Лингвокультурология

Именно сравнения как момент подобия вещей рождают метафоры, символы, обнаруживают мифологичность сознания. Многие загадки, анекдоты (анекдоты армянского радио), паремии основаны на сравнении. Еще в 1918 г. Е.Д. Поливанов, изучая японские загадки, выделил такой тип, как «загадки-сравнения», которые выглядят так: вопрос: «С чем можно сравнить бездельника?» - ответ: «С бумажным фонарем, ибо оба без толку болтаются».

В данном разделе, выполненном в рамках общей темы культурно-национального изучения языков, нас интересовала национальная специфика выбора образного средства (сравнения) для характеристики человека.

Известно, что концептуальное осмысление категорий культуры находит свое воплощение в естественном языке. Так, народный менталитет и духовная культура воплощаются в единицах языка прежде всего через их образное содержание. Одним из ярких образных средств, способных дать ключ к разгадке национального сознания, является устойчивое сравнение.

Мы вслед за Л.А. Лебедевой считаем, что устойчивое сравнение не только понятие, фигура речи или стилистический прием, но особое языковое явление, особая языковая единица, наделенная значением и особой формой его выражения. Формы эти в русском языке очень разнообразны: это и творительный падеж сравнения (губы сердечком), и сравнительная степень прилагательных при существительных в творительном падеже (лицо мрачнее тучи), и сравнения с лексическими элементами «похож», «подобный» (специалист подобен флюсу), и сложные прилагательные, содержащие элементы «подобный», «образный» (дугообразные брови), и наречия, образованные от притяжательных прилагательных с формантом «по-» (по-лисьи хитер) и т.д.

Теоретическое осмысление устойчивых сравнений началось в отечественной лингвистике в 60-е годы XX в. Одним из первых на них обратил внимание В.В. Виноградов как на особый тип фразеологических конструкций, в которых внутренняя условность фразы определяется традиционной национальной характеристичностью образа, его испытанной меткостью, бытовым реализмом и экспрессивной внушительностью.

Психологическая основа сравнения была отмечена И.М. Сеченовым: «Все, что человек воспринимает органами чувств, и все, что является результатом его мыслительной деятельности (от целостных картин мира до отдельных признаков и свойств, отвлеченных от реалий, до расчлененных конкретных впечатлений), может соединяться в нашем сознании ассоциативно»1. У него сравнение предстает как один из способов восприятия мира в его признаках. Аналогичную роль сравнениям отводил и А.А. Потебня, утверждая, что самый процесс познания есть процесс сравнения.

Специфическое национальное видение мира отражается в семантике сравнения. Проведенный нами эксперимент с носителями киргизского языка позволил выделить ряд типичных для них сравнений. Эти сравнения связаны: а) с географическими особенностями местности: величественный, как Ала-Тау; глаза блестящие, как Иссык-Куль; лицо ясное, как родник; рот большой, как пещера; б) с особенностями растительного и животного мира: нос горбатый, как у беркута; стройный, как чинара, арча; стройный, как марал; в) широко распространены у киргизов сравнения со сказочными героями национального эпоса: голова умная, как у Каныкея; храбрый, как Чолпонбай, как Дуйшенкул; сильный, как Манас; голос грудной, как у Конурбая; лицо белое, как у Акмоор;рука большая, как у Бакая; г) семантика сравнений связана со спецификой хозяйственной и культурной жизни народа: волосы длинные, как аркан; голова большая, как казан; голос приятный, как звуки комуза; лицо красивое, как Луна; нос прямой, как комуз.

Поэтические сравнения - еще более простой способ уловить национальную специфику видения конкретного предмета, явления. Так, известный киргизский поэт Дж. Бокомбаев пишет:

Тянь-Шань похож на спящего верблюда. А средь хребтов в горбатом их кольце Сверкает Иссык-Куль - живое чудо - Как родинка на девичьем лице.

Здесь отражена типичная для представителя восточной культуры ситуация, когда родинка (дефект, с точки зрения славянина) воспринимается как нечто прекрасное, с чем можно сравнить красивейшее озеро мира - Иссык-Куль.

В тюркоязычной поэзии сравнение имеет свою специфику, обусловленную особенностями народного мировосприятия, - его мифологическими и мистическими формами. Например, у известного киргизского акына Боогачы (конец XIX - начало XX в.) есть такое сравнение: Ты как гибкий ивовый прутик, как хмельной мед сладкая, телом белая, ты как разваренное казы, подгривное мясо. Последнее «гастрономическое» сравнение было бы неприемлемо в русской и белорусской культуре, где еда никогда не имела особой мистической функции (как, например, поедание врага в некоторых культурах).

Казахский поэт и просветитель XIX в. Абай Кунанбаев приводит такое сравнение: «Мир - огромное озеро, время - порывистый ветер, передние волны - старшие братья, задние волны - младшие братья, умирайте по очереди, пусть все идет своим чередом». Здесь нет эксплицитно выраженного признака сравнения, но его можно реконструировать, опираясь на фоновые знания читателя. Такие реконструкции придают особую экспрессивность поэтическому тексту. Санскритская поэтическая традиция рассматривает такие сравнения как средство не убедить, а поразить читателя красотой, глубиной, необычностью поэтического языка. Восточные (тюрко-язычные) поэты были убеждены, что если не прибегнуть к помощи метафор, сравнений, аллегорий и других тропов, то поэтическое произведение не будет отличаться от обычной разговорной речи, не приобретет поэтического характера.

Очень русское сравнение встречаем у Ариадны Эфрон: «Весна, пасмурная и неприветливая, как старухина дочка из русской сказки» (Из письма Б.Пастернаку).

Итак, сравнение может выступать как способ познания мира, способ закрепления результатов этого познания в культуре.

Сравнение - не только способ представления эмоции и оценки говорящего (автора), но и сигнал для их обнаружения читателем. Оно создает особый экспрессивный подтекст. Все это способствует тому, что эффект восприятия сравнения можно уподобить не сумме сравниваемых «кусков» мира, а их произведению; вероятно, это объясняется следующим: сближаемые в сравнении элементы мира, помимо сходства, являются в значительной мере различными. Например, «Куда делись сугробы, как опухшие веки при срывавшие окна подвального этажа» (Б. Шергин). Сближение сугробов и век активизирует психическую деятельность реципиента (читателя и слушателя), создает эмоциональное напряжение внутри текста, строит образ, делая экспрессивным данный отрезок текста. Принадлежность сравниваемых объектов к далеким сферам влечет за собой целый шлейф дополнительных ассоциаций, что не только увеличивает информацию, но и усиливает экспрессивный эффект: чем дальше друг от друга в реальности сравниваемые объекты, тем ярче их экспрессия. В этом проявляется также эвристическая функция сравнений: они позволяют глубже и шире познать реалии мира, осмыслить их с самых различных, часто неожиданных сторон.

