В любви есть место возвышенному и низменному. Не случайно наиболее ярко отражение такого отношения между субъектами нашло в творчестве Н.С. Лескова, когда писатель говорит об отношениях мужчины и женщины в простонародной среде как единстве святости и звериности. Иначе говоря, любовь представляется как результат «намеренной инициативы», «круговорота общения». Нарушение взаимного уподобления субъектов любви как страсти доводит купчиху Измайлову («Леди Макбет Мценского уезда») до страшных преступлений, а ревность - до смертельного исхода.

Анализ показывает, что наиболее продуктивными когнитивными моделями в описании концепта «любовь» в русской культуре являются:

1) «любовь - живое существо»; «любовь - человек»; «любовь - животное»; «любовь - птица»;

2) «любовь - растение»; «любовь - цветок»; «любовь - плод (сладкий или горький)»;

3) «любовь - предмет»; «любовь - ценность»; «любовь - товар»;

4) «любовь - стихия»; «любовь - огонь»; «любовь - вода»; «любовь - воздух».

Таким образом, абстрактная, ментальная сущность концепта «любовь», непосредственно не воспринимаемая, не данная в ощущениях, познается посредством метафор, основанных на тактильном, зрительном, вкусовом восприятии. Любовь описывается известными носителям языка образами (огонь, воздух, животное, Бог, птица и т.д.), формирующими картину мира. То есть можно говорить о существовании базового признакового состава концепта «любовь», представленного в выделенных группах.

2.2 Концепт “любовь” в китайских паремиях

Рассмотрение концептов в аспекте межкультурной коммуникации и лингводидактики обусловлено тем, что выявление сходств и различий в представлении концептов способствует более действенной коммуникации между различными этносами, а также облегчает процесс восприятия иноязычными студентами того или иного лингвокультурного явления.

Целью межкультурной коммуникации является способствование взаимодействию социумов, а также представителей разных культур на основе толерантности и взаимопонимания. Формирование полиэтнических государств во всем мире диктует свои определенные нормы и стандарты «аккультурации», делает необходимым поиск новых путей, ведущих к толерантности межэтнических групп. По этой причине проблемы межкультурной коммуникации представляют наибольшую важность в процессе диалогов между представителями разных этнических групп.

Исследования в данной области проводятся в двух направлениях. В первом - взаимодействие социумов изучается через призму добровольной духовной конверсии. По этому поводу ученые заключают, что «у человечества есть только один магистральный путь -- все большее сближение, - а в перспективе - духовная интеграция социумов, движение к целостной, единой общечеловеческой цивилизации. Этот путь нелегок и длинен. Но он - единственно возможный»

Осуществление подобной гипотезы может привести к однополярному миру или полнейшей глобализации, когда неизбежным станет подавление одной культурой всех остальных, а также преобладание одного менталитета над другим. При этом моменты нетерпимого отношения к другим культурам и менталитетам будут проявляться достаточно ясно. Мы согласны с мнением, что истинная межкультурная коммуникация может сформироваться, если с позиции потенциального коммуниканта будет проявляться желание и готовность понять собеседника, при этом не обязательно соглашаться или принимать данную информацию.

Второй способ - это взаимодействие языков, культур на толерантной основе. «Толерантность -- это способность индивида без возражений и противодействий воспринимать отличающиеся от его собственных мнения, образ жизни, характер поведения, особенности других индивидов».

Анализируя проблемы толерантности, становится понятным, что для эффективности межкультурной коммуникации необходима лишь способность спокойно воспринимать иную точку зрения, иные взгляды на жизнь. Более того, основополагающим моментом в межкультурной коммуникации являются толерантные предпосылки к взаимопониманию. Некоторые объяснения и правила общения, культивируемые в той или иной культуре, необходимы для лучшего понимания своего собеседника.

Межкультурная коммуникация, как правило, это общение людей, относящихся к разным культурам, а соответственно говорящих на разных языках. Если же собеседники не говорят на одном языке, то межкультурная коммуникация может происходить посредством переводчика, который и обеспечивает взаимопонимание. Этническая идентичность определяется менталитетом, который создается благодаря влиянию культуры, традиций и обычаев. Менталитет носителей той или иной культуры, на наш взгляд, имеет три составляющих компонента:

а) интегральный; б) региональный;

в) собственно этнический, при этом каждый из них осуществляется в процессе межкультурной коммуникации.

