Лексемы, акцентирующие временную относительность

Размещено на http://www.allbest.ru/

Оглавление

• Введение
• 1. Лексемы как конкретизаторы прямого времени
• 1.1 Хронометрические показатели времени
• 1.2 Темпоральная экспликация интенсивности
• 1.3 Темпоральная дискретность и дезориентация
• 1.4 Пространственно-временной континуум прилагательных
• Выводы по главе 1
• 2. Лексемы, акцентирующие временную относительность
• 2.1 Причастие как периферийный показатель временной отнесенности
• 2.2 Значение одновременности
• 2.3 Значение предшествования
• 2.4 Значение прерванности
• 2.5 Значение следования
• Выводы по главе 2
• Заключение
• Список использованной литературы
• Приложения

Введение

На протяжении почти всего развития человечества время является одной из важных проблем научного и ненаучного знания, что детерминировано неразрывной связью данной категории с деятельностью и мышлением как отдельной личности, так и общества в целом.

Время является одним из важнейших компонентов мироздания наряду с пространством и движением. Это универсальная категория, связанная с деятельностью человека. Категория времени как понятие, отражающее глубинные мироощущения человека, может быть выражена в разных формах и различными средствами. Как отмечал М. Хайдеггер, трудности постижения языка во многом обусловлены тем, что в исследовании всегда имеет место ориентировка на какой-то один из моментов осмысления языка [Хайдеггер, 1993, 447]. периферийный временной темпоральность хронометричность

Категория времени является многогранным и разноплановым понятием, так как исследователи ограничиваются, как правило, каким-либо одним способом отражения представлений о времени в художественном тексте. Проблема категории времени в различных ее аспектах волновала человечество на протяжении многих веков, но пристальное внимание со стороны лингвистов она получила только в начале XX века. Рассматриваемое понятие является неоднозначным, о чем свидетельствует необычайно широкий выбор подходов к его изучению.

Существует значительное количество работ, посвященных изучению отражения категории времени в тексте. Исследованием данной проблемы занимались В.В. Виноградов, М.М. Бахтин, З.Я. Тураева, Г.А. Золотова, Я.З. Ахапкина, И.В. Арнольд, И.Р. Гальперин, О.И. Москальская. В последние годы проблема художественного времени в тексте литературного произведения всё чаще обращает на себя внимание лингвистов (Н.И. Формановская, З.Я. Тураева, Н.В. Шевченко) [Гайденко, 2006, 325].

А.Л. Зеленицкий определяет время как субъективную грамматическую категорию, отражающую отношение сообщаемого события к моменту речи с точки зрения адресанта [Зеленецкий, Новожилова, 2003, 56].

По мнению Т.И. Дешериевой темпоральность - это вся совокупность способов выражения средствами языка сущности физического и философского аспектов рассматриваемой категории [Дешериева, 1975, 111].

Энциклопедия под редакцией Ю.Н. Караулова даёт следующее определение категории времени - словоизменительная грамматическая категория, обозначающая отнесённость действия (процесса) к одному из трёх временных планов - настоящему, прошедшему или будущему - и выражающая это значение в изъявительном наклонении [Караулов, 1997, 77].

Между тем сама проблема продолжала оставаться на стадии «разработки вопроса». Отсутствие единой концепции времени в современной лингвистической науке и колоссальный опыт языковедов-предшественников значительным образом определили актуальность проблемы в течение последних десятилетий.

С одной стороны, новаторские подходы современных лингвистов помогли восполнить пробелы в осмыслении сложной природы времени, способствовали определению статуса темпоральности в общей системе языковых категорий. С другой стороны, все перечисленные работы представляют собой исследования частных аспектов категории времени и потому создают перспективу для научных открытий в этом направлении.

В нашем исследовании предпринята попытка компаративистского анализа комплекса лексических средств репрезентации времени в русском и турецком языках с позиции функционально-семантического подхода.

Материалом для исследования послужил корпус примеров, составляющих более 250 употреблений из произведений классической и современной художественной, научной и научно-популярной литературы, публицистических текстов, а также устной речи.

Цель исследования -- рассмотреть лексические способы репрезентации темпоральности в русском и турецком языках в контексте их семантики -- предполагает постановку и решение следующих задач:

1. установить место категорий именной, наречной и глагольной темпоральности в составе лингвистического поля времени;

2. выявить ядро и периферию темпоральности в исследуемых языках;

3. дифференцировать лексические средства репрезентации временных отношений с точки зрения их функциональных возможностей;

4. исследовать семантического потенциала выделенных темпоральных форм;

5. проследить воздействие временной лексики на семантику высказывания в целом в зависимости от темпоральной ситуации.

Научная новизна исследования состоит в том, что в нем впервые представлена темпоральная лексика как самодеятельная инвариантная система, элементы которой наделены способностью не только конкретизировать, но и модифицировать и специфицировать временную семантику лексемы в высказывании. Предпринята попытка актуализировать темпоральную семантику не только в знаменательных, но и в служебных частях речи. Инновационность работы заключается также в определении функционально-семантического потенциала лексических средств, выходящего за пределы периферийной зоны и устремленного к ядру поля темпоральности.

Объектом изучения являются отдельные лексемы и конструкции, отражающие темпоральные ситуации, в которых время передается лексическими способами.

Предметом исследования являются особенности взаимодействия ядерных и периферийных средств выражения темпоральности.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что настоящее исследование позволило систематизировать лексические средства выражения темпоральности в разноструктурных языках , а также уточнить механизм взаимодействия разноуровневых языковых средств.

Практическое значение работы связано с возможностью использования ее результатов в дальнейших лингвистических исследованиях категории темпоральности, в курсах лекций по современному русскому языку, в спецкурсах и спецсеминарах для студентов-филологов, в преподавании русского языка как иностранного для туркоязычной аудитории.