В филологии сравнение рассматривается как один из видов тропа, в психологии как один из мыслительных процессов, в философии - как мощное средство познания мира и т.д. Особенно много работ посвящено изучению сравнения в структурно-типологическом и семантико-функциональном аспектах, в то время как исследований в когнитивном, лингвокультурном и прагматическом аспектах почти не ведется. Данная работа, рассматривая сравнение в этнопсихолингвистическом аспекте, как раз и призвана восполнить этот пробел.

В культуре (литературе) разных эпох сравнению отводилось различное место. В.Я. Пропп писал, что в русском эпосе сравнение занимает второстепенное положение, ибо вся структура поэтической выразительности эпоса направлена... не на сближение по сходству, а на дифференциации по отличию. В средневековой культуре, по свидетельству Д.С. Лихачева, наблюдается пристрастие к отдельным видам сравнений: сравнений, основанных на зрительном сходстве, немного, зато часто встречаются сравнения, подчеркивающие осязательное, обонятельное, вкусовое сходство. В древнерусской литературе сравнения касаются внутренней сущности сравниваемых объектов, эксплицируя эту сущность и пытаясь ее раскрыть с разных сторон. Так, Сергий Радонежский в «Похвальном слове» писал о Боге: «светило пресветлое, цвет прекрасный, звезда незаходимая, кадило благоуханное».

В сравнениях древности отмечается стремление передать движение, ритм (время сравнивается с текущей водой, жизнь с дорогой и т.д.). Как указывает О.М. Фрейденберг, «даже в камне подмечается полет, в башне - падение».

В.В. Виноградов заметил, что сравнения нового времени (XI- XX вв.) ориентированы на реалии. Для них типично передать внешнее сходство сравниваемых объектов, сделать объект наглядным, создать иллюзию реальности: «Как барс пустынный, зол и дик» (М.Лермонтов), «Поезд шел медленно, как гусеница» (М.Булгаков). В сравнении М.Лермонтова мальчик наделяется свойством, которое, с точки зрения человека, находится у барса на первом месте, - злоба и дикость, т.е. через сравнение с реалией создается новая внутренняя форма (ВФ), усиленная эпитетом «пустынный», что делает данное сравнение экспрессивным. Такие сравнения привлекают внимание к характерным деталям, делают их более наглядными. Данные наблюдения позволяют сделать вывод о том, что опора сравнения на реалии - один из способов оживления стершихся образов, внутренних форм, воскрешения их экспрессивности. Эти сравнения не просто реконструируют первоначальную образность либо создают новую, они придают панорамность образу: «Егорушка, сидящий на облучке и подпрыгивающий, как чайник на конфорке» (Чехов). Здесь в реальный план врывается образный, насыщает его смыслами, символическими наслоениями, создает «двоемирие», по терминологии В.М. Жирмунского.

Сравнениям нового времени присуща не только изобразительная функция, когда высвечивается одна какая-то особенность сравниваемого объекта. Многие из них являются также средством создания нового смысла. На эту особенность сравнений обратил внимание еще А.А. Потебня, а затем О.Мандельштам, который писал в «Разговоре о Данте»: «Дантовские сравнения никогда не бывают описательны, т.е. чисто изобразительны. Они всегда преследуют конкретную задачу - дать внутренний образ структуры»1. Такие сравнения - эффективное эвристическое средство.

Сравнение выполняет также текстообразующую функцию - оно строит текст-сравнение: «Осенний дождь на улице. Не льет, не каплет, не моросит - просто находится в воздухе. Как будто навсегда решил поселиться в нашем городе. В нашей жизни» (А. Володин). Образ, лежащий в основе развернутого сравнения, может проходить через довольно большие тексты, он вырастает при этом в образ-символ. Примером может служить роман-притча А. Кима «Отец-лес», где образ леса является своеобразной опорой сюжета, на нем основана одна из главных идей романа. Здесь сравнение не просто вырастает из текста, а как бы прорастает в текст, цементируя его, обеспечивая тем самым сцепление текста в структурное целое. При этом сравнение выполняет особую роль в организации текста - оно становится средством реализации такой категории текста, как когезия.

Сравнение в художественном тексте строит образ. Особенно яркие образы создают импрессионистские (в терминологии Е. Замятина) сравнения. Примером может служить чеховское сравнение из «Чайки», когда Тригорин сравнивает облако с роялем. Здесь можно провести параллель с художниками-импрессионистами, которые по-особому, по-новому видели мир, открывая его для зрителей. Например, человеческую кожу они не рисовали телесного цвета: под солнцем они видели ее красноватой (К. Петров-Водкин), а под луной - зеленоватой, иногда голубой (Э.Дега), розовой (О.Ренуар) и т.д.

Импрессионистские сравнения широко используются в поэтической речи. Примером может служить стихотворение С. Липкина «Заметки в прозе»:

Как юности луна двурогая, Как золотой закат Подстепья, Мне Бунина сияет строгое Словесное великолепье. Как жажда дня неутоленного, Как сплав пожара и тумана, Искрясь, восходит речь Платонова На божий свет из котлована...

Эти сравнения оживляют существующие в сознании языковой личности редуцированные, нечеткие образы, которые, составляя систему, слагаются в один образ современной прозы, какой ее воспринимает автор. Здесь, помимо прочих, сравнение выполняет структурно-композиционную функцию, ибо система образов, как в строительных лесах, выстраивается в рамках сравнений.

В основе сравнений этой группы - эмоциональное воздействие на реципиента. Контроль разума не допускает больших семантических расстояний между сравниваемыми объектами, но расстояние это должно существовать. Поэтому глаза Л.Толстой сравнивает не с углем или сажей, а с мокрой смородиной, губы не с кровью, а со спелой вишней, щеки - с лепестками роз. Еще один пример из Л.Толстого: «Голубое, как горящая сера, озеро».

Неожиданные и далекие сопоставления объектов особенно экспрессивны, правда, в основном для подготовленного реципиента. Рассмотрим, к примеру, нелепое на первый взгляд сравнение: «Лошадь, как во льду испеченная, стройней человека, апостол движенья» (Б. Гребенщиков). Здесь возникает образ: лошадь - некое реликтовое животное, ископаемое, сохраненное людьми. Глагольная форма «испеченная» навязывает реципиенту другой образ, накладываемый на первый: лошадь - насильственно принесенная в жертву часть природы.

