Формально-семантическая структура текстов сертификатов

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

Понятие «текст» существует очень давно. За это время сформировалось огромное количество определений, имеющих свой собственный уникальный смысл. И до сих пор не существует единого понимания, каждый автор дает термину свое собственное толкование, в соответствии со своими научными взглядами, в соответствии со своей концепцией и пониманием природы языка и человека.

Многими лингвистами уже давно признано, что текст есть едва ли не основная единица коммуникации, ибо, по выражению Г. Вайнриха, «мы говорим нормально не разрозненными словами, а предложениями и текстами, и наша речь покоится на ситуации».

Такое понимание текста характерно не только для «чистых» лингвистов и философов языка, но и для тех исследователей, которые изучали речевые произведения с точки зрения психологии и психолингвистики: текст - это основная единица коммуникации, это феномен реальной действительности и способ отражения действительности, построенный с помощью элементов системы языка [1].

В связи с этим достаточно давно уже была выдвинута идея автономной науки о тексте - транслингвистики, лингвистики (связного) текста о становлении лингвистики текста как самостоятельной дисциплины [2]. При этом задача данной научной дисциплины понималась как необходимость «найти и построить систему грамматических категорий текста с содержательными и формальными единицами именно этой сферы», «описать сущность и организацию предпосылок и условий человеческой коммуникации». Однако попытки максимально точно и строго определить формальные и содержательные единицы сопровождались признаниями, что «грамматика текста есть, очевидно, грамматика полей и градуальных переходов, а не система оппозиций дискретных элементов» [3]. Модели описания текста создавались учеными с учетом вертикального или горизонтального порождения текста [3].

Текст как предмет теории текста, выстраиваемой на основе сопряжения общенаучного принципа системности и специально-научного принципа коммуникативности, представляет собой коммуникативно направленный и прагматически значимый сложный знак лингвистической природы, репрезентирующий участников коммуникативного акта в текстовой личности Homo Loquens, обладающий признаками эвокативности и ситуативности, механизм существования которого базируется на возможностях его коммуникативной трансформируемости.

Основные направления изучения текста в теории текста - таковы: текст в его отношении к говорящему и слушающему; текст как сложный знак; текст в его отношении к действительности и другим текстам.

Структура текста дает ключ к его смысловой интерпретации.

В данной работе исследуется формально-семантическая структура текстов сертификатов. Семантика -- раздел лингвистики (в частности, семиотики), изучающий смысловое значение единиц языка. В качестве инструмента изучения применяют семантический анализ [4].

Формальный семантический анализ предложения - это правила установления соответствия между его синтаксическим и семантическим представлениями. Анализ адекватен естественному языку, если конечный продукт анализа удерживает всю семантическую информацию, выраженную в предложении средствами этого естественного языка, и только такую информацию [5].

Сертификат ИСО (также сертификат ISO) - это документ, который выдается на товары, прошедшие проверку на соответствие стандартам ИСО (ISO) [6].

Поскольку Международная организация по стандартизации ставит своей целью стандартизацию во всех областях, кроме электроники и электротехники, список стандартов ISO исчерпывающий. Это и стандарты транслитерации символов (ISO 1-999), и стандарты кодов валют (ISO 4217), и стандарты руководства по социальной ответственности (ISO 26000), и многие другие. Когда в России говорят о сертификате ISO, то, как правило, имеют в виду сертификат, подтверждающий соответствие стандарту ISO 9000 (система менеджмента качества). Несмотря на то, что сертификаты охватывают достаточно много различных сфер, исследований в области анализа структур текстов сертификатов крайне мало, практически нет.

Таким образом, актуальность настоящего исследования определяется отсутствием достаточно полного комплексного описания формально-семантической структуры текстов сертификатов, задает направление работы.

Целью данного дипломного исследования является описание и анализ формально-семантической структуры текстов сертификатов.

Для достижения поставленной цели и подтверждения данной гипотезы необходимо было решить следующие задачи:

- провести контент-анализ текстов сертификатов;

- проанализировать особенности композиционного строения текстов сертификатов;

- выявить отличительные особенности текстов сертификатов соответствия;

- провести семантический анализ текста;

- на базе произведенных исследований сделать вывод о формально-семантической структуре.

В дипломном проекте были использованы следующие методы анализа: композиционный, стилистический, контент-анализ, а также методы формальноно-семантического анализа.

Научная новизна исследования заключается в том, что в работе впервые проведен формально-семантический анализ структуры текстов сертификатов.

Теоретическая значимость работы состоит в получении новых сведений об организации, семантическом потенциале, условиях функционирования и принципы формирования структуры текстов сертификатов.

В качестве материала исследования использовались сертификаты соответствия выданные с 2009 года.

Структура работы. Дипломная работа состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии, сертификатов, послуживших материалом исследования. В дипломной работе 5 таблиц и 4 рисунка.

текст сертификат семантический композиционный



1. Текст и его структура

1.1 Критерии определения текста

Лексические составляющие любого языка многогранны. Благодаря стилистическим возможностям существует много стилей языка.

Словарный состав языка постоянно наполняется новыми единицами речи, которые приходят взамен старым. С ростом человеческих знаний, появлением новых открытий, с развитием новейших технологий, информированность о других культурах количество лексических приобретений в языке становится всё больше.

В словарном запасе языка выделяют активную и пассивную составляющие.

· Слова, постоянно употребляющиеся, активно функционирующие в разных сферах деятельности людей. Эта группа составляет активный запас русской лексики.

· Слова, не имеющие широкого употребления. Эта группа слов составляет пассивный запас русской лексики.

Каждый период развития языка характеризуется определенным соотношением активного и пассивного словарного запаса, так как то, что было актуально для одной эпохи, может утратить актуальность в дальнейшем, вследствие чего слова перестают быть активными и переходят в пассивный состав языка.