Целью и задачами обусловлен выбор методов исследования, применяемых в процессе анализа практического материала:

-метод компонентного анализа -- при определении семантических классов темпоральных лексем;

-оппозитивный метод -- при установлении дифференциальных семантических признаков в конкретном контексте;

-метод субституции (замещения) -- при выявлении объективного частного значения граммемы как варианта ее основной реализации;

-контекстологический метод -- при установлении сочетаемости темпоральной лексики с другими лексемами.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Основными лексическими средствами отражения категории времени в сопоставляемых языках являются существительные, глаголы и наречия.

2. В русском языке в сфере глагольной лексики доминируют префиксальные образования, что становится в оппозицию с турецким языком, где данный тип репрезентации невозможен в силу агглютинативного происхождения.

3. Лексические средства, составляющие ядро функционально-семантического поля темпоральности, не всегда являются объективным выразителем времени в высказывании и нуждаются в поддержке контекстуальных средств, в частности глагольная лексика

4. Темпоральная лексика, занимающая периферию поля времени, образует самостоятельную инвариантную систему, элементы которой характеризуются богатством оттенков значения и по своему семантическому потенциалу не уступают грамматическому времени.

Структура работы

Дипломная работа состоит из двух глав, введения, заключения и приложений.

Апробация исследования

Результаты дипломного исследования докладывались на спецсеминаре, были представлены на III Международной студенческой электронной научной конференции «Студенческий научный форум» (15 февраля - 1 марта 2011 года), на IV Международной студенческой электронной научной конференции «Студенческий научный форум» (15 февраля - 1 марта 2012 года), на VIII Международной научно-практической интернет-конференции «Русская речь в современном вузе» (01 декабря 2011 г. - 20 января 2012 г. г. Орел).

По теме дипломного проекта опубликованы 2 статьи, в которых нашли отражение теоретические принципы и результаты работы («Международный журнал экспериментального образования", № 8 за 2011 год, Русская речь в современном вузе: материалы восьмой международной научно-практической интернет-конференции /Под ред. д-ра пед. наук, проф. Б.Г. Бобылева. - Орел: Госуниверситет - УНПК, 2012. - 187 с. ISBN 978-5-93932-454-0 2012 год).

1. Лексемы как конкретизаторы прямого времени

1.1 Хронометрические показатели времени

Под лингвистическим аспектом времени обычно понимают отражение некоторой модели реального времени в языке. В.Ф. Мурьянов полагает, что язык образует континуум с другими формами человеческого поведения, поэтому категорию времени в языке можно отнести к таким понятиям, с помощью которых определяется соотношение между лингвистической и внеязыковой деятельностью человека, с помощью которых реальный мир трансформируется в «проецируемый мир» человеческого сознания. И если в основе построения физических моделей времени заложены, главным образом, количественные характеристики событий, то в основе построения лингвистических моделей времени преобладают качественные характеристики временных отношений [Мурьянов, 1978, 52-66].

Наряду с грамматикой времени, в которой особое значение имеют видовременные формы глагола, в литературно-художественном произведении большую роль играют лексические средства, которые служат для репрезентации времени. Общая текстовая функция этих слов - указание на время действия изображаемых событий - является основанием их объединения в одну функционально-текстовую парадигму слов.

Понятие «время» многогранно, в рекламных текстах, например, оно выражено не одним десятком лексем, однако ядро концепта репрезентировано лексемой время, встречающейся в следующих значениях: 1) «длительность существования чего-нибудь, измеряемая секундами, минутами... и т.д.» (Найдите немного времени для себя и проведите несколько прекрасных минут с кофе Nescafe Montego); 2) «отрезок, период, момент, промежуток в последовательной смене часов, дней, лет, в который что-нибудь совершается» (Оригинальный рецепт, проверенный временем. Марс); 3) «подходящая, удобная пора, благоприятный момент» («Твоё время» настало. МегаФон; Наконец-то пришло наше время); 4) «в грамматике: форма глагола, относящая действие или состояние к прошедшему, настоящему или будущему» (Только сейчас скидки до 40% во всех магазинах вашего города; Кто думает о тебе сегодня? Парфюмерная вода «Думая о тебе»). [Янчевская, 2003, 7-16]

Основу центрального слоя темпоральности составляют понятия, обозначающие различные отрезки длительности, как определённые (месяц, год), так и неопределённые (эра, эпоха). Лексема час выступает в рекламных текстах в своём основном значении -- 1/24 часть суток. Данное слово легко сочетается с глаголами бежать, спешить, лететь, которые в этом случае актуализируют быстротечность времени. Так, слово час в большинстве случаев обозначает единицу времени, а само понятие время, как правило, мы понимаем как способ существования материального мира. Например: Кредит за 1 час. Ренессанс кредит; «YOTA» - провайдер беспроводного интернета. Через час уже у вас!; Инновационные формулы «Биоритм» защищают Вас 24 часа в сутки; Наконец непобедимый тональный крем! Противостоит признакам усталости в течение 16 часов; Кредитная карта VISA. Удобно для Вас: выдаем карту всего за час; LOREAL объем 24 часа.

Наряду с часом части суток обозначают лексемы утро, день, ночь: «Турбослим» впервые позволяет худеть не только днем, но и ночью!; Не проспите главное утро России 5.00-9.05.; 40 дней и 40 ночей праздника, радости и покупок Istanbul Shopping Fest; Думаете ночью масло бездействует? Масло Castrol обеспечивает непрерывную защиту; Резолют помогает печени утром, днем и вечером; Кофе Nescafe Montego - маленькая радость каждое утро; Освежитель воздуха «Первоцвет» наполнит ваш дом свежестью морозного весеннего утра. [Катунин, 2005, 75]

Год также является одной из важнейших временных характеристик, поскольку годами человек отмеряет отпущенное ему время жизни, год связан с естественно-природным циклом. С учетом цикличного характера смен фенологических сезонов: весны, лета, осени и зимы - год можно представить в виде окружности, где каждый из указанных отрезков составляет ј его часть. Иммунеле - здоровье круглый год; Как в 50 выглядеть на 35? Эвалар Ци-клим. В рекламном тексте слова эпоха, эра употребляются в значении «самое крупное хронологическое деление истории Земли или длительный промежуток времени, выделяемый по какому-нибудь характерному явлению, событию»: Наука о генах открывает новую эру в уходе за кожей LOREAL; Эпоха любви и верности. Премьера «Институт благородных девиц». Век по сравнению с предыдущими единицами исчисления времени имеет важное отличие не только в обозначении продолжительности интервала времени, границы века выходят за рамки одной человеческой жизни. В границах века происходит рефлексия, осознание во времени себя не как отдельной личности, а как части социума, поколения, живущего в определённой культурной, социально-экономической, политической атмосфере.