Какова прагматическая функция таких сравнений? Они нужны для иллюстрации сложных идей. Яркий и неожиданный образ помогает пониманию, запоминанию, в нем сильно убеждающее начало. Старое и давно известное в таких сравнениях предстает преображенным и переосознанным. Сравнение здесь не есть украшение речи, текста, оно суть, способ более широкого видения мира. Открывая мир, такие сравнения как бы диктуют реципиенту определенное настроение.

Бесспорно, что сравнение близко к метафоре. Исключение из сравнения компаративной связки (как, подобно, словно, будто и др.) и предикатива (подобен, напоминает и др.) - основной прием создания метафоры. Сокращая «знак сравнения» (компаративную связку), метафора сразу же отбрасывает и основание сравнения: если сравнение трехчленно (А сходно с Б по признаку С), то метафора двучленна (А есть Б). Метафора более лаконична, она легко входит в «тесноту стихотворного ряда» (Ю.Н. Тынянов), она, как правило, не используется для обозначения случайного подобия.

Особый тип сравнений нового времени - это сравнения-метафоры, которые трудно отличить от сравнений-образов, особенно от образов импрессионистского типа. Сравнения-метафоры - это своего рода вызов языковому сознанию: в них устанавливаются нетривиальные отношения между двумя понятиями. Такое сравнение как бы расшатывает логику, рациональное. Как правило, сравнения-метафоры оторваны от реалии: «Сердце, как яблоня, плачет» (А. Блок). Здесь создается особая художественная реальность, вероятнее, даже символ реальности. Это сравнение держит читателя во власти автора, но в то же время оставляет свободу для сотворчества.

С помощью сравнений-метафор создается особый мир, «словом явленный». Они способны вызывать смысловые и экспрессивные приращения. Примером может служить стихотворение О. Мандельштама «Век», где век сравнивается со зверем, которому перебили хребет. И хотя жизнь еще будет продолжаться, исход ее предрешен:

И с бессмысленной улыбкой Вспять глядишь, жесток и слаб, Словно зверь, когда-то гибкий, На следы своих же лап.

Как показал проведенный нами опрос студентов-филологов, наиболее частой реакцией у реципиента на это сравнение была связь: век - несчастная жертва.

Предлагаемая группировка сравнений является относительной и не претендует на полноту, присущую классификациям, хотя и позволяет зафиксировать функционально-семантические особенности большинства сравнений и объединить их в группы. Самая подробная и последовательная классификация типов сравнения в языке поэзии принадлежит Е. А. Некрасовой.

Описанные здесь сравнения принадлежат в основном языку художественной литературы. А как функционируют сравнения в живом современном языке? Каковы их культуржьнациональные особенности? Как функционирует в языке устойчивое сравнение? Ответы на эти вопросы дает экспериментальное исследование, проведенное нами. Оно будет представлено далее. Подобным образом (по предлагаемой нами схеме) можно исследовать любое линг-вокультурологическое явление.

6.2 Экспериментальное исследование сравнений. Практикум

Цель проведенного психолингвистического эксперимента - исследовать культурно-национальную специфику сравнений, употребляемых русскими и белорусами для описания человека - его внешности и внутренних качеств. Почему мы проявляем столь пристальное внимание к человеку? Дело в том, что нельзя познать сам по себе язык, не выйдя за его пределы, не обратившись к его творцу, носителю, пользователю-человеку, к конкретной языковой личности.

Данная цель предполагает решение следующих задач:

1) определить, как категоризирует язык в своих эталонах и стереотипах национальное видение человека;

2) установить культурно-идеографические поля, в которых человек наиболее продуктивно оценивает самого себя;

3) выявить, как используется опыт языковой личности при описании ею самое себя.

Для достижения поставленной цели и решения вышеуказанных задач была предложена рабочая гипотеза об универсальности основных категорий, характеристик, свойств, применяемых для описания человека, и об этнокультурной специфике их наполнения. Мы полностью разделяем мысль Э.Сепира о том, что внутреннее содержание всех языков одно и то же - интуитивное знание опыта. Только внешняя их форма разнообразна до бесконечности (Сепир, 1993, с. 193). Внешняя форма действительно бесконечно разнообразна в различных культурах, но в то же время она довольно стереотипна для каждой конкретной культуры.

Для проверки данной гипотезы нами применялась модифицированная методика ассоциативного эксперимента. Мы исходили при этом из следующих соображений. Ассоциативный эксперимент по праву считается методикой, которая может быть приложима к большому числу различных исследований, ибо ассоциативные реакции - это как бы сосредоточение сущностей, которыми испытуемые показывают, как они понимают данное слово, что за ним стоит. Известно, что слово, актуализируясь в эксперименте, реализует помимо своих прямых и переносных значений еще потенциальную информацию о текстовом потенциале слова-стимула, о его сочетаемостных возможностях.

Весь комплекс значения слова как бы пронизан ассоциативными лучами, связывающими как аспекты отдельного значения, так и аспекты разных значений, как-то связанных со словом-стимулом. Каждое движение человеческой мысли включает в себя ассоциативные связи, и неслучайно И.П. Павлов писал, что в разуме нет ничего, кроме ассоциаций. В проведенном нами модифицированном эксперименте ассоциации ограничивались рамками сравнения: мы предлагали испытуемым продолжить сравнения первым пришедшим в голову словом. Например, «он высокий, как...»

Однотипные ассоциативные реакции мы рассматривали как более или менее типичные не только для определенной группы испытуемых, но и для языкового коллектива в целом. Единичные ответы не рассматривались.

Наш направленный эксперимент был проведен в две серии. В первой серии устанавливались сравнения, с помощью которых можно описать внешность человека, а во второй - его внутренние качества.

В первой серии испытуемыми были 149 студентов Витебского университета русского отделения филфака и 100 студентов белорусского отделения в возрасте от 19 до 22 лет обоего пола.

Первая серия эксперимента

Для исследования внешнего облика человека использовались следующие тематические группы слов-стимулов:

1) анатомические характеристики человека: рост, полнота, характеристики фигуры, тела и его частей (грудь, руки, колени), частей лица (глаза, брови, нос, губы, скулы, рот, зубы, подбородок, волосы);

2) эстетические качества некоторых частей: грязные (волосы), приятный (голос), выразительные (глаза), красивое (лицо) и др.;

3) динамические характеристики физического облика: быстрый, ловкий, резвый, неуклюжий, сильный;

4) физические состояния и социальный статус: голос, усталый, величественный, угловатый, болтливый, голодный, бедный, богатый, общительный и др.

