Фразеологизмы и их роль в английском языке

Интернациональные единицы в составе фразеологии любого языка составляют меньшинство, а из заимствованных многие приобрели уже соответствующий колорит. Так что передача колорита--задача, с которой сталкивается каждый переводчик художественной литературы.

Национальный колорит ФЕ может быть обусловлен:

1. Специфической окраской отдельного компонента (реалия, имя собственное) или же

2. Характером самой единицы, связанной тем или иным путем с национальными особенностями соответствующего народа. Реалия (и имя собственное), как любой компонент ФЕ, утрачивает тем большую часть своего значения, чем теснее связь между компонентами, т. с. чем выше степень слитности всего сочетания. Однако утрачивая даже полностью семантику, реалии сохраняют почти всегда если не весь колорит, то какой-то отблеск его. И отсюда--основная трудность перевода таких единиц: их нельзя передавать эквивалентами, так как эквивалентность предполагает идентичность всех показателей, в том числе и национальной окраски, а это практически невозможно.

Итак, колорит превращает ФЕ в своеобразную реалию, которая, однако, в отличие от «лексической реалии», передастся при переводе не путем транскрипции, а, по мнению большинства авторов, калькой. С этим мы соглашаемся только наполовину. Традиционный пример-- англ. carry coals to Newcastle или нем. Eulen nach Athen tragen следует перевести не семантическим эквивалентом ехать в Тулу со своим самоваром, а кальками «возить уголь в Ньюкасл» и «везти сов в Афины». На наш взгляд, пример не особенно убедителен: во-первых, видимо, далеко не каждый читатель знает или сразу сообразит, что для этого английского города характерны «добыча и вывоз угля», уже не говоря о более чем сомнительной общеизвестности обилия сов в Афинах, и, во-вторых,-- что гораздо важнее,--такая калька неизбежно приведет к оживлению образа, который, выпирая из текста, привлечет внимание читателя гораздо сильнее, чем ФЕ в подлиннике. Так что, по-видимому, в большинстве случаев разумнее будет пожертвовать той небольшой долей колорита, которая сохранилась в данной единице, и переводить фразеологическим аналогом: рус. морю воды прибавлять или болг. нося дърва в гората («носить дрова в лес»). Но важнейшим остается правило (нарушение его может испортить весь перевод) никогда не подменять английский колорит русским или французский болгарским.

Авторское употребление фразеологизмов

Фразеологизмы уже сами по себе трудно поддаются переводу, но намного сложное перевод в тех случаях, когда писатель в определенных стилистических целях меняет содержание и/или форму ФЕ--опускает или добавляет компоненты, заменяя их синонимами или антонимами, переставляет их местами, освежает, оживляет тем или иным путем стертые или полустертые образы, на которых построено сочетание, перифразируя его, или «скрещивает» одни единицы с другими, одним словом, употребляет ФЕ не в их «нормативном виде».

Существует множество путей авторизации фразеологической единицы, которые так или иначе приводят к ее разрушению как устойчивого сочетания слов.

Вместе с тем ФЕ непременно продолжает существовать в языковом сознании читателя, приобретая новые связи, создавая новые, часто совсем неожиданные эффекты, на которых обычно строится каламбур.

Вопрос об индивидуально-авторском использовании ФЕ привлекает, в особенности в последнее время, внимание многих ученых, в том числе и теоретиков перевода. Некоторые рассматривают такие образования как разновидность фразеологизмов; другие посвящают им самостоятельные разделы и статьи. Тем не менее, общего исследования пока нет, и будущим авторам придется немало поработать над более полным освещением этой проблемы, чрезвычайно важной для практики перевода (авторизация фразеологии -- излюбленный стилистический прием всех мастеров) и интересной с точки зрения теоретической (литературоведческой и лингвистической).