Исследователи к показателям субъективного времени относят существительные миг, мгновение, минута, минутка [БТСРС, 2005, 233; Яковлева 1994, 102]. Периоды времени, обозначаемые этими словами, не имеют хронометрического исчисления и определяются в словарях как очень короткие промежутки (для миг, мгновение) и короткие промежутки (для минута, минутка) [Ефремова, 2001, 36]. По данным Е.С. Яковлевой, показатели субъективного времени мгновение и миг «могут выступать в качестве единиц счета времени» [Яковлева, 1994, 136]. При этом исследователь отмечает ограничения в сочетаемости этих слов. Так, мгновение может сочетаться с кванторами один, несколько, но не сочетается с количественными числительными [Там же, 136]. Необходимым условием корректного употребления слов в подобных контекстах является неточность количественной оценки. Например: В наш век стихи живут два-три мгновения,//Родились утром, к вечеру умрут…(Ф. Тютчев). Ср. с этим примером строки из А.С. Пушкина, в которых точность количественных указаний добавляет тексту иронии: И очутился в два мгновенья // В долине, где Руслан лежал или Они летят и в три мига // Среди разубранной светлицы // Увидели певца Фелицы.» [Там же, 137].

В качестве репрезентантов эмотивного времени слова миг и мгновение сочетаются с метонимическими эпитетами, отражающими субъективное восприятие времени, например: Он молча подходит к двери и раскрывает, ждет. Проходит долгое-долгое мгновение. Наконец в дверях появляется Она со своим нелепым портфелем (Э. Радзинский. Она в отсутствии любви и смерти); Несколько долгих мгновений мы смотрели друг на друга (Ф. Искандер. Летним днем).

Таким образом, в центральной зоне находятся лексемы, указывающие на значительные по длительности промежутки времени. На периферии оказываются лексемы, указывающие на сравнительно небольшие промежутки времени (минута, секунда, миг): Аденома: как за несколько минут избежать операции. Ликолам; Теперь это действительно минута. Крем Niveya впитывается через минуту; Цетрин действует быстро - через 20 минут после приема; Бинбанк. Получите предварительное решение через 30 минут; «Алло Пицца» доставка в течении 30 минут; Грузовое такси. Любой грузовик за 15 минут; Такси «Восьмерка» максимальное время ожидания 8 минут; Очищающие полоски Пропеллер. 10 минут и нет чёрных точек. Это позволяет говорить о том, что в наших представлениях время - это поток, вектор, последовательность [Яковлева, 1994, 51].

Репрезентантом времени выступает и существительное вечность, содержащее сему субъективного восприятия времени. Это же значение выражает и устойчивое сочетание целая вечность, например: Я отворила дверь и к себе в комнату - все мне показалось в запустении. Вечность не была здесь, и следа уж не осталось от меня (Б. Зайцев. Золотой узор); Кажется, что вниз мы едем целую вечность (С. Минаев. Media sapiens. Повесть о третьем сроке); Выходы на поклон длились целую вечность (Б. Акунин. Весь мир театр).

По свидетельству психологов, многие аспекты субъективного времени практически не исследовались в психологии, однако эксплицированы языком и хорошо отображены в художественных произведениях [Головаха, Кроник, 1984, 10]. Так, в русской прозе частотны конструкции, в которых один и тот же период времени представлен в объективной и субъективной системах временных координат. В таком употреблении слова вечность, век оказываются кореферентными именными сочетаниями - хронометрическим показателям объективного времени, например: Невероятно длинный день, начавшийся целую вечность назад в темном подвале, подошел к концу (Б. Акунин. Шпионский роман); Секунда разлилась в вечность, ей было и жарко, и зябко, и нежно, и злобно (А. Толстой. Гадюка).

Несоответствие субъективного и объективного времени нередко репрезентируется сравнительно-сопоставительными конструкциями, а переход из одной системы временных координат в другую маркируется предикатами ментального состояния казаться, показаться, оказаться, представать, модальным словом кажется, частицами со сравнительно-сопоставительной семантикой словно, будто и предложениями со значением тождества. Например: Семь часов над океаном показались мне вечностью (С. Довлатов. Наши); Два дня, которые я дожидалась его звонка, показались мне вечностью (В. Пелевин. Священная книга оборотня). При этом между словами вечность, век и хронометрическими показателями объективного времени сохраняются оппозитивные отношения, характерные для оппозиции объективного и субъективного времени, однако в первую очередь актуализируются отношения по признаку разнородность / однородность, качественность / количественность, так как слова вечность, век оказываются соотносительными с любыми показателями объективного времени. [Лебедева, 2009, 23-24]

В отличие от слов век, тысячелетие, которые являются также и показателями объективного времени, слово вечность репрезентирует только эмотивное время. Так, наблюдается тенденция к употреблению слова вечность в качестве единицы, осмысляемой по аналогии с показателями объективного времени, в таком случае между показателями времени стирается оппозиция по признаку неисчисляемость/исчисляемость, и в слове вечность актуализируется значение периода, отрезка времени, которым можно оперировать при исчислении. При таком употреблении слово вечность сочетаясь с количественными числительными, употребляется в форме множественного числа, например: Если от двух утра до семи утра проходит вечность… Воронцофф. Иногда проходит несколько вечностей, Мэн (В. Аксенов. Кесарево свечение); На то, чтобы расстегнуть карабины подвесной системы окоченевшими пальцами, уходит вечность. Еще одна вечность уходит на то, чтобы собрать парашют, запихать его в сумку, закинуть ее на плечи поверх рюкзака (Н. Рубан. Тельняшка для киборга); Через пятнадцать или пятьсот вечностей - кто их считал! - смертельная карусель наконец остановилась. Я лежал на дороге и гадал, осталось ли в моем организме хоть что-нибудь целое (Е. Прошкин. Механика вечности). В последних примерах между словами, содержащими сему субъективного восприятия времени, возникают оксюморонные отношения (нескольких вечностей, пролетевших с той поры; четыре вечности пролетели), что обусловлено сменой темпоральной позиции наблюдателя, соответственно изменяется и восприятие одного и того же периода времени. Если показатели кратковременных периодов времени (секунда, минута) соединяются с метонимическими эпитетами, содержащими семантику продолжительности, а показатели продолжительных периодов (час, год и т.п.) - с метонимическими эпитетами, имеющими семантику кратковременности, то между ними возникают оксюморонные отношения, например: Последовательность движений, которые привели меня в заданную точку, заняла не больше секунды. Но это была очень длинная секунда, растянувшаяся для меня в целое гимнастическое выступление (В. Пелевин. Ампир В.)