Современное развитие теории и практики межкультурной коммуникации создает необходимость изучения вопросов этносоциокультурной детерминации речевых функций. В связи с этим огромное внимание уделяется коммуникативным задачам, осуществляемым в процессе межкультурной коммуникации.

Исходя из того, что коммуникативная задача выступает и единицей общения и единицей межкультурной коммуникации, использование понятия коммуникативная задача в теории межкультурной коммуникации предполагает более широких круг аспектов социокультурного характера. И поэтому одна из основных проблем создания межкультурной компетенции и реализации межкультурной коммуникации заключается в наличии этносоциокультурной специфики решения коммуникативных задач.

Наряду с другими коммуникативными задачами особое место занимает проблема убеждения, которая в наибольшей степени определяется этнолингвокультурой.

Убеждение ориентировано на коммуникативное воздействие при этом оно всегда обладало особым влиянием в социально-политической и общественно-политической жизни индивида и социума. Задача убеждения, будучи чувствительной и к культурной специфике и к особенностям социального развития, может выступать в разных проявлениях, даже в рамках одной этнокультуры. Например, наиболее «атакующий» и пропагандистский характер коммуникативной задачи убеждения проявлялся в коммунистических агитационных программах.

Современный же взгляд на задачи убеждения неразрывно связан с толерантными аспектами в межсубъектном и межкультурном взаимодействии. Из этого следует, что толерантность - это начальный результат убеждения, более того, убеждение может быть продуктивным только при условии толерантности между двумя индивидуумами - убеждающего к убеждаемому. При любом другом варианте убеждение будет позиционироваться как коммуникативное давление.

Анализируя процессы коммуникативной задачи убеждения, можно прийти к выводу о том, что процесс убеждения можно осуществить на. разных уровнях коммуникативного воздействия и результат его будет соответственным. Специалисты в этой области упоминают о:

1) незначительных, или малых изменениях в интенсивности мнения;

2) определенных изменениях сознания, мотивов, создании новых установок;

3) кардинальных изменениях ранее сформировавшихся установок, т.е. конверсии.

Из этого можно сделать вывод, что третий - самый высокий уровень влияния, в процессе убеждения предполагается принятие коммуникантом мнения говорящего как своего собственного. Второй же уровень связан с изменением сознания, мотивов и установок и принятием мнения, отличного от своего, т.е. посредством данного уровня создается толерантное отношение к иному мнению.

Также не последнее место в процессе убеждения занимают такие отличительные особенности, как возраст, статус, пол адресата, которые выражаются специфическим способом убеждения, имеющимся в каждой культуре.

Нам представляется, что процесс решения коммуникативных задач убеждения во многом определяется коммуникативным давлением. Более того, культура, позволяющая коммуникативное давление, оперирует адекватными коммуникативными ситуациями, в которых носители могут использовать коммуникативное давление. Таким образом, можно констатировать тот факт, что убеждение является одним из самых эффективных средств межкультурной коммуникации.

Категория общения также имеет одно из центральных мест в изучении межкультурной коммуникации. Именно посредством общения человек познает мир и окружающих его людей. Категория общения связана с одной из коммуникативных категорий.

Коммуникативные категории - «самые общие коммуникативные (концепты) понятия, упорядочивающие знания человека об общении и нормах его осуществления». В них заложены сведения о том, «как тот или иной носитель языка понимает категоризуемое явление, что он включает в состав данного явления, какие нормы и правила связывает с данным понятием, как он «вписывает» данную категорию в состав других коммуникативных и некоммуникативных мыслительных категорий».

Не все концепты обладают языковым выражением, при этом основные концепты формируются именно в языке. Соблюдение языкового выражение для концепта, его регулярная вербализация сохраняют концепт в устойчивом состоянии и способствуют его общеизвестности.

Наряду с актуальными проблемами внутри самой межкультурной коммуникации, на современном этапе появляется острая необходимость в последовательном и грамотном преподавании системы лингвистического образования.

Наблюдая за изменениями системы лингвистического образования, специалисты выдвигают на первый план формирование межкультурной компетенции обучаемого. Анализируя данную проблему, становится понятным, что модели подготовки индивидов к межкультурной коммуникации отличаются своим многообразием и неординарностью.

Как правило, в основе апробированных способов лежат исследовательские наблюдения многих ученых. Межкультурное обучение должно проистекать из самоисследования еще в дошкольном периоде. По мнению исследователей, подобные процессы, впоследствии, находят свое развитие, способности к межкультурному пониманию и диалогу.