Анкета 1

брови густые, как... зубы острые, как-голое грубый, как... глаза умные, как... брови тонкие, как... зубы редкие, как... голос звонкий, как... глаза ясные, как... брови черные, как... зубы ровные, как-голое нежный, как... колени круглые, как... волосы грязные, как... он низкорослый, как... голос приятный, как... колени острые, как... волосы длинные, как... он общительный, как... голос резкий, как... лицо бледное, как... волосы курчавые, как... он резвый, как... грудь большая, как... лицо красивое, как... волосы мягкие, как... он сильный, как... грудь впалая, как... лицо круглое, как... волосы прямые, как... он стройный, как... губы алые, как... лицо милое, как... глаза блестящие, как... он толстый, как... губы красивые, как... лицо овальное, как... глаза выразительные, как... он усталый, как... губы красные, как... нос большой, как... глаза голубые, как... он бедный, как... губы пухлые, как... нос прямой, как... глаза карие, как... он богатый, как... губы тонкие, как... нос курносый, как... глаза красивые, как... он болтливый, как...

нос с горбинкой, как... рот большой, как...

он быстрый, как... тело мускулистое, как...

подбородок волевой, как... рот маленький, как...

он высокий, как... тело сильное, как...

подбородок квадратный, как... руки большие, как...

он голодный, как... фигура величественная, как...

подбородок острый, как... руки нежные, как...

он ловкий, как... фигура угловатая, как...

подбородок с ямочкой, как... скулы широкие, как...

он неуклюжий, как...

Анкета 2

Эти же слова-стимулы, переведенные на белорусский язык.

Процедура экспериментам предложенные анкеты испытуемым предлагалось вписать первые пришедшие им на ум сравнения. Время для эксперимента 10-12 минут.

Результаты эксперимента и их обсуждение

Глаза

Для характеристики глаз носители русского языка используют сравнения со следующими реалиями (ответы испытуемых даются в группах по убывающей):

1) с природными объектами: глаза голубые, какнебо, как озера, как море, как васильковое поле; карие, как земля, как омут, как песок, как потемневшее небо, как темная вода; выразительные, как ясное небо; красивые, как небо, какморе; блестящие, как капля воды, как звезды, как солнце, каквода, как озера, как река в летний день, как гладь озера в лунную ночь, как поверхность озера под лучами солнца; ясные, как небо, как солнце, как звезды, как вода, как родник, как озера;

2) с явлениями природы: глаза красивые, как закат; блестящие, как роса, как дождь; ясные, как утренняя заря, как капельки росы;

3) с глазами животных: глаза карие, как у лошади; умные, как у собаки, как у дельфина, как у лошади, как у совы, как у коровы, как у слона; выразительные, как у коровы, как у лани, как у собаки, как у лошади, как у кошки, как у змеи; красивые, как у газели; блестящие, как у коровы, как у кошки;

4) с растениями: глаза голубые, как васильки, как незабудки; карие, как вишня, как кора дуба, как каштаны; красивые, как цветок;

5) с временем суток: глаза карие, как ночь; выразительные, как день; красивые, как ночь; ясные, как день, как солнечный день, как божий день;

6) с явлениями культуры, деятелями культуры, с героями художественных произведений: глаза выразительные, как у Киркорова, как на картине, как у Мадонны; красивые, как у Мадонны, как на картине, как у Мальвины;

7) с библейскими, фольклорными и мифологическими персонажами: глаза умные, как у Василисы Премудрой; голубые, как у эльфа; красивые, как у Афродиты, как у сирены, как у богини;

8) с глазами представителей определенных профессий: глаза умные, как у ученого, как у психолога; выразительные, как у артиста, как у актрисы, как жест актера, как у фотомодели, как у учителя; красивые, как у актера, как у фотомодели;

9) с глазами представителей других народов: глаза карие, как у цыганки, как у негра; выразительные, как у женщин Индии, как у восточных красавиц;

10) с разными возрастными группами: глаза умные, как у старика; выразительные, как у ребенка, как у девушки; красивые, как у ребенка; ясные, как у ребенка, как у старушки;

11) с глазами людей определенных душевных, внутренних и внешних качеств: глаза умные, как у мудреца; выразительные, как у умного человека; блестящие, как у плаксы; блестящие, как у пьяного, как у больного; красивые, как у меня, как у мамы;

12) с рукотворными объектами (артефактами, по Аристотелю): глаза карие, как шоколад, как чай, как кофе, как пуговки; выразительные, как зеркало; блестящие, как зеркало, как хрусталь, как фонарь, как стекло, как бусинки, как сталь клинка, как пуговки; ясные, как стекло;

13) с драгоценностями: глаза красивые, как алмазы; блестящие, как золото, как бриллианты, как алмазы, как жемчужины, как агаты, как изумруды; ясные, как алмазы, как бриллианты.

Носители белорусского языка для характеристики глаз используют сходные группы объектов:

1) объекты природы: вочы блаютныя, як неба, яквозера, як мора; карыя, як глеба, як зямля; выразныя, як сонца, як зорю; прыгожыя, як зорю, як сон-ца; блюкучыя, як зорю, як сонца, як вада, як ручай; ясныя, як сонейка, як неба, як возера, як крын!ца, як мора, як зарн!ца;

2) природные явления: вочы блюкучыя, як маланка, як раса;

3) животные: вочы разумныя, як у сабак!; карыя, як у сабаю; выразныя, як у каровы, як у ката, як у савы; бл/скучыя, як у ката;

4) растения: вочы блаютныя, яквас!лью, як кветачю льну; карыя, якв1шня, як сл/ва, як каштан, як прашлагоднее люце; прыгожыя, як кветю;

5) время суток: вочы ясныя, як дзень;

6) явления культуры, герои художественных произведений, библейские, фольклорные, мифологические персонажи: вочы разумныя, як у Пушкина; выразныя як на карц!не, як верш, як у Баг/ры; прыгожыя, як у Венеры, як у каралеуны;

7) представители других профессий: вочы разумныя, як у матэматыка, як у вучонага; прыгожыя, як у актрысы;

8) представители других национальностей: вочы карыя, як у цыгана, як у араба;

9) внешность, состояние организма: вочы выразныя, якупрыгажун!; прыгожыя, якупрыгажун!; блккучыя, якуп'янага;

10) я и окружающие меня люди: вочы разумныя, якучалавека, якумяне; карыя, як у сяброук!; прыгожыя, як у каханай, як у мяне;

11) рукотворные объекты: вочы карыя, як шакалад, як кава, як смала, як чай; выразныя, як на партрэце, яклюстэрка; прыгожыя, якфарба, якнама-ляваныя; блюкучыя, як люстра, як люстэрка, як гузт, як б/сер.

Сопоставляя полученные ответы, мы пришли к следующим выводам. Число выделенных групп, количественное разнообразие сравнений внутри каждой из групп больше у носителей русского языка.