В советское время перешли в пассивный словарный запас такие слова, как Бурмистр, вахмистр, купец, приказчик ротмистр. Изменилось в это же время и содержание следующих слов: Бригадир, династия, прапорщик и др. Новое значение появилось у слова совет - «орган государственной власти».

Итак, к активному словарному запасу относятся общенародные, общеупотребительные слова, у которых не наблюдается оттенка устарелости или новизны, например: огонь, дерево, дождь, дышать, жить, делать, красиво, смелый, плохо, один, двенадцать и др.

В активный словарный запас входят и слова, имеющие ограниченную сферу употребления (термины, профессиональная лексика): атом, ультрафиолет, биология и др.

В пассивном словарном запасе различаются две основных группы слов:

1) Устаревшие слова, архаизмы, которые в процессе развития языка заменились другими, но продолжают использоваться как стилистически маркированные, например, в поэтической речи для создания высокого стиля. Следует отличать от историзмов -- слов, полностью вышедших из употребления;

2) Новые слова, или неологизмы, недавно появившееся в языке (новообразованное, отсутствовавшее ранее). Свежесть и необычность такого слова, словосочетания или оборота речи ясно ощущается носителями данного языка.

Также различают омонимы, антонимы, синонимы, многозначные слова, однозначные слова.

Есть высокопарные и торжественные слова, а есть выражения, подчеркивающие грусть и тоску. Есть фразы с оттенком фамильярности, а есть - повелительные фразы, звучащие в приказном тоне. К рассмотрению стилистических направлений русского языка обращался еще М. В. Ломоносов. Плодом его труда стала «Теория трех стилей»: низкого, среднего и высокого. В основе любого языка лежат слава, составляющие нейтральную лексику. Такие слова не несут стилистической окраски и применяют их в «рабочем» режиме. Например: стол, окно, ручка, идти и т. д. «Высокий» и «низкий» стиль лексики подразумевают наличие определенной формы, благодаря которой и определяется стилистическая направленность речи. Нейтральную лексику считают основой речи, от которой происходят различные речевые стили: губы - уста, большая кастрюля - выварка.

В противопоставление нейтральной лексике идут слова «высокого» стиля или разговорный лексикон «низкого» стиля. В литературную лексику зачастую включают старославянизмы и экзотизмы, а также устаревшие слова. А вот просторечная лексика вообще не считается литературным языком.

Нет четкого понятия «книжная» или «разговорная» лексика. Ведь как в обычной разговорной речи могут присутствовать слова и выражения из литературной лексики, так и при написании книг используются слова нейтральной лексики.

Есть разграничение стилей языка и функциональных стилей. Под стилем подразумевается исторически сложившаяся система языковых средств и способов их организации, которая используется в определенной сфере человеческого общения (общественной жизни): сфере науки, официально-деловых отношений, агитационно-массовой деятельности, словесно-художественного творчества, сфере бытового общения [7].

Каждый функциональный стиль характеризуется:

· Сферой применения;

· Основными функциями;

· Ведущими стилевыми чертами;

· Специфическими формами;

· Языковыми особенностями.

От этого и определяют название стиля - деловой, научный, официально-деловой, художественный, разговорный, поэтический, публицистический. Чтобы не путать языковой стиль и функциональный стиль, второй иногда называется языковым жанром.

Одним из средств выражения авторского отношения к теме текста является использование при его создании определенного типа речи, имеющего свои композиционные особенности. Основными типами речи являются описание, повествование и рассуждение. Каждому из которых присуще наличие тех или иных частей речи, определенная структура.

Морфология изучает части речи и их грамматические признаки.

Необходимо отметить стилистические особенности частей речи. При их умелом использовании можно придать речи неповторимую яркость и эмоциональность. Благодаря именам существительным, прилагательным, числительным, глаголам и местоимениям можно художественно отображать действительность. А одним из основных инструментов повествования по праву считается глагол, поскольку без него невозможно передать движение.

Информативность имени существительного не вызывает сомнения. Ведь именно эта часть речи передает основное содержание.

Текст, содержащий информацию, рассчитан на понимание, а значит, на извлечение этой информации. С этой точки зрения текст должен быть рассмотрен как такое произведение, которое по всей своей архитектонике и организации, по всем использованным в нем языковым средствам и должен сформировать у адресата его ментальную модель. В этом смысле он должен также обеспечить адресату выход за пределы непосредственно данного в самом тексте и послужить источником дальнейших возможных интерпретаций текста. Ранее часто ставился вопрос о том, какие именно ментальные модели строит говорящий в опоре на тот или иной текст [8]. Но надо повернуть этот вопрос и по-другому, подчеркнув, что текст как правильно организованная форма коммуникации, как сообщение, уже содержит в себе самом некие единицы, средства, сигналы, достаточные и необходимые для построения на его основе правильной и осмысленной модели. Наша способность создавать конспект текста, писать на него аннотацию, писать сочинения на основе текстов и по их поводу - это доказательство не только того, что в тексте главное - его содержание, информация, структура опыта и знаний, но и явное свидетельство того, что процесс извлечения знаний - процесс, требующий особых приемов обработки языкового материала в тексте (Sprachverarbeitung). В этом процессе - по сути своей когнитивном - оказываются задействованными и знание языка, и знание мира, и, наконец, знание в принятых в языке соотнесениях языковых структур с когнитивными. К тому же этот процесс не следует считать происходящим исключительно на рациональном уровне, ибо в когниции все неразрывно связано с эмоциями, оценками, а следовательно, с пониманием того, как именно представлена информация в тексте и как она в нем распределена.