Наряду с существительными, содержащими сему субъективного восприятия времени, эмотивное время может выражаться расчлененно, сочетанием глаголов идти, течь, двигаться и их производными с адвербиальными спецификаторами восприятия времени быстро, скачками, стремительно, скоро, тихо, долго, медленно, неспешно, еле-еле. Например: Время идет медленно, полосы лунного света на подоконнике не меняют своего положения, точно застыли (А.П. Чехов. Скучная история); Время шло быстро (А.П. Чехов. Невеста); Наступают те неприятные минуты разлуки, когда сказать уже нечего, улыбки делаются фальшивыми, а время начинает идти страшно медленно (И. Бунин. Новая дорога). У предиката течь в словарях не выделяется сема субъективного восприятия времени [БТСРГ; Гудков, 2007; Ожегов, 2003]. Однако В.Г. Гак считает, что в данном предикате при темпоральном субъекте представлена дифференцирующая сема медленно [Гак, 1976, 383]. На наш взгляд, отсутствие семы медленно подтверждается сочетаемостью слова с темпоральными адвербиальными показателями, указывающими на разные аспекты эмотивного времени, например: В любое время года в районе Патриарших особая аура. Когда ты видишь множество людей, неспешно гуляющих вокруг пруда или сидящих на лавочках, ты понимаешь, что время здесь течет медленнее (С. Минаев. DYXLESS).

Как справедливо отмечает В.Г. Гак, глагол идти в сочетании время идет десемантизируется и «превращается в формальный показатель предикативности, который может быть без ущерба для передачи информации устранен из высказывания и заменен служебными элементами» [Гак, 2006, 73-81].

Однако для выражения эмотивного времени глагол идти оказывается необходимым строевым и семантическим компонентом. Как структурный компонент он не только занимает позицию сказуемого и вводит в предложение глагольный распространитель, но и связывает последний с подлежащим с темпоральной семантикой. Как семантический компонент глагол идти «обозначает лишь факт протекания процесса в самом общем виде», но именно эта семантика связывает значение глагольного распространителя с идеей времени.

В результате семантического взаимодействия всех трех компонентов глагольный определитель становится репрезентантом характера субъективного восприятия хода времени в высказываниях время идет быстро (медленно, скачками, незаметно и т.п.). Аналогичным образом ведут себя и глаголы двигаться, течь, ослабленное лексическое значение которых восполняется наречиями, приобретающими статус темпоральных определителей.

Наречие в турецком языке выступает в качестве "определителя" действия, качества или предмета, т.е. в роли обстоятельства или определения.

Турецкие наречия соотносительны с именами существительными в форме косвенных падежей: baєtan baєа "целиком", "с начала до конца"; sirada "в это время"; с аффиксом принадлежности 3 лица: akєamlari "по вечерам"; gьnьgьnьne "точно в установленный день"; ertesi gьn "на следующий день"; в сочетании с послелогами: vaktile "некогда"; akєam ьstь/ ьzeri "к вечеру", "под вечер"; sabaha karєi "под утро"; geceyansina doрru "к полуночи" [Кадыров, 1999, 121; Johanson, 1971, 94].

Периодичность, указывающая на срок, в течение которого совершается действие в турецком языке также эксплицируется наречиями: yillarcaf/senelerce "годами", "в течение многих лет"; aylarca "месяцами", "в течение многих месяцев"; haftalarca "неделями"; gьnlerce "днями"; saatlerce "часами". От существительных, выражающих время, чаще -- определенный отрезок суток; причем имена существительные могут стоять в форме как множественного, так и единственного числа. Существительные указанного выше значения образуют наречие времени, выражающие регулярную повторяемость действия: sabahlari "по утрам"; akєamlari "по вечерам"; cumalan "по пятницам". Например, Sabahlan erkenden erkekler iюlerine gibiyorlardi (Ц. Seyfettin. Sultanliрin sonu'ndan) [3].

Довольно значительную группу составляют наречия времени, образованных от различных частей речи в исходном падеже: зoktan "давно"; eskiden "издавна"; erkenden "спозаранку"; sonradan "потом"; evvelden-evelden//цnceden "раньше", "прежде"; deminden "только что"; aradan "с тех пор", "с той поры"; birazdan "немного спустя": Hanci sabahleyin erkenden gelip...(B. S. Kunt. MH) [Deny,1921, 245].

Обширную группу лексем, конкретизирующих временные отношения, составляют фразеологические предлоги:

- со значением указание на конкретный временной промежуток, в один из моментов которого происходит действие, событие. В подгруппу вошли предлоги в год (чего), в годы (чего), в день (чего), в дни (чего), в момент (чего), в период (чего), в периоды (чего), в пределах (чего) в первом значении, в течение (чего), за время (чего), за период (чего), на протяжении (чего). Следует отметить, что и в данном объединении можно увидеть различие в значение темпоральности. Предлоги в год (чего), в годы (чего) указывают на более длительный временной промежуток, нежели предлоги в день (чего), в дни (чего), в момент (чего). Фразеологические предлоги в год (чего), в годы (чего) сочетаются с существительными, обозначающими конкретный процесс (гибель, наступление) или со словосочетанием, носящим терминологический характер и обозначающим событие (Великая Отечественная война): находившихся в годы Великой Отечественной войны, должно было бы получить в год гибели.