Такая способность связана с опытом многоязычия, т.е. с овладением тех языков, которые культивируются в данной группе или сообществе. Нам представляется, что потребность в создании целой «школьной философии» или программы, затрагивающей необходимость изучения проблем межкультурной коммуникации, выводит исследования и изыскания в данной области на новый более высокий уровень.

Перед тем, как обратиться непосредственно к паремиям, необходимо дать пояснение взгляду в традиционном Китае на любовь, так как до прихода европейской культуры, отношения эти существенно отличались. В представлении конфуцианского Китая концепт «любовь» четко систематизируется по уровням. Собственно любовью может являться любовь к родителям (сыновняя почтительность), любовь к государю и стране (гиперболизированный вариант сыновней почтительности). Отношения же между мужчиной и женщиной долгое время как бы замалчивались и никак не назывались.

Практически до конца XIX века если приверженцы конфуцианства говорят о любви между мужем и женой, то они имеют в виду некую демонстрацию почтения супругов друг к другу, а не эмоциональное чувство привязанности. Отношения между супругами, называемые европейцами «любовью», понимались во всем остальном лишь как утилитарные физические отношения. В китайской культуре им уделялось довольно много внимания. Так, В. Лебедев в статье «Китайская любовь» приводит множество примеров того, как китайцы стремились разнообразить свою сексуальную жизнь. Отметим, что в отличие от широко известной «Камасутры» никакого предуведомления о единении душ влюбленных здесь не было.

Утилитарность такого рода отношений подчеркивает и то, что сам Конфуций в своих «Записках о церемониях» подробно определил частотность такого рода действий: «Вплоть до достижения им пятидесяти лет муж должен входить в Павильон Удовольствия своих жен раз в три дня, своих наложниц - раз в пять дней, а прочих девушек, живущих у него в доме, - по своему усмотрению».

Представление о красоте в конфуцианских культурах также довольно ограничено. В китайской культуре женщина одевалась так, что видна была только голова с прической, поэтому красота тела в принципе отсутствует в рамках концепта «любовь»: напудренные и накрашенные лица красавиц походили на маски, лакированные прически также были неестественными. Единственный кусочек естественного тела - ступни ног - также подвергались коррекции: их бинтовали до полного искажения ступни так, что знатные девушки вообще не могли самостоятельно ходить. В. Лебедев приводит такое свидетельство: «В «Дневнике лорда Маккартни», где автор описывает свое пребывание в Пекине в конце XVIII века, он приводит рассказ прикомандированного к британскому посольству китайского мандарина:

«Вполне возможно, что причиной появления обычая утягивать ступни была восточная ревность, которая всегда была богата на выдумки, помогавшие привязать женщин к их владетелям; конечно же, прекрасный способ удержать их дома состоит в том, чтобы сделать их передвижение неудобным и болезненным. Должен заметить, однако (не преминул уколоть иностранцев мандарин), что уродование какой-либо части человеческого тела представляется нам, китайцам, менее странным, чем такие иноземные обычаи, как удаление его кусков, например, при обрезании»26.

В целом, конфуцианство подвергает осуждению любое слишком сильное, страстное чувство, и это сближает его с буддизмом. Понимая цель человеческой жизни человека как погашение самой жизни, буддизм отрицает любое сильное душевное движение, не одобряет никаких привязанностей, т.к. это поддерживает в человеке желание жить.

Следовательно, не может поощряться и такая любовь, которая живет в сердце человека, в его душе, заполняет его существование. В результате вступление в брак даже по любви долгое время не являлось чем-то достойным освящения, не считалось таинством. Именно поэтому в восточных странах так были распространены разные явления в виде гейш, совместных бань и т.д. В отличие от европейской культуры, к этой ситуации вообще неприменимо парадигма «любовь - не любовь». И в этом, на наш взгляд, состоит принципиальное различие рассматриваемого концепта в европейский и восточной культурах.

Вступление в брак в восточных культурах также является компонентом, исключающимся из состава концептуального поля «любовь»: до сих пор большая часть браков заключается по выбору родителей и предварительной договоренности, и практически никак не учитывает чувства молодоженов.

В целом, можно сказать, что центральной составляющей концептуального поля «любовь» в восточных культурах является понимание любви как почитания родственников и других людей, достойных почитания. Фактически из этого поля полностью выключены личные отношения между мужчиной и женщиной в любом проявлении: в виде платонических эмоциональных или физических отношений. Проявление такого рода привязанности на публике до сих пор считается не вполне приличным.