Так, у белорусов нет сравнений по возрастным особенностям человека, с драгоценностями, с временем суток (только день), зато у белорусов больше поэтических сравнений - вочы выразныя, як верш (глаза выразительные, как стихотворение), вочы блаютныя, як кветк!лену (глаза голубые, как цветы льна), сравнений, связанных с хозяйственной деятельностью,-вочы карыя, як смала; прыгожыя, як фарбы.

Чаще всего и русские и белорусы сравнивают глаза с объектами природы - небом, солнцем, морем, водой, родником. Белорусы считают, вероятно, на подсознательном уровне, что голубые глаза - это свои, родные, тогда как карие сравниваются с глазами представителей других национальностей - как у цыгана, как у нефа, как у араба и т.д.

Брови

С целью экономии объема объединяем русский и белорусский эксперименты в одном описании. Для характеристики бровей носители данных языков используют следующие группы реалий:

1) природные объекты: брови черные, как омут перед грозой; тонкие, как ручеек; густые, как лес, как чаща, как ельник; выгнутые, как радуга; бровы густыя, як пес;

2) животные: брови черные, как вороново крыло; густые, как щетина; бровы чорныя, як варонне крыло, як крылы ластаую;

3) растения: брови густые, как кусты, как трава; бровы густыя, як трава, як мох, як кусты, як гал!нк1;

4) время суток: брови черные, как ночь; бровы чорныя, якноч;

5) герои художественных произведений, библейские, фольклорные и мифологические персонажи: брови густые, как у Вия; брови тонкие, как у Варвары Красы; густые, как у лешего;

6) представители других национальностей: брови черные, как у цыгана, как у индианки; брови густые, как у араба; бровы чорныя, як у хахлушк!, як у негра, яку цыганю;

7) исторические деятели: брови черные, как у Брежнева; густые, как у Брежнева; бровы чорныя, як у Брэжнева, як у генсека;

8) рукотворные объекты: брови черные, как смола, сажа; тонкие, как ниточки, как дуги, как стрелочки, как веревочки, как шнурочки; густые, как щетка; бровы чорныя, як вугаль, як смала, як сажа; тонюя, як н!тачк1, дуг!, шнурочки, стрэлачм, як сцежка, як стужк!, як палю; густыя, як шчотка.

Носители белорусского языка не используют сравнений с героями художественных произведений, с мифологическими и фольклорными персонажами. Зато и в этой статье у них встречается больше поэтических сравнений - бровы чорныя, як крылы ластаую (черные, как крылья ласточки).

Как для русских, так и для белорусов наиболее характерно сравнение бровей с рукотворными объектами.

Волосы

Из полученных ответов носителей русского и белорусского языков были составлены следующие группы:

1) сравнение с природными объектами: волосы длинные, как реки, как водопад, как ручьи; грязные, как болото; валасы доуг/я, як рака, як лес;

2) с явлениями природы: волосы грязные, как сосульки; прямые, как нити дождя; курчавые, как облака; валасы прамыя, як сасульк/;

3) с животными: волосы длинные, как конская грива, как хвост у коня; мягкие, как шерсть, как пух; грязные, как у поросенка, как у свиньи, как у бездомного пса, как шерсть; курчавые, как у барана, как у овцы, как у ягненка; валасы доуг/я, як грыва; мякк/я, як пух; брудныя, як рыла у парсюка, як у жывелы, як поусць; курчавь/я, як у барана, як каракуль, як у пудзеля;

4) с растениями: мягкие, как пен, как водоросли; грязные, как солома; курчавые, как береза; прямые, как солома; валасы доуг/я, як лен, як дрэва; мякюя, як лен; брудныя, як салома; курчавь/я, як бяроза; прамые, як салома;

5) с временем суток: волосы длинные, как ночь;

6) с временем года: волосы длинные, как зима;

7) с явлениями культуры, литературными героями, библейскими, фольклорными, мифологическими персонажами: волосы курчавые, как у Пушкина, как у Минаева, как у Виктора Карено, как у Буратино; длинные, как у Белоснежки, как у русалки, как у Евы, как нить Ариадны, как у ведьмы; грязные, как у Бабы Яви; валасы курчавь/я, як у Бядул/, як у В/ктара Карэны; брудныя, як чэрц!;

8) с представителями других народов: волосы грязные, как у чукчи; курчавые, как у негра; прямые, как у финна, как у шведки, как у индианки; валасы курчавыя, як у негра;

9) с людьми разного возраста, социального положения: волосы грязные, как у бродяги, как у бомжа, как у нищенки; мягкие, как у ребенка; валасы мякюя, як у дз!цяц1; курчавыя, як у сяброую;

10) с рукотворными объектами: волосы длинные, как дорога, веревка, как нить, как полотно, как прутья; мягкие, как шелк, как вата; грязные, как пакля, как половая тряпка, как дорога, как шнурки; курчавые, как спираль, как стружка; прямые, как палки, как пакля, как нити, как линия, как струна, как прутья, как плети; валасы доуг/я, як вяроук/, як тткг, мякк/я, як шоук; брудныя, як мятла, як ануча, як сажа; прамыя, як лалк/, як страла, як л/н/я.

Белорусы, в отличие от русских, не используют здесь сравнений с временем суток, временем года, с героями художественных произведений. Наиболее многочисленны следующие группы сравнений: для русских - с рукотворными объектами, для белорусов - с животными.

Голос

Для характеристики голоса русские и белорусы используют сравнения со следующими реалиями:

1) с природными объектами: голос приятный, как журчание ручья, как ручеек, как шум прибоя; грубый, как камень; звонкий, как ручеек, какжурчанив ручья; нежный, как журчание ручья; голас приемны, якручаек; звоню, як ручаек; пяшчотны, якручай, яккрыыца, якрэчка;

2) с явлениями природы: голос приятный, как капель; грубый, как гром; нежный, как летний ветерок; резкий, как северный ветер, как вьюга, как зимний ветер, как молния; голас прывмны, як подых ветру; грубы, як гром; пяшчотны, як вецер; рэзю, як гром, як вецер, як смерч;

3) с животными: голос приятный, как у соловья, как мед, как у иволги; грубый, как лай, как у медведя, как рев слона; звонкий, как у соловья, как песня жаворонка; нежный, как у птички, как у кошки; резкий, как у вороны, как у поросенка, как у дятла, как у павлина, как у попугая; голас грубы, яку мядзведзя, як лай, як вой, як у слана; звоню, як мед, як у птушю; рэзю, як у вароны, якупеуня;

4) с растениями: голос приятный, как запах мяты; нежный, как шелест листвы, как цветок, как фиалка;

