Якутско-эвенкийские языковые взаимосвязи

Последнее обстоятельство позволяет утверждать, с той или иной долей вероятности, что монгольские слова обнаруживаемые в говорах северного и восточного наречия, но не имеющие соответствующих параллелей в южном наречии эвенкийского языка, а также в языках, родственных заимствующему (исключая западные говоры эвенского языка, носители которого владеют якутским языком), были, скорее всего, заимствованы из якутского языка.

Учитывая влияние якутского языка на формирование скотоводческой терминологии эвенкийского языка, к числу опосредованных заимствований относятся отдельные термины животноводства.

Анализ якутско-эвенкийских параллелей показал, что отдельные слова могут заимствоваться многократно. Так, монгольское слово икирэ `двойня, близнецы' cодержит компонент ики, легко отождествляемый с тюркским числительным ики `два'. Возможно, что икир `двойня' проникло из языка типа чувашского в монгольские языки. В период интенсивного монгольского влияния на тюркские языки Сибири в средние века икирэ проникло в якутский язык, в котором выступает в виде игирэ игири игириэ. Из якутского оно было заимствовано носителями эвенкийского языка. Ср.: эвенк. и?ирэ и?эрээ `двойня'. Нередко обнаруживаются и такие слова, заимствованные из монгольских языков параллельно как тюркскими, так и тунгусо-маньчжурскими. Например, м.-п. т?ргэн `быстрый, скорый' // т.-ма.: эвенк., эвен. тургэн, нег., ороч., уд., улч. *тургэн id.; алт. т?рген, тув. д?рген, як. т?ргэн id.

Мы устанавливаем также возможность параллельного проникновения монгольских слов в якутский и эвенкийский языки. Ср.: м.-п. oн?учa `лодка' // эвенк. о?кочоо омкочоо о?очо `лодка'; як. о?очо о?очо `лодка'; м.-п. кэлэгэй `немой, косноязычный' // як. кэлэ?эй `заика', эвенк. кэлэгэй кэлэ?эй `заика'.

Следует отметить, что баргузинский говор испытал сильное влияние монгольских языков, и поэтому в нем обнаруживаются целые гнезда монголизмов. Например: эвенк. (брг.) байан `богатый' мо.: м.-п. байан id., ср.: др.-тюрк. бaй id.; эвенк. (брг.) байадьи- `богатеть' мо.: м.-п. байадьи- id.; ср.: др.-тюрк. байу- id.; эвенк. (брг.) байарка- `кичиться богатством' мо.: м. баярха- id.; ср.: як. байар?аа- id.

Кроме опосредованных тюркских и монгольских заимствований, в словарном составе эвенкийского языка установлены и собственно якутизмы (тюркские слова), принадлежность которых ранее не всегда определялась. Например, як. бурдук `мука', `хлеб (зерно)', `ячмень'; тур. диал. б?рт?к `зерно'. Данное слово имеет общетюркское бытование. В якутском языке оно выступает с гласными твердого ряда. Здесь необходимо иметь в виду, что переход твердорядных слов в мягкорядные является наиболее распространенным, обратный же процесс, т. е. переход мягкорядных гласных в твердорядные, встречается значительно реже. Очевидно, в данном случае в якутском языке сохранилась архаичная словоформа с гласными твердого ряда. В тунгусо-маньчжурских языках слово бурдук известно только языкам северной группы: эвенкийскому, эвенскому и негидальскому. Лингвогеографическая локализация указывает на связь с якутским языком. Что же касается эвенк. бурдука с конечным гласным, то наличие в нем дополнительного гласного - явление вполне обычное, когда речь идет о заимствованиях из якутского, ср.: эвенк. биттэни- `предчувствовать' як. биттэн-, ср.: як. бит б?т `знак, примета'.

Таким образом, установленные разные признаки, а также сам принцип комплексного анализа заимствований на их основе позволяют более точно установить пути проникновения отдельных лексем в эвенкийский язык.

В главе 2 «Лексические якутизмы эвенкийского языка» рассматриваются вопросы адаптации якутизмов в системе эвенкийского языка.

Якутизмы эвенкийского языка подвергаются фонетической адаптации.

Так, якутским гласным а) в односложном слове, б) в первом и в) в непервых слогах многосложного слова соответствуют, как правило, следующие эвенкийские гласные:

эвенк. якут.