1.2 Формальная структура текста

С точки зрения лингвистики текста, текст есть феноменологически заданный первичный способ существования языка»; «связный текст понимается обычно как некоторая (законченная) последовательность предложений, связанных по смыслу друг с другом в рамках общего замысла автора», это «понятие одновременно синтагматическое и функциональное. Это - специальным образом организованная, закрытая цепочка предложений, представляющая собой единое высказывание». Вместе с тем текст «включается в цепь связей» и трактуется как «множество высказываний в их функции и - соответственно - как социокоммуникативная реализация текстуальности». При этом текст есть «не просто совокупность цепочечных микроструктур, но некоторое глобальное единство, макроструктура», все высказывания которой «связаны не только линейной, но и глобальной когерентностью».

Текст понимается как структура любого законченного и связного, независимого и грамматически правильного письменного или устного высказывания (на эмическом уровне; напр., Koch: «Textem») или как актуальная реализация этого высказывания (на этическом уровне; напр., Harweg: «Textvorkommen»). Текст как объект транслингвистики определяется как «любой конечный отрезок речи, представляющий собой некоторое единство с точки зрения содержания, передаваемый со вторичными коммуникативными целями и имеющий соответствующую этим целям внутреннюю организацию, причем связанный с иными культурными факторами, нежели те, которые относятся к собственно языку».

С точки зрения теории речевых актов, диалогический текст (являющийся по сути одним из видов текста) представляется в виде «связной структуры минимальных единиц, формирующих статическую иллокутивную структуру диалога»; «минимальная диалогическая единица, или минимальный диалог» понимается как последовательность реплик двух участников - адресанта и адресата, характеризующаяся определенными особенностями [Баранов, Крейдлин, 1992].

При этом диалог рассматривается как «система обязательств его участников по удовлетворению коммуникативной потребностей собеседника» и определяется как «система иллокутивных вынуждений» [Баранов, Крейдлин, 1992].

Согласно теории массовой коммуникации, текст представляет собой иерархию коммуникативных программ и подчинен деятельности, в которую он, При психолингвистическом подходе текст понимается как развернутое высказывание, которое должно обладать законченностью в плане выражения замысла и которое должно быть представленно структурно в виде отдельных более или менее отдельных групп высказываний, связанных между собой на формально-грамматическом и семантическом уровнях. При этом текст, понимаемый как целостное речемыслительное образование, противопоставляется речи как результату спонтанного говорения, как речь обработанная - спонтанно порожденным высказываниям [Белянин, 1988].

С точки зрения современной лингвистики (художественного) текста (учитывающей психолингвистические аспекты порождения и восприятия текста), «текст есть продукт, порожденный языковой личностью и адресованный языковой личности. В тексте реализуется антиномия: системность/индивидуальность». При этом признается, что «текст мертв без акта познания» [Тураева, 1994].

Специфика же психолингвистического подхода к тексту «состоит в рассмотрении текста как единицы коммуникации, как продукта речи, детерминированной потребностями общения» [Белянин, 1988]. Поскольку цель любого общения состоит в том, чтобы некоторым образом изменить поведение или состояние реципиента (собеседника, читателя, слушателя), т. е. вызвать определенную вербальную, физическую, ментальную или эмоциональную реакцию, то задачей текста является воздействие на реципиента, но только в том случае, если автор текста выбрал языковые средства, адекватные своему замыслу (коммуникативной программе), а реципиент понял текст адекватно замыслу автора.

Как отмечалось многими исследователями, текст, как явление языковой и экстралингвистической действительности, представляет собой сложный феномен, выполняющий самые разнообразные функции: это и средство коммуникации, и способ хранения и передачи информации, и отражение психической жизни индивида, и продукт определенной исторической эпохи, и форма существования культуры, и отражение определенных социокультурных традиций. Все это обусловливает многообразие подходов, множественность описаний и многочисленность определений текста.

Исследование текста и, в частности, его смысловой структуры, представляет собой актуальную лингвистическую проблему, непосредственно связанную с практическими потребностями сегодняшнего дня.

Необходимость и значимость моделирования и изучения смысловой структуры текста вызвана ростом масштаба разноязычной коммуникации, проблемами машинной обработки смысловой информации, передаваемой средствами естественных языков, задачами дальнейшего развития методики обучения иностранным языкам, проблемами ораторского искусства и пропаганды и др.

Текст в электронной форме имеет, по крайней мере, три уровня формальной структуры - физический, логический и жанровый. Первый представляет презентацию текста на странице, например, с помощью тегов или таблицы стилей. Ко второму уровню относятся такие “полиграфические” элементы как текст, абзац, строка, предложение.

Третий уровень представлен разбиением текста на жанровые части, например, текст анонса культурного события имеет примерно такие концептуальные разделы: Заголовок (логотип, название, место и дату события), Цели (Введение, участники, хедлайнеры, формат заявки, программу), Организаторы (Главный, спонсоры, ведущий, музыкальное сопровождение).

Жанровые разделы документа:

· характеризуются определенной лексикой, задаваемой в словаре,

· имеют определенную структурную организацию (состав и позиция относительно других жанровых разделов),

· реализуются в рамках определенных формальных сегментов.

Любой элемент формальной структуры текста будем называть сегментом, а процесс извлечения сегментов из текста - сегментацией. Сегментом может быть:

1. Любой символ или строка;

2. Лексический объект, полученный после лексического анализа, задаваемый либо классом (семантический класс, грамматический класс, служебный класс); либо конкретным идентификатором или названием (для слова - это нормальная форма; для лексической конструкции, описываемой шаблоном - это название шаблона);

3. Сегмент другого типа.

Существуют два вида сегментации текста - первичная и жанровая.

