радикальными. Было очевидно, что такое полярное разделение «не доведет до добра» Там же. С. 95. .