а) б) в)

а а а а

аа аа аа аа

е ыа, иэ ыа, иэ ыа, иэ

о о о о

оо уо уо, ?? оо, уо, ??, ??

э э э э

ээ - ээ ээ

и и, ы и, ы и, ы

ии ии, ыы ии, ыы ии, ыы

у у у, ?, ? у, ?, ?

уу уу, ?? уу, ?? уу, ??

Наблюдаются лишь эпизодические расхождения в передаче якутских гласных, обусловленные влиянием комбинаторных и позиционных факторов и действием закона гармонии гласных эвенкийского языка. Среди комбинаторных факторов следует выделить влияние губно-губных б, в. Что касается позиционных факторов, то выделяются безударная позиция в первом слоге двусложных слов при отсутствии стечения согласных, и безударная позиция в непервых слогах, имеющих стечение согласных. Примечательно, что в ряде заимствованных односложных слов сохраняются первичные долгие якутского языка.

Якутским согласным обычно соответствуют а) в анлауте, б) в середине слова, в) в ауслауте следующие эвенкийские согласные:

эвенк. якут.

а) б) в)

п -п

б б- -Сб-

в -б-

м м- -м-, -См-, -мС- -м

т т- -т-, -Ст-, -тС-

д д- -д-, -Сд-

с с- -сС-,-Сс- -с

н н- -н-, -Сн-, -нС- -н

эвенк. якут.

а) б) в)

л л- -л-, -лС-, -Сл- -л

р -р-, -рС- -р

дь дь- -дь-, -Сдь-

ч ч- -ч-, -Сч-

нь нь- -Снь-, -й-

й -й-, -йС- -й

к к- -к-, -Ск- -к

г -г-, -Сг-, -С?-

(?) (-?-)

h h- -h-

? -?- -?

Нетипичные для эвенкийского языка якутские геминаты

-тт-, -чч- изредка выступают без изменений. В ряде случаев -тт- реализуется в виде -кт, -т; -чч- - -тч-, -ч-. Что же касается -пп-, то эта гемината не подвергается изменениям. Эпизодически якутский ннь соответствует эвенкийскому нь. Другие геминаты (-кк-, -лл-, -нн-, -ннь-) не обнаруживают заметных расхождений с согласными языка-источника. В небольшой группе заимствованных слов с (в анлауте) выступает в виде h,

б- - п-, -пС- - -вС-, -б- - -б-, -С?- - -Ск-, х- - h-, -рС- - -лС-, -г- - -?-, -h- - -?-.

Необходимо отметить, что развитие аффрикат дь, ч в якутском языке связано с монгольскими языками. Указанные особенности сохраняются в якутизмах эвенкийского языка. Монгольский анлаутный с сохраняется в опосредованных заимствованиях, в то время как тюркский *с в якутизмах не прослеживается.

Якутизмы эвенкийского языка подвергаются морфологическому и семантическому освоению.

Подавляющее большинство якутских заимствований вошло в эвенкийский язык в морфологически неизмененном виде. При этом якутизмы сохраняют словообразовательную структуру и состав морфем, характерные для языка-источника, заимствования. Что касается заимствующего языка, то в нем происходят некоторые структурные изменения. Так, аффиксы языка-источника сливаются с основой и производные слова выступают как непроизводные. Например, в именных словоформах баардаах `имеющий в мыслях что-л. худое', барылаах `имеющий все', `эпитет лесного духа “Байанай”, ки?нээх `вспыльчивый', к??стээх `сильный' в якутском языке отчетливо различаются производящая основа баар `есть, имеется', бары `все', ки? `характер', к??с `сила' и аффикс -лаах с его фонетическими вариантами -даах, -наах, -таах. В эвенкийском языке соответствующие слова баардаак `вспыльчивый', барелаак `амулет охотника', ки?нээк `вспыльчивый', куустаак `сильный' воспринимаются как непроизводные.

В ряде случаев якутские заимствования вовлекаются в процессы морфологического освоения. Так, носители эвенкийского языка усвоили як. сэрэх `осторожный' в виде сэрэк `осторожный', як. атырдьах `вилы' в виде атирдьак `вилы', як. ч?мч?х `кучка' в виде чумчук `кучка', а якутский х в ауслауте - как эвенкийский аффикс отглагольного образования имен -к, ср.: эвенк. буму- `болеть' // бумук `болезнь'; затем подкрепили такую интерпретацию, образовав новые формы: эвенк. сэрээ- `остерегаться', атирдаа- `убирать сено', чумчээ- `собирать в кучу'. Примечательно, что в языке-источнике такие глаголы отсутствуют.