В процессе первичной сегментации осуществляется разбиение линейного представления текста на строковые объекты, оформленные как сегменты. Жанровая сегментация осуществляется после лексического анализа на основе лексических объектов, маркирующих тот или иной жанровый сегмент.

Маркеры либо задают начало и конец сегмента явным образом, либо неявно через границы другого формального сегмента.

Для решения задач, связанных с анализом полнотекстовых документов (анализ содержания, классификация, аннотирование), система должна обладать функцией сегментации текста, с тем, чтобы эксперт мог работать с присущей документу исходной текстовой структурой. Эта функция на уровне формальной структуры текста аналогична автоматическому выделению системных лексических объектов - словоформ, целых и знаков.

Модель документа определяется набором сегментов, порядком их следования и вложенностью.

Определение. Модель документа - это тройка вида <S, PS, PI>, где

- конечное множество сегментов,

-антисимметричное, транзитивное, нерефлексивное бинарное отношение следования, являющееся отношением частичного порядка на множестве S,

- антисимметричное, транзитивное, нерефлексивное бинарное отношение вложенности, являющееся отношением частичного порядка на множестве S.

Модель документа может впоследствии быть использована для автоматического определения жанра документа. Для каждого типа документа есть своя четкая структура.

Каждую такую структуру, исходя из требований поставленных перед нами целей, мы должны представить в виде визуальной модели нашей системы. Такую модель мы будем представлять в виде модели визуальных шаблонов. Примерами жанровой структуры у документов являются структура научной статьи или рецензии на научную статью, у каждой из них своя уникальная структура.

Группа функциональных методов анализа смысловой структуры текста базируется на теории актуального членения. Понятие «коммуникативного динамизма» (Я. Фирбас) было перенесено в работах этого направления с предложения на текст. Устанавливаемая на его основе функциональная перспектива, последовательность взаимосвязанных тем и рем, характеризуется как один из основных текстообразующих факторов (Т. Ван-Дейк, Ф. Данеш, М.А. Халлидей).

Теория актуального членения обладает ярко выраженным семантическим характером (Г.В. Колшанский), который заключается в том, что выделение компонентов актуального членения темы и ремы приравнивается к движению мысли, к ее «шагам» от известного (темы) к неизвестному (реме) (П.С. Попов, О. Есперсен) в процессе выражения данной мысли в языке. Немаловажна также непосредственная привязанность актуального членения к акту коммуникации, поскольку оно, по выражению одного из основоположников теории, является «средством включения предложения в реальный контекст» речи (В. Матезиус). Все это делает актуальное членение мощным инструментом анализа смысловой структуры текста. Упомянутые выше характеристики актуального членения и определяют то «новое», что привносится в понимание смысловой структуры текста в процессе ее анализа функциональными методами [15].

Прежде всего - это представление смысловой структуры не в виде застывшей схемы, а в динамике ее развития, как процесс «совершения мысли в слове». Выражается подобная динамичность в том, что смысловая структура репрезентируется в виде некоторой «тематической прогрессии», которая отражает тот или иной способ развития содержания в данном тексте (М.М. Глушко, И.П. Севбо, Н.И. Серкова). Таким образом, выявляются некоторые закономерности, отражающие возможные способы формирования мысли и ее развития, в соответствии с которыми выделяется ряд «ядерных структур» (Фр. Данеш). В тексте эти исходные ядерные структуры могут различным образом комбинироваться, формируя общую функциональную перспективу текста.

Психолингвистические методы анализа смысловой структуры текста основываются, как уже говорилось выше, на рассмотрении его в плане триады: порождающий - текст - воспринимающий.

При всем различии подходов к феномену «текст» психолингвистическое его понимание сохраняет главную и основную идею. Текст - это иерархическое структурное образование, компоненты всех уровней которого имеют смысловой характер, отличаясь друг от друга лишь степенью сложности или значимости в общей структуре. Они объединены общей темой, идеей или предметом высказывания, т. е. общей мыслью, которая является реализацией замысла говорящего.

Идея иерархической структурированности содержания текста восходит к Н.И. Жинкину. Единицей этой иерархической структуры является предикация того или иного ранга (С.И. Бернштейн). Понимание смысловой структуры текста как иерархической системы операций предицирования является отличительной чертой психолингвистического подхода и существенно дополняет то представление о ней, которое существует в русле других подходов.

Существует ряд методов психолингвистического анализа смысловой структуры текста: информативно-целевой (Т.М. Дридзе), предметный (И.А. Зимняя), с опорой на коммуникативные блоки (Я.М. Колкер) и др., каждый из которых «вскрывает» ту или иную ее сторону [20].

Однако, как нам представляется, психолингвистика имеет мощную теоретическую базу для создания комплексной многоаспектной методики моделирования смысловой структуры текста. Такой основой могут служить, в частности, теоретические положения психолингвистической модели порождения речевого высказывания (Н.А. Бернштейн, Л.С. Выготский, Н.И. Жинкин, А.А. Леонтьев, А.Н. Леонтьев, А.Р. Лурия, Т.В. Рябова (Ахутина), Л.С. Цветкова).

Органичным дополнением этого теоретического построения является операционный инструментарий функциональных методов.

Предполагается, что на основе синтеза теории порождения речи и актуального членения и с включением в качестве операционных приемов основных положений формально-семантических и логических методов анализа возможно предложить комплексный психолингвистический метод анализа смысловой структуры текста.

В ходе обоснования делается попытка показать, что с психолингвистической точки зрения предикативность и актуальное членение являются характеристиками разных сторон одного и того же явления - процесса построения смысловой структуры текста.

Категории предикативности и актуального членения, как правило, рассматриваются в лингвистике во взаимосвязи, причем диапазон их соотношения меняется от полного противопоставления до полного отождествления (К.Г. Крушельницкая, В. Матезиус).

