Семантическая деривация

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

Проблема образной номинации человека посредством зоонимической лексики не теряет в лингвистике своей значимости. Причина ее лингвистической ценности кроется в непрекращающемся процессе осмысления человеком самого себя в контексте окружающей его живой природы. Данный процесс постоянно подпитывается новыми формами антропоцентрических интерпретаций зоосферы, распространяясь вширь и вглубь. С одной стороны, он захватывает все новые пласты лексики, а, с другой, проникает в структуру разных языковых уровней.

В настоящей дипломной работе данная проблема рассматривается на материале английского языка, тем самым локализуя отраженное им пространство зоосферы, а также позволяя дифференцировать последнее с точки зрения особенностей географической среды.

Отмеченные факты свидетельствуют о несомненной актуальности настоящего дипломного проекта, естественно вписывающегося в антропоцентрическую направленность современного языкознания, когда интерес к феномену человека и его личности является определяющим для современного гуманитарного знания. Актуальным видится и процесс концентрации различных аспектов антропоцентрических исследований, в ряде случаев замыкающихся в узких рамках отдельных языковых уровней.

Целью данного дипломного проекта является анализ механизма семантической деривации единиц с общим значением повадки животных.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

· рассмотреть семантические исследования в историческом аспекте;

· проанализировать проблему семантической деривации на современном этапе;

· выявить особенности изучения фаунистической лексики;

· проанализировать процессы семантической деривации лексических единиц с общим значением повадки животных.

Объектом исследования в данном дипломном проекте выступает семантическая деривация, а предметом - английская зооморфическая лексика, развивающая новые значения в языке.

Исследование проводилось методом сплошной выборки, в результате которой в каждом конкретном случае последовательно определялся вид семантической деривации. Квалификация вида семантического переноса осуществлялась путем анализа словарных дефиниций в специальном и в общем толковом словаре. Затем было проведено сопоставление результатов компонентного анализа исходной и производной семантических структур, в процессе которого обращалось внимание на утрату или сохранение основных сем, составляющих рассматриваемые значения, и появление новых сем. В результате семантического анализа делалось заключение о производности нового значения и типа деривации.

Дипломный проект состоит из Введения, двух глав, Заключения и Списка использованных источников. Первая глава посвящена филологическим исследованиям в области семантической деривации. В ней раскрывает теоретическое обоснование последовательного определения семантической деривации; определяются способы семантической деривации; проводится изучение работ, посвященных зооморфической лексике. Во второй главе описывается процесс семантической деривации единиц с общим значением повадки животных в английской лексике.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что полученные данные могут способствовать дальнейшему изучению различных лексических подсистем языка с точки зрения диахронии, а также более подробному описанию каждого из направлений семантической деривации.

Практическая значимость работы состоит в том, что она способствует более полному пониманию англоязычной зооморфической лексики, давая возможность учитывать не только современные значения слов, но и их происхождение и развитие. Полученные в результате исследования данные могут быть использованы при изучении зооморфической лексики в рамках курса английского языка, а также при составлении специальных словарей, учебных программ и пособий, чтении спецкурсов.



Глава I. Теоретические предпосылки исследования в области семантической деривации

1. Семантические исследования в историческом аспекте

Понятие «семантическая деривация» возникло не так давно, но интерес к развитию значения слов существует уже в течение достаточно долгого времени. Если рассматривать семантическую деривацию в широком смысле, как проблему происхождения и развития слов, то этот вопрос интересовал людей еще в античности, когда в рамках общефилософской теории именования древние мыслители обращались к истории изменения значения слов.

Возникновение семасиологии, или семантики, как отдельной науки, изучающей область значений, некоторые лингвисты относят к 1839 году, когда были опубликованы «Лекции по латинскому языкознанию» Рейзига [С. Х. Рейзиг, 1839], в которых впервые говорилось о необходимости выделения отдельной науки, предметом которой является исследование развития значения слова.

Другие исследователи считают, что оформление семасиологии как особого раздела языкознания началось в 1897 году, когда вышла в свет книга М. Бреаля «Essai de Semantique» [М. Бреаль, 1897]. В этой книге впервые был предложен термин «семантика» для обозначения отдельного раздела лингвистики, и определялись общие задачи в данной области. При этом стоит отметить, что среди этих задач, так же, как у Рейзига, одной из основных было рассмотрение закономерностей возникновения и развития значения слов.

Следует отметить, что в XIX -- начале XX столетия теории значения слова уделялось огромное внимание. Исследованиями в этой области занимались многие выдающиеся лингвисты. Развитие значения слова в этот период было одной из центральных проблем не только в рамках семантики, но и в рамках языкознания в целом. Были разработаны различные классификации типов семантических изменений (такими лингвистами как Г. Пауль, Д. Н. Ушаков [Д. Н. Ушаков, 1913] и др.), большое внимание также уделялось их причинам, в качестве основной из которых назывались психологические факторы, а именно, ассоциативное мышление человека. Создавались объемные словари, отражающие историческое развитие значений слов.

Ряд идей, на которые в дальнейшем опирались многие исследователи семантической деривации, можно найти еще у В. фон Гумбольдта. Так, в частности, он придерживался мнения, что язык постоянно развивается, стремясь соответствовать в наибольшей мере тем идеям, которые с его помощью выражаются. По своей действительной сущности язык это нечто постоянное и вместе с тем в каждый момент преходящее. Его фиксация посредством письма представляет собой далеко не совершенное мумиеобразное состояние, которое предполагает воссоздание его в живой речи. Язык это не продукт деятельности (ergon), а деятельность (energeia). Поэтому его истинное определение может быть только генетическим. Язык представляет собой постоянно возобновляющуюся работу духа, которая делает артикулируемый звук пригодным для выражения мысли [В. фон Гумбольдт, 1984].