Но обратимся к описанию паремий в китайском языке. Большинство паремий отличаются археичностью, причем показательным становится то. Что носителями языка они в качестве паремий не осознаются.

Китайский язык позволил выделить следующие типы идиом:

1. Паремии с прозрачным, но не дословным значением, с похожей образной системой;

2. Паремии с непрозрачным значением, которое можно отнести к «минус-фактам» действительности, так называемым языковым лакунам, т. е. значимым отсутствиям определённых обозначений;

3. Паремии с определённой ассиметрией в уточнении значения, вызывающим у носителей китайского и русского языка сомнения в вопросе наличия аналога паремиям сравниваемых языков.

Все отобранные пословичные выражения обоих языков можно распределить в соответствии с их идейным содержанием в общей сложности на 10 основных групп:

1. Любовь - высшая ценность для человека, любовь - счастье для человека;

2. Любовь неизбежна и непредсказуема;

3. Нельзя любить по принуждению;

4. Любовь в отношениях мужа и жены - это единение;

5. Любовь всё преодолеет;

6. Материальные блага, комфорт не играют существенной роли в любви;

7. Любовь всегда связана с печалью, мукой, в ней есть место измене, раздражению, злобе;

8. Внешность (красота) - не главное в любви;

9. Если любовь проходит, то уже ничего нельзя сделать, любовь не подчиняется воле и разуму человека;

10. Любовь вечна;

11. Любовь приходит со временем;

12. Любящие должны подходить друг другу по финансовому и социальному положению; выбор любимого должен быть одобрен родителями.

Паремии, объединённые идеей №12

ђВ”~’|Вн qоng mйi zhъ mг - как синяя слива и бамбуковый конь,

‘ЉЗЧПа°® xiвng qоn xiвng аi - присмотренный близкий человек выбран для взаимной любви ) отсутствуют в русском пословичном фонде.

В группе №4 отображается обязательное у словие единения мужчины и женщины в семье. Причем мужчина однозначно доминирует.

•vЏҐёѕЛж fы chаng fщ suн - Муж поёт, женя подпевает,

ЦґЧУЦ®КЦЈ¬УлЧУЩЙАП zhн zi zhо shou, yu zi xiй lгo - Родив сына, вместе состариться,

”д—ѓ‘o·Й bi yм shuвng fзi - Летать крылом к крылу,

ХЕґІЙПЛµІ»іцБЅСщ»° yо zhвng chuбng shаng shuф bщ chы liгngyаng huа -

В одной постели не говорят по-разному,

ѕЩ °ё Жл Гј ju аn qн mйi - Супруги живут, уважая друг друга, дословно: Супруги по делу ровняют брови).

Количественный анализ паремий группы № 2 говорит о том, что китайский народ, в целом. Безразличен к немотивированности любви

“VЌм”VЌ‡ tiвn zuт zhо hй - Любовь, определённая свыше (данная небом),

јыЦУ°® yо jiаn zhфng'аi - Любовь с первого взгляда в китайском фонде паремий). Об этом же говорит и анализ иероглифа °® аi «любовь» в китайском языке - как сложный, так и упрощенный иероглиф содержит в себе лексему «друг». Очевидно, что дружба и любовь на основании паремической картины идут рядом.

В китайском языковом сознании культивируется идея, что любовь рождается из чувства дружбы, обусловлена социальными причинами и причиной брака (большинство китайских пословиц толкуется именно с позиций «муж - жена», а не «мужчина - женщина»), любовь - чувство, которое рождается со временем, даже при условии её неразделённости, при этом любовь возникает именно между схожими людьми (неслучайно, слово «друг» определяется китайцами как «человек, с которым ты вместе» и как Ћu “Ї “№ Ќ‡ “I ђl zhмtуng dаohй de rйn «человек, имеющий общие с тобой устремления и связанного общими идеалами и целями»), например:

“ъ‹vђ¶Џо rм jiu shзng qнng - Долгие дни рождают любовь,

ЉЬ Џо гх гх hбn qнng mаi mаi - Держать любовь в своей крови (неразделённая любовь),

ђSђS‘Љ€у xоnxоn xiвngyмn - Понимать друг друга с полуслова (дословно: сердце печатает сердце),

”ј‹Т”Є? bаnjоn bвliгng - Два сапога пара.