- со значением указание на событие, происшествие, которое является началом конкретного временного промежутка выполнения какого-либо действия. В данную семантическую подгруппу вошли фразеологические предлоги в начале (чего), за период с (чего), начиная с (чего), с момента (чего), с начала (чего), со дня (чего), со времени (чего), считая с (чего), к началу (чего), с наступления (чего) [Суровцева, 2006, 250-255; Филипенко, 2000, 12-54].

1.2 Темпоральная экспликация интенсивности

К средствам интенсификации времени в первую очередь относятся предикаты двух групп - предикаты движения и предикаты прекращения существования. К предикатам движения, выражающим время, относятся глаголы бежать, лететь, мчаться, нестись, мелькать, ползти, тянуться, влачиться, например: Дни бежали за днями, и наконец после долгой томительной проволочки наступило время суда (А.П. Чехов. Беда); Время летело (А.С. Пушкин. Дубровский); И дни мои неслись (Б. Зайцев. Золотой узор); Дни мелькают, мелькают, и в душе у нее растет такое чувство, точно близится час ее казни (И. Бунин. Благосклонное участие).

Внутренняя «темпоральная структура» действия («внутреннее время действия») определяется видом глагола, в то время как дейктическая темпоральная локализация действия («внешнее время действия») определяется временем глагола [Кронгауз, 1997, 152-153; Маслов, 1984, 22-42]. Эту традиционную точку зрения на аспектуальность подвергает критике Г.А. Золотова, считающая, что объективной базой для интерпретации процесса служит категориальная семантика глагола, прежде всего семантика акциональности / неакциональности и моментальности / длительности, не изменяющаяся при переходе из одного вида в другой [Золотова, 2001, 27].

На наш взгляд, определяющей при выражении субъективного восприятия скорости времени (быстро / медленно) у префиксальных глаголов оказывается лексическая семантика неакциональных глаголов движения, передающих ход времени и содержащих сему субъективного восприятия времени, префиксы в выражении эмотивного времени не участвуют. Однако в научной литературе высказывалось мнение и об участии префиксов по-/про- в организации эмотивного времени, при этом самим этим префиксам приписывается противоположная роль в выражении эмотивного времени. Так, В.Г. Гак отмечает: «В русском языке одно и то же действие с помощью префиксов по-/про- может быть выражено как краткое и приятное или как слишком долгое и вызывающее досаду: посидеть часок и просидеть час (здесь существительное семантически согласуется с глаголом…)» [Гак, 2006, 129]. С.Л. Михеева, анализируя средства выражения семантической категории временного порядка, отмечает следующую зависимость у глаголов движения с префиксами по-/про-, передающих ход времени: глаголы с префиксом про- обычно выражают быстрое протекание времени. Объясняется это тем, что с помощью префикса по- образуются глаголы начинательного СД, которые сообщают о начале процесса, не связанного с определенным пределом в будущем. С помощью префикса про- образуются глаголы протяженно-одноактного действия, сообщающие об исчерпанности, завершенности ограниченного временного промежутка [Михеева, 2007, 96-97].

В большинстве примеров, в которых употреблены глаголы движения с префиксом про-, представлено субъективное ускорение времени. Эмотивное время выражается семой субъективного ускорения или замедления времени глаголов пролететь, пронестись, промелькнуть, пробежать, промчаться, проползать. Сходная картина наблюдается и в контекстах с глаголами с префиксом по- (побежать, полететь, помчаться, поползти, потянуться), обозначающими ход времени. При этом и у глаголов с префиксом про-, и у глаголов с префиксом по- сохраняется сема субъективного восприятия времени беспрефиксной производящей основы. Например: Перед вами сотый номер газеты. Сто недель пролетело (С. Довлатов. Марш одиноких); Пролетели счастливые дни (А. Толстой. Детство Никиты).

В сравнительно-сопоставительных конструкциях, выражающих амбивалентность восприятия времени, обусловленную сменой темпоральной или темпорально-субъектной позиции, субъективное замедление времени может выражаться беспрефиксным глаголом с семой субъективного восприятия времени или расчлененно, сочетанием глагола движения с адвербиальным показателем скорости движения, а субъективное ускорение - префиксальным глаголом, содержащим сему субъективного ускорения времени, нередко актуализируемую темпоральными показателями быстро, миг, мгновение. Например: Один трудный день сменял другой. Жизнь двигалась медленно и мучительно, но каким-то образом проскочила быстро (В. Токарева. Маша и Феликс); Четыре часа длились бесконечно, а пролетали в краткий миг (В. Токарева. Хэппи энд).

Изменение темпоральной позиции субъекта апперцепции (синхронная позиция > удаленная во времени) по отношению к переживаемому периоду времени сопровождается изменением характера эмоций, и, следовательно, трансформацией эмотивного времени (замедление времени > ускорение времени). Например: И вот целый год. Пока он тянулся, он казался многоликим, многообразным, сложным и страшным, но теперь я вижу, что он пролетел, как ураган (М.А. Булгаков. Пропавший глаз); Так пролетело месяца четыре. Дни тянулись одинаковые, как мешки из супермаркета (С. Довлатов. Иностранка).

При субъективном замедлении времени, наоборот, возникает несоответствие между переживанием времени субъектом и представлением социума о скоротечности времени, при этом меняются субъектные сферы репрезентации субъективного времени. Таким образом, как глаголы с префиксом про-, так и глаголы с префиксом по-, обозначающие ход времени, встречаются в контекстах и с субъективным ускорением, и с субъективным замедлением времени, при этом эмотивное время выражается семой субъективного времени, которая представлена в беспрефиксной производящей основе глагола.

Однокоренные глаголы с префиксами про-, по-, содержащие сему субъективного ускорения времени, могут вступать в синтагматические отношения, в таком случае актуализация эмотивного времени достигается корневым повтором, например: Пролетел месяц, за ним второй и третий, 17-й год отошел, и полетел февраль 18-ого (М.А. Булгаков. Белая гвардия). Что касается акциональных глаголов и статуальных глаголов, выражающих физические состояния, типа посидеть - просидеть, то здесь, на наш взгляд, присутствует другой аспект субъективного восприятия времени.