Вопросами семантики в XIX веке занимались также многие другие крупные ученые. Так, в 1862 году вышла в свет работа А. А. Потебни «Мысль и язык». А. А. Потебня считал, что мышление эволюционирует в теснейшей связи с языком по закономерностям, которые носят семантический характер (т. е., в его понимании, психологический, но не логический). Важнейшая из этих закономерностей -- постоянные знаковые замещения, происходящие, в частности, в слове. А. А. Потебня разработал теорию «внутренней формы слова», которая определяется им как «ближайшее этимологическое значение слова», «отношение содержания мысли к сознанию», «центр образа, один из его признаков, преобладающий над всеми остальными», не образ предмета, а «образ образа», «представление». Посредством внутренней формы ученый пытался объяснить появление новых значений и единство их понимания всеми говорящими на данном языке. При этом внутренняя форма слова может сохраняться на протяжении веков, создавая символизм или «поэтичность» языковых средств, а может забываться, лишая слова образности, делая их «прозаическими» [А .А. Потебня, 1989: 200].

Еще одним ученым, которого интересовали проблемы изменения значения слова, был В. Вундт. Он также пользовался термином «внутренняя форма слова». В. Вундт определял внутреннюю форму как психологический процесс, влияющий на внешнюю форму говорения. Основная цель его описания при рассмотрении содержательной стороны языка -- вскрыть общие законы, причины и условия семантических изменений, которые В. Вундт прежде всего связывает с психологическими механизмами ассоциации и апперцепции: «В качестве ближайших причин изменения значений повсюду выявляются элементарные ассоциации, прослеживаемые с неизменной закономерностью в различных формах» [ В. Вундт, 2010 ] .

Важным этапом в изучении семантической деривации стала публикация в 1880 году работы Г. Пауля «Принципы истории языка», в которой рассматривались общие закономерности изменения значений и его причины, а также выделялись основные типы изменений в зависимости от логических отношений, существующих между старым и новым значениями. Так, в этой работе различаются следующие типы семантической деривации:

1. сужение значения, или специализация, как следствие сужения объема и обогащения содержания понятия

2. расширение значения как следствие расширения объема и обеднения содержания представлений

3. перенос значения на основании смежности, причинно-следственных отношений, или ассоциативных связей

4. другие случаи -- гипербола, литота, эвфемизмы, пейорация, амелиорация значения, и т. д.

Сам процесс семантических изменений Г. Пауль описывал следующим образом: «…с каждым новым актом говорения, слушания и мысли к данному содержанию прибавляется нечто новое… Наконец, вследствие ослабления и усиления старых элементов, как и появления новых, в организме имеет место смещение отношений между ассоциациями» [Пауль. Г., 1960].

Проблемами семантической деривации также занимался известный русский ученый Н. В. Крушевский, который разработал учение об ассоциативных отношениях. Он писал, в частности: «всякое слово способно, вследствие особого психического закона, и возбуждать в нашем уме другие слова, с которыми оно сходно, и возбуждаться этими словами» [Крушевский Н.В., 1883].

Н. В. Крушевский выделяет два типа ассоциативных отношений -- по сходству и по смежности. Вследствие закона ассоциации по сходству слова должны складываться в нашем уме в системы или гнезда, а благодаря закону ассоциации по смежности те же слова должны строиться в ряды. При этом ассоциации по смежности признавались наиболее важным механизмом в формировании значения слов. Ассоциативные связи слов, связаны с частотностью их появления в речи: чем шире употребление слова, тем меньше содержания оно заключает в себе [Крушевский Н.В., 1883: 148].

В начале XX века акцент в лингвистической семантике сместился с изучения языка в диахронии на изучение языка в синхронии. Тем не менее, исследования в области изменения значения продолжались.

Сам термин «деривация» в связи с семантикой был впервые использован в 30-е годы XX века Е. Куриловичем для характеристики словообразовательных процессов. В его работе «Очерки по лингвистике» он разграничивает лексическую и синтаксическую деривацию.

В двадцатом веке появилось много исследований, посвященных проблемам лингвистической семантики. Знания в области семантики систематизируются, упорядочиваются. Определяются основные проблемы, в том числе и в исследованиях развития значения.

Предметом внимания лингвистов становятся различные аспекты семантической деривации, такие как, например, ее место в семасиологии, связь с лексико-семантическим варьированием и полисемией, причины возникновения и типы семантической деривации, возможность ее прогнозирования, регулярность семантической деривации, ее существование в различных лексико-семантических группах и терминологиях.

Проблема семантической деривации исследуется не только самостоятельно, но и зачастую затрагивается в более общих исследованиях в рамках изучения словообразования, лексико- семантической вариативности, семантической структуры слова, полисемии и семантики в целом.

Семантическая деривация тесно связана с проблемой лексико-семантического варьирования и занимает особое место в работах по полисемии. Исследования проводятся в двух ракурсах -- в плане синхронии и диахронии. Работы, посвященные синхронному варьированию, в основном исследуют проблемы полисемии и контекстуального варьирования. Семантическая деривация же чаще всего является предметом работ, в которых рассматривается диахронический аспект значения. Но, несмотря на различия этих подходов, нельзя не учитывать их взаимосвязь. Большое количество исследований посвящено лексико-семантическому варьированию в целом, включая как полисемию, так и семантическую деривацию, что неудивительно, так как именно семантическая деривация является основным источником полисемии.

Значительное внимание данной проблеме уделяли такие знаменитые русские ученые, как В. В. Виноградов [В.В. Виноградов, 1953, 1977] и А. И. Смирницкий [ А. И. Смирницкй, 1955]. В рамках данной школы смысловая структура слова представлена как единство, подвижная система его лексико-семантических вариантов, каждый из которых реализуется в определенном контексте.