Анализ якутских заимствований эвенкийского языка показал, что большинство якутизмов распределяется по частям речи без существенных расхождений с языком-источником. Среди заимствований есть существительные, прилагательные, глаголы, наречия, междометия и союзы. Однако для части заимствований характерен переход из одного грамматического класса в другой.

Якутизмы вошли в говоры эвенкийского языка в морфологически неизмененном виде, и понятно, что на почве эвенкийского языка их морфологический состав не поддается объяснению. От якутских основ в эвенкийском языке могут образовываться новые словоформы. Особо следует подчеркнуть факт наличия в эвенкийском языке значительного количества заимствованных глаголов, ставящий под сомнение точку зрения, согласно которой, глаголы относятся к непроницаемой или почти непроницаемой сфере языка.

Переходя к вопросу семантического освоения якутских слов носителями восточного наречия эвенкийского языка, отметим, что большинство их выступает как правило, в одном, основном значении, т. е. их семантический объем сужается. Сохранение при заимствовании переносного значения слов является редким исключением. Также редко наблюдаются расширение семантического объема и появление новых значений. В небольших размерах влияние якутского языка оказывается на изменении семантики и собственно эвенкийских слов.

Якутизмы входят составной частью в различные пласты лексики эвенкийского языка. Среди них - наименования природных явлений, ландшафта, названия частей тела человека и животных, слова, обозначающие различные признаки живых существ и предметов окружающей действительности. Носителями эвенкийского языка заимствовались глаголы движения, активного действия, состояния, мышления и речи, образные глаголы.

В эвенкийском языке якутизмы представляют вкрапления в различных пластах лексики.

Так, среди заимствованных имен существительных выделяются следующие тематические группы: 1) наименования природных явлений, ландшафта, металлов, веществ: атактаак `Большая Медведица', кидьимак `нагромождение льда', кираhа `пороша', колорук `смерч', кураан `засуха', салгин `воздух', сэрун `прохлада', арии `протока', `остров' и др.; 2) наименования, относящиеся к животному и растительному миру: тэллэй `гриб', комордоос `жук', сордо? `щука', искэк `икра', куртуйак `тетерев', киис `соболь' и др.; 3) наименования частей тела человека и животных: булчаркай `железа', билчи? `мускул', кабак `мочевой пузырь', каhа `брюшной жир (лошади)', коомай `горло', кутурук `хвост' и др.; 4) слова, обозначающие чувства, ощущения, биологические состояния живых существ, болезни: киhии `досада', кунуу `зависть', и?ирэ `близнецы, двойня', ньирай `новорожденный', баралиис `паралич' и др.; 5) термины родства: аймак `родня', биллэк `деверь', катун `жена старшего брата', киниит `невестка', кинни `тесть', кодо?ой `родители невесты', кутээт `зять', кэргэн `семья', са?ас `свекровь', эвэ `бабушка', эдьэй `тетя', эhэ `дедушка'; 6) слова, обозначающие религиозные воззрения: авааhи `черт', а?авут `священник', аптаак `колдун', барелаак `амулет охотника', иччи `дух-хозяин местности', каргис `злой дух', сурэк `крест', та?ара `бог'; 7) слова, относящиеся к хозяйственной и промысловой деятельности: арги `веревка, палка для сушки обуви (в палатке)', кимньи `плеть', кугу `крюк', кулу `перекладина над костром', курдьэк `лопата' и др.; 8) термины оленеводства, средств передвижения, упряжи: адарай `настил на нартах', баттик `верхние продольные скрепы у нарты', бугуй `неспокойный (об олене)', бэретчит `передовой (об олене в упряжи)', им `метка на ухе оленя', итик `табуированный олень' и др.; 9) слова, обозначающие одежду и ее части: арба?ас `старая зимняя парка', байбара `рюши', бетэс `подкладка', билат `шаль, платок', кеп `выкройка', кивитии `кант', са?а `воротник', са?анньак `доха', сеп `карман', тарбак `перчатки' и др.; 10) наименования продуктов питания: аhитии `тесто (поднявшееся)', арии `масло', бурдук `мука', каньак `сливки с молоком', кирбас `кусок мяса', коорчак `взбитые сливки', соогуй `cметана', туус `соль' и др.; 11) общественно-политическая терминология: кайии `тюрьма', камнас `зарплата', карчи `деньги', мунньак `собрание', оорэк `учеба', сэрии `война', иракта?и `царь'; 12) слова, связанные с оценочной характеристикой человека: албун `лгун', булчут `удачливый охотник', киhиргэс `хвастун', уус `мастер', эрдэhит `тот, кто рано встает', эрэйдээк `мученик', ковотчу `сплетник'; 13) слова отвлеченной семантики: бистак `отрезок', бэлэк `подарок', ийак `судьба', ку?ул `свобода' и т. д.

