Вербализация личного пространства автора художественного текста в текстах англоязычного интервью

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ

УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

"МОРДОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ им. Н. П. ОГАРЁВА"

Факультет иностранных языков

Кафедра английской филологии

КУРСОВАЯ РАБОТА

Вербализация личного пространства автора художественного текста в текстах англоязычного интервью

Саранск

2014

СОДЕРЖАНИЕ

Введение

Глава 1. Исследование категории автора-адресанта в лингвистике

1.1 История и методология исследования автора текста в лингвистике

1.2 Исследование личности в лингвистике: история и современное состояние вопроса

Глава 2. Вербализация личного пространства англоязычного автора-адресанта в текстах интервью

2.1 Типологические и жанровые характеристики текста интервью

2.2 Аспекты вербализации личного пространства автора-адресанта в текстах интервью

Заключение

Список использованной литературы

ВВЕДЕНИЕ

автор интервью англоязычный вербализация

Данное исследование посвящено репрезентации художественного текста в англоязычном интернет-дискурсе.

Актуальность данного исследования обусловлена возрастающим интересом лингвистов к исследованию различных понятий интернет- дискурса ,а именно представление художественного текста в нем.

Материалом исследования послужили англоязычные отзывы к книгам англоязычного интернет-сервиса amazon.com [www.amazon.com].

Цель данной работы - обозначить и проанализировать тексты англоязычных отзывов , функционирующие в рамках интернет- дискурса.

Поставленная цель предполагает решение ряда следующих задач:

1) дать определение понятию «интернет-дискурс» и выделить его типы.

2) охарактеризовать жанровый состав интернет- дискурса и выявить его специфику.

3) охарактеризовать структурную специфику отзывов к англоязычным книгам.

4) Определить прагматику имени прилагательного в англоязычных отзывах .

Вопросам исследования интернет- дискурса посвящено много работ. В основном материал, изложенный в научной литературе (В. А. Михайлов, Л. Г. Ковальская, П. Е. Кондрашов и др.), посвящен социолингвистическим исследованиям, а в многочисленных монографиях по данной тематике рассмотрены более конкретные вопросы данной темы, например, работа Е. Н. Галичкиной «Специфика интернет- дискурса ». Однако, требуется учет современных подходов к исследованию обозначенной темы.  Высокая значимость и недостаточная практическая разработанность данной темы с позиции лингвистики определяют несомненную новизну данного исследования.

Объектом данного исследования является интернет- дискурс.

Предметом данного исследования является изучение специфики интернет- дискурса на материале англоязычных отзывов.

Актуальность данного исследования обусловлена возрастающим интересом лингвистов к исследованию различных понятий интернет-дискурса ,а именно . В нашем исследовании предпринята попытка рассмотреть данную тему в аспекте когнитивно-дискурсного подхода.

Объектом данного исследования является компьютерный дискурс.

Предметом данного исследования является изучение специфики компьютерного дискурса на материале англоязычных комментариев.

Материалом исследования послужили англоязычные комментарии к фильмам сайта You Tube, количеством 160 примеров [www.youtube.com].

Цель данной работы - выявить когнитивно-вербальную специфику компьютерного дискурса комментариев к англоязычным фильмам.

Поставленная цель предполагает решение ряда следующих задач:

1) дать определение понятию «дискурс» и выделить его типы;

2) охарактеризовать тип компьютерного дискурса и выявить его специфику;

3) проанализировать имеющиеся англоязычные комментарии с позиций когнитивного подхода и выявить фокусные концепты исследуемого когнитивного пространства компьютерного дискурса англоязычных комментариев к фильмам;

4) выявить средства вербализации очерченного когнитивного пространства исследуемого дискурса;

5) охарактеризовать специфику компьютерного дискурса комментариев к англоязычным фильмам.

Вопросам исследования компьютерного дискурса посвящено много работ. В основном материал, изложенный в научной литературе (В. А. Михайлов, Л. Г. Ковальская, П. Е. Кондрашов и др.), посвящен социолингвистическим исследованиям, а в многочисленных монографиях по данной тематике рассмотрены более конкретные вопросы данной темы, например, работа Е. Н. Галичкиной «Специфика компьютерного дискурса». Однако, требуется учет современных подходов к исследованию обозначенной темы.  Высокая значимость и недостаточная практическая разработанность данной темы с позиции когнитивной лингвистики определяют несомненную новизну данного исследования.

В данной работе мы используем метод когнитивного концептуального анализа.

Теоретическая и практическая значимость курсовой работы заключается в том, что ее результаты могут найти применение в чтении курсов по общему языкознанию, по когнитивной лингвистике, например, - дискурсивному анализу, а также могут быть использованы в практике анализа когнитивно-вербальной специфики компьютерного дискурса.

Структура работы. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников, источник примеров и одного приложения.

Во Введении обосновывается выбор и актуальность темы, определяются научная новизна, цели и задачи работы; характеризуются материал и методы его исследования; раскрывается теоретическая значимость и практическая ценность курсовой работы.

В главе 1 - « Когнитивный подход к исследованию компьютерного дискурса» - рассматриваются понятия дискурса, типы дискурса и специфика компьютерного дискурса.

В главе 2 - «Когнитивно-вербальная специфика компьютерного дискурса (на основе англоязычных комментариев к англоязычным фильмам сайта You Tube)» - рассмотрены когнитивное пространство компьютерного дискурса англоязычных комментариев к фильмам, а также его вербальная специфика. В Заключении подводятся итоги проведенной работы по реализации цели и решению задач, излагаются результаты исследования, намечаются перспективы дальнейшего исследования

ГЛАВА 1. ИССЛЕДОВАНИЕ КАТЕГОРИИ АВТОРА-АДРЕСАНТА В ЛИНГВИСТИКЕ

1.1 История и методология исследования автора текста в лингвистике

Как уже было сказано во введении, адресант, наряду с адресатом, является неотъемлемой частью любого текста, рассматриваемого как продукт речевой деятельности, и, как следствие, одним из ключевых понятий коммуникативной лингвистики. В русле данного лингвистического направления понятие «адресант» включает автора (продуцента), который традиционно изучается непосредственно в связи с созданным им текстом.