Для начала нас интересует сравнительно второстепенный с точки зрения переводческой практики вопрос, на который не удалось найти ответа в просмотренной нами литературе. Некоторые авторы считают, что ФЕ разрушается «при малейшем изменении в ее формальной и смысловой структуре»; другие оспаривают это, говоря, что «не всякая трансформация ФЕ приводит к созданию каламбура», что «многие ФЕ являются часто потенциальными каламбурами», что иногда обновление ФЕ «приближается к игре слов». Однако не удалось обнаружить той границы, перейдя которую авторизованный (трансформированный, переосмысленный) фразеологизм превращается в каламбур.

Можно, впрочем, позволить себе считать каламбурами такие ФЕ, трансформация которых приводит 1) к двуплановому восприятию и 2) к возникновению юмористического эффекта, обычно связанного с эффектом неожиданности.

Это позволяет предположить, что необразные ФЕ при авторизации могут «оживляться», «освежаться», не превращаясь при этом в каламбуры, а действительно приобретая новые качества. Так, введенный в состав глагольно-именного сочетания «эпитет--определение или однородный член к привычному компоненту--придает вес последнему, а у самой фразеологической единицы оживает внутренняя форма" (принять твердое решение, произвести ошеломляющее впечатление). Перевод таких сочетаний особой трудности не представляет, так как всегда остается возможность то же (с минимальными потерями) выразить глаголом и наречием (твердо решить).

Такие добавления - определения, распространяющие тот или иной из компонентов ФЕ,--можно допустить и в ряде образных фразеологизмов, не превращая их в каламбуры, а лишь уточняя, привлекая к ним, когда нужно, внимание читателя. Т. Р. Левицкая и Л. М. Фитерман приводят пример безболезненного перевода такого «оживляющего» добавления: The adulation has not gone to his fair, curly head, где фразеологизм to go to one's head, соответствующий рус. вскружить голову, нетрудно воссоздать: «не вскружили его белокурую, кудрявую голову».

Даже в тех случаях, когда авторизованная ФЕ не является каламбуром, перевод ее иной раз ставит перед переводчиком задачи аналогичного характера.

Переводу фразеологизмов уделено немало внимания в теоретических работах, в каждом пособии по переводу, в особенности по переводу художественной, публицистической, общественно-политической литературы, во многих публикациях по теории фразеологии и сопоставительной лингвистике. Связанные с этим проблемы рассматриваются по-разному, рекомендуются различные методы перевода, встречаются несовпадающие мнения. И это, пожалуй, в порядке вещей: однозначного, стандартного, одного на все случаи жизни решения здесь быть не может. В различных ситуациях может потребоваться разный подход.

Именно поэтому практически невозможно заменить переводчика-человека машиной, компьютером. Компьютер не сможет ощутить себя частью той культуры, на языке представителей которой написан тот или иной текст, не сможет вжиться в него, выдать единственно возможный и в то же время неповторимый вариант. Человек и только человек способен интегрировать в свое мышление всю громадную совокупность норм, правил, обычаев чужой культуры, одним словом, реалий, и изложить чужие мысли так же ясно и свежо, как они были высказаны, используя при этом все могущество и богатство языка, на котором говорит он сам.

7. Связь между идиомами в английском, немецком, русском, французском и испанском языках

Важным признаком фразеологизмов является метафоричность, образность. Фразеологизм рождается в языке не для называния предметов, признаков, действий, а для образно - эмоциональной их характеристики. Образуются фразеологизмы в результате метафорического переноса, переосмысления значений свободных словосочетаний. В каждом языке эта метафоричность рождается на основе особенностей своего мышления, что связанно с культурными и историческими особенностями страны. Однако, некоторые вещи понимаются одинаково даже у совершенно разных народов.

Гипотеза о существовании зависимости между пониманием иноязычных фразеологизмов и наличием в языке-реципиенте выражений, возводимых к аналогичным когнитивным структурам, может быть проиллюстрирована с помощью следующих примеров: испанская ФЕ pegarse al telefono (букв. приклеиться к телефону), нем. an der Strippe hangen (букв. висеть на проводе), франц. etre pendu au telephone (букв. повеситься на телефоне), англ. To sit on the phone (букв. сидеть на телефоне) вполне понятны носителю русского языка. Тезаурус русского языка также включает в себя ФЕ висеть на телефоне («много говорить по телефону»).