Заимствованные прилагательные подразделяются на две группы: 1) прилагательные, выражающие внешние признаки предметов: аhа?ас `открытый', билирги `давнишний', `прежний', бутаркай `мелкий', буду? `крупный', бутун `целый', койуу `густой', ираас `чистый', капта?ай `плоский', кира `маленький'. К этой же группе относятся прилагательные, обозначающие цвет: ала `пестрый', боро? `серый', кэрэмэс `чернобурый (о масти лисицы)'; 2) прилагательные, выражающие внутренние и внешние признаки живых существ: авалаак `досадный', дьудэк `худой', дьоллоок `счастливый', и?сэлээк `жадный', ки?наак `нервный', киhалгалаак `нуждающийся', киhилаак `досадный', колоочук `полупьяный', кэргэннээк `семейный', ко?соо `гнусавый', корсун `удалой, храбрый'.

Заимствованные глаголы группируются следующим образом: 1) глаголы движения: кэрий- `обходить', куйаар- `скитаться, бродяжничать', тугуруй- `обходить кругом', тэмтэрий- `спотыкаться'; 2) глаголы действия, направленные на какой-либо объект: авраа- `спасать', аймаа- `тревожить, пугать'; анаа- `назначать'; ата?астаа- `обижать'; балий- `обманывать', болдьоо- `назначать время и место'; боорсаа- `поражать, убивать медведя', бултаа- `охотиться' и др.; 3) глаголы состояния: бай- `богатеть'; бат- `вмещаться', дьадай- `беднеть'; едэй- `мучиться', иксаа- `находиться в затруднительном положении', иир- `сходить с ума' и др; 4) глаголы мышления, речи: уйдээ- `понимать'; лаксий- `cуесловить'; лавай- `говорить одно и то же'; ковлоо- `сплетничать'; муккус- `спорить'; сэhэрге- `рассказывать'; 5) образные глаголы: арбай- `растрепываться (о волосах)'; билчай- `выпучивать (глаза)'; сэрбэй- `распушиться (о кустах)'.

Наиболее сильное влияние было оказано на так называемую периферическую лексику, однако немало и заимствований, относимых к условно выделяемому основному словарному фонду. Правда, эти слова употребляются наряду с собственными эвенкийскими лексемами.

Заимствование якутских слов обусловлено рядом обстоятельств: потребностью в обозначении ранее неизвестных реалий; необходимостью замены слов, утративших особую стилистическую окрашенность; формированием новых грамматических слов; табуированием ряда собственных слов.

Говоря о путях проникновения якутизмов в исследуемые говоры, заметим, что заимствование осуществляется устным путем в процессе якутско-эвенкийского двуязычия у эвенков старшего поколения, но оно оказывает влияние и на речь эвенков последующих поколений, которые употребляют якутизмы, не зная разговорного якутского языка.

Отдельные якутизмы обнаруживаются также в восточном наречии эвенского языка, например: як. бурдук `мука', эвен. бурдук; як. с?гэhэр `носилки', эвен. сугусэр.

Эвенкийский язык, возможно, был проводником в проникновении якутизмов в другие современные тунгусо-маньчжурские языки, например орокский, примеры: як. соттор `полотенце', эвенк. соттор, орок. соттори; як. киhиргээ- `хвастаться', эвенк. киhирге-, орок. кисиргэ-.

В условиях отсутствия двуязычия происходит постепенное “вытеснение” якутских заимствований эвенкийскими словами.

Ранее отмечалось, что предки современных якутов начали проникать на территорию Якутию в 14 в.