Впрочем, не всякая любовь может существовать вечно. Так, например, в китайском языке широко бытует поговорка

Мъ°®ЙъРв tiм аi shзngxiщ - Железная любовь ржавеет

•ўђ…ДСКХ fщ shui nбn shфu - Разлитую воду не соберёшь

Но ”jѕµЦШФІ pт jмng chуng yuбn - Разбитое зеркало - снова целое

Это говорит о том, что отношение к любви напрямую зависит от ситуации, к которой обращена фразеологема.

Неравномерная концептуализация такого явления как «любовь» также проявляется в номинативной плотности - между фразеологическими выражениями концепта «любовь» устанавливаются различные системные отношения уточнения, сходства и различия. Так, применительно к паремиям группы №7 наблюдаются следующие характеристики ‘ХВМГ±ЧУ dаi lu mаozi - Изменять (дословно: носить зелёную шапку),

€к Пб Зй Фё yоxiвng qнngyuаn - Каждый едет в своем вагоне со своими предпочтениями,

еX’fЛїБ¬ouduаn sоliбn - Ещё не все связи порваны (о любовной связи вне брака, дословно: Корневища лотоса - длинные),

—Ћ ‰Ф —L €У ЃC —¬ ђ… ќЩ Џо luт huв youyм, liъshui wъqнng - Умышленно упавший в проточную воду цветок не вызывает у неё чувств.

Очевидно, что китайские пословицы данного типа имеют снисходительную и даже нейтральную оценку к данным человеческим слабостям.

Впрочем, в китайском языке достаточно часто наблюдаются и романтические любовные отношения:

·з »Ё С© ФВ fзng huв xuм yuи - Ветер и цветок, снег и луна (четыре противоположности любви),

‰Ф ‘O ЊЋ ‰є huв qiбn yuи xiа - Среди цветов и под луной (романтика любви), и особо подчёркивается вечность любви (группа №10):

ЉCђѕЋR–ї hгi shм shвn mйng - Море клянётся, гора присягает (любовь как море и гора -вечна),

ЉC ЊН ђО АГ hгikы shнlаn - Когда высохнут моря и камни сгниют (вечность любви), при этом наблюдается большое количество синонимичных паремий, образованных перестановкой слов. Данная категория паремий (идейная общность №10) преобладает именно в китайском языке.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В последнее время Россия активно налаживает взаимоотношения с Китаем. Если такая политическая ситуация продолжиться и далее, то актуальность изучения китайского языка вырастет в разы.

Изучение сравнительный анализ концепт “любовь” в русских и китайских паремиях- одно из самых существенных звеньев в усвоении языка и повышении культурной коммуникации человека. Правильное и уместное использование концепта “любовь” придаёт речи уникальное своеобразие, выразительность и меткость, делая ее эмоционально-окрашенной и оригинальной. Знакомство с концептом “любовь”и их переводом позволяет понять менталитет, быт и культуру китайского народов.

Концепт «любовь» является одним из базовых, т.е. определяющих другие концепты и формирование национальной языковой картины мира в целом. Поэтому правильное и точное осознание особенностей этого концепта при изучении русского и китайского языков.

В русской культуре «любовь» осознается как живое существо, часто ассоциируется с птицей, растением (цветком или плодом). Для русского человека любовь - это ценность, важное явление в жизни, которые обладает огромной силой и влияет на все другие жизненные процессы (любовь соотносится со стихией, огнем, водой, воздухом). В русской культуре любовь - это, прежде всего, эмоциональные отношения между мужчиной и женщиной. Другие значения этого слова вторичны (любовь к родителям и родительская любовь, любовь к родине и т.п.). Любовь в русской культуре - это некое обязательное явление в жизни каждого человека. Ее присутствие или отсутствие знаково, важно и осознаваемо.

Анализ представлений носителей русской культуры о любви показывает, что она связана практически со всеми сферами жизни человека, из чего можно сделать вывод о ее огромном значении в русской культуре.

Отличительной особенностью русского концептуального поля «любовь» является включение в него концепта «душа», который является уникальным русским культурным концептом и требует специального освещения.

Объем китайского концепта «любовь» представляет собой лишь небольшую часть объема соответствующего русского концепта.