Данная проблема занимает большое место в исследованиях М. В. Никитина, который определяет семантическую деривацию следующим образом: «Деривация семантическая -- образование производных значений от исходных без изменения формы знака, совершается по моделям метафорической, метонимической, гипонимической деривации , где модель, тип соотношения исходного и образованного от него производного значения» [ М. В. Никитин, 1997].

Е. Г. Беляевская в книге «Семантика слова» рассматривает, прежде всего, проблему семантической вариативности. Семантика слова рассматривается ею как динамическая, подвижная структура, обеспечивающая использование слова в различных коммуникативных ситуациях для выполнения различных коммуникативных заданий [Беляевская Е.Г., 1987].

Говоря о семантической структуре и анализе слов, нельзя не затронуть более подробно минимальную единицу плана содержания, сему, являющуюся основной и смыслообразующей. При установлении сходных и различных признаков слов семы являются операционными единицами. Они представляют собой компоненты элементарного значения слова.

Семы не одинаковы по характеру и статусу, потому что объекты, которые ими отображаются, могут иметь различную значимость.

Архисемой называется родовая, обобщающая сема, отражающая категориальные признаки единиц определенного класса.

Дифференциальные семы отображают различия единиц семантического поля.

Кроме сем, обуславливающих ясность и устойчивость смысловой структуры слова, существуют и контекстуальные семы, отражающие ассоциативные ряды, возникающие при определенных ситуациях употребления слова. Производные значения создаются на их основе, приобретая различные смысловые оттенки.

Значимость семы внутри семантического поля учитывается при определении состава и структуры сем.

Изучением семантики как науки о языке занимались следующие ученые: Ф. де Соссюр (1977), Ч.С.Пирс (2000), Г.Фреге (1997), Э. Гуссерль (2001). Исследования Ч.С.Пирса нашли продолжение в работах Ч.У.Морриса (1938).

Основоположниками семантики являются швейцарский лингвист Ф.де Соссюр и американский философ и логист Ч.С.Пирс.

семантический деривация англоязычный

2. Семантическая деривация на современном этапе

В настоящее время существует большое количество работ, посвященных рассмотрению семантической деривации с точки зрения различных направлений языкознания.

Значительное внимание уделяется вопросам семантики в целом и семантической деривации в частности в рамках когнитивной лингвистики. И это не случайно, так как когнитивный подход к изучению лексики предполагает, прежде всего, семантический анализ лексических единиц. Интерес когнитивистов к психологической основе языка обусловливает их интерес к процессу формирования новых значений в сознании человека, равно как и внимание к развитию языка в диахронии.

Язык, по мнению когнитологов, наряду с восприятием, мышлением, памятью относится к когнитивным структурам, призванным объяснить процессы усвоения, переработки и передачи знания. Изучение природы и типов взаимодействия знаний разной степени генерализации, их отражение в языковой форме рассматривается как одно из ведущих направлений когнитивной науки.

Слово выступает не только как средство для выражения готовой мысли: «оно -- способ, прием ее создания и разработки. Это в полной мере относится к семантической деривации -- использованию имеющихся в языке слов в новых значениях. Процессы семантического переосмысления слова являются наиболее доступной наблюдению и исследованию манифестаций творческой силы языковой личности, что совершенно закономерно, если вслед за В. Гумбольдтом рассматривать язык не как сложившийся продукт, а как деятельность. Тогда разные значения одного слова можно считать опирающимися друг на друга мыслительно-речевыми актами, представляющими «сгущение мысли», в результате которых расширяются пределы языка, и развивается «внутренний мир самого человека».

Когнитивный подход к семантике слова предполагает, что в значение слова входят не только все признаки обозначаемого, необходимые и достаточные для его идентификации, но и весь комплекс знаний об обозначаемом. Он включает в себя семантику и прагматику слова, связанные со словом ассоциации, потенциальные модификации значения слова в речи, субъективное и объективное в слове и т. п.

Сторонники когнитивного подхода в лингвистике исходят из утверждения, что существует тесная связь между семантикой слова и когнитивными процессами восприятия. Это обусловлено тем, что в слове, которое выступает как материальный сигнал элементов объективного мира, отражаемых в мышлении, закрепляются результаты познавательной деятельности человека, и эти результаты служат базой дальнейшего познания.

Семантическая деривация обращает на себя внимание когнитивистов, поскольку, по их словам, на лексико-семантическом уровне роль, которую играет язык в отношениях между говорящими и познаваемой ими действительностью, наиболее ярко раскрывается при рассмотрении процессов семантической деривации. Анализ процессов семантического переосмысления с когнитивной точки зрения позволяет установить соотношение, существующее между языковыми и внеязыковыми знаниями.

Появление у слов новых значений не случайно: оно предопределено когнитивным структурированием действительности. Процесс развития значения -- это процесс движения познания, направленного на постижение сущности какого-либо объекта действительности. В основе любого семантического переосмысления лежит знание мира и творческие усилия ума. Семантическая деривация выступает как модель выводного знания: концептуализация нового знания происходит в результате когнитивной обработки уже добытого знания. Исходные значения обладают различным потенциалом для образования производных значений вследствие различного потенциала исходного концепта, обозначенного словом. Признаки исходного концепта обладают различной степенью активности в каждом отдельном случае многозначности, оказывая значительное влияние на характер развития полисемии. При образовании нового значения в структуре многозначного слова широко задействуются когнитивные структуры, лежащие в основе всех предыдущих значений, входящих в полисемант, а не только принадлежащие значению, от которого непосредственно произошло новое производное значение [Боярская Е.Л., 1999].

