В данном примере мы видим как авторский повтор "come, come" переводчик заменяет ситуативным эквивалентом "полно, полно".

Происходит воспроизводство рамочной конструкции с одинаковым началом и концом фразы: make a clean breast of it - будьте откровенны.

Переводчик воспользовался описательной конструкцией "будьте откровенны" и добавил компонент "со мной" к концу начальной ФЕ.

Воспроизводя рамочную конструкцию языка оригинала, переводчик не только передал доверительную атмосферу разговора, но и сделал её более камерной за счет добавления компонента "со мной". Выбор именно утвердительной описательной конструкции при переводе данного отрывка является удачным, так как приведенная в словаре антонимическая описательная конструкция "ничего не скрывать" нарушила бы всю атмосферу диалога. Известно, что просьбы, построенные c иcпoльзoвaниeм частицы "не" выполняются реже, чем те, которые не имеют данной отрицательной частицы. Отметим, что героиня романа Розанна согласилась рассказать все откровенно.

Своеобразным видом повтора является синонимический повтор. Сущность его заключается в том, что для выражения одной и той же мысли используются синонимические единицы.

Рассмотрим пример синонимического повтора на примере того же романа У. Коллинза. Синонимичными стали фразеологизмы be on thorns (терзаться желанием) и be on fire (проявляющий рвение):

As it was, I only bounced upon my chair. My seat was on thorns, and my soul was on fire to speak but I held my tongue, and let Papa go on [34].

В данном отрывке рассказчик горел желанием поскорее предложить своему хозяину кандидатуру на место учителя рисования, но вынужден был ждать, когда хозяин закончит свою мысль. Данный синонимический фразеологический повтор, сопровождающийся синтаксическим параллелизмом, выражает увеличение силы эмоций рассказчика, однако авторский приём не был отражен при переводе:

Но я только подпрыгнул на стуле. Я сгорал желанием высказаться, но прикусил язык и дал папе кончить [12].

Несмотря на наличие в переводящем языке фразеологизма сгорать желанием, данный перевод не совсем удачен, так как, во-первых, один из фразеологизмов опущен, во-вторых, в переводе не наблюдается синтаксического параллелизма, следовательно, не сохранена атмосфера нетерпения.

Примеры повторов можно также встретить в романе "Женщина в белом" У. Коллинза.

Герой романа профессор Песка, покинув Италию "из-за политики", стремится превратиться в настоящего англичанина, чтобы "выказать благодарность стране, где он обрел убежище и средства к существованию". Он одевается как истинный англичанин. Он ведет себя как истинный англичанин. Он говорит, по его мнению, как истинный англичанин:

Подцепив несколько общеупотребительных слов, непонятных ему, он щедро разбрасывал их где придется и нанизывал одно на другое в восторге от их звучания [11].

Среди его излюбленных выражений встречаются: my good dears (вместо `my worthy friends'), course-of-course (вместо `of course'), Right-all-right! (вместо `all right'), My-soul-bless-my-soul! (вместо `Bless my soul! '), Deuce-what-the deuce! (вместо `What the deuce! ') Постоянное повторение искаженной формы словосочетаний рождает комический эффект (ту же роль играют и речевые ошибки).

Для нас особый интерес представляют последние два выражения, так как они являются контекстуально трансформированными фразеологическими единицами. Фразеологизмы Bless my soul! (Господи помилуй!) и What the deuce! (Что за черт!?) посредством редупликации превращаются в сложные слова My-soul-bless-my-soul и Deuce-what-the deuce. Очевидно, что данный тип трансформации встречается крайне редко, так как он является особенностью речи определенного человека.

Рассмотрим трансформированную фразу My-soul-bless-my-soul:

1. Now mind! I teach the sublime Dante to the young Misses, and ah! - my-soul-bless-my-soul! - it is not in human language to say how the sublime Dante puzzles the pretty heads of all three! [35].

2. So the Papa says, 'I have got a letter from my friend, the Mister; and he wants a recommend from me, of a drawing-master, to go down to his house in the country. ' My-soul-bless-my-soul! when I heard the golden Papa say those words, if I had been big enough to reach up to him, I should have put my arms round his neck, and pressed him to my bosom in a long and grateful hug! [35].

3. Can your friend produce testimonials - letters that speak to his character? ' I wave my hand negligently. 'Letters? ' I say. 'Ha! my-soul-bless-my-soul! I should think so, indeed! [35].