Наши наблюдения над особенностями концепта «любовь» в китайских культурах указывают на существенные расхождения с аналогичным концептуальным полем в русской культуре. В восточных культурах любовь осознается почти исключительно как выражение почтительности к достойным этого людям: родственникам и особенно родителям, государю (сегодня - главе государства) и т.д. Представление о любви как о взаимоотношениях между мужчиной и женщиной выражено слабо. Концепта «любовь» в восточных культурах исключает из себя такие центральные в соответствующем русском поле, как «семья», «красота», «душа».

Изучение реализации концептосферы - одно из самых существенных звеньев в усвоении языка и повышении культурной коммуникации человека. Правильное и уместное использование той или иной единицы придаёт речи уникальное своеобразие, выразительность и меткость, делая ее эмоционально-окрашенной и оригинальной. Знакомство с единицами языка и их переводом позволяет понять менталитет, быт и культуру китайского народа, и, конечно же, освоить и выучить в совершенстве китайский язык.

Несмотря на наличие определенных лингвокультурологических лакун, создающих трудности для иностранцев при изучении русского языка, освоение концепта «любовь» является принципиально важным для формирования понимания русской культуры, приобщения к русской литературе и искусству.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Арутюнова Н.Д. Истина: фон и коннотация // Логический анализ языка. Культурные концепты. М.: Наука, 1991. С. 6-34.

2. Аскольдов С.А. Концепт и слово // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста: Антология / Под общ. ред. В.П. Нерознака. М.: Academia, 1997. С. 267-279.

3. Бабушкин А.П. Коцепты разных типов в лексике и фразеологии и методика их выявления // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. Воронеж: ВГУ, 2001. С. 52-57.

4. Баграмова H.B. Лингво-методические основы обучения лексической стороне устной речи на английском языке как втором иностранном в педагогическом вузе. Автореф. дис.... доктора пед. наук. - СПб., 1993.

5. Бархударов С. Г., Новиков Л. А. Каким должен быть учебный словарь? // Русский язык за рубежом. - 1971. №3. - с.46-50.

6. Барыбин Е.В., Давыдова Ю.С. Искусство чайной церемонии. - Ростов-на Дону: Феникс, 2005. - 185 с.

7. Бахтадзе К.Е. Развитие культуры чая в СССР. - Тбилиси, 1961.

8. Белоусова А. С. Унификация словарных толкований; её реальные возможности // Национальная специфика языка и её отражение в нормативном словаре. - М.: Наука, 1988. - с.71-74.

9. Белянко O.E.,Трушина Л.Б. Русские с первого взгляда. - М.: Русский язык. Курсы, 1994. - 79 с.

10. Бердичевский А.Л. и др. Приятного аппетита! (Учебное пособие для среднего этапа). - СПб.: Златоуст, 2002 - 79 с.

11. Берков В. П. Двуязычная лексикография. - СПБ.: Изд-во СПБГУ, 1996. - 248 с.

12. Бесценная Ф.Д. Живая душа калачика просит. - СПБ.: Сударыня, 1996. - 107с.

13. Брагина A.A. Лексика языка и культура страны. - М.: Русский язык, 1981.- 176 с.

14. Бурвикова Н.Д.,Костомаров В.Г. Образ мира, в слове явленный. // Русистика и современность. - СПб.: Сударыня, 2005. - с. 17-24.

15. Буслаев Ф.И. Русские пословицы и поговорки, собранные и объясненные. - М.: Тип. А. Семина, 1954. - 176 с.

16. Вайль П., Генис А. Русская кухня в изгнании. - М.: Изд-во КоЛибри, 2007, - 320 с.

17. Ван Чжицзы Национально-культурная специфика лексико-семантической группы наименований блюд русской кухни в аспекте обучения РКИ (на материале русского и китайского языков) Автореф. дис.... канд. пед. наук. СПб., 2006. -23 с.

18. Ван Чжицзы Отражение энциклопедического уровня коммуникативной компетенции в словарной статье учебного словаря (на материале наименований блюд русской кухни). - Русский язык как иностранный. Теория. Исследования. Практика. СПб.: Сударыня, 2006. - с. 128-131.

19. Ван Шуай, Розова О.Г. К вопросу о китайском коммуникативном стереотипе. - Русский язык как иностранный. Теория. Исследования. Практика. - СПб.: Сударыня, 2006. - с. 221-224.

20. Васильева Г.М. Национально-культурная специфика семантических неологизмов: лингвокультурологические основы описания. - СПБ.: Сударыня, 2001. - 210 с.