Следует заметить, что в настоящее время категория «адресант» характеризуется достаточно высокой степенью разработанности. О значительном интересе к данной проблеме свидетельствует обширный терминологический аппарат. Так, в лингвистической науке понятие «адресант» употребляется наряду с понятиями «автор», «отправитель», «передающий сообщение», «субъект речевой коммуникации», «продуцент», «пишущий/говорящий», «коммуникатор». Кроме того, имеется ряд научных работ, посвященных различным аспектам выражения поэтического адресанта (Г. О. Винокур, И. А. Бескровная), равно как и адресанта художественных прозаических и драматических жанров (Д. С. Лихачев, В. В. Виноградов, М. Г. Бахтиозина, Дж. Лич). Как правило, основным методом исследования, который применяется в большей части работ, посвященных проблеме автора, является лингвостилистический анализ созданных им художественных текстов, на основе которого делаются выводы о том или ином аспекте выражения его личности. Так, например, мировоззрение автора находит отражение в его лексиконе, единицы которого реализуются на страницах его произведений [Малетина 2006]. В свою очередь, по мнению некоторых исследователей, эстетические взгляды автора в значительной степени определяют стилистические особенности его творчества [Тамарченко 2011].

Классификации адресанта немногочисленны. Широко известным является выделение двух типов адресанта в художественном прозаическом тексте по Дж. Личу. Первый тип адресанта - совмещение в одном лице рассказчика и главного действующего лица (повествование ведется от первого лица). Второй тип адресанта - это наблюдатель, который стоит вне изображаемого мира и иногда допускает выражение собственного мнения в виде авторских отступлений (повествование ведется от третьего лица) [Leech 1987: 262-268].

Таким образом, традиционно проблема автора в художественном тексте изучается в связи с его образом в произведении, а не реальной личностью писателя, создавшего его. Так, по мнению В. В. Виноградова, по отношению к художественному произведению следует говорить не об авторе, а о его «художественном образе», существующем исключительно на страницах книги [Виноградов 1990: 118]. Вследствие этого основным филологическим подходом к исследованию категории «адресант» является метод «от текста», т. е. построение образа автора на материале непосредственно художественного текста.

Однако в свете антропоцентрической научной парадигмы лингвистов все в большей степени интересуют вопросы взаимосвязи языка и его носителей как реальных личностей, обладающих определенным набором физико-психологических и социальных характеристик. Одним из подтверждений тому является бурное развитие такого исследовательского направления, как гендерная лингвистика. Так, пользуясь достижениями данного направления, в настоящее время стало возможным идентифицировать автора текста с точки зрения его половой принадлежности.

В этой связи представляется своевременным исследовать данную проблему синхронно в рамках новейшего литературно-художественного дискурса с целью выявления динамики вербализации категории «адресант».

1.2 Исследование личности в лингвистике: история и современное состояние вопроса

В настоящее время значительно вырос интерес к изучению языка отдельной личности. В центре внимания исследователей оказался человек со своими языковыми, ментальными, поведенческими особенностями, своей картиной мира, включающей индивидуальное и национальное. Языковая личность (далее - ЯЛ), или человек, существующий в процессе коммуникации и отражающий в речевом поведении как свой языковой опыт, так и общий опыт всего человечества, стала объектом исследования в различных областях, поэтому можно говорить об антропоцентричности современной науки. В новейшей лингвистике проблема ЯЛ все чаще рассматривается в смежных науках в качестве объекта междисциплинарных исследований и в аспекте формирования национального языка, в котором субъективное преобразуется в объективное. «Языковая личность - вот та сквозная идея, которая, как показывает опыт ее анализа и описания, пронизывает и все аспекты изучения языка и одновременно разрушает границы между дисциплинами, изучающими язык, поскольку нельзя изучать человека вне его языка» [Караулов 2002: 3].

Любой текст (в устной или письменной форме) создан человеком и для человека, «за любым текстом стоит языковая личность, владеющая системой языка» [Караулов 2002: 2]. Поэтому обращение к ЯЛ необходимо для понимания текста (а значит, и системы языка) и для изучения самой ЯЛ, ее картины мира, которая отражена в речи, в том, как при помощи средств языковой системы человек творит текст, выражает интенции, эмотивное отношение к данному моменту действительности.

Определения ЯЛ были неявно обозначены еще в работах В. Гумбольдта, К. Фосслера, М. М. Бахтина. Можно выделить трех авторов, которые активно занимались разработкой данной проблемы. Это прежде всего В. В. Виноградов, который и ввел термин ЯЛ в научное употребление; Г. И. Богин, который разработал модель ЯЛ в лингводидактическом аспекте и который понимал ЯЛ с точки зрения «его готовности производить речевые поступки, создавать и принимать произведения речи»; а также Ю. Н. Караулов, который предложил свою модель ЯЛ с учетом философского и психологического аспектов ЯЛ, а также выделил уровни ЯЛ с точки зрения семантики и прагматики в языке.

Э. Бенвенист считал, что язык заключен в самой природе человека: «В мире существует только человек с языком, говорящий с другим человеком, и язык, таким образом, необходимо принадлежит самому определению человека… Именно в языке и благодаря языку человек конструируется как субъект, ибо только язык придает реальность, свою реальность, которая есть свойство быть…» [Бенвенист 1990: 293].