Однако чаще всего они выступают или как взаимоисключающие, или как взаимозаменяемые категории, или же находятся в причинно-следственном отношении в диахронии или в синхронии. Другими словами, оба явления, несмотря на раздельное их понимание, упорно, по свидетельству самих исследователей, взаимодействуют так тесно, что постоянно то сливаются, то нейтрализуются, то переливаются друг в друга.

Представляется, что сущность обоих явлений может быть адекватно интерпретирована лишь при последовательном проведении принципа «строжайшего разграничения, не отождествления единиц плана содержания и плана выражения» и приписывания им соответствующих свойств. Осуществление этого принципа базируется на принятом в советской психолингвистике понимании знака и значения как двух раздельных сущностей.

Подобное разделение знака и его значения подразумевает, что «предметы и явления внешнего мира становятся значением знаков естественного языка только через отражение в человеческом сознании». Под знаками естественного языка тогда надо понимать не акустическую или графическую форму существования этих знаков, поскольку последние наравне с другими материальными объектами внешнего мира могут быть поставлены во взаимосвязь с фактами сознания только в процессе и посредством отражения. Тогда мы неизбежно придем к выводу, что знаки языка, являясь материальным объектом, получают в сознании свое специфическое отражение, содержательной интерпретацией которого являются отражаемые или воссоздаваемые сознанием явления действительности. Таким образом, необходимо признать существование не только материальной, но и идеальной формы знака.

Выделение двух форм существования знака существенно, поскольку только в идеальной своей форме он непосредственно участвует в мыслительных процессах, которые могут быть двух типов - познавательные и коммуникативные (в соответствии с различением двух видов умственной деятельности - познания и общения - А.А. Ветров, Б.В. Якушин).

Познание представляет собой процесс отражения, в ходе которого формируются мысли разной степени сложности и абстрактности (К. Маркс и Ф. Энгельс, В.И. Ленин).

Однако процесс познания и формируемые в ходе его мысли не имеют непосредственного отношения к лингвистике и к акту коммуникации. Содержание познавательных мыслительных актов не должно с необходимостью становиться содержанием коммуникативных процессов. Другими словами, не каждая мысль становится содержанием акта коммуникации, хотя каждое языковое сообщение является средством передачи мысли.

Если теперь обратиться к тем мыслям, которые формируются в процессе коммуникации, то надо сказать, что хотя их содержание получено в результате предшествующего (или предшествующих) мыслительного акта, они представляют собой отличный, от ставшего их содержанием, мыслительный акт, особенность которого состоит в том, что он строится с ориентацией «на предметные и языковые знания слушателя» (С.Д. Кацнельсон). Назовем этот мыслительный акт коммуникативным.

Для того чтобы показать влияние предметных и языковых знаний слушателя на процесс формирования коммуникативного мыслительного акта, вводится понятие «эталона».

Под эталоном понимается субъективный аналог значения. Необходимость привлечения такого понятия как эталон объясняется тем, что «значение», употребляемое терминологически, является величиной сугубо объективной. Значение - это то, что «составляет содержание общественного сознания» относительно данного фрагмента действительности [24]. Представляется правильным определить опыт и знания каждого отдельного индивида относительно множества фрагментов действительности как набор эталонов, существующий у него в сознании и являющийся субъективной характеристикой данного индивида (А.Н. Леонтьев и Ю.Б. Гиппенрейтер; Б.А. Ермолаев и А.М. Шахнарович).

Результатом всякого мыслительного акта является «смысл» (В.А. Звегинцев). Смысл понимается как то содержательное приращение, которое возникает в результате синтетико-аналитического взаимодействия компонентов мыслительного акта, как особый тип отношения между компонентами мысли (Н.А. Слюсарева). Смысл, таким образом, есть «терциум компарационис», т. е. третий выводимый из двух сравниваемых (термин К. Маркса).

Если смысл становится содержанием акта коммуникации, то это означает, что адекватная его передача возможна только в том случае, если реципиент совершит под воздействием языковых средств такой мыслительный акт, в результате которого будет получен аналогичный смысл. Такой мыслительный акт представляет собой взаимодействие эталонов реципиента возбужденных языковыми средствами.

Существенным при этом является то, что эталоны реципиента никогда абсолютно не совпадают с эталонами порождающего.

И поэтому порождающий сообщение вынужден так построить свою мысль, чтобы ее компоненты соответствовали бы по своему содержанию эталонам реципиента. Для этого он разлагает содержание, предназначенное для передачи в процессе коммуникации, по универсальной дихотомичной схеме мыслительного акта в соответствии с содержанием эталонов реципиента, т. е. совершает коммуникативный мыслительный акт или, другими словами, строит смысловую структуру (программу) будущего речевого сообщения.

Связь компонентов мыслительного акта, совершаемого в процессе построения смысловой программы речевого сообщения, ориентированного в конкретном акте коммуникации, мы назовем предикацией, что будет служить признаком ее лингвистического характера в отличие от связи компонентов мыслительного акта, совершаемого в процессе отражения.

Компоненты этого мыслительного акта дифференцированы функционально аналогично субъекту и предикату познавательного мыслительного акта. Однако в силу их лингвистического характера, а также качественно иного содержания, которое заключается в актуализированной сущности последнего, т. к. оно ориентировано в данном конкретном акте общения, представляется правильным назвать их «темой» и «ремой». Тогда актуальное членение займет полагающееся ему в соответствии с определением места и предстанет как феномен, отражающий «шаги мысли» в процессе языковой коммуникации.