21. Васильева Г.М. Умом Россию не понять. Учебное пособие. - СПб.: Сударыня. - 114 с.

22. Вежбицкая А.В. Понимание культур через посредство ключевых слов. М.: Языки славянской культуры, 2001. 288 с.

23. Воркачев С.Г. Счастье как лингвокультурный концепт. М.: ИТДК «Гнозис», 2004. 192 с.

24. Воркачев С.Г. Концепт счастья в русском языковом сознании: опыт лингвокультурологического анализа. Краснодар: Изд-во Кубан. гос. техн. ун-та, 2002. 142 с.

25. Воркачев С.Г. Методологические основания лингвоконцептологии // Теоретическая и прикладная лингвистика. Межвузовский сб. науч. тр. Вып. 3: Аспекты метакоммуникативной деятельности. Воронеж, 2002. С. 76-83.

26. Воркачев С.Г. Постулаты лингвоконцептологии // Антология концептов. М.: ИТДК «Гнозис», 2007. С. 4-12.

27. Гофман О.В. К вопросу о методе концептуального анализа // Картина мира: модели, методы, концепты. Томск: ТГУ, 2001. С. 213-219.

28. Залевская А.А. Психолингвистический подход к проблеме концепта // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. Воронеж: ВГУ, 2001. С. 58-65.

29. Карасик В.И. Культурные доминанты в языке // Языковая личность: культурные концепты. Волгоград-Архангельск: Перемена, 1996. С 3-16.

30. Карасик В.И. Антология концептов. Волгоград: Парадигма, 2005. 352 с.

31. Козлова М.С. Концепция природы философского знания в трудах Витгенштейна // Природа философского знания. М.: ИНИОН, 1975. С. 218- 263.

32. Красавский Н.А. Эмоциональные концепты в немецких и русских лингвокультурах. Волгоград: Перемена, 2001. 494 с.

33. Лебедев В. Китайская любовь // Электронный ресурс. Режим доступа: http://abirus.ru/content/564/623/625/644/650/851.html

34. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // Изв. РАН. Сер. лит. и яз. 1993. Т. 52. № 1. С. 3-9.

35. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста: Антология. М.: Академия, 1997. С. 3-9.

36. Маслова В.А. Лингвокультурология. Минск: Тетра-Системс, 2004. 304 с.

37. Методологические проблемы когнитивной лингвистики / под ред.

И.А. Стернина. Воронеж: ВГУ, 2001. 182 с.

38. Мун К.Х.С. Любовь и брак в Северной Корее // Электронный ресурс. Режим доступа:

http://n- europe.eu/article/2012/08/31/lyubov_i_brak_v_severnoi_koree

39. Мурзин Л.Н. Язык, текст и культура // Человек. Текст. Культура. Екатеринбург, 1994. С. 160-169.

40. Немченко В.Н. Функционирование научного термина «метод» в современной лингвистической литературе // Вестник ННГУ. 2007. № 6. С. 278-281.

41. Панченко Н.Н. Средства объективации концепта «обман». Дис.... канд. филол. наук. Волгоград, 1999. 161 с.

42. Попова З.Д., Стернин И.А. Очерки по когнитивной лингвистике. Воронеж: ВГУ, 2003. 191 с.

43. Рикер П. История и истина. СПб: Алетейя, 2002. 400 с.

44. Рудакова А.В. Когнитология и когнитивная лингвистика. Воронеж: Истоки, 2004. 80 с.

45. Солсо Р.Л. Когнитивная психология. М.: Тривола, 1996. 600 с.

46. Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры. Опыт исследования. М.: Академический проект, 2004. 992 с.

47. Степанов Ю.С. Изменчивый «образ языка» в науке XX в. // Язык и наука в конце XX века. М., 1995. С. 7-34.

48. Стернин И.А. Контрастивная лингвистика. Воронеж: Истоки, 2004. 189 с.

49. Уфимцева Н.В. Структура языкового сознания русских: 70-90-е годы // Этническое и языковое самосознание. М.: ФИАНфонд, 1995. С. 151- 154.

50. Фромм Э. Искусство любить. М.: АСТ, АСТ Москва, 2009. 220 с.

51. Фрумкина Р.М. Психолингвистика. М.: Академия, 2001. 320 с.

52. Холодная М.А. Интегральные структуры понятийного мышления. Томск: ТГУ, 1983. 190 с.

Размещено на Allbest.ru

...