Определение ЯЛ в языкознании было исторически изменчиво. Как отмечает Ю. Н. Караулов, в течение длительного периода в лингвистике преобладал обобщающий подход, который выделял человека как вид, существо говорящее [Караулов 2002: 3]. Но вопрос о соотношении языка и личности стал принципиальным в связи с проблемами определения социальной природы языка, соотношения языка и речи.

Обращение к проблеме связи языка и человека можно увидеть на самых ранних этапах развития лингвистики. В. М. Алпатов отмечает, что подход к языку через человека и его язык, когда исследователь мог исходить не только из корпуса текстов, но и пусть неявно или явно из собственного языкового чутья как носителя языка, существовала во всех лингвистических традициях. Такой подход можно назвать антропоцентричным, поскольку исследователь опирается на речь, созданную человеком, а не столько на текст [Алпатов 1999: 20].

Внимание к человеку как пользователю языка свойственно арабской традиции, где считалось, что существует божественный язык, на котором написан Коран, и человек не может его изменить или усовершенствовать, но может частично или полностью забыть или испортить.

Высказывания на тему языка индивида можно найти также у античных мыслителей. Это и изречение Платона «Характер человека познается в речи», и утверждение Марка Фабия Квинтиллиана «Каков человек, такова и его манера изъясняться».

В. Гумбольдт в лингвофилософской концепции духа народа отмечал влияние языка на человека и его культуру, а также на культуру всего народа, поскольку язык для него - коллективное явление. Человек не может развиваться или мыслить без языка: «Создание языка обусловлено внутренней потребностью человека. Язык - не просто внешнее средство общения людей, но заложен в самой природе человека и необходим для развития духовных сил и формирования мировоззрения…» [Алпатов 1999: 69]. Одна из антиномий Гумбольдта противопоставляет индивидуальное и коллективное в языке, что впоследствии стало одной из ведущих тем для исследований в лингвистике. Идея «национального духа» для ученого напрямую была связана с индивидом. Он отмечает, что «речевая деятельность даже в самых своих простейших формах есть соединение индивидуальных восприятий с общей природой человека. В языке таким чудесным образом объединяется индивидуальное со всеобщим, что одинаково правильно сказать, что весь род человеческий говорит на одном языке, а каждый человек обладает своим языком» [Алпатов 1999: 73]. Развитие языка ученый связывает с творческой работой каждого индивида в процессе общения, что отражается в языке, который хранит следы прежних поколений и их языковой опыт.

Продолжение идей Гумбольдта в конце XIX - начале XX вв. мы видим в школе эстетического идеализма, во главе которой стоял К. Фосслер. Представители данной школы изучали индивидуальный язык и стиль писателей. Фосслер считал, что необходимо изучать живую речь, но только с точки зрения ее строения, что не позволяло рассмотреть специфику языка человека. В то же время он говорил о значении языка индивида для развития всеобщего языка, его влиянии на язык других людей, о том, что язык индивида способен создать нормы, которые могут быть поддержаны или нет другими. Причина языкового развития - «человеческий дух с его неистощимой индивидуальной интуицией» [Алпатов 1999: 91]. Так сложилась теория индивидуальных стилей, ориентированная на изучение стилистики отдельных творческих личностей, которые, по мнению представителей данной школы, больше всего повлияли на язык всего народа. Фосслер описывает функцию общения как основную функцию языка, выдвигая на передний план ЯЛ гения, который выражает национальный характер языка, сводя собственно лингвистику к изучению идиостилей писателей. Важным становится творческий, эстетический характер создания речи, поэтому и индивидуальный стиль рассматривается с точки зрения эстетических критериев.

Русский филолог А. А. Потебня еще в конце XIX в. писал, что «акт сознания субъекта выступает в качестве производного от языковой структуры, которая объективна и не зависит от индивидуальных свойств личности и понимание которой обусловлено принадлежностью к одному и тому же народу» [Потебня 1999: 142].

С 70-х гг. XIX в. создается новое направление в лингвистике - младограмматизм, представители которого отказались от обобщения, присутствовавшего в изучении языка предыдущих направлений. Они начали рассматривать язык с междисциплинарной точки зрения, а также применять метод эксперимента в своих исследованиях, поскольку было «необходимо выйти на свежий воздух современности» [Алпатов 1999: 95]. Авторы «Манифеста младограмматизма» призывали к психофизическому изучению человека и его языка. В то же время отказ от изучения коллективного, «духа народа» приводил некоторых исследователей к изучению только языка индивида без обобщений о языке народа. Только язык индивида признавался реальностью, причем психической реальностью, зависящей от изменчивой психической деятельности индивида.

В дальнейшем эта теория развивалась в рамках другой школы -- итальянской школы неолингвистики, созданной профессором М. Бартоли. Неолингвисты пытались соединить историческую лингвистику, лингвистическую географию с идеями Гумбольдта. Опираясь на идеи младограмматиков, ученые считали язык индивида единственной реальностью, «всякое языковое изменение - индивидуального происхождения; в своем начале - это свободное творчество человека, которое имитируется и ассимилируется другими…» [Алпатов 1999: 105]. Однако попытки индивидуального рассмотрения лингвистических явлений и исключение общих закономерностей, присущих исследованиям младограмматиков, привели к описанию истории отдельных слов.

Разделял позиции младограмматиков и русский ученый И. А. Бодуэн де Куртенэ, который рассматривал национальные языки как абстракцию, доступную только через изучение индивидуальных языков и не существующую в действительности. Он писал: «В числе психических целых, рассматриваемых обыкновенно с ложной точки зрения, т. е. вне психики человеческой, находится тоже язык. Между тем настоящую причину связи явлений языка, как и всех других комплексов представлений социально-психического мира, следует искать, с одной стороны, в индивидуально-психических центрах отдельных людей как членов известным образом оязыковленного общества, с другой стороны, в социально-психологическом общении членов языкового общества» [Бодуэн де Кортунэ 1990: 118].