5) с явлениями культуры, литературными героями, фольклорными и мифологическими персонажами: голос грубый, как у Высоцкого; звонкий, как у Шавриной, как песня; приятный, как песня, как музыка, как мелодия; нежный, как мелодия, как колыбельная; резкий, как у Азазелло; нежный, как у феи; голас пяшчотны, як у Сенчынай; рэзю, як у Высоцкага; прыемны, як мелодыя, як песня, яку Уцесава; звоню, як песня, як музыка;

6) с представителями определенной профессии, организации: голос приятный, как у диктора, как у артиста, как у певицы, как у ведущей «Спокойной ночи, малыши», как у психиатора; грубый, как у продавца, как у моряка, как у водителя автобуса; резкий, как у прапорщика, как у военного; звонкий, как у пионера; голас прыемны, як у дыктара; рэзю, як у начальнша;

7) с людьми разного возраста: голос приятный, как у девушки; звонкий, как у ребенка; нежный, как у ребенка, как у девушки, как дыхание ребенка; голас звоню, якудз!цяц1;

8) с людьми разного состояния, разных внутренних качеств, с другими людьми: голос грубый, как у пьяного, как у алкоголика, как у курильщика, как у простуженного, как у мужчины; голос приятный, как у мамы; нежный, как у мамы, как у любимого; голас прыемны, як у падхал!ма, як у злодзея; грубы, як у мужчыны; пяшчоны, як у мац/, як у бабул!;

9) с рукотворными объектами: голос грубый, как труба; звонкий, как колокольчик, как струна, как труба, как горн, как гудок паровоза; нежный, как бархат; резкий, как скрип двери, как звук пилы, как нож, как сирена, как бритва, как лимонад; голас грубы, як труба, як контрабас, як колакал, як барабан, як бубен; звоню, як званочак; рэзю, як труба, як званок.

Экспериментальные данные показывают, что большинство групп объектов, с которыми сравнивается голос, одинаковы и у белорусов и у русских. В отличие от русских, белорусы не используют сравнений с растениями, с фольклорными и мифологическими персонажами, с героями художественных произведений. Отличительной особенностью всех сравнений является обилие поэтических сравнений (голос приятный, как капель; нежный, как летний ветерок и др.). Для русских здесь наиболее характерны сравнения с явлениями культуры, для белорусов - с рукотворными объектами.

Грудь

Для описания груди носители русского и белорусского языков используют сравнения со следующими реалиями:

1) с природными объектами: грудь большая, как горы; впалая, как овражек; грудз! вял/к/я, як гара;

2) с животными: грудь большая, как у коровы, как вымя, как у гориллы; грудз! вяптя, як у каровы;

3) с растениями: грудз! вял/к/я, як гарбузы, як дын1, як яблык!;

4) с явлениями культуры, героями художественных произведений, фольклорными и мифологическими персонажами: грудь большая, как у Сарбины, как у Софи Лорен, как у Саманты Фокс, как у Мадонны, как у Шварценеггера, как у польской секс-звезды, как у Геракла, как у богатыря; грудь впалая, как у «мужика-белоруса», как у Кащея; грудз! вялЫя, як у к!назорк1, як у Сар-быны, як у Саманты Фокс;

5) с людьми определенных профессий, возрастов, национальностей: грудь впалая, как у шахтера, как у старухи, как у дряхлого старика, как у немца; грудь большая, как у моряка, как у атлета, как у спортсмена, как у борца, как у штангиста, как у культуриста, как у казачки, как у хохлухи; грудз! вял1к!я, як у атлета, як у суседк!; запалыя, як у старога;

6) с людьми определенных состояний: грудь впалая, как у чахоточного, как у голодного; грудз! запалыя, як у хворага, як у сухотн!ка, як у галадаю-чаеа, як пасля сухоты;

7) с рукотворными объектами: грудь впалая, как яма, как вмятина, как доска; большая, как мяч, как шар, как колеса, как из силикона; грудз! запалыя, як дошка, як яма; вял/гая, як мячык, як мях/, як шары.

Большинство групп сравнений совпадают и у русских, и у белорусов. Однако белорусы, в отличие от русских, не используют сравнений со следующими объектами: с героями художественных произведений, с фольклорными и мифологическими персонажами, с представителями других национальностей, зато среди их ответов встречаются сравнения с растениями, с собой и другими близкими людьми. Чаще всего представители обеих национальностей сравнивают грудь человека с рукотворными объектами.

Губы

Чаще всего губы сравниваются со следующими группами объектов:

1) с природными реалиями: губы красивые, как море, как река;

2) с явлениями природы: губы алые, как заря, как закат; красные, как рассвет, как закат; красивые, как рассвет, как заря; вусны пунсовыя, як захад;

3) с животными: губы алые, как кораллы, как кровь; красные, как кровь, как кораллы, как рак; пухлые, как у верблюда; тонкие, как у змеи;

4) с растениями: губы алые, как маки, как лепестки розы, как малина, как помидор, как ягоды, как вишня, как сок граната, как рябина; красные, как маки, как малина, как вишня, как роза, как клубника, как помидор, как свекла, как калина, как рябина, как земляника, как ягоды; тонкие, каклепестки; пухлые, как сливы; красивые, как розы, как цветок, как спелые сливы; вусны пунсовыя, як мал/на, як маю, якружы, як ягадю, як кветю, як е/шн/, як сун/цы, я/с/сал/на, я/граб/на; чырвоныя, якружы, якмаю, якклубн/ка, я/с мал/на, як лам/dop, як сун/цы, як е/шн/, як раб/на; пухлыя, як е/шн/, я/с бутон ружы; прыгожыя, як кветю, якмаю, якружы, як ягадю, я/слам/дор;

5) с явлениями культуры, литературными героями, фольклорными и мифологическими персонажами: губы красивые, как на картине, как у Мадонны, какуДжаконды, как у Мерилин Монро, как у Джулии Роберте, как у статуи, как у кинозвезды, как у Анны Карениной, как у Маргариты, каку богини, как у греческих богов, как у Аполлона, как у Венеры, как у ангела; красные, каку вампира; вусны прыгожыя, якуМадоны, яку Венеры, якуфе!, якубагщ

6) с временем года: вусны прыгожыя, як вясна;

7) с представителями разных национальностей, разных возрастов, с другими людьми и собой: губы пухлые, как у негра, как у ребенка; тонкие, каку старушки, как у меня; красивые, как у девушки, как у меня; красные, как у красавицы; вусны пухлыя, як у негра, якудз!цяц1; прыгожыя, якудзяучыны, як у прыгажун!; вусны пунсовыя, як у прыгажун!;

8) с людьми определенных внутренних качеств, состояния: губы тонкие, как у злюки, каку злого человека, как у сдержанного человека, как у жадного человека, как у хитреца, как у скупого; пухлые, как у чувственной женщины, как у развратника со стажем, как у обжоры; губы красные, как у больного; вусны тонюя, як у злючю, як у скупца, як у злога чалавека;

9) с рукотворными объектами: губы алые, как флаг, как скатерть президента; красные, как флаг, как дорогое вино, как яркая помада; тонкие, как нити, как веревки, как полоски, как щель, как линия, как стрелы, как лезвие, как лист бумаги; пухлые, как подушка, как булочки, как пончик, как перина, как вата, как ватрушки; красивые, как нарисованные, как бантик; вусны чырвоныя, як сцяг; тонюя, як н/лш, я/с рь/с/с/, я/с люты; пухлыя, як бупачю, як падушка, як варэнЫ, як каубасы, як бл/ны.