Сторонники данного направления полагают, что семантическое переосмысление слова в разные исторические эпохи является социально осмысленным, оно отражает характер этого времени, культурные интересы и особенности мировосприятия людей, их концептуальных систем. Семантические сдвиги являются источником информации о социокультурных, политических, философско-религиозных воззрениях прошлого, а также о преобладающих в ту или иную эпоху социально-этических взглядах. Когнитивные структуры фиксируются в семантических переосмыслениях. Процессы семантической деривации несут в себе ценную информацию о собственно человеческом масштабе знаний и представлений, о концептуальной системе людей в разные исторические эпохи, а вместе с тем и о системе национально-культурных ценностей, о системах социального взаимодействия.

Семантической деривации также посвящен ряд работ, написанных с точки зрения коммуникативной и функциональной лингвистики.

В современных исследованиях по лексической семантике значение слова часто рассматривается в связи с его ролью в высказывании. Процесс интеграции научного знания предопределяет увеличение объема актуальной научной информации, что побуждает изучать слово как основную номинативную и когнитивную единицу языка сквозь призму взаимодополняющих позиций лексикологии, когнитологии, текстологии, речеведения, прагмастилистики, лингвокультурологии и других быстро развивающихся направлений лингвистики.

В последнее время появилось достаточно большое количество работ, посвященных полисемии в целом и отдельным ее аспектам. Внимание исследователей привлекают различные типы переносных значений, особенно метафора, так как метафорический перенос рассматривается как наиболее продуктивный и универсальный тип вторичной номинации. В рамках исследований в области полисемии также часто рассматривается проблема регулярной полисемии.

Механизм образования новых значений в рамках этих исследований описывается следующим образом: слова -- это не просто «знаки», которые определяются чисто формальным соответствием данного содержания и данного звукового выражения. Это сложные единицы, и значение слова зависит от многих факторов, например, употребления слова в речи, в художественной литературе, а также таких внеязыковых факторов, как общественная жизнь народа, условия его существования. В результате социального прогресса, развития техники, науки, культуры, межъязыковой коммуникации в каждом естественном языке возникают новые понятия.

Понятие, лежащее в основе лексического значения слова, характеризуется нечеткостью границ. Благодаря этой «размытости» лексическое значение слова может увеличиваться в объеме, охватывать несколько обозначений предметов, не имеющих наименования в данный момент. Такая подвижность лексического значения слова позволяет использовать слово для наименования новых объектов и является предпосылкой вторичной номинации.

В результате исследований выделяются механизмы метафоризации, одинаковые для различных языков. Метафоры образуются на основе:

1. наиболее важных общих характеристик и ассоциаций, связанных с референтом

2. внешнего физического сходства предметов

3. сходства выполняемой функции или действия.

Для речевых метафор наиболее распространенным является первый способ: они создаются на основе наиболее важных характеристик и ассоциаций, связанных с референтом. Однако, эти ассоциации не лежат на поверхности, как это происходит в случае языковых метафор, а являются более неожиданными и непредсказуемыми и могут существовать только в пределах данного контекста [ Ю. Д. Апресян, 1995].

Особое внимание уделяется метафоре как одному из наиболее распространенных механизмов образования новых значений слов. Специфика метафорических значений сравниваемых языков во многом обусловлена свойствами лексического понятия слова, его относительной свободой по отношению к денотату: лексические понятия не составляют органической части вещи или интегрального свойства группы вещей. В силу этого, в лексических понятиях набор признаков, характеризующих одни и те же явления, в разных языках может различаться, что и позволяет по-разному интерпретировать одни и те же явления.

Так, например, в работе Л. М. Лещевой «Связь лексических значений в семантической структуре слова» проводится изучение внутрисловного (внутрилексемного) взаимодействия значений (лексико-семантических вариантов) полисемантичных прилагательных современного английского языка [Лещева Л.М., 1997].

Еще одним направлением в изучении семантической деривации и полисемии является исследование регулярной многозначности. Это явление возникает, когда перенос названий с объекта на объект характеризует не отдельные слова, а целые классы слов.

Следует отметить, что М. В. Никитин определяет регулярную полисемию несколько по-иному. Он утверждает, что некоторые модели семантического варьирования слов настолько широко распространены и частотны, что сдвиг значения не ощущается говорящими как номинационное усилие [Никитин М.В., 1997].

Существует также большое количество исследований, посвященных вариативности значения, образованию новых значений и семантической деривации в различных лексико-семантических группах.

3. Особенности изучения фаунистической лексики

В корпусе экспрессивно-оценочной лексики можно выделить единицы, образованные путём метафорического переноса на основе названия животного - зоонима и служащие для образной характеристики человека. Зоологические номены, употребляемые в прямых значениях, называют «зоосемизиами», а употребляемые в переносных значениях (применительно к характеристике человека) - «зооморфизмами» [Бочина Т.Г., 1997]. В системе языка названия животных образуют особое семантическое поле - зоонимы. Зоонимы могут функционировать в качестве самостоятельных лексических единиц, могут они также входить в состав различных сращений, идиом, пословиц, поговорок, где они могут функционировать в качестве человекозначащих или вещезначащих метафор.

Зооморфизмы, как и вся оценочная лексика любого языка, способствуют выражению чувств, реакций, эмоциональной жизни человека в целом, формируя и обозначая ценностную картину мира: оценку предметов по этическим и эстетическим нормам данного языкового коллектива (хороший - плохой, красивый - некрасивый и т. п.). Предикативно-характеризующий семантический вариант включает в себя в качестве основы номинативный, к которому добавляется ещё значение (сема) характеристики, что усложняет структуру варианта и вносит в неё качественное изменение. В то же время лингвистическая специфика этого значения проявляется в том, что содержание характеристики обусловлено не столько качествами реального внелингвистического объекта (в случае зоонима - животного), сколько качествами, которые приписываются этому объекту коллективным языковым сознанием. Язык регистрирует, закрепляет эти качества как свойственные денотату (объекту, как он отражён в языке), что позволяет регулярно использовать название объекта как эталон определённых качеств [Брославская Е.М., 2001: 49-52].