Конечно, она является коррелятом перечисленных фразеологических единиц, и области цели в ней структурируются по образцу источника, как и во всех данных метафорах. А вот далее проиллюстрируем концептуально обусловленные различия:

1. Русская идиома биться как рыба об лед, испанская martillar en hierro frio, (букв. бить молотом по холодному железу), немецкая wie der Fischauf dem Trocknen (букв. биться как рыба на суше) со значением «тщетно, безрезультатно прилагать усилия, чтобы выйти из бедственного материального положения» совпадают с концептуальной метафорой затруднительное положение - это неравная борьба. А английская ФЕ pull the devil by the tail (букв. тянуть черта за хвост), которая имеет французскую этимологию tirer le diable par la queue (букв. тянуть черта за хвост) у русского человека ассоциируется, скорее, с концептом времени, как во ФЕ тянуть кота за хвост. А что касается неравной борьбы, то еще в русских сказках добры молодцы могли лихо перехитрить черта и показать свою богатырскую силу. Поэтому данный пример мы считаем показателем когнитивных расхождений. [4: 12]

2. Следующая группа ФЕ, относящихся к концепту «безграничного счастья», представлена русск. ФЕ быть на 7 небе, англ. to tread on air (букв. ходить по воздуху), исп. estar como en el cielo (букв. быть как на небе), нем. im siebenten Himmel sein (букв. быть на седьмом небе). А вот франц. ФЕ etre aux anges (букв. быть у ангелов), на наш взгляд, не совсем ассоциируется с чувством восторга, счастья и может быть воспринята как эвфемизм слова смерть, т.е. быть у ангелов - значит после смерти попасть в рай. [4: 12]

3. Вертеться как белка в колесе, англ. to be busy as a bee (букв. быть занятым как пчелка), нем. weder Rast noch Ruh kennen (букв. не знать ни отдыха, ни покоя) - все эти идиомы соответствуют концептуальной метафоре работа - это постоянное движение, а идиомы с тем же значением во франц. языке faire feu des quatre fers (букв. стрелять из четырех ружей) и в исп. языке echar los higados (букв. выплевывать печенки) соотносятся с концептом действия. [4: 14]

4. Фразеологические единицы с глагольным деструктивным компонентом. Концепт «деструкции» содержится в русской ФЕ ломать голову над чем-либо, в англ. - to cudgel one's brains over smth. (букв. бить свои мозги палкой), во фр. - se creuser la tete (букв. долбить себе голову), в нем. sich den Kopf uber etwas zerbrechen (букв. ломать голову над чем-либо). А вот испанская ФЕ calentarse la cabeza (букв. греть голову) представляется для русского человека в положительном свете и возводится к концептуальной метафоре тепло - это хорош (ср. русская ФЕ греть душу ).

5. Когнитивная теория метафоры позволяет объяснить, почему одни иноязычные ФЕ легко понимаются и могут даже заимствоваться, а другие - нет. Это зависит, в первую очередь, от того, известны ли в языке-реципиенте концептуальные метафоры, стоящие за соответствующими языковыми выражениями. Например, фразеологические единицы со значением «заставлять кого-либо сделать или обещать сделать то, что им было сказано» в русск. языке ловить кого-либо на слове, в англ. to take someone at his words (букв взять кого-либо на слове), во фр. prendre qn au mot (букв. взять кого-либо на слове), в нем. j n beim Wort nehmen (букв. Взять кого-либо на слове) и в исп. cogerle con el dedo en la boca (букв. застать кого-либо с пальцем на губах), где последняя ФЕ явно отличается от перечисленных, т.к. для русского человека жест пальца на губах обозначает «тише».