Таким образом, актуальное членение органично сливается с актом предикации и вместе с ним служит способом формирования мысли, предназначенной для сообщения. Необходимость обоих параметров обусловлена необходимостью передачи в ходе коммуникации смысла, который в таком понимании не имеет дискретной формы представления, т. е. не имеет массы покоя, и существует лишь на пересечении двух координат -- темы и ремы (ср. С. Карцевский, 1965 -- «познать или понять явление -- это значит включить его в совокупность наших знаний, установить координаты, на скрещении которых его можно найти»). Поэтому и становится необходимым объединение предикации и актуального членения в едином мыслительном акте, где тема и рема являются координатами, а предикация той деятельностью, которая приводит к их скрещению и порождению смысла.

Признание двух форм существования знака - идеальной и чувственной, а вместе с этим - двух сфер его функционирования: в сознании, в процессе построения смысловой структуры высказывания, где он подчиняется универсальным законам мышления, и в речевой коммуникации, где он подчиняется законам естественного языка, - заставляет нас согласиться с существованием механизма, который осуществляет корреляцию и взаимопереход от смысловых структур к структурам естественного языка.

Принципы действия такого механизма описываются психолингвистической моделью порождения речевого высказывания (А.А. Леонтьев). Предлагаемое понимание предикативности и актуального членения адекватно коррелирует с основными положениями этой модели, что позволяет использовать их в качестве основы для создания психолингвистического метода анализа смысловой структуры текста.

В третьей главе на основе принятых понятий и основных положений психолингвистической модели порождения речевого высказывания определяются принципы и описываются операции и технические приемы психолингвистического моделирования смысловой структуры текста, а также демонстрируется работа предлагаемого метода анализа и его экспликативные возможности на материале языков разных систем (150 текстов на русском, английском, португальском, итальянском и испанском языках).

Основополагающей идеей модели порождения речевого высказывания является мысль о том, что весь процесс порождения можно разделить, при самом приблизительном рассмотрении, на этап внутреннего программирования, имеющий в основном семантические характеристики, что выражается в универсальности форм и закономерностей его протекания в смысле их независимости от материального тела и закономерностей какого-либо естественного языка, и внешнеречевой этап, связанный непосредственно со способом выражения на том или ином языке.

Именно на этапе внутреннего программирования формируется смысловая структура высказывания. Построение смысловой структуры осуществляется в процессе «предикативного развертывания содержания высказывания по правилам смыслового синтаксиса, которые представляют собой правила «влияния и слияния» смыслов (Л.С. Выготский).

1.3 Лингвистика текста

Направление лингвистических исследований, объектом которых являются правила построения связного текста и его смысловые категории, выражаемые по этим правилам называют лингвистикой текста.

На первом этапе своего развития, в 60-х гг. 20 в., лингвистика текста в основном изучала способы сохранения связности и понятности текста, методы передачи преференции лица и предмета (анафорические структуры, прономинализацию, лексические повторы, видо-временные цепочки), распределение темы и ремы высказывания в соответствии с требованиями актуального членения предложения. Успешному развитию этих исследований способствовали и более ранние работы по анафорико-катафорическим структурам, порядку слов, правилам выбора актуализации при переходе от языка к речи (А. М. Пешковский, Л. В. Щерба, В. В. Виноградов, А. Вей ль, В. Мате-зиус, Ш. Балли, 3. Харрис и др.).

Однако поиски средств только формальной связности текста привели к некоторому повторению тематики, отсутствию теоретических обобщений и невозможности выявления содержательных, а не формальных категорий; в области конкретных достижений не все отвечало тем положениям, которые были высказаны в проспектах, программах по лингвистика текста.

С начала 70-х гг. термин «лингвистика текста» стал применяться к лингвистическим исследованиям, включенным в издания типа «Грамматика текста», «Структура текста», «Текст». Наметившуюся расплывчатость онтологического статуса лингвистика текста можно объяснить первоначально чисто формальными устремлениями и отсутствием поиска специфических для этой дисциплины содержат, категорий, а также убежденностью в универсальности «грамматики текста» для текстов любого воплощения: от изолированного высказывания до протяженного письменного замкнутого текста. Некоторые наметившиеся позитивные результаты обозначаются как расслоение лингвистика текста, выделение в ее рамках двух направлений, объединяемых общими законами связности текста и общей установкой на цельность текста.

Первое из направлений лингвистики текста выявляет содержат ли, компоненты, связанные с обеспечением правильной коммуникации и тем самым -- правильного построения текста вообще. Эта, более общая, ветвь лингвистики текста определяет смысловые различия в употреблении коммуникативно-ориентированных компонентов высказывания -- артиклей, притяжательных и указательных местоимений, модально-коммуникативных частиц, оценочных прилагательных, видов глагола, акцентных подчеркиваний. Выявляемые при этом смысловые различия относятся как к правилам логического развертывания содержания текста, так и к правилам прагматического характера, определяющим некоторый общий фонд знаний, общую для автора и воспринимающего «картину мира», без единства которой текст будет непонятен. Это относится к так называемым пресуппозициям. Под текстом в данном случае понимается широкое контекстно-конситуативное коммуникативное окружение -- существующее, подразумеваемое или создаваемое автором при желании воздействовать на воспринимающего. Напр., в высказываниях «Молва о Дон Гуане и в мирный монастырь проникла даже», «Мне и рубля не накопили строчки» предполагается некоторый общий фонд знаний у участников коммуникации. Таким образом эти высказывания соотносятся с областью генерализованных пресуппозиций. Высказывания типа «Он же не хотел этого», «Я ведь в молодости красавица была» благодаря частицам «же» и «ведь» передают как бы общеизвестные сведения о фактах или даже навязывают преподносимые факты как общеизвестные. Посредством акцентного выделения можно передать факт как результат чего-то длительно ожидаемого, возможного («Дедушка з а б о л е л») или, напротив, как факт неожиданный («Д е д у ш к а заболел!»). Употребление сов. вида в императиве с отрицанием «не» определяет ситуацию как не контролируемую актантом: «Только не попадитесь ему на глаза», «Не упадите в колодец»; напротив, несовершенный вид указывает на призыв к активному действию у воспринимающего: «Только не попадайтесь ему на глаза», «Не падайте в колодец».