Разграничение общего и индивидуального производится с наибольшей точностью у Ф. де Соссюра в связи с выделением им трех сущностей, противопоставленных друг другу: язык - речь - речевая деятельность. Язык и речь противопоставлены как общее и частное: язык социален, принадлежит всему обществу говорящих, а речь индивидуальна; язык не зависит от внешних, физических признаков (акустических свойств, например), а речь применяется в общении, поэтому подобные характеристики необходимы. Главная мысль Ф. де Соссюра: «Язык не деятельность говорящего. Язык - это готовый продукт, пассивно регистрируемый говорящим» [Алпатов 1999: 132]. Концепция Соссюра не содержит подробного описания сущности речи индивида, более подробные исследования были проведены его последователями.

Идеи Ф. де Соссюра о разграничении языка и речи развивал А. Гардинер, дополнив их своими размышлениями в книге «Теория речи и языка». Он считал, что нельзя говорить о языке и речи как о частном и индивидуальном, поскольку в языке эти понятия сосуществуют, поэтому можно выделить английский язык Шекспира, Оксфорда, Америки или собственно английский язык. Гардинер разделяет понимание Соссюром языка как объективной реальности, хранящейся в мозгу людей. Он указывает на творческий характер речи, которая неповторима; каждый раз любой текст создается заново говорящим. О создающем характере речи, о появлении инноваций именно в речи индивида и последующем закреплении их в языке коллектива говорил также французский лингвист А. Сеше.

На рубеже XIX и XX вв. в рамках дескриптивизма в Америке появляется новое направление, связанное с объединением знаний нескольких дисциплин о человеке: антропологии, лингвистики, фольклористики, археологии и этнографии, -- антропологическая лингвистика. При таком подходе следовало найти новые способы изучения языка, отличные от традиционной лингвистики. При этом особое значение в исследованиях приобретает личность человека-информанта, носителя определенного языка или диалекта. Вживание в языковую практику самого исследователя при этом было невозможно, поэтому центральное место заняла работа с информантом.

Сближение лингвистики с антропологией наблюдается в трудах Э. Сепира 20-30-х гг. XX в. Особенно интересна его статья «Речь как черта личности» (1927), в которой рассмотрены возможные подходы к анализу речи с точки зрения изучения личности: 1) изучение различий индивида и общества; 2) изучение различных уровней речи.

Еще одним способом изучения речи человека в истории лингвистики был подход, связанный с применением бихевиористской теории языка. Леонард Блумфилд сводит лингвистику к психологии языка, которая изучает поведение говорящих и слушающих, а также речевые расстройства у индивида.

Неолингвистика, возникшая в 20-е гг. ХХ в. Италии, также выдвигала ЯЛ на передний план, полагая, что язык - явление не коллективное, а индивидуальное, в сущности, духовная деятельность индивида.

Проблема индивидуального рассматривается А. М. Пешковским в статье «Объективная и нормативная точка зрения на язык» (1925), где рассматривается влияние отдельных людей на создание языка народа.

Важный вклад в разработку проблемы соотношения личности человека и языка был внесен В. В. Виноградовым. В публикации «О художественной прозе» (1930) им впервые был использован термин «языковая личность». В работах В. В. Виноградова постоянно отмечается необходимость изучения индивидуального в речи, индивидуальных стилей в рамках художественной литературы. Ученый подчеркивал связь «объектно-структурных свойств и качеств» с «субъектными качествами писательского облика и его художественной манеры» [Виноградов 1981: 16]. Он же говорил и о влиянии личности на формирование и развитие национального языка.

В середине ХХ в. ЯЛ понималась обобщенно и, как правило, не являлась самостоятельным объектом описания, а упоминалась в связи с изучением других явлений языка. Первоначально проблема изучения ЯЛ была важна для исследователей художественного текста в связи с противопоставлением автора-повествователя и автора-создателя произведения, автора-повествователя и образа персонажа. Например, в работе Р. А. Будагова «Литературные языки и языковые стили» (1967) утверждается, что изучение литературного языка и стиля должно рассматриваться как соотношение единичного и общего. В составе общего присутствует и индивидуальное, а индивидуальное возможно только на фоне общего, «индивидуальное чаще всего преломляется сквозь призму самой категории общего: почти всякий выдающийся писатель нового времени индивидуально обращаетсяЇ со всеми ресурсами языка, которые сами по себе являются всеобщим достоянием людей, говорящих на этом же языке» [Будагов 1989: 185]. По замечанию Ю. Н. Караулова, «важно, что автор, как языковая индивидуальность, отличается от языковой индивидуальности того же лица вне художественного творчества» [Караулов 2002: 8].

Таким образом, до конца 70-х гг. XX в. внимание исследователей было сосредоточено на философских аспектах проблемы ЯЛ, в частности на диалектическом соотношении общего и частного в связи с ЯЛ.

В последней трети ХХ в. интенсивно развиваются сферы, интегрирующие в себе несколько областей изучения с общим объектом -- личностью человека. Это такие науки, как социолингвистика (изучающая социальные, территориальные, профессиональные, половые, возрастные черты говорящего), психолингвистика (изучающая процесс порождения речи и ее восприятия), прагматика (изучающая вопросы адресанта и адресата речи, вопросы дискурса), лингводидактика (изучающая характер овладения человека речью), лингвистика текста (изучающая организацию текста и характер применения в нем языковых единиц). Начинает формироваться новый объект изучения -- говорящая личность. Интерес к человеку отразился в большом количестве журналов и сборников, которые изданы в конце XX в.: журнал «Человек» (выходит с 1990 г.), сборники «Человек и культура» (1990), «О человеческом языке» (1991). Выходит множество книг, посвященных этой проблеме: «Язык, дискурс и личность» (1990), «Языковая личность: проблемы выбора и интерпретации знака в тексте» (1994), «Языковая личность: проблемы значения и смысла» (1994), «Языковая личность и семантика» (1994), «Общество, язык, личность» (1996), «Языковая личность: культурные концепты» (1996), «Антропоцентрический подход к языку» (1998), «Язык и мир человека» (1998), «Язык. Система. Личность» (1999), «Логический анализ языка. Образ человека в культуре и языке» (1999) и др. Ю. Н. Караулов отмечает, что «языкознание незаметно для себя вступило в новую полосу своего развития -- полосу подавляющего интереса к ЯЛ» [Караулов 2002: 48].