6. Иноязычные ФЕ типа франц. disparu comme par enchantement (букв. исчез как по волшебству), нем. wie weggeblasen ( букв. как ветром сдуло), исп. desaparecer como por encanto (исчезнуть как по волшебству) вполне понятны носителю русского языка, мы тоже используем ФЕ как ветром сдуло в своей речи. Напротив, англ. ФЕ to vanish into thin air (букв. исчезнуть в прозрачный воздух ) «to disappear completely in a very mysterious way» (исчезнуть странным, мистическим образом) не находит в русском языке когнитивных аналогов и воспринимается как непрозрачная.

7. Мир тесен - говорим мы, когда хотим выразить, что в любом месте возможны самые неожиданные встречи со знакомыми. Англичане говорят: «It's a small world» (букв. мир мал), французы - le monde est petit (букв. мир мал), немцы - die Welt ist ein Dorf (букв. мир - деревня), а испанцы - este mundo es un panuelo (букв. мир как платок). Последняя фразеологическая единица не может быть понята носителями русского языка должным образом, так как в языке отсутствует соответствующая концептуальная метафора. [4: 17]

8. Следующий ряд представлен такими концептуальными коррелятами, как русск. ФЕ крепкий орешек, англ. a hard nut to crack (букв. крепкий орех, для того чтобы его расколоть), исп. duro de pelar (букв. трудный для очистки), нем. eine harte Nuss (букв. твердый орех). А французская ФЕ un dur a cuire (букв. слишком жесткий,чтобы варить) выпадает из данного концептуального ряда, т.к. не соответствует метафорической модели жесткий продукт - это сырой продукт. Во всех подобных случаях можно говорить о наличии когнитивно обусловленных несовпадений в сравниваемых языках. Такие различия носят неслучайный характер и, безусловно, свидетельствуют о специфике осмысления определенных фрагментов действительности соответствующими языковыми сообществами. Проведенный анализ показал, что в данных языках совпадают большинство из представленных в ФЕ концептуальных метафор.

Таким образом, подтверждается факт, что метафорический механизм имеет универсальную природу, а значит и внеязыковое происхождение, а именно всеобщие когнитивно-логические связи, присущие человеку.

8. Шекспиризмы

У. Шекспир является автором большого числа английских поговорок и пословиц и, конечно же фразеологизмов. Их называют шекспиризмы. Из одного лишь "Гамлета" в повседневную английскую речь вошло множество цитат, которые давно перестали быть цитатами и превратились в ходячие выражения. Шекспир внес огромный вклад в развитие английского языка. Он обогатил его огромнейшим колличеством идиом ( около 135 ), которые по праву стали считаться исконно анлийскими. Некоторые из них сохранили свою форму и по сей день, другие же - подверглись изменениям в связи с развитием языка и культуры.

Он мог развивать заключенный в идиоме образ. Яго говорит (Oth., I, 1, 64-65): "Если бы я носил сердце на рукаве (то есть: если бы я ходил с душой нараспашку {Широко распространенный в современном английском языке идиом "To wear one's heart oij. one's sleeve" - "Носить сердце на рукаве", "Ходить с душой нараспашку" - впервые встречается у Шекспира. Высказывалось предположение, что он связан с обычаем рыцарей носить на рукавах эмблемы своих дам. Но в старинном своем употреблении этот идиом обычно намекает на пасность излишней откровенности. Возможно, что он связан с войнами "Алой и Белой розы".}), мое сердце расклевали бы галки, - то есть любой глупец заклевал бы меня" (слово daw значило и "галка" и "глупец"). Заметим, что в этом отношении Шекспир является выразителем типичного свойства английского языка. Если мы, например, скажем по-русски: "Ну и набрали вы ягод. Прямо кот наплакал!" - никакого образа плачущего кота у нас не возникает. Мы не можем поэтому развить заключенный в идиоме образ и, например, добавить: "И наплакал-то он всего две слезинки". Возьмем английский идиом: "it was raining cats and dogs" - шел проливной дождь (ср. русское выражение "собачья погода"). Современная американская писательница Джейн Уэбстер развивает эту идиому: "and three little kittens fell on my writing table" - и три маленьких котенка, то есть "три маленьких дождевых капли, упали на мой письменный стол". Чем ярче ощущает английский писатель образность идиом своего родного языка, их живую и часто юмористическую игру, тем чаще в произведениях его встречаются своевольно развитые импровизированные их варианты. В этом отношении Шекспир, наряду с Чарльзом Диккенсом, занимает среди английских писателей первое место.