Так, в предложениях Полежать часок после обеда - Полежать час после обеда - Пролежать час после обеда оценивается, скорее, не субъективная продолжительность действия (краткое, «нормальное», долгое), а продуктивность использования времени, желательность / нежелательность такого времяпровождения, что связано с заполненностью / незаполненностью времени значимыми для субъекта апперцепции событиями. Например: Ни о чем я так не жалею в свои последние дни, как о долгих годах, которые я бессмысленно и бездарно провисел вниз головой во мраке безмыслия.

Час и минута одинаково исчезают в этом сероватом ничто; глупцам кажется, будто они обретают гармонию, но они лишь приближают смерть… (В. Пелевин. Ампир В). При этом на специфику субъективного времени влияет и характер психологической точки зрения (субъективная / объективная, или внутренняя / внешняя точки зрения [Успенский, 2008, 138-171]; в другой терминологии - субъектное время - авторское время, субъективное переживание времени/объективные формы времени [Виноградов, 1986, 210-223]. Так, если события представлены сквозь субъектную сферу персонажа, то внимание акцентируется на переживании времени, если же события представлены сквозь субъектную сферу повествователя, то внимание акцентируется на способе заполнения временного промежутка.

Примером этому может служить описание ожидания Левина встречи с родителями Кити в романе Л.Н. Толстого «Анна Каренина»: Когда Кити уехала и Левин остался один, он почувствовал такое беспокойство без нее и такое нетерпеливое желание поскорее, поскорее дожить до завтрашнего утра, когда он опять увидит ее и навсегда соединится с ней, что он испугался, как смерти, этих четырнадцати часов, которые ему предстояло провести без нее. Ему необходимо было быть и говорить с кем-нибудь, чтобы не оставаться одному, чтоб обмануть время.

Он просидел у них час, два, три, разговаривая о разных предметах, но подразумевал одно то, что наполняло его душу, и не замечал того, что он надоел им ужасно и что им давно пора было спать… Надо было прожить еще по крайней мере два часа… Он проходил остальное время по улицам, беспрестанно посматривая на часы и оглядываясь по сторонам…

Таким образом, неакциональные глаголы движения, выражающие ход времени, и акциональные глаголы, выражающие события, имеющие временную протяженность, а также статуальные глаголы, репрезентирующие физическое состояние, восходят к разным прототипическим ситуациям. В первом случае время - это субъект, который может передвигаться с разной скоростью, во втором - ресурс, который можно расходовать и который может быть исчерпан [Лакофф, Джонсон, 2008, 28-30 и 101-102].

Однако при изменении темпоральной позиции субъекта по отношению к периоду времени, заполненному переживаемыми событиями, при акциональных глаголах и статуальных, выражающих физическое состояние, глаголах возможна и собственно количественная оценка времени (долгое / краткое), которая выражается количественно-именными и адвербиальными показателями, например: Только 12 июня? Значит, он просидел, то есть пролежал в подвале всего четыре недели. Думал, гораздо дольше… (Б. Акунин. Шпионский роман). И в той и в другой ипостаси время может одинаково оцениваться субъектом апперцепции (отрицательно или положительно), вызывать удовольствие или неудовольствие как скоростью движения, так и продуктивностью расходования.

Нейтральность префиксов по-, про- по отношению к выражению субъективного ускорения или замедления времени также проявляется в том, что сема субъективного восприятия времени сохраняется и в производных глаголах с другими префиксами, например: Много ли улетело времени с тех пор, когда Семен Иванович Невзоров сидел за кофейником у окна своей комнаты на Мещанской улице? (А. Толстой. Похождения Невзорова, или Ибикус) [Сергиева, 2004, 242-243].

Сема субъективного восприятия времени в предикатах эмотивного времени может актуализироваться с помощью семного повтора. Так, сема субъективного ускорения времени (быстро) актуализируется в предикатах бежать, лететь, мчаться и их префиксальных производных, кроме того, в предикатах бежать, лететь и их производных может актуализироваться сема незаметно, например: В один день можно было много сработать, и притом время бежало быстро, незаметно (А.П. Чехов. Моя жизнь); За разговором время бежит быстро, только оклик Викниксора вернул ребят к действительности (Л. Пантелеев, Г. Белых. Республика Шкид); Как быстро летело время! (Д.Н. Мамин-Сибиряк. Постойко). [Плунгян, 2000, 212-223].

К адвербиальным спецификаторам восприятия времени в конструкциях анализируемого типа относится и слово незаметно, у которого в словарях отмечается темпоральный оттенок значения - «медленно, постепенно» [Суровцева, 2006, 224-229]. Так, наречие незаметно может участвовать в выражении субъективного замедления времени, связанного с плавностью перехода одного периода времени в другой, с размыванием границ между ними, например: Именинный обед на прогнившем балконе длился до вечера, вечернезаметно слился с ночью, с лампами, с вином, песнями и гитарами (И.А. Бунин. Жизнь Арсеньева).

Однако, по нашим наблюдениям, незаметно чаще репрезентирует субъективное ускорение времени, обусловленное утратой чувства времени, например: Случалось, что он рассказывал ей содержание повестей и романов, и тогда два или три часа проходили незаметно, как минуты (А.П. Чехов. Бабье царство); Время бежит быстро. Незаметно проходит день, незаметно наступают потемки… (А.П. Чехов. Гусев). Субъект-время в рассматриваемом типе конструкций может быть замещен метонимическим субъектом-артефактом, объективирующим время, -- часами, например: Пациентов все смущало - не только ассистент и женщина в прихожей, где с такой гробовой медлительностью, блистая, ходил из стороны в сторону медный диск маятника в старинных стоячих часах, но и весь важный порядок этой богатой, просторной квартиры, это выжидательное молчание приемной, где никто не смел сделать лишнего вздоха… (И.А. Бунин. Зойка и Валерия).