Для эмоционально-оценочной характеристики человека в разговорной речи употребляются сравнения и метафоры, основанные на установлении подобия между представителями разных классов (человек - животное) и привносящие таким образом в высказывание элемент образности. Отнесённость образа к предмету является такой, что никакого другого содержания, кроме того, которое присуще предмету и его роли в жизни отражающего существа, у образа нет. Знак и образ отличаются по признаку наличия либо отсутствия подобия с объектом. Знак произволен, что элементарно доказывается существованием различных слов для именования одного и того же предмета в разных языках. Образ изоморфен, сходен с изображаемым им предметом.

Зооморфизмы, используемые для эмоционально-оценочной характеристики людей, давно уже привлекают внимание исследователей, поскольку животные с незапамятных времён играют важную роль в хозяйственно-экономической жизни и традициях носителей языка, и повадки животных легко переносятся на человека. Появление у зоонимов антропоцентрических приращённых смыслов, включение зооморфизмов в состав лексики свидетельствует о субъективном признании языковой личностью значимости животных в общей интерпретационной картине мира, что определяется традиционной моделью переноса качеств животных на человека и наоборот.

Животные по своей природе ближе к человеку и больше втянуты им в мир своих преобразований, больше связаны с историческим развитием цивилизации. Культовые изображения животных - древнейшее проявление творчества человека. Культ животных - первая грань, которую человек провёл между собой и миром природы, признавая ещё её господство, но, уже не отождествляя себя с ней. И как бы впоследствии ни снижалась роль животных в духовной культуре, анимализм всегда остаётся тем смыслообразующим фоном, на котором формируются языковые и культовые стереотипы [Григорьева Г.С., 1985].

В основе универсальных приращённых смыслов зооморфической лексики лежит общий этимологический источник (Библия, древнегреческие и латинские тексты, басни Эзопа), появление этноспецифических приращений у зооморфизмов зависит от неповторимого исторического опыта каждого этноса, а также свидетельствует о появлении неформулируемых правил ассоциативного мышления у каждого этноса.

Зооморфизмы могут встречаться как в виде отдельных лексем - рус.: ворона, осёл, медведь, орёл; англ.: bear, bull, pig, fox - , так и в качестве компонентов зооморфических единиц, таких как, например: рус.: кот в мешке, (бежать) как крысы с корабля, подсадная утка, собака на сене, телячьи нежности, бедный как церковная мышь, козёл отпущения, волк в овечьей шкуре; англ.: as blind as a bat, like a bear with a sore head, play cat and mouse, white elephant, a big frog in a little pond.

Часто употребляются сравнения и метафоры, основанные на подобии между животным и человеком. Сравнения могут быть подразделены на логические (необразные) и образные, которые, в свою очередь, включают в себя сравнения-словосочетания с формальными элементами like, as, as if, например: like a bull in a china shop, crazy like a fox, quiet as a mouse, и сравнения-сложные слова с элементами -like, -shaped, -looking, употребляемые как эпитеты, например, monkey-looking.

Потенциально для зооморфного наименования человека может использоваться любое животное, однако практически круг животных сужается до более или менее обозримого их количества, главным образом тех, с которыми человек - применительно к среде его обитания - знаком достаточно хорошо. В качестве заглавных ключевых слов могут использоваться существительные - имена животных: animal, ant, bee, cow, horse и т.п. В свою очередь, животные могут подразделяться на домашних и диких, а также экзотических. Следует отметить, что на базе именно таких имён существительных образуется большинство зооморфных штампов, широко употребляющихся в разговорной речи.

Особый интерес представляют так называемые «образные сравнения», большинство из которых не совпадают в разных языках. То, что представители одной культуры выделяют и подчёркивают одни свойства животных, а представители другой культуры - другие свойства, нередко объясняется «мифологическим контекстом»: свойства, которыми наделены животные в сказках, мифах, легендах, былинах одной культуры закреплены в сознании носителей данной культуры, и тот или иной признак впоследствии ассоциируется с конкретным животным. Кроме того, существуют также и параллельные варианты идиом сравнения одинакового смысла, но без зоонима: as cold as a frog = as cold as charity = as cold as stone; as dumb as fish = as dumb as statue.

Языковая интерпретация определённого образа (лексемы) может иметь широкую вариативность. Например, сова (owl), согласно представлениям англоязычного индивида, может символизировать такие понятия: as solemn as an owl - «торжественный, пышный, надутый, ирон. глубокомысленный»; as stupid as an owl - «глупый»; as drunk as an owl - «вдребезги пьяный»; as blind as an owl - «совершенно слепой». Такая полифункциональность компонента, особенно характерная для английского языка, может свидетельствовать о стремлении лексической системы к относительной стабильности компонентной номенклатуры [Киприянова А.И., 1999: 23].

Зооморфизмы в различных языках описывают внешность, характер и стиль поведения, профессиональную деятельность человека, его отношение к противоположному полу, семье, детям. Английский язык показывает человека как индивидуальность, личность, акцентируя такие положительные качества, как состязательность, самостоятельность, осуждая мошенничество и недобросовестность, например, tiger - «опасный противник, сильный игрок»; a lone wolf - «человек, действующий в одиночку»; barracuda - «эгоистичный, нечестный делец, хищник»; shark - «шулер, мошенник, вымогатель; таможенный чиновник; карманник»; weasel - «проныра, скользкий тип, подхалим»; stalking horse - «подставное лицо, ширма».