Согласно А.Н. Алексееву, в научной среде нет единого мнения о времени проникновения в Якутию предков современных эвенков. Так, одни считают возможным проникновение предков эвенков в Якутию в середине - второй половине I тысячелетия н.э., другие - в 14 веке; при этом автор отмечает, что ко времени формирования якутской народности на средней Лене тунгусы-оленеводы успели освоить приленскую тайгу .

Якутские слова были заимствованы эвенками после 14 века. Якутизмы в самом эвенкийском языке распределены неравномерно. Значительное число прямых якутских заимствований обнаруживается в восточном и северном наречии эвенкийского языка. В южное наречие эвенкийского языка якутизмы проникают при посреднической роли северного наречия. Необходимо принимать во внимание, что якутские заимствования отсутствуют в баргузинском говоре восточного наречия эвенкийского языка. Фонетический облик якутизмов эвенкийкого языка соответствует современному состоянию якутского языка. Все эти обстоятельства учтенные в совокупности свидетельствуют о том, что время проникновения якутских заимствований в эвенкийский язык не имеет глубокой истории и связано с распространением якутов из центральной Якутии после 14 века и их контактами с эвенками.

В заключении подведены итоги исследования и сформулированы

основные выводы.

Алтайские языки имеют много сходств, но, несмотря на это, их родство

остается недоказанным: причиной возникновения своеобразной языковой общности является конвергенция.

Данное исследование проводилось с использованием данных сотрудничества лингвистов и генетиков.

Генетический анализ якутов показал, что они мигрировали в Якутию с юга.

На основе данных языкознания и генетики обосновывается вывод о том, что происхождение и формирование якутского языка и культуры не связаны с распространением тюркского языка и культуры в среде генетических эвенков. Иными словами, не подтверждается точка зрения некоторых ученых о том, что формирование якутов и их языка произошло вследствие действия эвенкийского субстрата.

Анализ якутско-эвенкийских языковых контактов показал, что влияние эвенкийского языка на якутский обнаруживается во всех ярусах языка: фонетика, морфология, лексика. Влияние якутского языка на эвенкийский характеризуется, в основном, прямым воздействием на лексику восточного

и северного наречий эвенкийского языка. В южное наречие эвенкийского языка якутизмы проникают при посреднической роли северного наречия.

Анализ якутско-эвенкийских языковых связей в фонетике показал, что влияние эвенкийского языка на якутский вокализм, по-видимому, не прослеживается.

Эвенкийское языковое влияние на систему якутских согласных обнаруживается в увеличении использования слов с начальными аффрикатами ч, дь, начальными звонкими согласными д, нь, м, которые не были чужды фонетике якутского языка до монгольского влияния. Также эвенкийское языковое влияние прослеживается в увеличении использования слов с начальными согласными л-, н-, которые развились после монгольского языкового влияния в средние века. Например, данная категория слов увеличила фонологическую ёмкость назальности/неназальности в начале слова в якутском языке.

Анализ якутско-эвенкийских связей в морфологии выявил глубокое их отличие от якутско-монгольских связей.

Специфика якутско-эвенкийских связей состоит в том, что якутская морфология подверглась в значительно меньшей мере влиянию со стороны эвенкийской морфологии. Если монгольские заимствованные аффиксы представлены в якутском языке значительным количеством (охватывают именную и глагольную системы), то аффиксы эвенкийского происхождения - единичные явления. Если монгольские аффиксы оставили глубокий след в якутской морфологии, т.е. активно представлены в якутском словообразовании, то эвенкийские аффиксы, за редким исключением, в своем подавляющем большинстве обнаруживаются лишь в составе словоформ.

Эвенкийское влияние обнаруживается больше в именной системе (заимствованы словообразовательные аффиксы), чем в глагольной (заимствование отдельных глаголов).

Данные факты говорят о том, что якуты не имели столь значительных контактов с эвенками, как с монголоязычными народами. Этот вывод противоречит широко распространенному взгляду Е.И. Убрятовой о продолжительном и тесном сосуществовании якутов и эвенков в период, когда якутский язык начинал только формироваться со всеми своими фонетическими и морфологическими особенностями. На мой взгляд, контакты якутов и эвенков, по-видимому, начались после того, как якутский язык уже сложился со всеми его фонетическими и морфологическими особенностями, т.е. после формирования собственно якутской культуры.