Замечательна опять-таки, с точки зрения "оживления" языкового образа, нередко проявляющаяся у Шекспира тенденция придать образному выражению современный облик. Сравнение клеветы с отравленной стрелой Шекспир мог подслушать в народной песне, балладе или пословице. Как бы обновляя этот образ, Клавдий сравнивает клевету с губительным пушечным снарядом (Haml., IV, 1, 41-43). Быть может, таким же обновлением древнего языкового мотива является название грома "небесной артиллерией" ("heaven's artillery"; Shr., I, 2, 208).

Таковы основные черты образности Шекспира, выполнявшей благодаря своей доходчивости ту задачу, которую возлагал на нее автор: раскрывать и делать широко доступными глубину и богатство высказываемых им мыслей.

Из нашего указания о "развитии" идиома у Шекспира, то есть о выявлении его образной стороны, отнюдь, конечно, не следует, что каждый встречающийся у Шекспира идиом имеет образное значение. Основная трудность для переводчика, как и для комментатора, состоит в проведении пограничной черты между образами и обычными в ту эпоху речевыми тропами, ничего нового к образам Шекспира не прибавляющими.

"Как! и Горацио здесь?" - в ночной сцене, которой начинается "Гамлет", удивленно спрашивает Бернардо. "A piece of him", - отвечает Горацио, что в дословном переводе значит "кусок его". Эти слова почему-то казались многим комментаторам темными. А между тем стоит лишь вспомнить другие случаи употребления Шекспиром слова piece, чтобы убедиться в том, что это слово в обороте "a piece of" или даже само по себе могло выражать презрение, насмешку, шутливость и пр. {"Thou, fresh piece of exellent witchcraft", Wint., IV, 4, 432-433. "A flat tamed piece", Troil., IV, I, 62. Ср. также обороты современного английского языка с "a piece of", выражающие презрение, насмешку.}. Ответ Горацио шутлив. Его можно передать на русском языке - "он самый" или "я за него". Старинные комментаторы Хис и Стивене правильно уловили шутливость в тоне ответа. Причудливым и произвольным является толкование другого старинного комментатора, Варбуртона, полагавшего, что под "куском" Горацио подразумевает руку, которую он протягивает Бернардо. "На сцене - ночь, - поясняет толкование Инглеби, - и Горацио почти невидим для Бернардо". Не менее произвольным является толкование современного комментатора, Довера Вильсона, которому кажется, что Горацио замерз (ночь очень холодна) и что от него, как он говорит в шутку, остался только "кусочек". Комический образ съежившегося от холода Горацио является, конечно, произвольной интерпретацией.

Но Шекспир использовал не только контекстуальные идиомы, которым автор придавал свой собственный смысл, как в этом примере. Многие из них стали постоянными и известы нам и по сей день. Рассмотрим некоторые из них.

Шекспиризм the better part of valour is discretion (“King Henry IV”) - одно из украшений храбрости - скромность существует в современном английском языке с измененным порядком слов: discretion is the better part of valour.

Многие шекспиризмы с течением времени приобретают лексические варианты: например, applaud (или cheer) to the echo - шумно, восторженно аплодировать, устроить овацию (applaud to the echo - шекспиризм; “Macbeth”); cram (ram или thrust) smth. down smb.'s throat - навязывать кому-либо (своё мнение свои взгляды и т.п.) (thrust smth. down smb.'s throat - шекспиризм; “Titus Andronicus”).