В британской культуре человек чаще характеризуется по сфере его профессиональной деятельности, поэтому в английском языке много зооморфизмов среди слов профессионального жаргона, описывающих политическую и деловую деятельность человека: bull - «спекулянт, играющий на повышение»; bear - «биржевой маклер, играющий на понижение»; stag - «биржевой спекулянт ценными бумагами, покупающий акции распродающейся компании, с намерением их затем перепродать»; lame duck - означает политика, чей срок пребывания на избранном посту подходит к концу; poodle - «прихвостень (о партии, человеке, заискивающем перед власть держащими); человек, который хочет зависеть от или принадлежать к какой-либо властной структуре»; a fat cat - «богатый и привилегированный человек». Профессиональная деятельность женщин представляется с помощью следующих зооморфизмов: canary - «певичка»; bunny girl - «официантка в ночном клубе, одетая в специальный костюм кролика: ушки и короткий пушистый хвостик».

На примере зоометафор, показывающих взаимоотношения женщины с мужчиной, выделяются модели их поведения. Английский язык подчёркивает прямой сексуальный аспект, рассматривая мужчину как производителя и потребителя: horse - «активный самец»; wolf - «бабник, волокита, сердцеед; мужчина, имеющий напряжённую сексуальную жизнь», jolly dog - «бабник, дамский угодник, весельчак». Женщина показана в основном как мать, жена: tigress - «свирепая женщина (особенно защищающая своих детей)». Таким образом, подтверждается предположение о влиянии промышленного, демократического строя, городского стиля жизни в Англии на специфику представлений о мужчине и женщине.

В семантической структуре слова можно выделить разные типы значений, однако, наибольший интерес в плане овладения иностранным языком и наибольшую трудность для выделения и усвоения представляют переносные значения, когда осуществляется перенос имени с одного класса объектов на другой, возможный лишь при наличии определенной общности этих классов.

Каждое из слов при рождении, в подавляющем числе случаев, является однозначным, то есть попадает тем или иным способом в язык для обозначения какого-то одного понятия. В ходе дальнейшего его использования, слово разворачивает свой семантический потенциал в виде порождения новых значений, в том числе и переносных.

Английский язык является неиссякаемым источником для создания переносных значений как слов, относящихся к группе «фауна», так и связанных с ней устойчивых выражений и производных от данных слов.



ГЛАВА II Семантическая деривация единиц лексико-семантической группы «Повадки животных»

Так как данное исследование посвящено изучению семантической деривации единиц с общим значением повадки животных на примере английского языка, нами была произведена выборка лексических единиц, иллюстрирующих данное явление в языке.

Исходя из полученных наблюдений, нам удалось выделить несколько групп зооморфизмов. Так как изучение лексических единиц, составляющих данную семантическую группу, является достаточно обширным, данное исследование было решено проводить на примере английских глаголов. Итак, нами были выделены две семантические группы:1) характеристики животного (характеристики издаваемых звуков, моторные характеристики, физиологические характеристики); 2) отношения животных друг с другом.

Метафорический перенос является основополагающим принципом при присваивании глаголу дополнительных значений. Благодаря метафоризации появляются новые, иногда неожиданные, словарные дефиниции.

В первую очередь, проведем анализ лексических единиц, являющихся зооморфизмами, характеризующими самих животных, их повадки.

Рассмотрим первую подгруппу характеристик, характеристики издаваемых звуков в пределах группы характеристики животных.

Зачастую звуки, используемые животными для общения, перекладываются на манеру людей говорить, номинируют схожие особенности.

1)to bark-лаять (о собаке); рявкать (о человеке):

The policeman barked out a warning as the gunman appeared [http://www.babla.ru/английский-русский/bark].

Метафорически переносится значение зооморфизма, характеризующее громкую, отрывистую речь человека. Одновременно приобретается и отрицательная эмоциональная окраска. Данное переложение обладает высокой степенью мотивированности, так как наблюдается звуковое сходство между звуками, издаваемыми собакой и человеком.

Еще одним примером, иллюстрирующим случай переноса повадок собаки на поведение человека, является зооморфизм to yelp:

2) to yelp-лаять (о собаке); визжать (о человеке):

Only during a stop do they howl or yelp, as the frustration of inactivity gets to them [http://getparalleltranslations.com/words/yelp].

Однако если в первом случае речь идет об устрашающем лае собаки, близком к реву, то данный пример отображает несколько иную картину. Рассматривая семантику данного примера, можно говорить о номинации чувства страха, трусливости. Ситуация рассматривает коммуникативную характеристику и собаки, и человека в момент опасности.

3)to hum-жужжать (о насекомом); насвистывать (о человеке):

He got up and hummed a little tune [http://www.babla.ru/английский-русский/hum].

В данном случае используется сравнение со звуком, издаваемым насекомым. Перенос значения основан на признаке громкости звука. Метафорическое сравнение описывает ситуацию, когда зооморфизм номинирует негромкий звук, производимый человеком, подобно тихому жужжанию. Данный зооморфизм можно определить как логический и мотивированный.

Практически тем же принципом переложения характеризуется и следующий рассматриваемый зооморфизм:

4) to murmur-жужжать (о насекомом); ворчать (о человеке):

“Your are quite right to do that”, he murmured. “Nothing can cure the soul but the senses, just as nothing can cure the senses but the soul” [Picture of Dorian Gray: 22].

Однако разница состоит в том, что в случае с глаголом to hum метафорическое значение имеет нейтральную эмоциональную окраску, а в случае с глаголом to murmur зооморфизм используется скорее в отрицательном значении.

Точно также отрицательную окраску в процессе метафоризации приобретает и следующий зооморфизм:

5) to buzz-жужжать (о насекомом); распространять сплетни (о человеке).