С конца ХХ в. определяются в общих чертах основные теоретические понятия современной антрополингвистики -- «языковая личность», «идиолект»; разрабатывается типология ЯЛ, создаются различные модели ЯЛ (работы Г. И. Богина, Ю. Н. Караулова, В. П. Нерознака, С. Г. Воркачева и др.). Можно утверждать, что в этот период активно формируется новейшая теоретико-методологическая основа изучения ЯЛ, разрабатываются авторские методы описания ЯЛ, апробируются комплексные приемы сбора лингвистического материала.

Антропоцентрическая лингвистика подходит к изучению ЯЛ с разных сторон: с точки зрения лексико-стилистической системы ЯЛ, эмотивной картины мира. В ряде работ ЯЛ становится объектом комплексного исследования. Именно изучение ЯЛ в совокупности ее черт помогает понять структуру ЯЛ, ее картину мира, а также выделить национальные черты, которые представлены в речи каждого человека. Таким образом, история изучения ЯЛ в лингвистике обнаруживает давнюю историю изучения. В европейском языкознании проблема ЯЛ возникла в связи с постановкой таких глобальных вопросов, как социальная природа языка, соотношение языка и речи, языка индивида и коллектива (В. Гумбольдт, Ф. де Соссюр, Э. Сепир). Важный вклад в ее разработку был внесен видными русскими лингвистами И. А. Бодуэном де Куртенэ, А. М. Пешковским, В. В. Виноградовым, Р. А. Будаговым и др. В 70-90-е гг. ХХ в. в интеграции с социолингвистикой, психолингвистикой, лингводидактикой, лингвистикой текста, прагматикой и одновременно в обособлении от смежных дисциплин формируется лингвистическая персонология с новым объектом изучения (ЯЛ).

ГЛАВА 2. ВЕРБАЛИЗАЦИЯ ЛИЧНОГО ПРОСТРАНТСВА АНГЛОЯЗЫЧНОГ АВТОРА-АДРЕСАНТА В ТЕКСТАХ ИНТЕРВЬЮ

2.1 Типологические и жанровые характеристики текста интервью

Интервью - распространенный информационный жанр газеты. Его цель - сообщить мнение людей о событиях, рассказать читателям о работе ученых, творческих успехах, планах артистов, художников, писателей, изложить суждение общественных деятелей о вопросах внешней и внутренней политики и т. д. Журналиста может интересовать не только рассказ интервьюируемого, но и его личность, его вкусы и интересы, то есть субъективные характеристики. Интервью - действенная форма подачи материала, так как оно обладает особой силой убедительности. Это рассказ авторитетного лица (что уже обеспечивает известный интерес к интервью), связанный с внутренним миром человека, его оценкой объекта беседы. Ведь одно и то же событие, одно и то же явление может быть по-разному осознано, оценено разными людьми. Их мнение всегда очень интересует читателей, и беседа журналиста с каким-либо лицом представляет большой общественный интерес [Вакуров 1997: 48].

Интервью как жанр дифференцируется по двум признакам: количественному соотношению задействованных в беседе лиц и предметно-эмоциональной направленности. По первому признаку выделяются: интервью-монолог, интервью-диалог, интервью-полилог, интервью-беседа; по второму - интервью-сообщение, интервью-зарисовка, которые можно представить как типологию текстов интервью [Антонова 1996: 27].

Интервью-монолог. Данный вид интервью представляет собой ответы определенного лица на вопросы, предложенные корреспондентом в преамбуле материала. Содержание беседы передается полностью, здесь не встречается «перебиваний» автором речи интервьюируемого. Но это не означает, что взять такое интервью просто. Чтобы расположить человека к монологу, необходимо самому скрупулезно изучить поднимаемую проблему, тщательно подготовить вопросы, выделить из них наиболее важные. А прежде чем привести такое интервью в печати, надо представить героя читателям с разных сторон.

Традиционным интервью-монологом можно считать такое интервью-монолог, которое соответствует следующей схеме. Журналист сначала знакомит читателей с интервьюируемым, сообщая необходимую информацию о нем, после чего приводится ответ опрашиваемого на поставленный вопрос интервьюирующим в начале беседы. В процессе повествования респондент анализирует, обобщает, комментирует свои же суждения. Основа монолога - рассказ, причем рассказ живой, эмоциональный, имеющий личностную окраску [Антонова 1996: 29].

Интервью-монолог - сложный подвид жанровой формы. Нередко в нем переплетаются элементы других жанров, и монолог перерастает в более сложный аналитический вид, чаще всего - в корреспонденцию. (Письмо в газету также можно назвать монологом, с одной стороны, и корреспонденцией - с другой, так как в первом случае это ответ респондента на заданную газетой тему, а во втором - развертывание проблемы, анализ, выводы и обобщения.)