В пользу данного вывода свидетельствуют отсутствие прямых аффиксальных соответствий тюркских и тунгусо-маньчжурских языков, а также фонетический облик самих заимствованных эвенкийских аффиксов в якутском языке.

В области лексического параллелизма якутского и эвенкийского языков

наблюдается картина почти буквального совпадения. Близкое родство исключается, так как в этих языках не совпадает, например, основной словарный фонд. Предпочтительнее говорить о заимствованиях из якутского в эвенкийский и наоборот.

На основе учета комплекса признаков в якутском языке и его говорах выделено значительное число эвенкизмов (более 600).

Фонетический облик эвенкизмов якутского языка свидетельствует о том, что они не имеют значительных расхождений со своими эвенкийскими аналогами. Это свидетельствует о довольно позднем проникновении (в 14 веке) заимствований из эвенкийского языка в якутский. Для доказательства якутско-эвенкийских языковых связей до 14 века необходимо выявить субституцию эвенкийских фонем в якутском, которая бы имела также черты относительно древнего заимствования, как например, падение начального согласного *с-. Однако эвенкизмов с такой особенностью не обнаружено.

Эвенкизмы якутского языка, кроме фонетического освоения, подверглись морфологической и лексической адаптации и представлены в виде вкраплений в различных тематических группах. Примечательно обнаружение эвенкизмов в основном словарном фонде якутского языка, что свидетельствует о якутско-эвенкийском двуязычии якутов в прошлом.

Изучение эвенкизмов показало, что они заимствовались в якутский язык в период, когда якуты жили довольно компактной массой в Центральной Якутии, после их переселения с юга, в 14 веке. Данный тип эвенкизмов характерен для всего якутского языка.

Выявляются также эвенкизмы, проникшие в отдельные говоры якутского языка в ходе расселения якутов в период после 17 века, после вхождения Якутии в состав России.

В нашей работе также предпринята попытка исследовать влияние якутского языка на словарный состав говоров эвенкийского языка в условиях отсутствия двуязычия.

На основе использования последовательно учитываемых признаков выделено более 600 якутизмов, проникновение которых в эвенкийский язык началось, по-видимому, со времени прихода предков якутов в места их нынешнего расселения, то есть на ту территорию, которая занималась эвенками. Пространственный фактор сыграл важную роль в интенсификации процесса заимствования. Расширению и углублению процесса способствовала типологическая близость якутского и эвенкийского языков: ограничения на заимствование в языках агглютинативного строя гораздо менее жесткие, чем при взаимодействии агглютинативных и флективных языков (ср. заимствование глаголов).

Важным итогом исследования явились определение влияния якутского языка на звуковой строй эвенкийского языка, выявление путей семантического освоения заимствований и их внедрения в иноязычную морфологическую систему.

Таким образом, якутско-эвенкийские языковые взаимосвязи происходят на базе адстрата, а не на базе эвенкийского субстрата в якутском языке.

Полученные результаты являются предпосылкой широкомасштабного сравнительного изучения якутского языка до монгольского влияния в средние века.

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДИССЕРТАЦИОННОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ОТРАЖЕНЫ В СЛЕДУЮЩИХ ПУБЛИКАЦИЯХ

Монографии

1. Якутизмы эвенкийского языка. - Якутск: SMYK-Master, 2008. - 104 с.

2. Якутско-эвенкийские языковые контакты. - Якутск: SMYK-Master, 2009. - 248 с.

Статьи в журналах, рекомендованных ВАК

3. О якутизмах южного наречия эвенкийского языка // Горный информационно-аналитический бюллетень. Региональное приложение «Якутия». - 2005. - № 1. - С. 184-188.

4. О якутизмах арктического ареала эвенского языка // Горный информационно-аналитический бюллетень. Региональное приложение «Якутия». - 2005. - №2. - С. 298-302.

5. О субституции начального согласного h в эвенкизмах якутского языка // Горный информационно-аналитический бюллетень. Региональное приложение «Якутия». - 2005. - № 2. - С. 288-297.

6. Pakendorf, B.; Novgorodov, I.N.; Osakovskij, V.L.; Danilova, A.P.; Protod'jakonov, A.P.; Stoneking, M. (2006): Investigating the effects of prehistoric migrations in Siberia: genetic variation and the origins of Yakuts. Human Genetics. 120: 334-353.)