Белорусы, в сравнении с носителями русского языка, не используют сравнений с природными объектами, с животными, с литературными героями, с представителями определенных профессий, с людьми определенного внутреннего состояния, с собой и другими людьми. Носители русского языка не используют сравнений с временами года. Для русских наиболее характерны сравнения с растениями и рукотворными предметами, для белорусов - с растениями.

Зубы

Зубы сравниваются:

1) с животными: зубы ровные, как у лошади, как у белочки; острые, как у волка, как у акулы, как клыки, как у щуки, как у белки, как у кошки, как у мыши, как у хорька, как у хищника, как у лисицы, как у тигра, как у крысы, как у зверя, как у собаки, как у крокодила, каку рыбы, каку кабана, каку нутрии; редкие, как у старого зверя; зубы роуныя, як у бабра; вострыя, як у ваука, як у шчупака, як у п'юы, як у г/ены, я/с у зайца, як у бабра, як у ц!гра, як у ваверю; рэдюя, якустарога ваука;

2) с растениями: зубы редкие, как деревья; зубы роуныя, як лес, як час-нок; рэдюя, як вырублены пес, як лес, як дрэвы у пол!;

3) с явлениями культуры, с фольклорными и мифологическими персонажами: зубы ровные, как у Бриджит Бордо, как с рекламы зубной пасты, как у кинозвезды; редкие, как у Пугачевой, как у Бабы Яги; острые, как у вампира;

4) с орудиями труда: зубы вострыя, якнож, як!голю, якпша, якерабл!, якв!лы;

5) с представителями конкретной профессии, возраста, моральных качеств: зубы ровные, как у дантиста, как у актрисы, как у фотомодели; редкие, как у старухи, как у развратника, как у мамы; рэдк!я, якустарога;

6) с рукотворными объектами: зубы ровные, как забор, как частокол, как под линейку, как стена, как рельсы, как вставные, как нити, как подпиленные, как изгородь; острые, как кинжал, как пики, как бритва, как копья, как лезвие; редкие, как забор, как частокол, как расческа, как поломанный забор, как изгородь, как решето, как штакетник, как прореженные, как выбитые, как плетень, как ограда; зубы роуныя, якагароджа, як плот, якшчот-ка, як палю, як слуп; вострыя, яклезв!я, яклязо, як п!ю; рэдюя, якагароджа, як плот, як штакец!ны;

7) с драгоценностями: зубы ровные, как жемчужины; як б/сер.

Общих для носителей обоих языков групп объектов, с которыми сравниваются зубы, относительно немного: животные, растения, люди определенного возраста, рукотворные объекты. Белорусы не используют сравнений с явлениями культуры, мифологическими и фольклорными персонажами, представителями определенной профессии. Русские не привели сравнений с орудиями труда.

Колени

Для характеристики коленей носители данных языков используют следующие сравнения:

1) с объектами природы: колени острые, как камни;

2) с животными: колени круглые, как у слона;

3) с растениями: колени острые, как сучки; круглые, как яблоки, как арбуз, как апельсин; кален! круглыя, як яблык!, як гарбузы, як апельс!н;

4) с орудиями труда: колени острые, как иголки, как ножи, как гвозди; вострыя, як /гол/а, як нажы, як шыла;

5) с литературными героями: колени острые, как у Буратино;

6) с людьми разного возраста: колени острые, как у девочки-подростка, как у подростка; круглые, как у девушки, как у девочки;

7) с другими людьми: кален! круглыя, як у таустух, як у сяброук!;

8) с рукотворными предметами: колени острые, как колья, как стрелы, как копья, как угол, как пики, как палки, как шпильки, как бритва, как штыки; круглые, как мячики, как шары, как подушки, как чашки, как надувные мячи; кален! вострыя, як вуглы, як палк!, як л/к/, як стрэлы, як шпаг!; круглыя, як мяч, як колы, як шарык.

Совпадают у носителей обоих языков лишь три группы сравнений: с растениями, с орудиями труда и рукотворными предметами. Белорусы не используют сравнений с природными объектами, с животными, с литературными героями, с людьми разных возрастов.

Лицо

Здесь можно выделить следующие группы сравнений:

1) с объектами природы: лицо овальное, как луна; круглое, как луна, как солнце; красивое, как звезда, как утренняя звезда; румяное, как солнце; бледное, как луна; твар круглы, як месяц, як сонейка; прыгожы, як месяц; мты, яксонца; бледны, як луна;

2) с явлениями природы: лицо красивое, как заря; румяное, как с мороза, как заря, как закат, как рассвет; бледное, как снег; твар румяны, як зара; бледны, як снег;

3) с животными: лицо круглое, как камбала; овальное, как яйцо; твар авальны, як яйка;

4) с растениями: лицо овальное, как дыня, как огурец, как слива, как ананас; круглое, как яблоко, как арбуз, как репа, как подсолнух, как помидор; милое, как цветок; красивое, как цветок, как роза; румяное, как яблоко, как свекла, как спелое яблоко, как персик, как спелая земляника; бледное, как поганка; твар авальны, як дыня, як сл/еа, як агурок; круглы, як гарбуз, як яблык; прыгожы, як ружа, як кветка, як л/лея; мты, як кветка; румяны, як яблык, як бурак; бледны, якпаганка;

5) с временем суток: лицо милое, как ясный день, как утро; красивое, как день;

6) с временами года: лицо милое, как весна; красивое, как весна;

7) с явлениями культуры, литературными героями, фольклорными и мифологическими персонажами: лицо овальное, как на иконе; круглое, как у Долиной; красивое, как у Мадонны, как с обложки журнала, как у Мерилин Монро, как у Келли, как у статуи, как у Венеры, как у Афродиты, как у Василисы Прекрасной, как у ведьмы; милое, как сказка, как на картине, как у Золушки, как у Дюймовочки, как у ангела, как у Снегурочки, как у Аленушки; бледное, как у Пьеро, как Смерть; твар прыгожы, як у Мэрл/н Манро, як карц/на, як у Мальвты; круглы, як Калабок; бледны, як Смерць;