Интервью-диалог. Понятие «диалог» в публицистике полифункционально. С одной стороны, диалог синонимичен понятию «беседа», с другой - это новый подвид жанра интервью, в котором приводятся суждения двух равнозначных сторон, происходит «сцепление двух позиций». Журналист в интервью-диалоге - не ведущий (хотя его субъективная оценка очевидна), он - равноправный партнер. Участниками диалога чаще всего становятся профессионалы в какой-либо отрасли общественной жизни: литераторы, музыканты, публицисты и т. д. В диалоге не дается единая, правильная концепция, жанровая форма позволяет партнерам вести дискуссию, в ходе которой, не исключено, может родиться истина. Полноценный диалог доносит до читателя ту попеременную «передачу лидерства» от героя к герою, на которой держится динамизм материала [Антонова 1996: 29].

Диалогический сюжет интервью предполагает не только проникновение во внутренний мир респондента, но и раскрытие журналиста как личности, отражение его мыслительных способностей, умения слушать и понимать собеседника, логически обобщать его суждения.

Интервью-беседа Данный вид интервью наиболее традиционный. Изложение беседы (журналиста с респондентом) содержит лишь наиболее существенные ее черты. Причем ответы собеседника журналист может пересказать своими словами.

Проблемно-тематический диапазон данного подвида чрезвычайно широк: политические, экономические, спортивные, экологические, культурные, эстетические, военные, социально-бытовые материалы.

Конечно, даже в жанре беседы можно «нащупать» и попытаться разрешить злободневную для читателей проблему. Но чаще для этого избираются другие разновидности интервью (монолог и диалог). Особенностью рассматриваемого вида является условная упрощенность изложения, что и предопределяет наибольшую читабельность материала [Антонова 1996: 32].

Интервью-полилог. Средства массовой информации, особенно телевидение и радио, часто обращаются к своеобразной форме беседы, в которой задействовано несколько журналистов и респондентов (иногда несколько журналистов - один респондент и наоборот). На телевидении и радио данный подвид выразить гораздо проще. В газетных же жанрах в силу их специфики полилог встречается реже [Антонова 1996: 32].

Интервью-полилог как жанр характеризуется максимальным количеством собеседников с одной или с другой стороны, что невозможно ни в какой другой жанровой форме. Нечастое появление подобных публикаций в прессе объясняется, по-видимому, тем, что авторы неосознанно боятся разрушения субъективности повествования и потери авторского «я».

Диапазон тем полилогов велик. Объектом отображения могут быть как общественно-экономические, так социально-бытовые проблемы.

Интервью-полилог открывает широкие возможности в плане координации функционирования различных средств массовой информации. Совместное интервьюирование представителями газет и телевидения позволяет наиболее полно подойти к освещению вопросов, интересующих читателей, всесторонне раскрыть личность собеседника (собеседников). [Антонова 1996: 33].

Итак, по количественному соотношению собеседников интервью четко дифференцируется на подвиды. Иначе дело обстоит с делением жанра в зависимости от содержательно-эмоционального наполнения. По этому критерию выделяются интервью-сообщения и интервью-зарисовки.

Под сообщением подразумевается интервью в сокращенном варианте. Нередки, например, в современных газетах выдержки из разных видов интервью. Как правило, они содержат наиболее значительные фрагменты разговора. Это экономит площади газетных полос. В ряде случаев журналист реплики собеседника сопровождает описанием его одежды, манеры поведения, выражения лица, позы, жестов. Такие приемы нацелены на повышение заинтересованности читателей, усиление зрительного восприятия материала и позволяют отнести публикации к интервью-зарисовкам. Любой из рассмотренных жанровых подвидов интервью может быть сообщением, в том случае если содержит лишь наиболее важные моменты разговора, или зарисовкой, если он написан подробно, эмоционально. Так, по структурной организации текста интервью может быть диалогом, а по содержательному наполнению - сообщением или зарисовкой.

Интервью-зарисовка - самая эмоциональная из всех жанровых форм интервью. Для нее свойственны большое количество лирических вставок, описательность, широкое использование образных ресурсов языка [Антонова 1996: 34].

Существуют еще два типа интервью, традиционно выделяемых в журналистике: информационные (посвященные описанию некоторых злободневных проблем жизни, политики, науки, искусства) и портретные (посвященные раскрытию черт характера, фактов биографии личности, представляющей интерес для читателей).

Подводя итог, нужно сказать, что выделяются следующие основные виды интервью: интервью-монолог, интервью-диалог, интервью-полилог, интервью-беседа, интервью-сообщение, интервью-зарисовка; интервью информационные и портретные. Все они предполагают вопросно-ответную форму, но участие журналиста в этих видах интервью различно.

2.2 Аспекты вербализации личного пространства автора-адресанта в текстах интервью

На наш взгляд, интервью являются одним из текстов, в которых языковая личность автора-адресанта отражается наиболее ярко, так как он принимает непосредственное участие в его создании. В частности, вербализация личного пространства имеет место в текстах англоязычных интервью с авторами художественных текстов. Таким образом, мы можем на их примере рассмотреть данный феномен, выделив в нем несколько категорий. Мы проанализировали интервью с рядом современных британских и американских писателей, в числе которых Дж. Роулинг (J. Rowling), Р. Брэдбери (R. Bradbury), С. Кинг (S. King), Э. Тайлер (A. Tyler), Д. Купер (D. Cooper) и др.

Одним из наиболее частотных аспектов вербализации личного пространства в тексте интервью являются семейные связи автора художественного текста, которые в свою очередь оказывают большое влияние на развитие и даже создание произведений. Чаще всего мы можем наблюдать вербализацию членов семьи автора, осуществляемую посредством употребления существительных родства: parents (родители), children (дети), family (семья), marriage (брак), brother (брат), mother (мать), dad (отец), wife (жена), father-in-law (свекор, тесть). Проиллюстрируем данное утверждение рядом примеров.

Пример 1.

Interviewer: But can't all that freedom also lead to writer's block?