Это направление лингвистика текста смыкается с прагматикой, психолингвистикой, риторикой, стилистикой, теорией пресуппозиций. Другое направление лингвистика текста занимается выявлением глубинных смыслов, содержащихся в одном к.-л. замкнутом тексте. В этом случае определение принципа употребления языковых единиц помогает определить скрытые иногда от литературоведческого и стилистического анализа смысловые противопоставления и темы текста: противопоставление русских половцам в «Слове о полку Игореве.» как индивидуальностей - неиндивидуализированному, сливающемуся со стихией врагу выражается в тексте памятника через отсутствие применительно к половцам обращений, притяжательных местоимений, родовых понятий и титулов, рестриктивных придаточных, неопределенных существительных в единственном числе[27].

Это направление сближается с герменевтикой как толкованием неявного смысла текста; особенно плодотворным оно оказывается в приложении к текстам древним, архаической структуры, а также к поэтическим текстам. В обоих случаях лингвистика текста в собственном смысле слова изучает, содержат, направленность выбора одной какой-либо формы из двух равновозможных в тексте; этим лингвистика текста отличается от грамматики, предписывающей одну возможную форму, от стилистики, определяющей наиболее подходящую единицу для данного стиля, от риторики, ищущей оптимальную форму убеждения.



1.3.1 Понятие структуры в лингвистике

За последние двадцать лет, с тех пор как термин «структура» приобрел теоретический и в некотором роде программный смысл, он получил широкое распространение в лингвистике. Однако важнейшим понятием, которое определенным образом характеризует лингвистику, стал не столько сам термин структура, как образованное от него прилагательное структурный или структуральный. А оно быстро вызвало появление терминов структурализм и структуралист. Так возник целый комплекс названий, которые теперь и другие науки заимствуют из лингвистики, вкладывая в них свое собственное содержание.

Принцип «структуры» как объекта исследования выдвинула в самом конце 20-х годов небольшая группа лингвистов, выступивших тем самым против господствовавшей тогда исключительно исторической точки зрения на язык и против такого языкознания, которое расчленяло язык на изолированные элементы и занималось изучением их исторических преобразований. Принято считать, что истоки этого течения связаны с учением Фердинанда де Соссюра в том виде, как оно было обобщено его женевскими учениками и опубликовано под заглавием «Курс общей лингвистики». Соссюра по праву называют предтечей современного структурализма. И он действительно является таковым - во всем, кроме самого термина. При описании этого идейного течения нельзя подходить к вопросу упрощенно и следует подчеркнуть, что Соссюр никогда не употреблял слова «структура» в каком бы то ни было смысле. Для него самым существенным было понятие системы. Новизну его учения составляет именно идея о том, что язык образует систему, из этой идеи вытекают далеко идущие следствия, которые в течение долгого времени постепенно осознавались и развивались лингвистами. «Курс общей лингвистики». представляет язык именно как систему, и эти формулировки следует напомнить: «Язык есть система, которая подчиняется только своему собственному порядку»; «Язык - это система произвольных знаков»; «Язык - это система, все части которой можно и должно рассматривать в их синхроническом единстве». Соссюр в особенности утверждает примат системы по отношению к составляющим ее элементам: «Большое заблуждение рассматривать слово просто как соединение какого-то звучания с каким-то понятием. Определять слово подобным образом - значит изолировать его от системы, часть которой оно составляет; это означало бы, что, отправляясь от отдельных слов, можно построить систему как их сумму, тогда как на самом деле, наоборот, следует исходить из сложного единства, чтобы путем анализа дойти до составляющих его элементов». Последняя фраза содержит в зародыше всю суть «структуральной» концепции. Но Соссюр во всех своих рассуждениях оперирует понятием системы.

Это понятие было знакомо парижским ученикам Соссюра задолго до появления «Курса общей лингвистики». Его несколько раз употребил Мейе, не преминув связать его с теорией своего учителя, о котором говорил, что «на протяжении всей своей жизни он всегда стремился установить систему в тех языках, которые он исследовал». Говоря, что «каждый язык представляет собой строго упорядоченную, систему, где все взаимообусловлено» (oщ tout se tient), Мейе подчеркивает заслугу Соссюра, показавшего это на примере индоевропейского вокализма. К этой мысли Мейе возвращается снова и снова: «Всегда неправомерно объяснять отдельный факт вне системы данного языка в целом»; «Язык представляет собой сложную систему средств выражения, где все взаимообусловлено...». Граммон также отдает дань уважения Соссюру за то, что он показал, «что каждый язык образует систему, в которой все взаимообусловлено, в которой факты и явления определяют друг друга и потому не могут быть ни изолированными, ни противоречащими друг, другу». Рассматривая вопрос о «фонетических законах», он утверждает: «Изолированного фонетического изменения не существует... Совокупность артикуляций какого-либо языка на деле образует систему, в которой все взаимообусловлено, все находится в тесной взаимосвязи. Из этого следует, что если в какой-то части системы возникает изменение, то достаточно велика вероятность, что оно отразится на всей системе в целом, поскольку для последней сохранение целостности есть непременное условие».