Образным сравнением можно охарактеризовать следующий пример:

6) to quak-квакать (о лягушке); мошенничать (о человеке).

Трудно проследить семантику и мотивацию второго значения. Для того чтобы правильно использовать и применять его на практике, значение нужно запомнить, так как семантику данной лексической единицы можно отследить, лишь используя контекст.

Метафорический перенос значения с точки зрения громкости воспроизводимого звука можно рассматривать в следующем зооморфизме:

7) to chuckle-кудахтать (о курице); тихо смеяться (о человеке):

Memory of the event and the inconvenience made her chuckle [http://www.perevod-translate.ru/English/c/ch/chuckle.html].

Сема «тихий» является основной. Негромкие звуки, воспроизводимые курицей, сравниваются с тихим смехом человека.

Похожая ситуация наблюдается и в следующем примере. Звук, издаваемый птицей, сравнивается со звуками, исходящими от человека.

8) to hoot-кричать (о сове); освистывать (о толпе людей):

Yanto couldn't help it, he began to hoot with laughter [http://www.perevod-translate.ru/English/h/hoot.html].

Однако в данном случае зооморфизм to hoot обладает неожиданной семантикой. То есть сравнение является образным. Возможно, имеется в виду частотность звуков, издаваемых совой, их громкость и интонация, подобно человеку или людям, освистывающим кого-либо. То есть имеются в виду резкие громкие выкрики подобно тем, которые издает птица.

Следующие рассматриваемые примеры являются иллюстрацией ситуации, когда характеристика звуков, издаваемых животным логически и достаточно мотивированно перекладывается на манеру говорения человека.

9) to roar-реветь, рычать (о животном); орать (о человеке):

“Come on, then!” roared the Queen, and Alice joined the procession, wondering very much what would happen next [Alice's Adventures in Wonderland: 42].

10) to growl-рычать (о животном); ворчать (о человеке):

However, she didn't even growl - she was so frightened [http://www.perevod-translate.ru/English/g/gr/growl.html].

Разница в семантике переложения состоит в том, что в первом примере значение зооморфизма равно значению фаунистического глагола, описывающего поведение животного, в то время как во втором случае происходит сужение значения. И провести четкую параллель между описанием повадки животного и манерой говорения человека не представляется возможным.

Следующий пример основан на сходстве человеческого поведения и кошачьих повадок.

11) to mew-мяукать (о кошке); пищать (о человеке).

Так как кошка является наиболее распространенным домашним животным, неудивительно, что большое количество зооморфизмов образовано на основе метафорического переложения поведения именно этого животного.

В данном случае сходство звука, используемого кошкой, служит основанием для появления у глагола новой словарной дефиниции.

Также можно сказать, что не только поведение самого человека, но и результат человеческой деятельности может участвовать в процессе переноса значения и появления нового смысла.

12) to purr-мурлыкать (о кошке); тихо гудеть (о машине):

At the St Tropez/St Maxime exit the Porsches peeled off, to growl and purr their way south [http://www.babla.ru/английский-русский/purr].

В данном случае тихий размеренный монотонный звук автомобиля сравнивается с мурлыканьем кошки, что ведет к образованию нового значения глагола, его полисемии.

Еще несколько примеров показывают, насколько общие характеристики животного могут влиять на семантику лексической единицы:

13) to bleat-блеять (об овце); говорить глупости, жаловаться (о человеке):

This gave her the opportunity to bleat ever more madly, puffing noisily between bleats to prove how sorely she was being tried [http://www.babla.ru/английский-русский/bleat].

Метафорически зачастую самому животному (овце) присваивались такие характеристики как глупость, твердолобость, упрямство. Возможно, исходя из данных характеристик, и образовалась такая словарная дефиниция. Нельзя однозначно определить степень ее мотивированности.

Рассмотрим два примера:

14) to whine- завывать (о животном); жаловаться (о человеке):

Having turned, and coming to the straight, it suddenly lit up inside with electricity, whined, and put on speed [http://www.babla.ru/английский-русский/whine].

15) to grunt-хрюкать (о свинье); брюзжать, ворчать (о человеке):

“Dangerous!” grunted the “deaf and dumb” Spaniard - to the vast surprise of the boys [Adventures of Tom Sawyer: 201].

Первым значением обоих глаголов является непосредственно прямое их значение. Переносные значения совпадают. То есть применительно к людям, можно сказать, что два данных примера являются в некотором роде синонимами. Они оба метафорически обозначают манеру человека жаловаться, ворчать, то есть выражать эмоции определенного типа. Значение характеристики усложняет структуру глагола, утяжеляя ее.

Коммуникативные характеристики птиц также находят отражение в метафорических сравнениях с поведением человека. Рассмотрим пример:

16) to warble-издавать трель (о птице); петь (о человеке):

The role gave Dustin plenty of scope to demonstrate his versatility, even allowing him to warble a few songs, including a vaudeville fish ditty, and to dance with beer cans strapped to the soles of his feet [http://www.babla.ru/английский-русский/warble].

Зооморфизм указывает на сходство пения птицы и пение человека. Лексическая единица полностью мотивирована.

17) to chirp-чирикать (о птицах); весело болтать (о человеке).

В данном случае за основу метафорического переноса значения взята манера птиц чирикать, схожая с тем, как люди общаются между собой. Эмоциональную направленность можно определить как положительную.

Таким образом можно сделать вывод о том, что в системе языка часто проводится параллель между языком общения животных и коммуникативными особенностями человека, образуются новые семы, которые могут иметь как логическое, так и образное значение и обладают четкой мотивацией, либо значение выводится из контекста. За основу переложения берется метафора, основанная на сходстве эмоциональной направленности, звукового сходства или сообщения, которое говорящий хочет донести.