8) с представителями определенной профессии: лицо красивое, как у фотомодели, как у манекенщицы, как у актрисы;

9) с людьми разного возраста, определенных внутренних и внешних качеств: лицо милое, как у ребенка, как у девушки, как у девочки; красивое, как у девушки, как у красавицы; лицо круглое, как у добряка, как у дурака; твар м'ты, як у йз/цяц/;

10) с людьми определенного состояния, с собой и другими людьми: лицо румяное, как у здорового человека; бледное, как у смертельно больного, как у больного, как после болезни, как у чахоточного; милое, как у милого, как у мамы, как у любимой; красивое, какулюбимого, как/меня, как у милой; твар прыгожы, якупрынцэсы; мты, якукаханай, якуроднага, яку мац/, якумяне;

11) с рукотворными объектами: лицо овальное, как блин, как зеркало, как надувной шарик, как блюдо; круглое, как шар, как мячик, как блин, как тарелка, как блюдце; красивое, как у куклы, как нарисованное; румяное, как у матрешки, как пирог, как пирожок, как блин, как пышка, как хлеб из печи;

162

бледное, как мел, как полотно, как простыня, как лист бумаги, как мука; твар авальны, як бп\н, як авал, яклюстэрка; круглы, як талерка, як шар, як мячык, як бл/н; прыгожы, як на малюнку; м/лы, як цукерка; румяны, як трог, як булка, як матрошка; бледны, як папатно.

Можно отметить большое количество разнообразных групп сравнений у носителей обоих языков, причем многие группы совпадают: природные объекты, явления природы, животные, растения и т.д. Белорусы не используют сравнений с временем суток, временами года, с людьми определенных профес-сий, внутренних качеств и др. И для русских и для белорусов наиболее характерны сравнения с растениями.

Нос

Для характеристики носа русские и белорусы используют следующие типы сравнений:

1) с природными объектами: нос прямой, как скала; с горбинкой, как гора, как с холмиком, как горка, как горный спуск, как перевал в горах, как горный хребет; курносый, как трамплин; большой, как гора; нос прамы, як гара; вял/к/, як гара; з гарбмкай, як гара;

2) с животными: нос прямой, как у дятла, как клюв аиста, как у коршуна, как у хищной птицы; с горбинкой, как у орла, как клюв; курносый, как у котенка, как у утки, как у мопса, как у щенка, как у поросенка, как у ежа; большой, как хобот у слона, как у дятла, как у аиста; нос к/рлаты, як у парася, як у арла, як у коршуна; з гарб!нкай, як у арла, як у птушк!, як клюу; вяпМ, як у чалл/, як у дзятла, як хобат;

3) с растениями: нос курносый, как картошка, как груша, как огурец, как помидор, как слива, как дыня, как тыква; нос юрпаносы, як бульб/на; вял/к/, я/с бульб/на, як груша, як баклажан, як гарбуз, як агурок;

4) с явлениями культуры, литературы, фольклорными и мифологическими персонажами: нос прямой, как у греческой статуи, как у Аполлона; с горбинкой, как у Ахматовой, как у Гоголя, как у Бабы Яги; курносый, как у Бельмондо, какуСирано, как у Аленушки; большой, каку великана; нос вял/к/, як у велтана;

5) с представителями различных профессий, возрастов, национальностей: нос с горбинкой, как у боксера, как у грузина, как у грека, как у римлян, как у кавказца, как у француза; нос курносый, как у белоруса, как у ребенка, как у клоуна; нос прямой, как у аристократа; нос прамы, як у грэка, як у рымлян/'на; з гарб!нкай, як у груз/на, як у яурэя, як у грэка, як у кауказца, як у армян/на; нос фпаносы, як у дз!цяц1;

6) с людьми определенных внутренних качеств, с собой и другими льдьми: нос курносый, как у задиры, как у задавалы, как у меня, как у моей мамы;

7) с рукотворными объектами: нос прямой, как линейка, как палка, как стрела, как дорога, как струна, как линия, как столб, как доска, как водосточная труба; большой, как рубильник; нос с горбинкой, как лестница, как ровная дорога с препятствиями; курносый, как пипка, как крючок, как кнопка, как кнопка звонка, как калоша, как самовар, как Эйфелева башня, как кран; нос прамы, як палка, як лом, як стрела, я/с л/н/я, як шлях, як кол, як дарога, як слуп, як мост, як бервяно, як струна; юрпаносы, як кручок, як гуз!к; з гарб!нкай, як дуга; вял/к/, як аглобл/.

Белорусы, в отличие от русских, не используют сравнений с явлениями культуры, с фольклорными и мифологическими персонажами, с представителями определенной профессии, с представителями определенных классов общества (аристократы), с внутренними качествами человека, с собой и другими людьми. Если для русских наиболее характерны сравнения с растениями, животными и рукотворными объектами, то для белорусов - с растениями.

Подбородок

При описании подбородка носители обоих языков используют следующие группы сравнений:

1) с объектами природы: подбородок острый, как утес, как камень; квадратный, как камень;

2) с животными: подбородок волевой, каку бульдога; острый, как у лисы, как у дрозда; востры, як дзюба у бусла; валявы, як у бульдога, квадратны, як у бульдога;

3) с растениями: подбородок с ямочкой, как яблоко, как персик, как ягодка; падбародак з ямачкай, я/с корч, як яблык;

4) с орудиями труда: подбородок острый, как нож, как игла, как шило, как лопаточка; квадратный, как лопата; востры, як нож, як лапата, як шыла, як сякера, як акучн!к; квадратны, як лапата, як шуфля;

5) с явлениями культуры, литературы, с фольклорными и мифологическими персонажами: подбородок волевой, как в кино, как у супермена, как у Маяковского, как у Шварценеггера, как у киногероя, как у Шарапова, как у Ван Дамма, как у Сталлоне, каку Кобзона, как у Серова, как у Плачи-до, как у Штирлица, каку Павки Корчагина, как у Геракла; с ямочкой, каку Серова, как у Фокса, как у Мартынова, как у Леонтьева, как у Киркорова, как у Ротару; квадратный, как у Шварценеггера, как у супермена, как у Сталлоне; острый, как у Хлестакова, как у Кощея Бессмертного, как у Бабы Яги, как у ведьмы; падбародак валявы, як у Шварцэнэгера, як у Сяро-ва, як у Самойлава; з ямачкай, якуСярова, яку Самойлава; квадратны, як у Арнольда, як у Шчаукунчыка;

...