Author:  I like writing too much for that. More of a problem is the fact that Harry Potter comes with so many business-related responsibilities that I'm able to write less often than I'd like. Besides, I have three children, although I'm used to working around my children. Yesterday, for example, I had a wonderful writing day. I got the children ready for school, and once my husband was out of the house with them, I made breakfast for myself in the kitchen [Rowling 2012].

Пример 2.

Interviewer: How did you grow up?

Author: I don't come from a very wealthy family. I went to a state school, and I had girlfriends whose families lived at the poverty line [Rowling 2012].

Пример 3.

Interviewer: I was trying to think of the happiest relationships in your stories. There's Richard and Alice in “Snakes' Shoes,” but they're divorced.

Author: But very fond of each other. I do know happy marriages, including mine. But why write about something like that? I can't imagine writing, without irony, about people who are happy all the time [Beattie 2011].

Пример 4.

Interviewer: What was the genesis of this novel? Did a particular character or situation come to mind first?

Author: I plotted Back When We Were Grownups just after emerging from a year in which there had been several losses and serious illnesses in my family [Tyler 2001].

Пример 5.

Interviewer: Where do you do your writing?

Author: I can work anywhere. I wrote in bedrooms and living rooms when I was growing up with my parents and my brother in a small house in Los Angeles. I worked on my typewriter in the living room, with the radio and my mother and dad and brother all talking at the same time. Later on, when I wanted to write Fahrenheit 451, I went up to UCLA and found a basement typing room where, if you inserted ten cents into the typewriter, you could buy thirty minutes of typing time [Bradbury 2010].

Пример 6.

Interviewer: Were your parents big readers?

Author: …My mother was the big reader. She loved books about Africa - I'm sorry she never got to go there [Beattie 2011].

Пример 7.

Interviewer: Your work has been translated into 67 different languages, which gives you a remarkably international audience. There must be a large amount of trust involved when working with a translator. How do you feel reading one of your books in a language other than Portuguese affects the reader's experience? Does something get lost in translation?

Author: There's a chain that enables my words to get to the reader's imagination. There are many people involved: my agent, my publishing houses, the booksellers, and of course the translators. Indeed, there has to be a great amount of trust for the book to reach the safe harbor of the reader's hands. I have to trust the translator. It's a profession I have a profound admiration for. My father-in-law was a translator and I know how in this line of profession, translators honor the text and diligently try to remain faithful to the essence of it [Coelho 2008].

Пример 8.

Interviewer: Were your parents big readers?

Author: …When Chilly Scenes of Winter came out, my mother called me, and she said with a very false voice, “Oh, hello dear, so glad I reached you, this is very exciting, I have just finished reading Chilly Scenes of Winter to Dad, and yes, Dad loved it, and Dad wants to speak to you personally.” I couldn't believe it. I mean, really, what could be worse if you don't read fiction than having a book written by your daughter read to you by your wife? [Beattie 2011]

Одним из вариантов реализации личных связей автора художественного текста в тексте интервью может стать такой аспект как друзья, который также можно выделить в отдельную категорию. Данный аспект выражается при помощи имен существительных, обозначающих дружеские связи: friend (друг), girlfriend (подруга). Однако также многочисленны случаи конкретизации существительного `friend' посредством употребления имен собственных. В частности, в нижеследующих примерах были использованы следующие антропонимы: David Wiegand, Danny Lincoln, George Miles, J.?D. O'Hara, George Miles.

Пример 1.

Interviewer: Where did you do your acting?

Author: One day in Tucson, Arizona, when I was twelve, I told all my friends I was going to go down to the nearest radio station to become an actor. My friends snorted and said: “Do you know anyone down there?” I said: “No”. They said: “Do you have any pull with anyone?” I said: “No”. I'll just hang around and they'll discover how talented I am. So I went to the radio station, hung around for two weeks emptying ashtrays and running out for newspapers and just being underfoot. And two weeks later I wound up on radio every Saturday night reading the comics to the kiddies: “Bringing Up Father”, “Tailspin Tommy”, and “Buck Rogers” [Bradbury 2010].

Пример 2.

Interviewer: Were you writing because you were bored?

Author: Writing was just a hobby, it really was - something I did in my spare time. With my first novel “Chilly Scenes of Winter” I had a manuscript that was eighty pages, and I gave it to my friend David Wiegand, who was visiting, and said, “What should I do with this?” [Beattie 2011].

Пример 3.

Interviewer: Why you decided, after all these years, to return to the characters of The Shining?

Author: I wanted to revisit Danny and see what he was like as a grown-up. I think that we all have this... desire to reconnect with friends from when we were younger - you know, that's the whole basis of high school and college reunions. So, I was also wanting to re-meet some of the people I knew from “The Shining”. I also wanted to investigate this whole idea about, can we rise above our parents? Can we rise above the mistakes that our parents made or the character flaws that our parents had? [King 2013]

Пример 4.

Interviewer: Who gets to see your drafts?

Author: …After I finish the third draft or so I show it to Danny Lincoln. I'm very fortunate to have friends who are good readers - most are writers themselves - and who often ask to see something I've written when it's gotten to a certain stage [Beattie 2011].

Пример 5.

Interviewer: Five of your novels are directly or spectrally about a figure named George Miles. Who was he?

Author: George Miles was a kid I met when I was in ninth grade. He was the younger brother of a friend of mine [Cooper 2011].

Пример 6.

Interviewer: Were you writing because you were bored?

Author: …I got back a personal rejection letter from The New Yorker for one of the very first things I sent in--maybe the first thing I sent in. Actually, my friend - J.?D. O'Hara sent the story without telling me [Beattie 2011].

Следующим рекуррентным аспектом реализации личного пространства в текстах интервью является образовательный уровень автора художественного текста. Мы находим его лексике, относящейся к образованию. В этой связи регулярно употребляются глаголы `to study' (изучать) и `to graduate' (закончить учебное заведение). Что касается существительных, то здесь наблюдается более широкий спектр их употребления: high school (старшая школа), library (библиотека), college (колледж), teacher (учитель), student (студент), class (урок) и т. д.