Следующей рассматриваемой подгруппой являются моторные характеристики. Под моторными характеристиками мы понимаем глаголы, описывающие способ передвижения живого существа, его манеру двигаться в пространстве. Данная подгруппа также насыщена глаголами, имеющими в своем значении и метафорическое, перенесенное с животного на человека.

В основном антропоцентрические глаголы номинируют манеру человека двигаться подобно животному.

Рассмотрим пример:

18) to flit-порхать (о птицах, бабочках); перемещаться с места на место (о человеке):

I had to change school every time my parents flitted [http://en.wiktionary.org/wiki/flit].

За основу взято сходство с птицей или бабочкой. «Порхать» обозначает «перемещаться от поверхности к поверхности». Значение зооморфизма является мотивированным, легко распознающимся.

Глаголы, характеризующие движения птиц, крылатых насекомых и вообще живых существ, имеющих крылья и обладающих возможностью совершать полет, являются довольно многочисленной группой и часто используются, чтобы описать действия человека.

19) to fly-летать (о птице); броситься навстречу, убраться (о человеке):

The children flew to meet their mother [http://en.wiktionary.org/wiki/fly].

В данном случае метафорическое переложение значения описывает ситуацию сравнения полета животного и движения человека, являющегося направленным, быстрым.

20) to hover-парить (о птице); маячить (о человеке):

D' Artagnan would have been at the high of his wishes if he had not constantly seen Miledy like a dark cloud hovering in the horizon [The Three Musketeers: 56].

Птица, паря, совершает движения перемещения, как бы раскачиваясь из стороны в сторону. Отсюда, видимо, и исходит причина метафорического переложения значения. Человек перемещается с места на место, не останавливаясь, птица меняет траекторию, также не останавливаясь.

21) to soar-парить высоко (о птице); набирать высоту, планировать (о человеке).

Сема «высокий» основана на факте перемещения птицы по воздуху на большой высоте и перемещении человека. Зооморфизм обладает высокой степенью мотивированности. Значение является прозрачным и доступным для понимания.

22) to flutter-бить крыльями (о птице); волноваться (о человеке):

The accidental discovery, just made, that the proprietor of the Temperance Tavern kept liquor on his premises, scarcely fluttered the public pulse, tremendous as the fact was [The Adventures of Tom Sawyer: 156].

Данная ситуация описывает эмоцию человека и характеристики птицы. Обычно птица начинает бить крыльями в момент эмоционального напряжения, волнения. Этим и обусловлен факт метафорического переноса значения зооморфизма.

Схожими признаками обладает следующий рассматриваемый глагол:

23) to flap-хлопать крыльями (о птице); качаться, колебаться (о человеке):

“Er? What of it then? Has it returned to life and flapped off through the kitchen window?” Holmes twisted himself round upon the sofa to get a fairer view of the man's excited face [The Adventures of Sherlock Holmes: 265].

Отрывистые движения птицы сравниваются с движениями, создаваемыми человеком. Данное переложение не является полностью мотивированным. Значение лексической единицы распознается при помощи контекста.

Далее рассмотрим подгруппу зооморфических глаголов, номинирующие характеристики перемещения животных по суше.

24) to scamper-носиться, резво скакать (о животном); бегло читать (о человеке):

He would shoot his light saber across the abyss, making a blade of light, and then scamper across on this blade of light [http:/www.babla.ru/английский-русский/scamper].

В данном случае сема «быстро» обуславливает связь между значениями. «Носиться» означает «быстро перемещаться в пространстве», а «бегло читать» значит «быстро читать книгу».

25) to glide-идти крадучись (о животном); двигаться без резких движений (о человеке):

Muffin: Will you glide with us? (Guy: No.) [http:/www.babla.ru/английский-русский/glide].

Основой переноса в данном случае является сема «плавно». Значение «идти крадучись» предполагает плавные движения, не создающие шума. Аналогичная номинация значения происходит и во втором случае. Сема «плавно» является общей и представляет собой базу для сравнения.

Два следующих примера также описывают характеристики передвижения животных:

26) to crawl-ползти (о животных); покрываться мурашками (о человеке):

Only to think of it makes my flash crawl [http:/www.babla.ru/английский-русский/crawl].

Метафорическое сходство основано на описании того, как наличие сильной эмоции у человека сопровождается появлением мурашек. Мурашки «ползут» по телу человека. Сема «ползти» является общей и основополагающей в данном случае.

27) to creep-ползти (о животном); содрогаться (о человеке).

Данный пример описывает ситуацию, когда появляется другая общая сема - «короткое резкое движение».

28) to trot-бежать рысью (о лошади); быстро перемещаться (о человеке).

Значение глагола «бежать рысью» включает в себя такую сему как «быстро». В ситуации с перемещением человека, сема «быстро» также имеет место. Физические характеристики способа перемещения легли в основу логического переноса значения.

Рассмотрим еще одну моторную характеристику, описывающую движения лошади:

Следующая группа глаголов включает в себя глаголы to scratch, to scrabble, to pounce, характеризующие действия животных, обладающих когтями.

29) to scratch-царапать когтями (о животном); чесать при помощи ногтей (о человеке):

Julian remembered that Aunt Funny had said that George was absolutely truthful, and he scratched his head and looked at George again [Five on the Treasure Island].

30) to scrabble-царапаться (о животном); цепляться за что-либо (в прямом значении) (о человеке).

Оба примера описывают ситуацию, когда происходит соприкосновение какой-либо поверхности и когтей, а в случае с человеком - ногтей.

31) to pounce-внезапно наброситься, выпустить когти (о животном); воспользоваться шансом, промахом (о человеке):

“I will go myself and be caught in the mousetrap, but woe be to the cats that shall pounce upon such a mouse” [The Three Musketeers: 72].

...