4. Is four golden guineas a week nothing? My-soul-bless-my-soul! only give it to me - and my boots shall creak like the golden Papa's, with a sense of the overpowering richness of the man who walks in them! [35].

5. "My-soul-bless-my-soul!" cried the Professor, in a state of the extremest bewilderment. "What on earth is the matter?" [35].

В данном случае фразеологический повтор - средство создания образа героя.

Рассмотрим перевод данных отрывков на русский язык:

1. Я преподаю дочкам язык божественного Данте. И, помилуй меня, господь, нет слов, чтобы передать, как труден божественный Данте для этих трёх хорошеньких головок! [11].

2. Итак, папа говорит: "Я получил письмо от моего друга мистера такого-то, он просит меня рекомендовать учителя рисования к нему, в его имение". Клянусь честью! Когда я услышал эти слова, я был готов броситься к нему на шею, если бы мог до неё достать, чтобы прижать его к сердцу! [11].

3." <…>Может ли ваш друг представить рекомендации?" Я небрежно помахал рукой. "Рекомендации?! - говорю я. - Господи боже, ну конечно [11].

4. Разве четыре гинеи в неделю не деньги? Господи боже ты мой! Дайте их мне, и мои сапоги будут скрипеть так же, как у Золотого папы, который подавляет всех своим богатством [11].

5. О святой боже! - вскричал профессор, крайне озадаченный. - В чем дело? [11].

Как видим, в оригинале четко просматривается авторское намерение придать речи Песка комичность через нагромождение одинаковых неверных выражений и скорость, которая графически передается посредством написания фразы через дефис. В переводе практически невозможно обнаружить ничего из вышесказанного: теряется повтор, теряется форма написания, теряется эксцентричность персонажа. Одинаковые выражения переводятся по-разному, что абсолютно не соответствует авторской идее. Конечно же, при таком переводе русский читатель не обнаружит оригинальности речи персонажа, которая непременно возникнет у английского читателя.

То же самое произошло и с трансформированной фразеологической единицей Deuce-what-the deuce: переводы разнятся (Громы небесные!, черт побери, черт возьми и др.) Своеобразный момент речи персонажа не нашёл своего отражения в переводе.

В некоторых предложениях мы замечаем разногласия в тексте-оригинале и переводе, а именно: используются другие типы повтора, или это явление вообще отсутствует в тексте-переводе.

He learned more each day. He learned that a streamlined high-speed dive could bring him to find the rare and tasty fish that schooled ten feet below the surface of the ocean: he no longer needed fishing boats and stale bread for survival. He learned to sleep in the air, setting a course at night across the offshore wind, covering a hundred miles from sunset to sunrise. With the same inner control, he flew through heavy sea-fogs and climbed above them into dazzling clear skies. in the very times when every other gull stood on the ground, knowing nothing but mist and rain. He learned to ride the high winds [32].

Каждый день он узнавал что-то новое. Он узнал, что, придав телу обтекаемую форму, он может перейти в скоростное пикирование и добыть редкую вкусную рыбу из той, что плавает в океане на глубине десяти футов; он больше не нуждался в рыболовных судах и в черством хлебе. Он научился спать в воздухе, научился не сбиваться с курса ночью, когда ветер дует с берега, и мог пролететь сотни миль от заката до восхода. С таким же самообладанием он летал в полном морском тумане и прорывался сквозь него к чистому, ослепительно сияющему небу. в то самое время, когда другие чайки жались к земле, не подозревая, что на свете существует что-то, кроме тумана и дождя. Он научился залетать вместе с сильным ветром далеко в глубь материка и ловить на обед аппетитных насекомых [3].

Как видно из данного примера, переводчик сохраняем смысл исходной фразы, однако, опущение стилистики языка оригинала, лишают переводной текст ритма, заданного автором. Анафора Р. Баха He learned усиливает значимость нового для героя, свидетельствует о его жажде к исследованиям и открытиям. В переводном тексте идет лишь простое перечисление событий, без акцента на процессе научения Джонатана.

Следует отметить, что если при переводе на русский язык чаще всего используется перевод при помощи эквивалента, прием частичного и полного опущения.

В связи с вышеизложенным, можно сделать вывод о том, что передача ритма оригинального произведения при переводе художественного текста возможна лишь при условии четкого понимания переводчиком композиционно - стилистических особенностей оригинала, функции экспрессивных элементов в тексте и учете различий между языком оригинала и языком перевода, а также условий способных создать в языке перевода ритм, функционально соответствующий ритму подлинника.

Заключение