Пример 1.

Interviewer: You're self-educated, aren't you?

Author: …When I graduated from high school in 1938, I began going to the library three nights a week. I did this every week for almost ten years and finally, in 1947, around the time I got married, I figured I was done. So I graduated from the library when I was twenty-seven. I discovered that the library is the real school. [Bradbury 2010].

Пример 2.

Interviewer: When did you start writing?

Author: I was writing and putting together books of poetry when I was a little kid. In early high school, I let people see what I was doing for the first time. I started writing these parodic short stories where I would cast teachers and students at my school as characters in TV shows like The Monkees and Batman, and I would read them at school assemblies. They were a big hit, which was really encouraging. After high school, I went to Pasadena City College for a couple years, and I took two poetry-writing classes, one with the poet Ron Koertge, who really influenced me. In 1973, when I was twenty, I self-published my first book, The Terror of Earrings, which I distributed in a very limited way and gave to people I knew [Cooper 2011].

Пример 3.

Interviewer: When did you begin writing?

Author: In graduate school, at the University of Connecticut, I began to focus more on stories. I was studying English but I was not at all serious about it [Beattie 2011].

Пример 4.

Interviewer: Five of your novels are directly or spectrally about a figure named George Miles. Who was he?

Author: George Miles was a kid I met when I was in ninth grade. He was the younger brother of a friend of mine [Cooper 2011].

В этой связи обращает на себя внимание достаточно высокая частотность употребления эргонимов (имен собственных названий-организаций) в процессе вербализации образовательного уровня автора-адресанта в текстах интервью. Чаще всего эргонимы имеют двухкомпонентную структуру и включают название подразделения (факультета, колледжа) за которым следует название вуза: the University of Exeter; Pasadena City College; New College, Oxford; the University of Connecticut.

Пример 1.

Interviewer: How did you grow up?

Author: …Later, at the University of Exeter, I was in the company of wealthier people for the first time. I got to know their prejudices and became upset that they saw the world in such stereotypical ways. That was long before I found myself in a similar situation [Rowling 2012].

Пример 2.

Interviewer: Can you tell us a little about yourself?

Author: I was born in London. I studied music at New College, Oxford, but, after a year, switched to Politics, Philosophy and Economics and gained a first [honours degree] after only two years of studying. I then worked as a teacher and a financial journalist [Kinsella 2009].

Пример 3.

Interviewer: When did you begin writing?

Author: In graduate school, at the University of Connecticut, I began to focus more on stories. I was studying English but I was not at all serious about it [Beattie 2011].

Следующий аспект реализации личного пространства в тексте интервью актуализирует возрастные характеристики автора художественного текста. Основным языковым средством в данном случае является имя числительное (количественное) как отдельно (fifteen, twelve, twenty-four), так и в сочетании с фразой `years old' (лет). Также можно заметить употребление прилагательных, обозначающих возраст, например, little (маленький), young (молодой).

Пример 1.

Interviewer: Do you keep a tight work schedule?

Author: My passions drive me to the typewriter every day of my life, and they have driven me there since I was twelve. So I never have to worry about schedules. Some new thing is always exploding in me, and it schedules me, I don't schedule it. It says: Get to the typewriter right now and finish this. [Bradbury 2010].

Пример 2.

Interviewer: When was your first book published?

Author: When I was twenty-four. It was called The Tennis Party and was published under my real name, Madeleine Wickham [Kinsella 2009].

Пример 3.

Interviewer: Were your parents big readers?

Author: My father would read the comics to me when I was a little girl, but he didn't read much other than The Washington Post financial page and the sports page [Beattie 2011].

Пример 4.

Interviewer: What did you read when you were a kid?

Author: …But then, when I was fifteen, I read an interview with Bob Dylan, and he mentioned Rimbaud. So I bought one of Rimbaud's books, and I was staggered. Everything changed. His poetry, his biography, the fact that he wrote such incredible things and was so ambitious when he was my age were hugely inspiring, and I just dove into French literature after that, looking for other writers like him [Cooper 2011].

Пример 5.

Interviewer: Do you think you've moved away from the style you had back in the seventies?

Author: I think I got some things right when I was very young, and, not to my credit, I don't know how much I'm able to move beyond those [Beattie 2011].

Национальная принадлежность автора художественного текста также регулярно реализуется в текстах интервью с ним. Вербальными средствами в данном случае выступают топонимы (пр. Los Angeles, London, Washington) или их прилагательные-дериваты, обозначающие национальность адресанта (пр. Californian).

Пример 1.

Interviewer: Vonnegut was written off as a science-fiction writer for a long time. Then it was decided that he wasn't ever a science-fiction writer in the first place, and he was redeemed for the mainstream. So Vonnegut became “literature,” and you're still on the verge. Do you think Vonnegut made it because he was a Cassandra?

Author: Yes, that's part of it. It's the terrible creative negativism, admired by New York critics that caused his celebrity. New Yorkers love to dupe themselves, as well as doom themselves. I haven't had to live like that. I'm a Californian boy. I don't tell anyone how to write and no one tells me [Bradbury 2010].

Пример 2.

Interviewer: Where do you do your writing?

Author: I can work anywhere. I wrote in bedrooms and living rooms when I was growing up with my parents and my brother in a small house in Los Angeles … [Bradbury 2010].

Пример 3.

Interviewer: Can you tell us a little about yourself?

Author: I was born in London. I studied music at New College, Oxford, but, after a year, switched to Politics, Philosophy and Economics and gained a first [honours degree] after only two years of studying. I then worked as a teacher and a financial journalist [Kinsella 2009].

...