Таким образом, в глагольно-адвербиальных несвободных словосочетаниях, репрезентирующих эмотивное время, предикат движения при слове с темпоральной семантикой имеет ослабленное лексическое значение, однако является необходимым структурным и семантическим компонентом, соединяющим глагольный распространитель с идеей времени. В результате семантического взаимодействия всех трех компонентов наречие становится основным средством экспликации частного значения эмотивного времени - его замедления, ускорения, дискретности.

В русском языке имеется особая группа глаголов, которые при взаимодействии с обстоятельствами типа быстро и медленно обнаруживают неожиданные особенности. Сравним предложения: Иван быстро решал задачу. -- Чайник быстро закипал, с одной стороны, и Иван быстро решает задачи на тригонометрические функции. -- Электрические чайники закипают быстро, с другой. В предложениях и глаголы употреблены в актуально-длительном значении. Внимание фиксируется на некотором моменте, когда Иван находится в процессе решения задачи, а чайник - в процессе закипания, причем оба эти процесса идут с высокой скоростью (т.е. перед нами наречие быстро [Кузнецов, 2001, 109 - 126].

Видо-временное значение глаголов существенно другое. Глаголы решать и закипать в совокупности с наречием быстро описывают здесь свойства субъекта, а именно, характеристики того, с какой скоростью этого субъекта обычно происходит процесс решения задачи или процесс закипания. При этом между данными двумя предложениями имеется важное различие. Временной отрезок, в течение которого осуществляется типичное действие таков, что в любой его точке уместно сказать: “В этот момент Иван решает задачу. Сказать “Чайник закипает ” уместно лишь в конце временного отрезка, соответствующего действию. Нет никаких сомнений, что этот эффект обусловлен именно присутствием в наречия быстро.

Существует множество видо-временных глагольных употреблений и отдельных глагольных лексем, обозначающих свойства как обобщения над классом однородных ситуаций, потенциальные свойства и т.д. Мы имеем дело именно с подобной ситуацией: появление обстоятельства быстро при глаголе закипать фактически модифицирует лексическое значение этого глагола, расширяя временной отрезок, по отношению к которому он применим.

1.3 Темпоральная дискретность и дезориентация

Переходное положение между двумя рассмотренными группами предикатов эмотивного времени занимают предикаты останавливаться и таять. Поскольку предикаты движения объективируют онтологию времени как движение, то предикаты движения останавливаться и не двигаться, обозначающие прекращение движения, выражают и прекращение существования, дискретность времени, например: Когда встречались их глаза - пропадал шум поезда и останавливалось время (А. Толстой. Прекрасная дама); Удалиться на покой. Плавать под парусом, охотиться на горных коз, чувствовать, что время остановилось и неотличимо от вечности (Б. Акунин. Смерть Ахиллеса).

Однако, на наш взгляд, применительно ко времени, предикат таять содержит и результативную сему прекращение существования, исчезновение, соотносящуюся с соответствующим переносным значением глагола таять (постепенно уменьшаясь, сокращаясь, пропадать, исчезать, прекращаться), выделяемым словарями [Гайденко, 2006, 464]. Об этом свидетельствует сочетаемость предиката таять как с предикатами движения времени, так и с предикатами исчезновения времени, например: Но стоит мне лишь немного подумать, как время начинает таять (И. Бунин. Ночь); Все проходит, исчезает, время тает (Прошло сто лет // «Театральная жизнь»); Завтра - казарма, строй… Сегодня еще сам себе хозяин. Но все меньше, все короче… Время таяло.

Придумать бы что-нибудь (В. Гоник. День бабьего лета). Таким образом, предикатами эмотивного времени являются глаголы движения, содержащие сему субъективного восприятия хода времени, которая выражается производящей основой и сохраняется во всех префиксальных производных независимо от семантики префикса:

- предикаты прекращения существования, репрезентирующие дискретность субъективного времени;

- предикаты останавливаться, таять, имеющие синкретичную семантику и выражающие одновременно переживание хода времени и его дискретность;

- предикаты ментального состояния, объектом которого является время;

- предикаты ментального состояния, связанного с временной дезориентацией, которая проявляется в утрате чувства времени, сигнализируют об утрате хронометрической координации во времени и об актуализации субъективного аспекта времени - его дискретности и неоднородности. [Толстая, 2010, 155-172].

К последней группе относятся предикаты знать, понимать (с отрицательной частицей не), объектная позиция при которых, как правило, замещается изъяснительно-объектным придаточным предложением, выражающим хронометрическую неопределенность хода времени для субъекта состояния или дискретность чувства времени, например: Не знаю, сколько времени продолжалось ожидание, потому что мой хронометр остался в ливрее (вот еще к списку убытков: серебряный наградной брегет, его было жальче всего), но не час и не два, а больше - я уж и подремывать стал (Б. Акунин. Коронация, или последний из Романов); Был уже полдень - выходило, что провисели в хамлете всю ночь и все утро. Я совершенно не понимал, куда делось столько времени (В. Пелевин. Ампир В).

К предикатам ментального состояния относятся вторичные предикаты восприятия и памяти не замечать, не видать, незаметно, неясно, не помнить, забыть. Объектом состояний данных предикатов является время, ход времени, эксплицированный прямым дополнением или изъяснительно-объектным придаточным предложением, например: Пошла я к вам еще утром, да по дороге к добрым людям заходила отдохнуть. «Останься да останься, Спиридоновна», - ан, и не видала, как вечер настал (А.П. Чехов. Бабье царство); Я не обедаю, не замечаю, как наступает вечер (А.П. Чехов. Рассказ неизвестного человека). Также зоной-источником для предикатов ментального состояния утраты темпоральной ориентации является семантическое поле посессивности (предикаты утраты обладания). К этой группе предикатов относятся слова терять, потерять, утратить. Объектом при таких предикатах выступает как чувство времени, так и счет времени, что репрезентируется словосочетаниями с соответствующей семантикой (чувство времени, ощущение времени, сознание времени, представление о времени, счет времени, счет дням), например: Хватит ли у меня сил спуститься с гор, когда я уже и теперь теряю представление о времени и месте? (И.А. Бунин. Перевал); Однажды я потерял чувство времени (В.И. Белов. Бобришный угор); Он потерял сознание времени. То минуты, - те минуты, когда она призывала его к себе и он держал ее за потную, то сжимающую с необыкновенною силою, то отталкивающую его руку,- казались ему часами, то часы казались ему минутами. Он был удивлен, когда Лизавета Петровна попросила его зажечь свечу за ширмами и он узнал, что было уже пять часов вечера. Если б ему сказали, что теперь только десять часов утра, он так же мало был бы удивлен (Л.Н. Толстой. Анна Каренина).