В шекспиризме buy golden opinions - заслуживать благоприятное лестное мнение о себе, вызывать восхищение в современном языке вместо глагола buy употребляется глагол win.

Выражение at one fell swoop (“Macbeth”) - одним ударом, одним махом,в один момент сразу стал употребляться в сокращенном виде at one swoop. Например: “They go quick, one after another - five of them vanished already at one swoop.” (S. O'Casey)

В современной английской речи также используются шекспиризмы, в состав которых входят устаревшие слова, т.е. архаизмы, которые нигде кроме данной ФЕ не употребляются. Например, from whose bourne no traveller returns - там, откуда еще никто не возвращался (т.е. в царстве смерти). Слово bourne является архаизмом и обозначает границу или предел, оно употребляется в современном английском языке только в рамках данного фразеологизма.

Большое количество фразеологизмов созданных Шекспиром вошло в всеобщее употребление, что свидетельствует и о лингвистической гениальности Шекспира и о его колоссальной популярности.

9. Фразеологизмы английских писателей XVII-XX веков

Кроме Шекспира, многие другие писатели обогатили английский фразеологический фонд. Среди них главным образом следует отметить Александра Попа, Вальтера Скотта, Джеффри Чосера, Джона Мильтона, Джонатана Свифта и Чарльза Диккенса.

Высказывания других английских писателей обычно остаются цитатами и лишь в редких случаях пополняют фразеологический фонд английского языка, входя в разговорную речь. Приводим некоторые примеры таких высказываний (ниже перечисленные ФЕ классифициро-ваны по времени создания произведения, в котором употребляется данный фразеологизм).

Александр По:

Fools rush in where angels fear to tread (“An Essay on Criticism”) - дураки бросаются туда, куда ангелы и ступить боятся (дуракам закон не писан)

Damn with faint praise (“Epistle to Dr. Arbuth-not”) - осуждать, делая вид, что хвалишь

Break a butterfly on the wheel (“Epistle to Dr. Arbuthnot”) - стрелять из пушек по воробьям

Who shall decide when doctors disagree? (“Moral Essays”) - что же делать смертному, когда мнения знатоков расходятся

Вальтер Скотт:

To catch smb. red-handed(“Ivanhoe”) - застать кого-либо на месте преступления, захватить кого-либо с поличным

Beard the lion in his den (“Marmion”) - приуныть после веселья, перейти от смеха к слезам

Laugh on the wrong side of one's mouth (“Rob Roy”) - приуныть после веселья, перейти от смеха к слезам

On one's native path (“Rob Roy”) - на родной земле, у себя на родине

A foeman worthy of smb.'s steel (“The Lady of the Lake”) - достойный противник, соперник

Джеффри Чосер:

Through thick and thin (“The Canterbury Tales”)- решительно, стойко, несмотря ни на какие препятствия

Murder will out (“The Canterbury Tales”) - всё тайное становится явным

Джон Мильтон:

Fall on evil days (“Paradise Lost”)- впасть в нищету, бедствовать; влачить жалкое существование; черные дни наступили

Heaven on Earth (тж. Paradise on Earth) (“Paradise Lost”) - рай земной

Confusion worse confounded (“Paradise Lost”) -путаница, полный хаос

The light fantastic toe (“L'Allegro”) - танец

More than meets the ear (“Paradise Lost”) - больше, чем кажется на первый взгляд; не так просто, как кажется

Джонатан Свифт:

The land of Nod (“Polite Conversation”) - «страна сновидений», царство сна

A sight for sore eyes (“Polite Conversation”)- приятное зрелище, сердцу отрада

All the world and his wife (“Polite Conversation”)-1. все без исключе-ния, много народу; 2. всё светское общество, весь «высший свет»

To quarrel with one's bread and butter (“Polite Conversation”)- бросить занятие, дающее средства к существованию

All in the day's work (“Polite Conversation”) - в порядке вещей

Someone is walking over my grave (“Polite Conversation”) - что-то меня дрожь пробирает