7. Pakendorf, B.; Novgorodov, I.N.; Osakovskij, V.L.; Stoneking, M. (2007): Mating patterns amongst Siberian reindeer herders: inferences from mtDNA and Y-chromosomal analyses. American Journal of Physical Anthropology 133: 1013-1027

Статьи в зарубежных изданиях

10. Nothern Altaic Languages // Encyclopedia of the Arctic. New York, London: Routledge Taylor and Francis Group, 2005. P. 1479-1480.

11. Pakendorf B., Novgorodov I. Loanwords in Sakha (Yakut), a Turkic language of Siberia // Loanwords in the World's Languages: A Comparative Handbook. Haspelmath, Martin & Tadmor, Uri (eds.). Berlin: Mouton de Gruyter, 2009. P. 496-524.

Статьи в различных изданиях

12. Якутизмы в восточных диалектах эвенкийского языка // Языки народностей Севера: грамматика, диалектология. - Якутск: изд-во ЯНЦ СО РАН, 1989. - С. 88-93.

13. Монгольские и якутские лексические элементы в эвенкийском языке // Лингвистические исследования. Структура языка и его эволюция. - Москва: Наука, 1989. - С. 174-178.

14. Монгольско-эвенкийские лексические параллели в восточных говорах эвенкийского языка // Владимирцовские чтения. Тезисы докладов. - Москва: Наука, 1989. - С. 116-117.

15. Критерии выделения якутизмов в говорах восточного наречия эвенкийского языка // Восьмая конференция молодых ученых. Тезисы докладов. - Ленинград, 1990. - С. 75-77.

16. Якутские заимствования в лексике говоров восточного наречия эвенкийского языка // Всесоюзная научно-практическая конференция «русский язык и языки народов Крайнего Севера. Проблемы описания контактных явлений». Тезисы докладов. - Ленинград, 1991. - С. 82-83.

17. Отношение монголо-тунгусо-маньчжурских параллелей к словарному составу якутского языка (аспекты изучения) // «Внемлите моим заветным словам, друзья прекрасные мои…». Материалы научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения С.А. Новгородова. - Якутск: изд-во ЯНЦ СО РАН, 1992. - С. 74-77.

18. Фомин М.М., Новгородов И.Н. Комплексный подход к проблеме слов «неизвестного» происхождения // Языки, культура и будущее народов Арктики. Тезисы докладов международной конференции. Якутск: Полиграф, 1993. - С. 23-24.

19. Тунгусо-маньчжурское влияние на диалектные зоны языка саха // Якутский язык. Диалектология. - Новосибирск: Наука, 1998 г. стр. 57-68.

20. Спиридону Алексеевичу Иванову - 70 лет // Наука и образование. - 1998. - №2. - С. 130-131.

21. Об относительной хронологии якутского языка с точки зрения его дифференциальных признаков // Г.В. Ксенофонтов: Возвращение к себе. - Москва: Айыына, 1998. С. 105-112.

22. К вопросу сравнительного изучения якутского языка // Россия и Польша: историко-культурные контакты (сибирский феномен). Тезисы докладов международной научной конференции. - Якутск, 1999 . - С. 53.

23. К вопросу сравнительного изучения якутского языка // Россия и Польша: историко-культурные контакты (сибирский феномен). -Новосибирск: Наука, 2001. - С. 167-173.

24. К вопросу тюркско-тунгусо-маньчжурских глагольных параллелей // Тюркские и северные языки - Якутск: изд-во ЯФ СО РАН, 2002. - С. 213-218.

25. К вопросу о характере тюркско-тунгусо-маньчжурских языковых связей // С.А. Новгородов и новое в якутском языкознании. - Якутск: изд-во ЯФ СО РАН, 2003 . - С. 146-168 .

26. Признаки тунгусо-маньчжуризмов якутского языка // Материалы конференции, посвященной 100-летию со дня рождения профессора Веры Ивановны Цинциус (13-14 октября 2003 г.). - Санкт-Петербург: Наука, 2003. - С. 141-151.

27. О характере тюркско-тунгусо-маньчжурских языковых связей (тезисы доклада) // Материалы конференции, посвященной различным вопросам тюркологии в рамках программы «Год Казахстана в России» (4-5 ноября 2003 г.). - Санкт-Петербург: Наука, 2003. С. 19-20.

Размещено на Allbest.ru