1.4 Пространственно-временной континуум прилагательных

Соотношение языковых локативных и темпоральных значений интерпретируется в традиционной лингвистике через несколько устоявшихся тезисов, воспринимающихся уже как аксиомы.

Смежность локальных и темпоральных значений выражается уже на уровне абстрактных языковых единиц, таких, как словообразовательные модели, т.к. некоторые из них способны образовывать прилагательные как пространственным, так и с временным значением.

меж- (между-) + -н- (ск-, ов-) - `находящийся (в пространстве или во времени) или происходящий, совершаемый между одинако-выми предметами, явлениями' (междустрочный, межрегиональный, межэтажный, межъярусный, межреберный, межостровной - межсезонный, межсессионный, межигровой, межреволюционный, межнавигационный).

по- + -н- (ск-)

1. Расположенный близ или вдоль чего-н. - пространственное значение (подорожный, понизовый, побережный, поволжский, поречный).

2. Производимый, распределяемый в зависимости от семантики производящего может выражать пространственное значение (поземельный, подворный, поквартирный, покомнатный, построч-ный), временное значение (почасовой, подекадный, поквартальный, повозрастной, поэтапный, поурочный, помесячный).

3. Совершаемый после чего-н. - временное значение (по-смертный, пореформенный, повоенный, пореволюционный, пополу-денный).

пред- + -н- (-ск-,-ов-) - `непосредственно предшествующий (во времени и пространстве) чему-н.' (предпраздничный, предыюльский, предъюбилейный, предвесенний, предуборочный - предгорный, пред-плюсневой).

Способность данных приставок выражать как пространствен-ные, так и временные отношения, видимо, обусловлена подобием некоторых участков пространственной и темпоральной структуры мира: одинаковые предметы находятся на одной - прямой - линии по отношению к наблюдателю, одинаковые события располагаются на оси времени линейно [РСС, 2003; 5].

Однако трехмерность пространства в отличие от одномерности времени накладывает отпечаток на интерпретацию единиц, участвующих в реализации указанных моделей. Для пространственных отношений характерна большая разветвленность и расчлененность. Если в темпоральном значении перед интерпретируется только как предшествование, то в локативном смысле выявляется расположение с фасадной стороны (перед диваном, иконой, алтарем: преддиванный, предыконный, предалтарный) или со стороны наблюдателя - перед горой (предгорный) - это тот, что находится к наблюдателю ближе, чем гора.

Распределение производных между пространственной и временной семантикой, как правило, зависит от значения производящего. Временные прилагательные образованы от существительных, обозначающих отрезок времени, событие, процесс: межсезонный, межсессионный, пореволюционный, пореформенный, предвоенный, предосенний. Однако и от субстантивов с предметным значением могут образовываться темпоральные прилагательные, преддипломный, предопухолевый, предбукварный, предъязвенный, межледниковый.

В этом случае предмет, названный производящим, является точкой отсчета в протекании какого-то периода, а не именем объекта. Традиционно подобные случаи относят к метонимическому типу мотивации, когда название отрезка времени мотивировано именем предмета-участника процесса, происходящего в это время (время получения, написания диплома - диплом; время возникновения язвы, опухоли - язва, опухоль). Подобно этому преддипломный - перед защитой или написанием диплома, предбукварный - период обучения в школе до знакомства с букварем, предмексиканский - предшествовавший каким-л. событиям в Мексике). (Ср. Мимо звезд, набегавших из ночи, // На стальном я летел корабле. // Наши сроки межзвездные кратки: // Там минута - здесь жизнь. В.Федоров. Межзвездные здесь значит `пока мы летим между звезд' или `от звезды до звезды').

Метонимическое осмысление действительности в языке настолько продуктивно, что при номинации может действовать даже тогда, когда семантика языковых единиц не предполагает пространственно-временной смежности. В прилагательном застольный и префикс, и производящее имеют предметно-пространственное значение, однако прилагательное выражает значение временное, и только его фиксирует словарь [Рогожникова, 2003].

Думается, что в подобных случаях под влиянием контекста активизируется метонимическое значение мотиватора, когда явление, процесс названы по предмету, в них участвующему, в результате чего прилагательное застольный - `происходящий за столом, во время званого обеда, пира', образо-ванное с помощью приставки, не способной выражать значение времени, все-таки приобретает темпоральное значение: производя-щее в нем - сигнал ситуации, процесса (еда, пир), аналогично значению производящего в затрапезный - устар. `происходящий, совершаемый во время еды, застольный'. Но семантическая память все-таки сильна, и слово легко восстанавливает способность выражать пространственное значение и в определенном контексте, если актуализируется предметное значение производящего, может обозначать предмет, находящийся за столом, например: «Лампа свет лиет на уголок застольный» (Н.Заболоцкий).

Интересно проявляется смежность пространства и времени через антонимичную пару предпрозаический - послепрозаический - находящийся до и после отдела «Проза». В языке через антонимию приставок пред- / после- выявляется только временное значение (предвоенный - послевоенный).В пространстве подобное противопоставление реализуется через пару перед - за (перед лесом - за лесом). Однако, как мы видели, приставка пред- способна выражать и пространственное значение. И, видимо, поскольку пара пред- / после- достаточно устойчива и воспроизводима для носителя языка, второй член этой пары (после-) по аналогии с пред- приобретает несвойственное ему пространственное значение. Т.е., способность приставки пред- выражать отношения предшествования как во времени, так и в пространстве обусловила приобретение приставкой после- несвойственного ей пространственного значения.