Чарльз Диккенс:

King Charles's head (“David Copperfield”) - навязчивая идея, предмет помешательства (выражение связано с увлечением полоумного мистера Дика Карлом I)

Never say die (“David Copperfield”) - не отчаивайтесь

A bag of bones (“Oliver Twist”) - истощенный, изможденный человек (кожа да кости)

An Artful Dodger (“Oliver Twist”) - прохвост, пройдоха (прозвище

карманника Джона Докинса)

The Circumlocution Office (“Little Dorrit”) - “министерство околичностей” (по названию бюрократического учреждения в романе)

Prunes and prism (“Little Dorrit”) - жеманная манера говорить

How goes the enemy? (“Nicholas Nickleby”) - время?, который час?

In a Pickwickian sense (“Pickwick Papers”) - в безобидном значении

Not to put too fine a point on it (“Bleack House”) - говоря напрямик, называть вещи своими именами

Д. Дефо: man Friday - Пятница; верный преданный слуга (по имени верного слуги в романе “Robinson Crusoe”); a gentleman's gentleman - “джентльмен, прислуживающий джентльмену”, слуга (“Everybody's Business”).

С. Т. Колридж: an albatross about one's neck - постоянное напоминание о чьей-либо вине; печальное обстоятельство (в поэме Колриджа “The Ancient

Mariner” говорится о моряке, убийством альбатроса накликавшем беду на свой корабль и вынужденном носить как наказание мертвого альбатроса на шее).

У. Купер: a cup that cheers but not inebriates - “напиток веселящий, но не пьянящий”, чай (“The Task”).

Дж. Г. Байрон: (as) merry as a marriage-bell - очень веселый, жизнерадостный, полный жизни (“Childe Harold's Pilgrimage”).

У. Вордсворт: the child is father of the man - уже в ребенке заложены черты взрослого человека.

Р. Л. Стивенсон: Dr. Jekyll and Mr. Hyde - “доктор Джекилл и мистер Хайд”, человек, воплощающий в себе два начала - доброе и злое (по имени героя повести “The Strange Case of Dr. Jekyll and Mr. Hyde”).

А. Теннисон: a little rift within the lute - начало разлада или безумия; червоточина, “трещина” (“Idylls of the King, Merlin and Vivien”).

Дж. Берри: little Mary (разг. шутл.) - желудок, «животик» (по названию пьесы).

Р. Киплинг: the tail wags the dog - «хвост виляет собакой», подчиненный командует начальником (“The Conundrum of the Workshops”)

Многие фразеологические единицы не были созданы самими писателями, но лишь благодаря последним получили широкое распространение в современном английском языке. Вот примеры. Выражение John Barleycorn было известно еще с первой половины XVII века и приобрело особую популярность благодаря балладе Р. Бёрнса “John Barleycorn”. Поговорка to be on the side of the angels (букв. быть на стороне ангелов), настаивать на традиционной (антинаучной) точке зрения приобрела популярность благодаря Б.Дизраэли. Фразеологизм vanity fair - ярмарка тщеславия, являющийся названием знаменитого романа У. Теккерея, встречается в книге Дж. Беньяна “Pilgrim's Progress” (1678 - 1684). ФЕ a skeleton in the closet - семейная тайна, скрываемая от посторонних, введенная У. Теккереем в литературу, была также известна до него. Сравнения green like a Cheshire cat - ухмыляться, улыбаться во весь рот; (as) mad as a hatter и (as) mad as a March hare - не в своем уме, спятивший, совсем ума лишился популяризированы Л. Кэрролом в книге “Alice in Wonderland”.

Заключение

В данной курсовой работе были рассмотрены связь фразеологизмов английского языка и менталитета народа, их отражение национального характера, а так же проблемы преодоления трудностей при переводе фразеологизмов на русский язык. Мы выполнили все стоявшие перед нами задачи, изучив объект исследования - фразеологизмы, и достигнув поставленной цели.