Таким образом, понимание языка как системы было давно уже усвоено теми, кто воспринял теорию Соссюра, сначала на материале сравнительной грамматики, затем - общей лингвистики. Если к этому добавить два других соссюровских принципа, а именно, что язык есть форма, а не субстанция, и что единицы языка можно определить только через их отношения, то тем самым мы укажем основные положения той доктрины, которая несколько лет спустя привела к появлению понятия структуры языковых систем.

Впервые эти взгляды были высказаны в изложенной по-французски программе по исследованию фонематических систем, которую три русских лингвиста - Р. Якобсон, С. Карцевский и Н. Трубецкой - представили 1-му Международному конгрессу лингвистов в Гааге в 1928 г. [14]. Эти ученые-новаторы заявили, что своими предшественниками они считают Соссюра и Бодуэна де Куртенэ. Но их взгляды приняли вполне самостоятельное развитие и в 1929 г. были изложены (на французском языке) в опубликованных в Праге тезисах к I Съезду славистов. Эти тезисы без личного авторства, ставшие настоящим манифестом, положили начало деятельности Пражского лингвистического кружка. В тезисах и появляется термин структура,, содержание которого можно иллюстрировать несколькими примерами. В заглавии сказано: «Проблемы метода в связи с пониманием языка как системы», а в подзаголовке: «...сравнение структурное и сравнение генетическое». Выдвигается требование «метода, позволяющего открыть законы структурной организации языковых систем и законы их эволюции». Понятие «структура» тесно связывается с понятием «отношение» внутри системы: «Физическое содержание этих фонологических элементов не столь существенно, как их взаимные отношения в системе (структурный принцип фонологической системы)». Отсюда выводится следующее правило метода: «Характеризовать фонологическую систему следует... обязательно определяя отношения между вышеуказанными фонемами, т. е. намечая схему структуры в рассматриваемом языке». Эти принципы пригодны для исследования любой стороны языка, в том числе и для «лексических категорий, представляющих собой систему, объем которой, ее точное определение и внутреннюю структуру (взаимоотношения ее элементов) нужно выявлять для каждого языка в отдельности» [19]. «Нельзя определить место какого-либо слова в лексической системе, не исследовав структуру данной системы». Термин «структура» употребляется и в некоторых других статьях чешских лингвистов (Матезиус, Гавранек), напечатанных на французском языке в том же сборнике, что и тезисы [21]. Отметим, что в тех из приведенных нами цитат, где определения сформулированы наиболее полно, «структура» понимается как «структура системы». Именно в таком смысле этот термин употребляет несколько позже Н. С. Трубецкой в статье о фонологии, написанной по-французски. «Определить фонему - значит указать ее место в фонологической системе, а это можно сделать, только приняв во внимание структуру этой системы... Фонология, будучи по природе универсальной, при изучении структуры данной системы отправляется от этой системы как от органического целого». Из этого следует, что можно и должно сопоставлять различные системы: «Применяя принципы фонологии к большому количеству совершенно различных языков с целью выявить их фонологические системы и исследуя структуру этих систем, сразу можно заметить, что одни комбинации корреляций равно встречаются в совершенно несхожих языках, тогда как другие не существуют ни в одном. В этом и проявляются законы структуры фонологических систем...». «Фонологическая система представляет собой не механическую сумму отдельных фонем, а некую органическую целостность, членами которой являются фонемы и структура которой подчиняется определенным законам». В этом отношении развитие фонологии находится в соответствии с развитием естественных наук: «Современная фонология отличается Прежде всего своим последовательно структурным характером и систематическим универсализмом, эпоха же, в которую мы живем, характеризуется свойственной всем научным дисциплинам тенденцией к замене атомистического подхода структуральным, а индивидуализма - универсализмом" (разумеется, в философском смысле этих терминов). Эта тенденция наблюдается и в физике, и в химии, и в биологии, и в психологии, и в экономической науке, и т. д. Следовательно, современная фонология - не изолированная наука. Она составляет часть широкого научного течения».

Итак, речь идет о том, что трактовать язык как систему - значит анализировать его структуру. Поскольку каждая система состоит из единиц, взаимно обусловливающих друг друга, она отличается от других систем внутренними отношениями между этими единицами, что и составляет ее структуру. Одни комбинации встречаются чаще, другие реже, существуют, наконец, и такие комбинации, которые теоретически возможны, но никогда не реализуются. Исследовать язык (или каждую часть языка: фонетику, морфологию и т. д.) с целью обнаружить и описать структуру, организующую его в определенную систему, значит принять «структуралистскую» точку зрения.

Идеи первых фонологов, опиравшиеся на точное описание самых разнообразных фонологических систем, за короткое время завоевали большое число сторонников за пределами Пражского лингвистического кружка, так что стало возможным основать в 1939 г. в Копенгагене журнал «Acta Linguistica», который имел подзаголовок «Revue internationale de linguistique structurale». В написанной по-французски вступительной статье датский лингвист Вигго Брёндаль обосновывал принятую журналом ориентацию той важной ролью, которую понятие «структура» приобрело в языкознании. При этом он ссылался на определение структуры у Лаланда, «чтобы в противоположность простой комбинации элементов обозначить этим термином некую целостность, образованную взаимосвязанными явлениями, каждое из которых зависит от других и может быть тем, чем оно является, только в своих отношениях с ними». Он указывает также на параллелизм структуральной лингвистики и «гештальт»-психологии, ссылаясь на данное Клапаредом (Claparиde) определение «гештальт-теории» : «Эта концепция заключается в том, чтобы рассматривать явления некоторой области не просто как сумму элементов, которые прежде всего необходимо выделить и подвергнуть анализу, а как некоторые совокупности (Zusammenhдnge), представляющие собой автономные, внутренне связанные единства, подчиняющиеся своим собственным законам. Отсюда следует, что способ бытия каждого элемента зависит от структуры целого и от законов, которые им управляют).

...