Мы пришли к выводу, что фразеология - одно из самых ценных наследий любого народа. Во фразеологии отражается и передается образ жизни и образ мышления, характерный для конкретного данного общества. Именно фразеология представляет собой бесценные ключи к пониманию культуры и менталитета определенного народа, что мы и проследили в нашей курсовой работе на примере английского языка. Традиции и обычаи, ассоциативность, особенности образности мышления и история народа считаются негласными основоположниками возникновения фразеологизмов в речи и учитываются при переводе фразеологических единиц на русский язык.

В ходе работы была описана структурная специфика фразеологизмов и основные способы перевода образной фразеологии. Мы рассмотрели, как подходят к проблеме перевода фразеологизмов Виноградов, Федоров, Комиссаров и другие исследователи ( по мнению В. Н Комиссарова, необходимо сохранить эмоциональные и стилистические значения фразеологизма, а Виноградов придавал большое значение историзму). Мы пришли к выводу, что во всех классификациях можно выделить общие черты, которые используются по сей день при переводе фразеологических единиц. В зависимости от вида фразеологизма и наличия соответствий в языке, мы в праве прибегнуть при фразеологическом переводе к:

-фразеологическому эквиваленту,

-неполному фразеологическому эквиваленту,

-относительному фразеологическому эквиваленту

-индивидуальному фразеологическому эквиваленту

При отсутствии в языке аналогов фразеологической единицы и фразеологических эквивалентов, мы прибегаем к нефразеологическому переводу, в котором выделяют:

-лексический перевод

-калькирование

-описательный перевод

При переводе фразеологических единиц перед переводчиком стоят две основные задачи: 1)строгое соблюдение норм сочетаемости слов в ПЯ 2)передача образности фразеологизма.

Подводя итог, можно сделать вывод, что основная трудность при переводе фразеологизмов связана со стилистической не дифференцированностью и многозначностью. Такие фразеологизмы наиболее трудно перевести т.к. они имеют несколько значений в зависимости от сферы употребления, а в зависимости от контекста имеют противоположные значения. Перевод такой образной фразеологии осуществляется методом контекстуальной замены, а именно с помощью целостного преобразования.

Итак, английский язык с точки зрения наличия в его обширной системе фразеологизмов и фразеологических оборотов является, пожалуй, одним из самых богатых. Фразеологизмы занимают огромный пласт в его структуре. Все события, происходящие в Великобритании, отражаются во фразеологии: политическая жизнь, спорт, культурные события, повседневная жизнь - вот лишь неполный список тем, отраженных в английских фразеологизмах. Многие устаревают, но на смену им неизменно приходят новые, живые, яркие и остроумные. Так что, можно с уверенностью сказать о том, что фразеологическая система английского языка с каждым днем будет развиваться, приобретать новые очертания, обогащаться сама и обогащать внутренний мир каждого отдельного жителя Туманного Альбиона.

Литература

Абаев В.И. Понятие об идеосемантике // Язык и мышление. Вып.11. Москва-Ленинград,1948.

Гачев Г. Ментальности народов мира. М.:Эксмо,2003.

Голденков М.А, Осторожно! HOT DOG!Современный активный English, М., 2004

Дубровин М. Иллюстрированный сборник идиом на пяти языках. М., 1997

Кузьменкова Ю.Б. От традиций культуры к нормам речевого поведения британцев, американцев и россиян. М.: Изд. Дом ГУВШЭ, 2005.

Кунин А.В. Фразеология современного английского языка. М., 1972.

Логан П. Смит Фразеология английского языка. М., 1959.

Павловская А.В. Англия и англичане. М.:Изд. Моск. Ун-та,2004.

Прохвачева О.Г. Лингвокультурный концепт «приватность» (на материале американского варианта английского языка). Автореф. дисс. канд. филол. наук. Волгоград,2000.

Cambridge International Dictionary of English.

Размещено на Allbest.ru